Набоб запер Темперанс в маленькой комнатке в задней части своего гарема, оставив ее на попечении стража в тюрбане. Он злобно поглядывал на нее своими блекло-голубыми глазами и не отвечал ни на один вопрос.

С приближением ночи, когда ей стало казаться, что она не вынесет больше ни секунды наедине со своими мучительными мыслями, страж просто взял и ушел, оставив дверь открытой.

Она подождала, медленно досчитала до ста, чтобы убедиться, что это не какая-нибудь очередная уловка. Но когда наконец набралась смелости и приоткрыла дверь, чтобы выглянуть в коридор, то никого не увидела. Шагнув из комнаты, она остановилась, затаив дыхание. Наверняка сейчас услышит шум погони. Но кругом было тихо. Когда она дошла до задней двери, та легко открылась от одного прикосновения.

Не тратя время на размышления, Темперанс выскочила в холодную ночь и побежала по длинной подъездной аллее, ведущей из Шринагар-Махала. Она мчалась так быстро, словно за ней гнались все его обитатели. Наконец она выбежала на дорогу и, после недолгого ожидания, проезжавший мимо возница предложил ее подвезти.

— Вот уж мерзкий тип этот сэр Хамфри, — сказал извозчик.

Темперанс была с ним полностью согласна. Но набоб дилетант по сравнению с лживым соблазнителем, который проник к ней в сердце и влюбил ее в себя просто для того, чтобы выполнить приказ своего начальства.

Возница направлялся в Лондон. Когда он сказал, что она может доехать туда с ним, Темперанс чуть не отказалась от этого предложения. Лондон означает Снейк. Теперь он уже знает, что она не повиновалась ему, потому что не ответила на его последнюю записку. Он и без того уже дал ей больше шансов, чем она ожидала. Темперанс знала, что будет, когда он доберется до нее.

Если она вернется на улицы Лондона, то долго не проживет.

Но какой у нее выбор? Она без денег, да к тому же не может чувствовать себя в безопасности рядом с владением набоба. Если бы Бекки не бросила ее ради сытой жизни в приюте леди Хартвуд. У ее единственной подруги есть голова на плечах, и, возможно, вдвоем они придумали бы что-нибудь.

Едва только Темперанс почувствовала знакомый прилив негодования, который обычно накатывал на нее, когда она вспоминала, как эта аристократка украла у нее подруг, ей пришло в голову, что какой бы ни была леди астролог, она-то не состоит на службе у Ткача. И ее муж влиятельный человек. Достаточно влиятельный, чтобы обеспечить ей безопасность до тех пор, пока она не найдет способ заработать денег и уехать в Америку.

Она не могла придумать лучшего выхода, чем обратиться за помощью к леди-астрологу. Поэтому забралась в телегу и поудобнее устроилась среди мешков с луком. Когда несколько часов спустя возница высадил ее в лондонском Вест-Энде, она направилась в сторону приюта.

Стоически выслушав материнское приветствие, Трев думал о том, как ошибался, полагая, что сказал ей «прощай». Если бы только это была единственная ошибка. Он пытался быть вежливым, но, видимо, не слишком успешно, потому что мать замолчала посреди пересказа очередной смачной сплетни о последней атаке короля на свою супругу. Она спросила, не страдает ли сын от приступа тропической лихорадки. Трев заверил, что с ним все в порядке, но воспользовался первой же возможностью сбежать из комнаты, не зная, как долго еще сможет притворяться.

Он понимал, что ему следует немедленно доложить Фэншо о случившемся, но никак не мог заставить себя сделать это. Возможно, он трусит, но ему необходимо несколько часов, чтобы прийти в себя. Потребуется собрать всю волю в кулак, чтобы вынести презрение Фэншо, хотя он знает, что вполне заслужил его.

