Огонь в чаше, казалось, пылал ещё ярче, дым заволакивал всех, кто находился в комнате, было трудно, горько дышать. Двери закрылись следом за хозяином дворца и Лордом Бару, бесшумно, водворяя комнатку в ещё большую темноту. Даже узкая полоска между дверью и полос не рассеивала темноту. Несмотря на то, что в комнатке одновременно находилось десять человек, не казалось тесно - словно чудесным образом раздвинулись стены.

Созданные благодаря пляшущему огоньку тени танцевали на стенах и полу. Из-за небывалого раньше дыма, света с трудом хватало, чтобы разглядеть силуэты находящихся внутри.

Радак вглядывался в этих людей, гадая, для чего каждый из них мог понадобиться. Некоторые назвались ему, некоторые не утрудили себя этим, некоторые сообщили род своих занятий, а о некоторых он мог только строить догадки. Лорд Бару, кажется, знал гораздо больше, но с тех пор, как во дворце графа появился Страж Света, он заговаривал только если был особенно чем-то недоволен. День назад, например, Бару просто запустил в него кубком, а когда Радак возмутился этому, схватил его за воротник и едва не выбросил в окно. Невероятная сила Воина Тени держала его в двух этажах от двора внизу, и Бару это очень веселило. Он смеялся, сверкая глазами, и, изредка встряхивая Радака, заявлял, что даже если Радак считает себя графом, Бару может заставить его вытирать пыль с мебели в его комнате, и Радак не посмеет даже слова поперёк вставить. Да ещё и заставил признать это, иначе обещал швырнуть вниз. Граф багровел от гнева, вспоминая это, но ничего не мог поделать. Лорд Тени твёрдо решил, что дворец принадлежит ему, и он волен делать, что хочет, даже с его хозяином.

После этого Радак убрал с этажа Лорда всю прислугу и под страхом смерти запретил ей подниматься туда. Взбесившийся Лорд в пылу чуть не сокрушил всё, что попадалось ему под руку, но к графу в кабинет, с явным намерением прикончить Радака, ворвался он как раз тогда, когда там находился Страж. Страж, ослепительно улыбаясь, пальцем показал ему на дверь.

– Если Лорды Тени врываются без стука, то Стражам Света наверняка позволительно выставлять их вон, - сообщил он, на ладонь достав меч из ножен.

Не то, чтобы Бару испугался, но, пообещав Стражу что-то очень страшное, развернулся и ушёл, причём, по пути вышиб дверь.

Присутствие графа ничуть ни мешало ни тому, ни другому хозяйничать в замке и приказывать кому попало, но симпатии свои Радак всецело отдавал Стражу. Тот хотя бы не давал взбеленившемуся Бару никого убить.

Радак чувствовал, что ещё немного, и вести о Воине Тени уйдут за пределы дворца. Кроме того, он чувствовал адское желание умолять Хозяина, чтобы тот забрал Лорда Тени. Ещё немного, и Льув просто свихнётся с ним.

После того случая Бару то и дело мелькал позади Радака, что заставляло графа нервно хвататься за сердце и вздрагивать. Чёрная тень пятого Лорда так и грозила ему расправой за оскорбление…

Когда Бару закрыл двери, стало ещё темнее и ещё более душно. Леди Аджит помахивала рукой на себя, пытаясь навеять прохладу. После того, как она переоделась в приталенное бордовое платье с пышной юбкой и кружевными белыми рукавами, когда убрала волосы в сложную причёску, она действительно стала похожа на благородную леди. Хотя некоторая резкость в лице и пылающие огнём глаза наталкивали на мысль, что она привыкла не только нежиться на перинах и приказывать служанкам. Как Радак узнал, она - родственница королевы в своём городе, и род у неё весьма древний и богатый, что пробуждало ещё больше вопросов. Зачем ей, в таком случае, было приходить сюда в столь странном наряде? Немудрено, что стражники поначалу попытались выставить её за дверь!

Страж был по-прежнему в своём белом плаще, что заставляло других недоверчиво коситься на него. Но его нисколько не волновало то, какие мысли появляются в головах остальных, едва они взглянут на белый шнурок. Когда Бару в очередной раз одарил его взглядом, каким самый страшный демон не смог бы посмотреть на своего врага, он спокойно улыбнулся.

Весёлый молодой человек со светящимися глазами, последние два дня своим обществом развлекавший леди Аджит и некую Каитлин, прибывшую из Колдсоула вместе с каким-то угрюмым спутником, оставленным ею за пределами города, сейчас выглядел сосредоточенно и серьёзно. Он изредка встопорщивал вьющиеся непослушно лежащие волосы и вымученно улыбался. О нём Радак мало что знал. Никто из гостей Радака не заговаривал друг с другом о служении Ночи, и по обрывкам его слов и шуток можно было понять, что он откуда-то с Востока, о том же говорил цветастый платок, повязанный на шее - Радак слышал, такие носят холостые мужчины Побережья. Он вёл себя свободно и раскованно, часто смеялся и шутил - до тех пор, пока вместе с остальными не ступил в эту комнатку. Молодой человек своего имени не назвал, но, заигрывая с обеими женщинами, называл себя Батар, что с древневосточного языка переводилось примерно как "прекраснейший". Должно быть, он высоко себя ценил, этот молодой человек, но даже сейчас не чувствовал себя лучше других. Как пересеклись его пути и пути Силы Ночи вряд ли можно предположить.

