1. Готы и империя (рубеж III—IV вв.)

Юго-Восточная Европа на рубеже III—IV вв. переживала чрезвычайно важный этап своей истории. Племена готов, подобно другим варварским народам, участвовавшим в Великом переселении, вплотную подступили к границам Римской империи. Ее балканские и дунайские провинции превратились в настоящую линию обороны. В это время варварский мир за Истром живет напряженной жизнью. Образуются временные союзы для вторжения в империю. В это же время возвикают объединения для нападения одного племени на другое. Это время отмечено также миграционными процессами и сменой одних варварских народов другими, что приводит к конфликтам среди племен за овладение территорией и за те блага, которые варвары получали в различной форме. В то же время кризис, охвативший все сферы жизни Римской империи и подвергший ее тяжелым испытаниям в отношениях с германскими племенами, поставил перед восточноримскими императорами в IV в. жизненно важную задачу: выработать подходы и различные формы использования именно тех способностей, достоинств (или пороков) варваров, которые могли бы помочь укрепить империю и поднять ее престиж.

Варварский мир за Истром в географическом и этническом отношении представлял собой следующую картину. В междуречье Дуная и Рейна и в прилегающих к нему районах обитали аламанны. У границ Греции размещались ютунги. Восточнее их на территории современной Чехии и части Моравии проживали маркоманны. Равнины Западной Словакии были местом кристаллизации основного ядра квадов. На верхней Тиссе находились вандалы-асдинги и гепиды. В междуречье Дуная и Тиссы сосредоточилось многочисленное сарматское население, пришедшее сюда из степей Поволжья и Северного Причерноморья. Еще более сложная этническая картина наблюдалась на Днестре и Нижнем Дунае. Севернее Дакии размещались бастарны, у северо-западных пределов этой провинции обитали свободные даки. Восточными соседями даков были карпы, готы и аланы. Наконец, в Поднестровье шел приток славянского населения.

К сожалению, сообщения древних авторов не дают почти ничего для представления о жизни готов на Балканах в последней четверти III в. Отсутствие каких-либо крупных конфликтов империи с ними в это время связано, вероятно, прежде всего с тем, что придунайские готы еще не успели оправиться от последствий своего поражения в 269—272 гг. Кроме того, в этот период они были заняты борьбой, проходившей внутри варварского мира всего задунайского региона, начиная с Верхнего и до Нижнего Дуная. Натиск на границы империи многочисленных племен часто приводил к конфликтам и столкновениям между самими варварами.

Древние авторы сообщают, что императору Пробу (276—282) пришлось вести военные действия против бургундов и вандалов, появившихся на Верхнем Дунае, в районе Реции, затем он приступил к борьбе с сарматами, которые вместе с какими-то ceteri gentes беспокоили империю на Среднем Дунае. После этого, как сообщает Вописк, Проб «держал путь по Фракиям и частью подчинил, частью принял в дружественный союз все гетские народы».

В историографии предпринимались попытки видеть в «гетском народе» одних готов. Однако передаваемые Вописком факты и подробности о действиях императора Проба во Фракии опровергают это утверждение. Император Проб «поселил (constituit) на римской земле 100 тысяч бастернов», а кроме них, гепидов, грейтунгов и вандалов. Согласно Вописку, все это происходило в одно и то же время (pariter). Поэтому можно предположить, что вслед за успешными военными кампаниями против бургундов,, вандалов и сарматов императором были проведены какие-то экспедиции против гепидов и грейтунгов. О победе над гепидами указывает и легенда монеты — Gepidica. Какие именно столкновения были у империи с грейтунгами, мы не знаем. Источники об этом молчат.

Характерно, что племена, с которыми воевал Проб, остаются в центре внимания римской историграфии вплоть до конца III в. Их взаимоотношения в этот период нашли отражение в панегириках Клавдия Мамертина (IV в.) и неизвестного автора, посвященном Констанцию (297 г.). Частично события этого времени описываются Иорданом.

Мамертин в панегирике, произнесенном в день рождения Максимиана, характеризует отношения внутри варварского мира следующими словами: «Готы целиком уничтожают бургундов, с другой стороны, за побежденных вооружаются аламанны, и в то же время тервинги, другая часть готов, присоединив отряд тайфалов, устремляется против вандалов и гипедов». Из текста видно, что Мамертин, вероятно, имел в виду отдельные роды готов. Одна часть, которую он называет просто готы (Gothi), ведет борьбу с бургундами, а затем с аламаннами, т.е. племенами, находившимися в конце III в. на Верхнем Дунае. И вполне возможно, что какая-то часть готов локализовалась недалеко от них. Вторая часть, Мамертин называет ее тервингами (Tervingi), объединившись с тайфалами выступает против вандалов и «гипедов». Интересно, что такой тенденциозный историк готов, как Иордан, ничего не сообщает о борьбе готов с бургундами. Однако рассказ о столкновении их с гепидами (§ 98—100) он предваряет сообщением о конфликте между гепидами и бургундами: «...он (король гепидов. — В.Б.) разоряет бургундзонов почти до полного истребления» (§ 97). В литературе имеют место противоречивые толкования сообщения Иордана о столкновении гепидов с бургундами. Е.Ч. Скржинская относит его к северному периоду истории этих племен, т.е. ко времени обитания их в Повисленье. К. Дикулеску отмечал, что оно произошло в III в. недалеко от дунайской границы Римской империи. Можно видеть, что тексты сообщений Иордана и Мамертина очень близки. И в том и в другом отрывке есть слова о «почти полном истреблении» бургундов. К сожалению, без внимания осталась некоторая противоречивость сообщений Мамертина и Иордана. Именно она порождает вопрос: готы или гепиды воевали в конце III в. с бургундами? Более достоверным источником в данном случае является панегирик, так как он написан современником событий. Возможно, Иордан связал гото-бургундский конфликт с гепидами на том основании, что гепиды, как он полагал, принадлежали к готам. Он сообщает, что гепиды «родом из готов и оттуда ведут свое происхождение». Конфликт с бургундами в конце III в. Иордан отнес к истории гепидов, вероятно, еще и потому, что последние в конце III в. жили недалеко от бургундов, восточнее их, на Среднем Дунае.

Второй частью готов, которая в союзе с тайфалами в конце III в. вела активные военные действия против вандалов и гепидов, были, согласно Мамертину, тервннгп. Подробное изложение этих событий дает Иордан. Он сообщает, что после удачного похода готов со своими союзниками (куда, кстати, входили и тайфалы) в римские пределы к королю готов Остроготе явились послы короля гепидов Фастиды с требованием передать гепидам «просторы своих земель» (locorum suorura spatia). Острогота ответил послам, что «земли не уступит» (loca vero поп cedere). Завязалось сражение. По Иордану, битва проходила у города Гальтис. Она началась ранним утром и закончилась с наступлением ночи победой готов.

Сопоставление сообщений Мамертина и Иордана дает возможность внести некоторые уточнения в до сих пор еще спорный вопрос о разделении готов. На первый взгляд свидетельство Мамертина действительно можно рассматривать, как это делается до сих пор в литературе, в качестве аргумента, подтверждающего свершившуюся уже в III в. эманацию готов в везеготов и остроготов. Мамертин говорит о двух контингентах готов и один из них он называет тервингами. Поскольку их принято идентифицировать с везеготами, то, следовательно, две упоминаемые Мамертином части готов — это везеготы и остроготы или тервинги и грейтунги. Однако у той части готов, которая размещалась к этому времени в Приазовье и которую традиционно называют остроготами, не было причин для конфликтов с вандалами и гепидами, а тем более с бургундами и аламаннами. Мамертин показывает столкновения племен Балканского региона и различает готов, располагавшихся в этом районе. К сожалению, вне исследовательского внимания осталось то, что тервингов Мамертина Иордан называет везеготами и остроготами. Он свидетельствует, что король гепидов Фастида «отправил послов к Остроготе, власти которого тогда подчинялись как остроготы, так и везеготы, т.е. обе ветви одного племени». Допустимо предположить: или в источниках идет речь о двух совершенно разных столкновениях готов с гепидами, или несоответствие этнической картины в приводимых Мамертином и Иорданом рассказах вызвано различием представлений этих авторов о членении готских племен.

В описании Иорданом гото-гепидского конфликта отмечены прочные родственные связи между этими племенами. Иордан говорит, что гепиды нарушили «союз кровного родства» (consanguinitis foedus). «Родство» Иордан определяет термином «раrеntes». В сознании готов, которые воевали с гепидами, нарушение родственных связей считалось одним из серьезных преступлений. Это подтверждают слова Остроготы, сказанные им в ответ на дерзкие претензии гепидов: «Преступно оружием спорить с родичами».

Приходится с сожалением констатировать, что подробности борьбы между тервингами и вандалами в конце III в. не нашли отражения в сочинениях древних авторов. Высказывались предположения, что с момента, когда Аврелиан оставил Дакию, и до середины IV в. серьезным соперником готов в захвате удобных мест для поселения в бывшей римской провинции были вандалы. Особый интерес представляет исследование Д.Р. Бредли, в котором показано, что многолетняя вражда готов с вандалами сохранилась до времени Иордана в устной готской традиции. Некоторые исследователи предполагают, что эти вандалы выступают в источниках под названием виктогалы (Victohali).

Как уже отмечалось, в конце III в. крупные военные столкновения империи с готами отсутствовали. Однако, судя по сообщению панегирика, произнесенного неизвестным автором в 297 г. и посвященного Констанцию, а также по надписям, вполне допустимо предположить, что с какой-то частью придунайских готов императоры Максимиан (286—305) и Диоклетиан (284—305), видимо, вели военные действия. Для империи они закончились успешно. Автор панегирика лаконичен: «Покорились и просили мира готы». Императоры получили титулы Goticus maximus, а готы стали солдатами вспомогательных войск (auxilia) империи. К сожалению, у нас нет материала, на основании которого можно было бы ответить на вопросы: с какой частью везеготов был заключен союз, где эти готы размещались, были ли они поселены на землях империи или оставались за Истром, каковы условия договора, заключенного с ними империей. Вероятно, это они принимали участие в персидском походе Максимиана в 298 г. Иордан упоминает, что в помощь римлянам были отправлены готы, «посланные туда как вспомогательные отряды». Иордан не называет их foederati, а только auxiliariis.

Интересно сообщение Лактанция о том, что в правление Максимиана во время виценналий (т.е. в 303 г.) одно из племен было изгнано из занятых ими земель (terris suis) готами и поселено в империи. Установлено, что этим изгнанным племенем были карпы. Не исключено, что этот акт явился завершающим в ряду столкновений между карпами и готами.

Таким образом, письменные источники дают очень скудный материал о готах последней четверти III в. Можно лишь заключить, что в это время какие-либо крупные военные конфликты между готами и империей отсутствовали, а готы были заняты в основном борьбой с такими варварскими племенами, как бургунды, аламанны, вандалы, гепиды, карпы. В этой борьбе наиболее надежным союзником готов, вероятно, были тайфалы.

Римляне никогда не оставались равнодушными к тому, что происходило во враждебном для них варварском мире, а тем более в том его секторе, который примыкал непосредственно к границам империи. И возможно, не случайно, что о готах конца III в. древние пишут не больше, чем о любом другом варварском народе. Видимо, в этот период готы ничем не выделялись среди них. Из тех скудных сообщений, которыми мы располагаем, также трудно заключить, что везеготы жили компактной массой в одном каком-либо районе. Вероятнее всего, они были рассеяны на значительном пространстве. Отдельные родовые группы готов имели столкновения со своими непосредственными соседями. Отсюда такой географический размах регионов военных столкновений. Они ведутся на огромном пространстве от Верхнего до Нижнего Дуная. Судя по тому, с кем пришлось готам вступить в конфликт, вполне вероятно, что некоторая часть везеготов к концу III в. размещалась на Среднем Дунае. Распространились они и на территории оставленной Аврелианом провинции Дакии. Сказать на основании письменных свидетельств о том, какие географические районы на Среднем Дунае и в Дакии занимали готы, не представляется возможным.

