Оборотень по объявлению. Альфа ищет пару

Наталья Буланова

 

Оглавление

АННОТАЦИЯ

ГЛАВА 1

ГЛАВА 2

ГЛАВА 3

ГЛАВА 4

ГЛАВА 5

ГЛАВА 6

ГЛАВА 7

ГЛАВА 8

ГЛАВА 9

ГЛАВА 10

ГЛАВА 11

ГЛАВА 12

ГЛАВА 13

ГЛАВА 14

ГЛАВА 15

ГЛАВА 16

ГЛАВА 17

ГЛАВА 18

ГЛАВА 19

ГЛАВА 20

ГЛАВА 21

ГЛАВА 22

ГЛАВА 23

ГЛАВА 24

ГЛАВА 25

 

АННОТАЦИЯ

Станислав Суворов, альфа стаи волков, уверен — он легко найдет девушку, которая, как показали результаты программы совместимости, подходит ему на 99 %. Он переворачивает городские базы данных, нарушает закон в поисках человеческой девушки, и все впустую. А надо всего лишь посмотреть себе под нос…

 

ГЛАВА 1

ЛОГОВО ЛИС…

Я вздрогнула от смс: «44.22.341 — совместимость 99 %»

Это сообщение я ждала много лет, прожигая взглядом экран мобильного. Пару раз мне снилось, как приходит заветная весточка, и я парю от радости, будто на крыльях. А потом я перестала ждать, отчаялась. Удалила приложение, зная, что информация все равно повисла в общей сети. И, честно говоря, еще долго надеялась найти своего запоздалого принца.

А сейчас — я почти помолвлена, эта новость — как гром среди ясного неба… Девяносто девять процентов совместимости?! Кто бы мог подумать?!

Нет-нет, это просто глупая шутка! Скорее всего, один из братьев в очередной раз взломал мои файлы и…

Разум перекрикивал внутренний голос, вопя, что это невозможно. Если только они не нашли способ влезть в мою голову. В бедовую мою головешку, которая десять лет назад решилась на отчаянный поступок — скачала приложение по поиску идеальных пар, замаскированное под обычную игрушку, и ждала чудо. Но оно не обрушилось с небес на землю.

И вот теперь… К чему?

В душе я практически смирилась с кандидатурой Леши, как своего будущего супруга. Рассчитывала пусть и не на сумасшедшую любовь, но на уважение и дружбу в нашей паре. А теперь голова кругом только от одной мысли: где-то там есть ОН. Идеал. На девяносто девять процентов. Да это издевательство какое-то!

Не надо было настраивать оповещения в случае положительного результата! Оставалась бы в счастливом неведении, что у практически идеального партнера…

— У него есть мой номер! — паника захлестнула с головой! Я знала, как работает эта система. Мои братья не только ее изобрели, но дорабатывали и тестировали.

— А? Что ты сказала, Катюш? — ко мне наклонилась тетушка, и я сообразила, что произнесла последнюю мысль вслух.

— Ничего, — выдавив из себя улыбку, отвела глаза в сторону. Казалось, что если задержать взгляд подольше, то мои мысли станут достоянием общественности.

Тетя Алла была достаточно грациозной дамой, несмотря на свои немалые размеры. И когда она мягко приземлилась на стул рядом со мной, тот даже не скрипнул. Перекинулась с дядей Борей, своим супругом, встревоженными взглядами и повернулась ко мне.

— Мне тоже это совсем не нравится, дорогая, — шепотом сказала она. — Но их последняя выходка, согласись, уже ни в какие ворота не лезет!

Сегодня в нашем доме шумно, как никогда. Местные стены не знали тишины, но этим вечером они сотрясались от гомона десятков мужских голосов. И причиной тому были «горячо любимые» волки. Опять!

Отец, как глава клана лис, старался услышать каждого. Но это было сравнимо подвигу.

— Сколько мы можем это терпеть?! — громче всех возмущался Григорий, главный помощник папы и казначей клана. Обычно его спокойствию мог позавидовать даже удав. Красные щеки, всклоченные волосы и съехавшие на кончик носа очки — все говорило о том, что мужчина был на грани нервного срыва. Судя по всему, серые перешли все допустимые границы, а я до сих пор не знала, в чем дело. — Пора покончить с этим беспределом, Дмитрий Иванович! Посмотрите! У нас полно мужчин, горящих желанием оторвать серые хвосты! Неужели мы и в этот раз закроем на все глаза?!

— Потише, Гриша, потише, — отец — само спокойствие, как и всегда. — Этим мы только положим начало вражды. Нас все еще мало, рисковать женщинами и детьми мы не можем.

— А если мы не дадим отпор, то их уведут у нас из-под носа! — волну возмущения подхватили и другие молодые лисы. — Нам надоело работать на волков и медведей! Новые разработки тут же оказываются в их загребущих лапах! И все мало! Теперь они добрались до денег клана!

— Николай, не напомнить ли мне, кто нашел твоего сына, когда была потеряна вся надежда? — глава знал, как сбавить градус напряжения и воззвать к разуму. Я даже загордилась им, несмотря на личную неприязнь к волкам.

Все последние сутки я была так охвачена последним проектом, что не вылезала из кабинета. Маша отправила меня спать, когда застала клюющей носом за клавиатурой. Я пробыла в царстве Морфея всего пару-тройку часов, как шум из зала привлек меня.

— А что произошло? — спросила я, чувствуя, что могу получить от тетушки все ответы.

Никакой симпатии волки у меня не вызывали. Постоянно вмешиваясь в жизнь нашего клана, они служили вечным раздражителем для лис. Однако такой взрыв возмущения был на моей памяти впервые. Честно говоря, обычно мы молчали в тряпочку.

Тетя Алла повернулась ко мне с таким видом, что мне стало стыдно за свою неосведомленность. А потом, видимо, не наговорившись вволю на эту тему, с радостью поделилась:

— Волки залезли в нашу внутреннюю сеть! — видно было, что ее одновременно раздирало от возмущения и восхищения.

— Не может быть! — такому я не могла поверить. Вскрыть нашу систему было практически невозможно. Без скромности могу сказать, что наш клан был самым новаторским и продвинутым не только среди людей, но и оборотней. Но чтобы волки додумались до такого?!

— Именно! Ты думаешь, они на этом остановились? — тетушка стукнула кулаком по столу, но в царившей сумятице звук моментально поглотился. — Они сняли с наших счетов все деньги! Почти до сердечного приступа Григория довели! А через десять часов вернули обратно, как не бывало!

От такой новости я даже про недавнее сообщение позабыла. Невероятная наглость! Серые, как не прискорбно это звучит, просто утерли нам нос! Теперь понятна ярость мужчин! Ведь виртуальное пространство всегда было за нами!

А ведь я могла попробовать отплатить им той же монетой! Моя последняя разработка, при небольших модерациях, могла бы вскрыть доступ к счетам волков…

— Ты чего улыбаешься? — с сомнением протянула тетушка, подозрительно осматривая меня с головы до ног. Проверяла на вменяемость, что ли?

Но она не подозревала, что обычно тихая племянница задумала месть. И пока никто не узнает. Я попробую сделать это сама, чтобы в случае провала не подвести чьи-то надежды.

— Завтра я назначу встречу Стасу Суворову! — прогремел голос отца, отвлекая от размышлений. — На нейтральной территории!

— Я с Вами! — не сомневалась, что Алексей, сын Григория, вызовется первым. Так и произошло. Собственно, именно он и считался моим негласным женихом. Мужчина давно пытался привлечь мое внимание, а я все ждала настоящей любви. Но годы шли, и последнее время давление со стороны отца стало нестерпимым.

Конечно, где это видано, чтобы лиса в двадцать восемь лет была одна!

Раньше бы меня силой заставили сделать выбор. Хорошо, что такие времена прошли с изобретением программы по поиску идеальных пар для оборотней среди людей. Видимо, именно из-за моих слез братья и взялись за ее разработку.

Раньше я считала: выйти за нелюбимого — смерти подобно. Только не знала, что у медали есть и вторая сторона — много мужчин благодаря нововведению нашли себе спутниц жизни, сокращая численность холостяков.

А мое сердце не екало годами. Сколько бы я не путешествовала с отцом по кланам, в другие города, ни разу меня не пронзила стрела амура. Иногда мне казалось, что я бракованная.

Даже первая любовь, о которой так трубят на каждом шагу люди, обошла меня стороной. Но мама говорила, что у оборотней она одна — на всю жизнь.

Я тяжело вздохнула, посмотрела на отца. Ничего, папа, я попробую заткнуть за пояс волков! Пока я еще не вышла замуж — могу рискнуть!

Уверенность крепла во мне с каждым вздохом. Быстро извинившись, я попрощалась и тихо покинула общий зал.

Наше «лисье логово» располагалось под магазином сувениров и приколов «СувениРАЙз». Название казалось мне нелепым закосом под иностранщину. Но тетке нравилось имя ее детища. У них с дядей Борей не было детей, но они не унывали. Вечно деятельная Аллочка взяла на себя ведение магазина и шефствовала над всеми человеческими девушками, которых ввели в нашу семью в качестве жен. Помогала им адаптироваться к «лисьим» реалиям и следила за соблюдением правил.

До изобретения программы наши мужчины заманивали человечек в клан. Но часто неудачно — новая семья не имела потомства.

Теперь почти никто не проворачивает подобного. Программа позволяет подобрать пару с минимальными рисками. Нужен только один звонок — и данные о хозяйке уже в базе. И наши мужчины с радостью бросились обзаводиться парами, увеличивая численность клана.

Иногда во мне шевелилась обида: почему программа ориентирована на мужчин? Как бы братья не оправдывали себя, что у девушки-оборотня всегда найдется из кого выбрать, я была живым примером обратного. Их идея помочь мне в один момент сменила курс, как только они поняли, что сулит проект. И благо клана, как всегда, вышло на первый план…

Опустив взгляд на телефон в руках, я судорожно сжала его пальцами. Надо быстрее попасть в свою комнату и удалить информацию о себе из общей базы. Теперь в моей жизни нет места фантазиям! Хватит грезить о несусветном!

Странное чувство при этом грызло меня изнутри. Наверное, это давно забытая надежда, которой надо сказать решительное «нет».

Я поторопилась свернуть по коридору, стараясь ни с кем не столкнуться. Народу в родной обители в последние годы становилось все больше и больше. Чаще и громче звенел детский смех и отскакивал от стен громкий плач малышей. Но я не сомневалась, что в нашей норе хватит места всем!

На цокольном этаже, аккурат под магазином, располагались жилые блоки нашего клана. Здесь обитали только члены пяти огромных семей. Все остальные жили поблизости, в подвалах других домов. А благодаря сети разветвленных коридоров мы всегда могли быстро добраться друг до друга.

Почему, спросите вы, мы спрятались так глубоко? Некоторые инстинкты лис сильнее нас. Природа брала вверх во многом. Мы сильно отличались от людей не только характерами, но и повадками. Что уж говорить о том, что мы превращаемся в рыжих, серых и черно-бурых пушистых зверьков?

Сумерки и рассвет — наше любимое время для прогулок во второй ипостаси. Недалеко от нашего убежища находится небольшой прудик — излюбленное место лис. И крошечный парк. А для больших прогулок мы выезжаем за город и резвимся на природе вволю, пока внутренний зверь не притихнет. И так до следующего лисьего бунта.

На мой взгляд, мы лучше остальных оборотней могли справиться со своим вторым «я». Никаких неоконченных трансформаций в пылу ссор. Никаких поцарапанных диванов в разгар любовных игр. С детства нам вбивалось в голову, что мы самые разумные, оттого и самые продвинутые в планах технологий среди двуединых.

И именно поэтому для меня было делом чести обставить волков! Ответить им той же монетой!

Но сначала — данные — я должна хотя бы попытаться их стереть! Прошли времена, когда я верила, что найду своего принца. Теперь же не сомневалась, что явись он сейчас, то непременно бы меня разочаровал. Нет в мире идеалов! Даже на девяносто девять процентов!

Моя комната была небольшой, зато я не делила ее ни с кем. Другие свободные девушки из клана не могли похвастаться подобной роскошью. Но я, как дочь главы клана, а еще, сообщу вам по секрету — его единственная дочь среди девяти детей, смогла выпросить для себя личную территорию.

Обстановку в ней можно было смело назвать спартанской, если бы не куча металлических изделий, занимающих все видимые и невидимые поверхности. Простая кровать, маленький стол с компьютером и шаткий стул, комод для вещей и целый стеллаж моих любимых технических примочек.

Ха, это вы еще не видели наш с Машкой кабинет! Передвигаться там можно только на цыпочках. А местами приходилось совершать такие акробатические номера, что цирковые артисты бы обзавидовались.

Я села за стол и принялась за дело.

Вот уж не думала, что придется опять залезать в изобретение братьев, но что только не сделаешь ради спасения собственных нервов! Пальцы слегка подрагивали, выдавая внутреннее смятение, но я глушила все попытки тлеющей надежды достучаться до меня. И с упорством мула пробивала защиту программы.

Легкая испарина на лбу и пара часов личного времени были небольшой платой за то, чтобы убрать свои данные из сети. Оставалось надеяться, что моя почти идеальная половинка не оказалась настолько быстрой, чтобы успеть выцепить нужные контакты.

Совсем не мило хмыкнув, я посмеялась над собой и поспешила к подруге. Пожалуй, она единственная, с кем я могу поделиться своим планом мести. Да и ее помощь и знания не будут лишними! Если нам повезет, то мы уже к завтрашнему дню сможем испортить аппетит волкам так, чтобы их самоуверенность немного сдулась!

 

ГЛАВА 2

Маша услышала мои шаги заранее. Когда я тихо открыла дверь, на столе дымилась чашка чая. Вокруг изящной ручки небрежно закручена веревка от чайного пакетика — мы с подругой не были фанатками церемоний.

— Не удалось поспать? Впрочем, ты как раз вовремя! Смотри, я нашла ошибку, которая не давала закончить. Сущая мелочь, но теперь все идет как по маслу! — она подвинулась, давая мне возможность подойти к столу.

Забыв обо всем, с головой окунулась в работу над своим детищем. Маша помогала дорабатывать проект, проникнувшись ничуть не меньше моего. Она с таким успехом находила мелкие нестыковки, что я считала нас просто идеальной рабочей парой.

— С ума сойти! Кто бы мог подумать! — я не поверила своим глазам, с открытым ртом наблюдая за «полетом» последней разработки. — Просто скорость света! Никто не успеет пресечь доступ! Нас не догонят!

— Жалко, что мы не можем это прочувствовать на практике! — Маша с досадой покачала головой. Посмотрев на выражение моего лица, уже не сводила глаз: — Так, ты что задумала?

— Тебе не понравится! — пообещала я, смотря на растерянное лицо коллеги. — Сначала. А потом, если все получится, мы сможем праздновать победу всем кланом!

И поспешила рассказать Маше о своем маленьком плане «по захвату мира». И, конечно же, она отказалась. Возмущалась, открещивалась от участия, но потом все равно согласилась. А я так и знала. В этом была вся Машка. Она никогда бы не оставила меня одну.

В эту ночь у нас развернулась настоящая битва! Не знаю, кто стоял по ту сторону, но нам вставляли палки в колеса. Блокировали на ходу, но мы были быстрее!

Волки вычислили наше местоположение, отключили питание, но лисы — хитрый народ. Генераторы работали целую ночь.

К утру баталии и не думали утихать. Мы взломали счета и перевели деньги в пользу благотворительной организации по охране лис. С последней командой программе, свет от генераторов в логове потух.

Странно, а мощности должно было хватить на несколько дней!

— Мы это сделали! — Маша чуть не удушила меня в объятиях.

До нас сквозь запертую дверь стали долетать возбужденные голоса и звук быстрых шагов. Давно ли царит такая суматоха?

— Это из-за нас?

— Вряд ли, — понадеялась я. — Из-за нас вырубили свет. А вот переполох — да!

— Нас вычислили? — Маша забавно поджала губы, и ей не надо было произносить вслух, что она имеет в виду волков.

— Определенно, — пришлось признать — выключение света в городе просто не может быть таким шикарным совпадением.

— Признаемся? — она повернулась ко мне, лицо подруги покрылось розовыми пятнами.

— Ни за какие коврижки! Мы же истинные лисицы! — я знала, что надо стоять на своем до последнего. В мире оборотней, где сила имела главное значение, мы всегда брали хитростью.

— Пусть нас пронесет! — шепнула себе под нос Маша. — Я теперь точно не смогу заснуть!

В дверь забарабанили.

— И не получится, — выдавила я, собираясь открывать нетерпеливым гостям.

Размашистыми шагами в кабинет вошли Вадим и Никита, мои братья. Обличающие взгляды пригвоздили к полу сначала меня, а потом и Машу. Ни капли сомнения — они точно были уверены в виновниках произошедшего.

— Зачем? — только и спросил Вадим. А мы молчали, как рыбы. — Что нос вздернула? Головы лишиться хочешь? — потом медленно перевел взгляд с меня на Машу и обратно. — Вы хоть знаете, что мы еле успели вас прикрыть?!

С удивлением посмотрела на подругу, чтобы убедиться — я все слышала правильно.

— Прикрыть?

— Что вы использовали? — вместо ответа Никита подошел к столу. — И не говори, что ничего. Эта штука летает со скоростью света!

Наверное, гордость отразилась в наших глазах, потому как брат кивнул, словно соглашаясь со своей догадкой:

— Вдвоем сотворили, да?

И я не знаю, что в его «да» было больше — уважения или возмущения.

— Нам придется его уничтожить, — Вадим уже отключал от компьютера провода.

— Не смей! Ты что? Там же…

— Ты знаешь, кто снаружи? — безапелляционно оборвал меня на полуслове Никита.

— Нет, — я стиснула зубы.

— Волки. И дело времени, через сколько они обнаружат, откуда шел сигнал. Надо продолжать? — многозначительный взгляд на меня, а потом более снисходительный на Машу.

— Отец не позволит! — в этом я была уверена.

— Да? Зато Леша бы мог остаться без невесты!

— Это еще почему?

— А тут два варианта: или \ он сам откажется от преступницы, или волки потребуют тебя в качестве компенсации! Как тебе перспективы?! — я первый раз видела, чтобы Вадим так быстро зверел.

— Ты чем думала, когда деньги волков переводила безвозвратно?! — Никита наседал на меня ничуть не меньше.

— Но они… — я постаралась защититься, но мне не дали:

— Они вернули все до копейки! В отличие от вас!

Тяжесть всей ситуации стала до меня доходить. Когда нас обнаружили «во вражеском тылу», думали об одном — успеть довести дело до конца. Не получилось бы удерживать деньги, а потом вернуть их обратно на счет. Точно были бы пойманы! И уйти ни с чем тоже не могли! Вот и…

— Все. Время разговоров подошло к концу, — Вадим выдернул последний провод и вытащил системный блок. Никита нашел на столе наше «детище», повертел в руках, провел по острым краям железки и направился с ним к выходу.

— А теперь по кроватям! И молитесь всем лисьим богам! — бросил Вадим напоследок.

Я ненавидела, когда они начинали так себя вести. Синдром старших братьев проявлял себя во всей красе и прогрессировал, как только они чувствовали малейшую опасность. Хотя, стоит признать, сейчас даже я ощущала запах моего горелого хвоста.

Но раскаивалась ли я в содеянном? Возмутительно, но нет! Ни капли!

Сейчас я жалела только об одном: что я не могу телепортировать из магазина сверху один очень полезный спрей. Сбивает нюх у кого угодно! Ох, как бы он сейчас пригодился!

А тем временем Маша медленно опустилась на стул, прикрывая рот рукой, а ее глаза забегали по кабинету. Один в один — потерянный кролик.

— Надо уходить, — слабый голос, дрожь в коленях — девушку надо было срочно выводить отсюда. А то если нас еще не раскусили, один взгляд на нее — и все. Финита ля комедия!

Мне самой хотелось спрятаться. Инстинкты вопили — бросай все, беги, спасай шкуру, запутай следы! Но я взяла Машу под локоть и потащила на выход. И у порога с нее, наконец, спало оцепенение — она дала деру, не справившись с зудящими лисьими повадками.

А я что? Я за ней! Особенно после того, как до слуха донесся звук незнакомых голосов.

Природа была во многом сильнее нас! Ведомые внутренним чутьем, мы разделились поодиночке в коридоре, старательно избегая шумных мест. Я начала петлять по ходам, запутывая следы, намеренно проходя по местам с резкими запахами: кладовым со специями, винному погребу, хранилищу трав. Сбить со следа на случай погони — это желание охватывало каждую часть тела, заставляя нестись вперед.

Ясно было одно — волки уже в нашем логове! И вряд ли они были дружелюбно настроены. Только не после ночных событий!

Могли ли они потребовать наши с Машей рыжие шкурки? Да легко! Оставалось надеяться, что мои братья успели прикрыть нас. А если нет…

Я влетела в свою комнату, не веря, что смогла добраться без приключений. Прижалась спиной к двери и перевела дух. Обвела взглядом хаос в комнате, пытаясь найти хоть что-то полезное. Вещь, которая смогла бы сбить со следа волков, но взгляд ни за что не цеплялся: железки, винтики, микросхемы. Ничего, способного хоть немного перебить мой собственный запах.

Под рукой зашуршал пакет, и я вздрогнула, накаленная до предела.

— Точно! — кажется, выход из ситуации сам напрашивался. На ручке двери висел пакет с недавней покупкой — мужской футболкой поло. Мне пришлось приобрести ее под давлением отца, настаивающего на покупке подарка будущему жениху. А так как лисы всегда были практичными, я и купила, на мой взгляд, полезную вещь.

Да и что говорить, не очень-то мне хотелось сильно забивать голову выбором презента. Увидела и взяла первую попавшуюся. Да с размером промахнулась! Леша смущенно вернул мне ее — подарок не пришелся впору.

И вот она уже несколько дней висела у меня «на выходе», ожидая обмена. И сейчас в этом я видела просто перст судьбы, мое спасение. На футболке должен был остаться его запах! Пусть и легкий!

Сунув нос в содержимое пакета, несмело улыбнулась. Должно сработать!

В кровать юркнула прямо в этой футболке. Зажала кулаки, закрыла глаза и стала прислушиваться. Около получаса я лежала, притаившись, в полной темноте. И когда дверь в мою комнату отлетела к стене, словно и не была закрыта, я поняла — пришли мои неприятности.

— Здесь! И не морочьте мне голову! — уверенный мужской голос пробрал до дрожи. Адреналин хлынул в кровь, я внутренне подобралась, села на кровати и стала всматриваться в силуэт на фоне дверного проема. Не знаю, со страху или нет, но мужчина показался мне просто огромным!

Он прекрасно ориентировался в полутьме. Перешагнул через гору железок и потянулся к выключателю. Через мгновение свет озарил мою комнату.

— Выйдите из комнаты моей дочери! Если хотите предъявить обвинения, делайте это как полагается! В гостиной, при всех, имея на руках все доказательства!

— Именно этим я сейчас и занимаюсь, — я встретилась со снежной вьюгой с голубым отливом. Беспощадной, смотрящей на меня из глубины глаз блондина. Я прочитала в его взгляде свой приговор…

Крепко сжатые губы, ухмылка, больше напоминающая оскал голодного хищника. Она так странно смотрелась на привлекательном лице мужчины. Лисий бог! Этот волк собирается сожрать меня с потрохами, а я думаю о всякой чепухе!

— Вы занимаетесь разглядыванием моей дочери, Станислав Юрьевич!

— На данный момент я смотрю в наглые желтые глаза воровки!

Вперед выступили Вадим с Никитой, заслонив меня от всевидящего ока альфы. В том, что это был сам господин Суворов, я не сомневалась ни минуты. Одна аура чего стоила — мне хотелось обернуться лисицей, прижать уши к голове и спрятаться подальше.

— На каком основании Вы называете нашу сестру воровкой?

— Ее запах был в той комнате, откуда шел сигнал!

— Показалось. Как видите, Вы ее разбудили, — я не видела лица Вадима, но явственно чувствовала в его голосе злость. — А теперь выйдите отсюда! Потом все обсудим.

— Что тут обсуждать? Вы двое пытаетесь прикрыть свою сестру. Я уверен — всю ночь там просидела именно она. Егор! — громоподобно позвал он.

Звук шагов, а потом удар металла об пол. Я привстала и наклонилась влево, чтобы разглядеть происходящее. И обмерла, узнав в груде железа на полу системный блок из кабинета. Мой бывший надежный друг, товарищ и соратник. В душе я оплакивала его потерю горючими слезами.

Значит, Никита с Вадимом не успели…

— Мадам, это должно быть Ваше? — ироничный голос заставил меня посмотреть на Суворова. Он разоблачающе улыбался. Обаятельный, гад! Наверное, прекрасно знает, какое впечатление производит на слабый пол и успешно этим пользуется!

Я видела, как сжимались кулаки у братьев. Слышала, как отец что-то говорил в спину альфе волков, но тот не сводил с меня глаз. Нужно было отвечать, и я прочистила горло.

Но Никита ответил за меня:

— Счет за испорченный блок предъявлю Вам я. Как хозяин.

— Обязательно, — спокойно согласился Суворов. — Как только эта барышня вернет все наши деньги обратно.

Блондин перевел взгляд на братьев, потом на отца. Повел плечами, застегнул пуговицу приталенного пиджака:

— Обращаюсь к Вам не только как к главе клана лис, но и как к отцу воровки. Я даю сутки на то, чтобы недоразумение, — это слово он выделил голосом особо, — было улажено. Завтра, ровно в десять, я вернусь. И если вдруг у Вас возникнут какие-либо сложности — я лишу Вас дочери.

Во мне все вздрогнуло. Скрутилось в узел и раскрутилось вновь. Что он имел в виду? Он меня убьет? Украдет?

— Да ты понимаешь, что говоришь?! — Вадим сорвался с места, собираясь налететь на альфу волков, но тут блондин зарычал так, что все вздрогнули.

— Это Вы не понимаете, с чем позволили играть этой девочке! У меня все! — он развернулся и вышел. А за ним удалился и его помощник.

В коридоре толпилась огромная куча народу — и волки, и лисы. В комнате остались только мой отец, Вадим с Никитой и Григорий, казначей клана. И мой жених.

А вот последний смотрел на меня как-то странно…

Отец в сердцах стукнул по стене, и устало потер лицо. А братья не сводили с меня глаз.

— Одевайся и пошли, — наконец сказал Вадим.

— Куда? — сдавленно спросила, проглатывая ком в горле.

— Хочешь в пасть волка?

Отрицательно покачала головой.

— Тогда сейчас же зовешь свою Машу и будем думать, как совершить невозможное! И если мы не успеем…

— Готовься, Екатерина, — словно смиряясь с какой-то мыслью, сказал отец.

Алексей задержался в дверях, но я не нашла в себе силы взглянуть на него. Не знаю, что я хотела или боялась увидеть в его глазах. Просто была не готова к еще одному удару, нужно было отразить этот.

Дверь за ними захлопнулась, и я вскочила с кровати. Не думая, оделась в первую попавшуюся одежду, а потом замерла на пороге.

— Гениев всегда признают после смерти, — скромно приободрила я себя, и вышла.

Машу, как оказалось, уже позвали. Она ждала в коридоре, похожая на мышку, пойманную в клетку. — Что столпились? Расходимся! — прикрикнул на зевак Вадим, а Никита подогнал нас, указывая направление.

— Но как мы будем работать, если наш системник…

— Ты видела, как он разбил твое последнее изобретение?

— Нет…

— Вот и мы не видели, — с каменным выражением лица Вадим двинулся вперед, а Никита, как конвоир, шел сзади. Мы шли к кабинету братьев.

— А где все остальные? — шепнула я, когда мы уже порядком удалились от народа.

— Как где? Убирают за младшей сестрой! — удивил меня Никита.

— Да что там убирать, если волк и так все понял.

— Вот именно. И ребята тоже все поняли! Работают, чтобы вернуть деньги обратно.

— Но как вы узнали?

— Нетрудно было предсказать, что он потребует. Мы одного не учли — что у них такой отличный нюх. Как бы мы его не уверяли, что это наших рук дело — все насмарку. Он с точностью мог сказать, кто и сколько времени провел в том кабинете. И твой запах волк учуял сразу.

— Да, его позабавило, что ты петляла по складам и кладовым! — хмыкнул Никита, поражаясь мне. А я переглянулась с Машей и поняла по румянцу, что и она делала то же самое. Но почему тогда он не явился к ней?

— Не знаю, — словно читая мои мысли, сказал Вадим. — Он как учуял тебя, и словно ищейка пошел по следу.

— Маша, в отличии от тебя, не сидит там круглыми сутками!

— Ну да, — прошептала моя подруга по несчастью. — Катя там почти живет. Особенно последние сутки.

— Ну, вот тебе и ответ! — пожал плечами Никита и открыл дверь кабинета.

Шесть пар глаз разом посмотрели на меня.

— Входи, мелкая. Будем тебя спасать от серого волка!

— Успеем? — закусив губу, спросила Маша.

Вадим посмотрел на нас прямо, и я поняла — врать не будет:

— Не факт.

 

ГЛАВА 3

— Ну, сестрица, и заварила ты кашу! — Денис, самый младший из братьев, налил себе кружку любимой вишневой газировки и потер глаза, позволяя себе несколько секунд отдыха.

Прошел не один час напряженной работы и все порядком устали. Минуты отчаянно пустились вскачь, время бежало сквозь пальцы. Я видела, как у Валеры и Сережи покраснели глаза — сосуды не выдерживали напряжения. Чувство вины грызло меня изнутри.

Мы перекусывали на ходу. Доставали запасы, припрятанные в кабинете, не обращая внимания, попадает в рот соленый крекер или шоколадный батончик. Лишь бы приглушить голод.

Никто из братьев не отпускал в мой адрес шутки, не иронизировал по поводу происходящего. И оттого мне было особенно плохо. Вслух не было произнесено ни слова о том, что будет, если мы не справимся.

Мы с Машей старались быть на подхвате, перебегая от компьютера к компьютеру, и все равно ощущали себя не у дел. Но сколько бы я не просила дать мне полный доступ, получала твердый отказ.

Их реакция не удивляла. Женщине тяжело пробиться в сфере программирования. И я потратила годы, чтобы меня воспринимали всерьез. И вот, наконец, сделав один из самых своих масштабных проектов, потеряла доверие клана.

— Наш кабинет заберут, — видимо, думая о том же, тихо сказала Маша. Ее глаза были полны грусти, а уголки губ печально опустились. Казалось, что даже ее русые волосы, стянутые в тугой хвост, уныло лежат на плечах.

— Еще ничего не решено, — проследив, как Никита отчаянно грызет кончик ручки, я приготовилась к худшему.

— Осталось всего три часа. А как замести следы перевода — до сих пор не знаем, — подруга прекрасно разбиралась в ситуации. Но унывать — это значило сдаться.

— А если подкупить? — произнося этот вопрос вслух, я ожидала волну порицания. Но вместо этого Вадим задумчиво сказал:

— Я уже думал об этом. Но ты же знаешь, как в общине относятся к подобным тратам. Подкуп — сродни преступлению.

— А разве то, что мы сейчас делаем не преступление?

— Да, но это не влияет на бюджет клана. Всем известно, что Григорий…

— Скупердяй! — закончил за него Денис.

— Но в его же интересах вызволить тебя из беды! Ты невеста его сына! А твой отец — глава клана! Пусть он прикажет своему казначею! — Маша вскочила на ночи и заметалась по помещению.

— Есть риск, что после этого ему бросят вызов, — Вадим не скрывал правды. — Но папа сказал, что если у нас не будет другого выхода — он пойдет на это.

Меня охватило такое чувство облегчения, что захотелось радостно взвизгнуть. Отец был готов пойти против клана, только чтобы спасти меня!

— Что ты такие глаза сделала? Сомневалась в отце?

— Ну, он так на меня смотрел…

— Неужели ты думаешь, что он единственную дочь отдаст на растерзание волкам? Или мы будем спокойно на это смотреть? — Никита с недоверием следил за сменой эмоций на моем лице.

— Смотри-ка! — Денис хлопнул себя ладонью по колену. — Она именно так и считала! То-то я смотрю — готова сама залезть в монитор, лишь бы исправить все.

Маша несмело улыбнулась в ответ, а я поймала себя на том, что открыто улыбаюсь.

Громко завибрировал мой телефон. Его уже завалили кипой бумажек, проводами и всякой всячиной, но отчетливый звук, словно жужжащая муха, заставлял быстрее разгрести кучу и ответить на звонок.

— Алло?

— Екатерина, здравствуйте! — уверенный мужской голос поставил меня в тупик. Этот номер телефона знали только свои. Хотя голос мне показался отдаленно знакомым…

— Здравствуйте! А кто говорит? — у меня не было времени тянуть кота за хвост, когда над кланом была открыта волчья пасть.

— Видимо, Ваш будущий муж!

— Очень смешно! — фыркнула я и повесила трубку. Если это очередная шутка Дианы, то она не удалась! Могла бы выбрать момент поудачней!

Я положила телефон на стол, но он опять завибрировал.

— Кто там? — Денис заинтересованно оглянулся.

— Да Диана опять дурачится! — отмахнулась я, сбрасывая звонок. Но на «другом конце провода» был на удивление настойчивый тип.

— Нашла время! — Никита ничуть не удивился. Диана, дочка Вадима, любила отколоть что-нибудь этакое.

Между тем телефон все не унимался, и я с раздражением нажала на кнопку отключения.

— А номер отобразился? — Маша запоздало взглянула на дисплей, но он уже погас. — Могли бы поймать хулиганку с поличным!

Лисы любили кляузничать друг на друга, но это не касалось нашей семьи. В этом я никогда не понимала свой народ. И сейчас сдавать Дианку не собиралась. Да и не сказала бы про нее, если бы настолько не устала и утратила бдительность.

— Я не в обиде.

— Но она должна понять степень ответственности! — настаивала на своем подруга.

Денис громко застонал, закатив глаза к потолку, а на щеках у Маши отчетливо проступил румянец. Я знала, что ей нравился младший из моих братьев. И, слава всем лисьим богам, это сейчас было нам на руку! Она остановилась!

Я любила подругу, но эта лисья черта была мне не по вкусу. В своей семье мы разберемся сами!

— Все, звоню отцу. Нужно идти на крайние меры, — Вадим приложил телефон к уху. Ради меня семья идет на преступление. А я ввязалась в эту авантюру, чтобы очистить репутацию клана. Можно было ли меня судить? Можно! Но это было бы не совсем справедливо…

ТЕМ ВРЕМЕНЕМ В ОСОБНЯКЕ СУВОРОВЫХ…

— Как это — ты не можешь пробить ее номер? — У Станислава Суворова в последнее время было слишком много неприятностей, чтобы с терпением воспринимать плохие новости. — А распознать местоположение?

— Невозможно. Все системы ловят какой-то вирус, программисты не могут понять, в чем дело, — Егор, правая рука альфы, развел руками.

— Да хоть какие-то данные в базе должны быть! Ты же сам знаешь: левые паспорта, мертвые души…

— Ничего, — Егор и сам ощущал себя дураком. — Этот номер не принадлежит ни одному оператору связи. Его невозможно выкупить ни за какие деньги.

— Какая-то ерунда, — Стас опять набрал номер, но женский голос спокойно сообщил ему, что абонент сейчас выключен или находится все зоны действия сети. — Вот, слышишь? Автоответчик в точности как у популярного в городе оператора. Ищи там! Скорее всего, программный сбой!

Мужчина, чьи голубые глаза сейчас недовольно сверкали, перевернул телефон дисплеем вниз, положил его на стол и решил перейти к другому, не менее важному делу.

— Что там у лис?

— Тишина. Но у них есть еще час.

— Поехали, — блондин моментально оказался на ногах. — Через полчаса заработают все банки, и уже тогда все станет ясно.

— Думаешь, они успеют?

— Нет, — бескомпромиссный ответ удивил Егора, но он не показал виду. Он считал альфу отличным парнем, верил его чутью. А его деловая хватка в последние года вызывала восхищение всей стаи. Он был справедливым вожаком. Правда, одна старая рана долгие годы не давала ему покоя… И дело было совсем не в его особенности.

— Какие меры будем принимать? — сев в машину, Егор достал ежедневник, чтобы записать распоряжения.

— Давай сначала посмотрим, смогут ли лисы нас удивить, как удивила одна маленькая дамочка! — Стас вспомнил испуганный взгляд золотистых глаз, светло-рыжие волосы, курносый нос. И усмехнулся — эта мелкая чертовка смогла щелкнуть его по носу!

Вспомнил, как отчетливо уловил ее запах в кабинете. Он включил в нем все инстинкты охотника. Живо представил «кролика», а сам вошел в охотничий азарт. Его позабавили ее попытки сбить его со следа. И он даже отклонился от курса на пять шагов, но быстро вернулся на «лисьи тропы». И нашел нахалку!

И ничего она не спала! Вот только ее запах немного изменился. И не из-за трав и специй, которыми она старалась его сбить. Стас с легкостью откинул эти запахи. Был аромат чего-то еще, раздражающий, неуместный. Словно в чай добавили соль! В ее запахе что-то неправильное! И это его по-настоящему выбесило!

Ударили ли лисы по кошельку волков? Да не особо! У стаи были счета в разных банках и в разных странах. Но закрывать на это глаза волки не собирались. И что такого, что они первые перекинули средства лис? Поделом! Не надо было перебивать заказчика! Тем более, никто безвозвратно не перекидывал деньги в благотворительный фонд, скажем так… волков!

Станислав Суворов был хмур, как никогда. Ему хотелось содрать с себя деловой костюм, скинуть обувь и выпустить волка на волю. Стряхнуть напряжение, сорвать злость, поохотится.

Фантомная боль в ноге была еще одним досадливым моментом.

Он закрыл глаза, собираясь с мыслями о предстоящей встрече. Иногда ему тяжело давалась роль вожака, да он никогда и не мечтал о ней! Трехлапый альфа! Но как бы смешно это не звучало, скорее он противился по молодости. Его же стая ждала, пока он займет положенное место с небывалым для волков терпением. Теперь на плечах Стаса был огромный груз ответственности. И в какой-то момент жизни именно этот груз позволил ему остаться на земле, пригвоздив к месту. Именно тогда, когда казалось не за что больше бороться…

Но все это в прошлом!

Впереди его ждала почти идеальная спутница. Надо было сконцентрироваться на будущем! Оставалось только найти ее, и Стас думал — это ему удастся легко. Сегодня просто неудачный день, а вот завтра… Завтра он найдет свою Екатерину…

ЛОГОВО ЛИС…

— Присаживайтесь, Станислав Юрьевич! — глава клана лис указал на стул напротив себя. Обеденный зал, служащий одновременно и столовой, и гостиной, и местом сбора членов клана, сейчас был непривычно пуст. — Вы оказываете нам небывалый жест доверия, приходя к нам только в компании своего помощника.

Альфа волков был сегодня не в духе. Даже я, совершенно не зная его, ощущала волны легкого раздражения. Мне казалось, что в его взгляде я вижу досаду, словно бы визит сюда был не вопросом всего благосостояния волков, а мелочью.

Возможно ли, что так и было?

Голубые глаза остановились мне. Клянусь, корни моих волос зашевелились, когда он оглядел меня сверху вниз и один уголок его губ пополз вверх. Его позабавил мой вид? Сам бы попробовал провести сутки в таких условиях! Вот бы я порадовалась, наблюдая, как слетает весь этот показной лоск!

Я сидела на своем любимом месте. Именно на нем совсем недавно мне и пришла гениальная идея мести волкам. И вот, прошли сутки, как мы разгребаем ее последствия.

Рядом со мной, по одну сторону огромного прямоугольного стола расположились мои братья, сонная Маша, и хмурый отец. Он специально не стал садиться во главу стола, тем самым показывая волкам, что готов говорить с ними на равных, а не просто, как принимающая сторона. С этой уступкой был не согласен Григорий, но сейчас он был вынужден молча наблюдать за происходящим, сидя рядом с сыном.

С того момента, как вошла в зал я чувствовала на себя взгляд Алексея. Задумчивый, напряженный, настороженный. Словно я в один момент из привычной Кати превратилась в незнакомку, и он не знал, с какой стороны подступиться.

— Есть ли смысл? — Стас сделал красноречивый жест, показывая на стрелку часов. А потом щелкнул пальцами: — Егор!

Мужчина достал тонкий дисплей и показал на экран:

— На нашем счету пусто, — блондин продемонстрировал нам страницу личного кабинета. — И для ускорения процесса возврата денег мы забираем воровку.

Братья с Алексеем вскочили, а я приросла к стулу. Нет, я понимала, что простым разговор с волками не будет. Но чтобы вот так?

— Деньги уже идут, — отец единственный, кто остался внешне безучастен к происходящему. Григорий, и тот не смог держать в себя в руках — стучал костяшками пальцев по столу.

— Вы же понимаете, что мы не можем в один миг перекинуть деньги без последствий? — тон казначея клана был спокоен, в отличие от его рук.

— Меня это должно волновать?

— Но Вы же заинтересованы в возврате средств?!

— Конечно. А так же я раздумываю, а не заинтересуется ли этой историей МСО? — упоминание о межклановом суде оборотней заставило всех подобраться. Если волк захочет довести дело до них, то мы проиграем. Это понимали все. Несмотря ни на какие оправдания. Волки деньги вернули, а мы им — нет.

— Сейчас Ваши средства пройдут через несколько счетов, и уже вскоре появятся у Вас снова. Ни Вам, ни нам огласка с МСО не нужна! — на последнем слове отец не выдержал и повысил голос. — А уж тем более, нашли с кем сводить счеты! С моей дочерью!

— Неважно, кем она приходится и кому. Любой член клана отвечает сам за себя и за содеянное. Кроме, разве что, малых детей. — Станислав Суворов внимательно посмотрел на меня, его взгляд скользнул вниз, в зону декольте, и вернулся вновь к глазам. — Насколько я вижу, она не имеет ничего общего с ребенком.

Меня обсуждали, словно корову на рынке, а я не имела права вставить и слова — подорвала бы уважение к отцу. Молчание тяготило, хотелось высказать волчаре все, что на душе.

— Вы нашли не ту жертву, чтобы отыграться. Деньги будут у Вас максимум через три дня. Мы не должны оставлять следов от операций.

Блондин скучающе посмотрел на отца:

— Мы теряем время. На счету денег нет, и я увожу девушку. Если, как вы утверждаете, деньги придут в течение трех дней — приедете ко мне «в гости» и заберете свою… — Суворов посмотрел на меня и повел носом, — … плутовку.

Вадим с Никитой встали по обе стороны от меня, но отец покачал головой. Тогда поднялся Леша, но и его усадили на место одним тяжелым взглядом.

— Дмитрий Иванович! — возразил мой жених, только из уважения к главе, оставаясь на месте.

— Она сама виновата, — одними губами произнес отец, но я его прекрасно поняла. И уже громко обратился к альфе волков. — Вы можете взять ее только как гостью. И в сопровождении одного из ее братьев.

— Гостья на три дня. Если перевод так и не будет сделан — как заключенную дальше. И никаких мужчин-лис на моей территории!

Среди лис поднялся ропот. Но голос Стаса на удивление перекрыл их всех:

— Но она может взять с собой сообщницу! Как раз готовая пара воришек на суд, в случае вашей неудачи, — Станислав посмотрел на часы и недовольно покачал головой: — Я буду ждать в машине. Десять минут — и я уезжаю.

Я улыбнулась, услышав его последнюю фразу. Но веселье как ветром сдуло после ее продолжения:

— Не успеете собраться — я поеду напрямую в МСО. Раскланиваться с дамами мне некогда, уж простите, — блондинистая голова галантно опустилась в мою сторону, а я застыла с открытым ртом. Чтобы альфа и поклонился?! Где это видано? Видимо, у него совершенно нет проблем с самоуверенностью!

Высокий силуэт уже скрылся из глаз, а я не двигалась с места.

— Катя, пойдем, — потянула за рукав домашней кофты Маша. — Нам нельзя опаздывать.

Я подняла глаза на отца, пробежалась глазами по братьям и жениху и поняла — пора пожинать плоды своих деяний. Чувствовала, что одна моя просьба — и они пойдут против волков. Одна слеза — и не будет никаких «гостей у серохвостых». Но тогда для нашего клана настанут тяжелые времена…

— Пошли, — я сжала в ответ ее руку. И в гробовом молчании мы разошлись по своим комнатам.

Не думая, что складываю, я просто кидала вещи в спортивную сумку. И уже через пять минут была готова.

В зале все словно замерло с того момента, как мы ушли. Никто не произносил ни слова, не двигался с места. Тяжелые взгляды остановились на мне, и Денис не выдержал:

— Катька, хочешь мы…

— Нет, — я остановила его, не найдя в себе сил слушать. Конечно, хочу! Очень! Чтобы меня никуда не отправляли! Чтобы встали стеной на мою защиту! Не ставили судьбу клана на первое место! Хотела! Но не могла позволить такому случиться…

Волки приобрели слишком большое влияние. С ними нельзя было ссориться…

— Мы сделаем все, чтобы ты была дома как можно быстрее, — пообещал Вадим, а папа поджимал губы. Он так и проводил меня взглядом из-под бровей до выхода. А там меня уже ждала Маша с маленьким пакетом вещей.

— Это все? — я посмотрела на свою спортивную сумку и сравнила размеры.

— Так мы ненадолго… вроде… — сомнение пропитало ее голос. — Пара смен белья да немного вещей…

— Ага, — я покосилась на ее пакет, сообразив, что совершенно не помню, чем набила доверху свою ношу. Не удивлюсь, если найду там пару валенок. И это среди лета-то!

— Долгие проводы… — я специально не стала заканчивать предложение, и пошла вверх по лестнице. Не обернулась, не бросила прощальный взгляд. У меня и так кошки скребли на душе.

Если бы кто-то в этот момент окликнул меня, я понеслась бы обратно со всех ног. Наверное, лисы это чувствовали — уходили мы в полной тишине. Даже продавщица в магазине сувениров не проронила ни слова, сжав прилавок руками до побелевших костяшек.

Мелькнула трусливая мысль удрать. Я даже завертелась по сторонам в поисках пути побега, но сама же себя и пристыдила. У всего есть своя цена. И цена моей мести — три дня в волчьем логове. Чем не увеселительная прогулка?

Машина Суворова стояла на улице, «скромно» припаркованная на тротуаре. Черный глянцевый корпус, резкие линии кузова, набившая оскомину марка для снобов. Авто для встреч. В таких машинах за рулем обязательно сидит водитель, а сам хозяин чинно восседает в салоне.

Нас встречал Егор. Наконец-то я смогла рассмотреть помощника альфы волков. И не только я одна — Маша явно стушевалась, увидев при свете дня его шрамы на лице. Частые, мелкие, зарубцевавшиеся, белевшие на фоне загорелой кожи мужчины. Короткие каштановые волосы и незаинтересованный взгляд — весь его вид кричал о том, что он крайне серьезно относится к своей работе.

— Прошу, — он открыл заднюю дверцу и застыл, глядя в сторону входа в магазин. Нахмурился, напрягся, ожидая нападения, а я не стала оборачиваться. Слишком велик был соблазн броситься обратно.

Первой юркнув в машину, я подвинулась, оставляя место для Маши и наступила на что-то.

— От Вас я другого и не ожидал, — спокойный голос их глубины салона напомнил, что мы будем ехать в «веселой» компании. А посмотрев вниз, я увидела, что оставила на его идеальных лакированных туфлях коричневый след. И «похвалила» себя за отличное начало.

— Врут, — вдруг сказал Суворов. Он сидел на сиденье напротив, вольготно вытянув длинные ноги.

— Что? — я растерянно поправила тонкую кофточку.

— Я слышал, что у лис легкая походка. Неслышная поступь.

— И? — мне было трудно сориентироваться. Вот так просто поддержать разговор, да еще с кем?!

— Врут, — опять повторил блондин и отвернулся к окну.

Я заправила золотисто-рыжую прядь волос за ухо и закусила губу. Так и хотелось сказать, что с его манерой сидеть, надо было покупать не удлиненную модель, а лимузин.

Маша выглядела запуганной. Может, ее эмоции были отражением моих, но именно они заставили выпрямить спину и сделать вид, что вид за окном крайне занимателен.

— Угощайтесь, — Не успела я насладиться видами, как Станислав протянул нам открытую коробку конфет.

— Врут, — прямо глядя в глаза мужчине, произнесла я.

— Что, простите? — он чуть наклонился и из глубины глаз на меня посмотрел его волк.

— Говорят, что волки не любят сладкое. Так вот — врут, — я многозначительно посмотрела на конфеты, а потом на блондина.

— Это стратегические запасы для вороватых плутовок, — он прищурился.

— А можно мне одну? — несмелый Машин голос разорвал наш зрительный контакт. Она была та еще сладкоежка, устоять перед открытой коробкой вкуснятины было выше ее сил.

— Конечно, — Суворов положил коробку прямо на колени девушки. Его мобильный зазвонил и до конца поездки он ушел с головой в разговор.

 

ГЛАВА 4

— Ты видела этих здоровяков?! Чем их кормят? — Маша пряталась за занавеской, подглядывая за волками, охранявшими территорию особняка. По нашей просьбе нас разместили в одной комнате, предупредив, что нам придется спать вместе на двуспальной кровати. Но мы решили, что потерпим неудобства, зато будем рядом на случай неприятностей.

— Скажи спасибо, что их не приставили к нам! — я сунула сумку в шкаф, даже не разбирая. А толку-то? Не собиралась же я задерживаться тут надолго!

— Ты не находишь это странным? — девушка повернулась, слегка покачнувшись на ногах, забыв о чем хочет сказать, и схватилась за голову: — Опять мигрень! Наверное, от запаха волчатины! Тут им все провоняло!

— Ложись сюда, тебе надо отдохнуть! — я отодвинула плед, помогая подруге прилечь на кровать. — И ничего тут странного нет. Им будет только на руку, вздумай мы убежать. МСО — их всё!

— Думаешь? — она вздохнула, задержав взгляд на люстре. — Зачем мы только в это влезли!

