Ислам (т.е. «предание себя» человеком Богу) – есть, по Мухаммеду, открытое исповедание возвещенной им религии. Она требовала веры в единого всемогущего и милосердного Бога (Аллах), в божеское предопределение судеб и поступков людей, в избрание Мухаммеда, как ниспосланного всему человечеству «по определению пророков», в загробную жизнь после смерти, в воздаяние за добрые и злые дела в раю и в аду, в воскресение мертвых и «страшный суд». Мухаммед, в первое время своей деятельности называвший себя воссоздателем и преобразователем чистой религии, откровением переданной Аврааму, выводил свое учение из священных книг Иудеев и христиан, о содержании которых он имел, впрочем, самые смутные и превратные представления, через монахов и полуученых иудеев; он распространял мнение, что эти книги, в которых предвозвещалось его появление и призвание, искажены «обладателями писания» (так называл он иудеев и христиан); он требовал признания прежних откровений (тора, псалтирь, евангелие) и веры в посланных до него пророков, от Адама до И. Христа. По отношению к христианству он резко восставал против веры в божественность И. Христа, как Сына Божия, по отношению к иудейству – против обрядных стеснений, из которых он, однако, заимствовал, вместе с некоторыми другими, запрещение употреблять в пищу свинину, к чему прибавил еще запрещение вина. Учение Мухаммеда о вере и нравственных обязанностях развивалось постепенно в течение его деятельности. Между тем как учение о вере пророк преподал в первый период ее, в Мекке; установление обрядностей относится большею частью ко времени его пребывания в Медине. В последнем отношении сделаны были сначала некоторые уступки иудейским религиозным обрядам – пост в 10-й день первого месяца, обращение к Иерусалиму; но они, ввиду упорного нежелания Иудеев поддержать учение Мухаммеда, вскоре были отменены. Основные обязанности, налагаемый И., следующие: 1) вера в то, что нет другого Бога, кроме Аллаха, и что Мухаммед есть посланный Аллаха; 2) пятикратное ежедневное совершение установленного богослужения (салат); 3) взнос в пользу бедных в общественную казну (зекят); 4) пост в продолжение месяца рамадана; 5) паломничество в Мекку. Одновременно с ритуальными обязанностями были установлены и некоторые сопровождавшие их церемонии (омовение перед молитвою, призыв к молитве); по отношению к паломничеству были, в общем, сохранены практиковавшиеся в языческие времена обычаи, значение которых было, однако, изменено и истолковано в монотеистическом духе. Наряду с этими обязанностями требуется борьба с неверными (джихад) и насильственное распространение И. Мухаммед считал свою религию призванною быть достоянием всего человечества, всемирной религией, в себе самом он видел пророка не арабов только, а всего человечества. Для обращения язычников в И. надо прибегать к самым крайним мерам; отказываясь принять его, они лишаются права на жизнь; «обладатели писания» (иудеи, христиане, перс. огнепоклонники в сабейцы) могут быть терпимы, если платят известный налог (джизья). Нравственное учение И. основано на Иудейском и христианском учении и в существенных чертах ничем от них не отличается. Оно может быть оценено по достоинству только в сравнении с социальным и нравственным мировоззрением аравийского язычества. Между тем как последнее основывалось на племенной обособленности и воспитывало в людях сознание долга отмщения, И., в своем первоначальном виде, проповедовал равенство всех правоверных без различия племени и расы, отвергал все нравы и обычаи, основанные исключительно на племенной розни, и провозглашал терпимость и кротость. Он осуждал варварские нравы арабов, в особенности распространенный у многих племен обычай хоронить заживо новорожденных женского пола; запрещение вина и некоторых азартных игр имело целью развитие умеренности и серьезного отношения к жизни. Тем не менее И. решительно отвергает аскетизм; он одобряет позволительные наслаждения в жизни, а безбрачие ему противно. Неограниченную полигамию он стесняет разрешением иметь лишь четырех законных жен, а процедуру развода весьма легкую у аравийских язычников подчиняет известным ограничивающим формальностям и законам. Правовое положение женщины решительно выиграло чрез И.; появившееся в позднейшие времена в магометанском мире униженное положение женщины есть результат социальных влияний, основанных на сношениях с народами, обращенными в И. Гаремы и евнухи созданы не И. Источник учения И. есть прежде всего коран, в который требуется верить как в подлинное откровение Божие. После смерти пророка были признаны религиозно обязательными все сохранившиеся его поучительные изречения (хадис) и приписывавшиеся ему поступки. Мировоззрение и образ действий древнейшего магометанского поколения также стали почитаться руководством в религиозной жизни. Все эти сохраненные преданием моменты называются общим именем сунна (обычай); естественным следствием ее является иджма, т.е. consensus ecclesiae по отношению к вере и ее постановлениям. К этим главным источникам учения о вере и законах И. присоединился в высших школах методический принцип кияса, т.е. вывод заключений. На этой почве создалась система магометанского закона – работа, законченная в богословских школах уже во II в. существования И.

