Чичеро сперва поднялся по верёвочной лестнице сам, а потом они вдвоём с Уно втянули привязанные тела охотников — жертв Запорожья. Ух и тяжёлыми они стали! Уно даже шутил, что боится, выдержит ли замок. Посланник тянул молча, понимая: из людей в замке остались они вдвоём. Не драконов же из донжона на подмогу звать!

Чичеро с теми драконами предпочитал не встречаться. К тому же по внешнему виду Калеба и Дуо никак не скажешь, что это живые люди. Подумаешь, сердца медленно бьются — так и у мертвецов они стучат, и куда побыстрее.

Интересно, это они такие тяжёлые, или мы ослабели, прикидывал Чичеро. Конечно, за неделю полёта над гиблым Запорожьем из Уно с его немеющими ладонями был тот ещё помощник, да и ладони Дулдокравна едва заставлял слушаться магический плащ, и всё же что-то тут не то…

Когда лестница с грузом была, наконец, поднята, Чичеро понял причину затруднений. К телам прилипли здоровенные куски жухлого дёрна и почвы.

— Это точно люди? — изумлённо спросил Уно. — Больше похожи на деревья Буцегу.

— Люди. Одного зовут Калеб, другого Дуо, — Чичеро попытался струсить налипшее, но не вышло. Грязь запорожской земли будто приросла.

— Дуо? — пробормотал Уно, вглядываясь в одно из странных тел. — Небось, таки он. Эк его пригрузило!

Стоило Уно признать одного из охотников, как он ненароком перешёл на один из диалектов цанцкой земли. Посланник понял его лишь потому, что и в отшибинском Кройдоне многие говорили на похожем.

— Знакомый? — спросил Чичеро.

— Да, мы родом из одной деревни! — гордо пояснил Уно. — А потом вместе на дозорной башне стояли. Там, на Большой тропе мёртвых, у заворота на Цанц. Ух и времечко было… Поди, не вернётся!

О своём деревенском детстве Уно раньше не рассказывал. А история-то вышла интересная. Оказывается, Уно и Дуо выросли в последней живой деревне под Цанцем. Когда-то давно в ней поселились арендаторы — переселенцы из-под Кройдона. Потом арендаторы разорились, и деревню выкупила гильдия некромантов Цанца.

В ту пору цанцкие некроманты всем владельцам поместий советовали вводить крестьян в посмертие. Мол, мёртвые лучше работают и дольше существуют. В собственной же деревеньке хитрые некроманты с посмертием не спешили. Почему же?

— Да мало нас оставалось! — объяснял Уно. — Каких-то двадцать дворов, и всё. Если всех сделать мёртвыми, больше деревня уже не станет. А живые — они хоть похуже работают, зато плодятся. Вот господа некроманты и решили, что подождут, пока мы расплодимся, а тогда уж навезут бальзамов на всю большую деревню — и давай обращать в посмертие. Чем больше, тем выгоднее.

— Что, так и думали, что вы возьмёте и расплодитесь?

— Нет, некроманты хитрые! Они всем семьям, какие детей заводили, выплачивали по двадцать некроталеров на ребёнка. Только, чтобы не вышло путаницы, детям при рождении давали не имена, а номера. Кто первый в семье рождался, того звали Уно, кто второй — Дуо, третьего — Трез, четвёртого — Кватро. Вот я в своей семье первенцем был, а Дуо в своей — уже вторым… Потому и мне он — заместо младшего брата! — тут Уно расчувствовался и снова перешёл на родной диалект.

— И что, вас в деревне прибыло? — спросил Чичеро.

— Не стало деревни, — вздохнул первенец, — плодились-то наши хорошо, зато работали мертвецы лучше. Если кругом столько мёртвых деревень, нешто живые против них выдюжат? Так по миру бы и пошли, но спасибо Гны — он тогда как раз сделался некромейстером — взял наших смотрителями на дозорные башни. Хорошая работа, только скучная.

