— Стрельников, на свидание!

Сергей с друзьями играли в карты в это время. Он поднялся удивленный, не понимая, кто бы это мог быть. На мгновение промелькнула мысль о Матвеевых, но он тут же отбросил ее. Ведь он настоятельно просил его не навещать, и они обещали, что не приедут.

В комнате для свиданий его ждал незнакомый человек. Солдат внутренней службы вышел, оставив их наедине.

— Привет из Ростова, сопливый! — Хапуга — а это был он — протянул руку.

— Еще скажешь, обратно поедешь на спине с закрытыми глазами.

У Хапуги вытянулось лицо.

— Ишь ты! Видно не зря тебя Пахан оберегает.

— Я сам за себя отвечаю, — резко ответил Сергей, — а твой Пахан, пусть собой занимается и не лезет в чужие дела.

Хапуга всю жизнь вращался в преступном мире и поэтому сразу понял: перед ним была сильная личность, безоговорочный авторитет.

— Ладно, Стрела! Паровоз не гони. Мы друзья тебе.

— Это твои слова. Я тебя не знаю, и ты мне не друг!

— Ну, и трудно с тобой базарить, Стрела, — вздохнул Хапуга. — Пахана моего Мазуром кличут. Слыхал?

— Нет.

— Ты с ним в Москве встречался, в «Синае». Он с Дохлым за одним столом сидел, когда ты его завалил.

Сергей начал понимать о ком идет речь.

— Ну и что дальше?

— Слушай сюда, — Хапуга перешел на шепот. — В «Синае» разборка была. Ты сам, не зная, Пахану помог, когда Дохлого убил. Дохлый под Ираклием ходил, и колония твоя под ним ходит. Сечешь Стрела, куда движение идет?

— Что за Ираклий?

— Вор в законе.

— Гнида он, а не вор, — не раздумывая, ответил Сергей. — Пацанов на зоне напрягает, и каких! У них копейки за душой нет, всю жизнь голодали, а он бабки требует с них!

— Слышь, Стрела, ты прям, как Пахан мой, базаришь!

— Я тебе не Пахан! Мазур что хочет?

— Мазур хочет спасти тебя. Ираклий приговорил тебя, Стрела.

— Откуда я знаю, что ты не грузишь меня?

— Пахан велел сказать: «Сомневаться будет — скажи, Матвеев привет передает!»

Услышав знакомую фамилию, Сергей отбросил сомнения.

— Кто? Как? Не знаешь?

— Без понятия, Стрела. Я своих пацанов поставил за Ираклием смотреть. Может, и узнают что.

— Ираклий здесь?

— Здесь, в Самаре.

— А что он тут делает?

— Точно не знаю. Слышал, базары у него в Тольятти.

— Пацаны, говоришь, смотрят за ним? — раздумчиво спросил Сергей. — А как Ираклий время свое проводит?

— Как все жулики. Приезжают в город, а там братва местная их в ресторанах поит, кормит.

— Можешь узнать, где он сегодня ночью будет? — спросил Сергей.

— Без проблем! А тебе — то зачем знать?

— Попробую выйти сегодня и с Ираклием разобраться!

— Ну, ты даешь, Стрела, — хихикнул Хапуга, однако, увидев серьезное лицо Сергея, осекся. — Ты чё, в натуре базаришь? Да тебя порвут, ты и маму вспомнить не успеешь. С ним не меньше двадцати человек ходит, Касым со своими азерами. Беспонтово, Стрела!

— А выход какой, если он меня приговорил? Будь я на воле, ответил бы.

— Все одно — понту нету, Стрела. Если убьешь его, все равно прикончат тебя — живым не выберешься.

— Это не твоя проблема, лучше помоги.

— Чем помочь — то?

— Бабки нужны — охрану подкупить. Верну, если живой буду.

— Надо с Паханом побазарить.

— Лады, а я пока с пацанами перекинусь.

Сергей вернулся в барак к друзьям.

— Мне нужно выйти сегодня, коротко сообщил он. — Все вопросы потом.

— Кто сегодня дежурит? — Махно посмотрел на Барракуду.

— Вован. Пойду, может, что получится. — Махно вышел и вернулся через час.

— Вот гад! — с порога выдохнул Махно.

— Отказался?

— Он откажется! Две штуки. Отпустит после отбоя строго до пяти утра. Бабки вперед!

Через два часа вернулся Хапуга и сообщил, что Мазур дал добро. Сергей взял у него деньги. Они договорились встретиться в одиннадцать вечера.

После отбоя Махно проводил Сергея к вышке, около которой ждал Вован. Махно передал ему деньги.

— Чтоб до пяти утра вернулся! Вернешься после пяти- буду стрелять! — предупредил Вован. — Мне проблемы не нужны.

Сергей кивнул. Махно подсадил его, и Сергей перебрался через наружную стену. Оказавшись на воле, он вздохнул полной грудью.

Хапуга ждал не далеко от места, где Сергей перелез через стену. Увидев Сергея, он протянул ему одежду:

— Бери, переодевайся.

