— Элен, ты опять с книжкой?! — окликнул меня возмущенный голос Северена. Он и Рен стояли в дверях моей гостиной и не торопились входить. Это что еще за новость? Неужели проснулась совесть? — Да ты еще и не одета! А ладно, переодеваться все равно поздно, накинь шаль и пошли.

— Сев, а тебе не кажется, что надо быть скромнее? И уж тем более некрасиво обращаться к друзьям в таком приказном тоне, — так и не встала я с дивана. Куда‑то идти было лень, я только начала себя жалеть и собиралась продолжить это крайне неблагородное занятие.

— Элен, ты что, забыла?! — вбежал ко мне в гостиную парень, пыша негодованием. Рен вошел следом, улыбаясь той улыбкой, что предназначалась только мне. Я успела заметить, он даже племяннику не улыбался, стоит ли говорить о других драконах или людях. Наверное, другая бы девушка радовалась такому вниманию, считала себя особенной, гордилась бы этим. Но меня данный факт больше пугал, особенно вкупе с его необоснованной ревностью. Нет, Рен ни на кого не нападал, рук и ног никому не ломал, и даже мне не устраивал сцен «обманутого мужа», но вот его взгляд, которым он окидывал соперников, был страшен. Я бы на месте Люка, а особенно Марока, перебралась в какой‑нибудь отдаленный мир и не показывалась парочку столетий на глаза Рена. Но они не замечали, Люк в силу своей молодости, с ним у меня сложились вполне дружеские отношения, парень оказался понятливым и быстро сообразил, что ему ничего не светит. А Марок был на редкость самоуверенным и самовлюбленным типом даже для драконов, похоже, для него не существовало слова «нет». Он всячески старался затащить меня на свидание, пребывая в твердой уверенности, что я отказываюсь только из скромности и боязни потерять расположения Северена. Радовало одно, встречались мы с ним всегда в компании и границ Марок пока не переходил, скорее всего, не хотел ссориться с Наместником.

— Ну и о чем я должна была помнить?

— Сегодня турнир среди драконов, я тоже буду участвовать. Ты обещала за меня болеть! — капризно заявил парень, чем вызвал тень неприятия на лице Рена.

— Северен, я могу поболеть за тебя и на диване…

— Так неинтересно, ты пропустишь все веселье. Я приготовил для тебя сюрприз, пошли быстрее, — схватил меня за руку Сев и потянул на выход. Ох, не люблю я сюрпризы, а от Северена ждать хорошего не приходилось, но может, я ошибаюсь?

— Не торопись, Элен простынет, если пойдет в одном платье, шаль надо взять обязательно, — остановил парня Ренальд и ненавязчиво, но твердо отобрал у него мою руку. — К тому же у подземного озера большая влажность, так что я еще защиту от воды наложу на Элен, чтобы она не промокла от испарений.

За шалью мы пошли вместе с Реном, точнее, дракон увязался за мною в спальню под предлогом наложения заклинания. Типа, он собирался проверить в ванной, будет ли оно действовать или нет. Не знаю, о чем думал Северен, когда его дядя с серьезным видом вешал ему лапшу на уши, но я бы точно не поверила, услышав такое объяснение.

— Элен, держись все время поблизости от меня. Это не блажь, просто мне так будет легче тебя защитить. Я и так вынужден приглядывать за племянником, мальчик еще не понимает, что многим он очень мешает. Но пока он несовершеннолетний, покушений на него не будет. В нас слишком сильны инстинкты, чтобы лишать жизни ребенка. Но вот какую‑нибудь гадость, с целью дискредитировать малыша, провернуть могут. В общем, от меня не на шаг, — красноречиво закончил свой монолог дракон, накидывая мне на плечи ажурную шаль. И почему интуиция мне подсказывает, что турнир пройдет не так радужно, как это описывал пару дней назад Северен?

