Стоя перед мутным зеркалом в своей комнате, Эрон завязал изысканный узел на своем галстуке, оценивающе поглядел на себя и бросил через плечо:
– Эдакого костюма я сроду не нашивал! Как тебе, а?
Наблюдатель или, вернее, наблюдательница по имени Аталанта Уортингтон опустила ножницы миссис Филпотт, с помощью которых она обрезала один из галстуков братца Дейда, чтобы повязать его себе на шейку, и оценивающе оглядела Эрона:
– Знаешь, вряд ли тебе кого-то удастся провести…
У Эрона похолодело в животе. Он понял, что рано или поздно мисс Электра Уортингтон узнает, кто он такой на самом деле. Просто он надеялся, что к тому времени будет уже очень далеко… Желательно в Шотландии, а еще лучше где-нибудь в Финляндии.
И тотчас словно льдом сковало сердце: как он может уехать так далеко и оставить Электру одну?
Усилием воли приказав себе не думать об этом, он улыбнулся девочке фирменной улыбкой сорвиголовы Хейстингза:
– Я все время всех обманываю. Вот как тебя…
Атти потерла переносицу:
– Любой поймет: ты и прежде так одевался. Пари держу, ты примерял втайне от своего господина его наряды!
Девочка вошла в его комнату, когда он был уже вполне одет и сражался с галстуком – это избавило ее от созерцания его мучений при застегивании изысканно скроенного жилета.
– Н-ну… надо же чем-то развлекаться камердинеру в свободное время…
Атти тем временем утратила всякий интерес к галстуку (было ясно как божий день, что Дейд станет скандалить, но что поделаешь!) и перебралась к стулу у камина, через спинку которого был переброшен парадный фрак Эрона.
– Эй, держись от моего костюма подальше со своими ножницами!
Когда это было нужно, Эрон умел перемещаться стремительно. Неуловимым движением он зафутболил под кровать останки галстука Дейда. Некогда это был вполне себе галстук… мир праху его! Когда он, Эрон, вступит во владение фамильным состоянием, это он тоже возместит…
«…Но сможешь ли ты возместить веру Электры в тебя, когда в один непрекрасный день обнаружится, что ты и есть тот самый неуважаемый Лорд Анафема, более известный в свете как Черный Эрон?
…Но этот пресловутый непрекрасный день, благодарение Господу, еще не настал!»
Увы, к его собственному неудовольствию, он с каждым часом все более соответствовал этой безумной семейке – и что проку было зарекаться «Только не попадись!».
Когда он был уже на пороге, раздался голосок Атти:
– Ты хочешь осеменить ее?
Эрон закрыл глаза. Черт подери… ему почти удалось улизнуть. Ему не хватило одной-единственной чертовой секунды…
Глубоко вдохнув всей грудью, он обернулся к одному из своих темных демонов… к самому миниатюрному и юному из всех.
– С какой стати, прах тебя побери, ты об этом спрашиваешь?
– Потому что когда я говорю «совокупиться», все обычно краснеют и проваливаются сквозь землю!
…Нет, Эрон не мог позволить себе покраснеть… Ну разве что скулы его налились кирпичным, вполне мужественным румянцем:
– Откуда ты выкопала это… это слово?
– Мама дала мне почитать книгу о размножении…
Эрон едва не поперхнулся:
– Ты… послушай, разве прилично детям читать про такое?
Атти склонила голову к плечу:
– Но ведь книжка была про лягушек и пчел…
– А-а-а! Ну, тогда ладно. Пчелы… в общем, они вовсе не так опасны.
Девочка покачала головой и взглянула на него издевательски:
– Ты и правда считаешь, что мне надлежит лучше разбираться в жизни пчел, чем людей? Прости, но я не пчела, так что вся эта интимная информация совсем для меня не полезна, не так ли?
Эрон лихорадочно озирался в поисках спасения, но спасения не было…
– Послушай… вот честное слово, я совсем не уверен, что это прилично – говорить с тобой о таких материях!
– О каких материях?
– О пчелах!
