И пора бы молодому вождю Отшибины остепениться, да всё играет он в детские игры про посланников Смерти — смотреть тошно.

Выслушав предложения Гру, вождь Дулдокравн задумался, после чего сказал:

— Всё складно, только не пойму я, как мне искать ту печать, если она невидима? — и реплика эта была сказана уже от имени Чичеро.

— А вы с собой Флютрю берите, — нашёлся Гру, — он же, какой-никакой, а некромант, и печать эту вам точно укажет — даже на расстоянии. К тому же, хочу заметить, как некромант он вряд ли даст себя обморочить драконьим фокусам, да и не карлик он!

Так вырисовался состав экспедиции — Чичеро плюс Флютрю. Что ж, по крайней мере, без столь тревожащих Дулдокравна «новых соратников».

— Ладно, согласен! — молвил вождь, отгоняя сомнения, — Когда мы едем?

— Погодите! — воскликнул Гру. — Дату назначать рано. Вам предстоит ещё убедить Лимна и Зунга!

Вот оно что: товарищей предстоит самому вождю Дулдокравну уламывать! Ну, что-то наподобие и следовало ожидать.

— Хорошо, — вождь не стал торговаться, — значит, я сейчас со свитой еду в Цанц, но к советникам пока что не иду (они — под арестом, я — живой, печати нет). А иду я к вам в поместье, там нахожу Лимна и Зунга, убеждаю их, возвращаюсь с ними сюда…

— А здесь вас уже ожидает Флютрю и все останки Чичеро, сохранённые Дрангом, — подхватил Гру.

— Далее мы восстанавливаем Чичеро, и в его составе, рядом с Флютрю, едем в Базимеж искать печать. Как добудем печать, возвращаемся сюда, едем в Цанц, я прохожу посвящение в посмертие, советники меня признают, и я сажусь на трон в Зеркальном зале.

— Всё так, — подтвердил Гру, — одно лишь замечание: как попадёте в Занз, старайтесь говорить на отшибинском языке.

— Да у нас в долине Збуш Книл, если честно, на нём никто не говорит, и почти никто его не знает.

— Верю, — мягко заметил Гру, — ведь и под Дыбром этого языка недавно толком не помнили; нам его пришлось додумывать на ходу. Прошу об одном: Занз при посторонних не называйте «Цанцем», не то возникнут ненужные подозрения.

Дулдокравн обещал проследить за своей речью. О том, что в его оговорках явственно проступал Чичеро, молодой вождь распространяться не стал.

Перед отъездом Гру дал ему ключ от ещё одной секретной комнаты в своём поместье, и указал, где её следует искать. Эта комната, понял Дулдокравн, располагалась симметрично к той, в которой Чичеро как-то был представлен засекреченной некромантской звезде из пяти лучей-карликов. Томящихся в этой новой для Дулдокравна комнате Лимна и Зунга вождю предстояло ещё наставлять на путь истинный.

* * *

Ух и не пощадило же лихое время верхний Занз! Одни лишь башни, да городские стены от него и остались. Все внутренние деревянные постройки уничтожил жестокий пожар. Ясное дело, сгорел и трактир Блюма Ларколла «Живые и мёртвые» — уж ему-то никак нельзя было не сгореть.

Чистую правду сказал Гру. В Занзе случилась столь жуткая резня, какой не бывало и в Серогорье. Остались одни карлики. Таков итог человеколюбивой некрократии, дающей слово даже мёртвым крестьянам.

Пороховая башня стояла наполовину развороченная, в стене рядом зиял пролом, от Мертвецкого приказа ничего не осталось. Выходит, в башне оказался-таки порох, пусть и не в том количестве, чтобы взорвать весь город. Впрочем, со взрывом города Великий народ справился без всякого там пороха.

Проезд Дулдокравна по Занзу происходил легко: Дранг, который ехал впереди, врозвещал о прибытии нового отшибинского вождя. Весть эта приносила видимое облегчение многим, кто боялся самого себя и других — в той черезчур затянувшейся обстановке вседозволенности, что последовала за гибелью прошлого Управителя Отшибинского воеводства.

А вот подземная крепость, призванная защищать пещерный Занз от вторжений с поверхности, нисколько не пострадала. Как видно, с Оттом хитрые карлики договорились ещё до начала каких-либо сражений, и тысяцкий не стал никого вооружённо защищать (только прятал).

