Несмотря на безопасное место, относительно мягкую постель и полное отсутствие посторонних раздражителей, спал я плохо. Целую ночь мне снилось, будто бы я вернулся на Землю, где меня поджидали одни только проблемы и разочарования. Шеф кричал, что уволит за прогулы и стучал кулаком по столу, чего за ним ранее не водилось, подчиненные за несколько дней умудрились напороть таких косяков, что два свежих тиража пришлось изымать, Ленусик долго распекала меня за потерю своей любимой книги, а мою уютную квартирку залили водой соседи, превратив в отличный аквариум, в котором косяками неспешно плавали грязные носки. В общем, какая только хрень мне не снилась этой ночью, и я был даже рад, когда проснулся.

Отодвинув тумбочку, я открыл дверь, держа кинжал наготове, но за ней не было никаких тварей. Ну, еще бы! Небось, все они вчера обожрались, а теперь дрыхнут без задних и передних лап, так что нападения мне можно не опасаться. Не торопясь, я упаковал рюкзак, решительно выбросив из него все ненужное, повесил за спину сабли, а на живот ножи, подхватил копье и выбрался на улицу. Судя по доносившимся звукам, пиршество у площади все еще продолжалось, поэтому я направился в противоположную сторону, надеясь, что у города были не одни ворота.

Мое предположение оказалось верным. Правда, пришлось пробираться захламленными закоулками на соседнюю улицу, чтобы достигнуть южных ворот, на которых уцелела только одна створка, висевшая на окончательно проржавевших петлях. Пройдя под аркой, я по-английски покинул мертвый город и направился к реке. Там я первым делом постирал шмотки и разложил их на солнышке, чтобы просохли. Вторым попытался искупаться, но тут же был атакован дрянью типа осьминога. Выскочив из воды, я подхватил копье, так как подозревал, что щупальца твари могут быть ядовитыми, а затем пригвоздил пытавшуюся до меня добраться осьминожку к земле.

Добивать ее кинжалом я так и не осмелился, поэтому тварь извивалась и корчилась добрых минут пять, но потом все же затихла. Сбросив ее в воду, я с трудом отмыл копье от липкой слизи, заменявшей местному осьминогу кровь, и возобновил водные процедуры. Кстати, дохлый представитель морских гадов, непонятно как оказавшийся в речке, послужил мне отличной приманкой, на которую я поймал десяток местных карасей. Почистив рыбку, я развел костер, оценив достоинства трофейной лупы, а затем приготовил себе ароматный шашлычок, который умял, обжигаясь и причмокивая от удовольствия.

За это время моя одежда успела немного подсохнуть. Потушив костер, напившись и наполнив на всякий случай одну из фляг, я оделся и вновь нагрузил себя вещами, после чего снова потопал на юг. Именно потопал, потому что бежать уже не было необходимости — никакой погони в ближайшие дня три точно не ожидалось. Да и оружие с прочими трофеями добавляли полтора десятка кило веса. В общем, я скорым шагом двинулся по степи, уже привычно посматривая по сторонам и так, совсем без приключений, прошагал до самого обеда.

В обед же меня угораздило наткнуться на стадо диких козлов, которые направлялись на водопой. Стадо было весьма немаленьким — в пару сотен рогатых или даже больше, поэтому я решил дождаться, когда эти блеющие на всю округу парнокопытные прочешут мимо меня к реке. Восхитившись длинными завитыми рогами вожака, я внезапно увидел еще кое-что, заставившее меня броситься на землю и быстро откатиться под ближайший кустик. А все потому, что следом за стадом, на приличном расстоянии двигалась стая волков, выжидавшая удобного момента для атаки.

К счастью, меня они пока не заметили, поскольку между нами были копытные, но в моей душе зародилось подозрение, что это "пока" продлится недолго. Это сейчас мне повезло — попался кустик, за которым можно было укрыться, однако если волкам вдруг приспичит сделать небольшой крюк, клыкастые вмиг меня обнаружат. Ведь вокруг никаких других кустов поблизости не росло, а отползти подальше я не мог — трава в этом месте оказалась не такая густая и высокая, чтобы полностью скрыть мое передвижение. А место здесь весьма ровное, поэтому у волков, насколько мне помнится из виденного по "Энимал Плэнэт", обладающих неплохим зрением, я был как на ладони. Ладно, придется пока остаться на месте. Тем более, ветерок дует в лицо, поэтому учуять меня серые не могут.

