ЛОС-АНДЖЕЛЕС, КАЛИФОРНИЯ

29 ИЮНЯ 2005

Когда самолет приземлился в Международном аэропорту Лос-Анджелеса, Молли держала Джоунса за руку.

– Ты в порядке? – спросила она.

Он словно приклеился к окну, наблюдая, как город становится все больше и больше, пока самолет снижался над взлетно-посадочной полосой, но сейчас повернулся к жене.

– Думаю, я все еще жду, что меня окружат военные полицейские, отрежут пути к отступлению, направят на меня оружие и прикажут лечь лицом на землю.

– Этого не случится, – сказала она ему.

Джоунс кивнул. И даже попытался улыбнуться.

Но он в это не верил.

И, конечно же, как только объявили о необходимости оставаться на местах до полной остановки самолета, подошла стюардесса.

– Сэр, мы только что получили сообщение от сотрудников охраны аэропорта. Они просят вас оставаться на борту, пока не спустятся все пассажиры, – сказала она.

Джоунс взглянул на Молли. Приехали.

– Спасибо, – сказал он женщине.

Но Молли потянулась вперед:

– Извините. Какая-то проблема?

Стюардесса широко улыбнулась:

– Вовсе нет. На самом деле, джентльмен, который вас встречает, хочет убедиться, что не упустит вас в толпе.

– Видишь, – повернулась к нему Молли, – ничего не случилось.

Но он в это не поверил.

– Что бы ни произошло, – сказал Джоунс жене, – ты завтра полетишь в Айову, хорошо?

Он хотел, чтобы первым делом она навестила свою мать – еще и потому, что та была врачом.

– Хорошо, – ответила Молли, явно потешаясь над ним.

– Я серьезно.

– Я знаю. – Она поцеловала его. – Эй, Байрон проснулся.

Байрон?

– Нет? – Она в открытую подтрунивала.

Джоунс покачал головой. Но пока самолет медленно пустел, он цеплялся за последние клочки терпения, держа руку на животе Молли и пытаясь ощутить, как танцует их ребенок.

– Извините. Мистер и миссис Джоунс?

Человек, шедший по проходу, несомненно, был агентом ФБР. Темный костюм, скромный галстук – одет с иголочки, походка уверенная.

– Меня зовут Джордж Фолкнер. Я работаю с Максом Багатом. Он сожалеет, но сам приехать не смог. Просил убедиться, что все прошло гладко и что у вас есть все необходимое.

– Спасибо, – сказала ему Молли, потому что, даже пожимая мужчине руку, Джоунс все еще ему не верил. – У нас все есть.

Беспрепятственно из самолета никак не выйти.

Но Фолкнер открыл принесенный с собой дипломат и достал что-то похожее на документы.

– Это для вас обоих.

Он протянул им бумаги.

Паспорта. Водительские права. Свидетельства о рождении. Карточки социального обеспечения. Военный документ, отправляющий в почетную отставку с сегодняшнего дня сержанта...

Его новое имя, проставленное и на остальных документах, было Уильям Дейвис Джоунс.

Фолкнер произнес что-то, чего Джоунс не расслышал, но Молли кивнула, очевидно, поняв.

– Невыплаченная зарплата, – пояснила она мужу, когда он вопросительно взглянул на протянутый Фолкнером конверт.

Джоунс открыл его... Черт. Такого он не ожидал.

Он думал, что почувствует тротуар под щекой. Что ему стянут руки за спиной и посадят в поджидающую полицейскую машину.

Снова посмотрел на внушительную сумму на чеке и...

Он все еще не верил в это.

Молли собрала сумки и книги, Фолкнер снял их багаж с верхней полки. Джоунс пошел за ними к выходу мимо улыбающихся и прощающихся с пассажирами стюардесс.

С тех пор как он в последний раз бывал в Лос-Анджелесе, прошло много времени – коридор к зоне высадки выглядел декорацией из научно-фантастического фильма. Саму зону от остального терминала отделяли временные стены, тянущиеся до самой выдачи багажа – почти как загон на скотобойне.

