Глава 1

Хемптон-Роудс, Виргиния

Ноябрь 1816 года

– Я не желаю быть графом Истлендом! – воскликнул Николас. – Пусть этот титул перейдет к моей сестре!

— Простите, но думаю, что это невозможно, сэр, – спокойным тоном сказал адвокат.

Николас Трентон бросил на него холодный взгляд.

– Мне нет дела до того, что вы думаете, – заявил он.

Мистер Хорнбик, снисходительно улыбнувшись, посмотрел на своего семнадцатилетнего клиента.

– Я понимаю, что вы расстроены, мистер Николас, – промолвил он, – но…

– Я не собираюсь ехать в Англию! – перебил его юноша. – Я – американец и не желаю, чтобы меня воспитывали как английского графа.

Николас посмотрел на свою сестру-близнеца, надеясь на ее поддержку. Голубые глаза Алисы выражали тревогу. Они с братом были похожи. Продолговатое лицо Алисы обрамляли такие же темные, как у него, волосы. Алиса нервно теребила лепты шляпки.

– Никки, – мягко сказала она, – может быть, все не так и страшно, как тебе кажется?

Алиса тут же пожалела о своих словах; лицо ее брата выражало твердую решимость. Она тяжело вздохнула.

– Неужели ты хочешь, чтобы тебя заточили в монастырь на целых пять месяцев? – сердито спросил Николас. – А вед именно это собираются сделать с тобой, моя бедная Алиса!

Алиса растерянно посмотрела на адвоката, вытиравшего вспотевший лоб носовым платком.

– Речь идет всего лишь о нескольких месяцах, дорогие мои, – начал он снова уговаривать близнецов. – Иначе нельзя. Ваши родители умерли и оставили по завещанию небольшое наследство, на эти средства вам придется жить, пока вы не вступите в брак. Но право на наследство вы получите лишь тогда, когда вам исполнится восемнадцать лет.

Адвокат тяжело вздохнул, глядя на расстроенных близнецов. Жизнь жестоко поступила с ними. Их мать и отец умерли во время эпидемии лихорадки, и у детей теперь не было никого, кто мог бы позаботиться о них.

– А почему этот герцог хочет разлучить нас? Почему он требует, чтобы Никки приехал к нему? – спросила Алиса.

Адвокат печально покачал головой.

– Дело в том, что Николас является наследником титула, – объяснил он.

– Какая чушь! – взорвался Николас.

– Взгляните правде в глаза, сэр, – нахмурившись, сказал мистер Хорнбик, – и прислушайтесь к моим советам. Ваш отец всегда доверял мне. Ваше поместье пришло в упадок, слуги состарились. Их пора отправить на покой, вознаградив за многолетнюю верную службу. Неурожаи, высокие налоги, эпидемии, унесшие жизни многих работников, подорвали ваше благосостояние. Но у вас есть шанс поправить свои дела. Вы должны воспользоваться им и получить образование, оно даст вам возможность добиться успеха в жизни.

Николас упрямо покачал головой.

– Я не хочу, чтобы моим опекуном стал английский аристократ, – процедил он сквозь зубы. – Я скорее умру от голода, чем пойду на это!

– А как же ваша сестра? Вы хотите обречь и ее на голодную смерть? – спросил адвокат и, заметив выражение неуверенности в глазах Николаса, продолжал: – Подумайте о своем будущем! Неужели вам не хочется съездить за границу, повидать мир, получить блестящее образование и титул? Перед вами откроются тысячи путей, в том числе и дорога к богатству. Весь мир будет у ваших ног!

– Да, у моих, но не у ног Алисы, – угрюмо заметил Николас, и лицо адвоката помрачнело.

– Ваша сестра будет помещена в лучший монастырь, при котором открыто училище для благородных девиц, и со временем ей подберут хорошего мужа, – сказал мистер Хорнбик и тяжело вздохнул. – Герцог отказался принимать у себя в доме юную леди. И вы должны понять его. Он холостяк, и для мисс Трентон было бы не совсем прилично жить с ним под одной крышей.

– Неприлично? Да это просто отговорка! Ваш герцог, наверное, настоящий женоненавистник! – сердито воскликнула Алиса. – Передайте ему, что я не желаю идти в монастырь!

Мистер Хорнбик был поражен неожиданным выпадом Алисы, которая до этого вела себя сдержанно. Адвокат полагал, что она более тактична и деликатна, нежели ее брат. Но оказалось, что характеры близнецов очень схожи. Юная леди отличалась вспыльчивостью и упрямством. На скулах адвоката заходили желваки. Ему начинало надоедать возиться с этой строптивой парочкой.

– У вас нет другого выхода, дорогая моя, как, впрочем, и у нашего брата, – теряя терпение, снова стал объяснять он. – И если вы не примете условия герцога, он пустит ваше имение с торгов и откажется содержать вас. На деньги, которые оставили нам родители, вы едва сможете сводить концы с концами в течение нескольких лет. А что потом? – Он помолчал, давая им время обдумать услышанное, а затем добавил: – Ваша покойная матушка была бы счастлива, если бы ваш брат унаследовал титул и состояние ее покойного отца, вашего деда.

– Я так не думаю, – возразил Николас, сердито засопев, – она никогда даже не упоминала о своем отце. Мы и не знали, что он является английским аристократом.

В комнате повисла гнетущая тишина.

– Я полагаю, ваша матушка пошла против воли отца, выйдя замуж за мистера Трентона, – снова заговорил мистер Хорнбик. – Граф был сильно огорчен тем, что его единственная дочь уехала за океан, вступив в брак с поселенцем далекой колонии.

– В таком случае ему не понравилось бы то, что потомок этого поселенца наследует его титул и состояние! – запальчиво воскликнул Николас.

И адвокат, нахмурившись, снова пустился в объяснения, заведя речь об английской системе наследования.

Алиса испытывала и гнев, и обиду. Похоже, мистер Хорнбик был прав, и они с братом ничего не могли поделать. Ее мучило собственное бессилие. За семнадцать лет она и Николас ни разу не расставались. И именно теперь, когда на них свалилось горе – смерть родителей, – их разлучали, и, быть может, навсегда! Комок подкатил к горлу Алисы, она едва сдерживалась, чтобы не заплакать. Неужели не существует другого выхода из этой ситуации? Алиса содрогалась при одной мысли о монастыре. Видя, в каком состоянии находится сестра, Николас обнял ее за плечи.

– Мы отказываемся от вашего предложения, мистер Хорнбик, – заявил юноша.

– Боюсь, сэр, что это невозможно, – печально промолвил старый адвокат. – Вы, конечно, можете обречь себя на жалкое существование, но подумайте о вашей сестре. Она нежное хрупкое создание и не вынесет жизненных тягот.

Николас явно заколебался, в глубине его глаз промелькнуло сомнение. Заметив это, Алиса встрепенулась.

– Не поддавайся на уговоры, Никки, я вынесу все невзгоды, мы вместе преодолеем все трудности, – заявила она. – Я не хочу расставаться с тобой!

– Но он прав, Элли, – с горечью признал Николас. – Я-то еще как-нибудь сумею приспособиться к тяготам жизни, а ты можешь не выдержать их…

– Неужели ты позволишь, чтобы нас разлучили! – в отчаянии воскликнула Алиса. – Если уж нет другого выхода, то давай вместе поедем к герцогу!

Услышав эти слова, мистер Хорнбик всполошился:

– Не вздумайте этого делать! Это было бы роковой ошибкой. Я содрогаюсь при одной мысли о том, что скажет герцог, если я позволю вам обоим появиться на пороге его дома!

– Но почему вы так боитесь его? – поинтересовалась Алиса. – Ведь вы даже не знакомы с ним.

– Герцог очень влиятельный человек, – сказал адвокат. – Он может испортить карьеру любому из нас. Даже в Америке у него имеются обширные связи.

– Почему же я в таком случае никогда не слышал о герцоге Деверилле? – спросил Николас. – Я вообще не знал о его существовании до тех пор, пока вы не получили этого письма. Я не верю в то, что это могущественный человек.

– Поверьте, сэр, если герцог захочет, чтобы вас доставили к нему в деревянном ящике для перевозки яблок, вы отправитесь в Англию именно в такой таре, а не в комфортабельной каюте. Нет никакого смысла спорить с судьбой. Делайте то, что вам велят, другого выхода у вас просто нет.

Алиса почувствовала, как кровь отлила у нее от лица и похолодели руки. Значит, ее заточат в монастырь, а потом выдадут замуж за богатого человека, даже не спросив, любит ли она его. Она взглянула на брата и увидела, что он кипит от гнева.

– Но это же безумие, Никки… – прошептала Алиса.

На сердце у нее было тяжело. Они с братом стояли под раскидистым деревом рядом с домом. Вечер был дождливым, в саду пахло сыростью. Николас был настроен весьма решительно. Он не желал склоняться под ударами судьбы.

– Безумием было бы послушно отправиться в Англию, по приказу старого герцога, – возразил Николас и, взглянув на печальное лицо сестры, заставил себя улыбнуться. – Не относись ко всему так трагически, Элли. Мой план не так уж плох, как тебе кажется.

Алису била мелкая дрожь. Ветер бросал ей в лицо капли дождя.

– А что, если мы никогда больше не увидимся? – спросила она.

– Я приеду за тобой в Англию, как только достигну совершеннолетия.

Алиса побледнела как мел, и Николас сжал в ладонях ее озябшие пальцы.

– Не вздумай падать в обморок, Элли, мне пора идти. Капитан не будет долго ждать меня, мне с трудом удалось уговорить его взять меня юнгой на свой корабль, лучший в испанском флоте.

– А как называется корабль? – дрожащим от слез голосом спросила Алиса. – Я должна знать это на случай, если захочу написать тебе письмо.

– «Морская цыганка». – Николас крепко обнял сестру. – Сделай так, как я тебе сказал, и все будет в порядке.

– Боюсь, у меня ничего не получится.

– Я верю, что ты справишься, Элли. Ты сделаешь все, как надо, если не хочешь сидеть в монастыре и молиться с утра до вечера. Главное, чтобы этот герцог не искал меня. Тебе будет нетрудно играть свою роль, ведь ты худенькая и стройная, как мальчик. Ты резва и проворна и никогда не отставала от меня в играх.

– Но ведь я не точная твоя копия, – возразила Алиса.

– А кто там знает, как я выгляжу? – Николас смахнул слезы и капли дождя с влажной щеки сестры. – Старый герцог ни разу не видел ни тебя, ни меня. Он знает о нас лишь понаслышке. Он и не заподозрит, что ты не мальчик, если, конечно, ты не пойдешь с ним купаться. Очень скоро нам исполнится по восемнадцать, и мы избавимся от необходимости подчиняться ему.

– И все же, я думаю, было бы лучше нам вдвоем отправиться в Англию. Мне кажется, если бы мы явились в дом к герцогу, то он вряд ли отправил бы меня назад.

Алиса с надеждой взглянула на брата, однако тот был непреклонен.

– Элли, так или иначе, нас все равно разлучат. Кроме того, я давно мечтал о море.

– Почему я всегда должна плясать под твою дудку! – сердито воскликнула она, топнув ножкой по мокрой траве. – Самая неприглядная роль достается мне, а ты в это время воплощаешь в жизнь свои заветные мечты!

Николас усмехнулся:

– Ладно, мне пора идти, пока мы не поссорились. Я напишу тебе, как только смогу. Прощай, Элли, не забывай меня!

Николас закинул за спину брезентовый мешок и обнял сестру. Алиса проводила его до калитки и смотрела вслед, пока его фигура не исчезла в тумане. Повернувшись, она медленно направилась к опустевшему дому.

С тяжелым вздохом посмотрев на себя в зеркало, Алиса начала обрезать свои роскошные темные волосы острыми ножницами. Закончив работу, она с сомнением покачала головой. Даже с короткими кудрями, которые теперь обрамляли ее лицо, она была не слишком похожа на своего брата. У Алисы были нежные женские черты лица. Кроме того, она не вышла ростом и по сравнению с Николасом была маленькой и хрупкой. Она надела старые брюки брата, которые прикрывали ей пятки, а также его белую отделанную кружевами рубашку и жилетку. Все было ей велико.

– Надо надеть сюртук, возможно, будет лучше, – пробормотала она.

К счастью, большой шейный платок прикрывал ее девичью грудь. Снова подойдя к зеркалу, Алиса пришла к выводу, что выглядит довольно убедительно. Завтра ей предстояло сдать главный экзамен. Мистер Хорнбик должен был проводить ее в гавань и посадить на корабль, отправлявшийся в Англию.

Однако утром Алиса поняла, что не подумала об одной важной детали своего костюма – обуви. Она вынуждена была надеть огромные сапоги брата, затолкав в их мысы носовые платки. Но ходить в них было очень неудобно, Алиса постоянно боялась, что потеряет при ходьбе сапог.

– А где ваша сестра, молодой человек? – спросил мистер Хорнбик, когда Алиса довольна неуклюже поднялась в карету и села рядом с ним. День стоял довольно прохладный и пасмурный, и адвокат был закутан в плащ и большой шарф.

Алиса вручила своему спутнику письмо, которое сама же и написала накануне. В нем говорилось о том, что сестра Николаса рано утром отправилась в монастырь. Алиса также благодарила мистера Хорнбика за все, что он сделал для нее и брата.

У старого адвоката сразу же улучшилось настроение, и он кивнул с довольным видом. Хорнбик был рад, что Алиса наконец-то образумилась. Николас, по-видимому, тоже понял, что был не прав. Во всяком случае, он выглядел присмиревшим и избегал смотреть на адвоката. Хорнбику хотелось побыстрей сбыть с рук упрямого юношу, выполнив распоряжение всесильного герцога Деверилла, и вернуться домой, к горящему камину и бутылочке бренди.

Через некоторое время Алиса уже стояла на палубе корабля и смотрела на вздымающиеся волны Атлантического океана. Интересно, о чем в этот момент думал и что чувствовал Николас? Алиса понимала, что пути назад для нее теперь не было. Отныне она была Николасом Трентоном, будущим графом Истлендом, подопечным герцога Деверилла. Ей предстояло играть эту роль по меньшей мере пять месяцев…

 

Глава 2

Алиса с нарастающим волнением смотрела на доки Саутгемптона, порта, в котором их корабль встал на якорь. Сойдя на берег, она почувствовала себя неуверенно, так как за время плавания привыкла к качке.

– Эй, парень, у тебя, похоже, коленки трясутся с непривычки? – спросил проходивший мимо матрос и с ухмылкой окинул Алису взглядом с ног до головы.

Алиса понемногу входила в свою роль, и та уже начинала нравиться ей. У мужчин, оказывается, было намного больше свободы в поступках и манере поведения, чем у женщин. Во время путешествия Алиса научилась говорить более низким грубоватым голосом и переняла ряд манер у молодых людей, пассажиров того же судна.

В порту Алису встречал слуга герцога. Алиса показала ему на сундук, составлявший весь ее багаж. Слуга очень удивился тому, что у молодого господина так мало вещей.

– В дороге я потерял часть багажа, – солгала Алиса, и слуга поверил ей.

– Я уверен, что его светлость распорядится, чтобы вам сшили новую одежду, соответствующую вашему теперешнему статусу, – сказал слуга и попросил Алису следовать за ним.

Его слова смутили Алису. Она понимала, что портные захотят снять с нее мерки, а это может привести к ее разоблачению. Впрочем, она решила не паниковать раньше времени. Слуга, представившийся Кэрриком, проводил ее до кареты. Глаза Алисы округлились от изумления, когда она увидела серебряный герб на дверце, сверкающие ручки, петли и ступени лесенки, Форейторы кучер и лакеи были одеты в ливреи. Один из них распахнул перед ней дверцу и опустил лесенку, чтобы она могла подняться в роскошный экипаж.

Алиса замешкалась, так как привыкла, что ей, как даме, подают руку, когда она садится в экипаж. Заметив колебания юного господина, Кэррик вежливо обратился к нему:

– Что-то не так, лорд Истленд?

Алиса смущенно вспыхнула.

– Как вы назвали меня? – спросила она.

– Лорд Истленд. Так вас теперь величают, милорд.

– Но я еще не лорд, насколько знаю… Меня ведь должны посвятить, ударить шпагой или что-то в этом духе… – растерянно пробормотала Алиса.

– Вы жили в Америке, милорд, и не знакомы с английской системой наследования аристократических титулов. Здесь вам все объяснят.

– Очень надеюсь на это, – вздохнула Алиса, садясь в карету.

Ей казалось очень странным то, что теперь ее называли лордом Истлендом. По пути в поместье герцога Алиса с интересом смотрела в окно. Она была одна в огромной карете, на которую с любопытством поглядывали прохожие и которой другие экипажи уступали дорогу. Должно быть, этот герцог Деверилл действительно был могущественным человеком. У Алисы забегали мурашки по коже. А вдруг он разоблачит ее? Впрочем, он сам был виноват в том, что Алисе пришлось устроить этот маскарад. Зачем он хотел заточить ее в монастырь? Это было подло с его стороны. Герцог заслужил, чтобы его обманули. А если обман и вскроется, Алиса знала, как оправдаться.

Поерзав на мягком обитом бархатом сиденье, Алиса устроилась поудобнее и снова выглянула в окно. Она была поражена величественным видом огромных каменных мостов и набережных. Саутгемптон оказался больше, чем она предполагала.

Вскоре карета выехала из города на проселочную дорогу, пролегавшую среди пустынных полей. Алиса вдруг почувствовала, что очень устала. Когда слуги остановили экипаж на постоялом дворе, чтобы сменить лошадей и подкрепиться, Алиса даже не вышла из кареты, потому что у нее слипались глаза и ноги казались ватными.

В Беркшир, поместье герцога, они добрались уже затемно. К этому времени Алиса крепко уснула. Открыв дверцу кареты, Кэррик взглянул на спящего юного господина в измятом костюме, раскинувшегося на подушках сиденья. Слуга кашлянул, но юноша даже не пошевелился.

– Милорд! – окликнул его Кэррик. – Лорд Истленд!

Никакого ответа.

Поколебавшись, Кэррик тронул юношу за плечо. Алиса тут же проснулась и резко села.

– Где… где я? – спросила она звенящим девичьим голосом, но тут же вспомнила, что играет роль брата, и, нахмурившись, продолжала грубоватым тоном: – Я, должно быть, уснул.

– Да, милорд, похоже, так оно и есть, – сказал Кэррик и посторонился, давая возможность Алисе выйти из кареты.

Алиса огляделась по сторонам. Перед ней возвышался дом герцога Деверилла. В его многочисленных окнах горели огни. Здание было окружено фонарями, заливавшими ярким светом площадку перед парадной лестницей. Фасад украшали колонны коринфского ордера с капителями, поддерживавшие крышу с декоративным фризом.

Алисе были видны только два крыла здания, однако, судя по многочисленным дымоходам на крыше, их было больше. Венецианские окна с позолоченными рамами являлись украшением фасада. «О Боже, – в страхе подумала Алиса, – да это не дом, а целый город!» Запрокинув голову, она вгляделась в верхние этажи огромного здания. Кэррик кашлянул, чтобы напомнить о себе юному господину. Алиса смутилась и перестала глазеть на дом.

– Его светлость ждет вас, милорд, – сказал Кэррик.

– О, простите, я думал, что его светлость уже в постели. Из-за преклонного возраста он, наверное, рано ложится спать.

Кэррик бросил на Алису удивленный взгляд.

– Его светлость ложится, когда ему заблагорассудится, милорд, он не придерживается определенного режима.

Алиса молча поднялась за слугой по парадной лестнице в дом. Когда они вошли в просторный вестибюль, она изумленно замерла. Пол здесь был мраморным, вдоль стен стояли копии античных статуй, в хрустальной люстре горели многочисленные свечи. Потолок был расписан фигурами античных богов в барочных волютах. Вестибюль заканчивался небольшим залом с паркетным полом и коллекцией скульптур, самой крупной из которых была стоявшая на возвышении статуя Зевса.

Шаги Кэррика и Алисы гулко отдавались под сводами здания. Алисе стало не по себе от всего этого великолепия. Она чувствовала себя здесь самозванкой, вторгшейся в королевские покои. Но постепенно Алиса пришла в себя. В конце концов, она находилась не в музее, а в жилом доме, хозяин которого, по-видимому, обожал неоклассицизм. Повсюду на каменных постаментах стояли бронзовые и мраморные бюсты. Алиса видела инкрустированные столики и высокие зеркала в роскошных багетовых рамах. Стены были обиты шелком приглушенных тонов. Массивная мебель, казалось, была изготовлена еще в эпоху Средневековья и досталась хозяину дома по наследству от славных предков. Полы были устланы чудесными турецкими коврами. Да, герцог, похоже, был богат как Крез!

Кэррик вел Алису через анфиладу комнат. Ступив на ковер, она невольно привстала на цыпочки, чтобы не топтать его грубыми подошвами своих огромных сапог. Это не укрылось от внимания Кэррика.

– Что-то случилось, милорд? – озабоченно спросил слуга.

– Нет, все в порядке. А почему вы задали мне этот вопрос?

– Потому что вы… замешкались.

– Все дело в сапогах! Свои я потерял на судне, а это – чужие, мне в них очень неудобно ходить.

Кэррик сочувственно покачал головой:

– Понимаю, милорд. Я доложу об этом его светлости, и мы избавим вас от неудобств, связанных с обувью.

Алиса почувствовала искреннюю благодарность к Кэррику.

– Правда? Мне очень неловко перед его светлостью. Я словно нищий, явившийся в богатый дом, – сказала Алиса, не скрывая сарказма. – Герцог и так уже слишком много сделал для меня, мне не хотелось бы обременять его своими просьбами.

Кэррик насторожился, уловив в голосе молодого господина насмешливые нотки. Этот американец был не так прост. Прищурившись, слуга внимательно посмотрел на гостя, однако выражение его лица оставалось бесстрастным. Кэррик привык скрывать свои эмоции.

– Я уверен, милорд, что герцог с большим удовольствием выполнит все ваши просьбы. Сейчас я представлю вас ему. Будьте так любезны, поправьте шейный платок.

Открыв тяжелую дубовую дверь, Кэррик ввел Алису в небольшую комнату и, подойдя к двери в смежное помещение, два раза постучал. Сердце Алисы учащенно забилось. Она пригладила волосы и поправила шейный платок.

По знаку Кэррика она, глубоко вздохнув, вошла в комнату, пол которой был устлан пушистым ковром. Здесь стояла элегантная мебель, а вдоль стен располагались полки с книгами. Высокие окна были завешены тяжелыми портьерами. Помещение освещали свечи в больших медных подсвечниках. Алиса взглянула на человека, сидевшего за письменным столом красного дерева, и у нее перехватило дыхание.

Сердце Алисы готово было выскочить из груди. Герцог Деверилл оказался вовсе не старым человеком. Она ожидала, что встретится с дряхлым аристократом, а перед ней сидел настоящий красавец. Алиса впервые в жизни видела столь привлекательного мужчину.

Герцог неторопливо встал из-за стола и взглянул на Алису.

– Ваша светлость, – обратился к нему Кэррик с почтительным выражением лица, – разрешите представить вам лорда Трентона, графа Истленда.

Алиса вздрогнула. Она никак не могла привыкнуть к своим титулам. Кроме того, ее очень смущал пристальный взгляд герцога, однако она не могла заставить себя не смотреть на него.

Густые каштановые волосы небрежно падали Девериллу на лоб, что придавало ему сходство с лордом Байроном; зеленые глаза буравили Алису пронзительным взглядом. На герцоге была белая рубашка с распахнутым воротом; жилет подчеркивал его узкую талию; бриджи цвета буйволовой кожи обтягивали стройные мускулистые ноги.

– Хватит глазеть на меня, Истленд! – усмехнулся Деверилл. Сарказм, прозвучавший в его голосе, привел Алису в негодование.

– Это я-то глазею? Да лучше скажите это себе!

Алиса услышала, как Кэррик тихо ахнул. Но она не жалела о своих словах. Как посмел герцог упрекать ее в непочтительности, если сам пытался смутить ее пристальным взглядом?

– Ваша светлость, – поспешно сказал Кэррик, – мне кажется, что лорд просто еще не знаком с правилами приличия. Жители американских колоний не знают, что такое этикет…

Деверилл одним взглядом заставил Кэррика замолчать.

– Я прекрасно осведомлен о том, что поселенцы не получают надлежащего воспитания и не владеют хорошими манерами, Кэррик, и нахожу их поведение отвратительным…

Алиса, кипя от негодования, сжала кулаки. Она была рада тому, что приехала сюда вместо Никки. Ее горячий брат не стал бы терпеть унижений и вызвал бы этого высокомерного аристократа на дуэль. Алиса понимала, что ей следует быть сдержанной и скрывать свои эмоции. Вскинув подбородок, она взглянула герцогу в глаза.

– Если вы всегда так грубо обращаетесь с гостями, посетившими ваш дом, сэр, то о каком воспитании может идти речь! – воскликнула она. – Вам самому недостает хороших манер. По всей видимости, с вами когда-то очень грубо обошлись, и теперь вы вымещаете свою обиду на окружающих.

Кэррик испуганно посмотрел на Алису и выступил вперед с таким видом, как будто хотел встать между своим господином и гостем, чтобы успеть разнять их, когда они бросятся друг на друга. Деверилл небрежным жестом приказал ему отойти в сторону.

– Оставьте нас, Кэррик.

– Как вам будет угодно, ваша светлость, – пробормотал слуга, поклонившись герцогу.

Алиса понимала, что ей тоже следует быть почтительной с герцогом, но после такого неучтивого приема она не могла заставить себя вежливо говорить с ним. Он грубо обошелся с ней, и Алиса, которая чувствовала себя смертельно уставшей с дороги и голодной, боялась, что не сумеет сдержать свой гнев. Скрестив руки на груди, она бросила на Деверилла высокомерный взгляд.

Герцог насмешливо смотрел на нее.

– Ты маленький злой нищий, – проговорил он, сверля Алису недобрым взглядом.

Алисе стало не по себе. В комнате установилась тишина, нарушаемая лишь тиканьем настенных часов. Этот звук действовал Алисе на нервы. Манера герцога молча разглядывать ее раздражала гостью.

– Ну ладно, сойдет, – наконец сказал Деверилл. – Правда, тебе придется нарастить мышцы и развить мускулатуру, а то ты слишком похож на девчонку.

– В самом деле? – дерзко спросила Алиса.

Она начинала тихо ненавидеть этого человека, так неласково встретившего ее на чужбине. Теперь Алиса обвиняла его во всех своих бедах. Это он разлучил ее с братом и заставил прибегнуть к маскараду. Он вынудил ее оставить родину и отправиться за океан.

Деверилл грозно нахмурился, и у Алисы сжалось сердце. Его ледяной взгляд выражал такую неистовую ярость, что Алиса начала понимать, почему Кэррик так трясется от страха в присутствии своего господина.

– Ах ты маленький наглец! Кто научил тебя так дерзить? Можно подумать, что ты воспитывался в каких-то трущобах. Неужели твои родители были такими же подонками, как ты?

Алиса побледнела от гнева и бросилась защищать своих почтенных родителей.

– Мои родители были бы крайне недовольны тем, как я сейчас разговариваю с вами, сэр… – дрожащим от волнения голосом промолвила она. – Но и они тоже не стали бы потворствовать дурным манерам невоспитанного мужлана.

Желваки заходили на скулах герцога.

– Меня радует только одно, – ровным голосом сказал он. – Тебе, похоже, уже не нужны няньки. Ты умеешь вести словесную дуэль и выходить из нее победителем. – Деверилл снова окинул Алису испытующим взглядом. – Тебе необходимо только немного возмужать. Слишком уж нежный и хрупкий у тебя вид. Черт возьми, вот уж услужил мне кузен Истленд, обременив просьбой позаботиться о тебе! Лишь мои мягкосердечие и доброта не позволили мне отказать ему.

Герцог осклабился, показав свои великолепные зубы. Алису не отпускал страх, она испытывала недоверие к этому человеку. Вот уж никогда бы не назвала она герцога «добрым».

– Поскольку ты, неблагодарный щенок, отныне являешься лордом Истлендом, – произнес герцог, – тебе следует хорошенько усвоить некоторые вещи. Ты должен знать, кому ты можешь показывать свой характер, а кого должен остерегаться, как чумы.

– Что касается последнего, сэр… то есть ваша светлость, мне кажется, я уже хорошо это усвоил.

– Что-то трудно мне поверить в твою искренность, парень, – мрачно заметил Деверилл. – Учти, тебе грозит хорошая взбучка, если ты не возьмешься за ум. Не скрою, мне доставит огромное удовольствие проучить тебя. Но сегодня, так и быть, я проявлю снисходительность к тебе, поскольку вижу, что ты устал с дороги.

Алиса решила держать язык за зубами, чтобы не наговорить Девериллу еще больше дерзостей. Герцог выждал несколько секунд, молча глядя на нее, а затем позвонил в колокольчик.

– Покажите этому нахальному щенку его комнаты, Кэррик, – велел он явившемуся на зов слуге. – А завтра с утра начните заниматься его воспитанием. Похоже, нам придется немало потрудиться, прежде чем из этого негодяя выйдет порядочный англичанин.

Алиса уже повернулась было, чтобы выйти из комнаты вслед за Кэрриком, но последняя фраза хозяина дома задела ее за живое.

– Я американец, сэр! – резко остановившись, заявила она. – И останусь им до конца своих дней!

Кэррик бросил испуганный взгляд на Деверилла, но тот только усмехнулся. Некоторое время герцог задумчиво смотрел на раскрасневшееся сердитое лицо Алисы.

– Мне всегда было интересно узнать, чем американец отличается от англичанина, – промолвил он. – Пока я выяснил лишь то, что американцам определенно недостает хороших манер. А теперь иди с Богом, иначе ты окончательно выведешь меня из себя и я устрою тебе взбучку, которой ты вполне заслуживаешь.

Алиса попятилась к двери, уловив в тоне герцога скрытую угрозу. Она видела по блеску в его глазах, что он не на шутку рассержен на нее. Алиса понимала, что своим повелением сама спровоцировала герцога. Следуя за Кэрриком, Алиса сделала неловкое движение, и с ее ноги соскользнул сапог.

– О Боже! – услышала она за спиной презрительный голос герцога. – Какой неуклюжий щенок!

Кэррик тут же бросился ей на помощь.

– Разрешите, милорд, помочь вам, – пробормотал слуга, опустившись на колени. Он быстро надел сапог на ногу Алисы, а затем торопливо вывел ее из кабинета, опасаясь еще большего гнева герцога.

Оказавшись в коридоре, Алиса почувствовала, что у нее дрожат колени, ладони стали влажными, а руки холодными.

– Кажется, я ему не понравился, – пробубнила она, поймав на себе полный ужаса взгляд Кэррика.

Слуга смущенно кашлянул, стараясь взять себя в руки и успокоиться.

– Надеюсь, что это впечатление ошибочно, милорд, – наконец заговорил он. – Вам надо подкрепиться и хорошенько выспаться. Утром вы встретите новый день со свежими силами. Я думаю, все будет хорошо.

– Вы действительно так считаете? – с сомнением спросила Алиса. – А мне кажется, что это только начало. Похоже, меня в этом доме не ожидает ничего хорошего.

 

Глава 3

– Лорд Истленд, лорд Истленд, – услышала Алиса сквозь сон чей-то голос и, застонав, спрятала голову под подушку.

Но вспомнив, где она находится и чью роль играет, Алиса села на кровати, натянув одеяло до подбородка. В высоких окнах едва брезжил рассвет. Рядом с постелью стоял слуга.

– Я проснулся, мне не нужна ваша помощь, – резко сказала Алиса хрипловатым со сна голосом.

Сердитое выражение ее лица произвело нужное впечатление на камердинера. Он явно струхнул.

– Его светлость ожидает вас в столовой, милорд. Велите подать вам одежду?

Алиса кивнула.

– Да. Я хочу одеться потеплее, приготовьте мне соответствующий костюм, – распорядилась она и, поймав удивленный взгляд слуги, пояснила: – Мне кажется, здесь, в Англии, слишком прохладно.

«А его светлость слишком проницателен, – добавила она про себя. – Он может заметить мою грудь, если я не скрою ее под несколькими слоями одежды».

Впрочем, у Алисы была маленькая грудь, и она могла не опасаться, что герцог обратит на нее внимание. Да Алиса и не боялась, что ее в конце концов разоблачат. Главным для нее было продержаться эти несколько месяцев до ее совершеннолетия. А там хоть трава не расти!

– Хорошо, милорд, я сделаю все, как вы велели, – с поклоном отозвался камердинер. По выражению его лица трудно было понять, что он при этом думал о своем юном господине.

Алису поражали эти бесстрастные невозмутимые англичане. Интересно, как бы они прореагировали на ее появление в бальном платье или в ночной сорочке? Особенно ей хотелось бы посмотреть на выражение лица герцога Деверилла.

Алиса вдруг подумала о том, что у герцога наверняка должно быть имя. Но как его звали? Она стала вспоминать, не произносил ли его мистер Хорнбик или Никки. Но при мысли о брате к горлу Алисы подкатил комок. Нет, ей нельзя думать о нем! Что будет, если слуга застанет ее в слезах в одной тонкой сорочке, сквозь которую просвечивает ее тело?

Алиса оделась, радуясь тому, что ей никто не мешал. Ее раздражали слуги, шнырявшие всюду по дому и норовившие вмешаться в любое дело. Собравшись с духом, она приготовилась к встрече с герцогом. Помня вчерашний прием, Алиса не ждала от нее ничего хорошего.

И ее опасения, к сожалению, оправдались. Войдя в столовую, она сразу заметила, что герцог находится в дурном расположении духа. Он сердился на своего гостя за то, что тот опоздал к завтраку. Деверилл даже не взглянул на Алису, когда она подошла к длинному столу и села у его противоположного конца. За окнами шел надоедливый дождь, барабаня по стеклам и наводя тоску.

Внезапно Деверилл оторвался от чтения утренней почты и пронзил Алису ледяным взглядом. Кэррик быстро наклонился и прошептал ей на ухо:

– Вы не должны садиться за стол, милорд, до тех пор, пока его светлость не пригласит вас.

Алиса нахмурилась, но все же, поколебавшись, встала из-за стола. Герцог как будто тут же забыл о ней и снова углубился в чтение. Алиса ждала, когда же он пригласит ее к столу, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Время шло, а Деверилл все занимался утренней почтой, не обращая на Алису ни малейшего внимания.

От блюд, стоявших на дубовом буфете, исходили восхитительные ароматы, возбуждавшие аппетит. У Алисы заурчало в желудке. Герцог поднял на нее взгляд, и лицо Алисы залилось краской смущения.

– Садитесь, Истленд, – сказал хозяин дома, и Алиса опустилась на стул.

Накануне вечером Кэррик подал ей в спальню лишь легкий ужин, и теперь она умирала от голода. Лакей перенес приготовленные блюда с буфета на стол. Алиса положила себе всего понемногу – почек, ветчины, яиц под сливочным соусом, горячей сдобы, джема и фруктов. Насытившись, она посмотрела на герцога и увидела, что он внимательно наблюдает за ней. У Алисы тут же кусок застрял в горле.

– Я знаю, что все юноши ужасно прожорливы, – холодно заметил он, – но нельзя же есть все подряд. У вас, молодой человек, будет несварение желудка!

Слегка смутившись, Алиса вытерла губы льняной салфеткой.

– Прошу меня простить, сэр, за отсутствие хороших манер, – сказала она.

Герцог удивленно поднял бровь.

– Вы извиняетесь? Прекрасно. В вас заметны перемены в лучшую сторону. – На губах Деверилла заиграла улыбка. – Возможно, вы не так уж безнадежны.

Алиса промолчала. Деверилл явно издевался над ней, но теперь, после отдыха и хорошего завтрака, Алису было не так-то просто вывести из себя. При первой встрече она произвела плохое впечатление на хозяина дома. Да, он был, конечно, несправедлив к ней. Но Алисе необходимо было продержаться эти несколько месяцев, и она решила терпеть все нападки герцога, стараясь смягчить его нрав.

Видя, что его юный подопечный не собирается возражать ему, Деверилл сделал знак человеку, стоявшему в углу комнаты.

– Пауэрс, – сказал он, – позаботьтесь о том, чтобы лорд Истленд уже сегодня утром начал свои занятия. Кэррик пригласил всех необходимых учителей. Вы можете расположиться в кабинете западного крыла дома.

– Слушаюсь, ваша светлость.

Алиса беспокойно заерзала на стуле.

– А чему вы собираетесь учить меня, мистер Деверилл? – поинтересовалась она.

Герцог ничего ей не ответил. Пауэрс бросил на Алису холодный взгляд.

– Ваша светлость, — услужливо подсказал ей Кэррик, и она тут же поняла свою ошибку, однако ей не хотелось ее исправлять.

– Почему я должна называть вас «ваша светлость»? Разве у вас нет имени? – не скрывая своего возмущения, спросила она.

Кэррик хотел ответить на ее вопрос, но герцог остановил слугу.

– У меня, конечно же, есть имя, – промолвил он, – как у каждого человека. Но по имени меня зовут только близкие люди, а вы, Истленд, не входите в их число.

Алиса открыла было рот, чтобы что-то возразить, но Деверилл не дал ей ничего сказать.

– Молчите! Я понимаю, что для вас непривычно ваше новое имя, однако ничего не поделаешь. Для всех окружающих, кроме самых близких, вы больше Не Николас Трентон, а лорд Истленд, Я не отношу себя к числу близких вам людей, поэтому буду называть вас Истлендом, а вы меня «вашей светлостью», хотя при рождении мне дали имя Энтони Блейк Чарлз Кренделл. Но теперь я – герцог Деверилл, которого знает вся страна. И я сильно сомневаюсь, что когда-нибудь позволю вам называть себя просто Девериллом, не говоря уже о моем имени. Вам все понятно?

Некоторое время Алиса не могла промолвить ни слова, чувствуя жгучую обиду. Герцог разговаривал с ней очень жестко и высокомерно. Она молча кивнула, давая ему понять, что приняла к сведению его слова, и Деверилл снова обратился к Пауэрсу.

– Познакомьте лорда с расписанием занятий, – распорядился он, – Надеюсь, мой подопечный окажется прилежным учеником.

Потупив взор, Аписа последовала за гувернером. Теперь она люто ненавидела герцога. При столь замечательной внешности, он обладал ужасным характером. Алисе было невыносимо трудно общаться с ним. Он постоянно унижал ее.

Совсем иначе Алису воспитывали дома. Ее родители никогда не придавали значения титулам и принадлежности к тому или иному сословию. А теперь ей приходилось учиться, как обращаться к людям в английском обществе. Но откуда ей было знать, у кого какой титул? Ее дедушки и бабушки боролись за независимость своей страны от Британской империи не для того, чтобы их внучка заново начала изучать историю английских аристократических родов.

Последняя война с Англией закончилась два года назад, но Алиса хорошо помнила оживленные обсуждения событий того времени в отчем доме. Сейчас у Алисы складывались собственные впечатления об англичанах. Раньше она думала, что они очень похожи на американцев, поскольку и те и другие говорят на одном языке. Однако теперь она прекрасно видела различия.

Алису поразил дом герцога, в котором, как ей казалось, было не меньше трехсот комнат. Холодный прием обидел ее до глубины души, а сам Деверилл показался слишком высокомерным и грубым. Может быть, она совершила ошибку, явившись сюда? Шагая за Пауэрсом по длинным широким коридорам, Алиса размышляла о сложившейся ситуации. Размеренная жизнь в монастыре теперь казалась ей даже более привлекательной, чем пребывание в этом огромном доме, под одной крышей с надменным человеком, ни в грош не ставившим ее.

В кабинете, отведенном под классную комнату, Алису, то есть лорда Истленда, встретил целый взвод наставников. Под их руководством она должна была изучать французский, немецкий, итальянский, испанский, латинский и греческий языки. Кроме того, в расписании стояли занятия по математике, географии, мировой истории, грамматике, литературе… Алису должны были обучать также рисованию и музыке.

Когда она осознала, сколько всего ей придется усвоить, у Алисы голова пошла кругом. Почти все ее учителя были чопорными англичанами, лишенными чувства юмора. И это осложняло ее общение с ними.

В полной тишине Алиса села за резной письменный стол и посмотрела на стопку лежавших на нем учебников. Из всего множества предметов, которые ей предстояло изучать, ее интересовали лишь английская история, рисование и музыка. Алиса пригорюнилась, будущее рисовалось ей в мрачных тонах.

Вскоре, однако, учителя ушли, поскольку это был первый, ознакомительный, день занятий, и Алиса осталась один на один с книгами.

– И все эти предметы мне будут преподавать каждый день? – в отчаянии спросила она Кэррика, вошедшего в кабинет с подносом.

Кэррик с улыбкой покачал головой:

– Нет, милорд. Ваши учителя составят расписание, в соответствии с которым вы и будете заниматься. По понедельникам вам будут преподавать математику и естественные науки. По вторникам два языка и английскую историю, по средам географию и мировую историю, по четвергам два языка, английскую грамматику и рисование, по пятницам латинский язык, литературу и музыку.

– Как у вас все четко продумано, – вздохнув, сказала Алиса и покосилась на поднос, который слуга держал в руках. – А по субботам и воскресеньям занятий не будет?

– По субботам вы будете заниматься верховой ездой и физическими упражнениями, милорд. А по воскресеньям, по распоряжению его светлости, вы будете ходить на богослужения в усадебную часовню или в деревенский храм. Его светлость должен время от времени появляться перед жителями деревни, арендующими его землю.

Алиса откинулась на обитую кожей спинку стула и закрыла лицо руками.

– Я хочу домой, – простонала она.

– Это невозможно, милорд. Теперь вашим домом является поместье Деверилл.

Алиса опустила руки и удивленно взглянула на Кэррика.

– А я думала, что Деверилл – фамилия герцога.

– Нет, это название родового имения его светлости. Не хотите ли чаю, милорд?

– Терпеть его не могу! – поморщившись, воскликнула Алиса.

– Что же вы любите, милорд?

Алиса на мгновение задумалась.

– Лимонад, – сказала она затем. – И жареного цыпленка.

– Хорошо, милорд, я принесу вам и то и другое. Вы должны как следует подкрепиться, поскольку обед у нас бывает поздно вечером.

Вскоре слуга принес Алисе жареного цыпленка с хлебом, сыром и фруктами, а также стакан лимонаду.

– Не уходите, Кэррик, прошу вас, – остановила его Алиса, когда слуга направился к двери.

Кэррик задержался в дверях и бросил на нее удивленный взгляд:

– Да, милорд?

– Мне хотелось бы кое о чем спросить вас, – смущенно сказала Алиса.

– Пожалуйста, милорд, вы можете спрашивать меня, о чем вам будет угодно.

У Алисы было множество вопросов, и она не знала, с чего начать.

– Не стесняйтесь, спрашивайте обо всем, что вас интересует, – подбодрил ее слуга.

– Я, наверное, покажусь вам глупым неучем, но я не знаю, где находится поместье Истленд. Оно, очевидно, расположено недалеко отсюда?

– Да, милорд, в Гэмпшире.

– В Гэмпшире?

– Саутгемптон расположен в южной части Гэмпшира, милорд.

Алиса кивнула. Она поняла, что имя собственное Истленд было не только частью графского титула, но и названием поместья, которое унаследовал ее брат Никки.

– Кэррик, объясните мне, пожалуйста, систему английского наследственного права, – попросила Алиса. – Я совсем не разбираюсь в ваших законах.

– Ах, милорд, – промолвил Кэррик, качая головой, – боюсь, что на это потребуется слишком много времени. Но я попрошу одного из ваших наставников ввести вас в курс дела.

– Скажите хотя бы следующее. Если я вдруг покину Англию, к кому перейдет мой титул?

– Вы собираетесь покинуть Англию, милорд?

– Это только предположение, Кэррик. Мне просто хочется знать, перейдет ли этот титул к моей сестре в случае, если я откажусь от него?

Кэррик в недоумении посмотрел на Алису.

– Не знаю, что и ответить вам, милорд, Еще никто никогда не отказывался от титула. – Слуга на минуту задумался, а потом продолжил: – Женщины, конечно, могут наследовать титул, но только если это не противоречит первоначальному королевскому дарственному акту, который может ограничивать передачу титула лишь наследникам мужского пола. Правда, насколько я знаю, подобные оговорки в дарственных актах встречаются редко.

– А что вы скажете о королеве Елизавете? Ведь она унаследовала трон.

– Наследование трона происходит по своим законам, милорд.

– А графы являются лицами королевской крови?

– Очень немногие, милорд. Как и герцоги, впрочем. Титулы чаще всего получают за какие-либо заслуги.

– И Девериллы тоже заслужили свой титул?

Кэррик улыбнулся.

–Думаю, что вам лучше задать этот вопрос его светлости, – сказал он.

Алиса содрогнулась при одной мысли о герцоге.

– Вряд ли я сделаю это, Кэррик, – честно призналась она. – А кому перейдет титул после моей смерти?

– К вашему старшему сыну, милорд.

– Понятно. Спасибо, Кэррик.

Кэррик, поколебавшись, заговорил снова:

– Надеюсь, что вы, милорд, не станете принимать поспешных, необдуманных решений.

– Если вы под этим подразумеваете мое бегство из Англии, то можете не беспокоиться. Я не собираюсь никуда уезжать, поскольку это слишком огорчило бы его светлость, – с усмешкой сказала Алиса.

– Вы правы, милорд, его светлость будет очень огорчен.

– Вы очень добры, Кэррик. Не надо за меня волноваться. Надеюеь, что я скоро привыкну к новой жизни и все у меня пойдет на лад.

– Конечно, милорд, все образуется.

Когда Кэррик, оставив поднос с ленчем, удалился, Алиса глубоко задумалась, глядя в окно, по стеклу которого барабанил дождь. Титул по праву принадлежал ее брату, она же как женщина была в английском обществе на вторых ролях. Когда Никки вернется из плавания, он займет предназначенное ему в жизни место, а она останется ни с чем.

Тем не менее Алисе необходимо было продержаться в доме герцога до восемнадцати лет. Лишь в этом случае у нее был шанс получить небольшое наследство, оставленное отцом, и избежать заточения в монастырь. Значит, она должна суметь подольститься к этому омерзительному Девериллу, хотя ее и бросало в дрожь при одной мысли о новой встрече с ним.

Однако и герцог тоже был не в восторге оттого, что ему предстоит общаться с юным Истлендом. Этот бойкий парень казался ему неучем и выскочкой. Особое раздражение у герцога вызывала его женоподобная внешность, хотя нрав юноши никак нельзя было назвать мягким. Тем не менее Деверилл твердо решил придать облику своего подопечного больше мужественности. Он терпеть не мог юнцов, походивших на девчонок, они вызывали у него презрение.

Деверилл встал из-за письменного стола и подошел к окну. По стеклу струился дождь. По мнению герцога, во всех его нынешних бедах был виноват кузен Чарлз Эдлингтон. Он так и не признал брака своей единственной дочери с поселенцем, обосновавшимся в Америке. А после его смерти оказалось, что по завещанию он передает титул и все состояние своему внуку, обрекая внучку на жизнь изгоя. Это тоже было своего рода бессердечием. В чем провинилась перед дедом бедная девочка? Если бы не скромное состояние, доставшееся ей от родителей, она осталась бы совершенно без гроша. Впрочем, Деверилл вряд ли допустил бы это. К счастью, за девочкой сейчас присматривали монахини, а брат ее находился на попечении герцога.

Деверилл сжал в руке стакан с бренди, вспомнив Истленда. Герцогу досталась незавидная роль опекуна неотесанного юного американца. Парень был дерзок, дерзостью компенсируя недостаток мужественности. Девериллу оставалось лишь надеяться, что из Истленда со временем все же выйдет настоящий мужчина.

Деверилл был человеком долга и хотел во что бы то ни стало воспитать из американца истинного аристократа. Именно на это теперь были направлены все его усилия. Нельзя сказать, что задача, которая стояла сейчас перед Девериллом, увлекала его. Но он был исполнен решимости довести задуманное до конца.

Снова усевшись за письменный стол, Деверилл взял лист бумаги, перо и подвинул к себе чернильницу.

Обед прошел на редкость спокойно. Теперь Алиса знала, как правильно вести себя за столом и обращаться к хозяину дома, и придерживалась этикета. Послушав совета Кэррика, она надела коричневые бриджи, белую льняную рубашку с высоким воротом, жилет из плотной ткани и шейный платок. Ее внешний облик был безупречен, и даже герцог по достоинству оценил его.

– Добрый вечер, ваша светлость, – приветствовала Алиса хозяина дома, переступив порог столовой, и заняла место за столом, дождавшись, когда он жестом пригласил ее сесть.

Обед прошел в полном молчании. Слава Богу, мать научила Апису пользоваться столовыми приборами, и она ни разу не сделала ошибки, несмотря на то что пристальный взгляд Деверилла смущал ее.

После обеда герцог велел Алисе следовать за ним в гостиную. Сердце Алисы учащенно забилось в груди. Она поняла, что хозяин дома хочет о чем-то поговорить с ней. Алиса не была уверена в том, что сумеет во время беседы держать свои эмоции в узде, и это ее беспокоило. Обстановка в гостиной была более интимной, чем в столовой, где они сидели по разным концам длинного, рассчитанного на двадцать персон стола. А что, если проницательный герцог при столь близком общении догадается о том, что перед ним девушка? Алисе было даже страшно подумать об этом.

Подойдя к массивному резному стулу, стоявшему у горевшего камина, Алиса робко остановилась, переминаясь с ноги на ногу и настороженно поглядывая на Деверилла. Тот, казалось, не замечал ее тревоги. Сев у огня, герцог закинул ногу на ногу.

– Не смотрите на меня исподлобья, Истленд, я не кусаюсь.

– Я это знаю, ваша светлость.

– Вы быстро осваиваетесь в новой обстановке.

– Простите, что вы сказали, ваша светлость? – переспросила Алиса, стараясь, чтобы ее голос не дрожал. Герцог до сих пор не предложил ей сесть, и она так и стояла у стула.

– Вы быстро делаете успехи. Всего лишь за сутки вы отучились называть меня «сэр» и «мистер» и стали обращаться ко мне подобающим образом. Кроме того, у вас значительно улучшились манеры.

– Страх – лучший учитель, ваша светлость.

– Страх? – с улыбкой переспросил Деверилл. – Но ведь вы не робкого десятка. Вряд ли я внушаю вам страх, скорее вы испытываете настороженность при общении со мной.

– Как вам будет угодно, ваша светлость.

Алису смущал пристальный взгляд герцога, словно проникавший ей в самую душу. Ей вдруг захотелось во всем признаться ему – и будь что будет. Но она подавила в себе это безрассудное желание.

Герцог жестом пригласил ее сесть, и Алиса тут же опустилась на стул. Скрестив ноги, она положила руки на колени и взглянула на Деверилла, не сводившего с нее глаз.

– Знаете, Истленд, мне кое-что в вас кажется странным, – промолвил он.

У Алисы перехватило дыхание от ужаса. Герцог обо всем догадался!

– Не понимаю, о чем вы, ваша светлость, – пробормотала она.

– Вы дерзки и отважны, но вместе с тем вы слишком женственны. Что-то здесь не так… – задумчиво проговорил Деверилл.

Алисе стало нехорошо, Она почувствовала, как кровь отлила от ее лица. Не в силах ничего сказать, она молча смотрела на герцога потемневшими от ужаса глазами.

– У вас слишком высокий голос, – продолжал размышлять вслух Деверилл, – при ходьбе вы виляете бедрами. Все это необходимо исправить, и как можно быстрее.

– В-вы хотите это исправить? – выдавила из себя Алиса.

– Прекратите заикаться, Истленд, это меня раздражает. И не переспрашивайте меня. Я этого не люблю. Я уже написал письма учителям фехтования и бокса с приглашением приехать в мое поместье. Они прибудут через неделю, кроме того, я вызвал сюда сапожника.

Алиса заставила себя улыбнуться, но улыбка у нее вышла довольно жалкой.

– Благодарю вас, ваша светлость, – сказала она, потупив взор.

– Что-то вы не особенно рады этому известию. Вы когда-нибудь боксировали или фехтовали?

Алиса молча покачала головой.

– В таком случае тем более сейчас самое время начать обучение этим видам спорта.

– Благодарю вас, ваша светлость, – снова пробормотала Алиса с несчастным видом и начала грызть ногти. Она всегда это делала, когда сильно нервничала. Алиса пыталась бороться с этой дурной привычкой, но порой забывала о ней.

– Истленд! – одернул ее герцог.

Алиса испуганно взглянула на него, и у нее затрепетало сердце. Герцог смотрел на нее с сочувствием, его зеленые глаза излучали тепло и нежность. У Алисы ком подступил к горлу от волнения. В этот момент герцог показался ей очень привлекательным. Небрежно падавшие на лоб густые каштановые волосы обрамляли смуглое лицо с правильными чертами. Чувственные губы манили Алису, и она, к своему ужасу, поймала себя на мысли, что ей хочется поцеловать их.

– Да, ваша светлость? – Алиса опустила руку.

– Я понимаю, что вы еще очень молоды, но в семнадцать лет юноши уже достигают половой зрелости и их тянет к девушкам. Скажите, вы еще девственник или уже спали с женщиной?

Алиса вскочила на ноги.

– Да как вы смеете оскорблять меня! – закричала она срывающимся голосом.

Деверилл, нахмурившись, внимательно наблюдал за ней.

– Какое же это оскорбление? – спокойно спросил он. – Возможно, мои слова показались вам слишком грубыми, но зачем же так негодовать? Сядьте, не кипятитесь.

Алиса продолжала стоять, пылая гневом.

– Да сядьте же наконец, Истленд! – прикрикнул герцог.

Алиса неохотно подчинилась и присела на край стула, стараясь не смотреть на герцога. Она чувствовала на себе его колючий взгляд и не могла отделаться от мысли, что он видит ее насквозь.

Слишком поздно Алиса поняла, что должна была отреагировать на вопрос об интимных отношениях с женщинами так, как это сделал бы ее брат. То есть холодно посмотреть на герцога или молча усмехнуться. Из разговоров с Николасом она знала, что мысли о близости с девушками часто посещают молодых людей. Своей реакцией Алиса, по существу, выдала себя.

А все это произошло потому, что она на мгновение расслабилась и увидела в Деверилле своего друга. Его вопрос застал ее врасплох. Алиса поняла, как важно для нее постоянно держать ухо востро.

– Простите, ваша светлость, – проговорила она, стараясь исправить свою ошибку. – Я погорячился. Ваш вопрос прозвучал слишком неожиданно.

– Ничего страшного, – спокойно сказал Деверилл, но Алисе не понравился странный блеск в его глазах. – Вы сегодня, по-видимому, очень устали. Можете отправляться к себе. Спокойной ночи, Истленд.

Алиса поднялась.

– Спокойной ночи, ваша светлость, – пробормотала она и вышла из гостиной.

К счастью, в коридоре ей встретился лакей и проводил ее до спальни, иначе Алиса заплутала бы в огромном доме. Неужели она когда-нибудь привыкнет к этим бесконечным анфиладам?

В спальне ее ждал камердинер Генри, чтобы помочь раздеться. Однако Алиса дала ему понять, что справится сама.

– Я ценю вашу услужливость, – сказала она ошеломленному слуге. – Но сейчас попрошу только принести мне чашку горячего шоколада.

Камердинер был не только потрясен отказом юного господина от его услуг, но и оскорблен тем, что его низвели до уровня лакея.

– Хорошо, милорд, – сказал Генри, старательно скрывая свою обиду. – Я пришлю сейчас кого-нибудь с шоколадом для вас.

Алиса тяжело вздохнула, когда Генри ушел. Ну почему жизнь в этом доме устроена так сложно? Она видела, что ее просьба обидела камердинера, и это удивило ее. Алиса вошла в гардеробную, сняла одежду и, надев длинную просторную ночную рубашку, поспешила лечь в постель до прихода слуги. Натянув одеяло до подбородка, она стала рассматривать купол висевшего над кроватью балдахина. Ее спальня была роскошно обставлена. Пол устилали пушистые ковры, на окнах висели тяжелые портьеры из дорогой ткани, мягкая мебель была обита шелком, у стены стояли столики из ценных пород дерева с инкрустацией. Но Алисе было неуютно в спальне, похожей на музей или древнюю гробницу.

Генри все же сам принес ей чашку шоколада на серебряном подносе. Когда дверь за ним снова закрылась, Алиса почувствовала облегчение. Наконец-то она осталась одна. С наслаждением потягивая шоколад, Алиса вспоминала свой последний разговор с герцогом. Ее покоробил вопрос об отношениях с женщинами. Возможно, мужчины и обсуждают запросто подобные темы, однако слова герцога резанули ее слух. Никки наверняка был более сведущ в вопросах интимной жизни, чем она. В этом отношении родители воспитывали Алису в строгости.

У нее вызывали также недоумение те эмоции, которые она испытывала в присутствии герцога. Взгляд его изумрудно-зеленых глаз гипнотизировал Алису. Когда Деверилл смотрел на нее, у нее учащался пульс, она смущалась и теряла уверенность и себе. Почему так происходило? Может быть, он внушал ей безотчетный страх?

Несмотря на выпитую чашку горячего шоколада, Алиса плохо спала этой ночью.

 

Глава 4

Проснувшись рано утром, Алиса с отвращением подумала о том, что ее ждет новый день в доме герцога. В окна проникал сумрачный свет, и она поняла, что Генри уже побывал в ее комнате и отдернул портьеры. В любой момент камердинер мог вернуться и предложить ей помочь одеваться. Эта мысль заставила Алису вскочить с кровати. Она бросилась в гардеробную, чтобы опередить слугу.

Заперевшись изнутри, она скинула ночную рубашку, быстро оделась и взглянула на свое отражение в зеркале. Заметив темные круги под глазами, Алиса вздохнула. Тем не менее выглядела она вполне сносно и действительно была похожа на хрупкого юношу. Даже Никки, пожалуй, не сразу узнал бы ее. Бледное лицо Алисы обрамляли крупные завитки темных коротко подстриженных волос. Большие голубые, глаза затеняли длинные густые ресницы. Линия рта была слишком нежной и могла выдать ее, поэтому Алиса старалась в присутствии посторонних крепко сжимать губы. Герцогу могло также показаться странным то, что у его подопечного до сих пор не было и намека на растительность на лице. Но с этим Алиса ничего не могла поделать.

Подозрение могла вызвать и ее фигура. Присмотревшись, можно было легко заметить округлые бедра Алисы и ее слишком тонкую талию. Грудь она тщательно скрывала под жилетом из плотной ткани и длинными концами шейного платка.

Алиса расправила плечи и, собравшись с духом, вышла из спальни. Спустившись в гостиную, она узнала, что герцога сегодня не будет. Это известие вызвало у нее бурную радость. Девериллу принадлежали еще два поместья, и он отправился проверить, как там идут дела. Алиса надеялась, что его поездка продлится несколько дней. Однако Кэррик разочаровал ее, сообщив, что герцог вернется завтра ближе к вечеру.

В отсутствие хозяина дома Алиса почувствовала себя счастливой и свободной. Однако очень скоро радость ее была омрачена. Сразу после завтрака у нее начались занятия, и учитель латыни стал методично вдалбливать в голову Алисы правила латинской грамматики. Через час его сменил учитель античной литературы.

– Сегодня, должно быть, пятница, – с досадой пробормотала Алиса, ероша свои темные кудри.

Неужели ей придется усвоить все эти премудрости? У Алисы не было начальной базы для изучения наук, и это приводило в отчаяние ее учителей. Николас окончил академию в Виргинии и, должно быть, был знаком со многими предметами. Алиса же училась в академии мисс Хатчинсон для благородных девиц, но там акцент делался на изучение совсем других вещей. Математику, историю, грамматику и литературу девушкам преподавали в ограниченном объеме. С латынью же, как и с некоторыми другими предметами, Алиса знакомилась впервые.

В субботу ветер наконец разогнал тучи, и уже с утра установилась ясная солнечная погода. Выглянув в окно, Алиса вздохнула с облегчением. Ей ужасно надоел дождь и хотелось вдоволь погулять по окрестностям. Старательно избегая встречи с Пауэрсом, Алиса спустилась в вестибюль и выскользнула из дома.

Она быстро шла по выложенной кирпичом дорожке, направляясь в парк, где в это время работало несколько садовников. Некоторые из них кивком головы приветствовали ее. Но Алиса не знала, как реагировать на эти знаки внимания. Кэррик уже сделал ей замечание за панибратство со слугами.

– Как много правил поведения и условностей у этих англичан, – фыркнула она, глядя на холмы, видневшиеся на горизонте.

От порывистого холодного ветра ее кудри растрепались, а щеки раскраснелись. Алиса шла, не разбирая дороги, и вскоре на ее сапоги налипли комья грязи. Впервые с тех пор, как она ступила на берег Англии, Алиса наслаждалась пьянящим чувством свободы.

Вскоре она вышла к усадебным конюшням и остановилась у одного из загонов, где юный конюх выезживал чистокровного жеребца, принадлежащего герцогу Девериллу. Это было великолепное животное с лоснящимся черным крупом и гордой посадкой головы на стройной шее. Жеребец бегал по кругу, выпуская пар из ноздрей, и вскидывал голову каждый раз, когда мальчик взмахивал кнутом в воздухе, приказывая ему не прекращать движения.

Алиса прислонилась к ограждению загона и рискнула заговорить с мальчиком.

– Какая красивая лошадь, – сказала она. Маленький конюх обернулся.

– Вы совершенно правы, милорд. Это одна из лучших лошадей его светлости. А вы – новый граф, подопечный нашего господина?

Алиса кивнула, удивляясь тому, как быстро здесь распространяются новости.

– Да, я граф Истленд, – сказала она.

– В таком случае вам будет приятно узнать, что его светлость приказал подготовить эту лошадь для вас, милорд. Поэтому-то я сейчас и занимаюсь с ней.

У Алисы упал о сердце.

– Этот жеребец предназначен мне? – испуганно переспросила она.

Мальчик бросил на нее удивленный взгляд:

– Да, милорд.

Алиса снова посмотрела на лошадь. Она уже не казалась ей великолепным животным с горделивой поступью. Теперь Алиса обратила внимание на ее строптивый нрав. Жеребец закатывал глаза так, что видны были только белки, ржал и скалил зубы, мотая головой. Его ноздри раздувались, он кусал удила, храпя и фыркая.

– А почему именно эта лошадь? – дрогнувшим голосом спросила Алиса.

– Вы что, испугались, милорд? – спросил мальчишка. Этот вопрос задел самолюбие Алисы. Она поняла, что если не сможет сейчас достойно ответить ему, то навсегда потеряет уважение маленького конюха.

– Вовсе нет. Мне просто показалось странным, что его светлость готов отдать в мое распоряжение такого великолепного скакуна.

– В этом нет ничего странного, – услышала она за своей спиной голос Деверилла. – Надеюсь, вы опытный наездник, Истленд!

– Да, я неплохо держусь в седле, – солгала Алиса.

На самом деле в последний раз она каталась верхом на пони, когда ей было десять лет. При этом Алиса упала и сильно плакала, наотрез отказавшись снова садиться в седло. Никки тогда долго смеялся над ней. Но обо всем этом она, конечно, не собиралась рассказывать герцогу.

– Превосходно, – усмехнулся герцог.

Повернувшись, взглянула наконец на Деверилла. Его бриджи были заправлены в высокие сапоги для верховой езды. Белая рубашка, аккуратно повязанный галстук, жилет и длиннополый сюртук делали Деверилла настоящим щеголем. Стоя напротив Алисы, он нетерпеливо похлопывал себя по сапогу кнутом, который держал в руке, и следил за выездкой жеребца. Ветер трепал его густые каштановые волосы, в которых играли солнечные блики.

Осознав, что она неприлично долго и пристально разглядывает его, Алиса резко отвернулась. Деверилл же, заметив странный интерес своего подопечного, нахмурился. У него давно уже зародились смутные подозрения… Деверилл встречал в обществе юношей, имевших противоестественные наклонности и пытавшихся флиртовать с ним. Если Истленд принадлежит к их числу, то ему не поздоровится в доме герцога!

– Помоги ему сесть в седло, Гарри, – приказал Деверилл конюху тоном, не терпящим возражений.

У Алисы душа ушла в пятки.

– Вы хотите, чтобы я прямо сейчас продемонстрировал вам свое искусство наездника? – пролепетала она.

– А вы имеете что-нибудь против, Истленд? Сегодня прекрасный день для верховой езды.

– Но… но… у меня неподходящая обувь, ваша светлость.

К радости Алисы, герцог кивнул, соглашаясь с ее аргументом.

– Вы правы, Истленд. В понедельник приедет сапожник, после чего я надеюсь увидеть вас верхом на Сатане.

Кличка жеребца испугала Алису не меньше, чем его грозный вид. У нее перехватило дыхание. Герцог тем временем молча повернулся и зашагал к дому.

Гарри с сочувствием посмотрел на юного лорда.

– Не бойтесь его, милорд, – сказал мальчик. – Он не так страшен, как может казаться.

Алиса сначала решила, что конюх говорит о герцоге, но потом поняла, что речь идет о жеребце по кличке Сатана.

– Ты, наверное, догадался, что я не умею ездить верхом? – вздохнула Алиса. – Может, дашь мне пару ценных советов?

Мальчик широко улыбнулся:

– Всегда к вашим услугам, милорд.

Гарри вывел из конюшни смирную послушную кобылу и показал Алисе, как нужно садиться на лошадь. Алиса оказалась прилежной ученицей. Забравшись в седло, она поняла, что ездить верхом – это целая наука. Необходимо было научиться сохранять равновесие и управлять лошадью с помощью коленей. Понемногу Алиса стала привыкать к мужскому седлу и начала делать некоторые успехи в верховой езде.

– Теперь я вижу, милорд, что у вас совсем нет опыта в этом деле, – заметил Гарри, глядя на раскрасневшуюся Алису, старавшуюся следовать всем указаниям маленького конюха.

– Я же уже признался тебе, что не умею ездить верхом. То есть вообще-то я садился на лошадь, но не так…

– А как, интересно, ездят на лошадях у вас в колониях?

Алиса смутилась, не зная, что ответить. Она имела в виду, что ездила раньше только сидя в дамском седле. Но как объяснить это Гарри?

– О, почти так же, как и здесь, – сказала она, понимая всю невразумительность своего ответа. – Знаешь, Гарри, – продолжала Алиса доверительным тоном, – мне не хотелось бы, чтобы его светлость узнал, что я брал у тебя уроки. Он расстроится, если поймет, что я обманул его.

– Я понимаю вас, милорд.

Алиса спешилась, и мальчик, взяв под уздцы лошадь, повел ее в конюшню. Алиса последовала за ним. Ей хотелось где-нибудь спрятаться от Кэррика, который, наверное, уже повсюду ищет юного лорда. Алиса содрогалась при мысли, что ее снова усадят за учебники и заставят изучать мертвые языки. Кроме того, у нее не было никакого желания снова видеть герцога. Ей нравилось общаться с Гарри, этот паренек своей простотой и веселостью напоминал ей американских мальчишек. Он принимал мир таким, каким тот был, без всяких придуманных ограничений и правил этикета.

– Ты не будешь возражать, если завтра я снова приду сюда, Гарри? – спросила она, когда день начал клониться к вечеру.

Ее вопрос удивил конюха.

– Как вам будет угодно, милорд. Это решать вам и его светлости, – ответил мальчик.

– Да, ты, конечно, прав.

По приказу герцога день Алисы был расписан по минутам. Впервые в жизни она была поставлена в такие жесткие рамки. Родители никогда не заставляли ее так много заниматься и работать над собой. Теперь же Алиса была занята с раннего утра до позднего вечера. Раньше она и представить себе не могла, что быть графом так трудно и ответственно. Но, как постоянно твердил ей Кэррик, лорд должен обладать обширными знаниями и многое уметь.

Неудивительно, что Никки не захотел ехать в Англию. Он, должно быть, знал, что его ждет. Служба на корабле была, видимо, для него легче и приятнее, чем регламентированная жизнь в доме герцога. Даже для воскресенья не делалось исключения. В этот день рано утром слуга известил Алису о том, что его светлость уже полчаса ждет ее внизу, чтобы отправиться на богослужение в сельскую церковь.

Алиса ничего не имела против посещения церкви, но почему служба начиналась так рано? Дома она с удовольствием ходила на проповеди в храм, расположенный рядом с Хемптон-Гоудс. Пастор говорил порой довольно мрачные вещи, но Алисе было интересно его слушать. Особенно же она любила петь гимны.

Однако ей пришлось убедиться, что посещение церкви вместе с герцогом Девериллом выглядит совсем иначе. Они приехали в деревню в карете герцога, и их появление сразу же привлекло всеобщее внимание. Алиса заметила, что жители деревни относятся к Девериллу со страхом и почтением. Десятки взоров были прикованы к ней, и Алиса чувствовала себя очень неуютно.

Она надеялась, что никто не заметит, как неуклюже она носит шляпу с высокой тульей и загнутыми полями, которую герцог заставил ее надеть. Шляпа постоянно сползала ей на глаза, и Алиса вынуждена была поправлять ее. День был солнечным и ветреным, и Алиса придерживала шляпу за поля, чтобы та не улетела. Она видела, как герцог хмурится, поглядывая на нее, и это заставляло ее еще больше нервничать.

Алиса шагала вслед за Девериллом, стараясь подражать походке брата. Однако слишком просторные сапоги соскальзывали у нее с ног, поэтому Алиса в конце концов засеменила мелкими шажками, чтобы не потерять обувь по дороге. Хорошо еще, что лестница, ведущая в храм, имела пологие ступени.

В центре храма располагался широкий проход между рядами скамеек. Алису поразили высокие своды сельской церкви, Сквозь цветные стекла витражей, изображавших библейские сцены, внутрь проникал рассеянный свет. Каждая семья имела в храме свою скамью. Но жители деревни не спешили занять свои места, почтительно ожидая, когда в храм войдет герцог. В церкви пахло ладаном; звучал орган.

Стараясь держаться непринужденно, как, на ее взгляд, следовало бы вести себя молодому человеку, Алиса начала без умолку болтать, пока герцог не сделал ей замечание, пообещав, если она не замолчит, отослать ее в карету. Алиса тут же сникла.

– П-простите, ваша светлость, – пробормотала она, чувствуя, что краснеет.

Сев рядом с Девериллом на скамью, Алиса заглянула в его псалтырь. У членов зажиточных семейств были свои книги с золотыми обрезами, в бархатных переплетах. Герцог же пользовался простой, ничем не украшенной книгой псалмов.

Он снял шляпу и кивком головы велел своему подопечному сделать то же самое. Алиса поспешно выполнила его молчаливое распоряжение. Когда орган заиграл гимн, все встали, и Алиса постаралась сосредоточиться на словах псалма. Однако близость герцога мешала ей сконцентрировать свое внимание на молитве. Этим утром он казался ей особенно привлекательным. На Деверилле были полосатые бриджи, рубашка с высоким воротом, шелковый шейный платок кремового цвета, коричневый жилет, который оживляли два ряда блестящих золотых пуговиц, и сюртук. При каждом взгляде на Деверилла сердце Алисы начинало учащенно биться.

Стараясь не отвлекаться от молитвы, Алиса громко запела, выводя каждую ноту псалма, и тут же поймала на себе удивленный взгляд Деверилла. Поняв свою оплошность, она осеклась, а потом запела на октаву ниже.

Служба тянулась бесконечно долго. Краем уха слушая проповедь священника, Алиса горячо молила Бога помочь ей разрешить все ее многочисленные проблемы. После окончания богослужения их с герцогом обступили родственники Деверилла, и он стал знакомить подопечного со своими титулованными и нетитулованными племянниками. Алиса, как ни старалась, не могла запомнить их имена.

– Не ожидал встретить вас в церкви, Деверилл! – воскликнул один из знакомых герцога, барон Шелфорд. – Замаливаете грехи тяжкие?

– Да, я теперь стал настоящим праведником, – усмехнулся Деверилл. – Ведь под моей опекой находится наследник Истленда.

Шелфорд с улыбкой посмотрел на Алису:

– Какой милый мальчик! Это он пел в церкви звонко, как птичка?

Деверилл не изменился в лице, но его тон стал жестче:

– Да, он. Вы все еще продолжаете ездить на охоту, Шелфорд?

Барон отвел наконец взгляд от Алисы и кивнул:

– Да, я охочусь. Но нынче все как-то неудачно. А этот смазливый парень произведет фурор в Лондоне, вам так не кажется?

– Он еще слишком юн, и я не собираюсь сейчас вывозить его в свет. Пока он усиленно занимается науками с учителями. Прощайте, Шелфорд.

Барон вежливо откланялся, но при этом его мясистое лицо недовольно покраснело. Герцог явно поспешил распрощаться с ним, не желая продолжать разговор. Алиса решила, что ей тоже нужно проститься с приятелем герцога.

– До свидания, ваша свет… то есть милорд… то есть я хотел сказать, лорд Шелфорд… барон, одним словом, – совсем запуталась она.

Шелфорд усмехнулся, а герцог схватил Алису за плечо и быстро повел к карете. Алиса так растерялась, что когда по дороге с ними стали прощаться другие знакомые герцога, перепутала все их титулы и имена, каждый раз заново попадая впросак.

Одного рыцаря, к которому следовало обращаться «сэр», она назвала «милордом», а его жену, к восторгу последней, удостоила звания «ваша светлость». А вот виконту Лэнгли, приятелю барона Шелфорда, не повезло. Алиса обратилась к нему «сэр Лэнгли», чем незаслуженно оскорбила этого почтенного аристократа. Всем стало понятно, что граф Истленд совершенно не разбирается в системе титулов. Некоторые же сочли юношу наглецом, специально издевающимся над ними.

Деверилл, садясь в карету, кипел от негодования, и Алиса поняла, что на обратном пути в поместье ее ждет тяжелый разговор.

– Вы решили поиздеваться надо мной, Истленд? – спросил герцог, едва карета тронулась с места.

Алиса потупила взор, не в силах вынести ледяной взгляд его зеленых глаз.

– Нет, сэр… то есть я хотел сказать, ваша светлость… Я просто очень растерялся…

– Не притворяйтесь!

Алиса вспыхнула, не зная, что сказать на это, и резко отвернулась к окну. Ее шляпа с высокой тульей соскочила с головы и упала на пол. Алиса потянулась за ней, но тут карету сильно качнуло, и девушка упала на ноги герцога. Деверилл тут же заставил своего подопечного встать, потянув его за руку.

– Мое терпение на пределе, Истленд! – вскричал он. Алиса от стыда готова была провалиться сквозь землю. Ее оскорбляло то презрение, с каким смотрел Деверилл на нее.

— Мое терпение тоже! – выпалила она, не в силах больше сдерживать свои эмоции. – Вы просто невыносимы!

В карете после ее слов установилась зловещая тишина, нарушаемая лишь поскрипыванием колес. Деверилл с перекошенным от ярости лицом молча смотрел на Алису. Она до смерти перепугалась и хотела было уже попросить у него прощения за свою дерзость, но тут герцог схватил ее за руку и рванул к себе. Перекинув Алису через колено, он задрал длинные полы ее сюртука. Алиса поняла, что он собирается делать, и ее охватил ужас.

– Ваша светлость! – завопила она.

Но герцог уже начал шлепать ее ладонью по ягодицам. Корчась и извиваясь, Алиса пыталась вырваться из его рук или хотя бы уклониться от ударов. Но он крепко держал ее левой рукой, перехватив талию.

– Я прекращу бить тебя, когда ты попросишь меня об этом, – ровным голосом промолвил Деверилл, продолжая шлепать Алису.

Рука у герцога была тяжелая. Ягодицы Алисы пылали огнем. Ее била дрожь, но она, сжав зубы, терпела, не желая просить о пощаде, пока не почувствовала, что ее силы на пределе.

– Хватит! – закричала она, задыхаясь от слез. Деверилл тут же прекратил порку и отпустил Алису. Она упала на пол кареты у ног герцога, дрожа от стыда и негодования. Герцог отвел глаза в сторону.

