Вернувшись в свою гостевую капсулу, Стелла решила, что самое разумное сейчас – это еще поспать. Но не успела она запрыгнуть под одеяло, как в стену капсулы постучали и в дверном проеме появилась помощница старца. Она принесла подарок от него и еще раз пригласила присоединиться ко всем на сегодняшнем празднике.

В подаренной деревянной коробке находилось очень красивое платье явно ручной работы, что было ужасной редкостью и ценилось очень высоко. Платье было сводного кроя из тонкой нежной ткани темно-зеленого цвета. По подолу, который был чуть ниже колен, была расшитая голубыми и синими бусинами лента. Бисером был также расшит пояс. Стелла не смогла удержаться и сразу померила платье. Она смотрелась в нем великолепно.

В университете они все носили учебную форму, которая не отличалась разнообразием или яркостью. И, конечно, все девушки из ее программы «Дети университета», мечтали о красивых платьях. Стелла не особенно стремилась иметь красивый и богатый гардероб, и никогда не была заинтересована выглядеть красиво и модно, но даже ей хотелось иметь парочку выходных платьев.

О таком красивом платье она и не мечтала. Темно-зеленый цвет удивительно шел ей. Цвет волос на контрасте казался ярче. А глаза приобретали чуть зеленый таинственный оттенок. Т-образный вырез ворота подчеркивал ее длинную шею, а мягкие рукава скрадывали чуть угловатые плечи.

Стелла долго любовалась собой в зеркале – уж очень она была хороша в этом платье. И если поначалу мысль пойти на праздник сегодня, когда после смерти профессора прошла только неделя, ей казалась кощунственной, то сейчас, глядя в свое отражение, ей уже думалось по-другому. Вряд ли бы профессор хотел, чтобы она носила траур по нему и ограничивала себя в радостях, которых в ее жизни было немного. Скорее он бы очень переживал, узнав, что своей смертью устроил ей такие неприятности, и, наоборот был бы рад, если бы она пошла на праздник. Он всегда хотел лучшего для нее. Конечно преподавателям нельзя было иметь любимчиков в группе, но человеческий фактор есть человеческий фактор. И все знали, что она была любимой ученицей у биолога. Он брал ее с собой практически во все экспедиции и искренне радовался, когда она обнаруживала что-то интересное.

Он был фанатом своей науки и для большинства людей был скучным и довольно странным. Но только не для нее. Для нее он был первоисследователем. Они вместе открывали мир. Когда она была с ним, мир вокруг становился загадочным и волшебным, таящим столько загадок и неизвестного. Конечно, он не мог заменить ей семью, но он старался сделать ее жизнь более радостной.

Вспоминая профессора, Стелла расстраивалась все больше и скоро от радости не осталось и следа. Когда в ее комнату вошел Торн, она уже сидела на кровати, печально закрыв лицо руками и скучая по профессору.

Увидев ее в таком настроении, Торн явно терзался между желанием незаметно ретироваться (ну не умел он успокаивать женщин) или все-таки попробовать успокоить ее. Он громко и нерадостно вздохнул, поняв, что его совесть не позволит ему просто так уйти.

– Эээ, ну, йопреный театр, что тут за спектакль опять? – выдал он самое ласковое приветствие, что пришло ему в голову. – Чудище поди опять вспомнила?

Стелла убрала руки и грустно улыбнулась Торну.

– Нет, хорошего друга.

– Помер что ль? Что горевать то? – ляпнул, не подумав Торн, и по слезам, которые внезапно появились в глазах Стеллы, с ужасом осознал свою ошибку.

– Нуты ж. Сферический конь в вакууме…, ты ж…, – он не знал, что сказать, и от этого ему становилось еще более неловко. Подойти и обнять он явно стеснялся и кроме как наполнить неудобную тишину странными высказываниями, ему ничего не приходило в голову. – Слон безухий, кот безхвостый.

Но Стелла не планировала плакать. Она встала и, вытерев слезы, спросила:

– Ты чего зашел то, слон безухий? – она попробовала улыбнуться, но вышло как-то не очень.

– Хотел рассказать тебе, что сегодня вроде как праздник у этих диких людей, – тут Торн рассмотрел ее платье. – Ну видать ты в курсе?

Тут Торн присвистнул для выражения восхищения и добавил: «Шикарно выглядишь. Такты пойдешь?»

– Не знаю, – честно ответила Стелла.

– Надеюсь не из-за отсутствия подходящих туфель? – спросил он, посмотрев на ее босые ноги. – Вы ж бабы – странный народ. У меня сестра как-то полвечера прорыдала, не зная, что одеть на свиданье. Ее ухажер решил сделать ей свиданье-сюрприз и не говорил куда поведет ее. В результате, чтобы ее успокоить, ему пришлось выдать, чтобы она одела спортивную одежду, так как он планировал повести ее на стрельбища. Дурак, конечно, что ж сказать. Ну так дальше она рыдала еще оставшиеся полвечера из-за того, что видите ли в спортивных штанах у нее слишком толстая попа.

Стелла улыбнулась. Ей конечно такие проблемы не были знакомы. В свои восемнадцать лет она ни разу не была на свиданье, но она легко могла представить горе сестры Торна.

«Туфель-то у меня и, правда, нет», – подумала Стелла, уставившись в свои босые ноги.

– Не идти же босиком? – сказала она свою мысль вслух, – А старые грязные кеды к этому платью точно не подходят.

– Жди здесь! – сказал Торн и исчез за шториной, которая служила дверью.

Вернулся он, буквально через мгновенье, со своим рюкзаком. Усевшись на полу ее комнаты по причине того, что больше сесть было негде, он стал со сосредоточенным видом рыться в рюкзаке.

– Что ты там ищешь? Свои запасные туфельки? – ехидно она спросила у него.

