Я уже второй день была заперта в маленькой комнатенке где-то в подвале, об этом говорило небольшое оконце под потолком. Мое нынешнее жилье походило на карцер, голые стены, соломенный тюфяк и ведро для естественных нужд. Всем этим удобствам я была обязана своем будущему супругу.

После почти торжественной передачи меня в руки женщин и закутывания меня в тряпки так, что только глаза выглядывали, меня вывели во двор. Марбут не блефовал, народу там было достаточно, причем как живого, так и мертвого. Судя по ругательствам Горона за моей спиной, это были его слуги.

– Ничего, дядюшка, найдешь себе новых рабов, скоро выбор будет огромный, – издевательски заявил Марбут. Гор промолчал, но я была уверена, что так просто он это не оставит. Он и сейчас бы показал, что его рано списывать со счетов, но мое присутствие его сдерживало.

К нам подвели знакомого мне коня, который, обнюхав меня, как пес, благосклонно фыркнул, ткнувшись мордой мне в плечо. Вот как у такого гада может быть такая замечательная животинка? Погладила морду, заглянула в умные грустные глаза и пожалела, что нет с собой яблока. Тут меня с силой оторвали от земли и посадили в седло, Марбут вскочил следом.

– Дядя, приглашаю тебя на нашу свадьбу, будешь посаженным отцом невесты, – расхохотался довольный собой молодой демон. Взглянула на Горона, не понимая, что вызвало такое веселье Марбута. Вроде ничего плохого парень не сказал, но Гор был просто в бешенстве.

– Посаженный отец – это статус на всю жизнь, так что дяде твоего тела даже не понюхать, – прошептал мне на ухо парень, больно ущипнув за бок. – Сначала я хотел его убить. Но подумал, пусть живет и мучается, зная, что ты спишь со всеми, с кем я посчитаю нужным.

– Да с кем угодно, только не с тобой, – прошипела в ответ, удостоившись еще одного щипка и нелестных эпитетов в свой адрес.

Самое интересное, верхом ехали только мы, все остальные шли следом. Марбут упражнялся в остроумии, шепотом и с милой улыбкой расписывая, что он со мной сделает, едва мы приедем. Что могу сказать, мечты у него были однобокие, либо бабы давно не было, либо этому садисту уже никто не давал. Возможно, он хотел меня запугать, чтобы больше не рыпалась, но добился совершенно противоположного эффекта. Меня обуяла злость, адреналин хлынул в кровь, притупляя чувство самосохранения. И поэтому, когда мы вошли в дом, и Марбут собирался поволочь меня куда-то дальше, я схватила первую попавшуюся вазу и разбила о его голову. Пока он ругался и пытался справиться со звоном в голове, а женщины ошарашенно взирали на меня, я метнулась к соседней стене с оружием и схватила кинжал. Там висели и более весомые предметы, но я подумала, с кинжалом управиться будет проще.

– Сделаешь ко мне хоть шаг и повторишь участь шамана, – выкрикнула Марбуту, который дернулся в мою сторону. – К тому же за убийство мужа полагается казнь, но не за убийство жениха. Ну что, рискнешь?

Не знаю, подействовала моя угроза, или то, что бабы начали причитать с подвываниями, но демон остановился, прожигая меня гневным взглядом.

– Значит, со мной не пойдешь? – прищурив глаза, на всякий случай уточнил парень. Я помотала головой из стороны в сторону, с ним иди я никуда не собиралась. – Запереть ее внизу, давать только воду и хлеб. Посидит голодная и вся дурь пройдет.

После этих слов он вышел из дома, оставив меня в компании пятнадцати женщин неопределенного возраста. Честно сказать, я до последнего думала, что сейчас они откроют лица, посочувствуют мне, может быть пожурят, и отведут в нормальную комнату. Но нет, окатив меня презрительными взглядами и фразами типа «идиотка, счастья своего не понимает», меня заперли в этом подвале. Ну не бросаться же мне на эту толпу теток с ножом?! Возможно, парочку бы я напугала или даже кого-то ранила, но вряд ли мне удалось бы справиться со всеми, да и куда потом бежать? В лапы охранников? Или самого Марбута? Вот бы он был рад, если бы я выскочила следом за ним.