— Зато мы показали зубы!

— А толку? Чуть не повыбивали их все! — Маша застонала. А после чуть привстала, шепча: — Знаешь, а Денис меня похвалил! Удивился моей смелости! — девушка закрыла ладонями глаза, но губы ее изогнулись в улыбке.

— Мне кажется, ты ему нравишься, — улыбаясь, я заглянула в ванную комнату и присвистнула.

— Правда? — Маша привстала на кровати и с интересом посмотрела по сторонам, пытаясь найти причину моего удивления.

Я уже была у двери в ванну, и в ответ лишь пожала плечами. Смотрела вперед и не верила своему счастью.

— Ты представляешь, здесь стоит джакузи! Небольшое, но самое настоящее! — восхищение захлестнуло с головой. — Слушай, может там перевод задержится… — мечтательно протянула я, открывая кран и настраивая воду.

Лисы экономили воду всеми способами, и даже сидячая ванная считалась расточительством. И если ты задерживался в душевой более, чем на десять минут, за дверью образовывалась возмущенная очередь. Да, мы были жутко бережливы во многих отношениях, но это можно было понять — жизнь в подвалах домов накладывала определенные обязательства. Но это совсем не означало, что я была довольна сложившимся укладом. У меня просто не было выбора.

— Ка-а-ать?! — испуганно позвала Маша из комнаты, в то время как я следила за потоком бурлящей воды.

— Что? — я выскочила, озираясь по сторонам.

— А что, если они притупляют наше чутье? Смотри какую комнату хорошую дали, джакузи, охрану убрали. Не могут волки быть такими…

— А ты как себе представляла наше пребывание здесь? Тюремная камера и паек? — я критически осмотрела классический интерьер и поморщилась. — Сразу же видно, что комната гостевая.

— Это еще почему? Смотри, какая красивая! — Маша развела руки в стороны, показывая простор помещения.

— Да безликая она! Никакая! Уверена, по соседству найдутся точно такие же, только обои в других цветах, — я показала пальцем за стенку и кивнула. — Даже не сомневайся!

— Хочешь сказать, что у них нет камер?

— Почему же? Подвал для пыток в такой особняк напрашивается сама собой!

— Ты что?! — девушка испугано посмотрела вниз, будто могла увидеть сквозь пол каменные мешки подземелья.

— Да ладно, ладно, я шучу! Не забивай себе голову. Этот… Суворов… он же сказал, что мы его гости, по крайней мере — три дня.

— А что будет, если срок пройдет, а перевода не будет? — Маша обхватила себя руками за горло.

— Ты же видела, как работали ребята! Какие сомнения?! — я напоследок с недоумением взглянула в ее сторону и закрыла дверь ванной. Обернулась, насладилась зрелищем пузырящейся воды и потянулась. Может, не все так уж плохо?

Зря Машка беспокоится, все волки продумали, просто проделали работу более тонко! Да, условия у нас были прекрасные. Вот только для лис, живущих под землей, большие окна были настоящим испытанием. Хотелось закрыть их одеялами, притвориться, будто земля прямо под моими ногами, а мы не на высоте нескольких метров над ней.

Залезая в горячую воду, я почти шипела от удовольствия. Положив руки на бортики, расслабилась и представила, как было бы здорово, если бы мы не встретились с альфой до перевода средств. Пожалуй, пребывание здесь можно было смело назвать отдыхом!

Интересно, нас специально поселили на втором этаже?

Было ли их поведение подозрительно? Возможно. Только я не стала сейчас забивать голову подобными мыслями — слишком устала. И, несмотря на ранний час, заснула, ложась рядом с мирно посапывающей Машей.

В открытое окно задувала прохлада. Я открыла глаза и посмотрела на вечерние сумерки — любимое время лис.

— Ты открывала окно? — сонно спросила девушка, рукой пытаясь нащупать край пледа.

— Нет, — я уже стояла у него, вдыхала воздух и любовалась на свет садовых фонарей. Нет, у лис не было боязни высоты, но жить в таких условиях — жутко непривычно. А вот вопрос, кто открыл окно так и повис в воздухе. — Серые тут неплохо устроились…

Стараясь не показать, что делаю, я наклонилась к пластиковой ручке окна и втянула воздух. Слабый запах волка! Однако, несмотря на легкий след, он наполнил мои легкие, и я отшатнулась. Инстинкты взвыли, и я высунулась в открытое окно, чтобы сбросить странное ощущение. И, глубоко вдохнув, сосредоточилась на окружающем мире.

За садом просматривались острые верхушки качающихся елок и пушистые вершины деревьев. Силуэты расплывались вдали, но я прекрасно различала бутоны роз под окном даже в полутьме. Шуршание листвы ласкало слух, успокаивая. И я точно знала, на каком расстоянии от меня находится лес. Хотелось спрыгнуть из окна и ворваться в него в ипостаси лисицы.

Заметив движение неподалеку, я заметила мужчину. То, как он держался, его поворот головы, не оставляли сомнений, что он находится на посту. Он издал тихий свист и ему ответили таким же звуком из глубины сада. Ага, перекличка!

Успокоившись, я оглянулась на звук урчащего живота подруги. Маша держалась за него с грустным видом.

— Интересно, а мы на диете?

— К нам заходил волк, — вместо ответа, я вновь посмотрела на оконную ручку, но не стала приближаться.

— Что? Это он открыл окно? Тебе знаком запах?

— Нет, я уверена, что узнала бы его! — Это уж точно! Ты вряд ли забудешь запах волка, о которого твоя шерсть встает дыбом. А именно это со мной сейчас и произошло.

— Может это был тот мужчина… Егор? Или сам Суворов?

Я задумалась, пытаясь вспомнить запахи мужчин. Поняла, что совсем не ощущала их ни в машине, ни в нашем логове. Совершенно! Но такого просто не может быть!

— Ты чувствовала запах альфы в машине? — подходя ближе, тихо спросила я. Боялась, вдруг нас подслушивают за дверью.

Маша задумалась, а потом ее глаз широко раскрылись:

— Нет! Запах конфет с вишней помню! Кожаной обивки сидений — тоже помню. А их — нет!

— То-то и оно… — задумчиво закусив губу, я заходила по комнате по кругу.

— Но… но… Зачем им прятать запах? — девушка посмотрела в сторону окна так, словно оттуда мог кто-то выпрыгнуть.

— Возможно, чтобы никто не знал их истинный запах? Но зачем? — выдвинула предположение, присев на край кровати, чтобы быть ближе к подруге.

— Помнишь спрей из магазина? — Маша обняла подушку.

— Из СувениРайз? Но он скорее заменяет аромат на свой. Я до сих пор помню его запах и это точно не он на оконной ручке! — мы неосознанно одновременно поморщились. Каждый из лис прекрасно знал этот товар. Тетушка Алла ни один раз демонстрировала нам, как он действует. Она много лет назад выкупила у одного старого члена клана семейный рецепт, воспроизвела его и успешно продавала много лет в магазине. К слову сказать, он пользовался у оборотней бешеной популярностью!

— Нет, от Суворова им точно не… — Машу прервал стук в дверь. Она нерешительно посмотрела на нее, сильнее стиснула подушку и просительно взглянула на меня.

— Я открою, — приблизившись к выходу, я нажала на ручку, но дверь оказалась закрыта изнутри. Я подняла брови, взглядом показывая Маше на замок и повернула рычажок. Дверь щелкнула, и я посмотрела в коридор.

Как две капли воды похожий на мужчину в саду, стоящий передо мной волк вручил мне поднос. Все так же молча, оглядел мои домашние бриджи и футболку, неодобрительно нахмурил брови и заглянул в комнату. Удивленно втянул воздух и отступил назад, бесшумно развернулся и стремительно пошел прочь.

А я воспользовалась моментом, чтобы оглядеться: сделала шаг вперед и оглянулась по сторонам. До чуткого слуха донеслись голоса с первого этажа. Звук шагов по лестнице в другом конце коридора, скрип половицы в дальней комнате. Дом жил своей жизнью, а вечер наполнял его звуками жизни пришедших с работы волков, и только мы одни были тут не к месту.

— Вот и хорошо, что мы едим отдельно от серых, — я поставила поднос на стол и вернулась, чтобы закрыть дверь.

— Нас не запирают, — все еще не верила Маша, не отводя глаз от дверного проема.

— А зачем, если мы в любой момент можем обернуться лисами и сбежать? — показав в сторону окна, я открыла крышку и присвистнула: — Да нам это неделю есть!

— Тогда зачем забирать нас из дома? — Маша подскочила с места и оказалась рядом. Выглядывая из-за плеча, она поразилась: — Не зря говорят — волчий аппетит! Огромные стейки!

— Чтобы надавить на клан, — ответила я на первый вопрос подруги. — Волки, наверное, считают, что так быстрее получат назад свои деньги. А насчет размеров порций… Может, они специально накладывают нам такие куски, чтобы мы не смогли выставить им никаких исков?

— Да лисы ненавидят правосудие в МСО! Они всегда принимают сторону тех, кто физически сильнее! — с глубокой обидой в голосе сказала подруга.

— Но волки-то не знают об этом! Их альфа вчера столько раз угрожал сдать меня в МСО…

— Не сдаст, у него глаза добрые! — вдруг выпалила Маша.

— Что? Ты где там доброту увидела? — вилка выпала у меня из рук и звякнула по тарелке. Трещина тут же проявилась на белоснежной керамике. — Ну вот, еще и ущерб потом восполняй!

— Оборотень, способный сдать тебя в МСО никогда бы не стал угощать тебя конфетками! — выпалила девушка с уверенность, потом отрезала большой кусок мяса и отправила его в рот, тем самым показывая, что разговор закончен.

— Еще как бы стал! Только сопроводил бы это фразой вроде: «Отведай впрок, лисичка», — я тоже принялась за еду. Мне не хотелось говорить о доброте альфы волков. Я понимала, конечно, что Станислав впечатлял одним своим видом, но именно из-за него мы были здесь. Он был волком до кончика хвоста, а я была лисицей. Он был тем, кто отдавал приказы о краже наших разработок, а я была той, кто не спал ночами в своем кабинете, создавая их. И я никак не могла рассуждать о его доброте!

— Вот почему мы тоже не купим домик в лесу? — мечтательно протянула Маша. — Наша городская нора давит на меня.

— Ты же знаешь, в мегаполисе легче прикрыть нашу сеть, бешеный расход трафика, операции. Мы тратим столько электричества, что плати мы реально по счетам, давно бы сидели на паперти или бегали в прислуге у волков и медведей.

— Да-а-а, — задумчиво протянула она, оглянувшись. — Волки, судя по всему, совсем не нуждаются в деньгах.

— Понаблюдав за поведением их альфы, я уверена — для них переведенные со счета деньги — крохи, — я вспомнила спокойствие Суворова. — Все это, — я обвела взглядом комнату, словно напоминая себе о сегодняшнем шатком положении, — лишь для авторитета.

— Откуда у них такие деньжищи? — Маша отставила пустую тарелку в сторону, а я хмыкнула про себя. Она съела огромный кусок мяса и не заметила. Молодой организм восполнял потраченную энергию.

— Не знаю. Отец всегда мне говорил, что на науке много не заработаешь, — я осилила только половину порции и поставила тарелку на поднос. — Интересно, за ним кто-нибудь придет?

— Выставишь в коридор?

— Неа, — протянула я, щурясь. В голове созрел план. — Я надеюсь, что они про него забудут…

Волки были слишком самонадеянны. Они ожидали, что мы будем сидеть в своей комнате, словно мышки: тихо шурша, поедая сыр и изредка попискивая. А между тем меня раздирало от любопытства — я хотела посмотреть на их жизнь изнутри. Хотя бы ночью, когда все расходятся по своим комнатам. Осмотреть их сад, пройтись по коридорам. Сунуть нос в дальние кладовые…

Инстинкты лисы брали вверх. Я была на незнакомой территории, а не в своей уютной норке. Ноги горели от желания почувствовать почву под ногами, но я заставила себя дождаться, пока Маша не уснет.

Тарелки на подносе позвякивали, ступала же я почти невесомо, бесшумно. Если меня и обнаружат, то из-за моего же «прикрытия», а таковым я считала забытый всеми поднос. В случае, если бы меня поймали на осмотре дома, я могла бы смело сослаться на пустую посуду и поиски кухни. По мне, так это было в сто раз лучше, чем придумывать историю на ходу.

Сначала я останавливалась через каждый метр, прислушивалась к мирному посапыванию из-за дверей других комнат. По соседству от нас было пусто — в этом я была уверена. У лис была одна особенность: стоило приложить руку (а еще лучше лапу) к поверхности и шестое чувство подсказывало, был ли там кто живой. Такое чутье выручало на охоте, и было просто незаменимым. Я любила припасть лапами к снежной кочке зимой и почувствовать движение мышки в своей норе. Именно поэтому я безошибочно определила, что на этаже занята только половина комнат.

«Интересно, все остальные члены стаи живут не здесь? Невозможно, чтобы волков было так мало!» — подумала я, чуть не пропустив спуск вниз.

По моим подсчетам здесь проживало не более 30 волков. И я была почти на сто процентов уверена, что обитатели дома — одни мужчины. Возможно, здесь проживали только молодые волки? Или те, кто еще не имел пары?

До обычаев серых мне было так же далеко, как до карьеры балерины. Ступенька, еще одна, еще… Я сбилась со счета, чуть не пропустив одну, и еле спасла поднос от падения.

— Ох, мамочки! — одними губами сказала я, восстанавливая равновесие.

Холл в темноте выглядел мрачно. Коричневая обивка диванов практически поглощалась тьмой, некоторые предметы можно было угадать только по очертанию. Никакого движения — поэтому мое зрение не фокусировалась на них. Но стоило тени промелькнуть в большом окне, как все органы чувств завопили об опасности.

Охрана периметра? Или один из членов стаи возвращается так поздно?

Секунда понадобилась на то, чтобы оценить холл на наличие скрытых места. Еще пять — чтобы прокрасться в угол, забиться между диванами и притаиться.

Дверь открылась, и я обратилась в слух. Шаги были странные, словно вошедший сильно хромал: один тяжелый шаг, а потом скреб ботинка об пол, словно он подволакивал ногу. Тяжелое дыхание заполнило комнату: шумное, глубокое, прерывистое. Но когда раздался еле слышный стон, я едва усидела на месте. Не оставалось сомнений — он был ранен.

Скрип кожаной обивки дивана у окна, шуршание одежды и запах крови ударил мне в нос. Ее не много, не открытая рана, но тревога не покидала меня. Я выглянула из-за подлокотника и взглянула на темный силуэт мужчины. Он сидел, склонившись к ноге, а свет падал так, что я совсем не видела его лица — только очертание фигуры в футболке и ноги. Мужчина еле слышно зашипел сквозь зубы и сделал совершенно неожиданное — отцепил часть ноги.

Сначала я испугалась так, что чуть не завизжала. Но потом заставила работать мозг и наблюдать, и уже через минуту я убедилась, что у мужчины был протез ноги от колена. И его сильно тревожила нога.

Чем он мог так стереть ее в кровь?

Запах травяной мази показался знакомым — я знала множество лекарств в ее составе. Ноздри затрепетали, я шумно вдохнула и замерла, так как мужчина резко поднял голову. Он прислушивался, я спешно придумывала себе оправдания. В голове был настоящий бардак от увиденного, ни одной версии, оправдывающей мои прятки так и не появилось.

Мужчина медленно опустил голову, а я не поверила своему счастью. Не заметил!

Резко склонив голову вбок, незнакомец шустро надел протез обратно, одернул штанину, и только тут я услышала звук спускающихся по лестнице шагов. Мужчина был уже на ногах, забрал что-то с дивана и пошел прочь от лестницы в открытые двойные двери. Он явно не хотел встречаться с идущим.

Торопливые шаги вниз по ступеням и в поле зрения попадает еще один мужчина. Коренастый, он быстро обводит глазами холл и ускользает вслед за незнакомцем.

В недоумении я просидела в своем укрытии еще минут пять. Поднос на коленях уже порядком надоел, и я решила выбраться. Вокруг тихо и спокойно, словно и не было недавней сцены.

Я шла, размышляя о волке с протезом. Бедный, он, скорее всего, изгой, отверженный. Ведь стая — это общество сильных самцов, а отсутствие ноги — слабость. Для оборотня — настоящая беда.

Наверное, он ходит по ночам, чтобы лишний раз не показывать слабость. И натирает ногу из-за долгих пробежек — не удивлюсь, если его гоняют свои же.

Незаметно для себя я нашла кухню: совсем небольшое для такого особняка помещение с деревянной отделкой стен и встроенной техникой. Поставила поднос на столешницу и тихо вышла.

В холле я остановилась напротив дивана и принюхалась. У этого волка был на удивление приятный запах, он казался мне отдаленно знакомым. Где я ощущала его совсем недавно? Перед глазами встала картина с открытым окном, где я принюхиваюсь к ручке, но я отмела ее в сторону. Незнакомцу это ни к чему! Будет он лезть в окно, как же!

Обычно волки пахли мхом, землей и лесом. В этом же запахе я отчетливо уловила нотки хвои. Остальные, более тонкие ароматы перебил оставшийся запах травяной мази.

Я почувствовала невольное расположение к оборотню. Скорее всего, у него мало друзей, если они есть вообще.

А что тот второй мужчина? Зачем он искал его? Ведь пошел за ним следом! Сумел ли незнакомец скрыться?

Если поймают, скажу, что заблудилась, идя с кухни! — решила я, следую по пятам волков. Стоило признать, что он меня заинтриговал, безумно хотелось увидеть его лицо. Фигура мужчину-то точно не подвела, насколько я сумела разглядеть!

Я могла закрыть глаза и идти по запаху. Хвойный шлейф легко различался среди прочих ароматов. От коренастого мужчины пахло пеплом и пожухлой травой, он шел след в след за незнакомцем.

Вот здесь они остановились, запах тут был особенно стойкий. Но ни оттенков страха, адреналина, ничего подобного не витало в воздухе, и я перевела дух. Все было мирно.

Я прошла дальше, чувствуя разделение запахов. Поднялась по неприметной лестнице и уперлась в гобелен. Отошла на шаг, убедилась, что все поняла правильно и отодвинула рукой полотно ткани.

Дверь, а за ним проход. Узкий коридор, и снова лестница вверх. Я поняла, что поднимаюсь в одну из башенок особняка. И что мне срочно нужно назад! Скоро незнакомец пойдет вниз, и мы столкнемся!

Поздно! — осознала я, когда нос заполнил уже знакомый запах. Я не шевельнулась больше, прекрасно зная, что убегать надо было раньше. В абсолютной темноте чувствовала его присутствие — буквально в паре метров от меня. Он медленно приближался, неслышно, я ощущала это чутьем. Его дыхание коснулось щеки, пощекотало нос, и я на уровне инстинкта втянула его аромат. Он напоминал мне о свободе, о беге в шкуре лисицы, о мягкой лесной почве.

Незнакомец тоже изучал меня. Я слушала его шумное дыхание, словно замороженная, сама не зная, чего жду и почему не бегу со всех ног. И не говорила ни слова.

Подушечки пальцев коснулись лица, и я дернулась. Но чувство, заставившее меня вернуться в исходное положение, было сильнее. Сродни инстинкту, зову природы. Может, это — то самое любопытство, сгубившее кошку?

Я изо всех сил вглядывалась в темноту и не отшатнулась, когда он провел подушечками пальцев по моей скуле. Смотрела вверх, где должны было быть лицо мужчины, но не видела ничего. Только ощущала… Что? Тягу. Тяжелую, словно стопудовая гиря, которая держала меня на месте.

Желая узнать его лицо хоть на ощупь, протянула руку и коснулась его подбородка. Квадратный, с небольшой щетиной. Ощущала, как его губы растянулись в улыбке, нащупала ямочку на щеке и поняла, что он просто обязан быть симпатягой.

Оттого было вдвойне обидней из-за его недостатка!

Наверное, задумавшись, я чуть наклонила голову вбок. И удивилась, когда сильные пальцы немного надавили на подбородок, вернув обратно.

Незнакомец шумно выдохнул, притянул меня за талию одной рукой и наклонил свою голову ко мне. Его губы замерли в миллиметре от моих, я не смела дышать. Его горячее тело было твердым, как скала. Под моей ладонью стучало его сердце. И вопреки логике я готова была стоять так вечность.

Я ждала поцелуй. Мысленно молила о нем, а его все не было. Рука на талии была напряжена, я ощущала это даже сквозь ткань. И решилась на шаг — преодолела этот злосчастный миллиметр.

Губы сомкнулись, и меня словно прострелило. Гиря стала тысячепудовой, а ноги — ватными. Мужчина раскрыл мои губы своими, скользнул языком внутрь, и темнота наполнилась красками.

Ярко-красным горело все вокруг. Или горела я? Тлела, как уголь, но вдруг оказалась залита водой, когда он резко отстранил меня от себя, прерывая поцелуй.

Я сделала шаг назад, пытаясь вглядеться в темноту. Но все вокруг было черным. Если бы не его тяжелое дыхание я бы подумала, что нахожусь одна. Запах возбуждения перебил все — и хвою в воздухе, и запах травяной мази. Он щекотал ноздри, дразнил, подзадоривая повторить поцелуй. Но мужчина стоял на месте.

Я сделала еще один шаг назад и замерла, надеясь быть остановленной. Но этого не случилось. И, пока не передумала, развернулась и пошла прочь, хотя до боли хотела обратного.

Дверь отведенной нам комнаты возникла перед носом внезапно — я даже не поняла, как оказалась перед ней. Все мысли были только о нем, о волке с недостатком, живущем в башне.

— Как в сказке, — шепнула я, закрывая за собой дверь.

Маша спала в позе звезды, но мне сейчас было все равно. Сегодня ночью не усну — знала это настолько же отчетливо, насколько реален был недавний поцелуй. Губы горели огнем, а тело было настоящей печкой. Никогда бы не поверила, если бы мне сказали, что поцелуй с незнакомцем меня настолько впечатлит.

 

ГЛАВА 5

КАБИНЕТ СТАНИСЛАВА СУВОРОВА…

— Надеюсь, ты с хорошими новостями, — альфа волков не мог усидеть на месте. Зверь рвался наружу, проверяя на прочность кожу мужчины. Все инстинкты кричали: догнать, не дать уйти, загнать в угол. Ногти то и дело превращались в когти, оставляя борозды на подоконнике. Вид из окна только раззадоривал хищника, бушевавшего в нем.

— С этим номером глухо, как в танке, — Егор смотрел на напряженную линию плеч своего вожака. — Похоже на защиту, ведь номер реально существует. Вот только я не могу разобрать, зачем ей это нужно? Если только она не работает в засекреченной компании.

— Или на государство, — голос блондина был сердит, и его помощник с досадой скривился. Он ничем не мог порадовать своего вожака.

— Мы найдем ее, Стас, обещаю! — Егор сделал шаг к другу и остановился. — Она может быть временно недоступна, но в следующий раз мы будем готовы.

Он достал из кармана квадратный блок с проводом.

— Вставь и активируй в свой телефон перед звонком. Мы отследим ее, тебе главное продержать ее на линии десять секунд.

— Десять? — Станислав отвернулся от окна, и Егор в изумлении вытянулся. Черты лица мужчины заострились — он был на грани перевоплощения. — Удивили! Раньше нужно было протянуть до сорока.

— Я попросил ребят, они были рады угодить тебе… — мужчина замялся. — Ты так зол из-за этого?

— Дело в другом, — Суворов порывисто отвернулся.

— Я бы предложил тебе пробежку, но чувствую запах крови, — тактичность — это не для друзей-оборотней.

— Неудачный день, — сказал Стас так, будто бы это все объясняло.

— Мы найдем ее, — пообещал Егор на прощание.

— Да, — безликое слово альфы удивило мужчину, но он не подал виду. Случилось что-то такое, что выбило друга из седла. Но это было не его дело, раз Стас сам не поделился с ним, а в таком настроение лучше к нему не лезть. Егор тихо закрыл дверь и пошел по коридору. На середине пути он замер, принюхиваясь. Кажется, теперь он знал, в чем дело. Или в ком. Слабый аромат лисицы уже порядком рассеялся в воздухе, но он бы не за что не перепутал запах возбуждения. Как он раньше его не заметил?

Наверное, слишком спешил к альфе…

В КОМНАТЕ ЛИСИЦ…

— Ты сегодня какая-то странная, — Маша оторвалась от журнала, наблюдая за мной с кровати. Она перелистывала страницы старого выпуска, не вчитываясь в строки. Несколько глянцевых номеров нам выдали вместе с завтраком.

— С чего ты взяла? — как можно невозмутимей спросила я.

— Ты ходишь все утро от окна к двери и обратно, — подруга игриво болтала ногами в воздухе.

— Просто переживаю, дойдет ли перевод в срок, — приняв независимый вид, я тоже схватила журнал, не глядя на название, и стала вскользь просматривать картинки.

— Но у нас еще два дня! Ты же вчера была спокойна на эту тему, как удав!

— Да-да, — отстраненное состояние так и не удалось прогнать. Постаралась компенсировать все улыбкой, повернувшись к подруге. — Ты не звонила нашим?

— У меня что-то с телефоном, — Маша покрутила в руках мобильник. — Нет сети. Попробуй со своего, я тоже беспокоюсь.

Мне потребовалась минута, чтобы вспомнить, куда я положила свой телефон. Оказалось, что я его так и не вытаскивала из бокового кармана сумки.

— У меня тоже не ловит, — я подошла к окну и меня осенило: — Надо бы раздобыть доступ к их сети!

— Может, хватит с нас?! МСО — не шутки! — подруга замотала головой, сама мысль об этом была для нее крайне неприятна.

— Так можно попросить…

— Вот, — она помахала в воздухе журналом. — Это наши развлечения, тебе же сказали.

Я критично осмотрела обложку журнала мод:

— И с каких пор ты увлекаешься платьями? — мне было трудно припомнить, когда я видела его на Маше хотя бы раз.

— Сомневаюсь, что у них есть «Наука и техника». Довольствуюсь тем, что есть, — она указала на рекламу туши для ресниц. — Видишь, тут написано, что применена технология магического подкручивания кончиков. Слышала о такой?

— Только в сказке.

Я прошлась по всей комнате с телефоном — без изменений. Перезагрузила его и убедилась:

— Стоят глушилки. Интересно, на постороннюю связь или конкретно на нас?

— Но как мы свяжемся с кланом? Я не взяла ничего с собой из наших штучек! — Маша спешно проверяла содержимое своего пакета.

— Попросим позвонить? — полусерьезно предложила я.

Рука девушки замерла над ее личными вещами, вываленными на кровать. Обдумывание вариантов заняло всего несколько секунд:

— Потребуем.

— Прямо так? — не поверила я своим ушам. Маша совсем освоилась в новых условиях, осмелела!

— Да, мы же гостьи! Правильно? — не заботясь о том, что сминает одежду, она запихнула ее обратно в пакет. — Они нам не откажут. Давай попросим!

— Уже попросим?

— Так как получится.

— Вперед! — поражаясь внезапной смелости Маши, я показала рукой на дверь. И девушка тут же сдалась.

— Я… — она сморщила нос, — … не могу.

И жалобно посмотрела на меня:

— Давай лучше ты.

— Я уже подумала, что тебя подменили! — усмехнулась я.

— Просто мы тут одни. Кроме нас никто и пальцем не пошевелит! — выпалила она.

— А, вот в чем дело! Свобода от клана, да? — разгадка была так проста.

— Не такая уж сладкая эта свобода! — призналась она. — Так ты попросишь?

— Попрошу, — пока не передумала, я поспешила выйти.

— А ты переодеться не хочешь? — поймала меня на выходе Маша.

Переведя взгляд на одежду, я присвистнула. Чуть не ушла в ночнушке и даже не заметила. Переоделась в нее уже ближе к утру, вспомнив, что вскоре должна была проснуться Маша. И почти попала впросак.

Запустив руку в сумку, выдернула первое, что попалось — черные штаны. Пойдет! Осталось найти приличную кофту — и можно идти.

— Ты там аккуратней! — проводила меня загадочной фразой Маша.

Пара волков, шедших по коридору, встали по стойке смирно. Спросить у них? Или узнать, где их альфа? Скорее всего, они отправят меня к нему, поэтому…

— Где я могу найти Станислава… Юрьевича? — отчество блондина я вспомнила с трудом.

— Он приедет через час. Мы сообщим, что Вы его спрашивали.

Ну, не получилось, так не получилось! — с этой мыслью я развернулась и пошла обратно, считая миссию выполненной.

— Не так быстро, — голос Суворова — словно толчок в спину.

Весь настрой на разговор испарился, будто его и не было. Сделать вид, что не слышала? Глупо! Только глухой мог бы проигнорировать этот громкий голос.

— Вы хотели меня? — мне показалось, или он сейчас сознательно меня провоцировал?

— Хотела? — надеюсь, возмущение просочилось в каждую букву, пока я медленно поворачивалась к мужчине.

— Видеть, — без стыда и неловкости он ждал ответа, скрестив руки на груди и прислонившись плечом к стене коридора. Он смотрел на меня так внимательно, будто я собиралась отрастить еще одну голову.

— Эм… да, — такой зоркий взгляд подходил скорее орлу, чем волку. — Мы хотели бы позвонить!

— Мы? — его бровь подскочила вверх. И сколько он надо мной будет издеваться?!

— Я и моя подруга, — собираясь с духом, заглянула в его глаза. Как они могли показаться мне холодными? Скорее вода у побережья тропических островов… — А у вас стоят заглушки! Мы лишены связи с кланом! — прозвучало больно вызывающе, но лучше нападать, чем находить сравнения к его цвету глаз.

— Правда? — Станислав склонил голову к плечу. И это он спрашивает меня? Издевается? Или просто не хочет подтверждать мои догадки?

— Вам лучше знать! — сказала ему, скрестив руки на груди. Противостояние, казалось, только позабавило волка. Он сделал знак двум мужчинам, так и греющим уши чуть дальше по коридору, и они поспешили уйти. И я остро почувствовала, что я осталась наедине с серым волком.

— Мы же гости? — попробую зайти с другой стороны.

— Пока что — да, — чуть прищурив глаза, чуя, к чему я клоню, он стал похож на хищника, наблюдающего за своей жертвой из засады. Никакого сходства с пернатыми теперь я не видела!

— Я могу позвонить своим? — сдобрив слова натянутой улыбкой, старалась показать, что не боюсь его.

— Если только улыбнетесь шире, — конечно же, от этих слов уголки моих губ опустились.

Посмотрев на него исподлобья, я решила, что звонок семье не стоит таких нервов. Клан все сделает как надо и не оставит меня в беде. А вот волк… он… он может!

— До свидания! — я хотела уйти, и волк это понял. Резко оттолкнулся от стены, оказался рядом со мной и замер. Втянул воздух и отступил назад.

Первоначальный испуг от его быстрых движений прошел, оцепенение спало, и я сделала шаг назад, настороженно глядя на мужчину. Но он отвернул голову в сторону, зажмурился на секунду, а когда открыл глаза, их цвет опять напоминал ледяные просторы.

— Егор принесет Вам телефон для звонка. Будьте в комнате и… — блондин сделал паузу, пронзая взглядом, — … не ходите одна по дому! Это может быть небезопасно.

От его слов меня словно парализовало. Но он не мог знать о моей встрече с незнакомцем! О ночном поцелуе! Или мог?

Я попятилась, быстро развернулась и пошла прочь, заставляя себя через силу идти медленно. Наверное, сейчас у меня сумасшедший взгляд! Потому что внутри я ощущала себя именно так.

Пришлось постоять перед дверью пару минут, беря себя в руки. И только удостоверившись, что сердце усмирило свой бег, я вошла.

— Ну что, удалось позвонить? — Маша вскочила с подоконника. Книжка так и осталась лежать, забытая, а ветер листал страницы.

— Новое чтиво? — я точно помнила, что никаких книг у нас в комнате не было. Сама искала для успокоения, но не нашла.

— Занес мужчина вместе с фруктами, — девушка показала рукой в сторону вазочки с виноградом, бананами, черешней и яблоками.

— Не похоже на рацион волков, скептически подняв брови, я повертела блюдо в разные стороны.

— Ты бы предпочла куски мяса? — Маша закинула ягоду черешни в рот.

— Ага, в виде канапе. А насчет звонка — помощника альфы помнишь? Егора? Вот он должен принести нам телефон.

— Думаешь, будет контролировать звонок?

— Не он один. Прослушка будет начеку все время, не сомневайся, — в этом я была уверена.

И была права. Когда через несколько часов раздался стук в дверь, Егор сразу сообщил:

— Девушки, одна минута! — и дал телефон в руки, безмолвной статуей замирая у стены.

Я хотела было набрать номер, но заметила, что соединение уже установлено, а секунды тикают.

— Алло! — поспешила отозваться в трубку.

— Ну, наконец-то! Что с вашими телефонами?! Совсем там голову потеряли от страха, что забыли подзарядить? — Вадим был сердит не на шутку. За всю свою жизнь я не так часто слышала его разгневанный голос, поэтому чувствовала себя не в своей тарелке.

— Нет, тут нет связи, — я покосилась на Егора, не сводившего с меня глаз, и повернулась к нему спиной. Говорить сразу стало легче. — Что с переводом?

— Все нормально, — немного натянуто ответил брат, и поспешил сменить тему: — Как с вами обращаются? Не обижают?

— Нет, — я покосилась на Егора. — Все хорошо, насколько может быть… — мне неловко было продолжать свою мысль вслух, но Вадим прекрасно все понял:

— В логове волка?..

— Ну да, — смешок облегчения сорвался с губ. — Но мне дали всего одну минуту на разговор. Как вы? Как папа с мамой?

— Знаю. У нас все хорошо. Тут с тобой Леха хотел поговорить… — и голос брата тут же сменился на посторонний шум, а потом совсем пропал. Снова вернулся, и уже мой жених меня о чем-то спрашивал: — … хорошо?

— Я не расслышала последнее! И… привет! — темный силуэт вчерашнего мужчины возник, как живой, перед глазами. Губы стало жечь, я стыдливо их поджала, готовая провалиться сквозь землю.

— Как ты? — столько участия в голосе Леши я не слышала за все время. Неужели стрессовая ситуация сдвинула эту скалу спокойствия? Расшатала, хоть немного?

— Нормально, — не думала, что его внимание повлечет за собой такую волну неловкости. Можно было попробовать перевести все в шутку: — Кормят, поят, спать укладывают…

— Кто? — перебил он.

— Как кто, сами, — мой юмор не показался ему забавным. Голос мужчины помрачнел:

— Ты… тебе… — он откашлялся. А потом огорошил: — В общем, надо поторопиться со свадьбой.

Гудки в трубки избавили меня от необходимости отвечать.

— Минута прошла, — Егор протянул руку за телефоном, и я медленно отняла трубку от уха.

— Спасибо, — выдавила из себя, отходя от неожиданной фразы Алексея.

— Но прошло только сорок пять секунд! — Маша встала рядом со мной, недовольно уперев руки в бока. Но как только Егор посмотрел на нее, тут же сложила их на груди, стушевавшись. Ее слова не произвели на помощника альфы никакого впечатления. Молча убрав телефон, он кивнул нам напоследок и тихо затворил за собой дверь.

— Правда! Я считала! — возмущалась подруга. А я радовалась, потому что в душе и сердце случился настоящий переворот.

Как можно после недавнего поцелуя с незнакомцем думать о свадьбе? Как можно выходить замуж за того, чьи губы не заставляют гореть мои?

Маша не ощущала весь масштаб моей маленькой внутренней катастрофы и продолжала жаловаться на волков. А я поняла — во что бы то ни стало должна вновь увидеться с тем мужчиной!

 

ГЛАВА 6

Когда же ты заснешь, а? Я устала смотреть в потолок! — хотелось крикнуть мне на ухо подруге в то время, как она запоем читала книгу при свете ночника, потирая слипающиеся глаза.

— Такой момент! Не могу оторваться! — поймав мой негодующий взгляд, она виновато посмотрела в ответ.

— У тебя еще два дня на запойное чтение!

— А что, если нет? Переведут завтра деньги — и все! — от ее слов внутри похолодело. Захотелось подсунуть ей снотворное и бежать на поиски незнакомца. В ее словах была изрядная доля правды — завтра мы легко могли оказаться дома.

И где волна радости, спрашивается? Почему я не ощущаю душевного подъема? Домой из волчьего «плена», а я…

— Скучаешь по Алексею? — Маша прикрыла книгу, всунув ладонь между страницами. И явно приготовилась к «девичьим» разговорам.

— Не особо, — призналась я, не став темнить.

— Из-за этого ты так расстроена?

Отведя глаза от проницательной девушки, я притянула к себе колени и обняла их.

— Леша сказал вчера, что стоит поторопиться со свадьбой, — когда я произнесла эти слова вслух, внутри ощущала это сродни приговору. Словно на мне собирались поставить печать о непригодности и отдать в утиль. Хотелось сопротивляться, бороться за себя, но хватит ли у меня на это смелости?

— И ты испугалась? Но это нормально! Все невесты боятся перед обрядом! — Маша не унывала, стараясь приободрить и меня.

Я повернулась к девушке, размышляя, насколько могу быть откровенной.

— Или ты передумала быть с ним? — насторожилась Маша.

Посмотрев на свои ногти, дернула заусенец и рискнула:

— На твой взгляд мы подходим друг другу?

— Эм-м-м… — от неожиданности ладонь подруги выскользнула из книги, и девушка с досадой отложила томик на прикроватную тумбочку. — Даже не знаю, что сказать.

— Скажи, как есть, — попросила я. — Мне сейчас важно услышать правду.

— Ну,… он такой серьезный, взрослый, ответственный…. — начала перечислять она.

— Перечисляешь только достоинства? — мои губы растянулись в кислой улыбке.

— Почему же?! Я могу и недостатки! — заверила меня Маша. И я подбодрила ее кивком головы. — Алексей бывает… спокойным, даже слишком. Хотелось бы, чтобы он позволил себе проявить чувства, а он все разводит церемонии. Он тебя вообще целовал?

— Было дело, — хохотнула я, — Зато предсказуем.

— Кто-то бы сказал про него, что он — ни рыба, ни мясо, — Маша взяла на себя смелость продолжить, — Но именно такой тебе и нужен.

— Такой — никакой? — переспросила, забавляясь над видом подруги. Меня, как ни странно, не задевало ее описание жениха. Я была с ней согласна. Именно поэтому и одобряла его ухаживания — было легко прогнозировать поведение мужчины. А, значит, и свое будущее. Если уж нет чувств — то с мужем должно быть комфортно. Ни диктатуры, ни рисковой работы. Тишь да гладь…

— Он тебя любит. Просто печется о репутации. Ты же знаешь, что он готовится занять место своего отца? Ему повредят импульсивные поступки, вот он себя и контролирует, — казалось, подруга нашла бы ему оправдания во всем.

— Ага, именно поэтому он так странно смотрел на меня, когда началась эта заварушка, — печально вспомнила я.

— Никто не ожидал от нас такого. Он же говорил с тобой сегодня! Это хороший знак! — стараясь поднять дух, Маша напомнила о разговоре с женихом.

— Да. Наверное… — я замялась. Ну не могла же я ей рассказать о том поцелуе и моем смятении, о растерянности, о проснувшейся надежде на что-то большее. — Как я тебе уже сказала, он хочет поторопиться со свадьбой. А я… что-то уже не уверена.

— Оу! — и это «оу» сказало больше слов. Мы обе понимали, что Алексей боится, как бы я не влезла в большие неприятности и не наломала дров. Репутация, волки подери! — Думаешь, что он торопит события?

Я кивнула, и, решив уйти от дальнейшего разговора, сказала:

— Пойду в душ.

Вода не смыла тревогу, зато, когда я вышла, Маша уже мирно спала на боку, подложив по щеку сложенные вместе ладони. И это не могло не радовать!

Я не смогла отказать себе в желании одеть то, что мне идет. И не важно, что эти штаны с кофтой в темноте не видны совершенно. Пусть будет!

Выскользнув из комнаты, я кожей чувствовала — не стоит. Не надо идти. Заснуть — самое верное решение. А еще лучше не показывать и носа до отъезда домой.

Стойкое ощущение необратимости приближающейся судьбы не покидало. В ожидании я спустилась в темный холл, дошла до кухни, а потом прошла по галерее. В ночном саду мелькали тени, а лунный свет совсем слабо освещал мне путь.

Я положилась только на органы чувств. Замерла, улавливая малейшие нотки запахов. И с трудом нашла нужный след, оставленный несколько часов назад. Вот он!

Не уверенная в правильности направления, я чуть не столкнулась с патрулирующим дом мужчиной. Готовая к разоблачению по одному лисьему запаху, с удивлением наблюдала, как он даже носом не повел, проходя в пяти метрах от меня. Задумался так?

Посчитав это хорошим знаком, двинулась вперед. И пришла к гобелену, только по другому пути. Подняла руку и помедлила: дерзать или отступить?

Не будет ли это расценено как навязывание? Или же нельзя упускать шанс, может — это судьба? Может, во мне играет раздразненное любопытство? Или банальный импульс сочувствия?

Но одно я знала точно — я не могла уехать, не выяснив этого!

Меня тянуло сюда, словно магнитом, что скрывать? Но было ли это взаимно?

Вчера нас увлекло обоих. И он стал для меня настоящей загадкой. Еще немного — и мне станет сниться его лицо. Воображение доделает всю работу само, если действительность так и останется тайной.

Поспешно отодвинув плотную ткань, я очертя голову шагнула в темный коридор. В царство его запаха, окутавшего меня с головы до ног, въевшегося в одежду, забравшегося под кожу. И чем дальше я шла, тем плотнее он становился.

Уткнувшись носом в тупик, я прошлась по деревянной поверхности пальцами и нащупала ручку. Эх, была не была!

Замок легко повернулся, дверь открылась, и лунный свет приоткрыл завесу тайны. Как я и предполагала — это была комната незнакомца. Территория, насыщенная запахом хвои, мяты и леса.

Покрывало на кровати сбито, словно хозяин покинул ее второпях. Баночка с травяной мазью стояла на прикроватной тумбочке, а крышка лежала рядом. Неожиданный предмет — доска для серфинга — стояла в углу, а рядом с ней лежал разобранный на части протез. Немое напоминание о том, что он мог в прошлом.

Зачем он это хранит? И что с протезом? Запасной или сломался единственный?

Понимая, что хозяин комнаты в любом случае почувствует меня в своих владениях, я не стала сбегать. Оглядывалась вокруг, изучала обстановку, но не находила ни одной рамки с фото. На стенах — обои. На столе — идеальный порядок.

И тут я сначала почувствовала, а потом услышала движение за дверью. Шаги.

Незнакомец замедлялся, двигаясь настороженно — почуял меня безошибочно. Замер перед дверью, не шевельнулась и я. Только деревянная преграда разделяла нас.

Уловив шум его дыхания, биение сердца, чуть сама не потянулась к ручке, но вовремя остановилась. Ждала, придумывая оправдания своего вторжения. А потом махнула рукой — будь что будет.

Круглый набалдашник ручки повернулся, гипнотизируя. Дверь бесшумно открылась, представляя зияющий черный проем. Свет от окна освещал кроссовки мужчины, рассеиваясь ввысь на черных штанах, смешиваясь с темнотой. Пока незнакомец не пошевелился, я не могла разобрать его силуэт. Но стоило ему отойти к стене коридора, как линии встали на свои места. Это была особенность зрения лис — четко видеть предметы в движении.

Меня приглашали покинуть его территорию! Никаких вопросов, никаких отповедей, ни единого слова. Затворник желал оставаться таковым и не терпел вмешательства в собственную жизнь. Но я же видела его отдачу! Он горел вчера не меньше моего!

Поравнявшись с мужчиной, остановилась, и, не поворачивая головы, втянула в себя воздух. Обмануть могли слова, действия, но запах и слух?! О, нет, мое чутье меня не подвело!

Кровь неслась по венам мужчины, пульсировала. Он дышал неглубоко, через рот. А коготь еле слышно царапал стену. Держал ли он всех на расстоянии? Или только меня?

Стоило дотронуться до него рукой — и оковы оцепенения спали бы. Чернота сгустилась вокруг его фигуры, напряжение зашкаливало. Выдержала бы я напор такой стихии? Или лучше было не дразнить серого волка?

Что происходит между нами? Временное затмение? Или рассвет чего-то нового?

Я могла оправдать его поведения комплексами. Но нужно ли ломать сопротивление? Идти вопреки? И если да, то на карту будет поставлено слишком многое… Или только я тут строю воздушные замки?

— У меня есть жених, — тихо сказала в темноту, смотря перед собой. Но ответом была тишина. — У нас скоро свадьба, но я не уверена…

Мужчина навис грозовым фронтом, посылая бессознательную волну угрозы. Способный в любой момент смести все на своем пути. Я сжалась, молила о знаке, движении, жесте или слове, говорящем о его несогласии.

Но, я многого ожидала…

Дверь хлопнула, и в темном потайном коридоре я осталась одна. В его комнате повисла тишина, словно время замерло, и только когда за мной задернулось полотно гобелена, я услышала дикий грохот и рычание.

Я стремилась понять его, но не могла. Без шагов навстречу со стороны волка я бессильна.

Да, может, оно и к лучшему? Уеду, забуду, спокойно выйду замуж…

Бешеная сила вдруг настолько сильно впечатала меня в стену, что выбила весь воздух из легких. Рычание в шею отозвалось вибрацией в груди. Я держалась на ногах только благодаря тому, что между нашими телами не было и миллиметра. Его зубы сжали шею, но тут же укус сменился поцелуями. Поднимаясь к моим губам, он царапнул клыком подбородок и, словно извиняясь, провел по ранке кончиком языка.

Вдох не успел сорваться с уст — он поймал его, накрыв губами. Вместе с моим благоразумием. Растоптал здравый смысл.

Картина рядом накренилась и упала, рама треснула. Мужчина повернул мою голову обратно к себе, углубляя поцелуй. Словно мое внимание сейчас должно безраздельно принадлежать только ему одному. Мои ноги мгновенно оказались на его бедрах, он страстно вжимал меня в стену, не скрывая своего желания.

Рука с талии поднялась вверх и легла на грудь, пальцы сжали сосок и я жалобно застонала. Мужчина задрал кофту к шее, оголяя нежную кожу, опустил голову и сжал губами вершинку. Мое тело, забыв про стыд, откликнулось на ласку, выгибаясь. Незнакомец резко поднял голову, наслаждаясь открывшимся видом. Наши взгляды столкнулись, и я перестала дышать. Забыла, как это. И все потому, что я бесстыдно извивалась в объятиях Станислава Суворова.

Полутьма не могла обмануть — я видела отчетливо. Напряженную линию скул, морщинки на лбу. Но главное — глаза. Таких не было больше ни у кого, и сейчас они светились, показывая во всей красе внутреннего зверя. На меня смотрел не только хозяин, но и его второе я — волк. Альфа, вожак, силой взгляда прижигающий к месту. Сейчас он транслировал: «только попробуй унести ноги…» И лисица во мне поджала хвост.

Видела, каких усилий ему стоило усмирить хищника и взглянуть на меня человеческими глазами. Он оценил мой оцепеневший вид и оттолкнулся от стены. Я оторопело сползла по нему, с трудом вставая на нетвердые ноги.

Вот это меня угораздило!

Кавардак, в который превратились мои мысли, не имел ни конца, ни края. Незнакомец оказался альфой волков! Но как такое возможно?!

Наверное, эти мысли были написаны на моем лице, так как мужчина грустно усмехнулся:

— Беги, лисичка, пока я тебя не съел!

Я осталась стоять на месте, абсолютно растерянная. А то, что было сейчас… Как это тогда назвать? Что это было для него?

Он совсем не затворник, не обделен вниманием, и с положением в обществе тоже не имеет никаких проблем. Да, у него есть физический недостаток, но волк ведет полноценный образ жизни! И он прекрасно знал, кто я! Мог при желании со мной поговорить…

— Беги, — тихо повторил он. И я, откинув вопросы, побежала прочь. От него, он непонятных поступков, от взрывоопасных поцелуев. И чем дальше я удалялась от Стаса, тем отчетливей понимала — если бы он хотел чего-то серьезного — получил бы незамедлительно. Из чего сделала грустный вывод: лисица волку не пара. Нужно было быстрее сваливать из логова серых!

Один день! Нужно продержаться всего один день! И я больше его не увижу!

САД В ОСОБНЯКЕ СУВОРОВЫХ…

— Решил отрастить жабры? — Егор присел на пластиковый шезлонг и с тревогой посмотрел на альфу.

Станислав Суворов одарил его хмурым взглядом и оттолкнулся от бортика бассейна. Гребки рассекли воду, и уже через несколько секунд блондин вынырнул на другом конце бассейна.

— Если ты не нашел ее — лучше уйди с глаз долой! — рыкнул вожак, одним рывком вылезая из бассейна. Сдернул с перекладины полотенце и стал порывисто вытираться.

Егор следил за другом, не спуская глаз:

— Ты из-за этого не в той шкуре?

— Так что? — вопросом на вопрос ответил альфа.

— Ты же сам знаешь, что мы не можем до нее дозвониться. Ни днем, ни ночью.

Станислав перекинул полотенце через плечо и как был, в одних плавках, пошел к дому.

— Ждем еще один день, — не оборачиваясь, бросил он.

— А дальше? — Егор поднялся на ноги.

— Будем рыть землю!

 

ГЛАВА 7

— Просыпайся, Кать! Ну, вставай же! Нас забирают домой! — Маша тормошила меня за ногу. Приоткрыв один глаз, я остановила взгляд на подруге, готовой к выходу: те же бриджи и майка, как в день приезда. Глаза возбужденно блестят — ей не терпелось оказаться в родной лисьей «норе».

Я не хотела открывать второй глаз — это бы значило окончательно расстаться со сладкой негой сна. Смотреть в лицо неприглядной действительности. И держаться от Станислава Суворова как можно дальше.

О, да! Последнее было особенно важно!

— За нами приехали? — с надеждой спросила, не желая встречаться лишний раз с альфой волков. Тихо-мирно уехать — было бы идеально.

