Атмосфера карнавала, даже такого, который был организован Самсоном, вызвала у Холли Лэнг новые ощущения. Она выросла в городе и о карнавалах имела весьма смутное представление, сравнивая их с парком Диснейленда или Волшебной горы. Они вызывали интерес, но всегда оставалось чувство нереальности, особенно когда люди одевали костюмы животных. На этом же карнавале все было настоящим — и зрелища, и запахи, и люди. Но среди развлечений и громкой музыки всегда присутствовало ощущение опасности. Здесь могло произойти то, что никогда бы не было разрешено в Диснейленде.

С этими мыслями Холли шла по дорожке, посыпанной опилками. Она с удовольствием провела бы на карнавале весь день, но сегодня вечером все ее внимание было направлено на поиски Малколма.

Она без труда нашла палатку, одну из самых больших на карнавале, у входа в которую собралась огромная толпа. Звуки джунглей вырывались из громкоговорителя, недавно установленного Батманом Стайлзом.

Едва Холли приблизилась к палатке, оттуда хлынула толпа людей. Очевидно, представление только что закончилось. Судя по выражениям лиц, зрители были потрясены.

Холли нахмурилась при виде огромных картин, украшающих вход в палатку. Она прислушалась к разговору одной пары, проходящей мимо нее.

— Интересно, как это у них получается? — спросила женщина.

— Не знаю, — ответил мужчина. — Я все время следил за ним, как ястреб, и не заметил никакого обмана.

— Ты веришь, что все это происходило на самом деле?

— Но ты же не ребенок. Люди могут превращаться в животных только в кино.

— Да, в фильмах можно использовать разные трюки. Но мы ведь были не в кино.

— Я бы сказал, что это выглядело весьма правдоподобно.

— Несомненно. Я боялась, что он выберется из клетки.

— Наверно, так и было задумано, как часть представления.

— Надеюсь, что так.

Пара прошла мимо. Холли подождала, пока все выйдут из палатки и направилась прямо к входу.

Войдя в палатку, она столкнулась с жирным мужчиной с красным носом. На нем был яркий жилет и соломенная шляпа.

— Простите, мисс, но представление уже закончилось. Следующее начнется через час. Если хотите, можете сейчас купить билет и тогда вы обязательно на него попадете.

— Вы мистер Стайлз? — спросила Холли.

Выражение лица мужчины изменилось.

— Я вас знаю?

— Нет, мы никогда не встречались. Я прочла о вас в газете.

— А, понятно. С тех пор как появилась эта статья, я не разрешаю входить с фотоаппаратами в палатку. Я не пустил бы сюда и этих писак, если бы их можно было отличить от других зрителей. Чем могу быть полезен?

— Мне кажется, я знаю вашего… Звериного Мальчика.

— Гроло? Вряд ли это возможно, мисс…

— Доктор Лэнг.

— Доктор, — повторил Стайлз. — Почему вы думаете, что знакомы с моим протеже?

— Ну, во первых, его зовут Малколм.

— Боюсь, что вы ошибаетесь, доктор. Я не знаю никакого Малколма.

— Холли! — раздался радостный крик из глубины палатки. — Я узнал твой голос!

Холли и Батман Стайлз обернулись. Малколм выпрыгнул из клетки и бежал к ним, широко улыбаясь.

— Ты знаешь эту леди? — спросил его Стайлз.

— Все в порядке, Бат, — ответил мальчик. — Это мой друг.

Подойдя к ним, Малколм остановился, застенчиво глядя на Холли. Холли развела руки, и он радостно бросился в ее объятия.

— Малколм, Малколм, ну где же ты был? Я ищу тебя больше года.

— Где я только не был, Холли. А с мая я путешествую с мистером Стайлзом. Как ты нашла меня?

— Благодаря статье в газете.

Малколм нахмурился.

— С этой ужасной фотографией?

— Да.

— Там было написано столько гадостей.

— Не сомневаюсь в этом, — ответила Холли. — Но, увидев снимок, я подумала, что это можешь быть ты.

В это время Стайлз решил вмешаться в разговор.

— С вашего позволения, я вас оставлю. Мне нужно еще кое-что сделать, а вам, как я вижу, есть о чем поговорить. Малколм, может быть, нам отменить следующее представление?

— А мы можем себе это позволить?

— Не беспокойся, мой мальчик, мы и так в выигрыше. Встреча с другом сейчас для тебя важнее.

— Спасибо, Бат, — поблагодарил Малколм.

— Не думай ни о чем. Увидимся в десять часов, — он прикоснулся к полям своей соломенной шляпы. — Приятного вечера, доктор.

Холли кивнула ему, и они с Малколмом, держась за руки, вышли из палатки.

— Ты даже не представляешь, как я счастлива, что наконец-то нашла тебя, — сказала Холли.

