– Ты все утро разъезжал по поместью с той, кого тебе следовало бы избегать.

Лидгейт с отвращением скривил губы и бросил Бэкенхему пару перчаток, взятую из стенного шкафчика.

Бэкенхем поймал их, гадая, что сказал бы Лидгейт, узнай он про поцелуй.

Маркус был увлеченным спортсменом, и помимо конюшни он занимался обустройством флигеля рядом с купальней. Он долгое время приспосабливал помещения под различные виды спорта.

Полки со спортивным инвентарем располагались вдоль стен плотными рядами: здесь были ракетки для игры в волан, крикетные биты и боксерские перчатки, луки и стрелы, фехтовальные рапиры и многое другое.

Бэкенхем натянул на руки боксерские перчатки:

– Меньше разговоров, больше действий, Лидгейт. Я поставлю пару синяков под твоими голубыми глазами.

Лидгейт скривился.

– Только не по лицу, дорогой кузен. Бей куда угодно, но только не по лицу.

Бэкенхем прекрасно знал, что у него не было ни малейшего шанса попасть по лицу Лидгейта, разве что тот сам этого захотел бы. В хороший день его сила и преимущество в весе могли бы уравнять ловкость Лидгейта, но не сегодня.

Если он и питал какие-либо иллюзии относительно своих шансов на победу, то первый же раунд развеял их полностью.

Задыхаясь, Бэкенхем начал оправдываться:

– Мы встретились случайно. Кроме того, разговор шел исключительно о моих намерениях относительно мисс Вайолет.

Бэкенхем закончил свою фразу ударом в плечо, от которого Лидгейт, впрочем, легко увернулся.

– И? – спросил Лидгейт, переступил с ноги на ногу, поднырнул под руку соперника и провел сокрушительный хук под ребра.

Захрипев от боли, Бэкенхем нанес ответный удар в грудь. Лидгейт был сбит с ног. Кузен нахмурился, а его глаза загорелись азартом.

Отвечая на вопрос, Бэкенхем выдавил из себя:

– Она хочет, чтобы я женился на ее сестре. Сказала, я подхожу на роль управляющего Кловерли-Мэнор.

Лидгейт танцующим шагом отступил, локтем вытирая пот со лба.

– Какая щедрость.

– Я тоже так подумал.

Он действительно так считал. Даже самой покладистой женщине, каковой Джорджи, разумеется, не являлась, было бы тяжело произнести подобные слова.

Оказалось, она была способна и на такое великодушие.

– Так ты всерьез заинтересовался ее сестрой? – не сдавался Лидгейт. Он провел серию коротких ударов по корпусу Бэкенхема, но по-настоящему сосредоточиться на поединке уже не мог.

Граф пожал плечами:

– Похоже, это идеальный вариант.

И Джорджи не возражала. Она была не против его ухаживаний за Вайолет. На самом деле даже подталкивала его к этому.

Черт бы ее побрал.

Кузены закончили поединок, и Лидгейт удалился; вероятно, чтобы сунуть нос в еще чьи-то дела. Прежде чем возобновить тренировку, Бэкенхем пошел в купальню и принял горячую ванну.

Джорджи вошла в гостиную, где днем собирались дамы. Она намеревалась скоротать время до ужина за чтением готического романа из библиотеки Бэкенхема.

Искушение спрятаться от посторонних взоров и свернуться клубочком на подушках в темной нише подоконника боролось в ней с долгом защитить Вайолет от этих хищниц. Кроме того, Джорджи не желала прятаться, будто должна чего-то стыдиться.

– Полагаю, вы не вышиваете, мисс Блэк? – поинтересовалась леди Шарлотта, тем самым прервав ее погружение в особенно волнующий абзац романа про несчастных влюбленных.

– Простите? Конечно, я вышиваю. Но не сейчас, – ответила Джорджи и захлопнула книгу. – Не представляю, что заставило вас думать иначе. Разве этим вещам учат не всех леди?