– Запасные, не запасные, а нас на ученьях учили не сдаваться, – и с этими словами, он вывалил все содержимое рюкзака на пол и легким рывком оторвал у рюкзака внутреннее дно.

Достав из кучи валявшихся вещей нож, он строгим приказным тоном скомандовал ей – Ставь ногу на днище.

Дно рюкзака было сделано и прорезиненной плотной ткани и, вполне могло служить в качестве подошвы, о чем догадалась Стелла. Она поставила свою ногу на край дна, так чтобы хватило место для второй ступни.

Торн ножом быстро очертил ее ступню, а потом, использовав получившуюся подошву как трафарет, вырезал вторую такую же. Делал он это так быстро и умело, как будто всю жизнь только этим и занимался, как делал обувь из рюкзаков.

Не говоря ни слова, он быстро отрезал одну лямку у рюкзака, и разделил ее ножом на несколько тонких лент. Потом аккуратно вырезал в подошвах подходящие отверстия и уже через пять минут они превратились в вполне симпатичные сандали.

– Садись, – скомандовал он, похлопав по краю кровати.

Стелла, которая все это время, заворожённо смотрела на его действия, быстро подчинилась.

Сидя на полу у ее ног, Торн с какой-то невероятной деликатностью, аккуратно взял ее ногу и подставив сандалину, красиво перевязал длинными лентами ее голень. Затем также деликатно одел ей вторую.

Стелла смотрела на него сверху, его светлые волосы и умелые руки. Ни один мужчина никогда не одевал ей обувь, а уж тем более не делал ее сам. Было что-то в этом глубоко интимное, от чего сердце Стеллы стало биться в сумасшедшем темпе, а по телу пробежались мурашки.

Торн, жутко гордый своей работой, завязал последнюю ленточку и встал, с удовольствием разглядывая как красиво смотрятся самодельные сандалии на ее ногах. Он поднял голову, чтобы спросить ее мнения относительно босоножек и увидел, что все ее лицо красное от смущения. Тут он тоже почувствовал чувственность ситуации и ему стало жутко неловко.

– Эээ… ну как? – выдавил он из себя, чувствуя, что его лицо также заливается краской.

– Очень красиво, – произнесла Стелла почему-то осипшим голосом, от чего засмущалась еще больше.

– Кх-кх, – они оба одновременно прокашлялись.

Неловко улыбнувшись, Торн решил, что самое время галантно удалиться.

– Ну народ через час где-то собирается на праздник. Я зайду, когда сам пойду. А сейчас я пойду. Ну сейчас я пойду, ну по делам мне в общем нужно, а потом зайду, – стал бормотать Торн, одновременно пятясь назад.

– Хорошо, – ответила Стелла, но Торн уже ушел.

«Целый час», – подумала Стелла. Она чувствовала себя растерянной. В своей учебной группе они все были постоянно сфокусированы на учебе и научных исследованиях, поэтому любовные отношения успешно обошли Стеллу стороной. С одной стороны, ей казалось, что она нравится Торну, ну не просто так ведь он ей сделал такие красивые босоножки. А с другой стороны, может он просто пожалел ее из-за того, что у нее был такой несчастный вид.

Ей были также непонятны свои чувства к нему. Сидя на кровати, она коснулась своих ног там, где касался он. Кожа до сих пор помнила эти ощущения. Стелла закрыла глаза и вспомнила, как смотрела на его широкие плечи и мощную спину, которые были так рядом в тот момент. Несомненно, ей хотелось продолжения этих ощущений, но видела ли она его партнером для длительных отношений? Навряд ли. Уж слишком разные были их миры. Иногда, когда он говорил, ей казалось, что она старше его лет на десять.

Незаметно для себя она задремала, лежа прямо в платье на кровати. Ее разбудил стук в стенку капсулы. «Торн?» – подумала она. Она в спешке подбежала к зеркалу. «Ужас», – пронеслось у нее в голове. Ее короткие волосы торчали во все стороны, а глаза были припухшие от сна.

– Подожди, подожди! – прокричала она ему, быстро направляясь в небольшую ванную комнату. Она ополоснула лицо холодной водой и расчесала волосы. Пожалуй, впервые она пожалела о том, что не пользуется косметикой. Ей хотелось выглядеть красивее.

«Ну хорошо хоть платье не помялось, видимо из специальной ткани», – думала она, направляясь к дверному проему.

Улыбнувшись, она отодвинула плотную ткань. Но там оказался Рурсус, а не Торн.

– Рурсус? – выдала она свое удивление.

– Ты ожидала кого-то другого? – улыбнулся он в ответ, потом внимательно осмотрев ее, добавил, – Выглядишь очень красиво.

– Спасибо. Платье – подарок старца, а босоножки Торн сам сделал, представляешь?

– Ты собралась с ним на праздник? – спросил Рурсус. Стелле вдруг стало неловко. Запутавшись в своих эмоциях, она совсем забыла про Рурсуса. Выглядело как будто они его проигнорировали.

– Мы хотели за тобой зайти, – соврала она.

– Мм…, – кивнул, улыбаясь Рурсус. Он явно не поверил.

– Ты кстати тоже хорошо выглядишь, – сказала Стелла. Вместо униформы на Рурсусе была белая рубашка и темно-синие брюки. «Вроде бы простой наряд, а выглядит как настоящий джентльмен», – подумала Стелла. Тут она увидел у него в руках венок. Заметив ее взгляд, Рурсус протянул ей венок из цветов.

– Это тебе, хотел добавить к своим извинениям, – улыбнулся он.

Венок был очень красивым, из небольших темно-синих цветочков, которые были такого же цвета, что и бусины на ее платье.

– Спасибо, – удивленно произнесла Стелла, – Мне очень приятно.

