Мы стояли с Ларой неприлично разинув рты. По дороге на взлетное поле я успела вздремнуть. Поэтому сюрприз удался на славу, я даже забыла про свою обычную иронию. Потому что дирижабль представлял собой грандиозное и уникальное зрелище. Вытянутый по горизонтали воздушный шар огромных размеров был привязан к причальной мачте. Не сразу удалось заметить под этой громадиной прикрепленную к днищу конструкцию с окнами. Только когда подъехали ближе, стали видны детали. И несколько винтов, и руль, очень похожий на корабельный, и другие штуки, название, которых мы с Ларой не знали.

- Барышни впервые летят на дирижабле? - раздался за спиной смутно знакомый мужской голос.

- Да, - выдохнули мы в едином порыве, но так и не обернулись. Казалось, если оторвать взгляд от этой махины, она пропадет, как мираж, такой нереальной она казалась.

- Я вас понимаю, на меня дирижабль в первый раз тоже произвел неизгладимое впечатление. Позвольте вам помочь, вы ведь наверно не знаете куда идти? - мужчина обошел нас и я увидела вчерашнего спасителя. Лара ахнула, зажав рот рукой, испуганно спрятавшись за меня. Не понимаю я ее, мужчина не выглядел страшным или неприятным. Да от него исходила некая опасность и сила, но по-моему это ему безумно шло, как и мягкая, вкрадчивая полуулыбка. Он, как и вчера был одет в черный мундир с серебристой отделкой. В руке у него был небольшой саквояж, на поясе кинжал. Мне почему-то казалось, что у этого мужчины должно быть больше оружия, он производил впечатление умелого воина. Но может в обществе его запрещено носить?

- Спасибо, онтрис, - с улыбкой кивнула ему. - Вы опять выступаете в роли спасителя. Мы вам очень благодарны.

- Тогда вперед, прошу, - мужчина подал мне согнутую руку в локте. Его губы улыбались, рассказывали историю воздухоплавания, а глаза цепко подмечали все вокруг. Да и меня он ненавязчиво прощупывал своими вопросами, пока мне удавалось отвечать уклончиво. А Лара, следующая за нами, вообще молчала и боялась, надо будет спросить у нее, что в этом человеке такого страшного. Я попыталась заглянуть в его мысли, но потерпела неожиданное фиаско, разум был закрыт непроницаемой стеной, будто хороший менталист установил на него защиту. Постаралась незаметно его просканировать на предмет магии и ничего не нашла, обычный человек. Ну хоть в этом легче. За девушкой шел носильщик и вез ее чемоданы, мы с моим спасителем несли свои вещи сами. Он конечно порывался помочь мне, но я отказалась. В целом, недолгий путь до причальной мачты прошел неплохо. А вот подъем на лифте оставил у меня массу неприятных эмоций. Я не боюсь высоты, но тут, в запертой железной клетке, которая приводится в действие каким-то механизмом, мне стало страшновато. Ведь если что-то произойдет, от нас троих не останется мокрого места, и вряд ли моя магия меня спасет.

- Не бойтесь, конструкция надежна, - сжал мою ладонь мужчина, делясь своим спокойствием и уверенностью.

- Вы уверены? А то меня родители учили не доверять словам незнакомых мужчин, - получилось немного кокетливо, но кажется, так и должны себя вести молодые, глупенькие девочки.

- Простите мою оплошность, барышни. Дидьер онт Бонне к вашим услугам, - склонил мужчина голову в легком поклоне, немного насмешливо поглядывая на меня. Похоже, Лара его совсем не интересовала. Странно, по мне она красивая девушка. Хотя с другой стороны если внимание этого мужчины продиктовано всего лишь личной симпатией ко мне, то можно не беспокоиться. - Могу я узнать имена юных леди?

- Меня зовут Марта, а это моя подруга Лара, - таким неформальным ответом я нарушила все приличия, но лучше уж снискать славу эксцентричной девицы, чем попасться на своей лжи. Девушка сбоку от меня ахнула, но промолчала.

- Даже так? - слегка удивился мужчина. - Должен я понимать, что вы разрешаете мне обращаться к вам просто по имени?

- Ко мне? Вполне. А вот Лара наверно будет против, - я лучезарно улыбнулась, понимая, что теперь он будет ко мне приставать далеко не с романтичными намерениями. И ладно, уж от озабоченного мужчины я смогу защититься.