Так что, как говорилось в известном стихе: «Сижу за решеткой, в темнице сырой…» И находиться мне здесь до свадьбы, потому что греть постель Марбуту я не собираюсь ни при каком раскладе. Дважды уже приходила его мать, Мариса, пыталась вести со мной просветительские беседы о смирении, благочестии, почитании супруга и так далее. Вся такая ласковая, несмотря на годы, еще очень привлекательная, видимо, сыночек внешностью в нее пошел, но гадина еще та. Женщины это хорошо понимают, только мужчинам красота застит глаза, и они не видят внутренней гнилой сущности.

Еще Мариса пыталась выведать, что нас связывает с Гороном, я не стала ей ничего говорить, предложила спросить у мужчины. Не то чтобы я стеснялась того, что между нами было, просто сомневалась, что это было по-настоящему. Рон тоже мне многое обещал, но так и не появился, так, может, и Горон преследовал какие-то свои цели, а любовь, брак – это все сказочки для меня?

Если Марбут надеялся, что поголодав пару дней, я стану добрее к нему и покладистее, то он ошибся. Эти два дня я только и делала, что спала и лелеяла планы мести. Помимо Марисы ко мне наведывалась служанка с парой рабов, видимо для охраны от сумасшедшей меня. Она со мной не разговаривала, да мне и не хотелось.

– Хельга?! – тихий шепот, похожий на шелест листвы, вырвал меня из дремы.

– Духи, мне к вам еще рано, – зевнув, ответила я, желая досмотреть интересный сон. Сверху донеслись знакомые ругательства и обещания кое-кому оторвать не только руки, но и все остальное. Улыбнулась, приятно, что Горон, а это был его голос, обо мне так испереживался.

– Маленькая моя, ты как? Подняться сможешь?

– Гор, да нормально все со мной, – я встала, подошла к стене с окном и привстала на цыпочки. Потолок был низкий и в таком положении, я могла почти выглянуть сквозь прутья решетки. – Если ты пришел, чтобы меня отсюда забрать, то придется подождать еще несколько дней. Глядишь, похудею и смогу пролезть через решетку.

Юмор получился черным, но не говорить же мужчине, что я рада его видеть.

– Возьми, – Гор начал просовывать сквозь прутья небольшие свертки. – Спрячешь под тюфяк, на пару дней хватит, а там я найду способ тебя вытащить. Только ничего не бойся, родная.

От последних слов у меня все попадало из рук, стояла и улыбалась, почему-то стало очень приятно.

– Ты все-таки не лезь на рожон, тебе еще меня домой везти, – не удержалась, а ведь собиралась промолчать.

– Да, мое золотце, я отнесу тебя туда на руках, – лицо Гора осветилось озорной улыбкой, немножко хитрой и счастливой. – Хельга, ты, главное, помни, я рядом, чтобы ни случилось.

* * *

Как мало нам, женщинам, иногда надо для счастья, пара ласковых слов, искренняя забота и восхищение в глазах симпатичного нам мужчины. Тот минутный приход Горона грел меня целые сутки, я даже на Марису снисходительно поглядывала, когда она зашла на следующий день. Она по обычаю принялась хвалить своего сына, а заодно восполнять мои пробелы в интимной жизни, она же была уверена, что я невинная девица. Я ее не разубеждала, если уж сам Марбут не посчитал нужным просветить свою мать, то мне это зачем? Еще Марису интересовала подоплека моей неприязни к ее сыну, тут уж я молчать не стала, вспомнила, как Марбут хвастал убийством дяди Ромины, потом коротко рассказала про свое похищение и попытку изнасилования, от которой меня спас Горон. То есть я практически не врала. Но зря надеялась, что мать этого морального урода проникнется ко мне сочувствием. Она была из той породы женщин, что свято уверены в непогрешимости своих детей, даже если ее чадо решит задушить котенка или ребенка у нее на глазах, она и тогда будет его оправдывать. Так что разговаривать с ней, было без толку. Поэтому я попросила ее уйти, тем более она опять начала рассказывать о том, как услуживать мужу. Нет, я, конечно, все понимаю и даже относительно спокойно могу прослушать лекцию о том, как правильно прислуживать супругу за столом, как уметь ненавязчиво его пожурить, если он сделал вам больно, но только не сразу, а через несколько дней. Как выбрать для него подходящую наложницу, а потом поинтересоваться все ли она сделала хорошо, может быть даже лично проследить. Но слушать подробные описания интимных отношений, и как доставить мужу максимальное удовольствие от матери потенциально супруга, это уже было чересчур.

