Вместо ожидаемой поездки на дачу вечер пятницы преподнес ужасное и неожиданное происшествие. Саша, освободившись со своего планового дежурства в «Дуге», дочку Машу дома не обнаружила. Вообще-то они договаривались, что сразу после прихода домой, выедут в сторону Выборга. Маша могла задержаться по своим делам, она уже была большой и разумной девочкой, но ее телефон предательски молчал. Это было тревожно.

Неизвестность, слава Богу, исчезла после короткого звонка от неопознанного абонента. Зато пришла тревога, почти паника, усугубляющаяся с каждой секундой.

«Не беспокойтесь о вашей дочери», — сказал в трубку мужской голос. — «Она будет цела и невредима. Только вот сегодняшнюю ночь, пожалуй, проведет не дома. Ее здоровью, в том числе и психическому, ничего не угрожает. Пока, во всяком случае. Дальнейшее — в ваших руках».

Саше не удалось ничего ответить — прозвучал сигнал отбоя. Можно было предположить, что похитители вскорости снова перезвонят, чтобы выдвинуть свои условия, но сидеть одной в пустой квартире и ждать — было свыше всяких сил.

— У меня украли дочь, — сказала она, дозвонившись Аполлинарию, и зарыдала.

— Какой же я дурак! — ответил тот. — Из дома не выходи. Сейчас я подъеду. Начинаю поиски немедленно. Постарайся успокоиться — ты это умеешь.

Шеф «Дуги» сразу же связал случившееся событие с визитом Куратора Конкачей. Тот начал действовать, подлец, что характерно — заранее предупредив об этом. Нужно было быть готовым к подобному развитию ситуации, но, черт возьми, какая оперативность! Аполлинарий вызвонил Шурика Степченкова, кратко обрисовал суть дела и предложил тому включить свои аналитические способности на полную катушку. Шурик собрал свой походный чемодан — объемный рюкзак со всякой полезной всячиной, нежно, как всегда, обнял жену, сказал детям «гудбай», попытался лягнуть ученого кота Федю, сел в машину и поехал в Петербург. За пять часов дороги ему нужно было выработать стратегию поведения, манеру общения с похитителями и способ победы, когда из «наших» никто не пострадает.

Тем временем Сатанаил сам вышел на связь. Он не стал терзать Сашу угрозами, он вообще с ней не разговаривал. Он позвонил прямо Аполлинарию.

— Ну что? — спросил он. — Была какая-нибудь необходимость в таком развитии событий? Все твоя гордыня. Страшный грех, между прочим. Завтра я назову место, куда ты принесешь меч. Договорились?

— Я подумаю, Куратор, — ответил тот. — У меня еще есть время до утра. Может быть, чего и соображу к нашему обоюдному удовлетворению.

— Ладно. Как скажешь. Только вот я, в отличие от тебя и тебеподобных, практически бессмертен. Учти.

— Учту. Все мы под Богом ходим. Очень прошу: не пугай Машеньку. Нет необходимости. Ты же знаешь, что дело завтра разрешится.

К утру, действительно, вся стратегия была выработана. Меч передали подоспевшему Шурику, тот вместе с приятелем со студенческих времен Кешей отбыл к Саше на дачу. Кеша, вообще-то был Витей по фамилии Кошевой, но об этом никто не догадывался, даже, пожалуй, уже и он сам. Промышлял Кеша мелким жульничанием среди малых и средних компаний, дурил их, как мог, периодически получал по башке, но тем жил и, вроде бы, был вполне доволен. Помочь Шурику он согласился сразу же и бескорыстно — свои же люди! Едва они умчались, как Куратор перезвонил снова.

— Понимаешь, тут дело такое получается, — начал Аполлинарий. — Меч ты, безусловно, получишь. Но для этого придется ехать под Выборг.

— Это почему?

— Саша, наша сотрудница, отвезла его к себе на дачу. Хотела упражняться в тайне от всех.

— Темнишь, Аполлинарий, — хмыкнул Сатанаил. — Я бы его сразу почувствовал. Есть у меня такое качество, даже дар, можно сказать.