Очень рано проявились в И. и зачатки сект. Первоначально секты возникли из политических партий, разногласия которых вращались около вопроса об имамстве, т.е. о том, кто имеет право быть наследником власти пророка (халифом) над обществом правоверных (муслимун). Между тем как одни высказывались за выборный халифат, которому первые преемники Мухаммеда были обязаны своею властью и которого законность опиралась на всеобщее признание (иджма) правоверных, другие держались того убеждения, что эта власть, перешедшая непосредственно после смерти пророка к избранному самим Мухаммедом зятю его, Алию, должна, после кончины последнего, перейти к его прямым потомкам от Фатимы, дочери пророка. Первые называются суннитами, вторые шиитами. Партия шиитов не удовлетворилась даже тогда, когда в 750 г., вследствие свержения династии Омайядов Аббасидами, принцип законного престолонаследия восторжествовал, и на трон мусульман вступили родственники пророка. Они открыто и тайно поддерживали претендентов из семейства Алия и пропаганде их не раз удавалось добиться официального признания их кандидатов в отдельных областях магометанского мира (идрисиды). С течением времени различные группы шиитов примыкали к той или другой линии сильно разветвившегося потомства Алия, и таким образом в среде самих шиитов возникли, в свою очередь, партии, различавшиеся также и в догматическом отношении. Между тем как одни стояли только за принцип престолонаследия, который у них связывался с верою в особые преимущества алийских имамов в качестве наставников правоверных, другие доходили до возведения личностей самого Алия и имамов в сферу сверхчеловечности. Это повело к учению о воплощении божества в Алии и его потомках. Различные оттенки этих религиозных воззрений дали повод к образованию многих сект, сильно распространенных в восточной части области ислама, особенно в Персии. Хотя отделение шиитов вначале имело основанием только политическое разногласие, у них со временем явились различия от суннитов и в формальных обрядностях И. Подобно суннитам, и шииты признают неоспоримое значение как сунны, так и корана; но так как они склонны предполагать, что коран в своем первоначальном тексте содержал признание привилегий дома пророка, а в суннитской редакции Абу Бекра и Османа был искажен добавлениями и пропусками, то они принимают за истинные лишь те предания. которые поддерживаются авторитетом членов семейства пророка. Вообще необходимо избегать очень распространенного заблуждения, будто бы шииты признают лишь коран, а сунну отвергают. Кроме корана и сунны, у шиитов большое значение имеют решения имамов, которым приписывается непогрешимость. Обряды их незначительно уклоняются от обрядов И. вообще. В отношениях к немагометанам шииты держатся меньшей терпимости, нежели сунниты. Магометанский закон, по учению шиитов, систематически изложен Querry («Droit musulman, recueil des lois concernant les Musulmans Schyites», Пар., 1872). Из борьбы Алия с Муавией возникла и партия хараджитов, отвергающая учение об имамах как шиитов, так и суннитов. С распространением И. в Сирии и Месопотамии образовались, одновременно с политическими, и догматические секты, несогласия которых касались, главным образом, понятия о Божестве, учения об откровении, воззрений на свободу воли и фатализм. Между тем как вполне правоверные придерживались во всех вопросах буквы корана, допускали существование атрибутов Божества, самый коран почитали составленным от века и безусловно отрицали свободу воли, признавая полнейшую зависимость человека от божеского предопределения, в магометанских школах стали появляться и рационалистические воззрения. Василь-ибн-Ата (ум. 748 г.) доказывал несовместимость атрибутов с духовною сущностью Божества, отвергал учение о предвечности корана и утверждал, что последний возник одновременно с проповедью пророка. Его школа называется Му'тазила, последователи ее – му'тазилитами. Приверженцы учения о свободе воли, в