Предложе'ние , одна из основных категорий синтаксиса , противопоставленная слову и словосочетанию по формам, значению и функциям. В широком смысле — это любое (от развёрнутого синтаксического построения — в письменном тексте от точки до точки — до отдельного слова или словоформы) высказывание (фраза), являющееся сообщением о чём-либо и рассчитанное на слуховое (в произнесении) или зрительное (на письме) восприятие. В узком, собственно грамматическом, смысле П. — это имеющая в своей основе специальный абстрактный образец (модель) особая синтаксическая конструкция, организованная по законам данного языка и специально предназначенная для того, чтобы быть сообщением. В зависимости от цели сообщения П. могут быть повествовательными, вопросительными или побудительными (возможны и другие, более частные классификации).

  П. может быть простым или сложным. Простое П. как элементарная синтаксическая конструкция (т. н. нераспространённо е) состоит из двух (реже — более) форм слов (конституирующих компонентов), объединённых друг с другом специфическим, существующим только в П. синтаксическим отношением (т. н. предикативным), либо из одной формы слова (например, «Ученик пишет»; «Воды прибывает»; «Простить значит забыть»; «Ночь»; «Светает»), П. могут быть распространены (т. н. распространённые предложения) по правилам присловных связей — согласования , управления , примыкания , либо словоформами, распространяющими П. в целом (например, «Для неё простить значит забыть»; «На Камчатке сейчас уже ночь»), либо причастными, деепричастными и др. оборотами и специальными распространяющими формами слов, союзными сочетаниями и др.

  Элементарный отвлечённый образец, по которому строится нераспространённое П., может быть представлен символически, например формула N 1 — Vf передаёт конструкцию нераспространённого П. типа «Ученик пишет» (N 1 : лат. nomen — имя, 1 — именит, падеж; Vf — verbum finitum — спрягаемая форма глагола). Такая абстрагированная конструкция называется отвлечённым образцом П. или его моделью, формулой, структурной схемой. Эти схемы классифицируются по разным основаниям (односоставные — двусоставные, свободные и ограниченные со стороны лексико-семантического состава, имеющие или не имеющие парадигматического свойства и др.). Каждый язык имеет свою систему структурных схем. Отдельные схемы в разных языках могут совпадать, но системы в целом всегда различаются. Для индоевропейских языков характерны т. н. двусоставные структурные схемы, содержащие сказуемое, т. е. глагол в личной форме (или форму др. слова в той же позиции), и подлежащее, т. е. форму именительного падежа имени (или инфинитив в той же позиции). Сказуемое как компонент схемы всегда обозначает осуществляющийся во времени признак (действие, состояние, свойство, качество), а подлежащее — субъект, т. е. носителя или производителя этого признака (при распространении П. значение субъекта может перемещаться и сосредоточиваться в распространяющейся словоформе). Индоевропейским языкам принадлежат и многие другие модели, в том числе односоставные (состоящие или из одного компонента, или двукомпонентные, но не членящиеся на подлежащее и сказуемое). Структурные схемы лежат в основе построенных по их образцу конкретных предложений, например П. «Ученик пишет», «Наступила ночь», «Теплится надежда» построены по схеме N 1 — Vf; «Сын — рабочий», «Москва — столица», «Ель — дерево» — по схеме N 1 — N 1 и т.д. Структурная схема лишена интонации. Но каждое П., построенное по той или иной схеме, и все его формы и модификации (синтаксические изменения) обязательно имеют определённую интонацию (интонационный контур). П. совмещает в одной грамматической форме несколько значений разной степени абстракции. Во-первых, сама структурная схема П. имеет отвлечённое значение, общее для всех структурных схем, т. н. предикативность . Значение предикативности, заложенное в схеме, переносится в конкретное П. и модифицируется в парадигме П., т. е. в разных его формах, выражающих значения реальности и ирреальности. Однако в конкретных П. на значение предикативности накладывается новое, иного качества значение, идущее от позиций, т. е. от компонентов схемы и от их отношений, а также от лексической семантики слов, заполнивших эти позиции (например, «Ученик пишет» — субъект — его активное действие; «Гром гремит» — субъект — его наличие, существование; «Светает» — наличие бессубъектного состояния и т.д.). Такие значения относятся к семантической структуре П. Предложения, имеющие разную грамматическую организацию, но одинаковую семантическую структуру, в некоторых исследованиях рассматриваются как трансформы, т. е. преобразования одного в другое, например «Наступает вечер» — «Вечереет»; «Гремит гром» — «Гром»; «Сын учится» — «Сын — учащийся» и т.п.

