По усеянному звездами небу, такому близкому, что становилось неприятно, ползли две маленькие злые луны. Резкий ветер сек лицо. Рик неподвижно лежал в гамаке из широких полос ткани и наблюдал, как бьют по воздуху четыре пары крыльев. Справа от него летела Майо в такой же люльке, которую за углы несли воины народа Кара-Эбры.
Внизу медленно проплывал марсианский пейзаж: пески, движущиеся по воле ветра, горные цепи с вершинами, придавленными пятой несчетных тысячелетий, пустые пространства бывших морей. Иногда, напоминая бледно-восковым цветом лицо покойника, из скудных зарослей ползучей растительности возникала мраморная стена, окружающая какой-нибудь город.
Далеко в стороне Рик видел свечение широко разбросанных огней «Земной горнорудной компании».
Крылатые люди начали снижение по плавной дуге, и наконец на фоне ночного неба поднялись темные силуэты башен Руха.
Зубцы на башнях — словно каменные пальцы: ждут, чтобы схватить на лету того, кто приблизится… У Рика засосало под ложечкой.
Мелькнул смутный свет вперемежку с тенями, резные монстры чиркнули рогатыми головами по дну люльки, и вот Рик с Майо оказались на площадке широкого портика. В полутьме стояли стражники в коротких кильтах с мечами наголо.
Воины Кара-Эбры сложили крылья и с непринужденной грацией людей почитающих, но не раболепных, поклонились сухощавому марсианину — крепкому, с лицом волка и светло-серыми, в искорках зеленого пламени глазами. Незнакомец был перепоясан видавшей виды небогато украшенной портупеей.
— Развяжите им ноги, — приказал сухощавый.
Он окинул Майо медленным взглядом, от которого краска бросилась девушке в лицо, и повернулся к Рику, наблюдая, как тот встает и складывает на груди руки, скованные железной цепью.
Рик выжидал. Он ничего не говорил, только смотрел отчужденно-враждебным взглядом, как плененный тигр.
Молчание длилось долго. Наконец худощавый марсианин коротко усмехнулся и слегка наклонил голову.
— Мое имя Бейдах, — тоном, каким обращаются к равному, произнес он. — Идем, повелитель ждет.
Бейдах церемонно поклонился воинам Кара-Эбры и жестом пригласил их вперед себя. Стражники подошли ближе. Майо придвинулась к Рику, локоть ее связанных рук коснулся его локтя.
Пленники, а с ними и стража, последовали за Бейда-хом внутрь башни. Никто не заметил тени, беззвучно скользнувшей, словно ночной мотылек, в лунном свете на расправленных крыльях. Тень метнулась к окну башни, уцепилась за каменную химеру, украшавшую проем, и затаилась в темноте.
…А в это время по пустым улицам Старого города беспокойно бродил человек. Он был огромен и грузен, одет во все черное; каблуки выбивали неровный такт на камнях мостовой. Человек шел без сопровождения. Из-за запертых ставен за ним следило множество глаз, но никто не трогал черного человека — полированные рукояти бластеров поблескивали у него на обоих бедрах. Незнакомец шел, проклиная вслух неизвестно кого, со странным отсутствующим выражением лица.
Неожиданно он остановился, медленно поднял голову и немного повернул ее, как зверь, почуявший что-то. Взгляд его устремился в направлении башен Царского Замка, глаза вспыхнули фосфорическим блеском.
Человек удовлетворенно хмыкнул и быстро двинулся прочь, за пределы стен, окружающих Старый город…
Тронная зала выглядела необычно. Перед запертыми бронзовыми ставнями окон неровным огнем горели факелы; дым их качался у потолка. В голубоватом мареве тусклыми пятнами багрового и золотого оттенков представали взору знамена и потемневшие щиты, развешанные в глубине по стенам.
Вокруг стола цвета крови расположились двенадцать человек — военачальники основных городов-государств, подчиняющихся Руху. Мальчик-царь Харал восседал на высоком троне; его темноликая, иссушенная своим душевным пожаром мать сидела слева, с немой и горькой яростью наблюдая за происходящим.
Когда вошли Бейдах с гостями и стража, ведущая пленников, в зале воцарилось молчание. Однако по надменным и мрачным лицам сидевших Рик понял, что за минуту до этого здесь кипели страсти и звучали не самые лучшие слова. Даже сейчас в воздухе витал ревнивый дух борьбы за первенство. Марсианские предводители ссорились из-за власти, вместо того чтобы думать о судьбе планеты…
Бейдах занял свое место по правую руку от повелителя, воины Кара-Эбры расселись за столом; Рика и Майо оставили стоять. Стража отступила к стене.