С этими словами он попытался спастись бегством от ужасного ребенка.
Однако Атти крикнула ему вслед:
– Ты так и не ответил на мой вопрос! Ты хочешь осеменить ее?
Содрогнувшись всем телом, Эрон всей душой понадеялся на то, что прочие Уортингтоны, находящиеся в доме, не расслышали пронзительный голосок младшей дочери семейства…
По-настоящему плохо было другое: Эрон никак не мог отделаться от своего внутреннего голоса.
«…О да! Я хочу осеменить ее!!!»
Выйдя из своей комнаты, Электра услышала приглушенный гомон – это Уортингтоны собирались у парадного входа. Похоже, всем было весело. Электра лишь горько улыбнулась – для близких все предстоящее не более чем просто забава…
Атти поджидала сестру на лестнице – она восседала на верхней ступеньке, уперев локти в коленки и водрузив острый подбородок на кулачки. На шейке девочки красовалось нечто, отдаленно напоминающее галстук. Приглядевшись, Электра поежилась: галстук был завязан в виде петли удавленника…
– Можешь отдать мне свой галстук, милая? Понимаешь, я как раз искала тряпочку, чтобы протереть туфли, перед тем как войти в бальный зал…
Атти молча стащила через голову зловещий аксессуар и протянула его сестре. Похоже, свою миссию галстук выполнил – а состояла она в том, чтобы шокировать Электру. Атти вечно протестовала против классического стиля. В переводе это означало: «Мне надоело быть единственной, кого оставляют дома, уходя на бал!»
Тринадцать лет – непростой возраст, особенно если ты младший ребенок в семействе. Электра вспомнила, как провожала своих старших братьев на пирушки и суаре, мечтая поскорее вырасти и блистать на балах в сногсшибательных одеждах…
Странно, но теперь выход в свет представлялся ей скорее тяжкой работой, нежели головокружительным развлечением. Девичьи фантазии рассыпались в прах, столкнувшись с суровой реальностью. Сейчас ей было ничуть не веселее, чем трубочисту, собирающему свои щетки перед трудовой вахтой…
«Время платить по счетам!»
Пройдя мимо Атти и нежно потрепав ее по чудным косичкам, Электра принялась спускаться по винтовой лестнице к парадному входу Уортингтон-Хауса, некогда поражавшему роскошью… Увы, те времена минули безвозвратно. Наконец она увидела всех собравшихся. Дейд выглядел парадно, был, как всегда, хорош собой и, как всегда, суров. Он знал, что обязан сопровождать на бал сестру и кузину, однако Электра видела, что брат не рад этой обязанности. Еще бы, ведь его оторвали от весьма важных научных изысканий… Она давным-давно оставила попытки объяснять свои мотивы надменному брату. Дейд был чересчур озабочен и сосредоточен – конечно, теперь ему приходилось быть семье и отцом и матерью, особенно после отъезда Калли в Котсуолдс…
Подле Дейда, как это ни странно, стоял Орион. Электра подивилась: как это Дейду удалось уговорить младшего брата составить ему компанию? Возможно, посулил профинансировать его очередной опыт. Казалось, Орион искренне предвкушает веселье. Это было очевидно каждому, кто хоть немного знал этого вечно рассеянного молодого человека. Электра спустилась еще на две ступени – и увидела Блисс…
Уверенность в силе своих чар тотчас покинула Элли. Нет, ее лиловое шелковое платье, принесенное из мастерской Лементера услужливым Кабо, ничуть не сделалось хуже. Все дело было во впечатляющей груди кузины. Электра поняла вдруг, что победа в этом бою была бы куда легче достижима, будь в ее распоряжении столь же мощное орудие соблазнения мужчин.
Помимо изысканного платья и не менее изысканной фигуры, Блисс виртуозно владела искусством опираться на мужскую руку с выражением счастливой безмятежности на прелестном личике. Электра сделала еще шаг – и тут заметила рядом с кузиной Блисс фигуру мужчины, облаченного в черное. Это оказался мистер Хейстингз в вечернем наряде. Электра машинально отметила, что черный костюм явно взят напрокат в гардеробе ее уехавшего брата Пола. Разве что за исключением роскошного синего шелкового жилета. Этот предмет сидел на фигуре мужчины настолько безупречно, что сразу становилось ясно: мистер Баттон сшил его специально для Хейстингза…
Цвет этот тотчас напомнил Электре тех самых мотыльков на лугу.