Пока я нервничал под кустиком, в стае волков началось некое оживление. Оказалось, что от стада отделились пара козлов, сильно увлекшихся сочной травкой, поэтому серые решили атаковать. Вся стая стремительно сорвалась с места и кинулась на добычу. Им потребовалось всего несколько секунд, чтобы преодолеть расстояние, отделявшее их от козлов, а затем наброситься на них и вцепиться клыками в туши. Наблюдая за событиями, я поражался скорости передвижения волков. По-моему, на Земле они могут дать фору даже леопардам, поэтому в догонялки с этими тварями лучше никогда не играть.

Но охота у серых вышла не такой удачной, как им этого хотелось. Хотя одного козла общими усилиями повалили на землю и быстро перегрызли шею, второму все же удалось стряхнуть с себя хищников и броситься к своим. А стадо к тому времени заметило нападение, разразилось гневным блеянием и, как один, развернулось к стае волков. Увидев это, большинство серых оставило преследование добычи, но тройка самых упорных молодых волков все еще пыталась вцепиться козлу в горло. Одному из волков крупно не повезло — хотя его челюсти сомкнулись на шее рогатого, тот не растерялся, остановился, нагнулся и передними копытами потоптался по его брюху, вынуждая отцепиться.

Два других воспользовались ситуацией и постарались все-таки завалить раненое животное, однако в этот момент вступило в игру стадо. Оно слаженно кинулось на волков, опустив головы и выставив длинные рога, которые оказались отличным оружием. Одному из серых удалось удрать, второго нанизали, словно бабочку на булавку, а того волка, который сумел вцепиться в горло отставшему козлу, копытные попросту затоптали. Прочие члены блохастой стаи, все это время занимавшиеся раздиранием уже мертвого козла, увидав такое дело, бросили добычу и поспешили прочь от разъяренного стада.

Преследовать серых козлы не стали. Убедившись, что опасности нет, они развернулись и снова потопали к водопою, причем их блеяние, казалось, приобрело победные нотки. Однако я заметил, что один из козлов, на шерсти которого расплывались красные пятна, снова отстал, начал спотыкаться, а затем и вовсе рухнул на землю. Видимо, волки, которым не повезло, все-таки сумели нанести ему серьезные раны. Ну а серые, дождавшись, пока стадо уйдет, вернулись и жадно набросились на козлиные туши.

Поглядев немного на их трапезу, я решил, что сейчас наступило время смыться, и пополз прочь от места охоты. Ползти было трудно, очень мешало копье с рюкзаком, поэтому спустя пару сотен метров я плюнул на маскировку, бросил взгляд на увлеченных обедом хищников, и поднялся на ноги. Стараясь пригибаться как можно ниже к земле, я отдалился на безопасное расстояние, а затем сделал большой крюк, обходя волков. Полагаю, добычи им хватит надолго, и преследовать они меня не станут, даже если обнаружат свежий след.

Несколько часов я шагал под палящим солнцем, пока не почувствовал голод. Однако дичи в округе не наблюдалось, а возвращаться к реке за рыбкой было не с руки, так как она давно скрылась из вида. Нет, я не сбился с пути, просто местность вокруг снова разительно изменилась — появились деревья, которые порой образовывали непроходимую чащу, преграждавшую мне путь к воде. Так как продираться через колючие кусты и бурелом не хотелось, пришлось на ходу схрумкать пару сухарей, сжевать горсть сухофруктов и ополовинить свою фляжку. Понятно, что обед вышел так себе, но я утешил себя мыслями о том, что еще до наступления ночи встречу какую-нибудь зверушку, которая пойдет на шашлычок.

Желания имеют свойство сбываться, и спустя четверть часа я встретил вышеупомянутую зверушку, но для шашлыка она явно не годилась. Дело в том, что я умудрился наткнуться на тигренка. Он лежал в густой траве и с аппетитом жевал большую зеленую ящерицу. От неожиданности я замер на месте, а тигренок, заметив меня, оторвался от добычи, облизнулся и недовольно зарычал. Вернее, попытался, так как получившийся рык был совсем не грозным и больше походил на мяуканье домашней кошки.

Полюбовавшись пару секунд на большого полосатого котенка, я отошел в сторону, намереваясь его обойти, но в следующее мгновение мое внимание привлек зверь, появившийся из рощи. Это была тигрица, которая примчалась на защиту своего детеныша. Она показалась мне огромной, намного больше земных тигров, а своими длинными клыками очень напоминала древнего давно вымершего представителя кошачьего семейства — смилодона. Остановившись у котенка, она уставилась на меня и угрожающе зарычала. Вот этот рык внушал уважение и заставил меня крепче стиснуть копье, понимая, что всего одного удара полосатой лапы будет достаточно, чтобы я больше никогда не поднялся.

