Душеспасительные книжки Пекут у нас теперь в излишке [3] , Но, несмотря на их число, Не уменьшилось в людях зло: Писанья эти ничему Теперь не учат! В ночь и в тьму Мир погружен, отвергнут богом, Кишат глупцы по всем дорогам. Жить дураками им не стыдно, Но узнанными быть обидно «Что делать?» – думал я. И вот Решил создать дурацкий флот: Галеры, шхуны, галиоты, Баркасы, шлюпки, яхты, боты. А так как нет таких флотилий, Всех дураков чтоб захватили, Собрал я также экипажи, Фургоны, дроги, сани даже. Глупцам нет счета в наши дни: Как мухи, суетясь, они На корабли спешат, летят — Быть первыми и здесь хотят. Их всех, которые тут есть, Представить вам имею честь: Вот вам один – мой текст ему Не по душе, как я пойму. А этот не прочтет ни слова, Но на картинке, как живого, Заметит среди прочих рож: Себя и даже с кем он схож. В моем зерцале дураков Дурак узрит, что он таков, И, приглядясь к себе, увидит, Что из него мудрец не выйдет. Что не дано, то не дано! Не тщись быть мудрым, знай одно: Признавший сам себя глупцом Считаться вправе мудрецом, А кто твердит, что он мудрец, Тот именно и есть глупец. Глупцам, конечно, кум-приятель — И этой книги покупатель. Вот дураков предлинный ряд! Найти свое здесь каждый рад: Кто мудрости рудник алмазный, Кто вредной глупости соблазны. Да, книжка стоящая! В ней Узришь всей жизни ход ясней. Как говорится – смех и горе: Здесь дураки всех категорий! Мудрец найдет здесь мыслей клад, Глупец собратьям будет рад. А коль дурак поднимет бучу, Колпак я сразу нахлобучу. Сам не признается никто: По имени зовешь – и то Иной как будто удивлен, Прикинется, мол, он – не он. Но люди умные, бесспорно, Похвалят труд мой стихотворный И заключат вполне правдиво, Что автор судит справедливо. Пусть дураки на эти строчки Зловонной брани выльют бочки, — Будь это горько им иль сладко, Скажу я правду для порядка. Изрек Теренций [4] ведь когда-то: «За правду – ненависть нам плата». Да, кто сует повсюду нос, Бывает часто бит, как пес. Стремиться надо, как известно, Жить добродетельно и честно И, чтобы быть всегда в чести, Благоразумие блюсти. Пусть мой небезупречен стих, Но не щадил я сил своих, Ночей не спал я напролет, Дурацкий свой вербуя флот: Кто нужен мне, сам не придет — За картами и за вином Проводит ночь и дрыхнет днем. Обдумал я слова, манеры, Поступки, подобрал примеры И от усердия такого Лишился сна, даю вам слово. Мужчинам, женщинам пристало Глядеть в дурацкое зерцало: Оно в натуре, без личин Представит женщин и мужчин. Не меньше, чем глупцов, заметьте, И дур встречается на свете. Пусть прикрываются вуалью, Я колпаки на них напялю И потаскух не пощажу — В костюм дурацкий наряжу! Им любы шутовские моды — Соблазн, беда мужской породы: Игриво-остронос ботинок, Едва прикрыт молочный рынок. Упреки эти адресуя Не дамам честным, попрошу я Простить меня: о них ни слова Я б не дерзнул сказать худого Но многим, – их числа не счесть, И часть ничтожная лишь есть На «Корабле глупцов», – им молча Хлебнуть моей придется желчи. Итак, внимательней читай Ты эту книгу и считай, Что, коль не назван в ней пока, Избавлен ты от колпака Кто мнит, что он не мой герой, Примкни покуда к умным в строй И потерпи, будь малый скромный, — Колпак получишь преогромный!