— Скучная? — улыбнулся Чичеро.

— Да звереешь просто! Стой, на дорогу пялься почём зря, всех записывай. Я вот от одной скуки и стал работать на разведку Эузы. Больно хотелось на летучем замке покататься…

Под замковым днищем проплыла высоченная чёрная стена. Порог Смерти остался позади.

* * *

Замок летел над отшибинским Серогорьем, а Чичеро и Уно любовались горными пейзажами, сидя на ветреном месте у открытого люка, рядом с телами охотников. Отдыхали так не из озорства, а по необходимости. Вроде, и надо бы опустить тяжёлую крышку люка, да неделя поисков Дрю за Порогом Смерти выпила все силы из живых разведчиков.

— Интересно, когда нам полегчает? — мечтательно вздохнул Уно. — И полегчает ли этим? — он кивнул на вывалянных в траве и почве охотников.

— Спросим у Бларпа Эйуоя, если встретим, — лениво откликнулся Чичеро.

Посланник только сейчас почувствовал, что его собственный карлик совсем плох. Стоило ещё на денёк-другой задержаться в гиблом Запорожье — и драконий замок вёз бы четыре бесчувственных тела. Вот они, скудные возможности живой разведки. Как этого до сих пор не поймут драконы?

— Да-а, — протянул Уно, — Бларп очень хороший лекарь. Если можно вылечить Дуо с Калебом, справится только он. Только бы его застать в Ярале! — разведчик болезненно скривился, пытаясь подняться, потом оставил эти попытки, а наоборот, растянулся во весь рост посреди каменного двора. Отдых — тоже неплохой лекарь.

Да, отметил Чичеро, с возвращением из-за чёрной стены далеко не сразу обретаешь бодрость. Сперва избываешь всё, что оттуда принёс, все вцепившиеся в тебя мертвящие силы. Вот разведчику явно стало хуже, хотя источник злобных сил устранён.

А впрочем, что смотреть на Уно? Последействие Запорожья догоняло и посланника. Будто жёлтая туманная пелена застилала обзор единственного глаза Дулдокравна, и Чичеро решил позволить карлику сон — оздоровления ради. Пока Дулдокравн отдохнёт, посланник обдумает свои цели и дальнейшие шаги.

Цель-то ясна: доказать драконам, что мертвецы — не обязательно враги, а значит, им стоит разрешить посещение небесных замков. Во всяком случае, тем из них, которые могут принести пользу. Банде Дрю из Дрона. Теперь, когда Дрю согласился помогать в разведке, пора бы драконам оставить предрассудки.

Ясно, что Чичеро должен выслушать кто-то из высокопоставленных драконов. Встречу с ними обещал обеспечить Эйуой. Но вдруг не сможет? Или будет в отъезде, когда Чичеро вернётся в Ярал?

Тогда придётся поговорить с госпожой Кэнэктой. Убедить начальницу разведки, что живым за Порогом Смерти делать нечего. Эту простую мысль и Уно подтвердит. Уж его-то в Запорожье так здорово скрутило, что нескоро пожелает вернуться!

Если Кэнэкта наотрез откажется посылать за чёрную стену живых разведчиков, драконы поневоле задумаются. Ведь разумные же существа!

Дулдокравн закрыл свой единственный глаз и погрузился в целительную полудрёму, Чичеро оказался в полной темноте, но пока бодрствовал, одолеваемый новыми тревожными мыслями. Ну, допустим, идея с мёртвой разведкой воплотится. Дрю из Дрона разузнает все леденящие душу новости из-за Порога Смерти. Что будет дальше? Как драконы и люди Эузы используют те сведения, которые передаст Дрю?

Драконы ненавидят Владыку Смерти, но, кажется, совсем не готовятся к войне. Да и зачем: на их небесный мировой ярус мертвецы пока не покушались. Эуза? Нет спору, она — сильное царство. Но сможет ли её армия действовать за Порогом Смерти? Ведь это целиком живая армия!