Медленно отступая и не сводя глаз с тигрицы, я вспоминал все, что когда-либо видел об этих хищниках по телевизору. Однако ничего путного на ум не приходило. Видимо, программу под названием "Как выжить при встрече с тигром" я благополучно пропустил, а знания об ареале их обитания и брачных играх в данной ситуации были не особо полезны. Так что осталось только надеяться, что тигрица не голодна, и нападать не станет.

Но мои надежды недолго пожили. Мельком осмотрев котенка, тигрица снова зарычала и начала осторожно подступать ко мне. Видимо, уже встречалась с людьми и знала, какими опасными они могут быть. Понимая, что копьем орудовать бесполезно, так как даже в случае удачного укола хищница просто задавит меня своей массой, я достал из ножен кинжал и приготовился к встрече. Но когда саблезубая кошка уже приготовилась к прыжку, что-то побудило меня оскалиться и зашипеть, подражая черным змеям, которых я видел на развалинах.

Не знаю, отчего, но эта глупая выходка привела к неожиданному результату. Большая кошка замерла и уставилась на меня с немалым удивлением. Обрадовавшись, я повторил шипение, на этот раз громче. Посмотрев на меня еще пару секунд, тигрица решила не связываться с непонятным противником, отступила, подхватила котенка зубами за шкирку и вместе с ним скрылась в лесной чаще. Вздохнув с облегчением, я тоже поспешил прочь, радуясь, что схватка не состоялась. Все-таки я не был уверен в том, что мне удастся убить кошку, даже с моим чудо-кинжалом. Зато теперь буду знать, кого боятся здешние хищники.

После встречи с тигрицей полоса везения закончилась. До самой поздней ночи мне пришлось бороться за свою жизнь с самыми разными тварями. Вначале был орел, которого я еще на подлете так огрел копьем, что он сразу потерял аппетит и полетел прочь, тяжело взмахивая крыльями и тряся головой. Затем крокодил, которому я вонзил в пасть копье, а затем добил кинжалом. Кстати, мясо этой рептилии на вкус оказалось отвратительным, и костер я разводил зря. А после меня долго преследовали обычные гиены. Они не нападали, так как стая состояла всего из пяти особей, но своим тявканьем привлекали хищников покрупнее, намереваясь после их охоты поживиться объедками. И ведь, сволочи, старались держаться на расстоянии, так что докинуть до них ножи я даже не пытался. Правда, когда мне удалось заколоть выскочившую из леса уродливую гориллу, они удовлетворились ее тушкой, и оставили меня в покое.

А вскоре после этого на меня напал кабан, которого я зарезал кинжалом. Однако этот свин перед кончиной умудрился пропороть мне ногу клыком, и довольно серьезно. Во всяком случае, после очередного сеанса "холодотерапии" рана полностью не затянулась, хотя кровоточить перестала. Эта короткая схватка, после которой мне пришлось накладывать тугую повязку, показала, что даже с магическим артефактом я представляю собой довольно жалкое зрелище. Но обиднее всего было то, что когда я развел костер, чтобы побаловать себя жареной свининкой, на огонек пожаловала стая львов, от которой пришлось позорно сбежать, бросив законную добычу.

Пустой желудок добавил злости, поэтому большой дикообраз, попытавшийся уколоть меня своими разноцветными иглами, сразу получил смертельный удар копьем, а парочка варанов-хамелеонов, попавшихся на пути, дали сил на лечение раны и позволили утолить голод. Ну а когда сгустились сумерки, меня атаковала стайка больших, примерно с ладонь, стрекоз, которых привлекло пламя костра. Эти насекомые очень больно кусались, но имели довольно хрупкие крылья и после одного удара падали на землю, чтобы окончить существование под подошвами моих сапог. Намахавшись копьем так, что даже руки заболели, я оставил уцелевших пучеглазых тварей пожирать раздавленных на земле сородичей, а сам продолжил путь, высматривая укрытие на ночь.

Вот только черная полоса моей жизни и не думала кончаться — в округе не оказалось никаких развалин или городов. Не было даже холмов, чтобы оглядеться, а ведь с дерева многого не увидишь. В общем, когда на землю опустилась тьма, я понял, что мне придется выбирать — ночевать в траве под открытым небом или же углубится в лес и найти себе дерево по вкусу. Так как в памяти еще были свежи встречи с крупными хищниками степей, я свернул в чащу, нашел дуб пораскидистее (или не дуб, кто ж его разберет в темноте-то?) и с трудом на него забрался. Устроившись между ветвей, я соорудил из пояса страховку на тот случай, если во сне мне захочется поворочаться, а затем постарался отключиться.

Не тут-то было! Заснуть не удавалось, а все потому, что лежать на толстых ветках было крайне неудобно. И даже подстеленная для мягкости одежда положения не спасала. Короче, спустя минут десять мучений, я понял, что мой поступок был весьма опрометчивым и толком не продуманным. На кой ляд вообще нужно было переться на эту верхотуру? Да, крокодилы и хряки точно не достанут, но ведь здесь водится куча тварей, превосходно умеющих карабкаться по деревьям. Эх, что-то я туплю конкретно! Наверное, от усталости.

