Двойняшка Мадонны, мой натуропат, смотрит на меня с подозрением.

У меня такое чувство, что я пришел на исповедь.

– Вы давно не появлялись.

– Знаю, – говорю я, поджав хвост.

– Как ваша диета?

– Ну… В общем… Несколько раз я ее нарушал, но похудел на пять килограммов.

– Срывы помогают не сдаваться. Я всегда советую своим пациентам отпустить себя и немного расслабиться примерно раз в месяц.

Я признаюсь, что срывался гораздо, гораздо чаще, и даже съел несколько пончиков в булочной тестя.

Тогда доктор Дзанелла спрашивает, зачем я пришел. Я пытаюсь объяснить, что моя болезнь прогрессирует так быстро, что мне непросто держать себя в руках, но ее советы по поводу питания очень помогают, я чувствую себя лучше и сплю спокойнее. Хотя опухолевые маркеры продолжают расти.

– В сорок лет переходить на вегетарианство непросто, – замечаю я.

– Да, это так.

После этих слов доктор убеждает меня продолжить диету и употреблять только фрукты.

– Фрукторианцы, как правило, живут очень долго. И это не случайно.

При слове «фрукторианцы» я улыбаюсь.

Я признаюсь, что, по правде говоря, я пришел сюда по другой причине, не касающейся меня лично.

– Знаете, у меня двое детей, мальчику девять, а девочке шесть. Я бы хотел, чтобы вы посоветовали, как им лучше питаться. Мне бы хотелось разработать для них такой режим питания, чтобы они не повторяли моих ошибок и смогли прожить дольше, чем я. Ведь, к сожалению, они унаследовали мою несовершенную ДНК.

Доктор улыбается. Под ледяным панцирем бьется горячее сердце.

Два часа мы разговариваем о разных режимах питания. Я записываю. Ведь Лоренцо и Ева – это вся моя жизнь. И мне бы не хотелось, чтобы они повторили мой путь. Этого не будет. Никогда.