Когда стая, с триумфом провожала Адама в дом, я осталась с Джесси и Сэмом, которые выглядели измотанными. Пол ушёл из зала, как и Мэри Джо на носилках — и, скорее всего, он лежит рядом с ней в одной из нижних спален, которые считались собственностью стаи. Любой её член мог и использовал их для сна, чтения и любой другой нужды. Пока Адам в доме, ни у Пола, ни у Мэри Джо не возникнет проблем с самоконтролем во время исцеления: их волки понимали — Альфа рядом и обеспечит безопасность. Много из бытия оборотня вызывает ужас. Но есть и нормальные стороны, а некоторые даже приятные. Одна из таких: если Альфа рядом, ты в безопасности.

Генри не умер от потери крови, насколько я знала, и возможно уже исцелился. Пуля мелкая, и ранение от неё крошечное и чистое, если только она не задевает что-нибудь, например, кость. Он исцелится раньше Мэри Джо или Пола. Конечно, что произойдёт с ним после — вопрос. Я думаю, Адам сам решит. Уоррен задержался, пока все, кроме меня, Сэма и Джесси, не ушли.

— Адам приблизительно через пять минут начнёт тебя искать, — сказал он мне. — А через шесть тебе придётся отвести его наверх и уложить в кровать, чтобы через десять минут вся стая не увидела Альфу на полу без сознания.

— Понятно, — ответила я

Ковбой устало улыбнулся, хотя, как и я, он лишь наблюдал за боем.

— Хорошая была драка. Думаю, он мог бы победить Пола и без вмешательства Мэри Джо.

Я кивнула.　

— Но теперь Пол снова в стае и счастливее, чем раньше. И я не думаю, что это было бы возможно без Мэри Джо.

— Ненавижу эту часть, — нервно вставила Джесси.

— Когда все спасены, а ты хочешь найти тихий угол и реветь как младенец? — Уоррен глянул на меня. — Это лучше, чем когда люди в опасности… но я тоже ненавижу эту часть. — Он обнял Джесси, и она прижалась к нему. — Давай, — подначивал он. — Поплачь, детка. Никто не скажет, что ты не имеешь на это права. Вперёд, и за меня поплачь… если Кайл увидит меня плачущим, посчитает, что я превратился в неженку.

Джесси засмеялась, но не подняла головы. Уоррен посмотрел на меня.　

— Иди, ты можешь поплакать в другое плечо. И скажи Адаму, что я позже приведу Джесси. И, Самюэль, ты остаёшься со мной. Больше драмы нам не нужно, и сомневаюсь, что Адам готов демонстрировать слабость кому-то из возможных конкурентов, по крайней мере, пока напряжение немного не ослабнет.

Сэм потянулся, зевнул и лёг.

— Спасибо, Уоррен, — поблагодарила я.

Он улыбнулся и коснулся воображаемой ковбойской шляпы.

— Ерунда, мэм, Я делаю свою работу. Даррилу надо опять всех накормить, а я буду контролировать остальных.

Джесси немного отстранилась и утёрла глаза, на её лице играла улыбка.　

— Я когда-нибудь говорила, что ты мой любимый ковбой?

— Конечно, я самый любимый, — заявил он самодовольно.

— Ты единственный знакомый ей ковбой, — заметила я.

Он посмотрел на часы.

— У тебя около двух минут.

— Мерси, — обратилась ко мне Джесси, схватив за руку. — Что насчёт Габриэля?

— Мы найдём его, — ответил Уоррен, опередив меня и улыбнулся. — У меня хороший слух, и прошлой ночью в доме было довольно тихо. Так что я слышал телефонный разговор. — Он нагнулся так, чтобы опуститься до уровня глаз Джесси. — Бегать туда-сюда, когда ничего не известно, не вариант. Зи разбирается, нам лучше дождаться его.

— Если бы Зи не мог помочь, он бы уже сказал, — добавила я, глядя на Джесси, потому что разговаривала с ней. И это не нарушает слово, данное королеве. — Мы вытащим Габриэля.

— Может, натравим на них Сильвию? — спросил Уоррен.

— Ты слышал? — Конечно, слышал. Новости в стае разлетаются быстро.

— Слышал что? — Казалось, Джесси приходила в норму. Объятия Уоррена пошли на пользу.

— Сильвия угрожала мне полицией, если я хоть ещё раз явлюсь к ним. Габриэль на меня больше не работает. — Я нахмурилась, потому что не думала об этом, но, вероятно, и Джесси это тоже касается. — Я не знаю, входишь ли ты в чёрный список, но какое-то время, любой вервольф и все, кто с ними связаны будут больной темой, так как Сильвия разозлилась, потому что я не предупредила, что Сэм — вервольф до того, как Майя приняла его за пони. Когда мы вернём Габриэля домой, тебе нужно с ним поговорить.