Леди Шарлотта улыбнулась:

– Я всего лишь подумала… Вы больше известны как леди, увлекающаяся спортом.

– Неужели? – Джорджи широко распахнула глаза.

– В самом деле.

Леди Шарлотта перегрызла нитку маленькими белыми зубками. Она немного повысила голос, чтобы остальные дамы могли ее слышать.

– По правде говоря, я предлагаю провести завтра турнир по стрельбе из лука, где мисс Блэк сможет показать всем свое мастерство.

Взгляд Джорджи устремился на Вайолет, пальцы которой мягко скользили по клавишам фортепиано.

– Спасибо, но, полагаю, моя сестра будет более метким лучником. Думаю, отстаивать честь семьи придется ей.

Джорджи спросила чуть громче:

– Что скажешь, Вайолет? Выступишь в турнире против леди Шарлотты?

– Непременно, – спокойно отозвалась Вайолет.

Джорджи с удовлетворением отметила, что ее сестра не такая уж и тихоня.

В замешательстве леди Шарлотта парировала:

– Мы обсуждаем с лордом Бэкенхемом организационные вопросы.

– Чудесно, – заключила Джорджи.

Без вмешательства леди Шарлотты она не смогла бы придумать лучший способ показать достоинства Вайолет. Джорджи была отличной наездницей, хотя и не умела стрелять из лука; у Вайолет, напротив, был верный глаз, который делал ее прирожденной лучницей. Более того, в профиль девушка выглядела просто божественно. Джорджи точно знала, какая шляпка лучше всего подойдет для этого случая – искусно вышитая маленькая вещица с наклоном на один бок.

Какой же умницей проявила себя леди Шарлотта. Она была достаточно проницательна, чтобы предвидеть живой интерес Бэкенхема к подобному спортивному мероприятию.

Джорджи взглянула на леди Арден. Та сидела за секретером и писала письма, кипа которых росла на глазах. Казалось, дело сватовства не прекращается ни на мгновение.

Леди Арден напоминала паука, сидящего в центре сложной сети родственников, союзников и должников. Джорджи знала, что стоит попросить, и леди Арден устроит ей великолепную партию.

Ведь за ней все еще стояло щедрое приданое ее матери. Кавалеры не раз делали предложения мисс Блэк, кто в приступе страсти, кто с более ясной целью в виде наследства.

Но Джорджи не прельщала мысль о замужестве. Она планировала жить с мачехой, пока не наступит ее двадцать пятый день рождения. Тогда она унаследует состояние, в котором разгневанный отец был не в праве ей отказать. Она всегда хотела обосноваться в собственном доме в Лондоне. Теперь она больше думала о том, что и Лондон недостаточно далеко от Уинфорда.

Джентльмены вернулись с рыбалки, появились в гостиной освежившиеся, переодевшиеся, и дамы наконец-то смогли оставить притворный интерес к вышивке и музыке.

Леди Шарлотта поинтересовалась:

– Вы к нам присоединитесь, лорд Бэкенхем? Присаживайтесь.

– Нет, благодарю. Я как раз собирался предложить джентльменам тур по поместью. Демонстрация новой дренажной системы. Боюсь, дамам это будет совершенно неинтересно.

Бэкенхем даже ни разу не взглянул в сторону Джорджи.

При других обстоятельствах она бы настояла на экскурсии вместе с мужчинами. Поездка по поместью Уинфорд и лекция о новых сельскохозяйственных методах интересовала ее больше, чем болтовня с дамами, источавшими враждебность. Но ей пришлось молча открыть книгу и продолжить чтение.

Леди Арден подняла вверх руки, призывая девушек к тишине.

– Дорогие мои, есть предложение. Всякий раз, устраивая домашний званый ужин, я люблю, чтобы гости пели. Обычно устраиваю музыкальный концерт либо конкурс по вышиванию, чтобы дамы могли занять себя делом и сделать что-то полезное, в то время как джентльмены предаются безумствам на лоне природы.