– Я не потерплю дерзости, Истленд! – заявил он. – Обещаю, что в следующий раз я накажу вас более жестоко и изощренно, и вы пожалеете о том, что ослушались меня. Телесные наказания – хорошее средство для того, чтобы учить молодых людей уму-разуму и наставлять их на путь истинный. Вы меня поняли?

Алиса молча кивнула, не в силах произнести ни слова. Ее душили слезы.

– Сядьте на свое место, Истленд, – велел герцог. – Я не хочу, чтобы слуги изумились, увидев вас на полу кареты.

Алиса подчинилась его распоряжению, глотая слезы. На мягких, обтянутых бархатом подушках сидеть было не так больно, как на жестком полу.

– Истленд, – снова заговорил герцог тем же ровным голосом, – мне кажется, я понимаю, что с вами происходит. Но я думаю, что еще не поздно изменить ваш характер и избавить вас от дурных наклонностей. Я знал многих казавшихся безнадежными юношей, из которых потом выходили настоящие мужчины.

– Наверное, вы правы, ваша светлость, и через пару лет я…

– Нет, вы меня не поняли. Я говорю о том, что вам необходимо… – замялся на мгновение герцог, вспомнив странную реакцию своего подопечного на разговоры об интимных отношениях с женщинами, – …посетить женский монастырь. Я знаю одну прекрасную обитель, в которой вам с удовольствием помогут из мальчика превратиться в мужчину.

Алиса на какое-то время лишилась дара речи. Она не желала, чтобы ее заточили в этот монастырь, ей казалось, что это хуже смерти.

– Через несколько недель я поеду в Лондон, – продолжал герцог, – и возьму вас с собой. Этот… женский монастырь… часто посещают молодые люди из светского общества столицы. Его аббатиса всегда рада гостям. Вам понравится это посещение, уверяю вас. Не надо так нервничать, Истленд!

– Ваша светлость, – всхлипывая, сказала Алиса и заерзала на мягком сиденье, – я нервничаю потому, что попал в совершенно новую для меня обстановку. Чтобы освоиться в ней, мне надо многое узнать, многому научиться. Я не хочу в монастырь! Я обещаю исправиться, только не возите меня туда!

– Неужели мысль о посещении этого монастыря так сильно пугает вас? – удивился Деверилл.

Алиса кивнула.

– Вы и представить себе не можете, как я боюсь попасть туда, ваша светлость! Понимаете, я… я дал обет… и…

– О Боже, только не это! Неужели вы дали обет целомудрия?

Алиса вскочила на ноги.

– Нет, нет, ваша светлость, дело не в этом, но…

– В таком случае это просто нервы. Не волнуйтесь, Истленд, аббатиса попросит своих леди быть предупредительными и ласковыми с вами.

Алиса снова опустилась на подушки сиденья, не зная, что возразить герцогу. Она чувствовала себя глубоко несчастной. Ей грозила какая-то неведомая опасность. Если Деверилл отвезет ее в монастырь, то ее обязательно разоблачат, и тогда все ее предыдущие усилия окажутся напрасными. Уж лучше бы ей было остаться в Америке, обычаи которой ей по крайней мере хорошо известны.

Алиса не знала, что произойдет с ней в женском монастыре, но чувствовала, что там творится что-то ужасное. Если там мальчики превращаются в мужчин, то с ней и подавно в этом заведении сделают нечто невообразимое.

Будущее рисовалось ей в мрачных тонах. Обращение Деверилла с ней становилось все более жестоким, а перспектива знакомства с таинственной аббатисой и ее леди пугала Алису до полусмерти. «Что же делать?» – в отчаянии спрашивала она себя.

Ей необходимо было убедить герцога в своей мужественности. Только это могло заставить его изменить свои планы. Да, это был единственный выход из сложившейся ситуации.

 

Глава 5

– Защищайтесь!

Крепко сжав шпагу, Алиса согнула ноги в коленях и подняла левую руку, как учил ее месье Фурнье, маленький жилистый француз, ее учитель фехтования. Солнечный свет струился сквозь высокие окна танцзала и падал на поблескивавший клинок.

На полу зала была расстелена большая циновка, на ней учитель фехтования сделал отметку мелом. Здесь должна была стоять Алиса в исходной позиции перед началом боя: Она изо всех сил пыталась сосредоточиться на том, что ей говорил и что показывал месье Фурнье.

Это был ее первый урок. Она стояла на циновке в одних чулках, с маской на лице и в стеганом защитном жилете. На острие ее клинка была надета пробка. Это были, как выразился ее учитель, необходимые меры предосторожности.

Алиса очень волновалась. Ей хотелось доказать месье Фурье, что она способна на многое. Алиса старалась следовать всем его инструкциям и наставлениям. Атака, удар, укол, маневр… Алиса в точности повторяла всё действия учителя. Ей необходимо было научиться парировать удары, уклоняться от них и самой проводить атаки. Казалось бы, все было просто, но на деле у нее ничего не выходило.

Алиса не смогла парировать удар месье Фурнье, и его шпага, на острие которой тоже была пробка, уперлась ей в жилет. От неожиданности Алиса резко отпрянула, потеряла равновесие и упала на циновку. Месье Фурнье был очень огорчен отсутствием навыков фехтования у своего ученика и его неловкостью. Он помог Алисе подняться и разразился длинной речью на французском языке, из которой Алиса ничего не поняла.

– Вы проиграли этот бой, милорд, – вздохнув, сказал учитель фехтования, переходя наконец на английский. – Вам нужно избегать ударов, а не подставляться под них!

– Я пытался маневрировать, – смущенно пробормотала Алиса.

Месье Фурнье вытер лоб носовым платком и снова указал Алисе на отметку:

– Продолжим!

Однако как ни старалась Алиса, у нее ничего не получалось. В конце концов отчаявшийся месье Фурнье закончил занятие па полчаса раньше положенного срока. Кэррику пришлось выслушать француза, сетовавшего на отсутствие у лорда Истленда способностей к фехтованию. Алиса слышала весь этот разговор, сгорая от стыда.

С верховой ездой дело обстояло тоже не лучшим образом. Алисе сшили новый костюм, для чего портной снял с нее мерки. При этом Алиса поведала ему целую историю о якобы произошедшем с ней несчастном случае, вследствие которого теперь нельзя было прикасаться к некоторым участкам ее тела. Портной спокойно отнесся к ее вранью и некоторые размеры записал на глазок. Облачившись в новый костюм для верховой езды, Алиса отправилась на конюшни, где ее уже ждал герцог.

Ее новые сапоги были сшиты по ноге. Пребывание сапожника в поместье Деверилла тоже доставило Алисе одни неприятности. Сапожник сообщил герцогу, что у его подопечного необычно маленькие и нежные ступни и слишком стройные для юноши ноги. Герцог остался недоволен этим известием. Теперь все в Истленде раздражало его.

Гарри уже оседлал Сатану и вывел его в загон, расположенный рядом с конюшней. Алиса твердым шагом подошла к огромному вороному жеребцу. Краем глаза она видела герцога, разговаривавшего с Пимом, старшим конюхом, одетым в твидовый костюм и фетровую шляпу. Деверилл был без головного убора, его каштановые волосы блестели на солнце. У Алисы перехватило дыхание. Она не могла не признать, что герцог был действительно очень привлекательным мужчиной, несмотря на его высокомерие и вспыльчивость.

– Как ты думаешь, Гарри, я справлюсь с Сатаной? – тихо спросила Алиса, приблизившись к маленькому конюху.

– Надеюсь, милорд. Только, прошу вас, ни в коем случае не бейте его пятками по бокам, иначе он вас в два счета сбросит на землю. Вы и оглянуться не успеете.

Алиса кивнула.

– Итак, Истленд, – сказал подошедший к ним герцог, – покажите-ка нам свое мастерство наездника!

Алиса робко улыбнулась:

– С удовольствием, ваша светлость.

Лихорадочно вспоминая уроки Гарри, Алиса поставила левую ногу в стремя, взялась за луку и хотела взобраться на жеребца. Но тот зафыркал и нервно затанцевал. Алиса покраснела и переложила кнут в правую руку. Она чувствовала на себе взгляд герцога, и это смущало ее. Гарри держал коня под уздцы, нашептывая ему что-то на ухо и поглаживая по лбу, чтобы успокоить. Алиса ощущала, как напряглись мышцы жеребца. Он сильно нервничал.

Следующая попытка сесть в седло оказалась успешной. Гарри подал Алисе поводья, и она крепко сжала их в руках, а потом слегка пришпорила жеребца. К ее удивлению, конь послушно пошел рысью и сделал круг в загоне. Алиса слегка успокоилась и стала вспоминать советы Гарри. Следуя им, она продолжала резво скакать по кругу. Проезжая мимо герцога, она бросила на него торжествующий взгляд и увидела, что он удовлетворенно улыбается. У Алисы стало легко на сердце. Жизнь вдруг показалась ей прекрасной. Ну наконец-то у нее хоть что-то получилось!

Алиса чувствовала под собой упругое тело коня, делавшего ритмичные движения, и всеми силами старалась сохранить равновесие. Чему еще учил ее Гарри? Он говорил, что надо крепко держать в руках поводья, не натягивая их слишком сильно. А чтобы заставить лошадь перейти на более быстрый шаг, необходимо сильнее сжать колени.

Сделав несколько кругов по загону, Алиса натянула поводья и остановилась. Это был несомненный успех. Довольная собой, Алиса взглянула на герцога. Стоявший рядом с Девериллом старший конюх пожал хозяину поместья руку, поздравляя с успехами, которые делал его подопечный в верховой езде. И тут вдруг налетевший порыв ветра сорвал с головы Пима шляпу и бросил ее в загон. Она пролетела прямо перед носом скакуна. Испугавшись, жеребец встал на дыбы. Пим истошно закричал, а Гарри бросился к Сатане. Алиса потеряла ориентацию. Небо и деревья вдруг закружились над ее головой. Все же каким-то образом ей удалось удержаться в седле. Выпустив из рук хлыст и поводья, она вцепилась в луку и инстинктивно ударила пятками в бока Сатаны. Жеребец снова взвился на дыбы. Истошный вопль вырвался из груди Алисы, еще больше испугав жеребца. Он начал носиться по загону как сумасшедший, пытаясь сбросить седока. От полного позора Алису спасли герцог и Гарри. Деверилл схватил жеребца под уздцы, а маленький конюх помог насмерть перепуганной Алисе спешиться.

Почувствовав твердую почву под ногами, Алиса схватилась за свой нос. Во время безумной скачки она повредила его. Посмотрев на свои руки, она обнаружила кровь.

– О Боже! – в ужасе воскликнула она. – По-моему, я сломал нос!

Встретившись взглядом с герцогом, Алиса опустила глаза. Деверилл передал поводья Гарри и приказал ему отвести Сатану в стойло, а сам направился к своему подопечному.

– Позвольте я посмотрю, Истленд, – сказал он, убирая руки Алисы от лица. – Не переживайте, сломанный нос придаст вашему облику больше мужественности.

Услышав столь сомнительное утешение, Алиса вздрогнула и закрыла глаза. Осмотрев ее нос, герцог сказал, что он ушиблен, но перелома нет. Он дал ей свой носовой платок, чтобы она остановила кровотечение. Слезы выступили у нее на глазах, и когда она открыла их, то по выражению лица герцога поняла, что он крайне недоволен ею.

Стоявший у него за спиной старший конюх Пим умирал со смеху, глядя на Алису. Одной рукой он закрывал рот, чтобы не захохотать во весь голос, а другой держался за грудь. Герцогу же, судя по всему, было не до смеха. Его привело в бешенство поведение лорда Истленда. Зеленые глаза Деверилла метали молнии.

– Возвращайтесь в дом, Истленд, – приказал герцог. – И попросите Генри натереть ваше тело целебной мазью.

Алиса молча направилась к дому. Из ее носа продолжала идти кровь, но она, конечно, не собиралась обращаться за помощью к слугам. Герцог повернулся к старшему конюху.

– Мне не нравится ваше поведение, Пим, – заявил он. – Что за дурацкий смех! Ваше пренебрежение своими обязанностями может дорого обойтись мне. Мой подопечный едва не свернул себе шею. Вы уволены, Пим. Кэррик выдаст вам выходное пособие.

– Но, ваша светлость! – воскликнул Пим, ошарашенный неожиданным для него решением герцога.

Однако герцог не желал его слушать. Не сказав больше ни слова, он зашагал к дому.

Блейк Кренделл, девятый герцог Деверилл, был не на шутку взбешен. Шагая к усадебному дому, заложенному еще в четырнадцатом веке, герцог буквально кипел от гнева, проклиная тот день, когда он согласился выступить в качестве опекуна юного лорда Истленда. Род Девериллов был древним, хотя его основателем был простой наемник. Кровь предков, многие из которых были отважными воинами, бурлила в жилах Деверилла.

Порой герцог срывался и мог позволить себе лишнее. Он не считал, что поступил правильно, когда отшлепал мальчишку Истленда, но и не особенно раскаивался в этом. Истленд вывел его из себя. Но каким жалким и беззащитным выглядел он после взбучки, устроенной ему опекуном! Вообще юноша вел себя довольно странно. Деверилл несколько раз ловил на себе его восхищенный взгляд, и это раздражало его.

У герцога было много проблем и без юного графа. Во-первых, он управлял не только своими поместьями, но и поместьем Истленда, а во-вторых, в последнее время ему приходилось постоянно отбиваться от попыток бабушки женить его. Девериллу было двадцать семь лет, но он не собирался связывать себя брачными узами, хотя вокруг него и вились многочисленные претендентки, каждая из которых мечтала стать герцогиней Деверилл. К их числу принадлежала и Элинор…

При воспоминании об этой женщине на скулах Деверилла заходили желваки. Мисс Элинор Спенсер, белокурая красавица, повсюду преследовала его. В светском обществе Лондона ее считали неотразимой. Она была холодна и высокомерна с другими мужчинами, а Девериллу просто вешалась на шею, а он не любил, когда на него оказывали давление.

Одним словом, у герцога были причины для недовольства собой и окружающими. Но особенно его раздражали выходки Истленда. И Деверилл решил положить им конец.

Вернувшись в свою комнату, Алиса первым делом растерла тело целебной мазью. Взглянув на себя в зеркало, она увидела, что ее нос здорово распух. Он являлся наглядным свидетельством ее недавнего позора.

Появившийся слуга сообщил Алисе, что герцог ждет ее в библиотеке. Переступив порог просторного помещения, уставленного книжными шкафами, она увидела стоявшего к ней спиной Деверилла. Заслышав ее шаги, он резко повернулся и устремил на Алису ледяной взгляд.

– Садитесь, Истленд, – произнес он тоном, не терпящим возражений.

Алиса опустилась в кресло. Герцог сел за письменный стол, на котором стоял стакан с бренди. У Алисы тревожно сжалось сердце. Она поняла, что ее ждет очередная взбучка. Однако герцог молчал. Неужели он был так зол на нее, что не находил слов, чтобы выразить свои эмоции?

– Мне очень жаль, что я расстроил вас сегодня, ваша светлость, – виновато проговорила она.

Герцог ничего не ответил. Гнетущая тишина казалась Алисе невыносимой.

– Как ваш нос, Истленд? Все еще болит? – спросил наконец Деверилл, нарушив молчание.

– Болит, ваша светлость, – вздохнув, ответила Алиса.

– Я пошлю за доктором.

– О нет, не надо!

– Вы боитесь врачей? Какой же вы трус, Истленд!

Деверилл покачал головой. Откинувшись в кресле, он скрестил руки на груди, не сводя глаз с Алисы. Она чувствовала себя маленькой и беззащитной рядом с этим большим и сильным мужчиной.

– Если я не ошибаюсь, у вас есть сестра-близнец, Истленд, – неожиданно сказал герцог.

Алиса невольно вздрогнула, и ее глаза округлились от страха. Она молча кивнула, опасаясь, что если заговорит, то голос выдаст ее волнение.

– Вы, наверное, раньше много времени проводили вместе?

Алиса снова кивнула.

– Так я и думал, – продолжал герцог. – Честно говоря, в вашем облике и поведении очень много женского. Вы не умеете фехтовать, ездить верхом, боксировать. Это странно для молодого человека. Но мы исправим этот недостаток. Возможно, сейчас вам не нравится заниматься тем, что вас заставляют делать, но в будущем вы войдете во вкус, я уверен. Если вы не повзрослеете и не станете более мужественным, Истленд, вас ждет незавидная участь. Вы можете стать жертвой ужасного порока.

Деверилл задумчиво потер подбородок, глядя на потупившуюся Алису. Курчавая густая шевелюра подопечного показалась герцогу слишком красивой и соблазнительной. Юного лорда следовало постричь. Но вот что делать с его длинными ресницами и огромными синими глазами? Да, этот юноша слишком смахивал на нежную девушку.

– На этой неделе приедет боксер, – сказал герцог, – он научит вас кулачному бою, Истленд. Граймс – чемпион в этом виде спорта. Занимаясь с ним, вы окрепнете физически, у вас разовьется мускулатура. Вы слишком худы и хрупки.

Алиса, понурив голову, слушала Деверилла. Будущее казалось ей ужасным.

– На этой неделе я даю обед, на котором вы тоже будете присутствовать. Поэтому я прошу вас выучить имена и титулы всех наших гостей. Надеюсь, вы справитесь с этим заданием?

Алиса кивнула и что-то невнятно пробормотала себе под нос. Герцог нахмурился. Истленд все больше раздражал его.

– Хотелось бы, чтобы на этот раз вы не оплошали. Кэррик даст вам список гостей и проследит за тем, чтобы вы прилично оделись к обеду. Он же научит вас вести себя за столом. Не забывайте, что я считаю телесные наказания очень эффективным средством воспитания. Поэтому если вы будете лениться, вас ждет порка. Вы поняли меня, Истленд?

– Да, ваша светлость, я вас понял, – процедила сквозь зубы Алиса.

– Превосходно.

Деверилл смерил Алису холодным взглядом, однако на этот раз она не отвела глаз. Герцог был поражен тем, с какой яростью его подопечный смотрел на него. Истленд не испытывал ни угрызений совести, ни чувства вины, ни раскаяния.

– Вы свободны. Я жду вас к обеду, – сказал герцог.

Алиса пулей вылетела из комнаты и взбежала по лестнице. Только закрыв за собой дверь спальни, она почувствовала облегчение. Неужели Деверилл считает ее тупой и неспособной что-либо понять и усвоить? Алиса старалась изо всех сил угодить ему, но у нее ничего не получалось. Разве она виновата в том, что не родилась мужчиной?

Она упала ничком на кровать, но тут же перевернулась на спину, почувствовав боль в ушибленном носу. Как бы ей хотелось, чтобы сюда приехал Никки и защитил ее от герцога! Никки мог бы высказать ему в лицо все, что они думают об этом высокомерном грубом аристократе. Ее брат никогда не лез в карман за словом и не спускал своим обидчикам. Он дал бы достойный отпор Девериллу.

Алиса вдруг вспомнила слова герцога о том, что ей предстоит брать уроки кулачного боя, и ужаснулась. Если, занимаясь верховой ездой, она разбила нос, то что с ней будет, когда она начнет боксировать?! Алиса в страхе зажмурила глаза.

Как мог Никки бросить её в водоворот всех этих событий? Теперь Алиса обвиняла брата в том, что он оставил ее на произвол судьбы. Он сам должен был явиться в Англию и выпить до дна эту чашу унижений и оскорблений. Алиса решила высказать Никки все обиды и претензии при первой же встрече.

Мечта дожить до своего восемнадцатилетия в доме герцога казалась Алисе все более несбыточной. Фокус с переодеванием явно не удался. Алиса тяжело вздохнула. Вскоре ей вновь предстояла неприятная встреча со знакомыми герцога, которых она терпеть не могла. Особенно ей не нравился барон Шелфорд. Обед обещал быть очень утомительным для нее.

 

Глава 6

– Вы неугомонное создание, мой мальчик, не правда ли? – спросила вдовствующая герцогиня Деверилл, бабушка нынешнего герцога, внимательно глядя на Алису.

– Простите, ваша светлость, такой уж у меня характер, – потупив взор, сказала Алиса.

Перед ней стояла тарелка с едой, к которой она не притронулась. Лакеи продолжали подавать на стол различные блюда – от лосося до баранины. Множество закусок – овощи, колбаски, маринады – возбуждали аппетит гостей.

– Никогда не извиняйтесь, – строго промолвила герцогиня. – Это – признак слабости.

Алиса удивленно посмотрела на украшенную драгоценностями пожилую даму и кивнула:

– Хорошо, ваша светлость…

– И не будьте таким однообразным! Где ваше чувство юмора?

Алиса вспыхнула.

– В отличие от вас, ваша светлость, герцог считает смирение и покорность более важными качествами, чем чувство юмора, – заявила она.

– Все понятно, – улыбнулась герцогиня. – Деверилл запугал вас. И правильно сделал. Молодые люди должны приобрести суровый жизненный опыт. Обучение и дисциплина необходимы для то го, чтобы в будущем вы смогли занять достойное место в обществе и успешно выполнять свои обязанности. Пока не научишься подчиняться, не сможешь командовать. Смею заверить вас, мой внук прошел суровую школу жизни, он не понаслышке знает, что такое телесные наказания.

Это известие порадовало Алису.

– Мне приятно это слышать, ваша светлость, – сказала она. Герцогиня рассмеялась.

– И я догадываюсь почему, – заметила она и внимательно вгляделась в черты лица сидевшего рядом с ней за столом юноши.

Что-то было не так с подопечным ее внука. Аделайн Хемптон-Кренделл была очень проницательной женщиной. Направив на юношу лорнет в золотой оправе, вопреки всем правилам приличия, она улыбнулась и удовлетворенно кивнула. Лиловый атласный тюрбан, украшенный перьями, повторил движение ее головы.

– Как вы уживаетесь под одной крышей с Блейком? – спросила она.

– С Блейком?

– Да, с Девериллом. Его имя Блейк. Или выдумали, что у таких монстров, как он, не бывает имени?

– Я вполне допускал это, – с усмешкой ответила Алиса. – Но если вы скажете об этом его светлости, я буду все отрицать.

– Очень мудро с вашей стороны, мой дорогой. – Герцогиня продолжала испытующе смотреть на подопечного своего внука. – Знаете, вы вовсе не такой, каким описывал вас герцог.

Алиса беспокойно заерзала на стуле и искоса посмотрела туда, где сидел Деверилл. Пламя свечей висевшей над его головой хрустальной люстры отбрасывало золотистые блики на его каштановые волосы. На герцоге был элегантный вечерний наряд – черный сюртук, белоснежная рубашка и кремовый шейный платок. Хозяин дома был поразительно хорош собой, и Алиса ненавидела его за это.

– А как его светлость описывал меня? – спросила Алиса. – Впрочем, могу представить, что он говорил обо мне!

– Не сомневаюсь, что вам известно, какого он о вас мнения. Поэтому не буду повторять те нелестные слова, которые мой внук употребил в ваш адрес.

Вскоре герцогиня увлеклась разговором со своей соседкой слева, и Алиса вздохнула с облегчением. Наконец-то ее оставили в покое. Она старалась не смотреть на герцога, сидевшего во главе стола, но он постоянно приковывал к себе ее взгляд. Его соседкой была молодая блондинка, очень самоуверенная и кокетливая. Она была одета в белое шелковое платье. Особое впечатление производила высокая грудь блондинки, которой та, по всей видимости, гордилась. Красавицу звали Элинор Спенсер. Насколько знала Алиса, Элинор была обручена, но это нисколько не мешало ей проявлять большой интерес к герцогу Девериллу.

У Алисы сжалось сердце от внезапной боли. Все гости герцога собирались заночевать в поместье неподалеку от Лондона. Назавтра для джентльменов должна была состояться охота на лис, для которой январь являлся лучшим временем года. Леди тем временем намеревались пообщаться у камина, выпить чаю и поиграть в карты.

Алиса всем сердцем надеялась, что Деверилл не возьмет ее на охоту. Она боялась снова опростоволоситься и вызвать гнев герцога. Ее страшило наказание, которому он обещал ее подвергнуть. У нее не было никакого желания скакать во весь опор па лошади за убегающей лисой позади своры собак. Алиса предпочла бы этому занятию даже общение с мисс Спенсер, хотя та и вызывала у нее неприязнь. Но как уговорить Деверилла оставить ее дома?

Нет, Алиса не могла осмелиться подойти к герцогу и заговорить с ним на эту тему. Он все еще сердился на нее за то, что она не смогла справиться с жеребцом. Алиса снова бросила взгляд на Деверилла, и у нее остановилось дыхание.

Деверилл был столь красив сегодня, что если бы не ненависть Алисы к нему, она, пожалуй, увлеклась бы этим мужчиной. Ей нравились его точеные мужественные черты лица, решительная линия рта, высокие скулы. Улыбка, которая время от времени появлялась на его губах, придавала ему неотразимое обаяние, смягчая жесткое выражение его лица. Но неужели Девериллу нравилась Элинор Спенсер? Возможно, он был даже влюблен в нее… В том, что Элинор очарована герцогом, Алиса не сомневалась. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Все его движения были исполнены грации, он обладал несомненной способностью покорять женские сердца.

У Алисы екнуло сердце. Она почувствовала себя одинокой и несчастной. Потупив взор, она прислушалась к разговору герцогини с соседкой по столу.

– Блейку необходимо поскорее жениться и обзавестись наследником, иначе он повторит судьбу старого Истленда, который схватился за голову, когда было уже слишком поздно. Через три года Блейку стукнет тридцать, ему уже давно пора иметь семью. – Герцогиня неожиданно повернулась к Алисе и спросила, не сводя с нее внимательного взгляда: – А как думаете вы, лорд Истленд?

– Я согласен с вами, ваша светлость, – пробормотала она, растерявшись. – Но, быть может, герцог не нашел еще ту женщину, с которой он хотел бы соединить свою судьбу.

– Возможно, вы правы. Слишком многие пытаются подбить к нему клинья. Вы, должно быть, уже заметили это.

– Мне не хотелось бы сплетничать о моем опекуне, – осторожно сказала Алиса. – Это грозит мне большими неприятностями.

– Я понимаю, что мой внук требует от вас полного послушания, – промолвила герцогиня и добавила с улыбкой: – Хотя он многого не замечает в вас.

Алиса оцепенела. От страха разоблачения у нее вспотели ладони, и она незаметно вытерла руки салфеткой.

– Чего именно, ваша светлость? – отважилась она спросить, стараясь говорить ровным голосом.

Но герцогиня только улыбнулась.

– Меня восхищают отвага и дерзость в людях, – произнесла она, не ответив на вопрос Алисы. – Как, впрочем, и Блейка. Не верьте ему, если он скажет вам, что это не так. Он терпеть не может, например, трусливых девушек, которые дрожат и визжат при виде мыши, презирает жеманниц и ханжей. – Она помолчала, а потом, понизив голос так, чтобы никто, кроме Алисы, не мог ее слышать, добавила: – Мой внук порой бывает резок, но это вполне объяснимо. Он пережил сильное потрясение, на его руках скончался его отец, мой сын, погибший в результате несчастного случая. Блейку было тогда лишь четырнадцать лет. Это была настоящая трагедия, перевернувшая всю его жизнь.

– А где мать герцога? – спросила Алиса.

– Бог прибрал ее, смилостивившись над несчастной.

Алису поразило выражение лица герцогини.

– Понятно…

– Ничего вам не понятно! Как и Блейку, впрочем. Но придет время, и все прояснится.

И герцогиня снова занялась обедом.

В голове Алисы роились тысячи вопросов, но она не осмеливалась задать их. Мрачный тон и суровое выражение лица герцогини привели Алису в смущение. Герцогиня явно на что-то намекала. Но на что именно, этого Алиса не могла понять. Наверное, речь шла о какой-то семейной тайне. Алиса снова бросила взгляд на Деверилла.

Казалось, он не замечал ее пристального внимания. Герцог развлекал разговорами сидевшую слева от него блондинку, не забывая и леди Грейсон, соседку справа, что приводило Элинор Спенсер в бешенство. Она делала все возможное, чтобы очаровать Деверилла и отвлечь его внимание от леди Грейсон. Досада Элинор явно забавляла Деверилла.

Вообще же званый обед казался герцогу, как всегда, скучным. Гости утомляли его. Но он не мог уклониться от обеда, поскольку бабушка не простила бы ему этого. Она сама без его ведома разослала приглашения друзьям и знакомым. Деверилл не стал спорить с ней, когда узнал о ее самоуправстве. Ему хотелось сделать герцогине приятное. Он наотрез отказался выполнить лишь одну-единственную просьбу бабушки – посадить рядом с собой мисс Монтегью, которую не жаловал. Деверилл определил ей место в конце стола.

И вот теперь он вынужден был вежливо выслушивать всякий вздор, который несли дамы, а также терпеть заигрывания Элинор, строившей ему глазки. Деверилл зарекся приглашать в свое поместье подобных дам.

Блейк взглянул туда, где сидела его бабушка. Заметив, что он смотрит на нее, она ободряюще улыбнулась ему. Аделайн Хемптон-Кренделл хорошо понимала своего внука, и он ценил это.

Блейк перевел взгляд на своего подопечного, сидевшего рядом с герцогиней. Судя по всему, они нашли общий язык, и герцогиня прониклась симпатией к юному лорду. Блейку это было непонятно. Истленд действовал ему на нервы. Блейк не мог спокойно смотреть на то, как этот мальчишка виляет бедрами; его раздражало дерзкое поведение и высокий девичий голос подопечного. Блейк ожидал, что бабушка тоже невзлюбит этого молокососа. Но, как ни странно, он, похоже, понравился ей.

– Блейк, – услышал он вкрадчивый голос Элинор и, повернувшись, увидел, что, она пристально смотрит на него. – Покажите мне, пожалуйста, вашу музыкальную комнату. Я слышала, вы сделали там стеклянный потолок.

Деверилл пожал плечами.

– Хорошо, пойдемте. Но предупреждаю, что вы не увидите там ничего необычного. Я просто заменил стеклом ту часть потолка, которая протекала.

Зеленые глаза Блейка насмешливо смотрели на гостью. Алиса с тоской наблюдала за ними. Она не слышала, о чем они говорят, но чувствовала, что речь идет о чем-то интимном, что, видимо, связывает их. Мисс Спенсер близко придвинулась к хозяину дома, и ее высокая грудь слегка коснулась рукава его сюртука. Неужели у герцога нет гордости и ему все равно, что подумают о нем окружающие? По всей видимости, ему нет никакого дела до мнения других людей, иначе он не вел бы себя так вызывающе на глазах у гостей.

Лицо Алисы полыхнуло гневом, глаза метали молнии. Пытаясь успокоиться, она потянулась за своим бокалом с вином и нечаянно опрокинула его. Алая жидкость выплеснулась на белоснежную льняную скатерть, и несколько капель брызнуло на сидевшего напротив гостя.

– Какая досада! – сердито воскликнул Эрон Хардвик и впился взглядом в Алису. – Нельзя же быть таким неловким!

Алиса оцепенела от ужаса. Стол был довольно широким, и она не сразу заметила, что рубашка Хардвика пострадала.

– Простите, сэр, – пробормотала она неуверенным тоном. Алиса не знала, правильно ли она обратилась к гостю. Он был кузеном герцога и к нему должен был перейти титул в случае, если у Блейка не будет наследников. В висках Алисы застучало от волнения. Она лихорадочно рылась в памяти, но так и не смогла вспомнить, как ей следовало обращаться к Хардвику.

Хардвик с яростью смотрел на подопечного своего кузена. Он слышал слова герцогини о том, что Блейку необходим наследник, и уже это привело его в дурное расположение духа. А тут еще это вино! Хардвик был просто взбешен. Ему хотелось сорвать зло на подопечном герцога.

Эрона Хардвика вполне можно было бы назвать красивым молодым человеком, если бы не выражение ярости, часто искажавшее его лицо. Хардвик был племянником герцогини, сыном ее младшего брата, и отличался вспыльчивым, заносчивым нравом.

– От вашего извинения пятна с моей рубашки не исчезнут, – недовольно буркнул он.

Алиса вскинула голову и бросила на Хардвика вызывающий взгляд.

– В таком случае используйте для выведения пятен мыло и воду! – парировала она.

Герцогиня рассмеялась:

– Прекрасная идея, Эрон! И абсолютно здравая.

– Вы правы, ваша светлость, – процедил сквозь зубы Хардвик, мрачно взглянув на герцогиню.

Он попытался улыбнуться, но улыбка вышла слишком наигранной. В его взгляде, устремленном на Алису, сквозила враждебность. Что за вздорный народ эти англичане!

Алиса едва дождалась конца обеда. Но вот дамы удалились в гостиную, а джентльмены остались в столовой, чтобы воздать должное портвейну и сигарам. К сожалению, Алисе пришлось остаться с мужчинами. Естественно, она чувствовала себя в мужском обществе не в своей тарелке.

«Это хорошая школа жизни, – успокаивала она себя, – набирайся опыта!» Алиса выслушала речь лорда Грейсона, разъяснявшего политику вигов в парламенте. Виконт Д'Арси придирался к каждому слову лорда, поскольку симпатизировал тори. Лорд Шелфорд, барон Уэджтон и сэр Рендевилл откровенно скучали. Деверилл сидел, откинувшись на спинку стула, и время от времени вставлял замечания в разговор.

Алиса не понимала, почему ее, как магнитом, тянет к этому человеку. Он обходился с ней грубо, часто бывал несправедлив к ней. Юный подопечный был для него обузой, от которой ему хотелось поскорее избавиться. Она же изо всех сил старалась понравиться ему, переживая, что у нее ничего не получается.

Когда, наконец, джентльмены вернулись в гостиную, Алиса решила, что наступил подходящий момент для того, чтобы улизнуть к себе. Герцог был занят разговором с сэром Рендевиллом и не смотрел в ее сторону. Алиса стала осторожно приближаться к выходу из гостиной, но тут повелительный голос герцогини остановил ее:

–Подойдите сюда, Истленд. Расскажите-ка о том, как вам живется в доме Деверилла. – В глазах пожилой дамы зажглись озорные искорки. – Надеюсь, мой внук хорошо обращается с вами?

Алисе стало неуютно под устремленным на нее взглядом.

– Да, все хорошо, ваша светлость. Герцог Деверилл прекрасно относится ко мне, спасибо.

Алиса знала, что герцог слышит их разговор:

– Неужели? – усмехнувшись, спросила герцогиня. – Я что-то сомневаюсь в этом. Я хорошо знаю своего внука и могу представить себе, как сурово он обходится с вами. Скорее всего он составил вам жесткое расписание занятий и требует от вас полной самоотдачи. Мой внук с детства был целеустремленным человеком.

– Спасибо за комплимент, – сухо отозвался Деверилл. – Мне непривычно слышать похвалу от вас, ваша светлость.

– Но это же чистая правда, – с улыбкой сказала герцогиня.

Ей никогда не удавалось привести своего внука в замешательство. И хотя герцогине нравилось его самообладание, однако холодность и сдержанность Деверилла раздражали ее. Она знала, что он достаточно эмоциональный человек. Но Деверилл умело скрывал это. Окружающие считали его хладнокровным и бесчувственным и часто за глаза называли «Дьяволом Девериллом». Герцог знал об этом, но относился к своему прозвищу спокойно.

– Я думаю, что строгость моего внука, – продолжала герцогиня, обращаясь к Алисе, – вызвана чувством ответственности и желанием дать вам хорошее образование, лорд Истленд.

– Это еще один комплимент в мой адрес? – с усмешкой поинтересовался Деверилл. – Как это мило с вашей стороны!

– Надеюсь, ты не успеешь привыкнуть к моим похвалам. Уверяю тебя, этот приятный период в твоей жизни продлится недолго.

– Ваша светлость, – напомнила о себе Элинор Спенсер, – вы обещали показать мне вашу музыкальную комнату.

– Неужели? – спросил Деверилл, не сводя глаз с бабушки. Он чувствовал, что за ее сегодняшней болтовней что-то кроется. Но герцогиня любила провоцировать и водить людей за нос, поэтому ему оставалось только ждать, когда она вдоволь наиграется и наконец расскажет ему о том, что было у нее на уме. Аделайн обожала секреты, тайны и недомолвки.

– Да, обещали, – настаивала Элинор.

Деверилл наконец взглянул на нее:

– Прекрасно. Думаю, мои гости не будут возражать, если мы оставим их на короткое время.

– Деверилл, я уверена, что мисс Монтегью тоже хотела бы посмотреть новый стеклянный потолок в музыкальной комнате, – с невинным видом промолвила герцогиня и кивнула смутившейся гостье. – Кстати, ты знаешь, что она – дочь Тарнхауэра?

Деверилл с вежливой улыбкой окинул взглядом бабушку и покрасневшую мисс Монтегью.

– Я с огромным уважением отношусь к Тарнхауэру и с удовольствием покажу мисс Монтегью музыкальную комнату, когда в ней закончится ремонт. Но теперь прошу извинить меня.

Элинор Спенсер с видом победительницы посмотрела на свою соперницу и с улыбкой триумфатора вышла из гостиной, держа Деверилла под руку. Алиса проводила их взглядом. Она заметила холодный блеск в глазах герцогини, которая была явно недовольна тем, что ее интрига не удалась. Герцог не клюнул на мисс Монтегью, протеже Аделайн. Впрочем, Алиса прекрасно понимала Деверилла. Она тоже не любила, когда ею пытались манипулировать.

Стоя у мраморного камина, Алиса разговаривала с мисс Дианой Монтегью, которая была явно неравнодушна к Эрону Хардвику. Мисс Монтегью была юной наивной девушкой, именно этим, наверное, объяснялась ее влюбленность в Хардвика. Алиса насквозь видела этого хлыща, хотя и познакомилась с ним всего несколько часов назад. Для нее не было загадкой, что этот человек недоволен судьбой, но пытается скрыть свое разочарование от окружающих.

Через полчаса Алисе все же удалось улизнуть из гостиной. Она не могла не заметить, что Элинор Спенсер и герцог еще не вернулись к гостям.

Алиса не стала приближаться к западному крылу здания, где была расположена музыкальная комната, и поднялась по лестнице, ведущей в восточное крыло. Она хотела избежать встречи с герцогом и его дамой.

Следуя по тускло освещенному коридору второго этажа, Алиса услышала приглушенные голоса и приближавшиеся шаги, и тут же поняла, что это были Деверилл и Элинор. У Алисы перехватило дыхание, и она инстинктивно отступила в тень ниши, чтобы не быть замеченной. Голоса звучали теперь громче, и Алиса могла разобрать слова.

– Блейк! Дорогой! Ты же знаешь, чего я хочу…

– Я знаю о тебе больше, чем ты полагаешь, Нелли.

– На что ты намекаешь? – обиженно спросила Элинор.

– А ты не догадываешься?

Элинор и герцог, рука которого лежала на ее талии, прошли мимо Алисы и остановились в нескольких шагах от нее у соседней ниши. Сердце гулко билось в груди Алисы. Что они делали здесь, в восточном крыле, где располагались только спальни?

У Алисы потемнело в глазах, когда она представила себе, чем могли заниматься эти двое в комнате герцога. Впрочем, какое ей было до этого дело?

– Блейк, – с придыханием промолвила Элинор, – неужели ты хочешь, чтобы мы поссорились из-за каких-то сплетен?

– Не стоит притворяться. Ты прекрасно знаешь, что я не придаю никакого значения слотам и сплетням. Но теперь ты помолвлена, и между нами не может быть близких отношений.

– Одно твое слово, и я разорву помолвку, – сказала Элинор. В ее голосе звучало отчаяние.

Алиса услышала шелест шелковой ткани и поняла, что любовники крепко обнялись. У нее защемило сердце. Она догадалась, что Деверилл и Элинор сейчас целуются, и зажала рот рукой, чтобы не закричать от беспомощности и душевной боли. Слава Богу, она не видела этого поцелуя. Алиса стояла словно громом пораженная в тени ниши и не могла сдвинуться с места. Ей была невыносима мысль о том, что герцог состоял с Элинор Спенсер в интимных отношениях. Должно быть, он любил ее!

Но на самом деле Блейк не испытывал нежных чувств к своей любовнице. Она уже давно надоела ему. Ее пышные формы больше не возбуждали герцога. Известие о том, что Элинор обручилась с виконтом Лэнгли, только обрадовало Деверилла. Наконец-то эта женщина навсегда уйдет из его жизни!

Но от Элинор не так-то просто было избавиться. Прижимаясь к герцогу всем телом, она почувствовала, как встает и твердеет его плоть.

– Вот видишь, – с улыбкой промолвила Элинор, не размыкая объятий, – ты все еще хочешь меня, Блейк!

– А тебе не кажется, что это всего лишь привычная реакция? – спросил он, пожимая плечами. – Мы провели в постели слишком много времени, Нелли.

– Надеюсь, ты с удовольствием вспоминаешь об этом?

– Конечно.

– Так почему бы нам не продолжить наши встречи? – спросила она сдавленным от возбуждения голосом и снова прильнула к нему всем телом. Но герцог решительно отстранился от нее.

– Ты зря теряешь время, Нелли, – заявил он. – У тебя есть жених, виконт Лэнгли. Я не сомневаюсь, что из него выйдет хороший муж.

– Блейк!

– Меня ждут гости. Мне жаль, что я поддался на ваши уговоры и пошел за шалью. Сомневаюсь, что она действительно была нужна вам. Не вынуждайте меня быть грубым с вами…

Элинор разгладила складки на платье и поправила лиф.

– Да, я хочу вас, Блейк, – холодно произнесла она. – Но если вам больше нравится этот мальчишка, над которым вы взяли опеку, то…

Блейк резко схватил ее за руку, и Элинор вскрикнула от боли.

– У тебя грязные мысли и поганый язык, Нелли.

В голосе Деверилла слышалась угроза. У Алисы по спине забегали мурашки.

– Об этом все шепчутся, Блейк, – сказала Элинор, морщась от боли.

Судя по ее тону, она была испугана и жалела о своих словах. Деверилл был страшен в гневе.

– Эти грязные слухи распространяет Шелфорд? – спросил Блейк. – Или, может быть, мой дорогой кузен Эрон?

– Блейк! Мне… мне больно!

Блейк отпустил ее руку и грубо подтолкнул Элинор по направлению к лестнице.

– Впрочем, мне все равно, кто именно говорит обо мне гадости. Все кончено, Нелли, я больше не желаю слушать тебя.

– Ублюдок!

Деверилл рассмеялся:

– Ну наконец-то ты выразила те чувства, которые на самом деле испытываешь ко мне!

Они вышли из тени и остановились посередине коридора. Теперь Алиса могла хорошо видеть их. Деверилл смотрел на Элинор с насмешкой, почти с презрением. Белокурая красавица с трудом сдерживала ярость.

– Приходи ночью в мою спальню, Блейк, – проговорила она и, увидев, что он с сомнением качает головой, добавила: – Мне нужно сказать тебе что-то очень важное.

– В таком случае напиши мне записку.

– Это касается Эрона…

– А что такого мог натворить мой кузен? Впрочем, какую бы гадость он ни сделал, я этому нисколько не удивлюсь. Да, честно говоря, меня и не интересует его поведение.

Элинор с улыбкой поправила прическу.

– Не будь так самоуверен. Речь идет о Хатауэй. Блейк помолчал, а потом кивнул:

– Хорошо. Я приду ночью к тебе.

У Алисы сжалось сердце. Она догадывалась, что было на уме у Элинор. Целью этой светской львицы был отнюдь не разговор с герцогом. Она хотела завлечь его в свою постель. Алиса вжалась в нишу, когда Деверилл и Элинор повернулись и пошли по коридору, направляясь к лестнице. Слава Богу, они так и не заметили ее.

Когда их шаги стихли, Алиса вышла из тени. От напряжения у нее затекли ноги. Больше всего на свете Алисе хотелось убежать из этого дома. Ей осточертели все эти высокомерные аристократы с их причудами. Но больше всего ее раздражала Элинор. Мысль о том, что она является любовницей Деверилла, причиняла Алисе нестерпимую боль.

Алиса бросилась к лестнице, спустилась в вестибюль и выбежала из дома. Просторный двор освещали фонари. Алиса быстрым шагом направилась по вымощенной кирпичом дорожке к конюшням. От слез она почти ничего не различала вокруг. Ей хотелось увидеть Гарри – единственного приятного ей человека в поместье герцога. Лишь он один с сердечной добротой отнесся к ней. Даже Кэррик обходился с Алисой хоть и вежливо, но холодно. Он терпел ее только потому, что она была гостем герцога. Впрочем, Алиса ни в чем не винила слугу. Ему больше других доставалось от Деверилла за нерадивость лорда Истленда.

Переступив порог тускло освещенной конюшни, Алиса остановилась. Он знала, что у Гарри есть здесь комнатка, в которой он спит. Мальчик сам рассказывал ей об этом. Алиса огляделась по сторонам. Где же здесь могла находиться спальня маленького конюха? А вдруг он уже заснул? Алисе не хотелось бы будить его в столь поздний час, ведь никакой определенной цели у нее не было. Из стойл шел знакомый запах сена и лошадиного пота. Слава Богу, английские конюшни мало отличались от американских и напоминали Алисе родину.

– Гарри! – негромко позвала она, пройдя несколько шагов вглубь помещения.

До слуха Алисы доносились приглушенные удары копыт по подстилке из соломы и тихое ржание. Единственным источником света здесь был висевший на стене фонарь. Задняя часть помещения скрывалась во мраке.

– Гарри!

Пройдя еще несколько шагов, Алиса прислушалась, и ей показалось, что она слышит какое-то сопение. Звуки доносились из соседнего стойла. Обрадовавшись, Алиса подошла и заглянула внутрь. То, что она увидела, повергло ее в шок. Гарри был в стойле не один. Полураздетый, он лежал в объятиях девицы с задранной юбкой. Девица обхватила голыми ногами его талию и извивалась под ним. Гарри покусывал ее розовые соски, урча от наслаждения. Его штаны были спущены ниже колен. Лежа между ногами девицы, он производил ритмичные движения, заставлявшие его подружку стонать.

Алиса круглыми от ужаса и изумления глазами смотрела на них. Она видела искаженное страстью лицо девицы, словно погруженной в полузабытье. Яростно вцепившись обеими руками в плечи Гарри, девица издавала хриплые крики. Ее рыжие волосы рассыпались по соломенной подстилке.

Алиса застыла на месте; она была не в состоянии ни пошевелиться, ни заговорить. Алиса понимала, чем занимаются эти двое. Но прежде она не представляла себе, как это происходит. Она не думала, что пары при этом входят в такой экстаз, что не замечают ничего вокруг. Да, все это выглядело далеко не романтично. Представшая взору Алисы сцена скорее походила на яростное совокупление двух животных, чем на нежные объятия влюбленных.

Комок подкатил к горлу Алисы, ее затошнило, на глаза навернулись слезы. Ей больше не хотелось смотреть на эту отвратительную картину, но она не могла сдвинуться с места. Ее будто парализовало.

В конце концов ей все же удалось отступить назад на несколько шагов. Она уже хотела повернуться и убежать, но тут ее кто-то крепко схватил за руку.

– Тихо! – услышала она над своим ухом голос герцога. Судя по всему, он был разъярен. Взглянув на него, Алиса увидела, что в его зеленых глазах полыхают молнии, а рот искажен гневом.

Герцог смотрел мимо нее, туда, где находилась парочка. Услышав его голос, Гарри вскочил на ноги и стал торопливо напяливать штаны. Девица все еще лежала на соломе в неприличной позе, даже не пытаясь прикрыть свое полуобнаженное тело.

– Вон отсюда! – приказал Деверилл Гарри. – Занимайся своими непотребствами где-нибудь в другом месте!

– Ваша светлость… – испуганно пролепетал Гарри, собираясь оправдываться.

– Я не желаю слушать никаких объяснений! – прорычал герцог. – Я – не пуританин, поэтому не стану увольнять тебя, хотя мне следовало бы сделать это. А теперь вон отсюда, мне надо поговорить с моим подопечным!

Алису била мелкая дрожь, она боялась взглянуть на герцога, но чувствовала, что он смотрит на нее. Она не понимала причины его гнева. Может быть, он злился на нее зато, что она без спросу ушла из дому?

Алиса сжимала зубы, чтобы не расплакаться. Пальцы герцога больно впились в ее нежное тело, но она не смела попросить его о том, чтобы он отпустил ее. Когда Гарри и его рыжеволосая девица наконец покинули конюшню, Деверилл сильно толкнул своего подопечного.

– Оказывается, Истленд, ты любишь подглядывать? Тебя интересуют непристойности?

– Я только…

– Я не желаю слушать твой жалкий лепет! Я видел, как ты стоял и, открыв рот, глазел на эту парочку!

Решив, что герцог обвиняет своего подопечного прежде всего в том, что тот смотрел на полуобнаженную девушку, Алиса начала оправдываться:

– Я впервые вижу эту девицу, ваша светлость, и, уверяю вас, не испытываю к ней никаких чувств.

– Прекрати водить меня за нос, Истленд! Или ты думаешь, я не вижу, с каким вожделением ты смотришь на Гарри и на меня? Ты – жалкий извращенец! – Схватив Алису за плечо, герцог начал трясти ее. – Я не потерплю мужеложства в своем доме!

Алиса обеими руками вцепилась в запястье герцога.

– Мне больно! Зачем вы издеваетесь надо мной? Что скажут ваши гости, когда узнают о вашем грубом обхождении с подопечным?

Герцог перестал трясти ее и снял со стены хлыст.

– Мне безразлично, что подумают обо мне гости, – процедил он сквозь зубы. – Мне следовало бы задать тебе хорошую трепку и выпороть так, чтобы ты месяц не мог сесть на задницу.

– Ваша светлость, вы все неправильно истолковали…

– Не считай меня дураком, Истленд.

Деверилл отбросил в сторону хлыст и, схватив Алису за плечо, повел ее к выходу из конюшни. На улице было темно и холодно, в воздухе стоял запах влажной земли. Герцог направился не к парадной лестнице, а к черному ходу. Они вошли на кухню. Здесь было тепло, пахло свежим хлебом и пряностями. Втолкнув Алису внутрь, герцог запер дверь.

Помещение было тускло освещено огнем, горевшим в печи. В просторной кухне были высокие сводчатые потолки, и каждый звук отдавался эхом. Дрожа всем телом, Алиса отступила к длинному столу, стоявшему в центре, чувствуя, как сильно колотится ее сердце. Она не могла сказать правду герцогу, который был сейчас слишком разъярен, и поэтому молчала.

– Я терпеть не могу женоподобных мужчин, Истленд, – промолвил Деверилл. – И поскольку вы находитесь сейчас на моем попечении, я сделаю все, чтобы вы все-таки стали настоящим мужчиной.

Алиса застыла на месте, чувствуя, как горят ее щеки от обиды и унижения.

– Боюсь, что вам это не удастся, ваша светлость, – возразила она.

– А вот это мы еще посмотрим, Истленд! – зло бросил герцог.

 

Глава 7

Алиса вжалась в угол кареты. Напротив нее, скрестив длинные вытянутые ноги, сидел Деверилл. Они направлялись в Лондон. Алиса исподлобья поглядывала на герцога. Он целую неделю не разговаривал с ней, а вчера Кэррик известил Алису о том, что они завтра рано утром уезжают в город.

Похоже, герцог решил полностью игнорировать своего подопечного. После случая в конюшне лорд Истленд как будто перестал существовать для него. Алиса понятия не имела, зачем ее везут в Лондон, и не осмеливалась спросить об этом Деверилла. Она заерзала на мягком обтянутом бархатом сиденье. Лучше бы ей было никогда не приезжать в Англию! Даже жизнь в монастыре казалась теперь Алисе не столь ужасной.

Она чувствовала, что совершенно запуталась, и не знала, как выйти из этой сложной ситуации. Алиса боялась Деверилла. Причем ее пугали не столько угрозы выпороть ее, сколько его ледяное презрение. Хотя, конечно, это было глупо. Ведь если ее подвергнут телесному наказанию, то наверняка сразу же разоблачат. Чтобы не допустить позора, Алиса вынуждена будет признаться в том, что она девушка! Она знала, что у герцога не поднимется рука на женщину. Но язвительные замечания он отпускал в адрес как сильного, так и слабого пола.

Алиса была свидетельницей недавней ссоры герцога и его бабушки, произошедшей на следующий день после званого обеда. Она не знала, что явилось причиной скандала, но видела, как герцогиня в гневе покидала поместье внука.

Сославшись на плохое самочувствие, Алиса не поехала на охоту. Подойдя к окну своей комнаты, она видела, как в карету садилась Элинор Спенсер. У нее было сердитое лицо. По всей видимости, она, как и герцогиня, поссорилась с Девериллом. Алиса вспомнила, как в разговоре Элинор и герцог упоминали таинственное имя «Хатауэй». Алиса не знала, о ком идет речь, и ее терзало любопытство.

Воспоминания о Мэриетт Хатауэй причиняли Девериллу душевную боль. Когда-то он любил эту милую, нежную, веселую девушку. В ту пору ему было всего лишь семнадцать лет, но первая любовь оставила в его сердце неизгладимый след.

Мэриетт появилась в жизни Блейка в трудный период. Он лишился отца, а мать его уехала. Блейк до сих пор не мог спокойно думать о том, что мать бросила его, сбежав с любовником. Впрочем, она поплатилась за свое легкомыслие. Через несколько лет любовник убил ее. Предательство матери заставило Блейка настороженно относиться к женщинам, но Мэриетт сумела завоевать его доверие.

Он собирался жениться на этой девушке, но она погибла накануне их помолвки. А потом Блейк узнал, что она направлялась в Гретна-Грин, чтобы встретиться там с Эроном Хардвиком, которого тайно любила и с которым собиралась бежать. После этого случая Блейк вообще перестал верить женщинам.

Его неприязнь к слабому полу еще усилилась, когда Элинор рассказала ему, что Мэриетт, оказывается, ждала ребенка от Хардвика.

Деверилл искоса взглянул на лорда Истленда, который с мрачным видом смотрел в окно, и нахмурился. Чарлз Эдлингтон был слабым человеком, склонным к распутству. Но Деверилл не хотел, чтобы потомок графа пошел по его стопам. В этом мире выживает только сильный человек, умеющий сопротивляться и своим порокам, и жизненным обстоятельствам. Блейк хотел, чтобы лорд Истленд стал сильным человеком. Герцог был многим обязан Эдлингтону, поддержавшему его в трудную минуту.

Алиса заерзала, почувствовав на себе тяжелый взгляд Деверилла. Она знала, что он крайне недоволен ею. Занятия кулачным боем закончились такой же неудачей, как и остальные попытки сделать из юного лорда Истленда настоящего мужчину. Алиса с трудом удерживалась, чтобы не признаться герцогу, что она женщина и не может боксировать так, как это делал бы юноша.

Тренер по боксу, которого нанял герцог, слишком поздно понял, что его ученик хилое слабое существо, и невзначай отправил его в нокаут. Потребовалась целая бутылочка нюхательной соли, чтобы привести Алису в чувство. Граймс перепугался и побежал оправдываться перед герцогом.

– Джонни лишь слегка ударил лорда Истленда в челюсть, клянусь вам, ваша светлость, – заверил он Деверилла.

Герцог не стал спорить с ним.

– Я уверен, что так оно и было, Граймс, – сказал он.

И вот теперь Алиса направлялась вместе с Девериллом в Лондон, теряясь в догадках относительно цели этой поездки. Возможно, герцог намеревался отвезти ее в женский монастырь, о котором говорил недавно. Алисе было странно слышать о том, что в таких обителях принимают молодых людей, но в Англии, похоже, царили свои порядки.

– Прекратите грызть ногти, Истленд, – сказал герцог. Алиса вздрогнула и опустила руку.

– Простите, ваша светлость.

Герцог несколько секунд насмешливо смотрел на своего подопечного. Истленд был одет в коричневые бриджи, белую рубашку, стеганый жилет и теплый сюртук. Вокруг его шеи был замотан шарф, на голове красовался цилиндр.

– Боитесь замерзнуть, Истленд? – спросил герцог.

– Сейчас январь, ваша светлость, и на улице довольно холодно.

– Думаю, что скоро вам станет жарко, – усмехнулся Деверилл и, отвернувшись к окну, стал смотреть на голые поля, тянувшиеся вдоль дороги.

Мурашки побежали по спине Алисы от слов герцога. Она поняла, что он намеревается сделать с ней что-то ужасное. Но что именно? Алиса стала перебирать в памяти все, что Деверилл говорил о женском монастыре, в который хотел отвезти своего подопечного. Что-то в его намеках было не так! Но что именно? Неизвестность пугала Алису больше всего.

Когда они наконец приехали в Лондон и карета покатилась по узким извилистым городским улочкам, новизна впечатлений не смогла вытеснить смутную тревогу из сердца Алисы. Она смотрела в окно на прячущиеся за туманом серые дома и думала о своей незавидной участи. Тусклый свет уличных фонарей, отражавшихся в грязных лужах, наводил тоску. Глядя на трепещущие под порывами зимнего ветра голые ветки деревьев, Алиса дрожала от дурных предчувствий.

Карета остановилась у большого сумрачного здания, и Алису охватил страх. Один из сопровождавших их лакеев взбежал по высокому парадному крыльцу и постучал в дверь. Это строение не походило на монастырь, и Алиса бросила вопросительный взгляд на герцога, но тот упорно молчал.

В ее душе проснулась надежда. Возможно, все не так уж и плохо? Но суровое выражение лица Деверилла свидетельствовало о том, что ее ожидает тяжелое испытание.

– Куда мы приехали, ваша светлость? – отважилась спросить Алиса, выходя из кареты.

Однако герцог продолжал хранить молчание. Она последовала за ним к входной двери, которую перед ними распахнул слуга. По всей видимости, он хорошо знал Деверилла. Войдя в вестибюль, Алиса огляделась. Мраморный пол здесь был застелен роскошным пушистым ковром. До слуха Алисы доносились звуки клавесина и приглушенный женский смех. Ей стало не по себе.

– О, это вы, ваша светлость! – воскликнула подошедшая к ним женщина. – Какой приятный сюрприз! Давненько вы не были у нас!

– Я привез своего подопечного. Познакомьтесь, Истленд, это миссис Херентон.

Алиса отвесила легкий поклон.

– Рад видеть вас, мадам, – вежливо сказала она. – Алиса чувствовала, что от миссис Херентон исходит какая-то неведомая опасность, хотя с виду это была самая обыкновенная женщина. На ней было простое платье без украшений, и она вовсе не походила на распутную особу. И все-таки ее появление привело Алису в замешательство. Особенно ей не понравилось то, каким взглядом миссис Херентон окинула ее с ног до головы.

– Входите, милорд, – сказала хозяйка заведения. – Я уверена, что вам у нас понравится.

– Могу я поговорить с вами, миссис Херентон? – спросил герцог, снимая плащ, который тут же подхватил кто-то из слуг.

– Конечно, ваша светлость. Я попрошу Энн пока развлечь вашего подопечного.

Мисс Энн появилась в вестибюле словно по мановению волшебной палочки. Это была довольно стройная улыбчивая молодая женщина с темными вьющимися волосами и мечтательным выражением лица. Окинув Алису оценивающим взглядом, она взяла ее за руку.

– Пойдемте со мной, милорд, – промолвила она хрипловатым голосом и повела Алису в пышно обставленную гостиную, где было много народу.

Оглядевшись, Алиса почувствовала дурноту. В комнате звучали шутки и смех. Сидевшие на коленях у мужчин девушки в открытых платьях целовали и обнимали их. Алиса поняла, что Деверилл привез ее в бордель. Она замерла на месте, не сводя глаз с джентльмена, который с похотливым выражением лица тискал грудь хихикающей девушки.

Алиса была в шоке. Нет, она находилась отнюдь не в монастыре, а миссис Херентон было далеко до аббатисы. Теперь Алиса наконец поняла странные намеки Деверилла, который не стал открытым текстом заявлять ей о том, куда собирается ее везти. Алиса почему-то вдруг вспомнила Гарри и его девицу, на которых она наткнулась в конюшне… Она бросилась бежать. Однако Деверилл поймал ее на крыльце и, схватив за руку, заставил вернуться в дом.

– Что за странная робость, Истленд! – воскликнул он, сердито поглядывая на своего подопечного.

– Но это… это не женский монастырь!

– Конечно, нет. Неужели вы думали, что я повезу вас в святую обитель? Какая наивность! Впрочем, миссис Херентон действительно в каком-то смысле похожа на аббатису.

Герцог снова подвел своего подопечного к хозяйке заведения и мисс Энн, которые пытались сдержать смех, глядя на несчастного лорда Истленда.

– Ваша светлость, – пролепетала Алиса, – вы сами не понимаете, что вы сейчас делаете.

– Это вы ничего не понимаете, Истленд, – насмешливо возразил Деверилл. – Заведение миссис Херентон не знает себе равных в Лондоне. Уверяю вас, вы не будете разочарованы здешним обслуживанием.

? Боюсь, что мне придется разочаровать мисс Энн, – пробормотала Алиса. Энн рассмеялась.

– Пойдемте со мной, милорд, – сказала она. – Обещаю вам, что никто из нас не будет разочарован.

Алисе хотелось немедленно признаться герцогу в обмане, но ее остановило суровое выражение его лица, и она позволила Энн увлечь себя в комнату, расположенную на втором этаже. По дороге Алиса обдумывала, что скажет девушке, когда они останутся наедине.

Но мисс Энн вовсе не собиралась слушать, что ей скажет молодой лорд – как только дверь за ними закрылась, она начала быстро раздеваться.

– Нет, не надо, прошу вас! – испуганно воскликнула Алиса.

Но мисс Энн решительно сбросила платье, которое, как оказалось, было надето на голое тело.

– Идите ко мне, милорд! – с придыханием сказала она. – Неужели я вам не нравлюсь?

Алиса была шокирована столь наглым поведением. Она попятилась, но уперлась спиной в стену. Энн подошла к ней вплотную.

– Вы мне очень нравитесь… – пробормотала Алиса, – но дело в том, что я… я должен кое-что объяснить…

– Отношения между мужчиной и женщиной не требуют никаких объяснений, – проворковала Энн.

Алиса покраснела.

– Но я… я не мужчина! – выпалила она.

– Да, вы еще юноша, милорд, но скоро станете настоящим мужчиной.

И Энн быстрым движением положила руку на лобок Алисы. Но тут же ее глаза стали круглыми от изумления.

– Что это значит? – спросила она и просунула руку глубже.

Этого Алиса не могла стерпеть. Размахнувшись, она ударила девушку кулаком в челюсть, как ее учил тренер по боксу. Энн рухнула на пол, но тут же вскочила на ноги. У нее был богатый опыт драк и уличных потасовок. Пока счастливый случай не привел ее в заведение миссис Херентон, она жила в лондонских трущобах, каждодневно борясь за свое существование.

Алиса хотела выбежать из комнаты, но Энн настигла ее и сильно ударила в лицо. Алиса упала на кровать, а противница, бросившись на нее, стала избивать ее и царапать. Алиса старалась не оставаться в долгу. Девушки катались по кровати, пока не упали на ковер. В пылу борьбы они задели умывальник, тот пошатнулся, и стоявшие на нем фарфоровые тазик и кувшин с грохотом свалились на пол и разбились. Однако девушек это не остановило. Затем они перевернули столик и стул. Со стены с громким стуком упала картина, и ее багетовая рама раскололась.

Крики и грохот, доносившиеся со второго этажа, заставили Деверилла нахмуриться. Взглянув на миссис Херентон, он понял, что она тоже встревожилась.

– Ваш подопечный оказался довольно энергичным юношей, – заметила она.

Когда сверху снова донесся грохот, миссис Херентон встала.

– По-моему, нам следует навестить их, – мрачно сказал Деверилл.

Миссис Херентон с готовностью кивнула.

Распахнув дверь спальни, оба в изумлении застыли на пороге. Обнаженная мисс Энн и одетый юный граф дрались, катаясь по полу и извергая проклятия. Впрочем, ругалась в основном мисс Энн. Истленд пыхтел и осыпал ее ударами. Герцог решительно подошел к дерущимся и схватил Истленда за ворот.

– Что вы, черт возьми, делаете! – взревел он, выйдя из себя. Алиса бросила на герцога негодующий взгляд.

– Она… она схватила меня… – возмущенно начала объяснять Алиса и запнулась, не зная, как назвать то место, за которое ее схватила мисс Энн.

– Я хотела схватить его за член, ваша светлость, – стала оправдываться мисс Энн. – Но у него он совсем не прощупывается… А потом этот ублюдок ударил меня в челюсть!

Герцог пригвоздил Алису к месту ледяным взглядом. Его губы дрожали от гнева. Алиса потупилась, решив молчать.

– Ваша светлость, – вступила в разговор миссис Херентон, но герцог отмахнулся от нее.

– Я оплачу все убытки, – бросил он хозяйке заведения.

– Благодарю вас, но я хотела сказать…

– Не сомневайтесь, я сурово накажу моего подопечного.

Алиса задрожала, услышав эти слова.

– Ваша светлость, – не отступала миссис Херентон, – мне кажется, что здесь возникло серьезное недоразумение.

И она указала пальцем на Алису. Деверилл внимательно посмотрел на своего подопечного, которого все еще держал за ворот. В драке Энн оторвала все пуговицы с жилетки и рубашки Алисы, и они распахнулись, обнажив ее грудь. Увидев два изящных бугорка, герцог открыл рот от изумления. Алиса вспыхнула. Деверилл в сердцах выругался и разжал руку. Алиса испуганно посмотрела на него и, увидев выражение гнева на его лице, закрыла глаза.

– Запахните одежду и следуйте за мной, – распорядился Деверилл.

Алиса беспрекословно подчинилась его приказу. Она села в карету, не поднимая на герцога глаз. Деверилл молчал. Однако вскоре экипаж остановился, и Алиса вопросительно взглянула на герцога. Куда они приехали? И что собирается с ней сделать Деверилл?

Распахнув дверцу, Деверилл вышел из экипажа. Алиса увидела, что они все еще находятся в Лондоне. Это ее встревожило.

– Где мы? – робко спросила она, спрыгнув на землю. Герцог взял ее за руку и повел за собой к дому, подъезд которого был освещен газовыми фонарями.

– Ни слова, – приказал он, заметив, что Алиса хочет что-то сказать. – Я выслушаю вас позже.

Алису терзал страх. Она кляла себя за то, что устроила этот маскарад. С ее стороны было глупо надеяться, что ее не разоблачат. Что же ей теперь делать? Где найти слова оправдания? Как объяснить герцогу причины, заставившие ее пойти на обман?

Вскоре Деверилл, переговорив со встретившим их слугой, ввел Алису в обшитый дубовыми панелями кабинет, очень похожий на тот, который был в поместье герцога. Не дожидаясь приглашения, Алиса без сил опустилась на стоявший у горящего камина стул. К счастью, герцог не стал отчитывать ее за нарушение правил поведения. Он подошел к небольшому шкафу и, достав оттуда хрустальный графин, налил себе бренди.

– Я хотел бы знать, кто вы? – спросил герцог, сделав глоток.

– Меня зовут Алиса Трентон. Я сестра-близнец графа Истленда.

– Ах вот оно что… Этого следовало ожидать. Но почему вы явились в Англию вместо него? Думаю, только смерть могла помешать вашему брату приехать в Лондон.

Алиса протянула озябшие ноги к огню и потерла холодные руки.

– Вы ошибаетесь, ваша светлость. У Никки не было никакого желания ехать в Англию. И он послал вместо себя меня.

– Теперь мне все понятно. Удивляюсь, почему я сразу не догадался об этом. – Герцог усмехнулся. – И где же сейчас наш юный граф?

– Он ушел в море, – еле слышно промолвила Алиса, опустив голову.

– В море? Вот незадача! Я уверен, что вы знаете название судна, на котором он служит.

– «Морская цыганка»…

Алиса чувствовала себя бесконечно несчастной. Блейк буравил ее разъяренным взглядом, вертя в руках бокал с бренди. Его приводила в бешенство мысль о том, что семнадцатилетняя девчонка с ангельским личиком сумела провести его. Но самым ужасным было то, что разоблачение произошло в борделе, при посторонних, и теперь по Лондону поползут грязные слухи о нем и Алисе Трентон. Все это не могло не беспокоить герцога.

Он едва сдерживался, чтобы не отшлепать скверную девчонку, заварившую эту кашу.

– Может быть, леди Алиса, у вас есть какие-нибудь соображения по поводу того, как нам остановить слухи о нас, которые завтра распространятся по всему Лондону? – сердито спросил он. – Вам следовало отвести меня в сторону и сказать мне правду до того, как вы поднялись в спальню с этой шлюхой Энн!

Алиса провела кончиком языка по пересохшим от волнения губам.

– Но вы ничего не хотели слушать, ваша светлость…

– Да. Возможно, вы правы. В тот момент я был слишком раздражен. Но вы могли признаться мне раньше, до того, как я принял решение отвезти вас в Лондон.

– Как я могла признаться вам, если вы постоянно злились на меня! Я боялась вас как огня. Вы мне не давали рта раскрыть, постоянно кричали и оскорбляли меня. Мне кажется, вы вообще не тот человек, кому можно доверить свои сокровенные тайны, ваша светлость!

Герцог окинул Алису пронзительным взглядом, приведшим ее в трепет.

– Леди Алиса, не старайтесь обидеть меня, обвиняя в строгости и неприветливости. Я намеренно развивал в себе эти качества, чтобы держать окружающих на расстоянии. Это помогает мне жить. Во всяком случае, помогало до тех пор, пока вы не приехали.

Блейк медленно пересек комнату и подошел к Алисе.

– Ну и что мне теперь с вами делать, черт возьми? – суровым тоном спросил он.

Алиса пожала плечами:

– Не знаю. И меня это; честно говоря, не очень волнует. Думаю, что хуже, чем мне было в течение этих трех недель, уже не будет.

Ее слова неприятно поразили герцога. Он впервые задумался о том, что пришлось пережить девушке в его доме. Она изо всех сил старалась походить на мужчину, но у нее ничего не получалось. Все это было бы смешно, когда бы не было так грустно. Теперь, зная все, Блейк по-другому оценивал достижения Алисы в фехтовании, кулачном бое и езде верхом. Кое-что у нее получалось совсем неплохо. Однако он до сих пор не мог понять, почему девушка не хотела признаться ему в своем обмане. Блейк вспомнил ту сцену в карете, когда он перекинул ее через колено и хорошенько отшлепал, и мрачно усмехнулся. Бедная Алиса, как она все это могла выдержать!

Блейк, конечно, ни за что не поднял бы руку на женщину, но, впрочем, сейчас он не раскаивался в своих действиях, ведь он же не знал, что его подопечный – переодетая девушка. Алиса получила по заслугам.

Ему снова припомнилась недавняя драка в спальне заведения миссис Херентон. Алиса, по всей видимости, неплохо усвоила уроки тренера по боксу и одержала верх в схватке с мисс Энн. За леди Алису можно было не беспокоиться, она умела постоять за себя! Блейк невольно улыбнулся, качая головой.

– Идиот, – пробормотал он.

Алиса подняла голову и удивленно взглянула на него. В глазах Блейка больше не было ярости и злости. Он отошел к камину и оперся на мраморную полку.

– Надеюсь, ваш брат не похож на вас? – спросил он.

– Что вы имеете в виду, ваша светлость?

– Он не виляет бедрами и не строит мужчинам глазки?

Алиса засмеялась:

– Мой брат, несмотря на возраст, мужественный парень. Вы останетесь довольны им. Единственными его недостатками, которые, впрочем, в той или иной мере присущи всем мужчинам, являются высокомерие и заносчивость.

– Во мне вы тоже находите эти недостатки?

– В вас в первую очередь, ваша светлость.

Алиса смело посмотрела на Блейка. В ее глазах стояли слезы. Она была готова расплакаться от радости и облегчения, чувствуя, что все самое страшное и мучительное осталось позади. Теперь она, пожалуй, даже с нетерпением ожидала, что сейчас герцог объявит о своем решении отправить ее в монастырь. Алиса так устала за последнее время, что перспектива оказаться в заточении в святой обители, где ее ждет обет безбрачия, ничуть не пугала ее.

– О Боже, только не надо плакать! – воскликнул Блейк и позвонил в колокольчик. – Давайте отложим этот разговор до утра.

– Проводите леди Трентон в ее спальню, – сказал он вошедшему слуге. – И еще, Перкинс, приготовьте для нее соответствующую одежду.

– Слушаюсь, ваша светлость, – сказал Перкинс, и Алиса последовала за ним, опустив голову.

Блейк проводил ее задумчивым взглядом. Теперь он понимал, что такая живая и изобретательная девушка, должно быть, страшно боялась заточения в монастырь, потому и решилась на столь отчаянный шаг. Опустившись в кожаное кресло, Блейк стал перебирать в памяти события последнего времени. Как он мог не заметить, что его подопечный был переодетой женщиной! Он вел себя как слепец! Почему у него не вызвали подозрений ни тонкие нежные черты лица Алисы, ни ее густые длинные ресницы, ни темные локоны? А ведь Блейк всегда считал себя проницательным человеком. Теперь бабушка от души посмеется над ним!

Блейк нахмурился, вдруг подумав о том, что бабушка, возможно, обо всем догадалась, но не сочла нужным предупредить его. А теперь она придумает целую историю о нем и его подопечном, оказавшемся женщиной! У Блейка было достаточно денег для того, чтобы заставить молчать обо всем увиденном миссис Херентон и Энн, но на бабушку повлиять он не мог.

Блейк должен найти выход из создавшегося щекотливого положения. Необходимо срочно разыскать Николаса и привезти его в Англию. Блейк залпом осушил бокал. Ему предстояло все начать сначала и попытаться сделать из неотесанного американца настоящего английского графа. Это была трудная задача, если учесть, что Николас не желал ничего слышать о своем титуле. Этот Чарлз Эдлингтон оставил после себя целый клубок проблем!

Да, Чарлз был сложным, запутавшимся во внутренних противоречиях человеком. Однако в конце жизни он все же задумался о том, что его наследнику необходим опекун, и возложил эти обязанности на герцога Деверилла, которого всегда считал порядочным человеком. Блейк не мог ударить в грязь лицом, он должен был выполнить волю покойного и довести дело до конца.

Блейк вдруг тихо засмеялся, вспомнив сцену в спальне борделя. Он дорого заплатил бы за то, чтобы увидеть момент, когда Энн обнаружила, что юный лорд Истленд является женщиной. Блейк не мог не восхищаться отвагой и мужеством Алисы, хотя и считал, что ей недостает здравого смысла.

Теперь-то ему стали понятны выразительные взгляды, которые она бросала на него. Каждый раз, когда он ловил их, девушка краснела. В Блейка часто влюблялись юные особы, и он относился к этому с полным безразличием, считая, что их в первую очередь привлекают его титул и богатство.

Блейк снова тихо засмеялся, припомнив выражение лица Алисы, смотревшей на Гарри и его девицу, кувыркавшихся на сене в конюшне. Девушка наверняка была невинна и впервые видела подобное. Это не могло не шокировать ее.

Блейк теперь смотрел на поведение своего подопечного совсем другими глазами. Вернувшийся в кабинет Перкинс застал своего господина в хорошем расположении духа. Герцог улыбался.

– Вы хорошо устроили нашу гостью, Перкинс? – спросил он.

– Да, ваша светлость, – ответил слуга и замолчал. Отлично зная Перкинса, Блейк почувствовал, что тот чем-то озадачен.

– Что-то случилось? – спросил он.

– Нет, ваша светлость, все в порядке. Но юная леди отказывается переодеваться.

– В таком случае оставьте все как есть. Я уверен, что завтра утром она одумается.

– Хорошо, ваша светлость.

Блейк еще долго сидел в своем кабинете, глядя на огонь и размышляя о том, что ему делать дальше.

 

Глава 8

Проснувшись на следующее утро, Алиса открыла глаза и с удивлением заметила, что лежит в незнакомой комнате. Но тут же на нее нахлынули воспоминания о событиях предыдущего дня – поездка из Беркшира в Лондон, визит в заведение миссис Херентон и, наконец, разоблачение.