Немалое внимание уделялось древними авторами готам первой трети IV в. Этот насыщенный бурными событиями период нашел отражение у Евсевия Кесарийского, Евтропия, Зосима, Сократа

Схоластика, Созомена, Проспера Аквитанского, Орозия. Не умалчивает об этом периоде истории готов и Иордан. Однако их сообщения также фрагментарны. Сжатый характер изложения нередко переходит в чрезмерную беглость и спешку, а иногда просто ограничивается лишь общей констатацией какого-либо события. Так, например, Евтропий сообщает о том, что император Константин «по-разному уничтожил» (varie profligavit) готов. Созомен, говоря о правлении Константина, просто отмечает его «битвы с иноплеменниками» (αλλοφύλων μχ^αις), его «войны с готами» (πολέμον προς γε Γότίΐους). Об остроготах этого периода древние авторы молчат.

Для определения самой общей картины распространения везеготов в начале IV в. некоторые косвенные данные можно извлечь из информации о войне между Константином и Лицинием. Из сообщений Евтропия, Орозия, Аврелия Виктора, Анонима Валезия мы узнаем, что первое столкновение между Лицинием и Константином произошло в Паннонии при Цибеле (ныне Виновицы). Евтропий говорит, что Лициний был разбит. Он отступил к Сирмию, где находились его жена и сын. Возможно, в состав тех, кто «cum magna parte equitatus noctis auxilio», которые сопровождали его в Сирмий, и была некоторая часть готов. Забрав из Сирмия жену и сына, Лициний отправился во Фракию, вероятно в центр этого диоцеза в Сердику. Затем, собрав в Адрианополе большое войско, он направил к Константину в Филиппополь послов для переговоров о мире. В составе «огромной толпы» (ingentis rrmltitvidinis), которая была им собрана у Адрианополя, могли встретиться и готы. Организация военных сил Лициния была поручена начальнику пограничных войск Валенту, и он вполне мог вовлечь в войско и тех готов, которые по договору 297 г. обязаны были в случае необходимости предоставить империи своих воинов. Так как послы от Константина явились ни с чем, Лициний выступил со своим войском, и на Мардийском поле (во Фракии) произошло сражение, где Лицинию, по некоторым данным, существенную помощь оказали какие-то варвары. Не исключено, что среди них могли быть и готы. Хочу еще раз подчеркнуть, что участие готов на этом этапе войны Константина с Лицинием весьма предположительно. Нельзя забывать, что источники этого времени едва ли способны дать вполне адекватную действительности картину. Основания для предположения об участии готов в этом конфликте нам дает только то, что географически ряд их родов еще с III в. находился в зоне развернувшихся событий. Где конкретно размещались готы в это время, на основании письменных свидетельств восстановить невозможно.

В 317 г. между Константином и Лицинием ненадолго установился мир и они доделили империю. В управление Константина перешла ее западная часть, а также западные провинции Балкан, в том числе и Верхняя Мёзия. Лициний получил малоазийские и восточные балканские провинции, а также Прибрежную Дакию, Нижнюю Мёзию и Скифию. Это разделение существовало до 324 г. Его важно иметь в виду при уточнении районов возможных столкновений Константина с готами.

После заключения мира с Лицинием Константин направляется в Сердику и занимается организацией работ по укреплению лимеса. Надпись из Адамклиссы свидетельствует, что император Константин со своим соправителем Лицинием провели некоторые мероприятия для укрепления границы и создания более прочной преграды от «barbararum gentium populis». Эпиграфический материал свидетельствует, что в период с 315 по 319 г. император Константин неоднократно побеждал готов, за что впервые получил титул Gothicus maximus.

В 323 г., когда Константин находился в Фессалонике, некая часть готов прорвалась «через оставшуюся без присмотра границу» (per neglectos limites). В одной из надписей вторгшиеся в империю варвары названы «неприятелями» (hostes). Аноним Валезия отмечает, что «были разграблены Фракия и Мёзия» (vastate Thracia et Moesia). А поскольку в тексте источника отмечается, что готы прекратили грабежи, вернули пленных и просили мира именно у Константина, а не Лициния, то вполне допустимо предположить, что готы перешли границу где-то в восточной части провинции Прибрежная Дакия, которая относилась к Константину, а затем опустошали относящиеся к сфере управления Лициния провинции Нижнюю Мёзию и Фракию. Поскольку Аноним Валезия отмечает, что Лициний обращается к Константину с упреком в том, что тот якобы лучше укреплял части своей (partes suae) границы, чем его, то не исключено, что готы могли перейти границу в районе западной части Нижней Мёзии, которая контролировалась Лицинием. В таком случае остается неясным, почему за миром готы обратились не к Лицинию, а к Константину. Возможно, в свои земли они хотели вернуться через территорию, находящуюся под властью Константина. Вероятно также, что готам было известно то, как расправился Константин с сарматами, вторгшимися во главе с Равсимодом в Паннонию в 322 г. Некоторые исследователи ошибочно считают, что свидетельство Зосима о столкновении Константина с сарматами во главе с Равсимодом отражает те же события, которые описывает Аноним Валезия, т.е. вторжение готов в Мёзию и Фракию. Отсюда и разделение мнений по поводу этнической принадлежности Равсимода. Одни исследователи, как, например, X. Хабихт, Л. Шмидт, Б. Раппапорт, К. Пач, Б. Шталкнехт, X. Вольфрам, считают его готом. Другие, как Э.А. Томпсон, — сарматом. Однако независимо от того, какое из этих предположений может оказаться верным, обращает на себя внимание прежде всего то, что к 323 г. участок границы вдоль западных областей Мунтении и восточных районов Олтении становится очень напряженным. Не случайно впоследствии Константин будет укреплять именно этот участок границы.

Таким образом, мы вправе думать, что к 323 г. часть готов размещалась в восточной Олтении и западной Мунтении. Отсюда они предприняли вторжение в империю в 323 г., но были остановлены Константином. За это император второй раз был удостоен титула Goticus maximus.

Как сообщает Аврелий Виктор, мир Константина с Лицинием длился шесть лет. В 323 г. между ними началась война, на заключительном этапе которой готы проявили немалую активность. В литературе уже обращалось внимание на то, что древние авторы дают противоречивую характеристику роли готов в событиях 323—324 гг. Если Иордан отмечает, что готы помогли Константину, то, согласно Анониму Валезия, они были на стороне Лициния. Большинство исследователей сомневается в достоверности свидетельства Иордана. Вполне возможно, что, руководствуясь политическими соображениями, Иордан несколько преувеличил роль и место готов в борьбе с Лицинием. Однако анализ материала письменных источников все же позволяет предположить возможное участие готов на стороне Константина. Правда, в текстах древних авторов прямых данных об этом нет, но начиная с 238 г. империя постоянно привлекала готов на службу в качестве федератов. Именно они вполне могли входить в войско Константина и, вероятно, принадлежали к готам-грейтунгам, поселившимся на территории империи с конца III в. Нельзя не заметить, что, по Иордану, римляне готов «приглашали» (invitabantur), «их позвали» (rogati sunt).

Войско Константина разбило Лициния во Фракии, вероятно у Адрианополя. Лициния бежал в Византию, а затем, перейдя Боспор Фракийский, в Халкедон, по пути в который он встретил предводителя готов Алику, который привел Лицинию вспомогательное войско (auxiliantes), оказавшее ему помощь в сражении у Хризополя (ныне Скутари) в сентябре 324 г. Правда, согласно другим письменным свидетельствам, Константин победил Лициния в сражении возле Никомидии в Вифинии, сохранил ему жизнь и отправил в Фессалонику, где в 324 г. Лициния был убит. X. Вольфрам полагает, что Лицинию оказывали помощь те придунайские готы, с которыми у Константина был конфликт в 323 г. Вероятно, они были связаны с империей каким-то договором. Возможно, именно они оказывали помощь предшественнику Лициния по управлению восточными провинциями империи Максимиану в борьбе с персидским царем Нарсесом. Но опять-таки все это пока недоказуемо и относится лишь к области предположений.

С 20-х годов IV в. вопрос о взаимоотношениях Византии с племенами, располагавшимися севернее Истра, все более настойчиво стал проникать в политическую жизнь империи. В дальнейшем до конца столетия внешнеполитическая по существу проблема стала сугубо внутриполитической и социальной. И антагонистические противоречия угнетенных и угнетателей, и борьба внутри господствующих слоев, и религиозные распри — все это получило особую окраску в свете отношений империи с варварами, главным образом с готами и сарматами. Тема barbaricim становится все более актуальной в сочинениях древних авторов. В историографии уже обращалось внимание на то, что в понятие barbaricum, τα βαρβαρικών латинская и греческая письменные традиции вкладывали различный смысл. Если латинские авторы включали в него прежде всего обозначение территории, то греческие придавали ему более широкое значение: το βαρΒαρικόν — это все варварское, враждебное цивилизованному миру.

Одним из важнейших направлений византийской внешней политики являлся Балканский полуостров. На важное стратегическое значение нижнедунайского лимеса указывает то, что император Константин для восстановления Orbis Romanus в прежних пределах приступил к возвращению империи южных районов Дакии. Эта политика была вызвана еще и тем, что к Дунаю вплотную приблизились готы.

Для определения примерных районов расселения придунай- ских готов в цервой половине IV в. могут представлять интерес свидетельства источников о том, на каких именно участках Константин укреплял дунайскую границу. Так, Аврелий Виктор сообщает, что на Дунае был построен мост (ponsper Danubium duetus), а также лагеря и укрепления (castra castellaque). Установлено, что каменный мост был открыт в 328 г. и соединил Суцидаву с Эском. Согласно найденным кладам монет, в этом районе концентрировалась торговля готов с римлянами. Возле Тутракана была построена переправа и рядом с ней укрепление. Укрепление лимеса в районе восточной части нижнедунайской низменности говорит о том, что какая-то часть готов продвинулась в эту область и подошла вплотную к Дунаю. Аноним Валезия определяет левый берег Дуная как «готский берег» (ripa Gothicus). Охрану его император Константин поручил своему племяннику Далмацию. Отметим, что в конце IV в. в источниках встречается и такое обозначение, как «сарматский берег» (ripa Sarmatica), которым, по мнению А. Альфельди и Л. Варади, вполне мог называться отрезок Дуная западнее «готского берега». Это очень важное свидетельство, ибо оно показывает, что районом возрастающей варварской опасности для империи становится и Среднедунайская низменность. Для Византии это центр варварского мира, «середина варварской земли». Е.Ч. Скржинская обращала внимание на особое напряжение в этом районе. На протяжении II — первой половины IV в. отсюда в империю постоянно предпринимались вторжения варваров. Материалы письменных источников показывают, что здесь, начиная со II в., один племена сменяют других. В этой Barbaricum solum происходили постоянные столкновения между готами, сарматами, квадами, макроманнами, бургундами, аламаннами, гепидами. Еще во II в. Римская империя намеревалась организовать здесь провинции Наркоманию и Сарматию. Основную часть Среднедунайской низменности, т.е. степные пространства к востоку от Дуная, занимали сарматы, а северо-западную — вандалы. С конца III в. вплоть до появления гуннов в северо-восточных районах низменности располагались гепиды. Вероятно, с конца III в., а возможно, и ранее в Среднедунайскую низменность просачивается какая-то часть готов. Учитывая то, что древние авторы никогда не говорили о конфликтах готов с тайфалами и, наоборот, отмечали их столкновения с гепидами, можно предположить, что продвижение готов в этот район идет не с востока через Малую Валахию и Банат, а с северо-востока через Семиградье. В начале

IV в. для Византии наиболее опасным племенем в Среднедунайской низменности становятся сарматы. Поэтому она стремилась не допустить создания сильной антиимперской варварской оппозиции во главе с ними. Она пыталась или укротить (сталкивая эти племена с другими), или вовлечь их в сферу своего влияния. Отметим, что, несмотря на это, сарматы в IV в. не только выстояли, но уцелели и даже укрепились и остались более независимыми в своих отношениях с империей, чем готы.

