Дорога от долины Збуш Книл к Дыбру лежала через добрую половину Серогорья, и была весьма извилистой. Судя по тому, что Дранг, глава конного отряда, сопровождающего кандидата в новые вожди, выбрал дорогу через Шенк, более прямые пути стали сейчас небезопасны. Но, даже осторожно объезжая кишащие разбойниками местности, их отряд то и дело натыкался на покинутые деревни людей, на дотла сожжённые посёлки, о которых даже нельзя было заключить по высоте строений, люди ли здесь жили, или карлики.
Всё смешалось в Серогорье, разные группы его обитателей очищали этот прежде относительно мирный край друг от друга: живые и мёртвые карлики нападали на живых и мёртвых людей, люди — на карликов, мёртвые карлики — на живых карликов, живые — на мёртвых, мёртвые карлики, верные Дыбру и Отшибинскому воеводству, — на неверных мёртвых карликов, промышлявших грабежом и разбоем.
Что жизнь, что посмертие в Серогорье, да видимо, и в остальной Отшибине, сделались весьма опасны, хотя походило на то, что Великому народу это положение пока нравилось. Оно открывало перспективы лёгкого имущественного роста, а также позволяла выбросить злость, долго копившуюся на душе. Ведь прежде убивать ближних своих просто так, «ни за что» многим казалось как-то неудобно.
Дулдокравн смотрел по сторонам и проникался ужасом наследства, оставленного ему Вродом Занз-Ундикравном. Сможет ли он управлять Отшибиной в таком её состоянии? Сдвинуть брови и громко покричать на нескольких приближённых — это у него, пожалуй, получится. А на весь Великий народ?
Бокси, которая ехала рядом с ним, трещала без умолку. Она явно набивалась к нему в советники, и из кожи лезла, чтобы произвести благоприятное впечатление. Похоже на то, что кто-то ей пост советника уже твёрдо пообещал. Узнать бы, кто именно?
Ясно, что Дулдокравн такую советницу рядом с собой не потерпит, но пока в этом признаваться рано, недурно бы сперва выяснить, кто за ней стоит. Хорошо уже то, что на протяжении всех минувших встреч с этой воровкой Дулдокравн ей показывался не иначе, как в облике Чичеро (в отличие от Лимна с Зунгом), и она не могла знать того, что он знал о ней (если, конечно, она его таки не узнала).
Бокси я точно прогоню, думал наследник. И, разумеется, когда я перееду в Цанц (или, точнее, Занз), то выгоню в шею Жилоно, Киномро и Фопона. Если этого я сделать не смогу, нечего и браться. Но вот вопрос: кто мне поможет это сделать? Какие силы меня поддержат? Дранг? Ну, может быть. Он был верен прошлому вождю, может, и мне честно послужит. А ещё? Я ведь никого не знаю!
Лишь двоим из Великого народа Дулдокравн мог доверять: Лимну и Зунгу. Пусть именно им он обязан своей отличительной одноглазостью, но долгие недели и месяцы, проведенные с ними не то что в одной команде, но даже — в одном теле, сплотили его с ними не на шутку.
Где же он с ними повстречается? Вероятно, только в самом Занзе — и то, если они не погибли в заварухе, разразившейся после гибели Занз-Ундикравна. Как говорил Дранг, когда он уезжал из пещерного города, там было весьма неспокойно, и все ждали погромов — неясно только, по какому принципу.
Старый слуга Ыркс остался в долине Збуш Книл (надо же было кому-то сторожить родовое гнездо), и по мере приближения к Дыбру Дулдокравн всё острее переживал своё одиночество. Не догадался проехать через Ыйган и пригласить с собой лесорубов, многих из которых он знал с детства.
Добрую сотню хороших знакомых мог бы захватить: как узнали бы, куда и зачем, никто бы не отказался. Да что там сотня: весь Ыйган побросал бы свои занятия и, наскоро собравшись, двинулся к Дыбру! Но увы, не только Ыйган, но и Шенк, и Тронк, где Дулдокравн знал хоть одно семейство охотников, остались далеко позади. Под самим же Дыбром наследнику из долины Збуш Книл сторонников уже не сыскать.
Когда проезжали Урлач, Дулдокравн вдруг вспомнил, что сюда переехал один его знакомец из Ыйгана, лесоруб Булб. Пусть в самом Ыйгане у него осталось много знакомцев куда поближе, наследник велел отряду остановиться, и, сопровождаемый Дрангом, таки свернул в Урлач и разыскал этого лесоруба.
