За окном автобуса ветер нежно трепал ветви деревьев. Внезапно лес отступил, и взор Прохвоста устремился на широкую поляну, покрытую молодыми деревьями.

— Прекрасный пейзаж. Не правда ли, — на лице Прохвоста разлилась блаженная улыбка.

— Ты что, мальчик? — сосед, пожилой вирус, внимательно посмотрел на Прохвоста, а затем приложил ладонь к его голове: — Ты не болен? Нет. Лоб холодный. Сиди спокойно, — сосед мельком взглянул на лес. — Не пугай дядю. Наше дело уничтожать информацию, мешать нормальной работе компьютеров и других устройств, а не лесом любоваться, — он еще раз взглянул в сторону леса и вздохнул. — Я сейчас с тобой еду в автобусе, веду беседы, в то время как мои товарищи в овраге лошадь доедают. Только что позвонили. Им удалось украсть полностью всю информацию о лошади Пржевальского. Вот это успех. А ты говоришь лес.

— Я говорю про лес, потому что я добрый.

Сосед внимательно посмотрел на Прохвоста, затем встал и перешел на свободное место в конце автобуса.

— Спасибо, — сам себе сказал Прохвост и пересел к окну на освободившееся кресло. — Зачем мне лошадь? Человек, который меня создал, не ест конину.

— Молодец. Я горжусь тобой, — пассажир вернулся к Прохвосту. — Ах ты, маленькая хитрость, он потрепал волосы на его голове. Ну, отдыхай, отдыхай. Не буду мешать, — пожилой вирус вернулся на место в конце автобуса.

Заполучив место у окна, Прохвост задремал не сразу, а еще некоторое время смотрел в окно. За мутным от никотина стеклом проплывали леса, поля, поселки и даже целые города, застроенные и обжитые сайтами и различными программами.

Он дремал, положив голову на оконное стекло. Автобус двигался, мягко покачиваясь, и ничто не мешало приятным сновидениям, кроме едкого табачного дыма. Дым щекотал ноздри, появилось беспокойство, и вдруг громкий крик заставил его вздрогнуть и открыть глаза.

— Горим! Пожар в автобусе! — пожилая дама вскочила со своего места и обводила салон автобуса испуганным взором.

— Успокойтесь, мадам, — раздался из динамика голос водителя. — Мы свернули к планете Папиросников, и пожилой пассажир на специально выделенном месте закурил самокрутку из табака, выращенного собственными руками на приусадебном участке. Данный сорт обладает огромной крепостью.

Большая часть пассажиров захлопала в ладоши. С переднего места привстал дедушка с самокруткой в правой руке и вежливо откланялся.

— При желании откройте окна, — и микрофон с небольшим щелчком отключился.

Справа и слева, насколько видел глаз, раскинулись поля с растущим табаком. Поплыли за окном рекламные щиты табачных изделий, и автобус въехал в город.

До здания правительства Прохвост дошел пешком. На остановке пассажиры в ожидании автобуса курили так неистово, что Прохвост испугался за свою одежду. Могли прожечь случайно.

У кабинета главы правительства отсутствовал секретарь. На рабочем столе информационная табличка «Ушла на перекур». Прохвост вошел. У окна стоял вирус в светлом дорогом костюме и крутил на пальце щипчики для сигар.

— Здравствуйте, — произнес Прохвост.

— Здравствуйте, — вирус повернул голову в его сторону, и в его глазах появилось любопытство.

— Вы главный? — спросил Прохвост.

— Нет, я так, — вирус приблизился и тщательно обнюхал Прохвоста, зашел пыль протереть, он закончил осмотр и отошел к столу.

— А где главный?

— Курит, — удивленно ответил вирус. Где же еще.

— Да, конечно, — Прохвост согласно кивнул и прошел к столу. — Можно присесть?

— Я думаю, да, — кивнул вирус.

В этот момент в кабинет вошел лысый вирус с потухшей папиросой в зубах. Он увидел Прохвоста и улыбнулся.

— Мне про вас звонили. Вы Пронос?

— Нет. Прохвост.

— Ах, да. Извиняюсь. Память подводит. Врачи говорят, курить нужно меньше.

— Значительно меньше, — с ударением на первое слово произнес вирус в светлом костюме. — Или вообще бросить.