К подземному озеру мы спускались пешком, я так и не поняла почему, просто приняла это как данность. Пока шли по галерее, которая уводила все глубже в гору, к нам постоянно кто‑то присоединялся, так что при подходе к озеру наше шествие стало напоминать ритуальное. Я себя чувствовала неуютно, в голову лезли всякие страшилки с главной героиней в роли жертвы. Так же моей легкой панике способствовали серьезные лица драконов, будто вот — вот должно случиться нечто важное.

Озеро надолго заставило забыть меня о надуманных страхах. Оно и понятно, глупо бояться быть принесенной в жертву на каком‑нибудь ритуальном камне, когда ты находишься рядом с бездной. Именно такое ощущение у меня вызвало черная гладь воды, которую, казалось, ни что не могло всколыхнуть. Признаться, если бы оттуда вдруг полез какой‑нибудь жуткий монстр, тот же кракен, я бы даже не удивилась. Вокруг озера царил мрачный полумрак, слегка разбавленный цветным сиянием сталактитов и сталагмитов. Красиво, не спорю, но мой взгляд все равно падал на воду — бездонную и неподвижную. Видимо, для пуще значимости, а может, с целью подчеркнуть бесстрашие правящих особ, тронное возвышение находилось на небольшом уступе, который нависал над водой. Зачем я об этом упоминаю? Мне и самой хотелось бы отсидеться где‑нибудь в сторонке, желательно подальше от воды и поближе к выходу. Плавать я как бы умею, но все же предпочитаю светлые воды, где с легкостью просматривается дно с песочком, и где в любой момент можно достать до него ногами. Но Северен был иного мнения, моего понятно он не спрашивал и прямиком потащил меня на тот уступ.

— Северен, отец будет недоволен, — попытался вразумить его Рен, но все впустую. Все‑таки у драконов было не принято наказывать детей или грубо обрывать, если они делали или говорили не то. Пожив в их кругу я поняла, что делать замечания дракончику могут только родители, даже родной дядя всего лишь советовал, хотя прекрасно понимал, что затея племянника глупая. Вот так я и оказалась сидящей на троне, под прицелом нескольких десятков глаз. И среди них было очень мало тех, кто благосклонно отнесся к затеи наследника притащить на трон отца какую‑то безродную девку, то есть, меня. И все бы ничего, я бы это как‑нибудь пережила, но трон был без спинки, а где‑то внизу бездна. Причем она на меня тоже смотрела. Жуткое ощущение. А еще она дышала, и каждый ее вздох шевелил мне волосы на затылке.

— Не бойся, они тебя не тронут, — тихо прошептал Рен, не правильно интерпретировав мои эмоции. Дракон расположился у меня в ногах, на ступень ниже. Почему он не сел ближе к Северену я даже спрашивать не стала, а то еще отодвинется. Честно признаться, я бы с удовольствием поменялась с ним местами, меня бы нисколько не покоробило, если бы пришлось сидеть в ногах дракона. Ведь тогда бы моя спина была под надежной охраной, и никакие монстры сейчас бы на нее не облизывались. Но как бы меня не пугала неизвестность за спиной, вид я имела самый невозмутимый.

А Северен в это время с мальчишеским пылом и задором говорил о том, что он очень горд открыть первый турнир в этом году. Что отец возложил на него эту почетную обязанность, и он постарается оправдать его доверие. В общем, ребенок как есть, хотя с годами наверняка станет неотразимым мужчиной. Уже сейчас он легко говорит перед скопищем зрелых мужчин и не теряется, вот что значит воспитание в правящей семье.

— В этом году условия победы не меняются. А награду победителю, вместе с поцелуем, вручит самая красивая дева этого мира — Элен! — Радостно улыбнулся всем Северен, потянул меня за руку, заставляя подняться на ноги.

— Ты совсем спятил?! — зашипела я. — Никого я целовать не буду!

