Мое первое утро в новом мире началось с причитаний Лары, девица ругалась, обвиняла в чем-то Рона, да и вообще весь их «гребаный» мир.

– Лар, а потише нельзя? – сквозь сон пробормотала я, нащупав рядом что-то большее и теплое. Закинула руку, ногу и постаралась уснуть опять, чтобы досмотреть весьма пикантный сон. Чья-то рука легла на мою попку, погладила, притягивая еще ближе к горячему телу.

– То есть, решать ночью заниматься вам сексом или нет, это нормально. А о том, что мне нечем умыться и сумочку мою этот монстр где-то потерял, я должна молчать? А еще меня какие-то твари покусали!!! – визгливый голос Лары отбил желание понежиться в мужских объятиях подольше. Кстати, а в чьих это я объятиях нежусь??? Мозг проснулся и требовал от тела объяснения некоторых поступков. Так не будем ругаться и выяснять, кто оплошал, сейчас открою глазки и все узнаю. Открыла, узнала, и очень захотелось снова их закрыть. Рон пристально всматривался в мое лицо и если бы не его рука, которая до сих пор нежно поглаживала мою попку, я подумала бы, что он на меня злится.

– С добрым утром! – почему-то утром все, что произошло между нами ночью, виделось в другом свете. Мне было неловко, по сути, я сама виновата в неадекватном поведении Рона. Позволяла себя обнимать, гладить, да и вообще несильно сопротивлялась его приставаниям. Да и сейчас, обнимаю его так, как если бы между нами уже что-то было. Я поспешно отодвинулась и с преувеличенным энтузиазмом вскочила на ноги. – Ну что? Когда выступаем? Надеюсь, мы будем проходить мимо какого-нибудь ручья? Умыться и мне не помешало бы.

Лан и Локк взирали на меня с улыбками, интересно, с чего бы это? А вот Лара представляла собой печальное зрелище. Мало того, что ее действительно покусали то ли мошка, то ли блохи, так еще несмытый с вечера макияж приказал долго жить.

– Лар, у тебя ресница отклеилась, – сказала девушке, у которой и тушь потекла. – И еще, ты бы вытащила линзы, а то глаза у тебя скоро будут, как у Рона.

– Я же не полезу в глаза грязными руками!! А у нас нет даже воды, – зарыдала Лара, размазывая по щекам остатки косметики.

Мужчины растерялись, явно не зная, что делают с плачущими девушками. Я посмотрела на Рона, который тоже поднялся и сейчас поглядывал на меня с надеждой. Думаю, он намекает, что успокаивать Лару придется мне.

– Да ладно, не расстраивайся, – приобняла я соратницу по несчастью. Вытащила из кармана брюк платок, вытерла ей щеки. – У меня тоже где-то сумочка потерялась, скорее всего, ее Лан спрятал, пока я купалась. Сейчас найдем речку, умоемся и жизнь заиграет новыми красками. Ты бы видела вампиров ночью, такие страшные.

– Здесь есть вампиры? – вскинулась Лара.

– А то, у них как раз сезон брачных игр. Представляешь, светящиеся летучие мышки, танцующие в лунном свете? – это на словах было красиво, по факту местные вампиры были жутко мерзкие, но девушке я об этом говорить не стала. – А вдруг у них тут и эльфы есть?

Глаза Лауры зажглись интересом, она уже видела себя в мечтах замужем за каким-нибудь принцем, неважно эльфийским или вампирским.

– Ну и далеко идти до вашего ручья? – с вызовом повернулась она к мужчинам.

– Нет, здесь совсем рядом, – лучезарно улыбнулся Лан.

– Там и позавтракаем, – опять влез в свою броню крутого руководителя Рон.

Но так быстро уйти не получилось, сначала навели порядок, потом мужчины распределили между собой припасы и только потом мы начали спуск. Могу, положа руку на сердце признаться, спускаться по веревочной лестнице намного тяжелее, и дело даже не в боязни высоты. Просто страшно сорваться. А позориться, как Лара я не захотела. Девушку просто привязали к лестнице и спустили, как баул, под аккомпанемент ее же криков.

Когда мы все спустились и Рон отдал приказ выдвигаться, я возмутилась, сказав, что еще час не вытерплю. Развернулась и нагло пошла в самые густые кусты.

– Ты куда? – задал мужчина самый глупый вопрос за наше знакомство.

