На дачу к Сапогу приехал Груздь, правая рука Сапога, с вестями из Москвы.

— Лёня, мои пацаны нашли фраера, которому принадлежит БМВ. Ну, та, на которой банковские документы возили, — сказал Груздь, усаживаясь поудобней в кресло.

— Кто он, на кого работает? — сузив глаза, и подавшись к Груздю, спросил Сапог.

— А хрен его знает. Пацаны выясняют, но, вроде бы, с Гриней у него никаких контактов нет. А машина, оказывается, числится в угоне. Её, мол, угнали у него через день, после ограбления нашего банка.

— Дурака валяет? — заиграл желваками Сапог. — Алиби себе готовит?

— Да видно не валяет, а на самом деле дурак. Задним умом, видать, крепок. Сначала банк взял, а потом спохватился, что машину мог засветить и написал заявление об угоне.

— Так на кого он всё-таки работает? Как долго твои пацаны будут это выяснять? Или так Москва понравилась, что они решили там надолго осесть?

— Да нет, ещё пару дней и они будут знать о нём всё. Нашли мента, который за мзду сам запросит о нём сведения и передаст им.

Они сидели на веранде, пили маленькими рюмками коньяк, курили и обсуждали свои насущные дела.

— В Москве идёт всё по плану, вот здесь мои лажанулись слегка.

— Ну, говори, что уже случилось?

— Да вот послал троих пацанов за девкой, как ты просил, так её хахаль, козёл вонючий, изувечил их. Но нас уже есть его адрес, живет у своего дядьки. Дядька работает столяром в конторе Афонина, а сам это козёл недавно из армии.

— Я знаю, — сказал Сапог, пригубив коньяк из рюмки. — Я смотрел передачу о нем и об этой девке. Как же так, один и троих наших изувечил? Что за кретинов ты послал? А у этой девки никто у Афони в конторе не работает?

— Да вроде бы нет. Но дом её родителей, оказывается, напротив дачи Климова. Через небольшую речушку.

Сапог насторожился. Поставив рюмку на стол, он начал обдумывать ситуацию.

— Вон оно что! Так вот где собака зарыта, — задумчиво произнёс Сапог. — Видимо, она что-то нежелательное знает о Климове. Мы это тоже должны знать. Если он пытается её убрать, следовательно, мы можем держать его на крючке, если это же узнаем. Груздь, ты давай, продумай, как это выяснить.

— Чего здесь думать? Взять её к нам и здесь она нам всё расскажет.

— Ты уже послал пацанов… Что же они так облажались? Ты кого послал? Теперь я должен башлять и милиции и прокуратуре… Ты чего таких говнюков набираешь?

— А где я нормальных бойцов наберу? Вон двенадцать пацанов у нас положили, а кто это сделал — до сих пор не знаем.

— Я знаю. Гриня это, Шарый. И в то, что тот фраер, владелец машины, не имеет отношения к Грине, не верю. Это Гриня всё устроил — и налет на банк, и налёт на дачу.

— Иди ты, не может быть! Ему-то какой интерес?

— Он претендует на акции завода «Импульс». Эти московские суки всё хотят под себя подмять.

Груздя внезапно осенило и он, хлопнув себя по лбу, возбужденно заговорил:

— Сапог, послушай, а ведь у Афони личная охрана сейчас знаешь из кого? Это ему Гриня прислал из Москвы своих пацанов. Ох, сучары, ох волки! Их же трое!

Сапог резко поддался вперед:

— Давно прислал?

— Да недели две назад. Мне Скиба говорила.

— Скиба — это кто?

— Соседка моя. Она у Афони начальником отдела кадров работает.

— А что же ты мне раньше об этом не говорил?

— Да мало ли кто в нашем доме живет. Я что, обо всех должен докладывать?

— Я про пацанов этих говорю, которые от Грини приехали. А ты, случаем, с этой Скибой не ссучился?

— Да вот те крест. Ты что, Сапог? Ты же меня знаешь!

— Смотри. Узнаю, что хвостом виляешь, и нашим и вашим, яйца отрежу и у тебя же под окном повешу. Понял?

— Сапог, ты вообще уже меня неизвестно за кого держишь! Я что, хоть раз тебя сдал кому?

— Ну, ладно. Я тебе верю. Только ты мне сразу информацию сливай: когда, где, что и как. А я уже сам буду думать, нужна мне эта информация или нет. Понял? Чтобы я не был последним, кто узнает новости.

