Когда Трева провели в кабинет помощника министра, тот поднялся, чтобы приветствовать его. Стол, как обычно, был завален папками с депешами. Трев не заметил никакого намёка на холодность в тоне, которым Фэншо поздоровался с ним. Но этот человек не поднялся бы до такой высокой должности в министерстве, если бы не умел скрывать свои чувства.

Трев был готов к самому худшему. Он сделает все возможное, чтобы убедить Фэншо, что набоб инсценировал кражу камня и оставил его у себя. Но он должен смотреть в лицо фактам. Агенты департамента слишком опытны, чтобы кто-то долго водил их за нос. К этому времени они уже узнали правду о краже и передали Фэншо то, что знают. Доказательства против Темперанс были очень убедительными. Трев приготовился к тяжелому разговору.

— Присаживайтесь, капитан, присаживайтесь! — любезно предложил Фэншо. — Я уже начал сомневаться, увидим ли вас мы когда-нибудь снова.

— Прошу прощения, сэр. Я задержался потому, что хотел найти сведения, которые помогли бы выяснить местонахождение камня.

— Вам нет нужды этим заниматься. У нас все под контролем. И вам не стоит бояться за свою репутацию. Это мы допустили ошибку. Для этого дела нам следовало выбрать человека постарше, а не такого молодого и горячего, как вы. Можете быть уверены, никто не обвиняет вас в том, что вы дали соблазнить себя воровке. Ткач прекрасно все рассчитал, выбрав для этой операции женщину. Женщина не только искусно обчищает карманы, но и умело похищает сердца. — Фэншо усмехнулся собственной шутке.

— Значит, вы уверены, что это Темперанс украла камень?

— Абсолютно. Вне всяких сомнений, — отозвался Фэншо, улыбнувшись. Потом с деланной небрежностью взял листок из кипы бумаг на столе, давая Треву понять, что разговор окончен.

Самодовольство помощника министра было странным. Одно дело — скрывать эмоции, и совсем другое — так явно демонстрировать чувства, никак не соответствующие ситуации. Трев ожидал, что его будут с пристрастием допрашивать обо всех подробностях произошедшего. Вместо этого ему дали понять, что у него еще молоко на губах не обсохло, пожурили, как несмышленого мальчишку, и отпустили.

Такому поведению было только одно объяснение.

— Прошу меня извинить, сэр, что отниму у вас еще немного времени, — сказал Трев. — Но поскольку вы, похоже, вернули камень, я был бы признателен, если бы вы объяснили мне обстоятельства дела.

Фэншо положил ручку.

— С чего вы взяли, что мы его вернули?

— Если бы это было не так, вы бы сделали все, чтобы получить от меня как можно больше информации.

— Сэр Чарлз не обманул нас в отношении ваших способностей. Буду с вами откровенен. Мы действительно получили камень, и сейчас он на пути в Индию, как мы и планировали.

— И у кого же он?

— Этого я вам сказать не могу, — самодовольно ответил Фэншо.

— Тогда как я могу быть уверен, что его украла Темперанс?

— А разве сэр Хамфри не рассказал вам, как она его соблазнила? Я полагал, что доказательство, которое он вам предоставил, вполне убедительное.

— Какое доказательство?

— Родимое пятно.

— Разумеется, — холодно отозвался Трев, чувствуя, как лицо заливает краска. Как унизительно, что Фэншо известны такие интимные подробности. Но это очень странно. Набобу незачем было рассказывать помощнику министра о родимом пятне. Что-то здесь не так.

Трев не сдавался.

— Я почти уверен, что набоб солгал, обвинив Темперанс в краже. Он был зол из-за того, что она отвергла его непристойное предложение.

Лицо помощника министра утратило невозмутимость, которую он демонстрировал до этого.

Трев продолжал:

— Какие еще у вас имеются доказательства, что камень украла Темперанс? Если это только слова набоба, боюсь, вас обманули.

Фэншо расправил плечи.

