28 октября
Вторник
2:00
Меган, два часа ночи! — Я знаю, Гаррет, прости. Не могу уснуть. Эти исчезновения не оставляют меня в покое.
— Меган, история длится уже три года. Почему именно сейчас тебе взбрело в голову вспомнить о ней?
— Я о ней всегда помню и всегда думаю, никак не удается выбросить ее из головы. Я чувствую, что-то ускользает от меня. Может, потому, что речь идет о детях... шесть несовершеннолетних девочек! Как только представлю себя на месте их матерей... Не могу избавиться от этого...
— Аминь. Давай поговорим об этом в офисе. Меган Мур-Фокс с досадой положила трубку.
Постоянно лейтенант Гаррет советует ей перестать ломать голову над этой историей. Это его дзен-спокойствие, боже, как оно действует ей на нервы!
В комнате рядом с ее рабочим кабинетом спала Майя. По крайней мере, Меган на это надеялась.
Нынешним вечером они увиделись мельком. Меган допоздна задержалась в комиссариате и вернулась домой смертельно уставшая. Майя уже поужинала и, запершись у себя, прилипла к клавиатуре своего клятого компьютера. Включив к тому же телевизор на всю громкость. Когда Меган постучала к ней, чтобы поздороваться, дочь, впустив ее, буркнула в ответ что-то неразборчивое. В переводе на нормальный язык это должно было означать: ОСТАВЬ МЕНЯ В ПОКОЕ!
Как же трудно, подумала Меган, находить общий язык с капризным и своенравным подростком! Как трудно иметь дело с собственным ребенком! В чем моя ошибка? Почему моя дочь всегда так раздражена? Меган прогнала тягостную мысль о своей материнской неадекватности, чтобы сконцентрироваться на деле, которое вот уже несколько месяцев не давало ей покоя.
В течение последних трех лет исчезли шесть девочек в различных районах Лондона. Первое исчезновение зафиксировано 21 декабря 2005 года. Бесследно пропала Джоан Десаи, индианка по происхождению, 14 лет. Всего 14 лет!
Этим делом занималась не Меган. В ту пору она еще не отошла от шока, связанного с убийством мужа, и ее единственной целью было добиться наказания сумасшедшего Майкла Гейси, отвратительного психопата, который лишил жизни ее Дэвида. Меган вычислила его благодаря телекамере, которую муж установил в своей студии, неясно зачем. Когда Меган спросила его об этом, он ответил, что хотел бы иметь самую совершенную систему безопасности.
Интересно было бы все же узнать, зачем астрофизику такая продвинутая система охраны?
Она оказалась удачливой, доктор Меган Фокс, первоклассный психолог-криминалист Скотленд-Ярда. Удачливой, потому что Майкл Гейси уже засветился в полицейской картотеке. Отпечатки пальцев на теле Дэвида не оставляли сомнений в их принадлежности ему.
В полицейский архив Гейси попал, правду говоря, по пустячному делу. За хакерство. Причем не за серьезное хакерство, целью которого являются банки, государственные ведомства, ФБР и тому подобное. В его хакерстве была какая-то одержимость, даже маниакальность, настоящая идея фикс, как представлялось Меган.
Он проникал на сайты престижных университетов, отдельных академиков и доцентов-математиков, известных своими исследованиями. Он разработал мощную систему, с помощью которой взламывал наисложнейшие пароли, преодолевал любую защиту, выстроенную университетскими компьютерщиками для охраны работ высокого уровня секретности.
Когда Меган перелистала его досье, она не поверила своим глазам. Определенно параноидная личность, сделала вывод она. Зацикливание на высокоумных темах, чтобы почувствовать себя причастным к кругу избранных и рисковать сесть в тюрьму за четыре арифметических действия, построенных на системе итальянского математика Средневековья!
В тот раз Гейси повезло. Он отделался малым: головомойкой, штрафом и конфискацией компьютера, после чего его отправили домой. Однако его имя осталось в архивах усердных охранителей законности в королевстве. И дело Майкла Гейси было официально возбуждено.
На пленке, записанной камерой в студии Дэвида, Гейси все время виден вполоборота, с натянутым на голову капюшоном, но то, что это он, было более чем очевидно. Соответствовали соматические данные, цвет бровей, рост. И, самое главное, совпадали отпечатки пальцев.
Тем не менее Меган потребовалось три года, чтобы отловить его и засадить за решетку. Полиция понятия не имела, где его искать. После «дела о Фибоначчи» Гейси сразу же смылся. По старому адресу, на Бервик-стрит, в центре Сохо, в доме матери, старой проститутки, хорошо известной всему району, о нем никто ничего не знал. Полиция прочесала весь район, проверила всех подозрительных обитателей квартала, всех более или менее известных хакеров. Никаких следов. Гейси, казалось, сквозь землю провалился.
Это продолжалось до тех пор, пока Меган не осенило: а не поискать ли его по старым книжным лавкам, специализирующимся на книгах о математических и физических исследованиях? Идея возникла потому, что Дэвид тоже интересовался этим самым Фибоначчи и в этой связи упоминал как-то раз об одном маленьком магазинчике в Камден. Действительно, Гейси оказался частым посетителем этой лавки. И после целого ряда засад, кончавшихся ничем, агентам удалось-таки схватить его.