Тут она поняла, что они так и стоят перед ее капсулой, и она уже хотела пригласить его войти, как из-за угла появился Торн. Он был не один, а с той медсестрой, что осматривала их по прибытию. Стелла сразу разозлилась на себя, что успела напридумывать себе бог знает чего: «Наверно он просто хотел по-дружески помочь, а я уже длительные отношения с ним обдумывала. Какая же я все-таки глупая».

– О, и Рурсус уже здесь, – громко сказал Торн, еще издалека.

– А это что за венок? – добавил он, когда они с медсестрой подошли поближе.

– Презент от Рурсуса, – ответила Стелла.

– Ну ты даешь, брат, – рассмеялся Торн, – Венок, епрст? Ты бы ей еще надгробие подарил.

– В нашем селении венок – это знак внимания. Мужчины дарят его понравившимся им девушкам, – вставила медсестра.

– Дикие вы все-таки люди, – непонимающе пробормотал Торн. – Убивать живую красоту ради знака внимания. Мы вот девушкам дарим что-то существенное, когда она нам нравится. А не то, что помрет на ее голове через пятнадцать минут.

После его слов Стелле, которая пока не успела одеть венок, делать это расхотелось.

– Очень красивый венок, – сказала медсестра, заметив сомнения Стеллы. – Одевай, там у многих девушек будут венки на головах. А после полуночи, мы венки отдадим реке. Это очень красивый ритуал.

– Ну что, пошли? – обратился ко всем Рурсус. Ему явно хотелось закрыть тему обсуждения венка.

– Пойдем, травогубитель, пойдем, – ответил Торн и уже на ходу представил Стелле медсестру, которую звали Кейт.

По намостам и веревочным лестницам они шли минут десять до месторасположения торжества. Площадка для встреч была построена на окраине селения и размещалась на ветвях сразу пяти крупных деревьев. Она была относительно большой – примерно пятьсот квадратных метров. По ее краям стояли столы со скамейками, а по центру находилась место для танцев или выступлений.

Большое впечатление производило освещение площадки. Над всеми столами были светильники, которые использовали накопленную за день солнечную энергию. Светился и сам пол неярким белым светом. Но красивее всего светились цветы вьюнка, который казалось обвил всю эту площадку: сверху, с боков, снизу. Даже посередине свисали ветви вьющегося растения с многочисленными цветками. Сами цветки были небольшие, но так как их было огромное количество, создавалась аура одного большого волшебно-святящегося облака, накрывшего площадку.

– Красиво, да? – обратилась Кейт к остолбеневшим от увиденной красоты Торна, Рурсуса и Стеллы.

– Да, – восхищенно выдохнула Стелла, – А что это за растение?

– Это специально выведенный вьюнок, генетически модифицированный. Он расцветает ночью и освещает площадку.

– Офигительно красиво! – заключил Торн. – А еды то сколько.

Еды действительно было огромное количество. Все столы ломились от множества различных блюд: жаренное мясо, соленья, пирожки, колбасы, пироги. Чего здесь только не было.

– Да, каждая хозяйка приносит по два, три блюда. Все пытаются удивить окружающих своими кулинарными способностями, – пояснила Кэйт. Оглядев площадку, она неправдоподобно расстроенным голосом подвела итог. – Вместе сесть не получится. Торн, пойдем сядем рядом с моими подругами вооон там. А вы ребята, можете сесть вон там в углу.

Кейт явно хотелось отделаться от Стеллы с Рурсусом, хотя Стелла не понимала почему. Почти все столы и скамейки были действительно заняты и Стелла с Рурсусом направились в указанном направлении, туда, где еще оставались места.

Жители селения, для которых путешественники были редкостью, с радостью замахали руками, показывая на свободные места.

Стелла и Рурсус уселись между пожилым мужчиной и женщиной, которая безумно радовалась тому, что сидит рядом с ними и первые полчаса не давала им возможности поесть, закидав кучей вопросов «кто?», «откуда?», «надолго ли?» и т. д. Было понятно, что она еще многократно расскажет эти детали всем своим подругам и знакомым.

На все вопросы отвечал Рурсус, так как Стелла никак не могла наесться. Никогда она не ела такой вкусной еды. Все было таким сочным, нежным, ароматным, со специями и без, сладкое и соленое. Стол представлял собой взрыв вкусов. Даже хлеб был здесь таким вкусным, что его можно было подавать как отдельное блюдо.

Пожилой мужчина, которого звали Жорж, прошелся по другим столам и принес Стелле и Рурсусу две огромные тарелки, наполненные различной едой. Специально для них, он собрал самое вкусное, ведь у каждой кухарки свои коронные блюда.

– Как же все вкусно, – наконец насытившись, поделилась она с Рурсусом.

– Конечно, это же домашняя еда. Они все это приготовили вручную сами из настоящих натуральных продуктов, а не смеси аминокислот с белками.

Стелла не могла не причавкивать, когда ела, так все было вкусно. А вот Рурсус сохранял элегантность движений. Сидя с ровной спиной, он так ловко орудовал ложкой и вилкой, что казалось многократно репетировал эти движения.

– Ты так это сказал, как будто каждый день ешь домашнюю еду.

– К сожалению, нет. Нас в школе кормили, скажем так, умеренно вкусно, но это была не домашняя еда. Мы с парой ребят пробирались на кухню ночью, чтобы своровать что-нибудь. Дело не в том, что мы не доедали. Просто…

– Просто честно сворованное всегда вкуснее, – договорила Стелла, вспомнив как она сама многократно воровала из университетской кухни кусочки хлеба и сахара.

– Нуда, – Рурсус посмотрел на нее и улыбнулся. – Ну и главная по кухне нас конечно же засекла. Только вместо того, чтобы отругать, она стала периодически приносить нам что-нибудь приготовленное дома – пирожки, печенье, домашние котлеты.