Каитлин, эта женщина из Колдсоула, выдавала себя за леди, но вряд ли это было так. Она близоруко щурилась, глядя в лица людям, и мало улыбалась. На среднем пальце правой руки была натёрта небольшая шишечка, будто бы она много лет писала перьями. Её спутник исчез в толпе так, что вот уже два дня, как Радак ради интереса дал его описание охотникам за головами, его до сих пор не отыскали. Каитлин сильно волновалась, наверное, сильнее других, руки её чуть дрожали, она прятала их под шалью, в которую куталась, хотя было тепло.

Ещё один человек, тоже не назвавшийся, в непримечательном костюме и с осанкой человека, привыкшего разгуливать по балам, но без тусклого блеска в глазах, который присущ некоторым ловеласам, прислонился к задрапированной стене и всматривался в вошедшего Бару с сомнением. Этот человек прибыл, кажется, с помощью Дара Перемещения, из чего Радак сделал вывод, что он уже бывал в Алвалене. Человек появился прямо перед воротами его дворца, напугав охрану, но сколько Льув ни пытался вспомнить его, у него не выходило. Слишком много лиц за его жизнь промелькнуло перед глазами. Радак предположил, что, должно быть, этот мужчина из тех родовитых, но небогатых людей, что попадают на балы, чтобы покрутиться немного в высшем свете, потому что у них самих нет возможностей жить в роскоши. Человек был мрачен и ни разу пока не сказал чего-либо, что могло бы что-то прояснить в его фигуре.

Диковатый по манерам Драго по своему сложению чем-то напоминал Мтару. Огромная гора мускулов, широколобая, всегда упрямо наклонённая, будто там растут рога и он хочет кого-то ими забодать, голова, недоверчивое и какое-то немного изумлённое лицо, грубые, загорелые руки с множеством шрамов от клыков, звериная манера дёргаться на любой странный звук, крадущаяся походка, нежелание говорить и даже отвечать на самые простые вопросы, только если их задавали ему раз пять подряд, выговаривая каждое слово, выдавали в нём какого-то дикаря, который попал в богатую обстановку города Алвалена и чурается всего, что на его пути встречается необычного. Простая одежда горожанина сидела на нём, как на привыкшем гнуть спину рабе наряд высокородного лорда. Радак был заинтересован этим странным слугой Хозяина, однако задавать вопросы этому "дикарю" - как окрестил его для себя Льув - было бесполезно. Ответы были на таком ломаном, исковерканном Едином, что часто не были на самом деле ответами. Появлялось ощущение, что Драго не просто плохо знает Единый язык, а за всю свою жизнь вряд ли слышал больше, чем пару фраз. Чем этот твердолобый дикарь мог услужить Хозяину, Радак не мог представить даже примерно.

В личности ещё одного гостя графа Радака сомневаться не приходилось. Таисмар Маттака Олема, Предводитель знаменитой конницы Эмералдмора. Воинственное государство Среднего Залесья постоянно вело с кем-то войны, стремясь захватить как можно больше земель. Армии Эмералдмора завидовали многие огромные империи вроде Шавалина. Династия За'ар Маари вот уже много лет пытается переманить его на свою сторону - с Эмералдмором она соседствовала напрямую, и такого Предводителя конницы и ей бы хотелось иметь. Но Таисмар Маттака Олема был верен своей родине, и множество воинственных всадников, а также особые боевые колесницы, одержали уже не одну победу под предводительством Таисмара. Олема был одним из Великих Князей Эмералдмора, но в битвы окунался с головой, словно ни множества жён, ни царских богатств у него не было. Если Хозяин намерен использовать Таисмара Маттаку Олему по прямому назначению, то, нет сомнений, он собирается развязать серьёзную войну.

Воитель Эмералдмора прибыл полтора месяца назад по приглашению короля Бастиана, который успешно наладил отношения с Шавалином и пытался также стать союзником Эмералдмора, на всякий случай. Послом от правителя Эмералдмора стал Великий Князь и по совместительству Предводитель конницы Олема. Радак и представить себе не мог, чтобы этот почётный гость Бастиана оказался слугой Хозяина!