Придя к такому выводу, я слез с дуба, умудрившись при этом не навернуться, а затем улегся у его могучих корней. Однако, как вскоре выяснилось, и здесь заснуть мне было не суждено. На этот раз помешали комары. Эти маленькие, злые и голодные кровососы, почуяв мою тушку, принялись виться вокруг, действуя на нервы противным писком. А кусались так, что казалось, будто в меня булавками тыкали! Вот, что значит, ночевать недалеко от реки! Похлопав себя по лицу и ладоням, а потом со злости поаплодировав надоедливым насекомым, я достал из рюкзака второй балахон и закутался в него. Но спустя минуту, когда уже начал погружаться в сон, с сожалением понял, что ткань моих штанов для комаров преградой совсем не является.

Хлопнув себя в районе коленки, я почувствовал ладонью нечто значительно крупнее зудевших надо мной насекомых, а высунув нос из балахона, при свете розовой луны смог разглядеть на ноге останки гигантского десятисантиметрового комара, успевшего перед смертью отведать моей кровушки. После такого зрелища сон как рукой сняло. Запихнув запасной балахон обратно, я подхватил вещи и покинул негостеприимную лесную чащу, не отважившись выяснять, был ли убитый комар-переросток самым крупным представителем своего вида, или же в здешних лесах встречаются особи значительно больше.

Шагал я долго, не меньше двух часов, которые выдались неожиданно спокойными. Никто на меня не нападал, никто не собирался кусать, а ночная тишина не спешила нарушаться грозным рыком опасных хищников. Я даже начал подумывать о том, что неплохо было бы прилечь на траве и вырубиться до рассвета, но врожденная подозрительность победила. После очень насыщенного дня эта передышка слишком уж напоминала затишье перед бурей, поэтому я продолжал идти дальше.

Местность за это время снова успела поменяться. Деревья уступили место кустам, те, в свою очередь, стали попадаться все реже и реже. Более того, даже трава постепенно измельчала, а потом и вовсе исчезла, оголив высушенную солнцем каменистую почву. Долго дивиться таким разительным переменам не пришлось. Невдалеке появилась рощица мертвых деревьев, которые ночью выглядели сюрреалистичнее некуда. К моему большому сожалению, никаких рукотворных строений по пути так и не попадалось, поэтому, почувствовав, что скоро мне станет абсолютно все равно, где спать, я свернул к этой роще. Она располагалась на приличном расстоянии от реки, поэтому можно было надеяться, что комаров там не окажется.

Достигнув сухих причудливо изломанных стволов, словно изогнувшихся от дикой боли, я ощутил какую-то странность, но сразу не смог ее идентифицировать. И лишь углубившись в рощу метров на сто, понял, что дело в звуках. Вернее, в их полном отсутствии. Да, ночь выдалась тихой, но какие-то насекомые продолжали весело стрекотать под луной, ветерок шуршал травинками, а когда я зашел в черный лес — тишина наступила мертвая. Даже возникло желание специально шаркать ногами при ходьбе, чтобы избавиться от ощущения этой неожиданно появившейся глухоты.

Разумеется, я его подавил, прошел еще немного, выбрал себе местечко поудобнее и улегся, положив рядом копье и кинжал. Но заснул не сразу, хотя и очень хотелось. Несколько минут я героически боролся с сонливостью, таращась в темноту. На тот случай, если твари, обитавшие в этой роще, заметили мое появление и решили перекусить непрошенным гостем. Но никакого движения вокруг не наблюдалось, а о звуках и упоминать не стоило, поэтому я разрешил себе вздремнуть пару часиков.

И в эту ночь меня снова посетил кошмар. Мне снилось, что я очутился в родном городе, в котором не оказалось людей. Зато присутствовали зубастые колобки, зомби, шимпанзе-переростки, крокодилы и вся прочая мерзость, какая только встречалась мне в этом мире. Причем этих тварей было неисчислимое множество, и все они мечтали мной полакомиться. Одних я колол копьем, в других втыкал кинжал, от третьих спасался бегством. Причем бегал я медленно, потому что ноги упрямо отказывались работать в полную силу. Казалось, на них повесили невидимые свинцовые чурки, поэтому оторваться от преследователей я не мог, как ни старался.

