Лицо Стрё лишь на миг сложилось в жуткую гримасу, из которой выглянул магистр Гру, но троим матросам, отказывавшимся признавать в нём представителя своего нанимателя, этого оказалось достаточно. Поди, нагнал на них Гру страху во время предварительного собеседования.

— Конечно, магистр, мы всё сделаем, — не извольте беспокоиться! — произнёс вертлявый Швы, и серьга в его ухе почтительно дрогнула. Авса и Греня метаморфоза в лице мертвеца заставила низко поклониться.

Они приняли меня за самого Гру, подумал Стрё — вот умора, однако! Ну, не буду их разочаровывать.

— Может, что-то нужно сделать прямо сейчас? — предположил Авс. — Так мы — мигом!

— Да, нужно! — произнёс не без полагающейся магистру важности старый Стрё. — В порту Адовадаи есть трактир «Ржавый якорь». В нём сейчас пирует с дружками некий Бабозо. Знаете такого?

— Конечно, знаем! — кивнул Швы. — Кто же не знает Бабозо!

— Так вот, у этого самого Бабозо — кошелёк, который ему не принадлежит.

— Ага, — хохотнул Грень, — у него всегда есть такие кошельки.

— Так вот, сегодняшний кошелёк надо у него забрать и принести сюда. Всё понятно? — закончил Стрё свою магистерскую речь и поглядел в глаза матросам. По глазам было заметно, что ни Швы, ни Авс, ни Грень не хотят связываться с Бабозо. Однако, гневить Гру, за которого они приняли старого Стрё, им хотелось и того менее.

— Ладно, сделаем! — бросил Авс, и вся троица тут же поднялась с места, заранее расправляя плечи перед предстоящей в порту потасовкой.

Стрё остался их ждать в общем зале «Пузатого боцмана», попивая принесенное Ларколлом пиво «Прочь с копыт» — крепчайшее пиво в Адовадаи. Жаль, мертвецов алкоголь не берёт даже самую малость, в этом пришлось лишний раз убедиться.

И часу не прошло, как посланные вернулись. Швы лишился серьги и значительной части уха, Авс не досчитался пары зубов, Грень заработал фингал на половину лица, но кошелёк они старому Стрё вернули. Конечно, кутил Бабозо с размахом, так что больше половины содержимого кошелька осталось в портовом заведении Эрнестины, но и оставшегося было достаточно, чтобы вздохнуть с облегчением. Кажется, посмертие у старого Стрё таки налаживалось.

Впрочем, уменьшению количества некроталеров в кошельке способствовал не только кутёж Бабозо. Когда Швы, Авс и Грень положили перед ним кошелёк, проницательный Стрё вовремя спросил:

— Свою долю вы уже взяли?

— Да нет же, принесли всё как есть! — попытался возражать Авс, шепелявля сквозь выбитые зубы.

Тогда Стрё, поглядев на него долгим взглядом, стал принимать страшный облик магистра.

— А впрочем нет, всё честь по чести: взяли уже за труды! — быстро сказал Авс, не дожидаясь полного превращения лица.

— Вот и прекрасно! — заключил Стрё, возвращаясь к обычному своему мёртвому облику.

По лицам троих матросов было заметно: жалеют, что мало взяли; надеются получить ещё. Старый Стрё и хотел бы уж отдохнуть от решительных руководящих действий, но понимание, что успех следует развивать, не теряя темпа, подвигло его подобрать для Швы, Авса и Греня новую миссию.

— Вы хотите получить из этого кошелька ещё по некроталеру на нос, не так ли? — констатировал он, глядя в хитрые матросские глаза. — И это возможно. Знаете ли вы Бонга, Джу и Ламбуто?

— Тю, конечно знаем! — фыркнул Грень. — они ведь все в том же самом «Ржавом якоре» сидели, куда мы ходили навестить Бабозо. А что, им тоже надо было вломить? Ну, так вернёмся — вломим…

Стрё величавым жестом указательного пальца тут же отменил идею драки. Выдержав паузу, приличествующую речи магистра некромантии, он произнёс тихим голосом:

— Названных мною Бонга, Джу и Ламбуто надо известить, что я их здесь ожидаю. Они должны явиться, не откладывая — это моё вам условие. Но приводить их силой не стоит. Просто надо намекнуть, что им следует немедленно ко мне явиться, а не то случится что-нибудь ужасное. Надеюсь, у вас найдутся подходящие слова. Вы меня поняли?

— Да уж, — кивнул Авс, — всё понятно, постараемся без рукоприкладства.