Неприветливый и воинственный, он с презрением взирал на всех остальных, поражая дикостью своего вида. То, что отличало Великих Князей в его родном Эмералдморе любого человека благородной крови здесь повергало в ужас. Простая мелкого плетения кольчуга до колен, белые полоски ткани, обмотанные вокруг ног на манер брюк, и высокие, мехом наружу, мягкие сапоги. Мех, возможно, и был дорогой, пятнистый, но это всё равно казалось дикостью. Кожаные ремни удерживали их на ногах где-то в районе коленей. На плечи его была накинута шуба из рыжего ворсистого меха, в которой если ему и было жарко, то внешне это не было заметно. Пальцы были усыпаны перстнями, а на левой руке у него было множество браслетов, тяжёлых, отлитых из чистого золота, с выбитыми гербами тех владык, армии которых его доблестная конница сминала и сметала со своего пути. Вместо доброго меча в петле на его поясе висела булава, тяжёлая, с большими шипами, которую, кажется, и поднять-то трудно, не то, что размахнуться ей.

Таисмар Маттака носил длинные усы, но бороду брил, как и волосы - только короткий чуб тёмных волос торчал из-под кольчужного капюшона, натянутого ему на голову. В довершение ко всему, золотая серьга в правой ноздре окончательно сбивала любого благородного жителя столицы с толку. Этот человек скорее уж казался им шутом, чем Великим Князем.

Радак понимал, что если разгорится война, то покорить власти Хозяина другие земли будет гораздо проще с поддержкой Таисмара Маттаки. Льув мог бы предположить, что речь будет идти о войне между Эмералдмором и Шавалином, если бы восьмым его гостем не был один из За'ар Маари. Эта парочка - шавалинец и эмералдморец - перебрасывались такими взглядами, что могли бы переплюнуть и Стража с Бару. Шавалин считал Эмералдмор "государством варваров", и норовил отхватить от него кусок повнушительнее.

Во дворец Радака Тау'ган'ар Маари прибыл тайно. С графом Радаком какой-то из многочисленных родственников нынешнего правителя Шавалина разговаривал охотно, о чём угодно, кроме как о клятве Силе Ночи. Тау'ган'ар Маари рассказывал, что Хозяин во время посольства в Алвалене предупредил его, что ему нужно тайно остаться здесь. Отправив в Шавалин всю свою свиту и послание Баэ'кен'ар Маари, правителю Шавалина, что вынужден задержаться. Всё последнее время он скрывался в гостиницах Алвалена, что его очень раздражало, потому что даже для благородных гостей - он представился лордом из Уитмона - не нашлось подходящих условий.

Тау'ган'ар Маари встретил одного из своих заклятых врагов с яростным желанием немедленно вцепиться тому в горло, но Радака от ещё одной драки в его дворце спасло то, что, как лицо королевской крови, Тау'ган'ар не желал причинить хозяину никаких хлопот. Но вот остановить Предводителя конницы Эмералдмора было куда труднее. Он как замахнулся своей палицей, так даже Страж не стал вмешиваться, хотя пытался. Остановить взбушевавшегося Таисмара Маттаку смогла только леди Аджит, смело схватившая его под руку и оттащившая, пока тот малость растерялся, в сторону, завязывая какой-то отвлечённый разговор о том, что она слышала, что в Эмералдморе лучшие во всём Залесье меха. Олема немного остыл, и до сих пор Циэль удавалось его удерживать. Аджит и сейчас держалась за его локоть. Не то, чтобы она боялась, но, по крайней мере, перед появлением Хозяина не начнётся очередная драка.

Стало совсем тихо. Радак с волнением глядел на огонёк.

Бару, обогнув Радака, подошёл к чаше и обернулся к замершим людям. Даже Аджит перестала обмахиваться.

– Хозяин здесь, - громыхнул голос Лорда Тени. Его глаза скользили по их лицам, взволнованным и бесстрастным, лицам разных людей, которые прибыли сюда, чтобы служить. Рука его медленно поднялась над огнём, пальцы сжались в кулак. Языки внезапно взвившегося под самый потолок огня обхватили его руку, но он не обратил на это внимания. Огонь отражался оранжевыми всполохами на чёрных доспехах Лорда Тени. Мгновенно Радак ощутил холод. Сегодня он охватывал с гораздо большей силой, сковывая всё тело и заставляя зубы стучать. Мгновение после нестерпимый жар заставил его содрогнуться. Аджит, неизвестный гость Радака, Тау'ган'ар, Драго и Каитлин задрожали, опуская глаза. По сведениям Радака - он изо всех сил пытался вызнать о своих гостях как можно больше - они были теми его гостями, кто имел Дары Ночи. Вероятно, сейчас, когда Радак чувствовал одновременно жгущий огонь и настоящий ледяной холод, они ощущали её, Силу Ночи, каждой клеточкой своего тела. Ближе всего к нему стояла Аджит, Льув видел, как расширились зрачки, глаза из зелёных стали почти чёрными. Он подумал, что сам выглядит точно так же. В комнатке мгновенно стало нечем дышать. - На колени! - прямо из огня, Бару пальцем указал на пол. - На колени! - повторил он.