Получалось, мёртвой разведки мало. Чтобы справиться с Владыкой Смерти, нужно ещё огромное мёртвое войско. Где его взять? Вот это вопрос! Специально вводить в посмертие людей Эузы? Но чем эти мертвецы будут отличаться от тех мертвецов, против которых они выступят? Всякое посмертие изначально творится во славу Владыки. Да и сам ритуал сможет провести лишь тот некромант, который Владыке верен. Неужели всё безнадёжно?

Вот так Чичеро лежал с закрытым глазом, прикидывал — и вдруг споткнулся о каменную ступеньку. От неожиданности проснулся и карлик Дулдокравн. Посланник ошарашено огляделся по сторонам и убедился, что давно уже не лежит у открытого люка рядом с охотниками и Уно. Ступени, на которые он чуть не грянулся, принадлежат святилищу Драеладра. Тому самому, где находится многострадальный ультрамариновый камень.

— Ты куда идёшь, Дулдокравн? — вымолвил Чичеро вслух, хотя в громкой речи его собственный карлик отнюдь не нуждался. У них и голос-то один на двоих, самому карлику и принадлежащий.

— Я сам поражён! — отозвался Дулдокравн вслух тем же самым голосом. — Я ведь дремал, вы же знаете!

И Чичеро понимал, что карлик не только не лжёт, но твёрдо знает, что посланнику это известно. Скорее уж Дулдокравну впору заподозрить его самого, ведь пока карлик дремал, мысль посланника продолжала бодрствовать. Вот так странности!

А произносить вслух свои мысли всё же важно, подумал Чичеро, так они формулируются более точно. Да, подумал в ответ карлик, это важно, когда сам не определил, кого и в чём обвинять.

— Мне ясно только одно: Зунг был не при чём! — медленно проговорил Чичеро. — Равно как и Лимн. Виновник той кражи здесь, и он продолжает попытки!

Посланник помолчал, ожидая ответа: чего уж они с Дулдокравном точно не могли, так это говорить одновременно.

— Значит, виноваты либо вы, либо я, — вздохнул карлик, — мне бы очень не хотелось ни того, ни другого. Так случилось, что вашим лицом я бывал чаще Лимна и Зунга. И теперь не верить вам — хуже, чем себе, — в голосе Дулдокравна зазвенела нотка душевной боли.

— А я себя спрашиваю, — задумчиво произнёс Чичеро в свой черёд, — точно ли нас двое?

— Ну, кроме вашего и моего тел здесь есть ещё кое-что, — фыркнул карлик, — с нами как минимум два волшебных предмета. Это «призрачная шкатулка» и посланничий плащ.

— Предметы не в счёт, — возразил Чичеро, — это что-то в нас. Кто-то из нас не всё про себя знает.

Последняя фраза прозвучала намёком. И намекал посланник отнюдь не на Дулдокравна. Увы, меньше всех про себя знает сам Чичеро. Это ведь над ним дважды совершали обряд введения в посмертие. Это ведь он существует непостижимым образом для самого себя. И от памяти о себе у него сохранились всё больше обрывки, да эпизоды.

— Что будем делать? — спросил Дулдокравн. — Меня клонит в сон, а я чувствую, что спать нам нельзя. Пока Уно дрыхнет, нас некому остановить. Того и гляди, проснусь, а вместо второго глаза у меня — синий Глаз Ашогеорна! — карлик невесело рассмеялся.

Да уж, подумалось Чичеро, если случай с камнем повторится, драконы церемониться не станут, накажут с той мерой жестокости, на какую только способны. Тем более — никогда не вернут своего доверия.

— А вот что, — решительно объявил Чичеро, — раз мы себе доверять не можем, сейчас же будим Уно и заставляем себя запереть до самого Ярала в каком-нибудь надёжном помещении без окон. Чтобы и карлик не вылез, и голова не выкатилась!