— А я тебе о чем твержу уже пять минут?! Вадим ждет нас внизу! — она настолько торопилась, что заправила свою половину кровати, не дожидаясь моего подъема.

Я медленно вытащила сумку из шкафа и невидящим взглядом посмотрела на нее.

— Да тебя все равно никто не увидит! Одень первое попавшееся! — Маша готова была помочь мне с выбором, заглядывая через плечо. — Вот эта блузка пойдет!

— Розовая? С оборочками? — в недоумении покосилась на девушку.

— Ладно, это будет чересчур! Но вот синяя водолазка с коротким рукавом — самое то! — она ловко выудила из недр моего «багажа» вещицу. — Все-таки жених тебя встречать будет!

— Алексей внизу? — мой голос мгновенно осип.

— Конечно! Как он мог не поехать за невестой! — Маша готова была сама меня переодеть, кончик ее ботинка отстукивал нервный ритм. — Ну, давай же! Я не хочу тут оставаться и минуты! Уверена, как и ты.

Да? Как и я? А хотела ли я действительно так быстро исчезнуть из жизни одного серого хищника? В этом я не хотела признаваться даже себе. И уже через минуту была готова.

Маша стояла у двери с пакетом наготове. Из него торчал уголок потертой книги. Хитрая лиса умыкнула недочитанный томик, но я не подала вида, что раскрыла ее секрет. От волков не убудет!

За дверью комнаты нас ждал совсем молодой волк. Внимательно осмотрев нас с головы до ног, кивнул:

— Объекты вышли из комнаты. Веду, — сказал, смотря прямо перед собой, и пошел по коридору. Догнали мы его уже у лестницы. Он быстро сбежал вниз и обернулся, в нетерпении ожидая нас.

— Десять секунд. Передайте, что они уже на первом этаже, — продолжил докладывать он, проводя нас через холл.

— Вот это проводы… — оторопела Маша.

Наш «лисосопроводитель» оглянулся, придерживая входную дверь:

— Ваши панику подняли. Подумаешь, подождали немного! — не скрывая свое презрение, он скривился.

— Неправда! Мы в общей сложности минут за пятнадцать собрались! — возмутилась подруга.

— Это вы, — улыбка сверкнула на секунду на лице молодого мужчины, но тут же погасла. А в следующее мгновение он уже выходил на улицу с безразличным видом.

Перед крыльцом были припаркованы две машины, и обе — мне знакомы. Одна принадлежала лисам, а на второй нас привезли в особняк волков. На свободном пятачке на брусчатке стоял мой брат и громко переговаривался с помощником альфы, Егором. Самого Стаса нигде не было видно, и я немного расслабилась. А до этого даже не замечала, как были напряжены мои плечи.

— Мы не тянули! — подавляя гнев, защищался Вадим. Алексей первым увидел меня и отвернулся от мужчин.

— Как и мы, — пожал плечами заместитель Суворова, показывая в нашу сторону: — Ваши?

Вопрос был риторический, но, казалось, Вадим готов из-за него взорваться. Он посмотрел в мою сторону, быстро оценил внешний вид, и повернулся вновь. И, явно разрываясь от противоречивых желаний, сказал:

— Гостеприимство будет взаимно! — тонкий намек уловил бы и дурак. Не знаю, сколько их заставили прождать, но вид у обоих был нервный и дерганый. Чую, в машине нас завалят вопросами о нашем «визите» к серым.

С Лешей мы встретились на полдороге. И только тут я обратила внимания на внешний вид лис — пыльные штаны со следами грязи на коленях, испачканные рубашки. Заметив мой удивленный взгляд, Леша процедил сквозь зубы:

— Досматривали.

— Оу, — выдала Маша, и посмотрела в сторону волков. Похоже, скоро это будет ее любимым словом.

А тем временем молодой сопровождающий замер рядом с Егором. Сам же помощник альфы, скрестив руки на груди, наблюдал за происходящим.

Леша застыл напротив меня. Настороженность замерла в уголках карих глаз, но в них же читалось и явное облегчение.

— Скоро будем дома, — он был не сторонник демонстрировать отношения в обществе, поэтому, когда его рука обвила мою талию, я вздрогнула и удивленно посмотрела ему в глаза. Жених настойчиво потащил меня к машине, кивнув Маше:

— Поехали.

Я остро чувствовала его прикосновение, но оно вызывало одно жгучее желание — свободы. Хотелось скинуть его руку, пойти самой, но я сжала зубы и поздоровалась с братом. Леша открыл для меня дверцу машины, и я сделала глупость — бросила взгляд в сторону особняка.

Суворов не сводил холодных глаз с моего жениха. Вся его поза полностью оправдывала его фамилию: руки в карманах, брови сведены вместе, челюсть сжата. Казалось, что еще немного, и он сорвется с места. Пиджак на левом плече треснул, и Егор молниеносно оказался рядом со своим альфой. Дверь хлопнула и теперь я смотрела на фигуры мужчин сквозь тонированное стекло.

— Поехали быстрее из этого адского места! — Вадим закрыл пассажирскую дверь за Машей, сел на водительское сиденье и дал по газам. — И да, сестренка, — он повернулся ко мне с перекошенным лицом, — напомни мне отрубить тебя от сети! Навсегда!

Леша повернулся, пристально посмотрел на меня и задумчиво спросил:

— У тебя точно все в порядке?

— Да, а что? Я плохо выгляжу? — отшутилась я, проведя по волосам.

Не могла же я озвучить настоящую причину: «Просто понимаешь, Станислав Суворов и мой незнакомец — это одно и то же лицо! Ах, да, я забыла тебе рассказать — он крышесносно целуется!»

— Нет, просто у тебя странно горят глаза, — протянул он. — И щеки красные. Ты не заболела? С едой все было в порядке?

— Мы сегодня не успели позавтракать, — как хорошо, что за меня ответила Маша! А я опустила глаза, боясь, что они выдадут правду.

— Волки еще ответят нам за все! — пальцы Вадима с силой сжали руль.

— Ты чего такой заведенный? — я подвинулась вперед и положила руку на плечо брата.

— Кать, ты не представляешь, сколько они нам нервов вытрепали! Перевод еще вчера дошел, но они его в упор не видели, тянули резину до последнего. Потом пропуска делали несколько часов, досмотр нам устроили, — он щелкнул языком, словно проживая заново неприятные моменты. А Леша хмуро покосился на грязные пятна на штанах.

— Так что больше ты не лезешь ни в какие проекты! — Вадим выдохнул, сдуваясь. Запал пропадал на глазах. Такими словами он бросался часто, поэтому я не обратила на это внимания.

— Вот справим свадьбу, займешься наконец-то делом, — дополнил Леша, и я внутренне ощетинилась.

В слух же спросила, постаравшись обуздать эмоции:

— И чем же?

— Дом, — словно это и не требовало объяснений, Леша повернулся лицом к дороге. — Семья, дети, — я видела, как он пожал плечами. — Все, что хочет женщина.

Да? Именно этого хочет женщина? — так и хотелось спросить, но я поняла бесполезность затеи.

— Но все это не мешает совмещать с любимым делом, — но не выдержав, аккуратно ступила на зыбкую почву.

— И вот так каждый раз доставать тебя из пасти волков? — Леша резко повернулся, блестя глазами, а я отшатнулась. — Мне не понравилось, а тебе?

Понравилось ли мне? Безусловно, кое-что… Но ему было необязательно об этом знать!

— Вот то-то и оно. У меня было время подумать… — он сделал паузу. — И повод был… — снова пауза. — Дома поговорим.

После этого разговора остался горький привкус во рту. Хотелось выпить сок, перебить неприятное послевкусие. А лучше всего — выйти на свежий воздух. Но кто бы мне позволил?

Сколько бы лет не было лисицам, они всегда находились под опекой. Отца, мужа, клана. Мне еще повезло — я чудом отстояла возможность заниматься любимым делом, Машу подключила. Но мне это стоило огромных усилий, я годами билась об стену непонимания. Но к отцу у меня был, пусть и витиеватый, но подход. А к Леше…

Посмотрев на профиль жениха, испытала досадное раздражение. Он вряд ли позволит мне продолжать разработки и исследования, как я рассчитывала. Как раньше не видела, что он недовольно поджимает губы, с трудом сдерживая слова? Сейчас вот сидит и барабанит пальцами по коленке, негодуя. А что будет после свадьбы? Будет ли он и дальше держать сея в руках? Или только до обряда вынужденно скрывает свое недовольство моим «хобби»?

Наши отношения с Лешей нельзя было назвать отношениями возлюбленных. Я в большинстве случаев его избегала, редко выбираясь с ним на прогулки. А он не сильно давил на меня, и всех все устраивало. Но стоило одному выйти из привычных рамок поведения, и все…

Похоже, этому беззаботному времени пришел конец.

— Я так хочу в свою кровать, — Маша сонно зевнула, расслабившись среди своих. Положила голову мне на плечо и закрыла глаза.

— Поспите, — Вадим успокоился и вновь стал похож сам на себя. — Похоже, мы соберем все пробки в городе.

Я не хотела спать, но закрыла глаза. Так можно было побыть наедине с собой, подумать о своем будущем. Будет ли оно с Лешей таким безоблачным, как мне рисовалось?

В открытое окно донесся отдаленный волчий вой, и мне понадобились все силы, чтобы не повернуться.

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

— Ты съехал с катушек? — Егор держал Стаса за плечи, заглядывал в изменяющиеся глаза. — Выдыхай! Спокойнее! Ты чего завелся?

Альфа закрыл глаза, а когда открыл, они были волчьими.

— Твою мать! — его помощник отскочил в сторону, чуть не оставшись без руки. Зубы сомкнулись в сантиметре от его кисти. Рычание вожака разнеслось по окрестности и все его волки не могли удержаться — склонили головы в знак уважения.

— Стас! Стас! Очнись! — пытался достучаться до него Егор. Пепельный волк поднял голову вверх, и мужчина понял — он сейчас заставит всех обратиться. Чертовски хреново! — Это из-за лисы? — догадался он. — Точно, я видел, нюхом чуял, но не хотел верить своим глазам! — Егор вспомнил всю цепочку странностей в последнее время, запах альфы от лисицы, и, рискуя жизнью, встал перед волком: — Мужик, ты не хочешь этого! Помнишь идеальную женщину? Девяносто девять процентов, Стас! Мы ее найдем! Тебе не надо отправлять всю стаю в погоню за лисицей!

Мужчина наблюдал, как альфа встряхивает головой, борясь с собой. Как его ломает и корежит, как он не может сам справиться с происходящим. И решился на кардинальные меры: сбросил тонкий джемпер, расстегнул штаны и перекинулся. Хорошая драка и не от таких сумасшествий спасала!

Альфа не мог не принять вызов — инстинкты не позволили. Все отошло для хищника на второй план, подтвердить свое место в стае — вот то, что сейчас нужно. И волки сцепились, катаясь по брусчатке. Такого вожака члены стаи еще не видели…

ЛОГОВО ЛИС…

Нас встретили дома, как полагается: завалили кучей вопросов и откормили, как следует. Большинство лис были на работе, но все остальные члены клана внимательно слушали, о чем мы рассказывали. Под вечер, наконец, все разошлись, и я решила проведать свой кабинет. И именно здесь меня и догнал жених.

— Почему от тебя несет псиной? — в лоб спросил Алексей, как только мы остались одни.

— Ясное дело — я была в особняке волков! — как можно безразличней ответила я. А сама судорожно думала о том, что совсем потеряла голову от поцелуев, раз не подумала о душе! Правда, утром на него времени совершенно не было… Вот теперь и приходится расхлебывать!

— Это один конкретный запах, — Леша наклонился ко мне, заставляя отпрянуть. Втянул воздух около моей головы и недовольно сказал: — Сильный.

— Не знаю, о чем ты говоришь, — от растерянности часто заморгала. Жених двинулся на меня.

— Тебя кто-то обидел? — он сощурил глаза.

— Нет, — на этот вопрос ответ дался легко.

— Кто-то приставал к тебе? — голос мужчины стал тягучим, словно карамель. Но не смог меня обмануть, как ни старался.

— Нет, — передернув плечами, я отошла от Леши, осмотрела помещение и с тоской спросила:

— Когда сюда вернут компьютер?

Мужчина не отвечал, выжидающе следя за мной. Словно ждал, что я выдам себя нечаянным жестом, непрошеной эмоцией, лишним словом. Но я полностью закрылась, запретив себе даже думать об одном сером. И жених сдался первым, расслабился на глазах и протянул ко мне руки:

— Иди сюда.

Я не шелохнулась.

— Ну же, — он поманил ладонью. — Я скучал.

— Я тоже, — выжала с трудом из себя, но не двинулась с места.

— Ты так и будешь стоять? Тут никого нет, мы одни. Что опять не так? — он демонстративно оглядел комнату и посмотрел на меня.

Все не так! Все! Но не могла же я крикнуть ему это в лицо?!

Леша сам сделал шаг навстречу и притянул к себе. Мне показалось, или он принюхивался с особой тщательностью, будто старался запомнить запах?

— Давай, прекращай строить из себя недотрогу. Я уже почти твой муж, — он заглянул мне в глаза.

— Жених, — поправила, стараясь, чтобы между нашими телами сохранилось хотя бы сантиметровое расстояние.

— Вот и я о чем, — он стал наклоняться к моему лицу, и паника накрыла с головой. Я не хотела поцелуя! Не с ним!

— Подожди, подожди, — я отвернулась, приходя в себя.

Дурында! Что я тогда делаю, раз даже целоваться с ним не хочу! Куда лезу?!

— Устала? — он уже оправдал меня.

— Леш, надо поговорить… — я отодвинулась от него, сохраняя «пионерское» расстояние.

— Надо. Но потом, — он быстро пробежался взглядом по моей фигуре. — Как только отойдешь от «гостей». А то ты после них будто не в своей тарелке.

И прежде чем я успела открыть рот, он запечатал мне губы целомудренным поцелуем, следы которого я тут же стерла, как только он вышел за дверь.

Нам определенно не стоит торопиться со свадьбой…

— Да? — сонно ответила на звонок, даже не взглянув на дисплей.

— Да! — воскликнули на том «конце провода» так, будто выиграли олимпиаду.

Я села на кровати, не разлепляя глаз. Для меня все это было еще продолжением сна. И даже голос оттуда, знакомый такой…

— М-м-м, — совсем невоспитанно промычала в трубку, моргая.

— Я вас разбудил?

— Угу, — стряхивая с себя остатки сна, я прочистила горло. — Кто это?

Говорила, и не могла отделаться от ощущения, что этот голос мне все продолжает сниться.

— Я уже отчаялся, было, Катя, — уже спокойней говорил собеседник.

— Откуда Вы меня знаете? — в ответ на мой вопрос раздался смешок.

— Ни за что не поверите.

— А Вы попробуйте, — разговор правда не имел смысла, или я просто еще не проснулась?

— Есть одна программа… — он начал говорить и я мгновенно проснулась.- … Она подбирает идеальные пары. Так вот Вы, Катя, моя пара.

— А Вы всем своим парам по ночам звоните и такое говорите? И откуда знаете, как меня зовут? — я уже почти собралась повесить трубку, когда…

— Всего лишь девять вечера, да и до вас было не дозвониться несколько дней, — голос у него был такой знакомый… такой…

— Бред какой-то, — сказала я сама себе, но собеседник услышал. Палец потянулся к значку, чтобы скинуть вызов, но…

— Это не бред, Катя. Мы подходим друг другу на девяносто девять процентов!

Бух! И тут до меня дошло, что это был совсем не сумасшедший! Не приколист! Не шутник, посланный Дианой! Это был тот самый… Мой почти идеальный! И он оказался шустрее меня — все-таки успел выцепить мои данные!

От испуга я откинула телефон на кровать и уставилась на него, словно на ядовитую змею. Медленно протянула руку и скинула вызов. А после совсем отключила телефон.

Я ущипнула себя, желая проснуться. Потому что реальность напоминала галлюцинацию. И не только из-за того, что объявился почти идеальный мужчина. А потому, что он разговаривал голосом Станислава Суворова.

Я заснула под утро и проснулась с полной уверенностью, что все произошедшее вечером мне приснилось. Такого просто не могло быть на самом деле…

 

ГЛАВА 8

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

— Есть! — Егор с чувством триумфа наблюдал за запущенным поисковиком. Показал рукой альфе «класс», сигнализирующий — десять секунд прошли. И следил за красной точкой и картой, увеличивающейся в масштабе на глазах.

— Округ — наш! Район тоже! — объявил он, довольный прищур глаз Станислава Суворова сказал сам за себя. Вдруг он нахмурился, стал повторять один и тот же вопрос в трубку, а потом отстранил телефон.

— Она отключилась, — недовольно покосившись на помощника, альфа опять прижал телефон к уху. — А теперь вырубила телефон. Мне это начинает надоедать!

— Не горячись! Мы поймали сигнал, смотри — она из нашего города… Та-а-ак… Подожди-подожди, не понимаю… Как это?! Сигнал словно расходится над городом! Смотри!

Стас склонился над плечом мужчины. Красная точка на приближающейся карте стала блеклой, а после совсем исчезла.

— Какие-то помехи? Сеть исчезла? — обратился он к парню, стоящему в стороне. Программист пригладил короткую бородку, поправил очки и сел на место Егора:

— Нет, с сетью все нормально, сигнал идет четкий. А потом блокируется. Скорее всего, там стоит система, похожая на нашу. Работает только их внутренняя сеть.

— Правительство? — Егор скривился. — Так и знал!

— Я бы так не сказал. Верхушка вообще не прошибаема. У нас бы даже точка не появилась на карте мира. А тут и область показало, и район.

— Может, она не шишка вовсе. Хотя не удивлюсь, если тебе так «повезет», Стас!

— Где исчезла точка? — альфа не обратил внимания на юмор помощника. — Над какой частью города?

Егор подобрался, шикнул на паренька и тот быстро освободил стул.

— Вот тут.

— У нас есть район — давай начнем отсюда. Неуловимых не бывает, — твердая решимость сквозила в голосе Стаса. Но вид у него был человека, теряющего терпение.

— Это может быть «зеркалка»! — попробовал вставить слово программист.

— Что ты имеешь в виду? — вожак волков не любил плохие вести.

— Сигнал может отражаться в любом направлении от реальной точки, — пожал плечами парень. Вид у него был раздосадованный — уже жалел, что ляпнул не подумав. Ему совсем не нравилось, что альфа смотрел на него так, словно был готов открутить голову.

— Как это проверить?

— Никак, — сглотнув, выдавил из себя обладатель маленькой бородки.

— Ничего, она же вышла на связь? Может, у нее на работе заглушки стоят?

— Да? На работе в девять вечера? Она приходит туда спать? — брови Стаса скептически изогнулись.

— Спать? — не понял Егор.

— Да, у нее был сонный голос, — легкая улыбка скользнула по губам и пропала.

— Приятный хоть? — мужчина чувствовал, что разговор о девушке настраивает альфу на более дружелюбный лад. И это хорошо. А то опять станет одержим лисицей, и что тогда прикажете делать?

Стас хмыкнул, приходя в лучшее расположение духа:

— Еще какой! С хрипотцой!

ЛОГОВО ЛИС…

— Дорогая! — доносилось до меня сквозь сон. — Милая! Просыпайся!

— А? Мама! Привет, — сонно поздоровалась я. — Ты давно приехала?

— Еще вчера, но папа сказал, что ты уже спишь. И я не стала тебя будить, — она присела на край кровати, откинула за плечи каштановые волосы и тепло улыбнулась. Протянула ко мне руку и погладила поверх одеяла.

— Ну и как, удалось поговорить с кем-нибудь из Бродячих? — я поставила подушку к спинке кровати и села.

— Нет, — она с досадой поморщила лоб. — Как бы я не уговаривала связистов, они не хотят идти на контакт.

— Но ты же выполнила все их требования! Была в этот раз без папы, без сыновей!

— Да… — мама опустила голову вниз. — У меня складывается ощущение, что я никогда не найду ее!

— Может, она не хочет быть найденной… — тактично намекнула ей. Но мама не хотела верить в это, сколько бы мы не разговаривали на щекотливую тему. Нина, ее сводная сестра, поссорилась с моим отцом и сбежала из клана. Папа остыл, и мама решила вернуть ее в семью. Но не могла подобраться к Бродячим достаточно близко. Они вели кочевой образ жизни и не останавливались в одном и том же месте надолго.

Почему мы думаем, что она ушла к ним? Да потому что она бредила свободой, которая лисицам могла только сниться. И всегда приводила в пример этот бродячий клан отщепенцев.

— Да какая нормальная женщина захочет шататься? — взбеленилась мама. — Она могла попасть в беду, пока мы тут бездействуем.

— Мам, уже и папа с тобой ездил, и Вадим с Никитой. В этот раз ты ездила с Майей и ее мужем. Но все поездки окончились ничем. Пойми, если бы Нина хотела, то давно бы вышла на связь!

Мама замолчала, а я не могла смотреть на ее огорченное лицо. Пододвинулась к ней поближе и обняла.

— Кать, я же к тебе пришла совсем не по этому поводу… — произнесла она тихо. — Через полчаса портниха придет, нужно снять мерки на шарис.

— Какая портниха? — я разжала объятия и внимательно посмотрела в глаза мамы. — Какой шарис?

— Ты забыла про свою свадьбу? — словно ребенку, напомнила она мне.

— Мам, свадьба пока только в планах и разговорах… — мой мир катился в пропасть. Какая свадьба?!

— Так Алексей и договорился с отцом. Свадьба через две недели! Времени у нас мало, надо начинать подготовку прямо сейчас. Жених у тебя молодец, обо всем позаботился. И правильно, а то ты до старости не решишься, если тебя ждать! Сегодня тетушка Алла уже отправила пригласительные. К вечеру будем знать точное количество гостей.

Мама мечтательно улыбнулась, а я не знала, с какого момента начать возмущаться. Как так можно?!

— Мы же договаривались, что вы не будете торопить, — мой голос надломился.

— А мы и не влезали. Ты просила для себя поблажки — ты сама с женихом все и решала. Вчера он и твой отец заперлись в кабинете и полчаса не показывались оттуда. Но я зря переживала — на повестке дня только радостные новости!

— Мам, но я не уверена, что хочу замуж! Совсем не уверена! — я понимала, что мне и так давали большую свободу, чем любой лисице, но чтобы вот так! Без меня!

— Ты же была не против его кандидатуры. Он ухаживал год! Так что хватит валять дурака! Паника перед свадьбой бывает у всех, — мама встала с кровати, разгладила домашнее платье и серьезно сказала: — А теперь приводи себя в порядок!

Оставшись одна, я несколько минут думала, как все пустить на тормоза. Пригласительные, край — сегодняшним вечером, будут у соклановцев. То, что со мной их не обсудили — обычная практика для молодых пар, собирающихся пройти обряд. Их форма была стандартная, а доставка гостям была заботой родственников невесты. Так же, как и о списке приглашенных гостей. Но Леша со мной ничего не обсудил вчера! Хотел, но не стал!

Как же теперь все отменить? Как попросить о паузе? Это же позор на голову отца! Он мне этого не простит!

Внутри зрело жуткое чувство. Странное ощущение, что твоя судьба в чужих руках. И что это не приведет ни к чему хорошему!

Но что, если поговорить с Лешей, попросить отложить свадьбу? Сказать, что пригласительные отослали по ошибке, и еще не все готово. Что…

Я поняла, что даже в случае, если свадьбу перенесут, не одену шарис для Леши. Осознала, что не смогу сделать и шага к отцу, проводящему обряд. Сбегу.

На горизонте замаячила перспектива остаться старой девой, навлекшей позор на свою семью. Никто больше не возьмет меня замуж. Будут обходить стороной. Мне даже не доверят нянчить чужих детей, боясь, что научу «плохому».

Кожа покрылась мурашками и я вздрогнула. Но что же мне остается делать? Никто не просил Лешу спешить!

Однако, наперед знала, что мне скажет отец, подумай я пойти к нему за помощью… Жениха-то я сама одобрила, и это все, что требовалось от лисицы. Дальше — дело мужчин. Вот и все, что бы он мне сказал.

А, нет! Он бы еще отправил меня готовиться к свадьбе!

Я закрыла ладонями лицо, в отчаянии желая завыть. В дверь громко постучали.

— Да? — спросила сначала слишком тихо, прочистила горло и исправилась: — ДА?

— Я пришла снять мерки! — послышался с той стороны веселый голос женщины.

Шаги давались мне с трудом. Медленно приоткрыв дверь, посмотрела на смутно знакомую лисицу. Точно! Она же лучшая по пошиву шариса! Василиса, кажется так!

— Привет, невестушка! Я — Вася, — задорно подмигнув, она протиснулась в комнату с кучей альбомов и образцов ткани. — Вот и отлично, что еще в ночнушке! Тепленькая! С постели! Вредничать не будешь!

Ее цветущий вид настолько контрастировал с моим внутренним, что я впала в ступор, часто моргая. Она быстро расправила одеяло, закинула на него плед и разложила альбомы.

— Давай-давай, не стесняйся, подходи! Твой жених наказал ни на чем не экономить, так что разойдемся сейчас на полную катушку! — она закружила вокруг меня с сантиметром. Подняла одну руку, измерила. Вторую. Опоясала, завистливо присвистнула и принялась измерять бедра.

— Красота какая Леше достанется! — видя мое состояние, Василиса старалась развеселить меня комплиментами. Но только загоняла тем самым в защитную скорлупку еще больше.

Я словно отрешилась от всего, терпеливо снося примерки, равнодушно рассматривала расцветки. Для себя решила попробовать поговорить с женихом и объяснить ему, что… Что я не смогу!

И остаться старой девой? Ведь я совсем недавно рассуждала, что мы прекрасно уживемся, без любви, но в дружбе. Так что произошло?

Ха! Не «что», а «кто»! Стас Суворов!

И надо же такому случиться, лисий бог, что именно он мой почти идеальный!

Приснилось! Таких совпадений просто не бывает! Плод моего больного воображения!

Но если это и правда, судьба? Нас тянет друг к другу — вот что бесспорно! И это чувствую не я одна. Программа не будет врать! Да и то, что происходит с нами, когда мы вместе… Это нельзя назвать чем-то обыденным.

Себе я могла признаться, что не могу больше смотреть в сторону Леши именно из-за Стаса. Но поведение волка ставило меня в тупик.

Может, это из-за поиска «идеальной» волк прогнал меня тогда? Искал «ту самую»? Ему же было невдомек, что я не человечка! Вряд ли кто из девушек-оборотней стал бы заниматься подобной ерундой с таким выбором претендентов! Только я одна всех отвергла, не екает, видите ли, а теперь… Екнуло на свою голову!

Выбрала, называется! Я-то его узнала! А он?! Нет! Пара, тоже мне, идеальная! Или дает о себе знать тот самый неидеальный процент?

А еще Леша словно чувствует — давит на все рычаги! Он отметил запах волка на мне, но повлияло ли это на его действия? Узнал ли он его обладателя?

— Все! Шарис будет готов через неделю! — Василиса торопливо собирала альбомы. Посмотрела на меня и от души посоветовала: — Завари себе кофейку, уж больно бледная!

Я наблюдала за ее уходом, думая, как спасти свою шкурку. Нет, все же Леша не мог узнать запах альфы! Еще в особняке отметила, что Стас, выезжая на деловые встречи, не пахнет никак. Что он приезжал к нам в нору с визитом, что в машине, пока мы ехали к нему «погостить»… Только ночью, когда он был самим собой, его окутывал свой неповторимый ароматом хвои и мха.

Но мог ли жениха подтолкнуть к активным действиям запах волка на мне? Он ведь и так говорил мне по телефону о том, что надо поторопиться со свадьбой! Может, есть еще факторы, о которых я не знаю? О чем он говорил с отцом в кабинете?

А что, если я включу телефон? Позвонит ли Стас еще раз?

Позвонит! Это было ясно, как белый день. Но будет ли он рад, когда узнает, что его пара — это я?!

Волки и лисы…

А рада ли я? Нет! Но если бы он узнал! Если бы он понял вчера, примчался! Я бы не решала сейчас, оставаться мне старой девой, или идти за нелюбимого.

Решено! Надо включить телефон и будь, что будет!

 

ГЛАВА 9

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

— Ты ее пугаешь, — Егор понимал, что тактичность — это не для альфы. Но все же…

— Не вижу других вариантов, кроме как сказать правду, — Стас подписал документы, отложил в сторону и откинулся на спинку стула. — Сейчас она принимает меня за сумасшедшего поклонника. И я давно должен был найти ее, показать программу и доказать, что мы и правду подходим друг другу. Но адрес до сих пор неизвестен!

— И что бы ты тогда делала? Опять действовал при встрече нахрапом?

— Включил бы обаяние, — Суворов продемонстрировал белозубую улыбку. Клыки блеснули, выдавая совсем не спокойное состояние владельца. — И уже не отпустил бы.

— Еще скажи, что на первом свидании познакомил бы ее со своим волком!

— На втором, — альфа уж не улыбался. — Но я до сих пор здесь! Жду, когда она соизволит включить телефон и перестанет от меня шарахаться! — блондин скомкал только что подписанные документы и кинул их в мусорное ведро. — На делах не могу сконцентрироваться. Встречи отменяю…

— Встречи ты отменил из-за другого! И сам это знаешь!

— Да? — блондин скептически поднял брови. — И из-за чего же?

— Посмотрит в зеркало! То клыки показываешь, то когти!

— В моем кабинете нет зеркал.

— Речь не о том! Ты и сам знаешь, что сидишь здесь, а не переворачиваешь базы данных верх дном из-за одной конкретной причины.

— Какой? — скрип зубов был отчетливо слышен.

И Егор на свой страх и риск продолжил:

— Рыжей такой причины! С повадками воровки!

Суворов помрачнел на глазах, словно кто-то вскрыл нарыв.

— Я не могу упустить ее… — выдавил из себя альфа после минутной паузы.

— Кого? — Егор упер ладони в стол и поймал взгляд друга. — Лису? Или «идеальную»?

— Не знаю! — Стас всклочил на ноги, одним движением смел все со стола и зарычал на своего помощника.

— Стоп, мужик! Прости! Я лезу не в свое дело?! — помощник альфы пятился к двери.

— Убир-р-райся! — рыкнул нечеловеческим голосом альфа, на глазах трансформируясь. Егору не нужно было объяснять, насколько быстро надо убраться отсюда.

ЛОГОВО ЛИС…

Телефон молчал.

Ко мне заглянули братья поздравить с грядущим событием, но я не могла осчастливить их своим радостным видом.

— А где Алексей?

— Так ты поэтому такая тухлая? — Денис убрал со стула гору железок и присел.

Не найдя ничего лучше, чем промолчать, я подвинулась на кровати, давая места присесть остальным.

— Он уехал с отцом. Обещали вернуться не раньше завтрашнего дня, — Вадим внимательно посмотрел на меня. — Ты не заболела?

— Нет, — от односложного ответа меня саму скривило, и я добавила: — Просто хотела с ним поговорить.

— А, понимаю, — протянул он. Вопросительно посмотрел на братьев, и сказал: — Не будем тебя отвлекать, у нас еще сдача проекта на носу.

Никита потрепал меня по волосам и вышел, а следом за ним и все остальные братья. Краем глаза я уловила, как хмуро они переглянулись, но не поняла почему. Все мои мысли сейчас были заняты одним — как избежать нежеланного брака и не остаться у разбитого корыта.

Сбежать в никуда и жить самостоятельно я, наверное, не смогла бы. Где бы я нашла жилье и работу? Как бы выгуливала лисицу? А что, если на нервах бы перевоплотилась перед людьми? Тогда МСО точно не избежать!

Трудно было понимать, что жизнь в клане была абсолютно тепличной, и что к жизни вне его я была совершенно не готова.

Я посмотрела на молчащий телефон и вздохнула. А чего я ждала? Что он будет названивать мне до бесконечности? В черный список я его номер спросонья занести не могла — он не определялся. Так что оправдывать мне его не чем.

Через час меня навестила Маша.

— Кто умер? — спросила с ходу она.

— Я, — ответила честно. — Если не сейчас, то после свадьбы точно сдохну. От тоски.

Меня прорвало. Держать все в себе оказалось выше моих сил. А тут рядом подруга. Может, она поймет?

— Я влюбилась. И это не Алексей, — Маша чуть не села на пол от моего заявления.

— Как? — глаза девушки стали напоминаться блюдца.

— А вот так. Как это обычно случается? — я развела руками, не зная как объяснить. Наверное, с ее стороны это было настоящим шоком, и она задавалась вопросом — когда я успела.

— Но как же не вовремя! — наскребла пару слов для меня Маша, нащупывая стул, чтобы не сесть мимо.

— Да любовь всегда случается некстати!

— Это волк? — ее проницательность меня шокировала.

— Откуда ты знаешь?

— Ты забыла, наверное, что я там с тобой была! — она покачала головой, будто не веря своим ушам. — Ты думаешь, я нюх потеряла?

— Но почему ты молчала?

Подруга пожала плечами:

— Ты молчала тоже. Да и не могла я подумать, что все так серьезно! Мало ли, может, пристал кто в коридоре, а тебе неприятно вспоминать… Утром хотела тебя тактично в ванну отправить, но тут за нами приехали, и все вылетело у меня из головы.

— Понятно, — глухо ответила я.

— Кто он? — не сводила с меня глаз девушка.

Я отрицательно покачала головой. Вдруг, она не поймет?

— Сначала с Лешей поговорю, а потом обещаю — все тебе расскажу.

— Я тебя не осуждаю, — Маша взяла мою руку в свою, — Скажешь, когда будешь готова.

— Спасибо… — благодарно взглянула на нее, чувствуя, как тугая пружина внутри немного ослабевает.

Подруга посмотрела вникуда, а потом зажмурилась:

— Ой, что будет! Я сегодня пригласительное получила, значит, и все остальные тоже, — Маша прикрыла рот ладонью. — Это же будет скандал, Кать. Ты готова к такому? И все ради волка? А он? Он-то что?

Я молчала, словно в рот воды набрала.

— Не случится такого, что ты пустишь свою жизнь под откос, а он не оценит жертвы?

— Еще не знаю, — мрачность мои слов, казалось, не разогнать ничем. — И как раз собираюсь выяснить.

— Тогда не говори ни о чем с Лешей! Подожди, пока не станет все точно ясно! А то бросит тебя волк, и что?

— И ничего. Ничего у меня не будет, — обреченно прошептала я.

— Тебе даже в лучшем случае несладко придется, — Маша задумалась настолько, что стала жевать губами собственную прядь волос. — Брак с альфой волков — и так скандал.

— Тут, как ни крути — скандал!

Подруга посмотрела на меня, а потом обняла:

— Бедная моя.

— Спасибо, что не осудила, — поблагодарила я ее тихо.

— Да как я могу? Сердце же глупое, — она печально вздохнула. — По себе знаю.

— Но…

— А можно, я тоже пока не буду ничего говорить, хорошо? Вот ты раскроешься, и вот тогда, — Маша подняла голову к потолку: — Вот же жизнь! Ничего не может быть просто! Не можем мы влюбиться в кого положено!

С этими словами она, не прощаясь, вышла из комнаты, настолько поглощенная в собственные эмоции, что забыла закрыть дверь.

Устав сидеть в четырех стенах, я только хотела было выйти из комнаты, как раздался долгожданный звонок. Через секунду я уже держала телефон в руках, но не отвечала — успокаивал бешено стучащее сердце.

Пора! — решилась, несмело отвечая на звонок:

— Да?

— Только не выключай телефон, — что в этой фразе было больше — просьбы или приказа? Я не разобрала.

— Хорошо, — я настороженно прислушивалась к голосу. Зная теперь, кем был мой собеседник, я изрядно трусила, но старалась не показать виду.

— Ты у меня неуловима, — видимо усилие, которое над собой сделал Суворов, чувствовалось в каждом слове. Он старался флиртовать!

И меня взяла за горло злость! Он целовался со мной, лисой, а миловался сейчас с «идеальной»! Но с другой было дико приятно слышать это в свой адрес, а не в чей-то чужой. Обидно, конечно, что он говорит это все не мне настоящей. Той, которую так яростно целовал. Но все же…

— Я старалась.

— Откуда ты? — ха! Не мог выдержать дольше — сразу хватает быка за рога! Неисправим!

— А это важно?

— Ты не подумай, я не сумасшедший! На самом деле существует программа, и у нас с тобой просто феноменальное совпадение! Такое встречается крайне редко, понимаешь?

— Хм… — я помню, что он говорил мне это в наш последний разговор, и сейчас вновь пытается достучаться до меня. Может, изобразить неверие?

— Наверное, со стороны, кажется, что я несу бред.

Подумала, как было бы логичней ответить, и сказала:

— Так и есть.

— Дай мне шанс. Я все тебе докажу. Где ты живешь? Я готов подъехать прямо сейчас!

— Ого! Да ты времени зря не теряешь! — его напористость поражала.

— А разве его мало прошло? Сколько дней я за тобой уже бегаю?

Мне стоило признать, что если бы я была человечкой — то бежала бы от него, сломя ноги. Так не разговаривают с людьми! Так альфы разговаривают со своей стаей! Но зачем мне его в чем-то переубеждать?! Мне была нужна эта встреча с ним.

— Давай встретимся на нейтральной территории.

Я прямо-таки ощущала с его стороны волну протеста, но он смог быстро взять себя в руки:

— Хорошо. Называй место и время.

В груди кольнуло. Сколько же он готов сделать ради «идеальной», а вот меня, лисицу, отпустил со спокойной совестью!

Гордость взыграла, но воспоминание о свадьбе быстро ее усмирило.

— Кафе «Вупер». На Проектной.

— Во сколько?

— А ты не хочешь спросить когда?

— Но ты же скажешь — сегодня, — давил силой альфы его голос. Ха! Привычку не пропьешь, да, вожак?

— Хорошо, сегодня, — согласилась я. Мне самой надо было решить этот вопрос как можно быстрее. Завтра ведь возвращается Алексей… — В семь.

— Договорились! Обратись к официанту, он проводит тебя ко мне.

— Договорились.

— Как ты выглядишь?

— Увидишь, — я плотоядно улыбнулась, планируя маленькую женскую месть.

— Хорошо, пусть будет сюрпризом! — решительно сказал он.

Ха! Да ты не представляешь, каким это будет для тебя сюрпризом, волк!

На свидание начала собираться сразу же, не теряя времени даром. Перевернула вверх дном гардероб, перемерила половину содержимого, и остановилась на платье. Насыщенно синем, с высокой талией — Маша говорила, что оно необыкновенно мне шло. Правда, оно было не вечерним, его даже коктейльным сложно назвать. Но это — лучший вариант из имеющегося.

— Ты куда? — поймал меня Никита на выходе из «норы».

— Мне посоветовали даму, которая волшебно печет торты. Хочу заказать к свадьбе, — я чувствовала неловкость, обманывая брата, но игра требовала жертв. Иначе мне не выбраться из ямы семейного забвения с нелюбимым!

— Подожди, я только переоденусь и с тобой! А то только пришел…

— Нет-нет, — слишком поспешно отказалась я, и он с подозрением посмотрел мне в глаза. — Тут недалеко. И там одни человеческие женщины, правда, тебе будет неловко!

— Заказала бы у Людмилы, она у нас спец по выпечке. И да, мне никогда не бывает неловко, — Никита подмигнул. — Тем более, с человечками.

— Мне безумно понравились работы именно той женщины! — правдоподобная улыбка далась легко. Глаза и без того светились от предвкушения свидания — я просто обязана была сойти за взволнованную невесту.

— Ну, как знаешь, — брат посторонился, давая мне пройти. И я поспешила убраться подальше, пока он не передумал.

Кафе «Вупер» находилось в паре кварталов от лисьей «норы». Лисы не любили это район из-за обилия высотной застройки. И я тешила себя слабой надеждой не встретить там ни одного знакомого.

Перед входом в заведение остановилась в нерешительности. Прошлась взглядом по лицам посетителей за столиками у окна, и с облегчением выдохнула, не увидев среди них Суворова. Боюсь, иначе бы дала деру как последний трусливый заяц.

Я пришла на десять минут раньше. Может, его еще нет?

Каблук соскользнул с края ступени, но в последний момент удержала равновесие. Только разбитых коленок мне не хватало! Казалось, я выдыхала волнение, словно воздух. Оно ощущалось вокруг меня плотным маревом. Хотелось перевоплотиться в лисицу и бежать отсюда, что есть мочи.

Вперед! Давай! Сможешь!

Я открыла дверь, как можно невозмутимей заходя в кафе. Официант встретил меня дежурной улыбкой, тут же поинтересовавшись:

— Хотели бы заказать столик?

— Нет-нет, меня ждут, — я обвела взглядом зал и застыла. Стас сидел за дальним столиком, вольготно опершись на подлокотник. Точнее — еще секунду назад вольготно…

Голубые глаза буравили меня насквозь. Голодные, горящие, глубокие, как Марианская впадина. Тело альфы подобралось, напряжение чувствовалось в каждой линии, в каждой морщинке на его лбу.

И Я в полной мере ощутила себя жертвой, за которой охотится голодный хищник.

И тут он кивнул, медленно, не прерывая зрительного контакта. И я с трудом нашла в себе силы опустить голову в ответ. Взглянула на него из-под ресниц, и заметила его резкий жест рукой, приглашающий присесть за столик.

Он сидел, наблюдая, пока я медленно шла к нему на встречу. Я ощущала его взгляд, как прикосновение, в одно мгновение то обжигающее, то замораживающее кожу.

Встав перед столиком столбом, я не могла заставить себя присесть. Меня не покидало четкое ощущение, что лучше стоять, чтобы в случае неприятностей можно было легко унести ноги. Судорожно зажимая клатч в руках, я увлеченно рассматривала на чашку кофе на столике, и старалась не выдать волнение частым дыханием.

Вот она — я! Открыла карты, показалась во всей красе волку! А он смотрит на меня и молчит.

— Присаживайся, — единственный раз, когда он оторвал взгляд, посмотрев на часы. И тут же вернул его ко мне. Он открыл рот, потом закрыл, а следом сказал: — Не ожидал.

— Я тоже, — сев напротив, положила сумочку на дрожащие колени и подняла глаза на блондина. Сегодня он выглядел по-особенному: волосок к волоску, на пиджаке — ни пылинки. Расстегнутый воротник рубашки ослепительно-белый даже изнутри. И глаза! Горят, словно полярная звезда.

Лисий бог! Он надел запонки!

Капелька! Единственная капелька пота на виске выдавала его состояние на грани переворота. Сумасшедшая выдержка!

— Как дела в клане?

— Хорошо, — неужели он и правда хочет об этом поговорить?!

— Не воровала больше ничьих денег? — по прищуру голубых глаз я не смогла понять, шутит он или нет.

Я фыркнула, отвернувшись, оставив его без ответа.

— И правильно, не балуй. А то, мало ли в каком доме гостить «придется»… — сделал непрозрачный намек Суворов, чем тут же приковал к себе мой взгляд. Казалось, он злился, причем сильно. А потом встряхнул головой, словно прогоняя наваждение, и задал неожиданный вопрос:

— А ты здесь, какими судьбами? Встречаешься с подругой?

Как я не упала со стула в этот момент — не знаю. Казалось, грудную клетку опоясал железный пояс с шипами изнутри. Я не могла вдохнуть. Я не могла выдохнуть.

Собрав последние остатки воздуха в легких, смогла выдавить:

— С другом.

— … Мужчина? — он склонился над столиком, и я откинулась на спинку стула.

Сделала вдох.

— Да, — но его хватило лишь на тихий ответ.

Он отвернул голову, словно его жутко заинтересовала стена рядом. Загнулась петлей чайная ложка в его руках. Желваки на скулах двигались, а кадык ходил ходуном. И только я уверилась, что он скажет мне, что в моей жизни не будет другого мужчины кроме него, как…

— А я… встречаюсь с… невестой… — не поворачиваясь, он проговорил каждое слово. — Минут через пять… — пауза, когда ни он, ни я не находим слов, а потом: — Мне неудобно, но…

— Поняла, — я встала, высоко подняв голову. И от души пожелала: — Счастливой встречи!

Помню только, как шла к выходу, пытаясь не уронить достоинство. Не разрыдаться. Не пуститься бежать. А потом провал. Не помню и все…

 

ГЛАВА 10

Последними кадрами в памяти мелькнул переулок с переполненным мусорным контейнером, летящий по ветру лист картона и испуганно вытаращивший на меня глаза бомж. Дальше — пелена. В себя пришла резко: лапы бегут по асфальту, около когтей видны багряные пятна крови. Какофония автомобильных сигналов давит, заставляет метаться по дороге, чудом не попадая под колеса едущих машин. Никогда еще моя животная сторона не брала надо мной такой контроль.

Видимо, ситуация была из рук вон плоха, раз мое второе я выдернуло человеческую половину из несознанки. Встряхнуло, и теперь просто вопило: «Уноси лапы, включи мозг!»

Резко взяв вправо, я молнией пронеслась перед капотом машины и скатилась кубарем в кювет. Мышцы ныли, кости болели. Мне казалось, что я содрала шкуру в пару местах. Где я? На окраине города?

Но радовало одно — я управляла собой. Моя вторая ипостась больше не руководила всеми действиями.

А из такого состояния можно было не вернуться! Навсегда остаться лисицей, позволить ей одержать вверх, вести на одних инстинктах. Такое иногда случалось с оборотнями, и не всем удалось возвратиться к обычной жизни.

Я заползла под укрытие из высокой травы, легла на бок и закрыла глаза.

Неужели, Суворов настолько сильно ранил меня своим непониманием?

Для меня стало настоящим шоком осознание того, что он не видит во мне свою невесту! Даже предположить не может, что его пара — лисица-воровка. Боль разлилась в груди, и я свернулась клубком, словно кошка, чтобы ее унять. Но она пульсировала и разгоралась с каждой следующей мыслью. Тело начало обратную трансформацию, и тут я, наконец, поняла, почему потеряла контроль — в обличье лисицы не так чувствовалась боль. Но человеческая половина сейчас была сильнее. Мои переживания были настолько яркими, что как ни старайся я перевоплотиться обратно — ничего не получалось.

В кожу впивалась прошлогодняя сухая трава, букашки начинали исследовать мое тело, но лисица отказывала опять брать власть над телом. Мне надо было пережить это в себе.

Он волк, альфа. Пара ли ему лисица?

Но ведь человечку он рассматривал!

Он видел во мне лишь временное развлечение?

Но как он на меня смотрел! Словно хотел съесть!

Знал ли он мое имя?

Скорее всего — нет! Обращался ко мне — воровка, плутовка. Ему оно было даже не интересно!

Так нужен ли мне такой спутник жизни?

…

Прижав колени к телу, я опустила на них голову и завыла. Абсолютно по-человечески!

Я могла рассказать ему все в ресторане, да! Но тогда бы всю жизнь думала: раз он не увидел во мне, именно во мне, лисице, ту «единственную», то по какой причине он со мной? Только от одного знания «пары»? Неужели, я одна чувствую эту бурю в душе при взгляде на него?

Нет! Я не смогу так жить! Легче всего было бы сейчас объявиться в его особняке: «Видишь, это я твоя идеальная!» И в волю иронизировать над альфой, не заметившим под носом свою половинку!

Это насмешка судьбы, никак иначе! Я не могу потом теряться в догадках всю жизнь!

Нет, нет и еще раз нет!

Во мне появилась четкая уверенность — ни в коем случае не говорить Суворову о себе, не раскрывать карты. Пусть! Пусть ищет свою единственную! И если сможет не вспоминать обо мне — так тому и быть. Я постараюсь его позабыть!

Через пять минут я уже в «шкуре» лисицы бежала к городской «норе». Другого выхода у меня не было — одежда осталась в безызвестном переулке, телефон скорее всего у того бомжа. А вот последнее было прекрасной новостью! Я бы посмотрела на альфу, который вытряхивал бы из бедолаги все сведения!

До дома не удалось добраться без приключений: в одной из подворотен меня чуть не поймала служба по отлову собак, а как только я от них оторвалась, нарвалась на банду малолетних живодеров, гнавших меня до самого магазина и орущих вслед подробности того, чтобы они сделали с лисицей.

Я успела влететь за посетителем в открытую дверь магазина, пронеслась стрелой мимо ошалевшей тетушки Аллы и остановилась, запыхавшись, у двери вниз.

— Лисий бог, Катя! — полушипела тетя, стараясь не привлекать внимания посетителей. — Что с тобой произошло, детка?!

Она спешно открыла дверь, пропуская меня вперед. Перескакивая через несколько ступеней, я побежала в свою комнату, молясь, чтобы встретить по пути как можно меньше народу. Слух до семьи все равно дойдет, но чем позже — тем лучше. Мне требовалось время, чтобы наладить внутреннее спокойствие.

В комнате я перевоплотилась в секунду — небывалый рекорд. Наспех влезла в дырявые штаны, поношенную майку, принимая максимально несчастный вид — он мне понадобится. Стук в дверь не заставил себя ждать.

— Катя? — голос отца, непривычно сухой и жесткий, по нему сразу понятно — медлить не стоит.

Я открыла дверь и пригласила его внутрь. Он пришел один, значит, серьезно беспокоился о моей репутации. Иначе бы тут же приволок с собой на «перевоспитание» пару братьев.

— Рассказывай, — без предисловий начал он, встав посередине комнаты.

— Я решила сократить дорогу, а там меня попытались ограбить. Жутко испугалась и побежала, а услышав звук погони перевоплотилась, сама не поняла как. Только подумала, что лисицей убегу от них легко — как я тут же обратилась.

— У них на глазах? — бровью не повел отец.

— Надеюсь, что нет. Я успела повернуть за угол, когда перевоплотилась, — врала напропалую я.

Папа подошел и повел носом:

— На тебя напали? Приставили оружие?

— Нет-нет… Они шли за мной, а потом вдруг побежали.

— И ты побежала? — с сомнением покосился на меня отец.

— Да, — не колеблясь, посмотрела ему в глаза.

