Детектив Маллой вошел в музей, грубо потеснив посетителей, и отмахнулся ото всех расспросов о Манхэттенском маньяке.

– Мисс О’Нил! – Он коснулся своей шляпы.

– Дядя сейчас отошел, детектив. Есть какие-то новости?

Он кивнул в сторону библиотеки. Эви попросила Сэма заменить ее и провела детектива в библиотеку, плотно закрыв за собой дверь. Маллой надел свою шляпу на бронзового орла.

– Мы проработали линию с Братией, которую предложил ваш дядя. Оказывается, в последние несколько лет этот культ пережил возрождение. Горожане жалуются на них. Угадайте, кто у них лидер?

– Вряд ли Уилл Роджерс.

– Брат Джейкоб Колл.

Маллой зачерпнул орехов из вазочки на столе Уилла.

– Говорят, что он читает проповеди о возвращении Соломоновой кометы и пришествии Зверя. – Детектив выдержал паузу. – Он зарабатывает на продаже скота и приезжает в город раз в несколько недель, чтобы сбыть его мясникам.

– Выходит, он мясник!

– Ага. И когда случались убийства, он каждый раз был в городе. Я велел своим парням задержать его и привести в участок. Но с нами он говорить не хочет. Я понадеялся, что ваш дядя сможет его расколоть.

Эви закусила губу.

– Детектив, я могу попробовать?

Маллой удивленно поднял брови:

– Допросить возможного убийцу? Боюсь, что нет.

– Может быть, он раскроется перед безобидной девушкой. К тому же я не представляю такой угрозы, как полиция.

– Я восхищен вашим энтузиазмом, мисс О’Нил, но все же это не ваша работа.

Коснувшись шляпы, детектив откланялся.

Эви вбежала в выставочный зал. Сейчас там опять была толпа народа, и в первый раз за все время Эви об этом пожалела. Она принялась подпрыгивать вверх, чтобы ее было видно над людскими головами, и махать руками.

– Сэм! Сэм Лойд! Ты мне нужен!

Он тут же подошел к ней, довольно ухмыляясь.

– Я знал, что когда-нибудь ты это скажешь.

– Охолонись. – Эви закатила глаза. – Ты нужен мне для того, чтобы попасть в Склеп.

– Прошлого раза тебе было мало?

– Джерихо! – позвала Эви. – Помоги, пожалуйста. Сэм нужен мне для миссии чрезвычайной важности.

– Я готов тебе помочь, – ответил подошедший Джерихо.

– Ты уже начал! – радостно пропела Эви. Подхватив Сэма под руку, она потащила его к выходу. – Я расскажу тебе по дороге.

Они с Сэмом одолжили старый автомобиль Уилла. Дорога до тюрьмы была неблизкой, а Сэму, похоже, хотелось поболтать.

– Твоя подруга Мэйбел все еще сохнет по этому великану?

– Джерихо? Угу, – ответила Эви, едва заметно поморщившись на словах «твоя подруга Мэйбел».

– Что вы нашли в этом парне?

– Он тебе не нравится просто потому, что тебя недолюбливает.

– Это не единственная причина, – ответил Сэм.

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего. Просто мне кажется, что тебе он тоже нравится.

– Джерихо? Он неплохой парень, наверное.

– Так он тебе не нравится? – улыбнулся Сэм.

– Такого я не говорила.

Они тем временем проехали «улицу жестяных сковородок» и подъезжали к модному району Грамерси.

– У тебя есть постоянный парень? – спросил Сэм после недолгого молчания.

– Никто не может выдержать меня надолго.

Сэм искоса посмотрел на нее.

– Это что, вызов?

– Нет, констатация факта.

– Увидим.

– Ты все еще должен мне двадцать долларов, – заметила Эви.

– Ты такая же, как я, Эви О’Нил, хотя изо всех сил отрицаешь это.

– Следи за дорогой, Лойд.

Машина с ревом неслась вперед и миновала группу бизнесменов в темных костюмах. Держась за шляпы, они боролись с ветром на Ист-ривер и каньоноподобных улицах.

– У меня кое-что для тебя есть, – сказал Сэм с таинственной улыбкой.

Эви удивленно подняла бровь:

– Да ну? И что же? Банк ведь сегодня закрыт.