Наконец-то он сидел в тюрьме. Однако Меган не находила покоя. Во время допросов этот спесивый психопат все время дразнил ее. Типичное состояние для психически больных, которые фиксируют внимание всегда на одной цели.
В комиссариате убийство Дэвида классифицировали как досадное, но вполне объяснимое следствие попытки грабежа. Меган не была убеждена в этом. По крайней мере, пока нет.
Воспоминания о Дэвиде не оставляли ее. И даже если ей порой удавалось подавить в себе боль утраты, пустоту в душе заполнить было невозможно.
Да, появился Гаррет...
Меган улыбнулась и мысленно помирилась с лейтенантом, после чего вернулась к работе.
Итак, дело девочек. Все они исчезли бесследно.
21 декабря 2005 — Джоан Десаи.
21 марта 2006 — Филлис Гордон.
21 декабря 2006 — Трейси Ли.
21 марта 2007 — Сьюзан Милберг.
21 декабря 2007 — Генриэтта Браун.
21 марта 2008 — Аманда Слоан.
Индианка, китаянка, афроамериканка с Карибов, три белые девочки. Одной 14, двум по 15, двум по 16 и одной 17. Одна из Белгравии, одна из Ноттинг-Хилл, богатых кварталов города, одна из Брик-Лейн, полиэтнического района, одна из Ист-Валворф, известного криминального района Лондона, и две из Хаунсло, района средней буржуазии.
Меган читала и перечитывала отчеты полиции, показания родителей, подруг, школьных товарищей.
Это дело захватило ее целиком. Ей пришлось приложить немало сил, доказывая вероятностную связь между всеми этими исчезновениями лейтенанту Гаррету и руководству Скотленд-Ярда, которые не соглашались с ней. Реальных доказательств такой связи у нее самой не было. Только интуиция.
— Меган, тебе известно, сколько девочек в Лондоне сбегает из дома каждый год? — сердито спросил ее Гаррет после яростной ссоры между ними, когда он принял решение закрыть дело.
— Эти не сбежали. Эти исчезли.
— Почему ты уверена, что это так на самом деле? И даже если это так, с чего ты взяла, что все случаи связаны между собой? Ты представляешь, сколько маньяков, развратников, потенциальных убийц, насильников ходят по улицам этого богом проклятого города?
— Я убеждена: эти исчезновения имеют нечто общее. Я просто это чувствую.
— О-ля-ля! — ехидно воскликнул Гаррет. — Да перед нами Меган-провидица!
Всегда, когда Гаррет говорил таким тоном, она была готова убить его.
Меган действительно была уверена, что между этими пропажами есть связь. И всякий раз, едва она брала в руки это дело, она испытывала легкое чувство тошноты. Она не хотела думать о том, что могло случиться с этими девочками. Особенно если учесть, что последней из исчезнувших, Аманде Слоан, было 17 лет, столько же, сколько Майе.
Но никаких доказательств у нее действительно не было. Ни единой зацепки. Ни единой косвенной улики. Ни-че-го.
Хотя нет. Может, это?
Будучи дотошным полицейским профессионалом, Меган из всех случаев пропаж девочек, регистрируемых ежедневно полицией Лондона, выделила именно эти шесть. По какой причине? По той, что все жертвы были отмечены какой-то извращенной безукоризненной красотой, вызывающей изумление.
По крайней мере, если судить по фотографиям.
— С этими шестью вообще что-то странное, — призналась ей коллега, занимающаяся подростковыми проблемами. — Сколько лет я здесь работаю, ни разу ни одна девочка не исчезала так, чтобы не оставить следов. Даже когда этих девочек похищают совершенно неожиданно, остаются улики, свидетели. Тем более когда они сбегают из дома по своей воле. Как правило, в таких случаях они оставляют родителям, которые, по мнению этих дурочек, на сто процентов виноваты в их несчастьях, вынудивших их сбежать, какие-то знаки, записки, чтобы заставить папу-маму мучиться чувством вины. А эти словно растворились в воздухе. Полная загадка.
— Вот именно, — подтвердила Меган, — красивые и загадочные. Словно нимфы. Есть какая-то тайна и в датах их исчезновения. В течение трех лет девочки исчезали с регулярным интервалом, где какую-то роль играют дни весеннего равноденствия и зимнего солнцестояния — 21 марта и 21 декабря.
Меган это бросилось в глаза сразу же, потому что Дэвид постоянно морочил ей голову этими равноденствиями и солнцестояниями. Это лучшее время, говорил он, для наблюдения за небесной сферой и ее жизнедеятельностью.
Она встряхнула головой, отгоняя воспоминания о муже и его фантазиях, и вернулась к навязчивому ребусу.
Итак, эти даты.
Вглядываясь в них снова и снова, Меган чувствовала, что здесь что-то скрыто, чего она пока не заметила.
Боже, ну конечно!
Еще одна деталь, общая для исчезнувших девочек! Год их рождения! 1991.
Год рождения Майи.