— Вы гордый человек, капитан, и ваша гордость мешает вам смириться с тем, что ваши чувства к женщине ослепили вас и позволили ей стащить камень прямо у вас из-под носа. Но нет сомнений, что она сделала это по заданию Ткача. Не должно быть сомнений. Вы меня понимаете?

Трев не понимал. Фэншо не предоставил ему ни малейшего доказательства. Но упоминание о Ткаче натолкнуло Трева на неожиданную мысль. Он проверит теорию Темперанс, какой бы невероятной она ни казалась.

— Вы говорите о Ткаче как о мужчине. Но по моим сведениям, это немолодая дама.

На долю секунды зрачки Фэншо расширились.

— Это сказала вам ваша женщина?

Так это правда. Реакция помощника министра подтвердила его догадку. Но Фэншо быстро взял себя в руки и добавил:

— Если так, то она лжет.

— Я получил эту информацию из другого источника, — ответил Трев. Он представил, что бы подумал Фэншо, если бы узнал, что этот источник — астрологическая карта леди Хартвуд. — Учитывая важность дела, вам следует предоставить мне более серьезные доказательства виновности Темперанс, чем утверждение набоба. Я не могу избавиться от подозрения, что она невиновна.

— Усвойте же наконец, — кулак Фэншо опустился на груду бумаг, — женщина не может быть невиновна. Для успеха нашей миссии жизненно необходимо, чтобы наши враги верили в ее вину. От этого зависят жизни британцев.

Треву потребовалось несколько секунд, чтобы переварить услышанное. Потом он медленно проговорил:

— Значит, она невиновна. Но вы все равно обвините ее в этом.

Помощник секретаря не стал возражать, а просто повторил:

— От этого зависит успех нашей миссии.

У Трева вспотели ладони, когда до него дошел скрытый смысл слов Фэншо.

Помощник министра вздохнул:

— Вам необходимо знать, что в нашей работе время от времени возникает необходимость пожертвовать кем-то во имя всеобщего блага. Не хотите же вы, чтобы мы пожертвовали жизнями сотен, возможно, тысяч солдат, дабы спасти одну женщину.

— Значит, вы допустите, чтобы ее осудили и повесили?

— Да, и если потребуется, предоставим доказательства ее вины.

Трев вскочил с места:

— Моя честь не позволяет мне оставаться в стороне и смотреть, как вы используете мисс Смит.

— Сядьте, капитан. Честь здесь совершенно ни при чем. Вы же знаете, что она карманница. Осторожнее, иначе вас могут обвинить в пособничестве преступлению.

Трев сел, словно парализованный, не в состоянии ответить.

Фэншо немного помолчал, потом добавил:

— Мне бы, разумеется, не хотелось заходить так далеко. Сэр Чарлз слишком высоко ценит вас, и я бы не желал прибегать к такой крайней мере. Я верю, что ваша преданность департаменту гарантирует, что вы будете вести себя разумно. Но если вы станете настаивать на своих попытках оправдать воровку, у вас ничего не выйдет. У нас есть агенты, которые, если понадобится, поклянутся, что она работала на Ткача.

— Даже если это неправда?

Фэншо кивнул.

— Но почему вам так необходимо возложить вину за эту кражу именно на нее?

— Из-за могущества нашего противника.

— Ткача?

— Нет. Хозяина Ткача.

Хозяина Ткача. Может быть, леди Хартвуд и в этом оказалась права? Все остальное, что Трев уже узнал, подтверждало правоту ее слов. Приготовившись рискнуть всем, он сказал:

— Если хозяин Ткача тот, о ком я думаю, он…

Фэншо прервал его:

— Если ваш источник настолько неосмотрителен, что распространяет необоснованные слухи о хозяине Ткача, вы должны забыть их. Немедленно.

— Потому что в некоторых сферах нашу миссию могут счесть изменнической?

— Будем считать, что я этого не слышал.

— А я буду считать, что вы не просили меня безучастно наблюдать, как невинную женщину казнят только потому, что она отдала мне свое сердце.