Застонав, Алиса медленно поднялась с постели. У нее ломило все тело; руки были покрыты синяками; под правым глазом красовался фиолетовый фонарь; голова болела – вчера Энн так отчаянно вцепилась ей в волосы, что вырвала целый клок. Что теперь сделает с ней герцог? Вопрос этот мучил Алису.

В дверь постучали, и в комнату вошла горничная. Она объявила, что пришла помочь одеваться леди Алисе. Алиса ответила, что уже одета, и взглянула на свою мятую одежду, в которой проспала всю ночь. Однако тут в ее спальню вошли еще две служанки с ворохом женских платьев. Вскоре они выбрали одно подходящее для Алисы и удалились.

Через полчаса Алиса уже была готова спуститься в столовую. Герцог ждал ее, сидя за накрытым к завтраку столом. Он был явно недоволен ее опозданием.

– Доброе утро, ваша светлость, – поздоровалась Алиса и уже хотела сесть, когда герцог остановил ее:

– Подождите, леди Алиса, позвольте, Перкинс выдвинет ваш стул. Таковы требования этикета. И еще, когда вы входите, вы должны приветствовать меня реверансом.

Алиса возмущенно вспыхнула, но подавила свои эмоции.

– Хорошо, ваша светлость, – сказала она и, сделав реверанс, села на стул, который выдвинул для нее Перкинс.

Она чувствовала на себе пристальный взгляд герцога, и это заставило ее нервничать. Алиса боялась поднять глаза и посмотреть ему прямо лицо. Но если бы она это сделала, то увидела бы, что Блейк вовсе не сердится на нее. Он смотрел на нее грустно и задумчиво, спрашивая себя, как он мог не догадаться о том, что перед ним слабая хрупкая девушка. Короткие черные локоны Алисы были перевязаны лентой, подобранной в тон платью с высокой талией. Наряд украшала вышивка, идущая по вороту и подолу.

Еще раз взглянув на синяк под ее правым глазом, Блейк улыбнулся и, взяв утреннюю газету, погрузился в чтение. Услышав шелест бумаги, Алиса быстро взглянула на Блейка и расслабилась, увидев, что он больше не смотрит на нее. Ей не хотелось есть, возможно, потому, что она была обеспокоена своей дальнейшей судьбой.

– У вас нет аппетита или вы жеманитесь, как все девушки за столом? – спросил Блейк.

– Что вы хотите этим сказать?

– То, что мой подопечный лорд Истленд всегда отличался отменным аппетитом, а вы лениво ковыряетесь вилкой в тарелке. Не притворяйтесь, миледи, я этого не люблю. Я ценю искренность.

– Неужели? Я этого что-то не заметила!

Блейк отложил газету в сторону и нахмурился.

– Вы хотите сказать, что я сам не всегда искренен?

– Вы очень проницательны, ваша светлость.

– Вы дерзите мне, потому что теперь чувствуете себя в полной безопасности? Думаете, что я не подниму руку на женщину? Вы правы, я не бью женщин, но для вас готов сделать исключение.

– Я знаю, что вы способны на все, – сказала Алиса, стараясь сдержать слезы.

Она не понимала, почему у нее глаза были на мокром месте и почему ее обуревали противоречивые эмоции? И когда ей казалось, что сейчас герцог придет в бешенство и накинется на нее с руганью и упреками, он только пожал плечами и снова взялся за газету. Алиса с облегчением вздохнула, а стоявший за спиной Блейка слуга удивленно поднял бровь.

Перкинса изумило то, что герцог не ответил на явное оскорбление в свой адрес. Ведь леди Алиса обвинила его в неискренности. Возможно, герцог просто пожалел свою гостью, отнесся к ней снисходительно из-за ее возраста и душевного состояния. Перкинс видел, какой расстроенной и растерзанной была вчера леди Алиса. Ее волосы были растрепаны, одежда разорвана, глаз подбит. И все же поведение герцога показалось Перкинсу очень необычным.

После завтрака Блейк пригласил Алису в кабинет.

– Я уже послал своих людей за вашим братом, – объявил он, когда Алиса села напротив него у письменного стола. – До его приезда вы останетесь здесь, в моем городском доме. Вам не следует появляться в поместье Деверилл во избежание слухов и сплетен. Как только ваш брат появится в Лондоне, он заменит вас. – Блейк помолчал, глядя на руки Алисы с обкусанными ногтями. Перехватив его взгляд, она попыталась спрятать пальцы в складки платья. – В ваших интересах молчать обо всем, что произошло, леди Алиса.

Алиса подняла голову и внимательно посмотрела на герцога. Судя по тому, что она сейчас услышала, он собирался оставить ее в Англии. В душе Алисы родилась надежда на то, что она скоро увидит брата и их не будут разлучать. Блейк, должно быть, понял, о чем она думает.

– Не надейтесь на то, что я предоставлю вам свободу действий, миледи. Вы будете находиться под строгим присмотром до тех пор, пока не приедет ваш брат.

– Как вам будет угодно, ваша светлость.

– С вами будут заниматься. Вы должны стать настоящей английской леди, – продолжал герцог. – Уверяю вас, это не так просто.

– Я буду стараться, ваша светлость.

– Надеюсь, вы не подведете меня. Вы должны научиться вести себя в приличном обществе. Я не хочу, чтобы вы позорили свою семью.

– Вы сказали это так, как будто подобный прецедент уже был, – промолвила Алиса, вспомнив туманные замечания герцогини, касающиеся какой-то семейной тайны. – А что вы думаете о моем дедушке?

– Что именно вы хотите услышать о нем? Это был человек своей эпохи. Он соблюдал правила, принятые в обществе, несмотря на кое-какие свои… склонности.

– Вы не хотите сказать мне правду, – заявила Алиса, глядя в глаза герцогу. – Я вижу, что вы явно чего-то не договариваете.

– Не понимаю, о чем вы. Если хотите, вы можете задать мне вопросы, я отвечу на них.

– Мой дедушка был благородным человеком?

– Вы хотите знать, был ли он благородного происхождения?

– Нет, я хочу знать, был ли он порядочным человеком.

– Да, миледи, он был вполне добропорядочным человеком.

– Он приходился вам кузеном?

– Да, он был моим родственником по материнской линии. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство? А теперь я хотел бы, чтобы вы поднялись наверх и пополнили свой гардероб новыми нарядами. Что касается меня, то я должен съездить по делам в город. Алиса встала.

– Вы оставляете меня одну? – спросила она.

– Нет, не одну. В вашем распоряжении четверо слуг, которые постоянно живут в этом доме, и еще целый штат приходящей прислуги. – Герцог усмехнулся. – Или вы боитесь, что на вас здесь нападут? Насколько я знаю, вы умеете постоять за себя.

– Я вовсе не это имела в виду! – сердито бросила Алиса. Неожиданно не только для нее, но и для себя Блейк погладил Алису по щеке.

– Не бойтесь, миледи. С вами здесь ничего не случится. Вы находитесь сейчас в полной безопасности. Я попросил бабушку приехать сюда и пожить в этом доме до тех пор, пока вам не найдут компаньонку.

Слова герцога успокоили и обнадежили Алису, и она улыбнулась герцогу, стараясь скрыть волнение. От его прикосновения ее бросило в дрожь.

– Спасибо, ваша светлость.

Блейк проводил ее взглядом. Когда дверь за Алисой закрылась, он задумчиво потер подбородок. Блейка удивляло собственное поведение. Может быть, это были последствия шока, который он испытал, обнаружив, что его подопечный на самом деле является переодетой женщиной? Как бы то ни было, но Блейк находился в прекрасном настроении, несмотря на обман Алисы и ее разоблачение.

Тряхнув головой, Блейк отправился в свою комнату, чтобы переодеться. Он собирался нанести визит одной даме.

Глория Уитфилд впилась в Блейка злым взглядом.

– У тебя крепкие нервы! – воскликнула она.

Блейк положил шляпу на стул и, подойдя к маленькому столику с напитками, налил себе в бокал портвейна.

– В чем суть твоих претензий, Глория? – спросил он.

– Мне надоело слышать со всех сторон сплетни о тебе и Элинор Спенсер. О тебе и какой-то танцовщице. О тебе и какой-то певичке.

– Прекрати это скучное перечисление. Говори определеннее, чего ты хочешь!

Глория Уитфилд, звезда лондонской сцены, посмотрела Блейку в глаза. В ее взгляде был немой упрек.

– Блейк, – прошептала она и сделала драматическую паузу. – Мы не виделись почти два месяца.

Блейк усмехнулся и пригубил бокал.

– А разве я не платил тебе все это время содержание?

– Конечно, платил!

– Тогда в чем ты меня упрекаешь?

Глория встала и медленно, призывно покачивая пышными бедрами, направилась к Блейку, не сводя с него выразительных карих глаз. На ней было белое домашнее платье из легкой ткани, надетое прямо на голое тело.

Блейк перевел взгляд с ее очаровательного лица на грудь, соски которой топорщили тонкую ткань. Его губы тронула улыбка.

– Я скучала по тебе, – прошептала она, прижимаясь к нему всем телом.

Запрокинув голову, Глория обвила руками шею Блейка и припала к его губам в страстном поцелуе. Блейк на ощупь поставил бокал на столик и сжал Глорию в крепких объятиях. У Блейка была репутация соблазнителя, донжуана, покорителя женских сердец. Он был страстным и искусным любовником. Женщины вешались ему на шею и мечтали завести с ним роман. Сам же Блейк лишь однажды испытывал глубокие искренние чувства. И это было так давно, что он почти забыл девушку, которую любил когда-то.

Подхватив Глорию на руки, он понес ее в спальню, где суетилась горничная.

– Вон отсюда! – прикрикнул он на испуганную девушку и, положив свою любовницу на широкую кровать, навалился на нее всем телом.

Чувствуя, что он возбужден, Глория погрузила пальцы в его густые волосы и нагнула его голову.

– Ты – жестокий, бесчувственный человек, – прошептала она и закрыла глаза, когда он начал целовать ее.

Блейк молча ласкал тело Глории. Ему были безразличны ее слова. Он хотел получить от Глории только одно – сексуальную разрядку. И лишь утолив свою страсть, он задумался над тем, что она сказала.

Блейк лежал на влажных простынях, глядя в потолок. Он не мог не признать, что Глория была права. Он действительно бывал временами жесток и нередко поступал как бесчувственный человек. Во всяком случае, так он вел себя по отношению к женщинам, не испытывая при этом угрызений совести. Блейк считал представительниц слабого пола хитрыми коварными существами, которые всегда добиваются того, чего хотят.

Во всяком случае, Глория была именно таким человеком. Она стремилась завладеть Блейком как трофеем, чтобы иметь возможность похваляться своей победой. Ее раздражало то, что Блейк не желал танцевать под ее дудку. Ведь даже принц-регент был увлечен ею и оказывал ей публично знаки внимания, несмотря на безумную страсть к леди Джерси. Однако Деверилл нисколько не ревновал Глорию к принцу-регенту. И это бесило актрису. Вместе с тем Блейк не хотел делить свою любовницу с другим мужчиной и готов был оставить ее без всяких сожалений.

Собственно говоря, он и пришел сегодня к ней для того, чтобы сказать это. Прославленная мисс Уитфилд играла роль Дездемоны с таким упоением, что Блейк был согласен уступить ее принцу-регенту. Нет, Блейк не был похож на Отелло. Однако когда он завел речь о разрыве, Глория впала в такую истерику, что ее истошные крики были слышны далеко за пределами спальни.

Стараясь уклониться от предметов, которые она в гневе швыряла в него, Блейк выбежал из спальни и устремился по коридору.

– Ступайте к своей госпоже, – бросил он на ходу толпившимся здесь слугам. – Боюсь, что у нее серьезный истерический припадок!

И, сбежав по лестнице, Блейк вышел из дома. У него на сегодня было запланировано еще несколько важных визитов, во время которых он хотел рассказать о том, что в его доме живет леди Алиса Трентон, сестра графа Истленда. Блейк собирался начать подготовку для вхождения Алисы в светское общество Лондона.

Придет время, и Блейк представит ее столичным аристократам. Впрочем, до этого надо было еще дожить. Блейку не нравилось поведение Николаса Трентона, не желавшего приезжать в Англию. Такое отношение подопечного герцог находил оскорбительным. Николаса, по всей видимости, нисколько не интересовали ни наследство, ни титул. Блейк решил проучить этого юного бунтаря.

Если он столь же дерзок и строптив, как и его сестра, Блейка ожидают трудные времена. Впрочем, все это казалось ему довольно забавным. Блейк был уверен, что сумеет обломать мальчишку.

 

Глава 9

Март 1817 года

Николас Трентон пулей вылетел из кабинета герцога. Он был в бешенстве и не понимал, над чем смеется Алиса, дожидавшаяся его в коридоре.

– Как тебе понравился герцог, Никки? – невинным тоном спросила она.

– Это настоящий ублюдок!

Алиса схватила брата за руку, с беспокойством вглядываясь в его лицо.

– Надеюсь, он не ударил тебя?

Никки отрицательно покачал головой, и Алиса вздохнула с облегчением.

– Но он задел мою честь! – воскликнул Николас. – Он оскорбил меня!

– Ты, наверное, сам спровоцировал его, Никки.

– Нет, Элли, ничего подобного. Я почти пять месяцев прослужил на судне юнгой, где мною все помыкали, так что я привык к насмешкам и унижению. Теперь меня довольно трудно вывести из себя. И уж тем более я давно не пытаюсь никого провоцировать.

Алису поразило это признание брата. Теперь она совсем другими глазами взглянула на него и увидела, что он действительно во многом изменился. Даже внешне. Никки подрос и окреп за это время. На его смуглом обветренном лице сияли синие, как море, глаза. Держался он уверенно, как человек, побывавший во многих передрягах. Слезы выступили на глазах Алисы.

– Да, ты действительно очень изменился, – прошептала она, с обожанием глядя на брата.

– Ты тоже, – улыбнувшись, сказал он и окинул сестру оценивающим взглядом. – Ты стала такой модницей. Раньше я что-то не замечал в тебе желания красиво одеваться.

– Это не мое желание, а необходимость, – со вздохом сказала Алиса. – Миссис Уимберли, моя компаньонка, каждую неделю возит меня по лучшим лондонским магазинам и портнихам. Я же теперь принята в светском обществе, поэтому должна хорошо одеваться. А недавно меня представили ко двору! Если бы ты знал, Никки, как я волновалась! Хочешь, я покажу тебе, как надо правильно делать реверанс?

И она тут же, не дожидаясь ответа, продемонстрировала свое искусство брату. Никки засмеялся и, подняв руку сестры, взглянул на ее пальцы.

– Но ты, как я вижу, все еще продолжаешь грызть ногти! – насмешливо воскликнул он и повел сестру в гостиную.

– А ты как был грубияном, так им и остался, – обиженно заявила Алиса.

Войдя в комнату, она уселась на стоявшую у горящего камина кушетку. Перкинс подал им кофе.

– Я очень скучал по тебе, Элли, – сказал Николас, когда слуга ушел. – Жизнь на судне не была сладкой. Знаешь, я разочаровался в профессии моряка. Я часто вспоминал о тебе, представлял, как ты сидишь у камина и читаешь книгу… И мне так хотелось оказаться рядом с тобой!

Алиса вдруг расплакалась.

– Элли, что случилось?! – воскликнул Николас, не ожидавший такой бурной реакции на свои слова.

– Ничего… не обращай внимания… – задыхаясь от рыданий, с трудом проговорила она.

Это были одновременно и слезы радости от встречи с братом, и слезы отчаяния, которое охватывало Алису при мысли о том, что ее ждет впереди. Николас опустился перед ней на корточки и вгляделся в ее заплаканное лицо.

– Открой мне свое сердце, сестренка. Расскажи о том, что тебя мучит.

Однако Алиса никак не могла успокоиться. Наконец, взяв себя в руки, она рассказала брату обо всех своих злоключениях в Англии, не умолчав и о том, как грубо и жестоко обходился с ней герцог. Погруженная в воспоминания, она не обратила внимания, как заходили желваки на скулах брата. В глазах Николаса зажегся мрачный огонь, а руки сами собой сжались в кулаки. Однако когда Алиса перешла к рассказу о посещении «монастыря» и драке в спальне, Никки чуть не расхохотался, представив себе эту сцену.

Заметив, что его глаза искрятся смехом, Алиса рассердилась.

– Как тебе не стыдно потешаться над моими бедами! – возмущенно воскликнула она. – Ты бесчувственный чурбан!

– Возможно, это и так, Элли. Но согласись, две катающиеся по полу девушки выглядят смешно!

– Не знаю, мне в тот момент было не до смеха. После визита в бордель меня заперли здесь, в четырех стенах, и герцогиня начала учить меня, как вести себя в приличном обществе.

– Тебе не нравится выезжать в свет?

– Дело не в этом. Меня выводит из себя герцог.

– Да уж, он кого угодно выведет из себя, – согласился Николас, вспомнив свой недавний разговор с Блейком. – А как сейчас он обращается с тобой?

Алиса помолчала, подбирая нужные слова.

– Он не разговаривает со мной, – наконец ответила она. – Точнее сказать, он читает мне наставления по поводу того, что значит быть истинной леди, но больше ни о чем не желает со мной говорить.

Николас пожал плечами:

– Ну и что из этого? Зачем тебе его разговоры?

Алиса поняла, что не сумеет объяснить брату суть своих претензий к герцогу, и тяжело вздохнула.

– Понимаешь, мне не нравятся жесткие правила и требования, регламентирующие мою жизнь здесь.

– Я прекрасно понимаю тебя, сестренка. Но правила и законы существуют повсюду. На море их тоже очень много, это я узнал на собственной шкуре.

Алиса улыбнулась:

– Мама всегда говорила, что однажды жизнь научит тебя подчиняться ее суровым законам.

Они замолчали, вспомнив родителей.

– Мама была права, – после паузы сказал Николас. – Жизнь действительно преподнесла мне свои уроки. А сейчас герцог требует от меня, чтобы я соблюдал те правила, которые установлены в их обществе.

Алиса бросила на брата изумленный взгляд.

– Да, теперь я вижу, что с тебя сбили спесь и ты уже не такой дерзкий, как раньше!

Николас засмеялся:

– Да, я стал малость трусоват! Меня бросает в дрожь при одном воспоминании о герцоге.

– Я рад этому, – послышался голос Блейка.

Обернувшись, близнецы увидели, что Блейк стоит на пороге гостиной. У Алисы упало сердце. Неужели он слышал их разговор? Блейк не спеша подошел к ним. На нем были бриджи из мягкой замши и белая рубашка с расстегнутым воротом. Темные волнистые волосы небрежно падали ему на лоб. Взгляд его ярко-зеленых глаз был устремлен на Николаса. На губах играла саркастическая улыбка.

– Вам придется много работать над собой, чтобы стать истинным джентльменом, Истленд, – промолвил он. – Мне хотелось бы, чтобы в своем упорстве вы не отставали от сестры. Пока же вы во многом уступаете ей.

– Что вы хотите этим сказать, ваша светлость? – спросила Алиса.

– Вы проявили настойчивость, отвагу и мужество, леди Алиса, когда играли роль молодого человека. Это похвальные качества.

Алиса зарделась от неожиданного комплимента герцога.

– Благодарю вас, ваша светлость, – смущенно пробормотала она.

– Это камешек в мой огород, Элли, – заявил Николас. – Герцог снова пытается уязвить мое самолюбие.

Блейк смерил юношу презрительным взглядом и решил, что тому явно не хватает сдержанности и хладнокровия. Алиса с ужасом смотрела на брата, ожидая, что он сделает сейчас что-нибудь непоправимое. Николас действительно кипел от гнева.

– Он уже успел нажаловаться вам на меня, миледи? – насмешливо спросил герцог, не дав Николасу раскрыть рта.

Алиса испуганно перевела взгляд с Блейка на Николаса. Она от всего сердца сочувствовала брату. Совсем недавно Алиса была на его месте, она знала, как больно ранят душу колкости герцога. Теперь, когда он передал ее на попечение своей бабушки и миссис Уимберли, ей жилось намного легче.

И все же эти последние месяцы Алисе было очень одиноко. Правда, у нее появилась подруга, леди Софи, но они виделись довольно редко. Алисе не хватало ровесников, с которыми она могла бы поговорить по душам, не боясь быть неправильно понятой. И вот теперь, когда ее мечта сбылась и Николас приехал в Англию, она чувствовала, что им грозит новая разлука.

– Я уверена, что мой брат оправдает ваши ожидания, ваша светлость, – сказала Алиса.

Николас бросил на нее сердитый взгляд.

– Я допускаю то, что я ваш подопечный, сэр… – начал было он, но герцог перебил его:

– Сэр? Давайте сразу же договоримся, что вы будете правильно обращаться ко мне, граф Истленд.

– Надо говорить «ваша светлость», а не «сэр», – прошептала Алиса на ухо брату.

– Я знаю, какая слава ходит о вас в Лондоне, ваша светлость, – продолжал Николас. – И надеюсь, что вы будете воспитывать меня в том же духе, в каком воспитывали мою сестру. Я имею в виду визит в так называемый монастырь, которого я, признаюсь, с нетерпением жду.

После этих слов в комнате установилась напряженная тишина. Алиса, похолодев, закрыла глаза. Она ругала себя за то, что рассказала Никки о той роковой ночи, когда была разоблачена. Но ей и в голову не могло прийти, что ее брат так надерзит герцогу.

– Мне кажется лишним возить вас по монастырям, – негромко сказал Деверилл. – Лучше я займусь вашим образованием. В первую очередь вам надо научиться вежливости и умению вести светскую беседу.

– Вы снова хотите оскорбить меня, намекая на то, что я невежда?

– Я ни на что не намекаю, Истленд. Вы – просто наглый щенок, которому необходимо привить хорошие манеры и чувство ответственности. Вам необходимо пожить в Лондоне и познакомиться с умными порядочными людьми, чтобы стать настоящим джентльменом.

– Я вовсе не уверен в том, что встречу в Лондоне настоящих джентльменов, – заявил Николас, вызывающе глядя на герцога.

– Мне смешно это слышать от неотесанного мальчишки. Не позорьте себя, Истленд!

Алисе было не по себе. Ей не нравилась эта перепалка. Ну почему Никки был таким упрямым и неуступчивым? Алиса по своему опыту знала, что брат ничего не добьется своим строптивым поведением. По всей видимости, и Николас в конце концов понял это.

– Хорошо, сэр, не буду с вами спорить, – вздохнул он.

– Прошу вас прежде всего усвоить систему обращений, принятых в Англии, – сухо сказал герцог. – Изучая ее, вы откроете для себя много нового и полезного.

Когда герцог вышел из гостиной, Николас бросил на сестру сердитый взгляд.

– Да он просто невозможный человек!

– Ты прав, – согласилась Алиса. – Знаешь, я его боюсь.

Николас усмехнулся.

– Однако когда ты смотришь на него, в твоих глазах отражается не только страх, сестренка, – заметил он. – Теперь я понимаю, о чем ты пыталась мне сказать.

Алиса вспыхнула до корней волос, но она не могла отрицать очевидное.

– О, Никки! Что мне теперь делать?

– Прежде всего он ни о чем не должен догадаться! Ты же знаешь, Элли, какая слава ходит о нем!

– Нет, Никки, я ничего не знаю…

– Моя бедная наивная сестра! Герцога называют в Лондоне Дьяволом Девериллом. Это прозвище о многом говорит.

– Значит, его здесь ненавидят?

– Да, его недолюбливают. Он дерзок и заносчив. Не проходит недели, чтобы он не дрался на дуэли. Причем поединки нередко заканчиваются смертельным исходом. Герцог отлично владеет шпагой и стреляет из пистолета, поэтому сам остается целым и невредимым. Он редко вызывает своих обидчиков, но никогда не уклоняется от вызова. Герцог принимал участие в войне с Наполеоном, он отличился в боях, показав себя превосходным стратегом и отважным воином. Но это еще не все… – Николас нахмурился. – У Деверилла репутация распутника, соблазнителя женщин. Он развлекается с ними, а когда они ему надоедают, безжалостно бросает. Он меняет любовниц как перчатки.

Алиса вспомнила, как Элинор Спенсер говорила, что скучает по герцогу. Должно быть, Блейк завел себе другую любовницу, а прекрасную блондинку бросил.

Николас испытующе посмотрел на сестру.

– Герцог не делал тебе никаких намеков? – спросил он. Алиса покачала головой:

– Нет, я же говорю, что он вообще избегает разговоров со мной!

– Значит, тебе повезло. Держись от него подальше, сестренка.

– Но как тебе удалось так много узнать о герцоге? Ведь ты только что приехал в Лондон!

Николас усмехнулся.

– Меня сопровождали двое слуг его светлости, – ответил он. – Они оказались очень болтливыми людьми, и я услышал от них столько сплетен, сколько не слышал за всю свою жизнь. Герцог не станет верно и преданно ухаживать за тобой, чтобы потом предложить руку и сердце. Не тешь себя иллюзиями, Элли. Он настоящий хищник, съест тебя и не подавится.

Николас подошел к сестре и обнял ее за плечи.

– Подумай над моими словами, и если у тебя есть какие-то чувства к герцогу, забудь о них. Он не стремится обзавестись семьей и обычно связывается с женщинами, которых при всем желании не назовешь невинными и порядочными. Вы не подходите друг другу.

– Я это знаю, – прошептала Алиса, уткнувшись лицом в плечо брата. – Он нравится мне потому, что обладает силой и энергией.

– В таком случае влюбись в какого-нибудь циркового борца или медведя, – пошутил Николас. – Это намного безопаснее.

Алиса рассмеялась, и все ее печали как ветром сдуло.

– Если бы ты знала, как мне не хватало тебя! – воскликнул ее брат. – А теперь давай я расскажу, как провел эти несколько месяцев вдали от тебя. Подозреваю, что потом у нас не будет времени пообщаться друг с другом наедине.

И Николас оказался совершенно прав. Вскоре их увлек водоворот событий. У близнецов почти не было возможности обменяться впечатлениями или просто поговорить друг с другом. День Николаса был расписан по минутам, он с утра до ночи занимался с наставниками и учителями. А Алиса проводила время с миссис Уимберли, которая обучала ее хорошим манерам.

На миссис Уимберли была возложена непростая задача. Она должна была сделать все для того, чтобы развеять слухи о новых грешках Дьявола Деверилла. В Лондоне уже поговаривали о том, что под видом подопечного он держал в своем доме девицу, с которой якобы развлекался. Репутация миссис Уимберли, достопочтенной вдовы, была безукоризненной, и любая ее воспитанница находилась вне подозрений. Поэтому эту даму и пригласили в дом герцога.

Многое значили и связи миссис Уимберли. Она служила в нескольких знатных домах, где хорошо зарекомендовала себя и куда была до сих пор вхожа. Поэтому компаньонка Алисы имела возможность создать ей хорошую репутацию, что было выгодно как самой миссис Уимберли, так и семейству герцога.

Алису раздражала царившая вокруг нее суета. Иногда ей хотелось взбунтоваться, показать свой характер и прекратить плясать под дудку своей компаньонки и бабушки герцога. Порой она выходила из себя – отбрасывала в сторону кружевной веер и отказывалась слушать наставления своих учителей. Однако миссис Уимберли всегда удавалось вразумить и успокоить ее.

Николас, к счастью, жил в Лондоне, а не в беркширском поместье Деверилла, и это радовало Алису, хотя виделись они нечасто. Если бы не влечение, которое она испытывала к Блейку, жизнь казалась бы Алисе вполне сносной. Но ее выводило из себя безразличие герцога. Он относился к ней с полным равнодушием с тех пор, как разоблачил ее. Алиса уже готова была терпеть его гнев и упреки, лишь бы не видеть, что он избегает ее. Герцогиня с полным спокойствием отнеслась к тому, что подопечный ее внука оказался женщиной.

– Мне об этом рассказал Невилл, – молвила она, обращаясь к Девериллу. – Он не понимает, как ты мог позволить одурачить себя.

– Вы сплетничаете со своими слугами?! – поразился Блейк. – Вот это новость!

– Не пытайся пристыдить меня, Блейк! Со мной этот фокус не пройдет. Ты прекрасно знаешь, что Невилл служит у меня уже почти пятьдесят лет и является, по существу, членом семьи. Кстати, а тебе известно, что твои собственные слуги давно уже догадались о том, что лорд Истленд вовсе не юноша?

– Я хочу поскорее забыть всю эту историю, хотя это очень трудно сделать, потому что мне постоянно напоминают о ней, – раздраженно сказал Деверилл.

– Теперь у тебя не один, а двое подопечных. Скажи, как ты собираешься поступить с ними?

– Утопить их, как беспородных щенков.

Эта шутка возмутила герцогиню.

– Ты стал очень грубым, Блейк, – заметила она, направив на внука лорнет, а затем взяла со стола инкрустированную табакерку.

Аделайн знала, что ее внук терпеть не может, когда женщины нюхают табак. Чтоб позлить его, она взяла щепотку, вложила ее в ноздрю и громко чихнула в носовой платок.

– Таким меня сделала жизнь, – заявил Блейк.

– Это нелепое оправдание. Ты никак не можешь забыть то, что сделали твоя мать и мисс Хатауэй. Их поступки до сих пор бередят твою душу.

– Мое отношение к женщинам вас не касается, мадам, – холодно сказал Блейк.

Герцогиня пропустила его замечание мимо ушей, зная, что если уж он начал официально обращаться к ней, значит, окончательно вышел из себя.

– Тем не менее тебе придется жениться, – сказала она. – И чем раньше, тем лучше. Ты же не хочешь, чтобы наследство перешло к Хардвику?

Блейк бросил на бабушку гневный взгляд.

– Если мой кузен должен унаследовать титул и состояние, я не могу ему это запретить.

– И ты так легко сдаешься? – возмутилась Аделайн. – Почему бы тебе не произвести на свет наследника? И не одного. Это было бы разумным решением проблемы.

– У меня нет ни малейшего желания связывать себя с какой-нибудь стервой. Все женщины изменщицы и лгуньи. Я не хочу вступать в брак только ради появления наследника.

– Но ты бы мог сделать своим наследником Истленда. При условии, конечно, что он будет себя вести как порядочный человек. Он показался мне неплохим юношей, хотя и чересчур импульсивным.

– Я не хочу, чтобы ты вмешивалась в мои дела, Аделайн. Я сам как-нибудь разберусь со своими подопечными. А ты займись лучше рукоделием.

Однако не в характере герцогини было не вмешиваться в чужие дела. Потому-то она и занялась воспитанием Алисы.

– Мы устроим бал, – сказала она как-то своему внуку. – И ты сможешь на нем поухаживать за хорошенькими девушками.

Деверилл презрительно фыркнул:

– Этого мне только не хватало! Я не желаю, чтобы по моему дому порхали разряженные девицы.

– Неужели ты хочешь держать леди Алису взаперти, без развлечений, до сорока лет? Твоя обязанность выдать ее замуж за порядочного человека. Только тогда твой долг опекуна будет выполнен. Но для этого необходимо вывозить ее в свет и устраивать приемы дома.

Блейк помолчал, а затем согласно кивнул:

– Действительно, это неплохая идея, Аделайн. Давай выдадим ее замуж!

Герцогиня улыбнулась:

– Я знаю, почему тебе так не терпится сбыть ее с рук. Ты соскучился по своей оперной певичке. Но сейчас, когда ты являешься опекуном юной девушки, ты не рискуешь запятнать свою репутацию сомнительными связями.

– У тебя острый язычок и буйное воображение, Аделайн.

– Ничего подобного. Просто я беспокоюсь за судьбу леди Алисы.

– Вам надо постараться сделать из нее настоящую английскую леди, это очень важно для ее будущего, – подытожил Блейк и направился к двери.

Когда он вышел из гостиной, герцогиня удовлетворенно улыбнулась. Ей нравилась маленькая отважная американка, которая сумела одурачить ее внука. Леди Трентон оказалась храброй и стойкой, хотя ей, несомненно, трудно было противостоять Девериллу. Герцогиня считала ее необыкновенной девушкой. Во всяком случае Аделайн впервые встретила такую за свою долгую жизнь, а она любила необычных людей и всегда радовалась, когда ее заносчивого внука кто-нибудь щелкал по носу. Блейка необходимо было время от времени осаждать. Он слишком привык к тому, что люди лебезили и пресмыкались перед ним. У Аделайн была и еще одна причина испытывать симпатию к Алисе. Герцогиня знала и любила ее мать, Кэтрин Эдлингтон, еще до того, как та вышла замуж за обаятельного американца и уехала с ним за океан. Дочь графа Эдлингтона была очень милой и умной девушкой в отличие от своего отца.

Приближался день рождения Алисы, но ее это не очень радовало. Герцогиня хотела устроить в честь этого события праздник и пригласить знатных гостей. Однако светское общество вызывало у Алисы только скуку. Правда, она надеялась увидеть во время этого приема Деверилла, который обычно избегал появляться в обществе. Но праздник, который герцогиня устраивала в его городском доме, он никак не мог проигнорировать.

Это был их общий с братом день рождения, поэтому Алиса знала, что обязательно увидится на празднике с Николасом. Но ее радость омрачалась боязнью сделать что-нибудь не так и огорчить тем самым герцогиню и миссис Уимберли. Правила этикета были слишком сложны, и Алиса, хоть и очень старалась, никак не могла их усвоить. В конце концов она решила, что в трудных ситуациях будет просто следовать здравому смыслу. Даже если она и нарушит этикет, мир от этого не рухнет.

– Этот прием имеет для вас огромное значение, дорогая моя, – сказала миссис Уимберли, сидевшая за чашкой чаю в шикарно обставленной гостиной городского дома герцога.

В окна барабанил весенний дождик, и у Алисы было тревожно на сердце. Она задумчиво посмотрела на седовласую миниатюрную компаньонку.

– Не понимаю, почему.

– Потому что вам пора присмотреться к молодым людям и подыскать себе подходящего мужа.

Алиса нахмурилась:

– Но я не хочу выходить замуж!

Миссис Уимберли недоуменно посмотрела на нее:

– Что значит – вы не хотите выходить замуж? Это просто неслыханно! Чем же вы собираетесь заняться в жизни?

До этого момента Алиса не задумывалась над подобным вопросом. Ее слишком занимали насущные проблемы, и будущее казалось смутным и неопределенным.

–Я собираюсь жить одна на деньги, которые достались мне от родителей, – сказала она первое, что пришло ей в голову. – Кроме того, я могу учить юных леди хорошим манерам так, как это делаете вы.

Миссис Уимберли была шокирована.

– Прежде чем учить других хорошим манерам, надо самой усвоить их, моя дорогая! – воскликнула она. – Вам же с трудом дается эта наука, и потому, думаю, вы еще не готовы…

– Я усвою все необходимые навыки и смогу обучать других хорошим манерам! – упрямо повторила Алиса. – А до тех пор я буду жить на деньги, оставленные мне родителями. Вообще-то я собираюсь вернуться в Америку. Думаю, там найдется немало семей, которые захотят, чтобы их дочерей воспитывали в английском духе.

Пораженная таким заявлением, миссис Уимберли откинулась на спинку стула. Алиса вызывающе вскинула голову и, скрестив руки натруди, холодно посмотрела на компаньонку.

В эту минуту она невольно подражала Девериллу. Алиса устала всем потакать и во всем идти на уступки. У нее тоже были свои интересы и цели в жизни.

– Сколько бы вы ни осваивали теорию, без практики это вам ничего не даст, – объяснила миссис Уимберли. – Вы плохо знаете английское общество изнутри и не сможете прививать истинно английские манеры молодежи. То, чему вы хотите обучать других, необходимо сначала прочувствовать лично.

Алиса задумалась над словами компаньонки, и ей пришлось признать, что та права.

– Пожалуй, в этом я соглашусь с вами, миссис Уимберли, – сказала она и заметила, что компаньонка вздохнула с облегчением. – Простите, если я была резка с вами. Просто я очень устала.

– Может быть, выпьем чаю, дорогая, и вы поделитесь со мной своими тревогами?

Алиса кивнула. Вскоре в гостиную вошел Никки, которому удалось на время ускользнуть от своих учителей. Миссис Уимберли тактично оставила близнецов наедине. Алиса сразу же начала жаловаться брату на Деверилла и необходимость принимать в доме гостей в день своего рождения.

– Не расстраивайся, Элли, – успокоил ее Николас. – Ничего страшного не произойдет, если ты во время приема гостей нарушишь какие-то правила этикета. Тебя же не съедят! Хотя ты и выглядишь очень аппетитно в этом наряде с открытыми плечами.

Алиса не стала говорить брату о том, что ее пугало больше недовольство Деверилла, чем реакция гостей. Ей очень хотелось заслужить одобрение герцога, хотя она и разделяла мнение брата, что Блейк ей не пара.

– Ты прав, Никки, мне не стоит бояться предстоящего праздника. Кстати, ты тоже прекрасно выглядишь. У тебя не будет отбоя от девушек. Ты одеваешься как настоящий денди.

Николас поморщился:

– Терпеть не могу денди, этих напыщенных щеголей. Однако герцог настаивает на том, чтобы я придерживался их стиля. Это якобы соответствует моему положению в обществе. Что за глупость!

Алиса окинула его оценивающим взглядом. На Николасе были облегающие бриджи, рубашка со стоячим воротником, белоснежный шейный платок и сюртук модного покроя. Выглядел он очень ухоженным.

– Наверное, ты принимаешь ванны из шампанского, – сказала Алиса.

– Нет, до этого я еще не дошел! Я читал «Письма» к сыну лорда Честерфилда и запомнил одну его фразу. Сейчас попытаюсь ее воспроизвести… – Николас на минуту задумался. – «Ухаживай за собой. Это необходимо для твоего здоровья, но не должно оскорблять чувства окружающих». Да, лорд Честерфилд был истинным джентльменом восемнадцатого столетия. Однако многих его взглядов я не разделяю. Деверилл считает, что мое образование будет неполным без знания правил этикета. Я же склоняюсь к мнению доктора Джонсона. Он полагал, что пособие Честерфилда служит «учебником для шлюх и учителей танцев».

– Вы действительно так считаете, Истленд? – раздался с порога знакомый голос.

Николас подавил стон досады, а у Алисы сильнее забилось сердце. Судя по выражению лица герцога, слова подопечного вызвали у него раздражение.

Деверилл выглядел, как всегда, великолепно. Он был одет столь же щегольски, как и Николас, но держался более раскованно и уверенно. Облегающие бриджи герцога подчеркивали стройность его ног. На нем были сюртук, зеленый жилет и белая рубашка с манишкой. В руках он держал шляпу. Деверилл, по-видимому, только что вернулся домой и сразу заглянул в гостиную.

– Так, значит, вы разделяете мнение доктора Джонсона, – проговорил Блейк, входя в комнату. – Почему?

Николас чувствовал себя неуютно под пристальным ледяным взглядом. У него не было ответа на вопрос герцога, и он попытался как-то выкрутиться из этой ситуации.

– А почему вы не разделяете его?

Деверилл приподнял темную бровь.

– Вы боитесь высказать собственное мнение и поэтому хотите знать мое?

Николас вспыхнул. Герцог постоянно выводил его из себя.

– Как вам будет угодно, ваша светлость, – процедил он сквозь зубы.

– Да, конечно, лорда Честерфилда нельзя назвать реформатором, – заметил Деверилл. – Он воспринимал мир таким, каков он был, и разрабатывал правила, которые могли бы облегчить существование человека в нем и принести ему успех. Он был учтивым и остроумным человеком, в совершенстве владеющим хорошими манерами, чего нельзя сказать о вас, Истленд. Лорд Честерфилд отличался любезностью, изяществом и умением со вкусом одеваться. Ведь, кроме физической красоты, существуют и другие достоинства, Истленд.

– Я это знаю, ваша светлость.

– Неужели? Позвольте мне усомниться в этом.

Герцог перевел взгляд на Алису, которая не сводила с него глаз во время этого разговора, и улыбнулся. Алиса зарделась и потупила взор.

– Ваша компаньонка доложила мне, что у вас нет желания выходить к гостям, которые скоро соберутся у нас. Чем вы это объясните?

– Я не хочу вести светский образ жизни, ваша светлость. Мне не нужен муж.

– Вот как? Но насколько я знаю, вы собираетесь учить юных девушек, как найти себе супруга. А разве вы сможете делать это, не будучи замужем? Что за ребячество, леди Алиса!

Алиса нахмурилась. Слова герцога обидели ее.

– Я не считаю ребячеством свое нежелание выходить замуж, ваша светлость, – заявила она. – Напротив, мне это кажется проявлением благоразумия.

– Неужели вы думаете, что у вас будет достаточно денег на то, чтобы содержать себя? Уверяю вас, родители оставили вам очень скромное наследство. – В голосе герцога слышалось раздражение. – Его хватит на несколько лет жизни, да и то при строгой экономии. А я не собираюсь до конца своих дней нести ответственность за вас.

У Алисы сжалось сердце от его резких слов.

– В таком случае вы должны радоваться тому, что я собираюсь сама зарабатывать себе на жизнь!

На скулах Деверилла заходили желваки. Прищурившись, он сверлил Алису сердитым взглядом.

– Вы мне больше нравились в мужском наряде, миледи. Тогда, по крайней мере, вам не изменял здравый смысл.

– А вы считаете разумным принуждать меня, словно свою рабыню, к браку? Я не желаю быть товаром, который пытаются продать за высокую цену!

– Не льстите себе. Вам придется ловить мужа на наживку – свое наследство.

Слова герцога звучали оскорбительно. Алиса вспыхнула до корней волос. Но Блейк был безжалостен – он твердо решил выдать ее замуж и не собирался отступать от своего решения. И намеренно зло подшучивал над ней, чтобы сломить ее сопротивление и сбить спесь.

На самом же деле судьба Алисы была небезразлична Блейку. Вот уже одиннадцать лет – с тех пор как герцог расстался с Мэриетт Хатауэй – он ни о ком не заботился и ни за кого не чувствовал ответственности. И теперь ему трудно было разобраться в собственных ощущениях и эмоциях.

– Если вас не волнует собственное будущее, то подумайте хотя бы о своем брате, – напомнил герцог. – Каково ему будет, если вы останетесь в девицах.

– Если Алиса не выйдет замуж, я не стану хуже относиться к ней, – заявил Николас, дрожа от гнева.

Блейк усмехнулся.

– Жизнь заставит вас изменить свое мнение на этот счет, мой юный друг. Вы идеалист, но с годами это пройдет, я уверен, что кто-нибудь в этой жизни преподаст вам хороший урок.

– Вы имеете в виду себя? – раздраженно спросил Николас.

– Возможно. Если я сочту нужным, я лично займусь вашим воспитанием. А может быть, со временем вы сами утратите иллюзии.

Николас кипел от бешенства. Заносчивость герцога выводила его из себя. Он вызвал бы Деверилла на дуэль за оскорбление сестры, если бы не был уверен, что герцог только посмеется над ним и не станет драться.

– Надеюсь, вы образумились, миледи? – спросил Блейк, повернувшись к Алисе. – Обещайте мне быть образцом хорошего поведения на празднике. Уверяю вас, вы отлично проведете время и от души повеселитесь.

– Я могу обещать лишь то, что буду участвовать в празднике, ваша светлость, – буркнула Алиса. – Но веселиться на нем я не собираюсь!

– Ну что ж, посмотрим, – с улыбкой сказал герцог. – Я буду внимательно наблюдать за вами.

Алиса бросила на него сердитый взгляд. И почему ее так тянуло к этому заносчивому злому человеку?

 

Глава 10

В четырехэтажном лондонском доме герцога Деверилла было достаточно места для приема столь большого количества гостей. Алиса стояла рядом с герцогиней и приветствовала вновь прибывших. Гости делились на две категории – на тех, кто впервые оказался на званом вечере в доме одиозного Дьявола Деверилла, и тех, кто уже посещал этот особняк. К последним относились знатные особы из высшего аристократического общества, приятели Блейка. С ними он обычно неплохо проводил время в холостяцком обществе за вином и картами. Но на этот раз вечер отличался от обычной дружеской пирушки, на которую приятели, как правило, приглашали дам полусвета. Сейчас в доме герцога не было жриц любви, сюда съезжались порядочные дамы и юные леди в сопровождении матерей и строгих компаньонок.

– Черт возьми, вот уж никогда не думал, что Деверилл начнет стареть и терять вкус к забавам, – заметил один из его приятелей, с досадой оглядевшись вокруг.

– Совершенно согласен с тобой, – поддакнул ему его спутник.

Их слова случайно услышал проходивший мимо герцог.

– Я кажусь вам дряхлым стариком, Понсонби? – насмешливо спросил он, обернувшись. – Признаться, меня еще никто так не оскорблял.

– Простите, Деверилл, но вынужден заметить, что мне не нравится ваша дурацкая привычка тихо подкрадываться сзади и подслушивать то, что не предназначено для ваших ушей, – раздраженно сказал лорд Понсонби. – Вы ходите бесшумно, как кот. Вам следует повесить колокольчик на шею.

– Как вам кажется, вы смогли бы это сделать? – спросил герцог, прищурившись:

– Нет уж, увольте, я боюсь вызвать ваш гнев, – ответил лорд Понсонби, качая головой, и обратился к своему спутнику: – И вы, Крейвен, не вздумайте этого делать!

Деверилл усмехнулся. Лорд Понсонби и лорд Крейвен были безобидными, несколько легкомысленными людьми, с которыми герцогу было приятно проводить время.

– Вы довольны, что участвуете в сегодняшнем вечере? – спросил Деверилл.

Понсонби и Крейвен поспешно заверили хозяина дома, что они очень благодарны ему за приглашение. Но затем Крейвен не выдержал и заговорил о том, что давно занимало его.

– Я только не понимаю, как могла произойти вся эта история, – нахмурившись, , сказал он. – Я имею в виду вашего подопечного… Шелфорд говорит, что… – Крейвен замялся, подбирая слова, и посмотрел на Понсонби.

Однако его приятель не собирался приходить ему на помощь, ясно дав понять, что Крейвен сам должен выпутываться из столь щекотливой ситуации.

Герцог перестал улыбаться и бросил на Крейвена злой взгляд.

– Так что же говорит Шелфорд? – подняв бровь, спросил он.

– Ну, в общем, он сказал, что ваш опекаемый скорее похож на девчонку, нежели на парня! – выпалил Крейвен и с опаской посмотрел на хозяина дома.

– По-моему, вы прошли мимо моих домочадцев, встречающих гостей, и не были представлены им. Иначе вы бы сразу все поняли и не говорили глупостей, – заявил Блейк и, взяв Крейвена за руку, повел его к герцогине и близнецам.

Крейвен шел, опустив голову, с виноватым видом. Когда он увидел похожих друг на друга брата и сестру, он был явно растерян и не знал, что сказать. Лорд Истленд оказался высоким видным юношей, в котором не было ничего женственного. А юная голубоглазая леди отличалась ангельской красотой, присущей невинным девушкам.

Крейвен расшаркался перед Алисой.

– Счастлив познакомиться с вами, миледи. Я и не знал, что у вас есть брат-близнец.

– Так вы находите, что лорд Истленд похож на женщину? – насмешливо спросил Деверилл.

Крейвен вспыхнул.

– Нет, нет, конечно, нет, – поспешно сказал он.

Алиса поняла, что это продолжение какого-то разговора, состоявшегося между герцогом и лордом Крейвеном. Деверилл выглядел сегодня особенно импозантно. На нем был черный фрак, контрастирующий с белизной жилета. Единственным украшением служила золотая булавка, прикрепленная к его шейному платку.

В доме было очень шумно, и Алиса уже устала стоять почти без движения, улыбаясь гостям и приветствуя их. Все лица слились для нее в одно. Она не могла запомнить бесконечную череду имен и титулов, отчего чувствовала себя неуверенно и сильно нервничала. Ее радовало только то, что Никки был рядом. Он держался раскованно и вел себя так, будто находился в своей стихии. Алиса немного завидовала ему.

Когда все гости собрались, герцогиня отпустила близнецов от себя. Взяв брата под руку, Алиса направилась в буфет, к столу с закусками, чувствуя на себе любопытные взгляды окружающих. Она была чужой в этом мире, и ей казалось, что все недоброжелательно посматривают на нее. Но Алиса ошибалась. Взгляды присутствующих притягивали красота и молодость близнецов. Застенчивая хрупкая девушка с темными локонами и огромными голубыми глазами и высокий стройный юноша привлекали всеобщее внимание.

Деверилл внимательно наблюдал за ними, со скучающим видом стоя у окна со скрещенными на груди руками. Он терпеть не мог подобных приемов. Если бы не бабушка, Блейк ни за что не стал бы устраивать этот шумный праздник в своем доме.

Однако сегодня ему предстояло до дна испить эту чашу. Блейк не признавался себе, что ему было приятно смотреть на Алису. Она была одета с большим вкусом, и в этом герцог видел заслугу миссис Уимберли. На Алисе было белое платье из тонкого шелка, оставлявшее открытыми плечи. Под грудью оно было перехвачено широкой атласной розовой лентой, такого же цвета отделка украшала рукава-фонарики. Белые перчатки доходили ей до локтя. На шее Алисы поблескивало жемчужное ожерелье, подчеркивавшее молочную белизну ее кожи. Обута она была в бальные туфельки, с розовыми атласными бантиками. Это был скромный и в то же время очень изящный наряд.

Сейчас Деверилл с трудом мог представить Алису в мужском платье. У него до сих пор не укладывалось в голове, как эта девчонка могла провести его, устроив маскарад. Но если в роли юноши она выглядела смешно и нелепо, то в образе леди она была органична, воплощая собой образец невинности и изящества.

Однако гармонию облика нарушало выражение глаз Алисы. В их глубине не затухал бунтарский огонь. Герцог прекрасно знал, как вспыльчива Алиса и как сверкают в минуты гнева ее глаза. Леди Трентон была сложной натурой, и ее никак нельзя было назвать наивной, несмотря на молодость и неопытность.

Сегодня Алисе исполнялось восемнадцать лет, и она могла заявить свои права на наследство, но согласно условиям договора об опекунстве герцог должен был осуществлять надзор над ней и братом до достижения ими двадцати одного года. Старый граф предвидел, что его внучке может понадобиться мудрое руководство, а его завещание согласно закону превалировало над завещанием родителей близнецов. Если бы Алиса осталась в Америке, то герцог не имел бы над ней никакой власти. Но она приехала в Англию, и теперь Блейк чувствовал свою ответственность за ее судьбу.

Складывалась парадоксальная ситуация. Деверилл, считавшийся грозой юных дев, теперь опекал несовершеннолетнюю леди Трентон и не спускал с нее глаз, словно заботливая мамаша. Блейк видел в этом иронию судьбы и тяготился своей ролью. Но более всего его смущало то, что леди Алиса казалась ему чертовски привлекательной девушкой. Возможно, интерес Блейка объяснялся тем, что ей удавалось в течение месяца водить его за нос, выдавая себя за брата?

За два последних месяца Алиса расцвела и из гадкого утенка превратилась в прекрасного лебедя. Герцог и не заметил, когда именно произошла эта чудесная метаморфоза. Алиса больше не робела в его присутствии и всегда умела вежливо и учтиво ответить ему, как ее учила миссис Уимберли. Леди Трентон была в состоянии поддержать любую светскую беседу. Если так пойдет дальше, она, пожалуй, вскоре превратится в одну из благовоспитанных и скучных юных леди.

– Вы знакомы с моими подопечными, Роберт? – спросил Деверилл стоявшего рядом с ним молодого человека.

– С Истлендом и его сестрой? – переспросил тот, поворачиваясь к герцогу. – Да, нас познакомила герцогиня.

– Вам понравилась леди Трентон?

Молодой человек покраснел, не зная, что ответить герцогу. Роберт Станден, виконт Хартфорд, был потомком старинного знатного рода. Если бы вопрос касался любой другой девушки, он ответил бы довольно развязно, в духе самого Блейка, который не стеснялся в выражениях. Но речь шла о подопечной Деверилла, и это смущало виконта. Он не мог позволить себе дерзость в отношении леди Алисы.

– Я считаю, что леди Трентон очень хорошо воспитана, ваша светлость, – осторожно сказал виконт. – Я видел ее в парке на прогулке с миссис Уимберли, но я не знал, что это ваша подопечная. – Роберт бросил восхищенный взгляд на Алису. – Должен признать, что она очень хорошенькая!

– Я согласен с вами, Роберт. И мне кажется, что она достойна более приятного общества, чем общество ее брата. Как выдумаете?

Лицо виконта просияло.

– Если я правильно понял вас, ваша светлость, вы советуете мне поближе познакомиться с вашей подопечной?

– Да, вы меня правильно поняли, Хартфорд, но учтите, я рассчитываю на ваше скромное поведение в общении с леди Алисой.

Виконт Хартфорд кивнул и сразу же устремился к Алисе, стоявшей рядом с братом. Герцог довольно усмехнулся. Алисе, наверное, было невдомек, что никто из присутствующих не мог осмелиться подойти к ней, не получив на то разрешения герцога. Если бы она знала об этом, то наверняка накинулась бы на Блейка с обвинениями и упреками, и ему пришлось бы долго успокаивать ее.

Блейк видел, как лорд Хартфорд подошел к леди Алисе и поклонился ей. Она покраснела и приветливо улыбнулась ему. Герцог вдруг подумал о том, правильно ли он поступил, оставив Алису в Англии? Впрочем, это его решение помогло избежать досужих сплетен.

Черт бы побрал этого Чарлза Эдлингтона! Он сыграл с Девериллом злую шутку, оставив на его попечение не только лорда Истленда, но и его сестру.

Вслед за Хартфордом, заручившись поддержкой герцога, Алисе стали оказывать знаки внимания и другие молодые люди. Алиса держалась с ними любезно, не отвергая ничьих ухаживаний. Кавалеры осыпали ее комплиментами.

– Вы прекрасны, как роза! – воскликнул один из них.

– Какой вздор! – не удержавшись, заметила Алиса.

Молодой человек в первый момент был шокирован ее замечанием, но его подкупила ее искренность, и он до конца вечера не отходил от Алисы.

Алису раздражала назойливость молодых людей. Они наперебой предлагали ей то бокал шампанского, то кусочек торта. Следуя наставлениям миссис Уимберли, Алиса старалась скрыть свою досаду. Но никто из этих щеголей не нравился ей. Все они казались Алисе пустыми и неинтересными.

Алиса бросила взгляд на брата, стоявшего у стены в обществе жеманной юной блондинки, развлекавшей его разговором. Девушка явно заигрывала с ним, и это было неприятно Алисе. Она видела, что Никки льстит внимание юной леди. Переведя взгляд на герцога, она увидела, что тот тоже беседует с юной особой. Однако Деверилл в отличие от Николаса не был увлечен разговором и явно скучал.

Поймав на себе взгляд Алисы, Блейк, извинившись перед леди Девере, тут же направился к своей подопечной.

– Надеюсь, вам весело? – спросил он. Сердце Алисы учащенно забилось.

– Я же говорила вам, что не собираюсь веселиться сегодня, – сказала она.

Блей к поднял темную бровь:

– Впервые в жизни встречаю такую неблагодарную молодую особу. Я потратил кучу денег, чтобы устроить праздник в честь вашего дня рождения.

Алиса покраснела, но осталась непреклонной.

– Вы устроили этот праздник для того, чтобы я нашла себе мужа. Я знаю, что вам хотелось бы сбыть меня с рук и побыстрее выдать замуж. Вам это не удастся. Так что не тратьте зря свои деньги.

Герцог улыбнулся:

– Вы хотите сказать, что никто из этих молодых людей вам не понравился?

– Все они очень милые, и, возможно, через несколько лет они найдут себе невест. Но мне это не подходит.

– Понятно. Они кажутся вам слишком молодыми, а дети вас раздражают.

– Я предпочитаю общаться с мужчинами, которых интересуют не только покрой одежды и лошади, – заявила Алиса.

Ей не нравился этот разговор. Алисе казалось, что герцог издевается над ней. Рядом с ним она чувствовала себя наивной глупенькой девчонкой. Алиса боялась поднять глаза на Блейка, ведь в них он мог увидеть выражение восторга и обожания. Самоуверенный, высокий и стройный, он напоминал сильного барса. От герцога исходила неведомая опасность, и это пугало Алису. Мурашки забегали по ее коже. Никки был прав: ей надо избегать Блейка Кренделла.

– В таком случае с какими мужчинами вы хотели бы общаться? – спросил Блейк. – С теми, которые, подобно Сократу, любят поговорить на философские темы? Или с теми, которые ведут бесконечные споры о политике тори, вигов и критикуют принца-регента? А может быть, вы предпочитаете воинственных мужчин, восхваляющих блестящий талант Веллингтона?

Алиса смущенно пожала плечами.

– Честно говоря, я не смогла бы поддержать подобные беседы, потому что даже не понимаю, о чем вы ведете речь, – призналась она. – И мне кажется, вы намеренно затрагиваете такие темы, о которых я не имею ни малейшего представления. Вы хотите убедить меня в том, что я совершенно невежественна.

Деверилл улыбнулся.

– Я приглашаю вас на тур вальса, – неожиданно сказал он.

Алиса растерялась:

– Да, но миссис Уимберли говорила, что…

– Она, вероятно, говорила вам, что благовоспитанные молодые леди не танцуют вальс и что господа, которые приглашают их на этот танец, не являются джентльменами? Ну что ж, возможно, пришло время открыть всем, что я – не джентльмен. Что же касается благовоспитанных молодых леди, то в прошлом году Принни разрешил им танцевать вальс, и с тех пор это не считается позором в высшем обществе. – Герцог испытующе посмотрел на Алису. – Вопрос в том, умеете ли вы танцевать вальс?

– Конечно, умею!

И все же Алисе было не по себе. Нет, ее не смущало то, что на нее неодобрительно посмотрят ханжи из светского общества. Честно говоря, ее совершенно не волновало их мнение. Алиса опасалась другого. Она понимала, что ей будет трудно находиться в непосредственной близости от герцога. Она может утратить контроль над собой и положить ему голову на грудь или обвить руками шею. Блейк сводил ее с ума. Ее сердце начинало биться сильнее, когда она видела его. От его взглядов Алису бросало в жар. Она едва справлялась с обуревавшими ее эмоциями.

Впрочем, сейчас не время было копаться в своих чувствах. Блейк увлек Алису в центр зала и подал знак музыкантам. Алиса ощущала на себе пристальные взгляды гостей. Сама она не осмеливалась поднять глаза на Блейка, и ее робость забавляла его.

– Вы так внимательно рассматриваете булавку на моем шейном платке, леди Трентон, словно хотите, чтобы я вам ее подарил, – заметил он.

Покраснев, Алиса посмотрела ему прямо в глаза.

– Поверьте, ваша светлость, мне от вас ничего не нужно! – воскликнула она.

Он засмеялся и обнял ее за талию.

– Я в отчаянии! И тем не менее надеюсь, что я вам еще буду полезен в качестве вашего опекуна.

– Опекуна? – удивленно переспросила Алиса. – Но ведь я уже достигла восемнадцатилетия, а значит, срок вашего опекунства истек.

– Боюсь, что вы заблуждаетесь, миледи. Согласно завещанию старины Истленда, вы, как и ваш брат, будете находиться под моей опекой, пока вам не исполнится двадцать один год.

– Но папа оставил мне небольшое наследство, которое я могу получить, согласно его завещанию, в восемнадцать лет!

– Леди Трентон, – вальсируя, проговорил Деверилл, – не забывайте, что на нас смотрят. У вас такое лицо, как будто я сделал вам неприличное предложение. Улыбайтесь!

– И не подумаю! – буркнула Алиса, сверкнув глазами. Блейк крепче сжал ее пальцы в своей руке.

– Я считал вас более благоразумной, – заметил он. – Но, по-видимому, я ошибался.

Блейк закружил ее по залу в сторону двери, ведущей на веранду, и вскоре они оказались на свежем воздухе. Алиса остановилась и вырвала свою руку. Слова Блейка о том, что опека герцога над ней продлится еще три года, привели ее в негодование.

– Я не верю вам! – заявила она. – Покажите мне завещание графа Эдлингтона, я хочу видеть его своими глазами.

– Пожалуйста, вы можете ознакомиться с ним в любое удобное для вас время. А пока я попросил бы вас все же обращать внимание на условности, принятые в обществе, и не забывать о правилах этикета.

Желваки, заходившие на его скулах, свидетельствовали о том, что Блейк не на шутку рассердился на Алису.

– Вы меня обманываете! – заявила Алиса дрожащими от обиды губами. Ее огромные голубые глаза блестели от набежавших слез. – Вы человек властный и хотите сохранить контроль надо мной и братом. Но я люблю свободу и не позволю играть мною. Меня ничто не остановит!

– Когда вам исполнится двадцать один год, вы сможете делать все, что захотите. А до тех пор я несу ответственность за вас. Неужели вы еще не поняли, что я человек долга? Хочу я этого или нет, но мне придется выполнить последнюю волю старины Чарлза.

Алиса побледнела и глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.

– Простите за то, что доставляю вам столько хлопот, ваша светлость, – язвительно сказала она. – Поверьте, мне очень хотелось бы избавить вас от тяжкого бремени ответственности за меня.

– Вы стремитесь убить меня своей едкой насмешкой?

– Разве можно убить насмешкой бесчувственного человека? Я стремлюсь только к одному – обрести свободу.

– К сожалению, я не могу предоставить вам ее. Я человек долга, миледи.

– А если бы не было завещания графа, вы отпустили бы меня?

Алиса старалась не отводить взгляда от его сурового лица.

– Нет, – глухим голосом ответил герцог и крепко обнял Алису за талию. – Отпустить вас сейчас – все равно что бросить ягненка в стаю волков.

Алиса усмехнулась.

– Мне кажется, ваша светлость, что вожак этой стаи как раз и пытается пасти ягнят.

– Неужели вы думаете, что я преследую какие-то тайные цели и поэтому пытаюсь сохранить свою власть над вами? – спросил Блейк.

– Я уверена, что это именно так.

– В таком случае, черт возьми, может быть, объясните, зачем мне, по-вашему, это нужно?

– Не надо ругаться, ваша светлость, мне это неприятно.

Алисе наконец-то удалось вывести его из себя, и это доставило ей удовлетворение. Несколько месяцев Блейк осыпал ее холодными насмешками, теперь настала ее очередь поиздеваться над ним.

Блейк больно сжал ее руку.

– Отпустите меня, иначе я сейчас позову на помощь, – предупредила она.

– Ну что ж, кричите, если хотите, но вам от этого будет только хуже, – пригрозил он.

– Вы хотите вывернуть мне запястье?

– Нет, я хочу снова перекинуть вас через колено и хорошенько отшлепать. Как показал опыт, после этого вы становитесь шелковой. Вы глупая девчонка, не умеющая себя вести в приличном обществе!

– А вы, сэр… вы негодяй и распутник!

Алиса употребила те слова, которые слышала от брата. Блейк мрачно усмехнулся.

– Я вижу, вы не стоите на месте и расширяете свой словарный запас.

Алиса вспыхнула.

– А мне нельзя иначе! – с вызовом воскликнула она. – Я ведь живу под одной крышей с хорошо известным своим распутством Дьяволом Девериллом! К сожалению, я не обладаю той свободой, какой обладаете вы! О ваших похождениях ходят легенды, и я нахожу их отвратительными!

Блейк побледнел от ярости, и Алиса не на шутку испугалась. Ей вдруг показалось, что он действительно может выполнить свою угрозу и отшлепать ее прямо здесь, на веранде. Но Блейк поступил иначе. Он внезапно притянул Алису к себе и припал к ее губам в страстном поцелуе. Алису бросило в жар, и она тихо вскрикнула. Одной рукой Блейк крепко обнимал ее за талию, а ладонь другой положил на затылок Алисы, погрузив пальцы в ее густые волосы. Алисе показалось, что земля уходит у нее из-под ног.

Дрожь пробежала по телу Блейка, когда губы Алисы раскрылись, словно бутон душистого цветка, и его язык проник внутрь.

Блейк крепко прижимал Алису к своей груди, и она ощущала сквозь тонкую ткань платья исходивший от него жар. Алиса застонала. Блейк, в сущности, хотел проучить ее, но сам не заметил, как увлекся поцелуем, и это удивило его. Обычно он использовал ласки, чтобы соблазнить женщину, но сейчас он, словно на приманку, сам попался на них. Чувство нежности зародилось в глубине его души и теперь готово было выплеснуться наружу. Блейк едва сдерживал захлестнувшие его эмоции.

Ему стоило большого труда прервать поцелуй. Отступив от Алисы, он внимательно посмотрел на нее и заметил, что она огорчена и разочарована. Она потупила взор, и на ее нежное лицо упали тени от длинных густых ресниц. Ее слегка припухшие от его страстного поцелуя губы дрожали. Блейк залюбовался ею. Почему он раньше не замечал, как хороша эта девушка? Впрочем, сначала он считал ее юношей, потом – обузой, подопечной, за которую он нес ответственность перед обществом, и лишь теперь Блейк разглядел в ней очаровательную юную красавицу. И это испугало его.

Блейк приподнял голову Алисы за подбородок.

– Посмотрите на меня, не прячьте глаза, – мягко сказал он. – Надеюсь, вы больше не будете дразнить меня? Говорить о распутстве мужчины – это значит бросать ему вызов, который он не имеет права не принять.

Алиса была и смущена, и рассержена поведением Блейка.

– Как я понимаю, вы с радостью готовы принять вызов очень многих женщин, ваша светлость, – язвительно сказала она.

Блейк усмехнулся:

– Вы правы, обычно я не принимаю вызов только тех, кто меня не интересует. Однако есть мужчины, которые никого не обходят своим вниманием.

– И тем не менее за одного из них вы хотите выдать меня замуж. И после этого вы будете утверждать, что желаете мне добра?

– Я просто предостерегаю вас от навязчивых кавалеров. Я же вижу, как они вьются вокруг вас. Одно дело – флирт, другое – замужество. Доступность не украшает девушку!

Алиса восприняла его последние слова как оскорбление. Размахнувшись, она хотела залепить герцогу звонкую пощечину, но его реакция была молниеносной. Блейк перехватил ее руку.

– Не забывайте о том, что я ваш опекун, леди Трентон, и могу приказать запереть вас в вашей комнате за дерзость и неповиновение.

Алиса бросила на него презрительный взгляд.

– Скажите, почему вы поцеловали меня?

– Чтобы показать вам, как легко девушке оказаться в очень неприятной ситуации, которая может навсегда испортить ее репутацию и стать непреодолимым препятствием на пути к замужеству.

– Понятно. Должна сказать, вам это удалось, ваша светлость.

Сердце Алисы, казалось, было готово выскочить из груди.

– Правда? Я очень рад. Надеюсь, это убережет в будущем и вас и меня от многих бед.

Блейк взял Алису под руку, и они вернулись в зал. Алиса чувствовала на себе взоры многих гостей и старалась не выдать эмоций, которые пробудил в ней поцелуй Деверилла.

 

Глава 11

Лондон

Март 1820 года

Алиса была взволнована. Через два месяца ей предстояло достичь своего совершеннолетия, а это означало, что они с Никки смогут освободиться от власти Деверилла!

Расхаживая по просторной гостиной городского дома, который принадлежал ее дедушке, она время от времени подходила к окну и выглядывала во двор. Алиса ожидала визита герцога, который обещал заехать к ней, чтобы уладить некоторые вопросы, связанные с окончанием периода опекунства.

Комок подкатил к горлу Алисы при мысли о том, что скоро она увидит Деверилла. Два последних года они встречались очень редко. Но Алиса слишком хорошо помнила тот бал, состоявшийся три года назад, когда Блейк поцеловал ее на веранде своего дома. Ее влюбленность в герцога со временем только окрепла, хотя Алиса повзрослела и уже не была похожа на ту юную наивную девушку, которая с восторгом и страхом смотрела на герцога.

Теперь леди Трентон была истинной английской леди, обладавшей безупречными манерами, и она уже не помышляла о том, чтобы вернуться в Виргинию и преподавать там правила этикета. По достижении совершеннолетия Алиса должна была обручиться с Робертом Станденом, виконтом Хартфордом. А через год они собирались пожениться, хотя день свадьбы пока не был назначен. Роберт был обаятельным и остроумным молодым человеком. Единственный его недостаток Алиса видела в том, что он слишком увлекался азартными играми.

Замужество пугало Алису. Она понимала, что ей необходимо избавиться от чувств к Девериллу, но не знала, как это сделать. В последний раз они виделись на Рождество, когда Блейк настоял на том, чтобы все родственники съехались в его поместье на этот семейный праздник. Но несмотря на редкость встреч, Алиса знала обо всем, что происходило в жизни Деверилла, питаясь слухами и сплетнями. В рассказах окружающих Деверилл представал человеком порочным и развращенным.

Говорили, что герцог дрался на дуэли из-за Элинор Спенсер и убил своего противника, фаворита принца-регента. Деверилл избежал наказания только потому, что Лэнгли сам вызвал его вопреки советам и предостережениям своих друзей. Герцог мог бы отклонить его вызов, но Лэнгли сделал большую глупость, бросив перчатку в лицо сопернику в общественном месте и тем самым подписав себе смертный приговор.

Ходили также слухи о скандальной связи Деверилла с одной известной актрисой, которая грозилась покончить с собой, если герцог бросит ее. Но затем она нашла утешение в объятиях принца-регента, которому, впрочем, вскоре надоели ее истерики.

Деверилл менял любовниц как перчатки, и это огорчало Алису.

Чтобы не думать о герцоге, она на какое-то время уехала за город, в Истленд, поместье своего брата. Сколько всего произошло за эта три года!

Принц-регент после смерти своего отца в январе 1820 года стал королем Англии, однако это ничего не изменило ни в укладе двора, ни в светской жизни высшего общества. Вернувшись в Лондон, Алиса по требованию герцогини, снова стала выезжать в свет.

Как ни странно, в эти годы Алиса подружилась с бабушкой Блейка. Герцогиня питала к ней большую симпатию и ценила ее общество. «Тетя Аделайн», как называла герцогиню Алиса, не одобряла ее брака с Хартфордом, хотя и особенно не возражала против него.

Деверилл спокойно отнесся к выбору своей подопечной, что, честно говоря, огорчило Алису. Единственным его условием было то, что помолвка Алисы и Роберта должна была состояться после достижения ею совершеннолетия. Алисе было непонятно, почему герцог принял такое решение, но она не стала спорить с ним.

Алиса внушала себе, что любит Роберта, но она чувствовала, что их отношениям недостает чего-то очень важного. Но чего именно? Роберт был заботлив и внимателен к ней. Ему нельзя было отказать в обаянии, он имел титул и деньги. О чем еще можно было мечтать?

Алиса подошла к камину и нервно переставила на мраморной полке несколько фарфоровых фигурок. Подняв глаза, она увидела свое отражение в большом зеркале, оправленном в тяжелую багетовую раму, и замерла. На ее лице было написано явное раздражение. Между бровей залегла глубокая складка. Нет, такой Алиса не нравилась себе.

Сделав над собой усилие, она расслабилась, успокоилась и критически взглянула на свою прическу. Ее волосы теперь были довольно длинными, и она собирала их в узел на затылке. Специально оставленные несколько локонов обрамляли ее лицо. Она не использовала косметических средств, которыми злоупотребляли многие дамы, делая исключение лишь для неяркой губной помады. У Алисы был безупречный цвет лица, и она гордилась им. Ей не хотелось подводить глаза и красить ресницы, которые и без того были длинными, густыми и темными.

Но сегодня ее лицо было бледнее обычного, и Алиса подумала, не нарумянить ли ей щеки. Но тут ее внимание привлек шум на улице, и она поспешно подошла к окну. Заметив фаэтон Деверилла, она почувствовала, как у нее сжалось сердце. Глубоко вздохнув, чтобы немного успокоиться, Алиса повернулась к двери, ожидая появления горничной, которая должна была доложить о прибытии гостя. За последние годы Алиса научилась владеть собой и знала, что Девериллу не удастся вывести ее из себя, что бы он ни сказал и как бы себя ни повел.

В дверь гостиной постучали, и у Алисы сильнее забилось сердце. Не успела она сказать «войдите», как дверь приоткрылась и в комнату заглянул Николас.

–Ты хочешь заставить Деверилла ждать в вестибюле, Элли? – насмешливо спросил он. – Не советую тебе этого делать. Он не из тех людей, которые играют по чужим правилам.

– Неужели он за эти годы ничуть не изменился? – спросила Алиса, попытавшись изобразить удивление.

– Похоже, нет. Но ведь ты и сама отлично знаешь, что Деверилл остался прежним. – Николас вошел в гостиную и прикрыл за собой дверь. – Не знаю, что ты задумала, но прошу тебя, оставь свои бредовые идеи.

– С чего ты взял, что я строю какие-то несбыточные планы? Я, как и ты, хочу только одного – свободы. И я получу ее, когда мне исполнится двадцать один год.

– Я говорю не об этом, а о твоих тайных желаниях, Элли. Ты, как и три года назад, все еще мечтаешь о Деверилле, – проговорил Николас и, видя, что сестра хочет что-то возразить, остановил ее нетерпеливым жестом. – Я знаю, что ты согласилась обручиться с Хартфордом, но это ничего не меняет.

– Если это шутка, Никки, то она тебе не удалась, – вздохнула Алиса.

– Я и не собирался шутить. – Николас положил руки Алисе на плечи. – Одумайся, Элли, умоляю тебя.

– Я не понимаю тебя, Никки! – сердито воскликнула Алиса. – Неужели ты полагаешь, что я собираюсь бежать в Гретна-Грин с человеком, которого я считаю негодяем и распутником?

– Я не слепой, Элли, – тихо сказал Николас, – и вижу, что творится в твоей душе. Ведь мы с тобой близкие люди.

– А мне казалось, что ты забыл об этом, – с горечью заметила Алиса. – В последнее время ты занят только собой.

Николас покачал головой.

– Но ты же знаешь, что я учился в Кембридже, а потом путешествовал по Европе.

– О, конечно, я прекрасно знаю об этом! – усмехнувшись, воскликнула Алиса и отвернулась от брата. – Деверилл считает, что общение с ним сделает из тебя настоящего мужчину. Однако на деле ты постепенно превращаешься в его подобие, и это мне совсем не нравится. Знаешь, какое прозвище дали тебе в обществе? Ученик Дьявола! Что может быть отвратительнее!

Николас примирительно улыбнулся:

– Ты, наверное, до сих пор сердишься на меня из-за той истории с балериной?

– Да! Я порой думаю, что мне следовало до конца своих дней оставаться лордом Истлендом, а тебе нужно было плавать на своем корабле, держась подальше от берегов Англии!

Николас расхохотался:

– Рад, что ты совсем не изменилась, сестренка, несмотря на свою внешнюю сдержанность и благовоспитанность!

– Спасибо за комплимент, – усмехнулась Алиса.

– Так ты собираешься принять герцога Деверилла? – напомнил ей Николас. – Он уже заждался в вестибюле, еще немного, и его терпение лопнет.

– Он приехал один или с тетей Аделайн?

Николас вздохнул:

– Один. Боюсь, что мы вынуждены будем общаться с разъяренным львом с глазу на глаз, без укротительницы. Давай зови его. Кстати, ты сегодня прекрасно выглядишь, – добавил Николас, видя, что сестра бросила на себя взгляд в зеркало.

Его слова не были лестью или данью вежливости. Алиса действительно за последнее время превратилась в очаровательную молодую особу. У нее не было отбоя от кавалеров, несмотря на то что всем было известно о предстоящей помолвке леди Трентон с виконтом Хартфордом.

– Ну что, ты готова встретиться с Девериллом? – спросил Николас, ободряюще улыбаясь сестре.

– Думаю, да.

Взяв брата под руку, Алиса вышла в коридор и попросила горничную проводить гостя в зеленую гостиную, располагавшуюся на первом этаже.

– В конце концов, чего я трушу? – попыталась она успокоить себя. – Деверилл – всего лишь человек.

– Да, но порой он бывает несносен, – заметил Николас.

Однако сегодня Деверилл, похоже, был настроен благодушно. Во всяком случае, он старался произвести на окружающих приятное впечатление. Герцог уже поджидал близнецов в зеленой гостиной, куда его провела горничная. Увидев его, Алиса почувствовала, как у нее затрепетало сердце.

