Она: Ах, любезный пастушок, у меня от жизни шок. Он: Ах, любезная пастушка, у меня от жизни – юшка. Вместе: Руки мерзнут. Ноги зябнуть. Не пора ли нам дерябнуть.

Она: Ох, любезный мой красавчик, у меня с собой мерзавчик. Он: Ах, любезная пастушка, у меня с собой косушка. Вместе: Славно выпить на природе, где не встретишь бюст Володи!

Она: До свиданья, девки-козы, возвращайтесь-ка в колхозы. Он: До свидания, буренки, дайте мне побыть в сторонке. Вместе: Хорошо принять лекарства от судьбы и государства!

Она: Мы уходим в глушь лесную. Брошу книжку записную. Он: Удаляемся от света. Не увижу сельсовета. Вместе: Что мы скажем честным людям? Что мы с ними жить не будем.

Он: Что мы скажем как с облавой в лес заявится легавый? Она: Что с миленком по душе жить, как Ленин, в шалаше. Вместе: Ах, пастушка, ты – философ! Больше нет к тебе вопросов.

Она: Буду голой в полнолунье я купаться, как Колдунья. Он: И на зависть партизанам стану я твоим Тарзаном. Вместе: В чаще леса, гой-еси, лучше слышно Би-Би-Си!

Она: Будем воду без закуски мы из речки пить по-русски. Он: И питаясь всухомятку станем слушать правду-матку. Вместе: Сладко слушать заграницу, нам дающую пшеницу.

Она: Соберу грибов и ягод, чтобы нам хватило на год. Он: Лес, приют листов и шишек, не оставит без дровишек. Вместе: Эх, топорик дровосека крепче темени генсека!

Она: Я в субботу дроле баню под корягою сварганю. Он: Серп и молот бесят милку. Подарю ей нож и вилку. Вместе: Гей да брезгует шершавый ради гладкого державой!

Она: А когда зима нагрянет милка дроле печкой станет. Он: В печке той мы жар раздуем. Ни черта. Перезимуем. Вместе: Говорят, чем стужа злее, тем теплее в мавзолее.

Она: Глянь, стучит на елке дятел как стукач, который спятил. Он: Хорошо вослед вороне вдаль глядеть из-под ладони. Вместе: Елки-палки, лес густой! Нет конца одной шестой.

Она: Ах, вдыхая запах хвои, с дролей спать приятней вдвое! Он: Хорошо дышать березой, пьяный ты или тверезый. Вместе: Если сильно пахнет тленом, это значит где-то Пленум.

Она: Я твоя, как вдох озона. Нас разлучит только зона. Он: Я, пастушка, твой до гроба. Если сядем, сядем оба. Вместе: Тяжелы статей скрижали. Сядем вместе. Как лежали.

Она: Что за мысли, в самом деле! Точно гриб поганый съели. Он: Дело в нем, в грибе поганом: В животе чекист с наганом. Вместе: Ну-ка вывернем нутро на состав Политбюро!

Она: Славься, лес, и славься, поле! Стало лучше нашей дроле! Он: Славьтесь, кущи и опушки! Полегчало враз пастушке! Вместе: Хорошо предаться ласке после сильной нервной встряски.

Она: Хорошо лобзать моншера без Булата и торшера. Он: Славно слушать пенье пташки лежа в чаще на милашке. Вместе: Слава полю! Слава лесу! Нет – начальству и прогрессу. Вместе: С государством щей не сваришь. Если сваришь – отберет. Но чем дальше в лес, товарищ, тем, товарищ, больше в рот. Ни иконы, ни Бердяев, ни журнал «За рубежом» не спасут от негодяев, пьющих нехотя Боржом. Глянь, стремленье к перемене вредно даже Ильичу. Бросить все к едрене фене - вот что русским по плечу. Власти нету в чистом виде. Фараону без раба и тем паче – пирамиде неизбежная труба. Приглядись, товарищ, к лесу! И особенно к листве. Не чета КПССу, листья вечно в большинстве! В чем спасенье для России? Повернуть к начальству «жэ». Волки, мишки и косые это сделали уже. Мысль нагнать четвероногих нам, имеющим лишь две, привлекательнее многих мыслей в русской голове. Бросим должность, бросим званья, лицемерить и дрожать. Не пора ль венцу созданья лапы теплые пожать?