– Эх, а меня вот ни разу не засекли. Может стоило тоже пару раз попасться. А то таскала в свою комнату хлеб как запасливый хомяк. Делала из хлеба сухарики на подоконнике.

Рурсус широко улыбался.

– Мы тоже.

Стелла улыбнулась в ответ. Почему-то было очень приятно встретить человека, кто тоже воровал хлеб и тайком делал из него сухари. Возникла неловкая пауза, и Стелла, не зная, чем ее заполнить, в два глотка осушила свой стакан с компотом.

– Вы пейте аккуратнее, – сказал Жорж, – это не компот, а вино из местных ягод и фруктов. Хорошо ударяет в голову.

– Вино? – удивилась Стелла, – но я даже не чувствую вкуса алкоголя.

В университете по выходным им наливали пиво и сидр, считая, что алкоголь в небольших количествах полезен для развития умственных способностей. Но Стелла не любила ни тот, ни другой напиток, именно за привкус алкоголя. А в этом вине его абсолютно не чувствовалось и пилось оно очень легко. Она с трудом могла вспомнить сколько уже выпила, стакана три точно или четыре. Было сложно посчитать, так как как только ее «компот» начинал заканчиваться Рурсус сразу наполнял ее бокал до краев.

– Ну, наверное, ничего страшного, – подумала Стелла, – голова вроде работает нормально, в глазах не кружится и вообще я само воплощение собранности и трезвости. Сразу после такого своего заключения, Стелла сделала то, что никогда бы не сделала на трезвую голову.

– Ну что, Рурсус, айда танцевать?

В это время танцплощадка была уже полна танцующими людьми. В том числе и их соседи по столу давно приплясывали под задорную громкую музыку.

Рурсус, не колеблясь ни минуты, встал из-за стола и галантно протянул руку Стелле. Она запоздало осознала, что танцевать она не особо то умеет, тем более местные традиционные танцы. Рурсус, увидев ее колебания, сам схватил ее за руку и потянул.

– Пойдем, пойдем, это просто. Два прихлопа, три притопа, поворот.

И это действительно оказалось просто. По-крайней мере под действием алкоголя Стелле казалось, что она великолепно танцует. И так как на площадке почти все находились в таком же состоянии, что и Стелла, ее возможно неловкие движения ничем не выделялись на фоне остальных. Когда что-то не получалось, они смеялись и пытались вместе снова попасть в ритм музыки.

Когда Стелла в очередной раз хохотала от своих неудачных попыток потанцевать, музыка вдруг затихла. Многие стали уходить с площадки и на ней остались только парочки. Рурсус чуть поклонился и протянул Стелле руку.

– Мадмуазель, позвольте пригласить вас на медленный танец.

– Не уверена в своих танцевальных возможностях, – Стелла попыталась попятиться назад, но Рурсус уже поймал ее за руку и притянул к себе.

Местный медленный танец представлял из себя покачивание на месте с периодическим кружением девушки.

Рурсус был совсем немного выше ее, поэтому его плечо не загораживало ей обзор. Она вдруг заметила сидящего Торна в окружении Кейт и ее подружек. Все они зачарованно смотрели на него пока он рассказывал какую-то историю.

– Как там наш незадачливый солдат? – вдруг спросил Рурсус, вероятно догадавшись, куда смотрит Стелла.

– Явно рассказывает какой он великий воитель, – ответила она.

– «И тут я его, епрст, как дам по голове, рот мне в компот, а он сразу на пол, фенхель-пенхель», – удачно спародировал его Рурсус.

Стелла захохотала. Рурсус смеялся вместе с ней, а потом неожиданно тесно прижал к себе и прошептал на ухо.

– Как тебе идея умыкнуть бутыль с «компотом» и пройтись прогуляться. Надоел этот шум и люди.

– Пойдем, – согласилась Стелла. Торн был полностью погружен в процесс представления своего величия, а ее дедушка так и не появился на празднике. Ей не было никакого интереса здесь оставаться, так что идея прогуляться ей понравилась.

* * *

Детектив внимательно рассматривал рейтинги ресторанов на экране. В своей голове он уже успешно завершил операцию по поимке убийцы профессора и нахождению пропавшей девушки. В его воображении декан от счастливых новостей уже бросилась ему на шею и ему следовало пригласить ее в ресторан. И на данный момент весь мозг детектива был сосредоточен на задаче поиска подходящего ресторана.

«В слишком хороший нельзя приглашать, иначе сразу будет очевидна моя огромная заинтересованность в ней. В слишком простой ресторан тоже нельзя, а то еще сочтет приглашение дружеским. Буду потом годами пытаться выйти из зоны хорошего друга», – раздумывал детектив, читая отзывы о различных заведениях.

Он так увлекся, что не заметил, как в комнату вошел его помощник. Он обратил на него внимание, только когда перед ним на столе появился бублик с маслом и сахаром. Кажется, такое простое угощение, но детектив считал его лучшим всякого торта. Нежный свежий бублик из кондитерской за углом, помазанный натуральным сливочным маслом и присыпанный сверху сахаром.

Однако, несмотря на то, что детектив очень любил бублик с маслом, его появление на столе не означало ничего хорошего. Обычно Стен приносил что-нибудь вкусное, когда планировал уйти во внеочередной отпуск или проваливал какое-нибудь задание. Бублик с маслом по категории вкусностей был у детектива на первом месте, и это привело его к логичному заключению, что дела совсем плохи.

– Так и что же случилось? – спросил детектив Стена.

– Может сначала бублик съедите? – предложил Стен, зная, что после еды шеф сразу добреет.

– Нет, давай уж сначала выясним, что стряслось.