Проход в нижний Занз, лежащий сквозь крепостные стены, контролировала армия Великого народа, только поди уясни, та ли это её часть, которую взял под свой контроль магистр Гру, или же какая-то другая.

Убранство нижнего города пострадало в стычках, частью же его разворовали. Разворовали пока не очень сильно, но и сегодня же — не последний день воровства, как подумалось будущему Управителю. Глядел Дулдокравн на последствия деяний Великого народа — и не одобрял.

В поместье Гру хозяйничала памятная вождю пятёрка карликов-некромантов: Кабан, Крыса, Вол, Петух, Таракан. На своего вождя эти люди-животные косились с откровенной враждебностью, и если не перечили его прохождению в сопровождении Дранга по поместью, то лишь потому, что такова была воля другого вождя, более важного для них.

За нужной дверью открылся загибавшийся влево коридор, в конце которого обнаружилась ещё одна дверь, на сей раз не запечатанная магической печатью, а отпираемая тем же ключом, что и первая. За этой второй дверью открылась маленькая конурка, на полу которой, облокотившись спинами на стену, сидели Лимн и Зунг.

Лимн, Зунг и Дулдокравн посмотрели друг на друга и убедились, что Чичеро здесь присутствует, и это без посредства всяких человеческих и конских мощей, или там чёрного посланнического плаща.

Трое разведчиков имели что поведать друг другу, но ведь не в этих же стенах! Поэтому прибывший Дулдокравн передал узникам магистра лишь то, что было оговорено с Гру. Кабан же, Крыса, Вол, Петух и Таракан, а также Дранг, внимательно его слушали из коридора.

— Является ли наше участие в предлагаемой миссии условием нашего освобождения? — осторожно спросил Зунг.

— Нет, — сказал Дулдокравн жизнерадостно, — я вас выведу отсюда и так! Но я убедительно прошу вас помочь мне в важном для меня деле…

Они ломали комедию, и все трое знали, что они ломают комедию. Знали ли о том же Дранг и пятёрка карликов-некромантов с животными кличками? Иди знай, что они там знали!

Выйдя за ворота поместья Гру, трое живых карликов в сопровождении дулдокравновой свиты подошли к обшарпанному парадному лестничному пути и стали подыматься. Дранг отлучился: ему магистр приказал захватить останки Чичеро откуда-то оттуда, где он их хранил. И всё же Лимн, Зунг и Дулдокравн не прекратили своей игры.

Разведчики были не одни, их сообщения лишь скользили по поверхности известных им страшных тайн. И Лимн, и Зунг снова дали понять Дулдокравну, что им есть чего ему порассказать, да и он владел важными для них новостями, ну а Чичеро, который сидел в каждом, прекрасно понял, что в создавшихся условиях следует притаиться: его вот-вот официально «соберут», а затем предоставят самому себе, отправят на миссию. Вот тогда он сам с собой вволю и побеседует.

Лошадёнки, оставленные свитой Дулдокравна при входе в пещерную часть Занза, были взяты точно по числу прибывших, и, чтобы теперь — с добавлением в число всадников Лимна и Зунга — их всем хватило, двое из сопровождения решили остаться в городе. В их числе — и Бокси, которая призналась вождю, что у неё важные дела во дворце Управителя (то ли стянуть чего решила, то ли изучить документы делового архива накануне вступления в должность советника).

И вождь с радостью её отпустил, ведь по дороге к поверхности она то и дело пыталась привлечь внимание Лимна и Зунга, которых знала ещё по Клёцу и Мнилу (она им подмигивала, как бы говоря: я же говорила, что мы ещё поработаем вместе на благо родной Отшибины!).

Бокси ушла в пещерную часть города, но зато их нагнал Дранг, навьюченный двумя мешками: в одном — останки Чичеро, в другом — коня. Трое живых карликов, глядя на эти мешки, постарались сохранить равнодушный вид.

От Занза до той дозорной башни, у которой их дожидался Гру, путь недолгий. Лимн и Зунг проехали его, радуясь весне. Солнечный свет, готовые распуститься зелёные почки на придорожных кустах. Какой контраст с сумрачной конурой почти на самом дне пещерного города! Ах нет, конечно же, Занз — город вовсе не для привыкшего жить в единении с природой Великого народа. По крайней мере, не для живых его представителей.

* * *

Гру ждал их возвращения, сидя на лошади. Флютрю тоже сидел на своей лошади, но — на приличном расстоянии. Похоже, Гру о чём-то с ним поговорил, и стал скорее нелюбезен, чем наоборот.