— Узнал, где Ираклий? — спросил Сергей, когда они тронулись в путь.

— В ресторане гуляет. Туда едем.

Около полуночи они подъехали к ресторану «Березка». Хапуга остановил машину в стапятидесяти метрах от него и выключил фары.

У входа в ресторан стояли несколько человек, одного из них Хапуга узнал, и показал рукой Сергею:

— Видишь ребят?

— Ну?

— Это Касым со своими, он палач у Ираклия. Слышь, Стрела, гиблое дело затеял. Давай заднюю включай, и валим отсюда.

— Задняя не работает, сломалась. Только перед включается.

— Ты, в натуре пришибленный! — Хапуга достал из под сиденья ТТ и протянул Сергею.

— А нож есть?

Хапуга порылся в бардачке и вытащил финку с резной рукояткой. Сергей взял нож, а пистолет вернул.

— Ножа хватит. — Сергей вышел из машины и тут же вернулся.

— Я чё забыл — я же его в лицо не знаю!

— Узнаешь сразу: у него нос как у хищной птицы. Пушку возьми, Стрела!

— Обойдусь! — Сергей нагнулся к Хапуге. — Жди ровно час, если не вернусь — уезжай.

Стрела незаметно пробрался к ресторану. Он сразу понял, что с главного хода зайти нельзя — много охраны. С задней двери тоже опасно — персонал может устроить переполох, и он засветится. Да и кто поручится, что у задней двери так же не выставлена охрана. Нет, надо искать другой способ проникнуть в здание.

Прячась, Стрела медленно обошел вокруг. После осмотра, он пришел к выводу, что единственное место, через которое он может попасть внутрь — открытое окно, находившееся в трех метрах от земли. Но как туда забраться? Слева от окна находился довольно широкий карниз, на который можно было встать, но до него следовало еще добраться.

«Единственный вариант! — уверенно подумал Стрела. — Здесь темно и далеко от входа, нужно взобраться, но как?»… Он принялся осматриваться в поисках чего-то, что помогло бы ему осуществить задуманное. Недалеко от него валялись пустые бочки. «То, что надо» — подумал Сергей. Жизнь в лесничестве и многие часы, проведенные в засаде на диких зверей, оказались сейчас как нельзя кстати. Почти бесшумно он перенес три пустые бочки к стене, две поставил рядом, а третью взгромоздил на них. Затем он забрался на бочки, схватился за них и, подтянувшись, поднялся.

Оказавшись на карнизе, Стрела прижался спиной к стене и медленно двинулся по карнизу в сторону окна, которое находилось в метре от него. Он услышал голоса и всплеск воды. Дойдя до окна, Стрела краем глаза заглянул внутрь. Помещение оказалось мужским туалетом. Там находились двое — они мыли руки. Вскоре они вышли. Сергей еще раз прикинул размер окна. «Пройду!» — уверенно решил он. Вытащив из-за пояса финку, он схватился за раму открытого окна, собираясь проникнуть внутрь, но затем раздумал. «Лучше подождать здесь! — решил он. — Неизвестно, когда Ираклию вздумается зайти, а до этого времени меня могут засветить». Приняв такое решение, Стрела прижался к окну, готовый в любую минуту впрыгнуть внутрь.

Люди входили и выходили, а Ираклия все не было. Стрела не знал, как долго он стоит на карнизе, и уже начал думать, что, похоже, его затея провалилась, как вдруг он услышал пьяный голос: «Ты куда, Ираклий?» — «Поссать», — отозвался другой голос, с явным акцентом. «Я с тобой, Ираклий!» — «Ширинку мою хочешь открыть, думаешь, без тебя не смогу?» — «Ладно, подожду здесь!» Вслед за этим Стрела услышал звук отворяемой двери. Он заглянул внутрь и сразу же узнал Ираклия. «Он!» — подумал Стрела. Сердце бешено забилось, и все его существо охватила ярость.

Ираклий подошел к писсуару, который находился напротив окна, расстегнул ширинку и начал мочиться. С финкой в руке Стрела одним движением впрыгнул внутрь. Услышав шум, Ираклий обернулся, и в ту же секунду Стрела вонзил ему финку в горло. Ираклий умер мгновенно, не успев издать ни звука. В его глазах застыло удивление. Кровь из горла Ираклия хлестала на лицо и одежду Стрелы. Он вытащил финку из горла Ираклия и без шума уложил тело на пол сортира. Задержавшись еще на мгновение, Стрела запрыгнул на окно и, прежде чем исчезнуть, тихо произнес: «Ираклий, не забудь передать привет Дохлому!» После этого он быстро спустился вниз и, пригнувшись, побежал к машине.

— Поехали! — скомандовал Сергей

Хапуга рванул машину.

— Говорил же беспонтово! Радуйся, что никто не видел! Завалили бы — однозначно!