– Небольшая молния тебе на шею. – Он извлек из кармана сверкающее ожерелье и протянул ей.

Эви ахнула:

– Божечки мои! Это что, настоящий бриллиант? Откуда ты это взял?

– Ты поверишь байке о щедрой богатой тетушке?

– Нет.

– Я тоже так думаю. Но там, где я это взял, поверь, никто не хватится. У них таких миллион.

Эви тяжело вздохнула.

– Сэм…

– Я таких людей хорошо знаю. Они не думают ни о ком, кроме себя. Они скупают все, что предлагают реклама и журналы, и моментально об этом забывают, если появляется что-то новенькое.

– А дядя Уилл еще назвал меня циничной! – вздохнула Эви и положила ожерелье Сэму в карман. – Нельзя просто брать то, что тебе хочется, Сэм.

– Почему нет? Если это делают воротилы из бизнеса, они герои. Если такой простой парень, как я, – меня называют преступником.

– А теперь ты заговорил как большевик. Признайся, ты ведь не один из этих анархистов?

– Бомбы, революции? Не мой стиль. У меня своя миссия. – Последняя фраза прозвучала очень жестко.

– Что за миссия? Сбивать девушек с панталыку ворованными самоцветами?

Сэм снова покосился на нее:

– Никогда не слышала о «Проекте Буффало»?

– Не могу сказать, что да.

– Даже если ты начнешь копать, то ничего не найдешь. Это была секретная правительственная программа времен мировой войны.

– В таком случае откуда ты о ней знаешь?

– Моя мать на них работала. Она прошла какой-то тест…

– Что за тест?

– Понятия не имею, но она прошла его с отличным результатом. Они с отцом чуть не подрались из-за этого. Я сидел в соседней комнате и слушал. Она сказала, что должна идти, что она так чувствует. «Что мы можем поделать?» – спросила она. А отец ответил: «Нет!» Он вообще любит слово «нет». – Сэм помрачнел. – В любом случае спустя месяц появились ребята из правительства. У них были документы моего отца. Они заявили, что отправят его назад в Россию, если он не станет сотрудничать. В Россию ему не хотелось – там убивали и умирали с голоду, а у нас был дом и меховой бизнес. В ту ночь моя мама собрала вещи и уехала. Потом она прислала нам только одно письмо, и большая его часть была перечеркнута так, что не разберешь. Она писала, что они делают благое дело, важное для страны, что это изменит человечество. Больше никаких вестей от нее не пришло. Когда папа сам написал в эту организацию, ему ответили, что мама умерла от инфлюэнцы. Мне было восемь.

– Мне очень жаль. Это ужасно. – В лучах полуденного солнца город мерцал, как мираж. – Но Сэм Лойд не очень по-русски звучит, если честно.

– Сергей Любович. Папа поменял нашу фамилию на Лойд, когда они переехали в Нью-Йорк. А когда родился я, он настоял, чтобы меня зарегистрировали под именем Сэм, в честь Дяди Сэма.

– То-то я думаю, что ты мне кого-то напоминаешь, – поддразнила Эви. – А где твой отец сейчас?

– Наверное, вернулся в Чикаго.

– Ты не знаешь?

– Мы с ним не очень ладим. Он любит слово «нет», а я люблю «да». И ему не нравится, когда «нет» говорят другие. И ему не понравилось, когда я сказал, что хочу выяснить, что случилось с мамой на самом деле.

– Ты же сказал, что она умерла.

– Так нам сообщили. Но два года назад я получил вот это. – Он достал замусоленную открытку с горами и лесами. Эви притворилась, что первый раз ее видит.

– Красиво. Где это?

– Не знаю. А фраза на обороте написана по-русски.

Эви разглядела мягкий, округлый почерк, совершенно очевидно женский.

– Она означает «лисенок». Это прозвище придумала мне мама, и никто, кроме нее, меня так не называл. Так я узнал, что мама жива, и решил найти ее. И я пустился в путь. Сначала юнгой на корабле – пока они не выяснили, что мне пятнадцать, и не выгнали. Тогда я пристал к бродячему цирку.

– Да ну!

– Слово скаута.