* * *

Ох и выспался Чичеро под замком в подвале одной из башен! В какой-то момент Дулдокравн почувствовал себя гораздо лучше, и посланнику захотелось выйти поглядеть на проплывающие под замком пейзажи. Увы, Уно не дежурил под запертой дверью. Может, сам любовался видами с замковых стен, а то и отсыпался.

Пусть спит, решил Чичеро. Главное, Глаз Ашогеорна отныне в безопасности. Никакие тайные силы не принудят посланника его нечаянно похитить. Только бы эти силы не подбили на кражу сонного Уно, ну да не всё ведь можно предотвратить!

— Эх, не люблю я сидеть под замком, даже для пользы дела, — вздохнул Дулдокравн, — а ещё так хочется снова посмотреть на Белую гору. В Серогорье такой красоты не встретишь, там всякая гора — это гора, а не колонна, подпирающая небо.

Чичеро признался себе и карлику, что и сам скучает по видам Белой горы, какой она открывается при подлёте замка. Когда замок взмывает вертикально вверх, подходя к пирсам Ярала — просто душа замирает. И расширяется настолько, что даже киоромерхенная суэнита не в состоянии её сдержать.

Момент, когда начался подъём замка вдоль отвесных склонов Белой горы, Чичеро не увидел, но почувствовал. Его вжало в каменный пол подвального помещения башни, а потом чуть не швырнуло на стену.

— Эй, полегче! — прошептал посланник, понимая, что если водители его и услышат, всё равно не послушают.

Драконы на подъёме к Яралу вели замок настолько лихо, что Чичеро всерьёз забеспокоился о телах живых охотников: как бы не повываливались в незапертый люк!

Потом замок остановился. Чичеро ждал, что сейчас придёт Уно и выпустит его, но разведчик почему-то не появлялся. Забыл, что ли? Может, с Уно что-то случилось: не проснулся, а то и выпал, когда замок сильно тряхнуло?

Чичеро мысленно поздравлял себя с глупым положением, в которое попал: надо же самому себя посадить под арест! Одноглазому карлику ирония Чичеро над собой облегчения не приносила, ему так хотелось пошуметь, что он то и зело покидал заговорённый плащ и стучался в массивную дверь.

— Уно, ты где?! — кричал Дулдокравн во всю карличью глотку. А впустую.

Имелась слабая возможность справиться с дверью — при помощи короткого меча Чичеро, или длинного ножа Дулдокравна — но посланник решил её приберечь на будущее. Вот если Уно и через сутки не вернётся…

* * *

Уно вернулся раньше. И не один. С ним пришла начальница Кэнэкта и ещё какие-то люди. Тоже разведчики Эузы? Они окружили посланника Смерти, словно ожидали с его стороны подвоха.

Причину своей задержки Уно быстро разъяснил, но сперва загадал загадку:

— Как вы думаете, что здесь? — в руках он держал небольшой мешок, в котором шевелилось что-то круглое.

— Похоже на чью-то голову… — начиная понимать происходящее, хмыкнул Чичеро.

— Как вы думаете, на чью? — с жёсткостью в голосе спросила госпожа Кэнэкта.

— Судя по вашему тону, это моя, — вздохнул Чичеро.

Да, так и есть: под плащом его мёртвой головы не оказалось. А Дулдокравн и не заметил! Или он специально её потерял? Может, карлик — в сговоре с головой?

— Что она натворила? — поинтересовался посланник Смерти, кивая на свою голову. — И почему она в мешке?

— В мешке — потому что кусается, шельма! — выпалил Уно. — А натворила — как обычно. Прикатилась к святилищу и чуть не выгрызла из оправы Глаз Ашогеорна…

Ишь, голова-то какая? И откуда в ней такая сила?

— Кто-то вселился в вашу голову, Чичеро, — произнесла госпожа Кэнэкта уже помягче, — мне очень жаль!

— То есть, голову вы мне не вернёте? — уточнил её намерения посланник.