Пока Швы, Авс и Грень ходили извлекать из портового трактира Бонга, Джу и Ламбуто, наместник магистра Гру в Адовадаи лихорадочно соображал, какие дальнейшие шаги ему предпринять. Он не сомневался, что, по крайней мере, шесть человек из десяти, предложенных магистром, ему уже удалось подчинить. Даже семь, если посчитать и Слю с порохового склада, но, поскольку его трудности не разрешены, то всё же шесть. Вроде, и негусто, но — хоть что-то.

Однако, сколько людей не собери, весь план пойдёт прахом, если не будет пороха. Значит, самое время обратиться к несчастному Слю с его трудностями. Где добыть порох — пусть это будет личная трудность Слю. Но сперва придётся снять с его шеи шантажиста. Некто, кого Слю отрекомендовал как «брата Переса», требует с него за молчание целых семьдесят некроталеров. Только что — благодаря Бабозо — этой суммы у Стрё не было. Но вот — к чести крепких кулаков Швы, Авса и Греня, требуемая сумма вновь появилась. Можно заплатить подлому братцу Переса, и даже что-то ещё останется. Весь вопрос в том, надо ли платить? Если трое верных ему матросов приведут ещё троих, то, вроде бы, платить станет не обязательно.

Шестеро матросов явились уже под утро, хорошо угостившиеся ромом, но исполненные почтения к воле магистра. Швы, Авс и Грень так настращали Бонга и Джу своими подогретыми алкоголем рассказами, что они сходу уверовали в Стрё как в инкарнацию магистра Гру. Ламбуто, имевший более скептический склад ума, хотел во всём убедиться лично, но у Стрё было чем его убедить. При первых гримасах превращения старческого лица пятеро уверовавших матросов отвернулись, шепча привычные формулы морских оберегов, Ламбуто же выдержал до конца, только весь побледнел, что у живых людей выдаёт сильный страх, и сказал, глядя в уставившиеся на него маленькие глазки из-под тяжёлых век:

— Довольно. Я вам верю.

Стрё с облегчением вернул лицо в обычное состояние: поддерживать пугающую матросов гримасу он мог лишь ценой сильного напряжения лицевых мускулов.

— Итак, — подытожил он, — все мы знаем, кто я, и зачем прибыл в Адовадаи. Вы шестеро служите на шести разных военных кораблях, постоянно стоящих в гавани на случай пиратской угрозы. Швы — на фрегате «Отважный», Авс — на «Императоре», Грень — на «Фениксе», Бонг — на «Ашогеорне»… — старый Стрё и в бытность живым человеком любил поговорить, а при случае — блеснуть отличной памятью. К старости его замечательная память стала уже совсем не та, но переход в посмертие как будто вскрыл какие-то прежде недоступные резервы: решительно всё, что было связано с заданием магистра в Адовадаи, запечатлелось в уме Стрё, словно на золотой пластинке.

Шестеро матросов выслушали его и закивали: какие могут быть сомнения, они подписались на серьёзное дело, получили щедрый аванс и теперь всё в точности выполнят. Да, они пронесут бочонки с порохом на свои корабли; это будет совсем не трудно. Их и обыскивать никто не станет (ведь откуда у них взяться пороху!). А что потопят собственные корабли, так дело это поправимое, ведь не в открытом же море потопят; поди, и команды почти все спасутся.

Стрё с удовольствием слушал разумные речи и старался не расплыться в блаженной улыбке, так не идущей к мёртвому лицу вообще, а идею, будто он выступает воплощением Гру, отрицающей на корню.

— И на сегодня у меня есть последнее задание, — сказал он напоследок, — для всех шестерых. Знаете ли вы такого человека — брата Переса?

— Брата Переса? — переспросил Швы. — Ну ещё бы не знать! Только вы, магистр, уж простите, загоняли нас сегодня ночью. Мы только и делаем, что шляемся от одного трактира к другому.

— Вы бы уж лучше сразу сказали нам всё, что вам нужно, а не гоняли нас туда-сюда! — поддержал товарища и Грень.

— А что, брат Переса тоже находится в «Ржавом якоре»? — удивился Стрё.

— Да где ж ему ещё быть, если брат Переса — это тамошний вышибала Гуго!

— Вот как? — слегка растерялся Стрё. Вышибалу Гуго, так уж случилось, он хорошо запомнил. И был, как бы это сказать, впечатлён.

— Да конечно! — добавил Авс. — У Переса кроме Гуго и не было других братьев. Можете мне поверить.