А ночью мне снился Рон, будто он хочет ко мне, рвется, но что-то его не пускает, какая-то нить. Она тянет его к женщине, лица не видно, только фигура в тряпках. Неужели он успел найти себе какую-то бабу? Во сне моему возмущению не было предела. Да как он мог?! Он же говорил, что меня любит! И как обухом по голове, никогда он мне такого не говорил. Да, строил планы на нашу дальнейшую жизнь, хотел детей, но вот любил ли меня или это просто влечение было? А ведь еще тогда у меня проскальзывали сомнения, стоило мне подумать о том, что будет, если когда-нибудь перед Роном станет выбор, я или стая?! Ответа однозначного даже он, наверное, не дал бы.

А утром за мной пришли, что стало для меня абсолютной неожиданностью. Ведь, по словам Горона, свадьба должна была состояться примерно через неделю, ну пусть дней через пять. Почему так рано? Я не хочу! Меня еще Гор должен спасти! Но все эти гневные и где-то паникерские мысли я оставила при себе. Потому что смысла их озвучивать не было. Видимо свадьбу решили перенести на более ранний срок. Неужели Марбуту так не терпится? Чтобы у него все отсохло!

В мою коморку ввалилась толпа разряженных женщин с песнями и причитания. Не прочти мне Горон короткую лекцию о том, как у них проходит подготовка к свадьбе, я, наверное, растерялась бы. А так просто скривилась и попыталась сделать вид, что сплю, осторожно запихивая сверток с оставшейся едой под тюфяк. Что делать, если они ввалились, когда я заканчивала завтрак. Отбиваться было поздно, а паниковать рано. В общем, я решила расслабиться и плыть по течению, во всяком случае, сделать вид.

Гор был прав, песни действительно оказались странными, но я старалась не вслушиваться, чтобы не испортить торжественное шествие своим хохотом. Зато я, кажется, разгадала истинную подоплеку этих хвалебных песен о женихе. Стоило только представить на моем месте молоденькую девушку, ее бы такой текст надолго из колеи выбил, зато волноваться по поводу свадьбы она бы перестала. Идти далеко нам не пришлось, шествие закончилось в большой купальне. Что ж, буду считать это маленькой компенсацией за потраченные мною нервы.

А дальше началось долгое омовение. Никогда не думала, что принимать ванну и другие блага в виде массажей и притираний, может надоесть. Но так оно и было, примерно к обеду меня уже мутило от повторяющихся процедур. Наконец-то мои мучительницы посчитали меня достаточно чистой и усадили на низкий стульчик. Я так поняла, настал черед волос. Мысленно содрогнулась. Хорошо, кто-то догадался принести кувшин кумыса. Тут меня совсем печаль охватила, потому что на мой вопрос: «А когда обед будет?», на меня посмотрели с непониманием. Потом переглянулись, а Мариса ответила за всех, что невесте принимать пищу в день свадьбы не полагается, вроде как таким образом она показывает свое смирение. Удачно я, оказывается, позавтракала. Что ж, буду пить кумыс, хоть какая-то пища для организма.

С моими волосами возились часа четыре, не меньше. Эти маньячки, притворяющиеся милыми дамами, заплетали мне мелкие косички. А их уже в косы покрупнее, ну и как апофеоз, закрепляли их с помощью шпилек на моей голове в каком-то странном порядке. Когда я увидела себя в зеркале, чуть не шарахнулась в сторону, слишком сильным было сходство с Медузой-Горгоной. Может, у них в этносе тоже что-то подобное имеется?