Она улыбнулась в ответ на хихиканье собравшихся барышень.

– На сей раз я задумала нечто иное. Посреди озера есть остров с гротом, искусственным разумеется. Требуется помощь в оформлении грота.

Она указала на трех лакеев, державших большие корзины, ведра и различное оборудование.

– В вашем распоряжении моя коллекция ракушек. Вы, милые, украсите этими ракушками стены грота.

– О! Я видела что-то подобное раньше, в одном имении в Ирландии, – воскликнула леди Харриет, хлопая в ладоши.

Взгляд леди Шарлотты был полон сомнений:

– Мать убьет меня, если я испорчу ногти.

Леди Арден подняла брови:

– Значит, придется быть аккуратнее, не так ли? Идемте, барышни. Я покажу вам, с чего начать, а продолжить сможете сами.

Джорджи хотелось сбежать от удушающей напряженности гостиной. Такую возможность нельзя было упустить.

– Какая идея… – пробормотала она леди Арден, когда они покинули гостиную.

– Я стараюсь придумывать дамам занятия, – пояснила та. – Быть графиней значит не только беспокоиться о красоте ногтей. Иногда нужно быть готовой закатать рукава. Посмотрим, кто лучше справится.

– Но я думала, что вы на стороне Вайолет, миледи, – озадаченно вымолвила Джорджи. – Не говорите, что вы беспристрастны.

– Я ожидаю, что Вайолет пройдет это испытание с честью, – сказала леди Арден спокойно. – Но помните, у меня есть собственная семья. Для меня эти смотрины – отличная возможность оценить невест и подыскать достойные партии для моих мальчиков.

Под «своими мальчиками» леди Арден имела в виду джентльменов семейства Блэк, которых она могла бы успешно женить. Ведь собственных детей у нее не было.

– Дорогая мадам, вас должны бы звать Макиавелли, – прошелестела Джорджи, улыбаясь.

Леди Арден вздохнула.

– Мои таланты недооценены… Если бы я была мужчиной, то стала бы премьер-министром.

– И что в этом такого интересного? – спросила Джорджи.

Леди Арден рассмеялась. Ее семья и связи давали ей энергию и власть. Об этом знали все – включая премьер-министра.

Дамы расселись в две небольшие лодки, – на веслах сидели лакеи, – в третью погрузили корзины. Всего несколько минут путешествия по воде, и они достигли своей цели.

Хихикая и щебеча, девушки спустились на покатый берег острова с помощью лакеев.

Грот выглядел холодным и сырым, идеальным местом для мрачных отшельников и древних сказок. Дамы остались ждать снаружи грота, пока слуги выгружали вещи и зажигали лампы. Только тогда леди отважились зайти внутрь.

Пещера не только выглядела, а действительно была холодной, сырой; но она оказалась и удивительно просторной.

– Вы ожидаете, что мы успеем декорировать всю пещеру до конца дня? – требовательно спросила леди Шарлотта.

Видит бог, эта девушка умеет надоедать.

– Чем нас больше, тем веселее, – язвительно заметила леди Арден. – Если вы хорошо постараетесь, то легко успеете выполнить всю работу до отъезда.

Замечание походило на угрозу. Джорджи с трудом подавила улыбку.

Мисс Марго Девер, деятельная и уверенная в себе особа, сказала:

– Право же! Миледи, может быть, вы покажете, как это делается?

– Ну конечно.

Элегантная, как королевская роза, леди Арден взяла инструменты из корзины.

– Я хочу предложить вам свой вариант, вы можете следовать этому рисунку или придумать для каждой стены собственный.

Она кивнула ожидавшему лакею, тот шагнул вперед с ведром, полным серой массы, и коробкой с инструментами. Леди Арден взяла шпатель и показала девушкам.

– Этим инструментом вы накладываете на стену слой раствора, видите? Вот так, теперь выбираете ракушки для узора.

Она взяла горсть ракушек и положила их на каменный стол в центре комнаты.

