Однажды преподобный Макарий Великий (IV в.) шел по пустыне и поднял лежащий на земле череп. Череп признался, что при жизни был язычником, и сказал святому удивительные слова: «Когда ты, авва, молишься о находящихся во аде, мы получаем некоторое облегчение».
Во время советских гонений на церковь один русский иеромонах, отец Арсений (1890–1975) был заключенным лагеря «особого режима». Однажды он сильно заболел и был уже при смерти: всем вокруг было ясно, что ему не выкарабкаться. Он и сам понимал, что это конец. В какой-то момент иеромонах вдруг почувствовал необычайную легкость в теле и услышал, что его окружила тишина. Он увидел, что стоит возле нар, на которых лежит мертвое тело: и вдруг с удивлением осознал, что это же лежит он, отец Арсений. Он отчетливо понимал все, что говорили и думали окружающие его люди. Он увидел яркий, зовущий свет и пошел на него. Затем он очутился с храме, где начинал когда-то служение, и сослужил там теперь литургию с епископами и другими священниками, благословляя своих прихожан и духовных чад, и вдруг понял, что все они давно уже умерли. А затем сама Божия Матерь говорила с ним и велела ему вернуться к живущим, чтобы послужить еще людям. И тогда он вернулся в свое тело и услышал, как переговариваются его товарищи по бараку: «Все теперь! Холодеет. Умер наш отец Арсений». Его неожиданный глубокий вздох испугал и поразил всех окружающих, они услышали его шепот: «Уходил я в храм Отца, да вот Матерь Божия к вам послала». Через две недели он выздоровел.
Можно еще и еще приводить подобные примеры. Но уже на двух этих коротких историях хорошо видно, что существует связь между теми, кто еще на земле, и теми, кто ее уже покинул. Первый наш пример особенно интересен тем, что там язычник обращается к христианину. Во втором примере христианин проходит через опыт смерти и явственно приобщается к тому блаженству, которое ждет нас в жизни будущего века. Он сам и свидетельствует об этом необычном опыте.
В книге, которую вы открываете, будет немало примеров, похожих на эти два: отец Франсуа Брюн поделится с вами своими размышлениями над этой непростой темой. Ссылаясь на опыт многолетней дружбы, связывающей нас с отцом Франсуа, я могу с полной уверенностью заявить, что автор проделал здесь серьезнейшую исследовательскую работу. К огромному количеству материала, собранному на эту тему, он подошел как христианин, как священник и как вдумчивый богослов, и вот перед нами результаты его труда. Я вряд ли смогу всесторонне и объективно оценить качество этой работы, поскольку не являюсь специалистом в данной области, но одно можно сказать с определенностью: любой вдумчивый читатель обязательно почерпнет что-то в столь серьезном и взвешенном исследовании.
Хотя великая тайна жизни вечной, ожидающей нас за порогом смерти, похоже, не очень интересует большинство наших современников, жителей сегодняшней Европы, да и наша погрязшая в рационализме культура, нужно честно признать, редко пытается утешить современного человека, внести мир в его душу. Страх смерти стал так силен, что люди вообще стараются не думать о смерти, живут так, словно ее нет и не будет. Когда умирает бабушка или дедушка, мы прячем тело умершего от детей. Или наряжаем его так, словно покойник приоделся и накрасился, чтобы идти в театр или на вечеринку. Отрицая очевидную реальность ухода человека из этой жизни, мы лишь усугубляем наше погружение в безутешность рационализма, лишаем надежды тех, кто живет рядом с нами.
На нас, христианах, лежит ответственность за то, чтобы свидетельствовать миру: во Христе нам открыто подлинное общение с Богом. Благодаря тайне Воплощения Господа нашего Иисуса Христа, благодаря таинственному соединению в Нем двух природ: божественной и человеческой, – на нас теперь может излиться в полноте та Божественная Любовь, к которой стремится каждый человек, даже если он сам порой об этом и не подозревает.
Все, о чем я говорил выше, связано в первую очередь с опытом, и только затем с размышлением над ним. Христианская жизнь – это опыт познания Бога. Это не значит, что нам нужно впадать в «бесполезное многоведение и праздную пытливость» (преподобный Никодим Святогорец), неизбежно путающие духовные вопросы с умственными, но последуем за святыми отцами, постигая «не спекулятивным многознанием, но благочестивым поклонением, путем оплодотворения ума верой» (Оливье Клеман).
В книге, которую читатель держит сейчас в руках, отец Франсуа Брюн попытался проанализировать и систематизировать самые разные опыты, хорошо известные сегодня многим ученым, освятив их своим собственным опытом познания Бога в молитве, потому что «бого слов – тот, кто молится», и «кто молится, тот богослов». Так что речь идет не об еще одной интеллектуальной спекуляции, в которой участвует один только рассудок, но о чем-то большем: о столкновении личного опыта отца Франсуа, всего того, что он сам пережил за долгие годы своей жизни, с тем, что пережили люди, опыт которых описан в этой книге.
Нам важно уже сейчас, в нашей земной жизни познать, понять «на практике», насколько любит нас Бог, как сильно Его любовь превосходит все человеческие критерии и рамки. И если мы будем честными сами с собой, то нам придется признаться, как сильно мы жаждем такой любви, и мне, как христианину, это кажется вполне естественным: ведь мы сотворены Любовью и по любви. Так что, если бы мы разделяли эту любовь лишь временно, лишь в этой земной жизни, это противоречило бы самой логике такой любви, тем более, что здесь, на земле, наши с вами собственные слабости и недостатки так часто ранят эту небесную любовь. Тогда как вечность станет для нас опытом полноты – полноты всего того, чего мы так жаждали и желали уже здесь…
Архимандрит Симеон,
монастырь Святого Силуана (Франция)