Булб, как оказалось, давно бросил прежнее ремесло и держал мелкую лавку, в которой торговал товарами из близлежащего Кройдона. Он, как и весь Урлач, перешёл в посмертие, и долго не мог взять в толк, почему Дулдокравн ещё живой. Но предложение наследника отправиться с ним — в качестве личного охранника вождя — вызвало в нём прилив вдохновения. Он заколотил свою лавку, вскочил на коня и тут же присоединился к отряду.
На протяжении остатка пути к Дыбру этот Булб ехал рядом с Дулдокравном, оттеснив от него Бокси, и рассказывал ему, насколько он не ошибся при выборе охранника. Ведь у Булба в последний месяц появился кое-какой опыт в военной сфере: у них в селе Урлач все, кто посмелее, организовался в ватагу мстителей долговязым соседям. Теперь ни один торговый обоз из Кройдона не может проехать по окрестным дорогам, чтобы они его не остановили, не перебили и не разграбили. И Отшибине честь, и себе выгода.
Дулдокравн слушал Булба, а сам с холодком по спине вспоминал тот обоз из Кройдона, который встретился Чичеро Кройдонскому под ближайшим к селу Урлач Симанским перевалом. Вспоминал голову Бакеро, насаженную на шест: ведь именно от этой головы, заговорившей с посланником, Дулдокравн и узнал впервые о карличьих разбойных подвигах.
Кто знает, как бы воспринял наследник эти хвастливые откровения Булба, если бы не побывал он в шкуре посланника Чичеро из Кройдона. Скорее всего, не нашёл бы в них ничего особенного: подумаешь, порезали долговязых кройдонских мертвецов! Но вот теперь Чичеро с его родным городом не был и не мог быть посторонним для Дулдокравна. И сожаления Булба о том, что сам Кройдон хорошо укреплён, и под стены его неприступные урлачской ватаге нечего и соваться, он воспринял не без облегчения.
Ладно, сказал себе Дулдокравн, с усилием подавляя непрошенное выражение гадливости, так и норовящее появиться на лице всякий раз, как Булб что-то начинал рассказывать. Опираться, на кого попало, я не буду, но знать о происходящем в Урлаче мне всё же полезно. О своём несогласии с позицией Булба мы пока умолчим: целее будем. Наследник — это ещё не вождь, и не должен выдавать своей подлинной позиции. Вот бы только после провозглашения вождём суметь удержать в узде ему подобных. Ведь не один же Урлач создаёт в Отшибине бандформирования! Ну как будешь управлять этими горлорезами?
* * *
По чудом сохранившемуся мосту отряд пересёк реку Плук. Ну вот и Дыбр, финал дороги трудной! В Дыбре Дулдокравну предстоит заявить о себе как о великом вожде Отшибины на съезде вождей и старейшин местных общин. Только после того, как они его признают, он будет считаться вождём и сможет в этом статусе ехать в Занз. Кого Дулдокравн знает в Дыбре? Разве что одного некроманта Флютрю.
На подъезде к Глиняному дворцу наследник увидел знакомую картину. Толпа мёртвых учеников, высыпавшая из аудиториума, поймала Флютрю и нещадно его избивала. Она очень старалась, ведь сам Флютрю был мертвецом, а мертвецы почти не чувствуют боли. И вместе с тем создавалось впечатление, что карлики не желают уничтожить Флютрю окончательно (ведь он их должен ещё выучить!).
Подъехав к толпе, Дулдокравн резким окриком остановил избиение, двоих же самых увлечённых бойцов успокоил Дранг (впрочем, не навеки).
— Флютрю, я забираю вас с собой в Занз, — сказал наследник некроманту, даже не спрашивая его мнения.
— Но он наш учитель, — попытался возразить кто-то из кулачных бойцов.
— Сами научитесь, — бросил ему Дулдокравн.
Покалеченный некромант (судя по его внешнему состоянию, избивали его подолгу и регулярно) ушёл в свою башню собираться, наследник же оставил Булба на страже (пусть привыкает защищать долговязых) и прошествовал в Глиняный дворец. Там его уже ждали вожди и старейшины отшибинских племён.