– Рон, у меня есть физиологические потребности, – судя по недоуменному лицу оборотня, языковой барьер у нас все-таки имеется. Что ж, придется пояснить менее образно. – Рон мне по нужде надо.

– Тебя проводить? – кажется, я поторопилась с выводами, самый глупый вопрос вот он.

– Зачем? Хочешь подержать мне листик? Или отгонять комаров, пока я буду занята? – никогда не видела, как три взрослых мужика разом краснеют. Прям, как дети малые, вроде бы ничего пошлого не сказала. Ладно, не буду заморачиваться, а то и до кустиков не дотерплю.

– Хельга, я с тобой, – упала на хвост Лара. Все-таки первое впечатление обманчивое, вчера она выглядела уверенной в себе девицей, этакой леди-вамп, а сегодня обычная избалованная девчонка. Причем явно не приученная заботиться о себе. Ох, чую, намучаюсь я с ней.

До ручья мы действительно дошли быстро, я успела только один вопрос задать и получить ответ. Меня интересовало, зачем они у нас утащили сумочки. Ответ был прозаический, оборотни не знают какие вещи из нашего мира опасны, а какие нет, вот и конфискуют все. На мой закономерный вопрос, а как я попаду домой, если захочу вернуться через год, если в сумочке были ключи и документы, Рон ответил, что Лан запомнил место, где закопал мои вещи, так что все будет хорошо. Но я в это уже мало верила. Чем больше я анализировала ответы на мои вопросы, тем больше несостыковок видела. Взять хотя бы слова Рона о том, что проход между мирами открывается на один день в году, то есть они должны были провести в нашем мире год. Но в это как-то не верилось, слишком сложно в нашем мире прожить год, даже в собачьем образе. Ладно, данных все равно мало, надо хотя бы дойти до селения, вдруг там есть еще выходцы из нашего мира, у них можно будет разжиться информацией. Единственное, что напрягало, это оброненная Роном фраза о статусе. Получается, кто-то за меня решит, быть ли мне местной звездой, то есть альфой, или я только на уборку нужников подхожу. Примерно так мне это виделось. Надеюсь, выбор уйти или остаться, у нас все же будет. Поймала на себе пронизывающий взгляд Рона, а может выбора и не будет.

Завтракали мы таким же мясом и сухарями, сегодня даже Лара не отказывалась. Что-то не нравится мне такая диета. Да вот такие мы женщины непостоянные, вчера хотела похудеть, а сегодня хочется нормальной еды.

– Рон, а может, вы зверушку какую-нибудь на ужин поймаете? На костре бы пожарили, пусть без соли, зато свежее, горячее, – сглотнула набежавшую слюну.

– Хочешь сказать, ты сможешь пожарить дичь на костре? – прищурил глаза наш вожак.

– Почему бы и нет, – пожала я плечами, не видя в этом проблемы, когда жарить шашлыки мне приходилось. Главное, чтобы не было открытого огня.

– И тушку сможешь разделать? Просто мы и сырым мясом можем перекусить, а готовить специально для вас никто из нас не будет, – показал альфа-самец неразумным самкам их место.

– Да больно надо, только чур на нашу еду слюнями не капать. А то знаю я таких как вы, они сначала говорят: «это не ем, то не люблю, готовить не буду», но почему-то первые бегут к столу. Надеюсь, в вашем мире огнем уже пользуются? А то окажется, что развести костер и нечем?

Ага, кажись, я попала, Рон явно собирался нас так обломить. Как же это мелочно с его стороны.

– Костер будет и добыча тоже, – сказал, как отрезал. – А теперь в путь.

И мы пошли. Бедные мои ножки не отошли еще от вчерашнего, а тут снова в путь, интересно, а моя обувь выдержит? Ларе приходилось хуже, когда-то у нее были туфли на каблуках. На мой вопросительный взгляд она скривилась и тыкнула пальцем в спину Рона, идущего впереди.

– А как ты вообще сюда попала? Как они тебя заманили? – не удержалась от вопроса. Хоть Лара мне и не нравилась, но как-то надо налаживать общение, вдруг местные волчицы еще хуже этой стервочки.

– Локк сорвал с меня сумку, когда я проходила мимо парка. Начал дразнить, как будто предлагал поиграть. Бегал вокруг, теребил за подол, – кстати, забыла упомянуть, что на Ларе было платье, когда-то белое и воздушное, с юбкой до колен. – Я побежала за ним, кричала, звала хозяина этой псины. А тут за спиной выскочил этот черный, я испугалась и побежала вперед.

