Скотт с Дэвидом усиленно изображали геев, пока два охранника сопровождали их за пределы селекционного центра. Они держались за руки и всем своим видом давали понять, что им не терпится уединиться вдвоем там, среди холмов. Охранники вели их мили полторы от комплекса, прежде чем группа остановилась, и один из мертвецов вытащил из кармана секундомер.

— Вот как далеко мы заходим, — сообщил им охранник и запустил секундомер. — Можете приступать, а то часики тикают.

— Будете смотреть? — забеспокоился Дэвид. — Мы так не договаривались.

— Бакланы, — буркнул другой охранник, — Давайте уже шоркайтесь, а то нам возвращаться надо.

— В чем дело? — рассмеялся Скотт. — Ты тоже озабоченный? Хочешь присоединиться?

Охранник заморгал своим единственным глазом, а другой рассмеялся над своим растерявшимся товарищем, которому сделали предложение. Внезапно Скотт прыгнул вперед, ударив ребром ладони. От удара носовая кость смеющегося охранника вошла ему в мозг, мгновенно его убив. Второй охранник направил ствол ружья на Скотта, но Дэвид был тут как тут. Он бросился на охранника, и они кубарем покатились по земле, когда вдруг раздался выстрел.

Скотт инстинктивно пригнулся, чтобы избежать шальной пули, одновременно хватая ружье убитого им охранника. Он развернулся и увидел Дэвида, лежащего на охраннике, с разбросанными вокруг внутренностями. Видимо во время падения ему выстрелом из ружья разворотило живот. Скотт навел ружье на труп Дэвида и охранника и спустил курок. Скотт отбросил ружье. Ни Дэвиду, ни охраннику уже не суждено будет подняться. Боль утраты и чувство вины перед пожертвовавшим собой Дэвидом пронзила его, но на раздумья не было времени. Он знал, что шум их короткого боя слышал весь комплекс. Скотт, не оглядываясь, бросился в лес.