— Она его еще ни разу не доставала. Хотела выходных дождаться.

— Ох, и любишь же ты все усложнять! — позволил себе высказаться Куратор. — Ближе к вечеру я буду на месте. Часов в семь, скажем. Перед сумерками. Идет?

— А что с Машенькой?

— Ничего. Жива-здорова. Спит. Отдам ее с рук на руки.

Однако сразу после десяти утра Саше Матросовой позвонила сама дочка.

— Мама, ты прости меня, пожалуйста, — сказала она. В ее тоне, правда, раскаяния было не так уж и много. — Я всю ночь провела в Исаакие. Мне устроил экскурсию этот странный и неприятный на вид человек, друг твоего шефа, как он сказал. Он, конечно, некрасивый, но говорит интересно. Наверно, я должна была тебе позвонить? Он сказал, что ты уехала на срочное задание. А у меня телефон что-то сел. Ночные экскурсии — это так здорово! Жаль, тебя не было. Спасибо огромное твоему начальнику. Ты когда вернешься? Мне тебя дома ждать?

— Все нормально, Машенька, — ответила Саша, силой сдерживая слезы. — Оставайся на месте. Тебя заберет через десять минут Аполлинарий, начальник мой. Он на Олега Борисова похож.

— Знаю-знаю, — обрадовалась Маша. — Инженер Гарин. А что с тобой случилось? Ты собираешься плакать?

— Да, — сказала Саша и вытерла тыльной стороной ладони собравшуюся в краешках глаз влагу. Словно получив разрешение, слезы потекли по щекам, оставляя за собой темные разводы туши.

— А что случилось? Мама, не плачь, — моментально расстроилась Маша. — Когда ты приедешь, я всю посуду вымою. И даже, даже полы во всех комнатах, кроме кухни.

— А с кухней что?

— Так ты же сама еще только вчера там помыла!

— Ладно, Машенька, — сказала Саша. — Я плачу потому, что ты у меня есть. Ты — мой самый дорогой человек на свете. Жди Аполлинария, только никуда не уходи.

— Я тебе очень люблю! — ответила Маша.

Аполлинарий молча вышел и вернулся в офис со свертком в руках. В нем что-то позвякивало металлом. Осторожно уложил все это в продолговатую холщовую сумку и отдал Саше.

— Поезжай к парням, вот передашь — Шурик заказал, — сказал он. — Вам сегодня предстоит здорово потрудиться.

— Что это было? — спросила Саша.

— Просто демонстрация силы. Предупреждение, так сказать. Ты уж прости меня.

— За что?

Аполлинарий налил себе коньяку, выпил и прикрыл рукой глаза. Саша не пыталась его торопить.

— Все это — не просто так, не случайность и не совпадение. Мы лучше потом с тобой переговорим. Этого Сатанаила нужно исключить из списка наших угроз. Я сам вряд ли справлюсь. Придется вам. Вот за это и прости, что перекладываю дело на ваши плечи.

— Аполлинарий, ты же самый лучший из всех нас! — воскликнула Саша и засмущалась, словно невольно сказав не то. — Я не к тому, чтобы ты сам поехал разбираться. Я просто …

— Я понимаю, Александра Александровна. Не стоит объясняться. Видишь ли, голубушка, мы с ним — одинаковые. Почти, хочется верить. Он мое поведение просчитает. Вы же — непредсказуемы. Это шанс, потому что в любом случае он от нас теперь не отстанет. Вы уж там постарайтесь! О Машеньке не беспокойся, я за ней уже иду и присмотрю до твоего возвращения.

Саша пошла на выход, но уже в самых дверях Аполлинарий ее окликнул:

— Александра Александровна! Такое дело: возвращайтесь только живыми! Это приказ! Кешу он не касается. Может помереть, если захочет.

— Это как? — удивилась Саша, даже ладонями всплеснула.

— А вот так! — жестко ответил Аполлинарий, сделав страшные глаза и надув ноздри. Однако, уже через две секунды он засмеялся мелким хохотом, полностью превращаясь в своего двойника, инженера Гарина. — Шутка! Александра Александровна! Шутка! Видела бы ты себя со стороны!