– Есть силы на разговоры, значит, увеличим скорость, – рявкнул Рон. Еще бы сказал: «разговорчики в строю», но болтать мы конечно перестали. Надо привыкать к субординации, ведь Рон сейчас наш общий начальник.

Мы шли до самого вечера, несколько раз делали привал, отдыхали, пили воду. Всю дорогу Лара стонала, то у нее ноги устали, то ветки ее поцарапали, то она есть хочет, то пить. В конечном итоге это всем надоело и Рон, забрав вещи у Локка, сказал заняться самкой. Лара струхнула, стала кричать, отбиваться, когда Локк схватил и закинул ее себе на плечо. Это было так комично, вспомнился свой собственный похожий способ передвижения. В общем, я не выдержала и рассмеялась, вызвав недоуменные взгляды окружающих, даже Лара перестала орать и брыкаться.

– Хельга, ты как себя чувствуешь? – мягко поинтересовался Рон. – Голова не кружится? А то может не весь яд вышел?

– Хочешь повторить лечение? – насмешливо спросила я.

– Мечтаю, – с усмешкой ответил мне.

– Только через мой труп!

Звонкий шлепок по моей попе вогнал меня в краску, но не от врожденной застенчивости.

– Да ты совсем охамел, паразит мохнатый!!!! – крикнула я, бросаясь на этого гада с кулаками. Глупость затеи я поняла практически сразу, Рон просто перехватил мои руки и улыбался, наблюдая мои попытки вырваться.

– Прекрати, я же должен был узнать, что ты здорова. Ты сама отказала мне в осмотре места укуса. А раз больно, значит, чувствительность не нарушена, онемения нет, – нагло ухмылялся мне в лицо этот гад.

– Я тебя сейчас сама покусаю, да так, что у тебя все онемеет! – пнула его в коленку, но нога прошла вскользь, кажется, он этого даже не заметил.

– Ты только скажи, какое место подставить, – глаза Рона полыхнули предвкушением. Блин, этот паразит что не скажет, все какое-то пошлое и двусмысленное. Хотя сейчас он имеет в виду именно то, что я подумала.

– Больно надо, потом волосы твои изо рта выковыривать, – пробурчала, продумывая отходные пути.

– Хельга, надо быть готовой к тому, что угрозы, как и обещания, тебя заставят выполнять, – оборотень пристально смотрел в мои глаза. – Не отпущу, пока не укусишь.

– Да ты сумасшедший?!

– Хельга, я не шучу.

– Хорошо, раз так, то и ты отвечай за свои слова. Ты же обещал любое место предоставить, – «ты еще десять раз пожалеешь, что заставил меня», мысли и слова у женщин частенько отличаются. – И руки отпусти, затекли уже.

– Я от своих слов не отказываюсь, могу даже штаны снять, – похабно улыбнулся Рон, но руки все же отпустил. Этим он только подогрел мое желание ему отомстить.

– Обойдусь без твоего мохнатого зада, – хмыкнула, подходя к нему ближе. Идея родилась сразу, вспомнились фильмы про волков или оборотней. Я вплотную прижалась к телу Рона, вызвав его шумный вдох, поднялась на цыпочки, убрала прядь его волос с шеи. А дальше был настоящий цирк. Демонстративно облизала губы, хотя не люблю, когда они слюнявые, выбрала место, где меньше всего волос и провела кончиком языка по нему. Рон вздрогнул и хрипло выдохнул, это что он не дышал? Ну да ладно, это еще не все, мне же его укусить надо. Я оскалила зубы, примериваясь, куда бы цапнуть. Мне почему-то казалось, что инстинкт у оборотня должен взять свое, что в последний момент он меня отстранит или как-то по-другому не допустит, чтобы я укусила его за шею. Рон не отстранился и не дрогнул, пришлось кусать. Не могу я делать людям больно, даже этого шовиниста мохнатого не получилось нормально укусить. Что ж, раз отметину зубами не поставила, остается проверенный, жаль не мной, засос. Почему в книжках не пишут, что его так тяжело поставить? Возможно, на нежной коже они сами возникают, но на огрубевшей, смуглой, все не так. В общем, я запарилась, а Рон кажется, получил незабываемое удовольствие. Потому что когда я отстранилась, он взирал на меня мутным взором, а на губах у него витала счастливая улыбка. Блин, перестаралась, хотела всего лишь позлить, подразнить.