О… боже!.. До сих пор она видела его лишь в вечно мятой коричневой куртке, пережившей все их захватывающие приключения. Теперь же, в черно-сапфировом наряде, Хейстингз выглядел так же потрясающе, как и Дейд – ну разве что не был таким напыщенным. Электра невольно подумала, что его светлые волосы цветом напоминают шкуру льва на ярком солнце, а глаза…
В этот миг взгляды их встретились – и Электра замерла, схватившись покрепче за перила. На миг ей захотелось перемахнуть через них – и спланировать легко, словно перышко, прямо в его объятия, не отрывая взгляда от его ласковых серых глаз…
И тут он взял за руку Блисс. Внутри у Электры что-то сжалось и завибрировало где-то под самой грудью, вверху живота. Она в смятении прижала ладонь к этому месту. Что это такое?
«Следовало бы мне хоть что-нибудь съесть, а не вертеться целый день перед зеркалами, наряжаясь и прихорашиваясь!»
И ощущение это не исчезло до того момента, пока Блисс не отняла у Хейстингза руки, чтобы оправить свои безупречные перчатки. Электра тотчас отдернула руку от лестничных перил, еще сверкавших после недавней уборки. Но рисковать было нельзя: не может же она позволить себе прибыть на бал герцога Камбертона хотя бы с единым пятнышком на одежде!
Тут ее заметили братья.
– Боже, Элли, ты едва не опоздала! – Дейд вынул из жилетного кармана часы и посмотрел на них.
Его реакция, а точнее, ее полное отсутствие больно уязвило Электру. Да она и не рассчитывала на комплименты с его стороны. Старший брат всегда считал ее эгоистичной и тщеславной. Она уже не могла вспомнить, когда именно он уверился в ее никчемности. Если она когда-либо о чем-то его просила, так это о возможности блеснуть во время бального сезона. Да и то только в последний год…
«Не слишком ли дорого ты нам обходишься, дорогая?» – вспомнила Электра вопрос Дейда. Он повторял это вновь и вновь, когда она клянчила новые наряды, и прозрачно намекал на то, что им едва хватает на еду. И в голосе его звучала такая усталость, будто Электра всю жизнь только и делала, что выпрашивала дорогие платья и побрякушки, ежечасно ему досаждая. Однако это было не так, вовсе не так!..
И в тысячный раз уже она гадала: что видит брат, глядя на нее?
Она хотела сказать ему, что более нет нужды беспокоиться. Хотела уверить его, что знает, как решить все их проблемы.
Интересно, какими глазами он посмотрит на нее, если она получит самое блестящее предложение десятилетия? Что скажет, когда в один прекрасный день она вручит ему ключи от обновленной усадьбы Уортингтонов?
Орион смотрел на сестру с полнейшим равнодушием, словно она одета была в самое обычное, будничное платьице. Впрочем, этого следовало ожидать. Чтобы заинтересовать Ориона, ей нужно было отрастить крылья или панцирь… Ну как минимум плавники!
Лишь серые глаза мистера Хейстингза светились восхищением. За это Электра вознаградила его улыбкой. Уголки его губ дрогнули в ответ, и он неодобрительно покосился на ее братьев. Почуяв защиту, Электра внутренне возликовала, как будто он бросил в лицо Дейду и Ориону рыцарскую перчатку и вызвал их на поединок в ее честь!
«Что за необычный человек…»
Разумеется, очарование момента тотчас потускнело, когда безупречная мисс Блисс Уортингтон снова оперлась на его руку. Кузина разглядывала Электру, не имея ни малейшего представления о том, какая буря бушует в ее душе.
– Ты выглядишь обворожительно, Электра. Ну что, в путь?
