Итак, мы добрались до последней главы. Мы уже доказали, что истории – отличный инструмент коммуникации. Людям нравится слушать. Поэтому истории – простой способ передачи данных. Они могут включать подробную информацию о поведении, мнениях и привычках. В них можно кратко осветить детали контекста. Когда люди слушают истории, они сами домысливают детали. Поэтому их легко заинтересовать или призвать к действию.

Но все равно сложно изменить свой стиль общения (привычки, стереотипы), особенно если вы работаете в команде. Непросто показать суть истории, правильно донести ее до аудитории. И даже если вы сделали все возможное, не исключен провал.

Сделайте первый шаг: расскажите пару историй.

Сначала вам будет нелегко. Для некоторых рабочих ситуаций это непривычный способ коммуникации. Выберите удобный для вас темп. Главное – говорите.

Помните: чтобы рассказать хорошую историю, нужно вовлечь аудиторию. История не просто способ передачи информации. Это гораздо более сложный метод коммуникации. Истории оживают в воображении слушателей; они подразумевают наличие «треугольника взаимоотношений»: между рассказчиком, рассказом и аудиторией. Джаспер Ффорде отлично показал, как работают истории:

«Читатель воспринял образы книги и на их основе составил свою уникальную интерпретацию событий. Локомотив истории проехал через Тоннель воображения к Центральному вокзалу текста и остановился в Воображении читателя. Но главное – читатель из Чужеземья даже и не подозревал, что тут был какой-то процесс».

Джаспер Ффорде, «Четверг: первое продолжение» [108]

Взаимоотношения в треугольнике истории и определяют ее способность объяснять, задействовать воображение, давать общее понимание и убеждать. В главе 10 есть важное замечание по поводу использования историй в разработке пользовательского опыта: они должны четко показывать определенную точку зрения. Если вы не знаете, зачем рассказываете историю, подумайте, нужна ли вам она. Если вы не знаете аудиторию, то не сможете выбрать наиболее подходящие детали.

Мы здесь не первопроходцы. Аннет Симмонс представила историю как средство конкуренции, назвав свою книгу «Выигрывает тот, кто рассказывает лучшие истории». Стивен Деннинг описал собственные разработки в книге «Истории-трамплины». Он утверждает, что стандартные инструменты, например графики, диаграммы и рациональные аргументы, слишком примитивны. Диалог эффективен, но бесполезен в случае серьезных изменений; и только сторителлинг позволяет одному рассказчику убедить множество слушателей, пробудив в них творческие способности.

В большинстве случаев (хотя и не всегда) истории о пользовательском опыте начинаются с изучения аудитории. Если вы будете внимательно слушать и понаблюдаете за реальными людьми, у вас появятся новые возможности. Истории повсюду. И если вы внимательно прислушаетесь, то найдете такие, которые будут наиболее полезны в проектировании. Речь не об обычных забавных историях, а о тех, в которых показаны важные особенности поведения, задач и культуры.

Есть и еще один довод в пользу использования историй при проектировании пользовательского опыта. Они помогают увидеть мир в новом свете. Сложнее всего понять, как другой человек воспринимает задачу, контекст или опыт.

Но если мы увидим проблему в новом свете, то окажемся на полпути к решению. Это может быть серьезная инновационная идея или небольшая корректировка, благодаря которым продукт превратится из плохого в хороший. Внимательное выслушивание – ключ к пониманию тех, кто пользуется вашими продуктами, инструментами или услугами. И с этого начинается обеспечение отличных пользовательских характеристик.

Возможно, вы боитесь нового. Но мы надеемся, что вы попытаетесь применить сторителлинг и истории в своей работе или изменить подход к их использованию. Поделитесь своим опытом в нашем блоге: .

В заключение приведем историю Кевина. Он расскажет, как начал использовать истории и что произошло, когда он предложил известному сторителлеру выступить перед аудиторией, которую, как казалось поначалу, он в принципе не мог заинтересовать. Больше информации есть на сайте: .

Сила сторителлинга

Есть разница между теми, кто рассказывает истории, и теми, кто живет ими.

Первая моя история была посвящена моему собственному имени. Вот так.

Мое имя не длинное и не экзотическое. Звучит вполне обычно: Кевин Майкл Брукс. Я рассказал, что оно значило для моей матери и меня самого в детстве. Ничего выдающегося. Но в тот раз я впервые рассказал историю тому, кто жил историями. Его звали Синий Брат.

Выглядел он как псих. Но не повезло тем, кто не смог разглядеть его сущность. Его берет, рубашка, куртка, брюки, ботинки были синими. Он был увешан значками в форме бабочек. Синий Брат был культовой личностью в мире сторителлинга в окрестностях Бостона, и он вел мероприятие, на котором я выступал. Каким-то волшебным образом он помог мне увидеть глубинный смысл в простой истории. Как только я закончил, Синий Брат встал и сказал мне и всем слушателям (которые вскоре стали моей семьей), как важно просто рассказать о себе, честно и без пафоса.

Он увидел глубинный смысл, которого я не разглядел. «Это было здорово. Это было так мило и просто… и здорово! Вот настоящая история!» Между нами установилась связь. Сложная – ведь и он был непростым человеком, и сторителлинг – трудное занятие. Синий Брат сказал, что он пытается из глубины своей души достучаться до глубин души слушателей. Он ставил себе целью не просто быть услышанным, а проникнуть в душу аудитории и установить с ней связь. Он проделал это со мной, и каждый вечер он делал это с другими людьми. Синий Брат вдохновлял людей тем, что их слушал, и хвалил каждого. Тогда-то я созрел до историй (или истории родились во мне). С тех пор каждый вторник я посвящаю сторителлингу.