- Я польщен оказанным мне доверием, милая Марта, - Дидьер склонился и поднес мою руку к своим губам, невесомо целуя. В этом месте мне полагалось покраснеть и догадаться, что данный мужчина уже видит меня в своей кровати на время путешествия. Ну-ну, пусть ждет дальше.

Лифт подъехал, нас встретил капитан дирижабля и куча обслуживающего персонала. Как оказалось, это нормально встречать так пассажиров. Тут мы разделились, нас Ларой взялся проводить молодой парнишка, чтобы показать нашу каюту во втором классе, а Дидьеру была прямая дорога в первый класс. Правда, он клятвенно заверил, что обязательно зайдет за нами перед ужином и проведет экскурсию по дирижаблю. Судя по лукавым искоркам в его глазах, для меня экскурсия закончится его каютой. Я мило смутилась, стрельнула на него глазами, не подтверждая и не опровергая его планы. К тому же дирижабль очень большой и за двое суток я как-нибудь смогу избежать встречи с ним. Да и не будет он меня принуждать, такие мужчины до изнасилования не скатываются, им подавай охоту на неприступную "дичь".

- Лара, а что ты так боишься этого Дидьера? По-моему вполне привлекательный мужчина, видный, солидный, - первым делом спросила я у девушки, когда мы остались одни.

- Марта, он же инквизитор! Опаснее их только твари, живущие в темном секторе, - понизив голос, ответила Лара.

Значит, инквизитор?! Память девушки подсовывала разные истории, которые она о них читала. Все они сводились к тому, что инквизиторы очищают землю от ведьм, нечисти, и другой пакости, которой в этом умирающем мире водилось великое множество. То есть, он и от меня избавится, если узнает, что я тоже темная. Ведь инквизиторам личные симпатии неважны, для них дело главнее. Что ж, это будет интересное противостояние.

К ужину я переодеваться не стала, хоть Лара и говорила, что неприлично заявиться в общество в дорожном платье. А вдруг кто-то подумает, что мне больше нечего надеть? На это мне было совершенно наплевать, я давно уже вышла из того возраста , когда мнение незнакомых людей что-то значило для меня. А инквизитор не настолько меня заинтересовал, чтобы наряжаться ради него. Он действительно за нами зашел, еще до того, как об ужине сообщили по радио. Кстати, это устройство заставило меня поволноваться, очень непривычно было услышать незнакомый мужской голос в нашей каюте, где кроме нас с Ларой никого не было. Хорошо, что это случилось в отсутствие Дидьера, а то он бы очень заинтересовался девушкой, которая не знает, что такое радио. Даже Лара удивилась моему замешательству, а она вообще мало на что обращает внимание. Другая бы уже засыпала меня вопросами, а она только удивляется и молчит.

Ужин проходил в общем зале, столики были рассчитаны на четырех человек, поэтому к нам подсадили молодого человека. Впервые я увидела представителя клана "туаро". Русоволосый, кареглазый парнишка сначала стал оказывать знаки внимания мне, но наткнувшись на тяжелый взгляд инквизитора, быстро переметнулся на Лару. Чему я была несказанно рада, молоденькие мальчики меня никогда не интересовали. В целом ужин прошел в дружелюбной атмосфере. Господин Бонне показал себя остроумным и приятным собеседником, давно я так не смеялась. Дидьер сдержано улыбался, но ему было приятно, что его шутки меня веселили. Странно, но Лара и парнишка, имя которого я даже не запомнила, поглядывали на меня с недоумением. Подумаешь, может, мне нравился черный юмор или пикантные намеки в анекдотах. Наверно, порядочные девушки от таких слов должны краснеть, смущаться, но я то не невинная девица. А играть эту роль мне хотелось все меньше и меньше.

После ужина Дидьер предложил пройти на смотровую палубу, чтобы наблюдать взлет. Говорил, что в лучах заходящего солнца это незабываемое зрелище. Он не обманул. Желающих понаблюдать отлет на палубе хватало, что позволило Ларе с ее кавалером затеряться. Я думала, как на такой высоте палуба может быть открытой, ветер, холод, от таких вещей мало радости. Оказалось, палубой она только называлась, просто одна стена была застеклена. Преимущество общества инквизитора я оценила сразу, нам тут же уступили лучшее место. Непривычно крупное солнце, красным пылающим шаром садилось за горизонт. Мы постепенно взлетали, и под нами открывался вид на город. Думаю, дирижабль будет моим излюбленным средством передвижения. В нем комфортно, а самое главное нет шума и дыма. Мы довольно долго стояли, пока солнце полностью не село. Стояли и молчали, каждый думал о своем.