Древние авторы отмечают, что в начале 30-х годов IV в. часть прндунайских готов ведет борьбу с сарматами. На основании Константинопольской летописи и сообщения Аврелия Виктора принято считать, что конфликт между ними, а затем между готами и римлянами, которые выступили на стороне сарматов, произошел в 332 г. В литературе анализу этих событий уделялось большое внимание, особенно тем изменениям, которые происходили в империи в отношениях с варварами. Определению же района сражений должного внимания не уделялось. Локализация места событий 332 г. дает косвенные свидетельства о размещении готов. Иордан сообщает, что, «переправившись через громадные реки, а именно через Тизию, Тибизию и Дрику, мы пришли к тому месту, где некогда погиб от сарматского коварства Видигойя...». Е.Ч. Скржинская рассматривала эти слова Иордана как свидетельство того, что сражение произошло где-то на территории Баната около реки Темеш. В хрониках Евсевия Кесарийского, Иеронима, Проспера Аквитанского отмечено, что «римляне победили готов в стране сарматов» (Romani Gothos in Sarrnatarum regione vicerunt). Такое точное определение хронистами района сражения готов с сарматами и римлянами на первый взгляд может вызвать сомнение. Известно, что в текстах авторов III—V вв. конкретные географические названия территорий, занятых какими-либо варварскими племенами, чэще всего определяются как barbaricum solum. Однако, судя по сообщениям Анонима Валезия и Орозия, «страна сарматов» оставалась в глазах римлян IV—V вв. центром варварского мира. И эти авторы говорят о том, что битва состоялась «в самой середине варварской земли».

Исидор Севильский передает, что «готы напали на области сарматов» (Gothi Sarrnatarum regionem adgressi). Вероятно, вначале им удалось добиться успеха. Иордан говорит, что предводитель готов Видигойя, «храбрейший из готов» (Gothorum fort ilsimus), стал героем готских эпических песен и что впоследствии он «погиб от сарматского коварства» (Sarmatum dolo occubuit). Вероятно, коварство сарматов, и это сохранила устная традиция до VI в., состояло в том, что они обратились за помощью к общему для всех варваров врагу империи. Как сообщает Аноним Валезия, император Константин «начал войну против готов и оказал домощь умолявшим о ней сарматам» (...adversum Gothos belluni suscepit et inplorantibus Sarmatis auxilium tulit). Согласно константинопольской летописи, эта война началась 20 апреля 332 г. Именно после этой даты в арсенале внешнеполитических дриемов организации отношений империи с варварским миром прочно утвердилась политика нейтрализации одного племени другим. В дальнейшем, когда ряд варварских племен уже поселились на территории римских провинций, этот метод несколько изменился. Империя перетягивала варваров на свою сторону, чтобы их руками и их оружием оборонять свои границы от их же соплеменников. Особенно ярко это проявилось при императоре Феодосии (379—395).

В письменных источниках нет подробного описания сражения римлян с готами в 332 г. Древние авторы лишь отмечают победу императора. Эпиграфический материал свидетельствует, что император Константин в третий раз получил титул Gothicus maximus. Аноним Валезия, Сократ Схоластик и Иордан сообщают о заключении договора (foedus) римлян с готами, по которому последние обязаны были за ежегодное денежное вознаграждение поставлять империи определенное число воинов. Им разрешалось вести торговлю на Дунае. В литературе высказывалось мнение, что данные древних авторов о подобных денежных выплатах являлись чаще всего литературным приемом, подчеркивающим скорее факт унижения империи, нежели реально существующую зависимость ее от варваров. По условиям договора 332 г., готы отправили в Константинополь заложников, функции которых не вполне ясны. В источниках нет упоминаний, что их убивали при частых нарушениях договоров. Высказывалось предположение, что, возможно, заложников держали до того момента, пока не были возвращены римские пленники. Среди заложников был сын готского короля Ариариха (Ariarici regis). Предполагают, что им мог быть упоминаемый Иорданом Аорих.

В его честь, как сообщает Фемистий, в Константинополе была воздвигнута конная статуя. Существует мнение, что заложников сопровождал будущий епископ готов Ульфила. Однако не это самое главное. Благодаря краткой записи Анонима Валезия нам известно, что сын готского короля Ариариха провел юность при дворе императоров Константина и Констанция. Вероятно, так же как и Ульфила, он встречался с Евсевием Кесарийским. В период своего заложничества он имел возможность близко узнать римлян и, что было для готов особенно существенно в дальнейшем, изучить их военную организацию и способы ведения войны с варварами. Именно глубокое знание византийского мира и преданность своим родовым традициям и обычаям, которую он сохранил, находясь в Константинополе, сформировали в нем глубокое и прочное убеждение «не ступать на римскую территорию когда-либо» {ne solum calcaret aliquando Romaniim). Это, как сообщает Аммиан Марцеллин, ему удалось внушить и своему сыну Атанариху, который в своем отношении к империи был «связан страшной клятвой отцу» (esse obstrictum mandatisque prohibitum patris) и проводил ее до конца.

Таким образом, на основании свидетельств древних авторов можно заключить, что в 30-е годы IV в. какая-то часть придунайских готов во главе с Ариарихом передвигается в район Среднедунайской низменности. После 332 г. эти готы становятся федератами империи.

Другая часть придунайских готов, возглавляемая Геберихом, в первой четверти IV в., возможно, отходит на север и вскоре вступает в конфликт с вандалами, о чем сообщает только Иордан. Из текста «Гетики» мы узнаем, что это были те готы, которых возглавлял «выдающийся вождь готов» (Gothorum ductor eximitis) Геберих, «отличавшийся доблестью и благородством» (virtutis et nobilitatis eximius). В литературе до сих пор дискутируется вопрос о принадлежности Гебериха к роду Балтов. А. Гутшмид считал Гебериха Балтом. Этого же мнения придерживалась и Е.Ч. Скржинская, отмечая, однако, что Иордан в связи с Геберихом не упоминает Балтов. Р. Хахман полагает, что Геберих — Балт, и обращает внимание на то, что Аблабий, которому, вероятно, принадлежит этот фрагмент «Гетики» (§ 112—115), не называет здесь Гебериха ни острогогом, ни везеготом, а просто готом. X. Вольфрам хотя и предполагает, что род Гебериха был также королевским, однако считает, что его нельзя отнести с полным основанием к роду Балтов.

Вопрос о датировке битвы гогов с вандалами также остается до сих пор спорным. Исследователи единодушны в том, что битва ае могла состояться ранее 332 г. Иордан сообщает, что Геберих «наследовал власть» (susccessor regni) «после ослаблепия» (post decessum) Ариариха и Аориха, т.е., вероятно, после их поражения в 332 г., когда они отказались от наступательной политики по отношению к империи и стали ее федератами. Что касается вопроса о верхней хронологической границе, позже которой битва не могла состояться, то здесь мнения разделились. Одни исследователи считают, что сражение произошло в 334 г., другие — в середине или даже в конце IV в. Более убедительной представляется датировка, предлагаемая Е.Ч. Скржинской, что битва состоялась незадолго до смерти Константина, т.е. до мая 337 г.

Сообщение Иордана о сражении готов с вандалами очень важно, поскольку в нем содержатся свидетельства о локализации вандалов и готов Гебериха к началу войны. Иордан указывает также место, где состоялось сражение. В «Гетике» мы читаем, что вандалы жили (erat) по рекам (iuxta flurnin) Маризии (ныне Марош), Милиаре (?), Гильпиль (?), Гризиш (ныне Кереш), а готы размещались восточнее вандалов (erat... ab Oriente Gothus), т.е., видимо, в Семиградье, вероятнее всего, в западной части этого района. Дать более точное место расселения готов Гебериха материал «Гетики» не позволяет. К сожалению, так к остается неясным, куда и почему ушли готы после победы над вандалами. Иордан лишь говорит, что Геберих «вернулся в своп места, откуда вышел» (ad propria loca, unde exierat, remeavit). Примечательно, что выражение ad propria у Иордана встречается несколько раз и нигде оно не сопровождается какими-либо конкретными географическими характеристиками.

Для определения размещения готов Гебериха важно учесть в свидетельстве Иордана и следующее противоречие. Он сообщает, что Геберих напал на вандалов, «желая расшириться» (extenclere cupiens), другими словами, видимо, имел намерение приобрести для своего племени новые земли. Однако Геберих, после того как «победил и разграбил» (superatis depraedatisque) вандалов, почему-то возвращается на свое прежнее местожительство. Возможно, это противоречие и вызвало сомнение X. Вольфрама в том, что области расселения вандалов находились рядом с готами. Он считает, что пограничные с вандалами районы лишь входили в сферу экспансионистских устремлений готов Гебериха. Предположительно противоречивость данных «Гетики» можно объяснить тем, что о столкновении готов Гебериха с вандалами Иордан, а возможно, еще Кассиодор, имели сведения только из устных готских преданий. Как отметил X. Вольфрам, победа Гебериха над вандалами сохранилась в созпании последпих до VI в. и связывалась с мотивами их ухода в 409 г. из Галлии в Испанию. Иордан сообщает, что «готы до сих пор помнили по рассказам своих предков, какое некогда бедствие причинил пх народу король готов Геберих и как он силою своею согнал пх с родной земли...».

Таким образом, материалы письменных источников дают ряд косвенных свидетельств о передвижении какой-то части придунайских готов в восточной Олтении и западной Мунтении и о проникновении их в прндунайскую низменность. Вероятно, оно шло со стороны Трансильвании, ибо о иримеотийских готах этого времени древние авторы молчат. На рубеже III—IV вв. контакты готов с другими племенами, располагавшимися севернее Дуная, в основном сводились к военным конфликтам, которые учащались и принимали ожесточенный характер. Причины их все чаще стали затрагивать интересы Византийской империи. В IV в. «готский вопрос» стал одним из центральных во взаимоотношениях империи с другими варварскими племенами. Особенно четко это начало проявляться после того, как Рим оставил в 271 г. Дакию и готы заняли отдельные области этой провинции, став ближайшими соседями империи.

На рубеже III—IV вв. оформились основные принципы отношений империи с готами. Как и ранее, обычной нормой была войны и военные конфликты. Однако конец III—первая половина IV в. явились рубежом в этих отношениях. Первый этап пх завершился в 332 г. В основном он характеризуется борьбой Римской империи с готами. Второй этап начинается с 332 г., когда император Константин, трезво оценив готскую опасность для империи, вмешался в конфликт между сарматами и готами, победил последних и заключил с ними мир, снявший на время напряжение и неуверенность, которые вносились этими племенами. Эти готы выступают после 332 г. в качестве союзников империи. Новые отношения имели глубокие последствия как для империи, так и для готов.

В дальнейшем византийские императоры часто прибегали к политике нейтрализации готов путем сталкивания их с другими варварами или с частью готских племен. Такая двойственность не могла не вызвать изменений в позиции готов по отношению к империи. Впоследствии часть их отказалась от наступательной политики. И только внешняя опасность (натиск гуннов) вынудила их и конце IV в. ступить на римскую землю. Другая часть готских племен связала себя с империей, став ее федератами. Дальнейшие взаимоотношения готов с империей, как известно, имели многосторонний характер, но в основе их лежали те принципы, которые оформились в конце III—первой половине IV в.