– А где все? – оглянулась вокруг, но наших спутников не увидела.

– Зачем они тебе? Ночью свидетели тебе только мешали, – Рон и не думал меня далеко отпускать от себя.

– Эй, ты на что намекаешь? Ты сам настаивал, чтобы я тебя укусила. Так что мы квиты и пора идти дальше, – я отступала от оборотня, он наступал. Моя спина наткнулась на дерево, а потом мне в живот уперлось то, с чем я еще в прошлый раз зарекалась шутить.

– Я не намекаю, я тоже хочу тебя укусить, – хрипловатый тембр голоса очень шел Рону.

– С твоими зубами ты мне голову откусишь, – вжалась я в ствол дерева. Нет, Рона я не боялась, мне было страшно того, что обязательно последует за этим укусом. Я по глазам мужчины видела, что отступать он не намерен, успел же как-то остальных выгнать.

– Ты мне не доверяешь? – нахмурился Рон.

– А должна? Или ты хочешь сказать, что никогда меня не обманывал? Всегда был честен, не пытался использовать в своих интересах? – как я и подозревала, Рон мне врал, в чем не знаю, но обманывал точно. У него вообще была довольно яркая мимика, когда удавалось застать его врасплох. – Вот и как я могу тебе после этого доверять?

Вопрос был риторическим, я поднырнула под его руку и пошла прочь, он меня не остановил, не попытался оправдаться, почему-то от этого стало еще обиднее. Я собиралась уйти, куда глаза глядят, а пришла на маленькую полянку, где на отдых расположились наши спутники.

– Что-то вы быстро? Наш альфа самец оказался не таким уж альфа?! – съехидничала Лара, глядя мне за спину. Я обернулась и увидела в трех шагах от себя Рона, наверно он все это время шел за мной. Мрачный, хмурый, задумчивый.

– Заткнись! Не лезь не в свое дело, – оборвала я девицу, которая открыла рот для очередной порции яда. Мне было обидно за Рона.

– Подъем, нам еще много надо пройти, – распорядился вожак, как будто не заметив высказываний Лары, он вообще практически не замечал ее. Это обстоятельство тешило мою душу, хотя я совершенно не понимала поведения Рона, ведь даже без макияжа Лара симпатичнее меня и моложе.

Мы шли молча, даже Лара не стонала, я то и дело бросала взгляды в спину Рона, почему-то хотелось чтобы он оглянулся, но этого не произошло. До места будущей ночевки он нас довел, всем выдал задания, кроме меня, обернулся волком и убежал. Обидно, даже Ларе сказал, чтобы она воды с реки принесла.

– А ты будешь дичь жарить, забыла? – сел рядом Лан. Надо прекращать произносить мысли вслух, а то как-нибудь ляпну, что-нибудь не то.

– Точно, я и забыла, – улыбнулась парню, он же не виноват в моем плохом настроении. – Расскажи что-нибудь о своем мире.

– Я не знаю, что рассказать. Это первый раз, когда я уходил далеко от стаи. Но свой мир ты знаешь лучше меня. Раньше у нас еще случались столкновения с демонами, а последние лет двадцать прекратились. Жаль, так иногда хочется впиться одному из них в горло, но мы вынуждены тоже поддерживать нейтралитет.

– У вас тут и демоны есть? Какие они, расскажи!

– А что рассказывать, ты же Рона видела, вот так они и выглядят, только в кости поуже, да волос поменьше.

– Рон демон? Он же ваш, оборотень.

– Он наполовину демон, история его рождения очень грустная. Он тебе сам расскажет, если захочет, – Лан прав, иначе это будет походить на сплетни. Но я уже и сама догадалась, либо была несчастная любовь, либо изнасилование, что еще может быть грустного в рождении ребенка?

Тем временем вернулась Лара с котелком воды и вся мокрая, то ли в реку упала, то ли платье стирала? Локк тоже разжег костер и жевал вяленое мясо. На мой вопрос, почему он не пойдет на охоту, он ответил, что позже, когда Рон вернется.