Каитлин и Драго, не медля, повиновались. Молодой побереженец Батар торопливо упал на колени, пряча побледневшее ещё сильнее лицо. Аджит замешкалась, вытягивая свою руку из-под локтя Таисмара Маттаки, но движения её тоже были торопливы. Маари, кажется, ещё ни разу не приходилось лежать перед Хозяином ниц, но взгляд Бару хлестнул его не хуже Силы Ночи. Радак не стал задерживаться и тоже встал на колени, и заставил себя не любопытствовать и не пытаться поднять голову и посмотреть, как поведут себя оставшиеся Страж, человек без имени и Олема. Он слышал бряцание кольчуги и короткий звон ножен о плиты пола - они тоже опустились на колени.

Какое-то время не было ничего, кроме внезапного холода, впрочем, тоже не дававшего глубоко дышать. Потом мягкий, усыпляющий бдительность, знакомый каждому в этой комнате голос произнёс:

– Встаньте. Встаньте, я хочу взглянуть на ваши лица. Многие из вас были удивлены, встретив друг друга здесь… Хочу посмотреть, сколько смирения в вас есть, чтобы признать друг друга следующими единой цели…

Краем глаза Радак заметил, как багровеет Олема. Но он быстро подавил свой гнев, зная, что Хозяину этот гнев будет неугоден.

Поднимались они медленно и неловко. Каждый из них часто видел Хозяина, но сегодня у каждого было особенное ощущение. Хозяин почти не казался призраком, на складках его одежды и золотом ободке на шее даже отражались блики огня. Эти люди были готовы служить, он видел это. Но сейчас - вот они, самые верные его слуги. А раньше их были тысячи.

– То, что вы все находитесь здесь, знак того, что я избрал вас. Когда я вернусь в мир живых, вы все будете вознаграждены, - он поймал восторженный взгляд юноши с Побережья и мрачную покорность Великого Князя. Потом обернулся на стоящего зловещей статуей Лорда Бару, склонившего голову, но всё равно выглядящего непримиримо. - И за терпение тоже, Лорд Бару.

Бару вздрогнул. Что ж, это в духе Хозяина - при всех этих недостойных намекнуть на его проступки.

– Я знаю, у вас много вопросов, - продолжил Хозяин. - Но вы зададите их потом. Для начала, вы должны узнать, что день моего возвращения грядёт. Он уже близок. И мне нужно, чтобы вы все успели подготовиться к этому дню, - он поплыл над полом мимо мгновенно вытягивающихся перед ним людей и остановился напротив Стража Света. Тот выдержал его взгляд несколько секунд, и после этого склонил голову. - И чтобы вы все были к этому дню живы, - добавил он, смеясь. - Если, конечно, кто-то из вас не подведёт меня, - голос Хозяина стал ледяным, Радак почувствовал, что стал дрожать сильнее. - Может быть, кого-то из вас терзают сомнения в моём могуществе? Или кто-то из вас желает переметнуться к Силе Дня, ища там спасение оттого, что вам стало страшно?

Повисла тишина. Напряжение стало особенно ощутимо. Страж перекинулся быстрыми взглядами с Бару, Тау'ган'ар коротко посмотрел на Олему, обменялись взглядами человек без имени и леди Аджит. В другой момент Радак задумался бы о последнем, но только не сейчас.

– Я служу и буду служить вам до последней капли крови, Хозяин, - первым очнулся Страж. Он снова опустился на колени, и мало кто заметил снисходительную улыбку на лице Хозяина.

Эти слова эхом повторялись остальными. Радак произнёс их, как молитву, ощущая внутреннюю дрожь.

– Вот и прекрасно, друзья мои, вот и прекрасно, - Хозяин нахмурился. - Поднимитесь, так мне будет удобнее говорить с вами, - приказал он. - Итак, вы должны знать две вещи. Первая - вам необходимо продолжать скрывать своё служение Силе Ночи, как прежде, пока я не решу, что пора открыться. Вторая - то, что я с этого момента скажу вам, будет касаться каждого из вас, и другие этого не услышат. Каждый получит задание, которое обязан будет выполнить в те сроки, которые я укажу. Но одно задание будет общим для всех, - Хозяин простёр к огню руку, и тот стал ещё сильнее, скрывая за собой Воина Тени. В огне появились три лица. Один - мальчишка, очень похожий на Хозяина, второй - юноша постарше, с интеллигентными, немного женскими, чертами лица, светлыми волосами, забранными сзади в короткий хвост, грустными серыми глазами и тонким белым шнурком на шее, и третий - почему-то Радак решил, что этот человек может быть Воином Тени. Грубоватое, воинственное, с выдающимися угловатыми скулами, упрямым ртом, чуть приоткрытым в оскале. Верхние клыки выступали, придавая ему сходство с хищником, белые брови, ресницы и длинные белые волосы. На лице были какие-то чёрно-серые татуировки. - Если, - начал Хозяин, - вам встретится этот мальчик - удерживайте его у себя… если сумеете, - лукаво сверкнув глазами, добавил он. - Этот мальчик мне нужен. Удерживайте, но не силой. Уговорами. Попытайтесь склонить его к Силе Ночи - у мальчика есть Дар Ночи, - Хозяин немного полюбовался на лицо мальчика и продолжил. - Этот же юноша - истинный Хранитель, как вы все заметили. Он нужен мне живым, хотя церемониться с ним не стоит. Непременно - живым, - повторил он. - Если кто-то из вас станет причиной его смерти - лучше пусть убьёт себя сам. А этот человек - один из моих Лордов, который предал меня, - лицо Хозяина исказилось. - Убить его у вас вряд ли удастся, но каждый из вас обязан чинить на его пути всяческие препятствия. Но мне понравится, если вы его убьёте.