 

2. Готы Эрманариха

Труднейшей проблемой для Северного Причерноморья является вопрос о пребывании здесь готов. Ф. Браун считал его «одним из важнейших в истории дорюриковского периода русской жизни и жизни славянского мира вообще». Историческая судьба готов в Северном Причерноморье необычайно сложна. Основной факт, бросающийся в глаза каждому, — это отсутствие конкретности в источниках. Трудность изучения истории готов осложняется и тем, что с момента становления готской проблемы в исследованиях утвердилось крайне неопределенное понятие «государство Эрманариха». Оно подразумевает существование в IV в. такого союза племен, власть в котором была сосредоточена в руках готских вождей. У истоков наивысшего подъема этого союза — regnum Иордана — стоял Эрманарих. Могущество его простиралось от Волги до Карпат, от Черного до Балтийского моря. Высказывалось мнение и о том, что готы являлись своеобразным организующим началом общественно-политической и экономической жизни ранних славян и что «держава Эрманариха» была прямой предшественницей Киевской Руси. До настоящего времени среди исследователей все еще нет единства в вопросе о реальности не только существования в Северном Причерноморье некоего объединения готов с определенным уровнем политической организации и этнической консолидации, но и пребывания в этом районе готов вообще.

Чтобы не вносить путаницу в сталь сложную и дискуссионную проблему, мне представляется необходимым разделить ее на две части. Первая — существовало ли вообще «государство Эрманариха» как сильный и достаточно стабильный союз племен во главе с готами? Если да, то в каком районе Северного Причерноморья оно локализовалось? И вторая — какие свидетельства о жизнц примеотийских готов IV в. можно извлечь из рассказа древних авторов о «государстве Эрманариха»?

Наиболее полно история «государства Эрманариха» изложена в «Гетике» Иордана (VI в.). В других источниках содержатся лишь незначительные упоминания о готах Эрманариха. Они носят самый общий характер, исключая сообщение «Истории» Аммиана Марцеллина (IV в.) о трагической гибели в 70-х годах IV в. под ударами гуннов некоего союза племен, значительную роль в котором сыграли готы Эрманариха (Эрменриха). Кроме Иордана и Аммиана Марцеллина, это имя упоминается в ряде средневековых источников. Они не дают новых фактов, а только пересказывают Аммиана Марцеллина и Иордана. Имя Эрманарих встречается также в англосаксонской, германской и скандинавской поэзии.

Впервые вспоминает Иордан об Эрманарихе (Германарихе, Герменрихе)в связи с генеалогическим древом Амалов. 0н представлен в качестве преемника Гебериха как nobilissimus Amalorum. Лордан сравнивает его с Александром Великим, кратко перечисляет его войны. По датировке Т. Момзена, «государство Эрманариха» существовало в 350—376 гг. Вторжение гуннов в 375 г. отчасти явилось причиной насильственной смерти правителя, согласно Иордану, прожившего 110 лет. При нем «готское государство» достигло наибольших размеров, и при его описании во время вторжения гуннов Аммиан Марцеллин использует выражение pagi late patentes et uberi.0н не знает более точного определения. Информации об истинной протяженности «государства готов» нет. После завоеваний Эрманарих правил всеми народами в Скифии и Германии. Среди народов, якобы подчиненных ему, Иордан называет ряд «северных племен», аборигенов Приазовья гелуров, племя росомонов, спорное в этническом определении, а также антов.

Как в отечественной, так и в зарубежной литературе предпринимались попытки локализовать «державу Эрманариха», опираясь на список якобы покоренных им arctoi gentes (северных племен). Как уже отмечалось Е.Ч. Скржинской, перечень их, приведенный в § 116 «Гетики», свидетельствует о включении в текст неизвестного итинерария, а может быть, и двух источников. Вполне допустимо, что этнический ряд, который попал в текст Иордана через Аблабия, принадлежит некоему Питеасу и отражает представление о торговом пути от Балтийского моря на восток к Уралу. В 330 г. до н.э. предприимчивый купец из Массилии Питеас совершил морское путешествие от Гибралтара до восточного побережья Северного моря. Свои путевые впечатления он изложил в дневнике, который в подлиннике до нас не дошел, но сохранился только в извлечениях многих греческих и римских писателей, например в 37-й книге «Естественной истории» Плиния.

Поскольку в латинский текст «Гетики» включено греческое слово «arctoi», то можно предположить, что при составлении Аблабием древней истории готов сведения Питеаса могли быть извлечены им у одного из греческих авторов, возможно даже у Дексиппа.

На вероятность того, что § 116 «Гетики» составлялся на основании дорожника, указывает и сравнение Эрманариха с Александром Македонским. Не исключено, что в основе его лежит знакомство Аблабия или Кассиодора с «Дорожником Александра» (Itinerarium Alenxandri), который был составлен около 340 г. в связи с персидским походом Констанция (337—361). Сохранился фрагмент, где говорится о покорении Александром Македонским народов от Меотиды до Балкан. В частности, упоминается здесь и столкновение с готами, что указывает на четкое представление автора итинерария о размещении этих племен в первой половине IV в. в Приазовье.

К сожалению, как путевые заметки Питеаса, так и «Itinerarium Alexandri» пока остаются вне поля зрения исследователей готской проблемы. Дальнейшая работа сейчас по сути сводится к определению источниковой базы труда Аблабия, так как именно ему, по мнению Р. Хахмана, принадлежит этот включенный в «Гетику» фрагмент. Кто был этот Аблабий, неизвестно. Сведения о нем, причем весьма скудные, сохранились только у Иордана. Он был готом, возможно, как считает Р. Хахман, везеготом, но, по предположению Т. Момзена, писал на греческом или латинском языке. По мнению Й. Гримма, Аблабий был современником Кассиодора и Иордана. Л. Шмидт отрицал какую-либо возможность идентифицировать эту личность. В одном мнение исследователей единодушно: Аблабий черпал информацию для своих сочинений из готских героических легенд, преданий и народных песен.

Что же собой представляли arctoi gentes, покоренные Эрманарихом? К ним относились гольтескифы, тиуды, инаунксы, васинабронки, меренс, мордеис, имнискары, роги, тадзанс, атаул, навего, бубегены, колды. Обобщая многочисленные интерпретации этих этниконов, можно сказать, что наименее спорными в этом списке являются названия «меренс» (Merens), «морденс» (Mordens) и «имнискары» (Imniscaris). Они интерпретируются как финские племена меря (Merja), мордва (Mordvias), черемисы (Cheremis). Остальные племена исследователи ищут в самых различных регионах.

Труднее всего объяснить первые два названия в списке Иордана: «гольтескифы» (Golthescytha) и «тиуды» (Thiudes). Так, первое название идентифицировалось с западными готами, с жителями древней Скифии (П. Ф. Сум, А. Г. Снелман), галиндами (Й. Тунман, Б.А. Рыбаков), леттами (П.Й. Шафарик), эстонцами (Й.А. Линдстрем), кельтами (Й.Й. Миккола). Считалось, что название «тиуды» обозначает западное финское племя чудь, или что это готское слово Jiiuda (люди). В последние годы активно разрабатывается предположение Т. Гринбергера о необходимости объединения первых двух названий Golthescytha Thiudes. Имеются два варианта нового прочтения. Г. Шрамм предлагает название Gelthethiudes в значении «золотой народ» и локализует его на Урале в междуречье Чусовой и Белой, притоков Камы. Составное слово Scythathiudos предлагает И. Корканен, полагая, что оно является вводным словом в перечне arctoi gentes и суммирует его содержание, аналогично тому, как это делал Поллион: «Scytha- rum diversi populi...».

Название «инаунксы» (Inaunxis) исследователи считают загадкой. Одни полагают, что это сарматское (П.Й. Шафарик) или финское (in Aunus — в районе Ладожского озера) племя (М. Шенфельд). По мнению Г. Вернадского, это не этническое наименование. Т. Гринбергер полагал, что готское слово inahsuggeis соответствует греческому ifiaSoßioi или άμά;οιχ.οι и обозначает тех, кто жил в повозках. На наш взгляд, вполне правомерно предположение И. Корканен, что это слово могло быть определением стиля жизни кочевых племен и добавлено оно в список как эпитет к тем названиям племен, которые идут дальше.

Существует и несколько вариантов объяснения слова «васинабронки» {Vasinabroncas). Исследователи единодушно делят его на две части: Vasina и Broncas. Высказывались мнения, что это племя весь в районе Белого моря (К. Цойс, П. Й. Шафарик, Г. Вернадский, В. Томашек, Б.А. Рыбаков) и пермичи (А.Г. Снелман), что это Wiesenbewohner — жители лугов с роскошной травой, местами заболоченных (Т. Гринбергер, Г. Шрамм). Й. Й. Миккола считал также, что это имя относится к чувашам и болгарам, которые пришли на Волгу вместе с гуннами. Возможно, это слово являлось определением, характеризующим скифские народы в целом.

Такой же спорной является и идентификация «рогов» (Rogas). Исследователи, например Г. Шрамм, Л. Шмидт, В.Д. Барлевен, считали, что это неизвестное угро-финское племя жило вдоль восточных притоков Волги и за Уралом или дальше. Й. Марквардт выводил этот этникон от финского наименования Волги. Некоторые исследователи полагали, что «рогов» следует рассматривать как алано-славянское племя (Г. Вернадский) или связанное с роксоланами (П.Ф. Сум). Опираясь на исследование Гринбергера и материалы письменных источников, И. Корканен идентифицировала «рогов» Иордана с восточногерманским племенем ругов, ближайших родственников готов. Б.А. Рыбаков связывает их с «ургами» Страбона.

Некоторые ученые объединяют слово «тадзанс» (Tadzans) с предыдущим словом списка arctoi gentes и изменяют прочтение как Rogastadzans (А. Стендер-Петерсен, Л. Шмидт, В. Д. Барлевен), что понимается как «берег ругов» (Т. Гринбергер), или в другой интерпретации — «финнский народ» (М. Шенфельд). Исследователи, читающие это наименование отдельно, как «тадзанс», также дают ему разное толкование: Тазос, город в районе Херсонеса (П.Ф. Сум), гуннское племя (В. Томашек), языги (И. Корканен).

X.Г. Портан и А. Стендер-Петерсея считают, что «атаул» (Athaul) — это болгары на Волге или на Дону. В. Томашек подразумевал под ним гуннское племя. Б.А. Рыбаков отмечает, что оно могло обозначать одно из авангардных гуннских племен. М. Шенфельд относил его к финскому народу. Согласно Т. Гринбергеру, «атаул» в переводе с готского — «род, поколение», а в контексте рассматриваемого списка — «род, связанный военной службой», или «дворянские люди». И. Корканен объединяет «атаул» с последующим названием списка «навего» в сочетании Atal Nave Goc и переводит: «(он подчинил) семью Гога, потомков Ноя». По ее мнению, это словосочетание могло означать или начало, или конец перечня, выступать суммирующим атрибутом.

Относительно названия «навего» (Navego) мнения исследователей также расходятся. Оно идентифицируется П.Ф. Сумом и Г. Вернадским с наварами Птолемея, М. Шенфельдом с финским племенем. Й.Й. Миккола определял «навего» как народ северокавказских степей. Б.А. Рыбаков относит их к народам нахской группы.

Одним из наиболее неопределенных и противоречивых является толкование учеными наименования «бубегены» (Bubegenas). На наш взгляд, здесь представляет определенный интерес идентификация «бубегенов» с финнским народом (М. Шенфельд), певкинами (И. Корканен) и «бибранами» (Б.А. Рыбаков).

Имелись также различные попытки отождествить «колдов» (Goldas) с квадами (П.Ф. Сум), финно-уграми (М. Шенфельд) и кельтами (И. Корканен).

Таким образом, объяснение названий arctoi gentes у Иордапа является неоднозначным и противоречивым. Оно не позволяет сделать конкретные выводы о границах «государства Эрманариха». В основном эти этнонимы тяготеют к районам Прибалтики, Поволжья, Приазовья и Балкан. Это скорее предполагаемый путь готов с севера на юг, включающий зоны локализации тех племен, с которыми они вступали в контакт в различные хронологические периоды. В литературе высказывалось предположение, что список arctoi gentes отражает освоение готами в северный период их истории, т.е. до II в. н. э., побережья Балтийского моря.

