Когда ветер стихает и листья пастушьей сумки еще шуршат по инерции или благодаря безмятежности – этому свойству зелени - и глаз задерживается на рисунке обоев, на цифре календаря, на облигации, траченной колизеями ноликов, ты – если ты был прижит под вопли вихря враждебного, яблочка, ругань кормчего - различишь в тишине, как перо шуршит, помогая зеленой траве произнести «все кончено».