Пятница, 21 июня

Эпично. Совершенно, невероятно эпично. После того, как мы угробили музей и попали на бейсбольное поле, было ощущение, что мы забрели на съемочную площадку. Все было прекрасно: погода, наши места, фанаты… все. Дети прекрасно провели время, и пролилась только одна содовая. «Рокиес» даже победили «Доджерс».

Но лучшей частью дня была Трина. Я не был уверен, что и думать, когда она замолчала в автобусе. Но как только мы добрались до Курс-Филд то, она вела себя как ребенок в магазине сладостей, превратившись в забавную Трину, которая выиграла в мини-гольф. Я купил ей один из тех глупых поролоновых пальцев, и девушка провела половину времени размахивая им, или бив меня по голове, когда не перебивала питчеров «Доджерс» или не танцевала в перерыве под все песни вместе с Джилли.

В середине игры, мы поменялись местами, чтобы мы были рядом друг с другом, а дети рядом со мной, вместо того, чтобы обрамлять их. Я был на многих играх, но никогда не был таким рассеянным. Особенно тогда, когда Трина вскочила и начала танцевала под музыку.

Когда игра перешла в дополнительное время, я написал мамам, чтобы сказать им, где мы были и что мы поздно будем дома. Трина наклонилась поближе ко мне, ее бедра прикасались к моим. Я засунул свой телефон в карман и сделал глубокий вдох.

— Планы на сегодня? — лукаво спросила Трина, все еще склонившись надо мной.

У меня было много разных планов, о которых не знала эта девушка. Пока.

— Неа. Просто написал мамам, чтобы предупредить их, что мы поздно вернемся.

Трина дернулась в сторону, с широко открытыми глазами и ртом.

— О Боже! — девушка посмотрела на свои часы. Она была единственной, кого я знал, кто их носил. — Я совершенно потеряла счет времени.

Я положил руку на ее колено.

— Не волнуйся об этом. Они сказали, что все нормально, — я сжал ее колено.

«Зачем я себя мучаю?»

Трина посмотрела на мою руку, потом снова на мое лицо. Я не мог сказать точно, она покраснела от смущения или это от загара. Я отпустил ее колено, и схватил свою содовою из подстаканника, который крепился к сиденью. Не в первый раз, я задавался вопросом, как много времени должно пройти, прежде чем я, наконец-то, ее поцелую.

Я заставил себя сосредоточиться на игре, но услышал, как играет песня в моей голове «О, да» Ферриса Бюллера.

«Боу. Боу. Бью-ю-ю-ю-тифул. Чика-чика. Чика-чика».