Она кивнула.　

— Если мы вернём его домой, я буду счастлива, сразиться с Сильвией за право зависать с Габриэлем.

— Отлично, — поддержал её Уоррен

Она отступила и почти свалилась на Сэма.

— Эй, — позвала она его. — Как ты позволил Уоррену и папе разобраться с ранами Мэри Джо?

— Он сам не свой, — ответила я. — Плохая идея была бы.

Сэм виновато посмотрел на меня, а затем отвернулся. Я думала об этом виноватом взгляде, пока шла в гостиную, где везде сидели члены стаи. Подоспели те, кто опоздал и им раскрывали все детали боя. Я не видела стаю Адама настолько расслабленной с… вообще никогда. Хотя, я не часто тусовалась с вервольфами до этого года… который был не слишком спокойным для стаи.

Хани перехватила меня по дороге к Адаму, который сидел на кожаном диване. Я не заметила её в тренировочном зале — не потому, что она могла оставаться незамеченной, отчасти из-за доминантности, отчасти из-за красоты — так что, вероятно, она опоздала.

— Мэри Джо признали доминантнее Алека? — спросила она, не особо радостным голосом. Потому что её пара, Питер — покорный волк, и Хани числилась на низшей ступени иерархии, за исключением Мэри Джо, хотя, на самом деле, она ближе к верхним позициям. Возможно, идея занять достойную, по её мнению, позицию, оскорбляло её представление о положенном. Может, она переживала, что после этого в стае или в их отношениях с Питером, возникнут проблемы. А может, она боялась, что станет целью в борьбе за доминирование. Что бы там ни было, в настоящий момент, её проблемы не в моих приоритетах. Адам был в начале списка. И через пару моментов, кто-то может заметить его слабость.

— Да, — ответила я, проскальзывая мимо неё и переступая через кого-то, лежащего на полу. — Не спрашивай, что это принесёт в будущем. Думаю, никто не знает. Адам?

Он поднял взгляд, и я удивилась, как Уоррену удалось просчитать момент его отключки? Он ужасно выглядел.

— Пошли, надо позвонить Марроку. — Упоминание имени Маррока должно было свести к минимуму вероятность, что кто-то пойдёт с нами. Я перестраховалась, добавив: — Он не обрадуется новостям, но чем раньше узнает, тем лучше.

У Адама загорелись глаза, хотя выражение лица оставалось жёстким.

— Лучше в моей спальне, я хочу поесть. Дашь мне руку? Пол неплохо мне навалял.

Он поднял израненную руку, и я взяла её, не поморщившись на боль, которую ему должно было причинить прикосновение. Так, он заверял стаю, что в норме. Из глаз пропал запал, но Адам улыбнулся, когда легко поднялся, совсем не опираясь на мою руку. Когда мы дошли до идиота, сидевшего по дороге к лестнице, Адам подхватил меня за талию и перенёс через него, а потом переступил сам.

— Скотт? — позвал Адам, когда мы поднимались.

— А?

— Если тебя кто-нибудь не пристрелит, освежует или не кинет твоё бренное тело на пол, не хочу ещё раз увидеть тебя лежащим на проходе.

— Усёк, сэр!

Когда мы поднялись, рука Адама тяжестью лежала у меня на плече, и он сильнее навалился на меня. Кто-то — я могла поспорить, что Даррил — оставил три огромных сэндвича с ростбифом, чашку горячего кофе и стакан холодной воды на тумбочке у кровати.

Медея, спавшая на подушке посреди постели, взглянула на нас, а когда я не согнала её, вновь закрыла глаза и уснула.

— Крошки на простынях, — проворчал Адам, пристально глядя на сэндвичи, пока я помогала ему сесть на кровать.

— Спорим, где-то в твоём мавзолее есть чистые простыни, — съязвила я. — Можем найти их вечером и перестелить постель. Вуаля, и нет крошек. — Я взяла половину сэндвича и поднесла к его рту. — Ешь. — Он улыбнулся и укусил меня за палец с игривостью, которой, как я считала, он лишён. — Ешь, — повторила я серьёзно. — Еда, потом сон, затем спасение… — Я прикусила язык. Адам — волк, и я не должна говорить ему о Габриэле, как бы плохо не чувствовала себя от этого. — Еда, потом сон. Всё остальное может подождать.

Но уже слишком поздно. Он бы никогда без возражений не упустил этого слова. Взяв сэндвич, он откусил, прожевал и проглотил его.　