Он обвел взглядом комнату, не нашел никаких следов, свидетельствующих о моей лжи. А потом спросил:

— Телефон, как я понимаю, потерян вместе с вещами?

— Скорее всего он у тех бандитов.

— Мы пробьем его местонахождение, — «успокоил» отец, а я постаралась не выдать эмоций. Надеюсь, они найдут его не у того бомжа… А лучше бы не нашли вовсе!

КАФЕ «ВУПЕР»…

Суворов разбил чашку с кофе вдребезги.

«Абонент недоступен. Попробуйте перезвонить позднее».

Час. Он прождал ее целый час. И нервы сдали.

Если она хочет играть с ним, то он будет диктовать свои правила!

Швырнув купюру на стол, он вылетел из кафе на крыльях ярости. Егор тут же оказался рядом.

— Не пришла? — получив в ответ мрачный взгляд, он преградил альфе путь. — Подожди!

— Что?! — рявкнул Стас, а потом рвано провел рукой по волосам и сказал: — Не обращай на меня внимания, она бегает от меня, вот я и бешусь! Как с мальчиком играет!

— Подожди с выводами, может, что случилось…

— А вот это еще хуже, — внимательно посмотрел на своего помощника Суворов. — Но я сомневаюсь, средь бела дня…

— Давай попробуем еще раз пробить телефон?

— Она недоступна.

— Так у нас осталась привязка. Вдруг, нам повезет? И она не в месте, где сигналы зеркалят?

— Давай, — махнул рукой Стас и рывком дернул за пассажирскую ручку машины. — Едем? — показал внутрь салона.

— У меня с собой прибор, — Егор поспешил сесть в салон. — Но ты прав, давай поспешим.

Загрузка устройства не заняла много времени. Не особо надеясь на результат, Стас взглянул на результаты поиска и с удивлением увидел, как точка зафиксировалась на карте. Масштаб начал увеличиваться, и мужчины с удивлением наблюдали, как красный огонек остановился в квартале от них.

— Смотри, он здесь, — фигура Суворова напряглась.

— Не двигается, — Егор внимательно следил за экраном. — У меня плохое предчувствие.

— Да у меня кишки в узел закрутились! Пошли! Хватай свой прибор и бегом! — Суворов вылетел из машины, снеся на своем пути штендер с рекламой кафе.

— Погоди! — помощник альфы не успевал за своим вожаком.

Стас не обращал внимания на косящихся прохожих, не понимающих, как мужчина может передвигаться с такой скоростью. Удивленные взгляды ловил только Егор, чертыхаясь про себя на недальновидность вожака. В конце концов, и ему пришлось задействовать свои способности, чтобы догнать альфу, скрывшегося из виду.

Нагнал он его на безлюдной улице, именно на той, где и остановился сигнал. И как раз вовремя.

Суворов держал на вытянутой руке за шею молодого парня.

— Откуда у тебя телефон? — рычал он на него так, что парень жмурился. Приоткрыв один глаз, испуганный малый и не думал врать. Но мог только открывать и закрывать рот. Тогда альфа изменил хватку, впечатав его в половину силы в стену. — Говори!

— Я его у бомжа купил. Тут, недалеко.

— Как его найти?

— Не знаю, он просто подходил ко всем на улице. А у меня старый телефон был, а за такие деньги грех не взять.

— Пошли! — альфа чуял страх парня, а еще знал — он ему не рвет. Четко отслеживал сердечный ритм, пульс, все время, пока допрашивал везунчика.

— К-к-уда?

— Бомжа искать! — Суворов потащил парня за шкирку.

Но поиски не дали успеха — предприимчивый житель улиц скрылся в неизвестном направлении.

— Что он еще говорил? Откуда у него телефон?

— Сказал, что нашел. Но я думаю — украл, — парень трусливо вжал голову в плечи. — Я его же честно купил!

— На, — Стас не глядя вытащил пару купюр и протянул ему. — Хватит?

— К-к-конечно! — тот от радости не знал, плакать или смеяться. Отдал телефон и быстро убрал деньги.

— Я… пойду?

— Что еще было при нем? Женская сумка? Документы?

— Не знаю, — замотал головой парень. — Но в телефоне даже симки не было!

— Ясно, — хмуро подытожил Суворов. — А теперь беги так быстро, как сможешь!

Молодому человеку дважды повторять не требовалось. Через несколько секунд его уже как не бывало.

— Какой план действий? — оставшись с альфой наедине, спросил Егор.

— Еще раз прочешем квартал, заглянем в каждый мусорный бак! Я беру северную половину квартала, ты южную.

— Понял, — помощник немедля отправился выполнять поручение. Он и сам уже начинал переживать за девушку.

А Стас поднял телефон к лицу и втянул запах. Среди запаха гнили и сигарет он уловил что-то смутно знакомое. Простоял минуту, пытаясь уловить ассоциацию, но чем больше принюхивался, тем слабее он становился.

Ему повсюду чудился запах лисицы… Как же она въелась ему под кожу!

Бросив бесполезное занятие, он отправился на поиски улик. Призвал на помощь своего волка, усилил нюх, зрение, скорость и стал прочесывать улицы.

ЛОГОВО ЛИС…

Оставшись в комнате одна, осмотрела свои израненные ноги. В человеческом обличье местами были в кровь стерты пальцы, а на полу остались несколько темно-бордовых следов. Расплата за панику…

Не увидел ли их отец? Не почуял ли легкий металлический запах? Или специально не обратил внимания?

Промывая забитые грязью ранки, я радовалась только одному — Алексей со своим отцом прибудет только завтра.

Что мне делать со своей судьбой? Я не знала.

Мне было под силу спасти себя от свадьбы в один миг, но я не могла — внутри все протестовало от этой мысли. Медленно встала на ноги, прошлась по комнате и прислушалась к ощущениям. Неприятно, но не более того — трансформация частично залечила раны.

Откуда они? — спросите вы.

А все просто — стесала лапы об асфальт, когда резко дала деру. Вот и весь секрет!

Свернувшись комочком на одеяле прямо в одежде, терзаемая внутренними демонами, я заснула…

ОКОЛО КАФЕ «ВУПЕР»…

Станислав Суворов садился в машину, вертя в руках единственную «ниточку» — телефон девушки. Он настолько углубился в свои мысли, что опрометчиво не заметил слежку.

— Видел? — Никита сердито смотрел через лобовое стекло на альфу. — Катькин телефон!

— Да… — Вадим выключил звук у ноутбука, мешающее сосредоточиться на деле. — И сигнал к нему ведет.

— Но какого черта?!

— Что там отец сказал? Что бандиты на нее напали? Серые, что ли?

— Тогда снимем с него шкуру! — Никита готова был прямо сейчас вылететь из машины.

— Подожди! Что-то тут не чисто! — Вадим пристально следил за выражением лица Суворова, пока тот не сел в автомобиль. — Ты видишь, как он смотрит на телефон? Что-то тут не сходится….

Никита задумчиво смотрел, как Егор, помощник альфы, устало садиться на водительское сиденье:

— Может, ты и прав! Надо поговорить с Катькой, послушать, что она скажет.

— Да, особенно когда мы скажем в лоб, у кого видели ее телефон… — в машине повисла минутная пауза.

— Ты помнишь, что тогда из их особняка она приехала насквозь провонявшая волком? — Никита повернулся к брату. Тем временем машина господина Суворова тронулась.

— Я тоже сейчас об этом думаю…

— Ты знаешь запах их альфы?

— Нет, он всегда подстраховывается на встречах… Ты думаешь?.. — многозначительно оборвав себя на полуслове, Вадим угрюмо посмотрел на брата.

— Поехали! — замотал головой Никита. — Что сидеть и предполагать, когда можно узнать! Тем более, мы знаем, с кого спрашивать телефон сестрицы!

Машина лис с визгом тронулась с места, и уже через пять минут братья стучались в Катину дверь.

— Что случилось? — сестра открыла дверь, протирая сонные ото сна глаза рукой.

— Надо поговорить, — мигом оценив серьезность тона, Катя в раз проснулась.

— Проходите…

Другого приглашения им и не требовалось. Оба встали перед девушкой, не имея ни малейшего желания сидеть, и с ходу начали:

— Что у тебя с Суворовым?

Катя была застигнута врасплох. Ожидая расспросов про нападение, она растерянно хлопала ресницами, судорожно подбирая слова. Но вот только ничего путного не приходило в голову.

— Вот елки зеленые! — в сердцах воскликнул Никита.

— А ну, рассказывай! — Вадим окинул сестру тяжелым взглядом, не сумев при этом скрыть свою обеспокоенность.

И девушке больше ничего не оставалось, как рассказать историю от начала и до конца. Иначе бы они все равно докопались до истины, теми или иными способами. Конечно, она рассказала не все, но многое лисы поняли и сами. Они давно видели, что с сестрой творились странные вещи.

— Так ты его пара? — ошеломленно подвел итог Никита. Вадим же сдержанно молчал, переваривая информацию. — И он тебя не распознал в «воришке», да?

Катя сокрушенно кивнула.

— А что со свадьбой? — Вадим предупреждающе заглянул девушке в глаза: — Ты же понимаешь, что поздно идти на попятную?

— Блин, брат, а если любовь! — Никита был куда романтичней своего брата.

— Если любовь, то он землю перевернет, но не позволит этому случиться. Так что, Катя, советую образумиться. На одних идеальных соотношениях личности далеко не уедешь! А тут у тебя все стабильно… — Вадим помялся, а потом добавил: — Да и отца бы пожалела, он столько сил вложил…

Катя отмалчивалась, поджимая губы. Ей требовалось время, чтобы разобраться со своими чувствами.

— Ладно, завтра продолжим. А пока давай, ложись! — Вадим быстро попрощался и пошел к двери. Никита приотстал, шепнув: — Надо всем как следует подумать.

Открыв дверь, они столкнулись с Алексеем.

— Ого! Ты уже вернулся? — Вадим пожал руку мужчине и повел прочь от Катиной комнаты по коридору.

— Да, смогли закончить раньше, чем рассчитывали, — гробовым голосом ответил Алексей, покосившись в сторону двери невесты, но отпираться от настойчивых братьев будущей супруги не стал.

 

ГЛАВА 11

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

Как только Егор остался один, он достал пакет, наскоро замотанный скотчем, и втянул запах. Нет сомнений — это она! Лиса!

Тоже платье, те же туфли, что он видел на рыжей, когда она выходила из кафе… И запах один в один, как остаточный «след» на телефоне «единственной» альфы. Ему не показалось!

Мужчина до сих пор не мог свыкнуться с мыслью, что парой Суворова на самом деле была лиса. А они рыли носом землю, как дураки, ища человечку. Теперь ему было понятно, почему не работал поиск, отчего зеркалил сигнал!

Перестраховавшись, он не зря спрятал находку от острого нюха альфы. Только теперь понять бы, как быть дальше? Сознательно ли их решили натравить на след? Или хотят подставить? А вдруг, произошла беда?

Что с ней случилось? Они со Стасом не нашли ни единого пятна свежей крови, впрочем, как и следов драки. В одном из баков в подворотне Егор обнаружил платье и туфли, пахнущие один в один, как одна из недавних гостей-рыжехвостых.

Все совпадения указывали на то, что именно она и являлась хозяйкой телефона. Получается, она все-таки пришла на встречу, а Стас ее не признал?

Но почему она не созналась во всем сама?

Егор глубоко задумался, прокручивая в голове различные варианты. Он, как правая рука вожака, был обязан предотвращать любые опасности извне. Была ли лисица опасно? Чего она хотела от волка?

Возможно, она не испытывала к нему никаких теплых чувств, а узнав, что они пара, решила использовать это в свою пользу? Подставить Суворова? А что, если ее клан готов пожертвовать одним из своих членов ради того, чтобы подставить его альфу? Что, если с утра найдут ее труп в той подворотне? И свидетелей, утверждающих, что видели вожака волков и его помощника, околачивающихся рядом?

Егор отдернул себя за такие мысли. Он привык продумывать любые варианты, но даже ему становилось жутко от собственно предположения. Действовать — единственный путь узнать правду!

Он мог прощупать обстановку сам! Обезопасить своего вожака!

Но в душе он все больше склонялся к мысли, что все это тонкая и продуманная месть. Лисы могли влезть в программу, поменять настройки, и ждать, пока рыбка не клюнет на крючок. Пока Станислав Суворов не захочет любви. И вот тогда глобально подставить альфу! Это же изначально была их разработка. Они знали все кода программирования!

Теперь ответный перевод денег со счета волков казался Егору хорошо продуманным ходом, настоящей подставой. А ведь у лисов все вышло! Шеф действительно запал на девушку. Он сам лично чувствовал ее аромат на Стасе, видел, как тот зверел, когда она уезжала!

Возможно, они использовали какие-то свои хитрые штучки, чтобы привязать альфу. Задурили ему голову и с парой, и с лисицей!

Нет… Егор не позволит этому случиться. Он выяснит все обстоятельства, доберется до правды! И конечно же, он пока не скажет ни слова Стасу!

ЛОГОВО ЛИС…

Разговор с Алексеем состоялся сразу после легкого завтрака. Во время утренней трапезы в зале я постоянно ловила на себе его внимательные взгляды, и как только встала из-за стола — он оказался рядом, тут как тут.

— Отойдем?

— Да, конечно! — нарочито веселым голосом сказала я, улыбаясь окружающим. Понимающие взгляды и смешки сопровождали нас до самого выхода.

— Жениху не терпится повидаться с невестой, — тетя Алла слегка толкнула супруга локтем и подмигнула ему. — А ты не соскучился по мне, милый?

— Каждую секунду скучаю, дорогая! Как только отвернешься — так сразу и начинаю! — дядя Борис не поворачиваясь к жене, потрепал ее по коленке и продолжил разговор с другом.

Я отошла подальше от родственников, собралась с духом и шагнула в коридор, словно в другой мир. Тут не было ни посторонних взглядов, ни поддержки клана. А мне требовалось сказать… Сказать… А язык прилип к небу.

— Не здесь, пойдем, — Леша читал меня, как открытую книгу.

Я подбирала про себя слова, и чем больше времени проходило, тем сильнее билось сердце. Мечтая разделаться с неприятным разговором побыстрее, я хотела было начать, но жених втянул меня за руку в помещение.

Щелкнул выключатель, и я оказалась в кабинете братьев.

— А где все?

— Заняты, кто где… Я попросил дать нам несколько минут, — Алексей подошел к одному из компьютеров, запустил его и пододвинул второй стул к столу. — Садись.

— Мы надолго? — поддерживая беседу, борясь с волнением, спросила я.

— Нет, думаю, нет, — мимолетно посмотрел мне в глаза, а потом сосредоточил свой взгляд на мониторе.

Я следила за быстрыми движениями мышки, за молниеносными кликами, за полетом пальцев над клавиатурой. А потом открылись данные, и я забыла обо всем…

Графики сбоку, диаграммы снизу, а посередине две кривые крупным планом. Они были практически отражением друг друга, постоянно перекрещивающиеся. Черная и красная. 44.22.341 и Екатерина.

Я прекрасно знала, что вижу перед собой. Номер заявителя и имя подходящей партнерши. Так хорошо знакомый график совместимости одной программы.

Оторвав взгляд от компьютера, посмотрела на Алексея. Он выглядел предельно сосредоточенным, смотрел прямо на меня и практически не моргал.

— Прежде чем ты заговоришь, я хотел бы, чтобы ты меня выслушала… — от этих слов я выпрямилась на стуле, а по позвоночнику пошли мурашки. — Вчера я оказался свидетелем твоего разговора с братьями… Признаюсь, не спал всю ночь…

Он развернул меня на стуле к себе и наклонился ближе. Расстояние между нами сократилось до пары десятков сантиметров.

— Думал. Мелькнула мысль сделать вид, что я ничего не знаю, но…

— Но? — глухо повторила я.

— Настоящие пары — редкость. Да еще с таким процентом. Он просто немыслим! — Леша опустил взгляд на мои колени. — Я никогда и ни у кого не видел такого результата!

Я хотела заглянуть в его лицо, чтобы понять, что он чувствует, но Алексей так и не поднял головы. Продолжал:

— Знаешь, я ведь боролся с собой. Размышлял, не возненавидишь ли ты меня, если мы поженимся, зная, что ты так поразительно совместима с волком. И я пошел в кабинет…

Я осмотрелась вокруг, словно рассчитывая на то, что стены сохранили все ночные образы и откроют завесу тайны быстрее мужчины.

— Без помощи Вадима я не смог бы найти их. Мы проверили ваши с Суворовым данные еще раз… — и тут Леша поднял на меня свои карие глаза, такие темные сейчас, как два бездонных колодца. — Посмотри на график, — он показал глазами в сторону экрана, и я повернула голову. Та же картина — те же кривые линии.

— Видишь результат? — он показал пальцем на небольшой квадрат, который я не заметила.

— Двадцать один процент? — мой голос осип.

— Хочешь, при тебе перезапущу? — невозмутимо предложил мой жених, пока я не сводила глаз с результата.

— Хочу, — я решила, что терять уже не чего. Да и что говорить, глазам своим я сейчас отказывалась верить.

И снова перезагрузка программы, снова анализ и вот результат. Двадцать один процент.

— Хочешь, проверим на других компьютерах? — предложил Леша, махнув в сторону рукой.

— А смысл? — безжизненно ответила вопросом на вопрос, находясь в моральном нокауте. Оказывается, я за это время настолько смирилась с мыслью о Суворове, как о своей паре, что эти данные выбили почву у меня из-под ног. До этого момента я злилась на волка, готова была стукнуть его по голове за ограниченность взглядов, но я знала, что у меня есть идеальная пара. Почти. А теперь и того у меня нет…

— В системе был сбой, — Леша смотрел тяжелым взглядом, угрюмо нахмурив брови. Словно был не доволен моей реакцией. Но я не хотела, да и не могла скрывать расстройства. — Поэтому прошу тебя еще сто раз подумать перед тем, как сделать непоправимые шаги.

Он нехотя поднялся, будто совсем не хотел уходить, словно заставлял себя сделать шаг. Я проследила за ним до двери, и он открыл было рот, собираясь что-то сказать, но передумал.

Вскоре я осталась в полном одиночестве. Минуту сидела неподвижно, а потом рука потянулась к мышке. Я проверила результат снова. Потом снова и снова, пока мне не осточертело.

Резко встав с места, я оттолкнула стул, и он проехал по полу, дребезжа колесиками, как по нервам!

На выходе я столкнулась с Денисом и Машей, но даже не извинилась. Молча обошла мимо, живо ощущая — открою рот и все. Конец. Завою и убегу.

Закрывшись у себя в комнате, я проигнорировала стук в дверь и гипнотизировала стены, думая, как быть дальше. Но в голове был вакуум, а чувство апатии накрыло с головой.

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

Егору дорогого стоило выйти из дома незамеченным. Пришлось ждать нужной смены караула, а потом проскользнуть по саду, пользуясь любовью одного из волков к музыке. Пробираясь мимо охранника, не отказывающего себе раз в начале смены прокрутить любимый трек, помощник альфы впервые за вечер улыбнулся.

Все как всегда — хороший знак.

Калитка в лес не скрипнула, ее петли совсем недавно снова смазывали. Его уже ждали.

— Один? — Егор втянул в себя воздух, доверяя только себе.

— Как договаривались, — сказал мужчина, выходя из тени. Разноцветные глаза сверкнули в темноте: — Говори.

— Ты же предпочитаешь сначала деньги? — волк был удивлен. Он уже сталкивался с этим наемником и без особой нужды бы ни за что к нему не обратился. Но его опыт сейчас был бесценен.

— Мне интересно, — зеленый и золотистый глаза прищурились, хитро блеснули зрачки. — Опять лисы…

— Нужна их внутренняя информация, — больше не распыляясь, начал Егор.

— Личная или рабочая?

— И та и та!

— Тема?

— Дочка главы клана. И программа совместимости пар.

— Хм… Точнее?

— Возьми деньги — получишь информацию.

— Знаешь, да, серый?

— Что ты работаешь по чести с момента передачи денег? Знаю, — хмыкнул помощник альфы. — Поэтому бери деньги и перейдем к делу, — волк протянул вперед скрученный бечевкой пакет.

— Сколько там? — не протягивая руки, спросил мужчина.

— Как договаривались!

— Удвоишь — возьмусь, — спокойно возразил наемник. Егор не успел возмутиться, как тот пояснил: — Придется подкупить одного пройдоху-лиса. Самому мне сейчас в нору не попасть. Они сменили вновь сигналку. Потребуется недели две, а у тебя, как я понял, нет лишнего времени.

— Хорошо, я удвою сумму. С передачей первой информации получишь вторую часть.

— Сейчас.

— Если я вернусь вновь — не будет никакого договора. И меня и тебя поймают. И бог весть что подумают.

— Тайная жизнь помощника альфы? — пошутил над ним мужчина. Тот в ответ фыркнул.

— Так что, берешься? — волк снова протянул сверток с деньгами наемнику.

— Слушаю, — мужчина с разноцветными глазами протянул руку.

Станислав Суворов не отрывал взгляда от телефона. Хозяйка мобильного была не промах — без сим-карты он не работал, с его симкой — тоже. И теперь сразу несколько «молодцев», разбирающихся в технике, пытались это исправить.

— Такое ощущение, что тут заложена комбинация действий, — помучившись, сообщил молодой волк.

— С чего ты взял? — Стас пристально посмотрел на черный дисплей. — Может, он сломался?

— Нет, сигналы от него идут, — он приставил к телефону прибор и тот еле слышно зашипел.

— Сможешь его оживить?

— Обещать не могу, но сделаю все возможное, — подумав, серьезно заявил молодой волк.

— Оклад увеличу вдвое, — Суворов поднялся с места, решив проветрить голову. Он не мог сидеть сложа руки, но ему больше ничего не оставалось. Шестеро волков патрулировали тот квартал, где пропала девушка, сообщая ему о каждом подозрительном моменте. Хоть волк и понимал тщетность поступка, но надежды не терял.

Вся эта история была странной, не было подчерка типичного нападения, или же похищения. Стас облазил каждый уголок квартала. Но в его голове был кавардак. Этот легкий запах на телефоне переворачивал мозги набекрень. И вместо того, чтобы думать о том, что его будущей паре грозит реальная опасность, он гадал, почему лиса не осталась на встречу со своим другом в том кафе.

Как бы он не старался сосредоточиться на поиске «идеальной», перед его глазами стояла рыжая плутовка, которая заявляет, что ждет другого. В этот момент его всегда накрывает пелена. Красная, рьяная, жгучая.

Ему нужен воздух!

И сад с радостью встречает его прохладным ветерком.

В нем вспыхивает странное желание — совместить человечку и лису в одном лице. Конкретную человечку и конкретную лису. Ту, которая незаметно проникла в душу и отравила ее.

Где она сейчас? С кем? Отменилось ли ее свидание?

Суворова обуяло дикое желание сейчас же помчаться в лисью «нору» и все выяснить. Расставить на свои места, найти ответ хотя бы на один вопрос.

Надо спросить у Егора завтра, нет ли у нас дел в клане лис, — подумал альфа. А потом одернул себя, заставляя думать о поисках пропащей девушки.

Могла ли она выкинуть телефон недалеко от кафе, как раз чтобы избавиться от навязчивого поклонника? Он не хотел в это верить!

Пока он рыскал по кварталу, нос толком не воспринимал запахи — ему везде мерещился аромат лисы. Эта рыжая скоро сведет его с ума. Причем, на расстоянии! Сбивает все его планы!

А в кафе. Да он чуть не ушел вслед за ней. Как больной подскочил, дошел до выхода, и только там взял себя в руки, уверяя, что он будет полным придурком, если упустит свою «идеальную».

А теперь он чувствовал себя вдвойне дураком, облапошенным! Возможно, он и не нужен этой незнакомке. Или ему она не так уж и нужна…

Через минуту караульные с удивлением наблюдали, как альфа снова устроил ночной заплыв в бассейне…

ЛОГОВО ЛИС…

Наверное, Леша решил, что если завалить меня свадебными хлопотами с самого утра, то я просто не успею толком подумать. Да, у меня была вся ночь, но как объяснить, что в голове был хаос? Первородный, дикий, необузданный. Что ни одна мысль не помогала мне прийти к решению.

Сердце бунтовало. Оно поверило первым результатам и совсем не хотело верить вторым. Сбой? Может, судьба?

Логика говорила: ты видела все собственными глазами. А чувства — что я ощущаю все совсем по-иному.

— Звонила Василиса! — мама доставала из коробки украшения и раскладывала их на столе, молча сдвигая мои железяки в сторону.

— Да? И что? — может, мне повезет, и портниха хочет отказаться от заказа? Эх, мечты, мечты…

— Платье будет готово уже послезавтра, представляешь?! — мама искренне радовалась этому факту, чего не скажешь обо мне.

— К чему такая спешка?

— Скажу тебе по секрету, — доверительным шепотом сообщила мне она, — что тут постарался твой жених. Наверное, беспокоиться, что если шарис будет готов в последний момент, а ты захочешь внести свои исправления, то можешь не успеть. А это испортить тебе настроение…

— Душка, — равнодушно ответила, рассматривая рисунок пледа.

— Посмотри, какую я красоту тебе принесла. Примерь! — мама схватила ожерелье кончиками пальцев и подошла ко мне. — Я в нем была на десятой годовщине нашей свадьбы. А бабушка одевала его, если не ошибаюсь, на свою свадьбу. Передавалось по женской линии много веков!

Семейные реликвии сверкали на столе, но меня от них воротило. Я не хотела даже смотреть в их сторону, какими бы прекрасными они не были. Раньше я думала, что буду готовиться к своей свадьбе если не с трепетом, то хотя бы с долей радости. Сейчас же каменная тяжесть лежала на груди, не позволяя встать с кровати.

— Ты же не хочешь отказаться от традиций, как это сделала Виктория? — мама с возмущением окинула меня взглядом. — Бижутерия не может быть на невесте во время церемонии, как бы она тебе ни нравилась! Только семейные украшения!

— Я и не спорю, — безжизненно выдавила из себя. Клетка вокруг меня становилась все меньше, морально подавляя.

— Ну тогда посмотри хоть одним глазком!

— К шарису и примерю, — но от мамы было не так легко отделаться. Она с упорством перенесла все до одной драгоценности на мою кровать, с таким же трепетом разложила на покрывале и выжидающе посмотрела на меня.

— Вот это подойдет! — я ткнула пальцем в первое попавшееся ожерелье.

— Но оно красное!

— И что?

— Ты выбрала шарис синего цвета! Я видела эскиз Василисы! Летящий, легкий! Это украшение будет слишком громоздким!

— Тогда выбери сама, — для меня не имело значение уже ничего. Синий шарис или красный. Ожерелье из драгоценных камней, или галька на ниточке…

Мама тревожно посмотрела на меня, но промолчала. Мне показалось, что она всеми силами старается держать язык за зубами. Сдерживается, чтобы не сказать лишнего. Что она догадывается о причине моего состояния. Или же знает правду…

Насколько далеко ушло от братьев мое откровение? Посчитали ли они ситуацию опасной и вынесли все на суд семьи? Или просто у нее включился материнский инстинкт?

 

ГЛАВА 12

— Тебя никто не заметил? — Егор беспокоился, что их встречи будут обнаружены.

— Принес вторую половину? — мужчина вышел из-за дерева, с которым практически слился.

Волк протянул деньги наемнику, и тот быстро убрал их в кожаную куртку.

— Хвоста нет, твои волки тоже как всегда не заметили большого тигра, — мужчина с разноцветными глазами ухмыльнулся. — Поработай потом с ними, а то я спокойно прогулялся по Суворовскому садику.

Егор стиснул зубы и мысленно приказал себе молчать. Не реагировать. Он ему еще нужен.

— Что ты узнал?

— Мой информатор сегодня собрал только то, что лежит на поверхности. Слухи. Завтра копнет глубже.

— И что за слухи?

— Да в принципе, это даже факт. Наш объект, лисица, менее чем через две недели выход замуж за некоего Алексея, сына казначея клана.

Егор ожидал услышать многое, но только не это. Не знал, что делать с этой информацией, как ее трактовать. Если только они не используют свадьбу как ширму…

Точно! Вот это была мысль! Иначе все не имело смысла!

— Что с программой? Ты перепроверил результаты?

— Завтра. Сегодня наша подсадная утка не смогла туда проникнуть.

— Тогда завтра в это же время, — Егор оглянулся по сторонам. Замер, прислушался. Никого постороннего в ближайшем радиусе.

— Договорились, — и наемник растворился в темноте, скрытый ровными рядами деревьев.

Суворов почуял неладное уже с утра. Его помощник вел себя странно, дергано, нервно. На прямые вопросы — отмахивался, на наводящие — увиливал. И именно по этой причине Стас проследил за ним сегодняшним вечером

И был неприятно удивлен. Зачем Егору понадобились услуги Тимура? У него неприятности? Или же он готовит что-то мутное за спиной своего альфы?

Стас прекрасно знал все привычки своего помощника — тот не заподозрил слежку. И был вознагражден сполна, услышав, о ком идет речь. Лисы…

Альфа был зол. На лису, которая собиралась выйти замуж? Или на Егора, который зачем-то выяснял это за его спиной? Не ясно.

Но он понял главное — друг не собирается его предавать. Егор рыщет в нужном направлении, пытаясь не упустить из вида и ту, что так зацепила вожака, и результаты программы совместимости пар.

Он же не знает, что наши программисты тоже ломают голову над этим вопросом по команде вожака. Но пока им не удалось проникнуть в программу лис, зато получилось пройти первый порог защиты на телефоне — он включился. Осталось найти «ключик» ко второму — и все данные, которые сохранились на нем, станут доступны. И мужчина надеялся, что тогда узнает личность пропавшей девушки.

Суворов думал, что умеет ждать. Однако его чувства сейчас срывались с цепи, словно черная краска ярости из-за свадьбы лисы смешалась с белой краской тревоги за «единственную». Смесь получилась серая, сжигающая все внутри, словно кислота.

Волк жаждал свободы! Требовал отдать ему контроль! Порвать помощника за самонадеянность! Порвать вшивого женишка!

Волчий вой раскатами прошелся по лесу. Пепельная стрела неслась в сторону города.

ЛОГОВО ЛИС…

Весь день я не могла найти минутки, чтобы поговорить с Алексеем. Он постарался на славу — я была завалена делами с головой.

Зачем идти в обувной магазин? Он может приехать к тебе домой!

Озадачить рассадкой? Легко! Будем два часа думать, сможет ли дедушка Володя просидеть рядом с бабушкой Асей без ущерба для окружающих.

Маленькие подарки-воспоминания гостям? Не нужны? Да как бы не так! Модные течения были, есть и будут! Так сказала мама, а спорить с женой главы клана вряд ли кто бы стал. Оставалось только мягко возражать.

Вокруг меня все вертелось и кружилось. Подружки мамы суетились, организовав такую бурную деятельность, что я не находила время даже на сиюминутный отдых. Они таскали меня за собой, показывая альбомы, рассказывая, как свадьба проходила у них. Посвящали в тонкости обряда. В общем, строго придерживались традиций подготовки невесты перед свадьбой.

И никто ни разу не спросил, почему это у невесты такое невеселое выражение лица…

Пару раз я поймала сочувствующий взгляд, но не знала, как его трактовать. Иногда женщины переглядывались между собой, но вслух беззаботно щебетали о мелочах. Когда я осталась с мамой наедине и завела разговор про Алексея, была тут же перебита:

— Не знаю, что сейчас у тебя в голове, Екатерина! Но не смей мне профукать такого мужика! Не скупердяй, что заметь, среди лис — редкость! Может быть решительным, когда надо!

— Мама, он решительным стал как-то резко… — я подбирала слова с осторожностью. — Ты не думала, что он может метить на место отца, подбираться ближе?

— Думала. Но это не наше с тобой дело. Если твои братья не смогут доказать, что один из них достоин сменить главу, то пусть это будет лучше твой муж, а не заклятый враг.

— То есть ты тоже подозреваешь, что он так торопиться со свадьбой не просто так?

— Да, — она решительно посмотрела на меня. — Таких темных лошадок надо держать при себе, Катя. И тебе надо быть умной женщиной, чтобы стать той самой шеей, которая будет им управлять. Ты ему нравишься — этого уже достаточно.

— А то, что он может не нравится мне?! — слова вырвались, но я испытала от этого только облегчение.

— Тебе сколько лет, дочка? — строгий взгляд матери я давно позабыла, а теперь с удивлением смотрела на нее. — Голова! Вот что у лисиц работает прежде всего!

— А сердце?

— А сердце работает у глупцов! — наш разговор был явно ей не по душе. Мама часто заморгала, смотря в потолок, а потом взглянула на меня: — Любовь до добра не доводит!

Она чуть ли не сбежала от меня, хлопнув дверью. А осадок в душе все нарастал.

Позднее я узнала, что Алексей уехал в клан лис в сотнях километрах от нас, договариваться о сотрудничестве. Наверное, давал мне время…

А по мне, так он просто сбежал от разговора!

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

— Стас…

— Нет! — тон альфы был бескомпромиссным.

— Он может не сказать ни слова, если мы будет вдвоем! — Егор обогнал Суворова, двигаясь спиной вперед, но не стал преграждать путь — это было чревато. Самообладание вожака и без того висело на волоске. — Ты же знаешь этого непредсказуемого тигра!

— Я и так слишком многое тебе спустил! И заметь, не выбил из тебя еще всю правду!

— Сегодня я получу от него нужную информацию, и все станет на свои места. Нельзя делать преждевременные выводы!

— Да? А я сейчас хочу сделать один вывод — убрать тебя долой из этой игры за самоупр-р-равство и все дела! — альфа рыкнул, и его помощник тут же «поджал хвост». Не сбавляя темпа, блондин быстро шел по саду к калитке, ведущей в лес.

— Стас, мы…

— Заткнись! — калитка бесшумно закрылась за волком, оставляя его помощника по другую сторону. Тот выдохнул, и вновь открыл картой дверцу к лесу. Суворов уже стоял напротив наемника и не сводил с него глаз.

— Что-то ты нервный, — заметил Тимур, засунув руки в карманы куртки. — Должность альфы — та еще задница, да?

— Нет. Женщины — вот настоящая задница, — грубый ответ Суворова вызвал удивленный смех.

— Ха! Я даже догадываюсь, о чьей именно идет речь!

Стас обернулся через плечо к Егору и одарил его тяжелым взглядом. Тот опустил глаза к земле, но упрямая линия подбородка выдавала решимость хозяина — он верил в правильность своих намерений.

— Егор сказал, что ты должен был узнать о моей паре из программы, — альфа заметил мимолетно проскользнувшее сожаление на лице наемника и нахмурился, готовясь к плохим вестям. Неужели, с ней действительно случилась беда? — Говори!

— Лучше смотри. Сам, — мужчина протянул тонкую папку Суворову и встал напротив, скрестив руки на груди. Егор подошел ближе и заглянул через плечо вожака.

— В темноте видно? Или перевести? — тигр пытался разрядить накалявшуюся с каждой секундой обстановку.

— Стоп! Тут ошибка! — Стас провел пальцем по красной кривой, а потом показал на подпись.

— Нет, — еле удерживая улыбку, возразил Тимур. Он уже понял, что Егор многое утаил от своего вожака и предвкушал…

— Зачем мне график этой лисицы? — Альфа зло тыкнул пальцем в прикрепленную скрепкой фото девушки. — Лишний раз убедиться, что ей не подходит жених? Двадцать один процент! Тьфу!

— Лишний раз? — переспросил Тимур, присвистывая своим мыслям.

— Стас, посмотри внимательней на кривую жениха, — Егор предпочел не оттягивать момент.

— Вижу, не слепой, — процедил сквозь зубы тот.

— Нет, ты внимательней смотри. Подпись почитай. И жениха, и невесты.

График скакал перед глазами, а руки Суворова мяли края бумаги. Он постарался максимально сосредоточиться на буквах, загоняя хищную сущность в клетку. Стас должен был прекратить думать об этой лисице! Да он даже имени ее не знает!

Так! А вот это можно исправить! Оно перед ним, как на ладони!

Суворов обуял свое второе «я» и вчитался в подпись — Екатерина Давыдова!

Скользнул взглядом к расшифровке черной кривой — Станислав Суворов…

Совместимость: двадцать один процент!

И бумага порвалась на две неравные половины в его руках. Когти вспахали землю, а рык заставил похолодеть всех в радиусе половины километра. На этот раз он чувствовал — успокоиться на границе леса он не сможет. Не повернет назад.

ЛОГОВО ЛИС…

Я вскочила с кровати, сама не понимая почему. Практически подлетела в воздух, приземлилась на ноги, и только потом до слуха донесся ор, скрежет и звук драки. Повизгивание, лай, рычание, вой — все смешалось в один сплошной гул, заставляющий сердце сначала пропустить удар, а потом понестись вскачь.

Я на мысочках подошла к двери, прислушиваясь. Да что происходит?!

Звук драки вдалеке затих, повисла тягучая тишина, сквозь которую проскальзывали редкие тихие стоны. Мелкая дрожь пробежала по всему телу, лисица рвалась наружу. Стремилась взять контроль — она знала, что делать лучше меня.

Я малодушно испугалась и позволила себе обернуться во вторую ипостась. Забилась под кровать и стала ждать. Выходить наружу было глупо, в сто раз опасней, чем находиться в своей «норе». Но никакие меры предосторожности не спасли меня, когда в мою дверь кто-то врезался с огромной силой.

Скрежет когтей по дереву резал слух, и я заскулила, прижав уши к ушам. Замок не выдержал следующего удара, дверной косяк отошел, и дверь со стуком открылась. Огромный волк зарычал и ощерился, его шерсть встал дыбом. Голубые глаза сверкнули в полутьме, и я поползла назад.

Его шаги были бесшумными, но каждый из них я чувствовала кожей. Лисица во мне с настороженностью следила за его движениями, и почему-то верила, что он не причинит ей вреда. Я приказывала телу бежать, мчаться прочь, спасти свою шкуру. Но не двигалась с места.

Волк припал к полу, его взгляд поймал мой и на секунду время замерло. Мне внезапно захотелось подползти к нему, свернуться у лап клубочком и замереть. Зарыться носом в его шерсть и вдохнуть запах. Доверить ему свою судьбу.

Неужели, он узнал, что это я — единственная? Тогда почему я шкурой чувствую его гнев и негодование.

Острые когти стали превращаться в ногти, лапы — в руки, а сама фигура волка стала обретать человеческие черты. Теперь я смотрела в разъяренное лицо Суворова.

— Вылезай, — хрипло сказал он.

Я же не двинулась с места ни на сантиметр, не шевельнулась.

— Живо, — угроза в его голосе хоть и звучала, но лисица во мне твердила, что нам нечего бояться.

Я медленно вжалась в стену, хоть мое второе я и протестовало. Не верила я в безобидность серого волка и все! Невольно перевела взгляд ниже глаз мужчины и поняла, что он голый.

Стас прищурился:

— Не заставляй меня делать то, о чем я пожалею. Или, что я хотел изначально.

Я вопросительно взглянула на него, чуть приподняв морду от лап.

— Иначе я выволоку тебя за шкирку в общий зал и там потребую ответа, — я выпучила глаза от удивления, а потом посмотрела вниз, на его голую фигуру. Хорошо, что он почти вплотную прижался к полу…

В коридоре стал слышен шум, и вскоре рык раздался недалеко от входа. Судя по доносившимся звукам, несколько волков охраняли покой хозяина, не давая лисам прийти мне на помощь.

— У нас остается мало времени. Мои ребята долго не продержат оборону против твоих взбешенных братьев. У тебя последний шанс объясниться.

Но что мне было объяснять? Я не понимала!

— Так? Ну хорошо! — зло сказал он, а потом край кровати поднялся вверх. Я оказалась без укрытия в секунду, заметалась по комнате, но не успела скрыться от волка. Он схватил меня за шкирку и поднял на уровень глаз, сам опираясь рукой о спинку стула для равновесия.

— Оборачивайся! — потребовал он.

Но как! Я же буду в том же виде, что и Стас! Без всего! Не лучший вариант для выяснения отношений.

Я старалась смотреть исключительно в глаза альфы.

— Хор-р-р-ошо, — прорычал он. — Это тебе пришла в голову мысль обдурить меня с этой программой?!

Я выпучила глаза, не понимая, о чем он говорит. Обдурить?

— Хотя о чем я? Ты пешка, так? — он продолжал смотреть в мои глаза, с досадой покачивая головой. — По-хорошему тебя надо проучить не хуже, чем твоих соклановцев, но…

Моя лиса вдруг игриво мазнула хвостом по его торсу, и Суворов вздрогнул, закрыл глаза и тихо сказал:

— Вот именно поэтому…

Он разжал руку и я мягко приземлилась на четыре лапы. Подняла морду — но увидела его спину, задержала взгляд на голой заднице, а потом наблюдала, как он в прыжке перевоплощается в волка и выбегает, прихрамывая, из комнаты.

Звук драки возобновился снова.

Денис в шкуре лиса заглянул в мою комнату, убедился, что все со мной в порядке и исчез, возвращаясь в гущу событий. В эту ночь волки устроили в норе настоящий кошмар, прежде чем выдвинули свои претензии. Но о них я узнала только утром от замученного тяжелыми событиями отца.

Волки считали, что их решили надуть. Использовать привлекательную лису и программу, чтобы захомутать альфу, а свадьбу они считали элементом манипуляции. Посылом к активному действию, способным сдвинуть ситуацию с мертвой точки. Ведь сначала один результат, а потом добытый каким-то наемником другой. Отец рассказывал, как Егор кидал ему в лицо бумаги, показывал графики…

В общем, моя ситуация стала достоянием всего клана. Каждый лис считал нужным покоситься в мою сторону, словно я сама могла продумать всю эту подставу.

— Но это же она перевела деньги со счета волков! — услышала я краем уха. Но молчала, сжав зубы, понимая, что от моих оправданий не будет никакого толку.

Серые порвали все отношения с лисами, устроили взбучку, перевернули нору вверх дном. Стоит ли говорить, что следующие несколько дней все обходили меня стороной, а я вообще старалась не выходить из комнаты? Братья пытались меня развеселить, но куда там!

За столом я не раз слышала, что все ожидали приезда Алексея и его реакции. Моя репутация висела на волоске, как бы отец с братьями не пытались меня обелить.

Никто не понимал, как программа могла дать сбой. Вадим утверждал, что получение разных данных возможно только со взломом программы. Пытался агитировать лисов, что это может быть проделки медведей, но никто не хотел его слушать. Да я и сама, честно говоря, плохо верила тому, что эти бурые увальни могли до такого додуматься.

Мама твердила, что меня может спасти только свадьба, что об этом только и говорят все кумушки. А сам Алексей задерживался, словно зная, что дома его ждут плохие новости.

А тем временем лисы приводили свою нору в порядок, ремонтировали мебель и сетовали на затраты.

Суворов не появлялся…

Я не понимала ничего, запуталась совершенно, кто прав, а кто виноват. Он назвал меня пешкой, и я начинала коситься на своих родных — а не был ли это продуманный ход?

Смирилась бы я с этим? Не знаю. Вот только со своими чувствами к Стасу я не могла ничего поделать.

 

ГЛАВА 13

ОСОБНЯК СУВОРОВА…

— Стас, давай поговорим, — Егор пытался привлечь внимание вожака, Стас уже сутки не вылезал из документов.

— О чем? — блондин даже не поднял головы.

— Об этой ситуации с лисами, — но помощник так быстро не собирался сдаваться.

— Не о чем тут говорить! — ручка летала над бумагами, местами подчеркивая текст до дыр. Альфа вычеркивал некоторые моменты безжалостно, и в итоге больше половины содержимого оказывалось негодным.

— Но я же вижу, что ты сам не свой! — Егор пытался найти подход, зная, что если Стас и дальше будет копить все в себе, то неминуемо взорвется.

— Сам не свой я с того момента, как мне дорогу перебежала одна рыжая лисица! — наконец, вожак поднял голову и посмотрел на своего помощника.

— Лживые женщины попадаются у каждого мужчины на пути, Стас! — опрометчиво заявил Егор, за что получил убийственный взгляд от Суворова.

— О-на не лжи-вая, — гортанно по слогам проговорил он. — А вот кто там всем заправляет и зачем — я найду, обязательно найду, — блондин вновь погрузился с головой в документы.

— Да откуда ты знаешь?!

— Чую! Нутром всем чувствую — тут что-то не так! — поднял тяжелый взгляд на помощника альфа. — Как только узнал, что «единственная» и лисица — это одно лицо — сразу все на места встало.

— Но проценты! Они просто тебя обманули! Она не твоя пара, друг! — достучаться и донести свою мысль до альфы у мужчины никак не получалось. Перед ним словно была непробиваемая стена.

Суворов от его слов скривился, как от зубной боли.

— Умом я понимаю, но… Что-то тут не то!

— Они нас обдурить хотели и использовали эту маленькую дурочку! Что тут думать! — Егор не выдержал и повысил голос, о чем тут же пожалел. Суворов в одно мгновение оказался рядом с волком, притянул его к себе за грудки и процедил сквозь зубы:

— Вот только еще р-р-раз посмей ее так назвать…

От нависшей над ним угрозы, Егор съежился в плечах. Ему тут же захотелось подставить шею своему альфе, склониться перед сильнейшим. Осознал, что ляпнул не подумав, ведь Суворов не мог адекватно реагировать ни на что, касающееся этой девушки.

— Понял, — выдавил из себя помощник.

Стас выпустил его рубашку, но не прервал зрительный контакт.

— Она просто жертва.

— Ты бы забыл ее друг, она ведь все равно выходит за другого…

— Что?! — проревел альфа.

— … - Егор попятился. — Я думал, ты знал!

— Почему они не прекратили это представление?! Ведь их раскрыли! — Суворов подошел к столу, тяжело оперся на него руками и уставился в стол. Пиджак стал трещать по швам. Какой по счету?.. Он устал считать. Волк отказывался слушаться, бунтовал, Стас чувствовал, что скоро не сможет справиться с ним.

— Может, дотянут до последнего, а потом, под благовидным предлогом, сольют всю церемонию? — предположил помощник, осторожно отходя к двери. В нем на равных боролись желания убежать и привести альфу в чувство разумным разговором.

Стас резко повернул к нему голову, на Егора хлестко посмотрел волк. Жестко, непоколебимо, будто для него было все решено давно. Он хотел порвать его — мужчина отчетливо это понял, а потому позорно бежал прочь, зная, что разъяренный альфа сметет любого на своем пути.

ЛОГОВО ЛИС…

Игнорировать невнимание оказалось достаточно просто. Когда тебя старательно не замечают никто, кроме членов твоей семьи и единственной подруги — это переносится не так тяжело. Хоть я и чувствовала их поддержку, было обидно до слез, что вся эта нелепая ситуация случилась именно со мной. Клан молчаливо ждал приезда Алексея, чтобы окончательно расставить все точки над «и».

Братья иногда загадочно переглядывались, а однажды Вадим обронил странную фразу:

— Сестренка, дай нам еще немного времени, и мы разберемся во всем.

— Да, — поддержал его Денис. — У нас есть еще несколько дней до свадьбы!

Тогда я кивнула им в ответ, но совершенно не поняла, о чем речь. Чего надо ждать? В чем они разбираются? Когда на следующий день я решила уточнить этот вопрос, Никита отвел меня в сторону и попросил:

— Пока не спрашивай. Если наши догадки подтвердятся… — он мрачно поджал губы. — Но пока рано…

— Ты хоть намекнуть можешь? — попросила я сжалиться над моим любопытством.

Брат тепло на меня посмотрел, притянул за плечи к себе и сказал:

— Я рад, что ты начинаешь возвращаться к жизни. А то ходила амеба-амебой!

Я подарила ему возмущенный взгляд, а он насмешливо крякнул в ответ:

— Вот, я о чем! Правильно, Кать, вся твоя воля может тебе понадобиться…

— Да что произошло?

— У Вадима пропали документы.

— Ужас какой!

— Да, но ты не спросила какие…

— И какие? –

— О той самой программе…. Пар… — многозначительно посмотрел на меня он, а я от удивления сделала шаг назад.

— Ты думаешь, нас хотят подставить? Нашу семью? — вот только этого нам для полного счастья не хватало!

— Давай мы сначала кое-что проверим, а потом уже поговорим, — брат явно осторожничал. Соглашаться на это условие было тяжело, но по твердому взгляду Никиты я поняла — больше ничего не узнаю, и кивнула ему в ответ:

— Хорошо… На обед идешь?

— Нет, боимся не успеть.

Я с тревогой посмотрела на него, связывая между собой его слова. Несколько дней в запасе. До моей свадьбы. Какое отношение имеют пропавшие документы и обряд с Алексеем?

Если только он…

Догадка поразила меня настолько, что я встала посреди обеденного зала, как вкопанная. Но он не мог быть таким подлым! Или мог?

Еда показалась мне безвкусной. С трудом отправляя ложки супа в рот, я раздумывала о вероятной правдивости моего предположения. А ведь Маша несколько раз попыталась завести со мной разговор про жениха, но я в последнее время была аховым собеседником, поэтому она быстро сдавалась.

Сегодня настала моя очередь убирать со стола. Складывая тарелки в ровные стопки, чуть не разбила их, когда меня сзади внезапно обняли.

— Т-ш-ш, это я, — голос Алексея меня ничуть не успокоил, да еще и все взгляды присутствующих сразу приковались к нам. Жених раньше никогда так публично не притягивал меня к себе, и я понимала, что это была чистейшей воды демонстрация своего расположения после скандала с волками.

— Я все знаю, — шепнул он мне в другое ухо. И окружающие потихоньку стали отмирать, заинтересованно косясь в нашу сторону. Я поймала одну ободряющую улыбку от женщины, вторая же довольно склонила голову, приветствуя меня. Неужели народ стал меня замечать?!

Мне хотелось вывернуться из его объятий, оттолкнуть, а лисица хотела как следует цапнуть за руку мужчину, позволяющего себе такие вольности. Я закрыла глаза, чтобы они не выдали мое внутреннее состояние. Пыталась убедить себя, что Алексей это делает для моего же блага, а саму в это время аж трясло мелкой дрожью.