Фолкнер упомянул об ожидающей их машине, порекомендовал ресторан рядом с отелем и спросил у Молли, когда подойдет ее срок.

Молли взяла Джоунса за руку.

– Ты в порядке? – снова спросила она.

Он кивнул, но солгал, и она это знала. Молли не отпускала его.

– У нас только ручная кладь, – сказала она Фолкнеру.

– Я знаю, – ответил тот, – но мне нужно, чтобы вы оба прошли сюда, и...

Вот и оно. Джоунс вынул из кармана чек с так называемой невыплаченной зарплатой и передал его Молли.

– Лучше его взять тебе, – сказал он и завернул за угол, готовый встретить...

Военный оркестр?

Играющий «Звезды и полосы навсегда»?..

И огромный плакат «ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ ДОМОЙ, СЕРЖАНТ ДЖОУНС».

– Простите за эту уловку, – прокричал Фолкнер поверх рожков и труб. – Макс хотел убедиться, что вы это увидите. – Пожал руку Джоунсу, затем Молли. – Машина снаружи – как только вы будете готовы. Если вам еще что-то понадобится, просто позвоните мне.

И ушел.

Оставил Джоунса и Молли посреди аэропорта Лос-Анджелеса. Окруженных не военной полицией, а прочими путешественниками, которые им аплодировали.

Кое-кто даже жал руку Дейва, благодаря за службу.

Оркестр грянул «Америка прекрасная», и Молли потянула Джоунса за руку. Они прошли в автоматические двери к ожидающим машинам, где – о да – один из водителей держал табличку «Джоунс».

Калифорнийское солнце согревало ему лицо. Джоунс отдал мужчине сумки.

– Откуда вы, ребята, приехали? – спросил водитель.

– Кения, – ответил Дейв. – Через Джакарту и Гонконг.

– М-м, – произнес мужчина, – звучит как хорошее путешествие. И все же, нет ничего лучше, чем приехать домой.

– Да. – Джоунс опустился на сидение рядом с Молли. – Нет ничего лучше дома.

– Ты в порядке? – опять спросила она.

– Да, – сказал он, – в порядке.

И на этот раз она ему поверила.

ИСТМИДОУ, ЛОНГ-АЙЛЕНД

16 ИЮЛЯ 2005

Пока все идет нормально.

Макс стоял у бара, словно зажатый в тиски двумя старшими братьями Джины.

Впрочем, сложно сказать, допрашивали они его или защищали от остальной семьи.

Чтобы войти в банкетный зал итальянского ресторана «У Антонио» и наконец встретиться со всей огромной семьей Виталиано, требовалась смелость.

Макс выглядел спокойным и расслабленным, как обычно. Лишь Богу известно, о чем он думал, особенно после общения с Большими тетушками – Люсией и Тилли, – которые хотели узнать, из какой части Италии происходят Багаты. И после дядюшки Артуро, который все спрашивал, сколько агент ФБР получает в год.

Джина поймала взгляд Макса, и он улыбнулся, хвала небесам. Но ей пришлось тут же отвернуться, потому что сзади наконец подошел официант. Спасибо, Боже.

Но на подносе оказалось только шампанское в изящных бокалах.

– Извините, – сказала она. – Я просила имбирный эль почти полчаса назад. Вы принесете его мне при первой возможности?

Официант что-то неразборчиво пробормотал и пошел... не к бару, а к толпе.

Черт.

Ей нужно поскорее закинуть что-то в желудок, иначе вечеринка по случаю помолвки обернется полной катастрофой. Но если Джина двинется к бару, придется остановиться и поболтать с отцом Тимоти, и кузенами Марио и Анджелой, и миссис Феттерсон, которая сорок пять лет жила по соседству с ее дедушкой и бабушкой.

– Джина! – Мама помахала ей из угла, где спорила с жуткими невестками, женами.

Роба и Лео, о лучшем месте на Лонг-Айленде для проведения свадьбы. – Дебби говорит, что в декабре две тысячи седьмого откроют «Ла Мэзон».

– Секундочку, мам... – Джина обогнула их по широкой дуге. Бежать, бежать...

