* * *

При написании подобного рода книги самой большой проблемой становится поиск необходимого материала. Однако в моем случае все было как раз наоборот. Проблема состояла в определении того, что следовало опустить.

Особенно в отношении данной части. В конце концов, каждая крупная страна в Западной Европе имеет свою, легко узнаваемую фан-культуру в рамках которой существуют некоторые из наиболее организованных и жестоких хулиганских группировок в мире. Надо сказать, что в последние годы даже такие страны, как Швейцария, столкнулись с быстрым ростом организованного хулиганства, а на Кипре все чаще стали возникать пусть и локальные, но крайне серьезные инциденты, связанные с футбольным насилием. Учитывая, что этот раздел посвящен Западной Европе, резонно было бы предположить, что все страны этого региона будут описаны в книге. Однако сделать это не удалось по одной простой причине.

Если бы я стал обращать ваше внимание на такие аспекты, как рост неонацистских настроений, охвативших австрийский футбол, или развитие движения казуалов в Ирландии, то это отвлекло бы нас от наиболее выдающихся «играющих» держав, таких как Италия, Германия, Испания и Голландия.

Поэтому в настоящей главе я решил остановиться на четырех упомянутых мною странах и кратко описать ситуацию в двух других – Франции и Бельгии. На фоне приближающегося европейского первенства 2004 года часть материала хотелось посвятить Португалии, но я не нашел почти ничего заслуживающего внимания. Местным властям нечасто приходится сталкиваться с насилием, и та философия противостояния, которая свойственна болельщикам, сидящим перед экранами своих телевизоров, похоже, полностью овладела умами футбольных фанатов Португалии. Здесь я смог найти только один негативный аспект: все соперничество фанатов ограничивается нецензурной бранью или граффити, выполненных часто на английском языке.

Тем не менее, начиная эту главу мы остановимся на стране, о которой просто невозможно не сказать. В течение многих лет она оказывала существенное влияние на хулиганское сообщество, и в частности на распространение движения казуалов. Это единственная страна в мире, чьи хулиганы приезжают в Англию и практически всегда вызывают там беспорядки, хотя ее болельщики и смогли создать себе имидж страстных и веселых поклонников футбола, которых рады видеть повсюду. И страна эта – Шотландия.

Основой для написания следующей главы стали тексты, автором которых выступил болельщик по имени Стив Симмонс, сумевший превзойти едва ли не все написанное о шотландском футболе. По крайней мере, по глубине анализа и широте охвата материала. Статьи, посвященные Франции и Бельгии, создавались с помощью одного фаната из Парижа, пожелавшего остаться неизвестным, а также Акселя. Я глубоко признателен каждому из них за участие и помощь.

 

Глава 3

ШОТЛАНДИЯ

О хулиганстве в Шотландии может сложиться несколько неверное представление, если принимать во внимание только комплименты, отпускаемые по адресу «Тартановой армии» <уважительное название шотландских болельщиков, употребляемое большей частью ими самими, а также доброжелательно настроенными газетчиками и производителями атрибутики. (Тартан – клетчатая материя, «шотландка»)> после каждого международного турнира с участием шотландцев. По традиции футбольного болельщика этой страны представляют как слегка подвыпившего весельчака в килте или даже полностью вырядившегося в национальную горскую одежду, страстно желающего вовлечь в атмосферу праздника всех остальных. То есть как резкую противоположность привычному образу английского фаната, оказавшегося за границей.

Об английских болельщиках сложилось стереотипное представление лишь как о хулиганах (то, что это далеко не так, мы увидели на чемпионате мира в Японии и Корее). Шотландская и английская фан-культуры не сильно отличаются друг от друга. Обе они, к примеру, основаны на непомерном употреблении алкоголя, непременной оккупации центра города и привлечении к себе внимания с помощью нагнетания шума. Единственное, что отличает обычное поведение двух лагерей британских футбольных фанатов, так это гораздо меньший уровень насилия на играх шотландской сборной.

Однако так было далеко не всегда. Об этом вам могут рассказать очевидцы матча сборных Англии и Шотландии на «Уэмбли» либо те из болельщиков «Манчестер Юнайтед», «Астон Виллы», «Сандерленда», «Тоттенхэм Хотспур» и других клубов, которым «посчастливилось» побывать на играх против «Селтика» или «Рейнджерс» в 70-80-х годах.

В те годы англичане были не единственными, кому пришлось познакомиться с темной стороной фан-культуры шотландцев. Беспорядки с их участием вспыхивали и за границей. Особо памятны столкновения с франкистской милицией прямо на футбольном поле, вспыхнувшие сразу же по окончании финального матча розыгрыша Кубка обладателей кубков в Барселоне в 1972 году, завершившегося победой «Рейнджерс» <полуфинальный матч того же турнира «Рейнджерс»-«Динамо» (Москва) был также отмечен массовыми беспорядками. После того как динамовцы в конце второго тайма сократили счет до 3:2, громадная толпа шотландских фанатов, прорвав кордоны, оккупировала поле, не позволив завершить игру. УЕФА сохранила результат в силе, а штрафные санкции против «Рейнджерс» распространила на следующий сезон>. Или погромы в Клифтонвилле, устроенные фанатами «Селтика» (хотя матчи в Ирландии с участием «Старой фирмы» <укоренившееся в хулиганской среде общее название болельщиков гранд-клубов из Глазго – «Селтика» и «Рейнджерс»> заходят намного дальше простого футбольного насилия на почве религиозных разногласий). Уже двух этих примеров достаточно для того, чтобы в полной мере увидеть и негативные стороны поведения шотландских футбольных фанатов. Ни одно печатное издание, занимающееся проблематикой хулиганства, не упустило из виду события, развернувшиеся на отборочном матче чемпионата мира между сборными командами Уэльса и Шотландии на «Энфилд Роуд» <стадион футбольного клуба «Ливерпуль»> в 1977 году. Футбольная ассоциация Уэльса перенесла встречу на эту арену, рассчитывая заработать на большом десанте шотландцев, и не была разочарована, так как на игру приехало аж 40 тысяч представителей «Тартановой армии», которые составили 80% всех зрителей на стадионе. Однако, в отличие от сегодняшних дней, их поведение было просто ужасным. Жители Ливерпуля стали свидетелями широкомасштабных беспорядков, вызванных пьяными шотландцами, которые бесчинствовали в городе на протяжении всего дня. На стадионе дела обстояли ничуть не лучше, когда шотландские и валлийские болельщики устроили массовые драки на трибунах с применением различного рода оружия. Только чудом никто не был убит. Что же изменилось с тех пор?

Прежде всего, другим стало отношение шотландских средств массовой информации и футбольных властей. Тогда как их южные соседи продолжают поливать своих фанатов грязью, шотландцы поступают иначе. Перед проведением любых международных матчей шотландские СМИ буквально бомбардируют принимающую сторону прессой положительного содержания, в результате чего местные власти и болельщики тепло и дружелюбно относятся к своим гостям. Англичане же делают все с точностью до наоборот. Все разговоры ведутся только вокруг запретов на выезд и разворачивания специальных подразделений полиции – в духе полной нетерпимости. Однако в той же Японии англичане продемонстрировали, что при теплом приеме, который обычно повсюду встречают шотландцы, они тоже могут быть приняты доброжелательно. И если бы шотландцам когда-нибудь пришлось столкнуться с такой же враждебностью, с которой принимают англичан, то беспорядки были бы неминуемы. Я достаточно поездил с шотландскими болельщиками, и, поверьте мне, среди них найдутся лишь единицы, кто не пойдет в решительное наступление под натиском противника.

Все это подводит нас к разговору о видах футбольного фанатизма. Негативная общественная оценка, дававшаяся англичанам долгие годы, только усугубляла положение. Огромные заголовки и крикливые предсказания кровавых побоищ перед каждым приездом английских фанатов служили таким же эффективным вербовочным инструментом, как знаменитый плакат времен Первой мировой войны «Ты нужен своей стране». Такой подход, по сути дела, был не чем иным, как призывом вооружаться, повсеместно объединяющим хулиганов. В Шотландии все обстоит несколько иначе. Из-за сложившегося положительного имиджа шотландцев лишь очень немногие шотландские хулиганы проявляют интерес к выездам за рубеж вслед национальной сборной. Тем не менее, если от хозяев начинает исходить враждебность, они тут же меняют свою модель поведения. Если не принимать во внимание матчи против англичан, наиболее показательным примером может явиться товарищеская встреча со сборной Голландии в Утрехте в 1994 году. Тогда две наиболее сильные на тот момент хулиганские группировки – «Абердин Соккер Кэшлс» (ФК «Абердин») и «Капитал Сити Сервис» (ФК «Хайберниан») – договорились о перемирии и сообща отправились в Голландию. В Амстердаме и Утрехте они приняли самое активное участие в стычках с голландскими хулиганами, приведя в уныние остальную часть «Тартановой армии». История знает много инцидентов, связанных с участием шотландских клубов на международном уровне. В качестве наиболее показательных примеров следует привести игры «Андерлехт»-«Хайберниан», «Стандард»-«Хартс» и «Пари Сен-Жермен»-«Рейнджерс», которые, как ни странно, не нанесли никакого вреда имиджу «Тартановой армии» в глазах общественности.

В основном те же самые страсти, которые бушуют на английских стадионах, кипят и на шотландских. Но если с различиями в национальном менталитете ничего не поделать, то имидж определенных фанатских групп, создаваемый в средствах массовой информации, являет собой большое поле для работы. Забегая вперед, отметим, что есть довольно веские основания утверждать, что именно шотландцы являются родоначальниками футбольного насилия.

Хулиганские фирмы «Рейнджерс» и «Селтика» доминируют на шотландской футбольной арене с небольшими перерывами с конца XIX века по сей день. Некоторый спад наблюдался в 50-е годы, когда в полный голос заявили о себе клубы из Эдинбурга, и в первой половине 80-х, с выходом на арену группировок «Абердина» и «Данди Юнайтед» . Гиганты из Глазго по сравнению с другими шотландскими клубами имеют огромную аудиторию поклонников, и именно по этой причине им никто не может составить серьезной конкуренции. Помимо преимуществ, предоставляемых крупнейшим городом Шотландии, оба клуба благодаря своим культурным традициям имеют сильную общенациональную поддержку в ущерб остальным командам.

Футбольный клуб «Селтик», подобно «Хайберниану» из Эдинбурга, был образован крупнейшей в Шотландии общиной ирландских католиков, чтобы он представлял их интересы среди местных протестантов. В свою очередь, «Рейнджерс» всегда считался самым шотландским клубом, представляющим интересы протестантов из числа рабочего класса. Таким образом, обе команды стали заложниками жестокого противостояния в среде шотландского пролетариата, продолжающегося до сих пор. Сейчас эти клубы стараются публично дистанцироваться от религиозной нетерпимости своих фанатов, однако они могли бы сделать гораздо больше для решения этой проблемы. Например, клубы из Эдинбурга также имеют некоторое религиозное наследие. «Хайберниан» изначально представлял интересы ирландских иммигрантов, тогда как «Хартс» был основан протестантской общиной. При этом Эдинбург более един, в отличие от Глазго. И когда оба столичных клуба увидели, что среди их болельщиков стали возникать проблемы, особенно во время волнений в Северной Ирландии в 70-80-х годах, то приложили максимум усилий для их решения. Например, на их домашних стадионах «Истер Роуд» и «Тайнкасл» было запрещено вывешивать плакаты с провоцирующей символикой, а также ирландские триколоры, флаги Ольстера и Великобритании. Тех же, кто выкрикивал лозунги религиозного характера, быстро задерживали и удаляли со стадиона. Однако «Рейнджерс» и «Селтик», несмотря на провозглашаемое стремление отделить себя от сектантских движений, не смогли принять таких очевидных мер.

Как уже отмечалось, в начале XX века рабочие Глазго и всей восточной и центральной Шотландии размежевались на религиозной основе. Все это, наряду с высоким уровнем преступности, который тогда наблюдался в городских трущобах, превратило футбольные стадионы в главное место проведения досуга для рабочего класса и одновременно в арену жестоких побоищ. Начиная с 90-х годов XIX века и до настоящего времени массовые беспорядки в Глазго не затихают. Конечно, подобного рода инциденты, по британским меркам, не были чем-то необычным, и столкновения болельщиков команд из одного города случались повсюду. Однако самые жестокие стычки имели место именно в Глазго. Так, в газете «Mercury» сообщалось о крупных беспорядках, произошедших на стадионе «Хэмпден Парк» после финала Кубка Шотландии 1909 года между «Селтиком» и «Рейнджерс». Вооруженные ножами и учинившие погромы на трибунах фанаты вырвались на поле и устроили на нем баррикады, которые они подожгли перед атакой полицейских. В столкновениях, которые продолжались более двух часов, несколько полицейских скончались от полученных ножевых ранений.

Это был, пожалуй, самый серьезный инцидент того времени, однако уровень футбольного насилия оставался в Шотландии гораздо выше, чем в Англии, особенно в период между двумя мировыми войнами. В большинстве случаев это можно объяснить тем фактом, что многие клубы располагались довольно близко друг от друга. Другим существенным фактором, обусловившим высокий уровень жестокости, стало появление так называемых брэйк-клубов. Они явились предшественниками саппортерских группировок и стали практически первыми организациями, взявшими на себя ответственность за выездные турне болельщиков. Помимо чисто футбольных пристрастий, членство в подобных клубах зачастую определялось религиозными взглядами фанатов. Только теперь это стало проблемой уже не одних лишь «Рейнджерс» и «Селтика», так как образованные в Эдинбурге брэйк-клубы также отличались религиозной нетерпимостью.

Глазго, являясь крупнейшим промышленным центром страны, обрел часть своей печальной известности благодаря жестокой культуре уличных банд, существовавших в городе на протяжении долгого времени. Многие из них были сформированы на основе религиозных взглядов, а самой известной, если говорить о футболе, стала группировка под названием «Бриджтон Билли Бойз». Основанная в середине 20-х годов, она взяла это имя в честь своего лидера Билли Фуллертона и, согласно легенде, была способна собрать под свои знамена на матчи с участием «Рейнджерс» более 800 человек. По иронии судьбы район Бриджтон, объявленный ими своей вотчиной, находится в опасном соседстве с домашней ареной «Селтика» – «Паркхэд Стэдиум», и очень часто многие фанаты этого клуба становились жертвами нападения «Билли Бойз» даже в те дни, когда «Рейнджерс» не играл. По сей день этот район является чисто протестантским, и недавнее убийство молодого болельщика «Селтика», возвращавшегося с игры домой, говорит о том, что в современном Глазго изменилось немногое. Фанаты «Рейнджерс» по-прежнему регулярно воспевают подвиги Билли Фуллертона и его последователей:

Привет, привет, мы «Билли Бойз»,

Привет, привет, вы узнаете нас по нашим крикам,

Мы по колено в фенианской крови,

Сдавайся или умрешь,

Так как мы – «Бриджтон Билли Бойз».

<Фений – член тайного общества, боровшегося за освобождение Ирландии от владычества англичан.>

Послевоенный период, включая вторую половину 60-х годов, по общему мнению, считается золотым веком британского футбола. Это было время, когда футбол еще не знал дельцов от спорта, а матчи, которые проходили без каких-либо серьезных беспорядков, посещало огромное количество зрителей. После шести лет войны британское общество устало от крови. Именно из-за этого долгого периода мира и спокойствия многие плохо информированные комментаторы называют футбольное хулиганство проблемой современности, тогда как на самом деле насилие среди болельщиков так же старо, как сам футбол. Хотя к середине 60-х ситуация снова стала меняться.

Движение «модов» <дословно – «модников». Это движение – своего рода противопоставление миролюбивым хиппи. Наиболее ярко оно проявило себя в мире рок-музыки, когда и сами группы, и их поклонники привнесли в атмосферу концерта нешуточную агрессию. До сих пор памятны выступления группы «The Who», сопровождавшиеся разгромом аппаратуры, равно как и хулиганские выходки «модов», приучивших благовоспитанную публику шарахаться при виде вроде бы прилично одетых молодых людей. Одежда «модов» также представляла собой нечто парадоксальное. Их униформой стали особого покроя пиджаки с узкими лацканами, брюки-дудочки с непременно высовывающимися из-под них носками кричащего цвета и галстуки-селедки. Добавьте к этому специальным способом взъерошенные волосы, длинные челки и непременный атрибут «модов» – серьги, и вам станут ясны истинные намерения этих любителей хорошо позабавиться.> захватило большинство британской молодежи и во многих местах стало приобретать бандитскую окраску. И снова Глазго быстро завоевал печальную известность, а его знаменитые модс-группировки «Флитс» и «Тонгс» <«Резвые» и «Шипы»> (обычные названия для банд) постоянно сходились в драках в центре города и на стадионах, так что кровавые столкновения фанатов «Рейнджерс» и «Селтика» стали привычным для всех явлением. Бандитское влияние способствовало тому, что эти столкновения частенько выливались в драки фанатов между собой, однако с ростом благосостояния рабочего класса количество выезжающих на гостевые игры стало увеличиваться.

До того времени всем хулиганским движением в Шотландии заправляли гиганты из Глазго, так же как и две первые строчки турнирных таблиц оставались исключительным предметом спора двух этих команд. Теперь уже остальные клубы пустились за ними в погоню. Превосходившие силы болельщиков «Рейнджерс» и «Селтика» стали встречать растущее сопротивление со стороны фанатов других клубов, и уже очень скоро некоторые из таких храбрецов стали давать бой «Старой фирме» на ее же территории. С началом 70-х годов шотландский футбол вступил в самый тяжелый период своей истории. Не только потому, что из-за проблем в Северной Ирландии возросла напряженность в отношениях между «Селтиком» и «Рейнджерс». Появление крупных хулиганских группировок у других шотландских клубов («Хартс» и «Данди»), наряду с их все более сильным увлечением политикой, повергло шотландский футбол в депрессию, от которой тот полностью так и не смог оправиться. 70-е годы стали для Шотландии эпохой «мальчиков в тяжелых ботинках».

Так как движение «модов» просуществовало в Шотландии гораздо дольше, чем в Англии, скинхеды не появлялись на трибунах шотландских стадионов вплоть до начала 70-х, тогда как в Англии их движение начало переживать период упадка. Но уже к концу 1972 года неотъемлемыми атрибутами шотландского футбольного хулигана стали высокие ботинки с утяжеленным носком, сигнальные ракеты, рубашки со стоячим воротником, толстовки с изображением знаменитостей и длинные волосы. Такая мода сохранялась на большей территории Шотландии до 1977 года, когда ей на смену пришла панк-культура.

Мода на оружие, используемое в дни футбольных матчей, также достигла своего апогея в 70-х годах—теперь фанаты сражались на трибунах с ножами, мачете и даже топорами в руках. Колотые раны стали обычным явлением во время подобных столкновений, особенно на матчах «Рейнджерс» и «Селтика». Во всяком случае, ненависть между двумя лагерями фанатов становилась все сильнее, хотя после трагических событий на стадионе «Айброкс» в 1971 году, когда большое количество болельщиков обеих команд погибло под обломками рухнувшего лестничного ограждения, наступило некоторое затишье. Какое-то время всем казалось, что эта трагедия несколько утихомирит противоборствующие стороны, однако вскоре война между ними разгорелась вновь.

До этого момента все наше внимание было приковано к «Рейнджерс» и «Селтику». И хотя их фанаты являлись самой большой проблемой на протяжении 70-х годов и в меньшей степени 80-х, необходимо более близко познакомиться с другими шотландскими командами, чьи сторонники также шокировали общественность своим поведением. Это относится к фанатам «Хартс» 70-х годов, а также «Абердина» и «Хайберниана» в эпоху движения казуалов в 80-е годы.

В начале 70-х «Хартс» был далек от успехов 50-х и начала 60-х, когда оба клуба из Эдинбурга, «Хартс» и «Хайберниан», добились того, что на короткий период главная расстановка сил в шотландском футболе переместилась на восток, то есть в сторону столицы. Первому из mix пришлось пережить два провала во второй половине 60-х. Тогда, в последний день сезона 1964-1965 годов, он уступил в чемпионской гонке «Килмарноку» лишь по уникальному коэффициенту разницы забитых и пропущенных голов – 0,042, а в 1968 году проиграл в финале Кубка Шотландии «Данфермлайну». Похоже, что два этих события нанесли сильный психологический удар но команде и привели к спаду, продолжавшемуся около 15 лег.

Сократилось и количество зрителей, приходивших на игру своей команды, что отразило общую картину снижения посещаемости футбольных матчей по всей Шотландии. На трибунах стадиона «Тайнкасл» стали появляться огромные пустоты, а недовольство болельщиков в то время достигло пика. В 70-х годах, как и Глазго, Эдинбург, а с ним большинство других крупных городов, столкнулся со стремительным ростом бандитизма. Причем многие из этих банд утратили всякую связь с религией и футболом. Территория Эдинбурга была четко разделена на основе клубной принадлежности, и вы вряд ли бы встретили фаната «Хартс» в такой банде, как, скажем, «Янг Лоченд Шэмрок», а поклонника «Хайберниана» – среди членов «Янг Клери Дерри». Однако уличные банды с западных районов города, такие как «Клермистон», «Вестер Хэйлс», «Сайтхилл», «Брумхауз» и «Джорджи», практически всегда воевали не за футбольные интересы, хотя на трибунах они чаще всего забывали о вражде и объединялись в драках за свой клуб.

Ключевым здесь является выражение «чаще всего», так как «Хартс» завоевал себе дурную славу благодаря дракам своих фанатов между собой, что и отличало их от хулиганских группировок противника. В книге С. Фергюсона «Надевайте защитные шлемы – „Хартс“ идет» упоминается противостояние между хулиганами из Эдинбурга и поклонниками «Хартс» из города Ливингстон, вылившееся в массовые драки на матчах команды в начале 80-х.

Поначалу развивающееся движение фанатов «Хартс» направляло все силы на защиту своего дома от нашествий столичных оккупантов. Хотя, как ни странно, серьезные проблемы возникали с фанатами обеих команд из Глазго (следует принять во внимание протестантские корни многих болельщиков «Хартс»), но наиболее ожесточенные схватки, что еще более странно, всегда происходили с поклонниками «Рейнджерс». Те приходили на стадион заранее и пытались занять «законные» места болельщиков «Хартс» – открытые сектора трибуны «Джорджи Роуд», равно как и защищенные от дождя места напротив главной трибуны. Фанаты «Хартс» обычно отвоевывали свои сектора на «Джорджи Роуд», однако сражения за места под козырьком (так называемый «Шед») не могли выявить победителя до конца сезона 1976-1977 годов, когда в одной из самых ожесточенных битв в истории «Тайнкасла» местным болельщикам все же удалось обратить в бегство столичных гостей. В те годы развитие движения фанатов «Хартс» достигло своего пика, несмотря на нестабильные выступления команды, то выбывавшей из высшей лиги, то возвращавшейся вновь. Можно сказать, что с того времени и до сезона 1982-1983 годов у «Хартс» были самые «прославившиеся» фанаты в Шотландии, пока the new kids on the block <автор использует название известной поп-группы,которое можно перевести как «Новая малышня из нашего квартала»> из Абердина не выхватили из их рук пальму первенства.

Однако прошли долгие годы хаоса и беспорядков, прежде чем «Хартс» достиг высот. На протяжении 70-х фанаты этого клуба одерживали одну выездную победу за другой. Начиная с «Эйр Юнайтед», когда фанаты «Хартс», пересекшие футбольное поле, обратили в бегство хозяев, и заканчивая «Абердином», матч с которым был отмечен непрекращавшимися драками в центре города, продолжавшимися весь вечер. Водители автобусов гостей дожидались тогда своих пассажиров вплоть до полуночи. Когда же «Хартс» приехал на игру с командой моего города <имеется в виду Уотфорд, родной город Дуги Бримсона>, все только и говорили о предстоящих беспорядках и погромах. И гости полностью оправдали наши ожидания. Казалось, что на играх с такими командами, как «Хайберниан», «Рейнджерс» и «Селтик», фанаты «Хартс» разыгрывали настоящие спектакли, однако многие провинциальные команды находили их просто смешными. Беспорядки с участием фанатов этого клуба случались постоянно, особенно в конце 60-х-начале 70-х годов, когда «Хартс» приезжал в гости к «Сент-Джонстону» и его банде «Перт Пэк», тогда как игры против «Мадеруэлла» и «Килмарнока» сопровождались массовыми беспорядками на протяжении всех 70-х. Единственным местом, где хулиганы «Хартс» потерпели несколько поражений, был город Данди, где против гостей чаще всего выступала банда ФК «Данди», именовавшая себя «Хиллтаунскими гуннами». Стадионы обоих клубов, ФК «Данди» и «Данди Юнайтед», располагались недалеко от района Хиллтаун, обитатели которого отличались крутым нравом. Большую часть фанатов «Данди», подобно «Хартс» и «Рейнджерс», составляли лоялисты, и команды, приезжавшие в сопровождении порядочной аудитории, всегда встречали самый «радушный» прием хозяев.