Около половины третьего ночи они доехали до колонии. Хапуга открыл дверь, свет в салоне зажегся и тогда только он заметил, что Сергей весь в крови.

— Что за дела? — спросил потрясенный Хапуга.

Сергей быстро переоделся в свою одежду.

— Мазуру привет передай! И скажи, чтобы не искал Ираклия, — Сергей подмигнул Хапуге.

«Да быть такого не может!» — подумал Хапуга.

Он собрал брошенную Сергеем одежду и поджег ее.

«Врет!» — решил он.

… Сергей подошел к стене и негромко позвал Махно.

— Здесь я! — почти сразу откликнулся Махно, и вскоре над стеной показалась его голова. Он бросил Сергею простыню. — Лезь!

— Ты на чем стоишь? — тихо спросил Сергей.

— Не на чем, а на ком! На Барракуде!

Махно втащил Сергея на стену. Вован махнул рукой, давая знать, что все спокойно. Через две минуты они были в бараке.

— Стрела, а что у тебя морда в крови?

— А кто это в моей постели лежит? — вместо ответа спросил Сергей.

Махно откинул одеяло: на постели лежал избитый и связанный Шнырь.

— С «пером» пришел, — Махно кивнул в сторону Шныря. — Барракуда укутал его до твоего возвращения.

Сергей навис над Шнырем.

— Слышь, Шнырь, ты первый узнаешь: я твоего Пахана завалил. Говоря в натуре, глотку порвал.

Ирина Аркадьевна Матвеева вошла в свою квартиру. Сумки с продуктами, которые были у нее в руках, она поставила в прихожей, сняла пальто и повесила его на вешалку, затем разулась, надела тапочки и, взяв сумки, пошла на кухню. Там она поставила их на стол и стала вытаскивать продукты.

Вдруг сзади Ирину Аркадьевну обняли две руки.

— Ой, — испуганно вскрикнула она и резко обернулась.

Прозвучал звонкий смех. Перед Ириной Аркадьевной стояла молодая девушка с очень красивыми голубыми глазами.

— Настя, чтоб тебя, — Ирина Аркадьевна притворно замахнулась на нее рукой.

Настя обняла Ирину Аркадьевну.

— Я не хотела тебя напугать, тетя Ира!

— Обманщица, — Ирина Аркадьевна укоризненно покачала головой, — ну, раз пришла, помогай.

Настя вытащила из сумок продукты и быстренько рассортировала их в холодильнике. У нее получалось на редкость ловко. Ирина Аркадьевна с одобрительной улыбкой следила за ее действиями.

— Из тебя получится хорошая жена, Настя!

— Еще чего, — отозвалась Настя, — пусть лучше из него получится хороший муж.

— Ну и, слава Богу! — обрадовалась Ирина Аркадьевна. — А то все одна да одна. На третьем курсе учишься, а все друга не могла завести. Нельзя жить одной, Настенька, никому нельзя. Хорошо, поняла ты на конец. Послушалась меня.

— На что это вы намекаете, тетя Ира? — Настя, упершись руками в бока, с наигранным возмущением смотрела на нее.

— Как на что, ты же сама сказала — про мужа.

— Это абсолютно абстрактное выражение, тетя Ира, — пояснила Настя. — У меня никого нет, и в ближайшем будущем не ожидается. Так и помру старушкой — девственницей. — Она притворно вздохнула. — Зато совесть будет чиста.

— Прекрати шутить, Настя! Ты меня беспокоишь. Такая красивая, учишься в институте, где, наверное, много красивых парней твоего возраста. Мне с трудом верится, что ни один из них не пытался с тобой познакомиться.

— Пытались, тетя Ира, — ответила Настя, — но, увы, как они сами выражаются: «Полный облом». Все парни одинаковые, сразу стараются ухватить за некоторые части моего тела. Ну, и я советую подержаться за свои.

— Настя! — возмущенно выдохнула Ирина Аркадьевна.

— Увы, тетя Ира! — театрально произнесла Настя. — Это горькая истина.

— С тобой невозможно разговаривать, — Ирина Аркадьевна налила в кастрюлю воду и поставила на газовую плиту.

Настя посерьезнела.

— Тетя Ира, ну какой прок от этих отношений. Я все время вижу, как наши девчонки встречаются с парнями. Неделю вместе ходят, а потом даже друг другу в глаза не смотрят. И хорошо, если весь курс не узнает какова она в постели.

— Но не все же такие, Настя!

— Не знаю, — задумчиво ответила Настя, — может и не все, но я не встречала человека, которого могла бы полюбить. А без любви, тетя Ира, мне никакие друзья не нужны. Я хочу серьезных отношений. Хочу чувствовать сердцем любовь. И свою, и его. Хочу, чтоб с ним было весело. Хочу, чтоб он был очень умным. Хочу, чтобы он был заботливым, слушался меня.

— Ты слишком много хочешь, — заметила Ирина Аркадьевна. — Начиталась всяких книжек. Думаешь, придет красивый, богатый, умный и скажет: «Выходи за меня замуж!»

