Изучив накануне каждую новую черточку, выдававшую возраст на лице Алекса, Ангелина с той же тщательностью изучала внешность брата.

– Ага! Еще шесть седых волосков, – произнесла она с мрачным удовлетворением. Почему мужчины с возрастом становятся представительнее, а женщины только стареют?

Хотя его никогда не назвали бы классическим красавчиком, но Гас – с озорными голубыми глазами и окладистой черной бородой – выглядел как герой с обложки ее нового любовного романа. Старел он удивительно красиво. Как и Алекс, черт возьми! Как же! Голубая кровь, аристократическая кость! – грустно заключила Ангелина. Невооруженным глазом видно, что в ее жилах кровь течет самая что ни на есть обыкновенная…

– Что случилось, ты ударился головой? – Она заметила шрам, змейкой уходящий к границе его непослушных волос, чуть повыше другого, скрытого бородой.

– Так, слегка. Один парень на шоссе не удосужился вовремя включить сигнал поворота. Слушай, Ангелина, что это у тебя мигает свет? Так часто бывает?

– Не чаще двух раз в неделю. Хочешь лепешку к кофе?

– Мм… Надо было в прошлый раз проверить проводку. Лепешку? Да, с удовольствием. Напомни мне взять из грузовика тестер, когда я пойду за сумкой.

Ангелина налила кофе, достала банку плавленого сыра и полдюжины свежих лепешек. Весь день она работала как вол. Гас ввалился, когда чуть стемнело, мрачный и усталый, но на предложение поужинать ответил, что не голоден.

Что-то раздражало его, и обязанностью Ангелины – как единственной родственницы к востоку от Миссисипи – было вытянуть причину.

Она решила подойти издали. Не секрет, что она не слишком сильна в этом, но по-другому победить Гаса Видовски нельзя.

– Угадай, кого я встретила дважды на этой неделе? – как бы случайно обронила она, намазывая сыр на половинку лепешки и передавая ее через стол брату. – Хайтауэра. И его дочку тоже; она просто чудо. Высокая блондинка с серыми глазами – очень похожа на Дину, но намного интереснее, даже в четырнадцать лет.

Гас был влюблен в Дину. Алекс, наверное, об этом не догадывался, но она-то знала это практически из первых рук. Если бы Ангелина не возненавидела эту женщину за то, что та увела у нее Алекса, она бы возненавидела ее только за страдания брата. Дина экс-Хайтауэр была и остается позолоченной сучкой, даже став графиней или герцогиней в каком-то микроскопическом королевстве.

Бедный Гас! Стоял рядом с Алексом на свадьбе, а затем бросил все и отправился на заработки за семь месяцев до окончания колледжа. Диплом он так и не получил.

– Отлично. Ну и как Алекс? – Не дожидаясь ответа. Гас продолжал:

– Ты знаешь, я нашел работу на побережье, малыш. Возможно, начать придется только в ноябре. Почему бы нам не взять отпуск на недельку-другую?

– Тебе даже не любопытно?

Гас потянулся за новой лепешкой, стряхнул с нее сыр, затем залез в холодильник в поисках чего-нибудь сладкого.

– Не любопытно? Что именно?

– Алекс. Вы ведь не виделись сотню лет, а были не разлей вода. Вместе с Куртом.

– Ну и что? Я занят. У тебя есть лимонное повидло?

Она достала из кладовки банку, открыла и подала ему.

– Испортишь себе зубы. Если бы Алекс был моим лучшим другом и я бы не виделась с ним…

– Ну хватит! Оставь, хорошо?

– Сомневаюсь, чтобы Сэнди помнила мать. Сэнди – их дочь, я тебе говорила? Ей примерно столько же, сколько было мне, когда…

– Да, знаю. Столько же, сколько было тебе, когда ты, не стесняясь, черт возьми, меня, без зазрения совести вешалась на Алекса.

Ангелина с грохотом бросила нож на пластиковый стол.

– Никогда! Никогда в жизни я не вешалась на мужчин!

Гас усмехнулся, а она невольно подумала, что с годами он не потерял привлекательности.

Они с Алексом отличались друг от друга как день и ночь; вместе или по отдельности, они оба с легкостью сводили женщин с ума.

Гас намазал повидло с мастерством и точностью художника.

– Итак, тебе по-прежнему есть дело до старины Алекса, так, сестричка?

– Конечно, так же как до ядовитого плюща.

– Так почему бы тебе не заняться им вплотную?