Стрё для приличия «подумал» (то есть подержал паузу), после чего небрежным тоном произнёс:

— Ну, чтобы вам действительно не ходить третий раз в одно место, пожалуй, дело с Гуго пока отложим. До завтра-послезавтра. Заодно и я поразмыслю, что мне от этого Гуго нужно.

А что там размышлять: платить или не платить, вот и весь вопрос, думал Стрё, провожая взглядом свою верную шестёрку, спешащую покинуть «Пузатого боцмана». Оно-то, конечно, неплохо бы ничего и не платить… Но что, если лучше заплатить? Или не надо… Но тогда… Нет уж, себе дороже…

* * *

Послезавтра таки пришло. Встречу с Гуго, братом Переса и вышибалой из портового заведения Эрнестины, нельзя было откладывать далее. Магистры некромантии не должны колебаться, а самозванцы, ими прикидывающиеся — тем более.

Уже и лёгкая слабина, проявленная Стрё в момент назначения срока, это неопределённое «завтра-послезавтра» могла бы выйти посланцу магистра Гру боком, если бы занятия «на завтра» он своим шестерым матросам не нашёл. Всю первую половину дня матросы, сменяя друг друга, следили за Гуго — с единственной целью: найти подходящее безлюдное место для встречи.

Понятное дело, подходить к Гуго следовало не в часы работы. В «Ржавом якоре» даже помимо Гуго и его хозяйки много кто ненавидел мертвецов. И если бы брат Переса получил от кого-то из слуг и завсегдатаев помощь, шестеро матросов с ним могли бы не сладить. Результаты слежки вышли неутешительными. Жил Гуго в густонаселённом припортовом квартале, его путь от трактира Эрнестины домой был отовсюду как на ладони. И с этого пути верзила не сворачивал.

Дом и работа — вот и всё, что знал в своей примитивной жизни брат Переса. А поскольку работа приходилась на трактир, то и в другие трактиры Гуго не заруливал. Пропустить стакан-другой он мог прямо на работе. К утру же, когда жизнь в «Ржавом якоре» затихала, ему наливали столько, сколько он хотел, и совершенно бесплатно. Дальше Гуго шёл к себе домой, где и отсыпался до раннего вечера следующего дня, когда приходила пора заступать на вахту у дверей трактира.

Узнав, что за образ жизни ведёт брат Переса, хитрый Стрё понял, что без помощи Слю ему не обойтись. Хорошо, хоть Слю и сам заинтересован в избавлении от угроз шантажиста. Он сможет выманить Гуго в безлюдное место за складами, обещая передать семьдесят некроталеров. А уж дальше…

А дальше неизбежно применение грубой силы. Иначе шестеро матросов, принявших сторону Стрё, его не поймут, а то и заподозрят неладное. Доказывай потом, что хотя ты и не сам некромант, но явился по его велению.

К складу, охраняемому Слю, старый мёртвый Стрё сходил самостоятельно. Обрадовал беднягу. Мол, деньги для брата Переса уже нашлись, нужно только назначить ему встречу за дальним складом.

А уж на встречу за дальним складом Стрё никаких некроталеров не взял. На всякий случай (а то вдруг смалодушничает и сам всё провалит?). Зато взял Швы, Авса, Греня, Бонга, Джу и Ламбуто — спрятал их за углами складских пристроек. Сам же напустил на лицо некромантскую маску и стал ждать.

Под своим собственным лицом встретиться с вышибалой Стрё опасался: вдруг узнает? Если узнает, вряд ли проникнется уважением, ведь этот самый вышибала отправил его уже раз в полёт с довольно жёстким приземлением.

Гуго запаздывал, и у Стрё быстро устало лицо сложенное в магистерскую гримасу. Старик занервничал. Удастся ли говорить с братом Пересом уверенным тоном, из последних сил удерживая своё лицо в неестественной для него позиции? Он пообещал себе на будущее хорошо потренироваться, чтобы научиться являть миру лицо Гру хоть целыми днями. Увы, встреча с Гуго предстояла сейчас. У Стрё от страха даже бальзамы затвердели, но он усилием воли позволил своему лицу расслабиться, чтобы потом вовремя сложиться в маску Гру. Тут и появился Гуго. Стрё остался при собственном лице.

— А, это ты, мертвец? — узнал его брат Переса. — Я пришёл за деньгами. Семьдесят пять мёртвых грошей, которые должен мне Слю. Выкладывай!

— Вот как? Уже семьдесят пять? — с не на шутку обеспокоенной интонацией переспросил Стрё, но следующей фразой постарался превратить свою растерянность в тонкую издевку. — Не надейся, Гуго, ничего тебе не отломится.

