— В приличных домах принято стучать.

— Знаю. Извини. Но ты все равно не услышала бы меня с этими штуками в ушах. Есть хочешь?

— Нет. А что ты пришла так рано домой? Чувство вины или синдром контроля?

— Прекрати, Майя. Мне не за что просить у тебя прощения… Заправь постель. И наведи порядок в ванной, а то туда зайти противно. И заканчивай с этими ночными пиршествами. Мне надоело выгребать из-под твоей кровати коробки от печенья… В чем дело, Майя, ты не хочешь со мной разговаривать?

Девушка бросила косой взгляд на мать и произнесла:

— Закрой, пожалуйста, дверь. Ты мешаешь мне заниматься.

Печально покачав головой, Меган вышла из комнаты дочери и прислонилась к стене в шаге от двери, за книжным шкафом. Она не знала, чем помочь Майе. Не понимала, как установить с ней контакт. Любые попытки наладить отношения заканчивались крахом: все эти бессмысленные ранние возвращения домой, чтобы иметь возможность поужинать вместе, вся ее ложь коллегам с целью выиграть хотя бы полчаса, чтобы поговорить с дочерью по душам.

Она приложила ухо к двери и с болью в сердце услышала плач и причитания дочери:

— Папа, папочка, куда ты пропал, почему тебя нет рядом, почему ты не отвечаешь мне, папа, что мне теперь делать, могу ли я доверять ему?..

Меган нервно смяла лист бумаги, который держала в руке, и вернулась в свою комнату, освещенную слабым светом ночника. Подошла к столу, разложила на нем мятый лист и перечитала написанное. В четвертый раз за этот вечер.

«…о Тайне. Черт тебя возьми, зачем ты отвлекаешь меня?

Знаешь, а ты на самом деле дерьмо.

Едва вспомню, как ты меня поймала… Ну а что это дало?

Всего лишь слегка замедлило исполнение моей Миссии.

Смирись с этим, Мег. Так написано в Книге судеб.

Моя Миссия должна быть исполнена. И она будет исполнена…»

Это очередное послание Гейси пришло вчера. Тайна, которую несколько раз порывался открыть ей этот безумец, наверняка касалась не его одержимости абсолютной красотой. За этим стояло что-то другое, Меган была в этом убеждена.

Она выдвинула правый ящик стола и достала шкатулку из синего бархата. Открыла, взяла лежавший в ней позолоченный ключ. Задумчиво повертела в пальцах. Это был ключ от письменного стола, за которым Дэвид гонялся несколько лет, желая сделать Мег подарок. Он обожал подобный стиль: мебель с закругленными углами.

В столе было множество ящичков, в которых лежали в полном порядке все нужные бумаги и сувениры. Мег вставила ключ в замок центрального ящика под самой столешницей, выдвинула его и взяла в руки перехваченную резинкой толстую черную тетрадь, страницы которой были заполнены короткими строчками и рисунками.

Это не был дневник Дэвида. Дневник Меган так и не нашла. Это были просто его заметки: Дэвид постоянно что-то записывал и рисовал. Она начала нервно перелистывать страницы в поисках хоть какого-нибудь знака, который содержал бы намек на «тайну» психопата Гейси… Математические формулы, рисунки, чертежи. Запись беседы со стариками-шаманами майя… Его идея фикс — Пророчество по поводу 2012 года… Вздохнув, Меган положила тетрадь на место. Бессмысленно пытаться разобраться в том, чего она не понимает. Выход только один: поймать этого урода Гейси и засадить за решетку на всю оставшуюся жизнь. Вместе с его тайнами.

«Боже мой, — взмолилась она, — Дэвид, прошу тебя, помоги мне. Я боюсь, я чувствую, что Майе опять грозит опасность. И она совсем рядом. Ублюдок Гейси на свободе, а мне никак не удается найти его».

Одна нехорошая мысль не давала ей покоя. Почему Гейси сказал, что «хорошо знает этого парня». Кто такой на самом деле этот Трент?