- Проводить вас до каюты? - спросил Дидьер. Я немного удивилась, ведь была уверена, что он надеется провести эту ночь со мной. Но может, я зря плохо о нем думаю? Тем более он видит перед собой молоденькую девушку и вряд ли сразу станет предлагать постель. Побоится напугать. Скорее всего, такого следует ожидать завтра, а если правильно себя повести, то он вообще откажется от этой затеи. Но мне пока не хотелось его отталкивать, мне нравилось общество Дидьера. Возможно, продлись наше знакомство дольше, скажем месяц, то я была бы не против посещения его спальни.

- Да. Спасибо вам за замечательный вечер, - улыбнулась мужчине. Он улыбнулся в ответ, немного грустно и устало. Что я о нем знаю? Ничего. Может он был на задании, уничтожал нечисть всю прошлую ночь? Еще и меня весь вечер развлекал, тут немудрено устать.

До нашей с Ларой каюты мы дошли быстро, обмениваясь ничего не значащими фразами. Осталась какая-то недосказанность между нами. И это заставляло сторониться друг друга.

Ночью я проснулась как от толчка, Лара спокойно сопела на соседней койке. Кстати она пришла в каюту позже меня, со смущенным румянцем во всю щеку. Пришлось провести с ней беседу, рассказать о том, что мужчинам от женщин нужно только одно. И добившись своего, жениться на обесчещенной девушке они точно не будут. Лично я считала это глупостью, но девушку от незапланированной беременности и разбитого сердца хотела уберечь. Поэтому привела парочку историй из ее же книг, из своей жизни. Объясняя ей, что если мужчина по настоящему любит, то он сначала женится, а потом уже тянет в постель. Оказалось, я рано паниковала, с тем парнем они только поцеловались. Надеюсь, я была убедительна и Лара не окажется в постели у мелкого ловеласа. Может, зря я ей так сильно приглушила память о несостоявшемся изнасиловании?

Постаралась уснуть опять и не смогла, что-то не давало. Как назойливая муха звучала в голове. Поняв, что сон не идет, решила прогуляться. Вроде Дидьер говорил, что ночью мы будем пролетать над темным сектором, вряд ли в темноте я что-то увижу, но хоть пройдусь. Оделась и пошла на смотровую палубу.

Не знаю, что видят люди без магии. Для меня же лес под нами светился призрачной зеленью, завораживающе, маняще. Казалось кто-то шептал:" Вот твой дом. Мы ждем тебя. Ты наша".

- Не спится? - раздавшийся голос за спиной заставил испуганно вскрикнуть, и отпрянуть в сторону. Только чудом удержала заклинание, готовое сорваться в любую секунду.

- Простите, я не хотел вас пугать, - мягко улыбнулся Дидьер, подойдя ко мне. - Я сам не мог уснуть и вышел прогуляться. Вы ведь знаете, кто я? Мы, инквизиторы тонко чувствуем тьму. Поэтому я никогда не могу уснуть, пролетая над темным сектором.

Хм, про тьму это был намек? Может таким заявлением он хочет вызвать меня на откровенность? То есть он почувствовал во мне тьму и хочет подтверждения от меня? Ну нет, так легко у него не выйдет, пусть сам разбирается, а я просто не замечу намека.

- А меня наоборот что-то разбудило. А потом вспомнила, как вы упоминали темный сектор и решила глянуть. И все же не стоило подходить из-за спины, вдруг у меня оказалось бы слабое сердце, - немного шутки и улыбки, романтичный полумрак, и даже инквизитор не устоял.

- Признаю свою вину! Позволите охранять мне вашу спину? Обещаю, никого к ней не подпускать, - рассмеялся Дидьер.

- Позволю, - милостиво склонила голову с лукавой улыбкой. И опять повернулась к стеклу. На мои плечи легли горячие мужские ладони, вроде бы ничего особого, но мне стало неловко. Чтобы избавиться от смущения спросила. - Расскажите о темном секторе, вы наверняка знаете о нем больше всех.

- Это сложно. Я знаю многое, но далеко не все. Впервые темный сектор появился давно, около трехсот лет назад на месте великой битвы. Это была последняя война среди людей, с появлением очагов нечисти, все силы были направлены на борьбу с ними. В какой-то мере появление темных секторов это благо для человечества, иначе мы бы истребили друг друга. Прошло более пятидесяти лет, после появления первого сектора, прежде чем мы, люди, серьезно задумались об опасности. Никто не догадывался, что за это время в отдаленных уголках планеты уже возникло несколько подобных мест. И если первый людям удалось изолировать и приостановить его расширение, то о тех никто не знал, пока не стало поздно. До сих пор ученые бьются над разгадкой возникновения этой напасти, идей много, но все они не выдерживают никакой критики.