Кровожадно сверкнули глаза Таисмара Маттаки, когда он ещё раз бросил их взгляд на третье лицо, чтобы лучше его запомнить. Драго проследил за рукой Хозяина с интересом, но глаза его отображали непонимание. Кажется, он плохо понимал, о чём идёт разговор.

– Запомните этих людей, - Хозяин опустил руку, но лица не исчезли. Вопросительно глядел на собравшихся мальчик, грустно - юноша, озлобленно - мужчина. - А теперь, мне пришла пора с каждым из вас поговорить по отдельности, - глаза его остановились на Аджит. - Тебе, кажется, уже знакомы двое из них, да, Циэль? - она вздрогнула. Кажется, никто и не заметил, что Хозяин обратился к ней.

Сегодня она особенно сильно ощущала Силу Ночи. Это было болезненное и великолепное чувство.

Остальные видели только, что на лице Аджит появилась сосредоточенность и странная радость от возможности послужить Хозяину. Что-то она говорила - они видели, как шевелятся её губы - но никто не слышал, что именно. Она дважды охотно кивнула, потом низко поклонилась чему-то невидимому. Для них Хозяин исчез - вдруг испарился. Но он возникал перед каждым, и каждому говорил своё.

– Итак, граф Радак, кажется, Лорд Бару принёс тебе немало трудностей…

– О, Хозяин, - простонал Радак. - Я молю вас, пусть он уйдёт!

– Да, у него трудный характер, - насмешливо посмотрел Хозяин на Лорда Тени. - Однако я не могу обрадовать тебя, - деланное сожаление появилось на его лице. - Он нужен мне в Алвалене.

– Пожалуйста, Хозяин, пожалуйста, только не в моём дворце! - Радак опустился на колени вновь, ощущая готовность сделать что угодно, лишь бы больше никогда не видеть пятого Лорда Тени. - Он или… или убьёт меня, или всем станет известно о нём! - воскликнул он отчаянно.

Хозяин продолжал равнодушно оглядывать упавшего на колени графа.

– Тебе не стоит указывать мне, что делать, - наконец, проговорил он. Голова Радака безвольно поникла, из глаз исчезла всякая надежда. - Он будет в твоём дворце, потому что больше в Алвалене нет такого места, где он может быть мне полезен. Но я пойду тебе навстречу, друг мой, - он усмехнулся. - Лорд Бару, - позвал Хозяин, и Бару мгновенно понял, что видит Хозяина вновь и слышит его. До этого он видел только, как упал на колени Радак, умоляюще глядя в пустоту. Бару даже вполне ясно предполагал, о чём Льув просит Хозяина.

– Да, Хозяин? - Лорд заметил огонёк в глазах Хозяина, но вряд ли мог осознать, чьё именно положение сейчас больше веселит его господина.

– Граф Радак жалуется на вас, Лорд. Всё-таки вы у него в гостях, ведите себя, как подобает гостю.

Радак побледнел, затаив дыхание. Всё, теперь Бару шкуру с него спустит, не видать ему спокойной жизни, как своих ушей.

Вспыхнул, но быстро успокоился, Лорд Тени. С негодованием посмотрев на Радака, он поклонился Хозяину:

– Как вам будет угодно, Хозяин.

В этот миг Радак ясно заметил, что Хозяин перестал быть виден Бару. Зато на Радака он продолжал смотреть, и в глазах его была ярость.

– Тебе пора заняться более серьёзными делами, чем усмирение Лорда Тени, друг мой, - Хозяин Ночи посмотрел на Радака, но позволения подняться не последовало. - Замашки короля Бастиана мне не нравятся всё больше. Если, когда я вернусь, он будет по-прежнему править, пожалуй, Алвален будет мне вшивым союзником, пока я не захвачу его силой.