– Но ведь ты не скаут! – отрезала Эви. Они наехали на колдобину, и Эви на мгновение повалилась на Сэма. – Извини! – Она отстранилась, покраснев, как помидор.

Сэм расплылся в довольной улыбке.

– Извинения ни к чему. Ого, мне надо будет найти еще одну кочку.

Эви прочистила горло.

– Что там с цирком?

– Да. Я стал акробатом. Неплохо получалось ходить на проволоке. Быстрые ноги. Удалось даже поработать летчиком-трюкачом, делал в воздухе кое-какие фишки.

– На летящем аэроплане?

Сэм улыбнулся:

– Попробуй как-нибудь. Но если хочешь увидеть что-то действительно незабываемое, посмотри шоу Бэлль Батлер, воздушной акробатки.

– А это еще кто, во имя всего святого?

– Старая подруга.

Эви игриво изогнула бровь.

– Что за подруга?

Сэм улыбнулся, но не стал развивать эту тему.

– Вместе с цирком я оказался на Кони-Айленде. Когда зимой они уехали во Флориду, я решил остаться здесь, подзаработать нужное количество денег и продолжить поиски мамы.

Эви еще раз взглянула на открытку. Это была красивая картинка с синими небесами, высокими деревьями и белоснежными горами на заднем плане. Она вернула ее Сэму, который спрятал ее во внутреннем кармане пиджака.

– Тут практически не за что зацепиться.

– Я все равно ее найду, – решительно сказал Сэм. – Теперь ты знаешь обо мне все. Твоя очередь. Как ты оказалась у дяди?

Рассказывать ли ему правду? Тогда ей придется рассказать и то, что она пыталась прочесть открытку, но у нее ничего не вышло. Он будет в бешенстве. Или попросит ее сделать это еще раз. И если не получится снова, он посчитает ее лгуньей.

– Я убила человека, оскорбившего мою честь, – небрежно заметила она.

– Конечно. И что было дальше?

– Потом я ограбила распродажную лавчонку. Знаешь, я собираю браслеты из леденцов и все никак не могу остановиться.

– Кто может? А потом?

– А потом… я обвинила главного городского «золотого» мальчика в том, что он обрюхатил несчастную горничную и бросил ее.

Сэм присвистнул.

– Просто ради шутки?

Эви посмотрела наверх. Где-то в необозримой вышине замерло солнце, похожее на сверкающий бутафорский золотой фонарь из бродвейского мюзикла.

– Я была на вечеринке юных прожигателей жизни, которых ты так ненавидишь. Да, я была одной из них. Я напилась и… в любом случае это просто слухи, – солгала она. – Но они оказались правдой.

– Ничего не понимаю. Если это – правда, то почему тебя выслали из города?

Эви ужасно захотелось все ему рассказать, но она пообещала Уиллу хранить молчание и не планировала рисковать своей жизнью в Нью-Йорке.

– Проехали. Я правда убила человека.

– Угу. А потом началась вся эта котовасия в Нью-Йорке. Совпадение?

– Ты меня вычислил, Лойд. Боюсь, придется убить тебя прямо сейчас. Будь так добр, сильно не дергайся, пока я тебя буду душить. – Эви кокетливо потянулась к его шее, но Сэм нарочно дернул руль, машина качнулась в сторону, и Эви завизжала.

– Я поеду ровно, сестрица, – сказал он. – Только не убей нас обоих.

Они припарковали старый «Форд-Т» в квартале от тюрьмы и зайцами доехали на трамвае, который грохотал по брусчатке Центральной улицы. Впечатляющее циклопическое здание тюрьмы увенчивалось башенкой на каждом углу массивной каменной стены, усиленной металлическим карнизом. Она больше походила на средневековую крепость, чем на современную тюрьму.

– Если я сделаю вот так, – Сэм коснулся носа, – это значит, что ты должна отвлекать следователя, пока я стяну что-нибудь нужное. Договорились?

– Да. Но как мы узнаем, где они его держат? – отчаявшись, спросила Эви. Внутри здания словно снимали бродвейский мюзикл про копов и преступников, все так и кишело людьми.

Сэм прошел к столу дежурного и обратился к офицеру:

– Прошу прощения. Вот эта леди слышала, что здесь, возможно, держат ее брата, Джейкоба Колла.