В конце концов меня загнали на какой-то высоченный небоскреб, которых в моем городе точно не было, а затем прижали к парапету на крыше. И я отчаянно отбивался копьем от полчищ разнообразных тварей, чувствуя, что с каждым движением руки повинуются мне все хуже. Финал наступил, когда появилась тигрица. Она прыгнула на меня и мощным ударом в грудь столкнула вниз. Падать было очень страшно. Это восхитительное ощущение полета, которое каждый человек хотя бы однажды испытывал во сне, на этот раз оказалось наполненным диким иррациональным ужасом…

А в следующее мгновение я открыл глаза в черном лесу, чувствуя, как лихорадочно колотится сердце. Сев и немного придя в себя после кошмара, я с облегчением выдохнул и пробормотал:

— Ну и ну! Если так дальше пойдет, то следующую ночь я не переживу. Нет, и надо же было такой дряни присниться! Похоже, мое подсознание начинает филонить и вместо обнаженных красавиц подсовывает мне каких-то тварей и живых мертвецов. Все, хватит! Хочу в следующий раз эротический сон, и точка!

Подбодрив себя таким образом, я огляделся по сторонам и обнаружил, что давно наступило утро. Да уж, неслабо вздремнул! Однако, поднявшись на ноги, я понял, что усталость никуда не делась. Все тело было налито свинцом и желало только одного — снова лечь и поспать еще пару часиков. Мое сознание упорно ему сопротивлялось, но воля слабела буквально на глазах. Когда же я подумал, что ничего страшного не случится, если задержаться в этой странной роще еще на чуть-чуть, из-за черного дерева на меня набросился зомби.

Я ткнул в него кинжалом, неведомо как оказавшимся в руке, а затем уклонился от падающего тела. И тут же сбоку на меня напал кабан, которого я проткнул копьем. А едва мне удалось выдернуть оружие из свиной туши, как неожиданно появилась стая волков. Раскидав пяток серых, я подхватил рюкзак и бросился прочь, так как следом за ними ко мне гигантскими прыжками приближались крокодилы. Мчась по лесу черных деревьев, я едва успевал уворачиваться от пикировавших с неба орлов, бросавшихся под ноги варанов, бить появлявшихся зомби, колоть выползавших из нор гигантских змеев, и чувствовал, что сил с каждой минутой остается все меньше, а роща и не думала кончаться.

Когда же мои ноги начали заплетаться, краем сознания я сумел отметить неправильность происходящего. Ну не может здесь в один миг появиться так много тварей! Причем бесшумно и незаметно, совсем как в том анекдоте — стою я посреди поля, и тут неожиданно на меня из-за угла танк выезжает… Так не бывает! Да все эти хищники меня сонного десять раз бы успели сожрать, но этого отчего-то не произошло. Кроме того, ночью лес не показался мне таким огромным, и за это время я раз пять успел бы из него выбраться на открытое пространство. Ну и на закуску — столько разнообразных тварей, но нападают только на меня, напрочь игнорируя друг друга. Выходит, все это — лишь сон? Продолжение моего кошмара?

Вонзив кинжал в еще одного крокодила, я решил проверить свое предположение и следующего зомби встретил с улыбкой. Однако острая боль в шее, куда вцепился монстр, показала, что улыбка — не самое лучшее оружие против оживших мертвецов. Ткнув кинжалом в укусивший меня труп, я оторвал его от своего тела и бросился дальше, зажимая рану левой рукой. Проверил, называется! Ну, теперь можно заказывать панихиду, ведь заражение я точно подхватил, и спустя некоторое время в этом мире появится свежеиспеченный зомбик. Блин, как же подыхать не хочется! Махнув кинжалом, я весьма удачно вонзил его в колобка, а следующим ударом оприходовал уродливую мартышку, прыгнувшую с черных ветвей.

"Стоп, а почему это я не чувствую никакого бодрящего холодка? — пронеслась в моей голове здравая мысль. — И укус на шее все еще болит, хотя, по идее, должен был зажить от энергии убитых тварей?"

Словно по заказу, очередной крокодил, в которого я воткнул сталь с иероглифами, наградил меня приятным ощущением, которое немного уменьшило боль. И тут же, не давая толком поразмыслить, на меня напала стая зомби во главе с вожаком. Пришлось основательно поработать кинжалом и саблей, но тварей становилось все больше.

Вскоре наступил момент, когда бежать мне было уже некуда — орда змей преградила мне путь, сзади приближалась стая волков, а с боков наседали ходячие трупы и прочие очень симпатичные создания. Кольцо хищников сжималось вокруг добычи. И тогда нечто подсказало выход — залезть на дерево. Без раздумий воспользовавшись подсказкой, я кинулся к ближайшему и принялся карабкаться по извилистому стволу. На трехметровой высоте я вспомнил о кинжале, зажатом в ладони, и взбираться стало намного тяжелее, хотя раньше он мне ничуть не мешал. А подумав о том, что рюкзак и сабли, по идее, тоже должны замедлять восхождение, я тут же ощутил тяжесть на своих плечах.