Радак задержал дыхание. Неужели…

– Да, друг мой. Мне хотелось бы, чтобы ты свергнул Бастиана как можно скорее. Люди пойдут за тобой, многие из двора - тоже. Мальчишка всем порядком надоел, лучше избавиться от него сейчас. Ничего не растягивай, действуй быстро. Я обеспечу тебе поддержку гвардии, друг мой. А когда ты сам станешь королём Алвалена, она будет подчиняться тебе и без моей помощи.

– О, Хозяин, - прошептал Радак. Мечта всей его жизни вот-вот могла исполниться. Корона короля Алвалена на его голове! Что может быть желаннее? - Благодарю вас, Хозяин… Я не подведу вас…

– Уж постарайся, - ответил Хозяин, и на этот раз Радак услышал в голосе угрозу. - Трон Алвалена достанется тебе, только если ты будешь мне верен.

– Я служу вам до последней капли крови, Хозяин! - повторил Радак клятву, и в этот миг Хозяин исчез.

Радак поднялся с трудом, сдерживая волнение. Скоро настанет час, когда не мальчишка Бастиан за всё ответит!

Вздрогнул Драго, отрывая глаза от пола и глядя куда-то в пустоту. Он слушал молча и сосредоточенно, изредка кивая, но если до сего момента Радаку было любопытно, что там говорит Хозяин другим своим слугам, то сейчас ему не было до этого никакого дела.

Даже ненависть в глазах Бару больше не страшила его. Нет, Лорд не убьёт его - сам Хозяин поставил его на место… Радак нужен Хозяину, нужен, он подарит ему Алвален…

Льув опустил веки. Ему померещилась тяжесть короны на голове, но он отогнал это видение. Ещё много нужно сделать… Но с ним поддержка Хозяина Ночи. Это значит, что Радак станет королём Алвалена.

Последним разговаривал с Хозяином Страж Света. Он поклонился пустоте, и на её месте появился, наконец, видимый всем призрак Хозяина.

– А теперь мне хочется представить вам тех, кто будут сопровождать некоторых из вас. Вам придётся задавать кому-то вопросы, к тому же, они будут передавать мои распоряжения, когда я не смогу сделать этого.

Несколько чёрных вспышек поблизости с Лордом Бару могли бы ослепить своей темнотой. Чёрное сияние исчезло, и кое-кто, не выдержав, сдавленно что-то воскликнул.

Рядом с Бару стояло ещё трое. Несомненно, Воины Тени. Радак плохо мог разглядеть их, его мысли были смешаны и почему-то болезненно-коротки. Он ни на чём не мог задержать своего внимания.

– Первый Лорд Тени Четтер, второй Лорд Тени Котли и четвёртый Лорд Тени Нейцер, - в голосе Хозяина ясно была слышна насмешка над опешившими слугами. Никто не ожидал, что здесь вдруг могут появиться ещё три Лорда Тени. Лорды поклонились Хозяину и все, как один, с большими сомнениями и презрением во взглядах покосились на замерших гостей Радака. - Леди Каитлин, Лорд Четтер будет сопровождать вас в Колдсоул. Думаю, вы понимаете, зачем.

– Да, Хозяин, - нерешительно пискнула Каитлин, щуря близорукие глаза на всех Лордов сразу, не зная, о котором заговорил Хозяин.

– Ставу Драго, тила разето инт раву заки Матен Нейцер, - в глазах Драго снова вспыхнул интерес к происходящему. Он склонил свою огромную голову. - Тила сан барата.

– Манн сан ставин граата бавин, - его голос прозвучал резко и неприятно, но негромко. - Матен Нейцер ната гори ман бавин.

– Тила ставин пратана блан. Тила раву заки грана манн бавин, - Хозяин сделал рукой жест, говорящий о том, что больше вопросов последовать не должно. Покорно вздохнув, "дикарь", кем он, кажется, и оказался, несмотря на незначительное знание Единого языка и обычную одежду, снова уставился в пол.

– Элинин, - молодой человек, называвший себя Батаром, вскинул глаза на Хозяина. Его щёки обрели прежний здоровый румянец, как будто после разговора с Хозяином он ожил или встал после продолжительной болезни, - Лорд Котли будет сопровождать тебя на Побережье.

– Как пожелаете, Хозяин, - юноша бросил заинтересованный взгляд на Воинов Тени и о чём-то задумался.

– Что ж, некоторым из вас придётся пробыть здесь дольше, чем остальным, - Хозяин говорил насмешливо, ему всё ещё забавно было наблюдать за лицами своих слуг. Один Воин Тени, Бару, и так порядочно напугал их. А то, что Воинов в момент стало четверо пугало их, пожалуй, ещё больше. - Из Алвалена выбирайтесь, как сможете, но постарайтесь не сложить здесь головы. Вы мне все нужны, друзья мои, - он чему-то засмеялся и исчез.

* * *

Тия поёжилась, закутываясь плотнее в тёплый большой плащ, который дал ей Лимас. Это была уже вторая ночь в пути, и она была такая же холодная, как и первая.