Он угрожающе поднял вверх указательный палец:

— Хозяин Ткача — король. Не отрицайте. Во что это вы меня втянули? Я больше не потерплю никаких увиливаний. Вам известна репутация моего полка и его преданность Короне, однако вы тут сидите и требуете, чтобы я предал не только женщину, на которой женюсь, но и короля. Вам нужно привести очень убедительную причину, почему вы это сделали.

— Такая причина есть, — сказал Фэншо, устало махнув рукой. — И поскольку вы сами уже о многом догадались, я вам все объясню. В самом деле, именно король пытался вырвать у нас камень. Он не оставил нам иного выбора, как противостоять ему. Этим летом, планируя свою коронацию, он буквально заболел идеей придать ей тюдоровскую тему. Например, чтобы костюм был таким же, как у Генриха Восьмого. Когда он узнал, что камень Вадхи принадлежал Генриху, то во что бы то ни стало вознамерился завладеть им и предстать с ним на коронации.

Мы тщетно объясняли, что произойдет с нашими войсками, если он оскорбит набоба, выставив на всеобщее обозрение фамильную реликвий Бундилора. Королю было наплевать. Он хотел заполучить камень, и все. А когда понял, что не получит, просто нанял Ткача, чтобы выкрасть драгоценность. Именно с этим предложением человек Ткача обращался к вашей женщине.

— Но она отказалась работать на него.

— Мы-то это знаем, но король — нет. Он считает, что Ткач нанял мисс Смит, чтобы украсть камень для него.

Самодовольство вновь появилось на лице Фэншо.

— И он должен продолжать так думать. Пока он терпеливо ждет, когда Ткач доставит ему камень, который, как он считает, выкрала для него Темперанс, топаз все дальше удаляется от Англии и плывет в Индию.

— Но что будет, когда он узнает, что у Ткача нет камня?

— Мы попытаемся убедить его, что Ткач придерживает камень, чтобы выторговать за него побольше денег.

— А если не получится?

— Вы достаточно умны, чтобы догадаться.

— Вы убедите его, что Темперанс прикарманила драгоценность?

— Разумеется. Это лучший способ потянуть время. Когда камень уже будет достаточно далеко, король не сможет послать за ним судно. А мы сможем беспрепятственно вернуть камень законному владельцу.

— Весьма продуманный план, — заключил Трев.

— Да. — Фэншо не смог скрыть гордости, прозвучавшей в голосе. — Его преимущество еще и в том, что он убережет сэра Хамфри от монаршего гнева. Мы позволили ему сказать в самый последний момент, что он передумал и пришлет камень его величеству, чтобы вина за пропажу легла исключительно на плечи Ткача.

— И на Темперанс.

— Ну да, разумеется. — Только слегка порозовевшие щеки помощника министра выдавали его неловкость. — Послушайте, мне очень жаль, что все вышло именно так. Мы полагали, что эта женщина для вас лишь мимолетное увлечение, хотя теперь я понимаю, что мы недооценили ваши чувства к ней. Весьма прискорбно. Но я надеюсь, вам стало ясно, почему мы не могли поступить иначе. Полагаю, ваша верность присяге гарантирует, что вы сделаете все необходимое, чтобы поддержать в короле веру, будто это она украла камень. Так мы предотвратим кровопролитную войну.

— Мы должны избежать войны, — проговорил Трев сквозь зубы. — Я знаю свой долг.

— Рад это слышать. Вы слишком хороший солдат и не позволите чувствам взять верх. Мы разрешим карманнице еще ненадолго остаться у Хартвудов. Мы проинструктировали сэра Хамфри, и он дал ей возможность сбежать, чтобы королю было труднее добраться до нее. Но если она предпримет попытку к бегству сейчас, нам придется ее немедленно арестовать. Я рассчитываю на то, что вы не предпримите необдуманных шагов, которые могут провалить операцию на этом весьма сложном этане.