— Вашу мать! Все-таки сон! — выдохнул я, замерев на одной из ветвей.

Это объясняло все. И странности поведения монстров, и бесконечный лес, и непонятную избирательность моего восприятия, а также множество других вещей. Но тогда почему в этом сне я чувствую боль? Почему понимаю иррациональность всего происходящего и осознаю иллюзорность окружающего мира? И самое главное — почему до сих пор не могу проснуться?!

— Что, та же пьеса, только с новыми декорациями? — спросил я неизвестно у кого, заметив внизу, в толпе беснующихся тварей, большое полосатое тело тигрицы.

Только на этот раз ее финал уж точно окажется другим, так как падать невысоко. Но быть разорванным на куски — тоже мало приятного. А вот мне интересно, если я сдохну в кошмаре, то сразу очнусь, или в этом весьма реалистичном сне смерть тоже может наступить взаправду? Как-то не вовремя вспомнилась "Матрица", поэтому проверять данную гипотезу резко расхотелось. Но что же делать? Как отсюда выбраться? Где найти тот телефон, который вернет меня в свое тело?

Пока я размышлял, тигрица времени не теряла. Она принялась ловко карабкаться по дереву, подбираясь все ближе. Подумав, что раз это сон, то его можно менять, я попробовал сделать это осознанно. Представил в своих руках автомат, попытался ощутить под пальцами холодную сталь, тяжесть, придающую уверенности… Но ничего не вышло, а гигантская кошка уже была готова меня цапнуть. И тогда я вспомнил о недавно полученном опыте и зашипел на нее. Результат порадовал — тигрица сразу передумала на меня нападать и спрыгнула с дерева.

— Вот так-то! — ухмыльнулся я ей вслед.

Но дальше стало не до шуток. Прочие монстры всерьез вознамерились перекусить человечиной и полезли на покореженный черный ствол. Их, судя по реакции, мое шипение нисколько не пугало. Ну да, ведь я был уверен в том, что этот прием поможет против полосатой кошки, а на других тварях в реальности его не испытывал…

Так, о чем я только думаю?! Нужно поскорее просыпаться, поскольку мне осталось всего полминуты жизни. Да, зомби по деревьям карабкались плохо и постоянно падали, а крокодилам и хрякам-переросткам оставалось только рыть корни в бессильной злобе, но вдалеке уже показались ловко прыгающие по ветвям шимпанзе-мутанты, которым до меня добраться — пустяковое дело. Но легко сказать — надо проснуться! — а как это сделать, хрен его знает! Похоже, мое сознание упорно принимает окружающее за реальность, поэтому даже болевые ощущения присутствуют. Так что щипать себя можно до бесконечности, толку не будет. Нужен был иной путь.

И я нашел его. Нашел в самый последний момент, подчиняясь наитию, не давая себе времени на размышления, так как они были способны привести к сомнению, одна тень которого могла все испортить. Закрыв глаза, я постарался отрешиться от окружающих меня звуков и начал вспоминать свои ощущения, которые испытывал, засыпая. Вроде бы я лежал на боку, положив себе под голову рюкзак, ноги немного согнуты в коленях, одна рука прикрывает живот…

Так-так, вроде получается! Я начал чувствовать, что гравитация чудесным образом изменяет направление, появляется ощущение камня, впивающегося в ребра, крики монстров отдаляются и затихают. Теперь только бы не спугнуть удачу, только бы не помешать пробуждению! Вспоминаем дальше. Где лежало копье? Оно было совсем рядом, там же, где и мой кинжал. А теперь попробуем медленно протянуть руку и нащупать его. Так, это земля, это камешек, а вот и полированное древко. Так, попробуем, что же получилось.

Я открыл глаза. Вокруг было темно и тихо, с неба светили яркие звезды, розовая луна безучастно глядела на меня с высоты, ночной прохладный воздух наполнял легкие. Похоже, мне удалось. Я сумел проснуться, сумел вырваться из самого жуткого в своей жизни кошмара… Или все-таки нет? Я сел и принялся оглядываться. Вроде бы никто на меня из-за деревьев появляться не спешил, да и реальность окружающего оказалась на порядок большей. Чувства были цельными и многогранными, а сознание работало ясно и четко. Я ощущал, что ноги в сапогах очень хотят насладиться свободой, что коленка, в которую меня укусил комар в лесу, настойчиво требует себя почесать, что шея немного затекла, а щека еще помнит пряжку ремня, на которой все это время лежала.