Фанаты городского конкурента «Хартс», «Хайберниана», также часто вызывали общественные беспорядки во время выездных матчей клуба, а когда команды сходились в дерби, атмосфера доходила до крайнего напряжения. И хотя в 70-х «Хайберниан» не мог на равных состязаться с «Хартс» (время «хибсов» <прозвище болельщиков ФК «Хайберниан»> пришло в 80-е), игры на его домашнем стадионе всегда превращались в шоу, в котором на стороне хозяев принимали участие все криминальные авторитеты из района Лит. История знает большое количество инцидентов, произошедших на «Истер Роуд» с участием фанатов «Хартс». Самый серьезный из них случился в конце 70-х, когда хулиганы «Хартс», лишенные возможности добраться до своих оппонентов через полицейское оцепление, вышли со стадиона в перерыве между таймами и через открытые ворота вломились на трибуны хозяев, сметая все на своем пути. Как я уже отмечал, в то время атмосфера в Эдинбурге, когда встречались две городские команды, была исполнена ненависти. Помимо ожесточенной борьбы друг с другом на стадионах, противоборствующие стороны поддерживали различные военизированные группировки из Северной Ирландии. В таких сражениях поклонники «Хартс» выступали под флагами Соединенного Королевства и Ольстера, тогда как фанаты «Хайберниана» несли в своих руках ирландские триколоры. Это было очень политизированное время. Проблемы в Ирландии достигли своего пика, что, конечно же, не могло не сказаться на футбольных фанатах Эдинбурга.

Наиболее интересными событиями в жизни фанатов «Хартс», как мне кажется, являются их выезды в Англию на матчи Кубка «Тексако», разыгрывавшегося между английскими и шотландскими командами. В книге Карла Спайерса «Мы известные футбольные хулиганы», посвященной фанатам клуба «Олдхэм Атлетик», описана классическая история визита «Хартс» на матч розыгрыша Кубка «Тексако» в 1974 году. С середины 60-х и до начала 70-х годов «Олдхэм» имел репутацию самого хулиганского клуба первого английского дивизиона. Ребята из «Джорджи Бойз» знали об этом и взяли с собой большую группу поддержки. Карл Спайерс рассказывает: «Нам выпал жребий играть против „Хартс“, команды из Шотландии. Конечно же, мы и не думали, что с его фанатами могут возникнуть какие-нибудь серьезные проблемы. Но как же мы ошибались! Это была одна из самых жестоких игр, что мне приходилось наблюдать на „Баундери Парк“. Далее следует описание событии вокруг игры и говорится о том, что представляли собой хулиганы „Хартс“ в 70-е годы; автор подробно рассказывает о массовой драке, разгоревшейся на трибуне хозяев и продолжавшейся на протяжении всего матча. Несмотря на значительное превосходство местных болельщиков, атаковавших в течение всей игры, фанатам „Хартс“ удалось выстоять. Спайерс сообщает, что многие гости были вооружены тяжелыми битами и даже ходили слухи о том, что якобы у одного эдинбургского фаната имелось двуствольное ружье!

Во время другой поездки в Англию «Хартс» приезжал в гости к «Ньюкаслу», во время игры с которым шотландским фанатам также удалось продержаться в течение всех 90 минут, несмотря на настойчивые попытки «джордиз» <прозвище поклонников «Ньюкасла», используемое и в отношении обычных болельщиков, и хулиганов> смять оборонительные порядки гостей. Однако фортуна не всегда была благосклонна к ним. Так, во время игры против «Эвертона» фанатам «Хартс» пришлось откатиться аж на футбольное поле после неудачного штурма сектора хозяев. А в 1976 году, после предсезонной товарищеской встречи с «Мидлсбро», гости были вынуждены скрываться в городе от разбушевавшихся англичан.

Большинство проблем на выездных матчах «Хартс» в 70-х годах связаны с именами нескольких группировок, завоевавших себе достойную репутацию в хулиганских кругах. Такие группы, как «Пивот», «Мэйнор» и образовавшаяся чуть позже, но самая известная из всех «Джорджи сане оф Вильям», всегда были в центре событий. Это подтверждает то, что фанаты «Хартс» были представлены различными локализованными бандами, стремившимися на протяжении всей своей истории оставаться независимыми. Еще одной довольно необычной чертой, характеризовавшей поведение шотландских фанатов, резко отличавшей их от фанатов других стран, было их нежелание путешествовать на поездах. Конечно же, для выездов на матчи высокого уровня назначались даже дополнительные поезда, и фанаты, путешествующие таким образом, становились причиной различных проблем. Однако подобная практика стала обычной только в конце 70-х годов, когда при «Хартс» появилось специальное агентство, сумевшее превратить подобные путешествия в другие города в регулярное явление. Агентство получило название «Хартс Сервис Крю». Именно в то время, то есть в 1977-1979 годы, большую часть фанатов клуба составляли панки и новая волна скинхедов. Но лишь с появлением казуалов крупные и организованные хулиганские группы стали в полной мере пользоваться этим маршрутом. Скинхеды из числа фанатов «Хартс» также успели отличиться. Так как большинство из них были страстными приверженцами движения лоялистов, неудивительно, что они всегда выступали на стороне ультраправых и, в частности, «Национального фронта». «Бульдог», газета партийной молодежи, открыто продавалась у входа на стадион, а о подвигах расистов из числа воинствующих фанатов «Хартс» и их «коллег» из «Рейнджерс» постоянно рассказывалось в специальной колонке под названием «На футбольном фронте».

Чтобы завершить разговор о «Хартс», хочу предложить вам прочесть небольшой отрывок из клубного журнала болельщиков «Без пустой болтовни», который достаточно хорошо характеризует атмосферу 70-х годов:

«Во второй половине 70-х годов практически ни одна игра не обходилась без насилия, как внутри стадиона, так и за его пределами. Заряды типа „Мы всмятку расшибем ваши гребаные бошки!“ звучали даже в тех случаях, когда на трибунах присутствовала лишь жалкая горстка гостей. Особо запоминающимся оказался выезд в Дамфрис на матч против „Куин оф Саут“ в апреле 1978 года. Все знали о нашей репутации и нашем приезде, поэтому в толпе встречающих мелькало множество шарфов с символикой „Рейнджерс“. Один из фанатов „Хартс“ зарезал кого-то в городе, что послужило толчком к насилию и массовым беспорядкам на игре. Что же касается стычек с фанатами „Рейнджерс“, то они всегда граничили с кровавыми побоищами. В апреле 1976 года, когда вопрос о нашем вылете из лиги был уже решен, мы весь матч выдавливали фанатов „Рейнджерс“ из-под козырька. Линия фронта начиналась от буфета и заканчивалась возле туалетов. Один раз на стадионе „Айброкс“ мы оказались запертыми в огражденном секторе, и фанаты „Рейнджерс“, расположившиеся сверху, стали методично забрасывать нас всем, что попадалось под руку. Такое развитие событий не могло не привести к ответным действиям с нашей стороны. Но, пожалуй, самая впечатляющая битва на стадионе состоялась на игре против „Килмарнока“ в 1978 году. Громадное сборище фанатов и немногочисленные полицейские силы – такое соотношение привело к тому, что драки на трибунах продолжались весь матч. Наиболее грандиозное уличное сражение, которое приходит на память, имело место в Фалкирке то ли в сезоне 1981-1982, то ли 1982-1983 годов, длившееся почти целый час после игры и напоминавшее дополнительный тайм. Другой крупный инцидент произошел в Клайдбанке, когда решался вопрос о попадании клуба в высшую лигу. Однако наш последний домашний матч против „Мадеруэлла“ похоронил все надежды. Тогда добро победило зло, но полицейские получили хороший урок, и вплоть до демонтажа „Шеда“ (в сезоне 1995-1996 годов) в наших секторах блюстителей порядка не наблюдалось».

После финала Кубка Шотландии 1980 года стало ясно, что кризис национального футбола достиг своего апогея. Вся страна наблюдала по телевидению драку с участием сотен фанатов «Рейнджерс» и «Селтика» на поле стадиона «Хэмпден», проходившую под градом летящих с трибун бутылок и банок. Только привлечение сил конной полиции помогло успокоить разъяренных фанатов. Футбольная Ассоциация Шотландии полагала, что этот матч станет украшением сезона, однако из-за хулиганов ее надеждам не суждено было сбыться. Помимо самих беспорядков, шокировавших мировую общественность, фактом стало то, что шотландцы по-прежнему, даже в 1980 году, все еще наматывают шарфы на запястья и носят юбки! В итоге привлекательный некогда имидж шотландцев пострадал самым серьезным образом, и что-то обязательно должно было измениться. А чтобы увидеть это «что-то», давайте-ка отправимся в гранитный город Абердин.

В Абердине в 70-е годы всегда находились парни, которые были не прочь подраться, однако, по их собственному признанию, обычно они терпели поражения от «Старой фирмы». Тем не менее в 1980-м году команда занялась обустройством своего стадиона, и на матчи стали приходить тысячи болельщиков, среди которых было множество тех, кто больше не хотел мириться с вторжениями извне. Фанаты начали выезжать со своим клубом на матчи европейских турниров, и во время игры против «Ливерпуля» на стадионе «Энфилд Роуд» хулиганы «Абердина» впервые познакомились со стилем и манерой поведения своих английских «коллег». Вскоре после этого матча родилась одна из наиболее известных хулиганских группировок в истории шотландского футбола – «Абердин Соккер Кэшлс» (АСК).

Если трибуны «Тайнкасла» стали пристанищем для бритоголовых и панков, то стадион «Абердина» «Питтодри» стал домом родным для коротко подстриженной молодежи, носящей свитера «Slazenger» и «Pringle», вельветовые брюки и джинсы «Lois», ветровки и бросающиеся в глаза спортивные костюмы фирмы «Adidas». Это было своего рода продолжением движения «модов» образца 60-х годов, причем гораздо более близкими к их первоначальным идеалам, если сравнивать с тем, чем увенчалось возрождение этого движения в 1979 году. С учетом того, что сама мода постоянно менялась, во главу угла теперь ставилось умение превзойти других. В связи с отсутствием какой-либо конкуренции на рынке одежды фанаты «Абердина» приняли самое активное участие в словесной перепалке, разразившейся на страницах в разделах читательской почты музыкальных газет «The Face» и «Sounds», где в разделах читательской почты казуалы со всей Британии старались обругать друг друга.

С ростом такого вида конкуренции в борьбу за футбольных фанатов вступили наиболее дорогие брэнды. Фирмы-производители спортивной одежды, ношение которой приветствовали казуалы, чаще всего заявляли о себе на трибунах центральных кортов Уимблдона. Такие марки, как «Fila», «Ellesse» и «Sergio Tachinni», стали неотъемлемыми атрибутами фан-культуры, на смену которым пришли изделия от «Burberry», «Armani», «Aquascutum», «Stone Island» и т. д. Конечно, если вы носите одежду стоимостью в сотни фунтов, вам очень хочется продемонстрировать ее другим людям. Поэтому фанаты из АСК стали выезжать на гостевые игры на обычных поездах, чтобы не сразу попадать на стадион, а иметь возможность погулять по городу и покрасоваться перед местной молодежью.

Такой подход оказался довольно эффективным и в плане введения в заблуждение полицейских. Они по старинке отслеживали прибытие автобусов и специальных составов, выделенных под болельщиков, но только не обычных поездов. Внимание властей по традиции привлекали скинхеды, разукрашенные в цвета своих клубов, тогда как казуалы, никогда не являвшиеся сторонниками традиционной фан-культуры, не носили ничего такого, что выдавало бы их клубные пристрастия. Это привело к возникновению определенных проблем в клубах с уже устоявшимся стилем поведения их фанатов (в основном в «Хартс», «Селтике» и в несколько меньшей степени «Рейнджерс»), так как нежелание носить цвета своей команды до поры до времени считалось малодушием.

Тем не менее отсутствие одетой подобным же образом оппозиции не помешало АСК завоевать определенную репутацию. Да и многим скинхедам импонировало живое общение с этими странно одетыми парнями с Севера. Однако в 1983 году на хулиганской сцене внезапно объявилась еще одна группировка казуалов, образовавшаяся вокруг команды, от которой ничего подобного не ждали.

Все знали Мадеруэлл как достаточно буйный город, но ввиду его близости к Глазго большинство городских хулиганов принимали участие в драках на «Айброкс» и «Паркхэд». Поэтому у местных фанатов никогда не было какой-либо организации.

Такое положение дел сохранялось до появления группировки «Сатеди Сервис», участники которой были одеты в модельную спортивную одежду итальянского производства. Практически тут же возникло противостояние между самопровозглашенной группировкой, «одетой во все лучшее с Запада», и АСК, что привело к ряду столкновений. Наиболее крупное из них произошло в феврале 1984 года, когда сторонники АСК вторглись в сектора болельщиков «Мадеруэлла» на их домашнем стадионе «Фёр Парк». Беспорядки на трибунах вылились в то, что местные казуалы оказались вытесненными на поле, а другая часть АСК вступила в схватку с полицией уже в секторах болельщиков «Абердина». Игра была прервана на 10 минут, и из-за последовавшей за этими событиями истерии в прессе казуалы попали на первые страницы всех центральных газет Шотландии. Случившееся оказало шокирующее воздействие на все клубы, а шотландская газета «Санди мэйл» даже сообщила о том, что руководство ФК «Мадеруэлл» запретило допускать на стадион фанатов, одетых в спортивные костюмы фирмы «Kappa Kagoules».

К концу сезона 1983-1984 годов небольшие группы казуалов стали появляться у других клубов, а по ходу турнира 1984-1985 годов их количество продолжало увеличиваться. Хулиганы «Данди» и «Данди Юнайтед» образовали единую группировку, получившую название «Ютилити». При «Рейнджерс» была сформирована «Интер Сити Ферм» (ИСФ), нареченная в честь легендарной фирмы «Вест Хэма». У «Селтика» появилась группировка «Роман Католик Кэшлс», позже переименованная в «Селтик Соккер Крю». Фанаты «Хартс» образовали «Кэшл Соккер Ферм» (КСФ), «Хайберниана» – «Капитал Сити Сервис» (КСС). Последняя группировка в ходе сезона 1984-1985 годов разрослась настолько, что стала главным конкурентом соперников из «Абердина» в борьбе за хулиганский престол Шотландии. И, вне зависимости от клубных пристрастий, многие пришли к выводу, что фанатам «Хайберниана» в конце 80-х все-таки удалось стать главной силой движения казуалов Шотландии. Подобно крупным клубам, команды низших лиг также обзавелись пусть и малочисленными, но своими собственными последователями казуалов. Вот всего лишь несколько примеров. «Эрброут Соккер Сэсайети», «Монтроуз Соккер Юнит», позже ставшая «Портленд Биллз Сисайд Трендиз», «Лав Стрит Дивижн» (ЛСД) клуба «Сент-Миррен» и, наконец, печально известная «Секшн Би» клуба «Эйрдри», которая первоначально, в конце 70-х годов, состояла из панков и бритоголовых, а к 1985 году примкнула к движению казуалов. Даже у такого незначительного клуба, как «Мидоубэнк Тистл» была своя группировка «Тистл Соккер Бойз» (ТСБ), состоявшая максимум из 15 участников в возрасте около 19 лет. Слава пришла к ним после одной воскресной игры в гостях против «Гамильтона», когда ТСБ выдержала натиск соперника, отстояв свои позиции.

С первыми серьезными трудностями казуалам пришлось столкнуться в сезоне 1984-1985 годов, когда полиция арестовала 47 человек из состава АСК, планировавших устроить засаду на гостей из «Мадеруэлла». Произведенные аресты, некоторые из которых были проведены по обвинениям в планировании актов насилия, привели в бешенство средства массовой информации, которые уже на протяжении многих лет держали футбольных хулиганов за безмозглых кретинов, не способных написать даже собственного имени. Теперь общество столкнулось с аккуратно одетыми, невраждебно выглядящими молодыми людьми, которые с легкостью могли организовать умелую засаду на противника. Скоро фанатов стали сопровождать журналисты в надежде запечатлеть наиболее волнующие сцены их выездов. Так, газета «Санди пост» подробно описала визит АСК в гости к «Селтику», придав своему повествованию необходимую сенсационную окраску.

Как я уже говорил, КСС «Хайберниана» вскоре стала главным соперником АСК из Абердина, придя на смену «Сатеди Сервис» «Мадеруэлла». Первое столкновение между ними произошло во время посещения АСК стадиона «Истер Роуд». Тогда, во время драки, развернувшейся перед игрой, молодой фанат «Хайберниана» получил серьезные травмы и едва остался жив. Также интересен факт, упоминаемый в замечательной книге Джея Аллана «Кровавые казуалы». После того как раненый фанат «Хайберниана» полностью выздоровел, хулиганы из АСК вздохнули с облегчением, так как никому не нужны были жертвы, связанные с футбольным насилием. Однако это не остановило «хибсов», продолжавших и далее трубить на всю страну о произошедшем инциденте.

Стремительный рост движения казуалов вокруг «Хайберниана» стал полной неожиданностью для каждого, кто интересовался в то время шотландским футболом. Поскольку «Хартс» всегда отличался полезной фанатской активностью (еще до появления казуалов фанаты наладили движение специального поезда, назвав свою организацию «Интер Сити Флит»), располагая при этом наиболее многочисленной и деятельной армией хулиганов, многие полагали, что именно он, а не «Хайберниан» станет главным оплотом движения казуалов в Эдинбурге. Однако этого не произошло по одной простой причине. На ранних этапах своего развития казуалам «Хартс» часто приходилось сталкиваться с оппозицией в лице уже существующих вокруг клуба хулиганских группировок. Та же участь постигла и их коллег из «Селтика». В результате ни один клуб не смог противостоять «Абердину» и «Хайберниану», когда футбольное насилие в Шотландии стало исключительной прерогативой казуалов. На самом деле многие хулиганы из числа болельщиков «Хартс», пожелавшие перенять новый стиль поведения, стали все чаще появляться на «Истер Роуд», стремительно пополняя ряды КСС. Как только молва об этом обошла весь Эдинбург, в ряды КСС влилось большое число фанатов, и вскоре она стала реальной силой.

Фанаты «Хайберниана» также любили доводить вещи до крайностей. В середине 80-х годов в один из субботних дней они бросили бутылку с зажигательной смесью в противников из «Абердина», прогуливавшихся по главной торговой улице Эдинбурга. Несколькими годами позже они атаковали один из ночных клубов в Данфермлайне, как говорят, вооруженные топорами и мачете. Помимо всего прочего, они развязали кампанию террора против своих оппонентов из «Хартс», выслеживая их на улицах Эдинбурга 24 часа в сутки, семь дней в неделю. Масштабы насилия, сопровождавшие эти столкновения, зачастую превращали центр города в настоящую зону боевых действий. В ходе баталий, разворачивавшихся практически каждую субботу ближе к вечеру, обычным делом стали атаки на пабы, которые фанаты разносили буквально вдребезги. Постепенно такие акции КСС стали основным занятием участников этой группировки.

«Хибсы» же пошли еще дальше, успев создать себе репутацию в Англии благодаря участию в массовых беспорядках, сопровождавших различные товарищеские матчи с английскими клубами. «Олдхэм», «Астон Вилла» и даже «Миллуолл» – все они сразу складывали оружие, когда им приходилось сталкиваться с представителями КСС. Игра против «Миллуолла» проходила на «Дене» перед самым стартом сезона 1990-1991 годов. Несмотря на принятые полицией меры, направленные на недопущение приезда в Лондон хулиганов из Эдинбурга и включавшие даже запрет на продажу билетов транспортными компаниями, лидерам КСС все-таки удалось собрать под своими знаменами на «Олд Кент Роуд» около 150 парней. Распаленные ненавистью, по дороге они разгромили несколько пабов, занятых местными болельщиками. Небольшая фирма «Миллуолла», покинувшая бар «Корона и Якорь», попыталась противостоять им, но в ту же секунду была рассеяна. Интересная деталь: фанаты «Милуолла» всегда оспаривали заявления «хибсов» о их поражении, выдвигая в качестве аргумента тот факт, что они просто не знали о готовящемся визите КСС и потому не выставили своих основных сил. Однако вряд ли стоит винить за это гостей из Эдинбурга. Они приехали, показали себя, осуществили задуманное, делали все, что хотели, так что сторонникам «Милуолла» остается укорять только самих себя. Члены КСС еще сильнее упрочили свою репутацию после европейских туров на матчи против «Андерлехта» и ФК «Стандард» (Льеж) в рамках розыгрыша Кубка УЕФА, когда снова обратили на себя внимание всех шотландских СМИ.

Хотя движение казуалов продолжает существовать в Шотландии до сих пор, после пика своего развития, пришедшегося на сезоны 1984-1985 и 1985-1986 годов, оно стало постепенно угасать. Жесткие полицейские меры и суровые наказания заставили многих его участников уйти, другие же просто потеряли интерес. Определенное воздействие на этот процесс оказала смена моды, так как многие подростки стали увлекаться клубными тусовками, ставшими популярными под влиянием пришедшей из Америки музыки в стиле хип-хоп и хаус. Такие клубы, как «Тоннель» в Глазго и «Хуч» в Эдинбурге, стали пользоваться огромной популярностью и среди казуалов. И если многие пытались совмещать увлечение футболом с клубными тусовками, остальные просто забывали о спорте, полностью посвящая себя экстази и музыке. Конечно же, подобные вечеринки, состоявшие из смеси музыки и наркотиков, были довольно привлекательными мероприятиями, и некоторые парни стали их завсегдатаями. Ходили даже слухи о том, что некоторые участники КСС полностью отдались увлечению культурой андерграунда. Хотя справедливости ради следует отметить, что далеко не все фанаты «Хайберниана» были в восторге от такого поворота событий.

Вопрос, что носить, всегда являвшийся существенным для движения казуалов, также потерял свою актуальность в 90-х годах. Действительно, в былые времена на первое место выходило умение превзойти других в мире стремительно меняющейся моды. Современная же спортивная одежда способна изменить до неузнаваемости экипировку футбольного фаната, одетого некогда в привычные «Stone Island», «Burberry», «Aquascutum» и «Adidas». Представители старой школы со всем их обыденным, неприметным видом выглядят сегодня достаточно блекло на фоне английских «метателей кресел», приезжавших в свое время в Шарлеруа. И в глубине души они вынуждены признать поражение приверженцев какого-то определенного стиля. Им остается тешить себя воспоминаниями о том, что одеваться соответствующим образом когда-то было достаточно тяжело, так как магазины, торгующие стильной спортивной одеждой, встречались крайне редко, хотя спрос на нее постоянно возрастал. В обычный субботний вечер, направляясь в местный диско-бар, ты встречал на своем пути массу людей, одетых в новинки от «Burton». В то же время благодаря куртке от «Tachinni», вельветовым брюкам «Lois» или спортивным штанам «Diadora», ювелирным изделиям и спортивной стрижке ты резко выделялся на фоне серой толпы. Но пришли новые времена, и практически каждый юнец, стремящийся выглядеть, как наркодилер из Торри, Деннистауна, Хилтауна или Лита, стал носить одежду марки «Stone Island» с обязательной бейсболкой «Burberry» на голове. Но кто же из футбольных болельщиков, находясь в здравом уме, захочет быть похожим на такого типа?

Несмотря на ожесточенное противостояние АСК и КСС, отношения между обеими группировками отличались взаимным уважением, а они сами считали себя двумя единственно приличными фанатскими объединениями Шотландии. Разве что во второй половине 80-х они еще считались с болельщиками «Рейнджерс» из ИСФ, но обращать внимание на остальных считали напрасной тратой времени. Поэтому казалось вполне нормальным, когда другие шотландские хулиганские группировки примыкали к ним в преддверии игр с участием национальной сборной, чреватых всевозможными столкновениями. Чаще всего это, конечно, относилось к встречам с англичанами, так как, несмотря на достаточно мирный имидж армии шотландских болельщиков, стычки с соседями случались постоянно, и нет ничего удивительного в том, что казуалы сами того хотели. Я хорошо помню, как небольшие группы фанатов «Хайберниана» и «Абердина» решительно действовали отдельно друг от друга во время таких матчей на стадионах «Хэмпден» и «Уэмбли» в первой половине 80-х годов. Однако история знает две игры между национальными сборными Англии и Шотландии в 80-х годах, когда фанаты «Хайберниана» и «Абердина» достаточно успешно сражались с противником, находясь в одном строю. Наиболее показательным примером альянса двух группировок казуалов является их совместный выезд в голландский Утрехт на матч против сборной Нидерландов. Тогда шотландские фанаты сошлись в схватке с местными хулиганами и одержали верх, в результате чего 50 гостей было арестовано.