Он без аппетита съел бутерброды, которые мать прислала ему наверх, позвал своего слугу. Быть может, если он расспросит его поподробнее, то сможет узнать что-нибудь полезное, что-нибудь, что поможет вернуть камень. Вдруг слуга упомянет какую-нибудь подробность, которая ускользнула от его внимания. Трев все-таки не переставал надеяться, что камень украл какой-то незнакомец, а не Темперанс.

Но слуга уже рассказал ему все, что знал. Он не встретил никого подозрительного среди прислуги, и не было никаких других гостей, кроме них.

Трев как раз одевался для визита на Лиденхолл-стрит, когда лакей принес ему записку, запечатанную внушительной гербовой печатью. Она сообщала, что лорд Хартвуд требует его немедленного присутствия. В конце была приписка, гласившая, что если капитан Тревельян не даст удовлетворительного отчета о том, что произошло между ним и Темперанс, то должен готовиться к встрече с его сиятельством на дуэли.

Трев не мог пренебречь вызовом, сформулированным таким образом. Фэншо придется подождать, пока он не нанесет визит лорду Хартвуду. Трев не боялся, что его светлость исполнит свою угрозу. Но когда он прибыл в резиденцию Хартвудов и предстал перед его светлостью и его супругой, ему потребовалось все самообладание, чтобы не развернуться и не направиться к двери.

Там его ждали не только лорд и леди Хартвуд, но и Темперанс. Она скромно сидела в гостиной, одетая в бледно-пастельное платье из тех, что любят носить невинные девственницы.

Он в который раз подивился ее умению казаться тем, чем она не является. Глаза ее ввалились, словно она спала прошлой ночью не лучше, чем он, а когда увидела его, в них заблестели слезы. Но он не позволил себе попасться на ее очередную уловку. Она украла камень, и это была ее цель с самого начала. Но даже при этом, после всего, что произошло, ее власть над ним была такой сильной, что он ощутил, как тоска сжимает сердце при виде ее. Он едва сдержался, чтобы не кинуться к ее ногам и умолять дать объяснение, которое позволило бы ему по-прежнему любить ее.

Эта его слабость, эта зависимость от нее вызывала у него отвращение. Из-за нее он теперь не сможет заниматься делом своей жизни. Не умеет он направлять все свои чувства и эмоции на службу хозяевам. Работай она на департамент, он бы не усомнился, что камень уже на пути в Индию.

— Садитесь, капитан Тревельян, — сказал лорд Хартвуд. Это был приказ. — А теперь расскажите все как есть. Я вверил эту женщину вашим заботам, и вот она вернулась ко мне и поведала о том, что ее чуть не изнасиловали.

Трев оцепенел. Много ли она рассказала лорду Хартвуду? Неужели поделилась с ним самыми интимными подробностями их отношений, исказив их, чтобы выставить его в дурном свете? Вероятно. Сэр Чарлз давно научил его, что секрет сочинения правдоподобной лжи состоит в том, чтобы держаться как можно ближе к истине. Но что бы Темперанс ни рассказала своим благородным защитникам, она лжет, и ей это так не пройдет.

Он повернулся к ней и потребовал ответа:

— Где камень, Темперанс?

— Какой камень? — Даже сейчас она блестяще изображала невинность.

Но больше его не одурачить.

— Камень Вадхи, который ты украла у сэра Хамфри, чтобы отдать Ткачу.

Он повернулся к лорду Хартвуду:

— Знаете ли вы, что она украла камень, который представляет огромную ценность для правительства его величества, и что за ее голову назначена награда? Или она забыла упомянуть об этом?

— Я этого не знал. — Лорд Хартвуд пригвоздил Темперанс суровым взглядом. — Какое непростительное упущение. Почему ты не рассказала мне об этом?

Выражение полного замешательства на ее лице было изображено просто виртуозно.

— Я ничего не крала, — прошептала она. — Трев, я же говорила тебе, что отказалась участвовать в махинациях Ткача.

Как ей удается изображать такую невинность? Он с трудом поборол гнев.