За эти годы герцог не утратил своего обаяния. Он уже перешагнул за тридцать. По мнению герцогини, нездоровый образ жизни не отразился на его внешности, и Алиса была согласна с ней. Возможно, занятия спортом помогали герцогу поддерживать себя в хорошей физической форме. По словам Николаса, Деверилл раз в неделю брал уроки бокса. Его плечи стали еще шире, грудь крепче, талия тоньше. Движения герцога были исполнены грации и изящества.

Взглянув на Алису, Блейк сразу же заметил, что она сильно: изменилась. Его решение держаться подальше от нее было вполне разумным. Такой красавице нетрудно было соблазнить его. Темные локоны подчеркивали матовую белизну нежной кожи ее лица. Легкий румянец проступил на ее щеках, огромные голубые глаза сияли, розовые чувственные губы манили Блейка, приковывали к себе его внимание, обещая неземное блаженство.

Алиса поистине расцвела. Ее формы стали более округлыми, женственными. Тонкая ткань платья обтягивала высокую упругую грудь. Теперь Алисе было бы непросто выдать себя за мужчину. Деверилл невольно залюбовался этой юной красавицей.

Герцог посмотрел на Николаса, который упорно избегал встречаться с ним взглядом.

– Рад видеть вас здесь, Истленд, – улыбнулся Блейк. – Я знаю, что все это время вы были чрезвычайно заняты и не могли уделять сестре должного внимания.

Николас слегка нахмурился, но тут же постарался скрыть свое недовольство.

– Вы правы, ваша светлость. В ближайшем будущем я намерен исправиться.

Блейк удовлетворенно кивнул и обратился к Алисе:

– Вы очень повзрослели за это время, миледи.

Алиса вспыхнула, но ей удалось сохранить самообладание.

– Я счастлива видеть вас, ваша светлость, – промолвила она, делая реверанс.

– Охотно верю, зная, чего именно вы хотите от меня, – насмешливо сказал герцог. – И не виню вас за то, что вы рветесь на свободу. Я знаю, с каким нетерпением вы ждете, когда вам исполнится двадцать один год.

– Все люди мечтают обрести самостоятельность и потому с нетерпением ожидают совершеннолетия.

Алиса говорила ровным голосом, радуясь тому, что герцог не смотрел на ее руки, которые слегка дрожали. Ее, правда, смущало поведение брата, который не принимал участие в их разговоре и не спешил прийти ей на помощь. Николас стоял поодаль, молча прислушиваясь к диалогу сестры и герцога. Наверное, герцога тоже раздражала безучастность Николаса.

– А почему вас давно не видно в клубе «Уайтс», Истленд? – спросил он вдруг, поворачиваясь к своему подопечному. – У вас депрессия и вы избегаете шумных сборищ?

Николас покачал головой:

– Вы отлично знаете, в чем дело, ваша светлость. Мои финансы под вашим контролем, и вам известно, что мой кошелек сейчас пуст.

– Вы правы. Но скоро ситуация коренным образом изменится. Именно поэтому я и хочу поговорить с вами сегодня. – Герцог положил на низкий мраморный столик, стоявший у дивана, пачку документов. – Внимательно ознакомьтесь с этими бумагами, вы должны будете подписать их в день своего рождения. Все документы в полном порядке и содержат достоверный отчет о состоянии ваших поместий. Впрочем, вам уже знакомы все эти цифры.

Николас кивнул:

– В прошлом месяце я провел в своих поместьях две недели, управляющие ознакомили меня с положением дел. Аренда дает хорошую прибыль, хотя есть и проблемы. Местные жители жалуются на недостаток качественного фуража для скота.

– У меня те же проблемы. Закажите фураж в Лестершире. Кэррик даст вам необходимые адреса.

Деверилл перевел взгляд на Алису, которая с удивлением слушала этот разговор. Она и не знала, что ее брат занимается решением хозяйственных вопросов.

– Ваше поместье тоже ждет вас, миледи, – с улыбкой объявил герцог. – Вы сможете вступить в права собственности и выйти замуж, как только достигнете совершеннолетия.

– Я знаю, ваша светлость.

– Не сомневаюсь в этом.

В комнате установилась неловкая тишина, которую прервал Николас.

– Я познакомлюсь с документами позже, если вы не возражаете, – сказал он. – А сейчас мне надо идти, у меня назначена встреча в клубе. Надеюсь, ваша светлость, мы встретимся на маскараде у вашей бабушки.

– Вряд ли я поеду туда, – заявил Деверилл. – Я терпеть не могу подобных мероприятий. Тем не менее я уверен, что мы скоро свидимся, Истленд.

Николас откланялся и вышел из гостиной. Алисе стало не по себе, когда она осталась наедине с герцогом, хотя он вел себя сегодня вполне корректно.

– Не надо ругать Никки за то, что в последнее время он уделяет мне мало внимания, – попросила она.

Деверилл пожал плечами:

– Дело в том, миледи, что ваш брат ведет себя несколько предосудительно. Впрочем, эта история не для ушей юной леди.

Последние слова были сказаны насмешливым тоном, и Алиса вспыхнула от негодования. Чтобы скрыть свои эмоции, она подошла к маленькому столику, на котором стояли напитки, и налила гостю бренди. Герцог взял стакан из рук Алисы и вежливо поблагодарил ее.

– Я вижу, что ни мне, ни брату так и не удалось добиться вашего расположения, – заметила Алиса. – Порой я просто прихожу в отчаяние от того, что вы порицаете каждый мой шаг, каждый поступок!

– Я не ожидаю от вас никаких сверхъестественных добродетелей, – возразил герцог. – Вы – бабочка, прекрасная порхающая бабочка, и я не требую от вас большего.

Алиса бросила на герцога сердитый взгляд.

– Вот как? Значит, таковы ваши требования к современной женщине?

– А что вы ожидали услышать от меня?

– Не знаю, – честно призналась Алиса. – Но мне обидно, что вы относитесь ко мне как к легкомысленному созданию.

– В таком случае прекратите вести себя подобным образом.

– Я веду себя так, как принято в том обществе, в котором я живу, – раздраженно сказала Алиса. – Вы же сами хотели, чтобы я соблюдала правила этикета.

– Перестаньте делать вид, что вы стали совсем ручной, – с улыбкой сказал герцог.

– Конечно, я не стала ручной. Я ведь не дикая кошка, я женщина!

– Я это знаю.

Блейк понимал, что время мало изменило Алису. Да, она усвоила правила хорошего тона, но в душе осталась все той же неукротимой своевольной молодой американкой. Однако это обстоятельство не огорчило герцога. Он радовался тому, что в ней не исчез юный задор, который казался ему таким притягательным.

Глядя на улыбающегося Блейка, Алиса думала о том, что этому человеку, как никому другому, удается вывести ее из себя. Ему достаточно было пообщаться с ней несколько минут, и она уже на стенку лезла от бешенства, причиной которого был герцог. Алиса боялась, что не совладает с собой и наговорит много лишнего, поэтому всеми силами старалась взять себя в руки, хотя это нелегко было сделать.

– Я вижу, вы не лезете за словом в карман, – холодно сказала она. – Спасибо за то, что принесли необходимые документы. Обещаю в самое ближайшее время ознакомиться с ними. Если у вас все, ваша светлость…

– Нет, это еще не все, миледи, – перебил ее Блейк и сделал глоток бренди. – Ваш брак с Хартфордом вызывает у меня сомнения.

Алиса вздрогнула. Она не была готова говорить с герцогом на эту тему.

– Что… что вы хотите этим сказать? Какие сомнения могут быть у вас?

– Когда я давал согласие на то, чтобы Хартфорд ухаживал за вами, вы были очень молоды и речь не шла о браке. Я думал, что из вашего общения с виконтом ничего не получится… что между вами не возникнет серьезных отношений. Но теперь, когда вы решили выйти за него замуж, я против ваших планов.

– Ваше мнение не имеет для меня никакого значения, – дрожа от гнева, заявила Алиса.

– Правда? Какая жалость!

Алиса отвернулась к окну. Комок подступил у нее к горлу, она молчала, боясь, что если заговорит, то непременно расплачется. Ну почему герцог так жесток к ней? Сначала он требовал от нее, чтобы она вышла замуж, а теперь возражает против ее брака. Каковы причины столь резкого изменения его настроения? Алиса боялась спрашивать Блейка об этом.

Она услышала его шаги за спиной. Блейк поставил стакан с бренди на столик. Алиса не сводила глаз с освещенного лучами яркого солнца сада, стараясь не думать о герцоге.

– Вам еще нет двадцати одного года, миледи, – произнес герцог, приблизившись к ней. – И я вполне могу запретить вам всякое общение с Хартфордом, не называя причин, заставивших меня принять такое решение.

Алиса резко повернулась к нему, ее лицо пылало от гнева.

– Если вы поступите подобным образом, то сильно пожалеете об этом! – заявила она.

– Интересно, что вы сделаете, чтобы выполнить свою угрозу, миледи? – с усмешкой сказал Блейк. – Что касается меня, то мне достаточно будет приказать Хартфорду держаться подальше от вас, и он тут же перестанет ухаживать за вами.

– Неправда! Когда закончится срок вашего опекунства, он не будет повиноваться вашим приказам!

– Посмотрим! Кстати, почему вы не спросите меня о причинах, заставивших меня возражать против вашего брака с Хартфордом?

– Я не думаю, что у вас может быть какое-то разумное объяснение. Скорее всего вам просто приятно ощущать свою власть надо мной.

– Ошибаетесь, – сухо сказал Деверилл. – Вы можете мне не верить, но я пекусь прежде всего о вашем благе.

Алиса окинула его презрительным взглядом.

– Я действительно не верю вам!

? Меня это не удивляет.

– Человеку с такой репутацией, как ваша, невозможно доверять! Вы способны на любую подлость…

– Попридержите свой язык, – нахмурился Блейк. – Вы сейчас наговорите лишнего, а потом будете жалеть об этом!

– Не буду! Или вы угрожаете мне? Может быть, вы хотите вызвать меня на дуэль?

– Учитывая то, как отвратительно вы фехтуете, это была бы не дуэль, а убийство. Я предпочитаю честные поединки, исход которых не предрешен столь явно.

– А мне казалось, что вы, напротив, выбираете себе слабых соперников!

Лицо герцога помрачнело, и он начал с угрожающим видом надвигаться на Алису. Алиса невольно попятилась, но наткнулась на подоконник.

– Одна из причин, почему я все эти три года избегал встреч с вами, заключается в том, что вы постоянно выводите меня из себя. У вас особый дар бесить меня. Вы играете с огнем, миледи, будьте осторожнее в выражениях, иначе вам придется сильно пожалеть о том. что вы были несдержанны!

– Как вы смеете угрожать мне! Я говорю то, что думаю. Или вы хотите убить меня за это, как застрелили беднягу Лэнгли?

Взглянув на разъяренное лицо Блейка, Алиса поняла, что зашла слишком далеко.

Герцог схватил ее за плечи.

– Ах ты, маленькая ведьма, – процедил он сквозь зубы. – Не знаю, что лучше – избить тебя или поцеловать за твой дерзкий нрав?

– Вы можете сделать и то, и другое. Но я бы предпочла побои, – глядя на него в упор, заявила Алиса.

В эту минуту она ненавидела герцога. Она сама не понимала, что с ней и зачем она провоцирует его. Но ей хотелось дразнить Блейка, чтобы вызывать у него хоть какие-то эмоции.

– Ты забыла о том, что нельзя бросать вызов мужчине? Или ты действительно добиваешься, чтобы я поцеловал тебя? А может, ты хочешь большего? Хочешь, мы ляжем на этот диван и займемся…

– Вы не посмеете сделать это! ? испуганно вскричала Алиса.

Но видя хищный блеск в его глазах, Алиса поняла, что герцог сейчас готов на все. Он крепко прижал ее к себе. Алиса попыталась вырваться из его рук, но он был намного сильнее.

– Нет! Не смейте! – крикнула она, но герцог не обращал никакого внимания на ее сопротивление.

Когда его ладонь легла ей на затылок, в памяти Алисы ожили воспоминания об их поцелуе, и она поняла, что сейчас произойдет. Алиса попыталась отвернуться, но герцог не дал ей этого сделать. Его губы впились в ее рот с такой страстью, что Алису охватила дрожь. Она почувствовала, что его язык стремится проникнуть внутрь сквозь ее приоткрытые губы, и сжала их. Но пальцы герцога легли на ее подбородок и заставили Алису снова разомкнуть губы.

Алисе стало страшно, она боялась не справиться со своими чувствами и утратить контроль над собой. На этот раз они целовались не на веранде рядом с залом, в котором было множество гостей, а в гостиной безлюдного дома. Алиса знала, что горничная войдет в комнату только по ее зову.

От поцелуя у Алисы кружилась голова. Теперь она понимала, почему женщины вешались на шею Девериллу. Одного его поцелуя было достаточно, чтобы соблазнить женщину. Прикосновения его языка бросали Алису в дрожь. Ноги ее были словно ватные, колени подкашивались, и Алиса боялась упасть.

Когда Блейк наконец выпустил ее из своих объятий, Алиса зашаталась, глядя на него затуманенным взором. Блейк вынужден был поддержать ее. Он подвел ее к дивану и заботливо уложил. Когда герцог сел рядом, Алиса испугалась, что он решил выполнить свою угрозу. Она попыталась встать, но Блейк не позволил ей этого сделать. Его жгучий взгляд словно пригвоздил ее к месту.

Герцог вытянулся на диване рядом с ней. Алиса хотела оттолкнуть его, но не смогла, чувствуя свое полное бессилие. Блейк же, собиравшийся вначале лишь напугать Алису, постепенно увлекся. Навалившись на нее всем телом, он ощутил, как Алиса дрожит под ним. Она начала корчиться и извиваться, но Блейк не отпускал ее. Его возбуждение нарастало. Почувствовав его эрекцию, Алиса замерла и взглянула на него округлившимися от страха глазами.

– Я не собираюсь извиняться перед вами, вы сами затеяли эту игру, – холодно сказал Блейк.

– Прошу вас, отпустите меня, – взмолилась Алиса.

Поколебавшись, Деверилл встал, и Алиса смущенно отвела взгляд от его топорщащихся в паху бриджей. Она тяжело дышала и дрожала всем телом от пережитого испуга. Сев и спустив ноги на пол, Алиса поправила юбку.

– Хотите, я позову вашу горничную? – спросил герцог.

Алиса отрицательно покачала головой.

– Нет, – прошептала она. – Мне нужна сейчас не горничная, а пистолет.

Деверилл расхохотался. Он долго не мог остановиться; на его глазах даже выступили слезы.

– Другая леди на вашем месте упала бы в обморок, а вы требуете пистолет, – сказал он, наконец успокоившись. – Наверное, мне все же следовало выпороть вас.

– Знаете, если бы я была мужчиной, я обязательно вызвала бы вас на дуэль!

– Если бы вы были мужчиной, миледи, у вас бы не было повода бросать мне вызов, – заявил герцог и взял стакан с недопитым бренди со столика.

Алиса вскинула голову и презрительно посмотрела на Деверилла.

– Вы оскорбили меня, ваша светлость, и я попрошу лорда Роберта вызвать вас на дуэль!

– Не делайте глупости! Имейте сострадание к бедному виконту! Если вы расскажете Хартфорду о том, что сейчас произошло, он будет вынужден вызвать меня.

– Конечно, ведь он человек чести в отличие от вас!

– Алиса…

– И прошу не называть меня по имени! Вы сами говорили, что мы не настолько близки, чтобы обращаться друг к другу по именам. Давайте придерживаться правил этикета.

– Вы ведете себя как старая ханжа. А вы представляете, какой скандал поднимется в обществе, если вы нажалуетесь на меня Хартфорду?

– А вы хотите, чтобы я смолчала? По-видимому, вы привыкли всегда выходить сухим из воды, вот и надеетесь сейчас тоже избежать неприятностей, – дрожащим голосом промолвила Алиса, – Не выйдет, ваша светлость! Я всем расскажу о том, как вы пытались воспользоваться беспомощностью своей подопечной!

– Прекрасно. Значит, вы хотите, чтобы я убил Хартфорда, оставив вас старой девой? Светское общество не любит женщин, имена которых связаны со скандалами.

– А вам, как видно, скандалы только на руку!

– Да, миледи. К мужчинам общество относится более снисходительно. Так что у меня перед вами большое преимущество.

Слова герцога задели Алису за живое. Но самое обидное заключалось в том, что она продолжала испытывать к нему влечение.

– Убирайтесь ко всем чертям! – вскричала Алиса, сжимая кулаки. – Я не желаю вас больше видеть!

Деверилл с саркастической улыбкой отвесил ей поклон и вышел из гостиной.

Алиса чувствовала себя глубоко несчастной. Она понимала, что герцог прав, и теперь, после этого поцелуя, она не сможет выйти замуж за Роберта. И дело было вовсе не в том, узнает о нем кто-нибудь или нет. Просто Алиса убедилась в том, что любит Блейка и не может жить без него…

 

Глава 12

– Она настоящая шлюха! – воскликнула герцогиня. Алиса была шокирована этими словами.

– Тетя Аделайн, зачем вы так резко отзываетесь о молодой леди, – с упреком сказала она.

– Но это правда! – возразила герцогиня. – Я вообще не понимаю, почему вы завели речь об этой мисс Уитфилд. Меня намного больше интересуют отношения, складывающиеся между вами и Девериллом. Вчера он был просто в бешенстве после визита к вам. Признаюсь, я даже немного побаивалась его.

– Как я вас понимаю! – с улыбкой проговорила Алиса. – А о мисс Уитфилд я заговорила потому, что мой брат ухаживает за ней. Она актриса и к тому же одно время была…

– Любовницей Блейка, я это знаю.

– Ваша светлость, я не это хотела сказать!

– Давайте называть вещи своими именами, дорогая моя. Зачем нам с вами притворяться? Мы же друзья! Будем смотреть правде в глаза. Хотя вы порой пытаетесь не видеть очевидных вещей. – Герцогиня внимательно посмотрела на Алису. – Что случилось у вас с Блейком?

Алиса тяжело вздохнула.

– Он сказал, что я не могу выйти замуж за Роберта.

– Надеюсь, Блейк объяснил, почему?

Алиса покраснела.

– Я вывела его из себя. Он разозлился и надерзил мне. Тогда я разошлась еще больше.

– Вот как? – Герцогиня достала щепотку нюхательного табака из украшенной эмалью табакерки. – И что было дальше?

– Я предпочла бы не рассказывать об этом. Я вела себя очень глупо.

–Правда?

– Прошу вас, не улыбайтесь так хитро! – запальчиво воскликнула Алиса и, встав, отошла к окну.

Чувствуя на себе взгляд герцогини, она понимала, что сейчас прозвучит вопрос, на который ей бы очень не хотелось отвечать.

– И что же Блейк сделал, после того как вы не на шутку разошлись?

Аписа обернулась и виновато взглянула на Аделайн:

– Он поцеловал меня…

– В самом деле?

– В самом деле! Но это было не то, о чем вы подумали, тетя Аделайн.

– В таком случае что же это было?

Алиса помолчала, подбирая слова.

– Он просто очень рассердился на меня, – пробормотала она.

– Рассердился до такой степени, что поцеловал вас?

– Вы смеетесь надо мной, а мне не до смеха! – обиженно воскликнула Алиса. – Неужели вы не понимаете, что дело обстоит очень серьезно. Блейк поцеловал меня!

Аделайн долго молча смотрела на нее.

– И вам это не понравилось? – наконец спросила она.

– Это было ужасно.

– А я почему-то всегда думала, что Блейк хорошо целуется. Но раз вы говорите, что это было ужасно…

– Не передергивайте, тетя Аделайн. Я говорю о своем состоянии.

– Это я понимаю.

– Правда? А вот я ничего не понимаю.

Алиса была готова разрыдаться. Она упала на диван и зарылась лицом в диванную подушку. Ей не хотелось, чтобы герцогиня видела выражение ее лица.

Алису мучили воспоминания о поцелуе Блейка. Но самое ужасное заключалось в том, что она отвечала ему. Его возбуждение передавалось ей, и Алисе хотелось, чтобы их объятия длились целую вечность. При мысли о своих тайных желаниях Алиса вспыхнул а до корней волос. Нет, она действительно сошла с ума! Алисе хотелось спросить Аделайн, почему ее внук так жесток к ней, но она не решилась задать этот вопрос. Деверилл разрушил ее планы, а быть может, испортил ей всю жизнь. Впрочем, в глубине души Алиса понимала, что герцог только помог ей разобраться в себе. Если бы не его поцелуй, то она, пожалуй, вышла бы замуж за Хартфорда без любви, а вскоре пожалела бы об этом. Теперь Алиса точно знала, что ей не нужен никто, кроме Блейка.

В течение трех лет она пыталась убедить себя в том, что ненавидит его. Однако их поцелуй доказал ей обратное, лишив Алису всяких иллюзий. Должно быть, она влюбилась в Деверилла с первого взгляда. Что же касается Хартфорда, то Алиса не испытывала к нему настоящих чувств. Ей просто хотелось посмотреть, как отреагирует герцог на ее отношения с виконтом. Блейк же равнодушно воспринял ухаживания Роберта. До вчерашнего дня он не проявлял никакого интереса к их планам на будущее.

– Сегодня утром Хартфорд приезжал ко мне с визитом, – глухо промолвила Алиса. – Он сказал, что мы больше не должны видеться. Ваш внук действует очень быстро.

– Я бы так не сказала, – усмехнулась Аделайн.

–Что вы имеете в виду? – приподняв голову, спросила Алиса. – Не прошло и дня, как Хартфорд явился ко мне с жалким видом!

– Я говорю совсем о другом.

Аделайн глубоко задумалась. Она размышляла о том, что ее внук не торопится заводить наследника. Герцогиня не могла допустить и мысли о том, что все их состояние достанется Хардвику и его потомкам.

– Я глубоко несчастна, – призналась Алиса. – Мне осталось только надеяться, что брат не выгонит меня из своего дома. Я превращусь в старую ханжу и буду довольствоваться крупицами любви и внимания его детей.

На губах Аделайн заиграла улыбка.

– Ваше будущее представляется мне вовсе не таким мрачным. Думаю, вы найдете хорошего мужа и будете счастливы в браке, дорогая моя.

– Нет, Деверилл не допустит этого! – в отчаянии воскликнула Алиса.

– Но через два месяца вы получите полную свободу, дорогая, и сможете делать все, что вам заблагорассудится. – Аделайн помолчала, а потом задала вопрос, который давно вертелся у нее на языке: – Так что же вы собираетесь предпринять, когда обретете самостоятельность?

Алиса ответила не сразу.

– Не знаю, – помолчав, сказала она. – Наверное, прежде всего съезжу в гости в Америку. Я не хочу оставаться там, потому что Никки в ближайшее время не собирается за океан. Кроме того, меня очень беспокоит связь брата с этой актрисой.

Алиса встала и нервно заходила по комнате.

– Не тревожьтесь, думаю, Блейк все уладит. Если я не ошибаюсь, он как раз поехал к вашему брату. Да, сейчас Николасу не позавидуешь. Не хотела бы я оказаться на его месте!

Николас с недовольным видом слушал своего опекуна.

– Я знаю по своему опыту, что Глория обходится недешево. Вы уверены, что ваш кошелек выдержит такие непомерные траты, Истленд?

– Я умею осадить Глорию и умерить ее аппетиты, – возразил Николас, едва сдерживая гнев. Ему не нравилось, что герцог вмешивается в его личные дела. – Не понимаю, почему вас интересует то, с кем я провожу свободное время?

– Потому что вы неопытны, и такая пройдоха, как Глория, может запросто обвести вас вокруг пальца. Она обдерет вас как липку.

– Я благодарен вам за заботу, – процедил Николас сквозь зубы, – но я как-нибудь сам разберусь в своих отношениях с мисс Уитфилд. Я не нуждаюсь в советах, ваша светлость.

– Не забывайте, что еще целых два месяца я буду контролировать ваши финансы, – усмехнулся Деверилл. – И я не позволю вам бездумно тратить ваше состояние.

Николас промолчал, боясь, что может вспылить и наговорить такого, о чем впоследствии пожалеет.

– Вы научились сдерживать себя, – заметил Деверилл, – это похвально. Надеюсь, что еще не все потеряно и вы одумаетесь, Истленд.

– Мне хотелось бы самому решать, с кем мне общаться, ваша светлость.

– Я не запрещаю вам ездить к мисс Уитфилд, но хотел бы предупредить вас, что эта женщина не умеет хранить верность. Она всегда выбирает того, кто дает ей больше денег.

– Я не испытываю к ней сильных чувств, ваша светлость. Я просто провожу с ней время.

– Тем не менее вы тратите на нее уйму денег. Через два месяца вы можете потерять все состояние. Я вынужден уменьшить ваши расходы, Истленд.

Когда герцог ушел, Николас задумался над его словами и не мог не признать правоты Блейка. Николас никогда не питал иллюзий по поводу прекрасной мисс Уитфилд, но герцог окончательно открыл ему глаза, и Николасу стала совершенно ясна порочная сущность его любовницы. Теперь ему было стыдно, что с ним обходились как с глупым щенком.

Испытывая сильную досаду, Николас вышел из дома, но направился не к Глории, а на Бонд-стрит, в боксерский клуб, чтобы позаниматься спортом и снять напряжение.

Алиса, к сожалению, не могла последовать примеру брата и вынуждена была скрывать свое раздражение от герцогини. Она уже жалела о том, что слишком многое поведала ей. Аделайн, как показалось Алисе, так и не поняла ее, считая, что Алиса погорячилась.

– Успокойтесь, моя дорогая, Блейк вел себя, как всегда, заносчиво. Но вы должны были уже привыкнуть к его поведению. Не стоит придавать большое значение его бестактности.

– Тетя Аделайн, как вы можете так говорить! – возмущенно воскликнула Алиса. – Ваш внук, по существу, совершил насилие надо мной!

Ошеломленная ее словами, герцогиня взяла свой лорнет и навела его на Алису.

– Он изнасиловал вас?! О Боже, да он совсем потерял голову!

– Нет, нет, – поспешно сказала Алиса. – Он вовсе не изнасиловал меня в том смысле, какой придают этому слову.

– Хорошо, в таком случае что вы подразумеваете под словами «совершил насилие»? Я знаю только один, совершенно определенный смысл этих слов, – сердито сказала герцогиня. – Выражайтесь точнее, дорогая моя, иначе вы можете перепугать меня до смерти!

– Я хотела сказать, что он стал навязывать мне свою волю, ограничивать мою свободу и самостоятельность. Герцог держит меня в ежовых рукавицах, и это вызывает у меня возмущение.

– Если уж вам так хочется обрести полную самостоятельность и независимость, вы можете выйти замуж за старика Эверли, – заметила герцогиня. – Он вот-вот умрет, и вы останетесь вдовой.

Алиса хмуро посмотрела на Аделайн.

– В такие игры я играть не собираюсь.

– В таком случае смиритесь с тем, что вы всю свою жизнь будете зависеть от мужчин – или от своего брата, если останетесь старой девой, или от мужа. Таковы законы общества, в котором мы живем, дорогая моя, и ничего тут не поделаешь.

Скрестив руки на груди, Алиса нервно расхаживала по комнате, и герцогиня подумала, что ее размолвка с Блейком была более серьезной, чем это показалось ей на первый взгляд. Может быть, Алиса чего-то недоговаривала? Нет, Аделайн не сомневалась в том, что Блейк не мог забыться до такой степени, чтобы изнасиловать невинную девушку. Но по всей видимости, он действительно вел себя с ней очень грубо.

И тут Аделайн вдруг осенило. Она наконец поняла, в чем было дело, и внимательно посмотрела на Алису, остановившуюся у окна. Герцогиня улыбнулась.

– Алиса, – сказала она, – я должна совершить деловые поездки по нескольким адресам. Вы не составите мне компанию?

– С удовольствием, тетя Аделайн. Мне не помешает развеяться.

– Прекрасно, так я и думала.

На самом деле Алисе не очень-то хотелось сопровождать герцогиню, которая, очевидно, собралась проехаться по магазинам. Тем не менее она поехала с ней, и они вернулись домой уже к вечеру. Аделайн настояла на том, чтобы Алиса задержалась у нее.

– Останьтесь, дорогая моя, хотя бы на часок, – попросила Аделайн. – Вы поможете мне составить список гостей, которых мы пригласим на маскарад. А потом я прикажу Чизвику отвезти вас домой. Давайте выпьем горячего шоколада и поговорим о несносном Блейке.

Алиса улыбнулась:

– В таком случае я должна отправить Никки записку, иначе он будет беспокоиться.

– Но вы же говорили, что по вечерам он редко бывает дома, – заметила Аделайн.

Все же она подошла к письменному столу и достала бумагу и гусиное перо.

– А вдруг сегодня он никуда не поехал? Я не знаю о его планах на вечер.

Алиса села за стол и, быстро написав, записку брату, передала ее герцогине.

– Не беспокойтесь, дорогая моя, я немедленно отправлю кого-нибудь к Николасу, – сказала Аделайн. – А пока я попрошу Милли приготовить нам шоколад. Если хотите, я могу приказать подать нам холодного цыпленка.

– Нет, спасибо, я не голодна, – отказалась Алиса, присаживаясь на стул у горящего камина.

Вечер прошел в приятной беседе. Около девяти часов, когда слуга доложил, что экипаж подан и леди Трентон может ехать домой, Алиса вдруг почувствовала, что у нее слипаются глаза.

– Как странно, – смущенно улыбнулась она, – меня клонит в сон. Оказывается, я сегодня очень устала.

– В этом нет ничего удивительного, дорогая моя, – заметила герцогиня. – Последние несколько дней были у вас слишком напряженными, и вы изрядно утомились. Я дам вам специальный рецепт приготовления шоколада, пусть ваша служанка готовит вам этот напиток каждый вечер. Пейте его перед сном, и наутро вы будете ощущать прилив новых сил. Ваш сон станет крепким и здоровым.

– Я обязательно последую вашему совету, – пообещала Алиса.

Набросив на плечи пелерину и взяв пакетик с порошком какао и рецептом, она поцеловала герцогиню в щеку. От Аделайн, как всегда, пахло пудрой и шоколадом. Алиса вышла из дома.

– Надеюсь, все готово? – спросила герцогиня Невилла, своего дворецкого, когда за гостьей закрылась дверь.

– Да, ваша светлость, я сделал все, как вы приказывали, – ответил тот.

– Дайте мне записку, которую Алиса написала Николасу, я изменю ее содержание, а вы потом в нужный момент доставите ему ее, а также передадите кое-что на словах. – Герцогиня улыбнулась. – Вы точно знаете, что Блейк сейчас находится в клубе со своими друзьями?

– Да, ваша светлость. Но вдруг возникнут непредвиденные обстоятельства? Юная леди может серьезно пострадать, – с тревогой сказал Невилл.

– Глупости! Я все тщательно продумала. Вы только должны проконтролировать ситуацию и позаботиться о том, чтобы наш план удался. Я верю в успех! Вы прекрасно знаете слуг Трентонов, с ними у нас не возникнет сложностей. В тот момент, когда мой внук выйдет из клуба «Уайтс», Николас получит записку Алисы, и вспыльчивый молодой человек бросится туда, где предполагает встретить Блейка. – Герцогиня торжествующе улыбнулась. – Если я все правильно рассчитала, то мое самое заветное желание наконец-то сбудется. Только бы Истленд не подкачал!

– Очень надеюсь на это, мадам.

– Все будет хорошо, Невилл, не стоит тревожиться.

Невилл вздохнул.

Приехав домой, Алиса переоделась в ночную рубашку и выпила чашку густого сладкого шоколада. Ее настроение сразу же улучшилось, и она подумала о том, что нашла настоящего друга в герцогине. В отличие от Блейка, его бабушка обладала добрым чутким сердцем. А Блейк был бесчувственным человеком.

«Впрочем, нет, – подумала Алиса в полудреме, – губы у него очень даже чувственные». Она вспомнила его жаркий поцелуй и вздохнула.

– Но почему меня так неудержимо клонит в сон? – удивленно произнесла Алиса и поставила пустую чашку на стол.

У нее слипались глаза. Поднявшись из кресла, она с трудом добрела до постели и легла. Укрывшись одеялом, Алиса тут же заснула, но сон ее был тревожным.

Ей снилось, будто она летит по воздуху, едет в карете. Она слышала чей-то приглушенный шепот, ощущала порывы холодного ветра. Потом кто-то накрыл ее теплыми одеялами, и она согрелась…

Некоторое время она мирно спала, но затем ей приснился Деверилл. На его суровом лице играла насмешливая улыбка. Внезапно в его зеленых глазах зажегся огонек страсти, он обнял Алису и жарко поцеловал ее в губы. Однако уже через минуту герцог смеялся над ней. Он утверждал, что она пытается заманить его в свои сети и соблазнить. Алиса расплакалась, не зная, что сказать в свое оправдание.

Войдя в кабинет, Деверилл, к своему изумлению, обнаружил, что на кушетке в ночной рубашке лежит Алиса Трентон. Как она сюда попала? Герцог был ошарашен. Вглядевшись в ее лицо, он заметил на щеках следы недавних слез.

– Что за черт… – начал было он, нахмурившись.

Но тут Алиса вздрогнула и села на кушетке. Открыв глаза, она с ужасом огляделась вокруг.

– Нет! – испуганно воскликнула она, прикрывая грудь руками. – Не смейте дотрагиваться до меня! Меня тошнит от ваших поцелуев! Вы слышите?

– Уймитесь, Алиса, – тихо сказал Деверилл и подошел к ней.

Алиса вскочила с кушетки и отпрянула от герцога. В свете стоявшей на столе за ее спиной лампы четко выделялись очертания стройной девичьей фигуры под тонкой тканью ночной рубашки. У герцога перехватило дыхание. Он залюбовался тонкой талией, округлыми бедрами и высокой упругой грудью.

– Что вы здесь делаете, Алиса? – мягко спросил он. Она смотрела на него затуманенным сонным взглядом, качая головой. Темные локоны рассыпались по ее плечам и спине.

– Вы же сами сказали, что я должна остаться здесь, в вашем доме, – в замешательстве пробормотала она.

– Вы что-то путаете, – сказал Деверилл.

И тут у двери кто-то нетерпеливо кашлянул. Герцог обернулся и увидел своих приятелей, с которыми вместе приехал из клуба домой, чтобы сыграть в бильярд. Джентльмены изумленно смотрели на Алису.

– Значит, слухи о вас и вашей подопечной были верны, Деверилл? А я, честно говоря, считал их досужими домыслами, – ехидно улыбаясь, сказал Шелфорд.

Герцог смерил его холодным взглядом. Да, эти люди совсем некстати оказались в его кабинете. Теперь Блейку не избежать грязных сплетен и слухов, если, конечно, ему не удастся дать убедительное объяснение того, почему Алиса лежала на его кушетке в ночной рубашке и вообще как она оказалась среди ночи в его доме. Присутствовавший здесь лорд Секстон был хорошо известен всему Лондону как сплетник. Стоявший рядом барон Литтлфилд был явно шокирован увиденным. Появиться в доме опекуна без компаньонки, в одной ночной рубашке было для Алисы настоящим позором. К тому же приятели герцога слышали, как она что-то бормотала о его поцелуях.

– Вы наверняка можете дать разумное объяснение всему происходящему, не так ли, Деверилл? – спросил потрясенный Литтлфилд.

– Конечно, – сказал герцог. – Надеюсь, джентльмены, вы не думаете, что я стал бы приглашать вас к себе в дом, если бы мне было что скрывать от вас. Как вы знаете, моя бабушка дружит с леди Трентон, и ее беспокоит, что юной леди часто снятся по ночам кошмары.

Блейк посмотрел на Алису. Ее лицо было белым как мел. Он взял ее за руку и усадил на кушетку. Она не сопротивлялась. Блейк закутал ее в одеяло.

Джентльмены терпеливо ждали продолжения рассказа.

– Очевидно, леди Трентон осталась ночевать у нас в доме, спустилась сюда за книгой и нечаянно уснула. Вот и все. Я сейчас позову горничную, чтобы она проводила леди Алису наверх в отведенную ей спальню.

Литтлфилд вздохнул с облегчением и уже собирался сказать герцогу, что они удовлетворены его объяснениями, но тут в коридоре раздался шум, и в кабинет ворвался разъяренный Николас. Он остановился посреди кабинета и уставился на сидевшую на кушетке сестру немигающим взглядом.

– Ах ты, ублюдок! – воскликнул Николас и, резко повернувшись к герцогу, замахнулся на него.

Однако у Блейка была великолепная реакция. Он перехватил руку Николаса и нанес ему сильный удар кулаком в челюсть. Николас пошатнулся и отлетел к стене. Джентльмены ахнули, но не стали разнимать противников, предвкушая любопытную сцену.

Однако, к их полному разочарованию, драка на этом и закончилась.

– Уйдите отсюда! – воскликнул Николас, обращаясь к приятелям герцога. Он словно забыл, что находится в чужом доме. – Мне надо поговорить с Девериллом с глазу на глаз.

– Мы вас прекрасно понимаем, – с ухмылкой кивнул Шелфорд и, поймав на себе ледяной взгляд герцога, тут же удалился.

Когда дверь за его приятелями закрылась, герцог повернулся к Николасу и пронзил его яростным взглядом.

– Мне уже почти удалось убедить их в том, что ваша сестра попала сюда случайно и все происходящее абсолютно невинно, но тут в кабинет ворвались вы и все испортили!

– В таком случае попытайтесь разубедить меня в том, что вы не собирались причинить моей сестре никакого вреда, – потребовал Николас и, скрестив руки, выжидательно взглянул на герцога.

– Что за чушь! – вскричал Деверилл и, махнув рукой, подошел к Алисе. – Объясните, как вы попали сюда, леди Трентон?

Алиса с отрешенным видом сидела на кушетке. Подняв на герцога все такой же затуманенный взор, она пожала плечами.

– Моя сестра приехала сюда по вашему приглашению, Деверилл, – заявил Николас, достав из кармана какую-то записку.

Блейк взял ее из рук своего подопечного и внимательно прочитал.

– Какой абсурд! – воскликнул он. – Да это просто смешно…

– Разве? Но ведь это почерк Алисы. И кроме того, она действительно оказалась у вас!

– Эта записка могла быть написана когда угодно. И кстати, в ней не говорится о том, где сейчас находится леди Трентон, – возразил герцог, теряя терпение.

– Мне передал ее человек, который сообщил, что моя сестра находится именно здесь. – Николас осуждающе взглянул на Деверилла. – С одной стороны, вы убеждаете меня не встречаться с Глорией, а с другой – совращаете мою сестру. Как это понимать, ваша светлость?

– Это я совращаю вашу сестру?! – с негодованием воскликнул Деверилл. – Да я даже не дотронулся до нее!

– В таком случае объясните, почему она сидит на вашей кушетке в одной ночной рубашке, а мне передают записку, в которой Элли сообщает, что вы пригласили ее к себе в дом на чашку шоколада?

– Неужели я похож на человека, который пьет шоколад? – с усмешкой спросил герцог. Его раздражение нарастало. – За три года общения со мной вы когда-нибудь видели, чтобы я пил шоколад?

– Тогда откуда здесь эта чашка? – спросил Николас.

Проследив за его взглядом, Блейк действительно увидел стоявшую на полу рядом с кушеткой чашку с остатками шоколада. Он пожал плечами.

– Давайте рассуждать логически, Истленд. Разве могла леди Трентон прибыть сюда в одной ночной рубашке?

– Нет, но, очевидно, она уже пробыла здесь какое-то время, и вы воспользовались ее неопытностью и беззащитностью!

– Черт подери, Истленд, на что вы намекаете?! В конце концов, спросите сестру о том, как она попала сюда! Лично я понятия не имею, каким ветром ее сюда занесло. Пусть леди Трентон объяснит свое появление здесь!

– Скажи, Элли, как ты оказалась здесь? – спросил Николас, подойдя к Алисе.

– Я приехала сюда в карете… Хотя я все очень смутно помню… Сначала было холодно, а потом… потом Деверилл поцеловал меня…

Николас резко повернулся к герцогу и пронзил его разъяренным взглядом.

– Леди Трентон все перепутала. Я не целовал ее сегодня. Это случилось вчера, – вздохнул Деверилл.

– Так, значит, совращение длится уже несколько дней! – вскипел Николас.

Деверилл взял его под руку, пытаясь успокоить.

– Перестаньте. Неужели вы хотите, чтобы о ваших подозрениях знал весь дом? Сплетни очень быстро распространяются по Лондону! Речь идет о репутации вашей сестры, не забывайте об этом.

Алиса находилась в полном смятении. Она не понимала, что происходит. Ее мысли путались, в голове стоял туман. Она думала только об одном – о поцелуе Деверилла и его желании разлучить ее с Робертом.

Деверилл же тем временем начал подозревать Алису в коварстве. Он помнил ее обещание причинить ему массу неприятностей в том случае, если он воспрепятствует их браку с Хартфордом, и решил, что Алиса намеренно устроила этот скандал.

– Кажется, я начинаю догадываться, каким образом леди Трентон попала сюда, – мрачно изрек он. – Клянусь, я заставлю ее отвечать на мои вопросы, даже если для этого понадобится поднять на нее руку!

– Если вы хоть пальцем тронете мою сестру, я вызову вас на дуэль! — вскричал Николас.

– Что вы сказали? – презрительно переспросил герцог.

– То, что слышали!

– О Боже… – пробормотал Деверилл и, подойдя к столу, плеснул себе в стакан бренди. – Не забывайтесь, Истленд! Вам могут дорого обойтись ваши слова.

И он залпом осушил стакан.

 

Глава 13

– Но я же уже сказала вам, что ничего не знаю! – раздраженно воскликнула Алиса, начиная злиться на непонятливых Блейка и Николаса, которые забросали ее вопросами, ответа на которые она не знала.

У Алисы раскалывалась голова. Рано утром, как только забрезжил рассвет, Деверилл послал за герцогиней. Войдя в кабинет, Аделайн уселась в стоявшее в углу кресло и, ни слова не говоря, строго посмотрела на Алису. Алисе казалось, что все здесь настроены против нее, хотя она не чувствовала за собой никакой вины.

– Речь не о том, каким образом Алиса оказалась в твоем доме, Блейк, – наконец проговорила Аделайн, – а о том, что ты скомпрометировал ее.

– Я скомпрометировал леди Трентон?! – возмущенно воскликнул герцог.

– Да. Зачем ты привел с собой вчера толпу своих приятелей, этих известных сплетников? Теперь имя Алисы будут трепать на всех углах. Она навеки опозорена. Ты погубил ее, Блейк.

– Я не чувствую в этом своей вины, – возразил герцог.

– И тем не менее тебя будут обвинять во всем. Кстати, ты знаешь, кто подстроил все это?

– Понятия не имею. Но мне кажется, что Алисе подсыпали в шоколад снотворное.

– Ты совершенно прав. И это сделала я. Узнав о том, что между вами произошла ссора, я подсыпала ей в чашку снотворного, чтобы бедняжка быстрее уснула и хорошенько отдохнула.

Герцог бросил на бабушку сердитый взгляд.

– Но это не объясняет того, каким образом она посреди ночи попала сюда, в мой кабинет. Может, она лунатик? Нет, вряд ли леди Трентон страдает этим недугом. Значит, или она сама приехала сюда, или ее кто-то привез. В любом случае я не имею к этому никакого отношения. Впрочем, остановить сплетни это, конечно, не поможет.

– Я попытаюсь как-нибудь исправить ситуацию, чтобы избежать большого скандала, – пообещала герцогиня, – хотя мне вряд ли удастся полностью остановить поток сплетен и слухов. Я расскажу всем, что в дом Алисы забрался грабитель и она бежала сюда в одной ночной рубашке. Перкинс встретил ее, напоил шоколадом с успокаивающим средством, и она уснула. Перкинс сказал, что готов поклясться в том, что все было именно так.

– Как это благородно с его стороны, – с сарказмом заметил герцог.

Слушая ехидные замечания Блейка, Алиса чувствовала, как гулко стучит у нее в висках кровь. Не сдержавшись, она громко всхлипнула. Ей было больно и досадно, что все это случилось именно с ней.

– Слезами делу не поможешь, – сердито заметил герцог, взглянув на нее.

Николас нахмурился.

– Не расстраивайте мою сестру, она и так уже слишком много пережила из-за вас, – сказал он. – Может быть, вы расскажете мне, что произошло между вами и Алисой? Почему герцогиня вынуждена была поить ее снотворным средством?

– Это не ваше дело, – огрызнулся Деверилл, не поворачиваясь к Николасу.

Его взгляд был устремлен на Алису. Девушка покраснела и потупилась. Ее смущение окончательно убедило герцога, что это она виновата в том скандале, который разгорелся сейчас.

– Блейк, – поспешно вмешалась Аделайн, внимательно наблюдавшая за этой сценой, – сейчас не время бросать друг другу обвинения. Не надо горячиться!

Ее призыв был обращен и к Николасу, который смотрел на герцога, сжав кулаки. Блейк пожал плечами и, отвернувшись от Алисы, встретил ненавидящий взгляд Николаса. Улыбка заиграла на губах герцога. Он-то, в отличие от этого простофили, знал, чьих это рук дело. «Ах ты, маленькая сучка, – думал он, краем глаза наблюдая за сидевшей на кушетке девушкой. – Неужели ты думала, что снотворное, которое подсыпали тебе в шоколад, снимет с тебя все подозрения? Нет, я прекрасно знаю, что все это – твоя затея!»

– Что вы намерены теперь делать, Деверилл? – сердито спросил Николас. – Надеюсь, вы понимаете, что Секстой уже успел всем раструбить о скандале?

– Не сомневаюсь, что он рассказал об увиденном в клубе «Уайтс». И что я, по-вашему, теперь должен сделать?

–Тебе следует жениться на этой девушке, Блейк, – вместо Николаса ответила ему герцогиня.

– Нет, только не это! – в один голос воскликнули Алиса и Николас.

Алиса бросила на герцога испуганный взгляд. Если его заставят жениться на ней, он никогда не простит ей этого. Комок подкатил к горлу Алисы, и она беспомощно взглянула на брата, надеясь на его защиту.

Николас был в бешенстве. Его не устраивал такой выход из положения.

– Нет, я не хочу, чтобы моя сестра выходила замуж за человека, который не любит ее, – заявил он.

– Я тоже не желаю жениться на девушке, которая ненавидит меня, – сказала Деверилл.

Впрочем, что бы они ни говорили, но свадьба была единственным выходом из сложившейся ситуации. Только брак Алисы и Деверилла мог заставить замолчать сплетников и остановить слухи, распространявшиеся по Лондону. Алиса была опозорена, и лишь замужество могло спасти ее репутацию. В конце концов Деверилл поддался на уговоры бабушки, и было решено, что свадьба состоится через две недели.

Предстоящему событию радовалась, пожалуй, одна герцогиня.

– Гретна-Грин, конечно же, отпадает, – заявила Аделайн, когда они начали обсуждать место, где должно было состояться бракосочетание.

Деверилл согласился с ней, но ему не хотелось, чтобы церемония проходила в Лондоне.

– Если уж суждено мне судьбой жениться, то я хочу это сделать в Беркшире, – обреченно произнес он, и герцогиня не стала ему возражать.

Алиса сидела в гостиной Аделайн, односложно отвечая на вопросы хозяйки дома. Герцогиня заметила, как побледнела и осунулась в последние дни леди Трентон. Алиса чувствовала себя глубоко несчастной. Николас почти не разговаривал с ней, а Деверилл держался, как всегда, отчужденно.

– Я не понимаю, что происходит, – с горечью прошептала Алиса.

– Дорогая моя, поверьте, мне очень жаль, что все так вышло, – посетовала Аделайн. – Скандал не разгорелся бы, если бы Блейк не привел в свой дом эту троицу негодяев или если бы вас первым обнаружил Николас…

– Да, но все вышло иначе. И теперь мое имя склоняет весь Лондон, а Деверилл ненавидит меня.

– Глупости, – возразила герцогиня, – у него нет к вам ненависти. В глубине души он любит вас, но не хочет признаваться себе в этом. Вы ведь говорили, что он поцеловал вас в тот вечер, когда вы поссорились.

– Да, но мне не понравилось, что он сделал это против моей воли.

Герцогиня взяла руку Алисы в свои ладони.

– Это не важно. Главное, что он вас поцеловал.

– Тетя Аделайн, – с улыбкой сказала Алиса, – мне кажется, вы преувеличиваете значение этого поцелуя. Кому только Деверилл не дарил своих поцелуев.

– Оказывается, моя невеста умна и проницательна, – раздался с порога голос герцога. – Правда, она до сих пор не может понять, как опасно принуждать мужчину к браку хитрыми уловками.

Обернувшись, Алиса взглянула на Блейка.

– Я не прибегала ни к каким уловкам, ваша светлость, – заявила она, стараясь не показать своей обиды. – Подобные методы не в моем характере.

У Алисы не было никаких иллюзий относительно брака с человеком, который не любил ее. Она знала, что герцог превратит ее жизнь в кошмар.

– Не заводись, Блейк! – прикрикнула на внука герцогиня. – Назад прути нет. Смирись с тем, что тебе придется жениться, и подумай о положительной стороне брака. У вас пойдут детишки, и это замечательно. Или тебе кажется, что ты – единственный мужчина, которого принудили жениться?

Деверилл недовольно посмотрел на бабушку.

– Конечно, я не единственный. Но я не могу смириться с тем, что дал себя одурачить и угодил в ловушку. – Герцог обратился к Алисе: – Примите мои поздравления, миледи, вы во второй раз обвели меня вокруг пальца. Но знайте, что впредь я не позволю вам водить меня за нос!

– О чем, это ты говоришь! – возмутилась Аделайн. – Зачем ты пугаешь бедную девушку?

– Это она-то бедная девушка?! Да она великолепная актриса, ей только на сцене играть!

Алиса бросила на него возмущенный взгляд.

– Вы хотите уподобить меня своим любовницам? – презрительно спросила она. – Всем известно, что вы питаете слабость к балеринам и оперным певицам.

– Я рад, что вы это знаете, и хочу вас предупредить, что и после женитьбы не собираюсь отказываться от своих пристрастий и привычек.

Эти слова были для Алисы подобны пощечине, но она постаралась не показать, насколько они ее оскорбили.

– Говорят, что иметь любовника очень приятно, – проговорила она. – После свадьбы скорее всего я тоже обзаведусь близкими друзьями из числа симпатичных мне мужчин.

Блейк быстро подошел к Алисе и схватил ее за руку с такой силой, что она вскрикнула от боли. Герцогиня ахнула, глядя на разъяренного внука, который не владел собой.

– Вы заблуждаетесь, если думаете, что я позволю кому-нибудь прикоснуться к тому, что по праву принадлежит мне, – с угрозой в голосе произнес он.

– Но у меня тоже неплохо развито чувство собственности, – сказала Алиса.

– Однако я могу постоять за свою собственность, а вы не можете. И в этом большое различие между нами, – возразил Блейк.

Дрожь пробежала по телу Алисы, когда она представила себе, что ждет ее в будущем.

Блейк отпустил ее руку, повернулся и быстро вышел из комнаты, хлопнув дверью. Герцогиня испуганно смотрела на Алису; руки у нее тряслись.

– Теперь я понимаю, почему моего внука прозвали Дьяволом, – дрожащими губами промолвила она.

Церемония бракосочетания состоялась в десять часов утра в скромной часовне поместья герцога. В церкви присутствовали лишь несколько слуг. Направляясь по проходу от алтаря к двери, Алиса встретилась взглядом с Кэрриком. Дворецкий находился в приподнятом настроении. Алиса заметила, что и остальные слуги рады свадьбе своего господина, и улыбнулась им.

Традиционный свадебный завтрак прошел необычно. Деверилл пригласил на торжество сельских жителей, и слуги накрыли столы прямо на лужайке перед домом герцога. Угощение было разнообразным и обильным; жареную говядину, свинину и баранину сменил десерт – свадебный торт, украшенный кремовыми розочками. Молодожены сидели за отдельным столом вместе с герцогиней, игравшей роль посаженой матери, и шафером. Над ними располагался навес, украшенный цветочными гирляндами.

– Вы все очень красиво сделали, Бенсон, – похвалила Алиса сидевшего неподалеку за длинным столом садовника. – Я очень люблю розы, а вы срезали самые лучшие из них, чтобы украсить свадебный шатер. Мне это так приятно.

Садовник был доволен такой похвалой.

– Спасибо, ваша светлость, – покраснев, поблагодарил он Алису.

Алиса вздрогнула. Впервые ее называли «ваша светлость», и она только теперь осознала, что отныне является герцогиней. В предсвадебной суматохе ей некогда было задумываться о подобных вещах. —Холодок пробежал у нее по спине при мысли о том, что теперь она – законная жена Деверилла. Алиса с опаской взглянула на каменный профиль мужа. Несмотря на суровое выражение, его лицо, как и всегда, показалось ей привлекательным. У Алисы заныло сердце. Отныне она состояла в браке с человеком, который ненавидел ее. Жизнь сыграла с ней жестокую шутку!

Алиса с беспокойством подумала о своем брате. Накануне свадьбы Деверилл и Николас разругались в пух и прах, и брат Алисы уехал из Англии. Никто не знал, где он сейчас находился. Вернется ли Николас в Англию, можно было только гадать. Алиса с горечью подумала, что брат не захотел присутствовать на ее свадьбе.

– Дорогая моя, – озабоченно проговорила Аделайн, – с вами все в порядке?

Ласково взяв новобрачную за руку, Аделайн вгляделась в ее огромные голубые глаза.

– Просто не знаю, что вам и ответить, – сказала Алиса, через силу улыбаясь.

Сейчас Алисе было, пожалуй, почти так же плохо, как после смерти ее родителей, и она с огромным трудом сохраняла самообладание. Алиса посмотрела на Деверилла. Аделайн проследила за ее взглядом.

Блейк стоял неподалеку под сенью большого дерева и разговаривал с шафером, лордом Крейвеном, который был явно шокирован этой свадьбой. Здесь не было именитых гостей, а за столами сидели простолюдины. Время от времени Крейвен бросал хмурые взгляды на Алису.

– Вам, похоже, не нравится Крейвен? – предположила Аделайн. – На самом деле он неплохой малый, но я не завидую той девушке, которая выйдет замуж за этого кутилу и игрока.

– А я сейчас готова завидовать всем, кто выходит замуж по собственной воле, – призналась Алиса.

– Успокойтесь, дитя мое, – попыталась утешить ее Аделайн. – Очень скоро Блейк перестанет злиться на вас за то, что вы якобы женили его на себе. Ведь он очень ценит ваши ум и красоту. Его раздражает только то, что не он хозяин положения, поэтому он пытается заставить нас всех страдать. Но пройдет немного времени, и Блейк смирится с тем, что произошло…

– Вы говорите о раздражении, а мне кажется, что Блейк испытывает ко мне более сильное чувство. Он ненавидит меня! – пожаловалась Алиса. – Он кипит от ярости, когда видит меня, и иногда просто готов убить меня.

– И все же, дорогая моя, уверяю вас, что все это скоро пройдет. – Герцогиня подозвала жестом слугу, и тот помог ей подняться. – Постарайтесь быть с Блейком ласковой. Не давайте ему повода сердиться на вас.

– Я очень ценю ваши советы, тетя Аделайн, – нахмурилась Алиса, – но мне кажется, вы плохо знаете своего внука.

Аделайн задумчиво посмотрела на Деверилла. Блейк в это время общался со своими арендаторами, сидевшими за длинным столом.

– Возможно, вы и правы, – согласилась она. – В детстве он был таким милым мальчиком, но с тех пор как… Впрочем, сейчас не время говорить об этом… Одним словом, очень часто взрослые совсем не похожи на себя в детстве.

– Да, жизнь постоянно преподносит нам сюрпризы. Совсем недавно был день моего рождения, а сейчас вот свадьба…

– Вам не о чем горевать, дорогая моя. Вы одна из самых прекрасных женщин Лондона, и Блейк не устоит перед вашим очарованием. Попомните мои слова, очень скоро у вас родится ребенок, и ваш муж будет на седьмом небе от счастья.

Румянец выступил на щеках Алисы, и она украдкой бросила взгляд на Деверилла. Почувствовав ее взгляд, Блейк посмотрел на жену. Его суровое лицо было исполнено ледяного спокойствия. И Алиса вновь напомнила себе о том, что он не любит ее.

Девериллу в этот момент очень хотелось возненавидеть свою юную супругу. Он жаждал наказать ее за то, что она заставила его жениться на ней. Но она была так хороша в своем белом подвенечном платье! Фата из бельгийского кружева изящными складками ниспадала ей на спину и плечи; вызванная волнением бледность придавала Алисе особую изысканность… Блейк невольно залюбовался юной новобрачной, такой прелестной и невинной.

Но тут же его губы скривились в усмешке. Блейк не любил девственниц, он предпочитал иметь дело с опытными женщинами, которые не дрожат и не плачут в постели. Честно говоря, Блейк лишь однажды в своей жизни сталкивался с девственницей, но это было очень давно…

При воспоминании о прошлом Блейк нахмурился и постарался отогнать неприятные мысли. Теперь он был женат и мог произвести на свет наследников. Эта идея не казалась ему несбыточной, несмотря на недовольство Алисой.

Его мнение об Алисе постоянно менялось, она открывалась ему с разных сторон и, казалось, таила множество загадок. Какой она была на самом деле? У Блейка не было ответа на этот вопрос. Он знал только одно: отныне она была его женой.

Блейк внезапно осознал это в полной мере; благополучие Алисы теперь целиком зависело от него, и он мог воспользоваться тем, что Алиса находилась в его полной власти.

 

Глава 14

Извинившись перед лордом Крейвеном, Деверилл направился к своей жене. На его губах появилась улыбка. Заметив его приближение, Алиса вспыхнула и невольно попятилась. Неужели он вызывает у нее страх? Впрочем, Блейк считал, что это даже к лучшему. Пусть Алиса думает, что он способен на жестокое обращение с ней. Ей это будет хорошим уроком. Блейка приводила в ярость мысль о том, что его принудили вступить в брак, поэтому он стремился наказать Алису за ее козни, однако он еще не знал, как именно он это сделает.

– Дорогая моя, – промолвил Блейк, беря в свои ладони руку Алисы. Даже через перчатку он чувствовал, какие у нее холодные пальцы. – Надеюсь, вам здесь нравится?

Алиса старательно отвела взгляд в сторону.

– Честно говоря, мне хочется бежать отсюда куда глаза глядят, – сказала она.

Блейк покачал головой.

– Позвольте мне усомниться в вашей искренности, – заявил он. – Ведь вы сделали все, чтобы меня женить. Ну вот, теперь твоя мечта сбылась! Отныне ты моя жена и должна во всем слушаться меня.

Алиса бросила на герцогиню умоляющий взгляд, ожидая ее помощи и защиты. И Аделайн попыталась усмирить своего внука.

– Не будь таким жестоким, Блейк, – сказала она. – Это тебя не красит. Сегодня ваша свадьба. Неужели ты хочешь испортить торжество?

– Спасибо за напоминание, – улыбнулся Блейк. – Мне кажется, бабушка, я и вас должен поблагодарить за это событие, но, пожалуй, я сделаю это в другой раз. А сейчас, думаю, нам с женой пора подняться в опочивальню.

Мертвенная бледность залила лицо Алисы, и она вырвала свою руку у Блейка.

– Нет! Еще рано! – воскликнула она, стараясь справиться с охватившим ее волнением. – Наши гости еще…

– Наши гости прекрасно обойдутся без нас, моя дорогая, – перебил ее Блейк.

Перед мысленным взором Алисы возникла сцена, которую она три года назад видела в конюшне – полуобнаженные, пыхтящие Гарри и девица на соломе. Комок отвращения подкатил к горлу Алисы. Нет, она не должна позволить Блейку сделать с ней то, что делал Гарри со своей подружкой.

– Деверилл, умоляю вас, – прошептала Алиса. – Давайте побудем здесь хотя бы еще немного…

– Дай своей жене время освоиться и привыкнуть к ее новому статусу, – нахмурившись, сказала герцогиня. Она жалела о том, что не поговорила с Алисой и не подготовила ее к первой брачной ночи. Алиса была испугана, в ее огромных голубых глазах застыл ужас, губы дрожали. – Блейк, позволь мне поговорить с твоей женой.

– Я считаю, что теперь ответственность за жену лежит на мне, а не на тебе, Аделайн, – заявил Блейк. – Поэтому, если возникнет необходимость, я сам поговорю с ней. И хватит об этом. Я увожу свою супругу в спальню.

Герцогиня открыла было рот, чтобы возразить внуку, но он уже не слушал ее. Взяв Алису под руку, он повел ее к дому через залитую солнцем лужайку. Они, пожалуй, были бы похожи на влюбленных молодоженов, спешащих в свое гнездышко, если бы не затравленное выражение на бледном лице новобрачной. Аделайн снова опустилась в кресло. Она молила Бога о том, чтобы Блейк не был груб с Алисой.

Алиса тоже молилась об этом, чувствуя, как сильно впились в ее предплечье, чуть повыше локтя, пальцы мужа. Она остановилась в нескольких шагах от дома, и Блейк сурово посмотрел на нее.

– Вы собираетесь силой затащить меня в дом, ваша светлость? – спросила она. – Или Позволите мне самой переступить порог и подняться в спальню?

– Как вам будет угодно, – холодно сказал Блейк, однако все же разжал пальцы. – Только не вздумайте обмануть меня, идите прямо в дом. Если вы попытаетесь бежать, я догоню вас и внесу в дом на руках.

– Не беспокойтесь, я не наделаю глупостей.

– Очень надеюсь на это. Помните, что я всегда готов воспользоваться правом супруга наказать вас. Если вы мне не будете повиноваться, я задеру ваши юбки и отшлепаю вас прямо здесь на лужайке.

От слов Блейка о его супружеских правах Алису вновь охватила дрожь. Она хорошо помнила голые ноги девицы, обвившиеся вокруг талии Гарри… Заметив ее состояние, Блейк сжал зубы, и у него на скулах заходили желваки. Он понимал, что его молодая жена испытывает явное нежелание ложиться с ним в одну постель.

– Вам следовало учесть, что брак предполагает сексуальные отношения между супругами, когда вы задумали женить меня на себе.

– Я вовсе не заставляла вас вступать со мной в брак! – возразила Алиса. – С чего вы это взяли? Неужели вы думаете, что я не нашла бы себе подходящего мужа, если бы захотела?

– Однако факт остается фактом, вы заманили меня в ловушку, чтобы заставить жениться. Не пытайтесь это отрицать! Вы хотели отомстить мне.

Взгляд Блейка случайно упал на подол юбки Алисы. Когда он тащил ее к дому, Алиса наступала на свое платье, и теперь подол был в грязных пятнах. Блейк подал руку жене, и они чинно, как дружная семейная пара, .поднялись на крыльцо. Дверь открыл Кэррик, и Блейк повел Алису по парадной мраморной лестнице на второй этаж, где располагались спальни.

Алисе было не по себе. Она была уверена, что все слуги знают, куда и зачем они идут, и испытывала от этого чувство унижения. Ей было неприятно также то, что все окружавшие ее в доме люди лучше ее знали, что ей сейчас предстоит, Алиса ощущала себя наивной и неопытной, и ей казалось, что ее ведут на заклание. Блейк тем временем все больше злился на свою молодую жену. Ей, как никому другому, удавалось вывести его из равновесия.

– Нет, не туда, – остановил ее Блейк, когда она направилась к двери, ведущей в ту комнату, где она жила во время своего первого приезда в поместье Деверилла. – Ваши личные вещи перенесли в другое помещение.

– Но зачем? – изумленно спросила Аниса.

– По традиции, муж и жена спят в смежных комнатах. Правда, есть пары, которые живут в одной комнате и спят в, одной постели. Вас это шокирует?

Алиса промолчала. Она помнила, что ее родители делили одну спальню, а значит, спали в одной постели. Блейк вел ее все дальше по длинному коридору. Но вот наконец он распахнул дверь, и Алиса увидела просторную спальню с огромной кроватью под балдахином. Алису сразу же охватила паника, и она прислонилась к дверному косяку, чувствуя, что у нее подкашиваются ноги. Находясь в полуобморочном состоянии, она ничего не замечала вокруг, все ее внимание было приковано к кровати. На четырех дубовых резных столбах, поддерживавших полог, были изображены сцены охоты. Сквозь широкие окна в комнату падали солнечные лучи. Стены спальни были окрашены в светлые тона. На кровати возвышалась гора подушек, будто приглашавших к отдыху.

У Алисы перехватило дыхание.

– Ваша светлость, подождите…

– О Боже, – проворчал Блейк, – как мне надоели ваши театральные сцены!

Он взял ее за руку, втащил в комнату и запер дверь на ключ.

Когда Блейк отпустил ее, Алиса метнулась в дальний угол комнаты, подальше от пугавшей ее кровати. Она тяжело, прерывисто дышала. Блейк усмехнулся. Алиса вела себя как норовистая молодая кобылка. В его душе шевельнулось чувство жалости к ней. Если она действительно так боится его, то зачем затеяла все это? Зачем заставила его жениться на ней? Блейк не мог этого понять. Впрочем, вся история казалась ему темной и загадочной.

Блейк подошел к двери в смежную комнату и распахнул ее.

– Это гардеробная, – сказал он. – А дверь, расположенная с другой стороны, ведет в вашу спальню. Все комнаты запираются изнутри, но я не советую вам делать это, иначе у вас могут возникнуть неприятности.

– Вы постоянно угрожаете мне, – заметила Алиса, справившись с волнением. – Неужели вы не можете хоть раз сказать мне что-нибудь приятное?

– Конечно, могу, дорогая моя. Вас ждут незабываемые минуты!

И он начал с улыбкой раздеваться, не сводя с нее глаз. Блейк сбросил сюртук, развязал шейный платок, снял жилет и разулся. Подойдя к маленькому столику у двери, он налил себе немного бренди и обернулся к Алисе.

– Теперь ваша очередь, – сказал он, опускаясь в кресло. Алиса замерла на месте, не в силах пошевелиться.

– Простите, что вы сказали? – прошептала она непослушными губами. – Я, наверное, не поняла вас…

– Я сказал, что теперь настала ваша очередь раздеваться, – громко и четко произнес Блейк. – Вы – моя жена и должны беспрекословно повиноваться мне. Я хочу, чтобы вы разделись.

– В таком случае я должна позвать свою горничную. На моем платье столько крючков, что одна я не справлюсь с ними, мне нужна помощь. Кроме того…

Алиса осеклась и с опаской посмотрела на Блейка.

– Договаривайте! – потребовал он, вставая с кресла.

– Кроме того, я не желаю раздеваться, – с вызовом закончила она.

– Я знал, что вы это скажете.

Блейк поставил стакан с бренди на столик и медленно подошел к Алисе. В этот момент он был похож на хищного зверя, передвигавшегося грациозно и таившего в себе скрытую энергию. Блейк напоминал Алисе льва, которого она однажды видела в Лондонском зверинце. Она замерла в ужасе, ожидая, что он сейчас набросится на нее.

– Алиса, перестаньте сопротивляться, – проговорил Блейк. – Смиритесь с неизбежным. То, что должно произойти, все равно произойдет. Разница лишь в том, доставит ли вам ваш первый брачный опыт удовольствие или будет неприятен. Все зависит от вашего поведения.

Алиса вздрогнула.

– Может быть, мы все же не будем… – пролепетала она. – Ведь не обязательно…

– Обязательно! – перебил ее Деверилл. – Мы должны исполнять свой супружеский долг. Таков обычай. Если бы мы жили в прошлом веке, то наши гости сейчас стояли бы под окнами и ждали, когда я предъявлю им доказательство того, что вы были девственницей, выходя замуж.

Алиса вспыхнула и отвернулась, чтобы скрыть свое смущение. Честно говоря, она не знала, что именно является доказательством девственности, но спросить об этом стеснялась.

Герцог молча повернул ее спиной к себе и начал расстегивать крючки на платье. Через минуту он справился со своей задачей.

– Ваше платье расстегнуто, – сказал он, – вы можете снять его.

– Вы ошибаетесь, если думаете, что я буду помогать вам совершать насилие надо мной! – воскликнула Алиса.

– Насилие? – удивленно переспросил Деверилл. – Я не собираюсь насиловать вас. Насилие и обольщение – совершенно разные вещи. Я соблазню вас, Алиса.

– Сомневаюсь в том, что вам это удастся!

– Прекратим эти пустые разговоры, – нетерпеливо сказал герцог. – Чем больше мы будем болтать, тем хуже для вас. Перейдем к делу, это единственный способ доказать вам, что я был прав и вам нечего было бояться.

Алиса попятилась от него. Она понимала, что выглядит смешно и нелепо и поступает по-детски, но ничего не могла поделать с собой. Ее паника нарастала. Алисе с детства внушали, что мужчина не должен прикасаться к ней, иначе произойдет нечто ужасное. И теперь эти страхи ожили в ее душе. Ее пугала также суровая решимость, читавшаяся в глазах Блейка.

Блейк не ожидал, что Алиса будет столь напугана всем происходящим. Сцена, увиденная ею в конюшне, вероятно, вызвала у нее отвращение и страх. Тем не менее пора было действовать, и Деверилл сжал Алису в объятиях.

– Успокойся, – сказал он, когда она попыталась оттолкнуть его. – Сопротивляясь, ты делаешь только хуже себе!

Алиса покачала головой, продолжая упираться ладонями в грудь Блейка. Из ее груди готов был вырваться крик отчаяния. Алиса знала, что Блейк не любит ее, ему просто хочется овладеть ею, ощутить над ней свою власть. И Алиса решила сопротивляться до последнего. Она не могла позволить Блейку унижать ее.

– Вы обходитесь со своими певичками и балеринами так же грубо, как сейчас со мной? – спросила она.

– Они, в отличие от вас, не дают мне повода обходиться с ними грубо, – раздраженно заявил Блейк. – Я рад, что мы с вами не притворяемся, не строим иллюзий. Но меня выводит из себя ваша строптивость. Жена не должна вести себя подобным образом. Если вы думаете, что ваше сопротивление остановит меня, то вы сильно ошибаетесь. Я намерен довести дело до конца. А теперь раздевайтесь, или я сорву с вас платье!

– Хорошо, я разденусь, – уступила Алиса.

Она не хотела сдаваться, но знала, что ее поражение неизбежно.

Деверилл отпустил Алису и отошел немного в сторону, не спуская с нее глаз. Медленно сняв длинные перчатки, Алиса аккуратно сложила их и положила на стоявший у окна стул.

Краем глаза она видела лужайку перед домом, свадебный шатер, украшенный цветочными гирляндами, и веселящихся гостей. Сегодня был день ее свадьбы, но это совсем не радовало Алису. Ее ждало суровое испытание, которого она смертельно боялась.

Дрожащими руками Алиса спустила лиф шелкового платья, и оно с шуршанием упало к ее ногам. Согласно традиции, многие новобрачные надевали подвенечное платье прямо на голое тело, но на Алисе был шелковый лифчик, панталоны и, конечно, чулки с подвязками. Она с опаской взглянула на Блейка.

– Но это ведь еще не все, – заметил он, подняв бровь.

– Вы хотите, чтобы я разделась догола?

– Конечно.

Тяжело вздохнув, Алиса скинула бальные туфельки и сняла чулки с подвязками. Эта процедура заняла несколько минут. Оставшись в кружевных панталонах и лифчике, Алиса умоляюще взглянула на Блейка.

– Я не могу раздеваться дальше… – прошептала она. – Просто физически не могу…

Блейк не спеша подошел к ней и развязал тесемки лифчика без бретелек. Когда тот упал, Алиса инстинктивно попыталась прикрыть обнаженную грудь руками, но Блейк перехватил ее запястья. Залившись краской стыда, Алиса потупила взор.

Блейк залюбовался ее разрумянившимся лицом. В этот момент Алиса была необыкновенно хороша собой. Ее высокая упругая грудь с розовыми сосками манила Блейка. Заметив, как пульсирует у нее на шее голубая жилка, он растрогался и почувствовал, что у него сжалось сердце. Однако Блейк постарался тут же подавить чувство жалости и сострадания. Скользнув взглядом по фигуре Алисы, он сосредоточился на ее округлых бедрах и ощутил нарастающее возбуждение.

Алиса заметила его эрекцию, и это смутило ее еще больше. Вскинув голову, она испуганно взглянула на Блейка.

? Прошу вас, – прошептала она, – разрешите мне прикрыть свою наготу…

– Нет, я ваш муж и имею полное право видеть вас обнаженной, – заявил он, – В конце концов, я должен знать, на ком женился.

– Вы женились на женщине, а не на бездушной плоти! – выходя из себя воскликнула Алиса.

– Плоть и душа неразделимы, – холодно возразил Блейк и, прежде чем Алиса успела снова надерзить ему, сжал ее в своих крепких объятиях.

Блейка бросило в жар. Его член затвердел и уперся в живот Алисы. Прижимая ее к себе одной рукой, другой он стал поигрывать ее соском. Дрожь пробежала по телу Алисы. В этот момент Блейк понял, как сильно он жаждал овладеть ею. Он был не из тех мужчин, которые годами мечтают об одной женщине. Но теперь Блейк осознал, что хотел Алису давно, с того момента, когда впервые поцеловал ее, чтобы преподать ей урок. Однако оказалось, что урок он преподал не ей, а себе. Почувствовав влечение к своей подопечной, Блейк в течение трех лет держался от нее на расстоянии. И только сейчас он понял, почему так вел себя.

Склонившись, Блейк припал к губам Алисы, погрузив пальцы в ее роскошные густые волосы. Его язык проник в глубину ее рта, и она замерла в его объятиях.

– Нет, прошу вас, нет… – прошептала она, когда он прервал поцелуй.

– Не сопротивляйся… – потребовал он, и они снова слились в поцелуе.

Алиса послушно обвила его шею руками и прижалась к нему всем телом. Соски Алисы терлись о его рубашку, и ее наконец охватило возбуждение. Она почувствовала ноющую тупую боль в промежности. Ей как будто не хватало чего-то жизненно важного. Прикосновения и ласки Блейка только усиливали напряжение в ее теле. Мурашки побежали по спине Алисы, и она начала инстинктивно выгибаться в его руках, прижимаясь бедрами к бедрам Блейка.

– Алиса… – простонал Блейк и, подхватив жену на руки, отнес ее на кровать.

Уложив Алису, он начал снова целовать ее. Это продолжалось до тех пор, пока она не застонала, судорожно вцепившись в него руками. Дрожь пробежала по ее телу. Блейк продолжал покрывать поцелуями ее лицо и шею, затем припал губами к голубой трепещущей жилке. Ладони Блейка легли на полушария нежной груди Алисы, и он стал облизывать ее соски и поигрывать с ними языком. Алиса застонала и начала корчиться и извиваться под ним.

Девериллу становилось все труднее сдерживать свою страсть. Он быстро встал и отступил на шаг от кровати. Алиса открыла глаза и взглянула на мужа затуманенным взором. Блейк тем временем снял рубашку и начал расстегивать бриджи. Алису вновь охватила паника. Она не могла заставить себя отвести взгляд от мускулистого торса Блейка.

– Нет! – в ужасе закричала она, когда Блейк стал спускать бриджи.

Алиса перекатилась на другую сторону огромной кровати и, вскочив на ноги, бросилась к двери. Однако Блейк догнал ее. Когда он, бросив ее снова на постель, навалился на нее всем телом, она поняла, что он голый. Блейк приподнялся, и Алиса увидела его смуглую поросшую волосами грудь и плоский живот. У него было очень красивое тело, и мысль об этом снова повергла Алису в ужас. Теперь она испугалась себя и своих сокровенных желаний. Алиса с удвоенной силой стала сопротивляться Блейку. Однако он перехватил одной рукой оба ее запястья, а другой развязал тесемки ее панталон и спустил их.

– Перестань брыкаться, словно норовистая лошадка, – сказал он. – Приподними бедра.

Однако Алиса не желала подчиняться его приказу. Она знала, что как только он снимет с нее панталоны, всякое сопротивление будет напрасным. Поэтому Алиса постаралась покрепче сжать ноги.

