Живал мужичок несчастливый да бедный, Детей полон дом, а именья всего-то Один старый гусь; он берег его долго, Да голод не тетка: случилось однажды, Что нечего есть – хоть бы крошка съестного! Мужик с сокрушением гуся зарезал, Зажарил и подал семейству к обеду. Уселись, а нету ни хлеба, ни соли! Жене говорит мужичок недовольный: «Какая еда уж без хлеба, без соли?! Снесу-ка я барину гуся в подарок Да хлеба займу у него хоть с осьмину». – «Ну, что же и с Богом!» Приходит в усадьбу И барину гуся подносит с поклоном. «Спасибо, мужик», – благодарствует барин. – Дели же ты гуся меж нас без обиды!» А было у барина, кроме супруги, Два сына, две дочки. Вот ножик приносят: Мужик стал разрезывать; голову птицы Барину подал: «Глава ты в семействе – Тебе, стало быть, голова подобает». А барыне спинку: «Сидеть тебе дома, За домом смотреть, за детьми, за хозяйством!» Сынкам ноги подал: «А вам вот по ножке – Идти, барчуки, по отцовской дорожке!» Девицам дал крылья: «Вам жить ведь недолго Под крышей родною: как раз улетите! А мне, – говорит, – мужику без рассудку, Достаточно будет глодать эту грудку!» Так целого гуся себе и оставил. Понравилась барину бойкая смётка, Велел мужика угостить он на славу, Дать хлеба и денег и к дому отправить. Услышал про это крестьянин богатый, Гусей самых жирных пяток приготовил И барину их в уваженье подносит. «Спасибо, мужик! – благодарствует барин, – А ну раздели их меж нас без обиды!» Мужик так и эдак – никак не выходит! Стоит да в затылке усиленно чешет. Послали за бедным, делить приказали. Тот барину с барыней гуся подносит И молвит: «Теперь, господа, сам-третей вы!» Другого – двум мальчикам, третьего-дочкам: «И вы сам-третей!» Остальную же пару За пазуху сунул: «И я вот сам-третий!» «Ну, ловок! – тут барин сказал, рассмеявшись, – И нас разделил, и себя не обидел!» Взыскал его щедро казною и хлебом, Богатого ж выгнал со срамом из дома.