– Чем, ядовитым плющом?

– Нет, ведьмочка, – Алексом. Он свободен. Ты свободна. Почему не дать делу ход? В худшем случае он бросит тебя, и ты сможешь окончательно вычеркнуть его из списка мечтаний.

– Ты имеешь в виду – в лучшем случае? В худшем случае он окинет меня одним-единственным взглядом и начнет хохотать, как гиена. – Ангелина поднялась из-за стола и шагнула к кухонной раковине. Свет мигнул еще раз. – Довожу до твоего сведения, – проворчала она, – так тому и быть. Алекс встречается с женщиной по имени Кэрол Как-ее-там. Ты, наверное, ее знаешь – она дама светская. Так или иначе, он изранит всю душу бедняжке Сэнди, если соберется жениться на Кэрол. Сэнди говорит, эта Кэрол все время присылает ей информацию о различных интернатах и отпускает прозрачные намеки о том, как славно жить в одной комнате с девочками ее возраста и назначать свидания отличникам из старших классов.

– Любопытно, ты только что с ней встретилась, а уже так много знаешь. Ангелина пожала плечами.

– Оказалось, что мы похожи. Может, Сэнди чувствует, что я для нее не угроза, по крайней мере в этом отношении. Однако она заявила, что сбежит из дома в тот день, когда Алекс женится на этой Кэрол. Я не думаю, что ей светит перебраться во дворец к Дине. К тому же у нее есть знакомый парень, который гоняет на «корвете». По описанию Сэнди, это первый кандидат в ваш клуб 3-Г.

Гас усмехнулся; белоснежные зубы сверкнули сквозь черную бороду.

– Ах-ах! Надо забежать к Хайтауэру и оказать ему моральную поддержку!

– По-моему, стоит Гас, что тебя беспокоит? Он с подозрением посмотрел на нее.

– Ничего не беспокоит, малыш. У меня чуть больше дел, чем я могу взвалить на плечи, но с этим я справлюсь.

Все, натолкнулась на каменную стену. Он и в хорошем-то настроении был скрытен, а уж если решил закрыть тему…

– Ты меня не одурачишь, сам знаешь. Только помни, я всегда здесь, если захочешь поговорить.

Направляясь к телефону, Гас сжал ее в объятиях и оторвал от пола.

– Знаешь что, ведьмочка? Ты становишься слишком умной для строптивой девчонки, которой все как с гуся вода.

Едва Алекс закончил рассказывать Сэнди о Гасе Видовски, как зазвонил дверной колокольчик. Экономический советник Алекса, двое старших детей которого уже учились в колледже, рассказывал, что обращение с ними как со взрослыми приносит иногда удивительный результат. Алекс решил, что стоит попробовать.

Ожидая увидеть Гаса, он распахнул дверь и обнаружил на пороге Кэрол. В одной руке она держала букет роз, в другой – бутылку его любимого вина.

– Сюрприз! – проворковала она. – Ты не собираешься пригласить меня войти, дорогой?

– Да, конечно, входи. Ух! Я, должно быть, заработался и что-то забыл? – Алекс закрыл входную дверь и мысленно перелистал свой бизнес-календарь. Странно. Он мог поклясться, что не назначал свидания на вечер…

– Я весь день была тут неподалеку – я тебе говорила, что позирую для моего портрета? Оттуда и розы – я позирую с ними, одетая в белую шелковую парчу с соболиной накидкой через плечо. Короче, я решила заглянуть и узнать, не хочешь ли ты сходить на танцы в следующий уик-энд. Привет, Сэнди. Ты уже сделала уроки?

– Свои уже сделала, а вы, я вижу, еще повторяете свой, ага? – пропела Сэнди на той ноте сладкой невинности, которую Алекс слишком хорошо изучил за последние несколько месяцев. Он бросил на дочь предупреждающий взгляд, но не успел решить, что делать дальше, как колокольчик зазвонил снова.

На этот раз Сэнди проскользнула вперед и сама открыла дверь.

– О, привет, вы, должно быть, мистер Видовски. Папа говорил, что вы уже выехали. Ангелина, ты уверена, что это твой брат? Я имею в виду, вы, ребята, ни капли не похожи. Входите, мы ждем вас.

При их новых взрослых отношениях Алекс не стал возражать, чтобы Сэнди несколько минут выполняла роль хозяйки перед тем, как идти наверх смотреть телевизор.