Блейк нахмурился и, подложив ладони под ее ягодицы, рывком приподнял ее с кровати. При этом его вставший член уперся в ее бедро. Алиса оцепенела. Ей потребовалось несколько секунд, чтобы прийти в себя.

– Нет! – наконец закричала она хриплым голосом. – Вы хотите моей смерти? Я этого не перенесу. У вас слишком большой… член. Мы… мы не подходим друг другу.

Деверилл бросил на нее изумленный взгляд. На минуту в комнате установилась тишина.

– Тебе нечего бояться, Алиса, – наконец попытался успокоить ее Блейк. – Мы прекрасно подходим друг другу. Просто тебе надо расслабиться и не нервничать.

Но Алиса не могла успокоиться. Из ее груди рвались рыдания, Блейк снял с нее панталоны, и теперь она чувствовала себя совершенно беззащитной. Однако Блейк не торопил события. Он прилег на постель, и несколько минут они молча лежали рядом. Блейк тяжело дышал, и Алиса с замиранием сердца ждала, что же будет дальше. Одной рукой он все еще сжимал ее запястья.

Потом Блейк снова начал ласкать ее. Он осыпал Алису поцелуями и поглаживал ее тело, а затем его пальцы проникли в ее промежность. Алиса вздрогнула.

– Тихо, тихо, – все хорошо, – прошептал он и, раздвинув бедра, начал ласкать ее лоно.

Оно было влажным, и Блейк понял, что Алиса готова к соитию. Она застонала от наслаждения. Блейк лег на нее и раздвинул пошире ее ноги, шепча нежные слова. Ощутив вес его тела, Алиса замерла, и ее голубые глаза потемнели от страсти.

– Надеюсь, ты понимаешь, что сопротивление бессмысленно? – произнес он, и она неохотно кивнула. – Поэтому предоставь мне, пожалуйста, свободу действий.

Алиса откинулась на подушки, ей больше не хотелось сопротивляться. Ее темные волосы рассыпались по белой наволочке. Они словно нимб обрамляли ее бледное прекрасное лицо. Блейк лег на нее и, приподнявшись на руках, стал медленно и осторожно вводить член в ее лоно. Когда он уперся в девственную плеву, Алиса почувствовала боль. Блейк остановился, готовясь одним толчком лишить ее девственности.

– Мне будет больно? – затаив дыхание, спросила Алиса.

– Да, но эта боль будет длиться несколько мгновений, а потом все пройдет, потерпи.

На глаза Алисы навернулись слезы, и Блейк впервые испугался. Он не хотел причинять ей сильную боль. Капельки пота выступили на верхней губе Блейка от напряжения. Он снова стал медленно вводить член, опасаясь резких движений. Но такая тактика не оправдала себя. Блейк отступил.

Алиса вздохнула с облегчением, решив, что самое страшное уже позади. У нее ломило все тело от неудовлетворенности, и ей хотелось, чтобы Блейк снова вошел в нее. Воспользовавшись тем, что Алиса расслабилась, Блейк одним толчком ввел член в ее лоно. Алиса громко закричала от боли и впилась ногтями ему в плечи.

– Все хорошо, Алиса, сейчас боль пройдет, – пробормотал Блейк, охваченный страстью.

Крупные слезы покатились по бледным щекам Алисы. Блейк вдруг почувствовал, что ему хочется не самому получить удовольствие, а в первую очередь доставить наслаждение женщине. Ради этого он готов был даже поступиться собственными желаниями. Такое происходило с ним впервые.

Постепенно боль утихла, и Алиса снова расслабилась. Склонившись над ней, Блейк стал осыпать ее поцелуями, а затем припал к ее губам. Не прерывая поцелуя, Блейк начал ритмично двигаться. Алиса на секунду замерла, ожидая, что сейчас ей снова станет больно, но этого не случилось. Она поняла, что Блейк старается действовать осторожно, и почувствовала к нему нежность. Это испугало ее. Она не хотела любить этого непредсказуемого человека, но не могла сопротивляться своим чувствам.

Темп толчков Деверилла нарастал, и Алиса начала отвечать ему. Она всем телом устремлялась ему навстречу каждый раз, когда он входил в нее, приподнимая бедра и тяжело дыша. Она была напряжена, как натянутая струна, и ей хотелось наконец-то получить разрядку. Кровать поскрипывала под ними, и полог дрожал. Деверилл сделал несколько мощных заключительных толчков, и Алиса почувствовала, как сокращаются мышцы ее влагалища. Оба одновременно достигли оргазма.

Судорога пробежала по телу Блейка, и он излил семя в ее лоно. Блейк замер на Алисе, а потом поднял голову и поцеловал ее в припухшие губы. Только теперь Алиса почувствовала, что ей тяжело под тяжестью тела мужа. Она зашевелилась и, открыв глаза, взглянула на Блейка, не зная, что сказать Правилами этикета, которым ее обучала миссис Уимберли, не были предусмотрены формулы вежливости, подходящие для данной ситуации.

– Твои опасения оправдались? Или все было не так уж страшно? – спросил Блейк, удивляясь самому себе.

Он никогда не задавал вопросов любовницам о том, хорошо ли им было с ним. Его интересовало только удовлетворение собственной страсти. Но раньше Блейк не имел дела с девственницами. Кроме того, имел значение и тот факт, что Алиса была его законной женой, о которой он должен был заботиться.

– Нет, мне было совсем не страшно… – пролепетала Алиса, понемногу приходя в себя.

Блейк улыбнулся, встретив ее затуманенный взгляд.

– Тебе было очень больно, когда я в первый раз вошел в тебя? – спросил он.

Алиса покраснела.

– Нет, вполне терпимо, – соврала она.

Впрочем, она уже действительно начала забывать неприятные ощущения, связанные с первым сексуальным опытом. Глядя на жену, Блейк чувствовал, как в его груди зарождается странное чувство. Он больше не помнил лиц тех женщин, с которыми спал когда-то. Их заслонило лицо Алисы. Ему нравилось ее гибкое нежное тело и ее горячий темперамент. Если бы она не была такой коварной обманщицей, он, пожалуй, влюбился бы в нее.

Алиса шевельнулась под ним, и Блейка снова охватило возбуждение. Почувствовав его эрекцию, Алиса с удивлением посмотрела на него.

– Ну, раз все было не так плохо, как ты ожидала, давай повторим, – с улыбкой предложил он.

Алиса понимала, что отныне ее жизнь будет совсем иной. .Они не сказали друг другу слов любви, но Алиса чувствовала, что Блейк старается быть нежным с ней, хотя и продолжает не доверять ей и сердиться на нее.

 

Глава 15

– Ты еще долго намерен держать Алису в постели? – раздраженно спросила Аделайн, наводя лорнет на своего внука, который спустился в столовую к завтраку. – Мы не видели Алису уже два дня.

Подняв темную бровь, Блейк холодно посмотрел на бабушку.

– Но ты же всегда мечтала о наследнике. А чтобы произвести его на свет, есть только один способ.

– Блейк! – одернула его Аделайн, качая головой, и с тревогой спросила: – Скажи, с ней действительно все в порядке?

– Если ты хочешь спросить, не избил ли я ее, как она того заслуживала, то отвечаю, что я и пальцем не тронул ее. И все же ей пришлось пережить несколько неприятных минут в первую брачную ночь, поскольку она была девственницей.

Герцогиня покраснела, как школьница, услышав эти слова, но быстро справилась со своим смущением.

– Мы все об этом знаем, – заявила она. – Потому что отчетливо слышали крики и стоны Алисы, раздававшиеся из спальни.

Блейк усмехнулся:

– Значит, вы все прислушивались к тому, что происходит наверху? Ну что ж, я расцениваю это как пережиток прошлого. Раньше после первой брачной ночи вывешивали простыни в знак того, что новобрачная была девственницей, а теперь все домочадцы прислушиваются к ее крикам.

Собравшись с духом, Аделайн решила признаться внуку во всем.

– Знаешь, Блейк, в том, что ты застал Алису в своем кабинете в одной ночной рубашке, виновата не она, а я, – вздохнула Аделайн.

Блейк пожал плечами:

– Я догадывался об этом. Но уверен, что и Алиса участвовала в сговоре.

– Нет, это была полностью моя идея, Алиса ни о чем не подозревала. Я не посчитала нужным вводить ее в курс дела.

Блейк пронзил герцогиню испытующим взглядом.

– Ты пытаешься выгородить Алису, это благородный жест с твоей стороны. Ты, наверное, боишься, что я могу ударить ее? Нет, я не подниму руку на свою жену.

– Не пытаюсь я никого выгородить, – раздраженно сказала герцогиня, – я хочу рассказать, как все было на самом деле. Будь добр, выслушай меня!

Блейк нахмурился.

– Мне надоели ложь и обман, – заявил он. – И я должен напомнить тебе, что это – мой дом, а Алиса – моя жена. Я не стал бы возражать, если бы ты немедленно уехала отсюда и оставила нас в покое.

Герцогиня с негодованием посмотрела на внука.

– Ты всегда был дерзким и упрямым, Блейк Кренделл, – заявила она. – Но я думала, что ты будешь умнее своего отца! Он никогда не прислушивался к моим советам, поэтому его жена и сбежала от него…

Блейк вскочил на ноги. Его лицо пылало от ярости. Герцогиня сразу же испуганно замолчала. В этот момент в столовую вошел слуга с подносом, но, увидев выразительную немую сцену, тут же ретировался.

– Ваш экипаж будет готов через час, мадам, – ровным голосом произнес Блейк. – Советую вам поторопиться.

И Блейк быстро вышел из столовой, громко хлопнув дверью. Услышав внизу шум, Кэррик поспешил на помощь герцогине.

– С вами все в порядке, ваша светлость? – спросил он.

– Да, со мной все нормально, – заявила герцогиня, – а вот ваш господин кипит от гнева.

Кэррик промолчал. Он не мог вступать в спор и пререкаться с герцогиней. Слуги не вмешивались в дела господ, хотя им были известны все их секреты и причины ссор.

– Не стойте здесь как истукан, – сказала Аделайн, вглядевшись в бесстрастное лицо молчаливого слуги. – Мой внук приказал мне отправляться восвояси. Через час я должна двинуться в путь. Найдите мою горничную! Я буду ждать ее в покоях молодой герцогини.

Кэррик явно занервничал.

– Ваша светлость, мне приказано никого не пускать в покои леди Алисы, – сказал он извиняющимся тоном. – Если вам будет угодно, вы можете написать ей записку…

– Ну что ж! – воскликнула герцогиня, поднимаясь с кресла. – В таком случае я действительно ограничусь запиской. Принесите мне перо и чернила!

Записка герцогини озадачила Алису. Она была предельно лаконичной, и в ней сообщалось, что Аделайн всегда рада видеть Алису в своем доме. Означало ли это, что герцогиня уже покинула поместье Деверилла?

Алисе следовало бы спуститься на первый этаж и выяснить, что происходит, но она содрогалась при мысли, что все будут с любопытством смотреть на нее. Она видела, с каким интересом разглядывали ее окровавленные простыни горничные, перестилавшие постель после первой брачной ночи. Вспоминая об этом, Алиса до сих пор краснела как маков цвет.

Алиса и не подозревала, что мужчина может овладеть женщиной несколько раз подряд. И когда это произошло, она почувствовала смертельную усталость. У нее саднило промежность, и хотя это не было острой болью, Алиса испытывала ощущение дискомфорта, от которого ее не избавила даже горячая ванна.

Алисе казалось странным, что Блейк был нежен и терпелив с ней. Он, правда, не шептал ей слов любви и не притворялся, что испытывает к ней сильные чувства, однако не пытался и чем-нибудь обидеть ее, что уже было хорошим знаком.

Алиса перестала робеть перед ним и сегодня утром разбудила мужа своими ласками. Сначала это удивило его, но потом он довольно улыбнулся.

У Алисы поднялось настроение. Возможно, Аделайн была права: привыкнув к мысли, что Алиса – его жена, Блейк смирится с неизбежностью и изменит свое отношение к ней. Напевая песенку, Алиса направилась в гардеробную и оделась так, чтобы понравиться мужу и всем домочадцам. Алиса больше не могла сидеть взаперти. В конце концов, она теперь была хозяйкой дома и никто не смел бросить на нее косой взгляд или сказать в ее адрес что-либо неприятное. Никто, кроме мужа.

Деверилл еще два часа назад спустился в столовую и с тех пор не возвращался. Алиса решила узнать, где он. Она обошла дом, разыскивая Блейка. Ее шаги отдавались эхом в пустых коридорах с высокими потолками, где стояли мраморные бюсты и висели живописные полотна в позолоченных рамах. Блейка нигде не было. Алиса не хотела спрашивать слуг о том, куда уехал хозяин дома. Однако Кэррик, по-видимому, понял, кого ищет Алиса.

– Его светлость пошел к конюшням, – сообщил он молодой герцогине.

– Спасибо, Кэррик, – с улыбкой поблагодарила его Алиса.

Она поспешно вышла из дома, не захватив с собой даже зонтик, чтобы прикрыть лицо от солнечных лучей. «Теперь у меня на носу и щеках выступят веснушки», – с досадой думала Алиса, направляясь в сторону конюшен.

Ей не терпелось снова увидеть Блейка, услышать его глубокий голос, заглянуть в его зеленые глаза. Она вдруг поверила, что придет время и он полюбит ее.

Алиса издали заприметила Блейка, который разговаривал с Гарри, ставшим теперь старшим конюхом. Увидев ее, Блейк удивленно приподнял бровь и пошел ей навстречу. У Алисы учащенно забилось сердце.

– Ваша светлость, – смущенно проговорила она, – я хотела пригласить вас на пикник, но не знаю, что из провизии взять с собой.

Этот предлог она придумала по дороге, поскольку должна была как-то объяснить свое появление у конюшен.

– Вы хотите устроить пикник? – удивленно переспросил Блейк и заметил, что Алиса покраснела.

Сначала Блейк хотел отказаться от приглашения, поскольку после размолвки с Аделайн находился не в лучшем расположении духа. Однако идея поваляться на траве и позавтракать на свежем воздухе показалась ему заманчивой. Кроме того, он не мог не признать, что ему приятно общество жены. Блейк испытывал к ней сильное физическое влечение даже сейчас, после того как они почти двое суток не вылезали из постели.

– Отлично! – сказал Блейк. – Я с удовольствием съел бы холодного цыпленка и выпил белого вина.

Вздохнув с облегчением, Алиса кивнула.

– А что бы вы предпочли на десерт, ваша светлость? – спросила она. – Может быть, землянику?

– Пауэрс хорошо знает мои вкусы, – не отрывая взгляда от ложбинки между ее грудей, обронил Блейк. – Но только в том, что касается еды. Во всем остальном теперь вы лучше знаете меня.

Алиса снова вспыхнула и потупилась. Блейк поднял ее голову за подбородок и заглянул в ее огромные голубые глаза.

– Пусть он приготовит для нас корзинку с провизией, а я велю Гарри седлать для вас лошадь. Я знаю, что вы предпочитаете ездить в экипаже, но по нашим проселочным дорогам лучше скакать верхом.

Алиса кивнула. Она была согласна на любые условия.

– Вообще-то я предполагала, что мы не станем удаляться от дома и наш пикник пройдет в саду.

Блейк покачал головой.

– Нет, такая идея мне не нравится, – заявил он. – Я знаю одно место, которое прекрасно подходит для пикника. Да и вам полезно лучше узнать все уголки поместья, которое унаследуют наши дети.

Алиса снова смущенно вспыхнула. Ее теперь вгоняло в краску упоминание о детях. Прежние раскованность и непосредственность покинули Алису. Она внимательно вслушивалась во все, что говорил ей Блейк, и придавала большое значение его словам, наделяя их глубоким смыслом и скрытым подтекстом. Возможно, она в последнее время стала слишком мнительной и поэтому искала в фразах Блейка смысл, которого в них не было?

Направляясь к дому, Алиса перебирала в памяти только что состоявшийся разговор, прижимая ладони к раскрасневшимся щекам. Она и не знала, что брак коренным образом меняет женщину. Теперь она рассматривала свое тело не как объект, которым мужчины должны любоваться издалека, а как источник наслаждения. Блейк открыл для нее мир чувственных удовольствий. Он показал ей, что такое томление плоти и желание. В его объятиях она познала страсть и наслаждение.

Алиса быстро разыскала Пауэрса и передала ему распоряжение герцога. Вскоре провизия для пикника была готова. К этому времени Блейк уже подскакал к крыльцу дома на норовистом черном жеребце. Выйдя во двор, Алиса с помощью конюха села на приземистую спокойную лошадь, а Пауэрс передал герцогу корзинку.

– Это завтрак для пикника, ваша светлость, – сообщил он.

– Спасибо, Пауэрс, – поблагодарил Блейк и взглянул на нервничавшую Алису. – Не беспокойтесь, ваша лошадь очень спокойное животное, вам нечего опасаться.

Алиса кивнула.

– Я не сомневаюсь в том, что вы позаботились о моей безопасности, ваша светлость. Но я не привыкла сидеть в женском седле. Вы же знаете, что я прекрасно умею ездить верхом, зачем вы заменили седло?

Блейк засмеялся.

– Именно поэтому я и приказал заменить седло. Я помню ваше бледное лицо и круглые от страха глаза, когда вы сидели верхом на Сатане. На этот раз я подобрал вам старую смирную лошадь.

– Ну хорошо, признаю, что вы правы, – улыбнулась ему Алиса, и они двинулись в путь.

Выехав со двора усадьбы Девериллов, они поскакали по проселочной дороге, петлявшей среди залитых солнцем полей. Алиса старалась не смотреть на мужа, который не спускал с нее глаз. Он любовался ею, слушая ее рассказы о жизни в Виргинии, о ее любви к морским купаниям. Блейк подумал о том, что уроки миссис Уимберли не прошли для Алисы даром. Она научилась вести легкие светские разговоры ни о чем. В то же время в Алисе не было никакого жеманства и неестественности, и это нравилось Блейку. Он правильно сделал, что женился на ней!

– Вот то место, о котором я вам говорил, – объявил он, когда они подъехали к расположенной у холма роще.

Блейк ловко спрыгнул на землю и помог спешиться Алисе.

– Здесь замечательно! – признала Алиса, оглядевшись вокруг.

Блейк поставил корзину с провизией на землю и привязал лошадей к дереву.

– Рядом очень красивый водопад, – сказал он, взяв Алису за руку. – Но чтобы увидеть его, надо взобраться на холм.

Алиса одернула юбку и с вызовом посмотрела на мужа.

– Не забывайте, что я росла вместе с братом и участвовала во всех его играх и забавах. Мы с ним любили ходить в походы и облазили все прибрежные скалы.

Юбка ее амазонки была более широкой и длинной, чем у обычных нарядов, что сковывало движения Алисы. Она едва поспевала за Блейком. Когда они взобрались на вершину холма, Алиса, тяжело дыша, присела на большой валун, чтобы немного передохнуть. Великолепная природа окружала ее. Водопад, о котором говорил Блейк, с шумом низвергался со скалы в небольшое озеро.

Алиса быстро разулась и сняла чулки.

– У меня ноги горят, хочу остудить их, – объяснила она свои действия Блейку, который удивленно смотрел на нее.

Подойдя к озеру, Алиса осторожно ступила в ледяную воду, доходившую у берега ей до щиколотки. Блейк молча следил за ее действиями. Задержав дыхание от пронизывающего холода, Алиса походила по отмели, приподняв юбку до колен. Блейк любовался ее обнаженными изящными икрами.

Дул ласковый ветерок. Солнечные лучи, проникавшие сквозь густую листву деревьев, мягко освещали эту сцену, играя бликами на воде. Вокруг царила настоящая идиллия. Взглянув на мужа, Алиса улыбнулась. Её обрамлявшие лицо блестящие темные волосы подчеркивали матовую белизну кожи.

Блейк стоял со скрещенными на груди руками, прислонившись спиной к дереву.

– Хватит хмуриться! – весело воскликнула Алиса. – Идите сюда, и вы сами убедитесь, как приятно плескаться в ледяной воде! Она только поначалу обжигает.

Деверилл не спеша подошел к берегу озерка и присел на корточки. Алиса с улыбкой плеснула в него водой. Он вздрогнул. Алиса выпрямилась и, засмеявшись, побежала по мелководью, высоко подняв юбку. Блейк бросился за ней. Он без труда догнал жену и схватил ее за руку.

– Сдаюсь! – смеясь, закричала Алиса.

– Правда? В таком случае я сейчас проверю, действительно ли ты решила стать покорной!

По выражению его глаз Алиса сразу же поняла, чего он хочет от нее. Он прижался к ней бедрами, и его затвердевший член уперся ей в юбку. Алиса ясно ощущала его эрекцию сквозь ткань юбки. Смех замер у нее на устах. Блейк подхватил Алису на руки и отнес под сень раскидистого дуба. Они оба сгорали от страсти. Положив Алису на землю, Блейк стал нетерпеливо расстегивать бриджи. Справившись с пуговицами, он высоко задрал юбки Алисы.

– Почему на тебе так много одежды? – недовольно пробормотал он, увидев ее панталоны, и начал развязывать тесемки на них.

Однако узел был затянут так туго, что Блейку пришлось разорвать тесьму. Алиса, которой не терпелось оказаться в его объятиях, даже не обратила на это внимания.

Сняв с нее панталоны, Блейк тут же вошел в нее, поскольку больше не мог сдерживать себя. Прошло всего лишь шесть часов с тех пор, как они встали с постели, а Блейку уже не терпелось вновь ощутить вкус ее поцелуев и изведать глубины ее шелковистого лона. Порыв страсти подхватил их и привел к мощной разрядке. Алисе на мгновение даже показалось, что огромный дуб, под которым они лежали, вот-вот рухнет на них.

Скатившись с нее, Блейк лег рядом, глядя в небо сквозь густую крону дерева и восстанавливая дыхание.

– Ваша светлость, – обратилась к нему Алиса.

Блейк сердито посмотрел на нее.

– К чему эти формальности, Алиса?

Она лукаво улыбнулась.

– Но ведь вы сами говорили, что…

– Неужели ты всю жизнь будешь напоминать мне о тех глупостях, которые я когда-то тебе наговорил? Я этого не вынесу!

– Значит ли это, что я могу называть вас Девериллом?

Блейк снова лег на Алису и широко раздвинул ее ноги.

– Ты можешь называть меня, как тебе будет угодно, – прошептал он ей на ухо и снова вошел в нее.

Алиса обвила ногами талию Блейка и, закусив нижнюю губу, подалась вперед, навстречу ему.

– Блейк, – простонала она, впившись ногтями ему в плечи.

Вскоре мощная судорога сотрясла их обоих, и они одновременно достигли оргазма.

Позже Блейк говорил, что это был лучший пикник в его жизни, хотя они так и не притронулись к еде.

 

Глава 16

– Зачем ты едешь в Лондон? – спросила Алиса, обвивая шею мужа руками.

– Ты прекрасно знаешь о цели моей поездки, – прошептал он ей на ушко.

– Нет, не знаю. – Алиса прижалась щекой к его груди. – Неужели парламент не может обойтись без тебя?

На губах Блейка мелькнула улыбка. Он взглянул на Кэррика, который понимающе отвел глаза в сторону.

– Может, конечно, – ответил Блейк Алисе. – Но ведь я – член палаты лордов и должен выполнять свои обязанности.

– Мы женаты всего две недели, – жалобно сказала Алиса. – А ты постоянно занят. То тебе надо решать какие-то хозяйственные вопросы, то ты проверяешь счета, то ездишь по окрестностям и разбираешься со своими арендаторами.

Алиса тяжело вздохнула и, подняв голову, взглянула в глаза мужу.

– Можно я поеду с тобой? – тихо спросила она.

Ее умоляющий взгляд и полные слез глаза не могли оставить Блейка равнодушным. Он почувствовал, как у него сжалось сердце. Испугавшись своих опасных эмоций, он попытался мягко отстранить жену, но она крепко вцепилась в него.

Блейку не оставалось ничего другого, как молча обнять Алису и припасть к ее губам.

– Наша разлука будет недолгой, – пообещал он, прерывая поцелуй. – И ты, надеюсь, понимаешь, почему я не хочу брать тебя с собой.

– Понимаю. В Лондоне до сих пор на каждом углу говорят о нас. Слухи и сплетни еще не утихли. Но мне так не хочется, чтобы ты уезжал!

Блейк быстро поцеловал жену в висок и разжал объятия.

– Мне надо ехать, я оставляю тебя на попечение Кэррика. Он позаботится о тебе. Через две недели я, возможно, пришлю за тобой, и ты сможешь приехать ко мне в Лондон.

Алиса кивнула, стараясь сохранять самообладание. Она чувствовала на себе взгляды Кэррика и других слуг.

Гарри держал под уздцы верховую лошадь герцога, на которой тот должен был отправиться в столицу.

– Ты надолго едешь? – спросила Алиса.

– На четыре недели, но может оказаться, что мне придется задержаться и дольше.

Блейк постоял в нерешительности, не зная, что еще он должен сделать или сказать на прощание жене. Ситуация, в которой он находился, была слишком непривычна для Блейка. Раньше он не задумывался о том, каким образом ему расстаться с любовницей. Блейк обычно покупал ей меха или ювелирные украшения и после этого сообщал о том, что навсегда расстается с ней. Все было предельно просто и обыденно.

Но теперь он имел дело не с любовницей, а с женой, которая была явно расстроена тем, что им предстоит разлука. Блейк мог только догадываться о том, что творится у нее в душе. Была ли она действительно так уж сильно привязана к нему? Блейк не привык доверять женщинам. Он не считал их способными на искренние чувства.

Блейк улыбнулся и, наклонившись, снова чмокнул жену.

– Я привезу тебе какой-нибудь милый подарок, – сказал он.

– Мне не нужно подарков, – возразила Алиса.

– Как странно! – воскликнул Блейк, удивленно приподняв бровь. – Впервые встречаю женщину, которая равнодушна к драгоценностям или другим милым безделушкам.

– Я не сказала, что не люблю подарков, Блейк, – уточнила Алиса. – Мне важно, чтобы ты понял, что они не заменят мне тебя. Я хочу быть с тобой и мне трудно смириться с тем, что ты уезжаешь.

– Прости, я неправильно понял тебя, – растроганно проговорил Блейк и снова заключил жену в объятия.

– Меня нетрудно понять, Блейк, – прошептала Алиса так тихо, чтобы ее не слышали слуги, – Я хочу тебя…

– Я тоже хочу тебя, дорогая, – произнес Блейк и, подхватив жену на руки, понес ее в дом.

Собравшиеся во дворе слуги застыли в молчании.

– Думаю, что его светлость позовет нас, когда освободится, – наконец промолвил Кэррик.

Ни говоря ни слова, Пауэрс и Гарри удалились. За ними также молча двинулись и остальные слуги. Однако позже у них развязались языки и они позлословили о герцоге и его жене. Все домочадцы сошлись на том, что, женившись, хозяин дома стал более мягким и менее требовательным и что молодая жена безумно любит его.

Алиса действительно всем сердцем любила Блейка, хотя пыталась сдерживать свои чувства. Блейк вел себя с ней иногда довольно грубо. Когда она его раздражала, он мог порой огрызнуться или прикрикнуть на нее. Но все это компенсировали минуты близости с ним. Алиса надеялась, что его чувственное влечение к ней однажды перерастет в любовь.

Блейк внес ее в спальню и, положив на кровать, быстро разделся. Алиса не спускала с него глаз, любуясь его грациозными движениями. У нее вызывали восхищение его гордая поступь, мускулистое тело, длинные стройные ноги, широкая грудь, узкая талия и плоский живот. У Блейка была идеальная фигура.

Присев на постель рядом с Алисой, он задрал подол ее юбки и усмехнулся:

– А где же твои ужасные панталоны?

– Но ты же сказал, что они тебе не нравятся. Поэтому я перестала носить их.

Блейк покачал головой.

– Носи, пока меня не будет, а когда я вернусь, мы торжественно их сожжем, – подмигнул он Алисе.

Оба сгорали от страсти, и им не потребовались длительные предварительные игры, чтобы возбудить себя. Им нужна была разрядка. Алиса обвила ногами талию мужа, чтобы он беспрепятственно вошел в нее. Почувствовав его внутри своего лона, она застонала от наслаждения. И вскоре они достигли вершины.

Блейк лег рядом с Алисой и нежно поцеловал ее в губы. Алиса улыбнулась. Ей не хотелось отпускать мужа, и через некоторое время она своими ласками вновь довела его до исступления.

– Ты хочешь меня утомить так, чтобы я не смог добраться до Лондона? – пошутил он, снова входя в нее.

– Да, – прошептала Алиса, счастливо улыбаясь, и облизнула ухо Блейка. – Я хочу, чтобы ты никуда не уезжал…

Через час Блейк все же встал и оделся, но приказал жене не провожать его.

– Мне так и не удастся расстаться с тобой, если ты будешь рядом, – сказал Блейк. – Я не смогу устоять перед искушением и опять отнесу тебя в спальню, а бедные слуги вынуждены будут снова разойтись. Мне жаль старину Пауэрса, которому приходится постоянно спускаться и подниматься по крутой лестнице.

Алиса улыбнулась, хотя у нее было тяжело на душе от мысли, что они расстаются.

– Я буду скучать по тебе, – прошептала она.

Ей хотелось услышать в ответ признание Блейка, что ему —тоже будет недоставать ее. Он склонился над ней и поцеловал ее в губы.

– Я тоже буду скучать по тебе, – сказал Блейк, но чутко ожидавшая ответа Алиса сразу же поняла, что эти слова были произнесены только потому, что она хотела их услышать.

Алиса тяжело вздохнула. Она не могла обижаться на мужа за то, что он не любил ее. Ведь Блейк продолжал считать, что Алиса заманила его в ловушку и заставила жениться на ней, Алиса успокаивала себя тем, что он по крайней мере перестал угрожать ей побоями.

Лежа в постели, Алиса слышала, как слуги во дворе прощались с герцогом. Вскоре он уехал. Алисе еще долго казалось, что простыни хранят тепло мужа. Ее тело помнило каждое его прикосновение, каждую ласку. Закрыв глаза, она представила, что он лежит рядом с ней, и вдохнула его запах, исходящий от подушки.

Супружеская жизнь теперь не представлялась Алисе чем-то ужасным. Блейк не был невыносим, как она опасалась, он обходился с ней вполне терпимо. Впрочем, бывали моменты, когда придирки Деверилла выводили ее из себя. Недавно он упрекнул жену в том, что она ведет себя в доме как обыкновенная служанка.

Алиса не согласилась с ним.

– Неужели ты хочешь, чтобы я целыми днями сидела в мягких креслах и уплетала сладости? – насмешливо спросила она.

Блейк нахмурился:

– Нет. Но ты можешь найти себе какое-нибудь более подходящее занятие, чем вся эта работа по дому.

– Какое занятие?

– Этого я не знаю! – раздраженно воскликнул Блейк, чувствуя, что еще немного – и он взорвется. – Придумай что-нибудь. Читай книги, шей, плети кружева, наконец!

– Замечательно! Значит, ты хочешь, чтобы мы по вечерам сидели у горящего камина и я рассказывала тебе о стежках, или о новом кружевном узоре, или о стратегии Веллингтона под Ватерлоо?

Хотя ее вопрос вызвал усмешку Блейка, он оставался непреклонным, и Алисе пришлось уступить ему. Теперь она целыми днями изнывала от безделья. Раньше, когда она выдавала себя за лорда Истленда, ее жизнь была намного насыщенней и интересней.

Дни тянулись медленно и без Деверилла казались Алисе невыносимо скучными. Все слуги были заняты делами по дому, Алиса же сходила с ума от безделья.

Через две недели после отъезда Блейка на двор усадьбы въехала карета. Алиса обрадовалась неожиданным гостям. Кто бы это мог быть? Алиса с нетерпением ждала визита леди Софи Уитком, которая обещала как-нибудь посетить ее. Ей нравилась Софи, которая не обращала внимания на сплетни и слухи, наводнявшие Лондон. Она в отличие от многих других молодых особ не вела себя высокомерно и заносчиво. Снобизм не был свойственен Софи, и Алиса ценила это. Они подружились уже давно и часто виделись, но потом Софи вышла замуж и уехала с мужем в свадебное путешествие. Вернулась она в разгар скандала и тут же приехала навестить Алису. И вот теперь Алиса с нетерпением ждала нового визита подруги.

Но к полному ее разочарованию, вместо Софи на пороге ее гостиной появились Эрон Хардвик и лорд Хартфорд. Алисе стало не по себе, когда она увидела их. Интуиция подсказывала ей, что этот визит не понравится Девериллу. Ему будет неприятно, когда он узнает, что виконт приезжал в усадьбу в его отсутствие.

– Деверилл в Лондоне? – протянул Эрон. – Какая досада! Я думал, что застану его здесь. Ну что ж, ничего не поделаешь. Я приехал, чтобы поздравить вас с законным браком, леди Алиса, а также выпить немного знаменитого бренди, который хранится в подвалах моего кузена. Надеюсь, вы еще не забыли лорда Хартфорда, которого я счел уместным привезти с собой…

Алиса поняла, что гости рассчитывают задержаться здесь. Она не могла показать им на дверь, ведь Хардвик был кузеном Деверилла. Лорда Хартфорда, по-видимому, тоже нисколько не смутило то, что Блейка нет дома.

– Я не знал, что Деверилл еще не вернулся из Лондона, ваша светлость, – с улыбкой объяснил он. – Эрон считал, что мы должны непременно приехать сюда, чтобы поздравить вас. А поскольку мы охотились на лис неподалеку, в поместье Шелфорда, то мы и решили заехать сюда.

– Очень хорошо сделали, Роберт… то есть лорд Хартфорд, – вежливо произнесла Алиса.

Она понимала, что теперь не должна называть виконта по имени, но он стал наставить на том, чтобы Алиса продолжала звать его Робертом.

– Это намного проще, и потом, мы ведь друзья, – сказал он. – Я, конечно, буду называть вас более почтительно, ведь вы – герцогиня, а я всего лишь виконт.

– Тогда это тоже ни к чему, – возразила Алиса. – Называйте меня, как и прежде, Алисой.

На лице Эрона Хардвика появилась довольная улыбка, и это насторожило Алису. Похоже, он приехал сюда не разговаривать с ней, а слушать, что она ему расскажет. И Алисе захотелось прямо спросить, что у него на уме. Пауэрс, видимо, тоже с недоверием отнесся к Хардвику. Войдя в гостиную с подносом, уставленным закусками и прохладительными напитками, он бросил хмурый взгляд на Алису.

Что же касается виконта, то его общество было приятно Алисе. Она с удовольствием расспрашивала его о том, что сейчас происходит в Лондоне. Хартфорд был в курсе всех событий и охотно делился новостями, старательно обходя стороной вопрос о том, что говорили в столице о самой Алисе.

– А как поживает леди Уитком? – поинтересовалась Алиса.

– Она, как всегда, мила и отважна, – ответил Роберт. – При нашей последней встрече она сказала, что хочет посетить вас в ближайшее время…

– Я даже помню, какие именно слова произнесла леди Уитком, – перебил его Эрон. – «Я хочу посмотреть, сильно ли ее избил этот дьявол». Вы же знаете, что Софи всегда прямо говорит то, что думает, невзирая на последствия.

Алиса покраснела, а Хартфорд заметно смутился.

– Как видите, мистер Хардвик, – резко сказала Алиса, – его светлость не нанес мне никаких увечий. Можете сообщить об этом всем, кто интересуется моим самочувствием.

Подняв лорнет в золотой оправе, Хардвик внимательно посмотрел на Алису.

– Вы прекрасно выглядите, дорогая, – отметил он. – Я вижу, что вы находитесь в полном здравии.

– Спасибо, – натянуто улыбаясь, поблагодарила его Алиса.

– Похоже, вы в конце концов смирились со сложившейся ситуацией, – небрежным тоном продолжал Эрон. – Не понимаю, почему моему кузену не сидится дома. Зачем ему нужна эта Уитфилд? Конечно, после того как ее бросил ваш брат, она осталась без покровителя и всеми силами стремилась заманить в свои сети герцога. Глория – хитрая особа, И как ни печально, это сокровище, похоже, осталось в вашей семье.

Мертвенная бледность залила лицо Алисы. Лихорадочно сжав кулаки, так что побелели костяшки пальцев, она молча смотрела на Эрона, не в силах произнести ни слова. Гордость мешала ей пуститься в расспросы и дать понять гостям, что она ничего не знала об отношениях Блейка и Глории.

– Эрон, прекрати пересказывать сплетни, – остановил его Хартфорд, – Это совершенно лишнее.

– Вздор! – заявил Хардвик. – Для леди Алисы все это наверняка не ново. И я нахожу совершенно естественным то, что мой кузен, которого заставили жениться, вернулся в объятия своей бывшей любовницы. Кроме того, я уверен, что даже сюда, в эту глушь, дошли новости о том, что леди Спенсер…

Виконт быстро встал.

– Полагаю, мы злоупотребляем гостеприимством леди Алисы, Хардвик. У меня нет никакого желания злить Деверилла, который может вызвать нас на дуэль за оскорбление жены и распространение сплетен.

– О да, мой кузен умеет расправляться с неугодными ему людьми, особенно с соперниками, – ухмыльнулся Хардвик, взглянув на совершенно убитую Алису. – Вспомните хотя бы об участи бедняги Лэнгли, который застал Деверилла в постели со своей дорогой Нелли…

Поднявшись с дивана, Алиса презрительно посмотрела на Эрона. Ее лицо было белым как мел.

– Мне неприятно вам об этом говорить, мистер Хардвик, – спокойно сказала она, – но вам пора ехать. Ваша карета готова. Возможно, в следующий раз вам повезет больше и вы застанете моего мужа дома. Я уверена, что он будет рад поболтать с вами.

И прежде чем Хардвик успел что-нибудь сказать, она позвонила в колокольчик. Пауэрс явился сразу же. К Алисе подошел виконт, чтобы попрощаться с ней.

– Простите меня, ваша светлость, – виновато промолвил он, – но я не предполагал, с какими намерениями Хардвик едет сюда. По-видимому, он знал, что герцога нет дома, но все же настоял на том, чтобы мы отправились к вам. Мне следовало лучше знать его.

– Все в порядке, Роберт. Я понимаю, что вы ни в чем не виноваты.

– Будем надеяться, что Деверилл тоже поймет это.

Алиса чувствовала себя совершенно раздавленной. Она едва помнила, что сказали ей на прощание гости и как они уехали. В ее ушах все еще звучали слова Эрона о том, что Блейк продолжает отношения со своими любовницами – Глорией Уитфилд и Элинор Спенсер.

Алиса упрекала себя в глупой наивности. Ведь она надеялась, что Блейк полюбит ее, воспылает к ней нежными чувствами. Теперь же она поняла, что наскучила мужу и он сбежал от нее к более опытным женщинам.

Тяжелый ком стоял в горле Алисы. Она чувствовала себя глубоко несчастной. Пауэрс и Кэррик сразу же поняли, что с их госпожой творится что-то неладное, и окружили ее особой заботой.

Пауэрс нашел Алису в маленькой синей гостиной, окна которой выходили во внутренний дворик.

– Ваша светлость, не хотите ли отведать пирожков? – спросил он. – Я могу распорядиться, чтобы повар приготовил их на ужин. А может быть, вы предпочитаете фрукты? Инжир и свежие персики?

– Нет, Пауэрс, спасибо, я ничего не хочу, – отказалась Алиса. Стоя у окна, она смотрела на зеленеющий садик. Накрапывал дождь, его капли падали на пеструю клумбу, и лепестки цветов подрагивали под их тяжестью. Вдоль дорожек стояли вазоны с декоративными растениями и каменные скамейки. Близилось лето с его зноем и обилием солнечного света, а за ним наступит прохладная осень. Времена года будут сменять друг друга, а в ее жизни все останется неизменным. Блейк никогда не полюбит ее. Он и не обещал, что проникнется к ней сильными чувствами. Напротив, Блейк предупреждал Алису о том, что они навсегда останутся чужими. Однако она вопреки очевидности верила в то, что сумеет разбудить любовь в его душе. Но Блейк не обманывал ее, он прямо сказал, что не намерен отказываться от связи с балеринами и актрисами.

Закрыв глаза, Алиса прижалась горячим лбом к холодному оконному стеклу. Она не слышала, как Пауэрс вышел из гостиной.

– Я уверен, что это Хардвик расстроил ее, – сказал Пауэрс Кэррику, нарушая неписаное правило никогда не сплетничать о господах. – Он сообщил что-то неприятное ее светлости. Ее глаза потухли, лицо осунулось, на нее больно смотреть.

Кэррик сокрушенно покачал головой:

– Я, как только увидел его, сразу подумал, что он неспроста приехал к нам. Надеюсь, что когда-нибудь его светлость за все рассчитается с этим человеком.

Услышавший, о чем они говорят, лакей сообщил им, что лорд Хартфорд повздорил с Хардвиком, когда они направлялись к карете. Пауэрс бросил холодный взгляд на слугу.

– Прекратите сплетничать о господах, Лоренс, – строго сказал он. – И впредь не забывайтесь! То, что вы слышите, не следует повторять на каждом углу.

– Слушаюсь, сэр, – обиженно пробормотал Лоренс. – Но перепалку между гостями слышали и другие слуги, поэтому не обвиняйте меня в распространении сплетен, об их ссоре знает вся усадьба.

– Натрите серебро, Лоренс, это ваша прямая обязанность. Лакей удалился, бормоча себе под нос, что серебро натерто и нет никакой необходимости снова полировать его. После его ухода Пауэрс и Кэррик не стали продолжать разговор о господах, но каждый из них в душе продолжал сочувствовать Алисе.

Поднявшись в спальню, Алиса увидела на письменном столе записку от бабушки Блейка и немного оживилась. Прочитав ее, она решила, что завтра поедет в Лондон вместе с Кэрриком. Предлогом для поездки был визит к Аделайн, которая скучала по Алисе.

Алисе хотелось встретиться с мужем. Если она будет находиться рядом с ним, возможно, он угомонится и перестанет встречаться с любовницами. Алиса почувствовала, как в ее душе закипает ярость. Теперь-то она понимала: Блейк не взял ее с собой в Лондон, чтобы иметь возможность беспрепятственно посещать своих актрис! Он поступал с ней как с изношенным сапогом, который выбрасывают на помойку. Ну что ж, Энтони Блейк Чарлз Кренделл, герцог Деверилл, узнает, что женился на женщине, которая не потерпит рядом с собой соперниц!

Алиса готова была пойти к Глории Уитфилд и потребовать, чтобы та оставила Блейка в покое. Алиса не боялась гнева мужа на то, что она, нарушив его распоряжение, покинула поместье. Ее больше пугала его измена.

Алиса решила бороться за свою любовь.

 

Глава 17

– Неужели вы действительно собираетесь так поступить? – с тревогой в голосе спросила Аделайн. – Мне кажется, это был бы крайне опрометчивый шаг. Нет, я не советую вам делать это!

Алиса нервно расхаживала по розовой гостиной в городском доме герцогини.

– Честно говоря, я пока не знаю, как буду действовать в данной ситуации, – вздохнула она. – Мне хочется вцепиться этой женщине в волосы или сделать еще что-нибудь в этом роде. Но я понимаю, что это будет выглядеть не очень-то красиво.

–Нет, вам ни в коем случае не следует ездить к мисс Уитфилд, – решительно заявила Аделайн. – Кроме того, мы с вами не знаем, правда ли то, что говорит Эрон, или это досужие сплетни.

– А вы что-нибудь слышали об этом? – остановившись, спросила Алиса. Ее глаза с надеждой смотрели на герцогиню.

Аделайн отвела взгляд.

– Да, кое-что слышала, – честно призналась она, хотя ей было неприятно говорить это Алисе. – Но только о Глории.

Алиса в отчаянии сжала кулаки.

– Так, значит, герцог действительно продолжает встречаться с ней!

– Нельзя доверять слухам, дорогая моя, – возразила Аделайн. – Что же касается слов Эрона о неверности герцога, то всем известна его неприязнь к Блейку.

Алиса опустилась на скамеечку у ног герцогини.

– Я замечала, что Хардвик и Блейк терпеть не могут друг друга, но не знаю, каковы причины этой неприязни. Почему мне не говорят о них? В конце концов, Блейк – мой муж и я люблю его! Я имею право знать о нем все.

Герцогиню удивили слова Алисы о том, что она любит Блейка. Аделайн навела лорнет на свою собеседницу.

– Так вы его действительно любите? – не удержавшись, переспросила она. – Я очень рада это слышать. Знаете, я уже начала было опасаться, что совершила роковую ошибку.

Внезапно Алису осенила догадка.

– Значит, это вы положили меня на кушетку в кабинете Блейка? – воскликнула она.

– Нет, – покачала головой герцогиня. – Я просто распорядилась сделать это, и Невилл устроил все так, как я просила.

– Но зачем вы это сделали? – с отчаянием в голосе спросила Алиса. – Ведь теперь Блейк ненавидит меня за то, что я якобы женила его на себе.

– Глупости! Блейк не испытывает к вам ненависти. Он, конечно, не может смириться с тем, что ему пришлось жениться против собственной воли, но вы не вызываете у него отрицательных эмоций. В этом я уверена.

– Но тогда почему он бросил меня в загородном доме и уехал один в Лондон? Почему он возобновил отношения со своими любовницами? Как это объяснить, тетя Аделайн? Если бы Блейк любил меня, он не поступил бы так со мной.

– Я не утверждаю, что он безумно влюблен в вас, моя дорогая. Но вы ему определенно нравитесь. Так, значит, вы хотите услышать историю Эрона?

– Конечно.

Аделайн похлопала ладонью по сиденью стоявшего рядом с ней стула, приглашая Алису присесть. И Алиса последовала ее приглашению.

– Итак, – начала герцогиня, поудобнее устроившись в кресле, – когда Блейку было всего лишь пятнадцать лет, погиб его отец, мой сын Энтони. Блейк обнаружил его смертельно раненным, с простреленной головой. Энтони скончался у него на руках. Местный судья заявил, что Тони застрелился.

Глаза Алисы стали круглыми от ужаса. Она не знала подробностей этой трагедии семьи Девериллов. Затаив дыхание, Алиса ловила каждое слово Аделайн.

– Я не верила в самоубийство сына, – продолжала Аделайн. – Хотя у него, казалось бы, был повод лишить себя жизни. Но я хорошо знала Тони. Несмотря на то что измена Милинды разбила ему сердце, он не утратил желания жить. Я не оправдывала Милинду, но понимала ее. С таким упрямым и жестким человеком, каким был Тони, трудно ладить. Он любил жену, но старался не показывать ей этого. По существу, Тони сам толкнул Милинду в объятия другого мужчины. – Аделайн тяжело вздохнула. – Она, конечно, поступила дурно, но дело не в этом. Одним словом, вскоре после того, как Милинда бросила мужа и сына, Тони нашли с простреленной головой. Единственным свидетелем произошедшего был Эрон, он-то и сообщил судье, что Тони стрелял в себя из ружья.

– Значит, он все же совершил самоубийство, – прошептала Алиса.

– Не знаю, не знаю… – задумчиво проговорила герцогиня. – Во всяком случае, Блейк винит во всем Хардвика и свою мать, бросившую семью. Он до сих пор не простил ее.

– Как все это ужасно! Но какова роль Хардвика в смерти вашего сына?

– Этот человек повсюду сеет зло. Именно Хардвик подговорил Милинду бежать с молодым французом. Я не понимаю, зачем она это сделала, в наши дни многие замужние дамы имеют любовников и не бросают семьи. Милинда вынуждена была оставить сына, у нее не было другого выхода. По нашим законам дети всегда остаются с отцом. После смерти Тони Блейк стал герцогом. Хардвик, который на шесть лет старше его, попытался стать опекуном Блейка, чтобы держать под контролем его деньги, но я воспротивилась этому. В результате Блейк оказался под моей опекой, и мы утерли нос Эрону. Он до сих пор не простил нам этого. А Блейк не простил Эрону того, что он подговорил Милинду бросить семью.

– Теперь я понимаю, почему Блейк не доверяет Хардвику.

– Это еще не все. Два года спустя после гибели Тони Блейк безумно влюбился в юную девушку по имени Мэриетт Хатауэй. Это был классический случай первой любви. Эрон тоже начал ухаживать за Мэриетт, а потом уговорил ее бежать с ним в Гретна-Грин. Я до сих пор не понимаю, как ему это удалось. Подозреваю, что он дал ей какое-то наркотическое средство или что-то в этом роде. Как бы там ни было, но этот побег закончился трагедией. Карета, в которой они ехали, перевернулась, Мэриетт погибла, а Эрон был ранен. После этого случая у него на лице остался шрам, который вы, конечно, не могли не заметить.

– Но почему Блейк продолжает общаться с Эроном и даже принимает его в своем доме?

Теперь Алиса сочувствовала мужу и лучше понимала некоторые его поступки. Неудивительно, что он недоверчиво относился к людям и считал женщин не способными хранить верность.

– Потому что он не хочет, чтобы Эрон и другие видели, насколько он оскорблен. Он даже себе не желает признаваться в том, как сильно он страдает. Во всем виноваты его гордость и чрезмерное самолюбие. Блейк любит повторять, что друзей надо держать близко от себя, а врагов – еще ближе. Но на самом деле у него вообще нет близких друзей. Он не подпускает никого к себе, считая, что тем самым оберегает себя от разочарований и боли.

– Я понимаю, о чем вы говорите…

– Да? Надеюсь, что это действительно так. Что касается меня, то я порой не понимаю своего внука. Блейк очень похож на Тони, он такой же упрямый и жесткий. …Но я вижу, дорогая, что мой рассказ расстроил вас?

Алиса тяжело вздохнула. Ей было искренне жаль Блейка. Сначала его бросила мать, а потом предали возлюбленная и кузен. Это ожесточило герцога. Удастся ли ей пробить стену, за которую он спрятался от мира?

– Отправляйтесь сейчас к мужу, – посоветовала ей Аделайн. – Поезжайте в его городской дом и ложитесь в постель. Когда он приедет и увидит вас, то обо всем забудет.

– Он рассердится на меня за то, что я без его разрешения приехала в Лондон.

– А вы скажите, что очень соскучились по нему. Надо знать, моя дорогая, когда говорить мужу правду, а когда – то, что он хочет от вас услышать.

Алиса улыбнулась:

– А если на этот раз я все-таки скажу ему правду?

– Вы этим только испортите все дело. Блейку вряд ли понравится то, что вы примчались в Лондон, узнав о его любовницах. А вот если вы скажете ему, что очень соскучились, он будет рад видеть вас.

Лежа на большой кровати в городском доме герцога, Алиса обдумывала, как она встретит мужа, когда тот вернется. Ей было непросто справиться со своим гневом. Алисе хотелось выплеснуть эмоции, накричать на Блейка, предъявить ему обвинения в том, что он волочится за актрисами. Ее одолевали противоречивые желания. С одной стороны, ей хотелось пристрелить его на месте за измену, а с другой – вновь пережить упоительные минуты близости с ним.

Сев на постели и обхватив руками колени, Алиса следила за игрой бликов на стенах. В комнате горели только свечи в канделябре, стоявшем на мраморной каминной полке. На Алисе была ее лучшая ночная рубашка, сшитая из тончайшей полупрозрачной ткани. Что сделает Блейк, когда увидит ее? Удивится? Обрадуется? Придет в замешательство? Рассердится? Об этом Алиса могла только гадать.

Услышав тяжелые шаги в коридоре, Алиса заволновалась. Она постаралась взять себя в руки, внушить себе, что не совершила никакого преступления, приехав в Лондон. В конце концов, она была женой Блейка и действительно могла соскучиться по нему!

Переступив порог спальни, Блейк абсолютно бесстрастно посмотрел на жену. Его лицо было непроницаемым. Блейк не спеша зажег еще несколько свечей и снова повернулся к жене.

– Почему ты сидишь в полутьме, дорогая? – недобро усмехаясь, спросил он. – Неужели экономишь свечи? Не волнуйся, мы можем позволить себе комфорт.

– Полумрак кажется мне более романтичным.

– Романтичным? Но я далеко не романтик. Кстати, почему ты оказалась здесь, я же приказал тебе оставаться в Беркшире.

– Я приехала вместе с Кэрриком, которого ты вызвал к себе. Мне хотелось повидаться с Аделайн. Сегодня я была у нее в гостях.

Алиса не объяснила мужу, что соскучилась по нему. У нее просто не поворачивался язык сказать это. Алису смущала язвительная улыбка Блейка. Он словно издевался над ней.

– Я уже слышал об этом. Но это не ответ на мой вопрос. Почему ты нарушила мое распоряжение и явилась в Лондон?

Алиса нахмурилась, она видела, что Блейк сердится на нее.

– Блейк, что происходит? Неужели ты ничуть не рад тому, что я приехала к тебе?

Блейк присел на край кровати и погладил жену по голове.

– Конечно, я рад видеть тебя. Но мне не нравится, что ты нарушила мой запрет. Ведь ты обещала мне, что останешься в Беркшире.

– Значит, ты сердишься на меня за то, что я приехала в Лондон без твоего разрешения?

– Нет, я сержусь подругой причине.

Он притянул к себе голову Алисы и припал к ее губам. От Блейка исходил легкий запах бренди.

– Я сержусь на тебя потому, что в мое отсутствие ты принимала в усадьбе своего бывшего возлюбленного, – объявил он, прерывая поцелуй.

Алиса отпрянула от него.

– Что за вздор! Я никого не принимала….

– Значит, по-твоему, я говорю неправду?

– Ко мне заезжал твой кузен, вместе с ним был Роберт… то есть лорд Хартфорд. Вот и все.

Алиса старалась говорить спокойно и не сердиться на мужа. Она напомнила себе, что у Блейка были веские причины не доверять людям. Жизнь сурово обошлась с ним.

– Лорд Хартфорд… – с усмешкой повторил Блейк, качая головой. – Ты так и не знаешь, почему я расстроил твою помолвку с ним, не правда ли?

– Не знаю. Но мне кажется, сейчас не время говорить об этом…

– А я считаю, что самое время. Хартфорд большой мот. У него крупные карточные долги, он пользуется услугами ростовщиков и задолжал им огромную сумму. По совету моего кузена он использовал слухи о том, что женится на тебе, для восстановления кредита доверия у заимодавцев. Тебе, наверное, неприятно это слышать, но тем не менее это так, дорогая моя.

– Ты хочешь сказать, что Роберт… то есть лорд Хартфорд был готов жениться на мне только из-за приданого? Но это полная чушь! Всем известно, что я бедна!

– Ах, Алиса, Алиса, какая же ты наивная, – снова покачал головой Блейк, не спуская с нее глаз. – Ты и не подозреваешь, на что способен отчаявшийся человек. А Роберт действительно находится в отчаянном положении. Хартфорд проиграл большую сумму, которая принадлежала другому человеку, ему необходимо срочно расплатиться. Я всегда говорил тебе, что Хартфорд глуп как пробка, но ты не верила мне.

– Но при чем здесь я? Почему ты сердишься на меня? – спросила Алиса, теряя терпение. – Я не виновата, что твой кузен заехал в усадьбу и привез с собой Хартфорда.

– А твой разговор с Робертом с глазу на глаз? Или в этом тоже виноват Эрон?

Алиса бросила на мужа сердитый взгляд.

– Не понимаю, о чем ты говоришь.

– В Лондоне все полагают, что вы с Хартфордом – любовники, – сказал Блейк. – Ходят слухи, что вы хотели пожениться, но я воспрепятствовал этому. Всем известно, что наш брак основан не на любви.

Дрожь пробежала по телу Алисы, но она взяла себя в руки.

– Значит, все считают, что я поступаю точно так же, как ты? Что я, взяв пример с тебя, завела себе любовника? Даже если бы это было так, я бы все равно не смогла сравниться с тобой по степени аморальности. Ведь у тебя не одна, а две любовницы, не так ли? Или, может быть, их уже больше? Слухи до сельской глуши доходят очень медленно.

– Помнится, ты не возражала и даже дала мне свое благословение, когда я сказал, что собираюсь продолжить отношения с актрисами и балеринами, – насмешливо сказал Деверилл, поглядывая на рассерженную Алису.

– Это вырвалось у меня в пылу ссоры. Только негодяй мог запомнить эти слова и цитировать их!

– Попридержи свой язычок, Алиса! – грозным тоном сказал Блейк. Его зеленые глаза горели огнем ярости. В клубе «Уайтс» уже ходили слухи о визите Роберта в усадьбу Деверилла в отсутствие хозяина. Как выяснил Блейк, их распространял барон Шелфорд, ссылаясь на Эрона Хардвика. – Я предупреждал, что не намерен делиться с другими тем, что по праву принадлежит мне, но ты, наверное, плохо меня слушала.

– Неужели ты веришь сплетням, Блейк? – возмутилась Алиса. – Эти грязные слухи распространяет твой кузен. Я считала тебя умным человеком…

Блейк промолчал, однако задумался над словами жены.

– Я не буду оправдываться, – продолжала Алиса. – На каждый роток не накинешь платок, Блейк. Но ведь я-то знаю, что ни в чем не виновна.

– Какие чувства ты испытываешь к Хартфорду? – спросил Блейк, не спуская глаз с жены.

– Только дружеские, – твердо сказала она.

Однако у Блейка были некоторые сомнения на этот счет. Возможно, Алиса бросилась в Лондон после визита своего любовника, надеясь воспрепятствовать распространению сплетен. Или чтобы разубедить Блейка в том, что слухи имеют под собой реальную почву. Зачем она надела такую соблазнительную ночную рубашку? Неужели она решила использовать столь коварный способ, чтобы одурачить его? А что, если Алиса все же говорит правду? Может быть, она действительно ни в чем не виновата? В таком случае все эти сплетни являются кознями Эрона Хардвика, который пытается разжечь в душе Блейка бешеную ревность.

Да, Деверилл действительно не находил себе места от ревности. И его бесило не только то, что кто-то покусился на его собственность. Блейку была невыносима мысль о том, что другой мужчина прикасается к Алисе, что она издает хриплые крики и стоны в объятиях другого мужчины, что чужие губы целуют ее.. Он готов был разорвать Хартфорда, потом поехать в усадьбу и сурово наказать жену за неверность. Взгляд, которым Блейк окинул Алису, горел страстью. Его возбуждение нарастало, ему не терпелось скинуть с себя одежду и заняться любовью с женой. На ней была столь соблазнительная ночная рубашка, что, казалось, в ней Алиса не оставила бы равнодушным и святого. В огромных голубых глазах Алисы застыло выражение беспомощности и надежды.

Блейк тряхнул головой, стараясь избавиться от чар жены. Нет, он не желал уступать ей без боя. Блейк встал и прошел к столику с напитками, чтобы налить себе бренди. Он чувствовал на себе взгляд Алисы, которая не понимала, почему муж сердится и не хочет приласкать ее. Однако в душе Блейка не было злости на жену, его суровость и равнодушие были наигранными. Блейк ушел в себя, как чувствующая надвигающуюся опасность улитка уходит в свою раковину.

– Напрасно ты легла в мою постель, Алиса, – прищурившись, сказал он. – Ступай к себе!

Алиса побледнела от обиды, но не показала виду, что слова мужа оскорбили ее.

– Я уже поняла, что совершила ошибку, – заявила она. – Мне не хочется спать в одной постели с мужчиной, который нарушает данную им у алтаря клятву верности!

Блейк сжал в руке стакан с бренди.

– Не забывайся, Алиса, – с угрозой в голосе произнес он. – Ты можешь наговорить сейчас такого, о чем впоследствии будешь жалеть.

Слезы навернулись на глаза Алисы. Она вскочила с кровати.

– Я буду говорить все, что считаю нужным! – воскликнула она. – Если ты убьешь меня за это, я буду только рада! По крайней мере ты избавишь меня от мук!

Алиса повернулась и направилась к двери, ведущей в смежную комнату. Чувствуя на себе пристальный взгляд мужа она старалась сохранять хладнокровие. Алиса не простила бы себе, если бы показала свою слабость. Аделайн ошибалась: Блейк не испытывал к ней никаких чувств, теперь Алиса убедилась в этом. Алисе было стыдно за то, что она пыталась соблазнить Блейка.

– Алиса, – услышала она, когда открыла дверь в свою спальню и уже хотела переступить порог.

? Да?

Она повернулась и взглянула на мужа.

– Выброси эту ночную рубашку.

Ничего не ответив, Алиса захлопнула за собой дверь. Ее душили слезы стыда и боли. Войдя в гардеробную, она в клочья порвала свою ночную рубашку из тонкой ткани. В этот момент Алиса ненавидела и себя, и ту актрису, которая сумела зажечь в груди Блейка огонь страсти. Теперь Алиса понимала, что ей не следовало покидать поместье. Во всяком случае, тогда она избавила бы себя от унижений.

 

Глава 18

– По выражению вашего лица не скажешь, что вы чувствуете себя счастливой, – заметила леди Софи Уитком.

Алиса пожала плечами.

? Я и не говорю, что счастлива, – честно призналась она. —Хотя в поместье мне было хорошо.

– Я думаю, что Лондон – не то место, где молодожены могут ощущать себя счастливыми, – продолжала Софи с задумчивым видом. – Я понимаю, что Хардвик – ужасный сплетник, и уверена, что вы с Хартфордом не сделали ничего предосудительного. Я дружна с Робертом и всегда старалась предостеречь его от опрометчивых шагов. В частности, я не раз пыталась открыть ему глаза на Хардвика, но Роберт не слушал меня. Мужчины порой ведут себя как идиоты.

– Мне кажется, женщины в этом мало чем отличаются от них, – с грустной усмешкой заметила Алиса. – Мне не следовало принимать в своем доме Хардвика и Роберта в отсутствии Блейка.

– Глупости! – возразила Софи. – Это был обыкновенный визит. Вы же принимали Роберта не в своей спальне, а в гостиной. Кроме того, он приехал к вам не один. Все приличия были соблюдены.

Алиса через силу улыбнулась.

– Да, вы правы, – согласилась она с Софи.

– Деверилл ревнует вас, не имея на то никаких причин. С мужчинами такое часто происходит.

– Вы думаете, что он меня ревнует? – удивленно переспросила Алиса. – Нет, мне так не кажется… Но даже если это ревность, то она основана не на чувствах, не на сердечной привязанности ко мне. Блейку просто не понравилось, что кто-то посягнул на принадлежащую ему вещь.

– Вы ошибаетесь. Мой Эван присутствовал при разговоре в клубе. По его словам, когда Хардвик заговорил о посещении вашей усадьбы, Деверилл побледнел так, как будто его ударили в солнечное сплетение. Эван был очень удивлен такой реакцией Дьявола Деверилла. С Блейка слетела маска равнодушия, и все увидели, каков он на самом деле. Вы же знаете, что мужчины грубы и бесчувственны. Они старательно скрывают свои эмоции и могут, не моргнув глазом, потерять за карточным столом поместье или целое состояние. Но если джентльмен реагирует на известие о любовнике своей жены так бурно, как это сделал Блейк, то это говорит о его сильных чувствах к ней.

– И все же мне не верится, что Блейк любит меня…

– Послушайте, Алиса, чтобы ощущать уверенность, вам надо держать Деверилла под каблуком.

Алиса бросила на подругу изумленный взгляд.

– Простите, что вы сказали? – переспросила она.

Софи засмеялась:

– Вы не ослышались, дорогая моя. Я действительно посоветовала вам держать Блейка под каблуком. Вы должны полностью подчинить его себе. А это можно сделать только любовью и лаской. Убедите его в том, что он – единственный, кто вам действительно нужен, что вы жить без него не можете, и он вам покорится.

– Я уже пыталась это сделать, но у меня ничего не выходит. Каждый раз я наталкиваюсь на глухую стену. Блейк не верит мне.

– Да, Деверилл не поверит словам. Ему надо это доказать.

– И вы знаете, как это сделать? – с надеждой спросила Алиса.

Софи кивнула.

– Скоро лето, все отправятся за пределы Лондона. Поэтому сейчас самое время устроить большой бал, где вы будете представлены в качестве супруги герцога.

– Нет, только не это! – испуганно воскликнула Алиса. – Я не могу появиться в обществе, где обо мне ходят грязные слухи…

– Неужели вы думаете, что вам удастся спрятаться от всех? Это просто смешно. Вам надо только вести себя уверенно и не обращать внимания на сплетни. Я думаю, что Аделайн поможет вам справиться с ситуацией. Обратитесь за помощью к ней.

Когда Алиса передала этот разговор Аделайн, та с радостью согласилась помочь ей.

– Софи права! Мы устроим бал в вашу честь!

– Не понимаю, какой толк в этом празднике, – с сомнением промолвила Алиса.

Аделайн похлопала ее по руке.

– Толк будет, вот увидите, дорогая моя, – заверила она. – Блейк, конечно, тоже будет присутствовать на балу. Не позволит же он вам явиться одной, ведь мы объявим, что бал устраивается в честь новой супружеской четы! Ваша задача показать мужу, как вы любите и цените его. Софи молодец! Какая прекрасная идея! Как жаль, что она не пришла мне в голову раньше!

– И все же я не понимаю, зачем нужен этот бал…

– Алиса, Блейк должен видеть вас во всем великолепии, среди десятков гостей, в ярко освещенном зале, а не только в сельской глуши. Поймите, это очень важно. Увидев, как другие мужчины любуются вами, он будет больше вас ценить. А вы докажете ему, что он для вас – единственный мужчина. Блейк, конечно, не сразу поверит в это, но постепенно он убедится, что вы действительно любите его и храните ему верность.

– Не знаю… Я все же сомневаюсь в этом.

– Ну что плохого в том, что вы продемонстрируете всем свою любовь к мужу? Пусть Блейк задумается над своим поведением, это пойдет ему на пользу.

Аделайн снова потрепала Алису по руке.

– Но я буду чувствовать себя среди гостей очень скованно. Ведь я знаю, какие слухи ходят обо мне по Лондону.

– Никто не осмелится косо посмотреть на вас, моя дорогая. Не беспокойтесь об этом. Я рассказала всем одну правдоподобную небылицу о том, как вы оказались в доме Блейка в одной ночной рубашке, и все сделали вид, что поверили в нее. Никто не посмеет публично опровергнуть мои слова, потому что все боятся Блейка, он слишком могущественный человек. Тем более что ваша женитьба замяла скандал. Хуже было бы, если бы Блейк назначил вам скромное содержание и отправил куда-нибудь в провинцию, это возбудило бы новую волну слухов и пересудов.

– Меня беспокоит то, что мой муж покинул меня через две недели после свадьбы, Люди могут подумать, что я совершенно не интересую его.

Аделайн улыбнулась:

– Люди любят злословить о тех, кто богаче, ярче и счастливее их. Им приятно выявлять их недостатки и думать, что у баловней судьбы тоже не все в порядке в жизни. Надо спокойно относиться к этому. Главное для вас сейчас – наладить отношения с Блейком.

– Я сделаю все, что в моих силах, – пообещала Алиса.

– Не надо так нервничать, – ободряюще обратилась к Алисе Софи.

Все утро молодые женщины ездили по магазинам и теперь сидели в уютной чайной Гостиного двора.

– Я знала, что вы будете чувствовать себя не в своей тарелке, – продолжала Софи, – поэтому и вытащила вас из дома. Надеюсь, вы не пожалеете, что поехали со мной?

Алиса улыбнулась:

– Конечно, нет. Но я все-таки не уверена в том, что так уж нужно устраивать этот бал. Меня терзают сомнения, Софи. Правильно ли мы поступаем? Блейк в последнее время ходит мрачнее тучи. Мне кажется, что он вообще не желает разговаривать со мной…

– Рано или поздно он возьмет себя в руки, вот увидите. На глазах у гостей Блейк не станет скандалить с вами или грубить вам. Он не захочет выносить на всеобщее обсуждение свои семейные проблемы. Блейк просто не может не видеть сходства между тем, что произошло с его матерью, и…

Софи осеклась, бросив испуганный взгляд на свою собеседницу.

– Все в порядке, Софи, – успокоила ее Алиса. – Я знаю о том, что случилось с его родителями. Мне также известно о трагедии, произошедшей с девушкой, которую любил Блейк, и о той роли, которую сыграл во всем этом Эрон.

– Я посоветовала бы вам сделать вид, что вы ни о чем не знаете. Блейку будет неприятно, если он догадается, что вам рассказали о бедах его семьи. Он приходит в бешенство, когда затрагивают эти темы. Хотя теперь, после женитьбы, Блейк стал сдержаннее и доброжелательней.

– Но я не знаю, посетит ли он этот бал, – вздохнув, проговорила Алиса. – Блейк был недоволен, когда узнал об этой затее.

Софи усмехнулась:

– Блейк будет доволен тем, что ваше появление там положит конец слухам, гуляющим по Лондону.

Алиса пригубила чай и поморщилась.

– Не люблю чай, – призналась она. – Не понимаю, как вы его пьете.

Софи засмеялась. Она видела, что настроение Алисы улучшилось, и это радовало ее.

– Если хотите, я закажу вам что-нибудь другое, – предложила она.

Вскоре официант принес Алисе бокал красного вина. Алиса с сомнением взглянула на бокал.

– Нет, Софи, я, пожалуй, не буду пить вино, – решила она.

– Что за глупости! Вам надо подкрепиться. Я хочу, чтобы вы сегодня вечером были похожи на счастливую женщину, а не на дрожащего от страха зайчишку. – Софи пододвинула бокал к Алисе. – Выпейте это. Я тоже закажу себе вина. Время пробежит незаметно, а когда настанет вечер, мы вволю повеселимся. Впервые вижу, чтобы у молодой женщины мрачнело лицо при мысли о предстоящем бале!

– Дело вовсе не в бале, – возразила Алиса, – и вы знаете об этом!

– Я прекрасно понимаю вас. Поэтому и предлагаю выпить для храбрости немного вина!

Они не ограничились одним бокалом. Допивая третий, Алиса наконец почувствовала облегчение. Предметы, правда, утратили четкие очертания, в ее глазах слегка двоилось, но зато настроение Алисы было прекрасным. Все, что говорила Софи, казалось ей крайне остроумным и забавным, и Алиса звонко смеялась над каждой шуткой своей подруги.

– Ну все, хватит пить, – наконец объявила Софи. – Надо возвращаться домой. Мы должны привести себя в порядок, чтобы блеснуть на балу. Я сегодня сделаю потрясающую прическу, а вы, дорогая моя, должны выглядеть так, чтобы ваш мрачный муж потерял голову.

– Я еще не решила, стоит ли мне следовать вашим советам, горделиво вскинув голову, сказала раскрасневшаяся Алиса. – Может быть, будет лучше, если Блейк останется при своем мнении? Пусть думает, что у нас с Хартфордом роман. По крайней мере он почувствует на своей шкуре, что значит быть обманутым супругом. Ведь я вынуждена терпеть его интрижки с актрисами и молча страдать от ревности. Теперь его очередь помучиться.

– Нет, нет, так нельзя, – горячо возразила Софи.

Но Алиса не желала прислушиваться к ее мнению. Ее голубые глаза искрились от негодования, и Софи вдруг подумала, что такая реакция жены на его поведение, возможно, расшевелит Деверилла. Во всяком случае, возмущение, вдруг прорвавшееся у Алисы, было лучше апатии. Герцог ненавидел проявления слабости и уважал силу.

– Мой экипаж ждет на улице. Нам пора, Алиса, – подытожила Софи.

Они направились по аллейке через небольшой тенистый сад к выходу из Гостиного двора. По дороге им встретился лорд Хартфорд. Остановившись, он заговорил с Софи, хотя его взгляд был прикован к Алисе. Ее лицо разрумянилось от выпитого вина, глаза блестели, как сапфиры.

– Как поживаете, лорд Хартфорд? – вежливо спросила она, когда он наконец обратился к ней.

У Алисы заплетался язык. Роберт и Софи не смогли удержаться от смеха, и Алиса залилась краской смущения.

– О, не надо смущаться! – воскликнул Роберт, сжав ее руку в своих ладонях. – Я никому не скажу, что леди Уитком удалось напоить прекрасную герцогиню Деверилл.

Алиса фыркнула и бросила лукавый взгляд на подругу.

– Если бы я знала о ее коварной затее, я бы лучше пила чай, – заявила она.

– Но вы же сами сказали, что терпеть его не можете! – напомнила Софи. – Впрочем, нам пора. Простите, Роберт, но мы спешим. Наши горничные, наверное, с ума сходят. Им надо успеть собрать нас на бал, а времени остается немного.

Хартфорд кивнул, не отводя взгляда от Алисы.

– Я сожалею о произошедшем недоразумении, зная, что оно принесло вам неприятности, ваша светлость, – негромко сказал он, не выпуская руки Алисы. – Но надеюсь, что у вас с Девериллом все будет хорошо. Когда слухи окончательно затихнут, он успокоится и обо всем забудет.

– Я тоже надеюсь на это, – сказала Алиса, отнимая у него свою руку. – Вы будете на сегодняшнем балу?

– Конечно, разве я могу пропустить такое событие! Мне хочется увидеть, как будет реагировать Деверилл на мои ухаживания за мисс Саттон! Он, наверное, думает, что я волочусь за вами, и будет крайне удивлен, увидев меня на балу. Должен сказать, что мисс Саттон – настоящее сокровище и я не хотел бы упустить своего счастья.

– Я прекрасно понимаю вас. Ведь у мисс Саттон огромное состояние, – с усмешкой взглянула на него Софи, которая славилась своим острым язычком.

– Да, не стану кривить душой, это немаловажное обстоятельство, – признался Хартфорд.

Поклонившись дамам, он двинулся дальше. Алиса оглянулась, и у нее вдруг закружилась голова. Очнулась она в объятиях Роберта. Он крепко прижимал ее спиной к высокой каменной ограде.

– С вами все в порядке? – с тревогой в голосе спросил он. Алиса кивнула и засмеялась, чувствуя, что не может стоять на ногах.

– Я себя хорошо чувствую, – сказала она, – но мне кажется, я подвернула ногу.

И снова засмеялась. В голове у нее шумело от выпитого вина.

– Я такая неловкая, – продолжала Алиса. – Может быть, вы проводите меня до кареты, я боюсь упасть по дороге.

Волосы Алисы растрепались, и темные локоны рассыпались по плечам. Она постоянно хихикала, не в силах остановиться.

– Я с удовольствием помогу вам, – сказал Роберт и посмотрел на Софи.

Улыбнувшись, Софи пожала плечами.

– Алиса, должно быть, не привыкла пить вино, – заметила она.

– Да, похоже на то, – согласился Хартфорд.

Он обнимал Алису за талию, явно наслаждаясь тем, что она разрешает ему прикасаться к себе. Но тут Хартфорд вспомнил, что является косвенной причиной ее неприятностей, и почувствовал угрызения совести. Взяв руку Алисы, он прижал ее к своим губам. Ему хотелось попросить у нее прощения, но он не успел ничего сказать.

– О Боже… – раздался за его спиной голос Софи. Обернувшись, Хартфорд и Алиса увидели Деверилла. Тот, стоял в нескольких ярдах от них вместе с лордом Секстоном, бароном Шелфордом и еще каким-то незнакомцем. Выражение лица герцога не сулило ничего хорошего.

– Ой! – воскликнула Алиса и нервно захихикала. – Это мой муж.

– Алиса… – зашипела на нее Софи и, подойдя к подруге, больно ущипнула ее за руку.

Алиса снова ойкнула и попыталась выпрямиться. Ей это не удалось, и она снова глупо захихикала. Софи была в ужасе от всего происходящего, Хартфорд тоже не на шутку испугался.

– Мы выпили немного красного вина, ваша светлость, – попыталась оправдаться Софи, глядя на нахмурившегося герцога.

Улыбка исчезла с лица Алисы, когда до ее сознания дошло, что герцог был в бешенстве. Он быстро подошел к жене и ее спутникам.

– Итак, Хартфорд, – сказал он, – я снова вижу вас рядом с моей женой. Вы играете с огнем, я предупреждал вас об этом!

– Деверилл… – начал было Хартфорд, но запнулся, поймав на себе грозный взгляд герцога.