Другие фирмы, хоть и в меньшем составе, также смогли отметиться своим присутствием в Голландии. Например, «Данди» и «Эйрдри». Во время чемпионата Европы 1996 года на игре со сборной Англии шотландцы снова выступили единым фронтом. Тогда, перед началом турнира, все материалы различных информационных средств были посвящены одному вопросу: смогут ли хулиганы Германии, Италии, Голландии и других стран проучить зарвавшихся англичан. Неудивительно, что никто из них так и не появился, и шотландцам вновь пришлось доказывать, что они единственные, кто может выступить против английских хулс. Численность объединенного шотландского моба составила около 300-350 человек, представлявших различные клубы, но большинство их представляло, конечно же, «Абердин». Полем битвы была выбрана Трафальгарская площадь, на которой шотландские хулиганы сумели завязать драку и с английскими фанатами и с полицией одновременно. Кроме того, незадолго до начала игры группа из 200 шотландцев организовала нападение на заполненный до предела англичанами бар, расположенный на Лестерской площади.

После событий чемпионата Европы 1996 года, при усиливающемся полицейском контроле на матчах национального футбольного первенства, некоторые лидеры фанатов «Хайберниана», «Хартс» и «Рейнджерс» попытались сформировать Шотландскую ассоциацию футбольных фанатов (ШАФФ). Цель ее заключалась во внезапных вылазках на матчи английского первенства и сопровождении сборной во время международных встреч. Однако, несмотря на имевшие место столкновения с оппонентами из «Манчестер Сити» и «Мидлсбро», эта идея никому не понравилась. Споры вокруг этого вопроса привели к расколу лагеря фанатов «Хайберниана» и членов КСС. Когда же Ассоциация предложила вступить в свои ряды лидерам АСК, те ответили решительным отказом, приведшим к серьезной напряженности в отношениях между двумя группировками. Ее кульминацией стали массовые драки, когда «Абердин» в финале Кубка Шотландии играл на «Тайнкасле». Тяжелые ранения, нанесенные нескольким рядовым фанатам «Абердина», только усугубили положение, и противостояние дошло до того, что на чемпионате мира во Франции в 1998 году обе группировки назначили друг другу стрелку, которая выпала на день игры со сборной Норвегии в Бордо. Однако двум этим членам ШАФФ не удалось реализовать свои планы. Благодаря совместной операции шотландских, испанских и французских органов правопорядка полиции удалось задержать 50 фанатов, следовавших из Испании к месту встречи на автобусе. После принудительного возвращения на испанский курорт Салу они отметились стычками с местной молодежью и в конечном счете были выдворены из страны. Их прибытие домой стало главной темой первых страниц шотландских таблоидов.

Ближе к концу 90-х и в начале нового тысячелетия случилось лишь несколько серьезных инцидентов. Даже члены АСК успокоились и стали более разборчиво подходить к посещению футбольных матчей. Несколько стычек имели место накануне предсезонной товарищеской встречи с «Эвертоном» на стадионе «Питтодри». Кроме того, фанаты из АСК совершили турне на товарищеские игры в Шеффилд на встречу с местным «Юнайтед» (где в центре города устроили драку с группировкой местных болельщиков «Блэйдз Бизнес Крю») и в Хартлпул, подравшись с хозяевами прямо на стадионе. Визит в гости к «Килмарноку» на последнюю игру сезона 1996-1997 годов также ознаменовался массовыми беспорядками, когда около 70 бойцов АСК атаковали паб, принадлежащий одной из фирм «Килмарнока», а затем завязали драку с полицией. Другой инцидент произошел в Глазго, когда по дороге домой хулиганам из АСК пришлось повстречаться с фанатами «Рейнджерс», возвращавшимися с гостевой игры против «Хартс».

Стоит сказать, что с недавнего времени отношения представителей АСК с их оппонентами из ИСФ «Рейнджерс» резко обострились. После ряда незначительных стычек кульминация наступила в начале 2002 года, во время матча, трансляция которого велась по телевидению. Когда фанаты «Рейнджерс» стали швырять монеты на поле, нанеся травмы одному из игроков «Абердина», фанаты клуба из АСК вырвались с трибун и атаковали гостей из ИСФ, находившихся в выделенном для них секторе. Прямая трансляция матча снова вызвала крайне резкую реакцию СМИ. Этот факт наряду с беспорядками во время игр «Хартс» и «Селтика», «Эйрдри» и «Мадеруэлла», а также погромами, учиненными фанатами «Рейнджерс» в Брэдфорде, заставил прессу вновь заявить о возвращении черных дней. Тем не менее реальность свидетельствовала об ином. При зарождении движения казуалов у его истоков стояли тинейджеры. У современных же подростков нет никакого интереса к дракам друг с другом на футбольных матчах. В основном участниками околофутбольных баталий становятся люди в возрасте 30 лет, то есть именно те, кто вырос в эпоху становления этого движения. Как результат этой тенденции, количество столкновений фанатов сокращается, хотя я не склонен думать, что нам удастся полностью от них избавиться. Футбол пробуждает у толпы животные инстинкты, которые в любой момент могут спровоцировать насилие.

Тогда как будущее неизвестно, прошлое является морем страстей, разгоревшихся вокруг шотландского футбола. И немалая «заслуга» в этом принадлежит его болельщикам, которые наделе представляют собой нечто большее, нежели просто дружелюбная «Тартановая армия», столь часто появляющаяся на экранах наших телевизоров. Попытки говорить о них как о некой группе религиозных фанатиков также далеки от правды. Как и любое фанатское движение, шотландские фанаты – лишь часть футбольной культуры, которая имеет свою собственную долгую историю и у которой все еще впереди.

 

Глава 4

ФРАНЦИЯ

Так как Франция является одной из крупнейших стран Европы, резонным было бы предположить, что местным властям приходится сталкиваться с довольно серьезной проблемой футбольного хулиганства. Однако это не так. Инциденты, связанные с участием фанатов французских клубов, относительно редки и, конечно же, не имеют такого размаха, который свойственен ближайшим соседям – Голландии, Германии и Бельгии.

Причина проста: французы – не футбольная нация. Ни один город, включая Париж, не имеет более одного серьезного футбольного клуба, а средняя посещаемость матчей составляет треть от показателей итальянского, английского и испанского первенств. Французы всегда относились к посещению футбольных матчей как к досугу, а не как к образу жизни.

При этом нельзя сказать, что в стране отсутствует фан-культура, нет, она существует. Просто из нее практически исключен элемент насилия. Там, где находится место хулиганству, участники инцидентов обычно малочисленны и часто политически мотивированы. На самом деле среди всех французских клубов только «Пари Сен-Жермен» («ПСЖ») имеет группу фанатов, которую можно поставить в один ряд с более или менее известными хулиганскими группировками Европы.

Но так было не всегда. В 70-х-началс 80-х годов французский футбол практически полностью захлестнуло движение скинхедов, что, конечно же, временами приводило к довольно жестоким инцидентам. Один из наиболее запоминающихся случаев произошел в 1984 году. Тогда сборная Англии, родина самых отъявленных футбольных хулиганов, приехала в Париж, где ее фанатов встретили объединенные силы скинхедов из нескольких французских клубов. Вполне понятно, что французская сторона вышла из этого поединка проигравшей, однако это не помешало ей заявить о себе в полный голос.

Когда, казалось бы, все говорило о скором подъеме хулиганского движения во Франции, трибуны стадионов неожиданно захлестнула новая волна – результат международного обмена опытом, – приведшая к образованию не одной, а двух специфичных фан-культур.

Частично это можно объяснить ослаблением неонацистов и усилением движения казуалов. В течение относительно короткого периода времени фанаты клубов, расположенных в северных городах Франции, стали перенимать стиль и манеры поведения своих английских коллег, что привело к зарождению так называемой коп-культуры. «ПСЖ», например, располагал наиболее многообещающей группировкой под названием «Копы из Булони».

На юге страны фанаты стали обращать взоры в сторону Италии и движения ультрас. Такие объединения, как «Ультрас Марселя» и «Южная бригада», быстро переняли стиль поведения итальянских тиффози с одной лишь разницей: с самого начала заряженность французских ультрас на борьбу выражалась не в агрессии, а в своего рода творчестве. Большее значение для них имело то, кто сможет поставить наиболее грандиозное шоу, нежели то, кто сильнее отделает своего противника.

Со временем такая практика стала все больше привлекать фанатов северных клубов. Сейчас практически у канадой французской команды есть группы, которые отказались от насилия и жестокости в пользу этого более активного, зрелищного и менее агрессивного стиля поведения.

Довольно многих привлекает в группах ультрас их относительно высокая организованность. Большинство из них не только имеют достаточно прочные связи со своими клубами, но и четкую организационную структуру, в которой есть даже такие должности, как президент и казначей. Как правило, на подготовку к матчу у них уходит почти вся неделя, что для некоторых участников таких групп, как «Булонь Бойз» («ПСЖ»), «Мэджик Фэнс» («Сент-Этьен») и «Ультрамарины» («Бордо»), означает привнесение совершенно новых ощущений в их футбольный опыт.

Однако, несмотря на успешное развитие неагрессивных групп ультрас, во Франции продолжают существовать хулиганские фирмы, некоторые из которых могут дать фору любому сопернику. Наиболее известной из них является указанная выше группировка фанатов «ПСЖ» под названием «Копы из Булони».

Хулиганы из «Пари Сен-Жермен» имеют долгую историю и заслуженную репутацию. В рамках национального чемпионата они уже многие годы держат пальму первенства, а на международном уровне фанатам таких клубов, как «Ювентус» (1989 и 1993 годы). «Андерлехт» (1992), «Арсенал» (1994), «Бавария» (1994), «Ливерпуль» (1997) и «Глазго Рейнджерс» (2001), пришлось на собственном опыте убедиться в их способностях. Помимо этих инцидентов, приведем еще два примера, демонстрирующие, насколько сильны и опасны могут быть французские фанаты, если обстановка складывается в их пользу.

Первый инцидент имел место в 1993 году, когда в Париж приехал футбольный клуб «Кан» <не следует путать город Кан (Caen), расположенный на севере Франции, со знаменитым Канном (Cannes), местом проведения кинофестиваля>, который не был знаком ни с ультрас, ни с хулиганским движением. Так как верхние ряды трибун, принадлежавших «Копам», находились в стадии реконструкции, те расположились на нижних ярусах, откуда во время матча прямо на поле вылетел ботинок. Практически тут же владелец брошенного ботинка выскочил на поле, подобрал его и вернулся в сектор местных болельщиков.

Где-то через минуту появились представители специальной полиции, намеревавшиеся задержать нарушителя правопорядка. Естественно, фанаты без особого энтузиазма отнеслись к этой идее полицейских и дали им решительный отпор. Волнение моментально перекинулось на другие ряды и через несколько минут достигло такого накала, что стражам порядка, спасаясь от 250 разъяренных хулиганов, пришлось применить слезоточивый газ.

Однако вся проблема заключалась в том, что хулиганам удалось взять в плен трех представителей закона, которых успели жестоко избить, прежде чем отпустили. В этот момент фанаты «ПСЖ» разбушевались до такой степени, что прогнали со стадиона вообще всех полицейских из сил спецподразделений.

К несчастью для французского футбола, с этого матча велась прямая трансляция, и картины происходящего обошли всю Европу. Но в том-то все и дело, что для хулиганов «ПСЖ» результат был потрясающий, и этот инцидент лишь упрочил растущую репутацию группировки, способной моментально собрать под свои знамена огромное количество сторонников.

Второй запоминающийся инцидент произошел 13 марта 2001 года. Как и в первом случае, действие развернулось в Париже. Однако случившееся имело более зловещий подтекст.

Подобно многим хулиганским группировкам и сообществам ультрас по всей Европе, французские футбольные болельщики были в ярости из-за убийства двух фанатов «Лидс Юнайтед» в Стамбуле. В наибольшей степени это относилось к клубам, чьи болельщики отличались ярко выраженными националистическими взглядами, к числу которых принадлежал и принадлежит «ПСЖ». В итоге менее чем через год, когда «Галатасарай» и армия его сторонников, включая большое количество проживающих во Франции, прибыли в Париж на игру Лиги чемпионов, их встретила группа из 200 местных хулиганов, жаждущих во что бы то ни стало взять реванш.

С раннего утра, устроив настоящую охоту, они атаковали все, что имело хотя бы малейшую связь с Турцией, включая отдельных людей, машины и заведения. И эта «охота за ведьмами» продолжалась до тех пор, пока весь моб не отправился на стадион.

Видя, что полиция не может ничего с ними сделать, хулиганы прорвались через турникеты на трибуны стадиона, на котором тут же вспыхнули беспорядки, и началась настоящая ракетная война. С началом второго тайма ситуация только ухудшилась, когда турецкие фанаты попытались сорвать транспарант «ПСЖ», расположенный в секторе хозяев.

Болельщики парижского клуба немедленно устремились к полицейскому кордону, отделявшему их от турков. После ожесточенной схватки около 100 из них проложили себе путь к неприятелю и завязали с ним драку.

В то же время, наблюдая за действиями своих коллег на противоположных трибунах, другая часть французских фанатов снесла разделительное ограждение и обрушилась на другой сектор с турецкими болельщиками. Это привело к еще более ожесточенным столкновениям, а некоторым гостям и вовсе пришлось искать спасения на футбольном поле.

Это был действительно ужасный инцидент, получивший широкую огласку по всей Европе и лишний раз подтвердивший недобрую репутацию парижских фанатов.

Как ни странно, но для столь патриотичной нации, каковой являются французы, мы крайне редко видим ее национальную команду в сопровождении каких-либо хулиганов. Однако в то же время стоит отметить попытки создания некоего единого фронта французских хулиганов. Как я уже говорил, это происходило перед игрой с Англией в 1984 году, а также накануне встречи с бельгийской сборной в 1992-м, когда инициатива объединения исходила от агрессивно настроенной группы хулиганов из числа поклонников «ПСЖ». Справедливости ради надо отметить, что во время подготовки к чемпионату мира 1998 года и после него французские хулиганы и ультрас всегда оставались довольно безразличны к своей национальной сборной. Даже беспорядки, разгоревшиеся в Марселе с участием англичан, были вызваны тунисцами, протестовавшими против действий местной полиции, и в ряде случаев были реакцией на расистские оскорбления, звучавшие из уст гостей с берегов туманного Альбиона. Единственными представителями французского хулиганского сообщества, принявшими участие в общественных беспорядках, стали участники относительно небольшой группы марсельских фанатов.

Более того, поддержка национальной сборной стала прерогативой совершенно безобидного фанатского движения «Ле Блё». Тысячи его сторонников представляли Францию на чемпионате мира в Японии и Корее, и сейчас, когда многим начинает казаться, что сборная Франции восстановилась после дальневосточного фиаско, эти группы фанатов обязательно будут ее поддерживать на чемпионате Европы в Португалии в 2004 году, равно как и на последующих турнирах.

 

Глава 5

БЕЛЬГИЯ

Как и в большинстве европейских государств, имеющих серьезные проблемы с футбольным хулиганством, в Бельгии только в начале 80-х годов поняли, что это явление стало оказывать существенное влияние на футбольную культуру страны.

Помимо общих для всего европейского футбола черт, Бельгия имеет только ей свойственные особенности. Так, ввиду своего географического положения и участия многих национальных клубов в европейских турнирах, бельгийские хулиганы имели возможность перенимать опыт не только у коллег из стран с более традиционной футбольной культурой, таких как Англия и Италия, но и у ближайших соседей – Германии и Голландии. Это многообразие нашло отражение в названиях бельгийских фанатских группировок. Кроме традиционного для хулиганских объединений названия «фирма» (как, например, «Ист Сайд Ферм» футбольного клуба «Брюгге»), некоторые сообщества использовали название «сайд». Например, одна из первых таких группировок, «Хелл Сайд» <от англ. hell – ад>, образовалась при клубе «Стандард» из Льежа.

Несмотря на стремительный подъем хулиганского движения, бельгийское общество с безразличием относилось ко всему происходящему, равно как и полиция, которая занималась лишь видимым обеспечением безопасности. О необходимости разделения враждующих лагерей болельщиков речи вообще не велось. Все резко изменилось лишь после памятных трагических событий 29 мая 1985 года, когда на стадионе «Эйзель» погибли 39 футбольных фанатов.

Эта трагедия стала сильным ударом для бельгийского футбола, в основном из-за резкого осуждения мировым сообществом политики местных властей. Бельгийцы сразу более трезво взглянули на все, что происходит, а полиция перешла в решительное наступление на хулиганов. Число полицейских, привлекаемых для обеспечения правопорядка во время матчей, резко возросло. Только на одной игре со сборной Шотландии было задействовано 600 полицейских, которые следили за поведением гостей на всем их пути от вокзала к стадиону и обратно. Разделение фанатов стало обязательным требованием, так же как и их досмотр при входе на стадион. Кино– и фотосъемка стали обычным явлением.

К 1987 году последствия трагедии были ощутимы уже не так сильно, но действия полиции, направленные на борьбу с футбольными хулиганами, становились все настойчивей. Такая политика властей заставила бельгийских хулиганов стать организованней и хитрей. Они достаточно быстро сообразили, что, во избежание ненужного внимания со стороны полиции, им необходимо перемещаться небольшими группами и отдельно от мирных болельщиков. Теперь хулиганы стали выезжать на игры на автомобилях, а не на автобусах и поездах, что также позволяло им легко и быстро растворяться в толпе после различных инцидентов. В то же время, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания во время таких поездок, они перестали носить атрибутику с традиционными клубными цветами, а переняли английский стиль одежды футбольных хулс. Такая тенденция в конечном итоге привела к формированию таких групп, как «Брюгге Кэшл Ферм» (ФК «Брюгге») и «К4 Кэшлс» («Андерлехт»).

Большое значение для нормализации обстановки в Бельгии имел продолжавшийся запрет на участие английских клубов в европейских турнирах. Поэтому влияние соседней Голландии стало еще ощутимее, что обусловило образование различных альянсов, среди которых можно выделить следующие: «Ден Гааг»-«Брюгге», «Андерлехт»-«Аякс» и «Антверпен»-«Фейеноорд».

В конце 80-х Бельгия вступила в период стремительного роста хулиганских организаций. До того времени большая часть инцидентов была связана с фанатами четырех клубов: «Брюгге», «Антверпена», «Андерлехта» и «Стандарда». Теперь же на сцену стали выходить хулиганы других клубов, включая «Шарлеруа», «Жерминаль Беерскот» и RWDM. В то же самое время некоторые хулиганы, в основном из числа фанатов «Антверпена» и «Стандарда», стали регулярно выезжать с национальной сборной на зарубежные матчи.

Первое их появление было отмечено в Германии в 1991 году, когда в Ганновер приехало два автобуса, до отказа заполненных бельгийскими хулиганами, устроившими в городе серьезные беспорядки. Немецкому самолюбию был нанесен такой удар, что, когда наступило время ответной встречи, в Бельгию направился десант в составе трех туристических автобусов, которым, несмотря на возражения полиции, все-таки разрешили въехать в Брюссель. Немецкое нашествие настолько деморализовало бельгийских хулиганов, что лишь немногие из них решились на открытое противостояние. Тогда всю свою энергию гости обратили против местной полиции, что привело к аресту более 800 немецких фанатов.

Удивительно, но, невзирая на продолжавшуюся борьбу бельгийской полиции с футбольными хулиганами, она по-прежнему не обладала необходимой законодательной базой, чтобы разбираться с задержанными фанатами. Чаще всего случалось так, что хулиганы задерживались в полицейских участках всего лишь на пару часов. А запреты на посещение стадионов не введены до сих пор. Ситуация стала меняться только к концу 90-х годов, когда Бельгия и Голландия завоевали право на совместное проведение чемпионата Европы 2000 года. Дабы продемонстрировать свои объединенные возможности как хулиганам, так и УЕФА, количество полицейских на футбольных матчах увеличили на 30%, а телевизионные камеры слежения были установлены практически на всех крупных стадионах. Наряду с этими мерами сами клубы принялись составлять черные списки, куда вносились известные хулиганы и нарушители порядка, не допускавшиеся на стадионы. Однако, как это случилось в Англии, такая политика вынудила хулиганов просто переместить свои драки в дни матчей со стадионов в городские кварталы.

Интересен тот факт, что ради смягчения напряженности в отношениях с хулиганами органы правопорядка избрали новую тактику и попробовали установить прямые контакты с лидерами всех известных группировок. Однако должного эффекта это не принесло. Более того, ситуация только ухудшилась, и в один из сентябрьских выходных дней 1999 года страна стала свидетелем жестоких столкновений на трех матчах, включая игру между «Андерлехтом» и «Брюгге», которую в связи с опасностью массовых беспорядков пришлось перенести на другой день.

Последствия были таковы, что к началу европейского первенства бельгийская полиция была вынуждена прибегнуть к единственно приемлемой в этих условиях тактике – полной нетерпимости к футбольным хулиганам. При подготовке к чемпионату многие лидеры группировок были арестованы в ходе ночных рейдов, и полиция четко дала понять, что каждого, кто перейдет границу дозволенного, ждет быстрое и суровое наказание. Что могут охотно подтвердить английские фанаты, испытавшие на себе гнев бельгийского правосудия после беспорядков, учиненных в Брюсселе и Шарлеруа. За исключением двух этих инцидентов, подобная тактика была достаточно успешной, хотя и собрала огромное количество критических отзывов со стороны футбольного сообщества Европы и особенно Англии.

Однако после Евро-2000 бельгийские власти продолжали сталкиваться с проблемами, создаваемыми местными хулиганами. Не так давно, в апреле 2002 года, полиции удалось предотвратить запланированную драку нескольких сотен хулиганов «Антверпена» и «Жерминаль Беерскота», которая должна была состояться на территории автостоянки в ночь перед игрой этих команд. В октябре 2002 года встреча в рамках Лиги чемпионов между «Брюгге» и «Галатасараем» закончилась жестоким побоищем в центре города, несмотря на привлечение 800 полицейских и двух вертолетов.

Власти настолько обеспокоились таким положением дел, что бельгийский парламент был вынужден принять закон, который гласит, что каждый, задержанный полицией в радиусе пяти километров от стадиона в день матча, будет считаться хулиганом и понесет соответствующее наказание.

Для хулиганских групп подобные меры лишь добавляли привлекательности самому футболу, как это и происходит в любой другой стране, сталкивающейся с подобными проблемами. Но есть, впрочем, один аспект, выгодно отличающий Бельгию от остальных стран. И аспект этот поистине уникален. Как оказалось, бельгийским фанатам присущ высокий уровень общественного сознания.

Одним из примеров, подтверждающих это, стал сбор денег в пользу косовских беженцев, организованный участниками группировки «Хелл Сайд» футбольного клуба «Стандард» (Льеж). А в марте 2002 года группировка под названием «Киелс Хулс» из Беерскота устроила шоу-викторину в целях создания фонда для помощи сыну одного болельщика, больного раком.

Специально приглашенные для участия в викторине команды из числа фанатов «Антверпена», «Брюгге» и «Гронингена» отвечали на вопросы, касающиеся истории хулиганского движения, используя богатые клубные архивы книг и видеоматериалов, собранных со всей Европы.

Несмотря на опасения полиции, мероприятие пропито без каких-либо происшествий, а первый приз, картина, изображающая битву польских и английских хулиганов в Варшаве, достался группе фанатов из «Антверпена». В итоге организаторам шоу удалось собрать более 10 тысяч фунтов стерлингов.

 

Глава 6

ГОЛЛАНДИЯ

Стоит только заговорить о голландском футболе, как у многих сразу возникают ассоциации с оранжевым цветом. Где бы ни выступала национальная команда, оранжевое заполняет практически все и в сочетании с атмосферой карнавала является символом голландского футбола и его фанатов. Честно говоря, многие нации испытывают зависть к голландским болельщикам и жалеют, что не могут им подражать.

Многие считают, что мода на оранжевый цвет началась в начале 80-х годов, когда фанаты стали выворачивать наизнанку свои бомберы <короткая просторная фанатская куртка без воротника, как правило черного цвета>, празднуя победы сборной. Однако на самом деле эта тенденция получила свое развитие после победы над сборной СССР в финале чемпионата Европы 1988 года и быстро распространилась до таких масштабов, что именно оранжевый стал восприниматься всеми болельщиками как цвет сборной Голландии. На чемпионате мира в США в 1994 году болельщики-голландцы носили головные уборы, выполненные в индейском стиле, а также в форме статуи Свободы, а во Франции, в 1998 году, их головы были увенчаны шапками в форме Эйфелевой башни. И все это, конечно, оранжевое и повсеместно вызывающее улыбку умиления. Во время чемпионата Европы 2000 года, проводившегося в Бельгии и Нидерландах, казалось, что вся нация сошла сума. Дома, автомобили, собаки, крупный рогатый скот – все было выкрашено в цвет национальной сборной, а в Роттердаме даже вода во всех фонтанах была оранжевой. Что действительно хорошо умеют делать голландцы, так это развлекаться.