– Теперь зачерпните немного раствора на шпатель и распределите его густо по поверхности. Потом просто прижмите ракушки к стене. Работать надо быстро, чтобы раствор не высох раньше, чем вы приложите ракушки.

– Это как мозаика, – оживилась леди Харриет. – Я видела эскизы римских мозаик, мой отец привез их из Помпеи. Только те были сделаны из крошечных плиток.

– Верно, – кивнула леди Арден. – Думаю, будет лучше, если каждая из вас будет работать на собственной панели, чтобы я могла сравнить.

Она условно разделила стены на секции и вручила дамам мелки.

– Вы можете набросать орнамент на стене мелом или сразу делать все от руки.

Она посмотрела на Джорджи.

– Могу я оставить вас здесь за старшую?

– Конечно. Найдется ли шпатель и для меня? Мне кажется, я должна закончить ваш рисунок, раз уж я остаюсь.

– Конечно, моя дорогая.

Она улыбнулась всем дамам:

– Наслаждайтесь.

Джорджи присела за маленький каменный столик и начала перебирать ракушки. За работой она не забывала следить за девушками. Вайолет долго смотрела на стену, прежде чем начать чертить узор мелом. Потом покачала головой и стерла линии тряпкой.

Мисс Девер уже начала накладывать известку и энергично приклеивать ракушки в случайном порядке, который складывался в довольно привлекательный рисунок. Леди Гарриет начертила такой подробный силуэт льва, что Джорджи засомневалась, хватит ли той подручных материалов и как бедняжка справится со своей задумкой.

Мисс Трент решила выложить геометрический узор, простой, но запоминающийся. Леди Шарлотта не особо заботилась о рисунке и выполнении задачи в целом. Ее работа выглядела хаосом, перемежающимся вздохами и жалобами.

Невестам не удалось бы легко провести графа. Он уже исключил из претендентов леди Шарлотту. Она была из тех девушек, которые быстро выдавали себя и свою истинную природу. Некоторые мужчины не видят дальше очаровательного личика, темных глаз и вишневого ротика. Бэкенхем был не из таких.

Намного сильнее Маркуса привлекала спокойная нежность мисс Трент. Она со своей обманчиво неброской внешностью представляла собой тот тип, который он искал в женщинах. Такая жена не причинит супругу ни капли беспокойства. Она была заранее во всем согласна.

Но разумеется, даже мисс Трент не могла конкурировать с Вайолет. Сестра Джорджианы была воплощением ума и силы характера, которого так не хватало мисс Трент.

Вайолет действительно была лучшим кандидатом на роль графини Бэкенхем. Но это не имело бы никакого значения, если Вайолет не привлекала такая партия.

«Дорогая Лиззи!

Он здесь! Он приехал, как и обещал…»

– Ну что, моя дорогая? Что ты о нем думаешь?

Джорджи отпустила горничную и поправила бриллиантовые сережки в ушах. Те качнулись, заключив лучик света в темницу драгоценных граней. Девушка взглянула на отражение Вайолет в зеркале над трюмо.

– Ты была права, Джорджи. Мне очень понравился лорд Бэкенхем, – улыбнулась Вайолет. – По крайней мере, то, что я видела.

– Что скажешь о его внешности? – поинтересовалась Джорджи, повернувшись на стуле лицом к сестре и взяв ее руки в свои. – Показался он тебе привлекательным?

Могло ли сердце Вайолет не дрогнуть под напором его мужественности?

Васильково-голубые глаза Вайолет немного потемнели.

– Он, безусловно, хорош собой, – признала она.

– Но? – продолжила за нее Джорджи. Вдруг возникло щемящее чувство внутри.

Ее сестра пожала плечами:

– Он не заставляет мое сердце биться сильнее. Но я полагаю, что мое сердце здесь никакой роли не играет.

Джорджи не позволила себе выплеснуть эмоции. Сейчас нужно поступить так, как лучше для Вайолет. Ее собственные чувства не имели значения.