– Ну пока мы получали ордер, весь специальный отряд по охране леса с командованием выдвинулся в лес на какое-то секретное задание, и теперь с ними нельзя связаться, – Стен чувствовал себя виноватым, так как знал местоположение Артура Блейка еще до получения ордера и мог бы заранее связаться со специальным отрядом, но не подумал это сделать.

Детектив в это время печально смотрел на открытый отзыв о ресторане «Париж, париж», который идеально подходил по всем параметрам. На сайте была кнопка «Забронировать», которую он уже хотел было нажать. Сглазил. Видимо он слишком поторопился.

– Не может такого быть, что с ними совсем нельзя связаться. Раз в сутки они обязаны выходить на связь, даже в условиях леса.

– Да, но мне не разрешают им оставить никакого сообщения. Вернее, не то, чтобы не разрешают. Скорее такого просто не предусмотрено.

– Соедини меня по коммуникатору с этой «не предусмотрено», – детектив почему-то не сомневался, что особь именно женского пола отказывает им в доступе к командиру. И он оказался прав.

На экране появилась хорошенькая молоденькая девушка, всем видом пытающая показать свою значимость.

– Добрый день, секретариат подразделения по охране леса слушает, – поприветствовала она детектива строгим тоном.

– Добрый день. У нас дело чрезвычайной важности и нам необходимо связаться с командиром специального отряда по охране леса.

– Ничем не могу помочь. К сожалению, связаться с ними никак не удастся.

– Но они же выходят на связь раз в сутки, – сказал детектив. Он уже начинал злиться. Почему вечно вся его борьба с преступностью превращается в бюрократические войны?

– Да, выходят, – подтвердила девушка.

– Ну тогда Вы можете передать им сообщение.

– К сожалению, это не входит в мои полномочия, – вежливо отправила она «от ворот поворот» детектива.

– Хорошо, а есть кто-нибудь в чьи полномочия это входит?

– Да, – ответила девушка, явно не предполагая продолжение разговора.

– И кто это?

– Начальник отряда.

– Ну так отлично. Соедините меня с ним, – детектив на втором экране поднес палец к кнопке «забронировать».

– Я не могу, он вместе с отрядом на задании в лесу.

Детектив убрал руку от экрана с отзывом о ресторане. Поспешил. Точно сглазил.

– Наталья, – обратился он к ней по имени, что означало, что сейчас он будет просить об одолжении, – Вы поймите, у нас чрезвычайное положение. Нам крайне необходимо передать сообщение командиру отряда. На кону человеческая жизнь.

Видя, как девушка задумалась, он невольно вновь потянулся к кнопке «забронировать».

– Ну я же сказала, это не в моих полномочиях, – девушка продолжала упорствовать. Как человеку, который уже успел столкнуться с бюрократической действительность, ей не хотелось брать на себя дополнительную ответственность. За лишнюю инициативу спасибо точно не скажут, а вот наказать могут.

– Ну разве нужны полномочия, чтобы передать два слова? – детектив убрал руку от экрана с кнопкой «забронировать».

– Ну если только два слова.

– Только два слова, – продолжал уговаривать детектив, – и мы со Стеном будем рады пригласить вас отужинать в ресторане экспериментальной кухни «Химия – жизнь».

Услышав предложение, девушка всерьез задумалась. За ужин в этом известном ресторане она была готова и рискнуть. В конце концов всего два слова.

– Ну хорошо. Какие два слова я должна передать?

Здесь детективу пришлось задуматься. Какие два слова могли бы передать, что дело срочное и он будет премного обязан, если командир с ним свяжется. «Срочно свяжись», «чрезвычайное дело», – нет, это вовсе не означало, что командир нарушит протокол, бросит задание и будет с ним созваниваться. Нужно было передать, что дело действительно горящее и командиру будет самому выгодно, если он быстрее свяжется с детективом.

Детектив вспомнил, как три года назад они праздновали с командиром завершение громкого дела о поимке браконьеров в лесу, которые сплавляли свою дичь в рестораны. Дело было очень крепкое и им пришлось попотеть, чтобы расколоть его. Успех дела они отмечали в дорогом рыбном ресторане, при котором был небольшой рыбозавод по разведению рыбы. Командир тогда весь вечер расхваливал рыбу, которую они заказали. Тогда они говорили, что только дело века стоит отмечать поеданием столь вкусной рыбы.

– Жаренный лосось! – решил детектив.

– Жаренный лосось? – удивилась девушка.

– Нуда, он поймет. Вы главное передайте.

– Хорошо, – согласилась Наталья.

– Отлично. Спасибо Вам за помощь. Стен свяжется с Вами, чтобы уточнить дату, когда Вы сможете отужинать с ним в ресторане.

Детектив отключил коммуникатор и радостно нажал кнопку «забронировать», которая по всей видимости все-таки обладала магическими свойствами притягивать сложности. В момент, когда он бронировал столик, переданные им слова в голове девушки приобрели совершенно иное значение.

* * *

Ночью поселок представлял собой сказочный городок. Маленькие домики размещались на разных уровнях высоких деревьев и светились желтыми окошками. Светло-зеленым светились их крыши, которые по сути представляли собой контейнеры для бактерий, перерабатывающих дневной свет в электричество.

Над всеми помостами и лестницами тоже горели экологические маленькие светильники, отдавая накопленный за день свет. То тут, то там попадались ночные цветы, которые светились чуть голубоватым цветом.

– Так красиво, – поделилась восхищением Стелла, – я себя чувствую словно попала в сказку к эльфам.

– А я вот все думаю, как они этой иллюминацией не собрали все комарье в округе, – пошутил Рурсус.

Стелла засмеялась.

– Магнитные отпугиватели насекомых, – и она указала на маленький коробок, прикрепленный к столбу веревочного моста.

– Откуда ты знаешь? Ты же не ходила с нами на экскурсию? – удивился Рурсус.