Гас не предупредил, что привезет с собой сестру. Алекс растерялся. Вот оно, черт возьми, снова – то идиотское чувство, которое он испытал, впервые споткнувшись об нее, выползающую ботинками и попкой вперед, из-под магнолии. Он никогда так не реагировал на жен-шин! По крайней мере последние двадцать с лишним лет.

– Гас… Ангелина, – бормотал он, пытаясь не глазеть на свободные в пурпурных разводах брючки и обтягивающий свитер. Господи, с ее появлением вся комната осветилась!

Кэрол подняла безупречно подведенные брови.

– Твои друзья? – произнесла она сквозь безудержное щебетание Сэнди.

– Ангелина и Гас Видовски – то есть сейчас Ангелина Перкинс. Мы вместе росли.

С улыбкой, которую можно отливать в гипсе, Кэрол пропела:

– Как мило. Я и забыла, что несколько лет ты посещал публичную школу. – Смерив Ангелину взглядом и мгновенно забыв о ее существовании, Кэрол, не теряя ни секунды, занялась Гасом. Ее глаза расширились и ярко заблестели. – Я Кэрол Инглиш. Думаю, Алекс упоминал обо мне.

Изо всех сил стараясь не глазеть на Сэнди и Ангелину, которые рука об руку отправились в гостиную, Алекс позволил себе оценить реакцию Гаса на Кэрол и наоборот. Что тут скажешь? Притягательность Гаса для женщин по-прежнему велика. Водительская спецовка и фланелевая рубаха, знавшая лучшие времена, мало скрывали его мускулистую фигуру. Девицы обычно не могли устоять от соблазна и липли к Курту. Или к нему самому, не без гордости подумал Алекс.

Если Гас запал на Дину – а он запал, хотя Алексу и не полагалось об этом знать, – Кэрол должна была произвести на него впечатление. Те же подстриженные под пажа светлые волосы. То же безупречное, врожденное чувство стиля.

Внезапно он представил себе Кэрол, одетую, наподобие Ангелины, в расписные пурпурные брючки или зеленый комбинезон с ядовито-желтой надписью «Лесной питомник Перкинса» поперек спины. Подобный наряд сразу сбил бы с нее лоск!

Усмехнувшись, Алекс направился в гостиную.

Первые несколько минут разговор был общим, пока Кэрол не выбрала Гаса в качестве жертвы утонченной инквизиции, время от времени бросая косые взгляды на Алекса.

Он знал свою роль: слишком часто играл ее во время своего короткого брака с Диной. Но сегодня он чертовски устал, чтобы исполнять роль ревнивого мужа.

Итак, он развалился в удобном кожаном кресле. Ангелина устроилась в своей любимой позе, сбросив туфли и подогнув ноги под себя.

На ней были розовые бумажные носочки. Почему-то его это тронуло.

Когда разговор завертелся внутри маленькой группы, Сэнди подвинула скамеечку для ног поближе к Ангелине, оставив Кэрол восседать в покрытом гобеленом кресле в стиле королевы Анны.

Чувствуя странное беспокойство, Алекс поднялся.

– Что тебе налить, Гас? Как прежде – старого «Бурбона» со льдом?

– Спасибо, не пью. Я за рулем. Не хочу давать этой чертовке повод распоряжаться моей новой тачкой. Она рассказывала тебе когда-нибудь, как мне пришлось выкупать ее из полиции за попытку обогнать пожарную команду?

– Не слушай его, Сэнди, все было не так, – заворчала Ангелина. – У меня заклинило акселератор, и я случайно сбила несколько дорожных знаков, пока пыталась вытащить его ногой.

Усмехаясь – Ангелина всегда производила на него дьявольское впечатление, – Алекс налил женщинам вина и имбирного эля Сэнди и вновь повернулся к Гасу:

– Почему бы тебе не переночевать здесь? Мы могли бы перехватить чего-нибудь посерьезнее. У нас полно пустых комнат, правда, принцесса? – Он призвал дочь повторить приглашение, и та засияла, заставив его почувствовать, что он хоть раз сделал что-то правильно.

– Спасибо, но я расположился у Ангелины. Крыша вряд ли протечет в ясную погоду, а развести на чердаке ручных белок ведьмочка не успеет… – Гас довольно усмехнулся, когда сестра кинула в него подушку, напомнив, что он обещал посмотреть проводку. – У нас разделение обязанностей: я ремонтирую ее дом, она штопает и кормит меня пиццей по-польски, когда я приезжаю в город.