— Спасение?..

— Я не могу об этом говорить. Поговори с Джесси или Даррилом.

«Мерси?»

Его голос пронёсся в голове, словно бодрящий зимний ветер, свежий и родной. Таков способ общения без слов… если бы я могла понять, как им пользоваться. Я пристально посмотрела на Адама. Наконец, он улыбнулся.　

— Ты не можешь рассказать, потому что обещала… кому-то. Я понял. В тумбочке, в специальном чехле есть ноутбук. Почему бы тебе не взять его и не написать мне письмо о том, что не можешь рассказать?

Я поцеловала его в нос.

— Ты слишком много общаешься с малым народом? Обычно, волки лучше соблюдают ноту закона.

— Хорошо, что ты не вервольф. — Его голос был скрипучим от усталости и дыма.

— Правда? — спросила я. В детстве, я хотела быть вервольфом, чтобы принадлежать стае Маррока. И всегда гадала, если бы была вервольфом, а не койотом, мог бы приёмный отец передумать и не убить себя после смерти пары? Похоже, Адам серьёзно рад, что я не вервольф.

— Я ни за что бы в тебе ничего не изменил, — признался он. — А теперь, возьми ноутбук и напиши всё до того, как я умру от любопытства.

— Я напишу, если ты поешь.

Он откусил ещё раз, пока я обыскала его шкаф. Адам отодвинулся, вынуждая Медею протестовать, пока он не усадил её себе на колени, так чтобы я смогла сесть на край.

Я сидела и печатала всё произошедшее, а он съел практически всё, кроме половины сэндвича, сказав, что он мой и чтобы я его съела, и заснул. Вскоре я закончила.　

— Адам?

Он не шевельнулся, но я заметила, что его руки выглядели лучше. Стая опять с ним… по крайней мере, на данный момент. Или, может, его магия сейчас сработала так. Те, кто изо всех сил старается объяснить работу магии, заканчивают в психушке.

Я дописала «Сладких снов» на последней странице и оставила ноутбук рядом с Адамом. После чего выскользнула из спальни и прикрыла дверь. Не успела я сделать и двух шагов, как у меня зазвонил телефон. Зи.

— Встань там, где тебя не подслушают, — сказал он.

Я прошла в комнату Джесси, закрыла дверь и опять врубила музыку. Адам спал — и его сон мог длиться пять минут или несколько часов — а другие подслушать не могли.

— Порядок.

— Знаю, что ты не можешь говорить со мной о женщине, схватившей Габриэля, — начал Зи. — Так что ты просто слушай.

— Хорошо.

— Я нашёл бабушку Фина, и нам нужно поговорить, но без вервольфов.

— Почему? — Вопрос не относился к похищению, и я решила, что он выведет из себя королеву иных.

— Потому, что она до смерти их боится, они её почти убили. Она даже видеть их не может. Случаются панические атаки. И ты не хочешь оказаться рядом во время одной из них.

Я задумалась, сочувствовала бы я, не переживай свои атаки.　

— Отлично. Где?

— Хороший вопрос. Дома у тебя больше нет, — сказал он. — Она не местная, и тоже без дома. Мой дом не подходит, она не пойдёт туда, где много иных.

— Гараж?

— Через пятнадцать минут, — согласился он. — У тебя есть что-то, что принадлежало Габриэлю?

Я открыла рот и опять закрыла. Насколько специфично заклинание? Лучше обезопаситься.

— Я не могу ответить на этот вопрос.

— Принеси что-нибудь.

Послышался женский голос.

— Что-нибудь принадлежащее ему или с чем он связан, то, что давно у него.

— Слышала? — спросил Зи.

Я ничего не ответила.

— Хорошо.

Он повесил трубку.

У меня ничего не было. Габриэль невероятно организован и никогда не разбрасывал вещи.

Я оглядела комнату. Может что-то есть у Джесси? Либо придётся заглянуть к Сильвии. И тут я поняла, что уже давно должна была ей позвонить, хотя лучше бы прошлась по торговому центру в одном розовом боа, сварилась бы в масле… Прогорклом масле. Можно позвонить ей по пути в гараж. Во-первых, я должна найти Джесси, и надеяться, что у неё есть что-то принадлежащее Габриэлю. В этот момент в комнату вошла Джесси.　

— Я ищу Сэмюеля, — сказала она. — Он пошёл гулять. Бен говорит, что его надо покормить, потому что он ничего не ел с утра, и по какой-то причине Бен настаивал. Я не ожидала найти Сэмюэля здесь… как и тебя впрочем.

— Я как раз шла искать тебя.

Она посмотрела на меня, потом на установку.　