Из глубокой тени у подножия трона послышался быстрый злобный вздох, будто зашипела, свиваясь в кольца, змея, и на освещенное место выступил ухмыляющийся карлик Ллоу.
Рик стоял в непринужденной позе, прямо глядя всем в глаза. Рядом, касаясь его локтем, стояла Майо. Лицо Рика выглядело бесстрастным, хотя внутренне он был напряжен.
— Ты знаешь, почему оказался здесь? — задал вопрос царственный юноша.
— Да. Я знаю.
Харал поднялся, трепеща от волнения.
— Люди! — воскликнул он. — Борющийся народ Марса! Перед вами землянин, с помощью которого, согласно пророчеству, захватчики должны осуществить свое владычество над нашим миром.
Мальчик выбросил вперед руку. Его театральный жест мог бы выглядеть смешно, но сейчас и здесь — нет… Слишком много было достоинства в юном царе.
Рик склонил голову, невольно восхищаясь силой и зрелостью его духа.
Голос Харала звенел, как серебряный горн:
— Смотрите же на этого землянина, о люди Марса! Сегодня ночью мы находимся на перепутье. Завтра перед нами будет только одна прямая дорога, ведущая к победе — ек свободе для планеты!
Поднялся шум. В гвалте возбужденных голосов перед троном предстал Паррас-провидец.
— Повелитель, — произнес Паррас. — Я должен повторить тебе снова: я посылал свой разум в будущее и видел третий путь. Черную дорогу, она очень близка к сегодняшней ночи. Лишь одно говорю тебе — поторопись!
Харал рассмеялся в лицо предсказателю. Он был юн, этот властитель Слишком юн.
— Мы ухватили судьбу за шиворот, Паррас! — Царь повернул голову к карлику: — Твой долг будет отдан, Ллоу. Согласно правилу кровников, ты вправе выбрать способ уплаты. Вот землянин. Посмотрим, чем он будет рассчитываться!
Карлик спрыгнул с возвышения — безмолвно, со смертоносной грацией охотящейся кошки.
— Постойте! — подал голос Рик.
Волчьи глаза Бейдаха разочарованно сверкнули. Харал шевельнул рукой в удивлении:
— Ты собираешься молить о пощаде?..
Рик засмеялся:
— Это бы мне очень помогло, не правда ли? Нет, царь, о себе я молить не намерен. Я обращаюсь к тебе с просьбой о девушке.
Харал сосредоточенно сдвинул брови, как будто только сейчас заметил, что рядом с Риком находится кто-то еще.
— Я прошу, чтобы ее отпустили. Она не причинила вам никакого вреда.
Бейдах одобрительно кивнул царю.
— Но, повелитель, это же его соратница! — запротестовал карлик.
Рик, не обращая внимания, продолжал:
— Мы встретились в неординарных обстоятельствах и вместе спасали свою жизнь, вот и все. Я едва с нею знаком. — Рик старательно не смотрел на Майо, лишь надеялся, что выражение лица девушки не дает повода сомневаться в его словах.
— Сейчас это не имеет значения, — отмахнулся Харал. — Ллоу!
Рик в ярости разинул рот.
Карлик шевельнул рукой, призывая стражей. Те стали надвигаться на пленников.
Рик, оскалившись, сцепил зубы и оттолкнул Майо в сторону.
Троих он уложил своими цепями и еще двоих — с помощыо ног, но затем кто-то ударил его плашмя мечом по виску. Прежде чем тьма окутала мозг, он ощутил еще два или три удара. В последний момент перед потерей сознания Рик увидел в свете факела лицо Бейдаха — тот с отвращением смотрел на карлика.
…Тьму пронзали зубчатые багровые прожилки. Они появлялись, следуя за странным регулярным ритмом ударов металла по металлу. Где-то далеко визжала женщина — не в истерике или от страха; так кричит животное, терзаемое когтями хищника.
Рик открыл глаза. Красная колеблющаяся завеса скрывала от него Тронную залу. За этим маревом, отдаленное и нереальное, происходило какое-то движение; именно оттуда раздавался женский крик, и оттуда же слышен был ритмичный металлический звон. Неожиданно Рик осознал, что красный занавес — это боль. Боль такая сильная, что он почти видел ее.
Рику показалось, что он находится высоко-высоко и смотрит вниз на покрытое красной дымкой море.