Так что окружающее сном определенно не являлось, можно поздравить себя с успехом и поскорее смываться из этого мертвого леса. Ведь я догадывался, что именно он и был виновником моих кошмаров. Раньше-то ничего подобного не случалось, и любые мои сны, пусть даже самые плохие, после пробуждения оставляли только смутные воспоминания, а здесь сновидения приобрели пугающую реалистичность. Может, дело было в черных деревьях, поглощавших любые звуки, может, некое вещество в окружающем воздухе подобно наркотику воздействовало на мое подсознание, а может, то самое нечто, погубившее некогда зеленую рощу, все еще действовало. Так сразу и не разберешь. Но одно было ясно — не случайно в мертвом лесу нет ни животных, ни даже насекомых, а спать здесь крайне опасно для жизни.

Подхватив свои вещи, я покинул странное место, испытав невероятное облегчение, когда мои уши вновь стали улавливать звуки окружающего мира. Судя по небу, которое еще не начинало светлеть, я проспал недолго. Впереди большая часть ночи, но сна не было ни в одном глазу. Оставив за спиной мертвый лес, я около часа прошагал по степи, пока снова не навалилась усталость. Ноги потяжелели, глаза стали закрываться сами собой, но я упрямо шел вперед, ища хоть какое-нибудь укрытие.

Однако ничего подходящего не обнаруживалось. Вокруг была равнина, покрытая полусухой травой, колючками и какими-то ветками, то и дело хрустевшими под моими сапогами. Даже кустов и то не наблюдалось. И что теперь делать? Рискнуть и понадеяться на то, что здесь никакой агрессивной живности не водится? Ладно, ничего другого не остается. За прошедший час я не встретил никого, крупнее ящерицы, а спать хотелось невыносимо. В общем, плюнув на предосторожность, я лег на землю и моментально вырубился.

Видимо, запас неприятностей на сегодня у судьбы исчерпался, так как меня до самого рассвета никто не потревожил. Более того, своеобразной наградой за недавние переживания стало яркое сновидение эротического (а точнее, порнографического) содержания. Проснувшись, я не помнил всех его деталей, но ощущал острую необходимость прогуляться к речке, чтобы уделить некоторое время водным процедурам. Поднявшись, я взял в руки копье и замер, так как только сейчас понял, где провел ночь.

Поле, на котором я так сладко спал, было в обилии усыпано человеческими останками. Солнечный свет давал возможность разглядеть и побелевшие черепа, и кости, наполовину погруженные в землю, и какие-то ржавые железки, ранее бывшие то ли доспехами, то ли оружием. Кладбище оказалось очень большим, и границ я его определить не мог даже приблизительно. Судя по останкам, равномерно рассыпанным по округе, здесь погибло никак не меньше десяти тысяч человек.

— О поле, кто тебя усеял мертвыми костями? — не упустил я подходящий момент процитировать Пушкина.

Ну, теперь было ясно, что это ночью так весело похрустывало у меня под ногами. Направляясь к реке, я пытался сделать выводы из увиденного. Итак, на этих землях бушевала кровопролитная война, разрушившая окрестные города и полностью уничтожившая местное население. Победители на захваченные территории плюнули (а может, и не было в той войне победителей, кто знает?), потому они окончательно пришли в упадок и представляли ценность разве что для мародеров, которые за несколько десятилетий методично вынесли отсюда все, представляющее хоть какую-то ценность. Ну а сектанты, доставившие меня с Земли, наверняка являлись изгоями и обосновались здесь, чтобы без опаски обтяпывать свои темные делишки. Одно только непонятно — где же находится цивилизация и сколько до нее еще придется топать?

Достигнув речки, я искупался и устроил постирушки. К большому сожалению, пиявки на глаза мне появляться не пожелали, поэтому с рыбалкой пришлось обломаться. Перекусив остатками сухарей и сушеных фруктов, я напился и потопал дальше на юг. Спустя час местность снова изменилась, появились деревья, на одном из которых я заметил белку. Самую обыкновенную серую белку, что-то сосредоточенно грызшую. Подкравшись поближе, я метнул в нее нож и, что удивительно, попал, обеспечив себе продолжение завтрака.

Мясо белки, поджаренной на костре, оказалось мягким, сочным, вкусным и имело лишь один недостаток — его было очень мало. Оставив от зверька одни кости, я потушил костерок и с новыми силами двинулся на поиски приключений. Однако насколько вчерашние сутки были насыщенными, настолько же спокойным выдался этот день. Крупные хищники по пути не попадались, а мелкие нападать не отваживались. К обеду впереди показались руины небольшого города, судя по масштабу разрушений, подвергшегося массированному артобстрелу. В нем не уцелело ни одного дома, только несколько стен говорили о том, что ранее эти груды битого камня и гнилого дерева были чьими-то жилищами.