— Тебе нравится «Bullet for My Valentine»? — спросила она. — И «Eyes Set to Kill " которых вы слушали с Мэри Джо?

— Не тренируй на мне сарказм, — сказала я. — У меня был личный разговор.

Она натянуто улыбнулась.　- Дай угадаю. Мне не следует ничего из этого знать, потому что я девчонка, всего лишь человек и не должна рисковать.

— Умеешь пользоваться пистолетом? — я не это хотела спросить, а о том есть ли у неё что-то, принадлежащее Габриэлю. Но знала, каково сидеть, сложа руки, когда дорогие люди в беде. Она замерла… точно как отец, когда происходит что-то серьёзное.

— У меня есть кольт сорокового калибра, папа подарил на прошлый день рождения, — сказала она. — Ты нашла Габриэля?

Напряжение в её голосе все решило за меня. Они молоды — он старался избежать серьёзных отношений, потому что он собирался в колледж, а она это понимала. Из этого ничего не выйдет, но она переживала за Габриэля, и у неё есть все права участвовать в деле… а раз она может стрелять, то способна защитить себя. Джесси дочь своего отца. Умная, находчивая и стойкая. Один из дорогих мне людей уже в опасности, и я собиралась подставить другого. Но иначе я не смогу говорить с иным или вервольфами о Габриэле, а для того, чтобы писать, как Адаму, требовалось слишком много времени. Мне нужна Джесси. Я затащила её в комнату и захлопнула дверь.　

— Звонил Зи, просил с ним встретиться в гараже через пятнадцать минут. С ним иная, которая боится вервольфов, но готовая нам помочь. Нужно найти что-то, принадлежащее Габриэлю, с чем он связан. Не думаю, что она будет искать его по запаху, так что это может быть что-то типа кольца, а не то, что хранит запах.

— Я могу пойти?

— Можешь пойти на эту встречу, — пояснила я. — Ты нужна мне, но я не стану обменивать Габриэля на тебя. Не позволю навредить тебе. — Я постаралась искренне улыбнуться, хотя вышло криво, потому что чертовски боялась малого народа. — Ты нужна мне, но если я скажу отправляться домой, ты должна беспрекословно послушаться.

Она смотрела на меня так же, как её отец, я и увидела момент, когда она приняла решение.　

— Хорошо. Скажем остальным, что отправились покупать тебе что-нибудь, потому что у тебя всё сгорело.

— Девчачьи делишки, — сказала я. — Помни, они поймут, что ты врёшь. Так что после, я собираюсь купить огромное ведро шоколадного мороженого с мятной крошкой.

— Девчачьи делишки, — повторила она. — А что будем делать, если они захотят отправить с нами Уоррена, посчитав, что его могут заинтересовать девчачьи делишки — что совершенно бессмысленно, так как Кайл любит мужчин, и чем мужественнее, тем лучше?

— Нанесём удар первыми, — ответила я. — Давай, сначала, найдём Уоррена и отправим наверх, присматривать за твоим отцом.

И тут из-под кровати выполз Сэм.

* * *

Всё получилось. Мы дошли до машины лишь с Сэмом. Все волки спокойно отнеслись к тому, что мы с Джесси собирались уехать, потому что с нами поехал Сэм

— Тебе придётся остаться здесь, Сэм, — заявила я и замерла, посмотрев на него. Реально посмотрев. Сэм волк не отвернулся бы, пока все пытались помочь Мэри Джо и не выглядел так, будто чувствует себя виноватым. Потому что Сэм волк не врач, а просто волк. Утром Даррил быстро понял, что Сэмюэль в беде. Но в зале ни один из волков даже не подозревал о проблемах Сэма. Потому, что это был Сэмюель. — С возвращением, — сказала я, стараясь не подать виду, насколько рада. Я не знала, зачем он решил вернуть себе контроль — и хорошо ли это — но решила, что чем меньше буду драматизировать, тем лучше для Сэмюеля. Но… — Ты не можешь пойти, — продолжила я. — Ты слышал Зи. Мы встретимся с той… — я замолчала. — Как иным удаётся врать безо лжи? Это отвратительно. Слушай, Сэмюель, мы встретимся с той, кто до смерти боится волков. И тебе придётся остаться здесь. Ты не можешь пойти в облике волка, а одежды у тебя нет.

Он просто продолжал смотреть на меня.

— Упрямец, — сказала я.

— Мы опаздываем, — вставила Джесси. — И Даррил хмуро пялится на нас из окна.

Я взяла сумку из своей машины и придержала заднюю дверь внедорожника Адама для Сэмюэля.