— Это всё, что ты хотел сказать, мертвец? — брат Переса улыбался.

Тут Стрё щёлкнул своими мёртвыми пальцами, и по его щелчку к нему вышли шесть человек поддержки. Гуго, разумеется, не испугался — ему, трактирному вышибале, случалось попадать в разные ситуации — но в расчёт шестерых матросов, уж наверное, принял. И спросил без особенного нажима:

— Хочешь драки, мертвец?

— Драки? Нет, не обязательно, — отозвался Стрё. — Я пришёл сказать, что от Слю тебе придётся отстать: он тебе ничего не должен.

— А если не отстану?

— Я покажу, с кем ты будешь иметь дело, — лицо Стрё стало превращаться, — и в результате станешь гораздо мертвее меня. А всё лишь потому, что Слю нам нужен на том месте, какое сейчас занимает.

Гуго задумался, исподлобья поглядывая на Стрё и шестерых его спутников. И не столько превращение мёртвого лица его припугнуло (подумаешь, другой мертвец вместо первого), и не столько шестеро матросов, готовых к драке, сколько — Стрё об этом легко догадался — само знание, что к мертвецу в короткое время присоединилось уже шестеро (кто-то и не хотел — но присоединился). Гуго, уж наверное, сам мог наблюдать, как вломили Швы, Авс и Грень наглецу Бабозо, как во второй раз зашли за Бонгом, Джу и Ламбуто.

— Хорошо, — обдумав свой ответ, согласился Гуго, — по правде говоря, с этого Слю и так ничего не получишь, хоть ты его тряси…

— Но это ещё не всё! — расхрабрился Стрё. — У тебя есть ещё один маленький должок.

— Это за то, что ли, что я тебя из «Ржавого якоря» выкинул? Ну, так ты был предупреждён. Да и не ко мне это, а к самой Эрнестине: я ведь был на работе!

— О «Ржавом якоре» забудем, — великодушно пообещал Стрё, — я о другом. Ты ведь брат Переса, а Перес моему хозяину тоже кое-чего задолжал.

— Мой брат никогда не делал долгов! — взвился Гуго, и Стрё начал уже опасаться, что драка таки состоится. Шестеро матросов сомкнулись в кольцо.

— Речь не о денежном долге, — объяснил Стрё, — Перес просто пообещал кое-что сделать, а теперь скрылся. Раз его нет, отвечать тебе!

— Что пообещал Перес? — спросил Гуго.

— Сущую мелочь. Он должен был оставаться в Адовадаи и продолжать служить штурманом на «Стремительном». Он же, как ты знаешь…

— Да, рассчитался на корабле и отбыл по делам, — признал Гуго, — видать, очень надо было. Так чего вы хотите?

— Безделицы. Нам нужен кто-то из команды «Стремительного» — всё равно, кто: хоть боцман, хоть матрос, но чтобы умел держать язык за зубами. Надёжный человек, одним словом. Это раз. А во-вторых… — Стрё улыбнулся, — нам не помешают твои кулаки в одном деле.

— В каком деле?

Стрё окинул взглядом преданные лица шестерых наёмников и, подмигивая им, сказал:

— Пришло время окончательно проучить Бабозо!

* * *

Гуго не зря работал трактирным вышибалой. Лишний раз стукнуть кулаком ему было только в удовольствие. Узнав, что мертвец не вымогает с него полученных Пересом денег, он даже развеселился. Побить Бабозо — что может быть проще! Ну, ещё прислать к мертвецу кого-то из дружков Переса — подумаешь, трудность! Зато долг брата будет прощён: дёшево и заманчиво! Все эти чувства и мысли столь явно выразились на простом и широком, как окно, лице вышибалы, что Стрё себя поздравил с верно сделанным ходом.

Итак, Бабозо его помощники подловят уже всемером. Бабозо наглый, поэтому драка наверняка состоится. Вот ему и всыплют, как следует. Пусть не думает, задравшая нос морская щука, что с возвращением переполовиненного кошелька от него отстанут. Нет же: он ведь тоже получил от магистра Гру аванс, а что не под своим именем, это дела не меняет! Получил — значит, должен отработать. А за обман магистра и растраченные деньги из кошелька — ещё как следует пострадать!

По дороге к жилищу Бабозо — уединённо расположенному близ провиантского склада, исключительно благоприятствующего намерению проучить мерзавца — Стрё завернул к пороховому складу без пороха и попросил вызвать наружу Слю. В присутствии брата Переса и шестерых матросов он объявил Слю, что тот шантажисту больше ничего не должен. Когда же Слю возрадовался и расчувствовался, хитрый мертвец скрутил на лице свою безотказную гримасу и напомнил:

— Зато нам, милейший Слю, ты кое-что должен. Ты обязан найти порох. Если не найдёшь, ты — уж извини — не жилец.