– Я была тут однажды с профессором во время очередной экспедиции. А вам рассказывали как устроена система водоснабжения и канализации? Это очень интересно. У каждого домика есть сзади контейнер-карман, где накапливается дождевая вода, и у каждого есть фильтры снизу. Так что вода очищается, проходя через систему домов и попадает в почву. А содержимое фильтров потом используется для удобрений в полях.

– Да-да, это Торна очень интересовало куда все уплывает из унитаза, – прервал ее Рурсус, – Мне кажется намного интереснее как они тут живут. Ну их распорядок дня, чем они живут, что едят.

Стелле вдруг ужасно захотелось схулиганить и ей пришла в голову отличная как ей казалось мысль.

– Так мы это можем! – воскликнула она, – Мы можем подсмотреть!

– Как это?

– Так это. Подкрадываешься к окну и наблюдаешь поведение животных в их так сказать естессстн…, нет, евстевстфф…, – от алкоголя язык стал немного заплетаться, – в общем, в натуральной среде.

– Давай! – Рурсусу тоже мысль показалась интересной.

– Во-первых, нужно выбрать объект, – сказала со знающим видом Стелла.

Это было не так-то просто, так как к окнам висячих на деревьях домиках было сложно подобраться. После недолгих оглядываний вокруг, в качестве объекта был выбран небольшой домик, прямо над крышей которого находился веревочный мост. Так что, можно было легко перебраться с моста на крышу, а с крыши свеситься вниз, чтобы добраться до окна.

– Во-фффторых, – с хитрым видом начала Стелла, – нужна маскировка!

И сразу после этих слов Стелла со смехом залепила Рурсусу на голову большой шматок мха, который в обилии рос на деревьях.

– Маскировка? Смахивает на месть за то, что я обманул тебя в тигрином обличий.

– Так оно и есть, – рассмеялась Стелла.

– Ну тогда не останавливайся! Вымещай все, что накопилось!

– Ты прав! Нужна более полная маскировка, – и Стелла стала увлеченно покрывать мхом все его лицо. Мокрая грязь под мхом была клейкой и поэтому куски довольно крепко приклеивались к коже. Уже через несколько минут вместо Рурсуса перед ней красовалось безликое существо, у которого сквозь мох на лице сверкали лишь глаза.

– Ужасаюшщщее зрелишще! – с восторгом констатировала Стелла, подводя резюме своей работы. – Ну за дело!

Они спустились с мостика на крышу и Рурсус попытался свеситься вниз, но он едва доставал до окна.

– Придется тебе держать меня за пояс.

– Нет вопросов, – согласилась Стелла, которую весь этот процесс явно забавлял.

Живущая в этом доме девушка готовилась ко сну и подошла к окну, чтобы закрыть его, как прямо перед ее носом предстало страшилище. Страшилище это зависло прямо напротив окна, снизу у него болтались только темные волосы, перепутанные с грязью, а на мохнатом лице блистали одни глаза.

Поняв, что их операция по наблюдению безуспешно сорвана, Рурсус не нашел ничего лучшего как вымолвить:

– Добрый день, мадам. Не желаете компотику?

При этом огромный кусок мха с чмокающим звуком оторвался от его лица и шлепнулся на подоконник, что в свою очередь вывело из оцепенения девушку.

– Ааааааааа! – закричала она на всю округу.

– Подымай, подымай! – закричал Рурсус, поняв, что дело грозит последствиями.

Стелла со всей силы потянула его за пояс. Хохоча, они бежали по помостам и веревочным мостам. Ночной прохладный воздух обвевал лицо, а сердце Стеллы билось, словно желая выпрыгнуть из груди. Достаточно отбежав, Стелла наконец остановилась. От быстрого бега у нее во рту пересохло.

– Наблюдатель из тебя так себе, – смеялась она. – «Не хотите ли компотику, мадам?», – передразнила она его.

– Кстати винокомпота не осталось? Ужасно пить хочется, – спросила она.

Рурсус покачал головой, бутыль он оставил на крыше. Так что на следующее утро девушка смогла узреть, что чудище и вправду желало поделиться «компотом».

Тяжело дыша, он прислонился к дереву. После такой пробежки он никак не мог отдышаться. Придя в себя, он наконец смог заговорить.

– Знаешь, а для ботанички, ты очень быстро бегаешь.

– Приходится, знаешь какие агрессивные попадаются цветочки, – пошутила Стелла.

– Правда?

– Да ну, нет конечно, – засмеялась Стелла, подумав про себя, что в этом лесу все возможно. Благодаря влияниям магов пространственно-временной континуум леса был изменен. Эволюционные изменения, которые на Земле требовали тысячи лет, здесь могли произойти всего за несколько недель. Методом постоянных проб и ошибок экосистема леса пыталась достигнуть состояния всеобщей гармонии, и если бы для этой гармонии потребовались бы агрессивные «цветочки», то они могли возникнуть за очень короткое время.

– Не думай, что я глуп. Просто я сейчас готов поверить любым твоим словам. И потом при нашей встречи ты рассказывала про свою диссертацию «Внутривидовые и межвидовые языки растений», так что если уж они могут говорить, то почему бы им и не бегать.

«Надо же, он действительно слушал тогда», – удивилась про себя Стелла. Обычно люди уже на второй минуте переставали слушать восхищения Стеллы по поводу способов передачи информации у растений. Вежливые делали вид, что слушают, а менее заинтересованные ретировались под каким-нибудь предлогом.

– Ну это не совсем язык. Скорее система сигналов.

– Мне это понятно. У меня одна курсовая была про способы зашифровки и передачи информации. Один из рассматриваемых способов – зашифровка в запахе, то есть в химической формуле.

– Так это почти то, о чем я пишу. Дашь потом почитать? – заинтересовалась Стелла.