— На заднем сидении должны быть джинсы, кофты или другие вещи, — сказала я. — И когда мы доберёмся до гаража, ты останешься снаружи, и мы справимся сами. Будем надеяться, что справимся… мы должны выяснить… и думаю, что тогда мы обрадуемся твоему присутствию.

* * *

По дороге в гараж, я позвонила Сильвии, хотя она могла настоять подключить полицию — но я надеялась, что смогу отговорить её. Трубку она не сняла, и включился автоответчик.

— Сильвия, это Мерси… у меня есть новости о Габриэле. Ты должна позвонить мне, как только…

— Я говорила тебе, — сказала она, взяв трубку. — Моя семья не хочет разговаривать с тобой. И если Габриэль предпочёл тебя своей семье…

— Его похитили, — прервала я её, до того как она сказала бы что-то, что потом разбило бы ей сердце. Она не такая жестокая, какой хотела казаться… я знала это потому, что тоже часто притворялась круче, чем была на самом деле. Разлилась тишина, и я продолжила: — Очевидно, прошлой ночью он пришёл в гараж и хотел взять машину, на что имел моё разрешение. Тебе лучше известно, зачем она ему. У моего друга проблемы, и Габриэль попал под замес.

— Проблемы твоего рода? — спросила она. — Дай угадаю, проблемы вервольфов?

— Нет, — отрезала я, внезапно раздражаясь от предположения, что все вервольфы ужасны. Она может злиться на меня, но лучше, в моём присутствии, придержать язык насчёт вервольфов. — Передай Майе, что её приятель-вервольф собирается сунуть шею в петлю, пытаясь спасти её старшего брата, который дал себя похитить. — Потому что я знала, что Сэмюэль — мой Сэмюэль, который в этот самый момент был на заднем сиденье — никогда не останется в стороне, и не будет смотреть, как людям причиняют боль. Он единственный известный мне вервольф, который заботится о простых людях, потому что они просто люди. Большинство вервольфов, даже те, кому нравилось оборачиваться волками, сильно возмущались, если кто-то не ненавидел обычных людей. Потому что сами больше не могли быть такими. Сильвия молчала. Я предположила, что до неё, наконец, дошло, что Габриеля похитили. — Габриэль жив, — продолжила я, — и мы сделали так, что ему не причинят больше вреда, и теперь его здоровье приоритет похитителей. Полиция нам не поможет, Сильвия. У них нет опыта общения с подобными созданиями, обращение к ним лишь усугубит ситуацию, и Габриэль погибнет. — Как и Фин. — Мой друг вервольф лучше подходит для такого случая. Обещаю, как только узнаю что-то ещё, или ты или полиция сможете помочь, дам знать. — И положила трубку.

— Фух, — выдохнула Джесси. — Не знаю никого, кто бы смог так разговаривать с Сильвией, и думаю, даже Габриэль её побаивается, — она откинулась на спинку, — Ты молодец, может, она теперь задумается. Я имею в виду, что вервольфы пугают, они опасны, но…

— Они наши страшные и опасные вервольфы, и едят только плохих.

Джесси улыбнулась.

— Именно так. Теперь, я понимаю, почему она так расстроена. Но мне кажется, что когда она заставила Габриэля уйти с работы, показала, что не доверяет суждениям сына. Как будто он настолько глуп, что работал в таком опасном месте.

— Месте, откуда его похитили отвратительные иные? — спросила я и добавила: — Будто, это не её сын, которому она подгузники меняла. Ты должна простить родителей за то, что они родители, и будут поступать, как родители, даже если ты уже выросла. Яркий пример: если твой отец узнает что я взяла тебя с собой на встречу с незнакомым иным, мне влетит.

На это она улыбнулась.

— Тебе нужно лишь вытерпеть ор и переспать с папой. Мужчина всё простит тебе после секса.

— Джессика Тамаринд Хауптман, кто тебе такое наговорил!? — спросила я с притворным ужасом. Забавно, что мне стало легче, после разговора с матерью того, кого украла королева иных… Напоминало сказку «Снежная Королева». Оставалось надеяться, что мы не найдём, как бедная Герда Кая, Габриэля, в сердце которого застряла ледышка.

* * *

Грузовик Зи уже стоял в гараже. Машина, которую Габриэль одалживал, тоже была тут. Кто-то вырвал водительскую дверь и разбил лобовое стекло. На переднем сидении была кровь.

Сэмюэль ещё не оделся.

— Сиди здесь, — сказала я, отходя от внедорожника.

— Он не собака, — возразила Джесси.

— Знаю, и конечно он не послушает меня. Давай скорее со всем разберёмся.