— Ну-ну, я с тобой, — он погладил меня по плечу, вниз, мягко провел по кисти и аккуратно положил руку поверх моей.

— Мне… надо… поставить тарелки, — я вытягивала из себя слова, словно щипцами. Постаралась шагнуть вперед, но лис не позволил.

— Поставь их на стол и обними меня, — прошептал он на ухо еле слышно.

— Потом, — комок встал в горле, мешая дышать.

— Ты же хочешь вернуть все на свои места? — на грани слышимости произнес Леша. И я сжалась.

Меня ставили перед выбором — изгой или семья. И я, выращенная в тепличной обстановке, с трудом представляла себе жизнь отщепенца. Никому не нужной, одинокой…

Вот если бы Суворов хоть чуть-чуть подумал, разве бы не понял, что чувства и эмоции, что мы испытали вместе, невозможно было подделать? Этот факт больше всего выбивал меня из колеи. За что мне бороться одной? За любовь? За семью? За себя?

Я поставила тарелки на стол, но не повернулась. Просто позволила и дальше себя обнимать…

ОКОЛО ЛИСЬЕГО ЛОГОВА НЕСКОЛЬКО ДНЕЙ СПУСТЯ…

— Готовы? — Суворов строго оглядел своих ребят. Волки стояли, словно солдаты, вытянувшись по струнке, плечом к плечу, и преданно смотрели на своего вожака. Предвкушение кипело в их крови, отчего глаза серых сверкали решительным огнем. Наконец-то они как следует разомнут косточки!

— Да, — сказали они в один голос даже без давления альфы. И их слаженный ответ эхом разнесся по огромному крытому прицепу фуры. Прохожие, как один, шарахнулись от странного грузовика с рекламой мороженного на боку.

— Давно я их в таком виде не видел, — Егор рассеянно почесал за ухом, осматривая молодое поколение. — Похоже, они только рады поиграть в войнушку.

Армейские ботинки на ногах нетерпеливо шаркали по полу. Черная форма облегала поджарые фигуры волков, а маски оставляли открытыми только глаза — все в лучших традициях спецназа. В руках зажаты автоматы, на поясах висят дымовые шашки. Готовы!

— Это не война. Это шах и мат в партии, — Стас натянул маску, и сверился по времени с помощником: — Час пятьдесят пять.

— Аналогично, — Егор бросил взгляд на запястье, а следом тихо спросил: — Тебе это действительно надо? Ты хорошо подумал?

— Ты сомневаешься в моей разумности? — Стас посмотрел сквозь прорези маски на помощника морозным взглядом.

— Я просто хотел удостовериться! — миролюбиво поднял руки вверх Егор, контролируя свой тон. Он уже готов был сам провернуть операцию, лишь бы вернуть хорошее расположение духа альфе.

— Ребята, все по плану, — Стас постучал в закрытые двери фургона. — Три, два, один…

Створки открылись и один за другим на асфальт стали приземляться оборотни. Пригнувшись, словно при захвате особо опасных террористов, они подобрались к магазину «СувениРайз». Тот, по случаю одного особенно дня, был закрыт, о чем говорила скромная табличка, приклеенная к стеклу входной двери.

— Первый порог охраны отключен, — сообщили Суворову по передатчику.

Через секунду это самое стекло разлетелось вдребезги, усыпав крыльцо сотней осколков. Щелчок, и запор открыт. Рывок — и дверь настежь.

Люди на улице оторопело наблюдали, как вереница мужчин в черном разделилась пополам: одни стройным рядом вошли через главный вход магазина, вторые же стали обходить здание, чтобы проникнуть в подвал другими путями.

— Как-то легко, — разочарованно сказал один из волков, быстро продвигаясь между стеллажами с товарами.

— Погоди, ты еще до их главной двери не дошел, — шикнул на него второй. — Мы в тот раз с нашим «программером» минуту провозились.

— Димка минуту возился? Да что там за система-то? — тихо подхватил третий.

— А ну, заткнулись все! — рявкнул на них Егор, и волки тут же замолкли.

Суворов уже стоял у двери вместе с тем самым Димой. Маска плохо скрывала бороду, выдавая с головой программиста, но сейчас это никого, кроме него самого не волновало. Каждый наслаждался не только образом, но и всем процессом.

— Ментов не вызовут? — тихо шепнул тот самый говорливый волк.

Второй ему не смог не ответить:

— Кто же на спецназ ментов вызывает?! Наш альфа голова — все продумал.

— А если они мимо поедут.

— Разговорчики! — Егор раздал каждому из молодых волков по звонкой оплеухе. — Соблюдаем имидж. Вам повезло, что альфа слишком занят, чтобы лично надрать вам задницы. Но потом его ничего не остановит!

После этого процесс пошел в тишине, сопровождаемый лишь шумным дыханием мужчин.

— Второй порог защиты пройден, — сказал программных дел мастер Суворову, отходя в сторону.

Дверь бесшумно отворилась, и альфа первым скользнул вниз по ступеням. Звуки музыки доносились из глубины, оповещая всех о начале обряда. ОргАн, не больше, не меньше!

Суворов ускорился.

— Стас, вот ты не мог сделать это ночью, а не в самый «час-пик»? — Егор словно тень устремился следом за вожаком.

— Она не спала в своей комнате, ее переводили на новое место каждый день. Мы могли промахнуться, и второго шанса нам бы не дали.

— Тимур сказал?

— Нет, лисьи традиции, — фыркнул Суворов, спускаясь в пустующий зал. — Смотри-ка, все там!

— Еще бы, они не пропустят такое зрелище!

— Кто мне говорил недавно, что это бутафория? — Стас двигался быстро, бесшумно, четко шел к своей цели. Он изучил план логова, предоставленный тигром, и сейчас без проблем ориентировался в пространстве.

— Виноват, — просто признал Егор, следуя за ним. Мужчина в последнее время все чаще соглашался с альфой, что дело с лисицей было нечисто. Чем больше он рассуждал, рассматривал факты, тем больше убеждался — то, как Суворов ведет себя по отношению к ней, не может быть ничем иным, кроме как инстинкт к паре. Несмотря ни на что, скорее даже — вопреки всему.

Но мог ли этот инстинкт быть разбужен провокационным результатом программы? Мог ли Суворов так свыкнуться с мыслью о паре, что не принимать больше никаких других вариантов? Егор внимательно посмотрел на друга и понял — вряд ли. Скорее он поверит в то, что у лис внутри клана свои разборки…

— Готовность — минута, — сообщил Суворов по связи. И волки бесшумно заняли заранее оговоренные позиции, и вскоре зал для обрядов был окружен.

— Если они ничего не поменяли в последний момент, то этот выход должен быть ближайший к объекту, — Егор был наготове.

— Тимур шкурой поклялся, — Стас сжал обхват автомата. — И я ее с удовольствием спущу, если это не так.

Помощник вскрыл замок двери в одно движение, и Суворов первым проник в помещение.

Полутьма играла им на руку. Главное — не наделать много шума. Хоть свой запах волки и блокировали заранее, любая мелкая осечка — и план может провалиться. Здесь было много лис, но на стороне серых была внезапность, ведь никто не ожидал их появления на церемонии.

Музыка отражалась от стен, заполняя каждый квадратный метр зала. Суворов скривился, оглушенный на мгновение, мысленно оградился от навязчивой органной мелодии и пошел вдоль стены.

К нему спиной стояли лисы, все как один затаившие дыхание. Обряд подходил к своей кульминации, и никто не обратил на него или его ребят внимания. Каменный постамент, застеленный шкурой, на котором сидела невеста, находился как раз недалеко от Стаса — тот все рассчитал правильно. На девушке был лисий традиционный свадебный наряд, воздушный, голубой, закрывающий не только тело, но и лицо. Через ткань было практически невозможно различить выражения лица, прочитать эмоции, но кисти рук, открытые взору, подрагивали.

С другого конца зала к ней шел жених. Стас поборол желание наброситься на него прямо сейчас, силой усмирив желание волка растерзать соперника в клочья. Практически слился со стеной и спрятался за портьерой за спиной девушки. Замер, следя за позициями ребят, убедился, что все на местах и подал знак.

В другом конце зала раздался небольшой взрыв, Суворов молниеносно оказался около дезориентированной девушки, закинул ее на плечо и кинул сразу в несколько сторон дымовые шашки.

— Не дыши! — крикнул он через спину девушки, отступая назад.

— Прикрываю! — Егор бежал рядом, сопровождая путь альфы. В дыму были видны только очертания, а очереди, летящие из автоматов, укладывали лис в многочасовой сон. Транквилизатор для оборотней действовал безотказно, рыжие даже пикнуть не успевали.

Суворов выбежал из зала, поправил свою драгоценную ношу и улыбнулся. Его волк почему-то ворчал, но он не обратил на него внимания, устремляясь к выходу. Девушка вела себя подозрительно спокойно, но Стас только радовался этому. Если бы она сейчас подняла крик и начала вырываться — пришлось бы не туго.

— Ты же понимаешь, что это я — твоя пара? — вприпрыжку поднимаясь по лестнице вверх, Стас игриво шлепнул «невесту» по попе. Она сдавлено ойкнула в ответ, напряглась всем телом, но смолчала.

Маска скрывала ослепительную улыбку альфы. Он как на крыльях залетел в фургон, а следом за ним и все ребята. Двери захлопнулись, Егор проверил затворы, и машина тронулась с места. Волки слегка качнулись на ногах от резкого старта.

— Молчит? — опасливо покосился в сторону девушки Егор.

— Отходит, наверное, — предположил довольный Стас, поглядывая на победный трофей.

— Тогда я буду подальше, когда она наконец отойдет, — мужчина в шутку сделал шаг назад, прижимаясь к стене фургона. — По моим подсчетам через минуту можно разделяться.

— Свисти, — отозвался альфа, погладив ногу девушки через ткань. Странное чувство неудовлетворения вдруг всколыхнулось в нем, и он не мог понять, в чем дело. Она рядом, так что такое?

Волки сбросили маски и сейчас спешно переодевались в гражданку. Автоматы прятали в специальные ниши в полу прицепа, и один только Суворов из-за своей ноши смог снять только маску и передать оружие.

Остановка была плавной, Егор выскочил первым, следом спрыгнул Стас и они быстро пошли к поджидающему их на углу джип.

Альфа аккуратно спустил свою ношу на землю, уместил ее на сиденье, словно куклу, а сам осторожно присел напротив. Девушка сидела ни жива ни мертва, не издавала ни звука, старалась даже не шевелиться. Дышала ли она? Стас боялся, что позабыла. С непривычным трепетом он взялся за угол ткани, закрывавший лицо, и поднял вверх.

Глазами испуганной лани на него смотрела подруга Кати…

 

ГЛАВА 14

ПРИГОРОД…

Я смотрела на эту дружную и оригинальную компанию, в которой оказалась, и улыбалась. Да, Бродячие были своеобразным кланом авантюристов, но они тепло отнеслись ко мне. Никаких осуждающих взглядов, к которым я уже стала привыкать в «лисьей норе», никаких перешептываний за спиной. Они без лишних слов помогли тетке и мне организовать побег, и сейчас часть клана сопровождала нас к своему убежищу.

Я ожидала увидеть на них лохмотья, но сильно ошиблась. И мужчины и женщины были одеты опрятно, но настолько неприметно, что взгляд соскальзывал с них, стремясь зацепиться за более интересные детали или людей в толпе. Искусство маскировки они освоили на пять, и я поймала себя на мысли, что хотела бы научиться так же. Будущее виделось мне если не радужным, то достаточно интересным и светлым, особенно сейчас, когда позади остался нелюбимый жених и перспектива насильной свадьбы.

Ветер свободы наполнял мои легкие, плечам больше не было тесно. Впервые за две недели я была счастлива. Теперь я понимала свою сводную тетку и всем сердцем поддерживала ее решение. Жаль, это осознание пришло ко мне так поздно. Теперь остается только надеяться, что и этот берег, к которому меня прибило штормом судьбы, не окажется каменистым…

А ведь чуть не совершила непоправимую ошибку! Дотянула до последнего!

— Иди к нам, Катюха! — Нина держала над костром шампур с крольчатиной. — Хватит мечтать!

— Мечтами делиться надо! — сгорбленная фигура мужчина расправилась, зоркие глаза озорно подмигнули. Сверкнули золотом вставные зубы, и мужчина смешно причмокнул, — А то мы уже все друг о друге знаем, а о твоих не слыхивали! А я, как глава, просто обязан знать все!

Дружный гогот поддержал шутника. Кажется, его все называли Жуком, но я была не уверена, так как до сих пор терялась в кличках этих колоритных персонажей. Все оборотни-отщепенцы держались по отношению к нему уважительно, и меня не покидало ощущение, что чернота его глаз совсем не так добра, как показательно-располагающее поведение. Что внутри мужчины скрывается темнота, в которую лучше не погружаться…

Я присела у костра, обвела взглядом ожидающую «публику» и всполошилась:

— Что? Правда мечты? Но это же личное?!

— Отвыкай, краля, тут все общее, — Жук доходчиво обвел всю «банду» взглядом, и несколько пар глаз испытывающее уставились на меня. Больших объяснений и не требовалось — как я уже говорила — это был настоящий сплоченный коллектив, почти семья, вот только нахальная, вороватая, вертлявая и не в ладах с законом.

Были ли они бандитами? С первого взгляда — абсолютными. Но они были поразительно преданы друг другу, стояли за своих стеной, по крайней мере на первый взгляд. Я побыла с ними всего пару дней, ночуя то под открытым небом, то в придорожных отелях, сбивая со следа возможных преследователей, наблюдала за одной их вылазкой и поняла — пусть это не мой идеал жизни, но всяко лучше того будущего, что ожидало меня с Алексеем.

Я сбежала прямо перед свадьбой, решилась на спонтанный поступок только благодаря подруге. В один момент она просто взяла меня и встряхнула как следует. Привела в чувство, будто выдернула мой дух из шкуры и заставила посмотреть на себя со стороны. Сказала, что не хочет видеть, как с каждым днем я становлюсь все несчастней. Потребовала честного ответа, хочу ли я выйти замуж за Лешу. И поклялась во всем помочь.

Именно она связалась с Ниной, так как за мной следили получше заключенных. Не выйти мне, не войти чужим. И именно она должна была послужить отводом глаз — стать подставной невестой.

План возник молниеносно, и, как все внезапное и стихийное, получился на славу. Все прошло без сучка и задоринки, в чем была и немалая заслуга клана Бродячих…

— Я мечтала быть свободной… — начала я свой рассказ. — И сейчас я радуюсь каждой минуте вдали от клетки, — на секунду смолкла, а потом задумчиво добавила: — Никогда бы не подумала, что буду себя так хорошо чувствовать вдали от семьи. Мне стыдно за это чувство облегчения…

— Тут нечего стыдиться! — Нина возмутилась до глубины души, ведь эта тема находила отклик во всем ее существе. — Они сами довели тебя до ручки!

— Я их люблю, — вздох и резкий выдох… Пришлось похлопать ресницами, чтобы прогнать слезы.

— Эй! У нас тут не квасятся! — Жук толкнул сидячего рядом с ним мрачного мужчину. — Да, Троян?!

— А почему Троян? — шепотом спросила у сидящей рядом Нины.

— Да потому что он такой же конь с сюрпризом! — заржал молодой парень с рваной челкой. Выпирающие скулы были первыми, что бросалось в глаза в его внешности, а тело молодого оборотня состояло словно из жил — ни грамма жира. Он с любовью притянул к себе крупную девушку с короткой стрижкой, и я, присмотревшись к их лицам поняла, что они из далеких восточных кланов. Интересно, какими судьбами они оказались в ряду Бродячих?

— Молния и Штырь, — тихо представила мне пару тетя.

— Они издалека? — решила прояснить для себя некоторые вопросы.

— Мы не говорим о прошлом, не для этого мы взяли новые имена, — как еж сворачивается в клубок и выпускает иголки, защищаясь, так же и она сразу заняла оборону, сутулясь.

Имена… Я бы сказала — прозвища, ведь они не меняли Марину на Кристину, нет. Они действовали намного смелее. Да и не всегда сами. Например, я в первый же день знакомства с Бродячими с удивлением услышала, как Нина откликается на странное прозвище — Косуха. Но, как потом узнала, получила она его не просто так, а из-за того, что одно время просто не вылезала из кожаных курток. И этот «псевдоним» необыкновенно ей шел. Она была резкая, динамичная, живая — такую лису трудно вместить в рамки клана. Мне было кристально ясно, почему она там не ужилась.

— Тебе стало трудно там дышать, и это нормально. Если они захотят повидаться — найдут тебя, — Нина подула на мясо, сняла один кусок и протянула мне. Я сразу вспомнила, как мама искала свою сводную сестру, и только хотела спросить об этом, как тетка меня опередила: — Я не хотела с ней разговаривать. Знаю, что она искала, но видеть ее не могла.

— А вы… — я обвела взглядов членов клана. — … не против такого рода контактов?

— Ну, малая, — Жук развел руками. — Наш девиз — свобода воли! Но одну мы тебя не оставим, если захочешь увидеть своих.

Я кивнула, намотав на ус. Встречи под присмотром… Куда как яснее?

— Но ты смотри, — предупредил он. — К нам вошла — выйти можешь, но только один раз!

— Да не пугай ты так ее сразу, Жук! — одернул того хмурый коренастый мужчина, вставая на ноги. Потянулся, погладил выпирающий живот и сказал: — Втянется потихонечку, как и все, небось не сахарная.

— А че ж нет-то? — Жук пожал плечами. — На дело сходит, еще понравится!

Я с тревогой посмотрела на Нину, и она плутовато улыбнулась мне в ответ. Вот только в глазах испуганным зверьком застыли настороженность и сожаление, словно она хотела оттянуть момент моего «посвящения» как можно дольше.

Нет, наивностью я не страдала. Понимала, что они, как отщепенцы, не могли промышлять добрыми делами. Осознавала, что клан занимается щекотливыми заказами. Но готова ли я была сама ступить на этот скользкий путь?

— Но я не знаю, чем могу быть полезна, — я рассчитывала, что Бродячие максимально используют внутренние ресурсы, и живут не только криминальными делами.

— Да ба, не смеши! Красивая баба всегда пригодится! — Жук всплеснул руками, а я ошеломленно отшатнулась.

— Но не так, как ты поняла! — поспешила меня успокоить Нина. — Тут все тоньше… — она повернулась к главе клана, укоризненно сказав: — И вообще, Жук, не пугай малую, у нее и так выдались нелегкие дни!

Дальше разговор ушел в другое русло, и я прислушивалась к нему вполуха. Смогу ли я здесь прижиться Или все-таки придется стать одиночкой?

Спать мы ложились под открытым небом, в спальниках. Как пояснила Нина — это последняя подобная ночевка на нашем пути. А вот уже завтра мы будем ночевать в последнем убежище Бродячих. Тетя обещала, что мне понравится…

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

— Где она? — Суворов с трудом владел собой, лихорадочно меряя шагами комнату. Как в лучших триллерах, хрупкая девушка сидела на стуле в центре комнаты так, словно ей в позвоночник вставили кол. Не могла расслабиться ни на миг, считая секунды до конца допроса.

— Не имею малейшего понятия — уже сто раз говорила, — Маша, несмотря на чувство страха, упрямо стояла на своем. Когда первоначальное оцепенение спало с девушки, она сначала ударилась в панику. Но разве можно нервничать вечно? Вот и лиса решила, что это неразумно, немного осмелела и уже пыталась огрызаться.

— Врет, как дышит, — разочарованно качал головой Егор. Уже который час прошел, а она все об одном — ничего не слышала, ничего не знаю…

— Что ты хочешь? — Стас замер перед девушкой, требовательно глядя в глаза. — Назови свою цену.

Он и сам прекрасно знал, что девушка врала. Запах лжи окутал комнату ватным одеялом, пробивался сквозь щель под дверью, просачивался в замочную скважину, терзал ноздри волкам. Обстановка в комнате становилась скипидарной.

Маша, разозленная деловым подходом альфы, с чувством выпалила:

— Твое сердце, бессердечная скотина!

А сказав это, сжалась в комок, закрыла глаза и стала молиться лисьим богам. Суворов был обескуражен, сражен наповал. Он стоял напротив девушки, силясь понять ход ее мыслей.

— Я? — в итоге переспросил он.

Маша подняла глаза, уже тихо прошептав:

— Ты ничегошеньки не понял, да? Она тобой себе всю душу вымотала!

Девушки оскорблено отвернулась, не желая больше смотреть на волка, но тот не думал так просто сдавать позиции:

— Я пришел за ней, если ты не заметила. И не вздумай она меняться местами, то сейчас была бы здесь, со мной!

— Если бы она этого не сделала — то была бы уже замужем!

— Ты же здесь? И она бы была! — уверенно произнес блондин, в то время, как Егор с удивлением следил за обоими.

— Неисправим! — чуть не завыла лисица и подняла глаза к потолку. — Что об стенку горох, не достучаться!

— Я тебя не понимаю, — Суворов пытался поймать взгляд девушки, хмурясь.

— Женщин никому не дано понять, — решил вставить свое слово Егор, за что получил два обвиняющих взгляда и тут же отстранился.

— Мария, — предостерегающе произнес альфа. — Говори свою цену, и покончим с этим!

— Я все равно ничего не знаю, — решительно посмотрела на него девушка. — В этот раз придется Вам попотеть!

— Ты врешь! Я чувствую ложь в каждом слове, — Суворов угрожающе навис над девушкой.

— Я и правда не знаю, где она сейчас, — Маша отвела глаза от блондина. Она ненавидела, когда давили животной силой. В такие моменты хочешь одно — забиться в самую глубокую нору и замереть.

— Хор-р-рошо, — Стас старался контролировать себя, держать в узде своего зверя, желающего растерзать нахалку за наглость. — Тогда что ты знаешь?

Девушка, сжимая руками колени, надрывно сказала:

— Я дам подсказку. Но вы возобновите все отношения с лисами!

— Это уже наглость! — возмущенный Егор подскочил к девушке, но та лишь гордо подняла подбородок, прикрыв глаза. Боялась, дрожала внутри, как заяц, но все равно старалась гнуть свою линию.

— Согласен, — Стас отодвинул помощника в сторону, адресовав тому неприкрытое предупреждение не лезть: — Не мешай.

— Но Стас! — тот поймал грозный взгляд альфы и покорно отступил. — Ладно, тебе лучше знать…

КЛАН БРОДЯЧИХ:

— Думаю, ты захочешь это знать, — довольный голос Нины оторвал меня от дела. Я чинила старый компьютер в убежище, стараясь быть полезной. И в этом захудалом домишке как раз нашелся один объект для моих экспериментов. Народ не сильно надеялся на его возрождение, или просто не верил в мои способности, да и признался, что проку от него будет немного. Любую технику они воспринимали, как инструмент связи, по которому их могут вычислить. Но, в любом случае, я хотела доказать, что эта штука еще может прослужить верой и правдой и для других целей. Например, для внутренней бухгалтерии Бродячих.

Я замерла с паяльником в руках, заинтересованная заманчивой фразой тетки.

— Наш информатор сообщил преприятнейшее известие: тебя украли со свадьбы!

— Как?! — я вскочила на ноги, паяльник с глухим стуком ударился о деревянную поверхность стола.

— Это было феерично! Я даже жалею, что не присутствовала! — Нина присела на краешек стола. — Для этого, пожалуй, можно было даже на денек сгонять в «нору». Эх, вот что ты тетку свою на свадьбу не пригласила, а?

Пропустив мимо ушей подколку, я сконцентрировалась на главном:

— Кто? — я судорожно соображала, что о таком повороте с Бродячими не договаривалась. — Это ваши ребята?..

— Да я тебя умоляю! У нас элементарно не хватит бюджета на такое светопредставление! — завистливо присвистнув, сказала она. — Форма спецназа, автоматы со снотворным, дымовые шашки! А как тебя альфа нес на плече! Я видела снимки — это было бесподобно!

Я прижала руку к груди от острого укола, не физического, нет, скорее душевного. Стас нес не меня — Машу.

— Что с «невестой»? — поинтересовалась я, сделав над собой усилие. — Шантаж?

— Зачем это? — захлопала пышными ресницами Нина. В свои сорок пять она выглядела чуть постарше меня, чем несказанно пользовалась. Ее выдавали только глаза, повидавшие на своем веку многое. — Бери выше!

— Куда еще выше? — нащупав руками стул, я медленно села на него.

— Похоже, Суворов на полном серьезе намерился расстроить твою свадьбу! — победно щелкнула пальцами в воздухе Нина.

— Да что я ему житья-то не даю?.. — горло сдавило удавкой, я совсем не разделяла ее радости.

— Да? Ты думаешь, что это он мстит? — Нина с насмешливой улыбкой подмигнула мне. — Я видела фото — этот серый свою ношу отпускать никуда не собирался, поверь взгляду опытной женщины!

— Нет, — я покачала головой, отметая ее версию. — Он свято верит, что его надули с программой…

— Да знаю я всю эту историю, можешь не начинать! — она отмахнулась от моих слов, как от надоедливой мухи. — Слушай, что тебе мудрая тетка говорит! Жалко, не могу тебе фотографии показать — сама бы оценила!

— Что с Машей? — говорить на тему Суворова было больно, поэтому я сосредоточилась на подруге.

— А я почем знаю? — Нина беззаботно посмотрела на мыски своих ботинок. — Твои все целы после «набега».

Ах, да… Я совсем забыла спросить как там родители и братья! Докатилась!

Тетка возбужденно забарабанила ногтями по столу:

— Интересно, когда за тобой явится волк?

— Он не явится, — убежденно ответила ей.

— Вот посмотрим, посмотрим, — она хитро прищурила глаза. — Кстати, я пришла не только ради того, чтобы порадовать тебя активной деятельностью волчьего племени…

Тьма мыслей сразу полезла в голову, я растерянно посмотрела на тетку и попыталась сосредоточиться на ее словах:

— Так зачем?

— У нас наметился заказ. Скоро идем на дело! — с нотками гордости произнесла она, вот только для меня это были скорее плохие вести. Оторопь постепенно сковывала мое тело. Мурашки пробежали по спине от одной мысли о существе предстоявшего задания.

— Когда? Куда? И что надо сделать?

— Я скажу точно позднее, а так не переживай — легкотня будет! Считай — работка для новичка, — Нина оттолкнулась от края стола и подошла ко мне. — Ну-ка, вставай, дай-ка посмотрю, — она потянула меня за руки вверх, придирчиво осмотрела талию, бедра, задержалась на груди. — Пожалуй, тебе подойдут многие платья, ходовой размерчик!

— На деле — и платья? — переспросила я, чтобы убедиться — у меня нет галлюцинаций на фоне шокирующих новостей.

— Для таких красоток, как мы, всегда найдется чистая работенка! — Нина широко улыбнулась. — Смотри, втянешься, и никакой волк тебя отсюда не заберет! — она игриво подмигнула. — Пойдем присмотрим что-нибудь из наших «сундуков».

Я поплелась за теткой, до сих пор не веря… Суворов и правда «меня» похитил?! Может, стоило остаться и дождаться церемонии?! Сейчас бы сидела рядом с ним…

Мысленно дала себе такую затрещину, что споткнулась на ровном месте. Зато действенно — я быстро пришла в чувство. Ну уж нет, если я действительно так нужна Стасу — побегает!

ОСОБНЯК СУВОРОВА…

— Ты уверен, что она не водит нас за нос? — скрестив руки на груди, Егор недовольно поглядывал на бумаги, которые подписывал Стас. — Куда так спешить?

— Хочешь узнать, не забыл ли я, с кем имею дело? Нет, не забыл. Но у нас есть выбор? Может, ты мне скажешь, где искать Катю? — Суворов резким росчерком поставил подпись и поднял глаза на своего помощника. Альфа почти закончил подготовку документов к возобновлению части торговых отношений с кланом лис. Естественно, не все — альфа не собирался показывать, что им можно управлять. Он рассчитывал создать эту иллюзию и, к сожалению, без этой макулатуры было не обойтись — волки официально разорвали все предыдущие договоренности. — По действительно значимым вопросам я и шага в их сторону не сделаю. А вот эти бумажки смогут успокоить несведущую деловых вопросах лисицу и развязать ей рот.

— Давай обратимся к Тимуру! И не надо ничего подписывать!

— Обратились уже! И что? Предупредил он о замене невесты? — Стас застегнул пуговицы на рукавах рубашки, встал, стараясь скрыть раздражение, и одел пиджак. — Нет!

— Но он же не бог, чтобы все знать! Он сам не поверил своим ушам, когда услышал, чем закончилась наша кража невесты.

— Нет, Егор, он не то, что не поверил! Этот котяра ржал, как конь! — Суворов уговаривал себя, что радикально решить вопрос с тигром можно, но не нужно. Хороший наемник еще им пригодится.

Помощник альфы отвернулся, скрывая веселье. Он подумал про себя, что хорошо еще, Тимур не видел лица альфы, когда тот заметил подмену… Иначе бы точно надорвал от смеха глотку.

— А девчонка-то молодец! Подготовилась так, что и родня не заподозрила! — в устах Егора это звучало комплиментом. Правда, он никогда бы не сказал такого в лицо лисе.

Стас свирепо посмотрел на мужчину, а тот развел руками:

— Так радуйся, она у тебя вон какая сообразительная! И запах скрыла, и подружку уговорила, и умудрилась исчезнуть так, что никто не заметил!

— Я рад, — глаза и голос Стаса говорили обратное. — Только чую, что она до такого не одна додумалась, иначе не тянула бы до последнего. Театральностью попахивает, тебе так не кажется?

— Тимур тоже так сказал. Что она одна бы не обошла все защиты, не смогла!

— Думаешь, на ее стороне были братья?

— Не знаю, что и думать, но отметать нельзя никакие версии. С какой стороны тут не подступись — возникают все новые вопросы.

— Вот и я тебе о том же твержу. Без информации лисицы мы будем топтаться на месте.

— А она зла на тебя, заметил? — подначил Егор, сам того не желая.

— Еще как! Ты бы знал, сколько я наслушался от нее наедине… — Суворов поморщился, словно съел лимон.

— По поводу? — спросил Егор, а про себя добавил: «А вот не надо было меня отправлять прогуляться во время допроса!»

— А! — Суворов отмахнулся, не желая разговаривать на эту тему. Ему и без того было гадко. — Не важно… Она все равно упрямо стоит на том, что лисы — невинные овечки.

— Как же! — Егор тут же повысил тон, за что получил остерегающий взгляд альфы. Эта тема не оставляла его равнодушным — Понять бы только, что они от тебя хотят… Иначе бы не намудрили с программой!

— Разберемся.

— А ты вот им навстречу идешь! — не сдержал укоризненного тона Егор, за что поплатился:

— Еще раз спрашиваю — у тебя есть другие варианты? — Суворов обнажил клыки, безмолвно ставя своего помощника на место.

— Пока нет, но это ничего не значит! — сразу сбавил обороты мужчина.

— Вот когда будут — тогда и будем действовать без помощи лисицы. А пока у меня есть ниточки — я буду за них дергать, и никто мне в этом не помешает!

— Я придумаю, — пообещал Егор.

— Думай! А я пошел к Маше, — Стас собрал по стола документы и, не глядя на помощника, вышел. Он понимал тревогу друга, но не видел другой дороги. Можно было, конечно, вытащить из девушки информацию другими путями, но волк был не сторонником таких методов.

— Погоди! — Егор догнал его в коридоре. — Предположим, она поведется, даст сведения. Ну, а дальше что? Она-то на что рассчитывает? Попахивает очередной подставой!

— Говори прямо, если хочешь обвинить в чем-то, — Суворову порядком надоели пустые предположения.

— Она же знала, что ей это с рук не сойдет! Неужели она хочет стать изгоем?

— С чего бы ей стать? — Стас помахал перед носом документами. — Она все продумала — вот цена ее прощения в клане.

— И ей так легко все простят?

— Она же лиса! Вывернется, соврет с три короба, — пожал плечами Стас.

— Вот во вранье я верю больше! — Егор хмыкнул. — Уверен, что я тебе там не нужен?

— Уверен. Ты ее нервируешь! — Стас кисло улыбнулся и развернулся, тем самым закончив разговор. Ему не терпелось как можно быстрее получить обещанные сведения.

 

ГЛАВА 15

КЛАН БРОДЯЧИХ:

Быт в клане отщепенцев был достаточно простым: каждый должен был заслужить свое место «под солнцем». А точнее — угол в убежище. Мне, как новенькой, еще делали скидки, и спать положили рядом с теткой. Но сразу предупредили — спрос с меня будет ничуть не меньше, чем с остальных.

— Ты не пугайся, тут все просто: берешь заказы себе по душе, делаешь вклад в историю клана, а взамен получаешь кров и еду. Ну и поддержку, — в первую ночь в убежище Бродячих объясняла мне Нина. Мы лежали на скрипучих кроватях и тихо общались. Рядом спала еще одна женщина, Майя, и мы старались ей сильно не докучать.

Народ в убежище постоянно менялся. Тут не было понятия «свое», только общее. Редко кому удавалось поспать две ночи на одной и той же кровати. Свободна койка — ее и занимали. А если места не находилось, то в загашнике всегда были спальные мешки.

Лица перед глазами все время сменялись: одни уходили на задания, другие приходили с него, ели и заваливались спать. Кто-то отсыпался днем, кто-то ночью. А за общим столом никогда не стихали разговоры: обсуждали предстоящие задания, делились историями, а один раз даже зашивали ножевое ранение.

Местный врач, к слову сказать, тоже брал заказы, поэтому «пациент» мог и не дождаться своего спасителя.

Но в клане существовало одно неукоснительное правило: все заказы брать только через Жука. Никаких дел на стороне, ни единого! Хочешь самостоятельного плавания — валяй. Но только уже без клана. Они трепетно охраняли свою свободу и не хотели, чтобы их поймали. А это обязательно случилось бы, если бы все стали искать «работу» самостоятельно.

Да Бродячим это и не требовалось! Они достаточно поработали на репутацию, чтобы теперь репутация работала на них. В этот клан не попадали с улицы, и мне повезло, что Нина поручилась за меня головой. Да и, как она призналась, в них всех жил дух авантюризма. А провернуть мой побег — что это, как не он самый? Да это же была чистой воды афера!

Некоторые из них были настоящими изгоями: сидели, преимущественно, по углам, в одиночестве, разглядывали всех исподлобья. Другие же были душой компании и балагурили, не затыкаясь. Здесь были и страшно красивые, и красивые страшно кадры. Иногда я смотрела на смазливого паренька двадцати лет и удивлялась, что такой воспитанный и манерный юноша делает среди Бродячих. И только потом я узнала от Нины, что это один из самых хладнокровных убийц в истории оборотней.

Грязные дела делаете! — скажите вы. И в чем-то будете правы. Это был не клан рыцарей или Робин Гудов. Но и назвать их отбросами общества или скатившимися криминальными элементами тоже было нельзя. Все было организовано. Чисто. И если ты хотел свободы — ты ее получал. Но обратной дороги в клан уже не было. По крайней мере, именно так мне все объяснили.

Именно поэтому я не убежала отсюда сломя ноги. Знала, что если задания не придутся мне по душе, то смогу спокойно уйти. А Нина меня уверяла, что Жук никого не обижает, и дел много. Выбрать есть из чего.

— Мое любимое — дела с антиквариатом, — Настал день, когда она повернулась ко мне спиной, чтобы я помогла ей с платьем для нашего задания. — Не застегнешь мне молнию, дорогая?

— Но сейчас у нас совсем другая тема, я правильно поняла? — разобравшись с одеждой тети, я заплела свои волосы во французскую косу. Мой образ должен был олицетворять студентку университета искусств, чему я и пыталась соответствовать. Свободная полупрозрачная туника поверх топика, удлиненные шорты и маленькая сумочка через плечо. От платья пришлось отказаться — в нем я была мало похожа на студентку — формы выдавали. Но главный элемент экипировки — тубус с рисунком, подходил сюда прекрасно.

— Так, — Нина повернулась ко мне лицом и пристально посмотрела на меня: — И кто тут волнуется? Я же тебе обещала — безопасно, легко, весело! Не веришь мне? — взгляд карих глаз с ярким макияжем притягивал взор, и я моргнула. Глаза у тетки были колдовские, а всего-то делов — нанести косметику!

— Верю. Но ты же знаешь, для меня все это дико… — я смолка, подбирая слова.

— Да можешь не объяснять! — махнула рукой тетка. — Я ощущала все то же самое на своей шкуре. И в клане лис, и здесь, дома…

Дом… Для меня он все равно ассоциировался с кланом лис, нашим логовом под магазином, моей семьей. Тоска сжала сердце железными тисками…

Смогу ли я найти свое место среди Бродячих?

— Ну, как я тебе? — Нина покрутилась передо мной, кокетливо двигаясь. — Похожа на молодящуюся вдовушку?

Платье карандаш смотрелось на ней шикарно. Бежевое, с черными вставками, оно идеально гармонировало с ее светлыми волосами. Да-да, парик, но если бы я не знала — не поверила. Один в один — настоящие локоны до середины спины.

— Выглядишь отлично! — похвалила, оглядев ее с головы до ног. Она и правда выглядела особенно… «молодящийся». Тонкий ободок на волосах дополнял образ легкомысленной матери творческой девушки. — Не рано ли траур сняла?

— В самый раз! А теперь пора за дело! Не терпится поздравить тебя с первым выходом «в свет», — Нина захватила накидку, накинула на плечи и бросила взгляд на тонкие часы на запястье. — Успеваем! Пошли, нас уже ждет машина!

— Машина? У клана есть свой автопарк? — заинтересовавшись, я быстро пошла следом за тетей.

— Нет, но образу мы должны соответствовать во всем, — подняв палец в воздух, она шла, покачивая бедрами. Шпильки были так же высоки, как моя неуверенность в будущем.

— Тогда откуда она?

— Скажем так… Есть люди, которые в ответ за услуги отплачивают нам тем, что нам требуется на данный момент… — перед выходом она критично окинула нас взглядом, а после довольно улыбнулась. — Идеально!

— И им можно доверять? Не приведут никого на хвосте? — я вспомнила, как нам пришлось ночевать под открытым небом, и с тоской подумала, что машина бы тогда значительно облегчила нам жизнь. Но кто я такая, чтобы лезть не в свое дело?

— Обижаешь, — брови Нины снисходительно приподнялись вверх. — Мы не лыком шиты. У нас свои требования.

И в следующий час, за который мы сменили четыре машины по пути в город, я поняла, что Бродячие действительно не подходили к делам спустя рукава. Да, у них в убежище было бардачно, они меняли дома с такой частотой, как хорошая хозяйка — губки для мытья посуды. Но они были профи в своем деле.

— А ничего, что мы вышли уже в «рабочей» одежде? Вдруг, нас кто-нибудь увидит и запомнит? — спросила я у тетки, когда мы пересаживались в очередное авто бизнес-класса. Все водители, как на подбор, не проронили ни слова на все протяжении пути.

— Это редкость. Убежище больно удачное — ни одного соседа в округе. Подожди, еще успеешь набегаться, переодеваясь на ходу. Особенно когда будем жить в городских трущобах. Там, как сама понимаешь, — она провела рукой вдоль платья, — такое не оденешь, выходя в вонючую подворотню.

Мы сели в машину и она шепнула:

— Последняя на пути, готовься.

Но этой фразой она добилась совсем другого эффекта: всю оставшуюся часть дороги я сидела, как на иголках, нервно оглядываясь по сторонам, вглядываясь в окно. И вот, наконец, автомобиль припарковался у здания с огромными колоннами, водитель галантно открыл дверь, но смотрел куда угодно, только не на нас.

— Он специально отводит глаза? — шепотом спросила я, поднимаясь по лестнице. Машина за нами плавно тронулась с места.

— Не положено, — усмехнулась в сторону Нина.

— Это тот самый музей? — поднимая глаза вверх, глядя на скульптуры и барельефы, я еле уняла дрожь в коленях.

— Да. Здесь я еще не была, но в этом и вся прелесть, — Нина дождалась, пока я открою ей дверь и величественно вплыла в холл исторического музея. Она полностью вошла в образ, поменялся даже поворот ее головы, движения рук. Она царственно посмотрела по сторонам, одарила меня покровительственным взглядом и пошла напрямую к проходу, минуя кассу.

— Поехали, детка, — обернулась она, легкая улыбка блуждала на ее губах. Команда к началу операции была готова…

Я прижала тубус покрепче, проверила сумочку и пошла следом за ней. Фух, кажется, началось!

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

— Ты, должно быть, шутишь… — Суворов не верил своим ушам.

— К счастью, нет! — Маша набралась небывалой смелости, как поменялась с Катей местами. Иногда она задавалась вопросом, а уж не махнулась ли она с подругой еще чем… Или просто те рамки и условности слетели, когда она позволила себе втянуться в такую авантюру?

— К счастью? Ты понимаешь, что речь идет о Бродячих? — Стаса внутри колотило от ярости за Катино безрассудство. — Ты, вообще, знаешь, кто они такие?

— Ничего страшного! Она там под присмотром, — Маша уверенно твердила это себе, как мантру, с самого начала. А вот верила она в нее? По крайней мере, старалась.

— У этих изгоев? Под присмотром? — он присел на стул напротив девушки, подался вперед, склонив голову набок. Так, будто хотел удостовериться, что все все верно.

Маша вжалась в спинку стула, нервно прикусила язык, чтобы не сказать лишнего. А потом все-таки не сдержалась:

— Вы сами виноваты!

— Оставим эту тему, — надавил голосом Стас, не собираясь возвращаться к уже пройденному этапу. — Я в прошлый раз услышал достаточно. Как понимаю, спрашивать точное местоположение Бродячих у Вас бесполезно — просто не знаете?

Маша пожала плечами, подтверждая ее слова. Да она, честно говоря, даже рада была своему незнанию. Иногда в глазах альфы мелькало такое, отчего ей становилось не по себе. Она снова была «гостьей», якобы дожидаясь от клана разрешения вернуться. Но на самом дела она опять являлась пленницей волков.

Несколько дней она выбивала для себя условия. Много часов прошли в спорах — никто не хотел уступать. В итоге Суворов пошел ва-банк и пригласил к себе в особняк лисов. Встреча вышла эпичной… Лисы-то до сих пор считали, что альфа украл у них Катю. И никто не понимал, как у него оказалась Маша. И, чтобы разъяснить ситуацию, благодаря которой глава клана лис лично звонил Стасу с угрозами, решил перевести мировые переговоры.

Как- никак, он вторгся на их территорию и украл дочку главы клана. Правда, она оказалась совсем не той, и эта информация поставила лис в окончательный тупик. Они взяли несколько дней на размышление и вот…

К воротам особняка явились многие, но пустили сюда только главу клана и двух его сыновей. Маша, как лицо напрямую задействованное в скандале, присутствовала скорее в роли немого свидетеля, так как говорил в основном альфа волков.

Девушке даже показалось, что он пытался расположить к себе отца Кати. Особенно когда заявил о своих претензиях и подозрениях напрямую. И потребовал доказательства их невиновности. Со стороны он выставил все, как кражу лисы из-за подстав с программой. Мол, раз уж дали ему пару, так он ее и решил забрать. А все реальные результаты уже никого не интересуют.

Братья неодобрительно смотрели на него, в один момент хотели даже чем-то возмутиться, но потом загадочно замолчали. Зная Вадима и Никиту, она бы дала любимый свитер на растерзание стае бешеных псов, что они решили проучить волка. Никита только переспросил:

— Так кем вы нашу Катю считаете?

Суворов в ответ разъяренно глянул на них, но категорично ответил сквозь зубы:

— Парой! Хотите вы этого или нет!

Лисы молчали, словно только они знали какой-то секрет. А потом отец Кати деловито спросил о его дальнейших планах, после чего заключил пару сделок. Одной из которых стала сбор доказательств, что лисы действительно ничего не имеют против волков, и все это сбой программы и случайность.

Суворов считал это формальностью, данность, которую лисы могут и подделать. Он бы не сильно обратил на это внимания. Просто ему требовался противовес для того, чтобы вернуть договоренности. И Машу.

— А девушку можете забирать завтра.

— Почему завтра? — с тревогой спросил Вадим.

— Она мне песенку еще одну споет и все, — хмурая шутка Суворова не вызвала горячий отклик. Лисы нахмурились еще сильнее.

— Обещайте…

— Что не причиню ей вреда? — альфа посмотрел на оппонентов, словно на наивных детей. Договаривать ему не потребовалось. И так было ясно, что вздумай он навредить девушке — так бы и сделал.

Лисы вскоре ушли, и Стас, в порыве откровения, признался Егору:

— Знаешь, у меня такое ощущение, что меня сейчас обдурили…

— С лисами по-другому и не бывает! Будь уверен, что именно так все и было…

Маша вспомнила эту встречу и улыбнулась про себя. Она обязательно узнает, что там задумали Давыдовы — семья Кати. Вот только Суворов прекратит ее гипнотизировать, словно удав кролика и выдавливать из нее по капли все сведения, как она обязательно что-нибудь да выяснит.

— Вспомни, что тебе еще известно об их плане.

— Больше ничего!

— Имя ее тети — Надя, ты уверена? — Суворов посмотрел на Егора: — Я же могу поручить ему проверить, Мария. Ты понимаешь, что такие данные достать будет достаточно легко…

— Нина, — выцедила по буквам Маша. Черт, а ведь она клялась не говорить настоящего имени сводной тетки подруги!

— Вот и умничка! — Егор плотоядно улыбнулся. — А то я уже пробил, что ты врешь, — и как-то странно потер руки. Угроза? Маша сразу нахмурилась, осознавая, что играть с ней закончили. Выдохнула и призналась:

— Кроме этого ничего не соврала. Правда.

Столкнулась взглядом с холодными голубыми глазами Суворова, пристально смотрящего на девушку, и вздрогнула. Он будто смотрел прямо в душу, считывал там всю правду, словно детектор лжи.

— Честно! — поклялась девушка.

— Егор, узнай у нее все, что она знает об этой программе, о братьях Катерины… А я пробегусь… — Суворов на ходу начал снимать пиджак, бросил его на спинку стула и быстро вышел.

— Ну что, начнем? — Егор перевернул стул, оперся руками на его спинку и пригвоздил Машу взглядом. — Какое отношение ты имеешь к программе совместимости пар?..

Стасу нужно было успокоиться, чтобы не наломать дров. Не кинуться, как есть, на поиски клана Бродячих, а вдумчиво подойти к делу.

Он понимал, что большинство проблем, свалившихся на его голову, были вследствие его импульсивных действий. Да и в последнее время его характер стал просто взрывной.

Как же долго он не понимал, в чем дело! Как долго сбивался с пути!

Волк протестовал, когда он думал о реальных результатах исследования, бесился, готовый доказывать свою правоту до последнего. Ха! А ведь именно его животная половина первой распознала, что он украл не ту! Но Стас тогда заглушил в себе вторую сущность, как оказалось — напрасно!

Слушать не только разум, но и душу. А она у него была волчья, как ни крути! Человеческое было, но спокойное, уравновешенное. Сейчас же его распирало от противоречивых чувств. Альфа не мог отделаться от ощущения, что Катя может попасть в беду, а он просто не успеет на выручку вовремя.

Одно он знал точно — она была нужна ему! Она была желанна им! Без нее его волк сходил с ума!

Он ел сырое мясо в животном обличье, но не мог стереть вкус ее губ.

Он смотрел на красивых женщин, но они не вызывали в нем отклика.

Он дергался каждый раз, когда видел в толпе огенную макушку. И он уже звал про себя Катю своей рыжеволосой бестией…

Его корежило от одной мысли, что к ней может приблизиться какой-нибудь оборотень. Посметь предъявить свои права!

Время до церемонии, которую он расстроил, мужчина провел как в пекле. Крутился на вертеле, словно кролик, над костром чувств. Пока не поджарился до нужно кондиции. Перестал бороться с собой. Отбросил все мысли о предательстве девушки, принял ее даже с ними, как есть.

Это дорогого стоило. Ему казалось, что в его блондинистой шевелюре появилось несколько седых волосков.

Этим вечером он растерзал здоровенного лося, срывая на нем всю свою злость. Представлял на его месте невидимого врага, рвал на мелкие кусочки. А когда закончил, наконец, ощутил, что может мыслить достаточно трезво.

Волк уступил место человеку спокойно. Словно знал, что альфа сейчас достаточно взял себя в руки, чтобы не наделать ошибок.

 

ГЛАВА 16

ИСТОРИЧЕСКИЙ МУЗЕЙ…

— Ваш билет? — хмурый взгляд мужчины на проходной немного потеплел, остановившись на моей тете. Ее старания не остались не замеченными — привлекательность этой женщины было трудно проигнорировать. Но их было явно мало для того, чтобы нас пропустили просто так.

Да нам этого было и не надо! Игра началась, как только богато одетая дама с дочкой вошла в здание музея.

— Простите? — Нина захлопала ресницами, с непониманием глядя на охранника.

— У вас есть билеты? Их необходимо приложить к турникету, и вы сможете пройти.

— Фу, какая древность, — тетя досадливо поморщила нос и развернулась к кассам. — Вот там?!

Охранник внимательно осмотрел нашу парочку с ног до головы, вздохнул, сделав про себя явно неутешительные выводы, и терпеливо кивнул:

— Именно там!

Обернувшись, я заметила с какой жадностью он смотрел вслед Нине, и удивилась тому, как мало надо для привлечения внимания? Косметика, яркий наряд и безумная уверенность в себе. А ведь когда мы ускользали с ней из клана по улочкам, ее словно никто не замечал. Кепка на голову, безразличный взгляд вперед, да нам даже очки не понадобились. Мы не обращали внимания на окружающих, а он не обращал внимания на наш непрезентабельный вид.

Сейчас же все было в точности до наоборот. По крайней мере, что касается моей тетки. Я была ее дополнением к истории, без которого не было бы задания. Дочкой, увлекающейся искусством. Она же была мамой и вдовой, разбалованной деньгами и вниманием. Наш визит обещал быть грандиозным!