Рурсус долго смотрел на нее. Как и все ученики школы при МАГИЭ он немного свысока относился к большинству людей. Несмотря на колоссальное развитие науки и технологического прогресса люди не стали более эрудированными или интересующимися чем тысячи лет назад. Многие из них верили в различные суеверия, магию, привороты за час и так далее. Как и правительство, так и МАГИЭ не были заинтересованы в продвижении знаний в массы и даже потворствовали различным заблуждениям, например, относительно существования магов.

Знания оставались внутри узкого круга и встретить интересного собеседника вне этого круга удавалось не часто. По этой причине Рурсус действительно ценил, когда ему попадались разносторонние личности.

– Мне очень радостно, что я могу поделиться с тобой своими интересами, – сформулировал он, тщательнейшим образом подбирая каждое слово. На самом деле он хотел сказать, как она ему безумно нравится, как интересно ему с ней общаться, что он впервые встречает такую девушку, которая воплощает в себе все: и красоту, и эрудированность, и смелость, и да, да, безумность. Но в результате сказал он какую-то официальную сухую фразу, которые произносят дедушки-профессора, когда встречают коллег на какой-то конференции.

Стелла не знала, что ответить, поэтому решила, что благоразумнее будет сменить тему.

– Так ты бутыль оставил там что ли? Ха, – усмехнулась она, – так и рождаются поверья. Через год здесь будут праздновать день «вежливого лесного духа» и по традиции всем оставлять компоты на крышах.

Рурсус рассмеялся.

– Обыватели, им только дай повод поверить в странных чудищ. Тут Стелла вспомнила об их встрече с чудовищем.

– Интересно, а что было за существо, которое мы встретили позавчера. Брр…, – от вспомненного ужаса у нее побежали мурашки по коже.

– Ты знаешь, старец как-то странно отреагировал, когда я ему все рассказал и показал кусок, который мы сохранили. У меня сложилось ощущение, что мы не первые кто встретил это существо. Он попросил точные координаты, где мы его встретили и выглядел очень обеспокоенным. Кстати просил никому не рассказывать и сказал, что обсудит этот вопрос на завтрашней конференции МАГИЭ.

Внезапно позади них раздался хруст ветки. Стелла нервно оглянулась, в одну секунду страх пережитого ужаса проснулся в ней. Она инстинктивно подалась вперед и прижалась к груди Рурсуса.

Мимо них лишь пролетела большая ночная птица, которая и была виновником испугавшего Стеллу звука. Стелла хотела отодвинуться, но Рурсус обнял ее и не дал шагнуть назад. Возможно оттого, что от него пахло лесным мхом, таким знакомым запахом для нее, то ли от количества алкоголя в ее крови, но на несколько секунд ей показалось, что она рядом с родным человеком.

– Нужно вфернуться назад, мы совсем на окраину убежали, – язык Стеллы заплетался и казалось весь алкоголь выпитого вдруг хлынул в ее мозг.

– Хорошо, – ответил Рурсус, – только перед этим я хочу показать тебе одно место, не знаю была ли ты там. Нам показала Кейт. Пойдешь?

Стелла кивнула в ответ. Сердце почему-то билось в бешенном ритме и совсем не от недавней пробежки.

Рурсус взял ее за руку и повел вперед. Через минуту они очутились около лестницы, которая вела наверх. Рурсус ловко перелез через небольшое ограждение и помог перелезть Стелле. Она посмотрела наверх и увидела, что лестница ведет очень высоко.

– Куда это? – спросила она его.

– Площадка для контроля работы струйных электрогенераторов. Полезли, там очень красиво.

Лестница была очень долгой и поднималась выше крон деревьев еще метров на двадцать. Там была расположена площадка два на два метра, не больше. Ночью кроны деревьев под площадкой выглядели бескрайним темным морем, которое шумело на ветру и чуть качалось волнами. А сверху было захватывающее дух бесконечное количество звезд – маленьких, больших, светлых, сияющих, мерцающих, в созвездиях и по отдельности. Казалось звезды окружают тебя со всех сторон, поют свою песню и приглашают тебя к себе.

Стелла ничего не говорила, а лишь заворожённо смотрела наверх. Она словно впервые увидела их так много и так близко. Постоянный свет и шум в городе мешали, отвлекали и затмевали все величие этой картины мироздания.

Рурсус улегся прямо на пол площадки и потянул ее вниз за подол платье.

– Ляг, а то шея затечет.

Стелла послушно улеглась рядом и, не отрываясь, смотрела на звезды.

– Сколько их… – прошептала она.

– Да, бесконечное количество. Правда, когда смотришь, то все наши проблемы, жизни, кажутся такими мелкими, ничтожными? По сравнению с величием вселенной. Ее размерами, ее законами, ее галактиками и звездами. А ведь мы видим только самую маленькую часть. Еще есть темная материя и темная энергия. Столько всего.

Он еще долго рассуждал на тему построения вселенной, а Стелла смотрела вверх на звезды. Ей вовсе не казалось, что ее жизнь ничтожна по сравнению с этим величием. Наоборот, она чувствовала какую-то гордость и радость, что она частичка этого прекрасного мира, что ей посчастливилось родиться под таким красивым небом, рядом с такими поющими звездами.

От созерцания ее отвлек Рурсус, который уже перестал смотреть на звезды и, отперевшись на локоть, смотрел на нее.

– Ты мне нравишься, – сказал он, поправляя съехавший венок на ее голове.

Стелла улыбнулась и повернулась на бок в сторону Рурсуса.

– И ты мне, – ответила она ему.

Он потянулся вперед и медленно, словно опасаясь ее отказа, коснулся губами ее губ. Стелла никогда не целовалась раньше и в душе опасалась, что сделает что-то не так при первом поцелуе. Но все получилось естественно.