Дворец, если и не лежал в руинах, то являл собою картину развала. Оказывается, находившиеся в нём вожди уже успели подраться. Дрались они без всякой связи с наследованием титула великого вождя: тут-то как раз всем было ясно, что за неимением иных версий придётся вытерпеть Дулдокравна.
Дрались — по причине тех межплеменных усобиц, которые вспыхнули в последнее время. Не все из вождей и старейшин дожили (или точнее — дотянули своё краткое посмертие) до момента провозглашения нового великого вождя. Вслед Занз-Ундикравну навеки отошёл вождь селения Квинт, да ещё парочка второстепенных вождей из Нижней Отшибины. Более крепкое Серогорье уцелело всё.
В момент прибытия наследника вожди уже приуспокоились, и лениво взирали, как слуги чинили, либо выносили, порушенную дворцовую обстановку. Всё это, ясное дело, отойдёт Дулдокравну, а пока — ничьё; наследник не должен быть на них в обиде.
Помня, что до их решения Дулдокравн — лишь наследник, многие вожди, стремясь на будущее продемонстрировать свою значимость, делали вид, будто обдумывают своё решение, что-то взвешивают.
— А чего это вы до сих пор живой? — спросил у наследника вождь Сморга, чей весьма скверно набальзамированный нос покрылся кристалликами выступивших солей.
— Мои бальзамы ещё не готовы, — улыбнулся ему Дулдокравн, — а они должны быть достойны великого вождя Отшибины и Управителя воеводства.
— А я думаю, — проныл вождь села Шмут, оглядывая всех собравшихся, поголовно мертвых, — что мы должны обязать нашего будущего великого вождя войти в посмертие вместе с нами, а до этого момента отложить решение вопроса.
— Так ли это важно? — спросил знакомый Дулдокравну вождь селения Ых, который, по давней традиции, был наделён полномочиями говорить и за далёкий Ыйган. — Все мы — Великий народ, даже отдельные пока что живые его представители.
Ему возразили, что это, как раз, очень важно. Для Великого народа нет альтернативы посмертию, и кто не пользуется этим великим даром, тот тянет его в ту варварскую глушь, где он находился благодаря Эузе.
— А вот я, — вмешался сам Дулдокравн, — если вы, конечно, признаете меня великим вождём, буду им для всего Великого народа, даже для живой его части.
Среди собравшихся были горячие сторонники истребления живых карликов (как предателей, не желающих идти по прогрессивному пути некрократии), и эти «истребители» его словами возмутились, но не чересчур громко. Ведь они-то знали, что великим вождём всё равно будет Дулдокравн. Больше просто некому.
— Со своей стороны хочу заявить, что терять время в нашем положении глупо и опасно для целостности Отшибины, — произнёс наследник, — и я не исключаю возможности того, что не получив своего Управителя от Великого народа, Занз может решением Владыки Смерти снова превратиться в Цанц, только мы его и видели! Но и это не заставит меня, идя на поводу у уважаемого совета вождей, употреблять негодные бальзамы. Боюсь только, что дорогие бальзамы по дорогам Отшибины сегодня никто не повезёт. Я по этим дорогам добрался сюда от самого Ыйгана, и знаю, что говорю!
* * *
Дулдокравн твёрдо знал, что избрание его великим вождём Отшибины — дело чисто формальное. Иначе и быть не могло после того, как Занз-Ундикравн истребил практически всех прочих представителей его фамилии — единственной, какая могла претендовать на возглавление Дыбра. Формальность формальностью, но поддержало его меньше половины племенных вождей. Это, правда, не помешало его избранию, но о мере доверия Великого народа новому вождю — ясно предупредило.
Да, он будет великим вождём, но — непопулярным в Великом народе. Его будут терпеть, ибо с полным прекращением династии Краунов каждая из династий племенных вождей будет надеяться захватить власть, и в итоге большинство из них прервётся, а оставшиеся поредеют.
И всё же победу в Дыбре Дулдокравн одержал. Ему осталось повторить её в Занзе, и вот тогда-то — начнётся самое трудное.
Пока Дулдокравн решал свои задачи в Глиняном дворце, Флютрю собирался в путь и приводил себя в порядок — вставлял на место вырванный глаз, вправлял нижнюю челюсть. Когда великий вождь вышел из дворца, некромант уже приготовился.
— Едем! — только и сказал ему Дулдокравн.