Кэрол внимательно изучала свой маникюр. Сэнди немедленно захотелось узнать, как готовится пицца по-польски, а мужчины занялись обсуждением допотопной проводки и законов строительства. Разговор перешел на строительный бизнес в целом, который, как оказалось, на подъеме, и на мебельный бизнес, в том числе на «Хайтауэр инкорпорейтед», председателем правления которой являлся Алекс. Постепенно женщины замолкли, а мужчины переключились на новые таможенные тарифы, международную торговлю и на грядущую международную мебельную ярмарку в Хай-Пойнте.

Забытая Кэрол принялась царапать что-то палево-розовым ногтем на подлокотнике своего кресла. Сэнди, открыв рот, с изумлением и восхищением смотрела на лучшего друга отца. Голова Ангелины начала клониться, потом скользнула набок, глаза окончательно закрылись. Она была на ногах с пяти утра и закончила свой двенадцатичасовой рабочий день еще до появления Гаса.

Беззвучно поднявшись, Сэнди исчезла и спустя двадцать минут возникла снова, опасно балансируя нагруженным подносом.

– Кофе, – тихо сообщила она и улыбнулась, глядя на маленькую женщину в расписных пурпурных штанишках, крепко спавшую в кожаном кресле Алекса. Лишь один бронзовый завиток мягко покачивался в такт ее дыханию.

На помощь Сэнди поторопился Гас. Одарив ее убийственной для дам улыбкой, он подхватил поднос, который начал опасно крениться.

– Тебе кто-нибудь говорил, что ты даже милее, чем твоя мама?

– Нет, сэр. Но если вы так считаете, я не стану спорить. – Свежая, как молодой побег, Сэнди кокетливо улыбнулась.

– Алекс, этот ребенок принесет тебе немало хлопот. Надеюсь, ты понимаешь это, старик?

– Как думаешь, откуда взялось столько седых волос? Благодаря принцессе. А сейчас не пора ли… – он чуть не предложил дочке отправляться спать, но нахмуренная бровь Ангелины, разбуженной ароматом свежего кофе, отвела его от катастрофы, – э-э.., сесть поудобнее, чтобы разлить кофе?

Часы пробили полночь, когда Гас и Ангелина уехали. К этому времени у Сэнди появился новый герой, а у Алекса – новая головная боль. Вместо беспокойства из-за мальчишки в «корвете» придется волноваться из-за средних лет парня на грузовичке.

Одно радует: она перестанет лить слезы и ежеминутно бросаться в свою комнату. Хотя бы несколько последующих дней.

Клюя носом в сомнительном комфорте нового грузовичка Гаса, Ангелина вспомнила о хищной блондинке Алекса и весело засмеялась. Когда все попытки захватить инициативу лопнули, мисс Инглиш оказалась настолько раздосадованной, что забыла о хороших манерах и стала грызть ногти.

– Она тебе понравилась?

– Кто?

– Неважно. – Под меланхолическую мелодию «Лунного света в Монтгомери», лившуюся из автомагнитолы, она отвлеченно подумала, любит ли еще Алекс отварные овощи.

Когда уже вторая пожарная машина обогнала их в паре миль от поворота к питомнику, Гас выругался. С чувством растущего беспокойства Ангелина отстегнула ремень безопасности и подалась вперед, разглядывая, куда они едут. Только не на мою дорогу! Господи, не ко мне!

Сбавив скорость, Гас свернул с мостовой на гравийную дорогу. Как только грузовичок затормозил у ворот, Ангелина пулей выскочила из кабины и бросилась бежать.

Клубы дыма и пара поднимались над домом; целый табор пожарных машин скопился там, где утром была посыпанная свежим гравием живописная автомобильная стоянка.

– Шибко много дыма. Да и воды тоже. Виноват, леди, но вам, похоже, нужна новая крыша. Однако могло быть хуже. Мальчишка заметил, что что-то тлеет в окне над лестницей, и позвонил нам.

Поблагодарив пожарных, которые так быстро откликнулись, и вторую команду, тут же примчавшуюся по вызову, Ангелина заторопилась по перерытой земле к входной двери, не замечая, что постоянно шепчет одно и то же:

– О нет! Нет, нет, нет!..

– Стойте, леди, вам нельзя внутрь. Она оттолкнула схватившую ее руку.

– Это мой дом, черт возьми! И я туда войду.