Хартфорд отступил от Алисы, которая едва держалась на ногах. Алиса прижалась спиной к стене, чтобы не упасть.

– Блейк! – воскликнула она, испугавшись, что он сейчас набросится на Роберта. – Это не то, что ты мог подумать…

– Не вмешивайся не в свое дело, дорогая, – ровным голосом сказал Блейк, пронзив Алису разъяренным взглядом.

Она сразу же замолчала, сжавшись от страха, заставившего ее моментально протрезветь. И только тогда она поняла весь ужас происходящего.

– Прошу вас, ваша светлость, – выступив вперед, заговорила Софи, – не делайте поспешных выводов. Уверяю, у вас сложилось превратное представление о том, что здесь происходит. Мы ездили за покупками и остановились в чайной, чтобы отдохнуть…

– Вы обе навеселе, – заметил Блейк. – Интересно, за какими покупками вы ездили? – Он бросил взгляд на Хартфорда и усмехнулся: – Как вижу, вы сделали неплохое приобретение…

– Не пытайтесь оскорбить нас! – вспылила Софи. – Мы уже возвращались домой, и тут на нашем пути…

– Я позабочусь о том, чтобы мою жену отвезли домой, – решительно перебил ее Блейк и обратился к Хартфорду: – Я пришлю к вам своих секундантов, милорд.

– Хорошо, ваша светлость, – побледнев, промолвил Роберт.

Деверилл взял Алису за руку. Она боялась поднять на него глаза. Блейк сказал своим приятелям, что, к сожалению, должен проститься с ними, так как его жена плохо себя почувствовала и ее необходимо доставить домой.

Сопровождая Алису к карете, Блейк, понизив голос, приказал ей держать себя в руках, так как на них смотрят люди. Вскоре они уже сидели в карете, катившей по улицам Лондона. Алиса чувствовала на себе разъяренный взгляд мужа.

– Наверное, ты вряд ли захочешь выслушать мои объяснения, – тихо сказала она, не поднимая глаз.

Блейк ничего не ответил, и в карете повисла напряженная тишина. Приехав домой, Блейк повел жену наверх.

– Блейк, то, что ты видел, было совершенно невинно, – проговорила Алиса, вновь пытаясь начать разговор, но ее муж упорно молчал.

Алиса тяжело вздохнула.

– Мы обсудим это позже, когда останемся одни, – буркнул наконец Блейк, покосившись на встретившегося им в коридоре Перкинса.

Когда они переступили порог спальни, Блейк выпустил руку жены и прошел к столику, на котором стояли напитки в хрустальных графинах. Алиса не могла отвести глаз от его широкой спины. Герцог был, как всегда, элегантно одет. На нем были коричневый приталенный сюртук и бежевые бриджи. Софи как-то сказала Алисе, что Деверилл является законодателем моды среди лондонских денди.

Ее муж был так прекрасен, что у Алисы перехватило дыхание. Однако ее пугало отсутствие в нем умения сострадать и стремления понять ее. Впрочем, теперь Алиса знала причины его жесткости и презрения к людям.

У Алисы сильно кружилась голова, и она ругала себя за то, что пила вино. Обернувшись, Блейк внимательно посмотрел на жену.

– Тебя замучили угрызения совести, Алиса? – поинтересовался он, прищурившись.

Это замечание задело Алису. Она не чувствовала за собой никакой вины.

– Я не испытываю угрызений совести, потому что поступаю так, как поступает мой муж, – с вызовом заявила она. – Тебе это кажется странным?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь.

– Неужели? – Алиса вскинула подбородок и скрестила на груди руки, стараясь скрыть дрожание пальцев. – Все в Лондоне знают о том, что ты изменяешь мне. Вспомни поговорку: «Как аукнется, так и откликнется». Я просто следую твоему примеру.

– Алиса, прошу тебя, попридержи свой язык, иначе я за себя не отвечаю. Мне очень трудно сдерживать свой гнев, не доводи меня до того, чтобы я набросился на тебя с кулаками. Хотя это будет вполне оправданная агрессия, ведь я застал тебя в объятиях Хартфорда. Факт измены налицо, Алиса. А ты обвиняешь меня на основе каких-то слухов.

– Слухов?! – взорвалась Алиса, пылая праведным гневом. – Это не слухи, а правда! Ты до сих пор поддерживаешь отношения с Глорией Уитфилд. Кроме того, тебя не раз видели с Элинор Спенсер! И это ты называешь слухами?!

– Разве ты застала меня в постели с мисс Уитфилд? Нет? В таком случае о чем ты говоришь! Все это слухи. Тебе кто-то нашептал о моих изменах. Что касается Нелли, нас действительно могли видеть вместе. У нее сломалась карета, и я подвез ее до дома. Вот и все. Не было никаких ухаживаний и продолжения романа.

Блейк поставил стакан с недопитым бренди на стол и, подойдя к Алисе, взял ее за подбородок и приподнял голову. Он едва мог сопротивляться притягательной силе ее красоты, однако старался держать себя в руках.

– Дорогая моя, я застал тебя в объятиях Хартфорда, – повторил он. – Это видели еще три лондонских сплетника, и слухи об этом теперь уже расползлись по всему городу.

Алисе было очень обидно слышать столь несправедливые обвинения.

– Я знаю, что представители так называемого светского общества постоянно нарушают клятвы верности, данные ими у алтаря, – заявила она, едва сдерживая возмущение. – И это доставляет им удовольствие. Мне кажется, что в этом обществе уже нет чистокровных аристократов из-за постоянных супружеских измен. Поэтому никого не удивит, что я сплю с Робертом, а ты – с Нелли.

– Мне безразлично отношение высшего общества к твоему роману с Робертом. Для меня имеют значение только собственные мысли и чувства. Кроме того, мне не нравится, что ты веришь досужим сплетням и слухам. Главное же – я не могу допустить мысли, что отцом моих наследников может быть другой человек. Поэтому я не позволю тебе иметь любовников! Признайся, ты изменила мне?! Скажи, это так?!

Блейк схватил Алису за плечи с такой силой, что она едва не закричала от боли.

– Я не более неверна тебе, чем ты мне! – воскликнула Алиса.

Лицо Блейка пошло багровыми пятнами от гнева. Алисе на мгновение показалось, что муж сейчас набросится на нее с кулаками, однако этого не произошло. Блейку удалось сдержать себя. Но Алиса поняла, что зашла слишком далеко.

– Иди собирайся на бал, который устраивается в честь нашего бракосочетания, – с издевкой процедил Блейк. – Надень что-нибудь поприличней; я бы предпочел видеть тебя в красном платье.

– Я не поеду на бал, – сказала Алиса и, повернувшись, направилась в свою спальню.

Блейк догнал ее и схватил за руку.

– Нет, моя дорогая, ты поедешь на бал, – заявил он. – Я не хочу, чтобы весь Лондон думал, что ты действительно изменяешь мне и боишься смотреть людям в глаза. Мы должны быть на этом балу!

– Я не поеду и надеюсь, ты не будешь принуждать меня делать то, чего я не хочу. Что подумают люди, если поймут, что ты насильно притащил меня на бал?

Блейк бросил на жену насмешливый взгляд.

– Посмотрим, – усмехнулся он. В его голосе слышалась скрытая угроза. – Приготовься ехать. Если потребуется, я потащу тебя и силой. – Блейк вплотную подошел к жене и посмотрел в ее бездонные голубые глаза. – Мы поедем на этот бал. И если ты не выполнишь мое распоряжение и вовремя не соберешься, я привезу тебя в дом Софи в том, в чем ты будешь. Даже если на тебе будет только нижнее белье. Я наброшу тебе на плечи шаль, возьму на руки и доставлю на бал.

У Алисы подкашивались ноги. Нетвердо ступая, она повернулась и вошла в свою спальню. Закрыв за собой дверь, Алиса прислонилась к косяку и закрыла глаза. Дрожь пробежала по ее телу. От выпитого вина у нее раскалывалась голова. Сейчас ей хотелось только одного – лечь в постель и уснуть. Алисе было страшно представить себе, что ей придется разговаривать с людьми, распускающими о ней грязные сплетни, улыбаться им и притворяться, как ей весело. Ловить на себе косые взгляды, слышать за спиной злорадный шепот и притворяться, что ничего не происходит… Лорд Секстой уже наверняка обрисовал в красках ее встречу с Хартфордом.

– О Боже, что же мне делать… – простонала Алиса.

– Подними голову, расправь плечи и улыбайся, – приказал Деверилл жене, когда они поднимались по ступеням крыльца.

Если бы Блейк не сжимал ее руку, Алиса, пожалуй, повернулась бы и бежала отсюда назад в карету. На заднем дворе стояло множество экипажей. Похоже, на бал в дом Софи съехались сливки столичного общества. Всем хотелось понаблюдать за тем, как будет вести себя герцогиня Деверилл в присутствий разъяренного мужа и удачливого любовника.

Перед домом и на крыльце ярко горели газовые фонари, рассекая сгустившийся сумрак и туман, в котором терялись окружающие предметы. На каретах поблескивали огоньки, похожие на светлячков. На дамах сверкали бриллианты.

Если бы не сковывавший Алису страх, она с удовольствием полюбовалась бы ночным пейзажем. Но сейчас ее пугало холодное непроницаемое выражение лица Деверилла. Всю дорогу до дома Софи они молчали.

– Не советую тебе устраивать скандал, дорогая моя, – предупредил Блейк, сильнее сжимая пальцы на запястье Алисы. – Иначе ты очень пожалеешь об этом.

Ей было достаточно бросить один взгляд на мужа, чтобы убедиться в том, что он не шутит. Они переступили порог дома, и Алиса услышала приглушенный шум голосов гостей, увидела множество лиц. Девериллы остановились у двери, и Алиса почувствовала, что на них устремлены десятки любопытных глаз. Блейк, как и всегда, выглядел элегантно в своем черном фраке и белой рубашке. На Алисе было алое платье, которое притягивало взоры всех присутствующих.

Услышав шепот у себя за спиной, Алиса горделиво вскинула голову.

– Говорят, что ее застали в объятиях любовника…

– Правда?! Неужели обманутый муж вызовет его на дуэль?

– Знаете, а я не виню Хартфорда. Я его прекрасно понимаю… Посмотрите, какая она хорошенькая… Я бы сам не отказался от такой. Дьяволу Девериллу просто повезло.

– Хартфорду тоже.

Собеседники за спиной Алисы засмеялись. Она закусила губу от бессильной ярости и обиды.

Наконец слуга в ливрее громко объявил о прибытии на бал герцога и герцогини Деверилл, и они вошли в огромный зал. К ним сразу же подошла хозяйка дома. Софи радостно улыбалась, приветствуя подругу и ее супруга.

– Я уже начала опасаться, что вы не приедете, – понизив голос, проговорила она. – Аделайн уже здесь, ваша светлость. Она тоже встречает гостей.

Софи отошла от них, и Алисе снова стало неуютно. Ей казалось, что все гости бросают на нее косые взгляды и прячут насмешливые улыбки. Теперь она искренне жалела о том, что приехала к мужу в Лондон. Она же знала, что он не любит ее. Человеку невозможно навязать эмоции, которые он не в состоянии испытывать. Ее приезд только все испортил. От теплых отношений, которые возникли у них после свадьбы, не осталось и следа. Блейк презирал ее за то, что она якобы изменила ему. И мысль об этом заставляла ее сердце сжиматься от боли.

Деверилл тоже молча страдал. Ему было стыдно за свое поведение, но его душу терзала ревность. Блейк не хотел унижать и оскорблять жену; однако обидные слова и обвинения сами срывались с его губ. Перед глазами Блейка стояла одна и та же картина: Алиса в объятиях Хартфорда. И это приводило его в ярость.

Когда Блейк увидел жену и Роберта в садике Гостиного двора, он буквально лишился дара речи. Его поразило раскрасневшееся лицо Алисы. На ее губах играла улыбка, которая, однако, тут же исчезла, едва она увидела мужа. Блейк давно уже подозревал, что нежность Алисы была напускной. Он ждал, когда же она покажет свое истинное лицо. И вот дождался. А ведь Блейк уже начинал доверять ей. В его душе зародилось чувство ответной нежности. Ему показалось, что он сможет полюбить эту женщину. Алиса действительно была способна растопить лед его души. Блейк почувствовал, что и он в состоянии дарить тепло и ласку.

Каким же наивным он был! Нет, Алиса не испытывала к нему желаемых чувств. Все две недели их медового месяца она притворялась. Однако долго играть роль любящей жены было трудно, и Алиса выдала себя. Блейк снова замкнулся, ушел, словно улитка, в свою раковину. Он не хотел страдать от душевной боли.

И все же, несмотря на свое теперешнее состояние, Блейк не мог не восхищаться Алисой. Она была сегодня необыкновенно красива. Платье из алого шелка очень шло ей. Такой яркий наряд был с ее стороны вызовом обществу. Алиса словно говорила всем, что не боится пересудов и не прячется от любопытных глаз. Темные блестящие локоны падали ей на плечи, оттеняя матовую белизну ее кожи. Большие голубые глаза сияли. На Алисе были фамильные драгоценности Девериллов – колье и серьги с рубинами, мерцавшие в свете праздничных огней.

– Улыбайся, черт возьми, – процедил сквозь зубы Блейк, чувствуя, как Алиса дрожит. – На нас смотрят люди! Я не хочу, чтобы они видели твою растерянность.

Бросив сердитый взгляд на мужа, Алиса изобразила на лице улыбку, которая вышла довольно жалкой. Блейк нахмурился. Ему казалось, что Алиса нарочно не желает подчиняться его требованиям. Впрочем, чего еще можно было ожидать от девчонки, приехавшей в Англию из Америки под видом юноши и целый месяц дурачившей его, умного и проницательного герцога Деверилла? Блейку следовало ожидать, что рано или поздно Алиса снова обманет его. Но когда это произошло, он оказался не готов к такому испытанию.

Приехавшие на бал гости видели, что Деверилл сердит не на шутку. Однако хорошо знавшие его люди понимали, что гнев Блейка напускной. Он скорее делал вид, чем действительно злился на жену. Аделайн, например, сразу же раскусила его. Что же касается Алисы, то она не умела скрывать свои эмоции.

– Сюда съехался весь Лондон, – сказала герцогиня, обращаясь к подошедшим Девериллам. – Все хотят поздравить вас с вступлением в брак.

– Скорее, им просто любопытно посмотреть на новобрачных, – пренебрежительно заметил Деверилл. – Это настоящие стервятники, слетевшиеся, чтобы поклевать свою добычу.

– Значит, тебе не нравится, когда тебя рассматривают как животное в зверинце?

– Конечно, нет. Но нам придется смириться с неизбежным, делая вид, что нам очень весело, и танцевать на глазах у всех.

И Блейк тут же пригласил Алису на вальс. Кружась в танце, он вспоминал тот вечер, когда впервые поцеловал Алису, намереваясь преподать ей урок.

– Подними глаза, Алиса, что ты уставилась на мою грудь, ты просверлишь в ней дыру своим пристальным взглядом, – сказал Блейк, вальсируя с женой.

Взглянув на него, она увидела сведенные брови и играющие на скулах желваки.

– Ты меня предупреждал, что мы должны выглядеть на балу счастливыми и влюбленными, – заметила Алиса, – А у тебя такой вид, как будто ты собираешься задушить меня.

– Да ты просто читаешь мои мысли! – воскликнул Блейк, криво улыбаясь.

– Да, я вижу тебя насквозь.

Алиса не могла не злиться на мужа. Считая, что она изменила ему, он сам страдал от этого. Ну и поделом ему, если он такой глупец! Алиса не собиралась оправдываться перед Блейком. Он подозревал ее в измене только потому, что сам не знал, что такое верность и что такое любовь. А причина его ревности крылась в задетом самолюбии. Блейку была неприятна мысль, что Алиса предпочла ему другого мужчину. Ну и пусть мучается, если он только и может, что причинять страдания близким!

Алиса отвела взгляд в сторону и потому не видела, с какой любовью вдруг посмотрел на нее Блейк. Однако он тут же опустил глаза.

– Я не сомневаюсь в твоей проницательности, дорогая, – произнес Деверилл, – и все же многого ты не видишь. Глубины моей души скрыты от тебя. Ты не знаешь, что я чувствую и о чем думаю.

– Мне достаточно знать, что ты хочешь задушить меня, нюансы меня не интересуют, – с обидой в голосе сказал Алиса.

– Так, значит, тебе безразличны причины моего гнева?

– Ты слишком вспыльчив и непредсказуем. Мне трудно истолковать некоторые твои поступки. Что же касается твоего гнева на меня, то вспомни библейскую истину. В чужом глазу мы видим соринку, а в своем не замечаем и бревна.

– Неужели ты не понимаешь, что на кон поставлено твое доброе имя, твоя репутация?

– Я все понимаю, но не хочу мириться с тиранией.

Блейк крепче обхватил ее за талию, и Алиса почувствовала, что он сильно нервничает.

– Давай обсудим все это позже. Здесь не место говорить на подобные темы, – предложил он. – Вернемся домой, тогда и побеседуем.

Это прозвучало как угроза. Дрожь пробежала по телу Алисы. Теперь ей хотелось, чтобы бал длился вечно.

Когда слуга объявил о приезде лорда Хартфорда, гости оживленно зашушукались. Роберт опоздал и явился уже ближе к ужину. Услышав его имя, Блейк крепче сжал руку Алисы.

– Роберт! – приветливо воскликнул он, как только Хартфорд переступил порог бального зала. – Я хочу поблагодарить вас за то, что вы помогли сегодня моей жене. Она подвернула ногу во время поездки по магазинам.

Хартфорд сначала растерялся, не зная, как отнестись к словам герцога, но быстро пришел в себя.

– Всегда к вашим услугам, ваша светлость, – поклонился он. – Я случайно оказался рядом и сразу же бросился на помощь вашей супруге.

У Алисы отлегло от сердца. Она поняла, что скандала не будет, по крайней мере сейчас. Впрочем, подобного развития событий и следовало ожидать. Блейк не хотел выглядеть смешным в глазах общества и предпочел сделать вид, что полностью владеет ситуацией.

– Мы с моей женой хотим выразить вам свою признательность, – продолжал Деверилл, обняв Алису за талию.

Насторожившиеся при появлении Хартфорда гости были явно разочарованы тем, что все так быстро и просто уладилось. Все обратили внимание на то, что герцог поблагодарил Хартфорда не только от своего имени, но и от имени жены. Гости видели, как нежно Блейк обнял супругу, и сделали вывод, что они помирились. Одни были недовольны таким исходом, поскольку находились в предвкушении громкого скандала, другие же радовались мирной развязке конфликта.

К числу последних относились Аделайн и Софи. Они не знали, как поведет себя Деверилл, когда увидит виконта, и это заставляло их нервничать. Нельзя было отозвать приглашение на бал, полученное Хартфордом, и обе дамы со страхом ждали его появления.

Алиса понимала, каких неимоверных усилий стоило Блейку пойти на примирение с Хартфордом. Она почувствовала, как напряглась рука мужа, и искоса взглянула на него. То, что она увидела, заставило ее содрогнуться от страха. Деверилл явно затаил злобу, в душе он не простил виконта и готовился нанести ему удар.

 

Глава 19

– А тебе не приходила в голову простая мысль, что мне порой хочется поговорить с приятным человеком, которому я нравлюсь? – спросила Алиса. – Роберт не сделал мне ничего плохого. И к тому же когда я разговариваю с ним, мне не нужно следить за каждым моим словом!

– Он не несет за тебя ответственности, а я несу! – возразил Блейк, наливая себе бренди.

Всю обратную дорогу супруги молчали. Приехав домой, Деверилл привел жену в свою спальню и усадил в кресло, собираясь начать разговор. В этот момент он был похож на голодного хищного зверя, наконец-то заманившего жертву в свою ловушку. Алиса тоскливо поглядывала на дверь, ведущую в смежную комнату.

– Да, ты несешь ответственность за меня и мою репутацию, но, к сожалению, выражается это только в безудержной ревности, – с горечью сказала Алиса. – Что же касается меня, то ты отказываешь мне в праве интересоваться тем, с кем ты спишь и за кем ухаживаешь. Это несправедливо.

– Да, – согласился Блейк, – я считаю, что ты не должна вмешиваться в мои дела.

Замечание Алисы взбесило Блейка, хотя он старался не показывать виду, что снова вышел из себя. Никто никогда не перечил герцогу так дерзко, как Алиса. И ему хотелось отплатить ей той же монетой. Пусть немного позлится на него!

– Я буду поступать так, как считаю нужным, – заявил он. – А ты не имеешь права выходить из моего подчинения.

Алиса встала и решительным шагом направилась к двери в свою спальню. Взявшись за медную ручку, она помедлила.

– Если я захочу изменить тебе, меня ничто не остановит, – предупредила она. – До сих пор я верна тебе только потому, что не желаю спать с другими мужчинами. Если же у меня возникнет такое желание, меня не остановят никакие запреты, уверяю тебя.

Войдя в свою спальню, Алиса захлопнула за собой дверь и повернула ключ в замке. Последнее слово осталось за ней! У Блейка не было возможности возразить ей, и ему оставалось только молча кипеть от злости и негодования.

Однако Алиса рано радовалась. Не прошло и минуты, как Блейк начал колотить в дверь ее спальни. Он бил так остервенело, что Алиса, перепугавшись, отступила в глубину комнаты. Дубовая дверь ходила ходуном от его ударов. В конце концов Блейк выбил ее, и Алиса увидела в проеме искаженное яростью лицо мужа. Ее охватил страх.

– Я же просил тебя никогда не запирать на ключ эту дверь, – прохрипел он сдавленным голосом, от которого у Алисы по спине забегали мурашки.

Несмотря на леденящий страх, Алиса с вызовом посмотрела на мужа.

– Я не собираюсь больше спать с вами в одной постели, ваша светлость! – заявила она.

Блейк замер на месте, как громом пораженный. Он долго смотрел на жену гневным взглядом, а потом быстро подошел к ней и схватил за плечи.

– Тебе не удастся держать меня на расстоянии! – воскликнул он.

Пальцы Блейка судорожно вцепились в ее плечи. Алисе было больно, и она уже жалела о тех словах, которые вырвались у нее. Вскрикнув, она попыталась вырваться из его цепких рук, но ей это не удалось.

– Мы будем спать сегодня вместе, – твердо сказал Блейк, не сводя с нее пристального взгляда. – Я не позволю тебе даже думать о другом мужчине!

Одним рывком он сорвал с Алисы платье, и она взвизгнула от неожиданности. Не обращая внимания на ее сопротивление, Блейк подхватил жену на руки и унес в свою спальню. Здесь он бросил ее на постель, и Алиса закрыла глаза от ужаса. Неужели он хочет изнасиловать ее? На Алисе были только чулки, панталоны и драгоценности. Ее прическа растрепалась и длинные волосы разметались по подушке; Алиса прикрыла ладонями обнаженную грудь и, бросив настороженный взгляд на Блейка из-под полуопущенных век, увидела, что он раздевается.

– Блейк, не надо, не делай этого! – взмолилась она, но он не слушал ее.

Когда Блейк снял бриджи, Алиса не на шутку испугалась. Она не могла позволить мужу изнасиловать себя. Вскочив с кровати, Алиса бросилась в свою комнату. Однако Блейк догнал ее.

– Нет, я не дам тебе уйти! – вскричал он и, снова бросив Алису на кровать, навалился на нее всем телом.

– Блейк, зачем ты так жестоко обращаешься со мной? – прошептала Алиса, стараясь вырваться из его объятий. – Ты же мой муж и мог бы добиться от меня лаской всего, чего хочешь…

– Не надо напоминать мне о том, что я твой муж, – задыхаясь от гнева, потребовал Блейк. – Я об этом не забываю, поэтому и намерен воспользоваться своими правами законного супруга…

Прижав Алису к кровати и лишив ее возможности двигаться, Блейк стащил с нее панталоны, несмотря на все ее попытки помешать ему. Потом он снял с нее чулки, и Алиса задрожала, чувствуя себя совершенно беззащитной перед ним. Ее лицо пылало от стыда и обиды. На ее шее и в ушах все еще поблескивали рубины.

– Отпусти меня! – воскликнула Алиса. – Я не желаю спать с тобой!

Блейк усмехнулся:

– Ты находишься в моей власти, и от твоего желания или нежелания ничего не зависит, дорогая моя.

– Черт возьми! – вырвалось у Алисы.

Она начала дергаться, стараясь сбросить с себя его тело. Но Блейк, конечно, был намного сильнее. Алиса видела его издевательскую улыбку, и это еще больше бесило ее.

– Ты так и не научилась прилично вести себя, – заявил он, пресекая все ее попытки к сопротивлению.

Алиса совершенно выбилась из сил, стараясь вырваться из рук мужа. Возможно, именно этого он и добивался. Блейк хотел, чтобы она устала и подчинилась ему. Алиса задыхалась от бессильной ярости.

– Ну, может быть, хватит? – насмешливо спросил Блейк. – Неужели тебе еще не надоело дергаться?

Алиса выставила колено, метя Блейку в пах, но он быстро отклонился и, раздвинув ее ноги, расположился между ними.

– Где ты научилась такому приему? – поинтересовался он.

– Никки обучал меня, как нужно защищаться. К сожалению, я слишком поздно вспомнила об этом приеме.

– Я этому очень рад. Хорошо, что я успел среагировать на него. Прошу тебя впредь быть осторожной.

В его голосе слышалась скрытая угроза, и Алиса снова задрожала от страха, но тут же постаралась унять дрожь. Она не хотела, чтобы муж видел, что она боится его. Однако искушенного Блейка обмануть было трудно.

– Разреши мне хотя бы снять ваши фамильные драгоценности, – попросила Алиса. – Мне дала их твоя бабушка.

Блейк молча сел, и Алиса дрожащими руками вынула из ушей серьги, потом расстегнула колье. Однако когда она хотела встать, чтобы положить украшения в обтянутый бархатом футляр, Блейк остановил ее. Взяв драгоценности из рук Алисы, он небрежно бросил их на пол.

– Пусть полежат на ковре, ничего с ними не случится, – усмехнулся он.

Взглянув на Алису, Блейк увидел, как ненавистно ей все происходящее. Блейк нахмурился. Как смеет эта женщина сопротивляться ему и отказывать в исполнении супружеского долга?! Блейка снова охватила ярость. Даже если между Алисой и Робертом действительно ничего не было, она, вероятно, испытывает к нему влечение. Эта мысль была невыносима для Блейка. Он хотел во что бы то ни стало заставить жену забыть другого мужчину – сегодня же ночью…

У Блейка перехватило дыхание, когда он вспомнил, как нежно Хартфорд обнимал Алису в садике Гостиного двора. Блейк не мог позволить виконту увести у него жену. И дело было не только в уязвленном самолюбии. Алиса была необходима ему как воздух. Блейк чувствовал, что разлука с ней убьет его, и стыдился своей слабости. Блейк отдавал себе отчет в том, что находится во власти чар этой женщины.

Наклонившись над ней, он припал к ее губам. Алиса попыталась отвернуться, но Блейк намотал на руку ее длинные волосы и пригвоздил ее голову к подушке. Алиса стала задыхаться от его страстного грубого поцелуя. Чувствуя, что она на время прекратила сопротивление, Блейк стал целовать ее лицо и шею.

Очнувшись, Алиса начала бить мужа по спине кулаками. Но Блейк перехватил ее руки и, закинув их ей за голову, прижал к кровати. У него была железная хватка. Блейк снова навалился на нее всем телом и сковал ее движения. Губы Блейка нашли ее сосок и впились в него. Алиса ахнула и начала извиваться.

Ощущая движения ее тела под собой, Деверилл застонал. Живот Алисы терся об его вставший член, увеличивая возбуждение.

– Раздвинь ноги, Алиса, – потребовал Блейк.

Однако Алиса еще крепче сжала бедра, и тогда Блейк сам раздвинул их, прибегнув к силе. Одной рукой он сжимал запястья Алисы, а другой приподнял ее таз. Алиса закричала от ужаса. Он знал, что она не готова к соитию, но не мог больше медлить. Блейк сгорал от страсти, ему не терпелось овладеть женой. Он вошел в нее мощным толчком и почувствовал, как дрожь пробежала по ее телу.

Блейк испытывал ни с чем не сравнимое наслаждение. Он замер на мгновение, чувствуя дыхание Алисы на своей щеке и ощущая прикосновение ее сосков к своей груди. Зубы Алисы впились в плечо Блейка. Но он в пылу страсти не испытывал боли. Ему нравилось брать Алису силой, хотя он старался контролировать себя. Блейк не просто получал наслаждение, он одновременно наказывал жену за строптивость и своеволие. Блейк хотел показать ей, кто главный в доме и на чьей стороне сила.

Чтобы полностью обезоружить Алису, он стал осыпать ее ласками. И вскоре Алиса застонала от возбуждения. Теперь она сама тянулась к нему за поцелуями. Почувствовав ответную реакцию, Блейк начал делать ритмичные движения, постепенно ускоряя их темп.

Судорога пробежала по телу Алисы, у нее больше не было сил сопротивляться. Блейк одержал над ней полную победу. Делая ритмичные движения, Блейк терся грудью о ее набухшие от возбуждения, затвердевшие соски. Алиса не сомневалась в том, что Блейк делал это намеренно. Он был опытным и изобретательным любовником. Наконец Блейк снова припал к губам Алисы в долгом страстном поцелуе. Его язык проник в ее рот.

Алиса не хотела отвечать ему, но тело не слушалось ее разума и бурно реагировало на каждую ласку Блейка. Даже сейчас Алиса понимала, что любит мужа. Возможно, сегодняшняя жестокость была необходима ему, чтобы прийти в себя и успокоиться.

Почувствовав, что Алиса обвила ногами его талию, Блейк поднял голову и с удивлением посмотрел на нее. Она больше не сопротивлялась, а, напротив, устремлялась навстречу каждому его толчку. Блейк был озадачен. Его месть обернулась наслаждением, которое получали оба в одинаковой степени.

Постепенно оба впали в полузабытье. Никто из них не мог бы сказать, сколько времени длилось их соитие. Наконец Алиса почувствовала приближение оргазма и громко закричала. Они одновременно достигли апогея страсти и, обессиленные, упали на постель.

Скатившись с Алисы, Блейк лег на спину и стал рассматривать купол балдахина, натянутого над кроватью. Только сейчас он ощутил боль от ее укусов и царапин и усмехнулся. Он женился на настоящей дикой кошке, на мятежном создании, которое готово было вытворять все, что ему заблагорассудится. Все это могло бы показаться забавным, если бы не душевные страдания, которые испытывал Блейк, мучаясь от ревности…

 

Глава 20

– Ее светлость отправилась в Брайтон, – сообщил Перкинс.

Деверилл тихо выругался, недовольный этим известием.

– Когда она уехала? – спросил он, сверля несчастного слугу яростным взглядом.

Перкинс невольно поежился, хотя он ни в чем не был виноват.

– Утром, – ответил он. – Ее светлость сказала, что если она вам понадобится, вы можете найти ее в поместье леди Уитком.

– Спасибо Перкинс, подайте мне кофе в кабинет и позовите ко мне Кэррика. У меня есть для него поручение.

Перкинс поклонился и поспешно вышел, радуясь тому, что не попал герцогу под горячую руку. Деверилл был страшен в гневе, и слуги старались не попадаться ему на глаза, когда он бывал не в духе. Его плохое настроение заставляло всех в доме разбегаться по углам.

У Блейка было тяжело на душе. Сегодня он вернулся домой раньше обычного, чувствуя себя виноватым перед женой. Вчера он обошелся с ней не лучшим образом. И вот, переступив порог, Блейк узнает, что Алиса уехала в загородное поместье подруги. Первым его желанием было снова вскочить на лошадь и броситься вдогонку за ней. Однако усадьба леди Уитком находилась в шести часах езды от Лондона, на побережье. Путь был неблизким. И возможно, Алиса уже добралась до загородного дома подруги. К тому же Блейку надоело играть роль подозрительного, чересчур ревнивого супруга, преследующего свою жену. Так он мог постепенно стать посмешищем всего Лондона.

Кэррик осторожно переступил порог кабинета. Он боялся гнева своего господина и приготовился к худшему. Однако, как ни странно, Деверилл спокойно сидел за письменным столом и писал жене в Брайтон.

– Это все, ваша светлость, или будут еще распоряжения? – спросил Кэррик, когда герцог запечатал письмо и протянул его слуге.

Блейк с недоумением посмотрел на него:

– А вы считаете, что я должен дать вам еще какое-то распоряжение?

– Нет, ваша светлость. Я немедленно отправлюсь в Брайтон и передам это письмо герцогине.

Когда дверь за Кэрриком закрылась, Деверилл откинулся в кресле и посмотрел в окно. Он проклинал тот день, когда впервые увидел Алису. Ему было больно сознавать, что она не любит его. Но почему он так сильно страдал от разлуки с ней? Алиса была прелестна, но ее нельзя было назвать первой красавицей. Блейк знал и более красивых женщин, но тем не менее его влекло только к Алисе. Ей явно не хватало светского лоска. В этом отношении даже Глория Уитфилд превосходила ее. И все же Блейк веем сердцем тянулся именно к Алисе.

При воспоминании о Глории Блейк нахмурился. Он считал, что навсегда избавился от нее, но она снова проникла в его жизнь. Это произошло в то время, когда Блейк пытался спасти Истленда от Глории. Возможно, Блейку не следовало вмешиваться в это дело, но ему стало жалко тех денег, которые Николас тратил на свою любовницу. Она недешево обходилась ему.

Блейку пришлось сделать вид, что он хочет возобновить свой роман с Глорией. И та, конечно же, решила поменять Николаса на герцога, обладавшего более крупным состоянием. Блейк не предполагал, что Николас столь болезненно отреагирует на такой поворот событий.

Узнав об измене любовницы, Николас пришел в ярость. Он заявил, что герцог не имел никакого права делать его посмешищем в глазах лондонского общества. Об их размолвке тогда ходило множество сплетен, но потом произошли события, затмившие этот скандал. Застав сестру в доме герцога, Николас обвинил последнего в том, что тот воспользовался своей властью над ней. Тогда они едва не подрались.

У Деверилла не было никакого желания обсуждать отношения между ним и Алисой с ее братом. Он повздорил с Николасом, и тот решил уехать из Англии. Герцог не имел ничего против его путешествия в Париж. Юноша с толстым кошельком и обаятельной внешностью мог там неплохо поразвлечься. Кроме того, Блейк считал, что поездка поможет Николасу забыть Глорию Уитфилд.

Но прекрасная Глория не унималась. Она придумала хитроумный план вымогательства денег. После отъезда Истленда из Англии Глория явилась к Девериллу и, заявив, что беременна от его подопечного, потребовала компенсации.

Блейку пришлось раскошелиться. Впрочем, он не сожалел о тех деньгах, которые отдал Глории на воспитание ребенка. Блейк добился главного – он избавил Николаса от любовницы, которая могла бы принести ему множество бед.

Блейк тяжело вздохнул. Николас покинул Англию, а Алиса убежала от него к подруге. Герцог остался один. Но может быть, разлука пойдет им всем троим на пользу? Алиса погостит в поместье леди Уитком, отдохнет и успокоится. Софи, хоть и отличалась независимым характером, была порядочной женщиной. Деверилл снова сел за письменный стол, решив написать письмо бабушке. Он рассудил, что, поскольку Аделайн приложила руку к его женитьбе, она и теперь не должна оставаться в стороне. Пусть поможет ему вернуть жену!

– Он пишет вам? – спросила Софи.

Подруги гуляли по побережью. Свежий морской ветер играл их волосами и надувал широкие юбки летних нарядов.

– Нет, – грустно ответила Алиса, отворачиваясь от Софи. Она не хотела, чтобы подруга заметила выражение боли в ее глазах. – Я получила от него одну-единственную записку, которую привез Кэррик.

– Это о многом говорит, – заметила Софи. – Похоже, герцог действительно сердится на вас.

Алиса пожала плечами:

– Да, вы правы. В последнюю ночь, которую мы провели вместе, он был просто невыносим…

Дрожь пробежала по телу Алисы при воспоминании о грубом обращении мужа с ней. Блейк пытался оскорбить ее своими действиями, внушить ей мысль о том, что она находится в его власти и не имеет собственной воли. Это было так унизительно! А когда на следующее утро она уехала из дома, он отнесся к этому совершенно равнодушно.

Заметив, что у Алисы испортилось настроение при упоминании о герцоге, Софи решила отвлечь ее от грустных мыслей.

– Посмотрите на этот павильон! Принц-регент почти закончил его отделку.

Алиса взглянула на довольно странную постройку причудливой формы, стоявшую посреди зеленой лужайки акров в десять. Ее внимание привлекло завершение павильона в виде минаретов, башенок и куполов, устремленных в небо. Каменное здание было оштукатурено, крыша покрашена в зеленый цвет. По обе стороны были расположены открытые галереи из арок, а основной объем в центре украшали восьмиугольные колонны и решетки.

– Какая сказочная постройка! Она словно явилась из книги «Тысяча и одна ночь», – сказала Алиса, восхищенно улыбаясь.

Софи кивнула, соглашаясь с ней.

– Говорят, что одно только строительство конюшен, расположенных к северу от павильона, обошлось в семьдесят тысяч фунтов. Если мы направимся туда, то выйдем на Новую дорогу. Там наверняка много гуляющих, приехавших из Лондона. А если хотите, мы можем пойти в рощу и посидеть в тени деревьев. Но я предпочла бы сейчас искупаться. На побережье работает купальня, которой мы могли бы воспользоваться.

– Что работает? – с недоумением спросила Алиса, представив себе медную бадью со шлангами.

– Купальня, которая выдвигается прямо в море. Неужели вы никогда не видели ничего подобного?

Алиса покачала головой, вращая над собой пляжный зонтик.

– Нет. Дома я обычно просто входила в море и купалась.

– В таком случае вам будет любопытно взглянуть на нашу купальню.

И действительно, купальня удивила Алису. Увидев ее, она была сначала поражена, а потом звонко рассмеялась. То была деревянная кабина на колесах, которую тащила лошадь. Повозка останавливалась в море на мелководье. Дамы, скрытые от посторонних глаз, переодевались здесь в рубашки с длинными рукавами, а потом по ступенькам сходили в воду. В этом им помогали слуги.

– Эти купальни кажутся мне абсолютно нелепым приспособлением! – смеясь, воскликнула Алиса. – В Америке мы просто входили в воду и купались.

– У нас все иначе. И я не советовала бы вам поступать так, как вы это делали дома. Придется вам привыкнуть к нашим купальням, Хотите опробовать их?

Алиса, нахмурившись, покачала головой.

– Я с удовольствием искупалась бы, – пояснила она, – но мой муж завтра же узнает об этом и, боюсь, не одобрит мой поступок.

Софи вздохнула.

– Наверное, вы правы. Но не можете же вы из-за каких-то сплетен и слухов портить себе удовольствие, – возразила она. – И вообще я не хочу, чтобы вы вспоминали о муже. Я вас пригласила к себе в поместье для того, чтобы дать ему возможность соскучиться по своей жене.

Чтобы отвлечь Алису от мыслей о муже, Софи постоянно возила ее на различные мероприятия. Подруги ездили в библиотеку Доналдсона, где обычно собирались сливки лондонского общества, а также в игорные заведения.

– Я не умею играть в карты, – прошептала Алиса на ухо подруге, когда та усадила ее за покрытый зеленым сукном стол. – Может быть, лучше вернемся в библиотеку? Там я чувствую себя намного комфортней, хотя эта библиотека скорее похожа на зал для собраний и балов.

– Нет, мы останемся здесь.

– Я чувствую себя скорее вашей пленницей, нежели гостьей, – раздраженно заметила Алиса.

– О, не сердитесь! – воскликнула Софи. – Я просто хочу, чтобы вы избежали нежелательных встреч.

Алиса бросила на подругу удивленный взгляд: – Каких встреч?

– Я не хочу, чтобы вы неожиданно столкнулись с Хардвиком или лордом Секстоном. Они оба часто бывают в библиотеке Доналдсона. Поэтому советую вам держаться поближе ко мне.

– Хорошо, – вздохнув, согласилась Алиса. – Мне сейчас, как никогда, нужен ангел-хранитель.

– Нет, вам просто нужна хорошая подруга, — возразила Софи.

Дружба с Софи помогала Алисе справляться с трудностями. Без нее она просто сошла бы с ума, не имея никаких известий от Блейка. Аделайн ненадолго приезжала в Брайтон, но не стала задерживаться здесь. Влажный морской воздух был ей вреден. Она призналась, что, к сожалению, не сможет дать Алисе разумного совета.

– Я уже сделала попытку вмешаться в вашу жизнь и, похоже, натворила много бед, – сказала Аделайн. – И теперь я решила, что вы сами должны справляться с вашими проблемами. Поступайте так, как считаете нужным.

– Но вы же видите, что у нас ничего не получается, – пожаловалась Алиса.

Если бы у Алисы было какое-то постоянное занятие, она, возможно, не думала бы столь упорно о муже. Однако праздный образ жизни оставлял слишком много свободного времени, и Алиса без конца спрашивала себя, почему муж не приезжает за ней.

Впрочем, она старалась казаться спокойной и счастливой. Алиса научилась играть в карты и много времени проводила в казино. Она также посещала приемы, которые устраивал в своем новом павильоне Георг IV. Король показался ей весьма любезным, но довольно хитрым человеком. Георг еще не был официально коронован и строил грандиозные планы, обдумывая церемонию своей коронации.

Несмотря на все светские развлечения, Алису ничего по-настоящему не интересовало. Лето подходило к концу, и отдыхающие начали понемногу возвращаться в Лондон. Алисе не хотелось ехать в столицу. Она предпочла бы вернуться в Беркшир.

– Мне так хочется оказаться сейчас в усадьбе Девериллов, – призналась Алиса. – Или уехать в поместье Истленд. А в Лондоне мне делать нечего.

– У вас есть известия от брата? – поинтересовалась Софи.

– Я получила от него одно письмо из Парижа, очень лаконичное. Но теперь я по крайней мере знаю, что он жив и здоров, находится на воле, а не прозябает где-нибудь в тюрьме.

– Через пару лет Николас возмужает и превратится во второго Деверилла. Он такой же импульсивный, неуступчивый, гордый и своевольный, – заметила Софи. – У него есть все шансы повторить судьбу вашего мужа.

Алиса побледнела, услышав эти слова.

– Я хотела сказать, что он завоюет авторитет в обществе, все будут уважать и побаиваться его, – быстро добавила Софи, заметив реакцию подруги. – Прошу вас, не расстраивайтесь!

– Все в порядке, Софи. Я просто очень устала сегодня. Кроме того, я, видимо, съела что-то неподходящее, и у меня уже несколько дней болит желудок.

– Эван говорит, что неприятности с желудком часто происходят из-за плохо вымытых столовых приборов, – сказала Софи. – И мне кажется, он совершенно прав. Слуги совсем обленились. Кроме того, порой повар плохо проваривает продукты, и они быстро портятся. А иногда слуги уже с рынка приносят кислое молоко и тухлые яйца.

Софи пространно заговорила о том, как надо правильно выбирать продукты на рынке и готовить их. Но Алиса слушала подругу вполуха. Она думала о том, что в течение одного месяца лишилась двух самых близких ей людей – сначала брата, а потом мужа. Именно поэтому у нее было тяжело на душе. Она с трудом заставляла себя вставать по утрам. У нее совершенно пропал аппетит.

И хотя Алиса не знала, что ждет ее в поместье Девериллов и как встретит ее Блейк, ей хотелось вернуться туда как можно скорее. Алисе надоел Брайтон, ей наскучили солнце и море, а также бесконечное безделье и развлечения. Ей хотелось оказаться в знакомой обстановке усадьбы и насладиться тишиной и покоем деревенской глуши.

Последние месяцы волнений, тревог и душевного напряжения совершенно измотали ее.

Сидя в карете, катившейся по обсаженной дубами дороге, Алиса с грустью смотрела в окно. Она издали заметила крест старой каменной часовни, расположенной в кедровой роще, а затем за деревьями блеснуло знакомое озеро. Когда карета въехала в ворота усадьбы, глазам Алисы предстал высокий кирпичный дом – родовое гнездо Девериллов. Посреди зеленой лужайки пестрели цветочные клумбы – гордость садовника. Алиса почувствовала, что вернулась домой.

– С возвращением, ваша светлость, – приветствовал ее Пауэрс, когда она вошла в гулкий вестибюль, пол и стены которого были выложены мрамором.

– Спасибо, Пауэрс, – поблагодарила Алиса слугу. – Я очень рада снова видеть всех вас.

– К сожалению, его светлости нет дома, – сказал Пауэрс. – Он отсутствует вот уже неделю, но должен вернуться сегодня к вечеру.

Алиса с волнением подумала о возможной встрече с мужем. Пауэрс приказал лакею занести в дом багаж герцогини, а затем вновь обратился к ней:

? Не хотите ли стакан лимонада, ваша светлость?

– Нет, я предпочла бы чашку горячего чая, – ответила Алиса и направилась к лестнице.

На лице слуги отразилось удивление.

– Чашку чаю… – с недоумением пробормотал он, не веря своим ушам.

Только чай помогал Алисе избавиться от неприятных ощущений в желудке, которые, как она считала, были вызваны пищевым отравлением. Выпив пару чашек, Алиса попросила горничную поплотнее задернуть шторы на окнах и прилегла. В последнее время ей не удавалось выспаться.

– Разбуди меня, когда его светлость вернется домой, Элей, – сказала Алиса и закрыла глаза, когда служанка удалилась из спальни.

Алиса сразу же провалилась в сон. Проснулась она, когда уже стемнело. Комната была тускло освещена огнем, горевшим в камине. Алиса села и свесила ноги с кровати. Присмотревшись, она различила силуэт мужчины, сидевшего в кресле.

– Наконец-то ты вернулась, – услышала она знакомый голос.

– Блейк! – воскликнула Алиса, не скрывая своей радости. Но он даже не пошевелился.

– Я рад, что ты еще не забыла, где твой дом, моя дорогая, – продолжал герцог насмешливым тоном. – Пауэрс сказал, что ты очень устала. Наверное, слишком много веселилась и развлекалась?

На Алису словно вылили ушат холодной воды. Муж даже не подошел к ней! Неужели он до сих пор сердится на нее? Разлука ничего не изменила в их отношениях.

– Да, нам было очень весело, – не показывая своей обиды, согласилась Алиса. – Жаль, что тебя не было с нами.

– Не хотел мешать твоим многочисленным поклонникам ухаживать за тобой.

В голосе Блейка звучал знакомый холодок. Герцог закинул ногу на ногу.

– Их было не так уж и много, – небрежным тоном возразила Алиса.

Она старалась разглядеть в темноте лицо мужа, но ей это не удавалось. Он как будто прятался от нее. Алиса увидела только, как он сжимает кулаки.

– Я уже начал было думать, что ты останешься в Брайтоне до конца года.

– Интересно, это расстроило или обрадовало бы тебя?

– А для тебя это имеет какое-то значение?

Алиса нахмурилась. Блейк явно хотел вывести ее из себя. Алисе было неприятно его поведение. Почему Элси не разбудила ее, когда приехал герцог? Тогда она хотя бы подготовилась к встрече с ним. Сейчас же Блейк застал ее врасплох, и Алиса чувствовала себя не в своей тарелке.

Алиса пригладила растрепанные волосы.

– Да, конечно, – ответила она. – Кстати, в Брайтоне я проводила время так, как его проводят все английские аристократы.

– Я знаю. Ты научилась хорошо играть в карты, чему я очень рад. По крайней мере ты не пустила на ветер мое состояние.

Хорошо, что в комнате царил полумрак и Блейк не видел, как вспыхнула Алиса. Блейк встал и прошелся по спальне.

Алиса направилась в гардеробную. Она долго шарила рукой, пытаясь нащупать в темноте щеколду на двери. Заметив, что ей это не удается, Блейк зажег лампу.

– Похоже, что все это время ты собирал сведения обо мне, – усмехнулась Алиса, входя в гардеробную.

Она надеялась, что муж уйдет и даст ей возможность спокойно привести себя в порядок.

– Мне просто некуда было деться от сплетен о моей милой женушке и ее авантюрных похождениях, – донесся до нее голос Блейка.

Алиса похлопала себя по щекам, чтобы они порозовели, и, расчесав спутанные волосы, собрала их в пучок на затылке. Она не сразу ответила, стараясь придумать остроумную реплику.

– Ты мог бы узнать обо всем из первых уст, если бы приехал ко мне, – наконец нашлась она.

– Не хотелось портить тебе удовольствие, – парировал он. – Честно говоря, мне подобная мысль даже в голову не приходила.

Алиса вышла из гардеробной и увидела, что Блейк зажег все светильники в спальне. Теперь она могла разглядеть его лицо. Игравшая на губах Блейка насмешливая улыбка не сулила Алисе ничего хорошего.

– Какие же мысли приходили тебе в голову? – поинтересовалась она.

Блейк медленно подошел к ней и приподнял ее голову за подбородок.

– Я не раз думал о том, что тебя следовало бы привязать к хвосту вола и таким образом притащить домой, стегая по дороге кнутом. Но потом я решил, что это слишком мягкое наказание для тебя.

– Блейк…

– О! Ты еще не забыла, как меня зовут! Я так много слышал о твоих проделках нынешним летом, что думал, ты и не вспомнишь о своем муже.

Алиса с возмущением посмотрела на Блейка:

– На что ты намекаешь? Ты же прекрасно знаешь, что я и не думала изменять тебе…

– Конечно, знаю, дорогая моя. Если бы я подозревал тебя в измене, то непременно высек бы тебя кнутом. – Блейк усмехнулся. – Нет, я веду сейчас речь о твоих незначительных проказах. Таких, например, как игра в карты, балы и посещение павильона. Кстати, король был очарован тобой. Он называл тебя красавицей и прекрасной жемчужиной, а также своим новым заморским приобретением.

Алисе надоела его болтовня.

– Ты, как всегда, язвителен, – заметила она.

– А ты надеялась, что я за это время изменюсь?

– Нет, не надеялась.

– Тогда почему ты так расстроена? Я не вижу на твоем лице радости от долгожданной встречи.

Алиса повернулась и молча отошла от мужа, пытаясь скрыть свое недовольство. Ему опять удалось вывести ее из себя. Она кипела от гнева, а Блейк в это время сохранял хладнокровие. Ему лучше удавалось владеть собой.

Правда, Алиса не знала, каких усилий стоило Блейку сдерживать себя. Его переполняли противоречивые чувства, но он старался не терять контроля над собой. Блейк был искренне рад, что Алиса наконец вернулась домой. Он боялся потерять ее. Но хотя Блейк и понимал, что жена может возненавидеть его за черствость и жесткость, он ничего не мог поделать с собой. А ведь ему так хотелось схватить ее в охапку, повалить на кровать и овладеть ею без лишних слов. А потом они могли бы заниматься любовью до утра…

– Ты, наверное, ждешь от меня благодарности за то, что предпочла вернуться в сельскую глушь, а не поехала в Лондон, как это сделали все твои друзья. Но меня мало радует твое присутствие здесь.

– Правда? – холодно спросила Алиса, не поворачивая головы в его сторону, Она не хотела, чтобы Блейк видел, насколько сильно он обидел ее. – Если бы я знала об этом раньше, то поехала бы в Лондон.

– Не переживай, я смирился с тем, что ты вернулась. Но завтра вечером я собираюсь устроить небольшой званый ужин, и там ты будешь явно лишней.

Его насмешливый той бесил ее. Однако Алиса старалась держать себя в руках.

– Уверяю тебя, мне совершенно не хочется проводить вечер с тобой и со всей той компанией, с которой ты водишь знакомство.

Блейк усмехнулся и прислонился к столбу, поддерживавшему балдахин кровати.

– Тем не менее мне придется представить тебя гостям. Я не хочу, чтобы потом говорили, будто я держу тебя взаперти, асам развлекаюсь.

– А мне казалось, что ты не придаешь никакого значения сплетням и слухам о себе.

– Не придаю. Но только если они касаются одного меня. Если же речь заходит о моей жене, я становлюсь очень старомодным и начинаю придерживаться традиционных взглядов.

– Это просто поразительно. Оказывается, у тебя есть принципы и идеалы. Почему же ты все это время так тщательно скрывал от меня свои взгляды?

– Приятно слышать, что ты постоянно открываешь во мне что-то новое. Быть может, скоро ты поймешь, что я не такой уж бесчувственный и жесткий человек.

– Боюсь, что этого не случится, – возразила Алиса, стараясь сдержать закипавшие слезы. – Ты как был самоуверенным грубияном, так и останешься им в моих глазах…

Блейк схватил Алису и сжал ее в своих объятиях.

– Прикуси язычок, моя дорогая, – угрожающим тоном произнес он, сверля ее ледяным взглядом. – Ты играешь с огнем!

– Отпусти меня! – закричала Алиса, пытаясь вырваться из его рук, но Блейк крепко держал ее. Его пальцы впились в ее нежную кожу. Алиса задохнулась от боли. – Ты оставишь синяки на моем теле!

Блейк ослабил хватку и снисходительно улыбнулся.

– Ты сама виновата в том, что я груб с тобой, Алиса, – заявил он. – Ты постоянно выводишь меня из себя. Я просто не знаю, как мне урезонить тебя.

В голосе Блейка слышались нотки растерянности, и это удивило Алису. Она внимательно взглянула на мужа.

– Дело не во мне, Блейк. Ты слишком вспыльчив и в любой момент готов взорваться. Я почему-то действую на тебя как красная тряпка на быка.

Блейк задумчиво прищурился. Да, Алиса была права. Он слишком бурно реагировал на все ее выходки. И началось это с того самого момента, когда она только появилась в его доме. С его стороны было бы правильнее навсегда расстаться с ней. Можно было бы отослать Алису в дом бабушки и больше не видеться с ней. Но Блейк не мог этого сделать. Его ужасала мысль о разлуке с женой.

– Если ты знаешь, как я легко могу выйти из себя, тогда почему ты постоянно злишь меня и провоцируешь на скандалы? – спросил он. – Ты ведешь себя вызывающе, Алиса!

– Вызывающе?! – с негодованием воскликнула она. – Но ведь ты не запрещал мне ехать в Брайтон и не стремился вернуть меня назад. Два месяца мы жили в разлуке, и ты не подавал о себе известий. В чем ты можешь упрекнуть меня?

– Ты могла бы догадаться о том, что я против твоей поездки в Брайтон. Почему ты не предупредила меня о своем решении покинуть Лондон? Почему уехала тайком? Черт подери, Алиса, неужели ты думала, что я брошусь за тобой по следу, как верный пес?

– Конечно, нет. Ведь ты не хочешь, чтобы люди думали, будто тебя волнует поведение жены. Ты предпочитаешь делать вид, что тебе все равно, где она находится и надолго ли уехала, – с горечью сказала Алиса.

Удивленно приподняв бровь, Блейк некоторое время молчал, обдумывая ее слова. Неужели Алиса была расстроена тем, что он не приехал за ней? Да, странные существа эти женщины! Гордость не позволяла Блейку расспросить Алису о том, что она на самом деле чувствовала и о чем думала. Он долго стоял, глядя в бледное лицо жены, на котором застыло выражение горечи и муки, а потом нежно погладил ее по шелковистой щеке. Взгляд Алисы потеплел.

–Алиса, дорогая моя, не пытайся по-своему истолковать мои поступки. Ты все равно ошибешься. Меня, безусловно, волнует, где ты и с кем. Все это время я знал, что ты делаешь и чем занимаешься. Вести о тебе быстро доходили до меня. Поэтому просто не было необходимости ехать в Брайтон и нянчиться там с тобой.

– Нянчиться! – обиженно воскликнула Алиса. Ее задело это слово.

Вырвавшись из рук мужа, она подбежала к окну и прижалась к холодному стеклу горячим лбом. На дворе было темно, и лишь тусклый свет фонарей освещал подъездную дорожку к дому. Алису душили слезы.

– Ты относишься ко мне как к ребенку… – прошептала она.

Блейк засмеялся.

– Вовсе нет. Да, ты упряма и своевольна, как капризный ребенок, но из детского возраста ты уже вышла.

Блейк приблизился к ней и остановился у нее за спиной.

– Я никогда не смог бы заниматься любовью с ребенком, Алиса, – заметил он.

Алиса обернулась, и ее высокая грудь коснулась его манишки.

– Значит, ты расцениваешь наши отношения как занятия любовью? – с болью в голосе спросила она.

– Это всего лишь мягкий эвфемизм, обозначающий то, чем занимались Гарри и Молли на сене в конюшне, – пожав плечами, сказал Блейк. – Существуют и более грубые выражения, имеющие то же значение. Если хочешь, я буду использовать их.

– Нет, не надо. Могу себе представить, что это за выражения! – Алиса снова отвернулась от мужа. – Я устала и хочу лечь спать. Может быть, ты соизволишь оставить меня в покое.

– Нет, я не хочу проводить эту ночь в холодной постели, – возразил Блейк.

Чувствуя, что у нее подгибаются колени от слабости, а в голове звенит от усталости, Алиса оперлась на спинку стула.

– Ты можешь провести время с одной из своих актрис или балерин, – предложила она.

– Ты разрешаешь мне видеться с ними? Как это мило с твоей стороны…

– О Блейк, я не могу больше… – простонала Алиса, чувствуя, что у нее темнеет в глазах, и упала на пол.

Блейк бросился ей на помощь.

– Пауэрс! – закричал он на весь дом и, подхватив Алису на руки, направился к двери. – Пауэрс!

С трудом открыв глаза, Алиса увидела Блейка, стоявшего у изножья ее кровати и не сводившего с нее тревожного взгляда. Она слабо улыбнулась.

– Что сказал доктор? – тихо спросила Алиса.

– Он сказал, что ты беременна, – ответил Блейк и отвернулся, чтобы скрыть выражение своего лица.

Блейк не знал, как ему реагировать на это известие и как к нему отнесется Алиса. Насколько он помнил, его мать постоянно жаловалась на то, что роды испортили ее фигуру. Возможно, поэтому она больше не хотела иметь детей. Одного наследника ей было достаточно.

Алиса не мигая смотрела на мужа.

– Беременна? Но как это может быть? – с недоумением спросила она.

Блейк усмехнулся:

– Очень просто, дорогая моя, ведь ты же замужем. Существует только один известный с незапамятных времен способ забеременеть. Если, конечно, ты не открыла новый, пока отдыхала в Брайтоне.

– Твои шутки просто невозможны!

Алиса закрыла глаза, стараясь сосредоточиться на мысли, что она беременна, и машинально положила руки на живот. Ей вдруг показалось, что она уже ощущает новую жизнь, зародившуюся в ней. Алиса почему-то решила, что их первенцем непременно будет мальчик, похожий на Блейка. С такими же зелеными глазами и темно-русыми волосами. И ребенок этот в отличие от своего отца будет любить ее.

Блейк иначе истолковал долгое молчание жены. Ему показалось, что она испугалась.

– Доктор Биггс сказала, что ты молода и полна сил. Все будет хорошо. – Блейк постарался успокоить и приободрить жену. – Я послал за опытным врачом в Лондон, ты будешь находиться под его наблюдением.

– О, я знаю, – с печальной улыбкой прошептала Алиса, – ты не пожалеешь денег на своего наследника!

Блейка обидели ее слова. Он заботился прежде всего о ней, а не о будущем ребенке. Но и Алису разочаровало поведение мужа. Почему он стоял как истукан? Почему не поздравил ее, не поцеловал, не сказал ласковых слов? Почему не спросил, обрадовалась ли она или испугалась, узнав о своей беременности? На все эти вопросы у Алисы был один ответ: Блейк не любил ее.

Алиса старалась не выдать своих чувств. Лицо Блейка тоже хранило непроницаемое выражение.

– Мне надо отдохнуть, Блейк, – вздохнула она. – Надеюсь, теперь ты понимаешь причину моей усталости и недомогания и оставишь меня в покое.

Когда дверь за Блейком закрылась, Алиса уткнулась лицом в подушку и горько разрыдалась. Ей была невыносима мысль о том, что она любит человека, который к ней абсолютно равнодушен. Алиса не подозревала, что Блейк слышит, как она плачет, и по-своему истолковывает ее слезы.

Когда доктор сообщил ему о беременности Алисы, Блейк обрадовался. Он подумал, что рождение ребенка сблизит их, внесет в их жизнь умиротворение и покой, приведет к взаимопониманию. Но теперь, слыша горькие рыдания жены, он решил, что они вызваны ее нежеланием иметь ребенка.

Комок подступил к горлу Блейка: Рождение ребенка не принесет в их семью счастья… Ему оставалось лишь надеяться на чудо.

 

Глава 21

25 января 1821 года

– У вас близнецы, ваша светлость, – сообщил доктор, устало улыбаясь. – Мальчики. Здоровые крепкие ребята, кричат во все горло.

Блейк медленно поднялся из кресла и потер поросший щетиной подбородок. Он был ошеломлен этим известием.

– Близнецы? – удивленно повторил он. – А как чувствует себя моя жена?

– Она очень утомлена. Роды были довольно тяжелыми, но все обошлось. Теперь ни ей, ни детям ничего не грозит.

Блейк нахмурился.

– Тем не менее я никуда вас не отпущу, – заявил он. – Вы останетесь здесь до тех пор, пока Алиса не восстановит свои силы. Я много раз слышал истории о том, что женщины умирали через несколько дней после родов, и не хочу, чтобы подобное произошло с моей женой.

– Но, ваша светлость, меня ждут другие пациенты! – запротестовал доктор. – Леди Оберли, например…

Но Блейк уже не слушал его. Он быстро вышел из кабинета и, взбежав по лестнице, ворвался в спальню Алисы. Было три часа ночи. Блейк постоял у порога, дожидаясь, пока его глаза привыкнут к царившей в спальне полутьме. Вокруг кровати роженицы суетились слуги. До слуха Блейка доносился гул приглушенных голосов.

– Ваша светлость, она спит, – сказала одна из служанок.

– Нет, нет, я не сплю, – послышался слабый голос Алисы. – Я хочу видеть мужа.

У Блейка от волнения перехватило дыхание, и он подошел к кровати. Остановившись, он заложил руки за спину и взглянул на жену. Она лежала на спине, прикрытая простынями. В комнате было душно. Окна здесь не открывали, так как на улице стоял зимний холод. Служанки боялись простудить новорожденных и их мать.

Алиса показалась Блейку очень хрупкой и маленькой. Но она улыбалась ему, и его сердце сильнее забилось от радости. Большие голубые глаза Алисы сияли, влажные локоны прилипли к покрытому испариной лбу. Она была бледна. Схватки продолжались двое суток, и Алиса совсем обессилела. Блейк слышал плач новорожденных младенцев, которых в это время пеленали служанки в дальнем конце комнаты.

– Мы превзошли все знакомые нам супружеские пары, – сказал Блейк.

Он чувствовал себя неловко, не зная, как себя вести, что говорить, и Алиса пришла мужу на помощь, протянув ему руку. Ее рукопожатие было на удивление крепким, и это тронуло Блейка. Он был благодарен жене за то, что она подарила ему двух сыновей.

– Ты уже видел их? – спросила Алиса хрипловатым голосом.

Блейк покачал головой:

– Нет еще.

В это время к кровати подошла акушерка, держа на руках запеленатых младенцев. Блейк посторонился и невольно бросил взгляд на новорожденных.

– О Боже! – вырвалось у него. – Какие они уродливые! Хорошо, что это мальчики, им не обязательно быть красивыми…

Алиса тихо рассмеялась, а акушерка бросила на Блейка недовольный взгляд.

– Это очень милые дети, ваша светлость, – сказала она с обидой в голосе.

Блейк нахмурился:

– Не понимаю, почему вы не хотите видеть очевидного, мадам. Хотя я и отец, но уверяю вас, что эти дети просто отвратительны.

Акушерка хмыкнула.

– Но они очень похожи на вас, ваша светлость, – заявила она.

– Мне неприятно это слышать!

– Перестань, Блейк, – вмешалась в разговор Алиса. – Через пару месяцев ты их не узнаешь. Я уверена, что они понравятся тебе, и ты будешь гордиться своими детьми.

Блейк с сомнением покачал головой:

– Я радуюсь только тому, что это не девочки, которых нам пришлось бы выдавать замуж. А с такой внешностью нам вряд ли удалось бы это. Для мужчин же внешность не имеет большого значения.

На губах Алисы заиграла улыбка. Она чувствовала себя очень слабой после родов. У нее слипались глаза от усталости и настойки опия, которую ее заставили выпить, чтобы заглушить приступы боли. Присутствие мужа внушало ей чувство безопасности и защищенности, несмотря на растерянное выражение его лица. Даже небритый, с растрепанными волосами, он казался ей очень привлекательным. Алису забавляло то, что новорожденные младенцы показались Блейку уродливыми. Интересно, а какими он представлял их себе? Если бы Алиса не чувствовала себя такой усталой, она, пожалуй, поспорила бы с мужем.

– Ты, наверное, раньше никогда не видел новорожденных? – спросила она.

– Нет, – покачал головой Блейк, присаживаясь на край ее кровати. – Если бы я знал, как они выглядят, я, пожалуй, не радовался бы так их рождению.

Алиса поймала его на слове:

– Значит, ты все же радовался, что у тебя будут дети?

Блейк бросил на нее удивленный взгляд.

– Конечно! Именно поэтому я в последние месяцы так бережно относился к тебе.

Алиса задумалась. В последние месяцы беременности она чувствовала себя очень одиноко. Ей казалось, что Блейк избегает ее. Он целыми неделями пропадал в Лондоне. Алиса решила, что ее изменившаяся фигура вызывает у него отвращение. Когда же Блейк бывал дома, он обращался с ней очень вежливо, но держался отчужденно. Алиса считала, что так происходит, потому что он изменяет ей. Но теперь она решила, что ошибалась.

Несколько дней назад их навестила Аделайн и заявила, что останется, чтобы дождаться появления своего правнука.

– Я никогда не думала, что Блейк способен хоть в чем-то раскаиваться, – с довольным видом сказала она, снимая перчатки и целуя Алису в щеку. – Но в последнее время он изменился в лучшую сторону, и я вижу, что он чувствует свою вину перед вами!

– Не понимаю, о чем вы говорите, – пожала плечами Алиса, поудобнее устраиваясь в кресле. У нее ныла поясница.

– Я говорю о вашем муже, дорогая моя. Он недавно приезжал ко мне, чтобы излить душу. Блейк был пьян и выглядел жалким и несчастным.

– Представляю эту картину, тетя Аделайн! Но я не понимаю, почему Блейк так много пьет!

– Он пьет оттого, что у него тяжело на душе. Я поняла это из разговора с ним. Ему неприятно сознавать, что в вашей семье царит разлад. Блейк приехал ко мне, чтобы обвинить меня в вашей размолвке. Но я заявила ему, что он должен искать причину своих бед в себе самом, и он в конце концов согласился со мной.

Услышанное поразило Алису. Раскаяние и угрызения совести не были свойственны Блейку. Аделайн начала рассуждать о мужской глупости и недальновидности, а Алиса все никак не могла прийти в себя. Неужели герцог действительно признал свою вину? Правда, он был пьян, но это ничего не значило… Блейк в любом состоянии сохранял трезвость мысли и рассудка. Теперь Алиса смотрела на ситуацию, сложившуюся в ее семье, совсем другими глазами.

Она решила начистоту поговорить с мужем при первой же возможности, но этому помешали начавшиеся у нее роды. И вот теперь Алиса лежала в изнеможении после двухдневных мук и смотрела на Блейка. Ей так хотелось стереть из памяти все тяготы последних месяцев, забыть обо всех недоразумениях и обидах. Но как избавиться от воспоминаний? Боясь, что Блейк снова обидит ее, Алиса решила не начинать сейчас разговора об их отношениях. Больше всего ее пугало то, что герцог может сейчас повернуться и уйти. Алиса не вынесла бы новой разлуки с ним.

– Я и не знала, что ты действительно хочешь стать отцом… — промолвила она.

Блейк пожал плечами:

– Разве я говорил когда-нибудь о том, что не хочу детей?

– Нет, но…

– Просто мы никогда не обсуждали этого вопроса. Честно говоря, я прежде не очень-то задумывался над тем, что у меня будут дети. Но я о многом не задумывался до того момента, когда четыре года тому назад на пороге моего дома появилась ты.

– Неужели прошло уже целых четыре года? – удивилась Алиса.

Она обвела взглядом комнату, в которой провела девять долгих томительных месяцев, исполненных одиночества и отчаяния. Алиса вспомнила свой приезд в Англию. Тогда она и не подозревала, что выйдет замуж за Блейка и родит ему детей. Алиса посмотрела на мужа и увидела выражение замешательства в его зеленых глазах. Комок подкатил у нее к горлу.

– Блейк… – прошептала она, – я хотела сказать тебе…

– Почему никто не сообщил мне о рождении правнуков! – раздался у порога возмущенный женский голос.

Блейк поморщился. Аделайн явилась в самую неподходящую минуту.

– Все забыли старуху, – продолжала сетовать герцогиня, входя в комнату. – Блейк, я хочу напомнить тебе, что если бы не я, ты никогда не женился бы на этой достойной женщине и она не подарила бы тебе сразу двух сыновей! Почему же ты не вспомнил обо мне в момент столь радостного события? Ах ты неблагодарный! А теперь показывайте мне моих правнуков. Я хочу видеть их!

К Аделайн подошла акушерка, державшая на руках новорожденных. Ее лицо сияло от радости и гордости за то, что благодаря ей роды завершились благополучно. Аделайн расплакалась от умиления.

– Впервые вижу бабушку в таком странном одеянии, – с улыбкой заметил Блейк.

Алиса засмеялась. Впопыхах герцогиня надела халат и чулки, но была разута. На ее голове красовался тюрбан с перьями страуса, под который она спрятала свои седые растрепанные волосы. Она не обращала внимания на внука и его жену, полностью сосредоточившись на младенцах. Блейк с усмешкой заметил, что его уродливые сыновья не стоят того, чтобы их так превозносили.

– Не болтай глупостей! – оборвала его Аделайн. – Это очень красивые дети. Кстати, они похожи на тебя. Или ты не согласен?

Акушерка бросила на герцога осуждающий взгляд.

– Он так не считает, мэм, – пожаловалась она Аделайн.

– Это как так не считает?! – грозно воскликнула герцогиня.

– Мне они кажутся безобразными и похожими на обезьянок, – не сдавался Блейк. – Но ты, бабушка, слишком упряма, чтобы признать правду.

Аделайн перевела взгляд на улыбающуюся Алису.

– Ну хорошо, пусть они не красавцы, – произнесла она. – Но мой новорожденный внук был в сто раз уродливее, чем они, и действительно смахивал на обезьяну.

Блейк смутился и посмотрел на жену, словно искал у нее поддержки.

– Ты очень красив, Блейк, – заверила она его и добавила с лукавой улыбкой: – А сыновья твои будут еще красивее.

– Только женщины способны увидеть красоту там, где ее нет, – заявил герцог, вставая с кровати, на которой сидел.

– Ты хочешь сказать, что на самом деле ты не красив? – насмешливо спросила Аделайн.

– Нет, я-то красив, а вот тебе советую посмотреть на себя в зеркало. Парадный тюрбан плохо сочетается с домашним халатом, – заявил Блейк. – Я должен вас покинуть; я двое суток не спал и теперь валюсь с ног от усталости.

Блейк, наклонившись, поцеловал жену в лоб и вышел из комнаты. Алиса вздохнула. Наверное, еще не настало время признаний в любви. Во всяком случае, она дождется подходящего момента для того, чтобы открыть мужу сердце.

– Ты уже решил, как назовешь сыновей? – спросила Аделайн, войдя в кабинет Блейка.

Герцог встал с постели час назад и сразу же поспешил в спальню жены. Однако сиделка выставила его за порог. И теперь Блейк пребывал в дурном расположении духа.

– Пусть Алиса сама назовет их, как хочет. Мне до этого нет никакого дела, – заявил он и позвонил в, колокольчик.

Ошеломленная таким ответом, Аделайн открыла рот от изумления. Ей потребовалось несколько минут, чтобы оправиться от шока. Она опустилась в уютное кресло, стоявшее у письменного стола. Блейк тут же с саркастической улыбкой заметил, что не приглашал ее сесть. Однако Аделайн пропустила его слова мимо ушей.

– Род Девериллов существует уже на протяжении нескольких столетий, и мы всегда давали своим наследникам имена предков. Тебя, например, назвали в честь отца. А твоему отцу дали имя основателя нашего рода, первого герцога Деверилла, рыцаря, которому пожаловал земли сам Вильгельм Завоеватель за его доблесть и…

– Прошу тебя, бабушка, перестань, – поморщившись как от зубной боли, сказал Блейк и снова нетерпеливо позвонил в колокольчик. – Я уже не раз слышал это предание и сам могу рассказать его тебе.

– В таком случае ответь на мой вопрос. Как ты собираешься назвать своих сыновей?

– Спроси об этом у моей жены, – процедил Блейк сквозь зубы.

В этот момент в кабинет вошел Кэррик.

– Где Пауэрс? – накинулся на него герцог. – Почему он не является на мой зов?

Кэррик бросил на него смущенный взгляд.

– Пауэрс пошел в покои ее светлости, чтобы проведать новорожденных, – ответил он. – Я к вашим услугам, ваша светлость. Что вы желаете?

– Принесите мне кофе и помогите герцогине подняться с кресла, она уже уходит.

Аделайн пронзила внука сердитым взглядом.

– Не забывай о своем долге, Блейк, – сказала она. – Ты должен продолжить традиции нашего рода.

– Я это знаю, мадам. Но сейчас мне прежде всего нужен покой, а вы нарушаете его.

Когда Аделайн в сопровождении Кэррика вышла из кабинета и дверь за ними закрылась, Блейк опустился в кресло и посмотрел в окно. Он давно уже придумал, как назовет сыновей и какие титулы даст им. Старшего из близнецов он назовет в честь своего отца Энтони, а младшего – Стивеном. Энтони будет маркизом Уэстоном, а Стивен унаследует Лайонфилд, одно из поместий герцога.

«Главное, чтобы они не унаследовали дурную традицию нашего рода выбирать неверных жен», – с горечью подумал Блейк. Его мать бросила его отца, у него самого тоже были нелады с женой на почве ревности. Блейку казалось, что их род преследует злой рок.

В дверь негромко постучали, и в кабинет вошел Кэррик с серебряным подносом в руках, на котором стоял кофейник и чашка с блюдечком. Боязливо поглядывая на герцога, слуга налил ему кофе.

– Что-нибудь еще, ваша светлость? – спросил Кэррик.

– Ничего, вы свободны, Кэррик, – промолвил Блейк. Он был погружен в свои мысли. Внезапно оживившись, Блейк остановил слугу: – Хотя подождите-ка, мне надо у вас кое-что спросить. Вы не помните, что сказала герцогиня, когда вы отвозили ее в Лондон?

Кэррик застыл на месте, наморщив лоб. Несколько секунд он напряженно вспоминал.

– Вы имеете в виду прошлую весну, ваша светлость?

– Да, я говорю о весне прошлого года.

Блейк уже жалел о том, что задал этот вопрос. Ему не хотелось представать перед слугами человеком слабым, не умеющим справляться даже со своей женой.

– По-моему, тогда она говорила о том, что ей не терпится увидеть вас, ваша светлость.

– Спасибо.

Блейк жестом показал, что Кэррик свободен, но слуга замялся и смущенно кашлянул, чтобы привлечь внимание своего господина.

– Вы что-то хотите сказать? – нахмурившись, спросил Блейк.

– Простите, ваша светлость. Помню, еще она сказала, что хочет вернуть вас домой, чтобы вы всегда были рядом с ней.

– Интересно, а сейчас она хочет этого? – задумчиво проговорил Блейк, а затем кивнул растерявшемуся слуге: – Спасибо, Кэррик, вы можете идти.

– Всегда к вашим услугам, ваша светлость.

Выйдя из кабинета и плотно закрыв за собой дверь, слуга улыбнулся. В его душе вспыхнула надежда на то, что герцог изменит свое отношение к жене. Об этом мечтали все обитатели усадьбы. Всем домочадцам хотелось снова видеть Алису радостной, с сияющими от счастья глазами. Но в последние месяцы она выглядела подавленной. Герцогиня тосковала по Девериллу, который слишком много времени проводил в Лондоне.