– Иногда, со временем, в сердце рождается любовь. Бэкенхем – хороший человек, Вайолет, – Джорджи старательно подбирала слова.

– Ты повторяешь это все время, – вздохнула Вайолет с печальной улыбкой. – Но не думаю, что у меня больше шансов по сравнению с другими дамами. Здесь все такие талантливые, богатые, хорошо воспитанные.

– Скажи на милость, разве это имеет значение? – вспыхнула Джорджи. – Ты – дочь сэра Доналда Блэка, и если графу этого было достаточно шесть лет назад, то хватит и теперь.

Джорджи поднялась и оправила юбку.

– Кроме того, у тебя есть явное преимущество перед другими барышнями.

– Мое приданое, – подсказала Вайолет хмуро.

– Твой ум и покладистый нрав, – возразила Джорджи. – Поверь мне, такой человек, как Бэкенхем, не возьмет в жены мегеру вроде леди Шарлотты.

– Леди Шарлотта сварлива, – кивнула Вайолет. – Но мне нравится леди Харриет… и мисс Трент, хотя она, пожалуй, чересчур церемонна.

– Да, Тренты очень высокомерны, – согласилась Джорджи.

– Марго Девер прямо-таки душа компании, – заметила Вайолет.

– Веселая девушка, – подтвердила Джорджи. – И самый сумасбродный и непоседливый бесенок, каких я только видела. Можешь быть уверена, что Бэкенхем благоразумен, он не станет брать жену из такой сомнительной семьи. Смотри, чтобы она не втянула тебя в беду, Вайолет. Я знаю девушек ее склада.

Она нерешительно продолжила:

– Сегодня утром мы ездили в Кловерли-Мэнор с Бэкенхемом. Точнее, он последовал туда за мной, не позволил мне ехать одной, без сопровождения.

Она была горда, что не проговорилась Вайолет о произошедшем в прохладе тихой поляны, на пути домой. Поцелуй был лишь всплеском переполнявших ее чувств. В любом случае, подобного больше не повторится.

– Да? – равнодушно переспросила Вайолет. – Полагаю, я должна была сделать это сама. На самом деле, Джорджи, мне жаль, что папа не оставил Кловерли-Мэнор тебе. Я не жила там в детстве и почти не помню имения. Меня ничто не связывает с этими местами.

Впервые Вайолет заговорила о своих чувствах.

– Думаю, тебе было бы полезно проводить больше времени в поместье, – парировала Джорджи. – Если ты выйдешь за Бэкенхема, тебе придется распоряжаться не только Кловерли-Мэнор.

Пытаясь унять дрожь в голосе, Джорджи отвернулась, якобы намереваясь взять с кровати накидку. Ткань накидки была такой тонкой, что согревала не лучше воздуха. В конце концов, ночь была душной, да и какое значение имел комфорт, когда речь шла о моде?

– Ты права. – Вайолет, казалось, взяла себя в руки. Она подняла подбородок. – Я сделаю все, чтобы ты могла мной гордиться.

Не обращая внимания на мнущийся шелк платья, Джорджи обняла сестру.

– Знаю, дорогая. Надеюсь, ты будешь счастлива.

Девушки сидели в гостиной в ожидании ужина. Бэкенхем был не в лучшем расположении духа. Утром он возил джентльменов рыбачить на озеро, а затем провел экскурсию по усадьбе, но все это время его мысли были заняты другим. Большую часть дня он думал о Джорджи и о связанных с ней неприятностях.

Сама Джорджиана, казалось, провела безупречный день в компании других дам, украшая стены грота. Он видел, как она вошла в дом: платье запылилось, прическа растрепана, лицо запачкано известковым раствором.

Она выглядела юной, свежей и… довольно милой.

Милая? Джорджи? Боже мой, должно быть, он лишился рассудка.

Поддерживая светскую беседу со своими гостями, он не забывал следить за старшей мисс Блэк, которая в углу зала потягивала шампанское и беседовала с лордом Трентом.