— Ты сказала мне это, когда я увидел, как ты сожгла записку от Снейка. Но ты просишь слишком много, если хочешь, чтобы я поверил, что ты на самом деле сказала мне правду.

Он снова повернулся к лорду Хартвуду:

— Я должен объяснить обстоятельства дела, ваша светлость. Я был послан тайным департаментом, чтобы забрать драгоценный камень. Если его немедленно не вернуть законному владельцу в Индии, это спровоцирует войну. Меня предупредили, что человек, которого называют Ткачом, послал своего агента, чтобы украсть этот камень. Мне сказали, что Темперанс — тот самый агент. Но, к своему стыду, я поддался страсти и позволил чувствам взять верх над разумом. Даже когда я обнаружил явное доказательство того, что она работает на Ткача, я закрыл на это глаза и предпочел поверить ее лжи.

— Это ты солгал, — возмутилась Темперанс. — Не отрицай. Ты сказал мне, что мы едем к набобу для того, чтобы ты перевел для него какой-то древний текст. Но это была неправда. Ты сказал, что мистер Фэншо — человек, который предложил тебе помочь ему с манускриптом. Однако это не так, ведь нет? Он тот, кто отправил тебя на это секретное задание, как и сказал мне сэр Хамфри. Ты солгал мне о том, когда уезжаешь в Индию. Ты слишком много врал мне, чтобы я поверила еще хоть одному твоему слову.

Как умно она попыталась свалить всю вину на него. И как умело до сих пор еще играет на его чувствах. То, как она смотрела сейчас, готовая вот-вот расплакаться, все еще вызывало в нем желание успокоить ее. Но она украла камень, и он не должен забывать об этом.

Вмешался лорд Хартвуд.

— Капитан, вы предложили ее сэру Хамфри из-за того, что узнали, будто она работает на вашего врага?

Трев непроизвольно положил руку на рукоять сабли.

— Я предложил ее сэру Хамфри? Я бы никогда не сделал такого. Ей-богу. Да я бы отдал свою жизнь, чтобы защитить ее. Я предложил ей выйти за меня замуж, или об этом она тоже забыла упомянуть?

Выражение лица лорда Хартвуда сделалось еще более растерянным.

— Замуж? Нет, она не сказала об этом.

— Это была уловка, — запротестовала Темперанс. — Он сделал предложение только для того, чтобы удержать меня рядом с собой и отвезти к сэру Хамфри. Набоб рассказал мне, что он заключил сделку с этим Фэншо: они предлагают меня в качестве подарка в обмен на этот проклятый камень. Капитан Тревельян на самом деле вовсе не собирался жениться на мне.

— Позволю себе не согласиться, — прорычал Трев. — Ваша светлость может судить о серьезности моих намерений вот по этому. — Он сунул руку под мундир и вытащил письмо, которое нашел по приезду в доме матери. — Это письмо от отца Темперанс в ответ на мою просьбу руки его дочери. Мне нужно было получить его одобрение, чтобы мы могли пожениться, поскольку она несовершеннолетняя. Стал бы я обращаться к нему, если бы мое предложение было всего лишь стратегией?

Выражение боли, промелькнувшее на лице Темперанс, когда он вытащил письмо, застигло его врасплох. Боль была такой неприкрытой, что он легко мог бы поверить, будто это что-то для нее значило. Он запретил себе верить. О да, она непревзойденная мастерица изображать сильные чувства, но больше он на эту удочку не попадется. Посмотрите только, куда это его привело. Кроме того, она выбросила его кольцо.

Он дал прочитать письмо лорду Хартвуду. Увидев, от кого оно, хозяин дома вскинул брови.

Трев поднялся:

— Ваше сиятельство, я вел себя в этом деле благородно. Если вы не верите мне, у меня не остается другого выбора, как защищать свою честь офицера и джентльмена. Майор Стэнли будет моим секундантом. Вы можете найти его в кофейне «Феникс» на Нью-стрит.