- Вы ведь бывали там, и наверно не один раз. Расскажите, кто там живет, а то в книгах все больше страшилки. Мне кажется, если бы там жили одни монстры, то человечество стало бы легендой или попряталось в резервации, - я могла бы поведать Дидьру, почему возникли такие места, но решила повременить с откровениями. К тому же оно вряд ли будет ему на пользу, ведь обратить процесс вспять уже невозможно.

Ответить мужчина не успел, какая-то мерзкая тварь врезалась в стекло, сползла по нему цепляясь за стыки, пуская слюни и корча страшные рожи. Я непроизвольно отшатнулась, попадая в объятия инквизитора.

- Не бойся, она нас не достанет, - крепко обнимая меня за талию, прошептал Дидьер. - Стекло специально закаливают, оно выдерживает крупнокалиберную пулю, не то что клыки этой мерзости.

- Ты спрашивала, кто там живет? Вот они и живут, а еще куча других кровососущих, убивающих людей, тварей. Мы даже название им не придумываем. Зачем? Если каждый день появляются новые виды, а старые то исчезают, то мутируют, - Дидьер не давал волю рукам, просто обнимал, мягко, уверенно. Его губы, когда он говорил, касались моих волос, а дыхание их шевелило. В его объятиях было хорошо и спокойно, умиротворенно. Ночь, темнота и странное чувство единения. И я позволила себе немного расслабиться, отклониться на грудь мужчине, удобно устраивая голову на его плече. Надеюсь, он поймет, что это собственно ничего не значит, просто мне, как и ему в эту ночь одиноко и хочется человеческого общения, тепла.

- Твари не могут долго жить вдали от своего леса, они становятся вялыми и либо сдыхают сами, либо их легко может убить даже ребенок камнем. Поэтому пока что жизнь в городах и в тех местах, до куда не дополз один из темных секторов, вполне безопасна. По большей части мы не от этих монстров огораживаемся, а от разумных обитателей темных секторов. Да есть и такие, в основном потомки первых людей, что, не взирая на все риски, решили не переселяться, после того, как территории сектора выросла. Но есть и нелюди, которые очень хорошо умеют притворяться нами. Вот их мы и отлавливаем на территориях городов.

- Зачем? - удивилась я. А еще стало интересно, что за нелюди такие? - И что вы с ними потом делаете? Убиваете?

- Не всегда, Марта, не всегда. Все зависит от того, что успело натворить это существо. Если оно никого не тронуло, то его выдворяют обратно в темный сектор. Мы ведь понимаем, что заслуг у таких существ, у людей, которые ежедневно сражаются с тварями темного сектора, намного больше, чем у нас инквизиторов. И мы не животные, чтобы уничтожать все, что не похоже на нас людей, - в голосе Дидьера появилась горячность, он верил в то, что говорил. Я его не осуждала за убийства виновных нелюдей, знаю, какие беды могут принести они всему живому. Меня больше покоробило, что для него, они всего лишь разумные существа. Он вроде и признает их разум, но в тоже время считает людей венцом творения. Интересно, я для него тоже непонятное существо, которое надлежит выдворить за пределы города? Обидно.

Дидьер еще много чего говорил, мне кажется, он был рад высказаться. А я его слушала не перебивая, смотрела на ночной лес, на всполохи темной магии и думала, что он не хотел никого обидеть. Что он честный, прямой, такой человек не будет лукавить, с целью выставить себя в лучшем свете. Да и зачем ему это, если несмотря на такую работу и грубоватую внешность, от него исходил свет. Я чувствовала его лучики, они смешивались с моею тьмой, оплетая нас. А еще стало грустно от того, что он просто человек. И нам надо перестать общаться. Потому что у нас нет будущего, а нас уже тянет друг другу. Лучше прекратить все в самом начале, чем потом опять пытаться склеить разбитое сердце.