Однако за этим образом скрывается не очень приятная правда о голландском футболе. Тот, кто хоть что-нибудь слышал о футбольных хулиганах, конечно же, знает, что голландские фанаты – одни из самых жестоких и одержимых в Европе. Единственная причина, объясняющая, почему мировой общественности не доводилось видеть их в действии, заключается в том, что фанаты различных клубов настолько ненавидят друг друга, что просто не могут поступиться своими принципами.

Исключение составляют лишь игры со сборной Германии и немецкими командами. По определенным историческим причинам многие такие матчи в прошлом сопровождались серьезными столкновениями с участием в основном фанатов «Фейеноорда», ФК «Ден Гааг» и «Гронингена». В то же время в рамках национального первенства все обстоит совершенно иначе.

Как и во многих других европейских странах, наиболее жестокие столкновения на футбольных матчах в Голландии стали отмечаться с начала 70-х. Ключевым моментом стало появление так называемых «сайдов» – хулиганских групп, бравших себе имена секторов, откуда они наблюдали за игрой. Те годы ознаменовались быстрым распространением по всей Голландии таких группировок, как «Ф-Сайд» («Аякс») и «Норд-Сайд» («Ден Гааг»). Хотя своим присутствием они скорее вызывали раздражение, нежели создавали проблемы. Поначалу вся их жестокость была направлена против игроков и представителей власти, но с 1974 года их деятельность стала приобретать уже совершенно иную окраску.

Толчком к такому повороту событий стал финал Кубка УЕФА 1974 года. В гости к «Фейеноорду» тогда пожаловал «Тоттенхэм Хотспур», чьи фанаты буквально ураганом прошлись по центру Роттердама. В результате массовых беспорядков 70 человек было арестовано, 200 получили ранения, включая ножевые. Голландские СМИ пришли в неописуемую ярость, а для футбольных «сайдов» эти события стали открытым вызовом. Практически тут же по всей стране начали появляться хулиганские группировки, а их жестокие разборки стали главной проблемой того времени.

Конечно же, разные клубы были жестоки по-разному, но, по общему мнению, пальма первенства тогда принадлежала группировке фанатов ФК «Утрехт» под названием «Бунник-сайд». Ее участники завоевали себе настолько дурную репутацию, что мэр Бунника был вынужден просить клуб переименовать этот сектор стадиона. Однако «Утрехт» ответил отказом, приведя в восторг своих фанатов, которые не переставали крушить своих противников, вооружившись молотками, дубинами и ножами.

Невероятно, но факт: несмотря на повышающийся уровень жестокости во время столкновений футбольных фанатов, Королевская Футбольная Ассоциация Нидерландов до сих пор отказывалась принимать проблему хулиганства всерьез. Вследствие этого обеспечение мер безопасности на футбольных матчах было минимальным, а о разделении болельщиков речь вообще не заходила. Ситуация изменилась лишь после 24 октября 1976 года, когда по национальному телевизионному каналу NOS были показаны кадры массовой драки болельщиков на стадионе. Конечно же, инцидент не обошелся без участия «Бунник-сайд».

Приехав в Амстердам на игру против «Аякса» и оказавшись на стадионе «Де Меер», хулиганы из этой группировки увидели телевизионные камеры слежения и поняли, что им представилась хорошая возможность показать себя во всей красе. Как только игроки появились на поле, часть хулиганов «Бунник-сайда» выбралась с трибун, устремившись в сторону «Ф-Сайда». Впервые за всю историю стадиона фанаты выбежали на футбольное поле, тогда как немногочисленные полицейские просто не знали, что делать, и потому бездействовали. Естественно, за фанатами «Утрехта» последовали и хулиганы «Ф-Сайда». Разгоревшаяся драка смотрелась достаточно комично. В одном из инцидентов размахивающий над головой велосипедной цепью фанат «Аякса» с разбегу врезался во вратаря амстердамской команды Хайнца Стая, который вытянул вперед руку, требуя бросить оружие. Попав в крепкие объятия вратаря, хулиган покорно сдался. Только вмешательство игроков «Аякса», выгнавших буянов с поля, помогло разрешить сложившуюся ситуацию, и игра была продолжена.

На следующий день новости об этом инциденте обошли всю страну. Проблема футбольного хулиганства обсуждалась даже в голландском парламенте, который впервые отнесся к ней со всей серьезностью. Тем не менее для фанатов, которых пресса окрестила «позором Голландии», все только начиналось.

К началу 80-х годов Голландия столкнулась с резким ростом насилия на футбольных стадионах и за их пределами. Погромы и нападения на мирных граждан стали обычным делом, так же как и столкновения с силами полиции. В 1986 году власти поняли, что необходимо предпринять какие-то меры, и для противостояния футбольным хулиганам был создан Центральный информационный пункт по борьбе с футбольным вандализмом. Многие хулиганы попали в черные списки и не пропускались на стадионы. Однако должного эффекта такая практика не принесла. Даже повышенные требования к разделению болельщиков не смогли решить проблему, так как те стали просто забрасывать друг друга сигнальными ракетами и петардами. Совершенно невероятный инцидент произошел на игре сборной Голландии со сборной Кипра в 1987 году, когда на поле была брошена осколочная бомба! А в 1989 году УЕФА отстранила «Аякс» от участия в европейских турнирах на один год после того, как его фанаты бросили в голкипера венской «Аустрии» кусок арматуры.

Честно говоря, проблемам голландского футбола можно посвятить отдельную книгу, однако и этого было бы мало. Тем не менее на двух инцидентах стоит остановиться подробнее, так как они не только продемонстрировали плачевное положение на стадионах Голландии, но и наглядно показать, с какими трудностями приходится сталкиваться местной полиции в борьбе с футбольными хулиганами. Сегодня полицейские просто не верят своим ушам, когда слышат, что тот или иной матч прошел без каких-либо серьезных столкновений.

Хотя два эти инцидента носят совершенно разный характер, объединяет их одно – участие фанатов «Аякса» и «Фейеноорда». Сказать, что оба клуба являются противниками, значит не сказать ничего. Их поклонники ненавидят друг друга такой лютой ненавистью, которую вряд ли смогут понять футбольные фанаты других стран.

Как и в большинстве подобных ожесточенных противостояний, отношения болельщиков далеко выходят за рамки просто футбола. Здесь присутствует особый момент – разница в облике двух городов. Роттердам – это прежде всего промышленный мегаполис с преобладанием скорого на расправу рабочего класса, тогда как Амстердам – это и красивый город, и центр высокой культуры.

Взаимная вражда между фанатами двух городов имеет долгую историю. Но как только полиция стала бороться с вандалами внутри стадионов, хулиганские группировки двух футбольных клубов переместили поле сражения за пределы футбольных полей и, надо сказать, немало в этом преуспели. В большой степени это произошло благодаря появлению мобильных телефонов. Хулиганы теперь получили возможность заранее планировать драки и быстро менять места их проведения. Полиция столкнулась с серьезными трудностями, так как она уже была не в состоянии предотвращать столкновения, а лишь реагировала на них по мере возможности. И никто уже не мог точно сказать, где разыграется новая трагедия с участием фанатов «Аякса» и «Фейеноорда».

Обеспокоенные ростом насилия на футбольных полях и вне их, авторы телевизионной программы «Любовь и сожаление» решили разобраться в его причинах, пригласив к себе в гости различных политических деятелей, а также фанатов «Утрехта», «Аякса» и «Фейеноорда». Однако поклонники «Аякса» отказались от участия в ток-шоу, заявив, что им не о чем говорить с людьми, которых они считают самыми отъявленными подонками и мерзавцами. В ответ те дали понять, что круче их в Голландии просто нет, так что фанаты «Аякса» для них не оппоненты!

Программа была назначена на 28 мая 1995 года, и все принявшие приглашение в назначенное время собрались в студии. Только они еще не знали о том, что к ним приближается колонна машин с хулиганами из «Ф-Сайда», многие из которых направлялись на встречу с защитными шлемами на головах и пистолетами.

Когда гости уже были готовы к эфиру, фанаты «Аякса», миновав несколько помещений, ворвались в большой зал с огромным звуконепроницаемым окном, по ту сторону которого находились их злейшие враги. Из-за расположения освещения получилось так, что хулиганы «Ф-Сайда» могли следить за происходящим в студии, оставаясь вне поля зрения остальных участников ток-шоу.

Учитывая возможность скорого прибытия полиции, они просто-напросто расстреляли окно, осыпав гостей осколками разбитого стекла и приведя в исступление фанатов «Фейеноорда» и «Утрехта», которые испуганно смотрели на вооруженных людей в масках. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем фанаты «Аякса», добившись желаемого эффекта, спешно покинули студию. Полиции так и не удалось никого задержать.

Телевизионная аудитория, ничего не знавшая о происходящем, просто смотрела на пустой экран, где вскоре запустили одну из серий шоу «Уинфри».

Неудивительно, что после этих событий ситуация только ухудшилась. Напряженность в отношениях между лагерями фанатов достигла своего апогея, когда в 1996 году в свет вышла книга под названием «Рука об руку» голландского журналиста Пола Ван Гэйджельдонка (Paul Van Gageldonk). В ней он рассказывает о хулиганах «Фейеноорда», жизнь которых изучал в течение двух лет. Фанаты «Аякса», особенно представители «Ф-Сайда», были в ярости. Они обвинили автора в возвеличивании своих противников и пообещали не только ужесточить атаки на поклонников «Фейеноорда», но и разобраться с ним самим. Некоторые даже окрестили его «фатвахом» <фатвах (перс.) – человек, объявленный в розыск для последующего наказания по официальному обвинению в богохульстве. (примеч. пер.)> и посоветовали попросить совета у Салмана Рушди, как спастись от наказания.

Проблема состояла в том, что почти при каждом столкновении двух противоборствующих группировок фанаты «Аякса» значительно уступали в численности и практически всегда терпели поражения. Один из наиболее серьезных инцидентов произошел 16 февраля 1997 года, когда 50 членов «Ф-Сайда» были вынуждены противостоять 300 хулиганам из Роттердама во время драки, местом проведения которой была выбрана окружная дорога голландской столицы. Но если многим показалось, что хуже быть уже не может, они глубоко заблуждались.

В воскресенье 23 марта 1997 года голландский футбол пережил самый черный день в своей истории, когда в окрестностях небольшого городка Бевервейк был насмерть забит 35-летний фанат «Аякса» Карло Пикорни.

События, приведшие к этолгу убийству, не вызывают ничего кроме изумления. Оба лагеря фанатов дали ясно понять, что полны решимости разобраться друг с другом раз и навсегда. В очередном туре «Фейеноорд» играл в гостях против АЗ-67 в Алкмааре, расположенном в 35 километрах от Амстердама, тогда как «Аякс» встречался с РКС (Ваалвейк). Поэтому именно этот день был выбран фанатами обеих команд для драки. О месте же ее проведения решили договориться непосредственно в день игр.

Полиция тут же почувствовала настроение противников, но была вынуждена просто выжидать, пока ей не станет известно место предстоящей драки. Когда сотни болельщиков «Фейеноорда» направились в Алкмаар, полиция не придумала ничего лучше обычного наблюдения. И в который уже раз перехитрила саму себя.

Когда около 300 фанатов «Фейеноорда» собрались у одной из бензозаправочных станций неподалеку от международного аэропорта Шипхол, полиция решила, что фанаты «Аякса» появятся здесь с минуты на минуту, и направила в этот район специальное подразделение из 40 человек. Однако столичные хулиганы и не думали здесь появляться. Они потихоньку перемещались в сторону Бевервейка, небольшого городка, расположенного в 20 километрах от Амстердама по дороге в Алкмаар, и, чтобы не привлекать излишнего внимания властей, делали это маленькими группами.

Эта тактика сработала идеально, и уже достаточно скоро около 200 фанатов «Аякса» крутились в окрестностях местного рынка среди горожан, вышедших в воскресное утро за покупками.

Как только противники вышли на связь друг с другом, они приняли решение о проведении драки на самом рынке. Фанаты «Фейеноорда» попрыгали по своим машинам и устремились в Бевервейк, находящийся в нескольких минутах езды от того места, где они собрались.

В этот момент полиция, выследив участников «Ф-Сайда» и догадавшись, что происходит, приняла решение закрыть тоннель на дороге, ведущей в город, отрезая тем самым все пути подхода к рынку и выхода с него. Тем не менее сама дорога не была перекрыта, и когда подъехавшие к кордону фанаты «Фейеноорда» поняли, что путь заблокирован, они просто развернулись и направились обратно.

Увидев это и решив, что хулиганы отказались от своих планов, взяв курс на Алкмаар, полиция успокоилась и не стала их преследовать. Однако у фанатов «Фейеноорда» был свой взгляд на сложившуюся ситуацию.

Быстро сориентировавшись, они по мобильным телефонам связались с членами «Ф-Сайда» и рассказали тем о случившемся. Тут же лидеры обеих групп приняли решение, что вместо того, чтобы откладывать встречу, можно найти другое место для выяснения отношений и выбрали поле у трассы А9 недалеко от города. К тому времени, как фанаты «Фейеноорда» прибыли к месту и припарковали свои машины у обочины, их уже ждала толпа из 150 столичных хулиганов. Полиция же была везде, но только не здесь. Блокпосты были расположены вблизи тоннеля, другая часть полицейских по-прежнему находилась у бензозаправочной станции, а основные силы патрулировали район рынка, не понимая, куда подевались столь многочисленные толпы хулиганов.

Когда же полицейские все-таки прибыли к месту событий, драка уже завершилась, и среди большого количества серьезно пострадавших фанатов ими был найден убитый Карло Пикорни. Он не стал отступать, когда хулиганы «Фейеноорда» начали брать верх, и был насмерть забит молотком.

Последствия этой кровавой бойни были ошеломляющими. Полицейские врывались на стадионы в Алкмааре и Ваалвейке в надежде арестовать любого, у которого будут обнаружены хотя бы какие-нибудь ранения, следы крови или даже просто грязь на одежде. Однако многие участники событий уже успели переодеться, другие же вообще не явились на стадион. В то же самое время раненые, помещенные в госпиталь, как будто растворились, а остальные были просто «вызволены из беды» своими товарищами из «Фейеноорда». В итоге полиции в тот день удалось задержать всего лишь 28 человек.

8 декабря 1991 года поклонник ФК «Твенте» Эрик Лапте был зарезан неизвестным хулиганом «Фейеноорда» в ночь перед игрой двух команд, и, хотя это было не первым футбольным убийством в Голландии, дикость и жестокость произошедшего настолько потрясли общественность, что она потребовала от властей немедленных действий. Но если кто-то думал, что напряженность в отношениях фанатов пойдет на убыль, то сильно заблуждался.

Участники «Ф-Сайда» обрушились на своих противников с яростной критикой, обвиняя тех в нарушении самого главного правила хулиганов: не трогать лежачего соперника, находящегося в бессознательном состоянии. Досталось даже Полу Ван Гэйджельдонку. Став объектом атак, он был вынужден покинуть свой дом и скрыться, так как фанаты «Аякса» полагали, что он знал, кто убил их товарища по оружию.

Больше всего в этой ситуации удивляет то, что сторонники «Ф-Сайда» смогли заручиться поддержкой преступного мира Амстердама, главари которого публично пообещали помочь фанатам «Аякса» отомстить за убийство.

Хулиганы «Фейеноорда», поняв, что полиция теперь устроит за ними настоящую охоту, тут же «легли на дно». Матчи с участием их команды стали проходить без хулиганов, а мобильные телефоны умолкли из-за того, что их владельцы опасались быть выслеженными. Однако другие фанаты «Фейеноорда» были не столь пассивны, и уже на первой после инцидента игре привели членов «Ф-Сайда» в неописуемую ярость, принеся на стадион огромные надувные молотки.

Пытаясь положить конец этому бессмысленному и жестокому противостоянию, президенты обоих футбольных клубов направили совместное открытое письмо обеим группировкам. В своем послании они приглашали к разговору трех представителей с каждой стороны, которые смогли бы публично высказаться и объяснить причины продолжающейся войны, ведущейся в условиях, когда все остальные клубы, начиная от руководителей и заканчивая игроками, сосуществуют без всяких проблем. К сожалению, ответа не последовало.

В этой ситуации полиция повела себя достаточно странно. Долгие годы у нее были связаны руки из-за несовершенства законодательства. Законы не позволяли ей проводить чистки в хулиганских группировках и даже препятствовать их сборищам в дни матчей. И ответственность за это вскоре легла на ее плечи. Полицейские чиновники открыто заявили, что, с учетом произошедшего в окрестностях Амстердама, они даже испытали некоторое облегчение, узнав, что драка развернулась не на рынке, где последствия были бы намного серьезнее. Начальник полицейского управления Ваалвейка сказал следующее: «Если хулиганы хотят биться друг с другом, то пусть они делают это в открытом поле». Подобную точку зрения разделили очень многие фанаты и спортивные комментаторы, один из которых высказался в таком духе: «Если эти придурки хотят убивать друг друга – пожалуйста, не будем им мешать».

В итоге менее 10% от общего числа участников тех кровавых событий предстали пред лицом правосудия, и лишь немногие были признаны виновными в содеянном. Однако эта драма имела далеко идущие последствия для всего голландского футбола.

Укрепляясь во мнении, что проблема хулиганства становится неразрешимой, и опасаясь эскалации ситуации до английского уровня, власти стали видеть в каждом футбольном фанате скрытого хулигана. Все чаще звучали разговоры о введении системы идентификационных карт и запретов на въезд иногородних болельщиков, полиция же приняла более жесткие меры в целях обеспечения безопасности на футбольных матчах.

В то же время хулиганские группы стали просто замыкаться в себе, практически отделившись от своих любимых команд. Теперь их главной целью стала борьба с противником, которую они не переставали вести ни на минуту.

Власти надеялись, что хуже, чем события в Бевервейке, инцидентов уже не будет, однако в последующие годы стали свидетелем нового витка в развитии хулиганского движения. Ключевым моментом стало появление в ноябре 2001 года нового действующего лица на голландской политической сцене.

Пим Фортейн стал для Голландии настоящим стихийным бедствием. Не скрывающий своих гомосексуальных наклонностей, этот политик беспощадно критиковал правящие круги, обвиняя их в развале страны и деградации населения. Он потребовал закрыть государственные границы Нидерландов для иммигрантов и даже окрестил ислам «отсталой, недоразвитой религией». Неудивительно, что его заявления стали причиной многочисленных ожесточенных дискуссий, в которые мгновенно включились представители правого крыла хулиганского сообщества.

6 мая 2002 года Фортейн погиб в результате совершенного на него покушения. В массовых беспорядках, разгоревшихся в ту же ночь у здания парламента, самое активное участие приняли хулиганы «Норд-Сайда» (ФК «Гаага»), тогда как другие их участники развесили свои клубные шарфы и флаги на ограде вокруг виллы Фортейна в Роттердаме. Двумя днями позже во время финала Кубка УЕФА между «Фейеноордом» и дортмундской «Боруссией» голландские фанаты на протяжении всего матча выкрикивали имя Фортейна, как будто бы он был одним из них.

Пока страна приходила в себя после убийства столь видной политической фигуры, национальный футбол пережил еще один серьезный инцидент. Главный тренер футбольного клуба «Спарта» из Роттердама Франк Райкаард получил письмо, где его обвиняли в нависшей над командой угрозе вылета из первого дивизиона и предупреждали, что если он не уйдет со своего поста, то вместе с ним пострадает и его семья. В письмо были вложены две пули. Райкаард подал в отставку.

Следующей жертвой стал главный тренер «Фейеноорда» Берд Ван Марвейк, вслед за которым последовал наставник ФК ПСВ «Эйндховен» Гуус Хиддинк. На фоне успеха руководимой им сборной Кореи на последнем чемпионате мира Хиддинк получил письмо, предупреждающее его, что «каждый, кто будет мешать „Фейеноорду“ стать чемпионом Голландии, будет устранен». Ниже следовала подпись: «Хулиганы „Фейеноорда“.

Последней жертвой хулиганских выходок стал глава Королевской Футбольной Ассоциации Нидерландов Хенк Кеслер. Но не вызывает сомнения, что таких людей на самом деле было значительно больше. Хулиганские группировки Голландии к тому времени настолько погрязли в жестокости и безнаказанности, что президент одного из клубов даже открыто признался в том, что некоторые команды боятся не допускать известных хулиганов на свои стадионы, так как это может иметь слишком опасные последствия.

Для голландского футбола все происходящее является настоящей трагедией. Причем в данной ситуации большего всего страдают обычные футбольные фанаты. С приходом нового премьер-министра, Яна Петера Балкененде, снова заговорившего о запрете допуска на футбольные матчи иногородних болельщиков, служба пассажирских железнодорожных перевозок пригрозила прекращением предоставления услуг таким фанатам. Вместе с тем и введение системы идентификационных карт стало безотлагательной мерой. Руководство «Аякса» уже успело заявить, что фанаты будут допускаться на «Амстердам Арену» только после того, как предъявят паспорт, водительское удостоверение или идентификационную карту.

Многочисленные группы клубной поддержки с энтузиазмом отнеслись к такой идее и призвали обычных футбольных болельщиков к дисциплине, потребовав от властей занять более жесткую позицию в отношении хулиганов. Для того чтобы их голос был услышан, на многих футбольных матчах национального первенства, включая игру со сборной Белоруссии 7 сентября 2002 года, прошли массовые выступления законопослушных футбольных болельщиков. Однако чем все это закончится, остается только гадать.

Ниже приведена статья, посвященная настоящему положению дел в голландском футболе и влиянию, оказываемому на него хулиганами. Статья была написана неким «Рубеном» и, возможно, является именно тем призывом, к которому стоит прислушаться голландским властям.

«В этой статье вы не найдете бесконечных историй о противостоянии различных группировок, актах возмездия и вандализме футбольных хулиганов. В ней вы не прочтете забавных историй о том, как фанаты выбегали на поле, как они устраивали драки с полицией или пытались выяснить, кто круче. В ней нет даже разъяснений, как называется та или иная группировка и почему.

Причиной написания этой статьи стал тот факт, что практически каждый знает о существовании хулиганства в Голландии, которое может стать еще большей проблемой. Но только в чем же ее суть? Люди действительно хотят разобраться в том, что происходит в настоящее время вокруг голландского футбола и что может произойти в будущем.

Но для того чтобы понять это, мы должны посмотреть правде в глаза, не обращая внимания на ложь представителей средств массовой информации, футбольных клубов, чиновников из Королевской Футбольной Ассоциации Нидерландов, полиции, Министерства юстиции, городских муниципалитетов и т. д. Я говорю так потому, что они совместными усилиями проводят политику, направленную против так называемых хулиганов, но в результате ущемляются права истинных поклонников футбола, а это уже вызывает негодование даже у мирных фанатов. Конечно, я не могу говорить за каждого, но уверен, что многие фанаты поддержат меня. Я просто расскажу вам правду. Не более того, но и не менее.

Достаточно сложно говорить о хулиганстве в Голландии, когда у этого понятия нет даже четкого определения. Для того, кто ничего не знает о футболе, практически каждый человек, посещающий футбольные матчи, является хулиганом. Люди, которые иногда смотрят футбол на стадионах и по телевидению или которые читают о нем в газетах, думают, что хулиганы – это те, кто во время матчей распевает на трибунах песни и нецензурно выражается. Другие же называют хулиганами тех футбольных болельщиков, которые громят витрины магазинов и беспощадно избивают своих противников. А если верить голландским политикам, то каждый, кто носит футболку с цветами какого-нибудь клуба, обязательно является хулиганом.

Так как же все-таки определить хулигана? Для меня хулиган – это человек, фанатично преданный своей любимой команде, который всерьез интересуется ее жизнью и всем, происходящим вокруг нее. Команда – это часть его жизни, и никто не вправе лишать его этого. То же самое можно сказать и о других болельщиках с тем лишь отличием, что хулиганы иным способом отстаивают честь своей команды. Хулиганы готовы зайти намного дальше обычного или даже агрессивно настроенного фаната и буквально биться за свой клуб и, что не менее важно, за своих товарищей. Кроме того, они знают, как избегать проблем с полицией, так как знакомы с законами и с тем, как они работают. Именно поэтому они не появляются на стадионах или в местах скопления большого количества людей. Поэтому, если разгорается драка с другими хулиганами, шансы, что кто-то будет задержан или пострадают невинные люди, практически равны нулю.

В прежние времена, конечно, все было иначе. Футбольные матчи проходили в мирной обстановке, после них оставались приятные воспоминания, на стадионах царил энтузиазм и людей не покидало ощущение, что они – одна команда. Все знали друг друга, и это касалось не только болельщиков, но и игроков, технический персонал, администрацию и руководителей. В то время существовала прочная связь между болельщиками, особенно хулиганами. Инциденты случались довольно-таки часто, однако единственной их целью была демонстрация другим группировкам, что мы (фанаты «Аякса») самые крутые и нам просто нет равных. Если кто-то пытался возражать, то нарывался на серьезные проблемы.