Зи поставил три стула из приёмной друг перед другом… не хватало лишь стола между ними. Когда он увидел Джесси, удивился, но выдвинул ещё один стул.

— Я — помощник, — пояснила Джесси. — Она может говорить со мной.

Я не удивилась, что спутница Зи — пожилая женщина из книжного магазина… хотя не удивилась бы, увидев и незнакомку. Эта леди немного отличалась от той бабушки, с которой встретилась я, как в «Красной Шапочке, когда девочка говорит: «Какие большие у тебя зубы, бабушка».

— Мерси, — начал Зи, можешь называть эту женщину Алисия Брюстер. Алисия, это Мерседес Томпсон и, — он помолчал, — Джесси. — После чего посмотрел на меня. — Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

— С ней всё пойдёт быстрее, а после она поедет домой, — пояснила я.

— Хорошо, — сказал он, и сел рядом с Алисией.

— Ты приезжала в магазин моего внука, — сказала мне иная без какого-то приветствия. — Искала внука, чтобы вернуть что-то.

Я посмотрела на Джесси.

— Когда я видела Алисию в магазине Фина, хотел вернуть ему книгу. Он звонил Теду — сыну Зи — и просил передать, чтобы я позаботилась о ней. Телефонный звонок, сосед-иной, всё это странно. Когда я приехала в книжный магазин, уже готова была поверить, что Фин в беде. Там я встретила Алисию, которая ничего не могла сказать о том, где Фин или когда вернётся. Тогда я решила, что не отдам ей книгу. А ещё подумала, что кто-то мог так же, как и я искать Фина.

— Поэтому, ты решила вернуться в магазин ночью и поискать там?

— Я думала, — обратилась я к Джесси, — мы здесь, чтобы выяснить, как найти и спасти Габриэля.

— А я решила, для начала, кое-что спросить, чтобы решить, что могу рассказать, — ответила Алисия.

А значит, если я решу не отвечать, она тоже ничего не скажет. Даже если что-то знает. Я посмотрела на Зи, который развёл руками. Он не мог на неё повлиять. Другой вариант: ждать звонка королевы иных.

— Всё нормально, — сказала я Джесси. — Ты знаешь, что мы с Сэмом ночью проникли в магазин, чтобы узнать, что случилось с Фином. И обнаружили, что магазин был разгромлен водяным и двумя лесными иными

— А на сам магазин наложен гламур, — добавила Алисия. — Мощный, я не смогла его сломать, хотя и знала о нём. Я так боялась, что тело моего внука лежит рядом, а я не в курсе.

— За любую магию нужно платить, — вставил Зи, складывая руки на небольшом животе. — Сейчас, гламур не так важен, но звук, запах, вид и любое другое физическое воздействие нужно. У некоторых из малого народа отличный нюх, поэтому в это вкладывается больше усилий, чем в другие направления. Магия работает… — Он посмотрел на меня

— Странно, но обычно, это моя реплика, — закончила я за него.

— Странно для тебя, Мерседес. Иногда она работает нормально, иногда нет. Но у Алисии отличный нюх, и она может проникать за любой гламур. Я видел, как она разрушила гламур Серого Повелителя, а мы ищем не столь могущественного.

— Джесси, кровь Фина была на этом полу, — сказала я. — И надежд, что он выжил после такого, нет. Но мы не нашли тело. Даже спустились в подвал — тоже весь перевёрнутый — и пока мы там были, на нас напал иной, разворотивший магазин

— В подвале один умер, — странным голосом проговорила Алисия. — Другой начал есть первого.

— В последнее время Сэм сам не свой, — пояснила я Джесси. — Иной меня вырубил, а когда я очнулась, Сэм его убил и…

— Сэм, — тихо сказала иная… и сжала руки на коленях. — У тебя есть друг-вервольф, Зи говорил. Этот Сэм вервольф?

— Да, Сэм вервольф и мой друг, — ответила я. Может, конечно, немного грубо, но я устала, что все нападают на Сэмюэля. — Который спас мне жизнь, убив не такого уж милого иного. И мне всё равно, что он им закусил. — Даже если противно, учитывая, что мама — а не вервольфы — с детства внушала мне «Ты не должна есть людей», Сэм соблюдал правило вервольфов: «Съешь жертву, а не раскидывай части тела».

Алисия совсем не обиделась на мою грубость.

— Сэмюэль Корник, — проговорила она и посмотрела на меня. — Сэмюэль Марроксон, Сэмюэль Брансон, Сэмюэль Уайтвулф, Сэмюэль Свифтфут, Сэмюэль Дэсбрингер, Сэмюэль Авенджер. — Я не помню, какого цвета были её глаза в книжном магазине, но точно не зелёные и не каре-зелёные. Такой цвет — ярко-зелёный, который потемнел до голубого, а затем и вовсе стал светлым — не присущ людям.