– О боже, разумеется! – выдохнул Дейд. – Умоляю, пойдемте же, наконец, черт подери!
– И я вполне готов, – кивнул Орион.
– Мисс Уортингтон, соблаговолите возглавить процессию. – Мистер Хейстингз указал Электре на двери блестящей черной шелковой шляпой, которая тоже была произведением Лементера. На ней красовалась синяя лента, безупречно гармонирующая с его жилетом.
Вообще черно-синий наряд мистера Хейстингза, кажется, создан был для того, чтобы подчеркнуть красоту шелкового платья Блисс – синего, словно летнее небо, и отороченного по линии декольте серебристым витым шнуром. Право, к чему такие изыски, если, взглянув на эту грудь, все тотчас позабудут о платье?…
«…Еще несколько очков в пользу Блисс, черт возьми!»
Блисс действительно выглядела изумительно. В старенькой карете Уортингтонов, с легкостью вместившей всех шестерых, она сидела прямо напротив Эрона. Миссис Уортингтон разместилась между девушками, лицом в направлении движения, тогда как Дейду, Ориону и Эрону пришлось удовлетвориться сомнительным удовольствием сидеть к лошадиным крупам спиной.
Садясь в скрипучую карету, Эрон задался вопросом, не ждали ли Уортингтоны, что он займет место слуги, на козлах подле возницы. Но нет – видимо, социальный статус «Хейстингза» в их глазах существенно повысился, и его возвели едва ли не в ранг джентльмена…
Пожалуй, заслуги Электры в этом нет. Она, похоже, искренне изумилась, увидев, что он примкнул к отъезжающим. Впрочем, это обстоятельство ее не слишком взволновало. Тогда кому же он обязан своим «возвышением»? Дейду? Черта с два! Старший Уортингтон воспринимает его как безобидного, но назойливого лакея. Орион, пожалуй, не без удовольствия вскрыл бы его или сделал бы из него чучело для своей пещеры ужасов, именуемой студией. Эрон мог побиться об заклад, что Ориону совершенно безразлично, кто будет сопровождать на бал мисс Блисс…
Наконец, Эрон предположил, что обязан импульсивной Айрис, предложившей его в качестве эскорта для юной племянницы и тотчас же позабывшей об этом. По крайней мере сейчас она мило болтала с Блисс о Шекспире и его домашней скотине. Странная тема… Впрочем, для этой женщины в самый раз.
В конце концов Эрон исчерпал все возможные предположения и понял, что не может более противиться. Электра притягивала его взгляд, словно мощнейший магнит.
Покрытая грязью с ног до головы и одетая мальчиком, она была красива. Трясясь в коляске, запряженной белым пони, облаченная в яркое летнее платьице, она была ослепительна. Но сейчас…
Она заслуживала множества хвалебных слов, например: «изысканна», «безупречна»…
Или, наконец, «потрясающа».
Спору нет, все это вполне подходящие слова. Беда в том, что их недостаточно.
Она спустилась по ветхой скрипучей лестнице, будто небесное создание, призванное освободить всех от мелочных земных забот. Разумеется, никакое бледное шифоновое одеяние, типичное для дебютантки, не было бы к лицу Электре. Ее платье выгодно подчеркивало тонкую фигуру, приятно обрисовывая бедра и грудь – ткань льнула к ее телу, словно вода, в то же время создавая впечатление чистоты и невинности. На фоне глубокого лилового пурпура шелков кожа Электры казалась алебастрово-бледной, а высоко поднятые волосы сияли словно золото, озаренное светом полной луны.
И эта сияющая прическа из причудливых локонов была украшена стайкой синих атласных мотыльков…
«…Ее рука в его руке, в ушах звенит ее смех, ее улыбка ослепляет – и они вбегают в облако бабочек, а вокруг них трепещут хрупкие лазурные крылышки…»
Эрон появился на свет в роскоши. Великолепие наряда он мог оценить с одного взгляда, поэтому понимал, что Баттон превзошел сам себя. Мужчины будут плотоядно увиваться за ней, а женщины – кусать губы в кровь от зависти.