— Элен, не бойся, победа будет на моей стороне, так что тебе никого, кроме меня целовать не придется, — так же тихо ответил Северен. Ренальд заскрежетал зубами, но смолчал, вот только взгляд его был красноречивее слов. Боюсь, кое‑кто на грани того, чтобы нарушить негласное правило, запрещающее наказывать чужих детей. Я драконом не была, поэтому собиралась после этого балагана хорошенечко двинуть парню в лоб, чтобы в следующий раз заранее спрашивал разрешение на подобные сюрпризы. Или это еще не он был? Тогда мне уже страшно.

Молодым драконам предложение Северена понравилось, они восторженно загудели, будто я и правда была для них желанным призом. Но думается мне, они таким способом собираются унизить Северена. Похоже, не мне одной пришли подобные мысли в голову, Рен посмотрел на племянника и с насмешкой спросил:

— И как ты собрался их победить?

— Сам я, конечно, не справлюсь. Но по правилам, монаршая особа и не должна сражаться сама за себя. Поэтому за меня драться будешь ты, дядя. Правда, я хорошо придумал? Отец был бы доволен, — радостно заулыбался Северен, не обращая внимания на то, как побагровело лицо у Рена.

— Я его подержу, а ты ему врежешь, — наклонилась к дракону и прошептала, пришедшую на ум фразу из мультика. Ренальд недоуменно заморгал глазами, ну хоть кулаки перестал сжимать. — Да, бить детей непедагогично, но зато дешево и практично. Предлагаю его выпороть, а родителям сказать, что он сам на ремень упал, пять раз.

После чего с самым невинным видом села на свое место, оказалось, стоять еще страшнее, чем сидеть. На губах дракона появилась предвкушающая улыбка, увидь я такую у кого‑нибудь другого, бежала бы без оглядки. Но Рен меня не пугал, к тому же я была уверена, что бить Северена он не станет. А вот парнишка не так хорошо успел изучить своего дядю.

— Я все расскажу отцу, — побледнел он под взглядом Рена, как‑то незаметно стараясь загородиться мною, для чего он тоже сел.

— Ну не знаю, — задумчиво протянула я. — Я бы на месте твоего отца еще бы и добавила. Мало того, что подставил родного дядю, так еще и жаловаться собрался, как какая‑то слабая и капризная девчонка. Это я еще молчу о том, что настоящий дракон никогда не предложит свою девушку в награду другому.

Судя по тому, какой яростью полыхнули глаза Рена, до него только сейчас дошло, что он попал вдвойне. Из‑за Северена ему придется не просто участвовать в турнире, а обязательно победить. Ведь иначе если он когда‑нибудь решит назвать меня своей избранницей, ему обязательно припомнят этот эпизод.

— До возвращения отца, ты не выйдешь из своих покоев, — холодно произнес Рен, глядя на племянника. Встал и за пару прыжков преодолел пространство до основного пятачка, где уже устанавливали по кругу светильники. Я никак не могла понять, что у них намечается, а когда Ренальд начал раздеваться, вообще грешным делом решила, что они будут нырять. Но нет, мой дракон оголил только торс, оставаясь в штанах, а из толпы ему кинули меч. Буквально метнули, но Рен перехватил оружие в полете, красиво крутанув его вокруг себя. Мышцы мужчины пришли в движение, приковывая мой взгляд к своим совершенным линиям. Тут драконы расступились, пропуская первого претендента на мой поцелуй, очередное смазливое лицо, которое я даже не попыталась запомнить.

— Сев, а почему они сражаются полуголыми? Какой в этом смысл? — тихо спросила я, не отрывая взгляда от Ренальда. Пока мужчины сделали пару пробных выпадов, проверяя оборону друг друга.

— У нас быстрая регенерация, а бой идет или до первой крови, или до потери оружия. Ну и чтобы не было обмана, дерутся раздетыми, — пояснил парень, который казалось, не сильно расстроился тому, что его пообещали запереть в комнате. — Элен, извини, я не подумал, что тебя обидит участие в турнире. Ты не бойся, дядя самый лучший, он обязательно победит.