Алиса тоже надеялась, что теперь, с рождением детей, муж изменит к ней свое отношение. Однако пока все шло по-старому. Алиса не хотела заводить серьезный разговор с Блейком сейчас, когда она еще не окрепла после родов. Она боялась услышать из уст мужа убийственные слова, которые могли бы повергнуть ее в отчаяние, заставить страдать. Алиса решила действовать очень осторожно и обдуманно.

Пока Алиса находилась в раздумьях и сомнении, Деверилл не терял времени даром. Он выражал свою благодарность жене, заваливая ее подарками. Щедрость Блейка, казалось, не имела границ. Он подарил Алисе новый фаэтон и пару лошадей, а также множество драгоценностей, среди которых были и фамильные рубины, хранившиеся раньше в доме Аделайн. Алиса однажды уже надевала их на бал, который устраивался в доме Софи. Блейк вызвал в свое поместье лучших портных Лондона, чтобы те обновили гардероб Алисы. Вся ее комната была завалена отрезами тканей – шелком, муслином, атласом и бархатом. Алисе казалось, что если бы она попросила с неба звезду, то Блейк, не задумываясь, подарил бы ей ее.

Все было бы хорошо, но Алисе так не хватало общения с мужем…

Когда мальчикам исполнилось три месяца, их крестили в маленькой каменной часовне, расположенной на территории поместья. На церемонии присутствовал сам король, в усадьбу Деверилла съехалось множество гостей. Среди них были Эрон Хардвик и Элинор Спенсер, которых Алиса ненавидела всей душой. Но она, конечно, скрывала свои чувства, поскольку не хотела, чтобы разгорелся публичный скандал.

Стоял теплый апрельский день, светило солнце, и в саду усадьбы Девериллов пестрели ранние цветы. На лужайках и под тентами были накрыты столы. На балконе дома играли приглашенные в поместье музыканты. Близнецы лежали на ярких шелковых одеялах, и гости время от времени подходили полюбоваться малышами. Блейк, правда, считал, что его сыновей должна была окружать более спартанская обстановка.

– Но они же еще совсем крошки, – возразила ему Аделайн. – Мальчиков нарядили в яркие одежды в честь церемонии крещения. Так принято, Блейк!

Упрямство внука раздражало герцогиню. Блейк же, посматривая на своих сыновей, теперь уже многое знал о них. Мальчики не были похожи друг на друга. Энтони был темноволосым, а Стивен блондином. Светловолосый малыш чаще улыбался и обладал более покладистым характером. Оба мальчика унаследовали от отца зеленые глаза.

– Они такие хорошенькие, – вздохнув, сказала Алиса Аделайн, когда обе они склонились над плетеной корзинкой, в которой лежали младенцы. – Жаль, что Никки не видит их. Он всегда любил маленьких детей.

– У вас есть от него какие-нибудь известия? – поинтересовалась Аделайн, жестом подзывая няню.

Алиса нахмурилась, когда няня унесла корзину с детьми. Ей очень хотелось самой ухаживать за ними и кормить их. Но это было невозможно. Аделайн пришла в ужас, когда узнала о ее желании. Она заявила, что в аристократических семьях это не принято и что у Алисы не хватит молока на двоих детей.

– Нет, Никки сейчас не пишет, – ответила Алиса. – В последний раз я получила от него открытку на Рождество из Австрии. О Боже, что он делает в Австрии?!

– А вы сообщили ему о своей беременности?

Алиса с грустной улыбкой покачала головой:

– Нет, на открытке не было обратного адреса. Никки сообщал о том, что жив-здоров и собирается поехать на пару месяцев в Америку.

– В таком случае он, наверное, уже отправился за океан, – задумчиво произнесла Аделайн.

– По-видимому, да.

Алиса окинула взглядом лужайку, по которой расхаживали гости. Она с досадой посмотрела на оказавшегося неподалеку Хардвика. Однако самым неприятным для нее было то, что на празднике присутствует Элинор Спенсер. Светская красавица ни на шаг не отходила от Блейка. Ее, видимо, нисколько не смущало то, что он женат. Впрочем, ей уже нечего было терять. Ее репутация была навеки погублена сплетнями, ходившими вокруг дуэли Блейка и Лэнгли. Вход во многие аристократические дома был для нее теперь закрыт, и Элинор могла рассчитывать только на роль любовницы.

Алиса знала не всех гостей, но она вовсе не хотела знакомиться с приятелями мужа, с которыми он кутил в Лондоне. Ей было достаточно общения с Софи и ее супругом.

После рождения детей Блейк жил в усадьбе и лишь изредка наведывался в Лондон. Алисе было приятно, что муж постоянно находится рядом с ней. Она ревновала его не только к актрисам и балеринам, но и к деловым занятиям.

– О чем ты задумалась? – услышала она рядом знакомый голос.

Алиса смущенно взглянула на мужа и тут же отвела глаза, опасаясь, что он прочитает в них ее сокровенные мысли.

– Да так, ни о чем, – с улыбкой ответила она.

Неудивительно, что Элинор Спенсер не хотела терять столь обаятельного и элегантного мужчину. Однако Алиса решила, что ни за что не уступит мужа сопернице!

– А где дети? – спросил Блейк. – Их унесла кормилица?

Алиса кивнула. Блейк взял ее за руку и повлек за собой, извинившись перед Аделайн. Алиса старалась не показывать, что ее обрадовало желанию Блейка побыть с ней наедине.

– Куда мы идем? – спросила она.

– Увидишь, – ответил Блейк, загадочно улыбаясь.

У Алисы запрыгало сердце от радостного ожидания. Они пересекли лужайку, то и дело останавливаясь, чтобы принять поздравления гостей с рождением сыновей, и подошли к длинному ряду оранжерей, где безраздельно властвовал их садовник Бенсон. Блейк открыл дверцу одной из них, и они переступили порог.

В оранжерее было тепло и сыро, в воздухе стоял аромат цветов и пахло влажной почвой. Блейк провел Алису мимо ящиков с рассадой вглубь помещения. Его непонятная улыбка вызывала у нее беспокойство, но она бодро шагала по влажной жирной почве оранжереи в своих замшевых туфельках, которые по цвету прекрасно сочетались с ее бежевым платьем.

– Блейк, что за причуды? – спросила Алиса, когда он подвел ее к длинному столу, на котором стояли глиняные горшки с растениями. Блейк обнял жену за талию и широким жестом указал на стол:

– Это сюрприз, приготовленный для тебя Бенсоном. Сам он постеснялся представить его тебе. Но все это устроено в твою честь, дорогая!

Алиса окинула взглядом горшки и ахнула, когда заметила среди них нежную розу с бархатными лепестками, на которых застыли капельки росы.

– О Боже, Блейк, – прошептала она, – как это прекрасно…

– Бенсон долго трудился над выведением этого сорта, – сказал Блейк. – Он опылял и переопылял разные виды роз, чтобы добиться нужного эффекта. Все его помощники были наслышаны о том, что Бенсон выводит особую розу для ее светлости. Он назвал этот сорт в твою честь.

– Правда? – не сводя глаз с прекрасного цветка, спросила Алиса и тут же заметила маленькую табличку, прикрепленную к горшку. Прочитав ее, она почувствовала, что ее душат слезы. На табличке было написано «Американская красавица». Некоторое время Алиса не могла произнести ни слова.

– Бенсон почему-то решил, что тебе должны особенно нравиться нежно-розовые розы, – сказал Блейк. – Наш садовник всем сердцем любит тебя. Он с удовольствием сам показал бы тебе свой шедевр, но, к сожалению, Бенсон слишком застенчив, поэтому он попросил меня сделать это.

– О Блейк, ты даже не представляешь, как дорог мне этот подарок!

Блейк приподнял бровь. Слова жены удивили его. Если бы он знал раньше ее предпочтения, он не стал бы дарить ей новый фаэтон с парой лошадей и все эти драгоценности, а сходил бы на луг и нарвал букет полевых цветов. Блейк хотел сказать что-то резкое, но, взглянув на восторженное лицо жены, сдержался.

– Бенсон потратил много сил и времени, чтобы сделать мне приятное, – сказала она, и Блейк наконец понял, почему Алиса так оценила этот подарок.

– В таком случае поддержи его на майской ярмарке, – предложил Блейк. – Бенсон говорил мне, что на ней садовники со всей округи ежегодно соревнуются в своем искусстве. Бенсона обрадует твоя помощь.

– Ты прав, я должна поддержать его, он этого заслуживает, – с готовностью ухватилась Алиса за возможность отблагодарить садовника.

Блейк обнял жену и припал к ее губам. Алиса обвила руками его шею и прижалась к нему всем телом. Их поцелуй становился все более страстным. Блейк застонал, чувствуя, как нарастает его возбуждение. Он так давно не занимался любовью с женой. Сначала он не мог позволить себе этого из-за ее недомогания и беременности, а потом они слишком отдалились друг от друга и казалось, что близость между ними невозможна. После рождения близнецов Алиса переключила все внимание на детей, и Блейк чувствовал себя одиноко.

И вдруг образовавшаяся между ними пропасть перестала существовать. И несмотря на то что на лужайке гуляли гости, а под одним из тентов сидел король, Алиса и Блейк готовы были заняться любовью.

Алиса послушно запрокинула голову, когда Блейк стал осыпать поцелуями ее лицо и шею. Его руки ласкали ее плечи, спину, грудь. Он все крепче и крепче прижимал жену к себе. И вот наконец, прижавшись губами к ее виску, он распустил ее длинные темные волосы. И они рассыпались по спине.

– Алиса… – прошептал Блейк, – о, как ты нужна мне…

Алису охватило возбуждение. Огонь страсти зажегся в ее крови. Как давно она ждала от Блейка этих слов. Сияя от радости, она стала целовать его лицо, глаза и губы. С ее уст готово было сорваться признание в любви.

– О Блейк, я так… – начала было она, но тут с порога оранжереи раздался мужской голос:

– Деверилл, вы здесь?

Блейк, чертыхнувшись, выпустил жену из объятий. Он был очень недоволен тем, что им помешали. Поправив шейный платок, Блейк улыбнулся Алисе.

– Мы продолжим это при первой же возможности, – шепнул он ей.

Повернувшись, Блейк направился к выходу из оранжереи и увидел своего кузена, стоявшего у стеклянной двери. Алиса тем временем быстро заколола волосы и поправила свой наряд. Вскоре она подошла к мужчинам. Ее платье выглядело довольно помятым, да и прическа была небезупречной. Впрочем, ее внешний вид не нарушал принятых правил приличий.

Окинув ее внимательным взглядом, Эрон Хардвик ухмыльнулся.

– По-моему, я явился не вовремя, – заметил он. – Похоже, я помешал вам.

Блейк холодно взглянул на кузена.

– Да, – согласился он. – Вы помешали нам. Зачем мы вам понадобились?

– Вас ищет дворецкий. По-моему, он хочет попросить у вас разрешения принести из подвала еще один ящик вина.

Блейк нахмурился:

– Пауэрсу не требуется для этого обращаться ко мне, он сам в состоянии решить подобный вопрос.

– По-видимому, он ждет, чтобы вы сказали ему об этом, – пожав плечами, заявил Эрон и перевел взгляд на Алису: – Вы хорошеете день ото дня, ваша светлость.

Поклонившись, Эрон поцеловал ей руку.

Алисе это было неприятно.

– Спасибо за комплимент, мистер Хардвик, – выдавила она из себя. – Мы рады видеть вас на своем празднике.

Они вышли из оранжереи. Между мужчинами почти физически ощущалось напряжение, и Алису это беспокоило. Она нервничала, опасаясь скандала. У Алисы не было обид на Хардвика. Она упрекала его лишь в том, что он в свое время в резкой форме сообщил ей о Блейке и его любовницах.

– Итак, у вас наконец-то появились законные наследники, – произнес Эрон, обращаясь к кузену. – Во всяком случае, так говорят.

– А у вас есть сомнения по этому поводу? – холодно спросил Блейк, и Хардвик поспешил заверить его в обратном. – Вы любите делать грязные намеки, Эрон. Я всегда помню об этом. Но и вы не забывайте о моем взрывном характере и жажде мести.

– Избави меня Бог от вашего гнева! – смеясь, воскликнул Хардвик и, достав из кармана украшенную эмалью табакерку, взял щепотку нюхательного табака. – Неужели вы угрожаете мне, кузен?

– Нет, это еще не угрозы, – заверил Блейк.

Алиса испуганно переводила взгляд с одного на другого. Они остановились на вымощенной кирпичом дорожке у фонтана, и гости с интересом посматривали в их сторону. Алиса представила себе, какие сплетни могут возникнуть по поводу ссоры герцога со своим кузеном, и поспешила вмешаться в разговор, чтобы утихомирить мужчин.

– Блейк, дорогой, на твоем месте я сходила бы и узнала, что нужно Пауэрсу. А мы с лордом Хардвиком пока пойдем посмотрим на детей. Вы ведь еще не видели наших крошек, сэр?

Взяв Эрона под руку, она повела его к дому. Когда они отошли на приличное расстояние от Блейка, Эрон наклонился к ней и прошептал на ухо:

– Вы вовремя вмешались.

Алиса нахмурилась.

– Вам не следовало провоцировать герцога, – заметила она.

– Но почему? Это забавляет меня.

Алиса выдернула свою руку.

– Со стороны это выглядело глупо и некрасиво. Вы с Блейком кузены и должны жить в мире и согласии.

Подойдя к плетеной колыбели, Алиса убедилась, что кормилица уже унесла детей в дом. Она хотела вернуться к мужу, но Хардвик остановил ее:

– Не уходите, я хочу поговорить с вами.

– Нам не о чем разговаривать, сэр, – насторожилась Алиса.

– Вы ошибаетесь, – возразил Эрон.

Алиса бросила на него сердитый взгляд.

– Если вы собираетесь снова завести речь о моем муже и его любовницах, то хочу сразу предупредить вас, что я ничего не желаю об этом слышать!

Эрон рассмеялся:

– Мне нечего добавить к тем сплетням, которые ходят о вашем муже, моя дорогая. Но я могу дать вам один совет.

– Вряд ли я воспользуюсь им…

– Послушайте, дорогая, то, что я скажу. Это в ваших же интересах.

Алиса, прищурившись, внимательно взглянула на собеседника.

– Ну что ж, я слушаю вас.

Она вдруг подумала о том, что Эрон Хардвик, кузен Блейка, был кровным родственником ее детей. Между герцогом и Эроном существовало небольшое внешнее сходство, но оно не бросалось в глаза.

– Мой кузен – человек непостоянный, – начал Хардвик, скрестив на груди руки и прислонившись к дереву. – Ему быстро все надоедает. Возможно, это происходит от того, что в детстве взрослые сразу же исполняли все его капризы и прихоти.

Как бы то ни было, но он не способен долго поддерживать отношения с одной и той же женщиной. Именно поэтому у меня есть сомнения по поводу прочности вашего брака.

– Знаете, мне это…

– Подождите, не перебивайте меня, выслушайте до конца. Мэриетт не послушалась меня, и Блейк разбил ей сердце.

При упоминании имени девушки, в которую в молодости был влюблен герцог, Алиса насторожилась. Разговор, с такой неохотой начатый, теперь действительно интересовал ее.

– Мэриетт? Первая любовь Блейка?

– Да. Он обещал ей золотые горы, но не дал ничего. Бедная девушка пришла в отчаяние и обратилась ко мне. Она была беременна от Блейка, но он отказался жениться на ней.

– Нет, этого не может быть! Блейк – благородный человек. Он никогда бы не…

– Вы заблуждаетесь, моя дорогая, не стоит обманывать себя. Блейк действительно бросил Мэриетт. А его бабушка отказалась проявить заботу о бедняжке. Она заявила, что эта девушка недостаточно знатного для их рода происхождения, да к тому же она была старше Блейка. Я предложил ей свою помощь, но, к несчастью, Мэриетт погибла.

Алиса побледнела.

– Зачем вы рассказываете мне об этом? – спросила она, чувствуя, как ее охватывает волнение.

– Я не хочу, чтобы с вами случилось несчастье. Мне кажется, мой кузен задумал недоброе.

Алиса бросила на Эрона недоверчивый взгляд. Интуиция подсказывала ей, что она должна опасаться этого человека. Но любопытство пересилило осторожность. Алисе хотелось побольше узнать о любимом человеке.

– И что же, интересно, он задумал? – спросила она.

– У него теперь есть законный наследник, и жена ему больше не нужна. Он скоро расстанется с вами, если то, что я слышал, правда…

– Нет! Я не верю вам…

Эрон, сочувственно глядя на Алису, дотронулся до ее руки.

– Мне хотелось бы, чтобы все это было неправдой. Но увы, дела обстоят очень печально. По закону дети останутся с отцом, а от вас он избавится. Вы же знаете, с каким пренебрежением Блейк относится к прекрасному полу. У меня сердце сжимается от боли, когда я вижу несчастную Глорию Уитфилд, которая воспитывает его ребенка… О, простите, я думал, вам все известно…

Алиса оперлась рукой о каменную тумбу, чувствуя, что ноги у нее стали ватными и пред глазами все поплыло.

– Я не верю ни одному вашему слову, – глухо сказала она.

Хардвик грустно покачал головой.

– Это так похоже на вас, дорогая моя. Но подумайте, зачем мне лгать? Какая мне от этого польза?

Алиса на мгновение задумалась. Да, Хардвик был прав, у него не было причин обманывать ее. Правда, он мог солгать ей только для того, чтобы доставить неприятности герцогу, которого явно не любил. Но это было бы довольно опасно, учитывая вспыльчивость и мстительность Блейка. Кроме того, ложь и наговоры могли испортить Хардвику репутацию. В любом случае после рождения близнецов у Эрона не было больше надежды стать наследником Деверилла.

– Спросите кого угодно о Глории Уитфилд, – сказал Эрон, заметив, что Алису терзают сомнения, – и вам любой подтвердит, что у нее есть незаконнорожденный ребенок от герцога.

– Я ни у кого ни о чем не буду спрашивать, – резким тоном заявила Алиса. – Я уверена, что вы лжете.

И все же она решила навести справки у Софи. Услышав ее вопрос, Софи отвела взгляд.

– О ребенке Глории ходят разные слухи, – нахмурилась она. – Всякое говорят, но трудно сказать, что здесь правда.

У Алисы потемнело в глазах.

– И что же вы слышали? – спросила она с замиранием сердца.

Софи сочувственно посмотрела на подругу.

– Я слышала то же, что и вы. Сама Глория Уитфилд утверждает, что отцом ребенка является Деверилл. Она говорит, будто бы герцог дал ей много денег, чтобы замять скандал. Мой муж видел некий банковский документ, подписанный герцогом.

– Ах вот как…

– He делайте поспешных выводов, – предостерегла ее Софи. – Все это еще не означает, что слухи верны.

– Но иначе зачем Блейк стал бы давать деньги этой женщине? – сдавленным от волнения голосом спросила Алиса.

– Ах, Алиса, мне так жаль вас! – воскликнула Софи, сжимая руку подруги. – Я бы своими руками убила Деверилла за ту боль, которую он причинил вам, а Хардвика придушила бы за болтовню.

– Простите, Софи, но я должна уйти, – бесцветным голосом проговорила Алиса и быстро направилась к дому.

Она больше не могла смотреть в полные жалости глаза подруги. Алиса прошла сквозь толпу гостей, не обращая внимания на их недоуменные взгляды и перешептывания. Сейчас ей хотелось только одного – остаться одной. Именно в тот момент, когда ей показалось, что ее отношения с Блейком налаживаются, все ее надежды на будущее рухнули. Почему судьба так жестока к ней?

Алиса прошла через террасу и оказалась в небольшой слабо освещенной гостиной. Остановившись, она перевела дыхание и откинула со лба прядь волос. И тут она услышала тихие голоса. Оглядевшись, Алиса увидела в дальнем конце гостиной Блейка. Он сидел на диване, вытянув длинные ноги, а перед ним на коленях стояла Элинор Спенсер. Они не замечали ее. Алиса затаила дыхание. Блейк и Элинор были захвачены разговором, казалось, больше для них не существовало ничего на свете. Сердце Алисы сжалось от боли.

Элинор гладила Блейка по руке, а он, насмешливо подняв бровь, не сводил с нее своих зеленых глаз. Алиса быстро подошла к ним, кипя от гнева.

– Прости, что прерываю ваше свидание, Блейк, – сказала она, – но я прошу твою… подругу подождать немного. Мне надо поговорить с тобой.

Блейк нисколько не смутился.

– Конечно, дорогая.

Он встал с дивана, Элинор тоже поднялась на ноги, сверля Алису злым взглядом.

– Простите, Нелли, но мне необходимо поговорить с женой, – сказал Блейк.

Однако Элинор не двинулась с места.

– Дорогой, – проворковала она, – вы так и не удосужились представить меня своей милой жене.

– Правда? В таком случае я сейчас же исправлю свою оплошность, – пожав плечами, сказал Блейк. – Мисс Элинор Спенсер, разрешите представить вас герцогине Деверилл.

Элинор сделала реверанс.

– Счастлива познакомиться с вами, ваша светлость.

– Неужели? – холодно произнесла Алиса. – Но ведь мы встречались раньше, и вы прекрасно помните об этом.

Алиса с удовлетворением отметила, что блондинка растерлась и на мгновение лишилась дара речи. Затем Элинор взяла себя в руки и пробормотала, что не помнит, встречались ли они прежде. Блейк бросил на жену предостерегающий взгляд, но Алиса не собиралась останавливаться.

– Мы встречались четыре года назад, – продолжала она, – здесь, в этом доме, на званом обеде.

Элинор растерянно посмотрела на герцога, но тот упорно молчал.

– Нет, не помню, – сказала гостья. – Простите мою забывчивость, но, по всей видимости, вы тогда не произвели на меня большого впечатления.

– Неправда, я произвела на вас достаточно сильное впечатление, – возразила Алиса. – За ужином я сидела напротив вас рядом с герцогиней, В тот вечер я невольно подслушала ваш разговор с Блейком в коридоре на втором этаже, куда вы поднялись за шалью.

Алиса почувствовала на себе пристальный взгляд мужа, но не повернулась к нему. Блейк сжал руку жены, приказывая ей замолчать.

– Насколько я помню, вы умоляли моего будущего мужа прийти ночью в вашу спальню.

Элинор вспыхнула до корней волос. Она наконец поняла, в чем было дело.

– Вы хотите сказать, что играли роль графа Истленда? Я и не знала…

– Я все объясню вам позже, – поспешно вмешался в разговор Блейк, сердито взглянув на Алису. – А теперь, Нелли, я прошу вас оставить меня наедине с женой. Она хочет мне что-то сказать.

– Конечно, конечно, увидимся позже, – сказала Элинор и вышла из гостиной.

– Что это на тебя нашло? – сердито спросил Блейк жену, когда дверь за гостьей закрылась.

Охваченная гневом, Алиса размахнулась и дала мужу звонкую пощечину. Видя, что она собирается ударить его еще раз, Блейк перехватил ее руку.

– Ты с ума сошла! – воскликнул он.

– Зато ты, по-видимому, находишься в здравом уме, если принимаешь свою любовницу в нашем доме, – с обидой в голосе проговорила Алиса. – Подобное поведение оскорбляет меня. Ведь мы живем с тобой под одной крышей. В детской спят наши сыновья!

Блейк привлек жену к себе. Алиса ощутила, как напряглось все его тело, но сейчас это не могло ее остановить.

– Ты ведешь себя порой очень глупо, Алиса, – рассудительно заметил Блейк. – Но на этот раз ты превзошла саму себя. Я не приглашал в наш дом Элинор, ее привез мой кузен. И если бы я хотел устраивать с ней свидания, я купил бы ей дом, как это обычно делается.

– В таком случае почему ты не купил его ей или не дал денег, как Глории Уитфилд, которая родила тебе ребенка?! – Алиса вырвалась из его объятий. – Я никогда не думала, что возненавижу тебя, Блейк! Но ты заслужил это!

Блейк побледнел, и только его правая щека, по которой пришелся удар Алисы, горела огнем.

– Как ты смеешь бросать мне в лицо эти пустые и вздорные обвинения? – процедил он сквозь зубы. – Я не собираюсь оправдываться перед тобой и доказывать тебе свою невиновность, потому что ты все равно поверишь не мне, а сплетникам.

– Так ты не хочешь ничего объяснить мне? – спросила Алиса, чувствуя, как кровь отхлынула от ее лица. Ее голубые глаза потемнели от обиды и ярости.

– Нет, я не намерен разговаривать с женщиной, которая не верит мне.

– В таком случае мне все понятно.

– Я сомневаюсь в этом. Ты не желаешь видеть очевидное, Алиса.

В его взгляде сквозило презрение. И это еще больше раззадорило Алису.

– Что ты имеешь в виду? – насмешливо спросила она. – Свое увлечение балеринами и актрисами?

Герцог долго молча смотрел на жену.

– Думаю, что мне пора возвращаться в Лондон, – наконец снова заговорил он. – От любовницы по крайней мере знаешь чего ждать.

Резко повернувшись, он вышел из гостиной. Алиса проводила его взглядом; сердце ее разрывалось от боли.

Верный своему слову, Блейк через несколько дней покинул усадьбу. Алиса хотела, презрев свою гордость, броситься за ним вслед, но, вспомнив Элинор и ласки, которые та дарила герцогу, стоя перед ним на коленях, отказалась от этих намерений. Алиса взяла себя в руки и постаралась не думать о муже. Разве могла она явиться к нему и просить у него прощения за резкие слова, когда он изменял ей?

 

Глава 22

– У меня нет никакого желания видеться с тобой, Нелли, – нетерпеливо сказал Деверилл. – Я тебе постоянно об этом твержу.

Элинор обиженно надула губы.

– Но сейчас, когда вы в разладе со своей герцогиней, ваша светлость, вам, возможно, было бы приятно проводить время в моем обществе?

Деверилла, казалось, позабавили ее слова.

– Надеюсь, ты заметила, что я давно уже не ищу твоего общества, несмотря на то что ты постоянно навязываешься мне, – усмехнулся он. – Ты подстроила эту дуэль с Лэнгли, на которой я вынужден был убить его. Неужели ты думаешь, что я могу простить тебе такое? Я давно уже пытаюсь внушить тебе, что я не желаю иметь с тобой никаких отношений. Однако ты делаешь вид, что не понимаешь меня. В таком случае я заявляю тебе прямо, без обиняков, – я не хочу больше видеть тебя, Нелли.

Элинор в ужасе отшатнулась от него.

– Ты пожалеешь об этом, Блейк!

Он холодно посмотрел на нее.

– Думаю, что не пожалею!

Элинор быстро вышла из комнаты. Когда она уехала, герцог позвал Перкинса.

– Я уезжаю, вернусь поздно вечером. Пусть седлают мою верховую лошадь.

– Хорошо, ваша светлость, – сказал Перкинс и, пятясь, вышел из комнаты.

Все слуги в доме переживали из-за размолвки герцога и герцогини. Оба они были слишком строптивыми и упрямыми, но ведь кто-то же должен был уступить другому.

Аделайн пыталась помирить внука с его женой, но ее усилия не увенчались успехом.

– Я не желаю говорить на эту тему, – заявил Блейк, когда бабушка завела речь о его отношениях с женой. – Я вернусь в Беркшир, когда посчитаю нужным.

– А сейчас, когда в усадьбе растут твои малыши и надо решать множество хозяйственных вопросов, ты не считаешь нужным поехать туда? – с негодованием спросила Аделайн. – Или, может быть, ты решил убежать от трудностей? Я и не знала, что ты трус, Блейк Кренделл.

В голосе бабушки слышалась насмешка. Аделайн с презрением смотрела на внука, и это не могло не задеть его.

– Не говори о том, чего не знаешь! – воскликнул он.

– Я-то отлично знаю, о чем говорю, – парировала Аделайн. – Ты боишься признаться себе и окружающим, что любишь Алису. Тебя пугает мысль, что она не испытывает к тебе ответных чувств. Но поверь мне, Алиса любит тебя.

Сцепив руки за спиной, Деверилл остановился напротив сидевшей в кресле бабушки.

– Ты ошибаешься, она не любит меня. Более того, Алиса меня ненавидит. Она сама призналась в этом. Если не веришь, можешь спросить ее сама. Думаю, она скажет тебе правду. Во всяком случае, от меня она не стала ее скрывать.

Аделайн некоторое время молча смотрела на внука. Она помнила, что точно такое же выражение лица было у него в те дни, когда их с отцом бросила его мать.

– Ты, наверное, вывел Алису из себя, – предположила Аделайн. – И она в запале заявила, что ненавидит тебя. Но это неправда. Я никогда не поверю в это.

– Я попросил бы тебя не вмешиваться в наши дела и был бы только признателен, если бы ты покинула мой дом, – заявил Блейк с таким остервенением, что Аделайн испугалась.

– Я не сделаю этого до тех пор, пока ты не пообещаешь мне вернуться в усадьбу и попытаться помириться с женой, попросив у нее прощения, – взяв себя в руки, сказала Аделайн.

Деверилл устремил на нее пылающий гневом взгляд.

– По-твоему, я должен просить у нее прощения? Но за что?

– За свои поступки.

– О Боже! – взорвался Блейк. – Алиса водила меня за нос, дурачила, обманывала, а я еще должен просить у нее прощения? И за что? За то, что она голословно обвиняет меня в любовной связи с Нелли? Алиса застала нас вдвоем в гостиной и дала мне пощечину. Ей повезло, что я сдержал себя и не ответил ей тем же. Нет, я не буду просить прощения у этой вздорной женщины!

– Но для нее это будет новым подтверждением того, что у тебя действительно роман с Нелли! Неужели ты не видишь, что происходит, Блейк? Вспомни, что ты чувствовал, когда поверил, что Алиса изменяет тебе с Хартфордом? Постарайся сейчас понять Алису.

Блейк промолчал.

– Я вижу, что тебе нравится жить в Лондоне, – вздохнув, сказала Аделайн, – среди балерин и актрис. Признаться, я была о тебе лучшего мнения, Блейк.

– Я не переживу того, что ты во мне разочаровалась, – язвительно фыркнул герцог.

Но когда бабушка ушла, он задумался над ее словами. Может быть, ему действительно следовало вернуться в Беркшир и начать все сначала? Блейк помнил, в какой неописуемый гнев пришел он, увидев Алису в объятиях лорда Хартфорда. Если Алиса испытала похожие чувства, застав его наедине с Нелли, то тогда ее реакция была понятна. Однако Блейку было неприятно, что жена так плохо думала о нем. Неужели она полагала, что он мог позволить Нелли соблазнить его? Блейк позвонил, вызывая Перкинса.

– Приготовьте фаэтон, – распорядился он. – Я возвращаюсь в Беркшир.

Блейк не заметил, что слуга удовлетворенно улыбнулся, услышав приказ своего господина.

– Я хочу покататься верхом, – сказала Алиса, обращаясь к Пауэрсу, – прикажите Гарри оседлать мою лошадь.

– Хорошо, ваша светлость.

Слуга заметил нетерпение в глазах госпожи. В последнее время она много ездила верхом, отправляясь на прогулку почти каждое утро.

Алисой овладело беспокойство. Ей постоянно хотелось куда-то мчаться, скакать, бежать, чтобы избавиться от навязчивых мыслей о Блейке. И хотя она обожала своих детей, общение с ними не спасало ее от подавленности и тревоги. Стивен был особенно похож на отца, он унаследовал его улыбку и цвет волос. Кудрявый черноволосый Тони уже проявлял себя как лидер и забияка. Он был энергичен и вспыльчив, не отличаясь веселым нравом, присущим его брату. Малыши уже вовсю ползали по детской и пытались подниматься на ноги. Время летело незаметно. Алиса надеялась, что новая кормилица, которую она наняла, будет справляться со своими обязанностями не хуже прежней…

В поместье Девериллов разыгралась трагедия. Мужа кормилицы, которая с рождения нянчила близнецов, недавно застрелили в лесу. Наверное, это были браконьеры. Гибель мужа заставила женщину вернуться домой. Алисе пришлось искать ей замену.

Алиса села на серую кобылу, которую Гарри держал под уздцы. Ей не нравилось дамское седло, но правила приличия требовали, чтобы леди пользовались именно им.

– Будьте осторожны, ваша светлость, – предупредил ее Гарри. – Олбрайт, наш егерь, говорит, что в поместье много браконьеров. Правда, их вряд ли можно встретить в дневное время, но все же следует быть настороже.

– Хорошо, Гарри, спасибо, я последую твоему совету.

Стегнув хлыстом по крупу кобылы, Алиса помчалась по дорожке в сторону парка. В руках она крепко сжимала поводья. Стоял теплый летний день, в лицо Алисе дул приятный свежий ветерок. Ярко светило солнце, на которое изредка набегали белые облака. Алиса никогда не ездила туда, где когда-то они с мужем были на пикнике – боялась, что воспоминания вызовут депрессию.

Острая боль от разлуки с мужем притупилась, но не исчезла. Сначала Алиса постоянно думала о Блейке. Но потом она научилась жить иначе, наслаждаясь каждой отпущенной ей минутой. Алиса много времени проводила с детьми, они спасали ее от тоски. Она занялась и своей внешностью. После родов Алиса поправилась, ее грудь стала более пышной, бедра округлились. Она превратилась в зрелую женщину, и в ее облике больше не было ничего мальчишеского. Алиса заказала новые туалеты, сменив свой гардероб, чтобы не отставать от моды. Впрочем, к чему были все ее усилия выглядеть модной и красивой, если Блейка не было рядом!

По всей видимости, Блейк не скучал без нее в Лондоне. Он весело проводил время в обществе своих любовниц. Алиса понимала, что лучше всего ей было бы выбросить Блейка из головы, но не могла этого сделать. Его образ преследовал ее, это было похоже на наваждение.

Алиса пришпорила лошадь, стараясь отогнать мысли о Блейке. Но это было почти невыполнимой задачей. Ей не давали покоя воспоминания о минутах близости с мужем, о том наслаждении, которое она получала в его объятиях. Порой тоска по Блейку буквально гнала Алису в Лондон, но каждый раз она сдерживала себя.

Почему Блейк не любит ее? Почему он предпочитает проводить время с другими женщинами? Неужели она недостойна его? Разве она не заслужила счастья? Эти вопросы не давали Алисе покоя.

Алиса ехала по гребню лесистого холма, размышляя о своей жизни; неужели ей придется до конца своих дней жить в разлуке с Блейком? Алиса понимала, что не сможет наладить с ним отношения, что бы она ни делала, ведь Блейк не любит ее. Один вопрос не давал ей покоя. Навещает ли Блейк Глорию Уитфилд и ее ребенка или забросил их, как и ее с близнецами?

Лошадь зафыркала, мотая головой, и Алиса вернулась к действительности. Наклонившись, она потрепала кобылу по влажной от пота холке.

– Я, наверное, сильно натянула поводья, да? – спросила всадница.

Кобыла снова тряхнула головой, нервно прядая ушами. Нахмурившись, Алиса огляделась вокруг, не понимая, почему так забеспокоилась лошадь.

И тут вдруг раздался выстрел. Пуля просвистела у виска Алисы. Она вскрикнула, и лошадь, испугавшись, понесла с места в карьер, не разбирая дороги. Ветви хлестали Алису по лицу, но она удержалась в седле, и в конце концов ей удалось остановить обезумевшее от страха животное. Алису била нервная дрожь. Она не узнавала местности, в которой сейчас оказалась. Алиса попыталась восстановить дыхание и успокоиться, прежде чем принимать решение, что делать дальше.

И тут на вершине холма она заприметила всадника. Он четко вырисовывался на фоне голубого неба. Алиса испугалась, решив, что это браконьер. Может быть, именно он только что стрелял в нее? Она повернула лошадь и хотела пустить ее галопом, но тут незнакомец окликнул ее. Вглядевшись в него внимательнее, Алиса узнала всадника. Это был Эрон Хардвик.

Он спустился к ней по склону холма. Алиса, замерев, поджидала его, пытаясь унять нервную дрожь и справиться с охватившей ее паникой.

– Вы всегда убегаете, увидев родственников? – усмехаясь, спросил он.

– Нет, только когда они стреляют в меня, – ответила Алиса.

– В вас стреляли? Впрочем, я кажется, слышал звук выстрела. С вами все в порядке?

Алиса кивнула и поправила шляпку. Перо страуса падало ей на глаза.

– Да, все хорошо. Это, наверное, был браконьер. Их сейчас много на наших землях. Интересно, а вы что здесь делаете?

– В такой чудесный день не грех прогуляться.

– Да, сегодня отличная погода, – согласилась Алиса и, взглянув на небо, увидела, что собираются тучи.

Подул сильный ветер, едва не сорвавший с ее головы модную шляпку с пером.

– Но вы не ответили на мой вопрос, – заметила Алиса.

– Да, не ответил. Я так понимаю, что мой кузен все еще в Лондоне?

Алиса исподлобья взглянула на него.

– Если вы приехали сюда собирать сплетни, мистер Хардвик, то вы зря проделали столь долгий путь. Я не буду жаловаться и лить грязь на мужа. Он взрослый человек и волен поступать так, как считает нужным.

– Вы очень снисходительны и терпимы к нему, – насмешливо произнес Эрон. – Я впервые вижу женщину, которая сквозь пальцы смотрит на не совсем приличные развлечения своего мужа. Вы неподражаемы, ваша светлость.

– Спасибо за комплимент. А теперь разрешите все-таки узнать, зачем вы явились сюда, в поместье моего супруга?

Она остановила лошадь и, потрепав ее по холке, бросила настороженный взгляд на своего собеседника. Алиса не понимала, зачем Хардвик приехал в Беркшир. Что ему понадобилось здесь? Охотничьи угодья Шелфорда находились в нескольких милях отсюда.

– Моя дорогая герцогиня, – с усмешкой сказал Хардвик, – я приехал сюда из-за вас.

– Из-за меня?

Алисе стало не по себе, она с беспокойством огляделась вокруг. Кругом простирались безлюдные поля, и в душу Алисы закрался страх. Порывистый ветер развевал подол ее лиловой амазонки.

– Не надо пугаться, дорогая моя, я приехал сюда, чтобы предупредить вас. Я как раз направлялся к вашему дому, когда заметил вас среди деревьев на склоне холма. Вы обычно в это время ездите верхом, не правда ли? До меня дошли слухи, что вы находитесь в опасности, и я поспешил к вам. Прогремевший недавно выстрел только подтвердил мои подозрения.

Алиса молча смотрела на Хардвика, но это не смутило его. По-видимому, он ожидал подобной реакции.

– Мой осведомитель не сообщил мне, кто и каким образом постарается избавиться от вас, – продолжал Эрон, – но я не исключаю, что это может быть или Глория Уитфилд, или ваш муж.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

Мурашки забегали по спине Алисы.

– Мне искренне жаль вас, дорогая. Я знаю, на что способен мой кузен. Когда я услышал о том, что вас подстерегает опасность, я сразу же решил, что она исходит от него или от его любовницы. Они хотят устранить вас.

– Устранить? – Алиса недоверчиво покачала головой. – Это просто смешно! Чего они этим добьются?

– Неужели вы действительно столь наивны?

Конь Хардвика затанцевал на месте, громко фыркая, и лошадь Алисы подалась назад. Всаднице пришлось натянуть поводья.

– Вы, наверное, хотите сказать, что если бы не я, то Блейк женился бы на мисс Уитфилд? – высказала предположение Алиса и тут же отрицательно покачала головой. – Но почему в таком случае Блейк сразу не женился на Глории? Они ведь давным-давно знают друг друга.

– Этот вопрос вам надо задать своему мужу. Я уверен, что у Блейка есть на него ответ, но он вряд ли понравится вам. В любом случае я выполнил свой долг, предупредив вас об опасности. Будьте осторожны!

– Неужели вы думаете, что я поверю вам?

Алиса чувствовала, как в ней закипает гнев.

– А как же выстрел, который вы только что слышали? Дрожь пробежала по телу Алисы.

– Это был браконьер. Мы уже не впервые сталкиваемся с ними.

– Ну что же, ваше право решать, верить или не верить мне. Я сделал то, что считал нужным. Вы предупреждены. Прощайте, ваша светлость.

Хардвик с саркастической улыбкой слегка приподнял шляпу и, пришпорив коня, поскакал прочь. Вскоре он исчез за гребнем холма.

Алиса тоже тронулась в обратный путь. Между тем тучи затянули все небо и поднялся сильный ветер, который так и норовил сорвать с головы Алисы шляпку. Лошадь начала снова беспокоиться, и Алису охватил страх. Хардвику удалось заронить в ее душу сомнения. Блейк, конечно, не любит ее. Но настолько ли он жесток и циничен, чтобы пойти на убийство? Нет, такого просто не может быть!

Стараясь не смотреть на почерневшее грозовое небо, Алиса настегивала лошадь, спеша домой. Когда на горизонте показался усадебный дом, она вздохнула с облегчением. С неба уже упали первые крупные капли дождя, а потом обрушился ливень. Пока Алиса добиралась до конюшни, она вымокла до нитки. Но, даже въехав в ворота усадьбы, она продолжала оглядываться, как будто боялась, что Хардвик следует за ней.

Встреча с ним произвела на Алису странное впечатление. Зачем Хардвик приехал в поместье Деверилла? Действительно ли хотел предупредить ее об опасности? А может быть, его целью было вбить клин между Блейком и Алисой? Алиса вспомнила, с какой ненавистью смотрели мужчины друг на друга на их семейном празднике в честь крещения близнецов.

Она пустила лошадь по лужам и грязи к конюшне. Там ее встретил Гарри.

– Вы что-то припозднились сегодня, ваша светлость, – сказал он и, посмотрев на ее заляпанный грязью подол, покачал головой. – Да, ваш вид вряд ли понравится герцогу. Он рассердился, когда узнал, что вы поехали на прогулку без сопровождающих. Прямо весь позеленел.

– Вы говорите о его светлости? – встрепенулась Алиса. – Значит, Деверилл вернулся?

Гарри кивнул. Сердце Алисы учащенно забилось от радости.

– Но он очень расстроился из-за того, что не застал вас дома, – сказал Гарри.

Алисе следовало сразу же направить лошадь к крыльцу дома, а потом приказать кому-нибудь из слуг отвести ее в конюшню. Но она не подумала об этом, поскольку все мысли были заняты Хардвиком. Алиса бросила взгляд на грязную юбку своей промокшей насквозь амазонки. Она выглядела как облезлая кошка! Ей не хотелось в таком виде показываться на глаза мужу.

Чтобы ненароком не столкнуться с Блейком, Алиса прокралась в дом через черный ход. Она хотела сначала переодеться и причесаться, а уж потом встречаться с мужем. Увидев ее на кухне, повара и прислуга всполошились и стали наперебой предлагать свою помощь. Они порывались позвать Пауэрса или даже Блейка, но Алиса остановила их.

– Нет, нет, прошу вас, не надо никого звать! – воскликнула она. – Разыщите только Элси и скажите ей, чтобы она поднялась ко мне в комнату!

Чтобы попасть в свою спальню, Алиса воспользовалась черной лестницей. Поднимаясь по деревянным ступенькам, она оставляла на них грязные следы. В коридоре второго этажа Алиса разулась и на цыпочках пробежала по ковру к двери, ведущей в ее комнату. И, только закрыв за собой дверь, она вздохнула с облегчением.

Влажные пряди волос падали ей на лицо и липли к коже. Перо страуса свешивалось над левым ухом. Амазонка промокла насквозь. Алиса направилась в гардеробную, отделявшую ее комнату от спальни мужа.

Распахнув дверь, она застыла на месте. Блейк стоял посреди гардеробной. Увидев жену, он окинул ее внимательным взглядом.

– Ты очень изменилась за время нашей разлуки, – после паузы сказал он. – Раньше я не замечал в тебе склонности к неопрятности.

Алиса фыркнула:

– Я просто попала под дождь!

– Но почему ты не вернулась домой, когда заметила, что собираются тучи? Ты же понимала, что вымокнешь до нитки, если не поторопишься назад?

Дерзкие слова вертелись на языке Алисы, но она сдержалась и не стала провоцировать мужа. В конце концов, он вернулся и не стоило снова затевать с ним ссору. Существовали более важные темы, которые им следовало обсудить.

– Давай поговорим о моих недостатках после того, как я обсохну и переоденусь, – предложила она. – Прости меня за столь непритязательный вид…

Блейк усмехнулся. Он был сегодня настроен явно добродушно.

– Я распоряжусь, чтобы тебе приготовили ванну. Это тебе сейчас не помешает.

– Спасибо, – растроганно сказала Алиса и, не сумев удержаться от вертевшегося на языке вопроса, спросила: – А почему ты так неожиданно вернулся?

– Мне так захотелось, – лаконично ответил ее муж. Повернув жену спиной к себе, Блейк начал расстегивать ее мокрую амазонку. Мурашки забегали по коже Алисы, когда она ощутила прикосновения Блейка к своей обнаженной спине.

– Блейк, я хочу позвать свою горничную…

– Она сейчас придет. Надень теплый халат, скоро тебе приготовят горячую ванну.

Алису удивил его мягкий тон. Что с ним случилось? Блейк был терпелив и внимателен к ней, не язвил, не насмехался и не делал саркастических замечаний, которые приводили Алису в бешенство. Он разговаривал с ней так, словно они были старыми добрыми друзьями и никогда не ссорились.

Слуги принесли ванну и наполнили ее горячей водой. Блейк налил себе немного бренди и стал рассказывать жене последние новости.

– Аделайн все еще в Лондоне, хотя многие уже разъехались. Многие из наших общих знакомых отправились в Брайтон.

Блейк откровенно любовался Алисой. Влажные завитки темных волос прилипли к матовой коже ее лба, огромные голубые глаза сияли. Приехав, Блейк испытал досаду, когда узнал, что жены нет дома. Теперь же он чувствовал радость от встречи, и его раздражение как рукой сняло.

– А Софи все еще в Лондоне? – спросила Алиса.

Она стояла посреди комнаты в халате и не знала, как ей быть. Ванна была готова, а Блейк не уходил. Горничная вопросительно взглянула на герцога.

– Вы свободны, Элси, – сказал он. – Я сам позабочусь о вашей госпоже.

Алиса бросила на мужа удивленный взгляд, а Элси пришла в замешательство. Она не могла себе представить, что герцог будет прислуживать герцогине при купании. Блейк по-своему понял причину недоумения служанки.

– У меня, конечно, мало опыта, ноя постараюсь справиться со своей задачей, – улыбаясь, пообещал он, а потом выразительно посмотрел на дверь.

Элси выскользнула из комнаты.

– Что за причуды, Блейк? – спросила Алиса.

– Я действительно хочу помыть тебя. – Блейк взял кусок душистого мыла. – Ты принимаешь ванну в одежде или без?

– Ты с ума сошел!

– Вовсе нет. Так ты будешь раздеваться? Вообще-то я могу помыть тебя и в халате, но лучше все же сними его.

– Блейк, – бросив на мужа настороженный взгляд, заговорила Алиса на тему, которая давно уже мучила ее, – я считала, что ты останешься в Лондоне с Глорией Уитфилд и ее ребенком.

– Значит, ты ошиблась в своих расчетах, – спокойно сказал он. – Кстати, я уже говорил тебе, что это не мой ребенок. Я не живу с Глорией уже более трех лет.

Алиса недоверчиво посмотрела на мужа.

– Это правда? – с надеждой спросила она.

– Правда.

– В таком случае почему ты дал ей деньги?

– Я делаю подарки всем своим любовницам, когда расстаюсь с ними. Знаешь, у меня сейчас нет настроения говорить на эту тему. Я приехал сюда, чтобы повидаться с тобой, а не обсуждать неприятные вопросы. Давай поговорим об этом завтра. Или даже послезавтра. А еще лучше через месяц или год. А сейчас ты похожа на мокрую кошку и тебе необходимо принять ванну. Сними халат, Алиса.

– Нет, – заупрямилась она, – я должна кое-что выяснить для себя раз и навсегда. Я знаю, что ты не хотел жениться на мне, но…

– Алиса, милая, если бы я действительно не хотел жениться на тебе, меня бы никто не заставил сделать это. Уверяю тебя, я женился на тебе под давлением обстоятельств, но не против своей воли. Рано или поздно я все равно сделал бы тебе предложение. Просто я хотел сначала получше узнать тебя и не спешил принимать решение.

Алиса смотрела на мужа круглыми от изумления глазами.

– Вода остынет, – напомнил он. – Полезай в ванну.

– Я не верю, что ты женился на мне по собственной воле, – не слушая его, продолжала Алиса. – Ты лжешь, ты слишком часто обманывал меня.

– Я никогда не лгал тебе.

– Неправда! Ты и сейчас лжешь мне.

– В чем именно?

– Ты сказал, что порвал с Элинор Спенсер.

– Да, и это действительно так.

– Но ведь весь Лондон знает, что вы… что вы…

– Где ты услышала эту сплетню? Весь Лондон знает, что мисс Спенсер сейчас состоит в интимных отношениях с Эроном Хардвиком. Элинор то бросает его, то снова сходится с ним. Эрон происходит из знатного рода, но у него нет денег, которые так любит Элинор. А теперь быстро снимай халат, или я сам раздену тебя.

Алису поражало то, как изменился Блейк. Она не понимала, что с ним произошло. Ей были непривычны мягкий тон и ласковый взгляд мужа. Озадаченная его поведением, Алиса тут же подчинилась ему. С сильно бьющимся сердцем она сбросила с себя халат и шагнула в стоявшую на полу ванну. Блейк не сводил с нее восхищенного взгляда.

– Ты так странно смотришь на меня, – смущенно заметила Алиса.

Взгляд Блейка скользнул по ее высокой пышной груди, стройной талии и округлым бедрам. У Алисы была безупречная матовая кожа.

– Как ты хороша… – прошептал Блейк сдавленным от страсти голосом.

Дрожь пробежала по телу Алисы. Сев в медную ванну, она согнула колени и прижала их к груди. Алиса стеснялась мыться на глазах у мужа. Блейк закатал рукава своей белоснежной рубашки с манишкой и опустился на колени рядом с ванной. Алиса с опаской посмотрел на дверь. В любую минуту сюда мог войти кто-нибудь из слуг. Но Блейку, казалось, эта мысль не приходила в голову. Он увлеченно намыливал мочалку из мягкой ткани.

– Тебе нравится аромат этого душистого мыла, дорогая? – спросил он.

Алиса рассеянно кивнула. Честно говоря, ей не было никакого дела до запаха мыла. Все ее внимание было сосредоточено на Блейке. Алиса радовалась, что муж наконец-то вернулся домой. Он находился в хорошем расположении духа и даже сказал ей, что по своей воле сочетался с ней браком. Алисе было приятно слышать это, хотя она не подавала виду.

Она растаяла от его нежных взглядов и прикосновений, хотя ее до сих пор терзали сплетни, которые ходили о Блейке. Неужели она сошла с ума и утратила чувство собственного достоинства? Или это и есть любовь?

Да, то, несомненно, была любовь. Только сильное чувство могло заставить Алису забыть все обиды, нанесенные ей мужем.

– Алиса, – спросил Блейк, проводя мягкой мочалкой по ее спине и плечам, – чем ты занималась в мое отсутствие?

– Заботы о детях оставляли мне мало свободного времени.

Отбросив мочалку, Блейк намылил свою ладонь и стал мыть ею нежное тело жены. Его рука скользнула по ее шее, и пальцы начали играть с мочкой уха. Алиса от наслаждения закусила нижнюю губу. Она с трудом следила за нитью разговора.

– Как дела у наших мальчиков? – поинтересовался Блейк. – Надеюсь, они здоровы? Наверное, уже вовсю ползают. Какие у них характеры, кто из малышей больше похож на меня?

Блейк засыпал Алису вопросами, она старательно отвечала на них, закрыв глаза. А рука Блейка тем временем скользнула в ложбинку между ее грудями.

Капельки пота выступили на верхней губе Блейка, а в его глазах зажегся огонек страсти. Однако Алиса не видела этого. Сжав зубы, она старалась сохранить самообладание. Блейк пытался сделать то же самое. Оба были охвачены сильным возбуждением, но подавляли его.

Прежде Блейк легко справлялся с порывами страсти, он в любой ситуации мог сдержать себя и не поддаться соблазну. Но ему было трудно сопротивляться чарам Алисы. Его как магнитом влекло к ней. Он чувствовал, что еще немного – и он потеряет голову. Блейк сходил с ума от страсти. Как мог он сомневаться в том, что любит ее? Блейк давно уже простил жену за тот маскарад, который она устроила, приехав в Англию. Он не судил ее строго за обман, причина которого крылась в страхе перед ним. Блейк с улыбкой вспоминал проказы Алисы.

Блейк простил Алисе и ее невинный флирт с Хартфордом. Он признавал, что виконт никогда не был для него серьезным соперником. Алиса всегда безраздельно принадлежала только ему. Еще в ту пору, когда она разыгрывала роль лорда Истленда, Блейк заметил огонек обожания в ее глазах. Тогда он неправильно истолковал его. Но потом, когда открылась правда, герцог понял, что эта девушка к нему неравнодушна. Однако он считал, что Алиса – слишком юное создание и не подходит ему. Кроме того, будучи ее опекуном, Блейк не мог позволить себе вступить с ней в интимные отношения. Это было бы похоже на совращение.

Если бы не Аделайн с ее хитростями, Блейк, возможно, так и не решился бы сблизиться с Алисой. Но теперь он понимал, что давно грезил этой девушкой. Однако не стоит, пожалуй, признаваться в этом бабушке, иначе Аделайн слишком возгордится и станет манипулировать им. По дороге из Лондона в поместье Блейк размышлял о том, что заставило его бежать от семьи, и не находил вразумительного ответа на этот вопрос. Он испытывал сильное влечение к жене, и она любила его, хотя порой бывала строптивой и вздорной.

Блейк больше не мог сдерживать себя. Все его тело ломило от страсти и желания. Ему неистово хотелось слиться с Алисой в одно целое. Ощутить прикосновения ее бархатистой кожи. Блейк поднялся на ноги.

Почувствовав, что Блейк отошел от нее, Алиса открыла глаза и посмотрела на мужа. То, что она увидела, заставило ее замереть. Блейк раздевался. Сначала он снял свои до блеска начищенные сапоги, а потом принялся за одежду.

– Что ты делаешь? – с недоумением спросила Алиса.

– Я только что приехал из Лондона и тоже хочу принять ванну.

– Блейк, но мы не поместимся здесь!

Блейк снял бриджи и усмехнулся, заметив, что Алиса смущенно отвела глаза в сторону.

– Поместимся, – заверил он ее.

Не обращая внимания на протесты жены, Блейк уселся в ванну. Алиса хотела вскочить на ноги, но Блейк удержал ее.

– Ну что ты придумал?!

– Перестань ныть, – потребовал он, устраиваясь в ванне рядом с женой.

От кожи Алисы исходил приятный аромат душистого мыла. Блейк усадил ее между своих ног, обхватив руками грудь. Вставший член Блейка уперся Алисе в поясницу, и она ахнула от неожиданности.

– Блейк… – прошептала Алиса, сгорая от страсти.

– Скажи это еще раз, я хочу слышать свое имя из твоих уст, – попросил он, поигрывая ее набухшими от желания сосками.

Блейк припал губами к ее шее. Вокруг них плескалась мыльная вода, переливаясь через край ванны на ковер, устилавший пол спальни. Блейк стал поглаживать ладонями ее тело, и Алиса застонала от возбуждения. Его нарастающее желание передавалось ей. Рука Блейка проникла между ног Алисы, и она начала извиваться в его объятиях.

Затем Блейк приподнял ее и посадил верхом на себя. Алиса вскрикнула и начала ритмично двигаться, ухватившись за края ванны. Они одновременно достигли оргазма и, обессиленные, некоторое время приходили в себя. Затем Блейк обхватил жену за талию и помог ей подняться на ноги.

– Мы расплескали всю воду, – заметил он. – Давай переберемся туда, где посуше.

Блейк встал и, подхватив Алису на руки, направился к кровати. Положив жену на постель, он навалился на нее всем телом. Алиса крепко обвила его шею руками.

– Я люблю тебя, – прошептала она.

Услышав эти слова, Блейк страстно поцеловал ее. И хотя он не сделал ответного признания, Алиса почувствовала, что сейчас он, как никогда, близок к этому.

Лежа в объятиях Блейка, Алиса вспомнила вдруг о сегодняшней встрече с Эроном Хардвиком и выстреле браконьера. Сквозь дрему она подумала о том, что завтра надо обязательно рассказать обо всем мужу. Пусть Блейк знает, какие ужасные вещи говорит о нем его кузен.

 

Глава 23

Длинная галерея, на стенах которой висели портреты в позолоченных рамах, была залита солнечным светом.

– Кто это? – спросила Алиса, взглянув на одно из полотен.

Проследив за ее взглядом, Блейк ответил с улыбкой:

– Это мой предок, первый владелец поместья Деверилл, Джеффри Энтони Чарлз Кренделл.

– Это тот самый Кренделл, который был рыцарем Вильгельма Нормандского? – предположила Алиса.

– Да. Собственно говоря, фамилия Кренделл появилась позже, а его на французский манер звали Жофруа де Корней. Но он сменил это имя, когда стал предводителем саксов. Позже он женился на девушке сакского происхождения, и это было его ошибкой.

– Ты действительно так считаешь? – с улыбкой спросила Алиса.

– Да, после знакомства с тобой я в этом уверен.

Алиса хмыкнула. Наклонившись, Блейк поцеловал ее в шею. Алиса на шаг отступила от мужа. Когда он стоял так близко и обнимал ее за талию, ее мысли путались, и она не могла сосредоточиться на разговоре, – Я хотела задать тебе один вопрос, Блейк.

Но Блейк не слушал ее. Он улыбнулся, любуясь женой. Алиса стояла в столбе золотистых солнечных лучей, падавших из окна на пол галереи. Ее темные волосы блестели, глаза сияли счастьем.

– Давай подойдем к одному портрету, Алиса, – предложил он и, не дожидаясь ответа, взял жену за руку и увлек ее в глубь галереи.

Здесь они остановились у большого полотна, сразу же привлекшего внимание Алисы. Взглянув на тех, кто был изображен на нем, она почувствовала, что у нее перехватило дыхание. Это была супружеская пара в одежде одиннадцатого века. У дамы были темные волосы, голубые глаза и белоснежная кожа. Рядом с ней стоял темно-русый мужчина с бородкой и зелеными глазами. На его лице застыло насмешливое выражение.

– Это Жофруа и его жена Бронуин, – сказал Блейк.

Алиса лукаво улыбнулась, поняв ход его мыслей.

– Ты хочешь сказать, что история повторяется? – спросила она.

– Я ничего не хочу сказать, – возразил Блейк, – просто меня поразило твое сходство с Бронуин, первой герцогиней Деверилл. Ее эмблема красуется на гербе Кренделлов рядом с эмблемой Жофруа.

– А какая у нее эмблема?

– Ворон. – Блейк взглянул на темные, почти черные, словно крыло ворона, волосы жены. – У нее такие же, как у тебя, волосы и белоснежная кожа. – Он привлек к себе жену и поцеловал ее в губы. – Что же касается Джеффри, то он был еще более взрывным и своевольным человеком, чем я. Ты пришла бы в ужас, если бы пообщалась с ним хотя бы час. Он чувствовал себя завоевателем, у ног которого лежит поверженная Англия. Поэтому он относился к Бронуин как к своей добыче. Она попала в руки Вильгельма в качестве заложницы, и он выдал ее замуж за Джеффри. Однако она бежала от него, и Джеффри вынужден был пуститься за ней в погоню. Бронуин сопротивлялась до последнего, и, как говорят, Джеффри усмирял ее кнутом, как это делал Вильгельм со своей Матильдой.

Алиса содрогнулась.

– Какой ужас!

Блейк засмеялся, и Алиса ощутила на щеке его теплое дыхание.

– Возможно, ты и права. Но Бронуин нравилось такое обхождение. Она была сильной женщиной, во всяком случае ни в чем не уступала мужу. Это было жестокое время. И когда Джеффри оставил ее, она вернула его с помощью того же кнута. Говорят, после этого он стал как шелковый.

– Ты подал мне прекрасную мысль! – воскликнула Алиса. – Теперь я знаю, как тебя вернуть, если ты решишь снова уехать в Лондон.

– Я буду иметь это в виду.

– Откуда ты знаешь все эти истории?

– Дедушка много рассказывал мне в детстве о Деверилле. Но все это пустые басни. Ты хотела о чем-то спросить меня?

Собравшись с духом, Алиса посмотрела в глаза мужу.

– Скажи, почему ты вернулся?

– Ты жалеешь об этом?

– Нет, конечно, – ответила Алиса и, увидев, что он насторожился, продолжала: – Я хочу, чтобы у нас все было хорошо и чтобы ложь обходила нас стороной.

– Я никогда не лгал тебе, – возразил Блейк.

– Я знаю. Речь идет не о нас с тобой, а о нелепых слухах и домыслах.

Блейк на минуту задумался. Прищурившись, он взглянул в окно, сквозь которое в галерею проникали солнечные лучи.

– Я вернулся, потому что мне так захотелось, – наконец сказал он. – Надеюсь, такое объяснение тебя удовлетворяет?

– Нет, не вполне. Мне хотелось бы знать, скучал ли ты по мне?

Блейк усмехнулся:

– Я не буду утверждать, что не скучал по тебе, но это не было причиной, заставившей меня вернуться.

– В таком случае ты, может быть, просто захотел повидать детей?

– Естественно, мне хотелось увидеть детей. Но я вовсе не из-за этого вернулся домой. – Взяв жену за руку, Блейк подвел ее к залитой солнечным светом скамье у окна, и они сели. – Не в моем характере объясняться или просить прощения, Алиса, Аделайн утверждает, что это наша семейная черта. Могу сказать одно: я вернулся потому, что мне надоело, что нас с тобой постоянно ссорят какие-то недоразумения. Я решил больше не разлучаться с тобой.

– Но почему ты принял такое решение?

Блейк пожал плечами:

– Недавно я разговаривал с Аделайн, и она сказала мне, что мы не должны расставаться. Разлука сделает нас обоих глубоко несчастными. Я поразмыслил над ее словами и вспомнил инцидент с Хартфордом. Мне пришла в голову мысль, что я тогда испытал те же чувства, что и ты, когда увидела меня с Нелли.

– Да, я понимаю, о чем ты говоришь.

Алиса потупилась, не зная, что еще сказать. Из сбивчивой речи мужа она поняла лишь одно: он вернулся, потому что хотел быть с ней. Однако гордость не позволяла ему признать это. Алиса теперь жалела о том, что набросилась на мужа с расспросами. Однако как бы то ни было, кое-что она теперь выяснила.

– А что ты скажешь по поводу своего свидания с мисс Спенсер в тот день, когда крестили наших малышей? – спросила она.

Блейк хотел, как всегда, бросить какое-нибудь насмешливое замечание по поводу ревности жены, но сдержался. Он понимал, что Алисе было важно узнать от него правду.

– Ты неправильно истолковала то, что увидела, Алиса, – сказал он. – У меня есть свои моральные принципы, и я не стал бы устраивать свидание с любовницей в своем собственном доме, где нас бы могли увидеть десятки гостей.

– Хорошо, я удовлетворена твоим ответом. Но у меня есть еще вопросы к тебе. Если Глория Уитфилд родила ребенка не от тебя, Блейк, то почему ты дал ей столь крупную сумму?

Блейку не хотелось говорить жене правду. Он не знал, как Алиса отнесется к тому, что Глория родила ребенка от ее брата.

– Я хотел, чтобы она оставила в покое нашу семью, – объяснил Блейк. И это было правдой. – О ней ходило много разных слухов, и я боялся, что они дойдут до тебя. Я оберегал твой душевный покой, Алиса. Но мои усилия ни к чему хорошему не привели.

Алиса некоторое время пристально смотрела на него. Она и хотела, и не решалась поверить ему. Впрочем, что ей оставалось? Если сейчас они опять поссорятся, то, пожалуй, окончательно расстанутся. Алиса не могла допустить этого.

– Значит, несмотря на все сложности, ты все же вернулся ко мне, – улыбаясь, сделала вывод Алиса.

– Здесь нет ничего удивительного. Я принял решение спокойно и без суеты. Мне не нравятся шумиха и бурное проявление эмоций. Быть может, ты ждала, что я появлюсь под дробь барабана и звуки флейт, но меня гнало к тебе нетерпение, а не желание произвести дешевый эффект. Тебя, наверное, разочаровали мои слова?

– А что бы ты сделал, если бы я не пустила тебя на порог? – насмешливо спросила она.

Блейк опешил.

– Ты хочешь сказать, что могла бы не пустить меня в мой собственный дом? – изумленно спросил он.

– Да, я подумывала об этом.

– Но для этого тебе потребовалось бы связать Пауэрса и Кэррика, – шутливо заметил Блейк. – А теперь давай спустимся в детскую, навестим наших мальчиков. Они растут не по дням, а по часам.

– Постой. Я хочу взглянуть на твой портрет. Где он висит? Я обошла весь дом, но не нашла его.

Блейк, нахмурившись, пожал плечами.

– Он был настолько неудачным, что я убрал его.

–А где портрет твоих родителей? Неужели его ты тоже спрятал в кладовку? – удивленно спросила Алиса, чувствуя, что муж чего-то недоговаривает. – Ты очень многое утаиваешь от меня, Блейк. Так нельзя. Мы должны быть откровенны друг с другом, иначе рано или поздно прошлое начнет преследовать нас.

– Не понимаю, как портрет моих родителей может преследовать нас, дорогая, – с наигранной бодростью проговорил Блейк.

– Речь идет не о портрете, а о прошлом. Кроме того, я хочу побольше узнать о своем дедушке. Почему-то никто не желает рассказывать мне о нем. У меня такое впечатление, что все вокруг сговорились держать меня в неведении.

– Тебе следовало обратиться к сплетникам. Они не заставили бы себя долго упрашивать и многое рассказали бы тебе о Чарлзе.

– Хорошо, я так и поступлю. А сейчас покажи мне все же свой портрет. Я хочу посмотреть, похож ли на тебя Стивен.

Хмыкнув, Блейк все же повел жену на чердак. Они подождали у дверей, пока лакей принесет им ключи, а потом вошли в пыльное, тускло освещенное помещение. Чердак был завален всяким хламом – сломанной мебелью, сундуками со старой одеждой и тщательно зачехленными картинами. Порывшись среди полотен, Блейк достал большой портрет в тяжелой раме.

Прислонив полотно к поддерживавшему крышу столбу, Блейк снял чехол и отошел в сторону. Алиса увидела изображение мальчика во весь рост. Ребенку было лет десять, он смотрел на зрителя таким суровым, без тени улыбки взглядом, что у Алисы дрогнуло сердце. Она пожалела о том, что заставили мужа показать ей этот портрет.

– Это не лучшее мое изображение, – заметил Блейк и принялся снова зачехлять картину. – Портрет был написан к моему десятилетию. Это был именно тот период, когда я узнал, что у моей матери есть любовник. Я постоянно слышал ссоры родителей по этому поводу. Художник прекрасно передал те чувства, которые тогда мной владели, не правда ли?

– Скорее он изобразил отсутствие всяких чувств. Теперь я понимаю, что ты с детства научился владеть своими эмоциями. У тебя потрясающее самообладание.

– Жизнь меня закалила и научила скрывать свои чувства. Хотя порой это угнетает.

– А теперь расскажи мне о моем дедушке, – попросила Алиса, когда они спустились с чердака.

Отряхнув платье от пыли, она вопросительно взглянула на мужа. Блейк снисходительно улыбнулся ей.

– Почему в тебе вдруг проснулось такое любопытство? Ты уже четыре года живешь в Англии и никогда не задавала подобных вопросов.

– Не знаю, возможно, все дело в детях. Мы должны сохранить для них семейные предания и традиции. Поэтому мне очень интересно знать, что за человек мой дедушка. Мне известна его биография, даты рождения и смерти, но у меня такое чувство, что от меня что-то скрывают. Мне не хотелось бы расспрашивать прислугу в Истленде или кузин моего дедушки, этих чопорных старых дев. – Алиса передернула плечами при воспоминании о них. – Знаешь, мне они показались очень неприятными особами. Почему ты заранее не предупредил, что у меня есть такие отвратительные родственницы?

– Ты все равно не поверила бы мне. В то время ты страшно злилась на меня за то, что я отправил твоего брата на континент.

– Вероятно, ты прав, – согласилась Алиса. – И все же ты мог хотя бы попытаться поговорить со мной на эту тему.

Разговаривая, они вошли в спальню.

– Скажи честно, Чарлз Эдлингтон испытывал влечение к мужчинам? – неожиданно спросила Алиса.

Ее откровенность потрясла Блейка. Он ответил не сразу.

– Твой дедушка был несчастным человеком, – наконец заговорил герцог. – Он был по-своему добр и отзывчив, но находился не в ладах с самим собой. Я всегда старался не судить его слишком строго. Чарлз умел быть душой общества, прекрасно разбирался в лошадях, обладал превосходным чувством юмора. Он любил мужские компании, и в кругу его приятелей склонности Чарлза не выглядели странными.

– Тем самым ты подтверждаешь, что мои догадки верны, – с усмешкой сказала Алиса.

– Я не хочу говорить о нем плохо. Надо уважать своих родственников, если они этого хотя бы отчасти заслуживают.

– Теперь я понимаю, почему ты с таким упорством стремился сделать из юного Истленда настоящего мужчину. Ты боялся, что твой подопечный пойдет по стопам своего деда. А ты был знаком с моей матерью?

– Нет, я ее не помню. Возможно, мы встречались, но я был тогда слишком мал, и в моей памяти не отложились воспоминания о ней. А разве Аделайн ничего не рассказывала тебе о матери?

– Конечно, рассказывала. Аделайн очень любила мою маму. Но ты ведь знаешь свою бабушку. Она не дает спуску тем, кого любит.

Блейк усмехнулся:

– Да уж, это правда. Давай немного отдохнем, я что-то устал.

Не дожидаясь ответа, Блейк подхватил Алису на руки и положил ее на кровать. В его глазах зажегся знакомый ей огонек.

Алиса нежилась в объятиях мужа, забыв обо всем на свете. Ей казалось, что глухая стена отчуждения, которая была между ними в последнее время, наконец-то рухнула. Они снова были близкими людьми. Блейк склонился к ней и страстно поцеловал в губы. Открыв глаза, Алиса посмотрела на мужа.

– Блейк… – прошептала она.

– О Боже, не смотри на меня так… – простонал он и зарылся лицом в ее густые волосы. – Никогда больше не покидай меня.

– Разве это я покинула тебя? Блейк… скажи, чего ты хочешь от меня…

– Я хочу всю тебя, Алиса. Я не желаю ни с кем делить тебя. Я ревную тебя даже к твоим мыслям.

Алису удивили его слова и резкая смена настроения, В голосе Блейка слышалось отчаяние.

– Но ведь ты не можешь контролировать мои мысли, – возразила она.

– Ошибаешься, дорогая моя, – ответил Блейк.

Однако даже произошедшее между ними сближение Алиса не могла воспринимать как окончательное доказательство любви мужа. Иногда он замыкался в себе, его лицо мрачнело. Алиса не знала, о чем герцог думал в эти минуты, но ей казалось, что он сожалеет о своем возвращении домой. Эти мысли надрывали ей сердце.

Алиса рассеянно наблюдала за тем, как Блейк резвится на полу с близнецами. Малыши дергали его за волосы и шейный платок и смеялись. В этот момент Блейк походил на счастливого отца, наслаждающегося счастьем и покоем в кругу семьи. Однако Алиса сомневалась в том, что Блейк счастлив.

В детскую вошла кормилица.

– Время кормить малышей, ваша светлость, – сказала она и протянула руки, чтобы взять Стивена.

Однако ребенок вцепился в отца, всем своим видом показывая, что не желает расставаться с ним. Кормилица попыталась оттащить его, но он громко заплакал.

– Оставьте его, – сказал герцог. Но к его удивлению, кормилица покачала головой.

– Нет, ваша светлость, я не могу нарушать режим. Дети должны поесть, – заявила она слегка дрожащим от волнения голосом. Ей было нелегко выносить строгий взгляд герцога. – Они голодны.

– Что-то не похоже, что они хотят есть, – нахмурившись, возразил Блейк.

Кормилица посмотрела на Алису, надеясь, что та поддержит ее.

– Дети поедят позже, Мартина, – сказала Алиса и, дождавшись, когда кормилица выйдет из комнаты, добавила, обращаясь к мужу: – Она здесь новенькая и старается строго соблюдать режим.

– Я это понял, – холодно сказал Блейк, сажая Стивена себе на колени. – И все равно я не хочу, чтобы слуги указывали мне, что я должен делать.

Алиса едва сдержалась, чтобы не рассмеяться. Высокомерие мужа порой казалось ей забавным.

– Ну, тебя вряд ли можно запугать. Ты и сам выглядишь довольно грозно. Особенно когда на твоих коленях сидит пускающий слюни малыш, – расхохоталась Алиса.

Блейк бросил на нее сердитый взгляд.

– Вот сейчас уже лучше, – сказала она.

Герцог невольно улыбнулся и посадил Стивена на ковер рядом с собой. Малыш расплакался, обидевшись на отца. Темноволосый Энтони все это время сидел напротив них и с серьезным видом следил за действиями обоих, не вмешиваясь в их отношения.

– Мальчики такие разные, как день и ночь, – заметила Алиса. – Тебе так не кажется?

– Да, они совершенно разные, как и их родители.

Блейк отнял у Стивена булавку для галстука и, когда тот снова готов был расплакаться, отвлек его внимание игрушкой. Алиса с умилением наблюдала за ними.

Поймав на себе взгляд жены, Блейк невольно задумался о том, что ждет их семью в будущем. Он не хотел бы, чтобы Алиса была похожа на его мать. Милинда ревновала своего мужа даже к собственному ребенку. Ей было нужно, чтобы его внимание безраздельно сосредоточилось на ней. Блейк чувствовал себя лишним в семье. Он был тем яблоком раздора, из-за которого постоянно возникали скандалы. Неужели близнецы тоже когда-нибудь переживут нечто подобное и станут канатом, который будут перетягивать их родители? Блейк решил сделать все, чтобы избавить их от такой участи. Он может контролировать свои эмоции и побольше внимания уделять жене, чтобы она не чувствовала себя обделенной заботой и лаской.

Блейк улыбнулся, заметив, что Энтони наконец решил подползти к нему. Добравшись до Блейка, малыш вцепился в позолоченную пуговицу его жилета.

– По-моему, моих сыновей привлекаю не я, а мои блестящие пуговицы и булавки для галстука, – улыбаясь, заметил он.

Алиса засмеялась.

– Возможно, ты прав, – согласилась она и вздохнула. Алиса все еще не понимала, почему она так легко простила мужу его выходки. Ей надо было потребовать от него объяснений и извинений за то, что он уехал в Лондон и так долго жил там вдали от семьи. Однако она знала, что гордость не позволит Блейку просить у нее прощения. Это был замкнутый круг.

Теперь, после его возращения, ей казалось, что они могут уладить все свои конфликты, устранить все недоразумения, мешавшие им жить вместе. Правда, на все это требовалось время, Но как бы то ни было, у Алисы появилась надежда на счастливое будущее.

Когда близнецы совсем расшалились, Алиса позвала няню и оставила детей на ее попечение. Блейк вышел вслед за женой из детской в коридор.

– В следующем месяце состоится коронация, – сказал он, взяв Алису под руку. – Думаю, нас ждет потрясающее зрелище. Мы обязательно должны присутствовать на этом торжестве. Надеюсь, у тебя есть подходящий наряд?

– Ты имеешь в виду роскошное платье и драгоценности?

– Да, что-то в этом роде.

Блейк улыбнулся. Его зеленые глаза с нежностью смотрели на жену.

– В Лондоне мы встретимся с моим нотариусом. Он принесет мне на подпись документы, с которыми ты обязательно должна ознакомиться.

– Документы? Какие документы? – насторожилась Алиса.