— Более того, — Кэнэкта теперь как будто извинялась, — мне придётся у вас отобрать и все остальные части тела. А кроме того — плащ и киоромерхенную суэниту.

— И что же от меня останется? — молвил Чичеро с сарказмом.

— Останется Дулдокравн, — со вздохом напомнила разведчица, — ему-то я доверяю…

— Ну ещё бы вам ему не доверять! — с горечью произнёс Чичеро.

Помнится, он надеялся хоть на этот раз посетить невесту? И снова госпожа Кэнэкта чинит препятствия!

— Вы ведь тоже доверяете своему карлику, — заметила госпожа, — а значит, он сможет в Ярале вас представлять. Всё, чего вы добивались, завершит он. Я убеждена!

— А что вы планируете сделать со мной?

— Полежите пока в сундуке, — пожала плечами Кэнэкта, — это ненадолго. До прилёта Бларпа Эйуоя. Вот он и сможет решить, насколько вы опасны.

— Бларп обещал прибыть на следующей неделе, — заметил Уно, старательно избегая встречи глазами с янтарным взглядом посланника, — он постарается вам помочь. Говорят, ему случалось исцелять одержание…

* * *

Неделю до прилёта замка с Бларпом Эйуоем Дулдокравн провёл в добровольном одиночестве. В Ярале он не находил себе места. Главным его занятием стали бесцельные пешие прогулки по узким высокогорным тропам. В Ярале он только ночевал.

Где находится тот сундук, в который сложили части Чичеро, Дулдокравн предпочитал не знать. Перед тем, как отпустить карлика из-под плаща, Чичеро взял с него обещание не творить глупостей, а честно ждать Эйуоя.

С Дулдокравном обращались бережно, старались его не злить. Никаких заданий перед последним участником посмертия посланника Чичеро госпожа Кэнэкта благоразумно не ставила. По ночам она также не навязывала карлику своего общества — не скажешь, что разведчица лишена всякой душевной тонкости.

Чтобы Дулдокравн не думал, будто от него отвернулись, госпожа Кэнэкта и Уно честно посвящали его во все дела, которыми мог бы интересоваться Чичеро. Карлик слушал, благодарил и уходил гулять.

От Уно Дулдокравн узнал о судьбе полумёртвых охотников, которых Дрю просил вывезти из Запорожья. С Калеба и Дуо наконец-то осыпался мёртвый дёрн, но в их состоянии улучшений не наступало. Сердца бились еле-еле, сознание не возвращалось. Ни один из лекарей Ярала не мог придумать, как их исцелить. В общем, охотникам тоже оставалось ждать Бларпа. Как и посланнику Чичеро, запертому в сундук.

Однажды госпожа Кэнэкта, желая порадовать Дулдокравна, как бы невзначай обмолвилась:

— Кажется, вашего друга Зунга недавно видели в порту Адовадаи…

— Кто видел? — заинтересовался Дулдокравн.

— Наши люди, — уклончиво произнесла начальница разведки, но подумала и уточнила:

— Я в порту Адовадаи держу трактир. Вот в нём Зунга и заметили. Не правда ли, Перес?

— Да, госпожа, — кивнул высокий усач в моряцкой одежде, прибывший в Ярал пару дней назад, — этого карлика видел мой брат Гуго, а ещё Бабозо. По их описаниям — вроде бы Зунг.

— Если это так, попросите Гуго и Бабозо его разыскать, — распорядилась Кэнэкта, — пусть передадут Зунгу, что несправедливые обвинения с него сняты, и пригласят к нам в Ярал. Ведь это важно, не так ли? — она искоса поглядела на Дулдокравна.

— Благодарю вас, — сухо поклонился карлик, — правда, не думаю, что с приездом Зунга что-то изменится, пока Чичеро лежит в сундуке.