Не на шутку перепуганный Слю заверил старого Стрё, что порох им уж точно будет найден. Ведь порох должен быть не только в портовом складе, но и в пороховой башне восточной стены Адовадаи, а также на каждом из военных кораблей в специальных охраняемых каютах. Найти кого-то, кто этим порохом решится поделиться — пусть и не плёвое дело, но задача вполне решаемая. Слю быстренько поразмыслит и сегодня же примется за поиски.

Дальнейший путь к жилищу Бабозо Стрё проделал в приподнятом настроении. Семеро — уже мои, радовался он, мысленно загибая пальцы: Швы, Авс, Грень. Бонг, Джу, Ламбуто и Слю. А если посчитать Гуго вместо его брата Переса, то и все восьмеро! А с Бабозо, который, конечно, будет артачиться, но согнётся под неопровержимостью кулаков — с Бабозо людей из списка Гру, признавших его власть, станет девять!

Как били Бабозо — это было даже не интересно. Всю главную работу, конечно же, сделал Гуго, на совесть отрабатывая долг своего завеявшегося братца. Стрё глядел на море, клочок которого виднелся из окна каморки Бабозо, и время от времени спрашивал у избиваемого, не изменилось ли ещё его мнение. Наступил момент, когда мнение изменилось: Бабозо согласился сотрудничать. Пообещав, что вернётся к нему с тем же составом убедительных аргументов при малейшей попытке неповиновения, Стрё вывел своих людей из жилища Бабозо, временно превращённого в пыточную камеру и, распрощавшись с ними, направился к трактиру Ларколла. Теперь он уже не испытывал той жуткой тревоги, что от магистра придёт послание о начале похода армии карликов, а у него здесь, в Адовадаи, ещё ничего не готово.

* * *

Карлик из Отшибины прибыл только через неделю, в обжигающе жаркий день, поближе к вечеру, когда жара сменилась духотой. Очень заметный в Адовадаи, где и мертвецов-то было негусто, а представителей Великого народа и вовсе почти не встречалось, карлик уверенно прошествовал мимо Стрё, сидящего на лавочке у крыльца трактира «Пузатый боцман», вошёл внутрь и расположился на видном месте в общем зале.

Ларколла на месте не было, за стойкой принимал заказы посетителей долговязый ленивый слуга, которого хозяин ежедневно грозился уволить за нерадивость, но не мог подыскать замены. Скользнув взглядом по слуге, карлик не стал к нему обращаться. Разумеется, магистр Гру должен был подробно описать ему внешность трактирщика, которому следовало передать сообщение для Стрё. Крепкий, лысый, с татуировкой на черепе — а вовсе не этот глист нечёсанный.

Неужели армия из Отшибины уже на подходе? Стрё подошёл к столу, за которым устроился карлик, и присел напротив него. Карлик пробежал по нему взглядом с деланным безразличием. Чернолицый и янтарноглазый, как и все живые карлики, а также те из мёртвых, которые по бедности удовлетворились сильно разбавленными мертвецкими бальзамами. Нет, этот, кажется, был живой — большая редкость в последнее время.

— Как дела у Дранга? — спросил Стрё.

— А вы — бывший старший дозорный Стрё? — вопросом на вопрос ответил карлик.

— Точно! — улыбнулся Стрё. — А как зовут тебя?

— Кунг из Пазла, — ответил карлик, бросая взгляд на стойку, близ коей всё ещё маялся от скуки долговязый слуга.

— Ларколл ушёл договариваться о поставках, — объяснил Стрё, кивая на стойку. — Так что передаёт Дранг? Армия уже подошла к Адовадаи?

— Нет, — вздохнул Кунг, — к сожалению, армия задерживается. Дранг не оправдал надежд магистра.

— В самом деле? — воскликнул Стрё. — Но ведь ты привёз письмо от него?

— Со мной нет письма, — отозвался карлик, — я пришёл кое-что передать на словах. — Среди нас есть предатели, потому и Дранг не справился с подготовкой армии. Кто именно мутит воду, пока неизвестно, но на будущее, — Кунг привстал, чтобы его шёпот лучше донёсся до уха Стрё, — Гру просил передать, что верить можно лишь тем посыльным, которые предъявят вот такой перстень с изумрудом, — и карлик на миг сверкнул тонко огранённым зелёным камнем, извлечённым из потайного кармана.