– Мое завещание. Я, конечно, должен был обсудить с тобой некоторые детали, но мы тогда были в размолвке и не разговаривали. Старина Ливенверт постарался все учесть при составлении этого документа, но если у тебя будут возражения, ты можешь…

– Но зачем ты это сделал?

Блейк бросил на жену удивленный взгляд.

– Я должен быть спокоен за вас на случай, если со мной что-нибудь произойдет. Мне было необходимо распределить между членами моей семьи поместья и титулы, а также назначить тебе подобающее содержание.

– Неужели ты всегда был таким предусмотрительным и ответственным?

– Я не понимаю, о чем ты говоришь, Алиса.

Она вдруг бросилась на шею мужу и припала к его груди.

– Я сама не знаю, что со мной, – призналась Алиса. – Меня вдруг испугало то, что ты составил завещание. Мне показалось, что после этого может произойти что-то страшное. —Она подняла на мужа глаза, полные слез. – Мои родители умерли через месяц после того, как составили завещание. Мы с Никки считаем, что это дурная примета. Не надо искушать судьбу!

– Такие предрассудки простительны семнадцатилетней осиротевшей девочке, но ты ведь взрослая женщина, Алиса. Нельзя быть такой суеверной, – попытался образумить ее Блейк. – И потом, подумай о наследстве, которое должны получить твои сыновья. Мы не можем пренебрегать их правами. В случае отсутствия завещания они могут быть оспорены.

Алиса снова спрятала лицо на груди мужа. Ее голос звучал приглушенно.

– Я все понимаю, Блейк. Энтони унаследует твой титул и родовое имение, а Стивен поместье Лайонфилд. Это так, но кто будет опекать их до наступления совершеннолетия?

– Вот видишь! В этом-то весь вопрос! Я назначил тебя управлять их имуществом до достижения ими совершеннолетия. Надеюсь, ты не будешь возражать? Граф Истленд назван в завещании вторым опекуном наших мальчиков.

– О Блейк, ты так говоришь, как будто собираешься умирать!

– Не надейся, дорогая, я еще поживу на этом свете.

Подняв голову, Алиса с упреком посмотрела на мужа и хотела что-то сказать, но он припал к ее губам, не дав ей ничего возразить. Алиса сразу же забыла и о завещании, и о дурных предзнаменованиях.

И только ночью, лежа в постели рядом с Блейком, она снова вспомнила встречу с Эроном Хардвиком и его предупреждение. Алиса хотела рассказать обо всем мужу, но тот уже заснул. И она решила отложить этот разговор на завтра.

 

Глава 24

–Но зачем тебе вдруг понадобилось ехать в Лайонфилд? – с тревогой спросила Алиса.

– Дело в том, что я слишком долго был в Лондоне и запустил хозяйственные дела, – терпеливо объяснил Блейк.

Он сам поражался своей снисходительности и добродушию. Раньше герцог не потерпел бы возражений жены.

– Я еду всего лишь на неделю, – добавил он, поцеловав Алису, – А ты пока займись детьми, они не дадут тебе скучать.

– Ты все время куда-то уезжаешь, – жалобно проговорила Алиса, крепко обнимая мужа.

– Надеюсь, ты не сбежишь, пока я буду в отъезде? – улыбнулся Блейк. – Мне не хотелось бы, что ты снова уехала в Брайтон. Если это произойдет, я брошусь вдогонку за тобой.

– С кнутом?

– Вполне возможно.

– Ах ты, нахал! Но я знаю много злачных заведений, где, спрятавшись от тебя, смогу играть в карты, – заявила она.

Блейк засмеялся.

После долгого прощания Блейк наконец уехал, и Алиса осталась одна в комнате. Она чувствовала, что муж стал гораздо лучше относиться к ней, и все-таки ей этого было недостаточно. Алисе казалось, что Блейк все еще не полностью доверяет ей. Она же отдавала ему всю себя без остатка!

«Терпение и еще раз терпение», – сказала она самой себе. Алиса знала, что доверие нельзя заслужить в одночасье. И все же ей было трудно понять Блейка Кренделла. Ведь он не мог сомневаться в любви своей жены.

Все утро Алиса занималась делами по дому, хотя могла бы поручить их Пауэрсу. Но ей хотелось отвлечь себя от мыслей о муже. Кэррик уехал вместе с герцогом. Он обычно составлял различные документы, делал записи в хозяйственных книгах и выполнял поручения своего господина. У него было много забот, поскольку Блейк владел несколькими обширными поместьями.

В усадьбе Девериллов у всех были свои обязанности. У всех, кроме Алисы. Но и она нашла себе дело по душе и стала помогать арендаторам. Блейку это не понравилось. Однако Алиса настояла на своем. Она знала, что в Англии многие леди знатного происхождения занимаются благотворительной деятельностью.

В деревенской церкви она спрашивала у сельских жителей об их нуждах, а потом решала, кто из селян должен в первую очередь получить ее помощь и поддержку.

– Отличная идея, ваша светлость, – сияя от радости, похвалил ее священник за дела милосердия. – Люди будут благодарны вам. Ваш супруг тоже помогал им, конечно. Но он ведь всегда так занят, а мы не хотим отвлекать его от дел.

Прежде всего Алиса решила организовать в деревне школу для сельских детей. Раньше детям за небольшую плату преподавал священник, но не у всех семей были деньги, чтобы заплатить за обучение. Кроме того, несколько месяцев назад жена священника заболела, и он больше не мог уделять время преподаванию. Алиса устроила конкурс среди претендентов на место сельского учителя, который должен был обучать ребят грамоте и основам самых необходимых наук и ремесел. Она решила сама платить учителю деньги за преподавание из той суммы, которую Блейк ежемесячно выдавал ей на личные нужды.

После обеда Алиса поскакала верхом в деревню; чтобы провести последнее собеседование среди кандидатов. В конце концов она выбрала симпатичную женщину, которая, по ее мнению, вполне могла справиться с преподаванием в сельской школе. Во всяком случае, женщина обладала необходимыми для этого знаниями и способностями.

– Я назначаю учительницей в сельскую школу миссис Кросствейт, – сообщила Алиса священнику.

Тот был доволен выбором герцогини.

– Мы хотели бы пригласить вас на чашку чаю, – сказал священник. – Пожалуйста, не отказывайтесь. Моя жена будет счастлива видеть вас. Она серьезно больна, а ваш визит отвлечет ее от грустных мыслей.

Алиса несколько часов пробыла в уютном доме священника за накрытым столом. Супруги рассказали ей о том, как живут селяне, поделились последними новостями. Алисе на мгновение показалось, что она находится на родине, в Хемптон-Роудс, и ее сердце сжалось от острого чувства ностальгии.

Четыре года прошло с тех пор, как они покинула Америку. Это время казалось ей теперь целой вечностью. Хотя порой у нее было такое чувство, что она только вчера сошла на берег Англии. Алиса очень скучала по брату. Особенно ее мучила неизвестность. Она не знала, что с ним и свидятся ли они когда-нибудь вновь. Блейк уверял жену, что Николас жив и здоров, иначе до них давно уже дошли бы печальные известия, но это было для Алисы слабым утешением.

Покинув дом священника, Алиса проскакала по главной сельской улице, время от времени останавливаясь и раскланиваясь со знакомыми селянами. Ей нравились их аккуратные деревянные домики под соломенными крышами с лампами над крыльцом, которые раскачивались под порывами ветра. На подоконниках стояли горшки с цветущими комнатными растениями. Их пестрота скрашивала тягостное впечатление от пасмурного дня.

Проехав по мосту, переброшенному через речушку, на которой стояла мельница, Алиса направилась к крепостной стене, построенной здесь ещё в эпоху Средневековья. Здесь ее ждал Лоренс, лакей, который должен был сопровождать свою госпожу до дома. Увидев Алису, он сел на коня и последовал за ней.

Алиса могла бы отказаться от услуг лакея, но не смела этого сделать. Блейк запретил ей ездить верхом без сопровождающих лиц. Алиса в конце концов рассказала ему о выстреле браконьера, но почему-то умолчала о своей встрече с Эроном Хардвиком. Возможно, она боялась, что упоминание этого имени вызовет новый скандал. Алиса не хотела ссориться с мужем. Блейк пришел в ужас, узнав, что пуля едва не задела Алису, и строго-настрого приказал ей ездить верхом только в сопровождении слуг. Ослушаться мужа Алиса не могла.

– Надо знать, когда можно бунтовать, а когда необходимо подчиняться, – заявил он в разговоре с ней. – Поразмысли над моими словами.

Алиса слишком хорошо знала своего мужа, чтобы спорить с ним. Она улыбнулся ему и кивнула. Возможно, Аделайн была права: Алиса повзрослела за это время и стала мудрой.

Теперь ее было не так-то легко вывести из себя, и она часто смотрела сквозь пальцы на некоторые проявления тяжелого характера герцога. Она знала, что Блейк был вспыльчив, но отходчив. Алиса готова была уступать ему, лишь бы в семье наконец воцарился лад.

Спешившись у крыльца, Алиса отдала поводья Лоренсу и поднялась по ступеням дома, снимая на ходу перчатки. Ей хотелось побыстрее увидеть своих малышей, по которым она уже соскучилась. Алиса направилась в детскую, надеясь, что кормилица еще не унесла мальчиков купаться. В это время они обычно принимали ванну.

Войдя в комнату со светлыми обоями, заполненную игрушками, Алиса увидела, что ванночки еще не принесли, и обрадовалась возможности поиграть с сыновьями, прежде чем их начнут купать. Но близнецов не было в детской. Нахмурившись, Алиса подошла к двери в маленькую смежную комнату, которая принадлежала кормилице. В последнее время та часто забирала малышей к себе. Алисе казалось, что Мартина ведет себя своевольно, и она уже не раз делала ей строгие замечания.

Нетерпеливо постучав в дверь, Алиса распахнула ее, но комната оказалась пустой. Все это было очень странно. Алиса постояла на пороге, растерянно озираясь. И тут у нее сжалось сердце от дурных предчувствий.

Алиса бросилась к шкафу, но не обнаружила там вещей Мартины. Повернувшись, она громко позвала Пауэрса, а потом подбежала к стоявшим в детской колыбелям. Детей нигде не было.

– Пауэрс! – снова крикнула Алиса и стала лихорадочно звонить в колокольчик.

На ее крики сбежались слуги. Первым порог переступил запыхавшийся Пауэрс.

– Что случилось, ваша светлость? – обеспокоенно спросил он.

Алиса постаралась взять себя в руки, несмотря на охватившую ее панику. В конце концов, возможно, ее опасения были напрасными, и кормилица просто отправилась с детьми на прогулку.

– Где дети и куда подевалась Мартина? – спросила она. Пауэрс с недоумением посмотрел на свою госпожу.

– Дети? – растерянно переспросил он. – А разве их нет здесь?

– Нет, и Мартина тоже исчезла, забрав свои вещи. Куда она увезла моих детей?

– Я ничего не понимаю, ваша светлость. В полдень я, как всегда, принес ей обед. Она не говорила о том, что собирается уезжать, – вспомнил Пауэрс. – Дети в тот момент были здесь, в комнате.

Повернувшись, Пауэрс обвел вопросительным взглядом слуг. Но, похоже, никто ничего не знал о кормилице и пропавших детях.

Чувствуя, что у нее подкашиваются ноги, Алиса опустилась на стул.

– Но почему эта женщина забрала моих детей? – в отчаяние пробормотала она. – Я ничего не понимаю.

– Мы не знаем, что произошло, ваша светлость, – сказал Пауэрсе, – но я думаю, надо известить герцога, послав ему записку в Лайонфилд.

Алиса кивнула:

– Хорошо, займитесь этим, Пауэрс.

Блейк приедет и во всем разберется, Алиса была уверена в этом. Он непременно разыщет детей. Рыдания рвались из груди Алисы. И чтобы не расплакаться на глазах у слуг, она отослала их нетерпеливым жестом.

Спустились сумерки, а Алиса все еще нервно расхаживала по гостиной. Ей было страшно представить, что могло случиться с ее детьми. И она молила Бога о том, чтобы Блейк быстрее приехал домой. Путь от их усадьбы до Лайонфилда занимал четыре часа. Алисе казалось, что время остановилось.

В гостиную вошел Пауэрс и сообщил о прибытии в усадьбу посетительницы.

– Впустите ее, Пауэрс, – сразу же сказала Алиса. Но слуга заколебался.

– Ваша светлость, эта женщина, похоже, простолюдинка.

– И она хочет видеть именно меня?

– Да, ваша светлость.

– В таком случае пусть войдет.

Алиса остановилась позади стула и вцепилась в его спинку с такой силой, что у нее побелели костяшки пальцев. Вскоре в гостиную стремительным шагом вошла посетительница.

– Чем могу быть вам полезна? – спросила Алиса. Оглядевшись, гостья подошла поближе к хозяйке дома. Она была одета в серый плащ с капюшоном, почти скрывавшим ее лицо, и старые стоптанные башмаки.

– Мне надо кое-что сообщить вам, ваша светлость, – прошептала она.

Алиса ожидала услышать нечто подобное и кивнула:

– Я слушаю вас.

– Если вы хотите увидеть ваших детей, то должны пойти сейчас со мной, но одна, без сопровождающих лиц.

– Где они сейчас? – ровным голосом спросила Алиса. – И кто их похитил? Если эти люди требуют выкуп, я заплачу его.

– Дело не в выкупе, ваша светлость, вы должны пойти со мной, – упрямо повторила незнакомка и настороженно огляделась вокруг, словно боясь, что на нее сейчас нападут.

Алисе хотелось наброситься на женщину с кулаками, чтобы заставить ее сказать правду. Но тут незнакомка начала пятиться к двери, и Алиса испугалась, что она уйдет. Необходимо было быстро принимать решение.

– Позвольте я только схожу за плащом, – сказала Алиса, но женщина замотала головой.

– Вы не должны отходить от меня, иначе я уйду и вы больше никогда не увидите своих детей, – заявила она.

– Хорошо. Но в таком случае разрешите, я позову кого-нибудь из слуг и прикажу принести мне плащ.

Незнакомка заколебалась, а потом недовольным тоном сказала, что она согласна.

Алиса позвонила в колокольчик.

– Попросите Элси принести мне плащ, – велела она явившемуся на зов Пауэрсу.

Слуга нахмурился и окинул подозрительным взглядом незнакомку.

– Мне кажется, что вам не следует покидать дом без сопровождающих лиц, ваша светлость, – осмелился возразить он своей госпоже. – Герцог этого не одобрил бы.

– Я улажу разногласия с его светлостью, если они возникнут, – заявила Алиса. – А теперь сделайте то, что я вам велела.

Пауэрс подчинился приказу герцогини, и вскоре Элси принесла ей плащ. Незнакомка вела себя очень странно. Казалось, она была готова в любое мгновение сорваться с места и убежать. В комнате стояла напряженная тишина, нарушаемая лишь тиканьем часов, стоявших на каминной полке. Алиса быстро надела плащ и повернулась к гостье:

– Я готова. Пойдемте, я должна увидеть своих детей!

– Мы выйдем через сад, – сказала незнакомка, указав пальцем на балконную дверь, которая вела на террасу.

Алиса кивнула. Она догадывалась, что незнакомка предпочтет покинуть дом незаметно.

Женщины быстро шли по выложенной кирпичом дорожке сада, ведущей к калитке. Их окутывала теплая летняя ночь. Небо было ясным и звездным. У Алисы сложилось впечатление, что незнакомка хорошо знакома с усадьбой. Она шла уверенным шагом, не останавливаясь и не оглядываясь по сторонам. В душу Алисы закрались подозрения. Может быть, эта женщина когда-то работала у Девериллов? Может, она как-то связана с Мартиной? Или кормилица тоже стала жертвой похитителей?

Дерзость, с которой были похищены ее дети, поражала Алису. На что рассчитывали преступники? Чего они добивались?

Поглядывая на торопливо шагавшую рядом с ней незнакомку в низко надвинутом на лицо капюшоне, Алиса слышала ее неровное дыхание. Выйдя с территории усадьбы, они направились в лес. Алису охватил страх. Она знала, что в лесу легко заблудиться. Кроме того, там бродят браконьеры. Егерь Олбрайт не раз посылал людей, чтобы изловить их, пока они снова не совершили какие-нибудь преступления. Но эти попытки не увенчались успехом.

На лесной дороге их ожидала карета. Незнакомка жестом приказала Алисе сесть в нее. Алиса помедлила, но затем, тяжело вздохнув, поднялась в экипаж. Дверца за ней тут же захлопнулась, и Алиса оказалась в полной темноте. Вскоре карета тронулась в путь. Алису качало и подбрасывало на ухабах. Она не видела, куда ее везут. Окна были замазаны черной краской. Алису охватила паника. Почему она с такой легкостью поверила незнакомке? А вдруг ее везут вовсе не к детям?

Они ехали долго, и когда карета наконец остановилась, Алиса была близка к истерике.

– Где мои дети?! – воскликнула Алиса, как только дверца распахнулась, и тут же зажмурилась от света, бившего ей в глаза.

Кто-то помог ей выйти из кареты, и Алиса услышала знакомый голос. Встрепенувшись, она взглянула на стоявшего рядом с ней человека и улыбнулась, почувствовав облегчение.

– Роберт! Как вы меня нашли?

Роберт усмехнулся:

– Это было не так уж трудно, дорогая моя. Я не искал вас, а ждал, потому что знал, что вы обязательно приедете.

Алиса растерянно посмотрела на него.

– Я ничего не понимаю… – смущенно пробормотала она и, оглядевшись, увидела, что они находятся во дворе придорожного трактира.

Уже начинался рассвет, и первые утренние лучи солнца окрасили небо в розоватые тона.

– Еще бы! – насмешливо воскликнул виконт и, обняв Алису за талию, повел ее в трактир. – Я вам сейчас все объясню.

В помещении, куда они вошли, царила полутьма. Роберт подвел Алису к столу, стоявшему в углу, и она села на длинную скамью. К ним подошел хозяин трактира и поставил на стол две кружки пива.

Алиса пить отказалась, и Роберт пожал плечами.

– Как хотите, любовь моя, – сказал он, глядя на нее таким жгучим взглядом, что Алисе стало не по себе.

– Роберт, как вы здесь оказались? Вы приехали, чтобы спасти меня? Вы знаете, где мои дети?

– Вы задали сразу слишком много вопросов. Впрочем, я отвечу на главный. Ваших детей у меня нет, но я знаю, где они.

– Вы отвезете меня к ним? – с надеждой спросила Алиса.

– Нет.

Роберт отпил пиво из кружки. Его ответ поверг Алису в шок. Придя в себя, она вскочила из-за стола и бросилась к двери. Однако Роберт догнал ее и снова усадил за. стол.

– Не пытайтесь убежать от меня, – сердито сказал он, – иначе вы никогда больше не увидите своих щенков!

Алиса была поражена его грубостью. Неужели она когда-то считала этого человека учтивым и деликатным?

Она кивнула, глотая слезы. Все происходящее казалось ей ночным кошмаром. Никогда еще ее сердце не сжималось от такой невыносимой острой боли. Хартфорд тем временем, развалившись на скамье и удобно вытянув длинные ноги, потягивал пиво. Алиса с ужасом заметила шпагу, висевшую у него на поясе. Ей хотелось спросить его, зачем он устроил это похищение, но она не смела раскрыть рот. Сложив руки на коленях, Алиса молча смотрела на Роберта.

Хартфорд заметил ее испуг и почувствовал угрызения совести. Почему эта женщина имела над ним такую власть? Роберт давно уже мог бы жениться на другой, но все его мысли были только об Алисе. Он влюбился в нее с первого взгляда три года назад. Тогда еще она не собиралась выходить замуж за Деверилла, и Роберт был полон надежд. И даже когда он замечал, с какой страстью она смотрит на герцога, ему казалось, что они могут быть вместе.

Он вспомнил свой давний разговор с Девериллом. Тогда герцог заявил ему, что он никогда не получит Алису.

– Вы просчитались, Хартфорд, – сказал Деверилл. – Я не позволю, чтобы моя подопечная вышла замуж за человека, который готов поставить на кон в карточной игре свои поместья и все состояние.

– А если я женюсь на Алисе без вашего согласия? – дерзко спросил тогда Роберт.

Но Деверилл только рассмеялся.

– Не думаю, что вы отважитесь на такой шаг, – сказал он.

И герцог был прав. Роберт не посмел продолжать свои ухаживания за Алисой вопреки воле Деверилла. Правда, на следующий день после разговора с герцогом Хартфорд пытался встретиться с Алисой, чтобы уговорить ее бежать с ним в Гретна-Грин, однако ему так и не удалось увидеться с ней. А потом грянул скандал. Алису застали в доме герцога в неглиже. Девушка была скомпрометирована. Если бы не его извечная трусость, Роберт вызвал бы Деверилла на дуэль. Но он не посмел этого сделать, потому что боялся герцога.

Но теперь Алиса наконец-то была в его руках, Роберт не мог отвести от нее взгляд. В ней все было великолепно: большие голубые лучистые глаза, темные густые волосы, тонкие черты лица, белоснежная кожа, женственные округлые формы. Роберт давно уже мечтал овладеть этой женщиной. И он готов был собственной жизнью заплатить за исполнение мечты. Впрочем, он не собирался умирать.

– Алиса, – заговорил он, – вы же знаете, как вы всегда были дороги мне.

– Когда-то мне казалось, что это так, – осторожно произнесла она. – Но теперь я сомневаюсь в этом. Зачем вы так жестоко поступили со мной, Роберт? Отвезите меня к детям, пожалуйста!

Хартфорд нахмурился.

– Сейчас это невозможно. Может быть, мне удастся позже выполнить вашу просьбу.

– Когда?

Хартфорд зло прищурился.

– Перестаньте скулить, Алиса. Сначала мы должны поближе познакомиться.

Дрожь пробежала по телу Алисы, когда она поняла, что он имеет в виду. Роберт смотрел на нее откровенно похотливым взглядом.

– Роберт… – начала было она, но он встал и взял ее за руку. Алиса попыталась сопротивляться.

– Поговорим позже, – сказал он. – А если вы не подчинитесь мне, то никогда больше не увидите своих детей.

Алиса покорно последовала за ним по лестнице на второй этаж, где располагались номера. Чувствуя на себе любопытный взгляд трактирщика, она подумала о том, был ли этот человек тоже участником похищения. Этого Алиса не знала.

Роберт втолкнул ее в комнату и, переступив порог, запер дверь на ключ.

– Вы никогда не позволяли мне смелых ласк, Алиса, – с улыбкой промолвил он, оставшись с ней наедине. – Мне удалось сорвать с ваших уст лишь несколько поцелуев. И теперь я хочу наконец увидеть вас в момент страсти.

Алиса попятилась от него и натолкнулась на сундук. Ей нечем было обороняться. Остановившись, она сжала кулаки.

Когда Роберт подошел к ней, она ударила его в челюсть и бросилась к окну. Алиса готова была прыгнуть со второго этажа на жесткую мостовую, но Роберт схватил ее, не давая забраться на подоконник.

– Я не верю в то, что вы любите Деверилла! – воскликнул он, крепко держа ее за плечи. – Я видел страх в ваших глазах, когда вы смотрели на него. Алиса, я предлагаю вам бежать со мной. Я обещаю, что это чудовище больше никогда не обидит вас!

– Но я люблю его, Роберт! Я не хочу бежать с вами от мужа!

Не обращая внимания на ее сопротивление, Роберт прижал Алису к своей груди. Он был очень возбужден, и это пугало ее. Когда Роберт хотел поцеловать ее, она уперлась ему в грудь руками, чувствуя, как его шпага бьет ее по ноге. Алиса не узнавала галантного учтивого Роберта, которого всегда считала джентльменом. Он схватил ее за волосы и припал к ее губам в страстном поцелуе.

Алиса вздрогнула от боли и перестала сопротивляться.

– Так-то лучше, – одобрил Роберт, прерывая поцелуй. Роберт быстро снял с Алисы плащ и замер, глядя на ее обнаженные плечи и грудь, скрытую корсажем платья.

– Наконец-то вы в моих руках, – хриплым от страсти голосом сказал он. – Я так долго мечтал об этом. О, как вы прекрасны!

– Нет! – в отчаянии закричала Алиса.

Но Роберт снова припал к ее губам, заглушая крики. У Алисы закружилась голова, из ее груди рвались рыдания. Роберт был намного сильнее ее, и она не могла сопротивляться его домогательствам. Он прислонил Алису к стене, чтобы у нее не было возможности ускользнуть от него, и прижался к ней всем телом. Его вставший член уперся в низ ее живота. Ужас охватил Алису.

Она снова громко закричала.

– Черт подери… – процедил Роберт сквозь зубы, – Я же знаю, что ты хочешь меня…

– Роберт, – умоляла Алиса, – прошу вас, не делайте этого…

Роберт несколько секунд пристально смотрел на Алису. Было совершенно ясно, что эта женщина не хочет его. Но для него это сейчас не имело значения. Он зашел уже слишком далеко, и обратной дороги не было.

Увидев выражение решимости в его глазах, Алиса поняла, что пропала. Она была готова смириться с неизбежным, но ее пугала мысль о том, что муж никогда не простит ей этой невольной измены. Удастся ли ей убедить Блейка в том, что она ни в чем не виновата? В этот момент внизу под окнами послышался цокот копыт, и в сердце Алисы вспыхнула надежда. Может быть, это Блейк спешит ей на помощь?

Роберт подошел к окну, и Алиса бросилась за ним следом, Когда она узнала всадника, ее охватило отчаяние. Это был Эрон Хардвик. Должно быть, он был заодно с Хартфордом. Алиса вспомнила все его предостережения, все насмешки. Этот человек всегда хотел поссорить ее с мужем. Алиса не удивилась бы, узнав, что именно Эрон стрелял в нее во время прогулки.

– Черт бы побрал этого Хардвика, – процедил сквозь зубы Роберт.

Алиса бросила на него удивленный взгляд. Она считала Роберта и Эрона сообщниками. Роберт поправил шпагу на боку и велел Алисе привести себя в порядок, одернуть платье и заколоть выбившиеся из прически пряди волос.

– Я не хочу, чтобы вы возбуждали сладострастие Хардвика, – добавил он. – Наденьте плащ!

Алиса быстро накинула плащ и завязала тесемки. Роберт в порыве страсти укусил ее в шею, и это место теперь саднило. Едва она успела пригладить волосы, как в коридоре раздались шаги. Вскоре в дверь бесцеремонно забарабанили.

– Открывайте, Хартфорд! – раздался громкий голос Эрона. – Я знаю, что вы заперлись там с герцогиней. Радуйтесь, что это я, а не Дьявол Деверилл. Открывайте немедленно!

Положив руку на эфес шпаги, Роберт повернул ключ в замке и тут же отскочил от двери. Она распахнулась, и Алиса увидела Эрона. Он был в ярости.

– Вы, должно быть, с ума сошли, Хартфорд! – воскликнул Хардвик. – Неужели вы думаете, что мой кузен позволит вам удерживать его жену?

– Позволит! Иначе он никогда больше не увидит своих наследников!

Хардвик хмыкнул.

– Насколько я знаю Деверилла, он легко перенесет потерю своих щенков. А вот похищения жены он никогда вам не простит, попомните мое слово. Он любит ее.

– Зачем вы приехали сюда? – раздраженно спросил Хартфорд и, обнажив шпагу, стал кружить вокруг Хардвика.

– Я приехал, чтобы спасти вам жизнь и избавить себя самого от крупных неприятностей. Когда Деверилл обнаружит пропажу жены, он сразу же заподозрит в этом меня. Я не хочу, чтобы он застрелил меня без лишних разговоров. Да, я способен пакостить ему, но я не настолько глуп, чтобы вызывать на себя его гнев.

Алиса была изумлена тем, что Эрон явился спасти ее. Но это было именно так. Она видела, что он не лжет, по выражению его темных пылавших огнем глаз.

– А теперь отпустите эту женщину! – потребовал Хардвик. Роберт покачал головой, что привело Хардвика в еще большую ярость. Он едва сдерживал себя.

– Я никогда не понимал мужчин, которые испытывают безумную страсть к женщине. Одержимость всегда приводит к беде.

– Как вы узнали, где я нахожусь? – спросил Роберт, настороженно следя за каждым движением Эрона.

– Мне об этом сказала Элинор.

Роберт, казалось, был удивлен этим.

– Я вам не верю. Она не стала бы откровенничать с вами:

– Тем не менее это так. Она во всем призналась мне. В отличие от вас и Деверилла я способен избить женщину, если этого требуют обстоятельства. А Элинор давно уже заслужила хорошую взбучку. Испугавшись, что я испорчу ее прелестное личико, она рассказала мне все, что знала. – Эрон помолчал, скрестив руки на груди и прислонившись к дверному косяку, а потом, нахмурившись, спросил: – Что вы собираетесь сделать с женой моего кузена?

Алиса не переставала поражаться всему, что видела и слышала. Она никогда не подумала бы, что Эрон Хардвик мог прийти ей на помощь, пусть даже из эгоистических побуждений. Эрон казался уверенным в себе и спокойным, хотя в отличие от Роберта не был вооружен.

– Надеюсь, он не успел обидеть вас или причинить вам какой-нибудь вред, ваша светлость? – спросил Эрон, обращаясь к Алисе.

Алиса покачала головой.

– Отлично. – Эрон снова посмотрел на Роберта. – Поскольку вы еще не успели нанести оскорбление даме, вы можете отвезти ее обратно и отдаться на милость Деверилла. Возможно, он пощадит вас.

Хартфорд стоял не шевелясь. На его лице застыло выражение упрямой решимости. Нет, он не собирался следовать совету Эрона. Поняв это, Хардвик выхватил пистолет, который прятал под камзолом. Однако Роберт оказался проворнее и, сделав молниеносный выпад, нанес удар противнику в грудь. Алиса ахнула. Хардвик выронил пистолет и рухнул на пол.

Схватив Алису за руку, Роберт перешагнул через распростертое тело Эрона и увлек ее за собой. Они быстро покинули трактир. Роберт втолкнул всхлипывающую Алису в карету и сел рядом, приказав кучеру гнать, не жалея лошадей.

Забившись в угол экипажа, Алиса с ужасом поглядывала на Роберта, профиль которого четко вырисовывался на фоне окна. Все происходящее было похоже на кошмар. Алиса не знала, как она сможет вынести этот ужасный удар судьбы. Мысль о детях не давала ей покоя.

Хартфорд доказал, что был способен на все. Он не остановится ни перед каким преступлением. Но еще Алиса чувствовала, что Роберт страшно боится ее мужа. Это придало ей мужества.

Выпрямившись и расправив плечи, она прямо взглянула на Хартфорда.

– Мой муж найдет меня, и вы прекрасно знаете это, – спокойно заявила она. – Если Эрону удалось разузнать, где вы находитесь, то и Блейку не составит труда напасть на ваш след!

– Заткнись! – грубо одернул ее Роберт.

Карету трясло и подбрасывало на рытвинах и ухабах, но Алиса старалась, чтобы ее голос не дрожал.

– Вам не удастся осуществить ваш замысел, Роберт, – насмешливо сказала она. – Блейк найдет вас, где бы вы ни прятались. Я советую вам отпустить меня и сказать, где находятся мои дети. За это обещаю вам попытаться уговорить Блейка отказаться от мести.

– Я не собираюсь прятаться за женскую юбку! – закричал Роберт. – Я хочу вас, Алиса. И мне казалось, что вы тоже испытываете ко мне страсть.

Алиса вдруг почувствовала себя виноватой перед ним. Возможно, она дала Хартфорду повод думать, что он нужен ей. Впрочем, она принимала его ухаживания год назад, а после свадьбы ни о каком флирте уже не могло быть и речи. Но ей следовало прислушаться к словам Блейка о том, что не надо дразнить мужчину, оставляя ему надежду.

 

Глава 25

– Не будьте глупцом, Деверилл! – воскликнул Николас.

Блейк бросил на него сердитый взгляд.

– Я вас не звал в Англию, – недовольным тоном заявил он, – и вовсе не нуждаюсь в ваших советах, Истленд. Я и без вас найду свою сбежавшую жену.

– Она не сбежала, – возразил Николас. – Почему вы не верите людям? Слуги говорят, что Алиса отправилась за какой-то незнакомкой, думая, что та приведет ее к пропавшим детям. Кстати, это ваши общие дети, Деверилл.

Блейк тем временем быстро надел сапоги для верховой езды, прицепил к поясу шпагу и вооружился пистолетами.

– Меня не заботит судьба детей, для меня главное – Алиса.

– Я это понял, но вряд ли ваши слова понравились бы моей сестре.

Блейк, зло прищурившись, внимательно посмотрел на Николаса. В глубине души он понимал, что брат Алисы прав, но предпочитал думать, что его жена сбежала, а значит, сейчас ей ничего не грозит и она находится в безопасности. Блейку было страшно предположить, что Алису похитили. При одной мысли об этом его бросало в дрожь. Николас, казалось, понимал, что творится в душе герцога, и смотрел на него с сочувствием.

– Наверное, вы правы, – задумчиво кивнул Блейк и мрачно усмехнулся.

– О, вы делаете успехи, ваша светлость.

– Так вы поедете со мной?

– Конечно. А вы знаете, в каком направлении надо искать Алису?

– Догадываюсь. Нам надо ехать на юг, к побережью.

Сев на верховых лошадей, Деверилл и Истленд отправились в погоню за каретой, покинувшей ночью поместье. У них были ее приметы, но было понятно, что найти экипаж будет нелегко. Вскоре Блейк заметил, что за время своего отсутствия Николас превратился в настоящего мужчину – ловкого, умелого, сообразительного и остроумного. Общение с ним доставляло герцогу истинное удовольствие.

Прибыв сегодня утром в усадьбу Деверилла, Истленд узнал, что его сестра таинственным образом исчезла вместе с племянниками, о существовании которых Николас до этого момента и не подозревал. До возвращения Деверилла он успел опросить всех слуг и провести свое расследование.

Николас нашел человека, видевшего карету на лесной дороге, и сделал вывод, что Алиса не убежала по собственной воле, а была похищена.

– У вас есть подозрения, кто бы это мог быть? – спросил Николас, не сбавляя скорости.

– Хардвик, – коротко бросил Блейк, настегивая лошадь. Николас нахмурился:

– Нет, вряд ли это он. Хардвик коварный человек, но его не назовешь глупцом.

– Кому еще понадобилось бы увозить мою жену?

Николас ничего не ответил. У него были свои соображения на этот счет, но о них он предпочитал пока молчать. Николас убедился в том, что герцог был всей душой привязан к Алисе, и ему не хотелось расстраивать его, высказывая свои предположения.

К вечеру они добрались до придорожного трактира в Гэмпшире, в котором Хартфорд пытался изнасиловать Алису. Здесь всадники обнаружили раненого Эрона Хардвика, за который присматривал доктор. Николасу с трудом удалось убедить Деверилла поговорить с кузеном. Герцог был так разъярен, что хотел пристрелить Эрона без лишних слов.

– Ваша светлость, убить Хардвика вы всегда успеете, – уговаривал герцога Николас, – давайте сначала расспросим его. Возможно, он знает, где нам искать сестру.

– Хорошо, – наконец согласился Блейк. – Но думаю, будет лучше, если с ним поговорите вы. Я могу не совладать с собой.

Истленд недолго пробыл в комнате, где лежал раненый Хардвик. Вскоре он вышел к герцогу, озабоченно хмурясь.

– Мне кажется, вам надо послушать то, что говорит ваш кузен, – сказал Николас. – Кстати, он не замешан в этом преступлении, вы зря сердитесь на него.

Деверилл не поверил Истленду, но все же вошел в комнату, где лежал человек, которого он считал своим врагом. Эрон усмехнулся, увидев герцога.

– Не убивайте меня раньше времени, кузен. Мой рассказ может оказаться для вас очень полезным.

– Сомневаюсь в этом.

– Уверяю вас, что вы передумаете стрелять в меня, когда наконец выслушаете.

– Вам нельзя так много разговаривать, сэр, – вмешался врач, испуганно поглядывая на грозного посетителя.

– Молчание для меня равносильно смерти, – заявил Хардвик, обращаясь к врачу, – если я не расскажу кузену все, что знаю, он убьет меня на месте.

Доктор что-то недовольно проворчал и сел в сторонке. Эрон поведал Девериллу все, что он узнал от Элинор о замыслах Роберта похитить Алису.

– Честно говоря, я думал, что опасность для герцогини исходит от вас и Глории Уитфилд, – сказал Хардвик. – Но оказалось, что все это козни Элинор, которая вынашивает планы мести. И это по ее приказу похитили мальчиков. На вашем месте я бы поспешил отыскать их. Наша дорогая Нелли не моргнув глазом расправится с ними, устранив их как препятствие со своего пути. Вспомните, как она заманила вас в ловушку и вынудила драться с Лэнгли. Тем самым она хотела заставить вас жениться на ней. – Хардвик закашлялся, морщась от боли, а затем продолжал: – Роберту нужна ваша жена, кузен. Он одержим безумной страстью к ней. А Элинор замыслила что-то против ваших детей. Она так и не сказала мне, где они сейчас, хотя я и пытался узнать это.

Теперь Блейк верил Эрону, понимая что кузен не замешан в коварных планах Элинор и Роберта.

– Я продолжу поиски Алисы, – решительно заявил он.

– Я знал, что вы это скажете, – признался Хардвик. – А вы, молодой человек?

– А я постараюсь спасти своих племянников, – сказал Николас.

Во дворе гостиницы Блейк и Николас расстались.

– Желаю успеха, Истленд, – с чувством произнес герцог.

– Я сделаю все возможное, чтобы спасти малышей, – пообещал Николас.

Забившись в угол кареты, Алиса проклинала свою судьбу. У нее затекли ноги, и ей давно хотелось в туалет. Не говоря уже о том, что Алиса со вчерашнего дня ничего не ела и ее мучила жажда. Но самым нестерпимым был страх за детей. Алиса не знала, живы ли они.

Хартфорд не отвечал на ее вопросы, когда же она настаивала на ответе, он набрасывался на нее с грубой руганью, и Алиса замолкала. Она не хотела злить его, надеясь на то, что Роберт все-таки сжалится над ней и отвезет ее к детям. Ей казалось, что, если она убедится в том, что они живы и здоровы, она будет готова свернуть горы, чтобы спасти их.

Карета остановилась, когда уже стемнело. Выйдя из нее, Алиса чуть не упала и вынуждена была ухватиться за руку Роберта. У нее от слабости подгибались колени и ноги были словно ватными. Хартфорд ввел ее в придорожный трактир, который был еще более грязным и убогим, чем первый. Здесь пахло дымом и гнилью. Комнаты скорее походили на кладовки, а постели были омерзительно грязными. Алисе показалось, что они кишат паразитами. Несмотря на усталость, она отказалась прилечь на кровать и села на шаткий стул у окна.

Роберт посматривал на нее с досадой. Присев на корточки у горящего камина, он подложил дров в огонь.

– Ваша репутация навеки погублена, – заявил он. – Деверилл никогда не поверит в то, что вы ему не изменили со мной. Если вы думаете, что он примет вас назад, то вы сильно ошибаетесь.

Сердце Алисы сжалось от боли. Но затем она, взяв себя в руки, гордо вскинула голову.

– Что бы вы ни говорили, но я еще и мать, И я никогда не брошу своих детей.

Роберт усмехнулся:

– Неужели вы думаете, что вам позволят быть вместе с вашими детьми? По английским законам в случае конфликта родителей дети всегда остаются с отцом. Деверилл не даст вам спуску и никогда не уступит вам сыновей. Вы же знаете, что он страшен и жесток в гневе.

Алиса удрученно промолчала. Роберт усмехнулся, глядя в огонь. Он чувствовал, что одержал победу. Ему удалось убедить Алису в безнадежности сопротивления. Но как она будет вести себя дальше?

Алисе хотелось верить в порядочность и справедливость Блейка. В последнее время он перестал быть излишне подозрительным, его нрав заметно смягчился. Она знала, что небезразлична ему. Ради нее он вернулся в усадьбу из Лондона. Блейк ни в чем не упрекал ее и не набрасывался, как раньше, с нелепыми обвинениями. Но сумеет ли он правильно разобраться в нынешней ситуации? Поверит ли в то, что Алиса не по своей воле уехала с Робертом?

– Мне давно уже следовало похитить вас! – воскликнул Роберт. – Я мечтал о вас, Алиса, днем и ночью. И вы будете моей, пусть даже я поплачусь за это жизнью. Я знаю, что Деверилл убьет меня, если найдет.

Сидя на жестком неудобном стуле, Алиса с тревогой смотрела на Роберта. Она видела, что в его душе борются противоречивые чувства. Но вот он выпрямился и решительным шагом подошел к ней. У Алисы упало сердце.

Взяв Алису за плечи, Роберт заставил ее встать.

? Простите, Алиса, – промолвил он дрогнувшим голосом. – Я погубил нас обоих.

У Алисы перехватило горло.

– Еще не все потеряно, – прошептала она, справившись с волнением. – Если вы сейчас отпустите меня и скажете, где мои дети, вы спасете себя.

– Я не знаю, где ваши дети. Но я отпущу вас. Мне надо бежать из Англии и молиться Богу, чтобы Деверилл не нашел меня.

– Я не верю вам! – в отчаянии закричала Алиса. – Вы должны знать, где мои дети!

Роберт покачал головой:

– Их похитили по приказу Элинор Спенсер. Это она подкупила вашу кормилицу и наняла ту женщину, которая привезла вас ко мне. Кстати, мужа вашей старой кормилицы застрелили тоже по ее распоряжению.

Алиса пришла в ужас.

– Но зачем Элинор мои сыновья?

– Она хочет избавиться от них, чтобы заманить Деверилла в свои сети. Элинор знает, что Блейку нужны наследники, и она мечтает стать его женой. По ее расчетам, Блейк должен поверить, что вы бежали со мной добровольно, как это когда-то сделала его мать, бросив семью ради любовника. После этого Деверилл вычеркнул бы вас из своей памяти и сердца. Но так как ему необходимы наследники, он непременно стал бы искать себе жену. И тогда Элинор сделала бы все возможное и невозможное, чтобы женить его на себе. Что с вами, Алиса?

Алиса почувствовала безумную слабость. Голод и волнения сказались на ее состоянии. У нее закружилась голова, в глазах потемнело, и Алиса упала в обморок.

Деверилл заметил карету, соответствующую описаниям свидетеля похищения Алисы, у придорожного трактира севернее Уинчестера. Мрачно ухмыльнувшись, он остановился, спешился и пересек грязный двор. Над входом в трактир висела покосившаяся вывеска, на которой было написано выцветшими буквами «Позолоченный селезень». Блейк толкнул дверь и переступил порог тускло освещенного помещения.

Его глаза не сразу привыкли к царившей внутри полутьме. К гостю поспешно подошел хозяин трактира.

– Чем могу служить, милорд? – поклонившись, подобострастно спросил он.

Деверилл бросил на него колючий взгляд.

– Здесь остановился высокий джентльмен с темноволосой дамой? – без предисловий спросил он.

– Да, милорд, – ответил трактирщик, сильно нервничая. – Это ваши друзья?

– В каком-то смысле да. Где их номер?

– Они сняли комнату справа у лестницы.

Деверилл молча поднялся на второй этаж.

– Вызови констебля, Мейд, – велел трактирщик жене. – Чует мое сердце, быть беде.

Блейк шел не таясь, не стараясь ступать неслышно. В его груди кипела ярость, и он желал честного поединка с Хартфордом. Блейк давно уже не испытывал такого ожесточения и ненависти к другому человеку. На дуэлях он обычно старался обезоружить своего противника, чтобы не наносить ему смертельного удара.

Но сейчас Деверилл был настроен решительно и хотел довести дело до победного конца, расправившись с негодяем. Он намеревался скрестить с ним шпаги.

Ударом ноги распахнув дверь комнаты, Блейк ворвался в тесное помещение и замер, увидев, что Хартфорд склонился над лежащей на кровати Алисой. Обернувшись и увидев герцога, Роберт побледнел.

– Она упала в обморок, – пролепетал он.

Блейк кивнул и обнажил шпагу. Поняв, что ему не избежать поединка, Роберт сбросил сюртук. Блейк последовал его примеру.

– Защищайтесь, – сказал герцог, и виконт обнажил свою шпагу.

Блейку хотелось убить негодяя на месте. Но Хартфорд был отличным фехтовальщиком. Он хорошо защищался, время от времени делая удачные выпады.

Однако каждый раз Деверилл уходил от удара, хотя и чувствовал себя усталым после дальней дороги. Тишину комнаты нарушали лишь шарканье ног и лязг стали.

Ловко маневрируя, Хартфорд парировал несколько опасных ударов Деверилла. Но и герцог тоже успешно отражал все атаки противника, действуя довольно напористо. Виконт невольно восхищался его искусством фехтовальщика, радуясь тому, что они пока сражаются на равных. Но мрачная улыбка на лице герцога свидетельствовала о том, что он фехтует пока не в полную силу, играя с Робертом, как кошка с мышью. Роберт понял, что когда Деверилл вдоволь натешится, он нанесет смертельный удар. Отчаяние охватило виконта: он не хотел умирать.

Собравшись с духом, Хартфорд решил провести рискованную атаку и, сделав неожиданный выпад, задел острием шпаги плечо герцога. На белой рубашке Блейка растеклось кровавое пятно. В его глазах зажегся огонек ярости.

Деверилл бросился вперед и выбил шпагу из рук виконта. Она отлетела к окну. Роберт застыл на месте, ожидая смертельного удара. Но его не последовало. Герцог несколько раз полоснул клинком по груди и рукам противника, а затем вытер свою шпагу о его рубашку и спрятал ее в ножны. Роберт тихо заскулил от унижения и боли. Деверилл в нескольких местах рассек кожу на его теле, и из ран шла кровь.

– Не в моих правилах убивать безоружного, – заявил Блейк. – Но в следующий раз я могу не совладать с собой и заколоть вас.

– Ваша светлость… – пробормотал Роберт, обезумев от счастья.

– Убирайтесь отсюда, пока я не передумал, – презрительно бросил ему Блейк.

Хартфорд не заставил просить себя дважды и тут же исчез за дверью.

Минутой позже в комнату вошел вызванный трактирщиком констебль из близлежащей деревни.

– Что здесь происходит? – строго спросил он.

– Ничего, – спокойно ответил Блейк. – Никто не убит, все в порядке. Вашего вмешательства не требуется.

Констебль обвел взглядом комнату и, не заметив ничего подозрительного, ушел. Когда дверь за ним закрылась, Блейк подошел к кровати, на которой неподвижно лежала его жена. Распахнув ее плащ, он увидел на шее следы зубов Роберта, и у него сжалось сердце. Если бы в эту минуту Хартфорд был еще здесь, Блейк убил бы его на месте.

Блейк не сомневался, что его жена подверглась насилию. Пододвинув стул к кровати, он сел на него и вгляделся в бледное измученное лицо Алисы. Ее длинные густые ресницы отбрасывали глубокие тени. Блейк осторожно провел кончиком пальца по ее бровям и губам. Ему была невыносима мысль о том, что другой мужчина прикасался к ее телу. Теперь Блейк жалел о том, что отпустил Хартфорда.

Откинувшись на спинку стула, Блейк закрыл глаза и задремал.

Очнувшись, Алиса увидела сидящего у ее постели мужа. У него были усталое лицо и окровавленная рубашка. Алиса ахнула и села на кровати.

– Блейк, ты ранен?! – воскликнула она. Он тут же открыл глаза.

– Это просто царапина, – успокоил он жену.

Алиса видела, что Блейк хочет что-то спросить у нее, но не решается. Она обвела глазами комнату.

– Хартфорд уехал, – сообщил ей Блейк.

Алиса снова взглянула на мужа. Она понимала, что он хочет узнать подробности ее злоключений. Ему не терпится услышать заверения в том, что Хартфорд не посмел овладеть его женой. Однако Алиса решила, что сейчас не время для этого разговора. Главным для нее было спасение детей, которые находились в смертельной опасности.

– Блейк, наши дети у Элинор, – сказала Алиса и поднялась с кровати, шатаясь от слабости. – Мы должны найти их. Я ни о чем другом не смогу думать, пока мои сыновья не окажутся в полной безопасности.

Деверилл долго смотрел на нее. Он не ожидал от жены такой реакции. Он думал, что она сейчас расплачется, начнет задавать ему вопросы о Хартфорде, отрицать свою вину, искать у мужа защиты и утешения. Но вместо этого Алиса показала себя истинной матерью, которая обеспокоена судьбой своих детей.

Это было неожиданным для Блейка, Улыбка появилась на его лице.

– Ты права, дорогая, – признал он. — Главное сейчас – спасти детей.

Блейк нанял почтовый фаэтон в близлежащей деревне и отправил на нем Алису в усадьбу. Она попыталась было возразить мужу, но он настоял на своем.

– Ты поедешь домой, – твердо сказал Блейк. – Я сам во всем разберусь.

Его лицо хранило непроницаемое выражение, и Алисе трудно было судить о тех чувствах, которые владели им. Ей хотелось успокоить мужа, развеять терзавшие его сомнения, но сейчас было не до серьезных разговоров. Необходимо было спасать малышей.

Блейк проводил почтовый фаэтон взглядом, пока тот не исчез за поворотом дорога. Теперь герцог отчетливо сознавал, что правильно поступил, отпустив Хартфорда. Какое бы оскорбление этот человек ни нанес Алисе, его не следовало убивать, иначе это событие навсегда осталось бы в семье Девериллов тяжелым воспоминанием. Призрак Хартфорда разделял бы супругов до конца жизни, словно непреодолимая пропасть. О гибели виконта узнал бы весь Лондон, и это привлекло бы внимание общества к инциденту, который тогда уже не удалось замять.

Блейку предстояло найти близнецов и поставить точку в этой история. Вздохнув, он потер лоб. Где Элинор Спенсер могла спрятать детей? Блейк хорошо знал эту женщину. Она была коварна и изобретательна. То, что Эрону удалось добиться от нее хоть каких-то сведений, уже было чудом. Блейк не надеялся на Николаса Трентона. Ему казалось, что молодой человек не способен проникнуть в тайные замыслы Элинор.

Блейк совсем забыл сообщить жене о том, что ее брат вернулся в Англию.

 

Глава 26

Деверилл направлялся в Лондон, настегивая своего вороного жеребца. В пути он сделал лишь одну остановку, чтобы напоить и накормить коня, а также перекусить самому.

Но когда он явился в лондонский особняк Элинор Спенсер, ему сказали, что хозяйки нет дома. Оттолкнув с дороги слугу, Блейк взбежал по лестнице и ворвался в спальню своей бывшей любовницы. Там никого не было. Блейк тщательно осмотрел письменный стол, порылся в секретере и шкафу и нашел кое-что интересное.

Заехав к себе домой, Блейк отдохнул часок и сменил лошадь. В сумерках он снова отправился в путь. Перкинс с укоризной посмотрел вслед своему неугомонному господину.

– Его светлость словно с цепи сорвался, – пробормотал старый слуга.

На рассвете Деверилл заметил на горизонте белые скалы Дувра. Его взмыленная лошадь неслась во весь опор. В лицо герцогу хлестал встречный ветер. Подскакав к крыльцу одного из домов на побережье, Блейк спешился. Оглядевшись вокруг, он заметил еще двух верховых лошадей у коновязи и удовлетворенно улыбнулся. Взбежав на крыльцо, Блейк позвонил в колокольчик, висевший над входом. Дверь сразу же отворилась.

– Долго же вы добирались, ваша светлость, – сказал стоявший на пороге Николас. – Мы уже начали беспокоиться.

– Я так и думал, что вы тревожитесь, дожидаясь меня, – сказал Блейк, входя в дом.

В просторном помещении он увидел сидевших на кушетке Элинор и Эрона. Лицо светской красавицы было трудно узнать.

– Что вы здесь делаете, Хардвик? – спросил герцог. – Я думал, вы лежите при последнем издыхании.

– Вы разочарованы? – усмехнувшись, спросил Эрон.

Герцог внимательно посмотрел на Элинор. Хардвик действительно жестоко обошелся с ней. Ее лицо было в ссадинах и кровоподтеках, глаз заплыл, губа была разбита.

– Блейк! – воскликнула Элинор. – Слава Богу, что вы приехали! Этот безумец пытался убить меня.

– Не радуйтесь раньше времени, Нелли, – холодно сказал Деверилл. – Лучше скажите, где мои сыновья.

Элинор беспокойно заерзала. Все шло не по плану. Хартфорд оказался слабаком. Интересно, успел ли он овладеть женой Деверилла?

– Не понимаю, о чем вы говорите, Блейк, – пожала она плечами.

Эрон хмуро посмотрел на нее и начал с угрожающим видом приподниматься с места, но Блейк остановил его.

– Не надо, я сам добьюсь у нее ответа, ~ сказал он и, подойдя к Элинор, снова задал свой вопрос: – Где мои сыновья?

– Неужели вы их так сильно любите? – спросила Элинор, Она лютой ненавистью ненавидела Алису и ее выродков, мешавших ей осуществлению задуманного ею.

– Нет, – честно признался Блейк, – но их безумно любит моя жена. И потом, мне не нравится, когда похищают то, что по праву принадлежит мне. Мне казалось, вы знаете об этом, Нелли.

Элинор бросила на Блейка хмурый взгляд. Она никогда бы не подумала, что Хардвик может так жестоко избить ее и что он придет на помощь своему кузену.

Элинор поняла, что она проиграла. Мужчины, явившиеся в ее дом, были настроены решительно. Элинор снова взглянула на Деверилла, о котором она грезила на протяжении пяти лет. Неужели ей так и не суждено стать его женой? Ей было трудно смириться с этой мыслью. Слишком много сил было потрачено на то, чтобы добиться заветной цели.

– А что будет, если я скажу, что ваши дети мертвы? – спросила она.

– Я убью вас.

По выражению его лица Элинор поняла, что это не пустые слова. Николас и Эрон молчали, с суровым видом наблюдая эту сцену.

– Я ждала такого ответа, – проговорила Элинор.

– Где мои дети, Нелли?

Элинор встала, подошла к письменному столу и вынула из ящика какое-то письмо.

– Я отослала их во Францию. Мне, наверное, следовало утопить этих щенков, но я боялась, что меня замучит совесть. – Она повернулась к герцогу. – Попробуйте разыскать их, мой дорогой. Но я не уверена, что вам это удастся.

Алиса нервно ходила по комнате, ломая руки. Прошла уже целая неделя, а о Блейке не было никаких известий. Вернувшийся в Англию Николас тоже не давал о себе знать.

Дрожь пробежала по телу Алисы. Мысль о пропавших детях не давала ей покоя. А что, если их не удастся найти? Что, если Элинор избавилась от них? Но неужели у кого-нибудь могла подняться рука на невинных крошек? Алиса не верила в то, что могли найтись такие нелюди.

Стоя у окна, Алиса слышала, как в гостиную вошел Пауэрс и поставил на стол поднос. Но она не обернулась. Ей не хотелось ни спать, ни есть, ни разговаривать с герцогиней, которая приехала в усадьбу, чтобы поддержать ее. Порой Алисе казалось, что она сходит с ума от бессильной ярости, а потом ее сердце пронзала острая боль.

– Ваша светлость, – услышала она за спиной мягкий голос Пауэрса и теперь наконец взглянула на него.

– Да, Пауэрс, я слушаю вас.

– Может быть, покушаете немного? Вы сильно исхудали. Герцог, пожалуй, не узнает вас, когда вернется.

– У вас есть какие-нибудь известия от него?

– Нет, ваша светлость.

Алиса тяжело вздохнула.

– Хорошо, Пауэрс, я поем попозже. Не беспокойтесь обо мне.

Слуга поклонился и вышел из комнаты.

Может быть, ей все же не следовало избегать общения с людьми? Хотя с Аделайн Алисе было трудно разговаривать. Старая герцогиня была сама не своя от горя и не столько утешала Алису, сколько сетовала на жестокую судьбу. Она уже как будто смирилась с тем, что близнецы исчезли, и говорила о них как о мертвых. Алису это приводило в бешенство. Она не желала даже допускать мысли о том, что ее дети погибли.

– Не говорите о моих детях так, словно их уже нет в живых! – не выдержав, однажды воскликнула Алиса. – Блейк непременно найдет их!

Тот разговор закончился слезами. Обе женщины горько расплакались в объятиях друг друга. С тех пор Алиса старалась меньше общаться с Аделайн и не упоминать в ее присутствии о детях.

Снедаемая тревогой, Алиса решила прогуляться верхом, чтобы как-то отвлечься. Взяв яблоко с подноса, принесенного Пауэрсом, она вышла через террасу в сад. Алиса не стала облачаться в амазонку, решив, что поскачет в мужском седле.

Гарри был слегка шокирован, когда герцогиня распорядилась седлать коня. Не обращая внимания на изумленные взгляды конюха, Алиса поставила одну ногу в стремя и села верхом на лошадь. Не сказав ни слова, Гарри поправил ее юбку так, чтобы та закрывала ноги.

Пришпорив коня, Алиса поспешила со двора. День выдался душным. Небо было затянуто серыми тучами. Неожиданно для себя Алиса выехала на то место, где они с мужем когда-то устраивали пикник. Она вспомнила, с каким упоением они занимались тогда любовью под открытым небом, лежа под раскидистым деревом.

Слезы навернулись на глаза Алисы. Неужели она больше никогда не будет счастлива? В ее душу закрадывались подозрения, что Блейк навсегда оставил ее. Им так и не удалось поговорить о Хартфорде, так как Блейк сразу же уехал, не сказав Алисе о своих планах. Она боялась, что потеряла не только сыновей, но и мужа.

Алиса вернулась домой уже на закате. Спешившись, она отдала поводья младшему конюху и направилась в дом. Предметы отбрасывали длинные тени в отблесках заходящего солнца. Алиса устало поднялась на крыльцо. Ее обувь и подол платья были заляпаны грязью, но она не обращала на это внимания.

Ее никто не встретил, и герцогиня вынуждена была сама открыть тяжелую дубовую дверь. Войдя в прохладный отделанный мрамором вестибюль, она прислушалась. Где-то в глубине дома звучал смех.

Подхватив юбки, Алиса сорвалась с места и бросилась туда, откуда доносились возбужденные голоса. В пустынном вестибюле гулким эхом отдавались ее торопливые шаги.

Подбежав к кабинету герцога, Алиса увидела толпящихся у входа Пауэрса, Кэррика, Элси и других слуг. Заметив герцогиню, они посторонились. На некоторых лицах Алиса видела слезы – слезы радости.

В кабинете на кушетке сидел Блейк. Кровь гулко застучала в висках Алисы, когда она осознала, что муж вернулся. Увидев, что у него на коленях сидит темноволосый малыш, она ухватилась рукой за косяк, чтобы не упасть. У Алисы все поплыло перед глазами, но она взяла себя в руки – она не могла проявлять слабость в минуту счастливой встречи.

Взглянув на нее, Блейк усмехнулся:

– Когда бы я ни приехал, тебя никогда нет дома. Похоже, это уже становится традицией.

– Блейк… – прошептала Алиса и осеклась, вдруг поняв, что не видит Стивена.

Но тут она заметила сидевшего в дальнем углу Николаса, который держал на руках второго малыша. Кроме них, в комнате находился Эрон Хардвик. Алиса подошла к мужу и, взяв Тони, прижала его к груди.

– Вы давно приехали? – спросила она и, не дожидаясь ответа, подошла к брату, чтобы взять на руки второго ребенка.

– Почему от тебя не было никаких известий все это время? – спросила она мужа. – Я очень беспокоилась. За такое пренебрежение тебя мало выпороть, Блейк Кренделл!

Эрон расхохотался, а герцог сделал вид, что рассердился, и грозно нахмурился, хотя его глаза лучились от смеха.

– Мне некогда было писать с дороги, – сказал он. – Дело не терпело отлагательства. А на обратном пути сыновья не давали мне покоя, они постоянно теребили нас и требовали внимания.

– Да, эти ребята задали нам жару, – согласился Эрон и улыбнулся, когда Алиса бросила на него сердитый взгляд, – Я правду говорю, ваша светлость. Во время этого путешествия я твердо решил, что у меня никогда не будет детей.

– Думаю, мир будет только благодарен вам, если вы избавите его от своего потомства! – заметила она и взглянула на брата.

Увидев немой укор в ее глазах, Николас поспешил оправдаться:

– Я предлагал Блейку черкнуть тебе пару слов с дороги, но он не послушался меня. Поэтому не смотри на меня с таким осуждением, я ни в чем не виноват.

– Не пытайтесь выкрутиться, Истленд, – бросил ему Блейк. Первое волнение улеглось, и Алиса вдруг расплакалась.

– О Боже! – простонал Эрон. – Этого еще не хватало! То она дерзит, то плачет.

Быстро встав, Блейк обнял Алису за талию и вывел ее из кабинета. Они поднялись в детскую. Здесь Алиса села и, прижав детей к груди, снова тихо заплакала. Время от времени она вытирала слезы и целовала сыновей. Потом она вдруг забеспокоилась и начала тщательно осматривать их. Но малыши были совершенно здоровы, и Алиса успокоилась. Уложив детей в колыбели, она обняла Блейка.

– Хочешь, я пришлю наверх няню, чтобы она присмотрела за детьми? – спросил он.

Алиса кивнула:

– Да, пусть с ними кто-нибудь посидит, пока я переоденусь. А потом я снова приду сюда.

Блейк хорошо понимал, что творилось в ее душе. Но ему хотелось побыть с женой наедине. Он ревновал ее к детям, которым она, по его мнению, уделяла слишком много внимания. Тем не менее в последнее время он тоже начал привязываться к ним. Блейк понял это на обратном пути из Франции. Эрон сразу же отказался ухаживать за малышами, и Блейку помогал только Николас.

Внимательно взглянув на жену, Блейк заметил, как она похудела. Он много думал о ней во время поездки и решил никогда не задавать ей вопросов о Хартфорде. Блейк не хотел знать правду, потому что теперь она не имела для него никакого значения. Герцог понял, что любит жену и что она нужна ему.

Впервые в жизни Блейк испытывал настоящие чувства, и это было непривычно для него. Там, в номере убогого трактира, его душила бессильная ярость, которая потом сменилась жалостью к Алисе. Блейк понимал, что она не переживет потери детей.

А когда он нашел их, его охватили другие, незнакомые прежде эмоции. Он вдруг ощутил радость отцовства. Беспомощные крошки зависели полностью от него, от его внимания и заботы. Элинор пристроила их в крестьянскую семью, считая, что там никто не найдет детей.

Но Блейк проследил путь Мартины, кормилицы, которая привезла его сыновей во Францию. На это ему потребовалось три дня. Оказалось, что эта женщина отдала детей на попечение своих родителей.

Престарелая крестьянская чета сначала отказывалась отдавать мальчиков Девериллу. Они думали, что это дети их дочери. Однако герцог убедил их в том, что это его сыновья, а Мартина совершила преступление, похитив их.

Блейк поцеловал Алису и позвонил в колокольчик, вызывая служанку. Но вместо нее в детскую явилась Аделайн, которая была вне себя от ярости.

– Почему никто не сообщил мне, что ты вернулся?! – воскликнула она.

– А я и не знал, что ты здесь, – признался Блейк. – Но раз уж ты пришла, посиди с детьми. Нам с Алисой надо переодеться с дороги.

И, не дожидаясь ответа возмущенной его бесцеремонностью Аделайн, он быстро вывел жену из комнаты.

– О Боже, разве я справлюсь с двумя такими пострелятами?! – донесся им вдогонку испуганный возглас Аделайн.

– Бабушка справится с кем угодно, – заверил Блейк Алису.

Когда за ними закрылась дверь спальни, Блейк крепко обнял жену и зарылся лицом в ее пушистые волосы.

– О Боже, как же я скучал по тебе, – прошептал он. Дрожь охватила Алису. Она прижалась к мужу всем телом и спрятала лицо у него на груди. Слушая биение его сердца, она думала о том, следует ли ей расспрашивать его. Надо ли вообще задавать ему вопросы и выяснять отношения?

Блейк приподнял ее голову за подбородок и поцеловал.

– Когда я узнал, что ты исчезла, я бросился за тобой, – хрипло сказал он, прерывая поцелуй. – Я не был уверен в том, что ты убежала по доброй воле. Когда я нашел тебя, я не стал выяснять это. А потом я бросился на поиски детей и вернул их тебе.

Алиса напряженно слушала сбивчивую речь мужа, не понимая, куда он клонит.

– Ты навеки моя, Алиса, – продолжал он, крепче сжимая ее в объятиях, – и никогда не будешь принадлежать другому мужчине. Я не дам тебе исчезнуть из моей жизни и, надеюсь, ты знаешь это.

Алиса кивнула:

– Да, Блейк, я знаю, что ты никогда не бросишь меня. Ты же не раз говорил, что не любишь терять то, что по праву принадлежит тебе.

– Это не единственная причина. – Он помолчал, а потом вдруг сказал, едва сдерживая волнение: – Но, Алиса, если ты скажешь, что не хочешь принадлежать мне, я отпущу тебя. Я не буду удерживать тебя против воли.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь!

– Я отпустил Хартфорда, потому что не хотел, чтобы между нами возникали призраки прошлого. Если ты хочешь быть с ним, я не стану препятствовать твоему счастью.

– Блейк! – с негодованием воскликнула Алиса.

– Нет, выслушай меня до конца, – остановил ее Блейк. – Я не буду настаивать на том, чтобы близнецы жили со мной. Да, я не хочу, чтобы ты покидала меня, но еще хуже для меня, чтобы ты оставалась со мной, но мечтала о другом мужчине.

– Какой же ты глупый и упрямый! – воскликнула Алиса, освобождаясь из его объятий. – Ты не желаешь выслушать, что я тебе говорю. Я устала доказывать, что люблю тебя! И устала ждать ответной любви! Если ты не хочешь, чтобы я оставалась в твоем доме, я заберу своих сыновей и уеду. Но не надо строить из себя джентльмена и уговаривать меня уйти к другому, если ты просто хочешь расстаться со мной. Я не потерплю такого лицемерия! – Алиса взглянула в глаза мужа. – Я хочу, чтобы ты наконец сказал мне, любишь ты меня или нет. Если не любишь, то я сегодня же покину твой дом.

– Это ультиматум? – пряча улыбку, спросил Блейк.

– Нет, я просто ставлю тебя перед выбором. Или – или.

– Поскольку у меня нет другого выхода, вынужден признаться, что я люблю тебя, – негромко сказал Блейк. – Я полюбил тебя в тот день, когда узнал, что ты не граф Истленд, я только не хотел признаваться в этом.

Алиса была поражена его словами и тоном, которым они были сказаны. На мгновение она растерялась. Ее переполняли эмоции. Затем счастливая улыбка заиграла на ее губах. Блейк подхватил ее на руки и отнес на кровать.

Взглянув друг на друга, они начали лихорадочно раздеваться, бросая одежду на пол. Все произошло очень быстро.

– Я люблю тебя, дорогая моя… – шептал Блейк, задыхаясь от страсти.

 

Глава 27

– И что вы сделали с этой гадиной? – спросила Аделайн. Эрон Хардвик хмыкнул.

– Ваш внук предоставил Элинор возможность бежать из Англии. Если бы он не сделал этого, я расправился бы с ней, – сказал он. – Но герцог, похоже, слишком милосерден. На его месте я убил бы ее.

– Вы злой человек, Эрон, – сказала Аделайн, и Хардвик не стал спорить с ней.

– Надеюсь, что это так, – усмехнулся он. – Во всяком случае, я старался быть злым всю свою жизнь.

– И вам это удалось, – сказала Аделайн, неодобрительно поглядывая на Эрона. – Но почему вы решили помочь Девериллу?

– От скуки, – крутя кольцо на пальце, признался Хардвик. – Ну и, возможно, еще из чувства родственной солидарности.

Аделайн кивнула.

– Не кивайте с таким видом, как будто вы меня понимает те, – возмутился Эрон. – Я не из тех, кто делает добро людям.

– Я это знаю. Но возможно, в вас проснулась совесть и вы вовсе не такой плохой человек, каким хотите казаться.

– Вы действительно так считаете? – задумчиво спросил Эрон. – Ну что ж, может быть, вы и правы. Я виноват перед леди Алисой за те неприятности, которые я ей доставил. Да и за спиной кузена я делал кое-какие гадости. Вероятно, мне захотелось загладить перед ними свою вину.

– Вы имеете в виду гибель отца Блейка?

Эрон бросил на Аделайн ледяной взгляд.

– О Боже, конечно, нет. Я не имею к этой смерти никакого отношения. Я имел в виду историю с его матерью, в которой я сыграл неблаговидную роль. Мне не следовало вмешиваться не в свое дело. Тони просто не повезло.

– Расскажите мне правду о Тони, Эрон, я хочу все знать.

– А почему вы думаете, что мне известны подробности, о которых никто не знает?

– Потому что вы всегда были любознательным мальчиком, как, впрочем, и мой брат, ваш отец.

Эрону было явно не по себе. Он стал отнекиваться, но герцогиня настояла на своем.

В конце концов Хардвик пожал плечами и сдался:

– Ну хорошо, я скажу то, что знаю. Это был просто несчастный случай, вот и все.

Аделайн бросила на него удивленный взгляд.

– Объясните мне, пожалуйста, что вы подразумеваете под словами «несчастный случай», – попросила она.

Эрон усмехнулся:

– Бегство Милинды не было, конечно, случайностью. И, каюсь, я приложил к этому руку. В то время я был романтичным юношей и считал Тони угрюмым человеком, недостойным такой милой жены, какой была Милинда. Это я уговорил ее имитировать побег с французом, чтобы заставить мужа ревновать. Кто же знал, что этот идиот, жалкий французишка, воспримет все всерьез? И что Тони застрелится из охотничьего ружья?

– Так это все же было самоубийство?

– Нет, это был несчастный случай. Я находился неподалеку и поспешил на звук выстрела. Тони выронил ружье из рук, зашатался и упал. Но в этот момент прибежал Блейк и обвинил меня в убийстве своего отца. – Эрон нахмурился. – Я был оскорблен до глубины души и думал, что никогда не прощу ему этого. Да, возможно, я был вредным и коварным юношей, но я бы не смог убить человека, тем более кровного родственника.

Аделайн откинулась на спинку стула, не сводя глаз с Эрона.

– Возможно, мы действительно были несправедливы к вам, Хардвик, – вздохнула она, – Но ведь была еще история с Мэриетт Хатауэй.

Тень пробежала по лицу Эрона.

– Я любил ее и уговорил бежать со мной.

– Понятно.

– Ничего вам не понятно. После этого случая я сделал вывод, что женщины приносят одни неприятности.

В этот момент в гостиную вошел Николас.

– Вы не видели мою сестру? – спросил он и, не дожидаясь ответа, сел в кресло.

Эрон усмехнулся:

– Я хорошо знаю своего кузена и могу предположить, что мы не увидим сегодня ни его, ни леди Алису.

Аделайн кивнула:

– Я тоже так думаю. После свадьбы они не выходили из спальни целые сутки.

– Неужели? – проговорил Николас. – В таком случае через девять месяцев мы можем ожидать прибавления в их семействе.

Эрон лукаво улыбнулся.

– Кстати, если уж мы заговорили о детях, я хотел спросить у вас, Истленд, видели ли вы уже своего?

Николас нахмурился.

– Как это неблагородно с вашей стороны, Хардвик, напоминать мне об этом.

– Так видели или нет?

– Нет. Я вообще не уверен, что это мой ребенок. Но поскольку Деверилл посчитал нужным дать Глории деньги, я решил не оставаться в стороне и назначил ежегодную ренту на содержание мальчика. Однако этим и ограничится мое участие в дальнейшей судьбе ребенка и его матери.

Эрон понимающе кивнул.

– Я собираюсь проехаться верхом, – сказал Николас, вставая, – не составите ли мне компанию, Хардвик?

– Берегитесь, Истленд, я уже начинаю чувствовать себя здесь словно в кругу семьи. Еще немного, и я признаю всех вас своими близкими родственниками, – шутливо произнес Эрон.

– На вашем месте я поостерегся бы делать такие выводы, Хардвик, – выходя в сад, сказал Николас. – Деверилл обладает отвратительной привычкой предъявлять слишком высокие требования к членам своей семьи.

– Я знаю об этом.

Аделайн осталась одна в гостиной. Сцепив пальцы рук, она закрыла глаза и глубоко задумалась. Гибель сына была, конечно, ужасной трагедией для нее. Но то, что он не покончил с собой, а погиб в результате несчастного случая, радовало старую герцогиню. Она решила позже рассказать Блейку все, что узнала от Хардвика.

Блейк, несомненно, поверит в то, что Эрон не причастен к трагедии, произошедшей с его отцом. В последнее время герцог стал мягче и терпимее к людям. В этом Аделайн видела заслугу Алисы, которая изменила Блейка до неузнаваемости.

Герцогиня улыбнулась. Она гордилась тем, что устроила счастье своего внука. Ведь это она заставила его жениться на Алисе. Аделайн сильно рисковала. Она не знала, удастся ли Алисе пробудить чувства в душе герцога. Аделайн мечтала о том, чтобы у Блейка появились наконец наследники. Их род не должен был пресечься. Именно поэтому она взяла все в свои руки и заманила внука в ловушку, единственным выходом из которой был а женитьба на Алисе.

Блейк заслужил счастье, но ни одна женщина, кроме Алисы Трентон, не могла бы дать ему его. Алиса не была кокеткой и лицемеркой, как многие представительницы высшего лондонского общества, и в то же время обладала живым характером и огромным обаянием.

Аделайн сразу же поняла, что из Алисы выйдет идеальная жена. Но ей было трудно внушить это своему упрямому внуку. Что касается Алисы, то она с первого взгляда влюбилась в герцога, и Аделайн знала об этом. Поэтому старая герцогиня дала себе слово сделать все возможное и невозможное для того, чтобы ее внук и Алиса были вместе. И вот наконец в их сердцах проснулась взаимная любовь, у них уже было два сына, а со временем, возможно, появится и третий ребенок.

Дрожь пробежала по телу Аделайн при воспоминании о том, с каким отвращением и неохотой Блейк вступал в брак со своей бывшей подопечной. У него вызывала ярость мысль о том, что его заставили жениться. Тогда он был страшно зол на бабушку. Аделайн боялась, что он будет вымещать свое зло на несчастной Алисе. Но, слава Богу, все обошлось.

Блейк вообще плохо разбирался в людях. Он даже не понял, что юный граф Истленд – переодетая девушка, хотя Аделайн сразу догадалась об этом. Много лет Блейк считал своим заклятым врагом Хартфорда, хотя для этого не было никакой причины. Но все хорошо, что хорошо кончается…

– Ты хочешь услышать правду? – прошептала Алиса на ухо мужу.

Он поднял голову и вгляделся в глубину ее бездонных голубых глаз. Они лежали на смятых простынях в спальне Блейка.

– Я не уверен в том, что хочу знать ее, – признался он.

– И все же я должна тебе все сказать, – твердо заявила Алиса и погладила Блейка по щеке.

Он с тревогой смотрел на нее.

– Между мной и Робертом никогда ничего не было, – проговорила Алиса. – Когда он увез меня, то пытался овладеть мной, но этому помешал твой кузен. А потом ему было уже не до любовных утех. Роберт очень испугался, что ты скоро найдешь его и рассчитаешься за все. Поэтому после поединка с Эроном он даже не прикасался ко мне.

– Я не просил тебя отчитываться передо мной, Алиса.

– Знаю, но мне хотелось тебе все объяснить.

Блейк взял ее руку и стал целовать пальцы.

– Ты все еще грызешь ногти, – заметил он.

– Ты бы тоже начал грызть ногти, если бы на твою долю выпали такие переживания, – возмущенно заявила она, отдергивая руку, но тут же увидела, что глаза мужа искрятся смехом.

– Милая, милая Алиса, – прошептал он и припал к ее губам в страстном поцелуе.

Алиса обвила руками его шею. Никогда в жизни она не была так счастлива, как сейчас.

– Я люблю тебя, – прошептал Блейк, не сводя с нее восхищенного взгляда.

И Алиса знала, что это правда.