— Понял, Сапог. Я думал, что тебя это не интересует. Афоня слух пустил, что, мол, он ими от своей охраны прикрывается. Там же у него, сам знаешь, сплошные менты и чекисты. Вот козел, сам же их набрал, а теперь у него же очко играет.

— Груздь, ты вот что. Выясни, где эти московские суки были в тот день. Возможно, они и напали. Гриня спит и видит уже завод своим. Он точно мог меня заказать. Но вот вопрос: банк брала орава около дюжины пацанов. Где же остальные? Почему на дачу напали только трое?

— Остальные, видать, уехали в Москву. А чего им здесь делать? Светиться только? Слушай, может быть эту троицу просто грохнуть? Чего нам следствие устраивать, в ментуру играть. Грохнуть их и дело с концом.

В комнату зашел адвокат Ерёмин, работающий на Сапога.

— Привет мужики! Леонид, есть новость: завтра заявку на акции завода «Импульс» подаёт, знаешь кто? Угадай с трёх раз.

— Знаю. Гриня.

— Не угадал. Ещё две попытки, — Ерёмин явно наслаждался паузой. Он подошел к серванту, достал рюмку, налил себе коньяк, уселся в кресло и, вытянув ноги, пригубил из рюмки. Сапог задумчиво вертел в руках рюмку.

— Подсказываю, — сказал Ерёмин, — за этой заявкой большой пакет акций «Первого Ваучерного».

Сапог от неожиданности приподнялся в кресле. Выдохнул:

— Афоня?

— Угадал, — засмеялся Ерёмин, — Вот так, мужики. Случайно выяснил. В таком секрете велись переговоры с областным Госимущества, что никто ничего не знал.

Сапог заиграл желваками, налил себе рюмку коньяка и залпом выпил. Сказал, прищурившись:

— Гриня через Афоню действует. Он Афоне и охрану прислал.

Сапог посмотрел на Груздя.

— Груздь, твое предложение принимаю. Не затягивай только. Действуй оперативно.

Ерёмин выпил рюмку коньяка и закусил кружком лимона.

— Какое предложение, если не секрет? — поинтересовался он.

— Да мы здесь о своем, о девичьем, так сказать, — уклончиво сказал Сапог.

— Ну, я тогда пойду? — спросил Груздь.

— Давай. Учти только, не затягивай и действуй умно. Понял?

— Сварганим всё чисто. Будь уверен.

Груздь ушёл, а Ерёмин, глядя ему в след, спросил:

— Что это он должен сварганить?

— Да там есть кое-какая проблема. Что ещё, Валера, узнал?

— Да вот узнал, что к нам едет большой начальник из Госкомимущества. Видимо с заводом будет что-то решать.

— Вот это новость! Валера, а как бы ему сунуть на лапу, чтобы в нашу пользу решил?

— Ему уже в Москве, видимо, сунули. Нам не переплюнуть. А вот о компромате подумать стоило бы.

— Точно. Хорошая мысль. Может ему проституток подсунуть и на видик всё заснять?

— Вряд ли он на проституток клюнет, — усомнился Ерёмин. — Это пошло и наивно. Московских по всей стране пытаются таким образом на крючок посадить. Но они сейчас стали осторожными и хитрыми, как крысы. Нет, мы его на другом возьмём.

Ерёмин выпил ещё одну рюмку, закусил и, потирая руки, сказал:

— У меня есть план. Поймаем его на свинге. Это будет покруче банальной истории с проститутками.

— На чем поймаем, не расслышал?

— На свинге. Ты что, не знаешь что это такое?

— Не знаю. А что это такое — свинг? Свинью, что ли, подложим?

Ерёмин расхохотался:

— Темный ты человек, Лёня. Совершенно не интересуешься духовными и моральными ценностями, которые потоком идут нынче к нам с Запада.

— Ладно, ладно, ты не выпендривайся и не строй свои иронии! Я и так знаю, что ты умный и за это деньги тебе плачу. Иначе на хрен ты был бы мне нужен?

— Извини, Лёня. Не хотел обидеть. Свинг — это когда семейные пары собираются вместе и меняются женами и мужьями. Короче, кто кого схватит, с тем и трахается.

— Групповуха со своими женами, что ли? — изумился Сапог.