За себя я не боялась, к тому же в обещании Северена не говорилось, куда мне придется целовать победителя. Так что символического поцелуя в щеку будет достаточно. Можно было бы устроить скандал, выставить Северена глупым ребенком, которым он, по сути, и является, но что‑то мне подсказывало, это будет неправильным решением. Ведь не зря же Рен предупреждал, что могут быть всяческие провокации со стороны оппозиции. Где гарантия, что они подсказали пареньку такую «замечательную» идею? Будем рассуждать логически: Ренальд вынужден защищать честь Северена и заодно мою, то есть, контролировать нашу безопасность ему стало в разу труднее. Но судя по взглядам, которыми он периодически окидывает болельщиков, дракон пришел к таким же выводам. Вообще‑то, сейчас просто идеальный момент для покушения на Северена. Меня так и подмывало утащить парня с этого возвышения под вымышленным предлогом. Останавливала только уверенность Рена в том, что на наследника никто нападать не будет — инстинкт не позволит.

Наверное, надо было наслаждаться боем. Но я давно уже поняла, что спортивные состязания, тем более кровавые, не вызывают у меня воодушевления. Мне понравилось только самое начало. Думаю, на полуголого Рена упражняющегося с мечом, я с удовольствием смотрела бы, но не тогда, когда ему грозит остаться без руки или головы. В моем понимании, формулировка «до первой крови» довольно размытая, ведь это с одинаковой вероятностью может быть обычная царапина или отрубленная конечность. Пока все было чинно и быстро, Ренальд с легкостью обезоружил троих юнцов, что в общем‑то неудивительно. Но вот четвертый мужчина не походил на только недавно оперившегося юнца. А если судить по ледяному взгляду, который он бросил на меня, как добыча я его совершенно не интересовала. Что же тогда матерого дракона могло толкнуть на игровой поединок? Личная неприязнь к Рену? Задание оппозиции? Желание всеми силами вовлечь моего дракона в настоящий бой? А что, кто сказал, что покушаться будут на Северена? В принципе, убить паренька не такая уж большая проблема, да и есть ли смысл? Чтобы сделала я, если бы хотела захватить власть достаточно мирным путем? Наверное, убила бы родителей Северена, свалив все на людей, тем более предпосылки уже были. Потом бы организовала его неподкупному дяде несчастный случай. Итог: несчастный ребенок один, лишенный поддержки и жаждущий отомстить людям за убийство родителей, то есть, готовая марионетка в руках умного и дальновидного оппозиционера.

Резкий выпад, и я зажимаю себе рот, чтобы не закричать, меч противника Ренальда пролетает в считанных миллиметрах от шеи моего дракона. Страх липкими щупальцами постепенно опутывал мое сердце, я уже и забыла про бездну за спиной, больше волнуясь за Рена. Казалось бы, какое мне дело, что выживет он или нет? И почему судьба других драконов мне совершенно неинтересна? Может, все дело в крови? С Севереном мы побратимы, и я действительно в какой‑то мере чувствую себя его старшей сестрой. Но ведь и кровь Рена на меня попала, причем, в куда большем количестве. Да, в этом есть определенный смысл, и та связь, которую увидел Наместник, наверняка кровная, а не духовная, как думает Ренальд. Точно, я его воспринимаю родственником, отсюда и беспокойство. Фух, прям камень с души свалился, это не магия обольщения на меня действует, о которой предупреждал Элхард, а обычная ответственность за тех, кого спасала.

Рен победил и в этот раз, красивый взмах и его соперник не успевает достаточно быстро уйти от траектории меча, он задевает его буквально самым кончиком. Болельщики замерли, противники тоже, секунда, другая и вот на торсе воина набухла алая полоса, оставленная клинком. Драконы взревели, кто восторженно, кто разочарованно, а я вздохнула с облегчением и опять уселась на свое место. Когда только успела вскочить? Ренальд же посмотрел мне в глаза и чуть улыбнулся, даже в полумраке и с расстояния я видела, насколько его распирает от радости. Черт! Конечно, он же чувствует мои эмоции, сейчас напридумает себе разных глупостей, а потом будет приставать с поцелуями. Поджала губы и стала демонстративно оглядывать зал на предмет провокаторов или террористов. Конечно, ничего подозрительного я не увидела, просто мне нужно было несколько секунд, чтобы привести свои мысли в порядок, очень уж воспоминание о последнем поцелуе оказалось ярким.