Я учился в Массачусетском технологическом институте. Я работал с умнейшими технарями и старался совместить свою любовь к историям и изучение компьютеров. Это был совсем другой мир: здесь чаще анализировали тексты, чем создавали. Само это занятие не было бесполезным, просто ему уделялось слишком много внимания. Почти два года я старался не смешивать два этих ремесла: создание и анализ. Я не хотел совмещать прелести устного рассказа со строгим анализом. Но однажды я заметил «окно» в расписании семинаров и подумал: «Почему бы не пригласить Синего Брата?»

Я поговорил с Братом и его женой Рут. Они согласились. Синий Брат выступит в МТИ. Мы обо всем договорились, назначили время – вроде бы все хорошо. Но по мере приближения даты выступления я начал задумываться, что же я наделал. Я предложил совместить два моих мира – что же теперь будет? Я потеряю оба? А может быть, Синему Брату придется выступать перед аудиторией, которую он не сможет завоевать? Ведь большинство других докладчиков были учеными и инженерами.

Это были ведущие теоретики и практики, умеющие выходить за границы своей специальности, влияющие на будущее мира. Так что кое-что общее у них и Синего Брата было. Он преодолевал границы чувств и разума, помогал выработать новые навыки. И его истории могли изменить мир. Это здорово, но все же он не вписывался в понятие «нормы» для сотрудников моей лаборатории. Бабочки на его лице и одежде явно не норма. Шарики и ленточки, привязанные к его рукам и ногам, тоже отклонение от нормы. Черный, выступающий перед сотрудниками одного из самых престижных в мире технических вузов (большинство из них белые), рассказывающий о том, как истории меняют мир, – серьезное отклонение от нормы! Я думал, что его не смогут услышать, понять послание, в котором не было места математическим уравнениям. Я думал: «А сработает ли?»

Я решил сделать афиши мероприятия. Расклею их по всему кампусу – тогда придет много людей. Но о чем же написать? Заходите на огонек к рассказчику? Маловато. Чернокожий человек изменит мир 11 декабря в 16:30? Нет. Впечатление не то. И слишком в стиле 60-х. В конце концов я поместил на плакате фотографию Синего Брата в полный рост и его настоящее имя – доктор Хью Морган Хилл. Я думал, что слово «доктор» немного успокоит аудиторию, ведь ей предстоит сильное потрясение. Я привел его собственные высказывания и отзывы других людей о его работе (вроде тех слов о «глубинах души») и указал, сколько специалистов считают его лучшим рассказчиком в мире. И я молился: «Господи, пусть сработает. Не знаю точно, чего просить. Просто пусть все пройдет как по маслу».

Наступил тот самый день. Я заранее заказал такси, и к назначенному времени оно доставило Синего Брата и Рут к моей лаборатории. В аудитории собралось немного людей – всего пятьдесят. Я волновался. Поймут ли? Слушатели, похоже, ждали лекции по математике. Все были очень серьезными. За исключением Синего Брата. Он рисовал бабочек на своих ладонях. Я надеялся, что к концу часового выступления эти суровые математики немного смягчатся. Мой научный руководитель представил Синего Брата, и тот вышел на сцену. Создавалось впечатление, что он и правда на сцене.

Он устроил настоящий спектакль: свою версию «Ромео и Джульетты». Он попросил очаровательную женщину из первого ряда сыграть роль его Джульетты. Он ее очаровал, и аудитория тоже поддалась его чарам. Он рассказал свою «фирменную» историю о гусенице, которая не знала, кто она, пока не стала бабочкой. А потом Синий Брат очень доброжелательно и изобретательно отвечал на вопросы из зала, пока не вышло время. Слушатели были потрясены. Эти закоренелые технари, за которых я так переживал, смягчились уже через пять минут после начала выступления. Мир не выдержал такого удара; все изменилось в тот день.

Наконец все закончилось. Я еле выдернул Синего Брата из толпы людей, окруживших его. Я привел его и Рут в свою лабораторию, где нас ждал вегетарианский обед. Был вторник, день встречи сторителлеров. После обеда я должен был доставить их на место к 18:30. Но если уж Брат завелся – он завелся! Энергия в нем бурлила – о какой еде может быть речь? Он снова собрал аспирантов и рассказал им новую версию «Короля Лира», созданную его старым другом Уилли. Кроме персонажей шекспировской трагедии, в ней фигурировали Элла Фицджеральд, Нэт Кинг Коул и Джон Колтрейн (Синий Брат утверждал, что и в оригинале они присутствовали). Никто не обедал. Все замерли. Мы просто наблюдали за мастером.

В тот день я понял силу сторителлинга. Конечно же, Синий Брат был великим рассказчиком, в этом нет сомнений. Но главное, он убедил меня в том, что история – мощнейший инструмент в арсенале любого рассказчика. Он жил историями. И он знал, что хорошая история может пробить брешь в любой броне, завоевать любого слушателя – и ученого, и малограмотного. С ее помощью можно достучаться до человеческих сердец, даже если ты одет как клоун. Задача рассказчика – отпустить историю на волю и верить, что она изменит мир (ведь это правда). Пусть чиновники и циники смеются. Синий Брат показал нам, что истории меняют жизнь. А изменив много жизней, вы измените мир.