— Представь себе. Групповуха — это один из вариантов, но дело не в этом. План такой. Находим бабу для этого чиновника…

— Ну, это без проблем. Устроим в нашем борделе конкурс. Кстати, надо узнать, он каких любит: блондинок, брюнеток, шатенок? Полненьких, тощеньких… У нас всякие есть.

— Ты, Лёня, извини меня, мыслишь штампами. Этот мужик разве не сможет отличить проститутку от порядочной женщины?

— Вас, учёных, хрен поймешь. Только что толковал мне о групповухе, и тут же о женщине, которая при этом должна быть порядочная? Это как совместить?

— Ты, Лёня, расслабься и просто слушай. Не перебивай.

— Ну, хорошо, давай. Я внимательно слушаю. Ты же у нас голова! Я бы даже сказал — Дом Советов.

— Спасибо. Только Дом Советов — это не то, с чем можно сравнивать умных людей. Так вот. Чиновник, зовут его, кстати, Черепанов Борис Степанович, встречает симпатичную и интересную в интеллектуальном плане женщину. Между ними возникает внезапный, мягко скажем, интерес друг к другу. Она, предположим, сексапильная артистка театра, которая ратует за новые направления в театральном искусстве. Я говорю это условно, для иллюстрации, так сказать. Из-за этого у неё неприятности с режиссером театра, сторонником социалистического реализма. Сердце у чиновника новой формации не может не дрогнуть. А почему бы ему и не составить протекцию красивой женщине? Она, безусловно, благодарит своего покровителя в постели…

— А вот здесь-то и наши камеры! Отлично! Но причем здесь групповуха и этот, как его, свинг?

— Ты же обещал не перебивать меня. На этой стадии камеры не нужны. Ну, снимем их в постели и огорчим его жену. И что дальше? Это мимолетный роман, с кем не случается? Нет, пока идет все чисто. У них завязывается отношения, и случайно, я бы сказал, совершенно случайно, они попадают в общество свингеров. Свингеры ни о чем не знают и не догадываются. Встреча происходит очень естественно, на какой-то даче и под камерами. Он не устоит и тоже туда же, так сказать в гущу. Вот тогда-то и нужны камеры. И профессиональная съемка.

— Если ты закончил, у меня есть вопросы.

— Спрашивай, отвечу.

— Вопросов два. Где мы возьмем бабу из театра? И где мы возьмем свингеров? Ведь ты же сам говоришь, что это должны быть семейные пары?

— Насчет свингеров — это проще пареной репы. Если ты читаешь местные газеты, то, может быть, видел там объявление о том, что семейная пара обменяется сексуальным опытом.

— Я газет не читаю. Ты только посмотри, куда мир катится! А бабу-артистку?

— В театре.

— Гм… Ну, если у тебя всё так просто, то возьми на себя организацию этого дела.

— У меня есть организатор для этого дела. Одна дама по имени Неля, жуткая театралка, занимается тем, что распространяет театральные билеты. Она коротко знакома со всеми актрисами драматического театра. Вот я её и озадачу этой проблемой.

— Она будет соблазнять этого фрукта?

— Нет, она подберет состав исполнителей. А ты, Лёня, дай задание кому-нибудь подобрать дачу для этих целей и оборудовать её как киностудию.

— Хорошо. Кстати, о киностудии. На моей киностудии отличные кинооператоры. И артистки хорошие. Можно одну из них использовать. Зачем нам из театра?

— Артисток порнофильмов нам не надо. Нам нужна настоящая актриса, из театра.

— Как знаешь. А когда он прилетает?

— На днях, поэтому все надо делать срочно.

— Допустим, у нас всё получится, и мы сделаем фильм с его участием. Что дальше? Если даже этот чиновник пойдет на то, чтобы помочь нам и кинуть Гриню, то где гарантия, что Гриня не сделает ему дырку в башке? Или ты всерьез считаешь, что Гриня будет зависеть от настроения чиновника?

— Дырка в его башке — это его проблемы. Нас интересует только бумажка с решением в нашу пользу. А потом уже можно по судам бегать, газеты подключать, телевидение. Главное, как говорил Наполеон, ввязаться в драку, а там посмотрим.

Сапог довольно заулыбался:

— Башковитый ты у нас мужик, Валера. Рад, что ты со мною. Ну, давай ещё по одной.