Денни!

Сначала Марвин ужасно обрадовался. Денни тут, значит, все будет в порядке! Он уж догадается, что это подлинник Дюрера. Они с Кристиной, наверно, обнаружили ошибку. Больше не нужно ни уловок, ни тайн — «Мужество» возвращается в музей.

— А вот это нам ни к чему! — усмехнулся Денни.

Марвин чуть-чуть высунулся из укрытия и увидел, что Денни отделяет рисунок от паспарту. Они были в пустом вестибюле какого-то здания, с обеих сторон виднелись стеклянные двери, а вдоль стен стояли скамьи.

— Такси еще ждет? — спросил Денни темноволосого мужчину, который принес сумку.

— Си, синьоре.

— Сядешь — засунь эту штуку под сиденье. Это их займет на какое-то время. — Денни протянул собеседнику оторванный от паспарту уголок. — А это тебе, — добавил он и вручил ему пухлый белый конверт.

Марвину некогда было размышлять о том, что происходит, у него оставались лишь считанные секунды. Он пробрался под сумкой поближе к Денни, вскарабкался наверх по рубчатому вельвету его брюк и всеми шестью лапками вцепился в петельку пояса.

Человек с акцентом затолкал белый конверт в карман.

— Грацие, синьоре.

Он сунул клочок паспарту в сумку, застегнул молнию и поспешно вышел через стеклянную дверь обратно на улицу.

— Все в порядке, моя красавица, — пробормотал Денни, склонившись над рисунком. — Сейчас я тебя как следует упакую — и пора двигаться.

Он бережно поместил «Мужество» в плотную картонную папку и убрал папку в портфель-дипломат.

Марвин не мог унять дрожь. Он судорожно пытался сообразить, что все-таки происходит. И когда же они наконец вернутся в музей?

Денни встал, полы его куртки закрыли Марвину обзор. Наверно, они вышли на улицу, потому что Марвину снова стало холодно. Они погрузились в гул большого города.

На этот раз идти было недалеко, и машина не понадобилась. Скоро Марвин услышал, как, чмокнув, открылись двери лифта, тихо звякнула кнопка нужного этажа. Пара минут, и лифт остановился. Зазвенели ключи.

До Марвина донесся еле слышный шелест, довольное мурлыканье Денни. Ага, понятно, он кладет свой портфель на стол, открывает его. Теперь вынимает рисунок.

— А вот и ты, моя красавица, — еле слышно прошептал Денни.

Он сбросил куртку, и Марвин смог оглядеться. Они находились в маленькой полутемной комнате, горела всего одна лампа в углу. Наверно, кабинет, подумал Марвин. Темные красно-коричневые деревянные панели, по стенам книжные полки. Денни положил рисунок на большой полированный стол. Марвин взглянул и охнул от изумления.

На столе лежали еще три рисунка.

«Благоразумие».

«Умеренность».

«Справедливость».

— Поздоровайся с сестрами, — пробормотал Денни. — Они так долго тебя ждали!