На основании этнического списка arctoi gentes X. Вольфрам высказал предположение, что готы Эрманариха контролировали торговые пути, шедшие как в широтном, так и в меридиальном направлении к Северному, Северо-Западному Причерноморью и Боспору. Однако вряд ли можно согласиться с ним, что этот контроль носил характер протектората над теми территориями, через которые проходили эти пути. И хотя исследование Г. Шрама показывает, что этимология названий некоторых северных племен, якобы подчиненных Эрманариху, носит экономический характер, все же сам термин «протекторат» несколько модернизирует характер отношений внутри варварского мира IV в. Б.А. Рыбаков высказал предположение, что, возможно, «подданные Эрманариха» являлись просто участниками днепровской торговли, платившими готам проездную плату. Но более вероятным он считает то, что этот список отражает реальные контакты готов в процессе поиска ими водного пути из Венедского океана в Гирканское (Каспийское) море.

Из текста «Гетики» видно, что готы Эрманариха были связаны с гелурами. По Иордану, гелуры были истреблены и покорены готами. Так, он сообщает, что Эрманарих «не потерпел, чтобы... племя гелуров, в большей части перебитое, не подчинилось в остальной своей части его власти»; «...по воле судьбы они также наряду с остальными племенами покорились... Германариху». Однако из этого текста не совсем ясно, идет ли речь об истреблении (magna ex parte trucidam) гелуров именно готами, или подразумеваются значительные потери гелуров в одном из их походов III в. в земли Римской империи. Как сообщают источники, в 267—268 гг. коалицией варварских племен, куда входили и примеотийские готы, в балканские провинции империи был предпринят так называемый «греческий поход». Если верить выпискам из «Хроники» Дексиппа, сделанным Георгием Синкеллом, то руководили этим походом гелуры. Может быть, с этого времени можно говорить о начале разногласий между готами и гелурами? Может быть, первоначально суть их заключалась в выборе различных направлений проникновения в империю. У примеотийских готов древние авторы отмечают тенденцию к вторжениям в восточные провинции, что учитывалось как римскими, так и византийскими императорами при решении вопроса о поселении готов на территории империи. Так, в 376 г. из части примеотийских готов, перешедших Истр, было сформировано два отряда, которые в качестве федератов должны были поселиться в провинции Азии. Для той части готов, которая находилась под властью гуннов и в 386 г. во главе с Одотеем оказалась у границ империи, были выделены для поселения области Лидии и Фригии. Вероятно, перед «греческим походом» гелуры отвергли намерение готов, или, как Иордан говорит, «не хотели подчиниться власти» (subegeret dicioni), осуществить вторжение в восточные провинции империи. Впоследствии вплоть до гуннского нашествия гелуры, видимо, уже не могли быть конкурентами для готов, так как значительная часть их погибла в «греческом походе». Фраза Иордана «post Herulorum cede» переводится буквально как «после уступления места герулов».

Очень сложным является вопрос о том, какими были взаимоотношения у готов Эрманариха с антами. В ту часть «Гетики», где говорится о племенах, подвластных Эрманариху, Иордан вставил несколько фраз самого общего характера, из которых можно заключить, что между готами и антами, выступающими здесь под этнонимом «венеды», вначале существовали довольно напряженные отношения. Серьезные военные конфликты между этими племенами до прихода гуннов, видимо, отсутствовали. Угроза со стороны готов «применить оружие» (armo commovit), вероятно, не была реализована. Возможно, антам пришлось подчиниться тому обстоятельству, что готы стали их соседями, причем соседями весьма беспокойными. Не исключено, что они контролировали основные торговые магистрали, которыми анты были связаны с другими племенами.

Иордан сообщает, что с вторжением гуннов между готами и антами произошел конфликт. Ввиду этого перед исследователями неизбежно вставали два вопроса: почему именно с приходом гуннов между готами и антами вспыхнула война и почему Иордан рассматривал ее как начало освобождения готов от гуннов? До настоящего времени внимание обращалось преимущественно на характер межплеменной борьбы между готами, гуннами и антами. Состоянию внутриплеменных противоречий среди самих примеотийских племен готов уделялось недостаточное внимание.

Сообщения Аммиана Марцеллина и Иордана показывают, что готы Эрманариха в IV в., вероятно, подразделялись на несколько частей. До сих пор идут споры о том, когда это произошло: до вторжения гуннов или после. Большинство исследователей разделение примеотийских готов связывают с наступлением гуннов и со смертью Эрманариха. Можно предположить, что какая-то их часть задолго до натиска гуннов постепенно уходит, отделяется (cautius discedentes) от основной массы и подходит к Днестру (pervenerunt ad amnem Donastiuni), остановившись на Балканах недалеко от готов Атанариха. Именно эту часть готов повел через Петр в империю в 376 г. Алафей, который был регентом малолетнего короля Витериха. Эти готы были связаны с аланами, хотя не вполне ясно, когда и где состоялось их сближение: на Балканах или еще в Меотиде. Однако регентами Витериха были одно-временно гот Алафей и алан Сафрак. В источниках эти arbitrio regebatur Vithericus Greuthungorum («опекуны короля грейтунгов Витериха») всегда упоминаются вместе. Кроме того, Иордан называет отцом Витериха Беремуда. Согласно генеалогии Амалов, созданной Кассиодором, Беремуд являлся внуком Эрманариха, одним из сыновей Гунимунда. Интересно предположение К.А. Экхардта, что Беремуд относится не к Амалам, а к Балтам и была дочерью, а не сыном везегота Торисмуда. Последний же был сыном везегота Теодорита, а не острогота Гунимунда.

По Аммиану Марцеллину, отцом Витериха был Витимир. В историографии готского вопроса существует «проблема Витимира». Она сводится к следующим вопросам. Во-первых, был ли Витимир Амалом, или он принадлежал к другому роду готов? Амалом его считают X. Вольфрам и Р. Хахман. Вслед за X. Розенфельдом Р. Венскус отрицает эту версию, а Л. Варади видит в нем представителя готского (?) рода росомонов. Во-вторых, если Витимир принадлежал к Амалам, то был ли он сыном Эрманариха? Большинство исследователей считает, что подобного родства не могло быть. В-третьих, как связаны между собой Витимир Аммиана Марцеллина и Винитарий Иордана? Ф. Альтхайм, К.А. Экхардт, X. Вольфрам отождествляют их, считая, что Винитарий — это прозвище короля готов Витимира. По мнению Е.Ч. Скржинской, у Витимира было прозвище «Вандаларий».

Линия родства Витериха, Беремуда, Витимира была бы не так уж существенна, если бы не следующее обстоятельство: Иордан дважды указывает, что Беремуд «пренебрег племенем остроготов» (contempta Ostrogotharum gente) из-за (propte) гуннов. В противоположность Иордану Аммиан Марцеллин сообщает, что Витимир опирался на некоторую часть гуннов и даже имел наемников из их среды и воевал с аланами.

В литературе неоднократно ставился вопрос, с какими гуннами вступили в союз готы Витимира. Ф. Альтхайм высказал предположение о том, что союзные готам Витимира гунны идентичны хунам Птолемея и что хуны Птолемея являлись той небольшой частью гуннов, которая ушла от основной массы своих соплеменников и продвинулась в Северное Причерноморье уже во II в. Здесь они вступили в союз с аланами, на что указывает еще одно свидетельство Птолемея: «...μεταξύ δε Βαστερνών χα! 'Ρωξολανών Xoüvot» ...(между бастернами и роксоланами [живут] хуны). Следуя за Ф.А. Альтхаймом, Л. Варадп предположил, что хуны оказались союзниками готов Витимира случайно, невольно, так как через области их расселения лежал проход гуннов и аланов-танаитов к готам Витимира, а с последними хунов связывали дружеские отношения. А.Д. Удальцов полагал, что хуны Птолемея относятся к алано-сарматским племенам, локализуемым во II в. н.э., вероятно, между Нижним Днестром и Нижним Днепром.

II тем не менее объединение Алафея—Сафрака после 376 г. представляло собой смешанное гото-алано-гуннское формирование. Вероятно, до гуннского вторжения некоторая часть готов Эрманариха постепенно продвигалась к Днестру. При первом натиске со стороны гуннов туда же уходит Витимир. Аммиан Марцеллин показал, скорее всего, приближение к границам империи именно этой «второй волны» примеотийских готов. Возможно, здесь произошло их слияние, и после 376 г. они уже упоминаются в источниках как объединение Алафея—Сафрака.

Кроме того, Иордан сообщает, что еще одна часть готов, во главе с Винитарием, после 375 г., «понемногу освобождаясь» (paululum subtrahens), уходит, отделяется от основной массы готов, находящихся под властью гуннов. Оставшиеся в Приазовье готы во главе с внуком Эрманариха Гезимундом, вероятно, оставались зависимыми от гуннов и появились с ними на Балканах. Существует мнение, что упоминаемый Иорданом предводитель готов Винитарий не является реальной исторической фигурой, а лишь эпическим героем. Считают, что имя Винитарий («победитель венедов») является прозвищем Эрманариха?. В настоящее время в историографии готской проблемы все более настойчиво проводится идея, что Винитарий — это прозвище Витимира, упоминаемого Аммианом Марцеллином.

Таким образом, если принять во внимание, что среди готов Эрманариха не было достаточного единства, то становится ясным, почему конфликт между готами и антами вспыхнул именно в связи с приходом гуннов. Готы во главе с Винитарием, отходя на запад, пытались обойти союзных гуннам готов Гезимунда. Они, вероятно, закрывали традиционные пути движения готов на Балканы, что вынудило Винптария провести отступление по другой дороге, которая, вероятно, проходила через земли антов» (in Antorum fines). Это могло быть в том случае, если бы у нас были свидетельства, подтверждающие, что до вторжения гуннов готы Эрманариха и анты жили автономно. В процессе этого вынужденного продвижения по населенным антами районам и произошли столкновения. В первом сражении Винитарий «был побежден» (siiperatus), но в дальнейшем он распял короля антов Божа с семьюдесятью старейшинами. Следы этого конфликта сохранились не только в славянском, но и в готском эпосе. Затем Винитарий был разбит королем гуннов Баламбером у реки Эрак, а оставшейся части его племени, вероятно, все же удалось отойти на запад. Это подтверждается Зосимом, который отмечает, что в 386 г. к Истру подошло «скифское племя... местные варвары называли их грогингами «(...έθνος ν. Σκυϑικόν ... sxαiоwv δε Γροϑίγγους αύτοός οι ταύτη βάρβαροι). Если верить сообщению Зоснма, то это племя пришло к границам империи из весьма отдаленных областей. Прежде чем оказаться у берегов Истра, они «прошли лежавшие в середине варварские земли» (оιαορααόντες του; εν μεσψ βαρβάρους παρ' αυτήν έληλύϑαοΐ...).

На основании свидетельств Иордана можно говорить о том, что готы Эрманариха были связаны с росомонами. Характер этих связей точно не определяется. Росоионы, как сообщает Иордан, являлись союзниками готов, нричемг весьма ненадежными (gens infida). Накануне вторжения гуннов между готами и росомонами возник конфликт. Вождь росомонов расторг союзные отношения с Эрманарихом, и за это «коварное отделение» (traudulento discessu) страшной казни подверглась жена этого вождя — Сунильда. В литературе высказывалось предположение, что Сунильда — это жена готского вождя Алафея. Ее братья Сар и Аммий отомстили Эрманариху за смерть сестры, тяжело ранив его в бок.