Рон вернулся быстро, неся в зубах задушенного кролика или зайца, я в них не разбираюсь. Бросил мне тушку под ноги, обернулся человеком, потянулся, показывая себя во всей красе. Блин, мне никогда не нравились такие волосатые, но вот склонность к чернявым у меня прослеживалась с подросткового возраста. Но странно, на Роне лишняя растительность смотрелась органично, оказывается это не то же самое, когда на пляже видишь жирных, обрюзгших мужиков покрытых волосами. Оборотень не торопился одеваться, все его движения, пока он медленно, делая разминочные упражнения, шел к вещам, были выверены и красивы. Так, если кто-нибудь заметит у меня побежавшую слюну, буду отмазываться, что это от голода.

Кстати, о нем, а чем тушку разделывать, зубами?

– Лан, у тебя ножа нет? – спросила у парня, стараясь отвести взгляд от привлекательных завитков Рона. Хотелось погладить их рукой, провести ладонью по его спине, пояснице, ущипнуть за ямочку на попе. Оборотень резко оглянулся, встречаясь со мной взглядом, видимо то, что он там прочел, подняло ему настроение. Я же, не подав виду, что меня задела самоуверенная улыбка Рона, отвернула к Лану.

– Так что с ножом? – повторила свой вопрос.

– Нож есть, а ты когда-нибудь потрошила кролика? – спросил парень. Ага, значит кролик.

– Сама нет, но видела, как это делает бабушка. Она подвешивала тушку за задние лапки, делала надрезы вокруг лап, а потом снимала шкуру как чулок. В общем, я уверена, что у меня получится.

– Привязать нечем, давай я его тебе за лапы подержу? Только лучше к реке отойти, чтобы помыть его сразу.

– Пошли, – я была только рада сбежать от пристального взгляда Рона. – Локк, ты последишь за костром, пожалуйста.

– Не переживай, потухнуть не дам.

– Лару с собой возьмите, – донесся в спину голос Рона.

– Нет! Я крови боюсь! И вообще, сырое мясо такое мерзкое, – скривилась Лара, которая сегодня всеми силами старалась обратить на себя внимание Локка.

– Зря она вокруг Локка крутится, у него есть пара, он никогда не посмотрит на нее, как на женщину, – поведал мне Лан, когда мы отошли подальше.

– Лан, а что значит пара? И как ее выбирают?

– Сложно объяснить, мы оборотни выбираем по запаху. В какой-то момент понимаешь, что запах только одной самочки сводит тебя с ума, заставляет твое сердце биться, а ночами не спать и выть на луну. Пара это на всю жизнь, когда были стычки с демонами, частенько гибли наши сородичи. Но не один оборотень не создал пару снова, после того, как погиб или погибла его половина.

– Ты хочешь сказать, вы даже после смерти пары храните им верность?

– Смотря что, ты под этим понимаешь, когда пара вместе на других особей противоположного пола их не тянет. Когда кто-то из них погибает, то остаются только физические потребности, душа как бы умирает вместе с партнером.

– Понятно, только грустно как-то.

– Грустнее тогда, когда два, а то и три самца, чувствуют в самке свою пару. Несколько столетий назад даже приняли закон, что альфа самка может выбрать двух самцов, если они смогут доказать, что являются ее парой. Но такое редко случается, ведь мы оборотни однолюбы, да редко какой самец потерпит конкурента, это противно природе.

– Тогда зачем приняли такой закон?

– Были войны, самок по какой-то причине рождалось все меньше. А если погибал партнер, то больше у этой самки щенков не рождалось, потомство возможно только в паре. Поэтому старейшины проводили ритуалы, был старший самец у самки и младший, вместе они не жили, но если погибал старший, младший самец становился полноправным супругом, кажется, у вас это так называется.

– Как у вас все сложно. Ладно, давай держи зайца, – сунула в руки Лана задние лапы кролика. – А нож где?

– В кармане поищи.

Я полезла в его карман на штанах, в один, во второй, но ничего не нашла.

– Извини, забыл, я его на пояс за спину прицепил, – и глаза такие честные, интересно уж не от Рона ли набрался.

Дальше я занялась тушкой, стараясь все делать осторожно, чтобы не испортить мех. Зачем мне это было надо, не знаю, но почему-то хотелось оставить его себе. Я слабо представляла, как выделывается шкура, чтобы она была мягкой, но думаю, Лан мне подскажет.

– Хельга, а можно тебя спросить?

– Конечно, что ты хотел? – оторвала взгляд от кролика и посмотрела на оборотня.

– Понимаешь, я не все понял в вашем мире. Мы жили в парке, а туда вечерами часто приходили пары, они вели себя не так, как принято у нас. Вот мне и стало интересно.