— Брошу, точно брошу. Вы успели познакомиться? — главный папиросник перевел взгляд с одного на другого. И, получив в ответ отрицательное покачивание головами, продолжил. Прохвост, это Облапоша. Облапоша, это Прохвост, приветливо улыбнулся каждому и перешел на шепот: Прохвост прибыл с миссией. Меня попросили предоставить ему необходимую информацию. Я уже распорядился. А это, он перевел взгляд и указал рукой, представитель планеты Хитрюг. Они нам помогают с рекламой. Только они способны так хитро разрекламировать плохую продукцию, что покупатель ничего не заметит.

— Замечательно, — произнес Прохвост, а затем, учтиво наклонив голову, спросил: — Почему врачи советуют меньше курить?

— Мозги сохнут.

— Как жаль, — сочувственно закачал головой Облапоша.

— Но не то, чтобы все сохнут, — главный папиросник по очереди приложил к своей голове руки. — Сохнут только с одного края. Но уже не помню с какого.

— Ах, с одного, — облегченно махнул рукой Облапоша. — Еще долго будут сохнуть.

— Конечно, соглашаясь, кивнул главный папиросник.

В кабинет вошла секретарь с прожженным в двух местах листом бумаги и передала его начальнику.

— Что мы видим, — глядя в лист, произнес главный папиросник. — Феню и Мотю видели в главном парке. С ними был некто, по внешности напоминающий букву старинного алфавита. Феня покинула парк, произвела звонок на планету Трустапшенников, а затем вернулась. Парк до сего времени они не покинули, однако в парке обнаружить их не удалось. Облапоша, — главный поднял глаза, — мы пригласили вас сегодня помочь Прохвосту советом. Бесплатно, как исключение.

— Хорошо. Только для вас, как для постоянного клиента. Бесплатно, — соглашаясь, кивнул Облапоша. Введите меня в курс дела.

— Да, конечно, — главный нажал на кнопку переговорного устройства и попросил секретаря принести личные дела Моти и Фени.

Облапоша быстро пролистал дела. Отложил папки в сторону и заговорил:

— Проанализируем ситуацию. Фекла и Матрена созданы русскими программистами, но не знают, кем именно. Их влечет ко всему русскому. Любимая песня, — Облапоша поднял глаза и, глядя в потолок, начал напевать, вспоминая мелодию:

Он замолчал, несколько секунд смотрел в стол и продолжил:

— Вот к чему приводят революции. Но не будем о грустном. Они проникли на планету Знания, чтобы поближе познакомиться с русским алфавитом. По стечению обстоятельств угнали дрезину вместе с Ходоком. Его видели с ними в парке. Большая доля вероятности, что они решили помогать Ходоку. В этом случае они направятся к Скрягам спрятать котомку, на всякий случай. До выяснения позиции Верховного правительства. Они заедут для отвода глаз на планету Трустапшенников. Туда был сделан звонок. Но прятать самое надежное у Скряг. Скряги прячут, потом перепрятывают, но никогда не забывают, где спрятали. Великие специалисты. Возможно звонок Фени отвлекающий маневр. Парк необходимо тщательно обследовать, хотя их там нет. Они убыли «Тем временем».

— Я отправляюсь в парк, а затем к Скрягам, — Прохвост встал. — Мне необходимо помочь Ходоку встретиться с нашим верховным правительством. Об этом просил меня директор.

— Всегда рад помочь вашему директору, — главный папиросник протянул на прощание руку.

— Удачи, — Облапоша кивнул.

— Счастливо оставаться, — Прохвост вышел в прокуренную приемную.

— Мне кажется, напрасно директор придает делу Русского Царя столько значения, — главный папиросник пожал плечами. — Главное это православная вера, а ее нет в народе. Без веры не будет покаяния. Я смотрел статистику: русских людей, постоянно посещающих храм, не так уж и много.

— Много, с долей обреченности произнес Облапоша. Постоянно ходит в храм не много народа, но на Пасху Христову куличи и яйца святят и едят все. Тем самым свидетельствуют, что они члены церкви Христовой. И если Ходок разместит призыв ко всеобщему покаянию, то могут покаяться в нарушении клятвы 1613 года, данной Богу. А Бог их простит. И воссияет Царство Российское как и прежде, а нам с того одна зависть.

— Хватит уже пугать. И так здоровья нет.

— Я бы рад не пугать. Но у русских на первом месте всегда была Вера, затем Царь и Отечество, — Облопоша встал и подошел к окну. Уж если вирусы, созданные русскими, идут за Царя, не жалея живота своего, то у русских людей это на генетическом уровне. Им только дай клич.

— Нужно остановить Мотю и Феню, — решительно заявил главный папиросник.

— Этих-то остановим, — но придут другие.