– Простите. Я не могу позволить вам этого, мэм. Дым еще слишком густой, можно задохнуться. Конструкции тоже могут быть повреждены. Двое наших собираются проверить, не загорится ли снова. У вас есть где переночевать?

– Единственное, что у меня есть, – этот дом. – Она снова оттолкнула удерживающую руку и взвыла:

– Гас! Пусть он меня пропустит, он меня не слушает!

– Мы проверим дом, а вы – остальной участок, мэм.

– О Господи, моя теплица! – зарыдала Ангелина. Ошарашенно озираясь по сторонам, она пыталась сообразить, что происходит, но среди мигающих огней и орды космических пришельцев в масках, разгуливающих по ее территории, все казалось нереальным.

– По-моему, с теплицей ничего не случилось, – спокойно сказал Гас. – Твой сарай на месте. И машины тоже.

К счастью, ее фургончик и старый самосвал стояли за теплицей, вдали от дома. Слабое сияние луны осветило запыленный верх теплицы и отразилось от мокрого металла крыши сарая.

– Мои растения, – прошептала она, однако ряды груш, намокших вишен и слив, казалось, не пострадали.

Все же она проковыляла по мокрому гравию, стремясь убедиться во всем сама. Когда проверила теплицу, сарай и обе машины, охватившая ее паника несколько отступила.

– Успокойся, солнышко, – прогромыхал Гас, подойдя сзади и подхватив ее на руки. – Мы все сможем исправить. Утром я первым делом вызову пару своих парней, и мы восстановим все за неделю, я обещаю.

– Только скажи этим пожарным, что мне нужно внутрь, – потребовала она из надежного укрытия на руках брата. – Мне нужно! Там моя чековая книжка, там.., зубная щетка. Гас, там же все мои альбомы!

В ранней юности Ангелина увлекалась фотографией. У нее были альбомы, посвященные семье, друзьям, и еще один, особенный, о котором не знал никто, со снимками Алекса Хайтауэра. Она бы умерла, если бы кто-нибудь обнаружил его!

– Полегче, ведьмочка, все могло бы быть, черт возьми, намного хуже.

Ангелина высвободилась из рук брата; ее лазурные глаза сверкнули на закопченном лице.

– Знаю, знаю, я веду себя как идиотка. Слава Богу, ты здесь, со мной. Смотри, мы можем залезть внутрь, набрать одеял и подушек и устроиться на ночь в теплице. Какая-никакая, но в конторе есть ванна и…

– Шш! Я уже все рассчитал, солнышко. Я устроюсь здесь до утра – все равно, пока не рассветет, делать нечего. Завтра все проверю, вызову парней и начну составлять список материалов. К полудню сообщу тебе, когда сможешь снова вернуться домой.

– Вернуться домой?! – Оттолкнув брата, она в изумлении уставилась на него. – Если ты думаешь, что я отправлюсь в мотель, ты круглый идиот! Говорю тебе, я буду спать в теплице!

– Ну-ну, – ехидно кивнул он. – Вместе с мышами, которые прибегут есть семена, змеями, которые приползут есть мышей, и…

– Хватит! Хватит! Тогда я буду спать в твоем грузовичке.

– Что? И оставишь меня спать с мышами и змеями? Отправляйся к Алексу. Сэнди уступит тебе одну из ночных рубашек, и я удивлюсь, если она не найдет для тебя зубную щетку. – В ответ на гневный вопль он легонько шлепнул ее по щеке, как делал это раньше, когда она, ребенком, баловалась сверх меры. – Шш! Все будет в порядке, малыш. Поверь мне. Зачем иначе существуют старшие братья?

Ангелина засопела, сморщилась и вытерла о рукав перепачканное лицо.

– Не Алекс, черт возьми, мой старший брат, а ты!

– Знаю, – спокойно сказал Гас и повернулся к мужчине, бредущему по взрытой колесами земле. – Спасибо, Алекс, я в тебе не ошибся.

– Господи, – прошептал Алекс, осматривая закопченные руины того, что еще вчера было маленьким приветливым домиком.

– И я не ошиблась в тебе, Гас Видовски! Не думай, что я забуду! – Переключив взгляд на Алекса, Ангелина огрызнулась:

– Прошу занести в протокол, что я подчиняюсь силе.

Алекс засмеялся, но почти немедленно снова стал серьезным. Взяв Ангелину за руку, он повел ее через колеи, пробитые колесами тяжелых пожарных машин.

– Запись произведена, мэм.