— Ваши билеты, — кассирша с милой улыбкой протянула карточки Нине, на что она в ответ брезгливо скривила губы и взяла их двумя пальцами. Обернувшись ко мне, она заявила: — Цени подвиги матери!

Ну я и ценила. Подкинула тубус на плече, поправила ремешок и опустила взгляд в пол.

— Пойдем уже? — имитировала я нетерпение.

— Быстрее зайдем, быстрее выйдем! — каблучки бодро зацокали по плитке, а охранник уже расплывался в улыбке. Все-таки чтобы он там про себя не думал, против красивой женщины устоять не мог.

Турникет Нина прошла с грацией герцогини, чем несказанно меня удивила:

— У нас там в роду никого голубых кровей не было?

— Это приобретенный навык, милая, — склонив голову в мою сторону, тихо ответила она.

Я смотрела на музейные экспонаты, останавливаясь в четко оговоренных местах: у статуи защитника местных земель, у картины размером со стену с изображением дореволюционного города. И, наконец, получила условный знак: Нина взглянула на наручные часы, провела пальцем по периметру циферблата, и улыбнулась. Жертва была здесь!

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

— Что прикажешь делать? Найти связных Бродячих? Доставить сюда или снять подвал? — Егор деловито перечислял варианты, присоединившись к Стасу, сидящему в ночном саду. Скамейка, окруженная кустами роз, возможно, и радовала бы глаз… Да вот только точно не сегодня.

— Нет, — покачал головой Суворов, жуя травинку. — Нельзя.

— Это еще почему? Выдадут данные, как миленькие! Есть тысяча и один способ получить нужную информацию. Не думаю, что эти отщепенцы чем-то отличаются от обычных отморозков.

— Отличаются, Егор, ты даже не представляешь насколько. Это хитрый клан. Если ты считаешь, что лисы надувают нас на каждом шагу, то там — на каждом вздохе. Сборище самых непризнанных, иногда слишком талантливых, иногда слишком безбашенных. Знаешь, что их отличает от остальных?

— Что же?

— Им уже нечего терять. Нет ни семьи, ни друзей. Туда попадают от безысходности. И там нет глупых людей, в отличие от большинства банд. Оттого их так трудно найти.

— Но связные…

— Они ничуть не хуже других. Такие же члены клана, только обожающие выслеживать.

— Бродячие действительно путешествуют по городам?

— Да. Их нажива — заказы. Им противен оседлый образ жизни — он напоминает им о прошлой жизни…

— Откуда ты столько о них знаешь? — Егор удивленно повернулся к Суворову. А тот задумчиво смотрел вниз.

— Когда я потерял ногу в аварии, — хрипло начал он, — то сам повесил на себя табличку изгоя…

— Только не говори мне, что был в их числе?!

— Был…

— Так это же отлично! — Егор вскочил с места, а потом одернул себя: — Прости, то есть это печальный этап в твоей жизни, но это нам на руку! Можно внедриться…

— Туда не возвращаются, друг! — Суворов, перебив, поднял на помощника тяжелый взгляд. — Ушедшему нет дороги назад.

— Но ты же должен знать всю их логику! Не может быть, чтобы они не возвращались в прежние места!

— Никогда, — подтвердил Суворов. — И ты их недооцениваешь.

— Ты можешь наладить связь! — Егор не унимался.

— Нет. Они воспримут меня как врага. Потому что каждый ушедший знает — возврата к прежнему не будет.

— Не поверю, что не было желающих!

— Были. Но только теперь они не дышат.

— Но…

— Ушел — ты не то, чтобы враг. Но больше не имеешь никакого права вызывать клан. А любой чужак, вызывающий клан — труп.

— Но как же тогда лисица умудрилась к ним попасть?!

— Через тетку. Та, скорее всего, поручилась головой в прямом и переносном смысле слова. Да и прибыль они планируют с молодой лисицы получить немалую. Ты видел, что она сделала с нашим счетом?

— Но они-то не могут об этом знать!

— Поверь, уже знают!

— Да по твоим словам у них рука на пульсе мира! — вспылил помощник.

— Почти. Но и у них есть свои слабые стороны…

— Какие? — с интересом спросил Егор, внимательно слушая.

— Они слишком блюдут кодекс. И они романтики.

— Романтики? — хрюкнул от смеха мужчина. — Да не смеши!

— Да-да, большой дороги!! Помни, что это не глупые подростки, убегающие из клана. Это люди, ушедшие от прошлой жизни под опекой своего клана, избегающие рамок, умные. Но с изрядной долей авантюризма. Иначе, никогда бы не ввязались в подобное.

— Но ты же не романтик.

— Кто тебе сказал?

— Кхэм…. Ладно… Опустим… — Егор растерялся. — Но почему ты вернулся?

— Отец заболел. Они думали, что я живу на острове, занимаюсь серфингом, загораю…

— Но ты действительно вернулся загорелый!

— Улицы…

— Ты не боялся, что тебя узнают?

— Нет. И тому была причина.

— Что, сидел безвылазно в укрытии? Ни за что не поверю! Не в твоей натуре!

— Там никто не сидит безвылазно. Все при деле. Точнее — при делах.

— И что у тебя были… за дела?

Суворов красноречиво посмотрел на друга, всем видом показывая, что об этом говорить не стоит.

— Хорошо, понял, не дурак. Об этом не говорим. Тоже кодекс Бродячих? — на этот вопрос Егор альфа криво улыбнулся.

— Считай, что так.

— Тогда каков план? Есть лазейка в кодексе?

— Нет, есть лазейка в душе этого клана.

— Я весь во внимании!

ИСТОРИЧЕСКИЙ МУЗЕЙ…

— Дурацкие часы! — громко воскликнула Нина. — Никогда не могу понять, сколько времени!

Делая широкие жесты руками, тетя настолько вжилась в образ, что чуть не стукнула нашу сегодняшнюю жертву по носу:

— Ой, простите! — она развернулась на каблуках, кокетливо поправила накидку на плечах. Взбила челку, еще раз маяча часами перед лицом незнакомца, и пояснила: — Одни расстройства.

После этого она мгновенно отвернулась, потеряв к худощавому мужчине в очках интерес. Тот озадаченно посмотрел на нее, проследил взглядом за ее рукой и пожал плечами, отходя в сторону. Но далеко он так и не ушел, остановился рядом, рассматривая чудиковатую поделку из серебра, огороженную стеклом.

— Ма, выкинула бы их давно, а еще лучше — продала. Не понимаю, почему ты с таким упорством их носишь! — я начала свою роль, волнуясь. Голос дрожал, но этот вполне могло быть расценено как негодование.

— Ты же знаешь! Их подарил мне твой отец! Они дороги мне как память! — Нина, казалось, сильно расстроилась.

— А есть мы тоже их будем?! — я повернулась к тете, краем глаза отмечая живой интерес нашей жертвы. Он все более заинтригованно косился на наши часы, как бы невзначай приближаясь к нам.

— Т-ш-ш! Ты что кричишь! У нас… — Нина замялась, понижая голос до шепота- … просто временные трудности.

— Мама, это не временно, как ты не поймешь! Папы нет с нами уже три года, а ты все продолжаешь хранить все эти штуки!

— Эти штуки стоят целое состояние!

— Так пора бы уже его тратить! Нам уже нечем платить за семестр!

— Мама во всем разберется…

— Да ты в жизни не пойдешь ни к одному ростовщику!

— Не пойду, — тоскливо вздохнула Нина, и в полном молчании мы продолжили осмотр экспонатов.

Мужчина незаметно двигался за нами. Вернее, это он думал, что мы его не видим, а на самом деле он давно попался на наш крючок. Меня немного мандражировало из-за того, что в любой момент все могло сорваться. Но в то же время мне было жутко интересно довести дело до конца. Кровь будоражил азарт — никогда в себе не замечала тяги к подобному!

— Я что-нибудь придумаю, — Нина наклонилась ко мне.

— Нет, скорее я вылечу из универа, — фыркнула, не поворачиваясь к ней.

— Не веришь? — казалась, «мама» начала заводиться.

— Нет, у тебя всегда одна показуха и бутафория!

— А вот и нет! Хочешь, мы прямо отсюда пойдем и сдадим часы! Вот эти! — она подняла руку и повертела ими у меня перед носом.

Я молча отвернулась и уткнулась невидящим взглядом в стеклянную витрину. Медленно стала проходить вперед, оставляя «маму» в расстроенных чувствах позади. И через десять шагов удовлетворенно улыбнулась, услышав:

— Простите, я оказался случайным свидетелем Вашего разговора…

Я пошла дальше, как и договаривались. Чтобы рыбка не сорвалась, я должна была как можно дольше не подходить к Нине. Медленно шла по периметру зала, невзначай поглядывая в сторону тети и закатывая глаза. Все по программе, все по сценарию. Наверное, во мне умерла великая актриса!

Я видела, как Нина недоверчиво качает головой, как делает маленький шажок назад, а потом заинтересованно замирает. Как убирает руку за спину, пряча глаза. И как потом несмело улыбается, кивая, нашей жертве. У мужчины тут же становится выражения лица человека, сорвавшего джек-пот, которое он старательно прячет. Он ощущает себя настоящим хищником, орлом, перед неловко пожимающей плечами женщиной, жертвой. Наконец она кивает, и он не может сдержать широкой улыбки.

Мой черед.

— Все в порядке? — я подошла к парочке, подозрительно поглядывая то на одного, то на другого.

— Милая, давай съездим вот с этим молодым мужчиной к его оценщику! Видишь! Я договорилась! — гордый взгляд немного поугас от выражения лица «дочери».

— Ты что? — я возмущенно потянула ее в сторону. — Хочешь, чтобы нас надули?! Эти часы стоят огромных денег! Папа никогда не покупал дешевые безделушки! — я почти шипела. — Нашла кому продать!

— Молодая леди, что же Вы так критичны? Я прекрасно разбираюсь в часах! — вдова старалась сохранить воспитание, цепляясь за последнее, что у нее осталось. По крайней мере, мы надеялись, что это выглядело именно так.

— Тогда зачем Вам оценщик? — я все оттаскивала Нину дальше от мужчины. Тот растерянно посмотрел на наше отступление, и медленно последовал за нами, чувствуя себя уже не таким восторженным, скорее — встревоженным. Он уже почти получил желаемое, мысленно держал в руках часы из ограниченной серии именитого мастера. И просто не мог позволить им так просто ускользнуть из своих рук.

— Для вашего же спокойствия! — пытался он убедить нас вдогонку.

— Но мы спокойны! — заверила я его.

— Мне показалось, вам нужны деньги…

— Без оценщика они нам все равно не светят. А ехать неизвестно куда, где нас грабанут, мы не станем. Мама, пошли! — я решительно схватила Нину за руку и потянула прочь.

— Сейчас.

Я сделала вид, что не слышу.

— Даша, да подожди ты! Он предлагает деньги сейчас!

Я упрямо тянула тетку прочь, а потом резко остановилась, когда она возмущенно убрала руку из «захвата»:

— Да откуда у него такие деньги! — стараясь говорить тихо, чтобы не привлекать внимания ненужных зрителей, я посмотрела на жертву.

— В том-то и дело, что есть. Готов предложить триста тысяч. Здесь и сейчас.

— Мам, он нас за дур держит, — я развернулась.

— Триста пятьдесят. Ни один оценщик не даст вам больше.

Я задумчиво посмотрела на Нину, у которой, казалось, жадно горят глаза.

— Решай сама, — я передернула плечами, чувствуя, что вошла в роль легко. И теперь словно за меня говорил другой человек, а я настоящая смотрела со стороны.

— И у Вас есть с собой такая сумма? — недоверчиво переспросила Нина.

— Да, пойдемте к машине и я…

— О-о-о, нет-нет! — Я отрицательно покачала головой. Мужчина зло посмотрел на меня.

— Хорошо, ждите меня тут. Только дайте пять минут, договорились?

Нина важно кивнула, и он ушел, постоянно оглядываясь на нас по пути. Как забавно: жертва следит, чтобы мы не сбежали…

Через десять минут мы выходили из музея с кругленькой суммой в моей маленькой сумке.

— Там же было полно камер! — прошептала я на ухо Нине, когда мы сели в ожидающую нас машину. Развалюха, неприметная, повидавшая года иномарка.

— Мы стояли в слепой зоне, — невозмутимость тетки меня озадачивала.

— А что, если мы все-таки попали?

— Не переживай, мы четко следовали инструкции. А ее составляли отнюдь не дураки, — она подмигнула и приложила палец к губам, сигнализируя дальше помалкивать.

В этот раз на обратном пути мы сменили три машины, и, когда вышли у убежища Бродячих, я присвистнула:

— Вот это мы и петляли!

— Да это так, пустяки. Плевое дело. Даже не переодевались ни разу, — Нина хмыкнула, казалось, сама недовольная таким быстрым заказом. — Делов-то!

— Как ты легко говоришь! Да у меня коленки постоянно дрожали!

— Пройдет, — она безразлично махнула рукой, снимая парик. На нас никто не обратил внимания — здесь постоянно приходили и уходили куча народу. Изредка кто-то кивнет, да и ладно. Занятые все.

— Пошли сдаваться, — она махнула головой в сторону кабинета Жука. Он принял деньги, провел через сканер и убедился в том, что они настоящие.

— Отлично сработано! Завтра вечером готовьтесь, есть еще одно дельце.

Когда мы вышли, я не удержалась от вопроса:

— А почему он не спрашивает, как все прошло?

— Зачем? Лишние слова! Пришли, принесли — значит, дело сделано.

— А что, если бы нам дали фальшивые купюры? — мурашки побежали по коже.

— Да ничего, — Нина повернулась ко мне, и поучительно сказала: — Запомни — у тебя есть задание. Все, что от тебя требуется — четко соблюсти инструкции и разыграть партию. Думать об остальном будут другие.

— Но…

— Нас это бы не коснулось, если ты этого боишься. Мы свою работу сделали чисто, о чем уже доложили Жуку.

— Кто доложил?

— Смотрящие, — спокойно ответила Нина, подставив спину: — Расстегнешь?

Я потянула ползунок молнии, копаясь в памяти.

— Я не заметила за нами слежки.

— А ты и не должна была, — Нина устало улыбнулась, сбросила платье на пол и вышла из него, ни капли не стесняясь своего тела. Она шустро переоделась, и только тогда я поняла, что продолжения беседы не будет.

В кладовую с сундуками вошла женщина в моей одежде, и я замерла.

— Нин… — откашлялась я.

— А-а-а, — она проследила за моим взглядом и слегка ударила себя по лбу. — Забыла сказать — общее тут все!

Женщина прошла к одному из сундуков, ловко переставила его поверх другого и открыла. Порылась, нашла бандану, и, не глядя на меня, ушла.

— Но ты вроде говорила про свой сундук…

— Да это так, старые привычки, — она подмигнула. — Еще не все забыто, — засмеялась как-то невесело, а потом вздохнула. — Мы не можем позволить себе такую роскошь, как собственный гардероб. Представляешь, как бы тогда выглядел наш переезд? А так спокойно меняемся, подбираем подходящие образы под заказы и все.

— И вы все это везете на новое место? — я оглядела огромное количество сундуков, чемоданов, портфелей и сумок.

— Не все. Многие вещи быстро приходит в негодность. Проводим раз в месяц ревизию и сжигаем тряпье… — Нина подошла к двери: — И, вообще, пошли-ка отдыхать! У тебя, между прочим, закончился первый рабочий день!

— Ага… — сказала вслух, а про себя добавила, что теперь меня можно поздравить с посвящением в Бродячие…

— Вечером будет посиделка, отметим. А пока пошли наберемся силенок! — она потащила меня за собой, по пути заглядывая в комнаты. В этот раз нам пришлось спать в разных помещениях — остальные кровати были заняты. А в спальный мешок меня совсем не радовал…

 

ГЛАВА 17

УЛИЦЫ ГОРОДА…

— Что-то я не уверен в этой затее… — Егор смотрел на цифровой билборд в центре города. — Ты не сделаешь ей только хуже?

— А тебе и не надо быть уверенным, оставь это мне! — Станислав убрал телефон во внутренний карман пиджака, договорившись о подобной «рекламе» во всех ближайших городах. — Как раз наоборот: чем ее лицо будет известней, тем в меньшее количество афер ее можно будет втянуть!

— Не слишком смело? Ты и свой статус тут упоминаешь… — помощник Стаса озадаченно почесал затылок. — Люди примут это за шутку. Да и наши не поймут…

— Для меня главное, что Бродячие зарубят на носу, кто ищет их новенькую.

— Они знают о тебе? — Егор удивленно повернулся к вожаку. — О твоем статусе?

— Ты даже не представляешь, насколько они осведомлены о некоторых сферах жизни оборотней, — Суворов еще раз окинул билборд критичным взглядом. Голубые глаза потеплели, когда взгляд остановился на фотографии Кати, а потом быстро пробежались по надписи:

«Альфа ищет пару!

Видел ее? Звони! 8-888-888-88-88!»

— Жди звонка от МСО, — Егор тяжело вздохнул, понимая, что вожак уже не повернет назад.

— Пять минут назад был, — спокойно парировал Стас, глядя в расширяющиеся глаза помощника.

— И-и-и?

— Что «и»? Угрожали.

— Черт! — шлепнул ладонью по своей ноге Егор. — А ты?

— И я угрожал, — Суворов ослепительно улыбнулся, специально показав клыки. — У меня тоже есть в запасе кнопки воздействия.

Егор цокнул языком:

— Ты играешь с огнем.

— Это стоит того, — Суворов задумчиво обернулся на билборд, задержавшись взглядом на фотографии рыжеволосой девушки. На секунду прищурил глаза, не желая показывать истинные эмоции, овладевающие им, а после резко развернулся на месте и пошел к машине.

— Э-м-м… — Егор замер рядом, наблюдая, как альфа открывает водительскую дверцу.

— Сегодня я сам.

— В последний раз, когда ты хотел проехать сам по городу, за нами гнались семь экипажей патрульной службы. Ты готов снова оплатить подобное развлечени? — помощник сел на переднее пассажирское сиденье, пристегнулся и посмотрел прямо через лобовое стекло.

— Сейчас я готов на все, — многозначительно сказал альфа и надавил на педаль газа. Руки Егора конвульсивно сжали сиденье.

— Твою мать! Я уже мечтаю о том, чтобы ты, наконец, нашел свою лису!

Суворов в ответ лишь сильнее надавил на педаль.

КЛАН БРОДЯЧИХ…

Оказывается, в этих хаотичных сборищах было свое очарование!

Я, как новенькая, все время находила предлоги, чтобы не сидеть на улице у костра, а погреть свои косточки под одеялом. Каждый вечер клан собирался вместе, и каждый раз я уговаривала Нину потерпеть еще немного. Была не готова. И мне делали скидку, давали привыкнуть.

Но теперь не отвертеться — я впервые вышла на дело!

— Что мне одеть? — встав после дневного сна, чувствуя себя немного чумной, я неторопливо перебирала вещи в кладовой.

— Что потеплее и попрактичней! — Нина натянула толстовку, выправила волосы и подмигнула. — Там не перед кем щеголять!

— Ну как же! В клане, между прочим, полно молодых людей! Я видела мельком, — поддержав шутливый тон тетки, я откопала в стопке вещей спортивную куртку.

— Да я не про выбор! А про то, в каком окружении ты находишься! — Нина достала короткую юбку и приложила к себе: — Вот в такой вещице ты не только простудишься, но еще и посмешищем станешь. Это, — она брезгливо поморщила нос, — только на дело!

Я нашла в пару к куртке штаны с таким же логотипом и облегченно выдохнула. «Наряд» на встречу у костра был готов.

— Мужчины любят смотреть на красивое, — я старалась говорить то, что ожидали от молодой лисице, дорвавшейся на свободу. Вот только никакие мужчины в клане Бродячих меня совершенно не интересовали.

— Любят, — Нина пожала плечами. — Но тут тебе не вычурные мажорчики. А ребята, которые сегодня, возможно, ограбили банк и сидят в поле, среди влажной травы у теплого костра. Они не поймут. А если и поймут, то не так! — намек тетки достиг цели.

— Да я и не собиралась так выряжаться! — я проследила за полетом юбки в сумку.

— Ну, это я так — на будущее. Мало ли… — Нина дождалась, пока я застегну молнию на куртке. — Готова?

— Да…

Дом в глуши — так бы охарактеризовали вы убежище Бродячих, когда увидели его в первый раз. Впрочем, как и во второй, и в третий… Но для них это был единственный способ остаться незамеченными.

На дело расходились и разъезжались несколькими дорогами, используя и велосипеды, и машины. Кто-то ходил пешком. В общем, делали все, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Вот сейчас, например, в ближайшей округе стояли еще несколько заброшенных огородов с покосившимися сараюшками и все. Ни души, кроме членов нашего клана, поэтому сзади дома Бродячие и устраивали посиделки, дорвавшись до природы. Конечно же, ведь в городе о такой роскоши можно только мечтать!

Костер горел, а на поваленных стволах деревьев сидели Бродячие. Жук разливал из канистры напиток странного бурого цвета, и передавал по кругу под одобрительные крики. Все общались друг с другом, перекрикивались, а кто-то и переругивался. Разобрать слова в этом гудящем улье было сложно.

Мы с Ниной едва успели присесть на свободный край импровизированной лавки, как нам тут же всучили в руки по стакану.

— Что, малая, с почином тебя! — рядом возник молодой мужчина с кривой ухмылкой и протянул свой стакан для тоста: — Ну, за тебя!

— Да разве так надо? — прогудел, словно из рога, голос Жука. — Отзынь от девки! — главарь подвинул мужчину локтем, и высокопарно поднял свой стакан, громко провозгласив: — За удачный первак! За Рыжулю!

Все поддержали оратора, громко повторяя его пожелания. Стаканы чокались с глухим звуком, а содержимое проливалось на землю, а попав в пламя, громко шипело.

— Ух, хорошо пошла! — довольно вытер рот рукавом Жук и отошел вновь к канистре.

— Рыжуля? — тихо переспросила я у Нины, и она усмехнулась в ответ.

— Все, смирись. Если Жук кликуху дал, так тебе с ней и ходить!

— Мда… — надеяться, что меня будут называть по имени с моей стороны было крайне неосмотрительно.

— Рыжуля — прекрасное имя, — Нина махнула рукой влево: — Вон там Кваша, как тебе? С лохматой косой которая… А вон та, стриженная под мальчика — Лысая.

Пытаясь скрыть улыбку, я сделала вид, что пью, решив, что мне, и правда, еще повезло.

— Дальше не буду, дабы не пугать. Но тут есть такие кадры… — тетка остановила свой взгляд на двух молодых мужчинах, сидящих подозрительно тихо для этой шумной компании. И те словно почувствовали, что привлекли внимание, подняли глаза. Один из них посмотрел на Нину, а второй одарил меня своим тяжелым, как чугун, взглядом. Пробрало до дрожи.

Тетя отвернулась, делая вид, что крайне занята рассказом соседки о краже в соседнем городе. Наклони голову вниз, и не поднимая глаз, тихо сказала:

— Вот к этой парочке лучше вообще не подходи. А если сами приблизятся — тюкай по-быстрому.

— Вроде выглядят вполне, только взгляд у них… Бр-р-р… — тихо ответила я, делая вид, что отпиваю еще один глоток.

— Глаза не могут обмануть, — Нина остерегающе взглянула на меня. — Ты запомнила?

— Да…

Я так и не решилась попробовать из стакана, делала вид, что пью, а сама аккуратно выливала на землю. Вокруг все находили себе занятие: играли в карты, прыгали через костер, танцевали и просто трепали языками. А я аккуратно изучала контингент и диву давалась — насколько разными оборотнями были члены клана. Одни — откровенные бандиты, по-другому их и не назовешь. Вторые — хитрые и изворотливые кадры. Третьи — простаки, шутники и балагуры. А от четвертых оставалось стойкое ощущение, что они чуть ли не аристократы — пренебрежение ко всему отпечаталось на их лицах навеки, а спины были прямыми, словно к ним привязали палки. Пятые — практически тени, я их и заметила-то не сразу. Все в темном, умеющие встать так, чтобы их не было видно. Они присутствовали и отсутствовали в одно и то же время, то следя за праздником и улыбаясь шуткам, то мрачным взглядом оглядывающие местность. Они исчезали и появлялись на своих местах вновь, я не успевала глазом моргнуть.

Но была еще одна категория…

Мне трудно ее квалифицировать, эта парочка, которую нужно опасаться — именно из таковой. Опасные, молчаливые, ни на что не реагирующие. Мрачные, как ночь, и нервные, словно струна. Один из мужчин-балагуров нечаянно пролил на ботинок такого выпивку, не успел и вздохнуть, как оказался зажат в захват, а мужчина с убийственным взглядом смотрел ему в лицо. Долго, молча, напряженно. Казалось, ни один из них не дышал. А потом так же внезапно отпустил.

— Понимаешь о чем я? — прошло несколько минут после этого события, но Нина только сейчас решилась ко мне обратиться. — Своих они не трогают, но все равно… Вдруг сорвется?

— Сорвется? — еле слышно переспросила я, хмурясь.

— Привычки и рефлексы сложно контролировать, — Нина вдруг распрямилась и громко произнесла какой-то тост. Я смутно уловила содержимое, но не смогла на нем сосредоточиться. На меня пристально смотрел тот самый кадр из категории «мрачняк». И смотрел так, словно мы с теткой готовили против него заговор…

Не поэтому ли тетка вскочила с места с тостом? Чтобы отвести глаза? Но неужели он все слышал?

Я вздрогнула и поежилась, отводя взгляд. На автомате подняла стакан, чокнулась со всеми и все-таки сделала глоток. Горло обожгло огнем, и я закашлялась. А когда, наконец, перестала насиловать горло, столкнулась с глазами, полными насмешки.

Впервые мне захотелось убежать от Бродячих.

Нет, я и до этого понимала, что не так представляла свою жизнь. Позволила себе плыть по течению, так как не видела других перспектив. Но именно сейчас поняла, что меня может просто захватить подводным течением и не известно, смогу ли я выплыть…

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

— Лисы, — Егор красноречиво качнул головой в сторону окна в галерее.

Стас только что проводил одного из члена комиссии МСО и был вполне доволен результатом. Как он и рассчитывал, они согласились сделать вид, что ничего не видят. В конце концов, никто из людей не примет слово «альфа» за чистую монету, и обе стороны это прекрасно понимали. Другой разговор, что МСО бы всю душу из него вытрясли, будь он обычным волком. С Суворовым же им приходилось вальсировать…

Альфа устало повернул голову к своему помощнику, размял затекшую после долгих переговоров шею и спросил:

— Так что там с лисами?

— Опять обивают наш порог.

— Что хотят?

— Катю!

— Ха! Катю не одни они хотят! — волк в нем хищно оскалился, а Стас плотоядно улыбнулся. — Но получу только я.

— Там ее братья. Боюсь, если ты их не успокоишь, они наворотят дров…

— Передай им, что я найду их сестру. Пожалуй, они даже с ней увидятся… — пообещал Стас, хотя сам был совсем не раз подобной перспективе.

— Они просят хоть какой-то информации.

— Лисы? Просят? — неподдельно удивился блондин. — И как только узнают, то сунут свой нос и спутают мне все планы… — Суворов пошел дальше по коридору, расслабляя галстук.

— Так что? Проводить к тебе твоих будущих родственничков? — Егор позволил себе немного подтрунить над другом.

— Подай мне их под сливочным соусом. Я буду у себя в кабинете, — Стас принялся снимать запонки — рукава ему жали, стесняли движение. Разговор с членом комиссии выдался тяжелым, как бы он не хорохорился. Напряженный, и не из-за грозящих проблем. А из-за жгучего желания Стаса свернуть голову тому, кто пытается встать на его пути к цели. Сладить с собой с каждым вздохом без лисицы становилось все труднее. Волк рвал растягивал его кожу изнутри, проверяя на прочтность….

— Да-а-а, это будет тяжелый разговор… — себе под нос сказал Суворов. — Братьям лисички сворачивать головы ну никак нельзя.

Разговор с лисами окончательно вывел Суворова из себя, но он ни капли не пожалел, что пригласил их к себеНа деле они оказались вполне разумными ребятами, и достаточно быстро поняли, что альфа с пути не свернет, как бы они не хотели. И как истинные лисы, они мгновенно прикинули в уме выгоду.

— С отцом будет не так просто, — хмыкнул Вадим.

— Уж легче, чем с его дочерью, — легко парировал Стас, и мужчины понимающе переглянулись.

— Но во всем этом, казалось бы, позитивном раскладе есть один момент. Собственно, по этому поводу мы и явились еще раз, — Никита прервал гляделки.

— И какой же? — Стас напрягся, хотя внешне остался абсолютно спокоен.

— Алексей, жених Кати.

— Он больше ей не жених! — рыкнул Суворов, подаваясь вперед, давая силой альфы. Лисы повернули головы в сторону, недовольно щурясь. Никто не ожидал от него подобной вспышки, гости тихо приходили в себя. И альфа ослабил силу угрозы, заставляя себя успокоиться.

— Он считает иначе.

— Тогда он смертник!

— Да, но только тогда, когда вы его найдете.

— Что это значит?

— Что он в спешном порядке взял отпуск и отбыл в неизвестном направлении, заверив отца, что вернет его дочь, — пояснил Вадим, сам недовольным сложившимся положением вещей. Братья сами с каждым часом были все меньше и меньше расположены к Алексею. Им бы еще найти доказательства, вот тогда бы…

— Ну, я не такой наивный, чтобы поверить, что и вы сидите сложа руки, — Суворов откинулся на спинку стула и придирчиво посмотрел на братьев. Егор, стоящий за спиной у альфы, согласно кивнул. — Так что ничего страшного. Раньше до нее он не доберется.

— Не факт, — Денис, младший из братьев, хмуро посмотрел на волка. — Он, как и мы, знает, с кем сейчас наша тетка.

— Да, — согласно закивали головой браться. — Это точно.

Суворов жестко посмотрел на мужчин:

— Не хотите же вы мне сказать, что где-то хранится бумажка с адресом…

— Нет, — нехотя ответил Вадим. — Они не используют сеть, нам не подобрать к ним привычными путями. Вопрос, есть ли у них вообще телефоны…

— У главы, может, еще у пары людей, — принялся рассуждать Денис, но его прервал Стас, не желая слушать домыслы, ведь в том, что касалось Бродячих он разбирался куда как лучше них:

— Так почему нас должно беспокоить, что смертник найдет ее первым? — Суворову даже сказать это было тяжело, не то, что подумать.

— У нас есть подозрения, что это он провернул подделку данных с программой.

— Той самой, благодаря которой меня хотели надуть? — иронично поднял брови вверх блондин.

Братья странно переглянулись, но не сказали ни слова.

— Так что молчите? — альфа первым прервал молчание.

— Дело в том, — начал Вадим, — что факт подделки данных установлен. Так как результат выдавался разный. Но вопрос-то остался открытым: девяносто девять процентов у вас с Катей или двадцать один?

Суворов засмотрелся на деревянный рисунок стола, повернул голову в сторону, размышляя, а потом тихо, но уверенно произнес:

— Не хочу знать. Для меня она пара. И мне дорогого стоило понять это, — он сделал тягучую, словно мед, паузу. — Не желаю сомневаться больше и секунды.

Братья-лисы переглянулись, стараясь скрыть удивление.

— Да ты не так безнадежен, волк, — хмыкнул Денис, за что получит полный упрека взгляд Вадима, но в ответ лишь тихо засмеялся.

— Да и вы побывали в моем доме почти всей семьей, а унесли только одну ручку, — Суворов с вызовом посмотрел в глаза Денису, а тот еще шире улыбнулся:

— Проверка на вшивость, — достав ручку из рукава, он подбросил ее в воздух. Альфа поймал ее на лету и досадливо цокнул языком:

— Какая жалость, растеклась, — он посмотрел на синий рукав рубашки Дениса и не удержал победной улыбки.

— Да ты тоже сухим из воды не вышел, — младший брат Кати показал на руку Стаса с пятнами чернил. От протекшей ручки пострадали обе стороны.

Вадим хмуро следил за происходящим, а потом неожиданно сухо сказал:

— Смотрите, а то с Катей получится, как с этой ручкой. Если не поторопиться, то все содержимое выльется, а останется лишь пустой сосуд.

После таких слов всем стало не до смеха. Суворов пожал руки лисам, проводил до двери в знак почтения, а когда они покинули территорию особняка, не говоря ни слова, пошел в сад.

— Ты опять?

— Снова, — зло ответил альфа, не в силах больше держать волка в узде.

— Твою маму! Это был последний пиджак!

 

ГЛАВА 18

КЛАН БРОДЯЧИХ…

— Ты что натворила? — Нина застала меня врасплох на кухне.

— Я? — так и не успев откусить от наспех сделанного бутерброда, удивилась не на шутку. И порадовалась, что не успела попробовать ни кусочка, иначе бы точно подавилась.

— Да! Тебя Жук вызывает! А он просто так, поверь мне, лишний раз и шагу не сделает, — Нина обошла вокруг потертого стала и с опаской заглянула мне в глаза: — Ты умудрилась куда-то влезть, пока меня не было?

Нина отлучалась на пару часов, встав еще с рассветом. Куда — так и не призналась, уходя с загадочным видом. А вот теперь встрепанная, расстроенная…Из-за вызова Жука или неудачного начала дня?

Целая вереница версий пронеслась в моей голове, но я так и не нашла ответ. Ничего плохого я не делала, «хорошего» — тоже. Сидела как мышка, лишний раз носа не высовывала. Впрочем, меня никто и не трогал, все были заняты своими делами.

— А ты не знаешь? — аппетит быстро улетучился, и я отложила свой скромный завтрак.

— Знала бы — не спрашивала! Жук ради похвалы не зовет: только на разбор полетов, да на раздачу подзатыльников. Что случилось? — Нина была уверена, что я попала в беду.

— Все тихо и мирно, вот, — я показала на одинокий бутерброд на одноразовой тарелке, — Ела…

— И все? Ничего больше сделать не успела? Может, с кем поссорилась?

— Да не успела я! — нервно засмеялась я в ответ, — Глаза открыла минут двадцать назад!

Нина недоверчиво посмотрела на мой сонный вид, остановила взгляд на мятом следе от жесткой подушки на щеке и поджала губы в сомнении.

— Хреново, — Нина перевела взгляд на мой завтрак. — Потом доешь, пойдем. Чем быстрее узнаем, тем меньше седых волос будет на моей голове.

— Да что ты так переживаешь? Я уверена, что все нормально.

— Если бы я тут была без году неделя, то так же считала, — напряженно выдохнув, тетка набрала воздух еще раз, медленно цедя сквозь губы, успокаивая пульс. — Тебе бы тоже не помешало, а то у тебя сердце стучит, словно бригада рабочих на стройке.

Я мысленно согласилась с ней, что с оборотнями всегда надо следить за своим состоянием. Тело не должно тебя выдавать, тем более — мне бояться нечего.

Самоубеждение помогло, и через несколько секунд я была готова войти в кабинет главы Бродячих. Нина отбила ритм кулаком, постучавшись в дверь.

— Входи! — донесся до нас голос Жука.

Он сидел прямо на полу, собирая по отдельным фрагментам схему, скорее напоминающую чертеж. Присмотревшись, я поняла, что это была своего рода карта с морем пометок. Вот только что она изображала — город или структуру подземных тунелей — я разобрать не смогла.

Нина присела прямо на потертый ковер, и я, немного помедлив, села рядом. Странное начало, но что я знаю про традиции этого клана? Да толком пока и ничего, по сравнению с теткой. Оставалось только следовать ее примеру и не наделать глупостей, потому как их Бродячие не прощают.

Жук обвел карандашом знак на карте, сделал пометку рядом, и только потом разогнулся, весело посмотрев на нас. От сердца немного отлегло — убивать нас никто и ни за что не собирался. Но в чем причина такого расположения духа главы?

— И когда ты успела, а? — закусив кончик карандаша, он задорно посмотрел на меня.

— Простите… — я не знала, что сказать. Вроде, и переспрашивать неудобно, но я действительно не знала в чем дело.

— Прощаю! — великодушно махнул рукой Жук. Он оперся на руку, сменил позу на более удобную, а потом меня огорошил: — Когда альфу-то успела окрутить?

— Что?! — и я, и Нина были потрясены. Откуда он знает?

— Да поздно теперь отмахиваться, — хохотнул он. — Знаю я все!

— Я и не скрывала…

— Не скрывала, эт да! Нет претензий, — он странно пожал одним плечом, лишь больше вводя меня в недоумение. — Но и он не скрывает!

— Я Вас не понимаю, — я слегка встряхнула головой, надеясь, что это поможет собраться.

— А ты вот сюда посмотри и все поймешь, — золотом сверкнули вставные зубы Жука, а глаза, как мне показалось, алчно заблестели. Он ловко взметнул рукой и перед моими глазами замер снимок города. Сумерки, огни машин, световая реклама на огромном здании гостиницы в центре города, где красуется объявление… С моей фотографией!

— Альфа ищет пару, — прошептала я, не веря своим глазам. — Ты тоже это видишь? — повернувшись к Нине, я столкнулась с таким жеизумленным взглядом.

— Совсем сбрендил! — вдруг заорала тетка. — Себя же подставляет!

— Ага, значит, тетя-то в курсе женишка! — Жук насмехался над ситуацией. — А у тебя, Рыжуля, еще одного жениха в запасе нет? А то ты сразу уж скажи, чтобы я вот так от дозорных это не узнавал! — он потер отросшую щетину.

— Надо с ним срочно связаться! И себя и ее затянет! МСО… — Нина начала паниковать.

— Да замолчи ты, Косуха! — грубо прервал ее глава Бродячих. — Серый знает, что делает! Даже слишком! Пользуется, гад, знанием нашей системы…

Оборвав себя на полуслове, Жук внимательно посмотрел на меня:

— А тебя теперь на дело не пустишь! Лицо твое — во всех ближайших городах сверкает!

Он замолчал, позволив нам самим додумать недосказанное. Получалось, что если подобные объявления находились на виду у всех, то я и шага не смогу сделать, чтобы не остаться неузнанной. Мое первое дело грозило стать последним…

На мой вопросительный взгляд Жук развел руками и сказал:

— Тю-тю твоя карьера! Улетела, можешь ей помахать!

Не знаю, как я, но вот Нина после его слов заметно побледнела.

— Жук, но она не виновата. Можно же — то придумать…

— Да? И что? Грим ей накладывать? Усы и бороду? Стягивать грудь? Или маску на лицо, и на ограбление банка отправить? — вопреки своим словам вид у него был крайне довольным. И это так взрывало мне мозг, что я не могла связать слова и эмоции. Да что происходит?

— Я не смогу тебе помогать, так? — переспросила у тетки, найдя в ней свой островок безопасности. Она мрачно кивнула в ответ, поджав губы.

— Вот именно, Рыжуля! Вот именно! — Жук повертел карандашом, подбросил его вверх и поймал на лету. — А что ты у нас еще можешь?

— Компьютеры, устройства, программы… — начала перечислять я.

— Да? И где тот компьютер, который ты пыталась воскресить? — его лохматые брови поднялись вверх, лоб наморщился, создавая десяток складок.

— Я его привела в чувство.

— Привела, — согласно кивнул головой Жук. — Только железка-то местная была. Мы с собой такой техники не таскаем, нам безопасность дороже, малая! — он назидательно покачал пальцем, а следила за его движениями, как за танцем опасной змеи. Меня не покидало ощущение, что за всей этой маской веселья меня ждет подстава. Вот прямо тут, за углом…

— Получается, какой вклад в клан ты можешь сделать? — он прикрыл один глаз, прекрасно зная мой ответ. То, что им от меня нужно — ничего. Я не была ни ловкой карманницей, ни мастером по азартным играм. Не была убийцей или не умела быть тенью, следующей за объектом. Не слишком быстра, не слишком умна, чтобы разрабатывать схемы махинаций… Что я могла?

Могла бесследно переводить деньги с человеческих счетов. Только не средства оборотней — как я смогла убедиться на своей шкуре, у них защита на уровне, и найти меня не составит труда.

Но надо ли мне убеждать в моей ценности Жука?

Я не была настолько наивной, чтобы не понимать, что могу влезть в игру совсем другого уровня. Смогу ли я тогда выйти с поля без последствий? Позволят ли мне это? Будут ли они придерживаться в этом случае своих принципов клана?

Хоть Нина и была горячо привязана к клану Бродячих, я понимала, что они явно не из разряда «хороших ребят». Что все может быть не так радужно, как описывалось. У меня были глаза, у меня были уши. Я видела и слышала за эти дни достаточно, чтобы понять приписку к правилу: «Хочешь свободу — получи».

Свобода может быть разной. И уйти из клана можно по-разному…

— Что затихла-то? — Жук вырвал меня из темных размышлений. — Предложить нечего?

Нина схватила меня за руку и сжала, я заглянула в ее встревоженные глаза.

— Зато у меня есть, что предложить! — вдруг сказал главарь, и мы с тетей невольно дернулись. Она убрала руку, внимательно глядя на мужчину, и я прочитала по ее лицу, что мне не стоит ждать ничего хорошего. — Слушайте сюда…

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

Если выйти за калитку особняка, пройти в сторону несколько десятков метров вдоль забора, а после углубиться в лес, глазам предстанет настоящее лесное озеро. Оно скрывает свои тайны, в ней есть жизнь, есть и смерть. Голубое озеро. Оно всегда влекло Стаса к себе, но в последние года он все реже и реже окунался в его глубины.

Целительное озеро оборотней не могло восстановить его тело в идеальную форму — вернуть ногу. Сколько бы раз он не купался раньше, сколько бы времени ни проводил. Еще десять лет назад он надеялся на чудо. А потом, после встречи с одной человечкой, он стал все реже и реже появляться в этом месте. Вера в лучшее испарилась тогда, как и вера в любовь.

Что он сейчас здесь делает? Зачем стоит на берегу и смотрит на водную гладь? Может, он проверяет, до сих пор ли воспоминания о прошлой любви отзываются болью или нет?

А ведь ничего не шевелиться внутри, не переворачивается от несбывшихся желаний! Скорее наоборот, все его мысли где-то там, далеко. И совсем не рядом с человеческой женщиной.

Спокойствие лесного озера прервал телефонный звонок.

— Да?

— Они с нами связались.

— Наконец-то! — Суворов направился к дому, не отрывая телефона от уха.

— Согласен. Надоели эти пустые звонки по сто раз на дню! Я б этих приколистов…

— Егор! Сколько хотят Бродячие?

— Совсем не романтичную сумму, Стас! — помощник альфы откашлялся. — А ты говорил что-то про веру в любовь… Да за такие деньги…

— Я говорил, что мы сыграем на их слабом месте, — довольно хмыкнул Стас.

— Я помню только разговор о романтике!

— Романтике… с большой дороги, — пояснил Суворов. — Вспомни историю!

— А-а-а, вот оно что… — Егор удивленно присвистнул. — Ну да, ну да! Где встретимся?

— Давай через пять минут в моем кабинете. Я скоро буду! — Стас прибавил шаг, стремясь узнать в какую сумму Бродячие оценили лисицу. Быстро прошел по садовым дорожкам, вбежал по ступеням и уже вскоре был в нужном месте. Его немного мандражировало от предвкушения: неужели она скоро будет в его руках?

— Ну у тебя и довольная морда, Стас, — Егор уже ждал его у двери кабинета, привалившись к стене. Удивленно посмотрел на альфу, а потом покачал головой: — Ты как услышишь сумму — сразу перестанешь так улыбаться!

— Не-е-ет, — уже не сдерживая эмоций, Суворов довольно оскалился. — Она почти у меня…

— … В лапах! — закончил Егор, входя за альфой в кабинет.

Казалось, настроение вожаку не может испортить абсолютно ничего. Даже астрономическая, по меркам помощника альфы, сумма, которую он озвучил. Суворов даже не изменился в лице.

— Ты так себя ведешь, будто знал точно, что я скажу.

— Я знаком с их аппетитами. Особенно тогда, когда они знают, что из клиента, можно выжать достаточно. А я в их глазах хоть и клыкастый, но достаточно лакомый кусок.

— И они провернут честную сделку? Они, вообще, на это способны?

— В этом можешь не сомневаться. Лисица будет у нас в целости и сохранности! А вот насчет некоторых других вещей я не уверен…

— Например? — Егор настороженно присел на стул.

— Увидим.

— Ждем подлости? — мужчина сразу стал собранным.

Суворов подошел к окну, открыл створку и впустил свежий воздух. Оглядел свой сад, словно видя его заново, краем глаза отмечая положение караульных, а потом повернулся к другу.

— Меня другое беспокоит. Точнее — другой, — взгляд голубых глаз за миг растерял всю веселость. — Несостоявшийся женишок куда пропал?

— Я еще не пробивал, — досадуя за свое упущение, признался Егор.

— А надо бы! Как бы он не вставил палки в колеса в самый неподходящий момент.

— Да у тебя уже почти все схвачено! Куда он влезет-то?

— Нельзя недооценивать противника, тем более — лиса. Поверь моему опыту, они все еще те пройдохи. Займись этим.

— Хорошо. Но как ты тогда планируешь доверять Бродячим? Там же большинство — лисы!

— А кто сказал, что я им доверяю? У нас сделка. А теперь давай обсудим подробней все, что они тебе сказали.

— Да одни требования!

— Не сомневался ни минуты, — насмешливо кивнул Суворов, соглашаясь.

— Время назначают они. Место тоже. Исключительно наличные… — начал перечислять Егор недовольным тоном, возмущенно жестикулируя.

— Суммы в разных частях города, да? — прочитав ответ по лицу своего помощника Суворов цокнул языком: — Как предсказуемо!

— Стас, может, не мое дело, но вы расстались в каких отношениях? — замялся Егор.

— В прохладных.

— Они не могут заточить на тебя зуб? Кинуть с деньгами?

— Вспомни сумму, а потом скажи, кто откажется от таких денег.

— Да и я бы не отказался! Ты потратишься прилично, слишком прилично… — Егор не знал, как тактично намекнуть Суворову об одном нюансе.

— Да что ты мнешься, словно девочка! Вижу, что боишься возмущения клана!

— Ну да…

— На моих личных счетах предостаточно средств, чтобы не влезать в казну клана. Успокоился?

— Да, — теперь мужчина спокойно мог выдохнуть. — Ну, раз так, пойду рыть на женишка?

— Рой! Желательно достать его до того, как он успеет организовать нам неприятности.

 

ГЛАВА 19

— Почему ты согласилась с его словами? — бушевала Нина.

— Он прав, — я пожала плечами. — Одно из условий Бродячих: приносить клану пользу. А я, выходит, для него со всех сторон бесполезная.

— Но ты же можешь свои эти штучки с программированием делать!

— Но тут они не нужны! Нет технологий, и от меня пользы, выходит, тоже нет.

— Стоп! Помнишь, ты мне рассказывала, как со счетов волков деньги перевела! Это может быть твоим выходом! — Нина возбужденно заходила по комнате, а потом резко отправилась к двери. — Я его уговорю! Смогу убедить, что ты можешь принести клану хороший доход!

Слава лисьим богам, разговор проходил без свидетелей, и я смогла ее вовремя остановить. Перекрыла доступ к двери, оперлась на нее спиной и попросила:

— Остановись, Нин. Подумай: если я ступлю на эту дорожку, то уже не смогу так просто сойти.

— Глупости все! Любой Бродячий может уйти из клана!

— А вот мне что-то не очень верится в то, что он уйдет далеко! Особенно тот, кто может принести большие деньги!

— Хм… не знаю, — впервые засомневалась Нина.

— А вот я не сомневаюсь ни секунды! В чем-то, может, я и не подкована, но ты знаешь, как относятся к деньгам в клане лис, как трясутся над каждой копейкой! И если ты не забыла — Жук сделан из того же теста. Да и видно, что он охоч до денег. Как он про торги с альфой рассказывал, слышала? Да он уже мысленно все эти деньги потрогал и пересчитал!

— Не пойму, к чему ты клонишь.

— Да к тому, что если у него будет под боком тот, кто уводит деньги со счетов людей — он его просто так не отпустит!

— И что ты предлагаешь? Согласиться на продажу себя любимой?!

— Так он меня не как рабыню продает, верно?

Нина задумалась:

— Ничего про это не говорил.

— Вот именно! Если уж совсем худо будет — заручусь поддержкой клана лис. Да и кто сказал, что я с ним буду?

— А ты думаешь, что так просто крутанешь хвостом после того, как волк выложил за тебя кругленькую сумму?

— Именно так! — к своему собственному изумлению, была рада сделать ноги от Бродячих. Они меня пугали. А Суворов… уж как-нибудь справлюсь с ним!

Я боялась признаться себе, что меня совсем не пугала перспектива стать разменной монетой. Я не видела в этом своего приговора — скорее наоборот. Была уверена, что смогла бы как-нибудь договориться с этим серым упрямцем, не желающим ничего видеть перед своим носом.

Мне было жутко интересно, прямо таки до зуда, с какой целью он меня ищет. Чего он хочет: мстить или любить? До сих пор ли считает себя облапошенным? Или его тянет ко мне, равно, как и меня к нему?

Все это время я старалась не думать о нем, забыть. Для меня стало привычкой, закрывая глаза, прогонять все непрошенные мысли из головы, а воспоминания из сердца. Оно ныло, стонало, но я молча глушила его.

Иногда я думала, что он украл «меня» со свадьбы не из-за желания испортить праздник, а потому, что наконец-то все понял. И текст на билборде выглядел в эти моменты для меня многообещающим!

Но что, если это только приманка в логово волка?

Я вспомнила нашу последнюю встречу и встряхнула головой, прогоняя неприятные воспоминания, словно стряхивая с себя все те грязные обвинения, что он на меня сыпал…

— Твоя жизнь — как хочешь, так и делай! — Нина сердито скрестила руки на груди. — Отойди, мне надо выпить! А то вот так встанешь на защиту родни, а они как всегда…

Она махнула рукой, поджала губы и одним рывком открыла дверь. Вышла из комнаты так, будто бы за ней гнались призраки, а я смотрела ей в след, ощущая тяжесть в груди. Да, это было мое решение, но я не видела другого выхода. И даже если Суворов и задумал месть, я верила, что смогла бы найти путь к спасению. А вот останься я в клане Бродячих — не уверена.