Коктейль из алкоголя, гормонов и эндорфинов, мощной тайфунной волной залил ее мозг, снося на своем пути все страхи, мысли и контроли. Остались только ощущения. Ощущения его губ, его рук, что обнимали ее спину, его запаха, который был таким родным и знакомым. Только сейчас она ощутила, что всю ее жизнь она была одинока. За ее шутками, интересами наукой, сарказмом, разговорами о том, что семья и не нужна для счастья – на самом деле она пряталась от всех и от самой себя.

Раньше она была только она. А сейчас были она и он. Только она и он. Во всем лесу, на всей планете, во всей вселенной были только они вдвоем.

Они лежали на площадке, но ей казалось, что они парили где-то там высоко среди света звезд. Ее глаза были закрыты, но она была готова поклясться, что видела звезды. Вокруг была только тишина леса, но она слышала музыку неба.

Никогда еще ранее ее душа не была так счастлива, так открыта и в то же время так уязвима.

– Стелла! – его внезапный крик вдруг выдернул ее из блаженного состояния.

– Ты вся светишься!

– Что? – Стелла не поняла, что он имеет в виду.

– Я в прямом смысле! Смотри! – и он согнул ее руку перед ней.

Вся ее рука была наполнена каким-то светом, который был хорошо виден через кожу. Искорки были не только на ладонях как обычно, а распространились по всему ее телу. Руки, ноги, живот – все сияло и было покрыто искорками, которые постепенно меняли цвет от нежно-желтого до оранжевого.

– Ооо! – в испуге произнесла Стелла, никогда раньше такого с ней не случалось. Когда появлялись искорки из ладоней, она могла это снять, приложив ладони к какому-нибудь дереву. Но как справиться с этим светом, когда он охватил все тело, она понятия не имела.

Пока она размышляла искорок становилось все больше и больше и некоторые из них уже были красными и ощутимо жгли кожу.

– Рурсус, что мне делать? – в страхе обратилась она к нему за помощью.

Однако Рурсус выглядел еще более растерянным чем она. Вдруг какая-то мысль мелькнула у него в глазах. Он выхватил из кармана брюк маленький складной нож, схватил Стеллу за ладонь и быстро сделал надрез. Тоже самое повторил со своей рукой. Потом накрыл ее ладонь своею, крепко сжал, закрыл глаза и стал произносить какие-то странные звуки.

Искорки направленно потекли с руки Стеллы на Рурсуса.

– Аааа! Рурсус! Что ты делаешь? Остановись! – Стеллу пронзила боль, которая равномерно заполняла все ее тело.

– Остановись! – кричала она, не понимая, что происходит. Искорки переходили от нее к нему, но в то же время она чувствовала, как через ладонь ее вены заполняются кровью Рурсуса.

Через мгновенье, которое ей показалось вечностью, все закончилось. Почти все искорки погасли, лишь одиночные вспышки появлялись на ее руках и ногах, как догорающие угольки.

Рурсус одернул руку. Было видно, что ему было тоже очень больно. Он прикусил себе губу, из которой сейчас капала кровь. Стелла смотрела на него и не знала, то ли он спас ее, то ли отнял силу.

– Что ты сделал?

– Это обряд рода оборотней. Теперь мы одной крови. Так мы посвящаем в свой род тех, кто желает быть с нами.

– Что??? – Стелла смотрела на него широко раскрытыми глазами.

– Я не знал, что делать. Прости!

– А другого заклинанья у тебя не нашлось? – Стелла уже перешла на крик.

– Я знаю только одно! Ты так полыхала, я боялся, что ты взорвешься! Я не думал, я действовал. Это заклинание всегда отнимает силы и энергию, это значило, что я точно затушу эти искры.

– Я, я, я! Ты испугался только за себя! Как ты мог? Что это теперь значит? Я – оборотень?

– Не обязательно, но возможно. У всех проявляется по-разному. Это процесс по обмену ДНК. Теперь твой геном содержит частички моего, а мой твоего. Но гены могут так и остаться в геноме, никак не проявив себя.

Стелла ошарашенно смотрела на него не зная, что сказать.

– Прости! Да, я испугался. Быть рядом с тобой все равно как с бомбой. Как с секс-бомбой, – попытался он пошутить.

Ей стало ужасно больно в душе. Нестерпимо больно. Это было в сто раз хуже физической боли, испытанной минуты назад. Ее словно раздирало на части. Она доверилась этому человеку, а он думал в критический момент только о себе. Он без спроса залез в ее геном. Он вместо поддержки шутил в такой момент. Из ее глаз побежали слезы.

– Стелла! – Рурсус протянул к ней руки.

– Оставь меня! – оттолкнула она его. – Не смей прикасаться ко мне!

Она рванула вниз по лестнице и побежала по помостам и веревочным лестницам обратно. Сквозь слезы она еле разбирала куда бежит. Несколько раз она падала, но вставала, и не чувствуя боли, продолжала бежать. Как ни странно, через какое-то время она очутилась у своей гостевой капсулы.

Она кинулась на кровать и разрыдалась. Она так хотела повернуть все вспять. Чтобы все было по-прежнему. Она корила всех: Рурсуса за то, что все так случилось, магов, дедушку за то, что не предупредили ее и у нее не было возможности узнать свое тело, профессора за то, что он так погиб.

Ей казалось, что она не уснет от стольких переживаний. Но через несколько минут она уже провалилась в глубокий сон. Ее тело, ее мозг бесконечно устали от всего пережитого и единогласно решили, что лучшее решение сейчас – это долгий сон.

Через минуту как она заснула в комнату зашел Рурсус. Он растерянно потер руку, где был порез. Юноша хотел все исправить, но не знал, что делать. Подойдя к ней, он накрыл ее одеялом сверху. Завтра он пойдет к старцу и все расскажет. Пусть его лишат всех карьерных возможностей. Пусть накажут, но он хотел все исправить.