— Да! — Настя озорно улыбнулась. — Богатый необязательно, а все остальное можно оставить. Я ведь тоже умная, красивая, почему я не могу ждать того же и от будущего мужа.

— Конечно, ты умная и красивая, — на кухню вошел Василий Максимович Матвеев, и всякого, кто будет утверждать обратное, я вызову на дуэль.

— Вот лицо истинного мужчины, — Настя двумя руками показала на Матвеева.

— Садись, «истинный мужчина», я покормлю тебя, — лукаво произнесла Ирина Аркадьевна.

Матвеев сел за стол.

— Что у нас на ужин, Ирочка?

— Так, дай вспомнить, — Ирина Аркадьевна притворно задумалась, — салат из морского омара, форель в нежном соусе, телятина, приготовленная по особому рецепту, икра черная и красная. Ах да, фрукты, привезенные из Испании, а вино из Франции.

Настя захлопала ресницами.

— Тетя Ира, налейте и мне борща!

Уже во время ужина Ирина Аркадьевна спросила мужа насчет Сергея.

— С ним все в порядке, — отозвался Матвеев, отправляя очередную ложку с борщом в рот. — Жив, здоров, начальство не жалуется.

— О ком речь? — поинтересовалась Настя.

— Помнишь, я тебе рассказывала о Сергее, — спросила Ирина Аркадьевна.

— Я думала, вы о нем давно забыли!

— Его нельзя забыть, Настенька, — с чувством ответила Ирина Аркадьевна. — Он очень хороший.

— Надо с ним познакомиться. А может это и есть мой принц. — Настя весело расхохоталась.

В дверь зазвонил звонок. Настя побежала открывать. Это был Ветряков. Разувшись, он прошел внутрь.

— Всем здрасте, — он поздоровался с Матвеевым за руку. — Картошечка, — Ветряков взял со стола одну вареную картофелину и, макнув в соли, запустил в рот. — Как житье — бытье несносное, Ирочка?

— Где же тот воспитанный, молчаливый мальчик, которого я знала. — Вздохнула Ирина Аркадьевна.

— Бандюги, Ирочка, не благородные институтки. Им в морду дал, в глаз плюнул, по котелку настучал и в окно выбросил. И все за две с половиной копейки.

— Ветряков, — ужаснулась Ирина Аркадьевна в то время, когда Настя и Матвеев улыбались, — тебе впору самому в бандиты податься.

— А что, мысль не плохая, — отозвался Ветряков, — они, подлюги, за месяц больше заработают, чем я до пенсии.

— А вы богатым хотите быть? — спросила Настя.

— А кто не хочет? — удивился Ветряков.

— Наверное, взятки берете.

Ветряков кивнул на Настю.

— Твои шуточки?

— Настя в медицинском учится, — ответил Матвеев.

— Ладно, времени не много; Вася, пойдем, поговорим, — Ветряков увел Матвеева в отдельную комнату.

— Не захотел отвечать, — вслед Ветрякову сказала Настя.

Ирина Аркадьевна с укоризной посмотрела на Настю.

— У Ветрякова два ордена, один — за мужество. У него два огнестрельных ранения на теле. Когда он учился еще в милицейской школе, ему удалось задержать бандита. Ветряков не увидел его сообщника, который проткнул ему живот спицей. У него брат погиб при исполнении. Бандиты убили. А ты с ним так не хорошо обошлась. Он балагур, Настенька, но кристальной души человек. Поэтому мы и дружим столько лет.

— Я обязательно попрошу прощения, — пообещала Настя.

— Ну и правильно. Хоть он и не показал этого, но твои слова задели его.

Ветряков и Матвеев закурили по сигарете.

— Новости есть, хочешь узнать? — спросил Ветряков у Матвеева.

— Сергея касаются?

Ветряков кивнул.

— Твой Сергей нам работу облегчил. Мы за Ираклием пять лет гоняемся, никак достать не могли, а он преспокойно заходит в ресторан и убивает его.

— Да он же в колонии сидит, — удивился Матвеев

— Значит вышел!

— А это точные сведения?

— Точнее быть не может, — ответил Ветряков, — по его вопросу воры в Сочи на сходняк собирались. Сам знаешь правила жуликов. Никто не может убить вора, кроме самого вора. А так среди них самоубийц нет, вот и живут как вороны по триста лет.

— У Сергея слишком неуступчивый характер, — расстроено произнес Матвеев, — его убьют. Они его убьют.

— Да успокойся ты, Вася! Не знаю, что там и как, но его правым признали, а знаешь, что это означает? Бандитским авторитетом стал твой Сергей, а может и жуликом будет. По Москве о нем уже слух идет.

— Зачем ему все это нужно? После колонии мог бы устроиться на работу, завести семью, как все нормальные люди.

— У каждого своя судьба, Вася. Думаешь, я знал, что в МУРе буду? Я знаю, как вы с Ирой к нему относитесь, но, — Ветряков сделал паузу, — если он приедет в Москву, придется им заняться. С этим ничего не поделаешь.