– И как же они себя вели? – уж не на голубых ли парнишка насмотрелся, пока собакой бегал?

– Они тыкались друг в друга губами, – смутился парень.

– Целовались?

– Я не понимаю этого слова.

– Вот так? – я чмокнула парня в щеку.

– Да и нет, – покраснел Лан.

– А вы разве не целуетесь со своими парами? Как у вас это происходит? – мои вопросы вызывали у парня еще больше смущения.

– Нет, мы так не делаем, – раздался спокойный и уверенный голос Рона из-за спины. Его руки отобрали у меня нож, два взмаха и шкура отделена от тушки. – Нам важен запах, вкус, и возможность потискать желаемое. А для этого есть нос, язык и руки, губы не нужны.

– Фу, какая дикость, поцелуй объединяет в себе и запах, и вкус, и да все остальное, – сказала я, наблюдая, как он потрошит кролика. Бе, конечно, но я не из брезгливых.

– Иди, помой, – сунул он мне кровавую тушку. Помою, мне же потом это есть.

Пока я отмывала кролика и руки, рядом плескался в реке Рон. Он надел только штаны и сейчас обливался холодной водой, она стекала по его мощному торсу тонкими ручейками. Блин, чуть будущий ужин не уплыл!

* * *

Рон наблюдал за Хельгой, она с помощью Лана насаживала тушку кролика на импровизированный вертел. Этот щенок вообще весь вечер крутился рядом с его женщиной. Рона в очередной раз скрутил приступ обиды, он альфа-самец доверился Хельге, а она отвергла его, расскажи кому, засмеют. Оборотень вспомнил маленькие зубки самочки, ее горячий язычок на его шее, сладкая дрожь пробежалась по телу. Как же он хотел Хельгу в тот момент, разум затопила пелена желания, которая разбилась ледяными осколками после слов девушки. Скажи она просто гадость или посмейся над ним, Рону было бы не так тяжело, он привык слышать подобное от самок. Но слова Хельги задели за живое, потому что были правдой, как она может ему доверять, если он обманул ее? Как объяснить ей, что он поступил так ради своей стаи? Да и поймет ли Хельга, что всего две дополнительные самки, приведенные на общий отбор, могут склонить чашу весов в пользу стаи Рона. Количество самок это престиж, это новые собратья, потому что самки остаются в своей стае, а самцы без пары из других стай приходят в надежде наудачу или просто на порцию ласки. В этом году Рон приведет на отбор восемь самок, это больше, чем в остальных кланах.

Хельга сидела у костра, кролик жарился на углях, Лан же развалился рядом с девушкой, потихоньку перебираясь все ближе и ближе. Рон подобрался, если этот щенок сейчас прикоснется к девушке, он ему точно холку натреплет. Он-то на берегу еле устоял, чтобы не отправить Лана в реку, освежиться. Рон все-таки встал со своего места и пересел ближе к Хельге. Перехватил ее руки, когда она пыталась перевернуть кролика, чуть не уронив его в золу, поймал ее благодарный взгляд и ощутил какую-то странную радость, как тогда, когда Хельга ласкала взглядом его тело. Способности Рона позволяли ему всегда чувствовать направленный на него взгляд, все смотрели на вожака по-разному, только Хельга так необычно. Казалось, ее теплая ладошка скользит по его телу, перебирает волосы, ласкает. Он чувствовал, что нравится ей, так почему же она отталкивает его?

Ужин прошел весело. Хельга угостила кроликом всех, ему даже досталась первая порция, это удивило. Хотя вторая самка предлагала не давать этим «шовинистам» даже косточек. Рон не первый раз слышал это слово и стал подозревать, что это ругательство.

Потом были сказки, по запросу Лана, опять этот паршивец, Хельга рассказывала все, где встречались волки или оборотни. Некоторые вызывали недоумение, другие смех, а были и неприятные, причем Хельга убеждала их, что это сказки для детей. У Рона бы язык не повернулся назвать сказку детской, где волку вспарывают живот, набивают камнями, зашивают, а когда он просыпается и хочет напиться из колодца, то падает туда и тонет. Жуть, нет их детям, он не позволит рассказывать такие сказки. Оборотень осекся на этой мысли, убеждая самого себя, что он думал не об их с Хельгой детях, а о тех, что сейчас растут в стае. Выходило плохо, врать самому себе он еще не научился. Настроение разом испортилось, как было бы просто окажись Хельга альфой.