Я так и не определилась, льстит ли мне такая баснословная сумма, на которую разорится Стас. Глупая улыбка появлялась на губах, когда я изредка позволяла себе помечтать, что альфа волков ищет меня по велению сердца, а не трезвого рассудка.

Но ни о каких улыбках не могло быть и речи на следующий день, когда Жук опять вызвал меня к себе.

— Садись, — стоило мне переступить порог, заявил он мне.

Качающийся стул выдержал мой небольшой вес, и я вопросительно посмотрела на мужчину. Сегодня он сидел за столом, можно сказать — даже приоделся, словно совсем недавно вернулся из города со встречи. Словом, обычного растянутого тряпья, что он носил постоянно, на нем не было.

— Не рухнешь? Надобно заменить, эт да! — он поговорил сам с собой — от меня даже не требовалось ответов, а потом перешел к делу: — Я по поводу сделки… Помозговал тут чуток, есть у меня к тебе предложение одно…

Я невольно обернулась назад, надеясь, что тетка стоит где-нибудь в углу и даст подсказку. Но Нины не было. Она вообще со вчерашнего вечера явно избегала меня, ходя мрачнее тучи. Ей не нравился мой выбор, но я не могла с этим ничего поделать.

Жалко! Мне бы сейчас пригодился бы ее совет, или хотя бы поддержка! Сидеть в кабинете, наедине с Жуком, было крайне неуютно.

— Твой альфик, мой друг закадычный, — сказал он, и после этого я смотрела на него все глаза. — Нужно мне, чтобы ты, когда к нему в домик перебралась под крылышко, передала мне кое-что. Сущую безделушку, не переживай! Так, с брелка снимешь амулет, и в карман. А потом в оговорено место захоронишь — мои ребятки и подберут!

Стул подо мной заходил ходуном. Или это тряслись мои ноги?

Он предлагал мне обокрасть Суворова! Тоже мне, друг закадычный!

— И что это? — нет, я не собиралась соглашаться! Но мне хотелось узнать, что же вызывало такой горячий интерес Бродячего.

— Кругляшок такой деревянный с рунами. Сразу поймешь, как увидишь, — подумав, что я согласилась, охотно пояснил он.

— Я не буду у него ничего воровать, — собравшись с духом, твердо сказала я. Вот правда глаз от стола поднять не смогла.

— Это не воровство, Рыжуля! Если уж пошла такая пьянка, я вот что тебе скажу: амулет мой по праву!

— Однако, он у Суворова, — заметила я.

— А должен быть у главы клана Бродячих! — сквозь слова Жука просачивался яд. Если бы он был видим, то капал бы на стол, прожигая поверхность и шипя.

Я не поняла связи совершенно. Причем тут тогда альфа волков? Или он ее украл у Бродячих, и теперь Жук бесится?

— Так что, малая, принеси дядюшке Жуку в подарок его вещь!

— Я не смогу! — посмотрев на мужчину исподлобья, я заметила злую усмешку.

— Сможешь!

— Вы не понимаете! Я была в особняке и не представляю, как вынести оттуда отколотый кусочек брусчатки, а Вы говорите — личная вещь альфы! Да это смертный приговор!

— Ничего он тебе не сделает, Рыжуля! Не для того он все это затеял! Побушует, да остынет. А ты по-женски потом все сможешь сгладить, — он похотливо заржал, а я откинулась на спинку стула. Жалобный скрип дерева, словно звук шаткости моих надежд на светлое будущее.

— Нет, — собрав всю твердость, что во мне есть, я осмелилась возразить Жуку.

— Нет? — он не поверил своим ушам. — Точно нет? Я не ослышался?

— Нет, — хоть и менее твердо, но зато более громко сказала я, следя за каждым движением мужчины. Да кто его знает, что ему в голову взбредет после моего отказа?!

— Так, да? — он скривил губы, а злые морщинки залегли в уголках его глаз.

— Это будет катастрофа. Я и себя, и Бродячих подставлю. Их вычислят.

— То-то я смотрю — вычислил он. Ты ему слишком льстишь… — он пристально посмотрел мне в глаза: — Итак, ты говоришь мне — «нет»?

— Да, я не смогу принести Вам эту вещь.

— Хорошо… — Жук провел пальцем по шее, словно бы почесал, но мне показалось, что это явный намек на последствия глупого отказа. Лисий бог, куда я влипла?! — Тогда я, пожалуй, откажу Суворову в обмене…

— И откажетесь от денег? — не поверила я.

— А у меня тут другой вариант наклюнулся. Правда, не такой денежный, ну раз уж ты пошла на принцип, могу же и я, так?

Кровь отхлынула от моего лица, сердце рухнуло. Что он имеет в виду?!

— Тут до меня слушок дошел один, что твой бывший женишок тебя ищет. По городам пробивает, наши дозорные уже несколько раз маякнули, что он нос сует, куда не надо. Вот хотел по лбу дать, а теперь задумался… Ты же от него сбежала?

Я молчала. Ну не вернет же он меня ему!

— Он не сможет заплатить и десятой части того, что обещал Суворов! — попыталась я постоять за себя.

— Лис, может, и не сможет… А клан? Особенно, если узнает, что их девочка пострадала? — в ход пошли открытые угрозы.

— Дойдете до этого? — мой голос осип от ужаса.

— До чего? — Жук требовательно посмотрел на меня. — Клану бесполезна, на встречу на мне идешь, а тут укольчик — и деньги на бочке.

— Какой укольчик? — похолодело все внутри.

— Психотропный. Будешь как не от мира сего какое-то время, как раз хватит, чтобы родные убедились, что девчонку надо срочно спасать! Ты же с ними не порвала окончательно, — он говорил все это так легко, будто о чем-то повседневном, даже приятном.

— У клана нет таких денег. Зачем мелочиться, если Суворов и без того платит? — я посмотрела в бездонные глаз тьмы, которая сейчас густилась в зрачках Жука. — Все из-за амулета?

— Мне он нужен, Рыжула, не обессудь, — мужчина развел руками, улыбаясь. Для него это была партия, которую он с успехом разыгрывал. Жонглировал моей жизнью, а я судорожно соображала, как выйти сухой из воды. Было ясно — он специально запугивает меня, чтобы получить желаемое. Но где гарантии, что он действительно не провернет подобный трюк?

Я закрыла глаза, заставляя мозги работать на полную катушку.

— Суворов мне жизни не даст, если я у него украду, — сказала откровенно. — Не верю, что вещь для него ничего не значит, раз носит с собой на брелке.

— А тебе что с того? Взять не знаешь чем мужика, что ли?

Я возмущенно посмотрела на Жука, но бросила попытки что либо ему объяснить. Не буду же я сейчас разглагольствовать о том, что ублажать мужчину — не потолок моих желаний? Что я не буду сидеть на месте, терпеливо снося трудности, если Стасу я нужна только ради мести или подобных целей. Что я готова бежать снова, искать свое место под солнцем.

Вот только будущее обещало мне затмение, как ни крути!

Казалось бы, что проще всего сейчас согласиться на кражу, а потом уже действовать по ситуации. Если с Суворовым найдем общий язык — признаться. Если нет — то осуществить задуманное. Но я не хотела подписываться ни под какими обещаниями, потому что с моей стороны выходило, что куда не кинь, всюду клин. Украду у волка — он жизни мне не даст, даже вздумай я убежать, найдет — в этом я не сомневалась. Даже из принципа. С альфами дело иметь вообще не сладко!

Ну, а если я подведу Бродячих, а сама спрячусь за спины серых, то в один прекрасный день они отомстят. В этом я была уверена на все сто. Такое общество отщепенцев с рук не спускает. Мой пример еще поставят всем в назидание!

— Вижу, помозговать тебе надо! — Жук встал со стула, обошел вокруг стола и предложил мне руку, помогая подняться. Я со скрипом приняла ее, боясь отказать, неловко вырвала пальцы из захвата и кивнула:

— Да, я хочу подумать.

— Три часа, Рыжуля! И ни минутой больше! А то потом у нас опять вечеринка у костра, не хочу опаздывать!

ЛЕСНАЯ ОПУШКА НЕДАЛЕКО ОТ ДОМА СУВОРОВЫХ…

— Все отзвонились? — Суворов сидел на капоте машины и не сводил взгляда с проселочной дороги.

— Да, все деньги на местах. Теперь ждем звонка от них, — Егор в нетерпении постукивал ногой о резину машины. — Мы рано приехали. Может, сгоняем за кофе, а?

— Нет, — рявкнул Стас, а потом поправил себя, сказал уже более спокойно: — Нет, ждем.

— Они могут оказаться далеко не пунктуальными, — Егор глянул на стоящих на своих позициях волков, проверил, все ли стоят на своих местах в лесу, не видно ли тех, кто в укрытии, а потом шумно выдохнул, посмотрев в небеса: — Чтобы так терять голову…

— Что ты там бормочешь? — Стас повернул голову к своему помощнику, осмотрел его с ног до головы, криво усмехнувшись.

— Говорю, погода сегодня хорошая! — весело хмыкнул Егор.

— Ну-ну! — Стас мимоходом осмотрел местность, а потом сказал кому-то в лесу: — Коля, твоя лысина мне и отсюда отсвечивает! — и, убрав раздражитель, альфа с довольными видом повернулся к другу: — Халтурничаешь! Уши ребят издалека видно!

— Да ты просто все глаза уже проглядел, вот и видишь, чего не надо!

— Вижу я, значит, могут увидеть другие. А тебе все равно делать нечего, пройдись по позициям, встряхни бойцов!

Егор спрятал недовольный взгляд, отвернувшись, и направился в лес. Суворов тоже решил размять косточки и неспешно пошел вдоль опушки, коротая время. Высокая трава путалась под ногами, но альфа волков словно не замечал ее, уйдя с головой в свои мысли. Вот-вот должен раздаться звонок, что Бродячие получили деньги, и машина с его лисицей отправится сюда, к нему.

Что он ей скажет? Как произойдет встреча? Будет ли Катя рада его видеть или пронзит колючим взглядом?

Стас не готовил речей — такое даже не могло прийти ему в голову. Все силы его были направлены на усмирение волка, который бесновался внутри. В последнее время между двумя его «я» был разлад, какой они никогда не знали до этого. Волк считал, что он знает лучше человека, рвался отдаться инстинктам, найти свою пару. А человек давил рассудительностью и холодным расчетом. Хотя, последнее так можно было назвать с натяжкой. Все, что касалось лисицы словно находилось в другой плоскости, измерялось другими внутренними весами, трактовалось совсем по иному кодексу…

Звонок сотового Егора пронзил пространство, и Суворов мгновенно замер, усилив слух.

— Да? Как? Подождите, но… — «пип-пип-пип» — слышалось в трубке, а альфа был уже рядом со своим помощником.

— Только не говори мне, что с Катей что-нибудь случилось, — прохрипел он, чувствуя пробивающиеся сквозь кожу когти. Он поймал взгляд Егора и тот вздрогнул от ярости волка, смотрящего на него из глубин голубых глаз.

— Нет. Они просто аннулировали сделку. Сказали — Катя передумала.

— ЧТО?! — оборот был сдержан в этот раз одной безумной силой воли. Суворов ощущал такое впервые. Не надрывную, через нечеловеческое усилие взятие верха, а природный резерв силы, которая сейчас разлилась по венам, питала клетки, побуждала мышцы к действиям. Волк смотрел на мир человеческими глазами, а человек свободно пользовался второй ипостасью. Животная мощь, экстраординарно развитые органы чувств, ощущение, что он найдет ее, во чтобы то ни стало, затопило его.

— Стас, Стас! Дыши!

— О, я дышу! Еще как дышу! И дальше буду! — Суворов хищно улыбнулся. — А вот про Бродячих такое сказать не могу…

— Друг, ты меня пугаешь, — Егор невольно опустил плечи, кожей чувствуя силу, исходящую от альфы. Волны холодного бешенства. Уверенность, что его вожаку по плечу все. И он склонил голову, не найдя в себе силы перечить.

— Тебе как раз пугаться нечего. Пусть дрожат те, кто встал между мной и моей парой!

Егор наблюдал, как Суворов прыгнул в машину и тронулся с места, быстро и уверенно повел авто вперед, не оглядываясь. После чего помощник свистнул оставшихся ребят, чтобы пойти к спрятанным в отдалении машинам. Хоть мужчина и понимал, что Стасу сейчас никто не был нужен, он все же предпочитал быть под боком.

— Куда едем? — подойдя к запрятанным автомобилям, волки рассаживались по местам.

— В особняк, а там разберемся, — Егор сел на пассажирское места, с непривычки попытался нащупать педаль и с досадой одернул себя.

— Альфу догонять?

— Нет, давай домой, а там не разбегаться, — окно в машине было открыто, поэтому Егор не сомневался, что его услышал каждый из оборотней в других автомобилях. Положил руку на подлокотник, и устало простонал. Заметив недоумевающие лица волков, пояснил:

— Как бы кучу трупов не разгребать!

— Он что, один, против всех Бродячих? — в голосе оборотня за рулем сквозила неуверенность. — Опасно же! Что нас не взял?

— Ты недооцениваешь своего альфу, щенок! — Егор отвесил подзатыльник молодому водиле. — Видел его глаза? Он все продумает, сейчас я в этом уверен.

— Только сейчас? — волку с заднего сиденья тоже было интересно.

— Да, сейчас я за него не переживаю, он не теряет головы. Скорее, даже наоборот… — Егор взглянул на ожидающих продолжения мужчин и усмехнулся. — Ладно, парни, мы едем или как бабы лясы точим?!

 

ГЛАВА 20

— Не знаю, что ты «му-му» столько времени тянула! — Нина крепко обняла меня, а потом схватила за плечи, посмотрев с упреком: — Я уже с тобой, дурехой, попрощалась!

— Попрощалась? — я немного отстранилась, ища подсказку на лице тети.

— А как еще сказать, если племянница переходит на сторону волков, а?

— Я никуда не собиралась переходить, Нин. Если ты не заметила, меня хотели продать! Да еще в довесок сделать воровкой! — я медленно убрала ее руки со своих плеч. После ее слов остался неприятный осадок, а мне так хотелось, чтобы меня поддержали! Чтобы она ругала своего главу, чтобы возмущалась вместе со мной!

А вместо этого она радовалась, что я завязала петлю на своей шее. Правда, она видела это совсем в другом свете, считая, что остаться в клане Бродячих куда как лучше. Нина не переживала за мою судьбу, считая, что переводить деньги по наводке Жука даже престижно. Совсем не думала о последствиях, решив, что верх моих мечтаний найти свое место здесь, рядом с ней.

— Зато теперь у тебя все будет в ажуре! Ты только подумай, какую пользу ты будешь приносить!

— Скорее, какой вклад я буду делать…

— Вот именно! Да Жук на тебя еще молиться будет!

— Этого-то я и боюсь!

— Да чего тут бояться, Кать? Теплое местечко! Вон, через несколько часов, скорее всего, сядешь в машинку, тебя отвезут в нужное место к компьютеру, там дельце провернешь и все, в теплую постельку!

— Что-то Жук сразу забыл о том, что мое лицо красуется по всему городу? Невольно задумаешься над тем, что он просто решил выжать из Суворова по максимуму, не сколько из-за денег, сколько из-за личных счетов.

— Я бы на твоем месте не касалась больше этой темы! — осадила достаточно резко меня Нина. — Жук болезненно относится к напоминанию об альфе. В прошлом у них было недопонимание, поэтому вот мой тебе совет — больше ни слова.

После разговора с теткой у меня разболелась голова. Наверное, от расстройства, ведь я была буквально вынуждена раскрыть карты. Просто не видела другого выхода. Я не желала быть с Алексеем, припоминая подозрения братьев. Да и была уверена, что он не забудет того, как я подсадила ему другую невесту. Безусловно, хоть кража и была, слухи о «замене состава» все равно должны были до него дойти.

А с Суворовым, который бы считал, что я с ним только ради кражи амулета, я бы не стала связываться даже под страхом смертной казни. Нет-нет, лучше призрачная защита Бродячих и крыша над головой, чем короткая жизнь врага альфы волков!

А сегодня Жук уже обещал взять меня в оборот. Стоило мне заикнуться, что я все-таки могу принести клану пользу, да еще и не малую, он тут же изменился в лице. Лис! Что с него возьмешь! Везде ищет свою выгоду!

А так, как он понял, что амулета ему все равно не видать, как своих ушей, он оценил мое предложение по достоинству.

Первый неприятный сюрприз не заставил себя ждать: Нина больше со мной на дела выходить не будет. Как выразился Жук, что таким кадром как я, он рисковать не намерен, поэтому со мной поедут только лучшие. С меня потребуется только выполнить свою работу под легкой маскировкой, а все остальное сделают другие. И доставят, и обеспечат безопасность, и вернут в целости и сохранности.

Я хотела выиграть себе еще время, настоять на том, что мне необходимо собрать один прибор, но мне его не дали. Зря я держала Жука за дурака в плане информационных технологий. Он понимал, что человеческие счета требуют только знаний, а вот счета оборотней куда как лучше них защищены. А так, как на последние он покушаться не собирался, все что мне надо было: голова и две руки. Он так мне об этом и сказал, а жажда денег в этот момент яро горела в глазах мужчины.

И вот настал час икс. Одевшись в растянутый свитер, свободные штаны и кеды, собрав волосы в хвост и надев бейсболку, я себе напоминала девочку-беспризорника. С виду я выглядела как совсем молодая девчушка, выскочившая из дома за хлебом.

— О, то что надо, — прокомментировал мой вид Жук, когда я явилась в положенное время в его кабинет. — И никто не узнает в тебе девушку с билборда!

Я не была настроена вести светские беседы, поэтому просто промолчала. Глава бродячих хмыкнул, а потом подмигнул:

— Не дрейфь! Сейчас Черный с Зубастым придут, пойдешь уже! Ты взяла все, что тебе надо?

— Голова на плечах, — мой юмор Жук не оценил, просто хмыкнув:

— Ну ладно тогда. Читала про несчастного, которого лишишь денег?

— Да, — совесть начинала точить зубы и тихонько меня подгрызать. Немного, но чую, что такими темпами она сможет прилично отобедать.

В дверь коротко постучали и вошли двое, от вида которых мои ноги приросли к полу. Это, наверное, были последние из членов клана, с которыми бы я хотела пойти на задание!

Те двое, мрачные ребята у костра, помните? С полной тьмы глазами? Особенно тот, что помоложе…

Это что же надо повидать, чтобы смотреть на мир с таким безразличием? Искра интереса в его глазах зажглась только при мимолетном взгляде на меня, но тут же погасла. Показалось, наверное. Какой интерес? Только лютый холод эмоций, словно они не оборотни, а стены.

— Она? — насмешки бы в голосе не заметил бы только глухой. — И сделает? Или просто так ребят поднимем?

От такого открытого пренебрежения я выпрямилась, словно трость проглотила, и не смогла сдержать вызов в глазах. Не знаю, чем он там занимается, но почему позволяет себе такие вольности?

— Не сомневайся! — Жук встал, передал сложенный вчетверо лист моему молодому «напарнику», а потом остановился напротив меня: — Не подведи уж меня, Рыжуля! Провернешь дело — будешь в почете, как красава!

Смешки сзади заставили сцепить зубы. Я смогу, сделаю, выдержу. А потом обязательно найду, как отсюда унести ноги и сохранить себе право на нормальное будущее!

Черный и Зубастый, мои сегодняшние братья по заданию, были одеты под стать мне. Взгляд прохожих не цеплялся в нашем «прикиде» ни к чему, проскальзывал мимо, словно мы были одним сплошным пустым местом.

Доехав до города на машине, мы бросили автомобиль на окраине города, поехали на автобусах прочь от города и вышли в захудалом городке. Во время пути мы перебрасывались лишь короткими фразами, и то, исключительно по делу. Я старалась не смотреть на своих сопровождающих, а они словно не замечали меня. Уровень взаимного игнорирования прохожих и этой парочки меня просто поражал. Иногда на них наталкивались люди, и, не поднимая глаз, бурчали под нос извинения и убегали.

— Не смотри им в глаза, — не выдержал Черный, угрюмо взглянув на меня, когда я поймала взгляд одинокого мужчины на лавке. — Если ты их не видишь, они не видят тебя.

Я с удивлением покосилась на молодого оборотня и вздрогнула. Почувствовала его раздражения на мое поведение, словно являлась для этой парочки обузой. Неумехой, которую совсем не хотелось учить, но ее навязали. И ничего с этим они поделать не могли.

Если бы мне предоставили выбор, я бы лучше пошла одна, чем с такой компанией. Но Жук мне явно не доверял, а эти ребята явно думали даже не на один, а на десять шагов вперед: в метро мы не пошли, потому что там находились камеры; по этой же причине мы обходили достопримечательности, площади и прочие места, которые были под видеонадзором. Пересаживались на несколько маршрутов, по пути встречаясь с неизвестными мне людьми, которые что-то передавали Черному и Зубастому.

Конечной точкой нашего путешествия был двухэтажный барак, разваливающийся от дуновения ветра. Та еще халупа, настоящий притон для наркоманов, посетители которого не видели вокруг себя ничего. Здесь сняли на сутки комнатушку мои «коллеги» по заданию, и мне пришлось перенести несколько похотливых взглядом и сальных шуточек на тему моей выносливости от хозяина. На одну из таких острот Черный обвил руку вокруг моей талии и скрипуче засмеялся:

— Мы будем аккуратными! Мебель не проломим, не паникуй! А комп есть, все как договаривались?

— Да, и инет тоже. Потом киношку покажешь, а? — мелкий, с выпученными глазами, мужчина вызывал чувство тошноты, но я боролась с собой, как могла. Ну зачем я на это согласилась?! Неужели думала, что буду сидеть себе в клане или в уютных гостиничных номерах и делать свое черное дело? О, нет, у Бродячих ко всему был свой подход! Вот почему их еще не сумели поймать — они слишком хорошо умели заметать следы, да и работали с умом.

Вот, в моем случае со всех сторон подстраховались. И когда сюда нагрянет полиция, эти наркоманы вряд ли что вспомнят. Черный пожал руку сдающему нам комнату мужчине, и я заметила маленький пакетик, который он передал ему:

— Может быть, а пока угостись, — молодой Бродячий кивнул расцветающему на глазах мужчине и подтолкнул меня к обшарпанной двери.

— Заходи, Маринка! — донеслось мне в спину, а следом двое оборотней проскользнули в комнату. Закрыли дверь, и все эмоции с лиц словно смыло водой. Они опять были бездушными, мрачными, скупыми на любое проявление чувств. И если от Черного, более молодого лиса, я слышала в пути несколько фраз, то старший, Зубастый, ограничивался односложными ответами.

— Перчатки! — протянул мне резиновую пару Черный, и я согласилась с разумностью предложения. Я бы и не вспомнила, оставила бы тут море отпечатков, за что неминуемо поплатилась в будущем!

Комната была обставлена настолько скудно, что казалось нежилой и заброшенной. Но что еще ждать от такого хозяина? Наверное, все, что представляло хоть малейшую ценность, он вынес. Да и за мебель тут переживать было нечего: кровати как таковой не было, лишь драный матрац, стул, «отремонтированный» скотчем, стол, на котором стоял явно ворованный ноутбук. Почему я так решила? Да он один выбивался из общей обстановки, блестя чистым корпусом и полированными кнопками.

— И откуда он у него? — я села за компьютер, и нажала на запуск.

— Подставили нашего человека с нужной машиной, — Черный нехотя пояснил, кивнув в сторону ноутбука. — Мужик думает, что это он такой страшный, что люди сами бросают к его ногам все ценное, лишь бы спокойно пройти мимо него. И хватит уже вопросов, давай, за дело!

Я отвернулась от него, приступая к делу. Комнату заполнили звуки кино для взрослых, от которых у меня скручивало уши трубочкой.

— Это обязательно? — не выдержав, поинтересовалась я.

— Да, — Зубастный наклонился ко мне, а из его рта пахнуло гнилью. — Ты имеешь что-то против? Желаешь сама озвучить алиби?

Эта была самая длинная фраза, которую я услышала от него за сегодняшний день. И как по мне, так уж лучше бы он и дальше односложно отвечал на вопросы!

Дальше я работала, загородившись моральной стеной от всех и вся. Иначе ничего бы не вышло. Я забыла и про своих сопровождающих, и про аккомпанемент, сосредоточившись на деле. В какой-то момент даже испытала азарт и удовольствие, когда поняла, что все идет без сучка, без задоринки. И уже вскоре смогла с чистой совестью сообщить, что закончила.

— И наша дама на записи тоже, — Черный выключил плеер, подошел к компьютеру и потребовал: — Освобождай!

Как я поняла, он чистил за мной, хоть этого и не требовалось. Сделал откат системы на пару часов назад и довольно откинулся на спинку стула. Тот без предупреждения развалился под ним, и, признаться, я получила незабываемое удовольствие, смотря на растерянное выражение его лица. Настроение неминуемо поползло вверх.

— Все-таки ты сломал ему мебель! Ай-яй-яй! — чувство страха у меня притупилось после нескольких часов в компании таких «симпатяг».

Черный встал, отряхивая приличный слой грязи, так как хозяин явно не озадачивался насчет уборки, а на полу можно было смело выращивать картошку. С нехорошей ухмылкой взглянул на меня и произнес:

— Ему уже должно быть все равно, — он посмотрел на наручные часы и кивнул. — Точно, через минут десять ему будет совсем не до нас.

Я вспомнила пакетик, который он передал хозяину комнаты, заглянула в пропащие глаза, из которых на меня смотрела сама смерть и благоразумно промолчала. Попав в дурную компанию, я грязла все глубже и задавалась вопросом: как же теперь выкарабкаться из этой ямы целой и невредимой? А главное — прежней.

Обратно мы возвращались совершенно другим путем, петляли по улицам, проходили по кварталам, садились на маршрутки. А когда добрались до машины, я рухнула на сиденье с таким облегчением, будто бы все мои проблемы разом решились. Но это была минутная радость: вскоре мышцы перестали ныть, а я так и осталась со своим настоящим в клане Бродячих.

Жук встретил меня с распростертыми объятиями — его поверенные давно доложили ему об успешном переводе. Теперь им осталось провести деньги через несколько счетов, отмыть и пополнить казну клана. Глава был доволен до жути. Да-да, именно так, и от его расчетливого взгляда волосы на затылке вставали дыбом. Потому что я отчетливо разглядела в глазах цифры, а его мозг уже подсчитывал выгоду, которую он сможет извлечь за мой счет.

Черный сделал ему знак рукой, и главарь горячо попрощался со мной. Что именно обозначал этот жест, я не поняла, но согласилась без слов покинуть их общество. А в коридоре, меряя шагами расстояние от стены до заколоченных окон, меня уже ждала Нина.

— Ну что, получилось? — она крепко схватила меня за руку, не давая пройти мимо. Я понимала, нет причин на нее обижаться, но обида за непонимание и активно осуждение моих решений так легко не проходила. Да, сейчас я все делала по велению их палочки… Но что будет, если я встану поперек горла? Защитит ли меня тогда тетя?

Я знала ответ на вопрос: «Вряд ли!» И, в принципе, не имела права от нее ничего требовать. Нина столько лет уже варилась в клане Бродячих, что думала и действовала, как они. Я же — иначе, и оттого чувствовала себя обычной рыбой, выброшенной на берег. Они же были пираньями, кишащими в реке и разрывающими свою очередную жертву. На них редко кому приходило в голову открывать охоту. На меня же были нацелены все гарпуны…

— Получилось, — я нехотя ответила. — Я устала, хочу поспать, — немного помедлила, а потом спросила: — Рядом с тобой есть свободное место?

— Нет, — она расстроено опустила плечи, всматриваясь в мое лицо, будто чувствовала мою отчужденность. — Но в соседней комнате было.

— Вот и отлично! — не скрывая радости, я отправилась на боковую, посчитав, что пусть она расценивает мои эмоции, как считает нужным. Сейчас я поняла, что окончательно запуталась в происходящем, мне было не наскрести сил на показные улыбки. Хотелось закрыть глаза и хоть на минуту представить, что у меня в жизни все хорошо, как прежде.

Я сняла с себя вещи с чужого плеча, легла не в свою кровать, расстелив прохладное постельное белье, накрылась пыльным пледом и остро почувствовала тоску по родному дому, по своей семье, близким. По стараясь мысленно представить родных, но вместо этого перед глазами предстал он — Станислав Суворов. Он хмуро смотрел на меня своими цепкими голубыми глазами, проникая в самую суть. Вдруг картинка сменилась на сцену за гобеленом, и меня бросило в жар, стало трудно дышать.

Поцелуи в этот раз были еще откровенней, а прикосновения — смелее. Мои косточки плавились, я находилась словно между сном и явью, между вымыслом сознания и тем, что происходило тогда в реальности. Воспоминания смешались со сновидениями, и я проснулась с такой щемящей тоской в сердце, что в пору было завыть на луну, словно волчице.

Суворов будто пробился в мое сознание и не желал оттуда выходить. Ночь, все соседки спят, мирно посапывая в своих кроватях, а я смотрю в темный потолок и вижу его глаза. Ощущаю его призыв, хочу найти его, идти к нему, бежать без оглядки. И силой удерживаю себя в кровати, пытаюсь сбросить это наваждение. Борюсь с собой, а по моему лицу текут капли пота. Рву ногтями простынь, но это оказываются уже когти. Еще минута — и я в обличии лисицы ношусь по комнате, ища выход. Мое сознание остается здесь, рассуждает вместе с лисицей, и я понимаю, что сегодняшний стрессовый день не прошел для меня даром.

Я слишком давно не выгуливала свою лисицу, и вот теперь попала впросак. Металась по помещению, пока не нашла выход, а потом выскочила в коридор. Радость скоро выхода на волю затопило сознание лисы, и тут я почувствовала, как меня поднимают за шкирку.

— Так-так-так! Кто это тут?!

 

ГЛАВА 21

ЛОГОВО ЛИС…

Маша вернулась в свой клан, ожидая холодной встречи. На ее счету уже числился скандальный перевод денег с личного счета волков, а теперь еще и слава подставной невесты. Но оказалось, что ей с лихвой простили подобные «недоразумения» за восстановления хороших отношений с волками. Да и немалый вклад сделали братья Кати, говорившие на каждом углу о том, что без содействия Маши, лисы так бы и остались врагами волков.

Девушка пыталась аккуратно узнать, что же произошло в клане после сорвавшейся свадьбы. По крупицам собирала информацию, из которой сложилась крайне интересная картина. Соклановцы с каждым днем все больше настраивались против Григория и его сына Алексея. Всплывали щекотливые факты траты денег на воздух, завышенные тарифы закупки, под которыми стояла подпись казначея клана. Все эти неприятности сыпал на голову правой руки главы клана аноним. Он же и вытащил на поверхность историю с программой совместимости пар, и, однажды утром, лисы любовались двумя графиками: девяносто девяти процентной совместимости и двадцати одной…

Всем было ясно, что один из них — поддельный. История с парой альфы приобрела широкую известность после его вторжения на свадьбу, и лисы пришли к выводу, что именно жениху было выгодно подтасовать результаты Кати и Стаса. Тем более, огонь обвинений подогревал тот факт, что Алексей пропал, а его отец находится в длительной командировке в клане медведей.

Маша думала, что до них просто дошли слухи, и они, как истинные лисы, не покажут носа, пока у них не будет доказательств обратного или плана.

История с похищенной невестой быстро стала не такой яркой и актуальной, как дело с ворованными деньгами клана. Лисы остро реагировали на любую тему, касающуюся благосостояния, оттого их гнев на Григория не знал предела. Ходили слухи, что теперь его сыну не видать места, на которое он рассчитывал, как своих ушей. Куда там Маша со своей историей?

Наблюдая за всеми со стороны, девушка пришла к выводу, что провернуть подобное было по плечу только братьям Кати. Именно они могли достать и данные программы пар, и вытащить на суд зрителей все расходы.

Она даже постаралась выведать правду у Дениса, но тот отшутился в своей привычной манере. Только предупредил, чтобы она держалась подальше от той семейки и все.

Но больше всего Машу беспокоила судьба Кати: сдружилась ли она со своей тетей? Нашла ли общий язык с Бродячими? Смогла ли она существовать по иным правилам?

Сейчас девушка понимала Катю, чувствовала, что она не смогла бы жить дальше с Алексеем, испытывая такие чувства к волку. У Маши словно открылись глаза на особенности своего клана, стала замечать их скупость, твердолобость и узкие взгляды на семейный уклад. Теперь девушка находила в себе силы на спонтанные поступки и не мучилась за эти всплески своего «я» чувством вины, как было ранее. Ситуация с Катей послужила спусковым механизмом, и Маша смогла вылезти из рамок, в которые ее упорно загоняли, и была счастлива. Она любила лисов, но теперь четко видела их недостатки, а, значит, могла с ними бороться, или, по крайней мере, решить, подходит ли ей такая жизнь.

Но поступок Кати всколыхнул не только Машу, но и многих других молодых лисиц. Вскоре они разделились на два лагеря: одни были сторонницами старого уклада предков, другие же хотели иметь свободу выбора, как сбежавшая невеста.

Через несколько дней Маша могла с уверенностью сказать — в клане зреет бунт. Мужчины начинали опасаться, что их женщины перебегут к другим оборотням, и спешили с браками. В ответ молодые лисицы начали массово сбегать из дома, заставляя погоняться за собой по улицам города. Зрело недовольство, и все лисы нашли козла отпущения — главу клана.

На его голову сыпалось все больше претензий и обвинений, ведь именно его дочь подала такой незавидный пример. Ракурс внимания членов клана теперь был сосредоточен не на сбежавшей невесте, а на верхушке власти клана.

Маша чувствовала, что еще немного — и полетят головы. Наблюдала, как с каждым днем мрачнеют лица братьев, как Вадим все чаще собирает собрания с целью воззвать к разуму лисов. Но все катилось по наклонной, словно снежный ком, все возрастая в размерах.

Это грозило кончиться катастрофой в размерах клана лис…

УЛИЦЫ ГОРОДА…

Суворов несся на машине по окружной дороге, останавливаясь через каждые несколько километров. Заглушал машину, выходил на обочину и прислушивался к себе. Волк смотрел на мир, четко сигнализируя человеческому обличию, в правильном ли направлении он двигается. Сканировал пространство, нутром чуя, где искать лисицу. Он взывал к ней, хотя раньше и подумать не мог, что так возможно. А она отвечала, волей или неволей — Стас не знал, да и это было не важно. Главное, что он шел к своей цели, к своей паре. И расстояние, разделяющее их, не являлось преградой. Только не сейчас, когда два «я» — животное и человеческое — слились в одно целое. Когда в нем открылись возможности, о которых он раньше и не подозревал.

Суворов ощущал небывалую уверенность и силу, бившую в нем ключом, словно он перешел в режим охоты, выслеживая желаемое. А Катя для него была не просто желанна, Стас был почти одержим ею. И, наконец-то, признался себе в этом.

Дела стаи стали вызывать раздражение, призывные взгляды волчиц — досаду, а ночи стали долгими и одинокими. Никогда он не страдал бессонницей, и стоило голове коснуться подушки — тут же засыпал. Даже когда страдал от неразделенной любви к той человечке, Елене… Хотя, какой любви! Влюбленности!

Потому что любовь, оказывается, доставляет не только приятные ощущения, наполняя каждую клетку счастьем — она рвет душу на куски. И это ее обратная сторона. Разбивает твою жизнь на осколки «до», и осколки «после». И только с ней эти стекляшки складываются в единую картину. Только когда она рядом можно смотреть на мир со спокойствием черепахи. Она — настоящее, та, с которой хотелось бы дышать одним воздухом, смеяться над одними шутками, решать одни и те же проблемы. Чтобы жизнь была — одна на двоих.

Суворову трудно далось осознание того, что он так глубоко попал. Его две составляющих — животная и человеческая, чуть не уничтожили друг друга, сведя с ума. И только общая беда и общая цель свела их вместе, сплела в один узел так, что стало непонятно, где заканчивается человек, и начинается волк.

Стас не слышал о таких случаях из истории оборотней. Всегда одна из сторон преобладает над второй, и никогда до этого времени они не шли в тандеме ни у одного из представителей. По крайней мере, Суворов не знал о таких случаях. Но ни один из волков и не оказывался в такой ситуации! Не был так запутан, окручен вокруг пальца! Не погряз по уши в своих же выводах!

Он управлял собой, как никогда раньше. Сила духа держала в ежовых рукавицах обе его стороны, он шел вперед, словно танк, прочесывая сотни километров. И к середине ночи он смог четко обозначить радиус, где должна быть его лиса, его пара. Закрыл машину, спрятал ключи, одежду и протез за ближайшим кустом, обернулся в волка и нырнул в лес.

Его тянуло в самую глухомань, прочь от оживленных поселков. Он двигался в нужном направлении так, будто его тянули за шкирку. Бежал изо всех сил, но все равно казалось, что он не достаточно быстр из-за отсутствия части задней лапы.

Волк не замечал препятствий, на автомате перепрыгивая через поваленные деревья, огибая бурьяны. И Суворов рычал от осознания того, что ключ для поисков лисицы всегда был заключен в нем самом.

Ох, если бы он знал, что два слитых «я» имеют такую силы — протер бы задницу в позе лотоса, но сплел бы их воедино. И не понадобилось бы выманивать Бродячих объявлениями о поиске пары, Стас бы давно нашел свою зазнобу.

Волк стиснул зубы крепче и выбежал в поле. Пригнулся, чувствуя следы оборотней, и стал тихо пробираться вперед. В поле зрения показался повидавший лучшие времена дом, просторный, но такой темный, словно там не обитала ни одна душа. Окна заколочены, и только несколько десятков запахов лис, пары волков и одного медведя выдавали шайку-лейку с потрохами.

Суворову стоило признать, что не веди его сюда, словно на привязи, он бы никогда не заглянул в такую даль. Не подумал бы, что Бродячие могут разместиться здесь, хотя и не сомневался в любви лис к подвалам.

Двоих дозорных он заметил издалека, стал двигаться еще осторожней, обходя их по дуге с подветренной стороны. Оба караульных скучали и не ждали гостей, погруженные в свои мысли. Волк хотел начать свою месть прямо сейчас, но человеческая натура смогла воззвать к разуму и утихомирить. Но вся выдержка полетела к чертям собачьим, как только на глазах Суворова его лисицу выволокли за загривок на улицу.

Он сам не понял, как его челюсти сомкнулись сначала на руке Жука, а потом на его промежности. Смертельные тиски зажались сильнее, когда дозорные бросились на помощь своему главе, и тот сдавлено захрипел, поняв намек альфы.

— С-с-с…тойте! — еле выговорил он, загибаясь от страха и боли. Жук смотрел в голубые глаза, сощуренные в приступе дикой ярости, и видел в них свою смерть. Приговор или нет, но Жук хотел обеспечить себе гарантии: — С-с-с…хватите лис…

Челюсти оборотня сжались, он крутанул головой, разрывая ткань, и отскочил в сторону. Искалеченный Жук на глазах оборачивался в лиса, пытаясь запустить ускоренную регенерацию, и мгновенно стал неинтересен волку. Поделом, если сдохнет!

Альфа искал свою пару.

Один из дозорных подбирался к нему, нацелив на него дуло пистолета, а второй бросился следом за лисицей. Рука державшего Суворова на мушке не подрагивала, но глаза ошалело метались от волка к Жуку. Стас клацнул зубами, махнув мордой в сторону бьющегося в судорогах лиса.

— Хочешь так же? — рыча, спросил альфа, и дозорный дернулся всем телом, не веря ушам. Оборотни в животных ипостасях не могли говорить — это было неслыханно! А волк, говорящий человеческим голосом, казался исчадием ада, всесильным, беспощадным! И дозорный дрогнул, убедился, что Жук бьется в предсмертной судороге, перевел дуло пистолета на второго караульного и пустил пулю — чтобы не сдал своим его позорное бегство! Чтобы уцелеть!

— Забирай лисицу, позволь уйти… — мужчина торопливо пятился. А потом помчался со всех ног в сторону леса.

Волк метнулся за ним, но через метр резко затормозил, взрывая когтями землю. Развернулся на сто восемьдесят градусов, и, словно по наводке, пошел прямо к лисице. Он еще не видел ее, но чувствовал каждый метр до их встречи. Ее запах ударил в ноздри, и словно наркотик, затуманил разум.

«Она. Моя» — билось набатом в голове.

Он склонил морду к земле, утыкаясь носом в ее следы. И, наконец, нашел ее, свернувшуюся клубочком и подрагивающую. Поддел носом ее мордочку, шумно вдохнув, и дернулся от постороннего шума, вскинув голову.

— Мертв, — сказал один из мужчин, стоя уже у человеческого тела главы Бродячих. Напряженно взглянул в глаза волку и альфа громко и раскатисто зарычал, предупреждая. Он встал над лисицей, ощущая ее мелкую дрожь, закрывая собой. Но Бродячие, высыпавшиеся, как горох из дома, оставались неподвижны.

И тут вперед выступил Черный, которого Суворов видел в этом сброде отщепенцев еще ребенком, повернулся к нему спиной и обратился к Бродячим:

— Жук почивает с миром! Я объявляю себя главой клана Бродячих! — он твердо посмотрел в глаза всем присутствующим. — Есть желающие бросить мне вызов?

— Раз ты такой лидер, вон, иди, с убийцей разберись! — раздался голос из толпы.

— Не вопрос, вот только еще солнце не встанет, а клана Бродячих больше не будет существовать на свете. Оценивайте свои шансы правильно — это альфа, и мы все были свидетелями того, что он может…

— Справедливо…

— Черный зачетный глава будет…

— Да я не против…

Суворов не сводил глаз с Бродячих, пока Черный, кивнув своим, не повернулся к нему:

— Чтобы тут не произошло, с этой минуты прошу начать все с чистого листа. Волки и Бродячие. Пойдет? — он сделал шаг к альфе, но тут злобно зарычал.

— С-с-стой! — голос волка ропотом отозвался в рядах Бродячих.

— По рукам? — напряженно спросил Черный, стараясь не потерять лица.

— Только с-с-сунься, — пригрозил Суворов, наклонился к уже переставшей дрожать лисице и лизнул ее мордочку. Она привстала, дрожа на лапках, а волк отошел на шаг, следя за отшельниками.

Лисица, оглядываясь, медленно пошла в сторону леса. А волк не отставал от нее, активируя слух и обоняния на все сто процентов. Прислушиваясь, не сделал ли кто в их сторону и шагу. Суворов готов был вернуться и растерзать каждого, насколько хватит сил. Альфа в нем буквально требовал этого, но лисица, словно якорь, удерживала его на волнах бешенства.

Суворов был на стороже и в лесу, ища за каждым кустом струсившего дозорного из клана Бродячих, но его запах не доносил даже ветер.

Лисица шла рядом с ним безропотно, иногда фыркая от пережитых эмоций. Волк поглядывал на нее постоянно, хоть и старался сосредоточиться на обеспечении безопасности. Но когда она вдруг прижалась к его боку, он замер, и в лесной тишине наслаждался долгожданным теплом, идущим от ее тела.

Вдруг лапы лисицы подкосились, и она чуть не свалилась на землю. Суворов сам не понял, как очутился в человеческом обличие, но времени копаться в себе не было! Две его сущности лучше знали, когда уступить место другой.

Он нащупал толстую палку, оперся на нее, как на импровизированный костыль, вставая. Бережно поднял лисицу на ноги и пошел к машине. Она доверчиво прижалась к его груди, спрятав мордочку под его рукой, и закрыла глаза.

— Прости, — тихо сказал гордый альфа, понимая, что он виноват во всем случившемся. Ее несчастный и замученный вид резал по живому. Но больше сказать он ничего не смог, прижал ее еще ближе и увеличил скорость.

А подойдя к кусту, под которым спрятал свои вещи, бережно положил ее на траву.

— Выбери одежду, — сдавленным голосом сказал он, помедлил, а потом отвернулся. Закрыл глаза, глубоко вдыхая запах любимой женщины. Но привкус железа во рту дразнил аппетит волка, и он на секунду отлучился к машине, чтобы прополоскать горло. Повернулся к кустам, у которых оставил лисицу, и встретился с зелеными глазами Кати.

В его рубашке она была такая беззащитная, такая нежная, что вызывало одно чувство — защитить от всего мира. Голые ноги пробуждали аппетит другого рода, и щеки девушки за секунду запылали краской, и она отвернулась, встряхнув головой.

Альфа медленно, не стыдясь своей наготы, подошел сзади и положил руки на плечи. Не говорил ни слова, только слегка поглаживал кожу через ткань рубашки, пока Катя не двинула нервно плечами, освобождаясь от прикосновений. Повернулась, старательно глядя в его глаза, прикусывая щеку, бегло осматривая его лицо. А он смотрел на ее губы и вспоминал их мягкость и страсть…

— Отвези меня домой, — сглотнув неуверенность, попросила она.

— Что? — не сразу осознал услышанное альфа.

Девушка расстроено захлопала ресницами, а потом еще раз повторила свою просьбу:

— Отвези меня домой, — и с надрывным нажимом добавила: — Пожалуйста!

Суворов посмотрел на ее встрепанные рыжие волосы, заглянул во встревоженные глаза, остановился на маленьких, но упрямо поджатых губах. Прошелся вниз по женскому силуэту и замер на голых ногах. И понял — он не отпустит ее. Даже на час, на полчаса, на минуту.

— Одень мои брюки и ботинки, холодно, — он поставил перед ней пару обуви огромного размера, и Катя удивленно подняла с них взгляд на волка. А потом медленно покачала головой:

— Нет.

— Тогда садись в машину, — Суворов налег на природный «костыль», наклонился к девушке и одним слаженным движением завалил ее к себе на плечо.

— Ай! — вскрик разбудил маленьких пташек на соседнем дереве, они взметнулись ввысь и с шумом разлетелись по другим домикам.

Стас подошел к машине, открыл дверцу и аккуратно посадил девушку в салон. Трюк был под стать артистам цирка, и он внутренне смеялся над собой. Протез ждал своего недогадливого хозяина всего в нескольких метрах, и если бы у альфы голова не была забита только одной лисицей, он бы сделал все по уму. А так ему оставалось только подтрунивать над собой.

Вернувшись к одежде, он первым делом закрепил протез, надел белье, брюки, влез в ботинки и взял пиджак в руки. Повернувшись к машине, он заметил, как Катя перелезает обратно с водительского сиденья, и замер в удивлении. Неужели, хотела завести машину без него? Оставить волка здесь?

Он нахмурился, но решил сделать вид, что ничего не видел. Вернулся к машине, вставил ключи в замок зажигания и тронулся с места.

— Возьми пиджак, будет теплее, — он завел руку за спинку сиденья, протягивая одежду, но Катя все медлила. Продолжая молча держать на весу, руля левой рукой, он по резкой дуге вошел в поворот. Вот тогда-то девушка быстро выхватила пиджак, боясь лишать водителя второй руки.

Довольный альфа настроил зеркало заднего вида так, чтобы видеть девушку, но получил в ответ угрюмый взгляд.

— Я скучал, — признался он.

Катя фыркнула и отвернулась к окну, часто заморгав ресницами, отчего брови Суворова сошлись на переносице. Он не хотел, чтобы она расстраивалась…

 

ГЛАВА 22

— Мы не туда едем… — проглотив, наконец, страх, я поправила пиджак Суворова на своих плечах, закутавшись еще сильнее. За окном мелькал пейзаж пригорода, и я понимала, что волк упорно везет меня в свое логово.

Спаситель с невинной жертвой? Герой с победой? Или захватчик со своим трофеем?

Кто я для него?

Его профиль был черен на фоне ночного неба, проглядывающего через машинное стекло. Или же он сам выглядел мрачно? Я не могла понять. Он неуловимо изменился: взгляд, походка, даже телосложение стало еще мощнее! Смотря на него, некоторые могли бы увидеть в его глазах приговор — они были словно нечеловеческими.

Но я его не боялась! Уговаривала себя, что должна, просто обязана! Особенно после того, как видела его окровавленное лицо после превращения. Загоняла обратно странную гордость, которая словно павлин, распустила перья у меня внутри: «Он спас меня!»

Дурочка! Готова была повиснуть у него на плече и рыдать! Мне хотелось этого до безумия, рассказать ему, через чего мне пришлось пройти в клане Бродячих! Но вместо этого я подняла голые ноги, обхватила колени и спрятала лицо, наклонившись к ним. Загородилась от него огненной завесой волос, то открывала рот, чтобы задать вопрос, то закрывала.

И так больше и не вымолвила ни слова.

Я не ошиблась в своих предположениях — Суворов привез меня в особняк, встречающий нас открытыми настежь воротами, словно ожидающий дорогих гостей. Только оборотни, высыпавшиеся из-за всех углов, нарушили атмосферу дружелюбия. Они были явно встревожены за альфу.

Егор еле дождался, пока машина остановится, и уже напряженно ожидал у водительской двери, не смея открывать сам. Стас быстро оценил возникшую суматоху, повернулся, раскаянным взглядом пробежался по моей фигуре, заглянул в глаза и сказал:

— Я на секунду, только никуда не уходи, — слышать просьбу в голосе альфы было невероятно. Мне не послышалось, нет?

Суворов выскочил из машины, тихо прикрыл дверь и торопливо заговорил со своим помощником. Бросил «Расходитесь» остальным зевакам, и уже через минуту стоянка перед домом пустовала. Последним уходил Егор, и только когда его фигура скрылась из виду, Стас открыл мою дверь и, не говоря ни слова, просунул руки под меня и вытянул из автомобиля.

— Пусти, — я закрыла глаза, говоря нужные слова. И пусть мне самой хотелось расслабиться в его руках, я не могла себе такое позволить. Не сейчас, пока я не знаю, что от меня хочет альфа. Да и не могла я забыть его обвинений, брошенных мне прямо в лицо.