— Едем, — сказал Гру.

— Куда? — не понял Дулдокравн.

— Здесь неподалёку — домик, оставшийся от Стрё, бывшего старшего дозорного на этом участке. Поедем к нему, нечего привлекать общее внимание вашим превращением в Чичеро.

Вождь кивнул. Вслед за Гру конный отряд углубился в кленовый лесок к югу от Большой тропы мёртвых. Не будет ли в том подвоха, думали трое живых карликов, но ехали; что им ещё оставалось?

Домик Стрё действительно нашёлся. Гру вошёл в него первым, за ним — Дулдокравн, Лимн, Зунг и Флютрю. Повернувшись к Дрангу, идущему следом со своими мешками, Гру сказал:

— Сложите мешки в угол и распорядитесь, чтобы остальные уехали.

Все этому приказу беспрекословно подчинились, только для Булба из разбойного Урлача, считавшего себя ставленником вождя, сказанное Дрангом пришлось повторить Дулдокравну, иначе бы он так и крутился перед окнами.

— Отлично, — констатировал Гру, — посторонние все убрались, остались лишь те, кто и так в курсе. Можно приступать. Дранг, развязывайте.

Всё происходящее ещё могло оказаться ловушкой, и Зунг, который хорошо запомнил возможности таящегося под личиной Гру бородавчатого карлика из Шестой расы, до последнего сомневался, правильно ли они сделали, не совершив попытки к бегству по дороге (ведь сейчас они в домике, в замкнутом объёме, в котором чудовищу особенно удобно прицельно плескать в них своими едкими и воспламеняющимися жидкостями!).

И опасения Зунга, кажется, не были вполне беспочвенными: когда все вошли в домик, Гру явно расслабился, и наверняка по тем же самым причинам (если не всё пойдёт гладко, ему проще уничтожить свидетелей в домике, чем бегать за ними по лесу).

Но вот Дранг развязал мешок, ловко орудуя клешнёй, заменявшей ему левую руку после памятного припадка безумия у Врода Занз-Ундикравна. В мешке действительно были останки Чичеро — изрядно высохшие к этому времени — и аккуратно сложенный чёрный плащ. Когда из второго мешка Дранг вытряхнул многострадального коня, Гру предложил:

— Облачайтесь!

Лимн, Зунг и Дулдокравн послушались. Из домика выходили вчетвером: Гру, Флютрю, Дранг и Чичеро, ведущий в поводу коня.

— Здесь я вас оставлю, — молвил Гру, обращаясь к Чичеро и Флютрю, — до начала тропы через болото вас проводит Дранг, он же даст вам карту.

Затем, знаком отправив вперёд Дранга и Флютрю, некромант обнял Чичеро — одно сборное существо привлекло к себе другое.

— Чичеро, прошу вас, будьте осторожны с этими карликами, — напутствовал его Гру, — в особенности с Лимном и Зунгом: никуда их не выпускайте, пока не сделаете дела.

— Вы больше не доверяете моему составу? — изобразил удивление Чичеро.

— Просто я боюсь, что наш с вами молодой вождь Дулдокравн слишком доверчив. Как бы эти ловкачи не обвели его вокруг пальца! А заодно — меня и вас.

Чичеро кивнул в знак своего согласия быть бдительным, и тронулся вслед за Дрангом и Флютрю.

* * *

Когда Чичеро и Флютрю двинулись по узкой болотной тропе, Дранг остался у её начала. Возможно, ему был дан приказ в случае чего не выпускать их обратно. Но Чичеро обратно и не собирался.

Отойдя на почтительное расстояние, устроили привал. Уселись на ствол поваленного чахлого болтотного дерева и начали совет, при этом Чичеро сперва выпустил из себя Лимна и Зунга, а затем Лимн поменялся с Дулдокравном.

Для Чичеро, который отсутствовал в этом мире с момента своего возвращения в Дыбр, новости, собранные карликами, стали единственными ориентирами в текущей ситуации.

Сопоставив рассказы троих карликов, а также присоединившегося к их беседе Флютрю, Чичеро хмыкнул и повернулся к своим информаторам:

— Теперь-то я понял, отчего мне Гру дал такое странное напутствие. Он просил вам не доверять — и думал, что это возможно. К счастью, у нас с вами отношения иные, чем у хозяина с крестьянами или домашней скотиной: я уже давно не держу вас в узде.