Крики прекратились, и на некоторое время наступила тишина. Когда Рик снова очнулся, он слышал только беспокойное бормотание. Боль, сводящая с ума, перешла в такое измерение, где Рик понимал, что ему больно, но был как бы отключен от ощущения собственно боли. Он снова поднял веки.
Голова его бессильно свисала. Он видел свое тело — вытянутое, нагое, блестящее от пота, в потеках крови. Ноги его стояли на отделанном орнаментом бруске из синего дерева, потрескавшегося и темного от старости; к этому бруску двумя большими кинжалами были пригвождены ступни Рика. Лезвия ярко блестели в факельном свете. Ослепительно ярко…
Далеко внизу был каменный пол.
Рик медленно повернул голову; движение давалось с большим трудом и заняло много времени. Он увидел свою левую руку, простертую вдоль стены. Скрюченные пальцы почти касались эфеса еще одного кинжала, вбитого между костями запястья в камень.
Расходовать силы, дабы убедиться, что правая рука точно в таком же положении, не имело смысла. Рик опустил голову. На каменном полу под ним стояла Майо. Глаза девушки были устремлены на Рика; он ободряюще улыбнулся ей.
Затем Рик увидел Ллоу — карлик сидел на корточках, обняв руками колени, в позе человека, любующегося результатами своего труда. Больше рядом никого не было. Взгляд уродца зачарованно застыл на распятом — взгляд немигающий, горящий огнем безумия.
Дальше, в глубине, вокруг кроваво-красного стола сидели двенадцать военачальников и люди народа Кара-Эбры. Они пили и вели тихую беседу, избегая смотреть друг на друга и на стену, где висел пригвожденный Рик. Харал, забившись поглубже под балдахин трона, буравил взглядом священный ковер, сотканный из волос девственниц. Лишь царица-мать хладнокровно взирала на истекающего кровью. В ее представлении он не был человеком; марсианка испытывала по отношению к Рику чувства такие же, как к пойманному опасному животному. Животному из ядовитой породы землян.
Бейдах неожиданно встал; холодное бешенство светилось в глазах воина, ладонь лежала на рукояти оружия.
— Во имя всех богов нашей расы! — произнес он вспыльчиво. — Неужто тебе недостаточно?!.
Ллоу, не шевелясь, таинственно улыбнулся в ответ. Из зала раздался голос Парраса:
— Ваше величество, прошу вас, скорее заканчивайте все это!
Харал поднял голову так, чтобы не видеть стену и человека на ней.
— Ну что, Ллоу?
— В согласии с правилом кровников, властитель, — вкрадчиво отозвался карлик, — выбор принадлежит мне.
Харал вновь спрятался в спасительной тени под навесом трона.
Бейдах устремил взгляд наверх; глаза его встретились с потемневшими от мучений глазами Рика. В зале стало так тихо, что все услышали, как шлепаются о камень капли крови.
— Мне стыдно… — произнес Бейдах. — Я стыжусь за свой народ!
Он повернулся и, неожиданно подцепив Ллоу носком сапога под подбородок, заставил карлика опрокинуться навзничь, насколько тому позволял горб. Затем обнажил кинжал.
— Долг крови или нет, землянин, но ты заслуживаешь человеческой смерти! — воскликнул Бейдах и замахнулся для броска.
Ллоу взвыл, как бешеный кот, вскочил и с завидной проворностью бросился на воина. Тот покачнулся, но устоял на ногах. Кинжал сверкнул под потолком, ударился о стену справа от Рика и со звоном упал на камни. Бейдах, зарычав, схватил кровожадного карлика за горло.
Истошный вопль огласил залу и, словно внезапно выключили звук, оборвался на самой визгливой ноте. Все, кто был за столом, повскакали с мест, выхватив клинки. Бейдах резко обернулся на шум, оторвав взгляд от маленького тела, которое, извиваясь в железной руке, отбивало каблуками последнюю чечетку между широко расставленных ног старого воина.
Швырнув труп в сторону, Бейдах бросился к Харалу, на ходу вынимая меч из ножен за спиной.
Майо у стены тянулась связанными руками, но, как ни старалась, не могла достать до кинжалов, пронзающих Рику ступни. Она смотрела ему в лицо и хотела произнести что-то, но из горла не выходило ни звука. Капли пота и крови падали сверху на ее белую кожу, прочерчивая блестящие и красные дорожки.
Губы Рика шевельнулись в словах «люблю тебя!». Он улыбался.
В этот миг бронзовые двери с грохотом упали и в залу ворвался Джаффа Шторм со своими венерианцами и черными антропоидами, сгрудившимися позади хозяина.