Она была одета модно, но довольно скромно – темно-синее шелковое платье с таким закрытым декольте, что Маркус не мог не задуматься, был ли наряд действительно ее собственным или заимствованным у одной из матрон. Однако, сколько бы девушка ни пыталась избежать светского общения, поклонники преследовали ее.

Сначала один, затем два, а потом три или четыре джентльмена собрались вокруг нее, поддерживая беседу. Оглянувшись, Бэкенхем понял, что окружен дамами, поскольку всех мужчин, словно магнитом, притянуло к Джорджи.

Он вынужден был признать, что она не делала ничего провоцирующего мужское внимание. В конце концов, Джорджи извинилась, проследовала на другую сторону зала и села рядом с вдовствующей маркизой Солсбери. Казалось, довольная своей компанией, Джорджиана оставалась на своем месте вплоть до удара гонга, зовущего к ужину.

В отношении рассадки гостей было решено не церемониться. Леди Арден посчитала, что Бэкенхему важнее пообщаться с каждой из потенциальных невест, чем соблюсти правила.

Джорджи она разместила как можно дальше от хозяина.

О! Неужели она думает, что Джорджи представляет опасность? Да, пусть он поцеловал ее в то утро, но винить следовало лишь случай и тоску по прошлому.

Хотя, конечно, раньше, во время их помолвки, он никогда не целовал ее так…

– Лорд Бэкенхем, позволите сделать комплимент вашей поварихе? – спросила мисс Трент, сидящая от него по левую руку. – Должно быть, она давно у вас служит.

– Вы правы, – ответил он. – Миссис Норс с нами с самого моего детства. Благодарю за похвалу, я передам ей ваши слова.

Интересно, что его грозная кухарка сказала бы о мисс Трент. Неплохая девушка, хотя немного жесткая. Спокойная. Если мисс Трент порою бывает скучна, то, по крайней мере, в семейной жизни не станет устраивать скандалов.

Он украдкой посмотрел на очаровательно смеющуюся Джорджи. Несмотря на все усилия казаться незаметной, дабы не отвлекать внимание от своей сестры, она приковывала взгляды.

Его взгляд скользнул к мисс Вайолет, зажатой между необъятным лордом Трентом и юным лордом Хардкаслом.

Сегодня девушка казалась весьма оживленной, ее щеки заливал румянец, а на тирады лорда Хардкасла она отвечала обезоруживающими улыбками.

Мисс Вайолет Блэк была очаровательной юной леди. Бэкенхем надеялся узнать ее получше за следующие несколько дней. Жаль, что леди Арден не догадалась посадить ее рядом с ним в этот вечер.

Мисс Трент не прекращала задавать ему вопросы по устройству поместья. К сожалению, Бэкенхем не мог удовлетворить ее интерес, ибо давно оставил бытовые дела в умелых руках экономки и уделял хозяйству внимание только в редких случаях возникновения сложных проблем.

Возможно, мисс Трент пыталась показать себя компетентной домохозяйкой и хорошей будущей женой. Он не сомневался в ее управленческих талантах, но внезапно осознал, что для будущей графини этого недостаточно. Чего именно ей не хватает, он понять не мог…

А что насчет мисс Вайолет? Он снова взглянул на нее. Полная жизни, красивая и вовсе не глупа, насколько он мог судить. Возможно, она ему подойдет, как и говорила Джорджи.

И, конечно же, нельзя забывать про Кловерли-Мэнор.

Следующей его внимания потребовала леди Шарлотта.

– Лорд Бэкенхем, должна сказать, что меня шокировало внезапное появление мисс Блэк на пороге вашего дома, – заявила она.

Пораженный и раздраженный, он процедил:

– Вот как?

Он посмотрел на пустой бокал в руке леди Шарлотты. Возможно, не стоит судить ее слишком строго. Вероятно, следовало предложить ей вместо вина лимонад.

Более мягким тоном он пояснил:

– Уверяю вас, леди Шарлотта, мисс Блэк была приглашена.