Офицер посоветовался с кем-то по телефону и вернулся, покачав головой:

– Никаких посетителей.

– Понятно. Мы просто хотели убедиться в том, что его не держат внизу. В прошлом месяце он перенес воспаление легких, а такая сырость может сильно ему навредить.

Офицер повернулся к Эви:

– Он в кабинете надзирателя на этом этаже, мисс. Так что можете не волноваться.

Эви захлопала ресницами и постаралась выглядеть как можно более потерянно.

– Благодарю вас, сэр. Это так мило с вашей стороны.

Сэм коснулся своего носа, подавая сигнал, и Эви закатила глаза и очень естественно закачалась из стороны в сторону.

– Ах!.. – Она изобразила, что падает в обморок, стараясь сделать это как можно изящнее. Офицер поймал ее. Сквозь полуприкрытые глаза Эви увидела, как Сэм стянул его ключи.

– Спасибо, офицер. Могу ли я присесть где-нибудь, пока не почувствую себя немного лучше?

Полицейский проводил их к скамейке ожидания. Эви подмигнула Сэму, и он шепнул ей на ухо так, что шея зашлась приятными мурашками:

– Сестрица, вместе мы можем стать отличной командой.

Неподалеку группа пьянчуг развязала драку, и офицер оставил ребят без присмотра. Эви схватила Сэма за руку и утащила в боковой коридор, в глубь здания.

– Имей в виду, что я не считаю такое времяпрепровождение романтичным, – пробормотал Сэм, пока они крадучись перемещались по лабиринтам печально известной нью-йоркской тюрьмы.

– Как мы пройдем мимо охраны? – спросила Эви. Она увидела сидевшего за столом полицейского. Он заполнял какие-то документы.

– Доверься мне.

– Сэм, – предупредительно сказала Эви, когда он притянул ее к себе.

В этот момент полицейский поднял голову, и Эви поняла, что он смотрит прямо на них. И тут Сэм еле слышно пробормотал что-то, похожее на молитву. Он слегка выставил вперед руку, как щит, и офицер равнодушно уткнулся в свои бумаги, будто ребята были прозрачные.

– Это дикая удача, – выдохнула Эви.

– Просто продолжай идти и не оглядывайся, – скомандовал Сэм.

Они нашли Джейкоба Колла в небольшой грязной комнатке со столом и двумя стульями. Он был одет так же, как в прошлый раз. На его шее висел талисман. Ниже закатанных рукавов его руки обвивала замысловатая татуировка.

– И снова здравствуйте, – сказала Эви. – Вы ведь меня помните, мистер Колл?

Мужчина едва глянул на нее.

– Ага.

– Я слышала, что вы не хотите ничего рассказывать полиции. Почему так?

– Не скажу им. И тебе не скажу.

– Какая жалость. А я думала, что нам нужно многое обсудить. Например, вот это. – Эви положила на стол Книгу Братии.

Лицо Джейкоба Колла помрачнело.

– Где ты это взяла?

Эви раскрыла книгу и принялась листать ее, не давая ему заглянуть.

– Потрясное чтиво. Намного интереснее «Моби Дика». Вот, например, удивительный пассаж.

Она открыла на одиннадцатом жертвоприношении, свадьбе Зверя и девы, одетой в солнце. Положив книгу на стол, Эви наблюдала, с каким восторгом Колл глядит на нее.

– Ритуал. Он ведь уже начался? Зарождение Зверя?

Он подался вперед и с почтением положил ладонь на страницы.

– Все, как и видел пророк, – сказал он. – Когда огонь загорится в небе, избранный совершит последнее жертвоприношение. В нем зародится Зверь, и начнется Армагеддон.

У Эви побежали мурашки по спине. Она изо всех сил старалась держать себя в руках.

– А Зверь явится в наш мир посредством ритуальных убийств… жертвоприношений. Это верно?

Джейкоб Колл коротко кивнул.

– Мир погряз в грехе. С помощью избранного Господь очистит его кровью.

– А вы – тот самый избранный, – сделала попытку Эви.

Мужчина с презрением поджал губы.

– С чего мне тебе рассказывать? Ты не полицейский и не верующая. Ты просто девчонка.

