Когда мы с Джун возвращаемся в кабинет мистера Воугеля, Квинт и Дирк уже ждут нас. Квинт стоит, прислонившись спиной к дальнему окну и скрестив руки на груди. Он похож на разъяренного учителя, который хочет знать, что мы делали в туалете целых полчаса.

– Привет, народ, – говорю я. – Проснулись?

– Ты же знаешь, Джек, что я не могу спать без берушей. Я слышал, как ты крался.

Я закатываю глаза.

– Конечно. Твои затычки для собирания серы…

– Это не затычки для собирания серы, Джек! Это беруши, ты же знаешь, что у меня очень чуткий слух, поэтому я… Ладно, проехали. Раз уж я проснулся, хочу сообщить тебе, что у нас проблема.

– Нет, нет! – восклицаю я. – Никаких проблем! У меня хорошие новости! Джун пойдет с нами. Да, Джун?

Джун кивает. Она все еще пытается делать вид, что ей не нужна помощь.

– Отлично, – говорит Квинт, раздвигая металлические жалюзи, – но это не решает другую проблему.

Я подхожу и выглядываю сквозь жалюзи. Большая Мама по-прежнему стоит перед зданием, там, где мы ее припарковали. Ее обступили зомби. Наверное, штук сто. Да, это плохо, но это еще не конец света. (Простите за каламбур.)

Я бы не сказал, что…

О-о-о-х.

Чуть дальше, на той стороне улицы, я вижу кое-что в тысячу раз хуже, чем зомби…

Гррыгха.

Монстр восседает на доме какого-то бедняги. Крыша по центру провалилась, деревянные стены выгнулись наружу, окна вылетели, а входная дверь распахнута. Гррыгх просто сидит и ждет, глядя на школу. Ну и нахальный тип!

Я закрываю жалюзи.

– Да, Джун, возникла небольшая заминка.

В общем, ничего серьезного. Но снаружи не только зомби. Там еще и, эм-м, Гррыгх.

Джун скрещивает руки на груди.

– Я, может, еще пожалею, что спросила, но… что это за Гррыгх?

– Гррыгх – это… ну, большой монстр, который ест людей. И еще с манерами у него проблемы.

– Ммм-хмм, – произносит Джун. – Джек, я, может, снова пожалею, что спросила. Но ты в курсе, почему этот Гррыгх здесь?

Густое, как кленовый сироп, раздражение слышится в голосе Джун.

Я откашливаюсь в руку.

– Ну, пару месяцев назад у меня была с ним небольшая потасовка, в магазине «Красота и здоровье». И я… ну…

– Что ты? – рычит Джун.

Джун смотрит на меня так, будто собирается заехать мне в нос.

– Да, это была не шутка, – говорит она, подглядывая сквозь жалюзи. – Крупный гад.

– И он тут просто расслабляется! – вспыхиваю я. – Следит за школой, следит за Большой Мамой. Ждет, пока мы сделаем первый ход. Знаете, я сыт по горло этим товарищем…

Я поднимаю жалюзи и распахиваю окно.

– Эй, Гррыгх! ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ! ДАВАЙ УМАТЫВАЙ ОТСЮДА, ЧУЧЕЛО ЗДОРОВЕННОЕ!

– Джек, ты придурок! – выкрикивает Квинт и подбегает к окну.

Гррыгх навострил уши и водит огромной головой из стороны в сторону. Потом спрыгивает с дома.

От него до нас метров шестьдесят, и нам хорошо слышно, как звенят стекла, когда он ступает на землю. Он снова вертит головой. Принюхивается. Пытается понять, откуда доносится мой голос.

– Ты только посмотри на эту тварь! – говорит Дирк. – Он такой тупой, что даже не видит, что мы здесь!

Я качаю головой.

– Он не тупой. Совсем наоборот. Он самый умный из всех здешних монстров. Он ищет меня, чтобы отомстить.

– Вот поэтому и не надо бить монстров в лоб, Джек, – говорит Джун.

– Ну хватит уже, урок я усвоил. Впредь постараюсь делать это как можно реже.

Гррыгх ковыляет к школе и чуть не спотыкается об автомобиль. Огромный монстр едва удерживается на ногах.

Квинт протягивает: «Хм-м-м…»

– Чего это ты хмыкаешь? – спрашивает Джун.

Квинт подбегает к столу и вытаскивает свой толстый, как словарь, блокнот для научных записей, скрепленный тремя кольцами. Мы окружаем его и молча наблюдаем, как он листает страницы. Он то и дело останавливается, задумывается на пару секунд и продолжает листать.

Наконец он находит одну из сделанных мною фотографий и говорит:

– Джек, какой же ты талантливый паршивец!

– В чем дело? Что такое? Неужели я сделал что-то хорошее? Нет, ну конечно, сделал, но о каком именно поступке идет речь?

Квинт поворачивает блокнот.

И начинает тараторить, как из пулемета.

– Твои фотографии, Джек. Я говорил, что они нам пригодятся! Вот смотри: ты снял это, когда впервые дрался с Гррыгхом в «Красоте и здоровье». Погляди, какие у него глаза – мертвенно-бледные и почти прозрачные.

– Да, и что?..

– А то, что в потемках он плохо видит! Вот почему он только что споткнулся о машину. Он приспособлен только к дневной охоте!