— Я все понимаю! Может и мне придется им заняться!

— Ну, ладно, не болей. Пойду, а то утром рано на работу. — Ветряков оставил Матвеева одного и ушел.

Матвеев вернулся на кухню.

— Ты что такой хмурый? — спросила Ирина Аркадьевна.

— Да так, — ответил Матвеев, а сам не переставал думать: ну почему Сергею надо было втягиваться во все это.

— Вася, может, мы навестим Сергея? — осторожно спросила Ирина Аркадьевна.

— Ты же знаешь, он не хотел этого! — отозвался Матвеев.

— А может, мы его не увидим больше?

— Может быть, — Матвеев на мгновенье подумал, что так, возможно, было бы лучше для всех. Но потом понял, что лжет сам себе. Кем бы ни стал Сергей, он хотел видеть его, потому что он стал для них родным человеком.

Свобода.

12 мая 1995 года.

Стрелу провожали всей колонией. Он прощался со всеми за руку. Проводить его вышел сам Рыхлый.

— Жаль, Стрельников, терять такого парня, но с другой стороны, спокойнее — по ночам бегать никто не будет, — Рыхлый подмигнул ему.

Выйдя из колонии, Стрела подбросил вещмешок в воздух: «Воля, пацаны».

Пока не закрыли ворота, вся колония видела, как возле Стрелы остановились две иномарки. Из машины вышли шестеро мужчин, один из них подошел к Сергею.

— Мы за тобой, Стрела! Моченый в гости приглашает, — с явным уважением сказал он Сергею.

— Кто такой? — коротко спросил Сергей.

— Братва тольяттинская.

— Поехали!

Сергею открыли переднюю дверцу, он сел, за ним — все остальные. Ехали более часа. Не доезжая до Тольятти, машины свернули на право, и через километр подъехали к большому кемпингу с вооруженной охраной у ворот. Охрана сразу же пропустила машины.

Сергей присвистнул. Во внутреннем дворе кемпинга стояли сотни новеньких машин. Они остановились у двухэтажного здания. Сергей вышел из машины.

У входа в здание их ожидали несколько бритых парней крепкого телосложения. Самый старший из них подошел и, улыбаясь, обнял Стрелу. Сергей косо посмотрел на него:

— Ты кто?

— Моченый.

— Не врубился! В деталях растолкуй, братан!

— Не суетись, Стрела. Ты меня не знаешь. Базар есть, поэтому и пригласил.

— Что за базар? У нас вроде дел с тобой не было.

— У тебя здесь доля есть братишка!

Сергей очертил пальцем двор:

— Здесь?

— Здесь.

— Базара нет.

— Пошли, — пригласил Моченый, — посидим в моем офисе.

— Насиделся, братан, но с хорошим человеком повторить можно.

Они поднялись на второй этаж, и зашли в одну из комнат. Комната была обставлена шикарно. Посередине стоял стол, на нем — всевозможная еда и дорогие напитки. Двое незнакомых Сергею мужчин лениво потягивали виски.

Сергей поздоровался с ним. Один из них встал, пожимая ему руку, другой, сидя, подал свою с небрежным видом. Сергей с Моченым подсели к столу.

— Это Сирота, а это Малхаз, — представил их Моченый.

— Слышь, Моченый, — деланно — равнодушным тоном спросил Стрела, — братишка что — инвалид? Не может свое очко поднять, когда здоровается?

Моченый тревожно посмотрел на Малхаза. Тот побагровел от злости.

— Ты с кем базаришь? — обратился он к Сергею. — Да я твой поганый язык отрежу и бродячим собакам скормлю! — Малхаз говорил, словно отплевываясь, с сильным акцентом. — Я вор в законе, и любой в преступном мире уважать меня должен, слушать, когда я говорю, и делать то, что я скажу! Знай свое место, молокосос, а то мамочку завтра не увидишь!

Моченый собирался что-то сказать, но Стрела знаком остановил его.

— А что, Малхаз, вору в законе западло встать, когда он братве руку подает? — Стрела даже голоса не повысил, задавая вопрос.

Малхаз растерялся. Сказать «да» — обидишь всю братву, «нет» — признать, что был не прав.

— Мамочки у меня никогда не было, — продолжал Стрела, так и не получив ответа, — и все же мне не нравиться, когда задевают моих близких. И еще. Я не признаю поняток — вор всегда прав. Я вообще не признаю воров, которых не знаю сам или не знают люди, которых я уважаю. Для меня есть люди порядочные и непорядочные. Бродяга по жизни может оказаться более достойным, чем иной вор.

Стрела взял кусок хлеба со стола, сделав себе бутерброд с икрой, и стал есть.

— Больно ты борзый, — Малхаз смотрел на него с плохо скрываемой ненавистью.

— Какой есть, — жуя бутерброд, ответил Стрела.

— Закончим базар! Моченый, — вмешался Сирота, — вопрос решить надо по старой проблеме. Часть бабок — общаковские, а это — святое.