— Я тоже, — ответил мальчик.

— Ты вырос.

— Наверное.

Холли сжала его руку.

— Если ты сможешь все бросить, мы уедем отсюда прямо сейчас и к утру уже будем в Пиньоне.

Выражение лица Малколма стало жестким.

— Меня все еще ищут из-за того, что произошло в клинике?

— Никто тебя не ищет, Малколм. В том, что случилось в Медвежьей Лапе, твоей вины нет. И это знают все.

— Знают?

— Даю тебе слово. Разве ты перестал доверять мне?

— Нет, Холли, я верю тебе.

— Значит, мы можем уехать отсюда?

На лице мальчика отразились сомнения.

— Я не хочу вот так покинуть Бата.

— Почему бы и нет? Этот человек выставлял тебя напоказ, как какое-то чудовище.

— Это не совсем так, Холли. Мистер Стайлз был добр ко мне. Мне было очень плохо, когда я встретил его, и он мне помог. Кроме того… — он колебался.

— Что еще? — быстро спросила Холли.

— Я и есть одно из чудовищ.

Холли остановилась и повернулась к нему лицом. Глядя ему прямо в глаза, она отчетливо произнесла:

— Никогда больше так не говори, Малколм. Ты… не такой, как все, но в этом нет твоей вины. Иногда люди рождаются с ужасными деформациями. И им нельзя помочь. Но ты не чудовище. И никто не имеет права сажать тебя в клетку и показывать толпе любопытных зрителей.

— В этом нет ничего плохого, — возразил Малколм. — Я даже не думаю о тех людях, которые приходят посмотреть на меня. Когда я нахожусь в клетке, я думаю совсем о другом.

— И ты хочешь, чтобы это продолжалось и дальше?

— Нет, я… думаю, что нет. Я все время боюсь, что когда-нибудь действительно могу потерять над собой контроль.

— Ну, тогда поехали со мной, Малколм. Я попробую помочь тебе.

— Холли, ты на самом деле думаешь, что мне можно помочь? — его глаза внимательно изучали ее лицо.

Холли ответила не сразу.

— Не знаю, Малколм, я не хочу тебя обманывать и подавать ложные надежды. Твоя ситуация настолько отличается от тех, с чем когда-либо имели дело врачи, что никто определенно не сможет сказать, есть ли какой-нибудь способ тебя вылечить. Но я твердо обещаю, что сделаю все возможное, чтобы помочь тебе. Договорились?

— Да, — ответил он, и они улыбнулись друг другу.

— Только одно условие, — добавил мальчик. — Мы останемся здесь до завтра. Я хочу дать несколько последних представлений для мистера Стайлза.

— Он так много для тебя значит? — спросила Холли.

— Я никогда не знал своего настоящего отца, но мне бы хотелось, чтобы он был похож на Бата.

— Пусть будет по-твоему, — согласилась Холли. — Я сниму комнату в городе. И может быть, приду посмотреть твое выступление.

— Нет, — быстро возразил он. — Не стоит этого делать.

— Хорошо, если не хочешь, не буду, — ответила она.

— Так будет лучше. Это совсем другая часть моей жизни. В ней нет ничего, связанного с тобой, и я не хочу, чтобы ты оказалась в ней.

— Ну, тогда я останусь в мотеле и буду ждать тебя там.

— Спасибо, Холли, — облегченно вздохнул Малколм.

— Ну, а сейчас, — произнесла она оживленно, — У нас в запасе целых два часа. Что бы тебе хотелось?

— Давай я покажу тебе карнавал. Мы свободно можем пройти на любой аттракцион, так как я здесь работаю.

— Это звучит заманчиво. Пошли.

Когда к десяти часам Малколм вернулся в палатку, он увидел Батмана Стайлза, сидящего рядом с клеткой и болтающего ногами. Около него стояла бутылка и пластиковый стаканчик. Казалось, что Батман внимательно рассматривает, как начищены его ботинки.

— Привет, Бат, — радостно крикнул Малколм.

— Привет, — ответил старик, но даже не поднял головы.

— Что-нибудь случилось?

— Случилось? А что могло случиться?

— Что с тобой? Ты не похож на себя.

Стайлз плеснул виски в стаканчик и выпил.

— Да, Малколм, мне не по себе. Я всегда знал, что у тебя была другая жизнь до встречи со мной и что придет день, когда кто-нибудь появится и заберет тебя обратно. Ты ведь покидаешь меня?

— Да.

Стайлз спрыгнул со сцены и, подойдя к мальчику, положил руку ему на плечо. За лето Малколм заметно вырос и теперь был выше Батмана.

— Я хочу пожелать тебе всего самого хорошего, мой мальчик. Если ты решил уйти, я не буду тебя удерживать. Карнавал — не место для тех, у кого есть свой дом. Мы хорошо провели с тобой время, правда?