Помимо всего прочего, это была еще и игра. Попытаться прорваться на трибуну противника или занять самые лучшие места, написать название своей команды в секторе хозяев – все это было простой, безобидной забавой. Для нашего поколения с 70-х и до начала 90-х годов стадионы являлись игровой площадкой. Конечно же, не обходилось без драк. Дрались и на трибунах, и рядом со стадионами, но со временем все кардинально изменилось. Теперь все это, включая вылазки фанатов на поле, практически исчезло. И тому есть две причины.

Первая – это появление телевизионной аппаратуры слежения, с помощью которой упростилось выявление в толпе нарушителей порядка. Хулиганы быстро извлекли из этого полезный урок и стали контролировать свое поведение как внутри стадионов, так и за их пределами.

Вторая причина заключается в появлении так называемых комбинированных билетов, дающих право на посещение матча и проезд в междугороднем транспорте. Теперь фанат уже не может посещать другие города, когда ему того захочется. Такая практика привела к тому, что полицейские, сопровождая болельщиков по дороге на стадион, стали обращаться с ними как со скотом. Правда, эта мера еще более ограничила возможность столкновений противоборствующих сторон.

Такое положение дел привело к тому, что на протяжении нескольких последних лет хулиганы были вынуждены переносить поле своих битв, которые проводились уже не только в дни матчей, со стадионов и прилегающих к ним территорий в места более пустынные. Все чаще хулиганы различных клубов назначают встречи за несколько часов и даже дней до очередной игры в каких-нибудь особых, укромных местах. В последнее время получила распространение новая тактика: хулиганы стали собираться на различных музыкальных мероприятиях, в частности на фестивалях музыки в стиле хаус.

Для многих из нас это своего рода новые стадионы и новый дом. Такие фестивали – довольно любопытная смесь из алкоголя, наркотиков и музыки, – обычно проходят с участием многочисленных хулиганов из числа фанатов других клубов. И это вполне объяснимо. Если ты не можешь драться на стадионе или рядом с ним, иди и ищи себе новое место, где у тебя будет такая возможность. На этих фестивалях практически нет полиции и телевизионщиков, что говорит о том, что количество хулиганских столкновений на таких мероприятиях будет только расти, так как вероятность быть задержанным здесь по сравнению со стадионом и центром города ничтожно мала. Помимо всего прочего, это означает, что количество участников столкновений пойдет на убыль.

Трудно сказать, сколько всего хулиганов в Голландии, поскольку их группировки не имеют постоянного состава. Конечно, центральное звено организовано очень хорошо, однако его окружает большое количество простых последователей. Они, конечно же, принимают участие в массовых драках, но не играют никакой руководящей и организационной роли. Например, костяк хулиганов «Аякса» составляют 200-250 человек, но, когда назревает что-нибудь серьезное, к ним присоединяются сотни. Однако для заранее спланированных выездных туров эта цифра значительно меньше и колеблется где-то между 20 и 150 бойцами с каждой стороны. В то же время это вовсе не означает, что такие встречи отличаются меньшим насилием. Все совсем наоборот, так как с обеих сторон сходятся наиболее крутые парни, не привыкшие сдаваться.

Кто-то, конечно, прочтет эту статью и подумает, что все это неправда. Тот, кто наблюдал за играми национальной сборной и видел лишь фанатов с лицами, выкрашенными в оранжевый цвет, и пестрыми париками, конечно, скажет, что в Голландии хулиганов совсем нет. И окажется неправ. Причина того, что мы не сопровождаем национальную команду, кроется в обоюдной ненависти друг к другу. Мы никогда не смогли бы стоять плечом к плечу, как это делают англичане, просто потому, что, где бы и когда бы мы ни встретились с фанатами сборной или других клубов, всегда случаются неприятности.

Именно поэтому планы формирования единой армии голландских болельщиков для участия в чемпионате Европы 2004 года в Португалии и чемпионате мира 2006 года в Германии являются пустой тратой времени. Такой армии не будет никогда, потому что «Аякс» никогда не будет заодно с «Фейеноордом», «Утрехт» – с «Аяксом», «Гаага» – с ПСВ «Эйндховен». Их взаимная ненависть со временем только возрастает, так что перспектива создания единой армии голландских фанатов сегодня далека как никогда.

Однако пресса не хочет слышать ничего подобного. Ей нужна такая армия болельщиков, о которой можно было бы писать бесконечно. Вся причина в том, что средствам массовой информации выгодно говорить о футбольном насилии, так как ничем другим они не могут привлечь внимания телезрителей и читателей газет. Да и вообще это единственное, что их сейчас интересует.

К сожалению, общество чаще всего знакомится только с негативной стороной поведения футбольных болельщиков, тогда как многие положительные аспекты остаются в тени. Такой подход оказывает отрицательное воздействие на формирование общественного мнения, ведь многие люди, которые не ходят на футбольные матчи или посещают их крайне редко, просто не знают, что происходит на самом деле. Их отношение к футбольным фанатам и хулиганам основано на том, что они прочли, услышали или увидели. Причем все всегда принимается за чистую правду, даже если на деле все совсем не так. Например, если газета регулярно публикует статьи с фотографиями дерущихся футбольных болельщиков, люди рано или поздно начнут считать каждого фаната хулиганом. Тогда как на самом деле на фото может быть изображена совсем небольшая группа, вызвавшая беспорядки.

Нам, футбольным фанатам, очень тяжело защищать себя от искажения фактов или прямой клеветы при освещении тех или иных событий, связанных с футболом. Когда мы отправляем электронное или обычное письмо в редакцию какой-нибудь газеты или на телевидение, пытаясь объяснить, что произошло в действительности, нас игнорируют, над нами смеются или обвиняют в попытке давления на прессу. Другая проблема заключается в том, что все средства массовой информации повторяют друг друга. Если одна газета уделяет большое внимание футбольным хулиганам, другая следует ее примеру и старается осветить эту же проблему уже в «лучшем» ракурсе. И пока продолжается этот фарс, мы ничего не можем сделать. СМИ всегда представляют только одну сторону проблемы – когда всегда виноваты болельщики. И этому есть масса доказательств.

1 сентября 2002 года матч между «Гронингеном» и «Аяксом» проходил без амстердамских болельщиков, которым было отказано в доступе на стадион. Такое распоряжение отдал мэр Гронингена, пришедший к этому решению после консультаций со сторонниками местной команды, уверившими его в том, что амстердамские фанаты обязательно создадут проблемы. Это означало, что болельщики «Аякса» понесли совершенно незаслуженное наказание, а посему они, группой в количестве 150 человек, решили организовать акцию протеста против несправедливого решения местных властей. В день проведения матча они направились в Гронинген на автомобилях и перекрыли шоссе, связывающее город со столицей, устроив на нем импровизированное футбольное поле. После переговоров с полицией фантаты спустя некоторое время убыли домой. Акция, носившая исключительно мирный характер, на всем ее протяжении снималась представителями телевизионного канала NOS (общественное телевидение). Но только что мы потом увидели в вечерних новостях? Лишь отдельные эпизоды и интервью с парой разгневанных водителей, застрявших в автомобильной пробке. В завершение репортажа корреспондент отметил, что данная акция протеста является позором для всего голландского футбола и было бы лучше, если бы власти запретили посещение матчей иногородними фанатами. Не кажется ли вам, что это очень странное предложение? Ведь те, кто принимал участие в этой акции, так и не попали на стадион.

11 августа 2002 года «Аякс» у себя дома, на «Амстердам Арене», играл с ПСВ «Эйндховен» в матче за Суперкубок Голландии. Группе поддержки ПСВ была выделена лишь часть из положенных 10-15 тысяч билетов. Поэтому утром в день матча фанаты клуба заблокировали центральные ворота тренировочной базы ПСВ, не позволив игрокам отправиться на стадион. В конечном счете игра началась на час позже, но, несмотря на то, что в этой ситуации протест имел исключительно мирный характер, масс-медиа (и Королевская Футбольная Ассоциация Нидерландов) выставили фанатов ПСВ сущими зверями. Глава Футбольной Ассоциации обвинил их не только в попытке срыва футбольного матча, но и в желании дестабилизировать ситуацию во всей стране.

Другой пример подобного предвзятого отношения имел место во время прямого эфира телевизионного шоу «Около десяти», состоявшегося 5 сентября 2002 года. Замысел передачи состоял в том, чтобы пригласить к разговору о криминализации футбола болельщиков различных клубов. Сторонники противоборствующих лагерей обычно противились появлению в одной программе из-за напряженности отношений и возможных эксцессов. Однако на этот раз они решили продемонстрировать, что являются не хулиганами, а обычными болельщиками, которые искренне хотят обсудить существующие проблемы и высказать наконец свою точку зрения.

К сожалению, у ведущего шоу было свое мнение на этот счет. Единственное, о чем он хотел говорить, так это о насилии вокруг футбола. На протяжении всей передачи он постоянно затыкал рот болельщикам, как только те начинали говорить о реальных проблемах. В конце концов фанаты «Аякса», не выдержав такого обращения, демонстративно покинули студию. Такая реакция, хотя и вполне объяснимая, была должным образом отыграна средствами массовой информации и политиками.

Они ведь никогда не ходят на стадионы как обычные болельщики, они очень важные гости, которым выделяются роскошные ложи, а потому они не имеют ни малейшего представления о том, что происходит на самом деле. Они читают сенсационные статьи в прессе и предлагают нелепые меры для решения проблем, вместо того чтобы разобраться с истинными причинами этих проблем. Так, например, они заявляют:

Янсен Ван Раай (член парламента, партия «Список Фортейна»): «Было бы неплохо поместить футбольных хулиганов в армейские казармы, чтобы они прошли там военную подготовку. Такие профессионалы своего дела просто обязаны служить в составе вооруженных сил страны».

Рейпстра (член парламента, «Народная партия за свободу и демократию»): «Нам необходимо принять более эффективные меры по борьбе с футбольными хулиганами. Можно использовать выездной суд, который выносил бы вердикты прямо на месте».

Балкененде (премьер-министр, партия «Христианско-демократический призыв»): «Было бы лучше, если бы мы запретили посещение футбольных матчей фанатам из других городов. Хватит уже терпеть выходки футбольных хулиганов. Я полагаю, это лучшее решение вопроса».

Политики и функционеры Королевской Футбольной Ассоциации Нидерландов хотят принять радикальные меры в целях борьбы с футбольным насилием и хулиганами. Но способны ли запреты на посещение стадионов иногородними фанатами, высокие штрафы и ограничения при допуске на футбольные матчи решить проблему? Ответ – нет! Во-первых, большинство хулиганов никак не проявляет себя во время матчей. Во-вторых, ничего не удастся изменить, если не прислушаться к мнению простых, мирных болельщиков и продолжать наказывать их за то, в чем они не виноваты. Такой подход лишь вызовет еще большее возмущение у болельщиков и ухудшит положение дел.

И если политики, руководители Футбольной Ассоциации и средства массовой информации действительно хотят положить конец футбольному хулиганству, они должны прислушаться к тому, что говорят эти люди, и уже затем действовать».

 

Глава 7

ГЕРМАНИЯ

Мое первое знакомство с немецкими футбольными фанатами произошло в 1980 году, когда я в составе Королевских ВВС проходил службу в Северной Германии. В одно воскресное утро я, в компании со своим товарищем, стоял в центре города Билефельд, наблюдая за одним очень интересным эпизодом – как человек, забравшийся на телефонную будку, осыпал руганью проходивших мимо пешеходов. Комичность ситуации заключалась в том, что этот тип был одет в форму солдата африканского корпуса Роммеля, был в защитных очках, плотно прилегающих к его глазам, и в танкистском шлеме.

Вдруг, как гром среди ясного неба, послышались выкрики футбольных фанатов, и, обернувшись, мы увидели приближающуюся группу неряшливо одетых молодых людей, которые, как позже выяснилось, оказались болельщиками местной «Арминии». Хорошо отдавая себе отчет в том, что мы англичане и находимся за границей, мы отошли в сторону уступив им дорогу. Они были очень молоды и выглядели, как типичные немцы: все с торчащими усами и в джинсовых куртках с нашивками. После того, как эта процессия нас миновала, мы посмотрели друг на друга и засмеялись. Но не от чувства облегчения, нет. Сравнив это с тем, что нам приходилось видеть дома, мы решили, что внешний вид немцев был достаточно комичен. И, конечно же, никакой угрозы они не представляли.

Однако их появление напомнило нам о том, что и мы тоже – болельщики, которые не были на футболе уже несколько недель. Поэтому мы решили проследовать за ними, чтобы посмотреть заодно и на местный стадион. Оказавшись на месте и наблюдая за фанатами, расположившимися на верхних ярусах своего сектора, мы поняли, что они представляют собой достаточно немногочисленную группировку. В ее составе к тому же было большое количество рядовых, проходящих службу в армейских подразделениях, базировавшихся в этом регионе. И они выбрали этот клуб потому, что точно так же, как и мы, очень любили футбол. Это первое посещение стадиона стало для нас впоследствии привычным и, надо сказать, очень приятным занятием. Интересно, что немецкие фанаты принимали нас тепло и не делали секрета из того, что считают нас немного сумасшедшими.

Спустя семь лет мне снова довелось побывать в Германии. Но на этот раз я столкнулся уже с совершенно иной атмосферой. Хотя хулиганство пришло в Германию намного позже Англии, оно успело охватить весь немецкий футбол. Хулиганское движение достигло такого подъема, что, когда сборная Англии направилась в 1987 году в Дюссельдорф, все были готовы к неминуемому столкновению двух противоборствующих футбольных лагерей. Все британские служащие, работавшие в то время в Германии, были строго предупреждены о последствиях, если они примут участие в разного рода беспорядках, и каждый наш шаг тщательно отслеживался местными властями. На самом деле инциденты ограничились немногочисленными стычками, включая одну, имевшую место на выходе со стадиона. Но в преддверии чемпионата Европы 1988 года в Германии английские фанаты поняли, что местные хулиганы могут там стать причиной больших проблем.

Главенствующую роль на том чемпионате играла местная полиция. С самого начала она предупредила, что не потерпит ни одной хулиганской выходки, и сохранила верность своему слову, быстро и эффективно реагируя на любую угрозу. В результате дело ограничилось простой словесной перебранкой, несмотря на все усилия противостоящих группировок. Единственным исключением стали массовые беспорядки в Гамбурге, которые возникли после поражения германской команды от сборной Голландии и, по общему мнению, стали одним из наиболее жестоких инцидентов за всю историю футбольной Европы.

Для немецких хулиганов чемпионат Европы 1988 года стал большим успехом. Не только потому, что они доказали всем, что больше не являются мальчиками для битья у себя дома, но и потому, что продемонстрировали способность дать бой любому противнику, даже англичанам. Подтверждение этому пришло несколькими неделями позже, когда полиция обнародовала цифры о количестве арестованных во время чемпионата. Из более чем 1200 задержанных болельщиков две трети оказались немцами. И хотя сборная Германии так и не стала чемпионом Европы, зато теперь немецких хулиганов знали все.

В наши дни, как мы увидим далее, движение немецких хулиганов представляет собой нечто гораздо большее, чем ужасные стрижки и неумение одеваться, над чем мы так привыкли потешаться в Англии. Во многих отношениях немецкая фан-культура является одной из самых интересных в Европе. Благодаря падению Берлинской стены в 1989 году теперь в рамках одной бундеслиги сосуществуют два различных хулиганских движения.

Помимо всего прочего, наметился и рост противостояния между хулиганами и группировками ультрас, выступающими на стороне одного клуба. Сторонники движения ультрас стараются следовать итальянскому стилю поведения во время футбольных матчей, тогда как хулиганы считают их простыми позёрами. Тем не менее основные причины конфликта – в возрастной разнице участников групп. В большинстве случаев сторонниками ультрас являются менее жестокие тинейджеры в возрасте от 15 до 20 лет, истинным же хулиганам 25-40 лет. Другая причина конфликта кроется в том, что старшие хулиганы стараются свято придерживаться принятых правил, тогда как молодежь все больше склоняется к применению оружия, что, вероятно, отражает ситуацию в нынешнем германском обществе.

Говоря языком цифр, наиболее крупные хулиганские группировки Германии молено сравнить с их английскими оппонентами. Такие клубы, как «Гамбург», «Динамо» (Берлин), «Шальке-04», без всяких проблем могут собрать толпу из 400-500 хулиганов и даже больше, если речь идет о матчах высокого уровня. Как ни странно, то же самое можно сказать и о ряде клубов из низших дивизионов, таких, например, как «Оффенбах», «Мангейм», «Лейпциг» и «Динамо» (Дрезден). Причем нельзя не отметить и потрясающую организованность таких групп. Говорят, что в одном из эпизодов видели, как лидер подобной группировки раздавал своим товарищам по оружию нарукавные повязки, чтобы те могли отличить друг друга во время драки!

Однако справедливости ради стоит отметить, что в последние годы полиция достаточно успешно борется с хулиганами. Не так давно, в ходе подготовки к Евро-2000, ею была проведена успешная операция по предотвращению выезда немецких хулиганов в Бельгию и Голландию, хотя это и вызвало определенную долю критики в адрес полиции. Тогда, вторя своим английским коллегам, многие борцы за гражданские свободы в Германии были возмущенны введением запрета на свободное передвижение граждан, у которых и в мыслях не было совершать что-либо противозаконное. Однако такая практика оказалась довольно эффективной. А после событий чемпионата мира 1998 года во Франции и ужасного инцидента, когда немецкие хулиганы чуть ли не до смерти забили железными прутьями французского полицейского Даниэля Нивеля, этот результат был расценен как крупный успех.

Еще одним позитивным результатом борьбы с массовыми беспорядками во Франции стало повышение эффективности так называемых фан-проектов, развернувших свою деятельность практически при каждом футбольном клубе Германии. Они в возникли в 80-х годах и первоначально создавались для оказания помощи фанатам в установлении контактов со своими клубами и полицией, а также для поддержания дружественных отношений с болельщиками других команд.

Например, в 1991 году в рамках фан-проекта «Боруссии» из Мёнхенгладбаха был организован ряд мероприятий, в ходе которых удалось собрать 21 тысячу марок, направленных затем в фонд помощи жертвам трагедии на «Хиллсборо». В результате такой акции между двумя клубами установились очень тесные контакты. Теперь очень часто можно увидеть красные футболки «Ливерпуля» на стадионе «Норд Кёрв», а зелено-черно-белые «Боруссии» – на «Энфилд Роуд».

Подобные инициативы имеют огромный успех в основном благодаря их четкой организации и отличному финансированию. Так, фан-проект при леверкузенском «Байере» поддерживается Футбольной Ассоциацией Германии, администрацией земли Северная Рейн-Вестфалия и города Леверкузен. В итоге его цели выходят далеко за пределы футбола и напрямую связаны с деятельностью различных футбольных организаций, а также полиции, школ и даже служб социального обеспечения и трудоустройства.

Одной из основополагающих целей фан-проектов является оказание посильной помощи в снижении уровня футбольного насилия как на стадионах, так и за их пределами. После чемпионата мира 1998 года во Франции именно их антихулиганский аспект привлек многочисленных футбольных болельщиков, так как теперь у них появился сравнительно простой способ высказать свое мнение относительно всего происходящего.

Однако, принимая во внимание то, что хулиганское движение Германии вновь переживает подъем, фан-проекты не являются единственным решением проблемы, связанной с эскалацией насилия. Остается лишь отметить, что продолжительное существование таких фан-проектов пошло на пользу немецкому футболу.

Ниже я привожу статью, которая, на мой взгляд, свидетельствует о достаточно глубоком знании ее автора истории хулиганского движения в Германии и нынешнего положения дел. С автором я знаком уже многие годы, но он, по ряду причин, попросил опубликовать свои заметки под псевдонимом Лаксель, КА – Германия.

Но прежде чем завершить вступительную часть, я хотел бы рассказать вам об одном забавном случае, о котором сам услышал совсем недавно. Он является, пожалуй, одним из самых комичных эпизодов, с которыми мне когда-либо доводилось сталкиваться на футбольных стадионах.

В наши дни, благодаря работе полиции, стюардов, кабельного телевидения и т.д., беспорядки на стадионах в Германии практически прекратились. Один из последних инцидентов, который можно отнести к числу наиболее серьезных, имел место 6 декабря 1992 года на матче с участием «Шальке-04». В гости в Гельзенкирхен тогда приехал «Кёльн», чьи болельщики рассматривали эту игру в качестве одного из этапов празднования Рождества, потому и заявились на стадион в типичном для футбольных фанатов стиле, вырядившись в Санта-Клаусов.

К сожалению, во время игры на трибунах вспыхнули беспорядки, в результате чего несколько сотен поклонников «Кёльна», смяв разделительные ограждения, устремились в сторону основных сил хозяев. Неудивительно, что вид толпы несущихся им навстречу Санта-Клаусов привел в дикий восторг местных болельщиков. Однако радость была недолгой, так как в разгоревшейся стычке пострадало очень большое количество поклонников футбола.

Проблема для фанатов «Кёльна» заключалась в том, что «Паркштадион» стал одним из первых стадионов в Германии, оборудованных современной телевизионной аппаратурой слежения. С ее помощью полиции удалось определить зачинщиков и наиболее рьяных участников стычки, которые впоследствии были сурово наказаны.

А теперь представьте себе реакцию судей, когда пленка с записью происшедшего на стадионе была показана в зале суда!

Итак, вот обещанная статья.

«Хулиганы ФРГ, хулиганы ФРГ...» – футбольные фанаты всей Европы знакомы с этой кричалкой по матчам с участием немецкой национальной команды. Для нас это объединяющий лозунг. Общий символ как для простых фанатов, так и хулиганов.

Хулиганское движение в Германии зародилось только в 70-х годах, но в течение последних 10-15 лет претерпело ряд значительных изменений. Наподобие Англии, многое было обусловлено коммерциализацией футбола. Матчи первого дивизиона бундеслиги стали большим семейным мероприятием, когда богатенькие мамочки и папочки приводили на стадионы своих хорошо образованных детишек, вырядившись при этом в клубные футболки мюнхенской «Баварии», Дортмундской «Боруссии» и даже «Манчестер Юнайтед», чтобы со счастливыми лицами наблюдать за игрой. Такое положение дел наряду с ужесточением полицейских мер и введением исключительно сидячих мест на трибунах, что принесло клубам немалые деньги, оттолкнуло от игры ее традиционных поклонников. Фанаты серьезно обозлились из-за того, что их песни и речевки стали никому не нужны.

В итоге первый дивизион перестал быть похожим на второй. Более того, большинство сильнейших хулиганских группировок сложилось вокруг клубов, играющих во второй и даже третьей (региональной) лигах. Так произошло потому, что футбол там смог успешно пережить коммерциализацию, сохранив связь с рабочим классом. Фанаты низших дивизионов по-прежнему отдаются игре со всей страстью и отличаются грубыми нравами, тогда как оскорбительная брань и агрессия, направленные против гостей, не считаются неспортивным поведением. Именно на матчах этих лиг и происходят самые кровопролитные и ожесточенные схватки фанатов.

Один инцидент случился в 1999 году, когда «Мангейм» отправился в гости к «Оффенбаху». Так как два этих города находятся на расстоянии всего лишь 50 миль друг от друга, за «Мангеймом» последовал огромный десант его болельщиков – из 4000 человек, 400 из которых смело можно было считать злостными хулиганами. Во время игры местные фанаты (около 500 бойцов) решили атаковать трибуны гостей, и только с прибытием специальных подразделений полиции враждующие лагеря удалось развести в разные стороны.

В конце концов хулиганы «Оффенбаха» все-таки реализовали свой злой умысел, напав на гостей и вынудив полицию применить водометы, чтобы сдержать их натиск. Однако вскоре и хозяева и гости просочились на соседние улицы, где столкновения продолжились. После того как фанаты напали на полицейскую машину, буквально разворотив ее на части, стражам порядка для успокоения толпы пришлось даже сделать несколько предупредительных выстрелов.

К тому времени, как все улеглось, более 100 человек получили ранения, включая 25 полицейских, погибла одна полицейская собака, а 28 фанатов были арестованы. Власти назвали эти беспорядки самым жестоким инцидентом последнего времени, имевшим место в Германии.

В отличие от других европейских стран, это был один из тех редких случаев, когда атакам хулиганов подверглась сама немецкая полиция. Следует учесть, что в Германии к полицейским относятся с огромным уважением и нападение на блюстителя закона считается тяжким преступлением, за которое можно легко угодить за решетку. При этом не скажешь, что и полиция, в свою очередь, не очень серьезно относится к выходкам футбольных хулиганов. Даже простое использование мобильного телефона на стадионе может навлечь на вас серьезные неприятности, если полицейские посчитают, что вы замышляете что-то недоброе.