— Слышь, Моченый, ваши дела меня не касаются, — Стрела встал.

— Не спеши, братишка! — ответил Моченый. — Это базар нас обоих касается. Малхаз приехал за долей, которую, как они с Сиротой считают, я Ираклию задолжал. Малхаз — брат Ираклия, все дела ведет. Там и твоя доля есть. Давай вопрос решать!

— Вот оно как, — Сергей снова сел на место, — за моей долей приехал? Какие проблемы? Решим по совести. Два вора в законе за бабками пришли — надо оказать уважение.

И Сирота и Малхаз одобрительно закивали:

— Правильный базар! Кому лишние проблемы нужны? Разбежимся по-хорошему!

— Давай мои бабки, Моченый, — скомандовал Стрела, — давай неси мою долю.

Тот молча вышел и вернулся с большой сумкой. Стрела открыл ее — сумка была до верху набита деньгами. Он поставил сумку на стол, взял нож, которым он намазывал икру, и начал ковырять им ногти.

— Возьмите, если сможете.

Малхаз резко встал и направился к двери:

— Базар не закончен!

— Не закончен? — Стрела подскочил к нему. — А что же ты, сука, деньги не взял? Слышь, ты, твоего брата я уделал! Я — Стрела, и вот тебе мое слово: попадешься мне на пути — отправлю к брату, дерьмо за чертями убирать! Там халявы не будет, вкалывать придется как папе Карло на Новый год.

Малхаз не говоря ни слова, вышел. Сирота хотел выйти вслед за ним, но Стрела остановил его.

— Доля — один базар, общак — другой, — Стрела передал ему часть денег. — Бери! Сам сказал: общак — святое. Братишкам в неволе помочь надо, но если узнаю, что хоть один рубль из моих бабок на кабак или на телок ушел, не обессудь — приеду, спрошу.

— Да ты чё, Стрела! — обиделся Сирота. — В общак на зону пойдет. Обещаю, базара нет.

— Не могу с жуликами базарить, — пожаловался Моченый Стреле, когда они остались одни. — Когда надо кого прессануть, пристрелить — базара нет, а с ним — трудно. Все время заумные вопросы задаёт, вроде того, что Малхазу задал.

— Моченый, елки, да какой он жулик? У них жулик вроде титула. Один, может, и заслужил по жизни, остальные в наследство получают. У этого Малхаза половина родни в жуликах будут ходить — и что? Каждому долю давать?

Моченый и Стрела вышли во двор.

— Малхаз базар не забудет, Стрела! Удар будет от него, уверен.

— Забудь о нем, Моченый! Вопрос поднимет Малхаз — разберусь. Лучше поведай, братишка, за что бабки подогрел?

Моченый улыбнулся.

— Ираклий прессовал меня, долю хотел; когда ты его завалил, ты меня от проблем избавил, так что бабки по праву твои.

— Теперь понял вопрос.

— Чем думаешь заняться на воле, Стрела? А то давай ко мне. Как с братом делиться буду — поровну.

— Не прогони, братуха, — ответил отказом Стрела, — я сам по себе. Поеду в Москву, бригаду организую, а там видно будет. Хотя одна мыслишка появилась, когда машины увидел. Может и мне в Москве организовать такое дело, что скажешь, Моченый?

— Хорошее дело! Организуй помещение — я договорюсь с ВАЗом. Они тебе тачки ниже заводской цены отпускать будут в любом количестве.

— Заметано! Будем держать линию, Моченый. Если что — звони, — Сергей протянул ему руку, — ехать пора, в Ростове Мазур ждет.

Моченый пожал ему руку, второй рукой протягивая ключи.

— От меня!

— А где остальное? — осведомился Сергей.

Моченый показал на новенький джип, стоявший с краю длинного ряда новеньких Жигулей.

— За тачку спасибо, Моченый. — Сергей сел за руль и завел машину.

— Ты ездить умеешь? — спросил Моченый.

— На мотоцикле пару раз ездил! Покедова, Моченый, увидимся, — Сергей рванул джип с места.

Через день, после того как Сергей покинул Самару, он въезжал в Ростов, который ему сразу понравился. Сергей покрутился по городу, прежде чем поехать к Мазуру. Первый же человек, у которого он спросил, где живет Мазур, указал место. Когда он говорил, в голосе явственно различалось уважение.

Сергей быстро нашел дом Мазура. Оставив машину, он громко постучал в ворота. Дверь открыл небритый кавказец. Лениво оглядев Сергея, он спросил:

— Чего надо?

— Побрейся что ли, — Сергей мимо него прошел внутрь.

— Эй, эй, ты куда? — закричал кавказец.

На шум сразу же выбежали несколько человек, среди которых был Хапуга. Увидев Сергея, он радостно заорал:

— Стрела! — они обнялись, похлопывая друг друга по плечам.