— Ну, в самом-то начале всё так и было! — хохотнул Зунг. — Помните, Чичеро, как мы все втроём взбунтовались, когда впервые ехали в Цанц?

— И что была за драка — чуть коня не доконали! — хихикнул отшибинский вождь.

— Дела минувшие, — отмахнулся Чичеро. — Скажите лучше, как вы думаете, кто убил Занз-Ундикравна: магистр Гру или некромейстер Гны?

— Думаю, это может быть и Гны, — заметил вождь, — ведь он мог посетить Занз-Ундикравна в чужом обличии, дабы отвести подозрения.

— Ерунда! — возразил Зунг. — Это тебе, конечно, Гру наплёл. Но я-то всё своими глазами видел — в зеркалах Зеркального зала. Если бы Гны таки замаскировался под Гру и пришёл к Управителю, он бы пришёл его убивать, ведь так? А видел я другое: Занз-Ундикравн первый налетел на Гру, снёс ему голову, чем и принудил к самозащите. Да и Лимн в ту ночь следил за Гны, тот же вёл себя мирно…

— Ладно, — беспечно рассмеялся Чичеро, — об этом мы у самого Гны спросим, когда до места доберёмся. Кстати, мы не возвращаемся, надеюсь, ты понял это, вождь?

— Где уж не понять! — вздохнул Дулдокравн. — Я и в вождях-то побыл недолго, не успел привыкнуть. Да только лучше мне им не быть. Не получится и вождём остаться, и не стать лакеем этого жуткого Гру.

— Ой, чуть не забыл! А где же моя суэнита? — с беспокойством спросил Чичеро. — Подлецу Гру вы её не выдали, но надеюсь, она всё же у вас! Глупо было бы вторично потерять свою многострадальную тень.

Карлики растерянно ответили, что они её не брали (вождь просто не брал, а Лимна и Зунга в поместье Гру даже подвергали обыску, но ничего не нашли). Чичеро помрачнел, но тут Флютрю улыбнулся и протянул ему «призрачную шкатулку».

— Вот ваша киоромерхенная суэнита. Это я её тогда подобрал на всякий случай: вдруг пригодится!

* * *

Когда Чичеро и Флютрю выбрались из болота у развалин Базимежа, бандиты вели у костра какой-то философический спор, причём Гны, по обыкновению, ссылался на точку зрения Цилиндиана, а Дрю из Дрона имел собственную.

— Эй, Чичеро, подсаживайтесь к костру! — углядев его, крикнул Дрю, а Пендрис уточнил:

— Надеюсь, при вас нет запрещённого оружия.

— Нет, арбалетов мы не брали! — весело отозвался Чичеро, подходя. Окинув взором собравшихся, он понял, что ему здесь знакомиться не с кем, разве что — познакомить Флютрю. У костра кроме Дрю, Гны и Пендриса сидели с радостными улыбками Кло и Амур, а за их спинами примостился великан Ом, зашедший в тот день к бандитам чуть подкормиться.

— А я вам говорю, что посмертие — это чистое надувательство, и Смерть с большой буквы — это всего лишь надутая изнутри смерть с буквы маленькой! — возобновил было прерванный спор Дрю из Дрона.

— А я отвечу, что если внимательно читать тексты Цилиндиана, то любое из снизошедших на вас откровений можно оттуда вычитать. Другое дело, его сейчас никто внимательно не читает. А ведь он того достоин, по сравнению с ним ваш Алкан из Приза — пыжащееся ничто!

— Насчёт Алкана я с вами уже согласен, — отвечал Дрю, — но в тексты Цилиндиана, мне кажется, вы вчитываете сейчас то, что не было им туда вписано.

— Текст гения всегда многослоен…

Если бы была у Чичеро цель похищать у Гны печать, унесённую некромейстером из Цанца, он легко бы её достиг: вещи собравшихся лежали чуть поотдаль, без всякой охраны. Но посланник всерьёз не поставил себе этой цели. Он только спросил у Гны:

— Скажите, некромейстер, вы в этом отряде заложник, или пользуетесь полной свободой?

— Я больше не некромейстер, — ответил тот, — а пользоваться полной свободой я не могу лишь по той причине, что я мертвец. Посмертие исключает полную свободу, разве вы не знали? Мы все здесь — заложники посмертия, разве что — беглые…

— Знаете, Гны, — прервал его Чичеро, — должен признаться, что я был сюда послан магистром Гру. В мои задачи входило утянуть у вас некую невидимую печать (помните такую?), без коей в Цанце невозможно признать некрократически легитимным ни одного Управителя нынешнего Отшибинского воеводства. Так вот, если эта печать вам не нужна для чего-либо важного, уничтожьте её, пожалуйста. А то вдруг за ней ещё кого-то пошлют?