А потом наступил черед макияжа, тоска стала острее, в тот момент я была согласна выйти замуж за Горона, только бы он пришел и забрал меня. Не пришел. По окончанию в зеркало смотреться не стала, чтобы не портить себе нервы. Равнодушно восприняла попытку надеть на меня синюю хламиду. Просто отмахнулась от навязчивых женщин и выбрала себе черную с золотом, помня, что белое брать нельзя. Я, конечно, Марбута на дух не переносила, но лучше убить его, чем ненароком себя. После моего выбора на меня стали смотреть с опаской, видимо, я опять в какую-то крайность залезла, ну да ладно.

Когда меня повезли в дом к жениху и будущему правителю, так скандировали на улицах люди, я все надеялась, что вот-вот выскочит из-за угла Горон, порубит всех и увезет меня на белом коне в закат. В наличии был только закат и штук пятьдесят воинов, взиравших на меня в немом восхищении. Не понимаю, что они такого увидели? Мои глаза? Или их моя прическа так впечатлила, которую оставили на всеобщее обозрение? Или цвет волос? Наверно последнее, блондинов среди демонов не было.

Меня везли на коне. В этот раз я ехала одна. Но больше всего меня поразило, что, оказывается, свадьба началась без меня. Когда меня торжественно ввели во внутренний двор дома Марбута, где под открытым небом были установлены столы, демоны, а их было много, вовсю праздновали. Причем среди их развлечений не только распитие спиртных напитков присутствовало, если судить по полуголой девице, танцующей на коленях у жениха. Надо было видеть победный взгляд Марбута, которым он меня одарил. Вот придурок, неужели думает, меня может задеть то, что он обнимает какую-то девку? Кстати о ней, завидев меня, она тут же собралась уходить, видимо какие-то приличия в среде демонов были. Но Марбут ей не дал это сделать, усадив к себе обратно на колени и с силой сжав ее грудь. Девушка болезненно ахнула, за что получила еще один щипок и угрозы от парня. Не знаю, что он ей сказал, но наложница, а это, скорее всего, была она, побледнела. Все это длилось несколько секунд, за это время меня успели довести до свободного места рядом с Марбутом. Садясь, я, глянув на девушку, одними губами прошептала:

– Сочувствую.

Она одарила меня точно таким же взглядом. Может даже что-то сказала бы, пока жених отвлекся на кубок с вином, но тут пришел еще один гость. Глянув на него, мне серьезно поплохело. Да что там, паника, наконец-то, завладела мозгом и всем остальным. И вот это я должна убить? То, что пришел шаман, сомнений не осталось, только на них бывает навешано всяких амулетов и другой дряни. Но вот двухметровый качок с надменным холеным лицом никак не вязался в моем сознании с шаманом, а тем более с геем. Хотя если присмотреться, видно, что он немолод, просто умело пользуется косметикой, да и брезгливость на его лице, когда он увидел нас с девушкой, тоже о многом говорила. А еще, кажется, там промелькнула ревность?! Он и Марбут? Как хорошо, что на мне эта вуаль, потому что настала моя очередь брезгливо морщиться.

Я постаралась ничем не выдать своего мнения о шамане, но этот гад как-то понял мое к нему отношение. Его губы сжались в тонкую линию, в глазах возник багровый огонь, казалось, еще чуть-чуть и он начнет бросаться в меня заклинаниями. Это было страшно. Не знаю почему, по сути, шаман ничего не делал, просто пристально смотрел мне в глаза, будто пытаясь проникнуть в мои мысли, разум. Долгие минуты я никого кроме него не видела, его глаза приковывали, стараясь лишить воли, локтем я почувствовала, как Марбут сдвинулся вправо, видимо под взглядом шамана ему тоже было некомфортно. Не знаю, чем бы это противостояние закончилось, наверняка моим проигрышем, но раздался резкий звук какой-то разбившейся посуды. Шаман дернулся и медленно обернулся к вошедшему слуге, который дрожащими руками собирал осколки с каменного пола.

– Твои слуги совсем распоясались, ты их слишком балуешь, – грудной певучий голос шамана никак не вязался с его обликом. – Отдай мне его на неделю, и ты его не узнаешь.