Но дивное произведение гения иглы и нити меркло в свете хозяйки, становясь просто платьем, особенно когда Электра улыбалась.
Завидев ее, Эрон ощутил вдруг жгучее желание упасть на колени прямо здесь, в прихожей дома Уортингтонов, извлечь из кармана помолвочное колечко, повиниться во всех своих грехах и молить ее стать его женой.
Единственное, что его удержало – кроме, разумеется, того, что сама Электра оставила его кольцо-печатку в залог трактирщику, – это ярость, сверкнувшая в ее глазах, когда братья откровенно вели себя с ней как с обузой и всем своим видом демонстрировали, что теряют свое драгоценное время, отправляясь на бал.
Поэтому Эрон приободряюще подмигнул ей, вновь изобразив пройдоху Хейстингза, и тотчас же опустил глаза, чтобы Электра не заметила тоски в его взгляде. Оставалось надеяться, что от места проведения бала до особняка Уортингтонов недалеко – он сомневался, что сможет долго притворяться.
Когда карета остановилась, он пулей выскочил наружу, словно ему в зад вонзилась пружина. Впрочем, подушки на сиденьях были так стары, что это вполне могло случиться, поэтому все восприняли его поспешность как нечто само собой разумеющееся. Чтобы изумить Уортингтонов, нужно было повести себя уж совсем невероятно – пройтись, к примеру, на руках…
Эрон удостоился чести помочь Айрис спуститься по расшатанным ступенькам кареты. Затем он протянул руку Блисс.
Боясь, что, едва коснувшись руки Электры, он уже не найдет в себе сил ее выпустить, Эрон повел Блисс по двору в направлении ступеней крыльца. И словно затылком видел, как благовоспитанный, но хмурый Дейд помогает Электре выйти из кареты, а Орион ведет мать под руку к крыльцу.
… Дьявол! Вздрогнув, Эрон огляделся – впервые за все это время. Они прибыли в городскую резиденцию герцога Камбертона – Эрон знал этот дом едва ли хуже, чем родной Арбодин. Невилл, нынешний герцог, когда-то был его ближайшим товарищем! Они вместе играли, будучи детьми, хотя за последние пятнадцать лет их пути ни разу не пересекались. Невилл, получивший титул в возрасте двенадцати лет, всегда был склонен к наукам. Эрон запомнил его высоким, худеньким и стеснительным мальчиком, обладавшим живым умом и тонкой натурой.
Но, получив герцогский титул, он тотчас же стал на голову выше Эрона по положению, и мальчикам уже не подобало проводить вместе летние вечера, странствуя по окрестностям Камбертона, пока их родители мило болтали и пили чай.
Эрон понимал, что юноша с природными наклонностями Невилла будет горько тосковать в обществе тех, кто предпочитает пьянство и распутство чтению книг.
Все сложилось не самым лучшим образом для них обоих. Невилл был бы ему куда более подходящим другом, нежели Уэллс. Жаль, что в свое время Эрон этого не понял…
К сожалению, стоит ему лишь переступить порог этого дома – и его миф насчет пройдохи Хейстингза лопнет как мыльный пузырь… Ему надо как можно скорее уносить ноги, под любым предлогом!
«Нет, не паникуй! Ведь никто не собирается публично представлять тебя в качестве лорда Эрона!»
Электра, похоже, заметила его смятение. Склонившись к уху Эрона, она шепнула:
– Если вы не заговорите с герцогом, а лишь поклонитесь ему, он ничего не заметит!
Она явно имела в виду: герцог не заметит, что он простой слуга. Но как бы там ни было, Эрон решился последовать ее совету. Возможно, Невилл и не узнает его… Слишком долго он странствовал, слишком много сил приложил к тому, чтобы превратиться из пустоголового юнца в настоящего мужчину!
Тут до него дошло кое-что еще: Невилл, некогда долговязый задумчивый мальчик с шапкой буйных черных кудрей, и есть та самая желанная добыча мисс Электры Уортингтон, вышедшей на охоту…
«Я остаюсь, черт меня побери, – и будь что будет!»