Многие полагают, что, солидаризируясь с правительством, полиция рассматривает борьбу с хулиганами как средство демонстрации обществу, какими опасными могут быть антисоциальные группы и какой жестокой может быть власть в борьбе с ними. Возможно, именно поэтому приговоры по обвинению в хулиганстве в Германии так строги. Часто можно услышать, что за растление малолетних получают меньший срок, чем за участие в массовых хулиганских беспорядках. Это также показывает, насколько эффективными могут быть действия полиции по ограничению свободного передвижения граждан. Так, полиция предотвратила выезд немецких хулиганов на чемпионат Европы 2000 года в Бельгии и Голландии. Так же легко полиция может получить разрешение суда на установку телевизионных камер слежения там, где посчитает это необходимым. Именно этих двух вещей боятся многие немцы, поэтому они порой сами помогают правительству контролировать своих граждан. А такой контроль означает власть и силу.

Другим фактором, вызывающим не меньшую обеспокоенность германского общества, является то, что местные средства массовой информации полностью игнорируют все, что происходит вокруг футбола. Даже очень серьезные инциденты занимают в газетах всего лишь несколько строк, а телевидение не показывает практически ничего. Так происходит якобы из-за того, что СМИ проводят политику, не позволяющую им предавать огласке выходки футбольных хулиганов. Однако многие считают, что это замалчивается из-за обычного в таких случаях давления государства.

Конечно же, хулиганам это только на руку. При этом стоит признать, что немецкие хулиганы организованы значительно хуже, нежели их английские и голландские коллеги. Здесь практически не существует таких понятий, как наблюдатель и разведчик. Разумеется, для назначения места и времени драк активно используются мобильные телефоны, однако все разговоры о страстной привязанности немецких хулиганов к Интернету являются не более чем простым журналистским мифом.

Также необходимо сказать о некоторых особенностях, которые отличают столкновения местных хулиганов со своими противниками. В Германии драки между хулиганскими группировками называются «состязаниями», они проходят в соответствии со строгими правилами. Никто не приносит с собой ни ножей, ни бейсбольных бит, а нападения на простых фанатов или даже группировки ультрас вообще неприемлемы. Хулиганы бьются против хулиганов, и именно поэтому большинство «состязаний» носит честный характер. Однако нельзя утверждать, что при этом не возникает никаких проблем. Конечно же, это не так. Но обычно они возникают стихийно, в пылу борьбы.

К сожалению, все складывается совершенно иначе, когда национальная команда Германии встречается с другими сборными. Противники уже не хотят следовать нашим правилам, и потому мы вынуждены принимать их условия игры. Зачастую это означает использование оружия, что само по себе является вопиющим фактом.

Можно поспорить с тем, что немецкая фан-культура стала обретать свою специфику, вследствие отказа хулиганов от традиционных моделей поведения. Например, мода на название своих группировок, перенятая у англичан, стала проходить. Основная причина этого кроется в том, что многие современные немецкие хулиганы отдают предпочтение тому, что происходило в 80-90-е годы с участием таких группировок, как «Адлер Фронт» («Франкфурт»), «Разрушители» («Карлсруэ») и «Гельзен Сцена» («Шальке-04»), и не хотят отступать от традиции. Теперь же хулиганы называют друг друга обычно по имени клуба.

Другой аспект английской фан-культуры, который так и не получил своего распространения в Германии, это страсть к одежде. Конечно, стиль очень важен, но хулиганство – это скорее то, как ты работаешь кулаками, нежели эмблема фирмы на твоих брюках. Немцы находят достаточно забавным, что англичане определяют своего врага по тому, как он одет! Стоит заметить, что некоторые компании даже пытались выпускать специальную хулиганскую одежду. Такими марками были «Pitbull», «Hooligan» и «Category С», которые в итоге смогли стать лишь одеждой карланов <российское «карланы» – производное от «карлики». В Англии их чаще всего называют wannabe's. Так хулиганы именуют совсем юных подростков школьного возраста, сгорающих от жажды обретения соответствующей репутации, позволяющей им надеяться на включение в ряды «фирмы»>.

Другим существенным отличием, наблюдаемым в последние годы, стало то, что все большее количество хулиганских групп стало объединяться в союзы со своими коллегами из других клубов. Среди них: «Штутгарт» и «Карлсруэ», «Оффенбах» и «Байер», «Шальке-04» и «Нюрнберг» и, что удивляет больше всего, мюнхенская «Бавария» и «Мюнхен-1860». Некоторые из подобных союзов заключены даже с голландскими клубами. Так, «Шальке-04» сотрудничает с «Твенте», а бременский «Вердер» – с «Родой».

Тем не менее англичане по-прежнему считаются лучшими, и многие немецкие хулиганы с большим уважением относятся к таким группировкам, как «Интер Сити Ферм», «Соул Крю» и «Сервис Крю». Такую репутацию они завоевали благодаря тому, что никогда не отступают и всегда полны решимости добиться результата, как дома, так и в гостях. Одна интересная история, связанная с немецкими хулиганами и их английскими соперниками, случилась в 1992 году, когда в гости к «Штутгарту» пожаловал «Лидс». Тогда накануне матча около 30-40 участников «Сервис Крю» задали хорошую трепку толпе из 100-150 немецких любителей. Комичность ситуации заключалась в том, что, пока эти горе-болелы пытались спастись за ограждением, истинные немецкие хулиганы пытались вырваться наружу, чтобы сразиться с наступающими фанатами «Лидса»!

Когда же им все-таки удалось добраться до англичан, силы более-менее выровнялись, однако сражение все равно завершилось поражением местных фанатов.

Определенное уважение вызывают у немецких болельщиков встречи сборных команд, и Англия всегда является одним из самых серьезных противников. Немецким хулиганам хорошо известно, что, если любой английский клуб или английская национальная сборная проводят свои матчи в Германии, их всегда сопровождает огромный десант фанатов. Это является одним из определяющих факторов в отличиях двух фан-культур. Английскими хулиганами подобные игры рассматриваются как войны, тогда как немцы относятся к ним с позиции искателей приключений. Если большинство английских фанатов рождается с чувством любви и преданности к своей команде, то их немецкие коллеги сами выбирают свой клуб без всякого давления со стороны родителей, братьев и друзей. Особенно это относится к хулиганам, сопровождающим национальную команду. Во время международных матчей среди ее болельщиков присутствует дух товарищества, который объединяет даже самых непримиримых противников. Благодаря этому сборную

Германии во время ее выездов поддерживает все большее количество фанатов. В Бельгии в 1995 году их было 600 человек, немногим меньше в Роттердаме в 1996 году и почти 700 в Лансе во время чемпионата мира 1998 года. В том самом Лансе, где ими чуть ли не до смерти был избит французский полицейский Даниэль Нивель.

Единственное место в Европе, куда не выезжают немецкие хулиганы, это Англия. Конечно, существуют некоторые опасения относительно того, что может случиться в ходе такого визита, однако главная причина кроется в проблемах, связанных с дорогой. Колесить по Европе достаточно просто, но для того, чтобы пересечь пролив, вам необходимо брать билет на паром или поезд, что позволяет властям легко контролировать действия и перемещения хулиганов, многие из которых, как показала практика, часто задерживались на границе и отправлялись обратно домой. Сегодня немецкие фанаты не особо переживают по этому поводу, что, однако, не очень-то на них похоже! Тем не менее стоит англичанам самим приехать в Германию, как местные хулиганы тут же готовы дать им решительный бой.

В то же время англичане – не самые главные соперники. Такая честь принадлежит голландцам. Корни взаимной вражды, конечно же, уходят в историю Второй мировой войны, когда фашистская Германия завоевала Голландию всего за три дня. Неудивительно, что жители страны тюльпанов затаили на немцев глубокую обиду. Кроме того, нация испытывает чувство вины за то, что многие тогда сотрудничали с фашистским режимом. Теперь все это сказывается главным образом на футболе.

Первые наиболее ожесточенные столкновения фанатов двух стран произошли во время чемпионата Европы 1988 года, когда голландцам все-таки удалось взять верх над сборной ФРГ у нее дома. Голландские фанаты буквально сходили с ума, празднуя победу своей команды, когда во время этого пиршества пронесся слух, что один из игроков сборной Нидерландов демонстративно подтерся футболкой национальной команды ФРГ. В тот вечер вся Германия словно обезумела, а сотни местных хулиганов устроили крупную драку с голландцами в центре Гамбурга. Столкновения сопровождали игры двух сборных и в 1989 году.

Ненависть еще более окрепла годом позже, в 1990-м, когда наша команда встречалась со сборной Голландии на чемпионате мира в Италии. Волна негодования прошла в рядах немецких фанатов, когда с поля был удален Руди Фёллер, ответивший на плевок Франка Райкаарда, которому арбитр матча тоже показал красную карточку за неспортивное поведение. Сразу же после этого эпизода драки стали вспыхивать одна за другой по всем городам вдоль германско-голландской границы. Встречи двух национальных сборных в 1996 и 1998 годах также не обошлись без серьезных столкновений.

Упоминание о Второй мировой войне приводит нас к одному из наиболее значимых и существенных аспектов хулиганского движения в Германии – политике. Многие считают, что все хулиганы стройными рядами вливаются в состав сил неонацистов или принадлежат к движению крайне правых. Однако это не так. Конечно, они не отрицают силовых методов борьбы с противником тогда, когда их провоцируют, например, когда оскорбления переходят все границы. Но война закончилась около 60 лет назад, и немецкий народ даже стал вновь испытывать чувство национальной гордости. Во время чемпионата мира 2002 года по всей стране были проданы все государственные флаги, чего не случалось уже многие десятилетия.

Да, в Германии, как и во всех других странах, присутствуют крайне правые элементы, но их деятельность главным образом разворачивается на востоке. На западе можно увидеть большое количество хулиганов из других стран, на востоке же – в основном немцы. Так, многие из хулиганов бывшей ГДР принадлежат к движению ультраправых, среди которых нельзя не заметить многочисленных бритоголовых.

Объединение Германии в 1989 году сыграло очень важную роль в развитии хулиганского движения. Как-никак национальный футбол пережил ряд важных перемен, и хулиганы с запада повалили в поисках новых ощущений на восток. Полиция там была доведена до отчаяния, а драки не прекращались. Восточные хулиганы очень быстро извлекли уроки из сложившейся ситуации и сейчас являются достаточно мощным противником, с ненавистью относящимся ко всем клубам Западной Германии. Наиболее жестокие хулиганы собраны в Берлине, особенно среди поклонников «Динамо», бывшего клуба ШТАЗИ. Так же серьезную силу представляют фанаты из Магдебурга, Дрездена и Лейпцига. Тем не менее, как и все восточные клубы, они редко куда выезжают, поэтому основные столкновения происходят во время визитов команд с запада.

Удивительно, что, в то время как многие из них принадлежат к ультраправому крылу, они часто провоцируют нас песнями и флагами бывшей ГДР!

Для большинства немецких хулиганов соперничество запада и востока носит крайне жестокий характер. Об этом говорят долгие годы, но до сих пор ничего грандиозного так и не произошло. Однако в один прекрасный день все может измениться, как только две стороны сойдутся лицом к лицу. Вот тогда-то мы и узнаем, кто в Германии самый крутой.

«Хулиганы ФРГ!»

 

Глава 8

ИТАЛИЯ

В 1980 году, когда хулиганское движение в Англии еще стремилось к своему зениту, а ваш покорный слуга был младшим техником в Королевских ВВС, мне посчастливилось провести несколько недель на Сардинии, где нам пришлось потрудиться в эскадрилье истребителей «Харриер».

На следующий день после нашего прилета мы узнали от одного местного жителя, что в субботу «Кальяри» встречается с «Ювентусом». Так как многие из нас были фанатами футбола, которые ни разу в жизни не посещали матчей итальянского первенства, то мы решили почтить эту игру своим присутствием и показать итальянцам, что на самом деле представляют собой настоящие английские болельщики.

К сожалению, огромное количество работы и жуткое похмелье внесли существенные коррективы в наши планы, так что на игру смогли отправиться только трое самых стойких. Среди них оказался уроженец Глазго, именуемый нами, ясное дело, не иначе как Джоком <джок, джоки – презрительное прозвище, данное шотландцам англичанами, потешающимися над забавным, по их мнению, именем Джок. В свое время, кстати говоря, сборную Шотландии возглавлял Джок Стин.>, который славился тем, что все его тело покрывала вытатуированная футболка «Селтика». К нему присоединился гигант габаритами шесть на шесть футов, «гунер» <полупрезрительное прозвище, присвоенное болельщикам «Арсенала» в противовес их официальному названию «ганнерс» (gunners – «канониры). Тем не менее фанаты „Арсенала“ достаточно спокойно относятся к нему и даже пользуются этим менем, содержащим игру слов. Его можно понимать и как „громила“, „головорез, „неприятный тип“, и как „тупица, «болван“, «неумеха“.> по кличке Малыш (а как иначе?), ну и, конечно же, я.

Наш итальянский на тот момент не позволял заказать даже три традиционные бутылки пива, но, чтобы не нарушать привычный ритуал во время шествия на стадион, мы накупили себе различных шарфов и флагов в качестве сувениров, после чего расположились в секторе за воротами в ожидании начала матча.

Мы быстро поняли, что итальянские футбольные фанаты – истеричные типы. Даже угловые удары сопровождались самыми неимоверными воплями, а в один из моментов, когда игрок «Кальяри» угодил в штангу, я думал, что скакавший передо мной фанат покончит жизнь самоубийством.

Привыкшие к напряженной и взрывоопасной атмосфере, царившей на матчах в Англии, мы стали относиться к такому роду эмоциональной разгрузки с некоторым чувством юмора. Однако с началом второго тайма Малыш заметил, что вокруг наших мест образовалось пустое пространство и, не обращая внимания на продолжавшуюся игру, злые глаза смотрели уже не на поле, а на нас.

Как говорится, мы попали. Последние сомнения исчезли с приближением одного из местных, смачно плюнувшего нам под ноги.

В то время как мы разрабатывали планы побега из сектора, под завязку набитого сумасшедшими итальянцами, многие из которых хорошо помнили о погромах, учиненных толпами наших земляков несколькими месяцами ранее в Турине, к нам подошел парень средних лет, сказавший: «Они думают, что вы враги. Машите вашими флагами». Раздираемый на части желанием сохранить для своей коллекции флаг «Кальяри» в девственной чистоте и выбраться отсюда живым, скоро я уже вовсю махал им над головой, как и мои коллеги. И хотя пустое пространство вокруг нас по-прежнему сохранялось, мы перестали чувствовать на себе испепеляющие взгляды фанатичных хозяев.

Когда мы возвращались домой, меня вдруг поразила одна мысль. Как и большинство тогдашних английских болельщиков, я справедливо полагал, что равных нам футбольных фанатов просто не существует, мы непобедимы. Сама идея, что кто-то посмеет бросить нам вызов, была смешной. И даже если бы такое произошло, то мы бы без особых проблем отпрессовали таких героев, потому что... потому что мы англичане. Именно так.

Я абсолютно уверен, что до сих пор многие думают так же. Достаточно посмотреть репортаж о бесчинствах английских хулиганов в Марселе во время чемпионата мира 1998 года. Но вечер, проведенный на стадионе «Кальяри», преподал мне хороший урок.

С того дня я стал пристально наблюдать за всем, происходящим вокруг итальянского футбола, и хотя сама игра меня почти не интересовала, события вне футбольных полей просто поражали своим размахом. В последние годы обстановка на трибунах итальянских стадионов претерпела существенные изменения, и то, что сегодня на них происходит, вызывает изумление даже у англичан. Дело в том, что за всем этим стоят группировки ультрас.

Термин «ультрас», как правило, ассоциируется с простыми хулиганами, однако это не всегда так. Хулиганов можно определить по одной лишь агрессии, тогда как ультрас в футбольном понимании – это всеобъемлющий термин, уходящий своими корнями глубоко в политическую историю Италии. Действительно, политика занимала центральное место в движении ультрас с самого его зарождения в конце 60-х годов.

Основной причиной такого положения дел в послевоенной Италии стало довольно быстрое распространение политического конфликта на все сферы жизни общества, включая спорт. В футболе же политические разногласия привели к тому, что одни команды стали считаться левыми, а другие – правыми, в зависимости от социального статуса их сторонников. Например, в Милане одноименный клуб стал командой традиционно левого рабочего класса, тогда как «Интернационале» представлял более богатый средний класс, что в результате обусловило большую поддержку правых.

Неудивительно, что политические пристрастия, распространившиеся на футбольные трибуны, создали благоприятную почву для деятельности экстремистских элементов, что особенно коснулось правого крыла. Когда итальянскому «Общественному движению» было запрещено проведение акций на улицах городов, оно обратило свои взоры в сторону антисоциальных элементов, наводнивших стадионы, рассчитывая на их поддержку и по ходу дела вербуя новых сторонников. В результате многие футбольные клубы, включая «Лацио» и «Интер», стали колыбелью правого экстремизма.

Одним из последствий такого политического влияния стало появление непримиримых противников и возникновение клубных альянсов. Примером тому может послужить «Болонья», чья группировка ультрас, объединив усилия со своими левыми коллегами из «Милана», повела борьбу с крайне правой группировкой ультрас «Лацио». Это также привело к появлению у различных групп ультрас своеобразной униформы: зеленые парки или камуфляжные военные куртки и брюки, кепки с банданами, повязанными вокруг шеи так, чтобы их легко можно было в случае стычки натянуть на лицо.

Еще одним политическим аспектом в деятельности ультрас с самых первых дней их существования стала организация членства. Это позволяло группировкам развиваться в нечто большее, чем в простое объединение фанатов. Они становились настоящими общественными организациями, основной целью которых была поддержка любимой команды.

Движение ультрас также переняло обычную практику из области политики, заключавшуюся в выкрикивании лозунгов и изготовлении флагов и транспарантов, выражающих чувства футбольных болельщиков. Не так давно, а именно в феврале 2000 года, министр внутренних дел Италии запретил демонстрацию всех политических флагов на стадионах, после того как «Иридучибили» <«непримиримые (ит.)»>, группировка фанатов «Лацио», вывесила транспарант, прославляющий сербского лидера Аркана.

Однако необходимо отметить, что выступления и атрибутика ультрас во время футбольных матчей в основном носят довольно аполитичный характер. Не политика, а постановка впечатляющих театрализованных представлений, в ходе которых может использоваться все – от транспарантов, сигнальных ракет и хорового пения до лазера, – является одной из главных особенностей поведения итальянских болельщиков, резко отличающей их от английских коллег.

В то время как английские фан-клубы являются не чем иным, как питейными заведениями или местами, где можно достать билет, а связь болельщиков со своими клубами практически отсутствует, в Италии все обстоит совсем иначе.

Причина этого достаточно проста. Так как планирование различных мероприятий в день матча требует времени и больших финансовых расходов, ультрас приходится организовывать сбор крупных денежных средств. Поэтому практически каждая такая группировка пополняет свой бюджет за счет организации специальных автобусных рейсов на выездные матчи и продаж сувениров – шарфов, шапок и наклеек с названием клуба или его эмблемой. Такая деятельность настолько выгодна для некоторых богатых клубов, что они уже сейчас выставляют товар подобного рода в собственных магазинах, где продают его наряду со своей официальной продукцией. Проще говоря, значительная часть доходов от такой деятельности поступает непосредственно группировке, которая использует вырученные средства для производства флагов и транспарантов, а также закупки пиротехники.

Кроме того, многие группы разработали такую схему членских взносов, которая позволяет собирать значительную сумму денег перед началом каждого сезона. Другим положительным аспектом является то, что это дает возможность каждому участнику группы почувствовать, что он является неотъемлемой частью движения ультрас и играет в нем свою собственную роль, какой бы она ни была на самом деле.

Совершенно очевидно, что организация, стоящая за подобной деятельностью, носит достаточно разветвленную сеть, что подводит нас к другому важному аспекту жизни и работы итальянских ультрас – структурности.

Центральное звено группировок крупнейших клубов, состоящее из старших и наиболее уважаемых ее членов, определяет все – начиная с дизайна флагов и заканчивая текстами песен, распеваемых в день матча. Их окружают люди, отвечающие за финансовые вопросы, транспорт, закупки и даже приобретение билетов у клуба. Возможно, кто-то удивится, когда узнает, что среди этих людей иногда встречаются женщины.

Нет сомнения в том, что итальянская фан-культура оказала огромное влияние на европейский футбол, и хотя подобный уровень редко где встретишь, такая практика показывает, чего можно достичь, когда у фанатов появляется желание и стремление к созданию собственной организации. К сожалению, хотя многое в итальянском футболе является положительным примером, у группировок ультрас есть и своя темная сторона.

Подобно тому, как это было в Англии, столкновения итальянских болельщиков на протяжении десятилетий носили постоянный характер, а с рождением движения ультрас и эскалацией клубных противостояний в начале 70-х годов эта проблема приобрела совершенно иное измерение. Наконец, Федерация футбола Италии провозгласила день 21 декабря 1975 года «днем дружбы», с тем чтобы фанаты забыли о прежних конфликтах и начали заново строить свои отношения.

Можно сказать, что в некоторой степени эта акция увенчалась успехом, который во многом был обусловлен спадом в деятельности различных политических движений в середине 70-х.

Однако спустя два сезона проблемы не только вернулись к прежнему уровню, но и усугубились, на что повлиял ряд существенных факторов. Одним из наиболее важных следует признать гнев итальянцев из-за крушения их политических надежд, что сказалось в ходе многочисленных уличных стычек между сторонниками правых и левых. Более того, Италия того времени переживала бум развития молодежной культуры, в частности движения скинхедов. Вкупе с ксенофобией и расизмом оно привело к стремительному росту количества правых, особенно среди тех групп ультрас, которые являлись сторонниками именно этого политического направления.

Не меньшая роль принадлежала полиции, которая стала большой проблемой для ультрас из-за своего твердого намерения взять под контроль ситуацию на футбольных стадионах. В результате это заставило футбольные группировки переместить поле своих битв со стадионов на улицы, кульминацией чего стала гибель одного из фанатов во время римского дерби «Рома»-«Лацио» в 1979 году.

К концу 80-х феномен ультрас распространился на клубы низших серий итальянской футбольной лиги, и на фоне общего снижения политической активности акцент стал смещаться в сторону более склонной к мятежу провинции. Группировки ультрас, принадлежащие таким клубам, как «Верона», «Аталанта» и «Брешия», строили собственную политику, направляя все усилия на защиту своей территории и своих цветов.

То же самое относилось и ко многим более богатым клубам, фанаты которых неожиданно столкнулись с тем, что им пришлось делить свои сектора и трибуны с мелкими группами, состоящими в основном из подростков, рассматривающих посещение футбольных матчей как повод для драки. У этих итальянских казуалов, известных под прозвищем «Кани Шиолти» («Бродячие псы»), не было времени на заключение всяких там альянсов и соблюдение правил. Вместо всех этих церемоний они старались создать как можно больше проблем не только для своих соперников, но и для полиции, у которой вновь появился интерес к происходящему вокруг футбольных матчей.

Приводимая ниже статья создает достаточно ясную картину того, что происходит сейчас в Италии и почему. Она написана Лоренцо Контуччи и переведена на английский абердинцем Стэном Теином и Ивонной Скотт, за что я им очень благодарен.

Однако, прежде чем перейти непосредственно к самой статье, я должен остановиться на трех важных моментах, касающихся итальянского футбола, и в первую очередь стоит обратить внимание на средства массовой информации.

В такой фанатично относящейся к спорту стране, как Италия, никого не должно удивлять наличие большого количества спортивных изданий, на чьих страницах первое место, конечно же, принадлежит футболу. Тем не менее, как и во многих других европейских странах, журналисты не склонны замечать позитивные моменты, связанные с национальным футболом, обращая все внимание только на негативные.

Такая тенденция получила свое развитие в начале 70-х, когда любой инцидент с участием футбольных фанатов получал самое поверхностное освещение. Но начиная с середины 70-х событиям на трибунах и деятельности группировок ультрас за их пределами стали посвящаться целые газетные разделы. В конечном счете такое внимание прессы привлекло полицию, которую все больше стал тревожить тот факт, что подобные публикации оказываются не сдерживающим фактором для футбольного насилия, а, наоборот, его катализатором.

В результате пресса разразилась критикой в адрес полиции, которая, в свою очередь, ужесточила меры по борьбе с ультрас.

Однако сенсационный характер статей и репортажей привел к тому, что ультрас стали обвинять журналистов в домыслах и лжи, устроив на некоторых из них настоящую охоту. Некоторые группы даже стали писать имена таких нерадивых журналистов на своих транспарантах. Один из наиболее заметных инцидентов связан с Альдо Бискарди, ведущим популярного спортивного шоу «Иль Процессе Дель Лунеди» («Разбирательство по понедельникам»).

После гибели болельщика «Ромы» накануне игры с «Миланом» Бискарди выступил с яростной критикой в адрес ультрас, и когда полиция по горячим следам задержала трех подозреваемых, ультрас «Милана» пришли в негодование, обвинив во всех своих бедах непосредственно журналиста. Их ответ не заставил себя долго ждать. Уже на следующей домашней игре «Милана» они представили публике специально изготовленный транспарант, на котором было написано: «Бискарди, ты – ублюдок!»