Обморок парнишки стал для меня полной неожиданностью, но не для остальных. Они все боялись шамана, более того, оглянувшись на Марбута, я и в его глазах заметила страх вкупе с ненавистью, которые он старательно прятал. А не здесь ли кроется подоплека всей его жестокости? Если шаман когда-то принуждал его к интимным отношениям, то становится понятным желание парня убить его. На какой-то миг мне даже стало жалко Марбута, ровно до его ответной фразы.

– Я с ним сам разберусь, плеть быстро избавит его от неуклюжести, – с долей надменности заявил будущий правитель. М-да, вся жалость улетучилась сразу, захотелось прибить не только шамана, но и Марбута вместе с ним.

Тем временем прибежали другие слуги, быстро убрали и парнишку обморочного, и разбитые тарелки. За ними следом пришел уже знакомый мне ученик шамана, таща на себе небезызвестную жаровню. Самого шамана усадили на почетное место, рядом с ним суетились рабы, это Горон мне объяснил, что голову бреют только им. К разговору Марбута и шамана я не прислушивалась, потому что не сводила глаз с жаровни, слишком свежо было в памяти происходящее недавно в доме Горона. Мне хотелось, чтобы опять произошло чудо, только на этот раз более масштабное, вдруг это отвлечет всех от меня? Или попросит помощи у духов?

– Что-то твой посаженный отец не торопится поздравить нас с браком, – ехидно заметил над моим ухом Марбут. Он уже успел спихнуть девицу с колен, чем вызвал у нее радостную улыбку и вздох облегчения. Она, практически счастливая, убежала куда-то в дом. Везет ей, а у меня все еще впереди. – Ну да мы начнем без него. Все готово к обряду?

Последний вопрос он задал молодому шаману, который как раз закончил бросать траву в жаровню. Я дернулась, стараясь незаметно отыскать пути к бегству, замуж за Марбута мне абсолютно не хотелось. И Гора нет. Кажется, я зря в очередной раз поверила мужчине, ничему жизнь меня не учит. Будущий супруг злорадно ухватил меня за руку и потащил к жаровне. Как я ни присматривалась к дыму, но ничего кроме него не увидела, хотя и запах, и цвет не отличались от предыдущего. За нами следом вразвалку подошел шаман, отмахнувшись от своего помощника, словно от мухи. Тот моментально шмыгнул в сторону, правда, успев мне ободряюще подмигнуть. Еще бы знать, что он этим хотел сказать. Может, он что-то знает о Гороне и его планах? Хорошо бы если так, а то я держусь на одной силе воле, потому что желание кричать и биться в истерике с каждой минутой все возрастает.

Сам обряд для меня прошел, как в тумане, запомнилось только, что мы сделали три круга вокруг жаровни, шаман что-то пел, причем у него выходило очень красиво. В конце наши сплетенные руки над жаровней посыпали пеплом трав, уже немного остывшим. И это все? Ни тебе колец и браслетов? То есть не будет никаких опознавательных знаков, что я замужем? Только успела додумать мысль, как принесли уже знакомый тирлак, я про него совсем забыла. Марбут собственноручно застегнул его на мне и, наклонившись к уху, делая вид, что нашептывает нежности, произнес:

– Убей его, и я не трону дядю. Даже разрешу приходить к нам в гости, скажем, раз в месяц.

– Убью, но и тебя тоже, если надумаешь воспользоваться правами супруга, – так же шепотом, с улыбкой, ответила демону.

– Ты еще умолять меня будешь, – самодовольно хмыкнул Марбут, по-хозяйски располагая свою ладонь на моем бедре. Что странно, все вокруг одобрительно загудели, хотя чему я удивляюсь, если вокруг одни мужики. Огляделась, чувствуя, как во мне просыпается злость, так хотелось стереть с лиц полупьяных демонов их двусмысленные ухмылки. Где же Горон? Неужели что-то пошло не так? Легко ему говорить: «Верь мне». А как мне заставить себя это сделать? Что если у меня не получается безоговорочно доверять мужчинам? И тому есть веские причины.