— Все в порядке, Ваня, свой! — бросил Хапуга кавказцу, тот отошел. — Пошли, браток! Вовремя ты приехал, сегодня у Пахана юбилей — пятьдесят пять лет!..

Хапуга и Сергей прошли мимо беседки, в которой четыре человека резались в карты.

— Завязывайте, пацаны! — бросил им Сергей. — Очко натрете!

— Слышь, Стрела, — веселой скороговоркой заговорил Хапуга, ведь я не поверил тебе тогда. Думаю, грузит меня. Поехал в гостиницу, гляжу по дороге мусоров — больше саранчи. А в гостинице пацаны хлопают меня по плечам, поздравляют. Спрашиваю, что за радость? Они мне — Ираклия завалили. Полный шухер по городу идет. Когда, спрашиваю. Они на меня так посмотрели, будто я котелок по дороге потерял. — Хапуга расхохотался. — Прикинь, я с тобой был, и все одно ничего не понял. Здорово ты разобрался с Ираклием. Пахан, как узнал, радостный был.

Они подошли к большой палатке, сооруженной за домом в саду.

Под навесом палатки, за столами, уставленными разнообразными блюдами и напитками, пировало не менее ста человек. В стороне за отдельным столом сидели музыканты. Сам виновник торжества сидел в центре, на коленях у него была маленькая девочка лет десяти. Мазур увидел Сергея, как только они появились возле палатки. Он отпустил девочку, встал, поднимая руку, призвал к молчанию. Когда голоса умолкли, Мазур заговорил:

— Сегодня я хочу познакомить вас с человеком, которого уважаю, которого считаю достойным и правильным.

— Смотри, не перехвали меня, Мазур, — с места пошутил Стрела.

Присутствующие с удивлением смотрели на молодого парня, который с такой фамильярностью разговаривал с паханом.

Сергей подошел с Мазуру. Они обнялись.

— Ну, здорово, Стрела!

— Здорово, Мазур!

Присутствующие, услышав имя пришедшего, с явным любопытством оглядывали его. Было заметно, что они слышали о нем.

— Мой близкий друг — Роберт! — представил Мазур сидевшего справа от него мужчину. Сергей пожал руку.

— Садись, — Мазур придвинул свободный стул слева от себя.

— Как на воле?

— А то сам не знаешь, Мазур!

— За Дохлого — должен тебе! — сказал Стреле Роберт. — Он моих ребят положил в Ростове.

— Забудь, Роберт, — отозвался Сергей. Кто — то дергал его за руку.

Он повернулся. Эта была девочка, что сидела на коленях у Мазура.

— Дочка Роберта — Марина, любимица моя.

Сергей протянул ей со стола яблоко.

— Женись на мне, — потребовала девочка.

Вокруг все засмеялись. Сергей закашлялся.

— Лучше ответь, Стрела, иначе она не отстанет, — посоветовал ему Мазур.

— Поговорим с тобой лет через десять, когда подрастешь, — Сергей подмигнул девочке.

— Мне будет лет двадцать, — быстро подсчитала девочка, — тогда ты женишься на мне?

— Я буду дни считать до нашей свадьбы, — притворившись, серьезным голосом сказал Марине Сергей.

— Я тоже.

Роберт, улыбаясь, обратился к дочери: «Иди Марина, попрыгай с другими детьми». «У меня есть жених» — весело крича, девочка побежала.

— Смотри, Стрела, время придет, можешь за базар ответить, — приколол его Мазур.

Сергей поднял рюмку с водкой, вставая с места.

— Есть тост, — заговорил Сергей в наступившей тишине. — Жили два друга. Как — то они нашли сундук с золотом. Они честно разделили найденное. Каждый получил ровно половину. Один друг вложил деньги и разбогател. Второй проматывал деньги, целыми неделями пьянствуя. За время, когда у него были деньги, собралось много новых друзей. Когда деньги кончились, все сбежали, оставив его одного. Он отправился к другу, с которым нашел золото и попросил денег в долг. Тот отказал. «Как? Мы выросли вместе. Ты меня братом называл, а сейчас отказываешь в такой милости». Он ушел расстроенный. На следующий день он встретился с пожилой четой, которые пригласили его к себе. Парень остался у них. Старики жили бедно. Старушка целыми днями убирала за ними, стирала, готовила. Старик трудился от зари до зари, чтобы прокормить их. В доме жила дочь стариков. Они полюбили друг друга с этим парнем и поженились. Никто ему слова не говорил, даже молодая жена. Парень понял с их помощью, что жить так, как раньше жил — нельзя! Он взялся за дело и в течение трех лет разбогател. Все это время старики и жена были рядом и помогали ему. Переехав в роскошный дом, он пригласил старого друга, который отказался дать ему денег. «Посмотри, — он показал дом, — чего я достиг, хотя ты мне и не дал денег». Друг ответил: «Честь не в том, чтобы денег одолжить, а в том, чтобы ради друга всем пожертвовать. Старики те — мои родители, а жена твоя — мне родная сестра!». Долгих лет и бравой походки — Мазур! — Сергей выпил.