— Это я, — заявил Сэмюэль, стоящий в дверях. Он был одет в серую толстовку и джинсы, которые немного висели на нём. — Привет, Ари. Пару веков прошло. — Он говорил мягко. — Я не знал, что у тебя талант к именам.

Она посмотрела на него, и я заметила, как её зрачки начали расширяться. Теперь радужка вся была чёрной, но затем и белок потемнел, и её глаза стали цвета ночного, беззвёздного неба. А затем её гламур начал трескаться. Я и прежде видела, как малый народ избавляется от гламура. Иногда выглядит круто: цвета переливаются и смешиваются; иногда похоже на то, как я перекидываюсь: моргнул и у мужчины перед тобой появились усы и пятнадцати сантиметровые волосы на руках. Но у неё всё происходило иначе и напоминало электрическое замыкание с тихими шипящими звуками. На рукаве свитера появился участок голой кожи, а на нём был заметен крохотный шрам. Затем вновь раздались те звуки, и на том месте опять был свитер, но теперь на бедре был виден участок кожи в пятнадцать сантиметров с более глубоким и страшным шрамом… Вероятно, рана затянулась неправильно, и теперь у Алисии плохо работала нога.

Затем и это исчезло, но на лице, руке и шее появились такие же участки. И по окантовке этих шрамов кожа была темнее, чем та, которую она показывала миру. В цвете ничего необычного не было, немного темнее моей и чуть светлее Даррила, но для моих глаз текстура была нежнее человеческой. И словно она нам… точнее Сэмюэлю, с которого не сводила взгляда, показывала её. Джесси схватила меня за колено, но не сводила взгляда с иной, которая встала и начала тяжело дышать, пятясь назад вместе со стулом, пока, наконец, не упёрлась в стеллаж позади. Больше ей некуда было деваться. Иная открывала и закрывала рот, задыхаясь, и я поняла, что смотрю сейчас на паническую атаку в стиле малого народа.

Зи говорил, что у неё опасные панические атаки.

— Ариана, — промурлыкал, как Медея, Сэмюэль, так и стоявший у двери, давая ей пространство. — Ари, твой отец и все его звери мертвы. Обещаю, ты в безопасности.

— Не шевелитесь, — обратился Зи ко мне и Джесси тихо, но смотря на иную. — Всё станет только хуже. Я говорил не приводить с собой волков.

— Я сам пришёл, старик, — возразил Сэмюэль. — И я говорил Ариане, что если она мне когда-нибудь понадобиться, я приду. Это было и обещанием и угрозой, хотя тогда, я так не думал.

Алисия Брюстер — которую Сэмюэль знал, как Ариану — напела три ноты и начала говорить с интонацией сказочника:

— Давным-давно, на земле, далёкой от этой жила дочь иного, с магией серебра и ей дали такое имя. Пока малый народ погибал от холодного железа, а их магия угасала, потому что невежественные последователи Одного Бога строили церкви в наших местах силы, она с лёгкостью касалась металла, её магия росла, и отец ей завидовал.

— Он был отвратительным типом, — добавил Сэмюэль, смотря на женщину, на морщинистом лице которой то на щеке, то в уголке глаза появлялись шрамы. — Мерси назвала бы его настоящим ублюдком. Он был лесным повелителем, с великим даром управлять животными. Когда умер последний из гигантов, которые были зверями, управляемыми его магией, он остался без какой-либо силы, и негодовал, что сила Арианы возросла. Малый народ потерял способность заколдовывать вещи, это словно ты, Мерси, перестала бы быть ходячей, а Ариана всё ещё могла. И иные прознали про это.

— Появился великий повелитель, — продолжила Ариана, казалось, она не слушала Сэмюэля, но ждала, когда он остановится, чтобы перехватить рассказ. — И потребовал, чтобы она создала кое-что отвратительное — артефакт, который забирал бы магию у его врагов и отдавал ему. Она отказала, но её отец согласился и кровью подкрепил сделку.

Она замолчала, и продолжил Сэмюэль.

— Он её бил, но она продолжала отказывать. Его магия была подобна магии королевы иных, благодаря которой он мог влиять на других.

Это было бы весьма полезным, но влиять он мог только на зверей.　

— Поэтому, он превратил её в зверя. — Голос Арианы отразился эхом, хотя мой офис был мал, и в нём даже у выстрела не было бы эха, и это было жутко, даже Джесси придвинулась ближе ко мне. Ариана больше не смотрела на Сэмюэля, и я не могла сказать, куда она именно смотрела. Её взгляд был направлен туда, где нет радости.