Из Дыбра отправлялись в том же составе — лишь Флютрю и добавился. Будучи единственным человеком в карличьем отряде, некромант привлекал к себе недоброе внимание встречных, но Дулдокравн не считал нужным объяснять своё решение остальным спутникам. Им и так следовало понимать, что вождь — ещё живой (а в мертвеющем народе живость непопулярна), Флютрю же — тот самый некромант, которому и будет дано ввести его в посмертие.
Выбравшись на Большую тропу мёртвых, их отряд стал двигаться не быстрее, а медленнее. Здесь произошли перемены. Живых людей на дозорных башнях больше не встречалось, вместо них каждую башню укомплектовали усиленным отрядом мёртвых карликов.
Между башнями сновали ещё и патрульные отряды, которые неизменно задерживали отряд вождя Отшибины, при этом посылая вестовых в сторону Занза. Кому именно и о чём сообщали вестовые, было непонятно, догадался Дулдокравн лишь об одном: городские некроманты больше не контролируют прилегающий к Занзу участок дороги.
И вот, когда отряд, сопровождающий будущего Управителя Отшибинским воеводством, поравнялся с обсиженной карликовой стражей башней, что высилась у самого поворота на пещерный город Занз, перед отрядом появился тот, к кому и направлялись все многочисленные вестовые. Маленькие добрые глаза под тяжёлыми веками щурились на мягком весеннем солнце. Вся фигура магистра Гру излучала глубокое удовольствие от лицезрения прибывших.
Первым Гру поклонился Дулдокравну, потом обнялся со спешившимся Флютрю, кивнул остальным, и вновь повернулся к отшибинскому вождю:
— Рад вашему благополучному прибытию. И мне невыразимо приятно, мой вождь, что вы приняли сделанное вам предложение. В Занзе совершилась ужасная ошибка, которую только в ваших силах исправить.
Слова «мой вождь» прозвучали так, будто речь шла не о включении магистром себя в число подданных Дулдокравна, а о принадлежности вождя Отшибины лично Гру. Ну вот и отгадка, отметил про себя новоиспечённый вождь: вот кто стоит за Бокси из Шенка, набивающейся ко мне в советники. И вот кто озаботился выслать в долину Збуш Книл весь этот эскорт, руководимый Дрангом. И вот кто будет мною управлять, когда я займусь управлением воеводства.
— Вы сказали об ужасной ошибке?
— А, да! — подтвердил Гру. — Наш бывший друг некромейстер Гны оказался недостойным собственной мантии. Он был издавна недоброжелательно настроен по отношению к возрождению Отшибины, на этой почве серьёзно повздорил с вашим предшественником, Управителем Вродом Занз-Ундикравном и, посетив его в ночное время, убил. Чем, кстати, нанёс почти непоправимый урон делу Владыки Смерти.
— Возрождение Отшибины, это и есть дело Владыки Смерти? — уточнил Дулдокравн.
— Да. Почти, — ответил Гру.
— Почти? — вождь вспомнил происходящее сейчас в селениях Отшибины, не в силах отделаться от мысли, что одной лишь «ужасной ошибкой» всё это не объяснишь.
— Вы ещё не приняли посмертия, вождь, — мягко сказал Гру, — и я не могу всего вам сказать. Кстати, вы прихватили из Дыбра Флютрю, но он вам вряд ли понадобится. Я готов сам ввести вас в посмертие.
Почему-то Дулдокравн предпочёл бы, чтобы сей обряд всё же провёл Флютрю, но озвучивать это своё предпочтение посчитал преждевременным. Ясно, что живым он на стул Управителя Отшибинским воеводством не сядет — этот пост некрократической власти может занять лишь мертвец. Но есть, наверное, разница в том, кто этим мертвецом тебя сделает, и какими целями он при этом будет руководствоваться.
— А что происходит в городе? — спросил вождь.
— Ничего удивительного. Преступление Гны всколыхнуло весь Великий народ, на некромантов стихийно организовали облаву, почти никто не ушёл, только самому преступнику удалось скрыться. Надеюсь, его словят у Порога Смерти.
— Вы думаете, он отправится в Запорожье?
— Милый мой вождь, у людей высоких, не принадлежащих к вашему народу, сейчас лишь два пути. Если они мёртвые — то за Порог Смерти, если живые, то на восток, к Эузе. Только и у Эузы мы с вами их всё равно настигнем! — Гру усмехнулся.