отличие от правоверных последователей учения об абсолютном предопределении, называемых джабаритами, носят имя кадеритов. Мурджиты, составляющие, быть может, наиболее древнюю из догматических сект И., проповедовали – ввиду несогласного с законом И. образа действий омаядских властителей, – что отступления от закона не исключают поклонников И. из общества правоверных. Но мурджиты никогда не отделялись от истинных правоверных, и последние, в свою очередь, никогда не относились к ним враждебно. Свободномыслящие учения были признаны официально и даже распространялись насильственно, со времен Ма'муна, в правление некоторых халифов из Аббассидов; но при Мутаваккиле вновь одержала верх правоверная реакция. К этим догматическим спорам издавна присоединилось много диалектических тонкостей, с которыми лучше всего можно познакомиться по Шахрастанию («Book of religions and philosophical sects», араб. изд., Л., 1846; нем. перев. Hearbrucker, «Religionsparteien und Philosophenschulen», Галле, 1850 – 51). Аш'арию (в начале Х в.) удалось найти примиряющее партии положение; догматические определения школы Аш'аритов теперь признаются за правоверное учение и отожествляются с И. суннитов. Очень распространено заблуждение, в силу которого считаются сектами установившиеся в среде правоверного И. ученые толки (мезхеб). Различные толкования, возникшие при самостоятельном применении источников закона И., нашли свое выражение в четырех правоверных направлениях: ханефитическом, шефи'итическом, малекитическом и ханбалитическом, из которых первое наиболее распространено между последователями И.; оно преобладает во всех областях турецкой империи. Выработанные этими школами гражданские и уголовные законоположения имеют, однако, в большей части магометанского мира лишь теоретическое значение, так как наряду с ними сохранилось и приспособленное к И. древнее обычное право различных обращенных в И. народов (адат или урф). Очень велико значение адата в магометанских колониях Голландии. Законы адата североафриканских кабилов, часто в самом принципе противоречащие магометанскому закону, были, по поручению французского правительства, собраны Hanoteaux и Letunrneaux («La Kabylie et les coutumes kabyles», Пар., 1872 – 73). На видоизменение И. имело существенное влияние с одной стороны соприкосновение его с чуждыми культурными элементами, с другой – не прекращавшееся действие преданий, унаследованных покоренными народами. Магометанское юридическое учение (фикх) подверглось воздействию со стороны господствовавшего в христианскосирийских школах римского права, а догматика И. – со стороны аристотелевой философии. Персидские и индийские влияния замечаются в суфизме, многие выдающиеся представители которого проповедовали явный пантеизм, а подчас и учение о нирване, в магометанской форме. Эти направления постоянно считались в глазах официального И. за страшную ересь. Что касается до старинных религиозных представлений и обычаев покоренных народов, то они, в измененной форме, сделались важными составными элементами народного И. Это видно в продолжающемся существовании чисто народных празднеств, в особенности же в почитании святых, которое вполне противоречит строго монотеистическому учению И., тем не менее в магометанском мире получило большое значение. Богоугодные личности обратились с течением времени в святые; явились святые места, священные могилы. В И. сохранились даже до настоящего времени остатки древнего культа камней, деревьев и т.п. В самое последнее время пуританская оппозиция против всякого рода несоответствующих сунне наращений, в особенности против почитания святых и их могил, привела к настоящей борьбе, имеющей целью восстановление И. в первоначальном виде и очищение учения и жизни от всяких чуждых элементов. Это стремление с особенною силою обнаружилось в движении ваггабитов. С другой стороны, на образованные сферы магометанских народов влияет с возрастающее силой европейская культура.