— В те дни магии иных ещё хватало, и убить их можно было только железом или сталью, — добавил Сэмюэль.

Казалось, его не беспокоило происходящее с Арианой, а вот Зи да. Он медленно встал между Джесси и напуганной иной.

— Он пытал её магией, — добавил Сэмюэль. — У него была свора гончих малого народа. Их вой мог завалить оленя, а один взгляд пугал до смерти. Каждое утро, он приставлял их к ней ровно на час и ни секундой дольше, зная, что за это время она не умрёт, такова магия гончих.

— Она сломалась, — хрипло проговорила Ариана. — Сломалась и последовала за ним, как те гончие. Кроме его приказов, она ничего не слышала и создала то, что он просил, выковала артефакт из серебра, магии и своей крови.

— Ты не сломалась, — уверенно заявил Сэмюэль. — Ты каждый день ему сопротивлялась

Ариана огрызнулась:　

— Она не могла ему сопротивляться.

— Ты сопротивлялась, — вновь заявил Сэмюэль. — Боролась, поэтому он призывал гончих, пока его не подвела магия, потому что слишком часто ею пользовался. Ариана, я слышал эту историю от первых уст. Ты боролась с ним, и не доделала артефакт.

— Это моя история, — прорычала она, впиваясь взглядом чёрных глаз в Сэмюэля. — Она проиграла и создала его.

— Никто не знает правды, — заявил Сэмюэль. — Отец Арианы пошёл к ведьме, потому что ему не хватило силы на исполнение его желания. — Что-то в его голосе подсказало, что он знал и ненавидел ту ведьму. — Он заплатил цену за заклинание, благодаря которому её магия сплелась с его.

— Отдал правую руку, — вставила Ариана.

Сэмюэль ждал, что она продолжит, но она просто смотрела на него.

— Думаю, в тот момент, он хотел призвать гончих, — произнёс Сэмюэль, — но они находились слишком далеко. И он призвал кое-кого другого

— Вервольфов, — вставила Ариана и, сгорбившись, повернулась к нам спиной. На её спине тоже были шрамы.

— Мы напали, потому что не могли сопротивляться, — тихо проговорил Сэмюэль. — Но мой отец был сильнее и противостоял. Когда он убил её отца, мы остановились, но она была сильно ранена. Человек умер бы или стал одним из нас. А она просто терпела.

— Ты её лечил, — проговорила я. — Помог ей исцелиться. Спас её.

Ариана согнулась… Сэмюэль опередил нас и поймал её до того, как она упала на пол. Тело Арианы расслабилось, глаза закрылись, а шрамы вновь были скрыты гламуром.

— Разве? — спросил Сэмюэль, смотря на неё не скрывая чувств. — Шрам на плече от меня.　

«Проклятье», — думала я, смотря на него. — «Чарльз, чёрт подери, я нашла то, ради чего Сэмюэль будет жить».

Сэмюэль был наверху с Адамом, когда звонила королева иных, говоря, что ищет. То, что связано с серебром. Лишь упоминания об этом артефакте хватило, чтобы он занял место волка. А вот во время звонка Зи, когда заговорила Ариана, он вернулся к нам.

— Ты её спас, — сказала я. — И полюбил.

— Она не знала, да? — спросила Джесси, восполняя историю Арианы. — Ты её лечил, и она влюбилась в тебя… а ты не мог ей сказать, что ты. Док, это так романтично.

— И трагично, — проворчал Зи.

— Откуда тебе знать, что трагично? — возразила Джесси.

Пожилой иной нахмурился и указал на Сэмюэля.

— Я вот не вижу, чтобы их история заканчивалась: «И жили они долго и счастливо», а ты?

Сэмюэль притянул к себе женщину. Странно было смотреть на то, как молодой человек притягивает к себе старушку, словно он держал на руках свою бабушку. Но малый народ не старел, а исчезал. Внешность пожилой леди — лишь гламур.

Шрамы были настоящими… но я видела выражение его лица и знала, что ему важна боль, которую они олицетворяли.

— Концовки относительны, — возразила я, и Сэмюэль поднял голову. — Ну, пока никто не умер, они могут сами написать свои истории с любым концом. Так ведь? Сэмюэль, поверь мне на слово, время исцеляет самые страшные раны.

— По-твоему, она выглядит исцелившейся? — спросил он, и его глаза вновь были цвета голубого льда.

— Мы все живы, — сухо заметил Зи. — И она не скрылась от нас… хотя у неё ещё есть сила для этого. Я бы сказал, у тебя есть шанс.