Гны широко улыбнулся:

— Не волнуйтесь, Чичеро! Печати больше нет. Первое, что я с ней сделал (когда узнал о гибели Занз-Ундикравна и связал с нею беспорядки в городе), так это уничтожил. И можете быть уверены: её никому не восстановить. В чём другом — ещё вопрос, а в уничтожении некроманты кое-что понимают.

* * *

Прошла неделя. Чичеро и Флютрю, без вопросов принятые в здешнее бандитское сообщество, жили теперь в развалинах Базимежа. Чичеро участвовал в паре набегов на стоянки карликов-мародёров, что и давало основной источник пищи для банды Дрю.

Всего в банде было около семидесяти человек, среди них большинство — мертвецы, не нуждающиеся в регулярном приёме пищи. Но попадались и живые, которым надо было питаться по возможности почаще (к таковым, кстати, относились и карлики самого Чичеро). Потому-то банда Дрю не могла автономно существовать на болотах, совсем не разбойничая.

Свободное время элитная группа бандитов (на которую прибывшие из Цанца Чичеро и Флютрю первым долгом и вышли с завидной безошибочностью) посвящала созерцаниям и философическим диалогам. Основные темы для обсуждения спорщики, казалось, списали с названия сгоревшего трактира Ларколла. Некрософски подкованный Флютрю также участвовал в спорах, и много раз полемизировал с Гны, и даже с Дрю. И сам удивлялся, что его за это никто не бьёт. Он-то привык к неуравновешенным нравам Великого народа Отшибины.

Значительную часть свободного времени Гны и Флютрю посвящали исследованиям памятников драконьей письменности: на стенах базимежских руин в изобилии встречались надписи, сделанные драконьим когтем. Кажется, оба некроманта нисколько не продвинулись в их расшифровке, и всё же идеи, глубоко чуждые некрософскому мировоззрению Шестой расы, стали вплетаться в их рассуждения у костра.

Порой Чичеро слышал от них знакомые по легендам имена. Так, Флютрю, уходя в обычные свои раздумья о сути происходящих с Великим народом Отшибины перемен, однажды истолковал их как переход от стадии предварительного «ореолора» к полному и окончательному «рооретралу».

— Знаете, — в другой раз сказал Гны, — очень жаль, что здесь нечем и не на чем писать. Я как раз задумал одно историческое исследование о драконах, которое, как мне кажется, очень подходит к нашей с вами жизни. Книга будет называться «Горпогурф».

Некоторое время Чичеро ожидал нападения со стороны Цанца, или же выхода из болот нового соискателя некромейстеровой печати, но ни того, ни другого не последовало. Кажется, для реализации планов бородавчатого карлика Гру мало было одной печати, требовался ещё послушный вождь Дулдокравн.

* * *

И вот однажды что-то изменилось. Некроманты Гру и Флютрю первыми уловили нечто неуловимое для непосвящённых в таинства Шестой расы тварей расы Седьмой. Затем отреагировали птицы. Они почти закрыли собой небосвод, в панике перелетая с запада на восток. По узким болотным тропам промчались редкие болотные звери, поверху жутких трясин поползли болотные гады. Резко задул западный ветер.

Укрываясь от ветра в руинах, банда Дрю гадала о происходящем, и туманные слова самого Дрю о ветрах перемен мало что кому объясняли.

— Я знаю, что происходит, — сказал Гны. — Это движется Порог Смерти!

Все примолкли, и лишь Дрю, перекрикивая завывания ветра, ответил некроманту:

— А я знаю, что происходит, когда движется Порог Смерти. Этим движением мёртвые душат!

— И мы никак не можем избегнуть удушения? — произнёс перепуганный Амур.

— Посмотрим, — ответил Дрю, — они ведь душат не специально нас. Они ведь душат весь мир.

Оголтелый животный мир стремился прочь в надежде избегнуть удушения. Растения, люди и руины стояли на месте.

— А вы как думаете, некромант, — повернулся Кло к безмятежному Гны, — мы сейчас умрём?

— Мы с вами уже мертвецы, — ответил тот, — или вы забыли?