Следующее, на чем мы должны остановиться, – это поддержка итальянской национальной сборной. Надо сказать, что к поддержке своей сборной команды ультрас относятся с некоторой апатией – только потому, что не в силах забыть о взаимной вражде. Поэтому и отказываются выступать единым фронтом.

Один из наиболее ярких примеров того, насколько абсурдным может оказаться поведение болельщиков на матче с участием сборной, имел место на чемпионате мира 1990 года в Италии, когда фанаты «Наполи» отказались поддерживать национальную команду, удостоив этой чести своего кумира Марадону. В итоге фанаты других итальянских клубов стали болеть за все команды, игравшие против Аргентины. И даже скинхеды (!) самозабвенно болели за Камерун.

В наши дни дело уже не доходит до таких крайностей, но основные идеалы фанатов остаются неизменными, так что поддержка национальной сборной в основном ложится на плечи семей и корпораций.

И последнее, на что стоит обратить внимание в итальянском футболе, – это его будущее. Несмотря на всю ту поддержку, которую оказывают группировки ультрас своим командам, в национальном футболе находится место и для негативных моментов. Зачастую противостояние фанатов принимает самые крайние формы насилия, как, например, в феврале 1995 года. Тогда по всей стране были отменены все спортивные состязания, назначенные на выходные дни, в знак протеста против убийства одного из фанатов «Дженоа» накануне игры с «Миланом».

Прежде всего я говорю о давлении, которое оказывают ультрас на свои клубы. Истории о том, как группы фанатов угрожали клубам массовыми беспорядками, если те откажутся предоставлять им бесплатные билеты, стали уже частью истории, несмотря на то что Федерация футбола Италии называет такую практику незаконной. Также доподлинно известно, что определенные группы имеют непосредственное влияние на заключение контрактов с игроками и их трансферы и даже преуспели в том, что некоторые решения, связанные с жизнью клуба, принимаются в их пользу.

Проблема для футбольных клубов заключается в том, что, позволив ситуации развиваться в данном направлении, они уже не способны справиться с таким положением дел. И тогда как жизнь многих из них завязана на фондовый рынок, деятельность ультрас напрямую влияет на будущее благосостояние команды. В конце концов, какую пользу и кому приносят вырванные сиденья, буйствующие фанаты и сжигаемые на трибунах стадионов флаги?

Трудно представить, как клубы будут решать эту сложную задачу. Но, учитывая статус и важную роль ультрас, не будет неожиданностью, если за столом переговоров по решению данной проблемы в качестве одной из сторон мы увидим именно эти группы.

Теперь сама статья.

«Движение ультрас зародилось в Италии в конце 60-х и окрепло на волне политического протеста, который охватил страну с середины 60-х годов, когда многочисленные группы студентов и „синих воротников“ <рабочие высокой квалификации, относимые ныне многими социологами к инженерно-техническим кадрам> начали выражать свое недовольство руководством страны.

В эпоху, когда уличные столкновения различных политических течений были повседневным явлением, эти группы формировались на основе определенных политических пристрастий, хотя центральное место в сердцах тысяч болельщиков по всей стране занимала их фанатичная и непоколебимая преданность команде.

Не меньшее значение для развития ультрас имели организационные навыки, приобретенные итальянской молодежью на городских площадях и улицах. Такой опыт очень пригодился при стремительном развитии таких групп, как «Ля Фосса Деи Леони» («Львиное логово») у «Милана» в 1968 году и немногим позже «Бойз С. А. Н.» у «Интера» и «Ред энд Блю Коммандос» у «Болоньи».

Впервые термин «ультрас» был использован фанатами двух клубов – «Сампдории» («Ультрас Тито Куччиарони») и «Торино» («Гранатовые ультрас»). Однако именно фанаты «Торино» первыми оставили свой след в истории итальянского футбола, устраивая практически на каждом матче пестрые театрализованные представления.

Следствием этого почина стало появление групп ультрас при всех крупных клубах, и, с учетом опыта английских фанатов и итальянской трибунной культуры, начал быстро формироваться новый стиль поддержки любимых команд.

Однако, в отличие от спонтанности, присущей англичанам, все, что делали группы ультрас, отличалось предельной организованностью. Буквально каждый фанат знал, с чем ему следует прийти на стадион – с барабаном, дудкой, флагом или транспарантом. Этот военный стиль нашел свое отражение в названиях и символике групп, которые выбирались с целью навести ужас на противников, возможно еще не привыкших к такому милитаристскому стилю поддержки.

Вместе с тем в Италии продолжали существовать фирмы, придерживавшиеся английского стиля, отличительными чертами которого всегда были шумные толпы, особое чувство юмора и непременная глумежка с обеих сторон. Одной из таких групп стала «Бригада Джьяллоблу» футбольного клуба «Верона». Предшественница подобных ей групп фанатов «Лацио» и «Интера», она превратила своих членов на какое-то время в подлинных ультрас, для которых на первом месте стояла собственная организация и только потом – команда. Такой корпоративный дух делал их очень грозной силой, способной устрашить любого противника.

Конец геройским подвигам бойцов из Вероны пришел после ареста лидеров группы, обвиненных в организации преступного сообщества, ответственного за многочисленные акты мародерства, вандализма и насилия. Несмотря на протесты арестованных, отказывавшихся нести ответственность за действия каждого участника группы, их дни на свободе были сочтены, и в конечном счете «Бригада Джьяллоблу» прекратила свое существование.

В то время, когда болельщики все еще отождествляли себя с игроками и командой, когда еще не было проблем современного футбола, поддержке команды, обеспечиваемой ультрас, отводилась гораздо большая роль, нежели какой-то там ненависти в отношении соперников. Тем не менее, хотя и редко, неприятности все же случались, и уже очень скоро многие группы стали понимать, какую силу они представляют. На этом фоне стала обостряться борьба за пальму первенства среди фанатов, в чем определенную помощь оказала полиция, упорно не желавшая понимать, что в итальянском футболе появилось новое явление – движение ультрас.

Однако инциденты с участием ультрас не всегда ограничивались драками на стадионах. Группы тщательно планировали диверсионные вылазки на территорию противника, чтобы его унизить, захватив драгоценные флаги и транспаранты. Такая форма организации, типичная для ультрас начала 70-х, получила свое развитие и совершенствование уже в следующем десятилетии.

Конечно, с развитием движения ультрас некоторые группы на фоне остальных стали выделяться. Одной из таких групп стала «Ультракоманда Южной трибуны» («Commando Ultra Curva Sud» – CUCS) столичной «Ромы». Образованная в 1977 году на основе слияния небольших групп, она первой выдвинула идею хореографической поддержки на итальянских стадионах, которая вскоре была перенята фанатами по всему миру, добавив экспрессии к обычному способу выражения болельщиками своей страсти и преданности команде.

К великому сожалению, эта же группа стала ответственной за первую смерть футбольного болельщика в Италии. 28 октября 1979 года фанат «Лацио» погиб в результате выстрела сигнальной ракеты, запущенной из сектора, где расположились сторонники CUCS.

В результате судебного разбирательства по этому инциденту CUCS была названа «вооруженной группой», которой запретили вывешивать свои транспаранты на всех играх национального первенства. Несколькими годами позже санкции с группы были сняты, что привело к новому расцвету фанатской атрибутики.

Спад активности CUCS начался в 90-х годах, когда после ряда внутренних разногласий группа стала терять контроль над Южной трибуной. В начале сезона 1999-2000 годов ей на смену пришло новое объединение, носящее название «Ультрас ФК „Рома“.

К концу 80-х годов уровень насилия, связанный с участием ультрас, достиг небывалых размеров, и многие группы из числа зачинателей движения начали угасать, так как ветераны движения стали приходить в уныние от всего происходящего вокруг. Одной их главных причин такой реакции стал отказ многих новых групп от основополагающих принципов и идеалов, провозглашенных на заре становления движения ультрас. В «Лацио», например, на смену традиционному «итальянскому стилю» поддержки, принесшему огромную популярность «Игле Саппортерс», пришел «английский стиль», который стал привлекать все большее количество фанатов по всей Европе. Именно на волне этого подражания в 1987 году появилась группа под названием «Иридучибили».

Эта новая группа, не скрывающая своих крайне правых взглядов, вскоре подчинила себе Южную трибуну Олимпийского стадиона Рима и стала распевать песни, перенятые у английских болельщиков.

Поначалу некоторые из таких групп не воспринимались всерьез, и хотя они успели показать свою хорошую организованность и силу, их лидеры постоянно слышали обвинения в предательстве идеалов итальянского футбольного движения и заботе только о собственных кошельках.

Такое развитие событий в итальянском футболе в конце 80-х годов породило новые проблемы для более крупных групп ультрас. Традиционно среди фанатов всегда существовал некий организационный орган, в состав которого входили 10-50 человек, отвечающих за принятие тех или иных решений. За ними следовали сотни, если не тысячи рядовых участников движения. Однако такой сдвиг в сторону английского стиля повлек за собой стремительное развитие большого количества небольших, но очень жестоких групп, которые стали составлять серьезную конкуренцию ультрас. Эти отколовшиеся группы, перенявшие у казуалов манеру одеваться так, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания полиции, стали принимать самое активное участие в ожесточенных столкновениях, не только зарабатывая себе репутацию, но и защищая честь клуба и своего города.

Некоторые из них снискали печальную славу, но наибольшую опасность для соперников представляла группа фанатов из Рима под названием «Оппоста Фационе» («Группировка противников»). Основанная в 1989 году, она была осколком некогда могущественной CUCS и насчитывала среди своих членов большое количество криминальных элементов. Они не гнушались пользоваться оружием и создавали проблемы везде, где появлялись. В отличие от групп ультрас, они не изготовляли большого количества сувенирной продукции и не носили одежды, выдающей их принадлежность. Просто они вытворяли такое, на что никто бы не решился. В конце концов они попали под колпак полиции, которая провела ряд арестов руководителей группы, хотя часть ее членов до сих пор продолжает свою деятельность.

Другой группой, действующей в том же направлении, стала «Группо Брасато» футбольного клуба «Милан». Они не имели столь долгой истории, как «Оппоста Фационе». Однако, подобно группе «Тесте Матте» («Сумасброды»), поддерживающей «Наполи», они на собственном опыте убедились, что, путешествуя в отрыве от основных сил болельщиков, можно легко избежать встреч с полицией.

Тем не менее насилие и жестокость, присущие этим изгоям, стали привлекать все большее внимание как со стороны средств массовой информации, так и полиции, злейшего врага ультрас.

Проблема футбольного насилия в Италии имеет большое количество аспектов, включая политику. Многие группировки итальянских болельщиков, хотя и не большая их часть, не скрывают своих симпатий к правому политическому крылу. Это обусловило появление на стадионах различных символов правых, как, например, кельтский крест, что вызывает резкое недовольство со стороны их противников. Те, кто знаком с жизнью на трибунах, конечно же, понимают, что демонстрация подобных флагов ультрас не имеет под собой каких-то потаенных смыслов и политических мотивов, они лишь обнажают политические пристрастия тех или иных группировок.

Проблема таких правых групп заключается в том, что газеты, всегда представляющие некие политические силы и в большинстве своем склоняющиеся в сторону левых, рассматривают эти символы как возвращение к прошлому. В итоге средства массовой информации начали широкомасштабную кампанию, направленную на подавление расистских настроений на футбольных аренах. Что, в свою очередь, подвигло полицию на борьбу с использованием любой атрибутики политического характера на итальянских стадионах.

Совершенно очевидно, что во главе этой борьбы стоит полиция, действия которой, по крайней мере в футбольном контексте, диктуются тем, что пишут об ультрас в газетах. Именно по этой причине взаимодействие средств массовой информации и полиции является важным – в том смысле, что, если пресса сообщает об инциденте, будь то правда или нет, силы правопорядка должны как-то на него реагировать. Такая реакция может заключаться в поиске виновных, даже если никакого преступления совершено не было.

Это взаимодействие приобретает еще один подтекст для ультрас, которые все чаще отмечают, что общество стало связывать их исключительно с такими определениями, как «хулиган» и «виновный».

Как ни странно, но в последние годы значительно сократилось количество инцидентов, связанных с участием противостоящих лагерей фанатов. Это легко можно подтвердить, проведя анализ доступных статистических данных. Однако благодаря усердным стараниям средств массовой информации итальянское общество думает иначе, полагая, что в стране наблюдается рост футбольного насилия. Общественные активисты стали бить тревогу и выступили с инициативой принятия специального правительственного постановления, запрещающего допускать некоторых фанатов на стадион либо требующего от них оформления в полицейских участках пропусков на футбольные матчи. Впервые эта практика, тут же ставшая непопулярной среди ультрас, была применена в 1989 году. Тем не менее, шаг за шагом, она становилась обычным явлением, а в законодательство были внесены изменения, разрешающие удалять со стадиона любого болельщика, даже если тот не проявляет никакой агрессии.

Ужесточение законодательства привело ультрас в неописуемую ярость. Прежде всего возмущение вызвал тот факт, что теперь полиция имела право задерживать каждого, кого посчитает нужным, притом что в 90% случаев жертвами полицейских репрессий становились абсолютно невиновные любители футбола.

То, что полиция получила полную свободу действий, практически не перед кем не отчитываясь за них, сделало ее еще более жестокой. В ход пошло все: дубинки, слезоточивый газ, который рассеивался прямо над головами фанатов, ответное швыряние на трибуну сидений, сигнальных ракет и пиротехники, брошенных в полицейских ультрас.

Это только усугубило проблемы между полицией и ультрас, которые тут же стали относиться к блюстителям закона не только как к своему заклятому врагу, но как к противнику, наделенному привилегией безнаказанности («Кто запрещает ультрас носить униформу?» – написано на одном из транспарантов на Южной трибуне). Вместе с тем такая ситуация уменьшила напряженность в отношениях между самими фанатами. Например, в ходе одного инцидента ультрас «Ромы» и «Лацио» объединились для борьбы с полицией, которая вмешалась в драку, устроенную фанатами накануне столичного дерби.

На стадионах положение дел было еще хуже. В отличие от Англии, в Италии за безопасность на стадионах отвечают государственные органы, а не клубы. Поэтому здесь вся ответственность за общественный порядок традиционно возложена на полицию. Конечно, были попытки ввести практику применения стюардов, наподобие английской модели, однако от нее пришлось отказаться, так как стадионные служащие часто подвергались атакам со стороны хулиганов. Что говорить, даже сами полицейские, которые хоть как-то могли противостоять фанатам на трибунах, очень редко предпринимали попытки пробраться в сектора ультрас, предпочитая сохранять дистанцию. Засняв все происходящее на пленку и приняв решение после просмотра записи, они производят аресты лишь по завершении матча.

Тем не менее нашлись политики, выразившие свое недовольство тем, как власти решают проблему хулиганства, и после ряда инцидентов, произошедших во второй половине 1999 года, два министра, Бьянко и Меландри, выступили с заявлением, в котором говорилось, что «пришло время положить конец беззаконию на стадионах». Это заставило полицию перейти к более решительным действиям, ибо наилучшим средством решения существующих проблем для нее во все времена было применение грубой силы.

Такая позиция вызвала крайне негативную реакцию ультрас, а кульминацией последовавших ожесточенных столкновений стала получившая широкую огласку драка во время матча «Рома»-«Ливерпуль», разразившаяся 15 февраля 2000 года. Тогда группы римских ультрас устроили на трибунах своего «Олимпико» настоящий мятеж.

За неделю до игры с «Ливерпулем», в Болонье, один из столичных ультрас по имени Алессандро Сполетини стал жертвой полицейского насилия. По заявлению властей, полицейский случайно столкнул его с крутой лестницы. «Случайно столкнул» так, что тот в бессознательном состоянии был доставлен в госпиталь. Это стало последней каплей, переполнившей чашу терпения фанатов, и вечером перед началом игры с «Ливерпулем» римские ультрас обрушили на полицию шквал ракет, самодельных бомб и петард. Полиция, не выдержав давления разъяренных фанатов, была вынуждена ретироваться со стадиона, а ультрас, установив контроль над ситуацией, спалили несколько полицейских автомобилей и автобусов.

Этот эпизод заставил руководителей полиции и других государственных органов власти задуматься и прийти к выводу, что лучшим способом обуздания фанатов может стать диалог с отдельными группами известных и уважаемых ультрас, которые смогли бы с большим эффектом навести порядок в своих рядах. Однако уже вскоре всем стало ясно, что это не сработает, так как большинство ультрас не желали идти на контакт с полицией.

В наши дни гораздо чаще приходится слышать о столкновениях ультрас с силами полиции, чем между собой. Регулярные стычки между противоборствующими ультрас имеют место лишь в низших сериях итальянского футбольного первенства, куда не привлекаются значительные силы полиции и где внимание со стороны прессы не столь пристально.

Тем не менее даже в серии А время от времени случаются инциденты, напоминающие по своей жестокости те, что происходили в 80-х. В сезоне 2000-2001 годов один из таких инцидентов имел место во время встречи «Наполи» и «Ромы», история ожесточенного противостояния которых уходит в глубокое прошлое.

Футболистам «Ромы», чтобы стать чемпионами Италии (всего лишь третий раз в своей истории), победа нужна была как воздух, поэтому вслед за командой в Неаполь направился десант из 10 тысяч болельщиков, доставляемых к месту назначения тремя специальными поездами и длинной колонной автомобилей и автобусов.

Те, кто отправлялся в это путешествие, отдавали себе полный отчет в том, на что идут. Неаполь никогда не был безопасным местом для приезжих ультрас, так как против них способны выступить не только местные футбольные фанаты, но и все жители города. Римляне не были удивлены, когда, минуя станции еще на подъезде к Неаполю, их поезда оказались под градом камней, бутылок и других предметов. Как только фанаты «Ромы» добрались до центрального вокзала Неаполя, они тут же задали тон событиям предстоящего дня, бросив самодельную бомбу. К счастью, этот агрегат кустарного производства не сработал.

За пределами стадиона также разгорелись ожесточенные стычки, что вынудило полицию применить против фанатов слезоточивый газ. В итоге многие из них получили серьезные ранения в результате попадания сигнальных ракет, пытаясь выбраться из клубов дыма.

На стадионе римских гостей поместили в большую клетку. Такое обращение с болельщиками вызвало жесткую критику со стороны средств массовой информации (одна газета восклицала: «Разве это футбол?!»). Однако на самом деле именно эта пресловутая клетка помогла многим фанатам избежать травм, к которым могли привести летящие в их сторону сигнальные ракеты, петарды, монеты (кто-то даже бросил дохлую мышь).

Во время игры драки не утихали ни на минуту, и римляне повели себя намного достойней местной полиции, которая в целях собственной безопасности решила просто покинуть стадион.

По завершении матча накал страстей достиг своего апогея, когда железнодорожная станция Кампи Флегреи была буквально стерта с лица земли бушующими римскими ультрас. Беспорядки продолжились уже по дороге домой, в результате чего погиб один офицер полиции.

Другое запоминающееся столкновение произошло между ультрас «Милана» и «Сампдории», которые по известным причинам предпочли сойтись лицом к лицу в чистом поле. Так как поезда с фанатами остановились на достаточном отдалении от населенных пунктов, прошло много времени, прежде чем полиция смогла добраться до места событий и остановить драку. К счастью, обе группы свято следовали старым заповедям ультрас о неприменении оружия, поэтому все обошлось без серьезных ранений.

Достаточно сложно комментировать правила поведения ультрас. Их менталитету чуждо использование таких видов оружия, как холодное и огнестрельное, тогда как палки и ремни считаются вполне «гуманными» орудиями драки. Тем не менее ножи в таких стычках появляются также достаточно часто. Правда, они применяются не для того, чтобы серьезно ранить противника, а с тем, чтобы внушить страх или порезать в таких неопасных местах, как, например, ягодицы или бедра. Однако эти правила работают, конечно, не всегда. Так, в 1995 году, накануне игры с «Миланом», смертельные ножевые ранения получил молодой фанат футбольного клуба «Дженоа». К сожалению, это не первая и, по всей вероятности, не последняя жертва в списке преступлений футбольных хулиганов.

В наши дни, когда непосредственный контакт противоборствующих групп ультрас практически невозможен из-за присутствия на стадионах больших сил полиции, противостояние фанатов ограничивается забрасыванием друг друга различными подручными средствами. Однако такое положение дел помогает создать впечатление скорее виртуальности этой проблемы, нежели ее реальности.

При всем моем желании, я не вижу никаких, даже малейших, изменений ситуации в лучшую сторону».

 

Глава 9

ИСПАНИЯ

Должен признаться, что никогда не был в Испании.

Честно говоря, не знаю даже почему. Как-никак многие британцы посещают Испанию во время своих отпусков, да и футбол здесь отличается экстраклассом. Но я до сих пор там не бывал, поэтому мои знания о стране, ее людях и спортивной культуре крайне ограничены. Причем настолько, что когда я сел за написание этой книги, то вынужден был поместить раздел, посвященный Испании, в категорию кратких заметок.

Конечно, поступить так было бы огромной ошибкой с моей стороны. И не только потому, что окружающая испанский футбол атмосфера вызывает к себе исключительный интерес. Политическая ее сторона, помимо удивительной противоречивости и сложности, является поистине уникальной. Взаимоотношения групп ультрас и клубов также потрясают воображение. Вряд ли вы можете себе представить, что, допустим, лидер «Блэйдз Бизнес Крю» или «Армии Зулусов» <название одной из самых многочисленных и активных хулиганских группировок Англии, поддерживающей клуб «Бирмингем», выступающий в премьер-лиге> получает от правления своего клуба не только бесплатные билеты на матчи вместе с наличными деньгами на дорогу и организационные расходы, но и место для парковки собственного автомобиля на специальной стоянке при стадионе, и даже зрительское кресло по соседству с руководством команды на главной трибуне! Однако такое можно сказать об «Атлетико» из Мадрида, а также ряде других испанских клубов. Некоторые группы даже получали средства от отдельных игроков, как это, например, было в случае, когда деятельность группировки «Френте Атлетико» финансировалась непосредственно клубом «Атлетико» (Мадрид), который рассматривал такую поддержку как вложение денег в своих фанатов. Вся эта фантастика стала возможной потому, что репутация испанских ультрас не имеет ничего общего с обликом хулиганских банд из Англии.

Ниже я привожу статью, в которой проводится глубокий анализ эволюции испанской фан-культуры, и в частности определяется роль, сыгранная в ее истории экстремистски настроенными политиками. Авторство статьи принадлежит некоему «Мистеру „Ликер-кафе“ (человеку, представляющему фирму „Сельты“ из Виго). Кроме того, за помощь в работе над этой главой я хотел бы выразить признательность Карену Варнеру, Томасу Гравгаарду и Брайтону-90.

Но прежде чем перейти к самой статье, следует остановиться на некоторых особо важных моментах. Во-первых, организация испанских ультрас в корне отличается от того, что мы видим в Англии. Помимо тесной кооперации с клубами, о которой я уже говорил, многие группы зарабатывают немалые средства от продажи различной продукции – от футболок и шарфов до фотографий и видеоматериалов.

Также важно понять, что, хотя испанские ультрас и имеют (или имели) строго ограниченное число членов, наиболее опасным аспектом движения и еще одной отличительной его особенностью является то, что практически все его участники, даже те, кто живет мирной жизнью 99 дней из 100, могут принять самое активное участие в массовом насилии, если их к тому призовут лидеры группировок. Именно поэтому в дни дерби число сторонников таких групп, как «Френте Атлетико» и «Ультрас Сур», достигает более 1000 человек. Жестокость ультра в таких разборках не знает границ.

«Нет никаких сомнений в том, что испанский футбол пережил взрыв хулиганского движения в начале 90-х годов, когда после спада, обусловленного реакцией властей на события на „Эйзеле“, началось возрождение таких групп, как „Френте Атлетико“, „Бойхос Нойс“ и „Ультрас Сур“. В этот период почти все группы ультрас начали расширяться и становились организованнее, легко заполняя сотнями и тысячами своих парней (как, например, „Френте Атлетико“ и „Бирис“) сектора домашних стадионов.

Самыми непримиримыми противниками того времени были ультрас двух клубов высшей лиги испанского первенства из Барселоны – «Бойхос Нойс» («Барселона») и «Бригадас Бланкиазулес» («Эспаньол»). В основе противостояния этих двух групп лежали традиционные политические пристрастия. «Эспаньол» отличался происпанскими настроениями, а «Барселона» – прокаталонскими. Однако со временем на конфронтацию двух клубов стали влиять другие факторы – рост числа скинхедов в обоих лагерях и постоянная жажда мести. Более того, инциденты стали случаться не только в дни матчей, но и посреди недели. Например, в Барселоне взаимная вражда фанатов «Эспаньола» и «Барселоны» зашла так далеко, что болельщики уже не могли чувствовать себя в безопасности ни дома, ни на работе. Своего пика эта волна жестокости достигла тогда, когда был убит один из членов «Бригадас», что и предсказывалось.