— Я в полной растерянности и не знаю, чему верить, — признался лорд Хартвуд. — Ваши доводы убедительны, но совершенно не соответствуют тому, что рассказала нам Темперанс. И все же, если она украла этот камень, как вы утверждаете, и сделала это, выполняя приказ какого-то хозяина, тогда мне непонятно, почему она обратилась за защитой к нам, а не к тем, кому служит.

Та же мысль промелькнула и в голове Трева, когда он увидел ее в гостиной Хартвудов. Почему она не поспешила к Ткачу и его сообщникам? Зачем тратить время, пытаясь распутать это дело? Камень пропал, и все остальные свидетельства указывают на то, что взяла его она. Она встречалась со Снейком по меньшей мере дважды. Она опытная воровка. Она сожгла изобличающую ее записку и — он все еще с трудом вспоминал самое убийственное доказательство против нее: то, что набоб видел родимое пятно у нее на бедре, которое мог видеть, только если она даровала ему свою благосклонность. Трев прекрасно знает, что не стоит искать сложных объяснений, когда имеется простое.

Голос леди Хартвуд прервал его размышления:

— Если я скажу вам, кто украл камень, это поможет?

Его сердце остановилось.

— Она призналась вам в своем преступлении?

— Разумеется, нет. Но моя тетя Селеста научила меня, как использовать астрологические карты, чтобы определить личность вора. Поскольку у нас нет иного способа выяснить правду, возможно, звезды прольют свет на это запутанное дело.

Ее светлость сверилась с часами, которые висели на цепочке. Установив время, она схватила со стола листок бумаги и стала что-то быстро писать.

С Трева было достаточно.

— Я не могу тратить время на средневековые предрассудки. От этого камня зависит судьба армии.

Лорд Хартвуд вытянул свою длинную ухоженную руку и остановил его.

— Раньше я тоже был скептиком, но жена обратила меня в свою веру. Ее астрологические карты удивительно точны. Дайте ей шанс.

— Но почему?

— Почему? — возмутилась Темперанс. — Потому что ты клялся, что любишь меня. Если это не было твоим очередным враньем, ты должен хвататься за любую соломинку, которая может доказать мою невиновность. Дар леди Хартвуд настоящий. Я проверяла ее, когда в первый раз пришла сюда. И хотя я обманула ее, гороскоп поведал ей правду. Поэтому умоляю тебя, если ты любил меня, как утверждаешь, дай ей шанс найти настоящего вора.

Он знал, что должен закрыть уши и не слушать ее мольбы, как это делал Одиссей, чтобы не слышать песнь сирен, но не мог ничего с собой поделать. Он действительно любит ее. Он ухватится за любую соломинку, чтобы убедиться, что она не предавала его.

Леди Хартвуд протянула руку:

— Прошу, капитан, дайте мне шанс. В прошлом месяце я нашла изумруды леди Пембертон, которые, как она думала, украла служанка. Бедную девушку повесили бы, если б гороскоп не сказал нам, что лорд Пембертон тайно проиграл их в карты — и это подтвердилось. Давайте посмотрим, смогу ли я найти ваш камень. Вы же ничего не теряете.

Темперанс не сводила с него глаз. Когда он встретился с ней взглядом, то почувствовал, как ее душа взывает к нему. Он словно встретился с ней вновь в том потайном месте, где всегда был один — пока не нашел ее.

Он повернулся к леди Хартвуд:

— Сколько времени вам нужно, чтобы составить гороскоп?

— Примерно полчаса.

— Я готов. Но взамен я прошу вас дать мне разрешение поговорить с Темперанс с глазу на глаз.

Леди Хартвуд повернулась к ней:

— Ты согласна поговорить с капитаном наедине?

Темперанс кивнула.

— Хорошо, — отозвалась леди Хартвуд. — Если повезет, то очень скоро мы все узнаем.