– Мы же верхом, - пожаловалась она, глядя на большую фигуру кузнеца-тераика, ворошащую веткой костёр. - А он идёт пешком, и вышел ненамного впереди нас! Почему мы до сих пор его не догнали?

Лимас поднял на неё глаза и, пожав плечами, предположил:

– Может, он пошёл в другую сторону.

– Нет-нет! Он точно в горах! Он их обожает, эти горы! Жить без них не может! - сердито ударив кулачком по земле, Тия пододвинулась ближе к костру. - Он туда пошёл!

– Он знает их лучше нас. Мы прошли вдоль подножия и ненамного поднялись вверх. Может, он пошёл выше.

– К Алтарю? - спросила Тия, и прикусила язык. Лимас ничего не знает и не должен знать!

– Ты знаешь, где находится Алтарь? - насторожился Лимас.

Тия сделала удивлённое выражение и проговорила, округляя глаза:

– Конечно! Все знают! Наверху гор, - она указала пальцем наверх и тут же засомневалась: не переиграла ли? Лимас, конечно, принимает её всего лишь за мало что соображающую в жизни маленькую девочку, но ей-то надо казаться совсем другой… Но нет, Лимас ничего не заподозрил. Усмехнувшись он снова разворошил угли.

– А брат твой знает?

– Он тут много чего излазил, - не стала врать Тия. - Может, он и был в Алтаре!

– И не рассказал тебе? - хмыкнул Лимас.

– Мы с Сати никогда не дружили, - призналась Тия. - Он считает меня за малявку такую-сякую, а на самом деле это он - набитый дурак, вот и всё, - она поджала губы. - Но я за него волнуюсь. Понёсся Свет знает куда! Кто его просил?

– Он меня испугался, глупый, - Лимас закинул назад свою огромную руку и почесал спину под рубашкой. - Но я его понимаю. Неприятное это дело, когда на тебя охотятся тераики…

Уходя от опасной темы, Тия торопливо спросила:

– А почему вы ушли от тераиков? Ну… Вам так плохо жилось? - она наивно похлопала ресницами. Ей действительно было интересно.

– Я был Убийцей, Тия, Убийцей. Это не очень приятное дело, - он задумчиво глядел на костёр. Лицо его было грустное, а глаза подёрнуты дымкой. Он углубился в воспоминания. - У меня была семья - мать, отец и два брата, - он слабо и горько улыбнулся. - Мой отец тоже был Убийца, я редко видел его дома. Мой старший брат однажды нагрубил Чувствующему, и его заставили стать Приносящим Жертву, - Лимас скрипнул зубами. Тия удивлённо подняла брови. Она уже примерно поняла, что такое Приносящие Жертву, прошлой ночью она расспрашивала Лимаса подробнее о тераиках. Неужели, с ним могли сотворить такое, только потому, что он нагрубил?! - У нас суровые обычаи, Тия. Его увели из дому, и он больше никогда не вернулся. Он не помнил нас… Однажды я видел его, их вывели,… - он скривил лицо, - вывели погулять из шатра, в котором они жили. У него было пустое и блаженное лицо… Я так надеялся, что он счастлив - счастье было в его глазах, но было ли оно в его сердце… Они отобрали у него память - самое дорогое, что может быть у человека. Отобрали силой - он не желал становиться Приносящим Жертву. Он готов был умереть, но не становиться им… Когда вернулся отец, он сначала не поверил. Он был в гневе, отправился к Чувствующим и потребовал платы за загубленного сына. Так как его забрали без разрешения отца, плата была заплачена - несмотря на то, что Чувствующих никогда не делают Приносящими Жертву, того… перевоспитали, - он тяжело вздохнул. - Но вряд ли отцу стало от этого легче. С тех пор его перестали посылать на задания, и он жил с нами… Второй мой брат посвятил себя мирной жизни, а за мной в один момент явились Учителя. Отец был бы против, если бы я не попросил его не протестовать против моего обучения. Мне было скучно и страшно дома, где повсюду была память о Гати, моём старшем брате, и я думал, что если я буду далеко, то эта память не будет преследовать меня. Кроме того, я надеялся, что если я стану Убийцей, никто не сможет заставить меня вдруг стать Приносящим Жертву…

Он замолчал, и Тия его не торопила. Какие же они там злые, эти Истребляющие Зло.

– Быть Убийцей это значит не иметь жалости. Слугой Зла могла оказаться королева или юная девочка, соблазнённая духом Хозяина, юноша с открытым лицом или даже Страж Света… С последним я, конечно, преувеличил, - успокоил Тию Лимас, но Тия хорошо помнила Наделённого Стража Стемарка. - Убийце запрещено убивать невинных, только слуг Зла, то есть тех, кого вы называете слугами Ночи. Если Убийца лишал жизни невиновного, у него было два выхода - убить себя или стать Приносящим Жертву. Поэтому тераик, покусившийся на жизнь Сати, узнав, что у того на шее цепочка со знаками четырёх ночей ритуала Изгнания, убил себя. Другой выход у него был - потерять память и потом, в конце концов, превратиться в кровожадного призрака…

– Вы путешествовали по миру, мастер Лимас? - спросила Тия. Лимас уже не протестовал против "мастера", и научился даже не обращать на это внимания.