Выяснение достоверности или, наоборот, сомнительности приводимого Иорданом рассказа о конфликте между готами и росомонами во многом зависит от определения этнической принадлежности последних. Предпринимались попытки отождествлять их с роксоланами, с германским племенем герулов. Л. Варади и Р. Венскус относят росомонов к готам, а Л. Шмидт считал их эпическим племенем. Высказывалось и предположение о праславянской принадлежности этого племени. Но пока этот вопрос остается спорным.

Итак, в литературе по готской проблеме чаще всего под «государством Эрманариха» понимается существовавшее в Северном Причерноморье до 375 г. объединение нескольких племен во главе с готами. Этот союз якобы сохранял свою стабильность и устойчивость вплоть до вторжения гуннов. Однако вся история готов III—IV вв. показана античной и средневековой традицией как непрерывный процесс образования и распада различных племенных формирований, состав которых постоянно менялся. Зачастую те племена, которые одно время были союзниками (socii) готов, аатем превращались в их ненавистных врагов. Так было с вандалами, которые в первой половине III в. неоднократно действовали против империи вместе с готами, но в конце III в. объединяются с гепидами против прежних друзей, а в 30-е годы IV в. готы им наносят сокрушительный удар.

Среди древних авторов «государству Эрманариха» значительное место уделяет лишь Иордан. Аммиан Марцеллин один раз упоминает этого предводителя в связи с вторжением гуннов в его «широко открытые и плодородные районы» (late patentes et uberes pages). Возникает вопрос: если в IV в. в Северном Причерноморье действительно существовало такое сильное объединение, возглавляемое готами, каким его представляет Иордан, то почему же в таком случае о нем молчат остальные авторы, в том числе и византийские? Не исключено, что в IV в. какую-то часть готов действительно возглавлял Эрманарих. Где жили эти готы, неизвестно. Иордан сообщает, что гунны «подступили к границам готов» (Gothorum finibus advenorunt). Но трудно даже предположить, где могли проходить эти границы. По всей вероятности, области расселения готов Эрманариха находились на периферии варварского мира. Они, видимо, жили довольно обособленно от окружающего их цивилизованного мира и не были в такой зависимости от взаимоотношений с Византийской империей, как везеготы. И возможно, устное готское предание сохранило имя «благороднейшего из Амалов» Эрманариха не из-за того, что он создал могущественную «державу», а потому, что при нем сохранялись племенные традиции. Как отмечает Иордан, Эрманарих заставил повиноваться «своим законам» (suis legibus). В устном готском предании Эрманарих, видимо, занимал такое же место, как и предводитель придунайских готов Атанарих, который также призывал готов жить по законам предков. И не случайно поэтому, что, так же как Исидор Севильский, ведущий происхождение «королевства» везеготов от Атанариха, Кассиодор и Иордан выделили Эрманариха как основателя «королевства» остроготов. Руководствуясь политическими соображениями, и прежде всего стремлением возвеличить готов, Кассиодор и Иордан изложили предание о нем, наполнив его таким содержанием, которое вполне соответствовало соответствовало бы современным им представлениям, штампам, принятым в VI в. при написании origo gentes.

Следовательно, если античная и средневековая письменная традиция и дает основание предполагать историческую реальность одной из родовых групп готов во главе с Эрманарихом, то тем не менее в ней нет каких-либо свидетельств, утверждающих господство этого вождя над областями между Меотидой и Карпатами, Черным и Балтийским морями.

Таким образом, анализ письменных источников позволяет в настоящее время с достаточной определенностью сделать только один вывод: традиционная концепция «государства Эрманариха» уже не может быть признана адекватной комплексу свидетельств древних авторов об этом «государстве». В то же время современная источпиковая база еще не позволяет построить качественно новую и вполне доказуемую концепцию.

Однако в фундамент построения этой концепции уже со значительной уверенностью можно включить следующие положения. У готов Эрманариха были различные взаимоотношения с теми или иными этническими общностями. Это объясняется, видимо, в значительной степени тем, что среди самих готских племен не было достаточного единства. Отсутствие прочных внутренних связей у них проявляется еще до гуннского вторжения. Можно предполагать наличие нескольких родовых групп в готском племени Эрманариха, каждая из которых имела свою сферу контактов с другими племенами. Одна часть общалась преимущественно с антами, другая — с росомонами, третья — с герулами и аланами. В силу отсутствия внутреннего единства среди готских племен «государство Эрманариха» не было достаточно целостным образованием. Поэтому готы и не могли быть связующим центром по отношению к другим племенам. Характер «государства Эрманариха» и изменения в структуре взаимоотношений готов с другими варварскими народами становятся более понятными, если, основываясь на анализе письменных источников, особо выделить вопрос об отсутствии прочных внутренних связей прежде всего у самих готов Эрманариха и существовании нескольких родовых групп готского племени.

 

3. Готы в канун гуннского вторжения

Для Римской и Ранневизантийской империй отношения с готами всегда были одним из главных вопросов в их взаимоотношениях с племенами, населявшими земли к северу от Дуная. Особенно остро этот вопрос встал после того, как Рим оставил в 271 г. Дакию и готы заняли области на севере и востоке этой провинции, став ближайшими соседями римлян. Процесс консолидации готских племен у границ империи продолжался и далее. Приход на Дунай гуннов в 376 г. заставил готов просить у императора Валента (364—378) разрешения переселиться им в пределы империи. Дальнейшие отношения готов с Византийской империей приняли многосторонний характер. При исследовании первых контактов готов с Византией имеет немаловажное значение определение географических районов распространения готов на Балкапах накануне переселения их в пределы империи.

К сожалению, в письменных источниках практически отсутствуют прямые свидетельства об этом, за исключением некоторых косвенных данных, которые целесообразно проанализировать и попытаться уточнить ареал пребывания готов на Балканах. Такая попытка тем более необходима, что, насколько мне известно, в исторической науке нет соответствующего специального исследования, кроме самых общих.

Долгое время основной сферой взаимоотношений готов с империей были войны и военные конфликты. Извлечь из материалов источников какие-либо известия по интересующему нас вопросу довольно трудно. Из текста не всегда можно понять, в каком случае автор не сообщает о других сторонах жизни готов, кроме военной, в силу своей неосведомленности, а когда у него просто отсутствует к ним интерес по сложившейся традиции игнорировать все то, что не имело непосредственного отношения к империи. Начиная с 40-х годов IV в. внимание древних авторов к готам уже не замыкается только сферой политических, главным образом военных, событий, а углубляется в связи с распространением христианства среди варварских племен, и в том числе придунайских готов. Я не буду специально останавливаться на этой проблеме, еще далекой от удовлетворительного решения. Сделаю лишь краткий конспективный обзор.

Широкое обсуждение этого вопроса показало, что принятие готами христианства явилось переломным моментом в их судьбе. Историографическая традиция, представленная трудами А. Р. Корсунского, А. Фрида, Э. Штуца, К.К. Кляйна, К. Хрисоса, X. Вольфрама, сводит его не только к внутренним факторам (уровень социального развития готов в IV в.), но и внешним (миссионерство, гонения) случайностям (деятельность готского епископа Ульфилы, предводителя готов Атанариха, византийских императоров Констанция, Валента, Феодосия) и закономерностям (влияние на готов римской цивилизации). В работах Д.Н. Беликова, X. Гизека, О. Сеека, Й. Мансиона, Й. Цайллера, Э.А. Томпсона, К.Д. Шмидта глубоко и детально изучалась хронология и история внутренней и внешней борьбы, сопровождавшей утверждение христианства среди готов.

Из сообщений древних авторов нам известно, что христианство проникало к готам в III в. через плененных ими каппадокийцев и фригийцев. Здесь ярким примером является сам Ульфила, отец которого был готом, а мать — каппадокийкой, а также последователь Ульфилы гото-фригиец Селена. Как пример тесных контактов придунайских готов с Фригией и Каппадокией можно привести следующее. После смерти святого Саввы, замученного в Готии в 372 г., его прах перевезли в Кесарию Каппадокийскую. После переселения придунайских готов в 376 г. в империю правительство намеревалось выделить им земли именно во Фригии. В IV в. христианство проникает к придунайским готам благодаря деятельности Авдия и Ульфилы, которого император Констанций называл «Моисеем нашего времени», а современная историография объявляет апостолом готов, а также благодаря росту экономической и политической зависимости готов от Византийской империи. Особое значение имеет рынок, в данном случае как место обмена информацией. Каналами проникновения христианства к готам были также институты заложничества и федератов, вероятно, в некоторой степени необходимо учитывать и факторы адаптационно-ассимиляционных процессов, неизбежно происходящих во время миграций. Имеются в виду смешанные браки, пребывание среди готов римских военнопленных и т.д.

Нет ничего невероятного и удивительного в том, что готы активнее других германских племен принимали христианство. Наше представление об этом тесно связано с источниковой базой. А она, как справедливо отметил шведский антиковед Аке Фрид, представлена более основательно у готов, чем у других германских племен. Возникает вопрос: почему же обращение к христианству не бургундов, вандалов или лангобардов, а именно готов нашло такое широкое отражение в сочинениях историков IV—VII вв.? Да потому, что теснимые гуннами с востока, с северо-запада и запада своими соплеменниками вандалами и гепидами, а также сарматами из Среднедунайской низменности, готы раньше других германских племен полностью переселились на территорию империи и приняли христианство, что не могло не привлечь к ним особого внимания римских историков.

Принятие христианства являлось для придунайских готов вопросом большой политической важности. Переход от старой веры к новой для готов фактически был равнозначен шагу с одного берега Истра на другой, из варварства в цивилизацию (создание алфавита, перевода Библии). В основной своей массе придунайские готы воспринимали христианство как составную часть римского образа жизни, который они или принимали, или отвергали в зависимости от их отношения к империи.

Этот процесс проходил в несколько этапов. Первое упоминание о принятии частью готов христианства в форме арианства связано с деятельностью готского епископа Ульфилы, проповедовавшего в 341—348 гг. на территории Готии.

Этому предшествовало поражение готов в 332 г., заключение с империей договора о мире. В Константинополь были отправлены заложники, среди которых находился отец Атанарпха. Предполагают, что сопровождал заложников Ульфила. Юность он провел при дворе императора Константина Великого, который после 332 г. открыто стал на сторону ариан. Значительное влияние на него оказал также и Евсевий Кесарийский. В 348 г. придунайские готы-ариане вместе с Ульфилой были изгнаны из Готии и поселились с разрешения императора Констанция, также сторонника арианства, в Нижней Мёзии, так называемые Gothi minores. В знак благодарности за предоставление земель для поселения в готском церковном календаре императору Констанцию был посвящен день 3 ноября.

Второе упоминание о распространении христианства у готов связано с деятельностью Авдия, сосланного Констанцием в Готию. Андианство как секта просуществовало у придунайских готов до 372 г., а затем его последователи частично переселились в восточные провинции Византии и частично обратились к ортодоксальному христианству.

Письменная традиция свидетельствует, что еще в середине IV в. среди придунайских готов была сильна старая племенная религия, но она уже находилась на стадии разложения и была подвержена духовному влиянию Римской империи. Предводитель готов Атанарих направил в помощь язычнику Прокопию во время выступления последнего против Валента в 365 г. отряд готов. После того как выступление Прокопия было подавлено, эти готы- язычники были захвачены в плен и размещены на территории империи.

После карательных экспедиций императора Валента за Истр в 367—369 гг. предводитель готов Атанарих возглавляет преследование готов-христиан. По мнению Э.А. Томпсона, детально исследовавшего «Жития готских мучеников», оно проводилось в три этапа и завершилось в 372 г. Отмечены отдельные случаи бегства готов-ариан к Ульфиле. Гонимые ортодоксальные христиане переселяются также в империю южнее Дуная и создают там свои общины. Для Атанариха христианство во всех формах выступало как проримская сила, духовно разлагающая племенные верования готов. И он до конца жизни оставался врагом как самой империи, так и ее религии.