— Вы хотите сказать, что люди уже убегают?
— Именно. Кто поумнее, тот смылся сразу после вече. Прочие дождались на свою голову преступления Гны. Облава на него перешла в массовые избиения всех, кто не похож на отшибинца. И вот итог. Весь Занз сейчас захвачен Великим народом. И Флютрю я не советую там появляться — убьют.
Глаза Флютрю стали круглыми, а один из них — намедни выбитый — даже перевернулся.
— Значет, в Занзе — только наши? — спросил молодой отшибинский вождь.
— Почти. Лишь подземная крепость да несколько труднодоступных поместий не избежали разгрома. В остальном город принадлежит Великому народу. Прежнее местное население, включая стражу, частью уничтожено, а частью бежало. Да только куда им бежать? По всему воеводству происходит то же самое. Вот я и говорю: у них есть только два выхода: мёртвые — на запад, живые — на восток.
— Есть третий выход, — встрял Флютрю, — вниз!
Гру на миг задумался, но освоил и эту версию:
— То есть по вертикальным и наклонным туннелям непосредственно в подземный ярус, в чертоги Владыки? Да, вы правы, для мертвецов этот путь тоже есть, и открывается он из Занза. Но, знаете, Флютрю, я не думаю, что Владыка Смерти примет сейчас любого мертвеца, который к нему спустится. Он сейчас поддерживает в основном Великий народ.
— Да, — пробормотал Флютрю, — знаете, я так и думал. Я ведь говорил с Владыкой Смерти с тех пор, как он стал откликаться. И все его указания сводились к поддержке Великого народа, будто других народов и в мире нет. Мне было странно…
— Не расстраивайтесь, Флютрю! — хлопнул его по плечу магистр и пошутил. — Другие народы ещё дождутся своего времени. Если доживут.
Пока происходил разговор вождя и магистра, Дранг, Бокси, Булб и все прочие сопровождающие, кроме Флютрю, стояли на почтительном расстоянии. Стражники с дозорной башни подошли к ним и, глазея на Дулдокравна, спрашивали:
— Что, это и есть наш новый вождь? Надо же, совсем молодой, а уже одноглазый!
— Точно, настоящий зверь! — поднимая авторитет вождя, отвечал Дранг.
— А почему он ещё живой?
— Некроманты его боятся! Вот подыщут самого смелого, тогда и станет он мертвецом, как все мы.
Карлики с башни пялились на Дулдокравна до тех пор, пока он на них не оглянулся. Тогда они мигом вспомнили о дисциплине и шмыгнули на свой пост.
Беседа Гру с остановленным им вождём продолжалась уже второй час. В какой-то момент Гру попросил Флютрю отойти, но ничего важного будущему Управителю так и не сказал. Казалось, магистр нарочно его задерживает, лихорадочно обдумывая какую-то неотложную идею.
— Вы не хотите, чтобы я ехал дальше? — прямо спросил Дулдокравн.
— Я ещё не решил, — был ответ.
— Но Флютрю вы уже посоветовали не появляться в Занзе, — напомнил молодой вождь.
— Флютрю не похож на карлика, к тому же он — в мантии некроманта, — объяснил Гру. — И то и другое — достаточное условие для неприятности. Знаете, хотя меня узнают в лицо, я сам стараюсь лишний раз не проходить в ворота города.
— Но Флютрю со мной! — возвысил голос вождь.
— Конечно, конечно, — не стал спорить Гру, с вами-то его пропустят. Вот когда случится ему пройтись одному — это уже будет иная история.
— Его защитит слово вождя, — предположил Дулдокравн (для того, чтобы сойти за утверждение, в его словах содержалось мало силы).
— О, конечно! Но что, если не защитит? Я вам вот что скажу, мой молодой вождь. Мы с вами друг другу нужны. Вас они готовы принять в качестве своего, меня же лишь терпят в память о былых заслугах. Но без поддержки Владыки Смерти, идущей через меня, вам их никогда не подчинить. Это Великий народ, мой Дулдокравн, народ особый!
— Пожалуй, это разумно, — сказал вождь.