Меж тем Рен обиделся, резко отвернулся к противнику, сделал шаг, поднял меч и, я грешным делом подумала, он его добьет, провел им по кровоточащей ране, собирая кровь на лезвие. Потом несколько шагов к краю озера и вот капли крови срываются с меча, чтобы упасть в непроглядную тьму. Умом понимаю, что это просто вода, но подсознание отказывается в это верить. Сначала ничего не произошло, а потом в том месте, куда упала кровь, образовались искры. Одна, две, пять… Глядя сверху, можно было поверить, что смотришь в отражения звездного неба. Красиво. Завораживающе. И даже забываешь о том, что вокруг люди, то есть, драконы, которые жаждут хорошей драки. А меня посетило абсурдное, глупое желание прикоснуться к воде, чтобы перестать сомневаться в ее наличии. Где‑то там, на «ринге» Ренальд опять с кем‑то сражался, а я смотрела на звезды. И если в начале я видела пять светящихся капелек, то сейчас казалось в глубине их сотни, тысячи…

— Элен, — дернул меня за рукав Северен, отвлекая от поистине завораживающего зрелища, а не какой‑то драки. — Твое поведение оскорбительно…

Я подняла взгляд на Рена собираясь потом извиниться перед ним, но судя по его виду, он больше был обеспокоен, чем оскорблен. А вот Марок явно злился. Да, в этот раз именно он был соперником моего дракона. Я даже подумала, что этому слизняку ничего не светит и Рен его размажет в два удара. Но оказалось, что у Марока руки росли из нужного места, и мечом он владел превосходно, почти так же хорошо, как Ренальд. Вот только для нашего защитника это был пятый бой, а для Марок первый. Не честный у них турнир, не справедливый!

Спустя пару минут, я уже хотела, чтобы Рен уронил меч, потому что Марок явно не собирался оставлять его в живых. Это даже я понимала. Но почему все молчат?! Неужели каждая крылатая сволочь желает Рену смерти?! Нет, я не собираюсь смотреть на это.

Вскочила, собираясь остановить бой, но тут что‑то сверкнуло в воздухе и с силой ударило меня в грудь. Время будто остановилось: падая вниз, я с изумлением и недоверием смотрела на торчащую из моей груди рукоятку кинжала. Почему‑то об этом варианте я даже не подумала. Все смешалось вокруг: испуганный крик Северена, какой‑то дикий рев Ренальда, растерянный взгляд Марока и замершая в оцепенении толпа драконов. А бездна приближалась, я чувствовала ее нутром, сердцем, душой. Удар о поверхность озера выбил последний воздух из легких, инстинктивно сделала вдох и задержала дыхание, ожидая, что сейчас хлынет вода.

Но ее не было. Мое тело опутала тьма, липкая, всепроникающая, живая. Паника охватила разум, я забилась в невидимых путах, закричала, забывая о том, что в воде нельзя открывать рот. Но не воды, ни звука не было, только морозный пар вылетал из моего рта, оседая на лице и платье. Передо мной на расстоянии вытянутой руки была та самая гладь, в которую я угодила, такая же черная и непроглядная, а со всех остальных сторон звезды. Миллионы, миллиарды звезд, созвездия, галактики, млечные пути. И уже не страшно умирать, наблюдая такое великолепие, и плевать, что слюна закипает во рту, а кровь в ране. Только раскаленный металл кинжала мешал наслаждаться последними секундами в космосе. Он плавился, впитывался в рану, доставляя дикую боль и не закричать, потому что воздуха давно не осталось, да и никто не услышит. Жар в груди стал невыносимым, а потом была вспышка. Наверное, так зажигаются сверхновые…

Конец первой книги