  Третий вид значения предложения — распределение функциональной нагрузки его членов — выражается актуальным членением предложения .

  Сложное П. — объединение двух (или более) простых П. средствами союзов, союзных слов или союзных частиц (в сочетании с определённой интонацией, а часто также и при поддержке лексики) в некое новое синтаксическое образование, части которого вступают друг с другом в определённые синтаксические отношения. При этом одна из частей может претерпевать существенные структурные изменения либо вообще иметь такую формальную организацию, которая простому П. не свойственна. В зависимости от того, какие средства связывают части сложного П., эти П. делятся на сложносочинённые (с взаимно независимыми частями) и сложноподчинённые (с «главной» и «придаточной» частью); однако внутренние отношения частей и в том, и в др. случае часто оказываются не совпадающими с формальной организацией сложного П., и семантические типы сложносочинённых и сложноподчинённых П. перекрещиваются.

  И в русской, и в западноевропейской лингвистике П. и его компоненты долгое время изучались как категории, совпадающие с логическим суждением и его частями (немецкий учёный К. Беккер, русские учёные Н. И. Греч, Ф. И. Буслаев) либо с психологическим актом коммуникации (Ф. Ф. Фортунатов, А. А. Шахматов). В изучении П. как собственно языковой, синтаксической категории, имеющей свои формальные и смысловые (содержательные) характеристики, сложилось несколько направлений, связанных: 1) с учением о П. как о сложной неодноуровневой структуре, одновременно репрезентирующей собою несколько ступеней языковой абстракции (чешские учёные В. Матезиус, М. Докулил, Ф. Данеш); 2) с теорией порождающей грамматики и трансформационного синтаксиса [американские учёные Н. Хомский, З. Харрис, Д. Ворт, немецкий (ГДР) учёный Р. Ружичка]; 3) с разными учениями о П. как о синтагматической цепи связей и отношений, об «аранжировке слов» (немецкий учёный И. Рис; американский учёный Л. Блумфилд; голландский учёный А. де Гроот; французский учёный Л. Теньер; советский учёный А. М. Мухин); 4) с анализом П. прежде всего как единицы значения (датский учёный О. Есперсен; советский учёный Л. В. Щерба), в 60—70-е гг. — в аспекте теории «глубинных и поверхностных структур» и «препозитивной номинации» (английский учёный А. Гардинер; немецкий учёный У. Вайнрайх; советские учёные В. Г. Гак, Н. Д. Арутюнова). Активно исследуются парадигматические связи и отношения П., организующие их в определённые системы (Д. Ворт, чешские учёные П. Адамец, В. Грабесов, учёные Н. Ю. Шведова, Т. П. Ломтев).

  Лит.: Виноградов В. В., Основные вопросы синтаксиса предложения, в сборнике: Вопросы грамматического строя, М., 1955; Пешковский А. М., Интонация и грамматика, в его кн.: Избранные труды, М., 1959; Курилович Е., Основные структуры языка: словосочетание и предложение, в его кн.: Очерки по лингвистике, М., 1962; Мельничук А. С., Аспекты общей теории предложения как единицы речи, в кн.: Проблемы языкознания, М., 1967; Мухин А. М., Структура предложений и их модели, М., 1968; Грамматика современного русского литературного языка, М., 1970; Общее языкознание, ч. 2 — Внутренняя структура языка, М., 1972; Шведова Н. Ю., О соотношении грамматической и семантической структуры предложения, в кн.: Славянское языкознание, М., 1973; Ries I1., Was ist ein Satz?, в сборнике: Beiträge zur Grundlegungder Syntax, H. 3, Prag, 1931; Daneš F., A three-level approach to syntax, «Travaux linguistiques de Prague», 1966, v. 1.

  Н. Ю. Шведова.