Девушка взяла бокал и посмотрела на каплю вина на донышке так, будто не могла припомнить, как оно кончилось.

– Нет! Вы же не всерьез рассматриваете мисс Блэк в качестве невесты. Особенно после того… Ну, вы понимаете.

Он поднял одну бровь.

Она подалась вперед и наклонилась к нему, громко шепча:

– Как она вас обманула.

Лакей с графином бургундского вина шагнул вперед, чтобы наполнить бокал леди Шарлотты, но по запрещающему жесту Бэкенхема вернулся на свое место.

Не обратив на это ни малейшего внимания, леди Шарлотта продолжила:

– Это же возмутительно! Я и понятия не имела, пока матушка не рассказала мне вчера вечером. Оказывается, мисс Блэк много старше меня!

Она засмеялась, как ей казалось, довольно мило, но от этого смеха у Бэкенхема свело желудок.

– Хотя все и так знают, что у нее нет шансов, – прошептала она ему на ухо.

– Разве?

– Ну конечно! – Глаза леди Шарлотты были широко раскрыты. Пошатываясь, она наклонилась к нему. – Мать полагает, что мисс Блэк не исправилась, несмотря на всю эту фальшивую манерность. Все знают о ее диком прошлом.

– Все? – переспросил он с отвращением в голосе.

– Ее сестра ничуть не лучше, – опрометчиво продолжила леди Шарлотта. – Такие вещи сразу видно. Посмотрите, как она флиртует с лордом Хардкаслом, заливается румянцем. Шокирующее поведение.

Если Шарлотта продолжит в подобном ключе, ему придется дать отпор. С другой стороны, как бы потом не пришлось сожалеть о своей резкости.

– Простите, – он прервал ее, повернулся к мисс Трент и продолжил разговор о свойствах пчелиного воска.

Граф был в ярости. Если бы леди Шарлотта была мужчиной, он не стал бы бороться с искушением вызвать ее на поединок. Но она была всего лишь восемнадцатилетней маленькой сплетницей, выпившей слишком много бургундского, коль скоро Бэкенхем по своей беспечности просил подавать именно вино.

Однако мисс Кросс заслужила серьезный выговор. Им завладело чувство жгучей необходимости защитить честь Джорджи. Однако леди Шарлотта была явно не в себе, поэтому сегодняшние выпады сошли ей с рук.

Позже, когда ему удалось остаться наедине с Джорджи, Бэкенхем предупредил ее:

– Осторожнее с леди Шарлоттой и ее дорогой матушкой, они хотят дискредитировать Вайолет, сделав из тебя козла отпущения.

Джорджи взглянула на него сверкающими от гнева глазами. Потом пожала плечами:

– Значение имеет лишь твое мнение, и тебе прекрасно известны факты, порочащие мою честь. Надеюсь, ты не допустишь предвзятости в отношении моей сестры.

Бэкенхем задумчиво посмотрел на нее:

– Прежняя Джорджи побежала бы к леди Шарлотте и потребовала бы объяснений.

Она улыбнулась:

– Видимо, я стала мудрее.

Потом ее брови вопросительно приподнялись:

– Ты сказал мне об их сплетнях, чтобы посмотреть, как я выцарапаю леди Шарлотте глаза? Какое разочарование.

Что-то замерцало в его взгляде. Затем он посмотрел на фортепьяно, за которым Вайолет играла какую-то сентиментальную балладу, а Хардкасл переворачивал ей нотные страницы.

– Но ты держишь себя в руках ради Вайолет, – сказал он.

– Сестра мне очень дорога.

Джорджи осторожно добавила:

– Неужели ты думаешь, я приехала бы сюда, если бы это было не так? Она умоляла меня сопровождать ее, когда мама заболела. Я не могла отказать. Мне так жаль ставить тебя в неловкое положение.

Ему было неловко… и это сводило его с ума. Их взгляды встретились. Как же горячо он желал, что бы все эти люди исчезли и оставили их наедине.