— Но только всё ещё сложнее, — продолжал Гру, — ведь для соблюдения всех канонов некрократии вас (безусловно, к тому моменту — уже мёртвого) должны признать новым Управителем советники Жилоно, Киномро и Фопон — хоть один из них. Иначе вы будете нелегитимны, и вам не сможет через меня оказывать свою помощь Владыка. А значит, Великий народ останется для вас неуправляемым. Это ещё понятно?
— По-прежнему.
— Но вот в чём загвоздка. И Жилоно, и Киномро и Фопон… — с усилием проговорил Гру…
— Погибли? Сбежали?
— К счастью, нет. Они сидят под охраной в овальном кабинете — уж более двух недель, как сидят. Они думают, что находятся под охраной, охрана думает, что держит их под арестом. Пока они там обманывают друг друга, всё спокойно…
Дулдокравн представил этих троих запертых советников, неделями сидящих в овальном кабинете, почти всю площадь которого занимает овальный стол: сидеть-то там удобно, но — не уляжешься, разве что на самом столе…
— …Беда в другом, — продолжал Гру, — своё признание нового Управителя советники должны скрепить городской Смертной печатью, без неё оно недействительно.
— Это ещё что такое за печать?
— Обыкновенная, заурядная магическая печать, единственное что, невидимая. Так вот, эта печать хранилась в помещении некромантской гильдии Занза.
— И что, пропала? — догадался Дулдокравн.
Магистр Гру кивнул:
— Гильдия, ясное дело, была обыскана, обыскали и все поместья некромантов, и все их трупы. Вывод один: печать прикарманил Гны, когда сбегал из Занза.
— Но печать же невидимая! — напомнил вождь. — Может, всё же плохо искали?
— Я сам производил обыск, — признался Гру, — а некроманты видят такие печати. Нет, её в Занзе больше не отыщешь, это точно.
— А если сделать новую печать?
— Это не рядовое заклинание, а подлинная печать, наделённая некрократической силой, — с горечью объяснил Гру, — поэтому за новой печатью надо отправляться лично к Владыке Смерти. Вы знаете, как долго туда спускаться.
— Знаю, несколько лет, — кивнул вождь. — Так что, нет никакой надежды?
— Надежда-то есть… — криво усмехнулся Гру, сверкнув зрачками из-под тяжёлых век, — но вся надежда на вас, мой молодой вождь. Потому я и попросил бы вас с переходом в посмертие пока обождать (ведь без печати вам Управителем не сделаться, а значит, оно вам пока не понадобится!). А кроме того, я хотел бы спросить: не у вас ли, случайно, осталась «призрачная шкатулка» посланника Чичеро? Я имею в виду его личную.
— Зачем она мне? — пожал плечами Дулдокравн.
— Не у вас? Жаль. Просто телохранитель Дранг, который по завершении миссии посланника подобрал его останки, не нашёл никакой суэниты. И у ваших бывших товарищей Лимна и Зунга тоже её не осталось. Неужели она просто потеряна? — Гру заглядывал своим сверлящим взглядом из под тяжёлых век прямо в глаза Дулдокравна, пытаясь выяснить меру его искренности.
— А где сейчас Лимн и Зунг? — вместо ответа спросил вождь, выдерживая этот натиск.
— Они у меня в поместье, — отведя взгляд, сказал Гру, — я их, честно говоря, запер. Зачем? Они могут нам с вами очень пригодиться. Видите ли, у меня есть план, требующий повторного воскрешения посланника Смерти Чичеро.
— Прошу вас, милый вождь, сразу мне не возражать, а сперва выслушать всё, как есть. Да, я предлагаю вам вместе с Лимном и Зунгом на короткое время снова составить Чичеро из Кройдона. Основания более чем весомы, и они напрямую связаны с вопросом вашего воцарения в Занзе. Речь пойдёт о той самой печати, помните?
Так вот, в те дни, когда справедливый гнев Великого народа обрушился на горожан, мне удалось решить лишь три задачи: обезопасить на время советников Жилоно, Киномро и Фопона; отыскать и изолировать в своём поместье Лимна и Зунга; ну и ещё одну. Что касается советников, то гнев Великого народа их настолько напугал, что они ради призрачной надежды на спасение теперь готовы на всё. Они из кожи вон лезут, чтобы доказать свою полезность, и с радостью признают вас Управителем, после чего, разумеется, можно будет поступить с ними по вашему желанию (но народ, ясное дело, потребует их казни).