Сейчас же я надеялась, что пьянка продлится еще несколько часов, и у меня появится возможность если не сбежать, то хотя бы отвертеться от брачной ночи. Но видимо Марбуту очень хотелось смертоубийства в этот вечер, и ему уже было все равно, кто в конечном итоге будет трупом, я или шаман. Он даже не стал провожать меня обратно к столу, а прямо у жертвенника, он же жаровня, завел длинную и почтительную речь. Честно признаться, не знала бы о его планах, прослезилась бы. Сразу видно, готовился, сволочь, небось не один день сочинял. Причем в шоке были все, кроме шамана. Он принимал все слова Марбута за чистую монету, ну или делал вид, благосклонно кивал головой, вставлял уточняющие фразы, в общем, вел себя, как король. Но предложение, где Марбут просит почтить его семью честью и благословением, то есть дарит мою невинность шаману, у последнего вызвало легкий нервный тик. А следом с трудом скрываемую ярость.

Я же украдкой поглядывала на гостей из-под ресниц, которые практически протрезвели и теперь взирали на меня с жалостью. Кажется, впору было падать в обморок. Что я, собственно, и сделала, получилось почти натурально. Одного не учла, ждать благородства от Марбута не стоило. Он просто подозвал слугу и велел отнести меня в гостевую спальню. Так хотелось подскочить и высказать все этой скотине, но меня уже подхватили чьи-то сильные руки и унесли. А ведь это выход! Вряд ли в гостевой спальне есть решетки на окнах. Я постаралась унять радостно забившееся сердце, но, впрочем, без особого успеха. Не понимаю, как героини умудряются это делать? Ведь слуга не совсем дурак, чтобы не понять, что мой обморок наигранный. Но ему, видимо, было все равно, он сгрузил меня на постель и вышел, закрыв за собой дверь на ключ.

Я моментально вскочила, запуталась в платье, покрывале, зацепила балдахин и рухнула на пол, тихо матеря Марбута, шамана и даже Горона. Тут чья-то рука зажала мне рот, а вторая обвила талию.

– Родная, чтобы я от тебя таких слов больше не слышал, – со смешком произнес Гор над моим ухом, разворачивая к себе и убирая вуаль с моего лица. – М-да, не думал, что Мариса такая злопамятная.

– Я кошмарно выгляжу? – вырвалось у меня само собой. От радости, что Горон все-таки пришел, я готова была ему простить собственнические замашки. Кстати, он выбрал весьма тривиальное место под кроватью для того, чтобы спрятаться.

– Для меня ты в любом виде красавица, но когда выберемся отсюда, я тебя первым делом умою, – улыбнулся мужчина, мимолетно касаясь моих губ поцелуем. – Я скучал, Хельга.

– А чего мы валяемся?! – опомнилась я, вспоминая, что с минуты на минуту придет шаман. – Ты же через окно влез? Значит, таким же путем и выберемся.

– Солнце мое, придется тебе еще немного подождать, второго шанса у нас избавиться от шамана не будет, – заметив, что я нахмурилась, он торопливо продолжил. – Я не хочу всю жизнь убегать. Не хочу бояться за свою семью. Хельга, ты просто посидишь на кровати, и ни в коем случае не будешь вмешиваться. Обещаешь?

Я кивнула, а что еще мне оставалось? Да и в чем-то он прав, такие, как шаман, не умеют прощать. Сбегать одной? А куда? До первого попавшегося демона? Да и с Гором мне было спокойнее, даже не так, от того, что он вот рядом, стало легко и радостно.

– Все будет хорошо, любимая, – прошептал Горон, помогая мне выпутаться из покрывала и забраться на кровать. И пока я хватала ртом воздух, очень меня выбило из колеи слово «любимая», мужчина поцеловал меня и сказал: – Верь мне.

Наверно я что-нибудь сказала бы, но тут за дверью раздались шаги, и раздраженный голос шамана отдал кому-то приказ не беспокоить его. Резко вернулся страх, я даже глянула в сторону окна, размышляя о том, что еще успеваю сбежать. Но тут вспомнилось, как шаман пытался влезть в мой разум. Нет, Горона одного оставлять нельзя.