— Ну, может, не век ему там лежать, — неопределённо отозвалась Кэнэкта, — кстати, пока Перес не уехал, его стоит расспросить о Зунге, а то и передать весточку: я разрешаю…

Госпожа Кэнэкта старалась хоть чем-нибудь заинтересовать Дулдокравна. Карлик поразмыслил и решил воспользоваться предложением. В тот же день он нашёл Переса на пирсе, к которому причаливали воздушные замки, да и начал расспросы.

Правда, выяснилось, что сам Перес Зунга не знает, он и в Адовадаи-то не бывал несколько месяцев. У него сейчас дела на противоположном берегу моря Ксеркса, там они с Кьяром входят в доверие к пиратским капитанам и подбивают их нападать на корабли мертвецов.

Но связь с Адовадаи работает исправно: Гуго и Бабозо шлют донесения каждый день. И не от хорошей жизни: оказывается, в порту Адовадаи некий Стрё — пожилой мертвец на службе у магистра Гру — готовит диверсию. И давно готовит: всем уже надоел! Вот чтобы знать, каковы успехи у Стрё с диверсией, Перес от Саламина до Адовадаи наладил постоянное сообщение — как морское, так и сухопутное.

— А как выяснилось, что ваши Гуго и Бабозо видели именно Зунга? — спросил Дулдокравн.

— Да так и выяснилось, — усмехнулся Перес, — только не сразу. Сами-то они приняли того карлика за посыльного от магистра Гру, даже к Стрё его направили! — Перес издал смешок, напоминающий ржание. — Поди, ошибёшься тут, если Адовадаи всё лето готовится штурмовать армия Отшибины! Но потом присмотрелись к карлику, видят: что-то не то. Болвана Стрё карлик обманул, никаких вестей из Отшибины не передал. Бабозо стал выяснять, откуда приехал карлик, оказалось — из Нефотиса! А уж там, в Нефотисе, наши люди всё знали и про Чичеро, и про работорговцев, и про Зунга, который от них отстал!

Рассказ Переса впечатлил Дулдокравна. Главное, карлик стал понимать, что разведка Эузы под руководством госпожи Кэнэкты работает не так уж и плохо — не настолько, как думал Чичеро, когда предлагал свои реформы. А впрочем, идея мёртвой разведки — всё равно важное нововведение, без которого Эуза с Порогом Смерти никак не сладит!

* * *

Перес скоро вернулся к себе на море Ксеркса, где смущал пиратские умы планами захвата кораблей мертвецов, а попутно следил за событиями в Адовадаи.

Госпожа Кэнэкта, Уно и Дулдокравн, стоя на пирсе Ярала, провожали взглядами его замок — тот круто спускался в юго-западном направлении. Карлик едва ли не впервые смотрел сверху вниз, с большой высоты на небесный замок. На солнце блестели крыши башен, а в открытом донжоне взмахивали крыльями фигурки рулевых драконов. Отсюда замок казался хрупким и ненадёжным строением. С непривычки даже мерещилось, будто он падает.

Не успел раствориться в нижней части неба замок Переса, как откуда-то сверху стал спускаться ещё один, его мощная десятибашенная тень закрыла полуденное солнце. Дулдокравн еле устоял на пирсе, задирая голову — попробуй сохранять равновесие на этих головокружительных высотах! Тем более, что пришедший сверху новый замок величиной превосходил все виденные карликом ранее, а чисто отполированное зеркальное днище отражало Ярал, пирс, людей на нём, самого Дулдокравна.

— Вот и Бларп вернулся! — мотнул головой Уно в сторону замка с зеркальным днищем.

— Неужели? — приятно удивился Дулдокравн.

— Да точно, — подтвердил Уно тоном знатока, — этот замок — особый. Он единственный может долететь до самой небесной тверди, где живёт Драеладр.

— Так Эйуоя мы ждём оттуда?

— Ясное дело!

Ну да, вспомнил карлик. Эйуой собирался согласовать с Драеладром идею Чичеро насчёт мёртвой разведки. Выходит, ему за этим пришлось подниматься в верхний мировой ярус.

