КОСЦЫ
© Перевод Н. Ванханен
Со свистом руки черных косарей
острят косу. А наострив, скорей
в карман трудяги прячут оселки —
и тронулись, враскачку, напрямки.
Вот черные лошадки в стороне
косилку тянут. Крыса на стерне
визжит от боли, — хлещет кровь из ран.
А сталь все дальше катит сквозь бурьян.
ХЛОПОК, РАСЦВЕТШИЙ В НОЯБРЕ
© Перевод Н. Ванханен
Нашествия жуков и холодов
губили хлопок, и от их трудов
он оскудел, как южный снегопад.
Продрогший стебель был нетороват
под осень на сокровища свои.
Жара за лето выпила ручьи
до капли. Находили мертвых птиц
на дне сухих колодцев и криниц.
И вот тогда-то хлопок вновь зацвел.
Твердили хором старики, что, мол,
все это неспроста. И справедливо —
ведь вправду неспроста такое диво,
чтобы любовь не опускала глаз
и красота цвела в предзимний час.
СЫНОВНЯЯ ПЕСНЬ
© Перевод В. Васильев
О мать моя, грустящая в ночи,
о родина, под бархатным покровом
пропитанная воздухом сосновым,
по всей долине гимном прозвучи.
Ты по долине гимном прозвучи.
Отчизна красных почв и сладких смол,
травой скудна ты, соснами богата.
К тебе в часы вселенского заката
еще не поздно, я твой сын, пришел.
Твой верный сын, не поздно я пришел.
Не поздно, если раб на песни щедр.
Садится солнце в горестной отчизне,
но племя певчее взрастет для жизни.
Еще взойдут ростки из красных недр.
Ростки взойдут, еще не поздно, негр.
О сливы, цвет ваш черен и багрян.
Срывают вас и топчут то и дело.
Но сколько вас осталось для семян!
Багряно-черных сколько уцелело!
Деревья грусти, на закате дня
в моей печали будьте мне опорой.
Вы были и остались для меня
Поющею надеждой и опорой.
ХЛОПКОВАЯ ПЕСНЯ
© Перевод Н. Ванханен
Ну-ка, брат, возьмемся снова,
принимай-ка кладь!
В Судный день падут оковы —
долговато ждать!
Бог душой запасся впрок,
нам душа пошла не впрок.
Хватит с нас, не выдаст бог!
Эй, наддай, браток!
Как по мягким облакам,
по тюкам найдем дорогу
прямо к божьему порогу —
ждать до Страшного суда долговато нам!
Ну-ка, с горем пополам
навалились
здесь и там!
Ждать до Страшного суда долговато нам!
Бог душой запасся впрок,
нам душа пошла не впрок.
Хватит с нас, не выдаст бог!
Эй, наддай, браток!
ВЕЧЕР В ДЖОРДЖИИ
© Перевод Н. Ванханен
Ленивым небесам свои права
отстаивать у ночи недосуг:
все ниже солнца золоченый круг,
все ближе час ночного торжества.
Все ближе пир луны, людей и псов
и южных духов долгожданный миг, —
глаза как кровь, к губам прижат тростник,
душа звучит в слиянье голосов.
Визг лесопилки, оглушавший край,
затих, едва отбой пропел гудок,
и тишина раскрылась, как цветок,
над пашнею, сулящей урожай.
И пирамида щепок чуть видна
сквозь дым, и лес мерещится в дыму, —
но только пни свидетельство тому,
что́ пело здесь в былые времена.
А люди… люди ночи напролет
про трех волхвов и пышный караван,
про страусов и мага дальних стран
поют, как встарь, над топями болот.
Они поют, и сосны в полный рост
дрожат, как струны, вторя голосам.
Они поют, и к темным небесам
возносят вечер, достигая звезд.
О вы, чья песня, как смола, чиста
в священном, вечном шепоте ветвей, —
верните юность узницам полей,
в тростник вдохните чаянья Христа.