Лимн и Зунг, что бы они ни говорили, тоже были мною спасены. Там, где истребляли живых и мёртвых людей, запросто могли уничтожить двоих живых карликов, тем более — явных шпионов.
Но многие спаслись и без моего участия. Куда-то делся бальзамировщик Фальк (в этом нет ничего страшного, он больше вовсе и не нужен, но как он унёс ноги, для меня загадка). Тысяцкий Отт засел в глубине своей крепости, и с ним Великому народу пришлось договориться: он беспрепятственно пропускает народ из поверхностной части Занза в пещерную, а народ не трогает его и его гарнизон. Там же, в крепости у Отта, отсиживается Карамуф и ещё несколько сумевших оплатить своё спасение представителей его гильдии.
Но неудача с поимкой Гны перевешивает все успехи. Он наглейшим образом покинул город, прикинувшись мною — известный некромантский фокус. Более того, он навёл на меня подозрение, поскольку и Врода Занз-Ундикравна убивал в моём обличии. Вот подлая змеючина!
Я сумел (ладно уж, скажу) подчинить себе в Занзе небольшую часть карликов, что позволило установить хоть относительный порядок. Сделал я это своими способами (Флютрю легко догадается, какими). Благодаря поддержке этой малой части Великого народа мне удалось не погибнуть самому, пока шла расправа с другими некромантами. Также я взял на себя контроль за тем участком Большой тропы мёртвых, который вы сейчас проезжали, да и с телохранителями погибшего вождя столковался. Дранг сейчас служит прежде всего мне. Ну, и вам тоже, конечно.
Очень жаль, но я утратил доверие Лимна и Зунга. Они бы мне сбежавшего Гны в два счёта нашли, но я не решился их для этого выпустить. Искали другие, менее расторопные. И вот результат: мы знаем, где находится Гны, но он недоступен. Оказалось, этот пройдоха, чтобы сбить меня со следа, поехал не к Большой тропе мёртвых и далее на запад (да, вы правы, я такое час назад предположил, но тогда нас Флютрю слушал!). Нет, он отправился через болота на юг, в сторону руин Базимежа. Это мне доподлинно известно, как и то, что он был пойман людьми из банды известного вам сектанта-идолопоклонника — этого Дрю из Дрона. Сейчас он, а с ним, полагаю, и столь важная для нас печать, находится где-то в этих руинах.
Казалось бы, дальше всё просто: захватить банду в руинах и отобрать печать. Но увы: эти руины — неприступны. Через болото там змеится единственная узкая тропинка, которую надо знать. У меня есть примерная карта, но — смешно было бы пытаться пройти там большим войском. Всякий численный перевес съест проклятое болото.
К тому же, руины Базимежа — бывшее место гнездования драконов. А они свои логова защищали такими охранительными заклятьями, что мертвецу не подступиться — наведут морок. Этим сектантам-то всё равно (они и без того замороченные), а нам посылать туда своих братьев, недавно введённых в посмертие — чистое безумие. Маленький отряд может просто не вернуться, а большой — друг друга перебить. Вы не думайте, вождь, что я фантазирую: всё это уже было испробовано. Десятка смельчаков-разведчиков просто сгинула без следа, а от трёх сотен лучников под предводительством бывалого племенного вождя — до Занза добралось пятеро. И говорят, больше не пойдут.
Даже если весь Занз бросить на поимку бандитов, толку не будет, у меня же, напоминаю, не так много верных людей из числа приведённых сюда Занз-Ундикравном. Стало быть, силовой путь отпадает.
Возможен иной путь: не атаковать банду, прийти к Дрю по-хорошему, потолковать. Он не такой уж и зверь (если только не брать с собой арбалета). Пусть он и не отдаст своего заложника Гны, но, может быть, позволит в вещах его порыться, а то — и так удастся стянуть у сектантов ту печать невидимую.
Но вот вопрос: кому идти? Сам я вряд ли достигну успеха, ведь у Дрю из Дрона со мной старые счёты. Кому-то из мёртвых карликов в его банде тоже не поверят: много к ней прибилось беженцев. И вот, чем дольше я думаю, тем яснее мне: кроме Чичеро послать некого!
Конечно же, посланник Чичеро Кройдонский: он и с Дрю в сравнительно добрых отношениях, и на карлика внешне не похож, и обереги драконьи его не обморочат, ведь посмертие в нём — смешанное, живыми карликами обеспеченное. Вот такая идея.