– Постойте… Получается, он ждет восхода солнца? – спрашиваю я. – Точно зная, что тогда мы выйдем отсюда и он сможет прикончить меня раз и навсегда?

Квинт сглатывает. И кивает.

– Думаю, да.

– Надо уходить прямо СЕЙЧАС! – восклицаю я. – До рассвета! Времени у нас в обрез!

Квинт вздыхает и проводит рукой по волосам:

– Легко сказать! Снаружи сотни зомби.

Чтобы добраться до Большой Мамы, понадобятся броня и оружие! Как нам раздобыть все это в школе?!

Квинт прав.

Я опираюсь на стол мистера Воугеля и опускаю голову. Мы в ловушке. В ловушке, будто крысы. Мы угодили в ловушку для крыс, в гигантскую крысиную ловушку, будто крысы в крысоловку.

И хуже всего то, что это на 100 % моя вина. Не надо было приходить сюда спасать Джун. Ей это не нужно. Я ей совершенно ни к чему. А теперь мы все тут застряли.

Но вдруг…

Я едва успеваю поймать теннисный мяч, нацеленный мне прямо в нос. Верчу его в руке. И – ПА-БАМ! Придумал!

* * *

Дирк оскаливается:

– Вот это мне нравится.

Разделившись, Дирк, Джун и Квинт начинают исследовать огромную подсобку спортзала, ища то, что может нам пригодиться.

А вот у меня есть все, что нужно. Абсолютно все, что нужно, кроме…

Черных полосок под глазами, как у бейсболистов. Чтобы быть похожим на крутого аутфилдера!

Я хватаю жестяную банку. Вот теперь у меня есть все, что нужно.

Я сажусь. Пытаюсь собраться с мыслями и унять страх, и тут ко мне подходит расстроенный Квинт.

– Я ничего подходящего не нашел.

– Возьми что-нибудь для защиты, – говорю я.

Квинт хмурится.

– Я не хочу только лишь защищаться. Я тоже хочу сражаться! Накостылять всем этим зомби!

– Дружище, обычно у тебя было одно желание – отсидеться в тылу, пока нам с Дирком надирают задницы. Что изменилось?

Квинт заливается краской. Потом кивает головой в противоположный угол подсобки. Я оглядываюсь и вижу Джун, которая копается в ящике.

– Что? Джун? – недоумеваю я. – Хочешь покрасоваться перед Джун? Джун моя! Я ее застолбил!

– Девушку нельзя застолбить, Джек!

– Боюсь, ты не разбираешься в девушках! Ты ей не нравишься! Если ей кто-то и нравится, то это я!

– Джек, остынь, – говорит Квинт, поднимая руки в примирительном жесте. – Знаю, тебе нравится Джун. Я не отбиваю ее у тебя. Просто… понимаешь, она девушка. И я не хочу показаться ей слабаком.

Ага. Я киваю. Понятно.

У Квинта загораются глаза:

– О, есть идея! Сейчас вернусь!

Он проносится через спортзал и выбегает за дверь. Можно лишь гадать, что за феерическую ерунду он там придумал.

Минут через двадцать Джун и Дирк заканчивают экипироваться, и в этот миг…

В чем прикол? Его одежда нисколько не изменилась! На нем все тот же дурацкий лабораторный халат.

– Квинт! Ты должен был найти броню!

– А я и нашел, – говорит он. – Меня защитит НАУКА!

А, ну тогда ладно. Тогда Квинт – победитель в номинации «самая неуместная фраза века».

Квинт распахивает халат и демонстрирует…

Дирк хмурится.

– И как это поможет тебе драться?

Я пожимаю плечами.

– Да, Квинт, ты прав. Это впечатляет.

– А это тебе, дружище, – сообщает Квинт, опуская руку в задний карман. У меня глаза на лоб лезут от удивления, когда он протягивает мне мою Ручную Ракету. – Я забрал ее со стола мистера Мэндо, – говорит он. – Помнишь, как он ее конфисковал? За то, что ты стрелял монетами по колбам Эрленмейера?

Я киваю и беру свою рогатку. Она оттягивает руку. Это серьезное оружие.

Сзади к нам неожиданно подходит Дирк, обнимает нас с Квинтом и смотрит на Джун.

– Ну что, леди? – спрашивает он. – Как мы выглядим?

Джун прищуривается.

– Г-м-м…

Она берет меня за руку, высвобождая из объятий Дирка, и ведет через весь спортзал. Не буду врать: прикосновение руки Джун – лучшее, что со мной случалось в жизни после фирменной пиццы.

На одной из стен висит большое зеркало, перед ним у нас проходили уроки танцев.

Да, теперь я могу оценить зрелище. Больше всего мы похожи на кучку лузеров, переживающих черную полосу. Таким не то что с монстрами воевать или какие-то планы разрабатывать, таких вообще ни к чему допускать нельзя.

Но, в конце концов, мы ведь…

– И что теперь? – спрашивает Дирк.

– Пробиваемся к Большой Маме, – говорю я, – и возвращаемся домой. А потом…

– Это еще не все? – спрашивает Джун.

– Ну я не знаю. Хотел предложить: может, сыграем в «Монополию»? Или в «Стратего»?

Я очень даже не против. Кто-то еще хочет? Никто? Нет? Ладно, тогда просто сражаемся с зомби и удираем от монстра. Для начала. В настольные игры сыграем потом. Может быть. Если выживем. Ладно, пошли.