– Как и Рута Бадовски – просто девчонка! – взорвалась Эви. Она начинала ненавидеть Джейкоба Колла. – Скажите, а вы правда прислали ее глаза по почте в полицию, как жертву Зверю, дабы сообщить ему, что пророчество сбывается? – сблефовала она.

– Да, я сделал это, во славу Господа.

Из Джейкоба Колла вышел бы плохой игрок в покер. В этот короткий момент он показал все, что имел на руках, и стало ясно, что он не мог уличить ее во лжи и, следовательно, не знал подробностей преступления.

– А что с руками Томми Даффи? Что вы с ними сделали? – с нажимом спросила она.

Джейкоб Колл сидел с каменным выражением лица.

– Я сказал все, что должен был. Больше я ничего не скажу.

– Ладно. Я хотела узнать только одну вещь, и потом я оставлю вас в покое. Ваш кулон – что он означает?

Джейкоб Колл хранил молчание.

– Пора рвать когти, Эви, – заметил Сэм. – Кто-то идет сюда.

– Он просто прелесть, – продолжила Эви, намеренно выводя мужчину из себя. – Я обязана найти такой же. Где вы его взяли?

– Господь не потерпит насмешек! – гневно вскричал Колл.

– Кто здесь говорит о насмешках? Я просто хотела узнать имя ювелира. А может быть, вы согласитесь продать мне свой… – Эви протянула руку, словно желая коснуться кулона, и Джейкоб Колл ударил кулаком по столу так, что она отскочила в сторону.

– Он мой, и только мой! Господь сказал: «Освящайте свою плоть и готовьте свои жилища. Привяжите дух свой к Святому Знаку и носите его при себе, и обретете защиту в этой жизни и в жизни последующей. Но не позволяйте уничтожить Святой Знак, иначе утратите связь со своим духом!»

– Понятно. – Эви старалась не улыбаться. Она получила то, что хотела, хотя была сильно напугана. – Тогда мне придется удовольствоваться Тиффани. Все равно, большое спасибо.

* * *

– Что это была за чушь про привязывание духа к Святому Знаку? – спросил Сэм, когда они вышли из Склепа и быстрым шагом направились к машине Уилла.

– Похоже, что он верит в возможность разместить свой дух в кулоне и что это позволит ему продлить свою жизнь.

Сэм присвистнул и покачал головой:

– Во что только люди не верят. Думаешь, это он – наш убийца?

Эви медленно покачала головой:

– Вряд ли. Ведь убийца не посылал глаза Руты Бадовски в полицию. Я придумала это на ходу, а он проглотил наживку.

– Может быть, он только делает вид, что ничего не знает?

– Может быть, – согласилась Эви, но она ни в чем не была уверена.

Мальчишка-газетчик выкрикивал свежие новости.

– Срочно! Срочно! Эксклюзивная информация о Манхэттенском маньяке в «Дэйли Ньюс»!

Эви бросила мальчику мелочь из кармана и в изумлении уставилась на заголовок:

«УБИЙЦА-ПОДРАЖАТЕЛЬ. МАНХЭТТЕНСКИЙ МАНЬЯК ДОПИСЫВАЕТ СТРАНИЦУ ИСТОРИИ?»

– Вот гад! – взорвалась Эви. – Я дала ему наводку, а он использовал ее в свою пользу!

– Никогда не доверяй прессе, куколка, – заметил Сэм.

Эви раскрыла газету на нужной статье, и они прочитали ее плечом к плечу, стоя прямо в потоке прохожих.

«Летом 1875 года рядом с ипподромом Бельмонт было обнаружено полуразложившееся тело мужчины, покрытое странными татуировками, среди которых была пятиконечная звезда. К его одежде была прикреплена выцветшая записка. Некоторые слова удалось разобрать: «всадник» и «звезды».

Эви ахнула.

– Бледный всадник на Смерти под звездами. Третье жертвоприношение. Он действительно дописывает историю.

Ребята быстро уселись в машину Уилла и поспешили назад. Пока Сэм парковался, Эви ворвалась в музей и прервала лекцию Уилла.

Размахивая сжатой в руке газетой, она завопила:

– Я нашла третье жертвоприношение! – и выбежала из класса, оставив Уилла и изумленных студентов.