— Да, — согласился Малколм. — Бат, но я хочу закончить выступление. Сегодня вечером и завтра мы дадим еще представления.

— Не стоит этого делать. Я представляю, с каким нетерпением ты хочешь уехать вместе с твоим другом, доктором.

— И все-таки я сделаю это, — возразил Малколм. — Ты можешь объявить, что это прощальное представление, и увеличить цену на билеты.

На красном лице Стайлза медленно расплылась улыбка. Он засмеялся, но смех перешел в кашель. Придя в себя, он сказал:

— Малколм, ты начинаешь рассуждать, как настоящий делец. Иди и подготовься, а я повешу объявление, — и он снова засмеялся. — Прощальное представление. Я горжусь тобой.

Малколм ушел за занавес и переоделся. Теперь на нем была дешевая рубашка и брюки, купленные Батманом специально для выступления. Не было смысла одевать что-нибудь хорошее, когда его тело меняло форму и разрывало одежду.

За последнее время перевоплощение шло все дальше, прежде чем он мог его остановить. Это начинало беспокоить Малколма, и он был рад тому, что скоро уедет вместе с Холли. Если ему действительно еще можно помочь, он верил, что Холли сможет это сделать.

Едва он застегнул рубашку и заправил ее в брюки, как услышал, что Стайлз начал перед палаткой свою речь.

— Итак, леди и джентльмены, сегодня вечером и еще завтра вам предоставляется последний шанс увидеть девятое чудо света. Сенсацию, о которой уже говорят во всей стране. Неподражаемый, непостижимый, невероятный… Гроло, Звериный Мальчик.

Малколм улыбнулся. За эти недели он искренне привязался к Батману и чувствовал, что Стайлз тоже любил его. При других обстоятельствах он с радостью остался бы здесь, пока был нужен Вату, но его будущее было слишком неопределенным. То, что они делали, приносило хороший доход, однако Малколм понимал, что они играют в смертельно опасную игру.

— Да, друзья мои, — тем временем продолжал Стайлз, — сегодня вечером и, быть может, завтра, вы в последний раз сможете увидеть Звериного Мальчика. Никогда больше ни на этом континенте, ни в каком-либо другом месте вам не представится возможность увидеть это поразительное перевоплощение! Поэтому, друзья мои, если вы хотите быть свидетелями того, чего больше никто и никогда не сможет увидеть, поспешите попасть на прощальное представление. В связи с особыми обстоятельствами цены на билеты немного увеличены, но вполне приемлемы — всего пять долларов. А если кто-нибудь из вас решит, что сможет сегодня вечером лучше распорядиться своими деньгами, пожалуйста, скажите мне об этом, и я отправлюсь туда вместе с вами.

Малколм слышал смех толпы в ответ на речь Стайлза и знал, что Батману удалось привлечь внимание людей. Он был рад, что Батман сможет получить еще немного денег за эти последние два дня. В какой-то степени это была своего рода компенсация за то счастливое время, которое он провел вместе со Стайлзом.

Закончив одеваться, он вошел в старую обезьянью клетку. Стайлз собирался сделать более прочную клетку, но так и не успел. Малколму было все равно, он испытывал бы одинаковые чувства в любой клетке. Дверь клетки никогда не запиралась, смысла в этом не было, так как, когда звериная сила наполняла его тело, он мог и без этого легко выбраться наружу. Зрители, конечно, об этом даже не догадывались.

Он опустился на табуретку и вслушался в голоса, раздававшиеся за занавесом, где постепенно собиралась публика.

Когда палатка заполнилась, Батман появился у клетки и подмигнул Малколму.

— Все в порядке, малыш?

— Все отлично, Бат.

— Вот и хорошо. Покажем, что они не напрасно потратили свои деньги.

Стайлз вышел за занавес, чтобы начать свою обычную вступительную речь. Он был прекрасным конферансье и умел завести публику еще до того, как открывал занавес. Лицо Малколма озарила счастливая улыбка.

— И вот настал момент, который вы ждете с таким нетерпением… — продолжал Стайлз.

— И за который заплатили пять долларов, — добавил кто-то.

— В последний раз я представляю вам Гроло, Звериного Мальчика.

Он отдернул занавес, и все взгляды устремились на Малколма, выглядевшего очень смущенным. Он сидел на табуретке со сложенными на коленях руками и с трудом сдерживал улыбку при мысли о том, что скоро он будет вместе с Холли Лэнг.

— В чем дело, Гроло, ты что, сегодня не ел? — спросил насмешливо Батман. — Эти люди не просто так расстались со своими деньгами.

Публика с восторгом присоединилась к нему.

— Эй, что это за пони!