Тонкий слух живых карликов уловил сквозь вой ветра эту сентенцию Гны, и Чичеро, чтобы их успокоить, громко сказал себе:

— Этот Порог Смерти уже много раз двигался по Большой тропе мёртвых. Он дошёл к границам Цанцкого воеводства от Шинтона и Дахо. На его пути встречалось множество населённых пунктов, и они, как будто бы, не пострадали…

— Да, только всё живое население из этих самых населённых пунктов либо эвакуировали, либо просто выгоняли, — напомнил Флютрю.

Ну да, вспомнил Чичеро, «за Порогом Смерти ничто живое не выживает», это же знает каждый. А карлики, сидящие под его плащом, — живые. А самого Чичеро без этих карликов тоже не будет.

— О, вон, посмотрите, на горизонте — чёрненькая показалась! — выкрикнул Дрю, высовывая голову под струи ветра из-за спасительной каменной стены.

— Что показалось? — не понял Пендрис.

— Стена показалась! — ответил Дрю. — Раз её уже видно, то это она уже и Дрон прошла и, наверное, Мнил с Клёцем! А там моя скульптура осталась. Что с ней теперь будет? — улыбнулся он.

— Скоро сами там будем — посмотрим! — серьёзно успокоил художника Пендрис.

Но будут ли там, в некрократическом раю Запорожья, карлики Лимн, Зунг и Дулдокравн?

— Стена была уж хорошо видна; однако, очень видная стена; она собой деревья подметала; людей давила и дома ломала; и птицу под крыло толкала проклятая стена… — пробормотал Чичеро, и Гны с Флютрю взглянули на него с опасением. Особенно яркое опасение было написано на лице Флютрю, который, ни к селу, ни к городу пробормотал слово «запонки» — совсем от страха свихнулся.

— Не пугайте нас, Чичеро, — попросил Гны, — говорите прозой!

Стена действительно подползала всё ближе, становилась отчётливо видимой. Она клубилась, шла рябью, вздымалась, опадала, надувалась, лопалась, выворачивалась, низвергалась — и всё одновременно.

— Она что, из чёрного воздуха сделана? — спросил кто-то из невежественных рядовых бандитов.

— Нет, она сделана из неведомого материала, — ответил ему компетентный Кло.

Неведомым материалом мог быть как чёрный воздух, так и вихрящаяся тьма, а может, разрежённое железо или стоны теней из киоромерхенных суэнит.

— А правда, что она неодолима? — продолжал интересоваться любопытный бандит.

— Да, — ответил Дрю, не отводя глаз от стены. — Однажды она меня не пропустила. Жуткое было столкновение. Это ещё притом, что стена стояла на месте, а не надвигалась.

— Если она неодолима, то она нас просто подвинет! — предположил Кло. — Только если подвинет вместе с этими каменными стенками, худо нам будет!

— Она что, до самого неба тянется?

— Нет, — сказал Кло, — до неба там не достаёт четырнадцати метров. — Кло пытался шутить, чтобы заглушить собственный страх перед бескрайней чёрной стеной, наползающей с запада.

Но заглушить страх не вышло, так как в этот момент по волнующемуся болоту в панике прибежал великан Ом. А паника у великана — это событие, которое уж само по себе не может не взволновать окружающих.

Ом кричал, предупреждая людей Дрю об огромной чёрной стене, которая им была прекрасно видна и без него. Слов Ому не хватало, и он передавал свои впечатления пронзительными междометиями и прыжками. Ом сам мог накрыть и затоптать любого не хуже увиденной им стены, и Пендрис, Кло, Амур и ещё несколько бандитов повисли на его руках, пытаясь спасти остальных. Великан их стряхивал наземь, чтобы продолжить бурную жестикуляцию.

Один Дрю не видел паникующего Ома. Он по-прежнему не отводил взора от наползающей стены — и сосредоточенно ждал удара. Ожидал ли он от этого удара новых озарений? Или ему хотелось взять реванш за прежнее столкновение? Исхитриться наказать стену, как он наказывал арбалеты?

Другие, и в их числе Чичеро, не знали такой счастливой сосредоточенности. Поневоле распределяя своё внимание между чёрной стеной и Омом, а также летящими камнями, которые с гребней разрушенных базимежских стен срывал жестокий ветер, они пропустили кульминацию наезда стены. И только по внезапной глухой тишине и штилю догадались, что всё уже произошло. Великан, как мешок, осел наземь. Рядом с ним, как мешочки поменьше, осели те, кто его держал.