Теснимые гуннами, после 375 г. придунайские готы разделились. Одни видели путь спасения в союзе с империей, в частности готы Фритигерна. Другие, возглавляемые Атанарихом, — в самостоятельной борьбе против гуннов. В 376 г. первая часть переправилась в империю, где после ряда попыток получить земли для заселения мирным путем восстала и в 378 г. разгромила войска императора Валента при Адрианополе. Существует мнение, что пришедшие с Фритигерном готы, уже находясь на территории империи и тесно общаясь с ее населением, еще долго упорствовали в своей приверженности старым племенным верованиям и оставались равнодушными к христианским идеям. И в этом нет ничего удивительного. Христианство, когда готы только переселились в империю и статус их был еще не определен, во всяком случае до 382 г., привлекало их преимущественно в тех случаях, когда вместе с обращением они получали от императора земли для поселения.

При императоре Феодосии завершается переселение готов в империю. С помощью тонкой дипломатии императора инициатива в христианизации готов оказалась в руках империи. В духовную жизнь готов большую дезорганизацию внесло прибытие в Константинополь в 381 г. Атанариха с оставшейся верной ему частью готов. Феодосию удалось этого добиться с трудом. Но, устраивая пышный прием Атанариху, к которому подавляющая часть готов испытывала смешанное чувство страха и уважения, он продемонстрировал тем самым терпимость империи к языческим верованиям племен. А последовавшее за этим в 382 г. заключение договора показало готам, что принятие римского образа жизни вовсе не означает принятия римской религии и что перейти в римскую религию совсем не значит стать христианином. Именно при Феодосии некоторая часть готов меняла готскую племенную веру на поклонение старым алтарям Эллады. Предположительно христианизация основной массы готов в форме арианства завершилась между 382 и 395 гг., когда готы уже находились в пределах империи.

Необходимо специально сказать, что перед исследователями, изучающими данную проблему, стоят сейчас многие вопросы, на которые пока трудно ответить. Среди них вопрос о том, почему же готы, как, впрочем, и другие германские племена, приняли христианство в форме арианства. В литературе даже существует такое понятие как «германское арианство». Высказываются предположения о том, что решающую роль сыграл авторитет Ульфилы, что иерархичность Троицы в арианском толковании была ближе к организационной структуре власти у германских племен. Особо стоит вопрос о влиянии арианства на этническое самосознание готов. С одной стороны, перевод Библии на готский язык и литургия на готском языке способствовали этнической консолидации придунайских готов, развитию этнического самосознания их как везеготов. Особенно если иметь в виду, что переселились они в многоэтничную Византийскую империю. С другой стороны, отказ от использования в литургии греческого и латинского языков, вероятно, затруднял приобщение готов к византийской цивилизации.

Таким образом, для придунайских готов в IV в. христианство не существовало как нечто массовое и устойчивое вне границ империи. Старые племенные верования вынуждено сменялись на христианскую религию в силу политических причин при переселении готов на территорию империи. Готы осознали в христианстве свое конфессиональное единство только тогда, когда они почувствовали и единство этническое, территориальное и политическое, т.е. только в V в.

В текстах древних авторов дается самое общее определение расселения готов вне границ империи в середине IV в. Так, Филосторгий, Сократ Схоластик, Созомен сообщают, что готы жили за Истром, а Евнапий называет такой район их обитания, как Скифия. Однако в IV в. понятие «Скифия» имело несколько значений. Прежде всего, так по традиции продолжали называть все земли за Истром, хотя они были заселены самыми различными племенами. «Малой Скифией» после реформы Диоклетиана называлась и одна из римских провинций на Балканах (область нынешней Добруджи). По свидетельству Эпифания, «Скифией древние обыкновенно называют всю северную страну, где живут готы и давны». Если считать, что давны (или давы) — это даки, то в таком случае Скифия — это преимущественно области бывшей римской провинции Дакии. Но из сообщения Эпифания можно также заключить, что в IV в. часть Скифии рассматривалась римлянами уже как «Страна Готия». Эпифаний отмечает, что Авдий, сосланный императором Констанцием (337—361) в Скифию, удаляясь от границы, т.е. от Истра, прошел «в самую внутренность Готии». Эта информация Эпифания о Готии как о стране особенно ценна потому, что это первое в древней историографии упоминание топонима «Готия» и из него следует, что под Готией в IV в. подразумевался не Крым и не Северное Причерноморье, а какой-то район на Балканах севернее Дуная, возможно восточная часть Большой Валахии и Молдова, т.е. те местности к северу от Истра, которые граничили с провинцией Скифией. Император Констанций постоянно приводил в порядок границу именно в этом регионе. Надпись из Троэзма (ныне Иглица в Добрудже) свидетельствует об укреплении «местности на участке границы, где располагались соотечественники готов». Возможно gentiles Gothorum — это определенная часть грейтунгов или тервингов, не связанных с империей договором и представлявших поэтому для нее немалую опасность.

Некоторые свидетельства о местопребывании готов на Балканах можно извлечь из материала источников о деятельности Ульфилы (311—383). Ульфила происходил, вероятно, из того объединения готов, которое возглавлял Ариарих. Согласно условиям договора 332 г., готы отправили его в Константинополь. Там он в течение четырех лет (338—341) находился под влиянием Евсевия Кесарийского. В 341 г. Ульфила отправился к придунайским готам и пробыл у них до 348 г. Некоторые исследователи предполагали, что он был епископом той их части, которую возглавлял Атанарих. Соглашаясь с мнением о деятельности Ульфилы именно среди придунайских готов, считаю все же необходимым уточнить, что только два автора — Сократ Схоластик и Созомен — связывают ее с правлением Атанариха. Но они не были точны как в вопросах хронологии, так и в изложении самого хода событий. История придунайских готов в период с 341 по 372 г. у Сократа Схоластика и Созомена передается сжато. Отдельные факты и события опущены или изложены неверно, ибо для них они играли второстепенную роль, поскольку главной целью было показать, как готы приняли христианство, причем толкуется это как единовpеменный акт, а не длительный процесс. Не учитывая эту особенность сообщений Сократа Схоластика и Созомена, исследователи зачастую ошибочно связывали деятельность Ульфилы с Атанарихом. Уместно обратить внимание на то, что Ульфила и отец Атанариха Аорих провели несколько лет в Константинополе при дворе императора. Но город оказал на них разное влияние. Первый стал сторонником империи, второй — ее ярым противником.

Мне представляется более правомерным рассматривать слова Созомена о том, что готы Атанариха «приняли христианство под влиянием убеждений Ульфилы...» (τεταγμένου;, Ούλφίλα πείθοντος, χρίοτιανίζβιν), как свидетельство распространения самих христианских идей, которые принес готам этот проповедник, чем как свидетельство его пребывания у них. Сократ Схоластик отмечает, что «Ульфила научил христианской вере не только подвластных Фритигерну, но и подвластных Атанариху варваров...» (Οΰλφίλας ου μόνον τους υπό Φρίτίγέρνην, αλλά χαι τους υπό Άθανάριχον ταττομένους βαρβάρους τον χριατιανιоμόν έξεδίδασκεν) более вероятно предположить, что сама деятельность миссионера проходила среди той части придунайских готов, которую возглавил впоследствии Фритигерн, а затем христианизация распространилась и на соплеменников Атанариха. На основании письменных свидетельств нельзя сказать, входили подданные Фритигерна в объединение Атанариха в этот период (341—348) или только с 365 г. в связи с просьбой Прокопия оказать ему помощь в борьбе с Валентом. Трудно также предположить, где размещались готы, среди которых семь лет находился Ульфила.

Из сообщения Авксентия Доростольского мы узнаем о первом гонении на готов-христиан (347—348). Оно привело к тому, что в Готии много мужчин и женщин стало мучениками. В 348 г. часть населения вместе с Ульфилой ушла от своих соплеменников и с разрешения императора Констанция поселилась в Нижней Мёзии у подножия гор Гема в районе Никополя на Истре. Эти люди известны Иордану как Gothi minores. С момента отделения от везеготов онн оставались автономными по отношению к своим сородичам, оставшимся за Дунаем, а в 70-е годы IV в. они отказались принять участие в выступлении готов Фритигерна, а затем уйти вместе с Аларихом в Италию. Эти готы проживали небольшой компактной группой. Совершенно чуждые окружавшей их этнической среде, они даже через двести лет, как это следует из рассказа Иордана, сохранили свое изолированное состояние. Филосторгий, Иордан и Авксентий Доростольский сообщают, что Ульфила уводил из Готии «огромный народ». Исследователи критически относятся к этим сведениям, считая их преувеличением. Находясь среди готов, переселившихся в империю в 348 г., Ульфила перевел на готский язык Библию. Для этого он создал особый алфавит, отказавшись от использования рунического письма. Вероятно, ему принадлежит и создание готского календаря.

Таким образом, древние авторы размещают везеготов севернее Истра в Скифии, часть которой в источниках впервые называется «Готией». Укрепление императором Констанцием нижнедунайского лимеса свидетельствует о возможном закреплении готов в первой половине IV в. недалеко от римской провинции Скифии. С 348 г. часть везеготов переходит в Нижнюю Мёзию.

Косвенные свидетельства о том, где именно оседали различные ветви на Балканах в середине IV в., содержатся в данных древних авторов о продолжающемся укреплении нижнедунайского лимеса. Так, Аммиан Марцеллин отмечает, что приводятся в порядок оборонительные сооружения во всех городах Фракии и пограничных крепостях, что было следствием напряженных отношений с задунайскими варварами, в том числе к готами. Под Фракией Аммиан Марцеллин, несомненно, подразумевал диоцез Фракию, а не провинцию Фракию II—III вв., которая, будучи внутренней, не имела легионов (inermis) и граница которой нигде не проходила по Дунаю и по пограничной полосе (лимесу), к которой прилегали Нижняя Мёзия и Малая Скифия. Очевидно, император Юлиан продолжил здесь начатые еще Константином и Констанцием работы по укреплению границ этих провинций, входивших в диоцез Фракию.

Можно думать, что опасным участком лимеса являлось в этот период и правобережье Нижнего Дуная, области Прибрежной Дакии. В панегирике Мамертина отмечено, что император Юлиан «неожиданно явился в центр Иллирика» (in medio Illyrici sinu improvisus apparuit), с которым у древних всегда ассоциировался Сирмий. Оттуда он предпринял длительную поездку по Истру, несомненно, с целью осмотра укреплений и гарнизонов на дунайском лимесе. Вполне вероятно, что среди «бесчисленного множества варваров» (innumerabilibus barbaris), которым император «поручил заботиться о мире» (munus paeis indultum), были и готы, которые уже и ранее были посажены вдоль левого берега Истра в качестве поселенцев пограничной полосы. Известно, что к Фракии с запада примыкала Прибрежная Дакия. Поскольку Мамертин сообщает, что поездку по Истру Юлиан закончил у границ Фракии (ad Thraciae fines), то из этого можно заключить, что были приведены в порядок пограничные крепости Прибрежной Дакии. Как свидетельствует Аврелий Виктор, именно эта провинция наряду с Фракией впоследствии подвергалась наибольшим опустошениям со стороны готов и тайфалов. В 365 г. император Валентиниан I (364—375) отдал приказ дуку Прибрежной Дакии восстановить и построить заново наблюдательные пункты на границе.

Таким образом, сообщения древних авторов об укреплении лимеса Прибрежной Дакии, Нижней Мёзжи и Скифии можно рассматривать как косвенные указания на сосредоточение готских племен на левобережье Дуная напротив этих провинций, т.е. в районах Олтении и Мунтении.

Любопытные данные можно извлечь из сообщений древних авторов об участии готских племен в выступлении Прокопия (365—366) и последовавших карательных экспедициях императора Валента (364—378) против них. Вопрос о том, какую роль они сыграли в этом выступлении, неоднократно рассматривался в литературе. Остается неясным, однако, какая именно часть придунайских готов оказала помощь Прокопию, где они размещались и как сложились отношения у этих готов с империей после подавления мятежа.