К счастью, хотя такие инциденты продолжают иметь место, случаются они уже гораздо реже. Но как только фанаты стали пользоваться Интернетом и мобильной связью, проблема приобрела совершенно иное измерение.

Вальекас с населением около миллиона жителей представляет собой рабочий район Мадрида с большим количеством сторонников левых политических движений. Кроме того, здесь располагается база и стадион «Райо Вальекано», скромного футбольного клуба, сумевшего вопреки всему сохранить за собой место в высшем дивизионе испанского футбола. Наиболее радикальная группа фанатов «Райо» носит название «Буканерос» («Пираты») и знаменита своими антифашистскими традициями. Это достойно уважения еще и потому, что среди поклонников других мадридских клубов, «Реала» и «Атлетико», встречается большое количество профашистски настроенных элементов, считающих «Буканерос» своими злейшими врагами.

Неудивительно, что протестующие против фашизма болельщики «Реала» и «Атлетико» выступают по другую сторону баррикад, объединяя свои усилия с «Буканерос». Так, когда группа из числа левых сторонников «Реала» узнала о тайных планах нападения «Ультрас Сур» в день столичного дерби на два бара, часто посещаемых членами «Буканерос», то, нисколько не сомневаясь в правильности своих действий, передала эту информацию коллегам из «Райо».

Участники «Ультрас Сур» планировали просочиться на вражескую территорию небольшими группами и, собравшись в одном месте, атаковать два бара, в которых, по их мнению, должны были собраться «красные» и сторонники ЕТА – террористической группировки баскских сепаратистов <ЕТА – аббревиатура баскского названия «За Родину и свободу Басков», «Euzkadi Ta Azkatasuna». (примеч. пер.)>. Но, вовремя узнав о коварных планах противника, «Буканерос» приступили к подготовке обороны.

Утром в день игры скауты «Буканерос» заняли свои позиции и, как только заметили прибытие небольшой группы из 40 членов «Ультрас Сур», немедленно сообщили об этом по мобильным телефонам в оба бара, продолжая наблюдать за их дальнейшим маршрутом.

Когда основные силы нападавших наконец добрались до места назначения, не ведая о том, что их уже обнаружили, они тут же устремились ко входу в бар, который, к их огромному удивлению, оказался крепко-накрепко заперт. Они не подозревали, что по ту сторону дверей их ожидала толпа «Буканерос» и ряд воинственных представителей левого крыла группировки «Ерри Норте», поддерживающей .Атлетик» из Бильбао, которые были вооружены палками и бутылками, а один – даже топором.

В то время как фанаты «Ультрас Сур» пытались выломать входную дверь, оборонявшиеся, незаметно выйдя через черный ход и сосредоточившись на соседней улице, ударили во фланг агрессорам. В результате начавшегося побоища многие фанаты получили серьезные ранения, включая парня из «Ультрас Сур», вынесенного товарищами с поля боя с порезанными ягодицами.

После такой убедительной победы «Буканерос» расслабились, совершенно забыв о защите второго бара, так как решили, что их противники уже никогда не решатся на вторую атаку. Более того, никто даже не догадался проследить их дальнейший путь, поэтому защитники второго бара так и не услышали тревожных звонков.

Конечно же, «Ультрас Сур» не собирались на этом останавливаться, и, полные решимости взять немедленный реванш, они направились в сторону второго бара, где застали «Буканерос» врасплох. Атака была столь стремительной и яростной, что «Буканерос» пришлось отступить под защиту бара и закрыться изнутри. К сожалению, двое их товарищей остались на улице и получили серьезные ранения, оказавшись под градом летевших в них бутылок.

Такая целеустремленность и преданность своему делу бойцов «Ультрас Сур» вызывает уважение. Они на своем примере смогли доказать, что даже наиболее опасный и сильный противник может быть повергнут совсем небольшой, но отлично организованной группой фанатов. Этот случай лишь подтверждает одну простую истину, что в хулиганской среде защита собственной репутации является решающим фактором, особенно если речь идет о репутации столь мощной группы, как «Ультрас Сур».

Помимо таких национальных особенностей, как жаркое солнце, фиеста, паелла <паелла – приправленное шафраном блюдо из риса, мяса, морепродуктов и овощей. (примеч. пер.)> и печально известная коррида, Испания так же знаменита одной из сильнейших футбольных лиг мира. Но что мы знаем о ее хулиганах? Или о том, что в действительности происходит на трибунах испанских стадионов? Что творится в головах наиболее жестоких футбольных фанатов?

Одним предложением здесь, конечно, не ответишь. Дело в том, что проблемы испанского футбола заключаются в сложной взаимосвязи политики, клубной конфронтации, националистских движений, наркотиков и бесконечного множества различных стилей и субкультур. Этот временами взрывоопасный коктейль постоянно бурлил с начала 80-х годов и иногда представлял испанский футбол в дурном свете в масштабах всего мира.

Однако насилие на трибунах испанских стадионов – явление относительно новое. В результате государственного переворота Франко и установившейся в период с 1939 по 1975 год диктатуры страна оказалась полностью изолированной от остальной Европы почти на 40 лет. В это время суровые ограничительные законы и строгая цензура привели к тому, что в Испанию практически не поступали новости и культурные веяния из-за рубежа. Если говорить о футболе, то он, за исключением нескольких игроков из Восточной Европы и Южной Америки, был закрыт для всего остального мира.

Исключение составлял лишь мадридский «Реал», успешно выступавший в европейских турнирах. Даже когда режим Франко осознал всю пропагандистскую ценность футбола и приступил к его практическому использованию, как, например, во время чемпионата Европы 1964 года в Испании, в финале которого хозяевами была повержена сборная СССР, испанские фанаты оставались практически полностью индифферентны к ультрас и хулиганскому движению Италии и Англии. Испанские трибуны заполнялись «нормальными» фанатами, которые не желали ничего большего, кроме как провести спокойное воскресенье, наблюдая за игрой любимой команды.

После смерти диктатора в 1975 году и восстановления демократии Испания начала процесс интеграции в мировое сообщество. В первые годы переходного периода в Испании произошло событие, имевшее огромное значение для национальной футбольной культуры. Таким событием стал чемпионат мира 1982 года.

Приезд в Испанию тысяч итальянских, южноамериканских и особенно английских футбольных фанатов позволил молодым поклонникам игры, проживавшим в принимающих матчи чемпионата Мадриде, Барселоне, Бильбао и Валенсии, воочию познакомиться с новыми формами поведения болельщиков. Вместе с тем многочисленные инциденты на улицах Бильбао и его стадионе «Эстадио Сан-Мамес» продемонстрировали испанцам совершенно чуждый им аспект фан-культуры – насилие.

Они неожиданно открыли для себя, что футбол может быть чем-то большим, нежели обычный спокойный воскресный досуг. Он способен вызывать самые острые ощущения, и осознание этого было подкреплено появлением новых молодежных тенденций и субкультур, пришедших в основном из Англии. На трибунах стадионов стали появляться стиляги, любители кантри-рока, рокеры, панки и скинхеды, которые привнесли особую пестроту и стиль, полностью отсутствовавшие до того времени в испанском футболе.

Тут же стали формироваться группы радикальных футбольных болельщиков, включая «Бойхос Нойс» («Сумасшедшие ребята» – «Барселона»), «Ультрас Сур» (мадридский «Реал»), «Френте Атлетико» («Атлетико», Мадрид) и «Саппортерс Сур» («Реал Бетис», Севилья). И пусть они не были первыми фанатскими организациями – такая честь досталась образованной в 1974 году «Бригаде Норте Бири Бири» (или просто «Бирис»), поддерживающей «Севилью», зато все остальные появились уже после распада ранее существовавших групп футбольных болельщиков. Однако именно с их появлением связано развитие «английского» стиля поведения футбольных фанатов, который вызвал кардинальные и позитивные изменения на трибунах испанских стадионов. Клубы очень тепло приняли эти новшества и в обмен на страстную и вдохновенную поддержку с использованием огромных флагов, барабанов и транспарантов стали принимать самое активное участие в решении проблем своих ультрас.

Несмотря на произошедшие изменения, до середины 80-х годов обстановка на трибунах оставалась относительно спокойной. Однако со временем между различными группами начали возникать разногласия, приведшие к увеличению количества столкновений. Одним из наиболее запоминающихся инцидентов стала массовая драка, разразившаяся во время финала Королевского кубка 1986 года, проводимого в Мадриде с участием «Сарагосы» и «Барселоны», когда две столичные группы ультрас («Ультрас Сур» и «Френте Атлетико») объединились для нападения на противников из «Бойхос Нойс», представлявших «Барселону».

Отличительной чертой первых хулиганских групп в Испании являлась их разнородность. Их участники были исключительно молоды (средний возраст 19-20 лет) и принадлежали к самым различным слоям испанского общества. Таким образом, подростки из высшего и среднего класса перемешивались с выходцами из рабочих семей и даже простыми бандитами и рецидивистами. Единственное, что их объединяло, – это страсть, энергия и хорошие вокальные данные, отлично проявлявшиеся при поддержке своей команды, а также постоянная готовность драться за свою честь как на трибунах стадионов, так и на улицах. Однако к 1990 году на первый план стал выходить, пожалуй, наиболее значимый фактор, определяющий лицо каждой команды. Он обозначил линию фронта, а также спровоцировал рост насилия и ненависти, приведя к образованию альянсов между хулиганами различных клубов по всей стране и даже в масштабе Европы. Таким фактором стала политика.

В середине 80-х такие группы, как «Ультрас Сур» и «Френте Атлетико», уже успели объявить себя сторонниками крайнего испанского национализма. Их деятельность, в основу которой была положена национальная политика диктатора Франко, была направлена на объединение страны – если понадобится, то и силовыми методами – вокруг правых политических групп и движения за чистоту испанского кастильского языка (испанский литературный язык, в отличие от региональных каталонского, баскского и др.). В результате они начали открыто провозглашать и демонстрировать свою ненависть ко всем группировкам, выступающим на стороне региональных национальных движений, в особенности к каталонским, баскским и, немногим позже, галисийским. Однако необходимо отметить, что, помимо своих крайне правых членов, эти группы включали также определенное количество анархистов и коммунистов, поддерживающих ту же команду. Один из немногих примеров такого сосуществования можно было обнаружить на трибунах, заполненных фанатами мадридского «Реала». Говорят, что среди членов «Ультрас Сур» периодически слышались выкрики в поддержку Ерри Батасуна (признанное политическое крыло террористической группы ЕТА), выражавшие протест против бесчинств полиции на этом секторе стадиона. Сегодня же ни о чем подобном не может быть и речи.

В те годы, когда трибуны стадионов стали резко политизироваться, основной мишенью для правых стали «Бойхос Нойс», которых стали причислять к антииспански настроенным группировкам из-за их левой идеологии и поддержки национально-освободительного движения Каталонии. Действительно, на южной трибуне барселонского стадиона «Ноу Камп» наряду с флагами «Барсы» развевались и развеваются каталонские знамена. Вместе с выкриками и лозунгами в поддержку каталонской нации и ее языка все так же звучат протесты в адрес полиции и испанского правительства.

В 90-х годах нараставшие идеологические противоречия между ультрас привели к формированию двух противоборствующих блоков. Одни выступали сторонниками фашистской идеологии, тогда как другие принадлежали к левым течениям, включавшим антифашистов и участников движения за независимость басков, галисийцев и каталонцев. И без того сложная обстановка еще более ухудшилась после того, как две основные правые группы, «Ультрас Сур» («Реал», Мадрид) и «Бригадас Бланкиазулес» («Эспаньол»), установили между собой дружеские контакты и подали пример другим формированиям, разделяющим одни политические взгляды. Главным фактором их успеха стали экстремистские убеждения и решительность в применении силы против всех, кого они считали своими врагами.

Находившееся по другую сторону этого идеологического фронта антифашистское и левое большинство стало занимать позиции, резко отличавшие его от хулиганов из числа сторонников правых сил. Одним из таких примеров стал отказ от использования слова «ультрас» как термина, обозначающего крайне правые политические пристрастия, равно как и все с ними связанное. Вместо этого стало употребляться слово «инчас», которое в испанском языке означает «болельщик».

В то же время левые фанаты начали отдаляться и от местных тиффози, предпочитавших итальянский стиль поведения, принятый на вооружение их врагами из числа ультрас. Вместо этого они стали понемногу следовать английскому стилю, отличавшемуся меньшей зрелищностью и наглядной агитацией, но в то же время большей вокальной поддержкой и большим употреблением спиртного. Сейчас, правда, этот стиль переняли фанаты практически всех клубов, среди которых в качестве наиболее пестро одетых и наименее жестоких можно выделить такие левые группы, как «Риасор Блюз» («Депортиво», Ла-Корунья) и «Бирис Норте» («Севилья»). Другие же главным образом сосредотачивают свои усилия на бесконечных песнопениях, кричалках и демонстрации силы на улицах.

Две левые хулиганские группировки – «Ерри Норте Талдеа» («Атлетик», Бильбао) и «Селтаррас» («Сельта», Виго) – добились существенных успехов в деле борьбы с врагами из числа сторонников правых, постоянно подтверждая свою репутацию в ожесточенных столкновениях. Для правых эти группы являются самыми ненавистными и одновременно самыми достойными противниками. Хотя в обоих лагерях, следует отметить, присутствует достаточное количество антирасистски настроенных, левых скинхедов, ставших необычным явлением для современного испанского футбола, где даже небольшие группы по обе стороны политического фронта, стремятся выглядеть ярыми приверженцами своего дела.

Единственным исключением является группа «Бойхос Нойс», ставшая в 80-е годы своеобразной моделью для радикально левых сил и борцов за национальную независимость. Сегодня эта группа практически изолирована от всех остальных, как правых, так и левых, а если говорить еще более точно, то находится в прямой конфронтации с ними. Причиной такого ее положения стало проникновение в ряды этой организации правых каталонских скинхедов, что возмутило антифашистов до такой степени, что они были вынуждены выйти из движения. В результате «Бойхос Нойс» находится сейчас в довольно-таки странном положении. Их исторические противники (происпанские «Ультрас Сур» и «Бригадас Бланкиазулес») по-прежнему ненавидят их за то, что они являются каталонскими националистами. Кроме того, за крайнюю жестокость правых элементов «Бойхос Нойс» к ним стали с презрением относиться и группы антифашистов.

Третий и не менее сложный политический аспект испанского футбола затрагивает четыре клуба, территориально расположенных в Стране Басков. Это «Реал Сосьедад», «Атлетик», «Осасуна» и «Алавес». Тогда как среднестатистические болельщики относятся друг к другу с обычной для фанатов ненавистью, баскские хулиганские группы непременно превращают дерби с участием своих команд в настоящие представления просто потому, что их ненависть к Испании намного больше той, которую они испытывают друг к другу. Это приводит в негодование остальных испанских граждан, считающих, что тем самым баски демонстрируют всю свою ненависть непосредственно к ним. Интересно, что, если противостояние различных групп распространяется и на национальную команду, фанаты этих четырех клубов объединяются под общим именем «Еускаль Интак» («Баскские болельщики») для поддержки неофициальной сборной Страны Басков, выступающей, как минимум, один раз в год.

Естественно, что антииспанские настроения футбольных фанатов Страны Басков обусловили и соответствующее отношение к ним сил правопорядка. То же самое можно сказать о сторонниках клубов из Галисии и Каталонии. Если между собой встречаются местные команды, то за безопасность отвечает баскская полиция. Но все обстоит совершенно иначе во время выездных игр, где полицейские становятся реальным противником, к которым баскские фанаты относятся как к репрессивным, чуждым силам, защищающим интересы фашистских групп. Часто, волею судьбы, ситуация складывается так, что полиции, которая продолжает считать басков террористами, приходится защищать их от агрессии местных болельщиков во время гостевых матчей.

Однако, как это ни странно, большинство фанатских групп из числа крайне правых (то есть «Атлетико», Мадрид, «Реал», Мадрид, «Эспаньол», Барселона, и «Бетис») также находятся в черных списках полиции. На самом деле, по мнению многих ультрас, самой грозной и опасной группой, с которой они могут столкнуться на стадионе, является не «Ультрас Сур», «Бригадас Бланкиазулес» или «Бойхос Нойс», а огромная толпа, состоящая из сотен людей в униформе, отлично вооруженных для любой драки.

После принятия спортивного законодательства и создания комиссии по борьбе со спортивным насилием в начале 90-х годов ограничения, введенные на пронос на стадион ряда предметов, стали особенно чувствительны для некоторых фанатских групп. В первую очередь запрет распространялся на алкоголь, сигнальные ракеты и древки для флагов. Кроме того, власти требовали установки телевизионных камер для того, чтобы отслеживать обстановку и записывать на пленку все происходящее на стадионах и в их окрестностях. Однако наиболее сильно возмутил ультрас и особенно группы с ярко выраженными расистскими настроениями запрет на использование нацистской, шовинистической и другой провоцирующей ненависть атрибутики. В результате столкновения на стадионах и за их пределами стали обычным явлением во время дерби и встреч между злейшими врагами. Многие из них даже были показаны по национальному телевидению, став незабываемыми эпизодами в истории испанских ультрас. В качестве примера можно привести битву «Ультрас Сур» с силами полиции на трибунах «Хосе Сориллья» (ФК «Вальядолид») в 1980 году и жестокую расправу полиции с баскскими фанатами «Реала Сосьедад» во время финала Королевского кубка на «Сантьяго Бернабеу» в Мадриде. Особо стоит выделить инцидент, когда полиция обрушилась на болельщиков «Челси» во время матча с «Сарагосой» в 1995 году, и совсем недавний случай, когда в ноябре 2001-го фанаты «Сельты» и «Атлетика» из Бильбао объединились и заставили полицейских отступить во время «самого зрелищного» побоища, устроенного на «Балаидос» (стадионе «Сельты»).

Подобно полиции, телевидение и другие испанские средства массовой информации стали важными действующими лицами в национальной футбольной культуре. Сначала, в первые годы после окончания диктатуры Франко, они даже к самым радикальным фанатским группировкам относились уважительно и вполне объективно. Однако после первых серьезных инцидентов, связанных с насилием на стадионах, особенно на фоне событий на «Эйзеле», отношение прессы кардинально изменилось. Теперь все позитивное замалчивалось, тогда как особое внимание обращалось на один лишь негатив.

Теперь репортажи о красочных шумных представлениях, устраиваемых фанатами на трибунах, о дружественных отношениях между различными группами ультрас, о многочисленных кампаниях, направленных на борьбу с расизмом и хулиганством, стали неактуальными. На первое место вышли, пусть даже и редкие, батальные сцены или швыряние различных предметов на поле. Для прессы общественная деятельность ультрас вообще не представляла никакого интереса. Вместо этого употребляемое в газетных заголовках слово «ультрас» стало обозначать преступников, хотя совершенно очевидно, что вся ответственность за происходящее лежит на плечах «особо уважаемых» болельщиков, чинно покуривающих дорогие сигары в VIP– ложах.

В результате такого положения дел в СМИ сейчас практически невозможно найти фаната, который охотно бы принял участие в телевизионных дебатах или согласился дать интервью какой-либо газете. Это, в свою очередь, заставило представителей СМИ прибегнуть к другой тактике съемки и подготовки своих репортажей – использованию скрытых камер и журналистов, работающих под прикрытием.

Наиболее удачный репортаж получился о фанатах мадридского «Реала». Всего лишь одному тележурналисту удалось запечатлеть кадры, подтверждающие подозрения многих: и как фанаты получали бесплатные билеты от клуба, а затем продавали их для финансирования своей деятельности, и как они организовывали нападения на своих противников, а также насколько у них развиты расистские и профашистские настроения, ненависть к полиции и прессе.

После показа этой программы и рассказа о методах ее съемки ответные меры не заставили себя долго ждать. Сразу же после выхода репортажа в эфир были арестованы некоторые лидеры «Ультрас Сур», а фанаты, в свою очередь, объявили настоящую охоту на представителей прессы, особенно на наиболее назойливых журналистов. Подобные случаи не ограничиваются одним лишь мадридским «Реалом». Из-за напряженности отношений между различными лагерями фанатов по всей Испании и растущего внимания к ним со стороны прессы сами журналисты, их машины и аппаратура стали одной из главных мишеней для хулиганов во время футбольных матчей.

Следует отметить, что с конца 1990 года в испанском футболе произошли большие изменения, которые в своей совокупности привели к существенному снижению уровня футбольного насилия. Жесткие полицейские меры, повышение цен на билеты, полное оборудование стадионов сидячими местами и платная телевизионная трансляция матчей – все это оказало определенное влияние. Однако еще большая заслуга здесь принадлежит молодым ультрас, которые решили избавить свое движение от политики, расизма и насилия.

Этот аполитичный стиль, абсолютно свободный от насилия, быстро распространился по всей стране. Появились группы фанатов нового типа, такие как «Оргулло Викинго» («Реал», Мадрид), «Гол Гран» («Валенсия»), «Колективо 1932» («Сарагоса»), «Пенья Ювенил» («Эспаньол») и «Ювентудес Вердибланкас» («Расинг»), поддержка которых основывалась на простой преданности любимым командам и постановке красочных представлений в типичном для тиффози стиле. Более того, во время выездов они стараются избегать столкновений (пусть и не всегда им это удается) с местными хулиганами, прилагая максимум усилий для установления прямых дружественных связей с одинаково мыслящими группами фанатов из других городов.

Однако такая практика не везде встречает понимание. Многие из этих новых формирований образовались в результате отделения от старых, куда более жестоких групп. Неудивительно, что искренность новых аполитичных болельщиков вызывает сомнения у левых ультрас, так как они считают, что эти группы составлены из бывших фашистов, пытающихся избежать нападок в свой адрес и найти клуб, который помогал бы им выезжать на игры в другие города. Такое же недоверие исходит и от правых ультрас, которые называют их либо предателями, либо трусливыми сторонниками левых, боящимися признать свои политические убеждения.

К сожалению, несмотря на появление нового типа болельщиков, ни массовое насилие, ни политика не исчезли и, похоже, никогда не исчезнут из испанского футбола. В последние годы стали устанавливаться тесные взаимоотношения между испанскими ультрас и хулиганскими группировками из других стран, которые начали объединяться на основе общих политических взглядов. Например, «Ультрас Сур» («Реал», Мадрид) и «Бригадас Бланкиазулес» («Эспаньол») поддерживают достаточно прочные связи с фашистами и расистами из числа фанатов римского «Лапио». То же самое можно сказать и об отношениях «Риасор Блюз» («Депортиво», Ла-Корунья) и «Бирис» («Севилья») с ультрас марсельского «Олимпика», тогда как антифашисты из «Сельтаррас» («Сельта») и «Ерри Норте» («Атлетик», Бильбао) активно сотрудничают с шотландским «Селтиком» и немецким «Санкт-Паули». Такие отношения не чужды даже аполитичным группам. Так, например, «Оргулло Викинго» («Реал», Мадрид) установила связи с различными группами ультрас греческого «Панатинаикоса», включая известную «Гейт-13».

Вместе с тем не так давно, а именно 6 октября 2002 года, полиция была вынуждена применить пластиковые пули и слезоточивый газ для подавления общественных беспорядков, разразившихся во время дерби между «Севильей» и «Бетисом».

Единственной областью испанского футбола, на которую не распространяется деятельность хулиганских группировок и ультрас, является национальная сборная. В основном это объясняется банальной ленью болельщиков, не желающих путешествовать, что отмечалось даже на пике развития движения ультрас в середине 90-х. Конечно же, это никоим образом не должно говорить об отсутствии интереса или национальной гордости, так как во время домашних игр сборная Испании ощущает невероятную поддержку своих болельщиков, особенно в Севилье.

Тем не менее ряд фактов указывает на то, что вскоре ситуация может измениться. Крайне правые болельщики из некоторых группировок, объединившиеся под одним именем – «Оргулло Национал» («Национальная гордость»), уже стали создавать проблемы во время международных матчей. Например, серьезными столкновениями отметилась игра в Мадриде, когда в 2002 году сборная Испании встречалась с Израилем.

Что ждет Испанию дальше, остается загадкой. Пока что игра начинает приобретать более светский характер, а стадионы заполняются людьми, которым кроме самого футбола ничего не нужно. Теперь шум на стадионах поддерживается одними лишь ультрас, пестрота и страсть уходят, что начинает очень многих вводить в состояние прострации. И хотя попытка выхода из нее все-таки привела к некоторому увеличению количества стычек фанатов с силами полиции и стюардами, обеспечивающими порядок на стадионах, но вряд ли когда-нибудь их число достигнет уровня 80-90-х. Однако испанские парламентарии по-прежнему настолько обеспокоены развитием ситуации, что намерены принять ряд новых законов, направленных на окончательное избавление страны от известной проблемы.

Не думаю, что эта новость обрадует футбольных фанатов, особенно группы ультрас».