Спустя мгновение Уилл влетел в библиотеку.

– Эви, какого черта ты думаешь, когда таким образом срываешь мне занятие?

– Дядя, только послушай это! – Она прочла ему часть статьи Вудхауза. – Пятьдесят лет назад! Третье жертвоприношение было совершено пятьдесят лет назад!

– Эви… – начал Уилл.

– Вот почему сейчас он начал сразу с пятого – предыдущие четыре уже были выполнены, и он просто доделывал работу…

– Эви, Эви! – перебил ее Уилл. – Джейкоб Колл признал свою вину.

– Он… что?

– Около получаса назад. Терренс позвонил мне и все рассказал. Он сознался во всем. Сказал, что считает себя избранным, обязанным вызвать Апокалипсис.

– Но он – не убийца. Он никак не может им быть.

– Но все так и есть, Эви. Полиция Нового Бретрина подтвердила, что последние полгода он читал проповеди о пришествии Зверя, Соломоновой комете и конце света. Он признался. Все кончено, – подытожив все сказанное, проговорил Уилл. – Почему бы тебе не отдохнуть как следует, сходить в клуб с друзьями? Ты это заслужила. А теперь мне нужно продолжить лекцию.

Сев прямо на лестнице, Эви растерянно слушала, как в зале Уилл рассказывает студентам о природе зла. Рядом с ней присел Джерихо.

– Во Дворце Кино показывают «Фауста» Фредерика Моно.

– Круто, – сказала Эви, полностью поглощенная своими мыслями.

– Я хотел спросить, может быть, ты…

В дверь постучали.

– Надо идти, – вздохнула Эви. – Наверное, очередной репортер.

– …захочешь пойти со мной, – договорил Джерихо, глядя в ее удаляющуюся спину.

На крыльце стояла высокая широкоплечая негритянка, одетая с тонким вкусом: костюм из коричневой шотландки, бежевая шляпка с алой лентой. Она никак не походила на репортера, скорее, на королеву.

– Чем могу помочь? – спросила Эви.

Женщина посмотрела на нее с вежливой официальной улыбкой.

– Я ищу доктора Уильяма Фицджеральда.

– Боюсь, что сейчас он ведет лекцию.

– Понятно. – Женщина кивнула и быстро обдумала что-то. – Могу я оставить ему свою визитку?

– Конечно!

Женщина достала из своей изящной сумочки простую кремовую визитную карточку. Эви провела пальцем по тисненой надписи. Мисс Маргарет Уолкер, внизу адрес где-то в центре города.

– Вы работаете на мистера Фицджеральда? – спросила загадочная женщина. Она как-то странно произнесла слово «работаете», Эви сразу стало не по себе.

– Я – его племянница, Эви О’Нил.

– Племянница, – задумчиво произнесла мисс Уолкер. – Разве это не удивительно?

Эви не знала, как ей быть со странной гостьей. Мало кто мог заставить ее чувствовать себя такой растерянной.

– А вы работаете с моим дядей, мисс Уолкер?

Уголки рта женщины слегка дернулись, но она сдержала улыбку и придала лицу суровое выражение.

– Нет. – Она принялась с царственной грацией спускаться по ступеням, но вдруг обернулась. – Мисс О’Нил, прошу прощения, а сколько вам лет?

– Мне семнадцать.

– Семнадцать… – Женщина призадумалась. – Хорошего вам дня, мисс О’Нил.

Перевернув визитку, Эви, к своему удивлению, обнаружила, что гостья оставила на ней лаконичную записку. Почерк у нее был такой же собранный и аккуратный, как и она сама.

«Оно возвращается».

Что возвращается? Кем была эта загадочная Маргарет Уолкер? Что у нее общего с дядей Уиллом?

Вернувшись в библиотеку, Эви встретила там Уилла.

– Ой, ты уже закончил. А тебя искала какая-то загадочная женщина. Она оставила тебе визитку.

Уилл уставился на имя, обозначенное на визитке. Затем перевернул карточку и прочел надпись с другой стороны.

– Кто это, дядя?

– Она мне совершенно не знакома, – коротко ответил он и выбросил визитку в мусорку.