— Делай же что-нибудь, придурок!

— Что это за восковой манекен?

— Верните наши деньги!

— Посмотрите, он еще улыбается!

Малколм встал с табуретки и, согнувшись, подошел к дверце клетки. Схватившись за прутья, как он всегда делал, Малколм смотрел на людей, осыпающих его насмешками. Он старался вызвать в себе ненависть, чтобы начать перевоплощение, что обычно и происходило. Но сегодня вечером, несмотря на все его усилия, он мог думать только о Холли, о своем с ней возвращении, о том, что, возможно, найдется способ, который сделает его нормальным человеком, таким, как другие мальчишки.

За несколько минут ничего не произошло, а публика не собиралась долго ждать. Если раньше насмешки и шутки было довольно безобидными и являлись частью представления, то теперь они становились все более злобными, в то время как Малколм смотрел куда-то вдаль с легкой улыбкой на лице.

— Пошли отсюда, мы не можем торчать здесь всю ночь.

— Что с ним случилось? Я думал, он превратится в зверя.

— Эй, он абсолютно ничего не делает!

— Нас надули!

— Вперед! — выкрикнул плотный мужчина с татуировкой на руке. — Вытащим его оттуда и заставим что-нибудь сделать!

Батман Стайлз, с тревогой наблюдавший за Малколмом, услышав последнюю фразу, быстро повернулся к толпе.

— Леди и джентльмены, мне очень жаль, но сегодня Звериный Мальчик неважно себя чувствует. Он не сможет выступать.

— Вранье. Это просто часть представления.

— Уверяю вас, что это не преднамеренная заминка. Если вы не возражаете, я приглашаю каждого из вас на представление, которое обязательно состоится завтра.

— А если и завтра будет нечего смотреть?

Публика заволновалась и подступила ближе к сцене.

Увидев это, Стайлз быстро добавил:

— Вы абсолютно правы и можете получить обратно свои деньги, а я приношу свои извинения.

— Да кому нужны твои извинения, — выкрикнул кто-то. — Просто отдай наши деньги.

Толпа рассмеялась, и напряжение спало. Люди повалили к выходу, и Стайлз последовал за ними. Проходя мимо Малколма, он бросил на него долгий, печальный взгляд, затем вышел из палатки, чтобы вернуть публике деньги.

Когда он снова вошел в палатку, то увидел, что Малколм выбрался из клетки и сидит на деревянном табурете за занавесом.

— Я подвел тебя, Бат, — сказал он. — Прости меня.

— Ерунда, мой мальчик, не думай об этом, — перебил его Стайлз. — Ты не виноват, что это не получилось.

— Я старался, я очень старался, но у меня ничего не вышло.

Батман сел рядом с ним.

— Я знаю, Малколм, и мне кажется, я даже знаю, почему у тебя ничего не вышло. Ты ведь очень счастлив сейчас, правда?

— Наверное, да.

— Ну конечно, ты счастлив. Я понял это по твоим глазам, когда ты встретился с доктором Лэнг. Ты ее очень любишь?

Малколм кивнул.

— Холли была моим другом, когда мне было очень плохо. Так же, как и ты, Бат.

— Спасибо, мой мальчик. Я рад, что ты считаешь меня своим другом. Но, как говорят, друзьям иногда приходится расставаться, и сейчас это время настало для нас с тобой.

Малколм с трудом глотнул.

— Ты прав. Холли — доктор, и она хочет помочь мне. Сделать меня нормальным, таким же, как все.

— Несомненно стоит попытаться.

— Если что-нибудь и получится, я все равно тебя никогда не забуду.

— Спасибо, мой мальчик. Нам хорошо было вместе. Ты всегда сможешь вернуться к нам обратно, если захочешь увидеть еще раз старого Бата.

— Хорошо, Бат, спасибо тебе за все.

Стайлз закурил сигарету и сразу закашлялся.

— Я лучше пойду на воздух. Ты останешься здесь на ночь?

— Да, если можно. А завтра я уеду вместе с Холли.

— Ну конечно можно, о чем ты говоришь. Я приду попозже и постараюсь тебя не беспокоить.

Стайлз вышел из палатки и остановился, увидев перед входом незнакомого мужчину.

— Простите, но представление уже закончилось. И сегодня вечером больше ничего не будет.

— Я знаю, — ответил незнакомец. — Я был на последнем.

— Тогда в чем дело? Вам не вернули деньги?

— Мне этого не нужно. У меня к вам есть одно предложение.

Стайлз внимательно посмотрел на мужчину. Невысокого роста, но мускулистый и явно нервничал. Его волосы были гладко зачесаны назад, а светлые глаза производили неприятное впечатление.

— Что за предложение?

— Позвольте мне сначала представиться. Я доктор Вейн Пастори.