Быстрота победоносного распространения И. по Азии и Африке едва ли имеет себе что-нибудь подобное в истории. Едва прошло столетие после смерти пророка, как господство И. уже было силою оружия распространено по Сирии, Персии, Средней Азии, Египту и по всему сев. берегу Африки, до средины Испании. Несмотря на внутреннее распадение могучего государства, на ослабление и окончательное исчезновение центральной власти халифата, И., постоянно освежаемый покорявшимися ему племенами Азии, продолжал делать дальнейшие завоевания, пока наконец османы водрузили луну на храме св. Софии в Константинополе и победоносные полчища их проникли до самых стен Вены. С тех пор начался упадок господства И.; его политическое владычество должно было во многих обширных областях Европы, Азии и Африки уступить место завоеваниям европейских держав. Между тем И. успел распространиться между многочисленными африканскими племенами и оказать на них облагораживающее влияние. Линия, проведенная от Бенинского залива до Занзибара, обозначала прежде южн. границу распространения магометанского влияния в Африке. С тех пор И. из Занзибара нашел себе доступ в Мозамбик, в португальские колонии на берегу, у каффров и даже на Мадагаскаре. В различных источниках встречаются противоречивые указания как относительно общего числа последователей И., так и распределения их по различным странам. Общую цифру магометан полагают в 175 милл.; в Российской империи их считается приблизительно 10600000 (Европейская Россия 2600000, Азиат. Россия 8000000), в Турции 17700000 (Европейская Турция 2300000, Азиат. Турция 15400000), в Болгарии, Боснии, Герцеговине, Греции, Румынии, Сербии и Черногории вместе 1370000, в Бухаре и Хиве 3200000, в Персии, Афганистане и Белужистане 13 милл., в независимой Аравии (без турецких арав. владений и Омана) 2 милл., в Индо-Британской империи 67 милл., в Китае 4 милл., в Нидерландских владениях в Индии 14 милл., в сев. Африке с Египтом 18 милл., в Суданских землях с бывшим египет. Суданом 25 милл., в Сахаре 2500000, в Занзибаре 300000. Число магометан в различных негрских странах не поддается исчислению.

Литература. DoIIinger, «Mohammed's Religion nach ihrer inneren Entwicklung und ihrem Einfluss auf das Leben der Volker» (Регенсбург, 1838); Dozy, «Het Islamisme» (Гаарлем, 1863; фр. перев. Chauvin: «Essai sur l'histoire de l'lslamisme», П., 1879); A.v.Kremer, «Kulturgeschichtliche Streifzuge auf dem Gebiete des Islams» (Лпц., 1873); Garcin de Tassy, «L'lslamisme d'apres le Coran» (3 изд. П., 1874); John Muhleisen Arnold, «Der Islam nach Geschichte, Character und Beziehung zum Christenthum» (англ. Л. 1874; нем. Гютерсло, 1878); Vambery, «Der Islam im XIX Jahrhundert» (Лейпциг, 1875); A. Muller, «Der Islam im Morgen und Abendland» (Берл., 1886; перев. на русский язык); A. von Kremer, «Culturgeschichte des Orientes unter den Chalifen» (B., 1875 – 77); BosworthSmith, «Mohammed and the Mohammedanism» (2 изд. Л., 1876); Hughes, «A dictionary of Isl.» (Л., 1885); Sell, The faith of Isl." (Мадрас, 1886); Le Chatelier, «L'lsl. an XIX siecle» (Пap., 1889); Goldziher, «Mohammed. Studien» (Галле, 1889

– 1890); Montet, «La propagande chretienne et ses adversaires musulmans» (П., 1890); Н.Боголюбский, «И., его происхождение и сущность по сравнению с христианством» (Самара, 1885); Э.Ренан, «И. и наука» (речь, перев. А.Ведрова, СПб. 1883); М.А.Баязитов, «Возражение на речь Ренана» (СПб. 1883); его же, «Отношение И. к науке и иноверцам» (СПб. 1887).