Небесный замок с Бларпом Эйуоем на борту пришвартовался к соседнему пирсу. Вслед за Кэнэктой и Уно Дулдокравн отправился встречать последнюю надежду Чичеро.

Бларп уже спускался по верёвочной лестнице. Выглядел он весёлым и деловитым. Похоже, его разговор с главой драконов прошёл удачно. Значит, небесные замки всё-таки станут перевозить мертвецов?

Кажется, окидывая взглядом встречающих, Эйуой высматривал Чичеро. Во всяком случае, улыбка слетела с его лица при виде Дулдокравна. Догадался, что с посланником очередная неприятность?

Так и есть! Эйуой подошёл и спросил:

— Что с посланником? — голос его звучал непривычно взволнованно.

— Его тело заперто в сундуке, в подвале карантинной башни, — сообщила госпожа Кэнэкта. — В нём обнаружилось присутствие…

— …демона? — понимающе закончил Эйуой, будто такого и следовало ожидать. — Пойдём скорее к нему, по дороге всё расскажете. И вас, Дулдокравн, прошу не отставать, — обернулся он к карлику.

Быстрым шагом шли к месту заточения Чичеро. Весь труд по изложению случившихся событий взяла на себя госпожа Кэнэкта. Надо отдать ей должное, говорила она внятно, чётко и подробно. Бларп Эйуой на ходу молча кивал, заметно грустнея.

— Итак, ко мне у вас две просьбы, — подытожил Эйуой, когда до карантинной башни, одиноко стоящей на высокой голой скале, осталось всего ничего, — посмотреть посланника и вылечить двоих охотников из Запорожья.

— Да, — подтвердила Кэнэкта, — все три тела ждут вас в этой башне, только Калеб и Дуо — этажом выше.

— Начнём с охотников, это быстрее, — решил Эйуой. В его голосе звучало сомнение.

В чём не уверен Эйуой? В том ли, что исцелит охотников? Или в своей способности справиться с демоном, засевшим в Чичеро?

* * *

Карантинная башня защищалась магическими печатями. Видать, кто-то из разведчиков Эузы умел их ставить. А вот снимать… Из всех четверых этим искусством владел только Бларп Эйуой. Госпожа Кэнэкта, Уно и Дулдокравн терпеливо ждали, когда он откроет невидимую дверь в белокаменной стене.

— Вы прямо как настоящий некромант! — похвалил Эйуоя карлик.

Тот улыбнулся:

— Это не магия Смерти, а стихийная волшба. Каждый родственник Драеладра ею владеет в той или иной мере, — объяснил Эйуой, не отрывая взгляда от глухой стены, пока та не раздвинулась.

— Так вы — родственник Драеладра? — поразился Дулдокравн. Он чувствовал особую значимость кровного родства, наверное, поскольку и сам принадлежал к роду великих вождей Отшибины.

— Это не редкость. У Драеладра много родственников, — рассеянно улыбнулся Бларп. Он уже входил в башню, где в первом же зале под лестницей лежали тела охотников.

— За ними никто не ухаживает? — удивился Дулдокравн и обернулся к госпоже Кэнэкте.

— Лекари Ярала отступились от них, когда поняли, что ничем не могут помочь, — объяснила та, — что с ними не делай, их состояние не меняется.

— Лекари правы, — вздохнул Эйуой, — такой недуг не по их части.

«Да и не по моей!» — выразило его лицо в следующий миг, когда, склонившись над Калебом, он попытался прибегнуть к исцеляющему наложению рук.

— Что, не выходит? — спросил Уно.

— Бесполезно. Пустая трата сил, — выдохнул Эйуой, встряхивая кистями рук.

Бларп не шутил: он действительно вложил в исцеляющий посыл изрядную порцию силы и всю её растерял. Дулдокравн в таких вещах разбирался (как и многие среди отшибинских карликов, он понимал некую малость в стихийной восстановительной магии).

— Значит, их уже не спасти? — опечалился Уно.