Заходить в город смысла не было, поэтому я оставил развалины в стороне. Спустя несколько часов мне попалась пара неестественно зеленых лужаек с костями, которые я обошел по широкой дуге, затем небольшое стадо козлов, не обратившее внимания на одинокого странника. Подумав о том, что неплохо было бы пообедать, я решил не связываться с рогатыми, а поискать добычу поменьше. Ею стал небольшой суслик. Небольшой, разумеется, по меркам данного мира, а для меня довольно-таки крупный. Я его даже целиком осилить не смог, и прихватил несколько кусочков прожаренного мяса с собой, завернув их в листья местных лопухов.

А через полчаса я сам едва не стал добычей. На этот раз на меня напало дерево, с виду самое обычное, но способное выпускать длинные зеленые побеги, которые опутывали жертву и подтаскивали ее к дуплу, которое на самом деле являлось распахнутой пастью растительного хищника. Спас меня только кинжал, который легко разрезал зеленые лианы и позволил вырваться на свободу. После этого случая я накрепко уяснил, что к некоторым деревьям лучше близко не подходить.

До самой поздней ночи больше ничего интересного не происходило. Я не знаю, сколько километров отмахал за это время. Подозреваю, что немало, однако цивилизация все не желала появляться. И ведь я знал, что прочие пленники сектантов родились и выросли в этом мире, а значит, где-то в округе просто обязаны существовать обитаемые города или деревни. Вот только найти я их пока не мог. Более того, мне начало казаться, что во всех этих землях кроме меня и людей-то нет, так как никаких признаков их жизнедеятельности не обнаруживалось. Остатки костра в развалинах не в счет — его могли разводить и сектанты. В общем, стоило задуматься — в ту ли сторону я иду?

К сожалению, выяснить это было невозможно. Ну не у зомби же спрашивать? Хотя после долгих размышлений мне в голову пришел один вариант решения проблемы — можно поискать в одном из городов карту, а уже по ней сориентироваться, куда двигаться дальше. Да, я прекрасно понимал, что даже если мне повезет, найденная карта будет относиться к довоенным временам, но за неимением лучшего взял этот план на заметку.

Вечером я сделал кратковременный привал, перекусив захваченным мясом суслика, а ночь снова пришлось коротать под открытым небом, прикрываясь чахлым кустом. Толком выспаться мне так и не дали — перед самым рассветом небольшая стайка летучих мышей-кровососов разбудила парой болезненных укусов. Трех перепончатокрылых пушистиков я заколол, а остальных прогнал копьем и громкими матюками (даже не знаю, что оказалось более действенным). Укусы быстро затянулись, но нецензурная брань привлекла внимание пробегавшего мимо крокодила. В общем, дальше можно было не надеяться покемарить еще пару часиков.

Новый день оказался довольно насыщенным событиями, которые я встречал со спокойствием, уверенностью и сталью в руке. При встрече с хищниками я действовал четко, не испытывая страха, а замечая что-нибудь необычное, удивлялся уже не так сильно, как поначалу. Не знаю, может быть, за это время у меня наступило пресыщение впечатлениями, и мои эмоции слегка притупились. А может, я постепенно привык к жизни в опасных землях и даже начал находить в ней некую прелесть, что было довольно странным, ведь любви к острым ощущениям я раньше за собой не замечал.

Мое тело тоже изменилось. За относительно короткий срок оно стало намного сильнее, выносливее. Небольшое брюшко, появившееся от сидячей работы, исчезло, во многом благодаря лечебному голоданию, навязанному мне сектантами. Мышцы стали крепче, поэтому к ночи мои ноги уже не гудели и не думали заплетаться от усталости, рюкзак с клинками уже не давили тяжестью на плечи — их вес практически не ощущался, да и копье за несколько дней превратилось в необходимую часть тела и уже не утруждало запястье. Ну а про скорость бега вообще молчу — я был способен часами поддерживать быстрый темп, не чувствуя острой необходимости передохнуть и отдышаться.

Наверняка все это произошло благодаря кинжалу, который я с завидной регулярностью пускал в ход. И вполне возможно, выше перечисленными пунктами список изменений не исчерпывался (просто остальное я еще не успел прочувствовать). Но сейчас меня это не особо тревожило. Более того, осознание телесных и душевных перемен заставило по-новому взглянуть на окружающий мир. Ведь если раньше я рассматривал его исключительно как враждебный, слабо приспособленный для человека, то теперь понимал, что и здесь тоже можно жить. Не выживать, а именно жить, получая при этом немалое удовольствие. Да, я давно успел смириться с мыслью, что дорога на Землю для меня закрыта, но только сейчас впервые задумался о том, что в будущем этот мир способен стать моим домом.