– Я побывал во многих местах. Даже на Побережье, и в шатрах Среднего Залесья, - глаза у Тии восторженно заблестели. - Я много где побывал, но повсюду я понимал, что не могу быть Убийцей. Я умел убивать, но не имел желания. А однажды я… Однажды я убил невиновного.

Тия испуганно посмотрела на него. Она постоянно забывала, что кузнец Лимас был Убийцей у тераиков, почему-то он не ассоциировался у неё с человеком, убивающим кого-то. Он был большой, сильный, но… не злой.

Лимас закинул назад голову, закрывая глаза.

– И тогда я понял, что не могу убить себя. Несмотря на то, что моё прегрешение было велико, я не мог убить себя, и я не мог заставить себя вернуться. Чувствующие быстро поняли бы, что я убил не того… Они это чуют. Я не желал стать таким, как Гати. Поэтому я решил исчезнуть. Уйти. Я нанялся в подмастерья к кузнецу, а потом приехал в самый отдалённый уголок, который нашёл - к вам в деревню, - Лимас открыл глаза и улыбнулся, глядя на бледную Тию. - Прости, я тебя напугал.

– Нет, нет, - прошептала она. - Вам, наверное, трудно было бросить дом и уйти в никуда?

– Я тоскую по матери, - вздохнул Лимас. - Но меня, наверное, уже похоронили там,… - поймав её вопросительный взгляд, он пояснил. - Если кто-то не возвращается с задания в течении трёх лет, его вещи сжигают. Как бы хоронят его. Для них, я мёртв… И умер я для них с честью, - он тряхнул головой. - Не будем об этом. Тия, понимаешь, если вдруг тераики увидят меня и узнают, они, вполне возможно, причислят меня к слугам Ночи моментально. И убьют.

– Но почему вы тогда… оделись, как тераик? - спросила Тия.

– Это обычай. Убийца покидает дом и отправляется убивать только в традиционной одежде. Я считаю, что мой дом теперь там, в нашей деревне, - он сделал упор на слово "нашей". - И я ушёл оттуда, чтобы туда вернуться - моя старая одежда осталась там.

– А-а,… - понимающе протянула Тия, не очень хорошо понимая, почему, если боишься, что тебя узнают, надо вешать на себя табличку с надписью, кто ты да почему тут.

– Сати должен попытаться спрятаться от них. Может быть, к этому времени Чувствующие поймут, что ошиблись, и отзовут Убийц…

"Поймут они, - горько подумала Тия. - Они почувствовали Дар Ночи в Сати! Ну почему он не мог пройти мимо того трупа да забыть про него?! Длинный оболтус, вот он кто! - сердито нахмурилась Тия. - И нарвался на Силу Ночи… О, да защитит нас Сила Дня!"

– И я должен найти его, чтобы, в случае чего, защитить. Он не должен бояться меня, я уже не Истребляющий Зло. Я такеец, но не тераик, - Лимас заметил сонливость в глазах Тии и усмехнулся. - Скажешь ему, ладно? Мне он не поверит.

– Да, ма-астер Лимас, - она зевнула. - Холодно…

– Ложись спать, завтра встанем пораньше… Ты уверена, что не хочешь вернуться домой? - уточнил он.

– У меня,… - зевая, забормотала Тия, - есть к этому… рослому ослу… много… вопросов… Я ему… покажу… убегать,… - она легла на свой узелок головой и сонно зашептала. - Мне надо… Я знаю…

Лимас заботливо поправил свой плащ, укрывая девочку, и тяжело вздохнул. Он не должен был брать на себя ответственность и за неё. Но одно он должен сделать точно, и Тия, как бы это цинично не звучало, поможет ему в этом, сама не догадываясь. Она приведёт его к Сати, должна привести.

Он должен узнать, откуда в Сати может быть Сила Ночи. Ведь Чувствующие никогда не ошибаются.

* * *

Сати спал, сжимая в руке кинжал, и отчаянно мечась по земле, рискуя свалиться вниз с широкого плоского плато, на котором заночевал.

Боль пронзала его позвоночник, заставляла его дрожать. Во сне смеялся и грозил мучениями, уговаривал и обещал великое могущество мужчина с его лицом… Но боль была настоящей.

Сон отступил лишь под утро, когда небо окрасилось в бледно-розовый цвет. Раскинув руки, на самом краю утёса лежал мальчик, и даже несмотря на ушедший кошмар, его губы шептали одно и то же.

"Я не слуга Ночи. Я не слуга Ночи. Я не слуга Ночи".