— Я такого не говорил, — ответил Эйуой немного бодрее. — Спасти можно, но не в Ярале…

— Чем же не подходит наш Ярал? — удивилась Кэнэкта. — Ведь здесь прекрасный горный воздух…

— Ярал завис на полпути между наземным и небесным мировыми ярусами, — произнёс Бларп словно давно известную истину, — а исцелить эти тела способны лишь силы земли. Да и воздух им нужен не горный, а скорее — морской, чтобы принёс мощь водной стихии.

— Вот как? А я-то как раз Переса отпустила! — огорчилась Кэнэкта. — Задержись он на денёк, отвёз бы их в Адовадаи…

— Я могу отвезти! — вмешался Уно голосом, преисполненным сострадания к жертвам Запорожья. — По правде говоря, я и сам нуждаюсь в земной силе и морском воздухе. Последний полёт за Порог Смерти я еле перенёс, вон и Дулдокравн подтвердит!

— Что ж, если тебе нужен отдых, так тому и быть, — согласилась Кэнэкта, — будешь сопровождать этих охотников и выхаживать, пока не поправятся. Сегодня же напишу письмо в Адовадаи от госпожи Эрнестины. Покажешь его Гуго — вышибале на входе в портовый трактир «Ржавый якорь».

* * *

Разобравшись с недугом Калеба и Дуо, Бларп Эйуой подал знак Дулдокравну следовать за ним и с видимой неохотой стал спускаться в подвальное помещение карантинной башни. Госпожу Кэнэкту и Уно родственник Драеладра специально не приглашал, и те остались ждать у тел охотников.

Большой кованый сундук, поставленный в центре подвального помещения, не подавал явных признаков жизни. Ни стука, ни скрежета зубов. Может, демон, поселившийся в мёртвой голове Чичеро, уже сбежал? Или только притаился?

Прежде чем отпирать магические печати на сундуке, Бларп Эйуой благоразумно достал семихвостую огненную плеть и поджёг её. Своды подвала озарились; от жара карлик прикрыл глаза.

— На всякий случай, — пояснил Бларп.

Дулдокравн помнил это жуткое оружие, которым Эйуой исхлестал дотла шипастого великана-тюремщика в замке Глюм. Если дойдёт дело до применения плети, от тела Чичеро ничего не останется.

Бларп снял печати, а Дулдокравн открыл сундук. Останки Чичеро лежали, аккуратно сложенные поверх чёрного плаща: голова, куски рук, ног. В углу — киоромерхенная суэнита.

— И это всё, что было? — спросил Эйуой.

— Меч посланника я себе оставил, — признался Дулдокравн, — ведь если там демон…

— Да, это правильно, — прервал его Бларп. Судя по неподвижному взгляду, он уже ощупывал на расстоянии содержимое сундука.

— Всё не так страшно, — заметил Эйуой некоторое время спустя. И погасил плеть.

— Что, демона нет? — спросил Дулдокравн.

— Есть, просто не самый сильный. И выполняет не собственную волю.

— Так вы сможете его изгнать?

— А вот этого не получится, — Бларп развёл руками, — здесь не все части тела посланника. Куда делось туловище?

— А!.. Не обращайте внимания: его же потеряли с самого начала, — припомнил Дулдокравн, — когда Чичеро привезли в Дыбр после битвы с Живым Императором, туловища уже не было. Верно, кто-то стибрил заодно с кирасой…

— Или кирасу — заодно с туловищем, — невесело усмехнулся Бларп.

— Или так, — согласился карлик, — только я не понимаю, к чему вы клоните. Туловища мы с Лимном и Зунгом отродясь не видели, а демон — он ведь в здешние части тела вселился. Вы осмотрите повнимательнее голову. Ручаюсь, там он и сидит: эта голова такое выделывала!..

— Верно, Дулдокравн, демон управляет головой Чичеро, да только изгнать его оттуда невозможно. Ибо заперт сей демон в сердце посланника, а сердце — в кирасе, а кираса надёжно спрятана.