Когда весной 365 г. Прокошга выступил против Валента, то, по свидетельству Зосима, он обратился «к правителю живущих по ту сторону Истра скифов...» и они прислали «ему в помощь десять тысяч мужественных воинов». Из этого следует, что Прокопий обратился к тем готам, которые жили за Дунаем и были связаны с империей договором Константина от 332 г., по условиям которого они были обязаны в случае необходимости предоставить империи вспомогательные отряды. Зосим и Евнапий передают, что «предводитель скифов» (δ των ΣκυΗων ηγούμενος) послал своих воинов Прокопию «в качестве союзников» (συμμάχους) и что «скифский царь... дал их императору согласно союзу и клятве». Одни исследователи предполагают, что предводителем «скифов», оказавшим помощь Прокопию, был Атанарих, другие — что он не принимал участия в этих событиях. Аммиан Марцеллин прямо говорит, что Прокопию оказал помощь «народ, дружественный римлянам и связанный многолетним договором о мире», и что он привлек на свою сторону готов «указанием на родство с домом Константина». Вероятно, среди присланных Прокопию готов были представители не только того племени, отношения с которым регулировались договором 332 г., но и воины из других готских племен. В глазах современника событий Евнапия готы, присланные на помощь Прокопию, были знатными (γενναίο). А.Р. Корсунский отмечал, что отряд, пришедший на помощь Прокопию, был сформирован из определенных контингентов, выделенных различными придунайскими племенами готов или территориальными округами. Аммиан Марцеллин упоминал, что «племя готов... сливается воедино и собирается проникнуть через границу Фракии», т.е. происходит объединение нескольких племен готов. По свидетельству Зосима, также «начали собираться и другие варварские племена, чтобы принять участие в нападении».

А.Д. Дмитрев считал, что Прокопию оказали помощь и варвары-поселенцы (πλήθος βαρβάρων) внутри Фракии. Но в сочинениях древних авторов отсутствуют какие-либо данные, позволяющие ответить на этот вопрос утвердительно. Зосим называет только множество варваров, но были ли среди них готы, остается неизвестным.

В 366 г. выступление Прокопия, как известно, было подавлено. Из сообщений древних авторов не совсем ясно, удалось ли готам, оказывавшим ему помощь, вернуться обратно за Истр. Евнапий и Зосим говорят, что на территории Фракии остался «отряд» (poipa) готов. По сообщению Аммиана Марцеллина, он насчитывал три тысячи воинов (tria milia). Исходя из этого, можно сказать, что или Зосим, упоминая о 10 тыс. воинов, пришедших на помощь Прокопию, увеличил их число, или часть готов успела уйти в свои земли до того, как император Валент направил против них карательную экспедицию во главе с Виктором и Аринфеем, которые преградили им путь к возвращению обратно за Истр, захватили в плен, обратили в рабов и продали в города провинции Фракии.

Некоторое представление о том, в каком именно районе за Истром размещались эти готы, можно составить на основании свидетельств Зосима и Аммиана Марцеллина о тех событиях, которые последовали после выступления Прокопия. Они сообщают, что сразу же после подавления этого выступления император Валент предпринял ряд карательных экспедиций на «вражескую территорию», которым предшествовала тщательная подготовка: были укреплены пограничные крепости нижнедунайского лимеса. Император Валент, находясь в Маркианаполе, главном городе Нижней Мёзии, предусмотрительно позаботился о снабжении расположенных в пограничных крепостях гарнизонов оружием, одеждой и продовольствием, которые на грузовых судах подвозились к устью Истра, оттуда иа речных судах доставлялись в ннжнедунайскне крепости. Таким образом, шло укрепление линии границы, лежавшей напротив областей левобережья Нижнего Дуная, занятого готами.

Первый поход императора Валента против готов был предпринят весной 367 г. в районе крепости Дафна, локализация которой до сих пор остается спорной. Большинство исследователей считает, что Дафна была построена у Трансмориска (ныне Тутракан). П. Диакону помещает ее у Олтпна (в районе Констанцы). Очевидно, что это была та самая крепость Константина Дафна, которую построили при Константине I. Основываясь на описании этого похода Аммианом Марцеллином, можно предположить, что готы размещались иа значительном расстоянии от левого берега Истра, так как Валент переправлялся через реку, «не встретив никакого сопротивления» (resistentibus nullis), а оказавшись на левом берегу и продвигаясь вперед, он также «не встретил никого, кого мог бы победить или захватить в плен». И далее после переправы Валента готы пребывали «в страхе перед приближением огромной армии». Следовательно, вступив на левый берег Истра, Валент не сразу оказался на территории, заселенной готами. Известие о приближении римских войск вынудило готов отступить в «горы серров (montes Serrorum), крутые и доступные для прохода только людям, хорошо знакомым с местностью». В плен к римлянам попала лишь часть готских семей (familiarem partem). Географическое положение «гор серров» до сих пор еще точно не определено. Принято считать, что это юго-восточные склоны Карпат (т. е. Трансильванские Альпы). Более конкретную локализацию дает М. Казаку. Сопоставляя археологический материал и данные письменных источников, он отождествляет эти горы с тем районом юго-восточных Карпат, откуда берет начало река Буззу.

Таким образом, из сообщения Аммиана Марцеллина о первом походе Валента за Дунай следует, что какая-то часть готов к 367 г. занимала северо-восточный район Нижней Мунтении. К.К. Кляйн со ссылкой на Р. Вулпе утверждает, что в этой области жили готы Фритигерна. Нельзя не заметить, однако, что деятельность этого предводителя части везеготов относится к более позднему времени. В то же время сама поспешность, с которой готы скрылись в горах, избегая открытого столкновения с римской армией, свидетельствует, очевидно, об их нежелании вступить в открытое сражение, так как это неизбежно привело бы к конфликту и поссорило готов с империей. Подобную позицию по отношению к империи занимал Фритигерн. Так, если Атанарих, продолжая упорную антиримскую политику, отстаивал языческие верования готов и преследовал готов-христиан, то Фритигерн с целью сближения с империей принимает христианство в форме арианства. При первом натиске гуннов Атанарих стремился организовать оборону своих земель. Фритигерн, напротив, пщет защиты у империи, надеясь, вероятно, получить за свою преданность не только земли для поселения, но и независимое существование в ее составе. Обратим внимание на то, что Атанарих и Фритигерн являются, пожалуй, наиболее заметными фигурами среди готских предводителей IV в. Исследованию их деятельности посвящена немалая литература. Назову некоторые новые исследования. Со значительной долей вероятности Р. Венскус и X. Вольфрам утверждают, что Атанариха можно с полным правом отнести к роду Балтов. Возможно, он был одним из тех готских философов (Gothorum phiJosophum), имена которых - упоминает Равеннский аноним. Не исключено, что Атанарих составил древнюю хронику готов, которой пользовался Кассиодор при написании своей «Истории готов». По мнению Е.Ч. Скржинской, современник Атанариха Фритигерн сыграл крупную роль в событиях, положивших начало новым отношениям готов с империей и проникновению готов далее на запад.

По свидетельству Аммиана Марцеллина, в следующем году (anno secuto), т.е. в 368 г., император Валент собирался еще раз совершить поход против готов, чему помешал разлив Дуная. В 369 г., построив мост у Новиодуна (ныне Исакча), император «вторгся в землю варваров» (perrupto barbarico). Он не воспользовался прежним местом переправы через Истр, так как мост Константина к этому времени уже не существовал. После нескольких продолжительных переходов Валент напал на «воинственное племя грейтунгов» (Greutungos beJJicosam geniem) и имел с ними «небольшие столкновения». Вероятно, Валент двинулся в восточном направлении, так как грейгунгн в это время занимали южную часть междуречья Прута и Днестра. Обратим внимание на то, что Аммиан Марцеллин, описывая первое вторжение императора Валента за Истр, не обозначает варваров каким-либо этниконом. Только по контексту XXVII книги, особенно гл. 4—5, можно убедиться, что речь идет именно о готах. Как свидетельствует Аммиан Марцеллин, после столкновения с грейтунгамн император Валент встретил отряд (manus) Атанариха, который пытался оказать ему сопротивление, но затем вынужден был отступить. Поскольку с готами Атанариха Валент встретился уже после того, как прошел через земли, занимаемые грейтунгами, то можно предположить, что они находились в северной части междуречья Прута и Днестра. В 369 г. между Атанарихом и Валентом был заключен мир, согласно которому империя отказывалась ежегодно давать готам продовольствие. Аммиан Марцеллин, Зосим и Фемистий отмечают, что по условиям договора готы были ограничены и в торговле с римлянами. Им разрешалось торговать только в двух городах на Дунае — Дафне и Новиодуне, а не па многочисленных торжищах на лимесе, как это было раньше. Локализация этих пунктов свидетельствует косвенным образом, что готы накануне их перехода в империю занимали земли где-то недалеко от Нижнего Дуная, вероятно в районе нынешних Мунтении и Молдовы.

К сожалению, материал письменных источников не дает возможности выявить состав объединения, которое возглавлял Атанарих.

Древние авторы называют этого предводителя готов «королем готов» (гех Gothorum, βασιλεύς, αρχηγός) или «судьей» (iudex potent issimus, δικαστής, άρχων) в отличие от путаной и неоднозначной терминологии, применяемой древними авторами к другим готским предводителям IV—V вв. Мы не можем пока ответить на вопрос: возглавлял ли Атанарих одно племя готов, состоящее, возможно, из ряда мелких самостоятельных родовых групп, или он стоял во главе нескольких, в том числе и не готских, племен? Из рассказа Аммиана Марцеллина нельзя также заключить, входили грейтунги в союз, возглавляемый Атанарихом, или нет.

Таким образом, в 369 г. империя закрыла готам доступ в пределы правобережных провинций по всей дунайской границе, исключая небольшой, хорошо укрепленный участок нижнедунайского лимеса. Накануне массового переселения в империю придунайские готы занимали районы Олтении, Мунтении, юго-восточные предгорья Карпат и область Молдовы на положении господствующего племени, хотя и не были единственными обитателями этой довольно обширной области.

Некоторые данные о районах расселения готов на Балканах имеются в сообщениях о преследовании христиан Атанарыхом в 369—372 гг. Так, в готском календаре, фрагмент которого был найден в Мёзии и датируется V в., дважды упоминается Gut-Jtiuda — «языческая страна готов». Исследователи единодушно рассматривают этот топоним как обозначение определенной части Дакии, где размещалось племя готов. Gutpiuda представляла собой полиэтничную общность. Она состояла из отдельных частей готских племен, которые возглавлялись царями и судьями. Во время внутренней и внешней опасности готы объединялись, подчиняясь власти судьи. На реке Буззу в северо-восточной части Мунтении исследователи локализуют село, в котором жил Савва, погибший во время преследований 372 г. Сопоставление готского календаря и «Жития Саввы» дает основания считать, что «языческая страна готов» находилась в северо-восточных районах Мунтении. После безуспешного сопротивления гуннам Атанарпх оставил «языческую страну готов» и без особых трудностей завоевал Каукаланд, привязка которой до сих пор остается епорнои, вытеснив оттуда сарматов.

Таким образом, письменные источники содержат очень скудный материал о расселении готов на Балканах на рубеже III—IV вв. и вплоть до их массового переселения в империю. Анализ этого материала показывает, что районами концентрации готов на Балканах в это время, вероятнее всего, могли быть Среднедунайская низменность, а также восточная Олтения и западная Мунтения. Характер сообщений Иордана и Аммиана Марцеллина о «государстве» Эрманариха позволяет высказать предположение о том, что готы Эрманариха состояли из нескольких родовых групп и что между ними отсутствовали прочные связи.