Только теперь Трев до конца осознал весь ужас положения. Темперанс совершенно невиновна. Она сдержала свою клятву. Это он согрешил против нее, храня свои секреты и заманив ее к набобу. А люди, которым он вверил свою жизнь, просто использовали ее.

Его единственная надежда спасти любимую женщину, чьей любви он больше не достоин, это убедить Фэншо, что он по-прежнему тот же преданный дурак, каким был, который послушно следует приказам, не давая себе труда задуматься, к чему это может привести.

— Вы можете не сомневаться, что я поступлю как должно, — сказал Трев, вперив в помощника министра твердый взгляд. Какая ирония в том, что женщина, которую он предал, научила его парочке приемов, как обманывать, говоря при этом правду.

Фэншо встал:

— Я ожидаю, что вы отплывете в Индию на следующей неделе, как и планировалось, прежде чем король решит расспросить вас. Он будет недоволен, узнав о вашей роли в этом деле.

От Трева не ускользнула тонко завуалированная угроза.

— Я так и поступлю. Можете быть уверены, я не нарушу клятву верности.

— Рад это слышать, — проговорил Фэншо. — В этом случае можете не бояться, что на вашей репутации останется пятно. Департамент вознаграждает людей, которые исполняют свой долг во что бы то ни стало. Передавайте мое почтение сэру Чарлзу, когда увидите его в Индии. И счастливого пути, капитан.

Она невиновна, а он привел ее к погибели. Но Трев сказал Фэншо правду. Он поступит как должно и не нарушит обещание, которое дал Темперанс, когда вручал ей свое сердце. Хотя ему не стоит даже надеяться, что она когда-нибудь полюбит его снова, однако он найдет способ спасти ее или умрет сам.

Но как спасти Темперанс из ловушки, в которую он сам ее толкнул? Безупречный план, разработанный департаментом и прежде так восхищавший его, теперь представлял серьезную угрозу для девушки.

Трев даже не осмелился вернуться в дом Хартвудов, чтобы предупредить Темперанс о грозящей ей опасности. Фэншо, без сомнения, послал своих людей следить за ним, чтобы убедиться, что он не нарушит слово. Если Трев направится прямиком к ней, они поймут, что он расскажет ей обо всем. Тем самым он подвергнет ее еще большей опасности. Пока люди Фэншо ее не трогают, тянут время, выжидая момента, когда король узнает об обмане. Но если Фэншо подумает, что она знает слишком много, то быстро предпримет меры и избавится от нее.

Но Трев сказал Темперанс, что если не вернется к полуночи, ей нужно бежать. Поэтому ему просто необходимо отправить ей послание, ведь Фэншо ясно дал понять, что его люди арестуют Темперанс, если она попытается купить билет до Америки.

Ему нужно как-то предупредить ее. Но как?

Майор Стэнли! Вот кто ему поможет. Только майору Трев может доверить такое важное дело. Под грубовато-добродушной внешностью друга скрывается острый ум. Пожалуй, если они вместе пораскинут мозгами, то найдут решение. До квартиры майора пришлось добираться окольными путями, чтобы сбить с толку людей Фэншо. К своему удивлению, Трев нашел друга в глубоком отчаянии.

— Ничего святого, — проворчал майор. — Только человек найдет свое счастье, как его безжалостно вырвут прямо из рук.

— Целиком и полностью с тобой согласен, — отозвался Трев. — Но что случилось?

— А ты не слышал? Заведение мамаши Бриствик прикрыли. Прошлой ночью там устроили облаву, девушки разбежались, а сама мамаша Бриствик предстала перед мировым судьей и была обвинена в тяжком преступлении. Вот, почитай газеты.

— Довольно странно для содержательницы борделя, если только она не убила одного из своих клиентов.