Господи, где же дамская комната?

Она почувствовала чью-то руку на своем запястье и, подняв взгляд, увидела рядом Макса.

– Ты в порядке? – тихо спросил он, наклонившись поближе.

Она покачала головой, уже даже не способная говорить.

Макс повел ее к кухне, и – ура! – вот и туалет. Она побежала туда, молясь, чтобы не было очереди, как в большинство дамских комнат.

Очереди не было.

Но, рванувшись к единственной свободной кабинке, она едва не сбила с ног хорошенькую афроамериканку.

– Джина?

Вот дерьмо, женщиной, которую она бедром отпихнула к раковине, оказалась не кто иная как Алисса Локке.

Макс сказал, что Алисса и ее муж Сэм на этой неделе в Нью-Йорке, и Джина пригласила их на вечеринку, устроенную ее родителями в честь помолвки. Джулз не мог присутствовать, Молли и Джоунс тоже. Поэтому она подумала, что будет справедливым пригласить в ресторан кого-то, с кем Макс знаком.

– Привет, – сказала Джина и закрыла за собой дверь. – Алисса, верно?

– Как поживаете? – сказала Алисса. – Мои поздравления.

– Ох, – сказала Джина, – спасибо... Извините...

Возможности поблевать спокойно просто не оставалось.

И все же, наверное, получится отговориться аллергией на морепродукты и отделаться советом быть осторожнее с изысканными равиоли, определенно начиненными креветками.

Могло бы сработать, если бы в этот момент ее не настиг один из тех приступов головокружения, которые иногда случались, стоило подняться слишком быстро. Только на этот раз голова закружилась, когда Джина попыталась сесть. В итоге она очень быстро и очень жестко приземлилась на пол, и не только пятой точкой.

Макс прислонился к стене у двери женского туалета, стараясь стать невидимым, чтобы дядюшка Джины Артуро не спросил его про службу. Глянул на часы. Сколько она уже там? Брат Джины Лео рассказывал про какой-то ужасный кишечный грипп, гуляющий у него на работе.

Дверь открылась, и он выпрямился, но это была не Джина.

– Макс! Заходи!

Это была Алисса. Она потянула его в дамскую комнату, где... на полу одной из кабинок лежала Джина. Дверь была заперта, так что он пролез снизу.

Девушка уже поднималась.

– Фу, гадость, я лежала лицом на полу.

Макс помог ей прислониться к стене, отпер и открыл дверь.

– Что произошло?

– Извините, эта дамская комната временно закрыта. – Он услышал, как Алисса снаружи останавливает людей. – Наверху есть другая. Простите за неудобства и, извините, вы не постоите здесь минутку и?.. Большое спасибо.

– Я правда в порядке, просто... не стоило пропускать ланч.

Появилась Алисса с охапкой влажных салфеток и бумажных полотенец.

– Я найду немного соленых или острых крекеров. И имбирного пива. Это обычно помогает. – Она исчезла.

– Ты действительно в порядке? – спросил Макс.

Джина кивнула и вытерла рот влажной салфеткой.

– Помнишь, ты пытался уговорить меня пойти учиться на юридический?

Он кивнул. Макс больше не расхваливал Нью-Йоркский университет – это ведь так далеко, но и в Вашингтоне были хорошие учебные заведения.

– Тебе правда нужно, чтобы я получила степень? – спросила она. – В смысле, может, есть какое-то руководство для жен эфбээровцев, где сказано, что у них должна быть степень магистра или даже выше?

– Конечно, нет, – сказал Макс. – Я просто... я часами работаю и часто уезжаю из города. Я просто... – Он заставил себя произнести это. – Я не хочу, чтобы ты устала от меня. Ты всегда казалась такой... неугомонной. Поехала в Кению и... Хочешь, чтобы я посадил тебя в машину и отвез домой?

Джина покачала головой.

– Мне станет лучше, когда Алисса вернется с... Боже, я совершенно уверена, что она догадалась. Слава богу, что здесь была она, а не моя невестка Дебби, самая большая сплетница во вселенной.