Присутствующие захлопали в ладошки, приветствуя тост

— Где набрался таких историй? — удивленно спросил Мазур у Сергея.

— Арбат рассказывал, я каждое слово запомнил.

— Пойдем в дом, поговорим, Стрела!

Мазур, Роберт и Сергей вошли в дом. Когда они остались втроем в комнате, Мазур заговорил:

— После того, как ты Ираклия завалил, сходка была в Сочи по твоему вопросу. Короче, решили, что ты, правильно поступил. Я идею подал тебя короновать, сходняк поддержал. Так что принимай поздравления!

— Жуликом — никогда! — отрезал Стрела.

— Ты чё толкуешь, тебе честь оказали, радоваться должен, — рассердился Мазур.

— Я сказал — нет, Мазур!

— Может, обоснуешь свой отказ, — вмешался Роберт в разговор.

— Насмотрелся я на жуликов. Не мое это. Меня дела ждут. Бизнесом хочу заняться. Бригаду создам, начну свое движение. Сам хочу все сделать, своими руками.

— Одно другому не помешает, — заметил Роберт.

— Да? Чтоб потом в меня пальцем тыкали и за глаза «барыгой» называли. Не надо такого счастья. Жулик всегда под прицелом. А так, воровские понятия уважаю, но живу, как хочу.

Мазур пожал плечами.

— Дело твое, Серега. Живи, как хочешь.

— Нужна будет помощь — без проблем, — сказал Сергею Роберт.

В это время вошел Хапуга с незнакомым Сергею человеком.

— Колбасник жалуется на Рыжика, Пахан! — С ходу проговорил Хапуга.

— Что за дела?

Мужчина, заикаясь, начал рассказывать.

— Купил неделю назад новый «Форд». Рыжик со своими сегодня утром отобрал у меня машину.

— За что? — спросил Сергей, увидев, как Мазур покосился на него.

— Приехал утром в цех, а возле него «девятка» стоит. Смотрю, Рыжик стоит. Я подошел, поздоровался, а он мне и говорит: «Я на «Жигулях» езжу, а ты гнида, на новом «Форде»? — забрал машину и уехал.

— Крыша у тебя есть? — спросил у него Сергей

Мазур снова покосился на него.

— Рыжик — моя крыша! — ответил подавленно мужчина.

— Мазур, дай я съезжу, разберусь!

— Успокойся, Стрела!

— Я спокоен, как мелкий фраер в чужой квартире! — ответил Сергей.

— Убери его отсюда, Хапуга, достал он меня, — раздраженно бросил Мазур.

Стрела подмигнул Хапуге.

— Где этот Рыжик живет?

— Недалеко отсюда, минут пятнадцать ехать!

— Хапуга, ответишь мне, если с Рыжиком что случится, — предупредил Мазур.

Колбасник с невольным страхом посмотрел на Сергея.

— Погнали, Хапуга! — Стрела вышел, вслед за ним вышли Хапуга и Колбасник.

— Дерзкий парнишка, ничего не боится, — заметил Роберт. — Жаль, что отказался.

— Я знал, что откажется, — усмехнулся Мазур, — жуликам положено базар вести, а этот больше крушить любит.

— А чё предложил? — Удивился Роберт.

— Ответ услышать хотел — все правильно сказал Стрела. Жулик всегда под прицелом. Кристальным должен быть в своей жизни, иначе повод найдут по ушам надавать.

Через пятнадцать минут, как и говорил обиженный коммерсант, они подъехали к двухэтажному дому из красного кирпича.

— Здесь!

— Пошли, — Сергей первым вышел из машины и без стука вошел в дом.

Рыжик, а с ним трое ребят, мирно обедали.

— Кто Рыжик? — на ходу спросил Сергей.

Тот встал:

— А чё?

— Дом чей?

— Мой.

— Ошибка. Был твой! Я его себе забираю, — коротко кинул ему Сергей, — собирай шмотки и вали отсюда.

— Хапуга, это кто?

— Стрела!

Видно было, что он слышал это имя, так сразу изменился в лице.

— Братишка, ты чё? Садись, побазарим спокойно!

— Ты чё — непонятливый? Я сказал: вали отсюда, дом мой! Забираю!

— За что? — закричал Рыжик.

Сергей в упор посмотрел на него и ответил, выделяя каждое слово:

— За то же, за что «тачку» отобрал. Причина понятна?

Рыжик опустил руки.

— Виноват, Стрела. Не прогони, братишка!

— Отдай «тачку» и кончай беспредельничать! — резко проговорил Стрела.

— Все сделаю, братишка, все будет путем! — торопливо пообещал Рыжик.

— Пошли, Хапуга. Пацан понятливый оказался.

Они вышли из дома и сели в машину.

— Быстро ты разобрался, — заметил Хапуга.

— А чего тянуть?

Через два дня Сергей уехал в Москву, несмотря на уговоры Мазура. Он был не один, его ждали друзья.