— Как выяснилось, наша мамаша Би не та, за кого себя выдавала — какой-то Макиавелли преступного мира, которого называли Ткачом. Ее защищал весьма влиятельный покровитель, но она его оскорбила, и он лишил ее своей милости. Ее обвинили в ряде преступлений и грабежей и теперь собираются вздернуть на виселице. Причем сделают это очень быстро, бьюсь об заклад. Ее девочек посещали несколько очень влиятельных лиц, и ей хотят заткнуть рот до того, как она начнет рассказывать о них.

Стало быть, замысел Фэншо был еще хитроумнее, чем версия, которую он озвучил Треву. Департамент сымитировал кражу камня, чтобы избавиться от Ткача, как только стало ясно, что он, точнее она, больше не служит интересам департамента. Король, должно быть, надавил на мамашу Би, чтобы та отдала камень, а когда она сказала, что у нее его нет, видимо, предположил, что его водят за нос. И вот результат.

Но это еще больше сжало тиски, смыкающиеся вокруг Темперанс. Теперь, когда король знает, что не получит камень, департамент направит его внимание на мисс Смит, если только Трев не найдет способа спасти ее.

Он уже собирался попросить майора о помощи, когда друг сказал:

— Ты уезжаешь на следующей неделе, так ведь? Может, оно и к лучшему. Одна маленькая птичка нашептала мне, какого дурака сделала из тебя та прелестная карманница. Хотя, боюсь, в этом есть и моя вина, мальчик мой.

— Почему?

— Я желал тебе добра, играя роль Купидона в твоем романе. Но я ошибся. Прости меня.

За что? Трев похолодел. Неужели майор тоже участвует в заговоре? Это ведь он повел Трева туда, где он впервые увидел Темперанс. И именно Стэнли убедил его встретиться с ней на маскараде. Он же предложил Треву жениться на ней. Из-за своих грубовато-добродушных манер и пристрастия к выпивке майор кажется бесхитростным малым, ему легко доверять. Неужели Трев был таким слепцом?

Он застыл на месте. Выходит, хитрый замысел Фэншо стоил ему всего, чем он дорожил, включая единственного друга? Но как это выяснить?

Треву оставалось только предполагать, что майор замешан в этом деле и что бы он ни сказал ему, будет передано Фэншо. Поэтому, стараясь не выдавать своих чувств, он дружески потрепал майора по плечу:

— Не бери в голову, старина. На ее место найдется множество других. Это было лишь небольшое развлечение. Все равно я бы оставил ее, когда мой отпуск подошел бы к концу.

— Конечно, конечно. Теперь, когда ты знаешь, кто она на самом деле, ты уже не будешь мечтать о том, что могло бы быть.

— Совершенно верно. Людям нашей профессии даже мечтать об этом не стоит.

Как ни странно, именно предательство майора помогло Треву понять, как спасти Темперанс. Это было бы невозможно, оставайся он тем же человеком, каким был еще утром, преданным своему полку, командиру и короне. Но они утратили право на его преданность, и это освобождает его от исполнения своего долга.

В Англии есть только один человек, который может спасти Темперанс от верной гибели, — это король. Трев должен пойти к нему и без утайки рассказать обо всем, что произошло. Как только королю станут известны факты, он помилует Темперанс и вина за потерю камня ляжет на истинного виновника — на департамент.

Трев прошел к себе в комнату и достал письменные принадлежности. Имя сэра Чарлза может открыть любые двери, даже двери Карлтон-Хауса. Он адресовал письмо личному секретарю короля, составив его в таких выражениях, чтобы создалось впечатление, будто он пишет как агент департамента. Он упомянул ровно столько подробностей, сколько нужно посвященным, чтобы понять, что он обладает сведениями о краже, представляющими огромный интерес для короля.

Трев запечатал письмо печатью с девизом своего полка: «Pristinae virtutis memores» — «Память о прежней доблести». Память, вероятнее всего, единственное, что останется от его доблести после визита к королю. Он знал, как поступит департамент, когда узнает о его предательстве. Счет его жизни пойдет на дни. Но если ему удастся спасти Темперанс, он умрет со спокойной душой.

В конце концов, он солдат, а солдаты часто умирают молодыми.