Отступление

Дидьер уже забыл, когда так много говорил. Наверно никогда. До этой ночи у него такого желания не возникало, не тянуло оправдаться перед кем-то, он был уверен в своей правоте, всегда и во всем. А сегодня почему-то охватили сомнения. Все ли так, как кажется? Правильно ли он поступал в жизни? Не заигрался ли в собственное превосходство? Несвойственные ему метания и робость подкрались к нему, когда он обнял девушку. Он не мог понять себя, не мог поверить, что ему совершенно не хочется отпускать Марту. Ни сейчас, ни потом. Рядом с ней он чувствовал себя дома. И это еще непонятнее, потому что у инквизиторов не бывает семьи, привязанностей, они не влюбляются и не создают пары. Их отбирают в приютах еще в младенчестве и воспитывают соответственно. Они никогда не чувствуют надобности в человеческом тепле или общении. Да потребности в противоположном поле остаются, но только физиологические и ничего более.

А с этой девушкой все не так. Уже сначала их знакомства на улице, Дидьер почувствовал тьму в девушке, необычную, но все же. Он отправил за ней слежку, сам он не мог этим заняться, у него была назначена встреча с градоправителем. Парнишка проследил до дома Лерошей, и вернулся, чтобы рассказать ему об этом. Больше Дидьеру было ничего не надо, и вечер он провел в сборе информации об этой семье. Он узнал всю подноготную ее домочадцев, но о сероглазой девушке нигде не упоминалось. Случайная знакомая? Возможно. Тогда слежка за ней тем более не повредит. Так он узнал на следующий день две занимательные новости. Во-первых, падчерица Лероша ни с того, ни с сего заговорила, хотя ее который год пытались безуспешно вылечить от немоты. Во-вторых, девушки спешно засобирались в столицу. Вспомнив о тьме в незнакомке, Дидьер предположил, что к Ларе была подсажена темная сущность, и что она поработила разум девушки. Он спешно засобирался в столицу, желая успеть перехватить этих монстров в человеческом обличье.

Какого же было его удивление, когда он увидел двух обычных девушек, которые восторженно смотрели на дирижабль. Вот тут он и решил втереться им в доверие, чтобы легче было провести проверку. Одного не учел, с первой же минуты его обезоружила улыбка Марты. Он и оглянуться не успел, как забыл про работу, свои подозрения, и просто наслаждался беседой за ужином. Никогда ему еще так не хотелось, чтобы одна конкретная девушка, смеялась над его шутками и не сводила своих прекрасных глаз.

А сейчас он был готов говорить о чем угодно, только бы не отпускать из рук ту, которую впервые в жизни захотелось назвать своей. Он знал, что это неправильно, понимал, что им не быть вместе. Он инквизитор, она молодая девушка, наделенная тьмой. Странной, необычной, какой-то теплой и ласковой. Живой. Да-да, именно живой тьмой, а не той мерзостью, что струится в каждом обитателе темного сектора. Надо сделать над собой усилие, проводить Марту в ее комнату и больше никогда с ней не встречаться. И дело даже не в ее темной сути, он смог бы закрыть на это глаза. Просто ему нечего предложить такой девушке. Она достойна большего, нежели пара ночей в обществе старого инквизитора.

Ночь закончилась слишком быстро. Край неба посветлел, и Дидьер приготовился сопровождать Марту в ее комнату. Мужчину грызла совесть, что он заставил девушку провести половину ночи на ногах, а ведь мог догадаться принести парочку шезлонгов, что в сложенном виде стоят у дальней стены. Но тогда бы ему пришлось сидеть отдельно, вряд ли бы девушка согласилась сесть ему на колени. Тем временем Марта немного покачнулась, когда он осторожно решил разжать руки, и начала оседать. Дидьер было испугался, что от переутомления она потеряла сознание. Но нет, это был всего лишь сон. Он подхватил девушку на руки, та что-то пробормотала и удобнее устроилась на его плече. На мгновение возникла предательская мысль отнести Марту к себе в каюту, тогда он мог бы лечь рядом, и еще несколько часов, пока она спит, не выпускать ее из своих объятий. Пришлось воззвать к собственной порядочности и отказаться от этого привлекательного плана.

Марту он нес со всей осторожностью, на какую был способен, чтобы не разбудить и не напугать ее. В такое раннее утро им никто не встретился, чему Дидьер был очень рад. В комнате он уложил Марту на кровать, снял с нее обувь, расстегнул платье, укрыл одеялом. Не удержался, провел ладонью по ее необычным, ярким волосам, наклонился и поцеловал в уголок рта. Он прощался, зная наперед, что все равно будет присматривать за девушкой, издалека. Она слишком доверчива, такую каждый может обидеть. Но пусть только попробуют. А еще он так и не разобрался с ее тьмой, что если она не такая безобидная, какой кажется? Это еще один повод для надзора.