Он с трудом ее понимал.

– Догадалась о чем? Джина, если тебе нехорошо, нам действительно стоит уйти.

Казалось, она хочет встать, и он помог ей подняться.

– Я не нашла в Кении того, что искала.

– И что же ты искала? – Макс придержал ее, когда она направилась к раковине – Джина все еще выглядела неуверенно.

Она смотрела на него в зеркале, пока мыла руки. Сполоснула рот.

– Это, – ответила Джина. – Посмотри на себя. Готов подхватить меня, если я падаю.

Держишься рядом. – Она вытерла руки и выбросила полотенце. – Я знаю, что ты хочешь защитить меня от всего плохого, что может случиться в жизни, и знаю, что мысли обо всех ужасах, которые могут произойти, сводят тебя с ума, но большую часть этого мы не можем контролировать. Но ты можешь сделать для меня кое-что: оставаться рядом, когда случается плохое. И я хочу делать то же для тебя.

Макс кивнул. К чему все это ведет? Он просто ждал: что бы там ни было, время пришло.

Она покопалась в сумочке, вытащила пакетик мятных леденцов, положила один в рот и протянула пакетик ему. Макс покачал головой.

– Знаешь, я очень долгое время чувствовала эту... обязанность жить со смыслом, – сказала Джина. – Словно я пережила тот захват самолета по какой-то причине. Но позже подумала, что копаю слишком глубоко. Жить со смыслом не означает уехать в Кению и стать Матой Хари или матерью Терезой. Или даже Элли Макбил. Все, что я должна – это жить хорошо. И счастливо.

– Именно это я и делаю, – произнесла она и повернулась к нему, – когда я с тобой.

– Если мы все еще говорим о том, что ты не хочешь идти на юридический факультет, – начал Макс, – то тебе не нужно убеждать меня. Если ты не хочешь...

– Я подумала, – перебила Джина, – что, может, буду мамочкой-домоседкой.

И внезапно все обрело смысл.

Джина не подхватила кишечный грипп от своего брата Лео.

Она была беременна.

Святой Боже на небесах! Макс погрузился в свободное падение. Хаос. Террор.

– Ты уверена? – спросил он.

– Нет, – сказала она, но при этом кивала «да». – Я еще не проходила домашний тест, но... я знаю.

– Ух ты, – сказал он. – Ух ты. – Он собирался стать отцом. – Я не знаю, как быть отцом. Хорошим отцом. В смысле, я знаю, как быть великолепно плохим отцом...

– Шутишь? Ты был невероятен с Аджаем.

Аджай умер. И Макс все еще не справился с этим.

– Я знаю, о чем ты подумал, – произнесла Джина, прижимаясь плотнее. – Еще одного полюблю, еще одного потеряю, верно? Помнишь, что я только что сказала, насчет нехватки контроля? Вот какая штука: родители делают все возможное, чтобы обезопасить детей, зная, что есть вещи, не поддающиеся контролю. Если что-то случится с нашей малышкой, Макс, то не потому, что мы не смогли ее защитить, а потому, что, ну, в жизни случается всякое.

В жизни случается всякое.

– Ты совершенно в прострации? – спросила она.

– Нет, – ответил Макс, но быстро изменил мнение. – Да, но это хорошая прострация.

Джина рассмеялась.

– Хороший ответ, – сказала она и поцеловала его.

В жизни случается всякое.

Вокруг него бушевал хаос – и так будет всегда. Но Макс крепко держался за эту невероятную женщину, что принесла в его жизнь свет и смех.

– Хочешь пойти и сообщить моей маме весть, что декабрь две тысячи седьмого не подходит для нашей свадьбы? В смысле, если мы не хотим, чтобы наша девочка держала букет во время церемонии...

В жизни Макса действительно кое-что случилось, и это была Джина.

Перевод осуществлен на сайте

Перевод: Bad girl, Trinity-, LuSt, greta-nata   

Редактура: Anastar, Мария Ширинова, Bad girl, Amica.

Special thanks: Lorik, Nadin-Z.

Very special thanks: Araminta.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст, Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.