— Нет, — он посмотрел на меня сверху вниз, склонив голову и продолжая идти. И я не сразу заметила, что он несет меня совсем не в особняк. Боковым зрением зацепила кусты роз в ночном саду, освещенные фонариками. Подняла глаза на арку, увитую плющом, под которой он пронес меня, и с удивлением поняла, что мы направляемся все глубже в сад.

Подняла на мужчину глаза, встретилась с хищным прищуром и быстро отвела их в сторону, не выдержав взгляда. Мне показалось, что на меня смотрел волк, а не человек. Но ведь это невозможно, так ведь?

Он переместил мой вес, и я с испугу ухватилась за его плечи. Калитка беззвучно открылась, открывая взгляду темный лес, заполнивший тишину звуками скрипящих деревьев. Становилось жутко, и я сжалась, но заметила это, только когда до меня донесся успокаивающий шепот Суворова:

— Все хорошо, верь мне.

Как же, верь ему! — так и хотелось крикнуть мне, но во рту было так сухо от нервов, казалось, что слова сейчас всколыхнут осадок в душе. Тяжесть от его прошлых слов и поступков, обиду, что он не узнал меня, ту самую, «почти идеальную».

Его руки держали крепко и бережно, и какие бы буреломы он не обходил, через какие канавы не перепрыгивал, я возмутительно спокойно чувствовала себя. Мои руки так и остались на его плечах, от его кожи шло приятное тепло, греющее ладони. А под кожей чувствовалась дикая сила, так и влекущая к себе, и я благодарила всех лисьих богов, что сейчас ночь, мои глаза видят все не так детально. Хотя сейчас бы я согласилась на менее чуткое к движению зрение.

— Куда мы? — поймав мой изучающий взгляд, Суворов притормозил, и я поспешила направить его мысли в другую сторону.

— Я хочу показать тебе кое-что.

— Прямо сейчас? Ночью? — не шутит ли он?

— Да, — решительный ответ, ускоренный шаг — Стас спешил, словно я могла каким-то образом вырваться из его хватки и убежать.

Вдруг я оказалась на ногах, и от резкого движения рубашка задралась до груди, пиджак сполз с плеч — по мне так, жалкое зрелище, которое совсем странно повлияло на волка. В его глазах горели жажда, голод и желание. Лицо настоящего хищника, а я смотрела на него, не в силах оторвать взгляд, и стыдно было признаться — он выглядел в моих глазах еще привлекательнее. Так и хотелось сделать шаг навстречу, но я стиснула зубы, одернула еще раз одежду и огляделась по сторонам.

— Ох, — вырвалось невольно.

— Голубое озеро, — голос сзади заставил кожу на шее покрыться мурашками. Затылок защекотало его дыхание, а мужские руки опустились на мои плечи.

Я повела ими, желая скинуть оковы, и Суворов, глубоко и тяжело вздохнув, убрал руки. А потом сграбастал меня в охапку сзади, вырвав вздох удивления, обнял крепко, словно оплетая всю меня. Склонил голову ко мне и быстро заговорил:

— Выслушай! Не дергайся, не вырывайся, просто услышь меня.

Я остановилась, замерла, и лес наполнился звуками нашего частого дыхания. Озеро с голубыми всполохами внутри манило к себе, влекло, зазывало окунуться в свою глубину. Я смотрела на ровную гладь широко открытыми глазами, чувствуя прижатое ко мне тело Суворова.

— Я ослеп не просто так, Катя. Десять лет я упивался болью одиночества, грыз себя изнутри. Одна человеческая девушка никак не выходила у меня из головы. Ради нее я, трехлапый волк, принял свою сущность альфы, несмотря на внутренних демонов. Но она выбрала другого, злость и ярость долго отравляли мою жизнь. Лидер во мне требовал реванша, но я не мог, да и не хотел разрушать судьбы других людей. Годами накручивал себя, думал, что делал неправильно. И в один момент понял, что это путь в никуда. И тогда я воспользовался программой по подбору пар…

Я слышала его, почти не дыша. Чувствовала горечь слов, но упоминание о человечке болезненно укололо сердце, и я стала напряженной, словно камень. И даже жар от его тела не согревал меня сейчас.

— И вот появилась надежда. Еще не видимая, но я уже кое-что о ней знал — ее зовут Екатерина.

Я переступила с ноги на ногу, и он обратил внимание на мои голые ступни. Подхватил меня на руки вновь, присел и посадил меня к себе не колени, обхватив ступни рукой, согревая.

— Мне не холодно, не надо, — попыталась я вырваться.

— Дослушай, — попросил он второй раз за вечер, и я послушалась. Знала, чего стоит альфе подобный тон — борьбы с самим собой, со своей сущностью.

— Я упорно видел в ней человечку, ведь по другому и подумать не мог! Программа рассчитана именно на них. И я бился как рыба об лед, не понимая, почему меня так дико тянет к одной лисице. Почему от ее запаха у меня сносит крышу, а за единое ее прикосновение я готов заложить душу! Мой волк сходил с ума от слепоты человеческой половины, и я с трудом держал себя в руках, постоянно срываясь. Разрывался на две части: одна рассуждала, что нельзя упускать возможность узнать свою идеальную пару, а вторая хотела послать все к чертям, и захватить тебя в свое безраздельное пользование.

Я дернула ногой от неожиданности и вскинула на него глаза, обернувшись. Стас поднял руку и мягко зафиксировал мой подбородок, чуть вздернув вверх.

— Но с того момента, как я увидел тебя, та человечка улетучилась, растворилась. Ночами меня преследовали только твои глаза, прикрытые от страсти. Я просыпался в поту со вкусом твоих губ на своих губах. И только придя сюда недавно, понял, что даже это место не воскрешает воспоминания о той несостоявшейся любви.

— Почему несостоявшейся? — я так и не смогла отвести от него глаз.

— Потому что это оказалось что угодно, но не любовь. Дух соперничества, тяга к красивой женщине, поиск себя. Ради нее я готов был заключить со своими демонами сделку. Ради тебя же я порвал их всех в клочья… И обзавелся новыми.

Сделав многозначительную паузу, он испытывающее заглянул мне в глаза:

— Кого ты видишь, когда смотришь на меня?

Я не могла шутить сейчас, понимала, что и он говорит абсолютно серьезно. Поэтому собралась с духом и прислушалась к своему чутью.

— Волка, — и, помедлив, добавила сомневаясь: — Но и человека тоже.

Я нахмурилась, пытливо вглядываясь в его лицо. Уже не чисто человеческое, в своей ипостаси.

— Но как?..

— Я осознал, что могу не найти тебя. Что с тобой могло случиться «несчастный случай», и именно поэтому Бродячие отменили сделку. И я изменился за один удар сердца! Меня будто перетрясло всего изнутри, поменяло местами что-то в голове. Я настроился только на тебя, чувствовал только тебя, и понял значение истинной пары. Жаль, я не чувствовал так мир раньше — не совершил бы кучу ошибок.

На мой немой вопрос, он усмехнулся:

— Я бы узнал тебя сразу, как только открыл дверь, как только вздохнул твой запах, взял твой след. Не смог бы проигнорировать далекие сигналы, говорящие мне обратить внимание. Последние годы я так усовершенствовал контроль над собой, что, когда он полетел к чертям собачьим, я был, мягко говоря, не в своей тарелке, — Суворов сильнее стиснул меня в кольце своих рук: — А ведь я как-то читал в летописи, что мы раньше были способны определить свою пару с первого взгляда, с первого вздоха, с первого прикосновения. Но позорно утратили эту особенность. Думал, что это красивая сказка, а оказалась самая что ни на есть реальность. Вот только чтобы объединить волка и человека мне понадобилось почти потерять тебя…

Его слова пробрались сквозь кожу, задели струны моей души. Он говорил так искренне, так горячо, что мое сердце таяло. Но я боялась показать свои чувства, меня не покидало ощущение, что стоит мне расслабиться, поверить в его слова — как все рухнет. Суворов рассмеется, а я окажусь у разбитого корыта. Он разыграет очередную партию мести, а я, как всегда, буду лишь инструментом, пешкой в игре.

— Почему ты молчишь? — глаза Стаса тщательно изучали мое лицо.

— А что мне сказать? — своих слов я боялась больше, чем его. Они могли вылететь против воли, а потом я бы расхлебывала последствия. Мне безумно хотелось просто довериться, поверить в искренность его слов и в безоблачное будущее. Но жизнь не зря преподносила мне уроки — я больше не хотела быть жертвой. Поэтому сейчас, когда все внутри плавилось от его слов, я молчала

Это мог быть очередной обман, испытание судьбы. Я уже столько раз разочаровывалась в окружающих, что проще было ничему и никому не верить, оградиться стеной отчуждения, быть одной.

Полагаться на Суворова? Нет, я сейчас была не готова, какой бы мед он не лил в мои уши.

— Скажи, о чем ты сейчас думаешь?

— Я хочу домой… — руки Стаса сжались вокруг меня, и его рык отдался дрожью в грудной клетке.

— Твой дом теперь здесь! — он повернул меня за плечи к себе. — Я тебе душу вывернул, а ты — бежать?

— А ты мне душу еще в ресторане вывернул, когда отослал восвояси, не признав! — выпалила я как на духу.

— Я же объяснил тебе причину! — руки на плечах сжались сильнее, словно волк боялся, что я вскочу на ноги и брошусь наутек.

— И я тебя услышала! — я вырвалась из цепких «лап» и отбежала на несколько шагов, обернувшись. Его тяжелый взгляд пригвоздил меня к месту, и я застыла, глядя на него с опаской. Суворов продолжал сидеть на земле, но его поза… Тело подобралось, а мышцы под кожей окаменели от напряжения, сделай я еще шаг — и эта махина снесет меня с места.

— Неужели ты думаешь, что может все в один миг измениться? Что ты сейчас скажешь, и я спокойно сотру все прошлое из памяти, кинусь тебе на шею? Не существует кнопки перезагрузки отношений, понимаешь!

— Жаль, ты не чувствуешь сейчас меня так, как я тебя, — запал в глазах альфы не погас. — Если бы ты была на моем месте, видела моими глазами, ощущала так, как я, у тебя бы не осталось никаких сомнений. Ты бы забыла, что было до!

— Я уже имела счастье оказаться на твоем месте. Когда достучаться до тебя было практически невозможно — ты видел только свое, несмотря ни на какие доказательства!

Суворов в одно слаженное движение встал на ноги и оказался около меня. Обхватил мои ладони и прохрипел:

— Попробуй увидеть меня! Позволь лисице распознать свою пару!

— Да что ты твердишь: пару, пару? — на мои глаза наворачивались слезы, я с трудом справлялась с обуревавшими меня эмоциями. — Видел наши результаты?! Двадцать один процент! Какая идеальная пара?!

— Да пусть катятся все результаты в задницу! — низким голосом прорычал Стас, притянув меня к себе. — Один, двадцать один, сто один! — он крепко сжал мою руку и положил к себе на грудь: — Тут есть все знание, которого хватит за глаза!

В темноте голубые глаза сверкнули, напоминая мне озеро за моей спиной, богатые такими же таинственными всполохами. И такие же опасные, как его глубины.

— Где оно было раньше, твое знание? — забыть прошлое было безумно сложно. Как в одно мгновенье взять и закрыть на все глаза?!

— Я был слеп!

— Ты был придурком! — крикнула я, а потом зажмурилась. Сказать такое альфе! Где моя голова?!

— Говори точнее — я был муд*ком! — когда его слова дошли до меня, я не поверила ушам. Приоткрыла один глаз, следом второй, и внимательно посмотрела на его мрачное лицо.

— Да, — еле слышно согласилась с ним, и он гневно поджал губы.

— Ты злишься на меня? — спросила я, словно желая найти для себя еще один его минус.

— На себя, — чуть прикрыв глаза, ответил он. Потом резко распахнул их, сосредоточившись на моем лице: — И только я повинен в твоей реакции.

— Альфа раскаивается? — не верила я.

— Альфа делает это уже всю ночь, каждый час, каждую минуту в течение последних дней! — недовольство собой отпечаталось на лице волка.

— Ну а что дальше? — растерянно глядя по сторонам, я на секунду задержалась взглядом на озере. Оно булькнуло и вновь затихло, словно ее гладь так и была неподвижной.

— Мы будем счастливы, — с запинкой, подобрал слова Суворов.

— Вот так просто?

— А что усложнять? — он дернул головой. — Разве ты можешь игнорировать то, что есть между нами? Твои ладони горят, но ты вся дрожишь…

— Адреналин, — парировала я.

— Твои глаза блестят… — он опустил плечи, стараясь казаться не таким огромным.

— От непролитых слез, — нашла я оправдание и этому.

— Твои ноздри постоянно раздуваются, жадно вдыхая мой запах, — Суворов наклонился к моей щеке и жадно втянул воздух, касаясь кончиком носа.

— Это от гнева! — с дрожью в голосе громко ответила я.

— Еще скажи, что не вспоминаешь тот вечер за гобеленом? — прошептал он в шею.

— Нет! — я подняла глаза к небу, старательно вызывая обиду наружу, пытаясь вспомнить плохое, чтобы противостоять наглому альфе. Но не находила ничего.

— Врунья! — его губы замерли около моих губ буквально в сантиметре. Он шумно дышал, а грудная клетка ходила ходуном, словно после марафона. Я подняла глаза и была поймана в капкан голодного взгляда.

— Я не смогу тебя отпустить, — хрипло сказал он мне в губы. — Куда бы ты не убежала, я поменяю полюса местами, но найду тебя, Катя. Теперь я — твоя пара, твоя тень. А ты — моя. Не будет иначе.

Все-таки он не смог до конца сдержать свою натуру альфы, но, стоит признать, мне еще никогда не угрожали так страстно! И я хотела его поцелуя! Очень! Но даже под страхом смертной казни не преодолела бы разделявшее нас расстояние!

— Упрямица, — он понял это без слов. И, будто сорвавшись с цепи, смял голодным поцелуем мои губы. Суворов то терзал их, то ласкал, не обращая внимания на мои слабые попытки протеста. На сильное сопротивление, признаться, у меня не было ни сил, ни желания.

Его руки были настоящими захватчиками, жадно гладили спину сквозь рубашку, опускались ниже на поясницу и прижимали к себе. Тогда я ощутила всю силу его желания, надеясь на его выдержку. Справиться с этим оборотнем мне было не под силу. Когда его ладони властно легли на голые ягодицы, я вздрогнула и попыталась прервать поцелуй, но он стал ласкать губы с небывалой доселе нежностью. И я забыла про руки, да я там голову свою забыла!

Его язык хозяйничал во рту, побуждая отвечать ему тем же. Губы отрывались только на миг, чтобы сделать вдох, а потом возвращались к моим снова и снова, с каждым разом все неудержимей. Прикосновения стали не просто жадными, они были сумасшедшими. Он будто стал одержим мной, не в силах держать себя в руках, и я испугалась, что он не сможет остановиться, набросится на меня прямо здесь на холодной земле. И кляла случай, оставивший меня только в его рубашке.

— Катя, что же ты со мной делаешь? — простонал он мне в губы, вжимая в себя. Его рука погладила бедро, властно и дерзко, и я поняла, что надо спасть свою шкуру прямо сейчас, иначе будет поздно.

— Пусти!

— Не могу, — он целовал меня в шею, пытаясь закинуть мою ногу на свою талию.

— Сейчас же! — потребовала я, и эхо разошлось по ночному лесу. Я силой отвоевала ногу и стала пятиться назад. Альфа недовольно порыкивал, но не отрывался от меня, следуя за мной, пытаясь притянуть меня к себе вплотную обратно.

Я почувствовала ногами край небольшого обрыва над озером и остановилась. Дальше идти было некуда, путь к отступлению закрыт. Посмотрев в глаза Суворову, увидела там страсть, опасную, как оголенный провод, но такую манящую. Да я и сама горела от желания, но…

— Или один, или вдвоем! — решительно сказала я, поймав в ответ его непонимающий взгляд. Обхватила его за талию и, что было сил, потянула в сторону озера. От удивления он разжал руки, сделал шаг вперед, скорее по инерции, не желая со мной бороться, и только потом я заметила осознание в его глазах. Но было поздно — он уже летел в озеро.

Как я смогла его туда свалить? Не знаю. Возможно, он просто не сопротивлялся мне ни в чем, слишком обрадованный прикосновению. Не ожидал подставы. Но мне надо было как-то привести его в чувство.

Он вынырнул, возмущенно сверкая глазами, но я в ответ лишь развела руками:

— Тебе надо было охладиться.

 

ГЛАВА 23

ОКОЛО ОСОБНЯКА СУВОРОВА…

Мне сначала показалось, что Стас выпрыгнет на меня прямо из озера! Он не отрывал от меня своих потемневших от страсти глаз, а мое сердце громко отстукивало удар за ударом. Казалось, что даже вода не смогла достаточно охладить его пыл, и я не удивилась бы, если бы сейчас от тела Суворова поднялся бы пар.

Руки с когтями зацепились за край нависшего над озером берега, мужчина подтянулся и уже через пару секунд стоял передо мной. Мокрый, взъерошенный, словно лев, на которого вылили галлон воды, и не говорящий ни слова.

Мертвой хваткой вцепившись в края рубашки, я отступала шаг за шагом. Медленно, не прерывая зрительного контакта с волком, но чем дальше я отходила, тем уже становились его глаза, и тем ниже он опускал подбородок. Когда расстояние между нами увеличилось на пять моих шагов, он приоткрыл губы, когда шесть — обнажил клыки, а на семи шагах он предупреждающе зарычал.

Но на свое удивление я не вздрогнула, скорее наоборот, словно осмелела. Гордо подняла голову и позволила себе дерзкий взгляд в сторону альфы. Он сильно ошибается, если думает, что своим рычанием добьется от меня нужного результата! Я разжала ткань рубашки, которую превратила в жатку, прикрывая ноги, и сложила руки на груди.

В полной мере оценив мой воинственный вид, Суворов убрал клыки и закрыл рот:

— Согласен, перегнул, — он красноречиво повел бровью, — а ты не хочешь признаться, что тоже перестаралась?

— Ни капельки, — фыркнула я, на секунду отвернувшись. А когда вновь посмотрела на Стаса, то уже обе его брови были подняты в немом удивлении.

— Да тут ни капельки были, а целое озеро! — чуть повернув голову назад, словно показывая, он все же не оторвал взгляда от моей фигуры. Неужели боялся упускать из виду?

— Иначе бы ты не притормозил!

— И что в этом плохого? — он двинулся ко мне, но я вскинула ладони в защитном жесте:

— Не подходи!

Раздраженный, Суворов нахмурился, но остановился. Выполнение приказов давалось ему с трудом, но он боролся с собой, перенося вес тела то на одну, то на другую ногу, напрягая мышцы, компенсируя застой. Я знала, что альфам мучительно душить свое «я», и сердце немного дрогнуло, но лишь чуть-чуть, самую малость. Потребовалось немного поднапрячься, чтобы вспомнить его последний вопрос.

— Потому что я не имею никакого желания вытаскивать еловые иголки из одного места! — в один выдох высказала я, и напряжение сковало плечи. Тема слишком личная, интимная, и я должна еще объясняться… Неужели он не понимает?!

Он внимательно вглядывался в мое лицо, и я четко уловила момент осознания, когда морщинки вокруг глаз вмиг разгладились, глаза волка широко открылись, а потом он сцепил зубы и со свистом выпустил воздух, зажмурившись.

— Я олух… — он дернул головой, и посмотрел на меня требовательно: — Но не проси меня сейчас о большем, я и так… со скрипом лажу с собой сейчас. Волк ломает мои кости, переставляет местами внутренности, требует, чтобы я сделал тебя своей здесь и сейчас…

Суворов зарычал, отвернувшись.

— Возвращайся к калитке, там стоит Егор. Он проводит тебя в комнату, — напряженно скомандовал Суворов, сжимая кулаки.

Я обернулась, вглядываясь в темноту, и обхватила себя руками, растирая предплечья. Признаться, что мне страшно возвращаться одной было еще мучительней, чем сама обратная дорога. Я развернулась, прошла несколько метров, после чего решила спросить:

— Он может отвести меня в кла..?

Я не успела еще договорить последние буквы, как оказалась повалена на землю. Стас навис надо мной, с его кожи все еще капала вода, и моя рубашка местами начинала липнуть к телу. Мокрые штаны были холодными, касались мои ног, но, вопреки логике, меня почти колотило от жара.

Его грудь увеличивалась с каждым вздохом, а линия шеи была так напряжена, что я опасалась посмотреть в глаза мужчине. Нос заполнил запах хвои, но не лесной, а его непередаваемый аромат, и мне жутко захотелось дотронуться до его кожи кончиками пальцев. Перченый запах возбуждения, такого острого, как смесь из жгучих сортов, заполнил пространство между нами. Мне хотелось, чтобы тело мужчины притиснулось ближе, может, тогда желание немного ослабеет?

Подняв глаза, заметила напряженные скулы, сведенные челюсти и капли пота, стекающие по вискам. Его глаза, до того момента закрытые, распахнулись:

— Я тебя предупреждал, — хриплый голос Суворова пробрал меня до костей, расплавил их, и я в полной мере ощутила, как тает женщина от первобытной силы мужчины. Он набросился на мои губы, терзал их, словно отражая в танце губ и языка свой внутренний голод, порабощал своей силой. Давил и возносил, сжимал и нежно гладил, завоевывал и сдавался сам.

Суворов гортанно застонал, и я с удивлением распахнула глаза. Мир не желал так быстро вставать на места, и еще плясал перед глазами. Его руки замерли на моем теле, разжигая страсть, и я тлела под его ладонями, в то время, как наши взгляды встретились.

— У нас есть минута, чтобы добраться до дома. Я больше не выдержу, — его голос звучал непривычно осипло, но вызвал во мне одно желание — слушать и слушать его дальше, словно он говорил мне комплименты, а не признавался в том… — Иначе я возьму тебя прямо здесь и сейчас!

И даже эта фраза не смогла привести меня в чувство, прогнать негу из тела. Где-то вдалеке звенел звоночек прошлых обид, но альфа умело его затопил своей страстью. Он не выпускал мое тело из своих рук, пока нес к дому. Не давал время одуматься, прерывая поцелуй только для глотков воздуха.

Он — моя слабость, это стало с первого взгляда. Но только теперь я познала истинные размеры катастрофы — устоять против такого напора я просто не могла, да и не хотела. И что самое плохое — мне не было ни на секунду стыдно, все что угодно, только не это.

Пока Суворов продвигался через лес к дому, меня даже не заботил мой полуголый вид. Я была готова послать всех лесом, и сама покусать того, кто попробует встать на нашем пути. Сад мы преодолели за несколько вздохов, до гобелена добрались за несколько выдохов. Я поняла, что он несет меня к себе в комнату, и с груди словно упал небольшой камень, ведь он не повел меня в одну из гостевых!

Да, я до сих пор сомневалась в серьезности его намерений, даже после его слов. Возможно, это было странно, но я не могла так быстро перестроиться — выдались тяжелые деньки. И сейчас, к своему стыду, хотелось не ломать голову больше о будущем, а просто оторваться. И будь что будет!

Его руки вместе с одеждой срывали с меня последние цепи ограничений. Я становилась свободней душой, хоть и давно поняла, что жизнь в клане лис далека от идеала, а уж жизнь Бродячих — так вообще, сказка, только с плохим концом.

И как только я приняла, что хочу Суворова, призналась в этом самой себе — стало легче дышать. Я стала смелее дотрагиваться до его тела, впивалась от страсти в кожу мужчины, не в силах больше терпеть ласки. Мы стояли посреди комнаты и пылали, словно две подожженные спички.

Мокрые брюки с трудом слезли с ног альфы, спустились у ног буявой кучкой, и были тут же отпихнуты в сторону. Суворов опрокинул меня на кровать, навалился сверху, вытянувшись на руках, и развел коленом мои ноги. Первым порывом было вновь свести их вместе, но он тут же заставил меня позабыть обо всем.

Стас знал, как обращаться с женским телом, и во мне шевельнулась ревность: скольких он пробовал на вкус? Но волк умело вытеснил подобные мысли из моей головы, оставив только одно пульсирующее желание, одно вожделение. Мое тело извивалось под его руками, словно он был заклинателем. Изгибалось под его ладонью, было подвластно каждому вздоху этого мужчины, каждому движению.

Когда он медленно вошел в меня, я совсем не боялась, полностью доверяя ему. Наверное, именно поэтому тело пронзило лишь мимолетной болью, которую он утопил в нежности своих губ, прикосновений рук. Я отдалась ему вся, без остатка, но чувствовала в ответ такую же отдачу и от него. Видела, как два его «я» сливаются в одно, и как животное заменяет человеческое и наоборот. Как его обуревают чувства, следила, как изменяется его взгляд, становится более сытым, а потом вновь полным желания.

Его когти не раз за ночь прорывали матрац, но в остальном он старался изо всех сил обуздать свою натуру. Целуя снова и снова, он постоянно твердил, словно желая вбить в мое сознание: «Ты моя, только моя!» И к утру мне стало казаться, что я в это уже верю…

НА ОКРАИНЕ ГОРОДА…

— Я уже понял, что с волками вы связываться не собираетесь ни за какие деньги. Хорошо, — Алексей угрюмо ссутулился, чтобы быть на одном уровне со связным Бродячих. — Что насчет лис? Я готов заплатить ту же сумму!

— Ты хочешь своих же замесить? — прогорклый запах изо рта низкорослого собеседника заставил поморщиться. — Ха! Забавно! Во Черный повеселится!

— Черный? Но я слышал, что вашего главу зовут Жуком… — напрягся кареглазый лис. На то он и рассчитывал, ведь однажды отец рассказывал ему, как повздорил нынешний альфа и Бродячие.

— А Жук наш… издох… Благодаря Суворову-то как раз! Помнишь, я тебе еще в тот раз рассказывал, что твоя краля теперь не с нами? Так благодаря ему все! — цокнул языком связной, видимо забавляясь ситуацией. — Так что мы — пас. Все, кто видел драку, говорят, что альфа стал дьяволом.

— Что за бредовое суеверие? — опешил Алексей.

— А ты иди к волку и проверь, только меня позови! — хриплый хохот эхом прошелся по пустынной стоянке. — Хотя не, не хочу живот надорвать, когда он тебя рвать голыми зубами будет!

Жених Екатерины смотрел на Бродячего со смесью брезгливости и недоверия, но ему пришлось быстро сменить взгляд на заинтересованный, чтобы добиться своего.

— Значит, теперь всем заправляет Черный? — дождавшись утвердительного кивка, лис продолжил: — Он возьмется за мое дело?

— Что, раз волков не получилось надуть, будешь своих подставлять?

— Там подставлять нечего, там все сейчас на ладан дышит, — подобная информация тут же заинтересовала связного, его лицо вытянулось, словно у ищейки, напавшей на след, и Алексей запоздало понял, что ляпнул лишнего. Нашел кому!

— Да, и что же происходит? Глава на смертном одре?

— Нет, но сидит на троне шатко, — сквозь зубы пояснил лис, думая, насколько просчитался с ляпом. — Ну, так что ответил ваш глава насчет нападения на лис?

— Хочешь всех спасти и выступить героем? — во всю смеялся над ним Бродячий, а Алексей начинал закипать от злости.

— Что. Сказал. Черный? — почти потерял терпение лис.

— А ничего, — пожал плечами коренастый мужчина, явно прокручивая в голове одну интересную мысль. — Бывай! — махнул на прощание рукой, и пошел прочь.

Оцепенение на секунду охватило Алексея, а потом его с головой захлестнул гнев. Он его проигнорировал? Не обратил внимание? Или же связной понял, что на лис Бродячим сейчас напасть в сто раз выгодней, чем связываться с ним?

Что же он наделал?! Он так и клан может потерять, и себя!

Дрожащей рукой нащупал нож за пазухой, и окликнул мужчину:

— Стой! Забыл передать деньги за встречу! — связной тут же заинтересованно притормозил, покосился на Алексея, и пожал плечами. Конечно, он не стал говорить, что деньги не нужны, он уже даже знал, как их потратит. Поэтому даже с охотой пошел навстречу лису, криво ухмыляясь, за что и поплатился вспоротым животом. Падая на землю, он стеклянными глазами посмотрел на своего убийцу и захрипел.

— Черт, черт, черт! — Алексей кинул нож в сторону, схватился за голову и взъерошил волосы. Нервно потер лицо ладонями, рвано выдохнул и взял себя в руки. Старательно не смотря на связного, упавшего в неестественной позе на землю, он взял нож за рукоятку и поджал губы. Ему нужно было спрятать улики, замести следы.

Алексей пугливо оглянулся по сторонам, внимательно осмотрел периметр стоянки и, пока не передумал, схватил связного за куртку и потащил по асфальту к полосе деревьев. Кровь сочилась на асфальт, и лис подсчитывал, сколько пятен надо постараться смыть. Но сейчас лис соображал, как в тумане, пытался трезво оценить все свои действия со стороны, чтобы было не подкопаться, но это удавалось с трудом. Именно этим можно объяснить то, что он свалил тело Бродячего в сточный природный ров между деревьев и наспех закидал землей, как мог. Без лопаты, в обличии лиса, он рыл лапами почву, закрывая комьями земли мужчину.

Страх сковывал его движения, но бороться с ним было бесполезно. Одевшись, он вылил весь свой запас спрея, нейтрализуя свой естественный запах на месте преступления, и выкинул флакон в мусорный бак неподалеку, надеясь, что утром он будет пуст.

Через пару часов он уже зашел в съемную квартиру в спальном районе, отмыл орудие преступление в ванной и сунул одежду в стирку.

— Не отстирается — выброшу, — бережливость лиса не позволяла вот так просто расставаться с хорошими вещами, поэтому Алексей заполнил все отделения для порошка, от души налил кондиционера и запустил старую стиральную машину.

На кухне он достал из холодильника замороженную пиццу и поставил в духовку, а пока она готовилась, решил позвонить отцу. Набирая никому кроме них двоих неизвестный номер, он нервно отстукивал костяшками пальцев по подоконнику, смотря в окно.

— Плохие новости, — сразу начал он. — Я убил Бродячего…

Отец задал ему такую трепку, что после разговора с ним у лиса опустились руки. Но по приказу отца он наспех переоделся в уличную одежду, поймал такси и вернулся на место преступления. Григорий чуть не убил его, узнав, что он оставил пузырек со своими отпечатками в мусорном ведре.

Алексей был уверен, что без проблем заберет улику и быстро вернется домой. Он даже такстиста попросил подождать, пока сам завернул за угол, чтобы пройти к нужному баку. Сначала брезгливо, поверхностно, он осмотрел содержимое помойки, но, так и не увидев нужное, стал ворошить пакеты найденной неподалеку палкой. Минуты текли, а незадачливому убийце приходилось все глубже и глубже исследовать глубины бака. Он отпустил таксиста, потратил еще час, перебирая все уже тщательно и скрупулезно, но так и не нашел бутылочку пустого спрея.

Улика была потеряна преступником… Но кем тогда она найдена?

Холодный пот прошиб Алексея. Он как в бреду добрался домой, осоловело глядя перед собой, рассеяно сел на диван и сжал телефон в руках. Нужно было позвонить отцу, он и так проигнорировал десяток его пропущенных вызовов, но не мог собраться с мыслями. Григорий принимал только продуманные решения, и требовал того же и от него. Вырастил его достойной заменой, поэтому признаться сейчас отцу, что опростоволосился, как мальчишка, не мог.

Он должен был найти выход их ситуации в кратчайшие сроки, рассказать о нем отцу и притворять в жизнь. Но голову давило тисками, мужчина соображал крайне туго, находясь под давлением обстоятельств.

В последнее время вся его жизнь стала катиться под откос. И все из-за Суворова! Именно с него все и началось!

 

ГЛАВА 24

ОСОБНЯК СУВОРОВА…

Я жалела, что эта ночь закончилась, но встречать рассвет оказалось не менее увлекательно. Стас не позволял мне опомниться, не давал задумываться ни о прошлом, ни о будущем. А когда его попытался вызывать по телефону Егор, он послал разгребать дела стаи самому.

— Могу же я в кои-то веки взять выходной! — делая мне массаж, пояснил свой поступок мужчина. Его руки знали свое дело, просто божественно разминая мышцы, в то время как я находилась на грани реальности и лисьего рая.

— У тебя просто дар, — лениво произнесла я, мечтая, чтобы он никогда не останавливался.

Суворов нагнулся ко мне, провел губами по оголенной для массажа шее и горячо пообещал:

— Я тебе покажу все мои таланты!

И Стас выполнил свое обещание, наполняя следующую неделю сюрпризами, интересными поездками и встречами. К моему удивлению, он брал меня с собой везде, словно боялся, что я сбегу из особняка в его отсутствие. Пока он проводил деловые встречи, я молча сидела рядом, невольно проникаясь темами и уважением к альфе волков. Он был справедливым, обладал хваткой, и при этом умел смотреть в суть проблемы.

За эти несколько дней к нему приходили с различными визитами десятки оборотней, которых Стас просто не мог проигнорировать. Я, будто его близнец, была неподалеку, и если ему надо было поговорить с гостем наедине, со мной всегда оставался Егор. Недоверие альфы немного коробило, но я понимала его мотивы.

Как-то раз я попросила Стаса связаться с моей семьей, сказать, что со мной все в порядке. Честно говоря, боялась, что родные сунуться к Бродячим через связных, а после моего феерического ухода от них можно было ожидать, чего угодно.

Правда, Стас, услышав это предположение из моих уст, заверил, что они не посмеют сунуться ни к волкам, ни к лисам.

— Это еще почему? Черный мог врать, — червячок сомнения все равно ел меня изнутри.

— Нет, он не сунется. Я знал его еще мальчишкой, поэтому знаю цену его слову.

— Он мог измениться с годами. Ты знаешь его сегодняшнего? Он мрачен, как подземелье, так же слизок местами, и так же затхл в душе.

— Не спеши его судить, у всех Бродячих тяжелая судьба, — угрюмо заметил Стас, будто вспоминая нечто личное.

— Знаешь, когда Жук хотел продать меня тебе, то у него было одно условие, — я решилась рассказать об этом случае, так как мне было интересно, просто до жути любопытно, что в их коллективе забыл много лет назад Суворов.

— И какое? — волк разом помрачнел, а в его глазах мелькнула догадка. — А… я, кажется, догадываюсь…. Амулет? — он запустил руку в карман, достал связку ключей и показал деревянную фигурку в круге. Трудно было разобрать, что было вырезано, но я смогла прочитать надпись: «Да будет у сильнейшего разум».

— Да, — я протянула руку к вещице, но нерешительно остановилась на половине пути. — Почему он ее так хотел? Мне показалось, что даже сильнее денег!

— Потому что эта вещь передавалась у Бродячих от старого главы клана к новому. Когда прежний их предводитель умирал, то подозвал меня к себе, вручил амулет и попросил принять на себя управление Бродячими. Но я отказался, попытался вернуть амулет, но он и слушать не хотел. Сказал: «Пусть все равно будет у тебя», и все Бродячие согласились с ним. Все, кроме Жука, который после голосования, возглавил клан. В те времена спорные вопросы решались голосованием, или несогласный, претендующий на лидерство, бросал вызов недостойному.

— И ты не отдал ему амулет, да?

— Нет, потому что такова была воля его прежнего владельца, — Стас задумчиво вертел в руках круг с фигуркой внутри, — Но, думаю, скоро верну его в клан Бродячих. Черный достоин носить его с гордостью!

— Как ты можешь так говорить, когда столько лет прошло? Я была с Черным на задании, от него у меня до сих пор бегают мурашки по коже. Он хладнокровный убийца! О нем шепчутся даже Бродячие!

— Однако, у него есть свой кодекс чести. И я слежу не только за своим кланом, Катя. Бродячие несколько лет были мне семьей, поэтому я по крупицам собирал информацию о тех, с кем дружил там. Да и о Черном тоже доходили вести, так что я не делаю наобум.

— Как знаешь, — согласилась я с доводами волка. — Но как ты оказался среди них?

— Среди Бродячих? Да так же, как и ты! Жизнь в клане показалась настолько невыносимой после аварии, что я решил изменить ее в корне. А куда еще податься трехногому волку, сыну альфы?

— В бандиты? — теперь я думала о Бродячих только так.

— В романтики, — хохотнул он в ответ, а потом серьезно добавил: — При прежнем главе все было по другому, более благородно. Строго соблюдали кодекс чести, стояли друг за друга горой.

— О, да! Мне тоже пели об этом песню! Только что-то она не сбылась! — фыркнула я.

— Не путай, под руководством Жука там начался кошмар. Все-таки прежний глава был мудр, раз не отдал ему амулет.

— Все так над ним пекутся, будто бы он обладает какой-то силой!

— Бродячие свято верят в это! Что это их ангел-хранитель, заточенный в дерево. И, кстати, в пользу этой версии говорит факт: как только амулет покинул пределы клана, у них начались серьезные неприятности и они начали скатываться в пропасть.

— Думаешь, если отдашь его Черному, все исправится и Бродячие станут жить по честным правилам? — скептически посмотрев на альфу, я перевела взгляд на амулет. Странно, кажется, фигурка стояла в другой позе? Я моргнула, но ничего не изменилось. Я точно помню, что у фигурки не была подняла одна рука! Или это лапа? Не поймешь…

— Посмотрим, — Суворов притянул меня к себе, и я закрыла глаза, радуясь объятиям. В его руках было тепло, я чувствовала себя так, будто нахожусь внутри крепости, а по периметру стоит целая армия. Защищенность? Покой на душе? Как же мне их не хватало в последнее время.

— Тогда почему ты решил вернуться к волкам? — спросила тихо, так, чтобы если вдруг он не захотел отвечать, то просто смог сделать вид, что не расслышал.

— Сестра, — улыбаясь своим мыслям, произнес любяще Стас.

— У тебя есть сестра?! — не верила я своим ушам. — Но где она?

— Живет со своим человеком! — Суворов ждал моей реакции, и она не заставила себя ждать.

— Дочь альфы волков выбрала в пару кого-то из людей? Как это смогло произойти?!

— Ты не одна такая хитрая девушка, что воспользовалась программой совместимости пар не по назначению! Полина тоже не промах!

— Ага! Так значит у тебя перед глазами был живой пример, а тебе даже в голову не пришло, что я не человечка!

— Каюсь, грешен! — шутовски опустил вниз голову блондин.

— Ладно, — благодушно махнула рукой, подыгрывая. — Прощаю! Расскажи лучше, как этому позволил случиться твой отец?!

— Он бы и не позволил, старик был старой закалки.

— ТЫ?! — не поверила я поначалу.

— Я, — печально поджал губы Стас. — Подумал, что раз уж мне не удалось хлебнуть счастья, то пусть хоть она будет любима…

Я не удержалась и провела по его волосам, по щеке, вниз по шее. Но не смогла сказать таких важных слов, хоть они так и вертелись на языке. Нет-нет, не сейчас…

— Так, с твоей сестрой ясно, ты ей помог. Но это уже произошло, когда ты стал альфой?

— Да.

— Ты вернулся по просьбе сестры?

— Хмм… Трудно было назвать это просьбой… Уж если она села на коня, то доскачет до своей цели. А тут она задалась ее определенно. Да и отец был сильно болен… — Стас долго подбирал следующие слова: — Понимаешь, они не знали, что я у Бродячих. Мой друг поселился на одном из курортных островов, и я попросил пересылать электронные письма семье оттуда, прикрывался ширмой серфинга…

— Серфинга? Но… твоя нога…

— Современные протезы достойная альтернатива ноги, но это уже другой вопрос. В общем, семья в легенду верила, и когда Полина написала о том, что отцу осталось прожить на свете не так уж долго, я решил, что пришла пора навестить своих родных.

Суворов смотрел вперед себя, словно окунулся в омут времени:

— На тот момент я уже как пару лет не видел близких, терзая себя уверенностью, что семье альфы не нужен такой калека…

— И что изменилось?

— Отец был плох. Когда я вернулся в дом, чтобы его поддержать, я не собирался останавливаться там надолго. Полина, конечно, давила на меня, как могла. Но я ее тоже понимаю: ей пришлось взвалить на себя почти все обязанности отца, ведь он был уже слаб, не мог проводить деловые встречи.

— Она смогла достучаться до тебя?

— Нет, — отрицательно покачал он головой. — К своему стыду основным толчком послужила даже не сестра, да и не смерть отца… Та девушка. Мне казалось, что если я приму на себя свои обязательства, то обязательно выиграю в ее глазах…

— Нет? — не хотела же спрашивать его! Не хотела! Но не смогла сдержаться!

— Нет.

Я замолчала, пытаясь скрыть боль от одной мысли, что он делал такие поступки ради другой женщины. Но он не дал мне как следует упиться этим чувством, настойчиво поднял мой подбородок, заставляя смотреть ему в глаза.

— Но я не жалею, ведь если бы не этот этап, не знаю, смог бы я переключиться. Я был в жесточайшей депрессии, мне казалось, что все видят во мне калеку, испытывают только жалость. Что я не достоин принять руководство стаей и пойти по стопам своего отца, несмотря на всю силу крови. А одна симпатия к ней заставила меня мобилизоваться, включила во мне дух азарта, мне хотелось победить во чтобы то ни стало. Не зря говорят, что каждый мужчина охотник. А оборотень — охотник вдвойне!

— Но ты не победил, — тихо заметила я.

— Как раз таки наоборот! Теперь я вижу, что я именно выиграл, несмотря на то, что проиграл в одном из этапов, — он с голодом посмотрел мне в глаза. — Ведь в итоге у меня есть ты!

— Но не она, — ох, эта ревность, что точит изнутри!

— Да она мне и даром не нужна! — засмеялся он. — Черт, как приятно, когда тебя ревнует любимая женщина!

— Любимая? — я с волнением всматривалась в его лицо.

— А я тебе что доказываю уже неделю, а? — Стас чуть не закатил глаза к потолку. Потом собрался, сделал серьезное лицо, и сказал: — Я от тебя без ума!

— Это не одно и то же с любовью! — я нервно провела кончиком языка по нижней губе.

— Хор-р-рошо. Я скажу это… — он замолчал, а я в ожидании иронично приподняла брови. — Раз уж ты этого хочешь…

— Да-а-а?

— Я, — он прочистил горло, — Люблю тебя!

И открыто улыбнулся, а в глазах застыло ожидание. А меня пронзило одновременно двумя стрелами: радости и сомнения. Я услышала такие желанные слова, но вот один факт до сих пор терзал меня изнутри.

— Ты же видел результаты…

— Не начинай! — тут же прервал он. — Я тебе уже говорил на этот счет, что для меня не имеют значения никакие цифры, — он взял мою руку, приложил к груди. — Только то, что здесь, — он положил свою свободную руку над моей левой грудью, — И то, что здесь. Остальное ерунда.

Чувствуя под своей ладонью биение его сердца, я призналась:

— А я бы хотела знать правду.

— И чтобы она изменила? Ты стала бы по-другому ко мне относиться? — читая по моему лицу, как по открытой книге, Стас и не ждал ответа: — Не надо, молчи, — он приложил палец к моим губам, — Твои глаза говорят сами за себя. Это вам, девочкам, надо обязательно сказать три заветных слова. А мне важно, чтобы ты просто была рядом со мной. Всегда. Будешь?

Проникновенный взгляд голубых глаз пронзил до самых косточек. Его пальцы, до этого момента поглаживающие меня по спине, остановились. Мужчина ждал ответа, в который вкладывал глубокий смысл.

Ответ дался мне не так легко, как ему, наверное, хотелось бы. Готова ли я доверить волку всю себя, отдать без остатка? Ведь он бы не согласился на меньшее! Для альфы либо все, либо ничего, и я была уверена, что даже ответь я ему «нет», он сумел бы меня переубедить всеми доступными ему средствами и силами.

— Возможно, — я хитро прищурила глаза, таинственно замолчав.

— Ну ты и лиса-а-а! — покачал головой Стас. — Я ей и признался, и душу открыл, а она?

Я опустила глаза, не зная, как объяснить ему, что я до сих пор боюсь, что мой мир рухнет в один момент. Такое со мной в последнее время случалось часто, и тревогу было не легко прогнать, хоть волк и прикладывал к этому все усилия. Меня терзали вопросы, на которые я хотела бы знать ответы…

— Или мне надо устроить официальное знакомство с семьей? — иронично спросил он, и я зацепилась за фразу, так как это было одной из тем, не дававшей мне покоя:

— Ты звонил им? Сказал, что я тут, и со мной все в порядке?

— Обижаешь, — он прищурил один глаз. — Как раз хотел рассказать тебе, что завтра они приезжают к тебе в гости!

— Все? — от волнения все внутри оборвалось.

— Ну это как получится… У них там в клане сейчас не спокойно…

— Что? Не спокойно? Почему ты молчал? Что произошло? — тревога с каждой секундой молчания разрасталась в груди.

— У твоего отца сейчас шаткое положение в клане. Выплыли на свет махинации казначея… Долгая история…

— Но я хочу все знать! — я вцепилась мертвой хваткой в Стаса, умоляюще смотря на него.

И он сдался.

— Хорошо, но я знаком с историей только вкратце, завтра узнаешь все из первоисточника. Значит, началось все с того… — и альфа начал рассказ, от которого у меня холодело в жилах. Чувство вины начало грызть меня, и хоть Стас и ни словом не обмолвился, что и из-за моего побега со свадьбы папе тоже пришлось несладко, я корила себя за недальновидность.

— Нет-нет-нет, я узнаю этот твой взгляд! Не надо себя винить в чем-то! Вся заварушка произошла совсем не из-за тебя. Махинации отца твоего жениха все равно всплыли бы на белый свет. Ты, наоборот, помогла, потому что благодаря этому твои братья обнаружили преступление. А так бы вышла замуж за этого олуха, и он бы потом спокойно занял место своего отца, потопил бы бухгалтерию, внедрил бы что-то новое и те миллионы, что осели на их счетах, никто бы не нашел!

— Миллионы?! Ты что-то путаешь! У клана нет таких средств, чтобы даже один миллион пропал незаметно!

— Так это не один год работы! Десятилетия! Не наводит на мысль, что именно поэтому ваш клан бедствовал? Твой отец слишком доверял этому Григорию…

— Ох, — я не знала, что сказать, рассказ о реалиях в моем клане выбил меня из колеи.

— И… я хотел тебя предупредить…

— Да? — я расстроено посмотрела на Стаса.

— Алексей сбежал, Григорий тоже… Но поговаривают, что они планируют собрать доказательства своей невиновности и обелить свою репутацию…

— А, может, они действительно ни при чем, и тут закралась какая-то ошибка?!

— Без вариантов, — отрицательно покачал головой Суворов. — Скорее всего они подделывают липовые документы о затратах, но этого им явно мало.

— Но что еще?

— Думаю, им нужна еще и ты.

— Зачем?!

— Чтобы осуществить задуманное. Мне кажется, Алексей хочет стать главой клана.

— Но при чем тут я?

— Вот представь, он заявляется, либо с повинной и миллионами, либо с «чистыми» доказательствами невиновности. А потом женится на тебе. Конфликт заминается, но авторитет твоего отца уже безвозвратно пошатнулся… Нужно выбирать нового главу…

— Да ты к чему клонишь? Никто из лис не проголосует за него с таким-то прошлым!

— Думаю, он в этом случае использует украденные миллионы, провернет сам с собой под видом крупного заказчика сделку и «обогатит» клан… Понимаешь меня?

Я оторопело подняла взгляд:

— Понимаю… Теперь понимаю… Ведь лисы прежде всего ценят выгоду…

— Вот!

— Но зачем ему я?!

— Чтобы занять положенное место без насилия и кровавых следов, — от слов волка у меня потемнело в глазах.

— Каких кровавых следов?

— Чтобы не убирать с дороги твоих братьев, Кать. А так ты будешь его женой, прямая кровь потомков…. Один из вариантов подобраться к «трону» ближе, силой-то он не вышел.

— О, лисий бог! — я накрыла ладонью рот, открытый в беззвучном крике. Почему-то сейчас я верила теории Суворова, в голове сходились все детали мозаики, все поступки и мотивы Алексея обретали смысл.

Стас крепко обнял меня, погладив по голове, как маленькую девочку:

— Ничего не бойся. Я теперь с тобой, рядом, всегда. Сколько бы ты раз не говорила: «возможно»…

 

ГЛАВА 25

СЪЕМНАЯ КВАРТИРА НА ОКРАИНЕ ГОРОДА:

Тревожная мелодия звонка разорвала тишину городского утра в съемной квартире Алексея. Лис встряхнул головой, прогоняя дурной сон, из которого только что выпрыгнул, и пытался понять, что же его разбудило. Телефон замолчал, и спустя один протяжный вздох мужчины, зазвонил снова. Казалось, что в этот раз он трезвонил куда как громче и настойчивей.

— Да, отец? — этот номер знал только он, поэтому Алексей не сомневался в личности собеседника.

— Я уже как несколько часов должен был получить отчет… Итак, ты спрятал флакон? — требовательно спросил Григорий.

— Да, — хрипло, то ли ото сна, то ли ото лжи, ответил ему сын.

— Отлично, тогда к делу. Информатор сообщил мне, что братья Давыдовы собирают на нас компромат в МСО.

— Ну и пусть собирают, все равно ничего не найдут, — Алексей сел на кровати, пошатываясь, словно после бессонной недели. Под глазами образовались мешки, а взгляд напоминал выражение морды побитой собаки. Не лучший вид, но все самоощущение мужчины отразилось в его облике.

— Ты не понимаешь! Не найдут, это да! Но смогут здорово настроить народ против нас, ведь одно дело — голословные обвинения, а другое — подкрепленные доказательствами претензии! — достучаться до сонного сына было нелегко. Пусть и время было раннее, только-только затеплился рассвет, но Григорий считал, что они не имеют права терять ни минуты.

— Но они на нас ничего не смогут накопать! — несостоявшийся жених встал на ноги и побрел на кухню — в горле словно кошки скребли, впрочем, как и на душе. Пока отец говорил, мужчина налил стакан холодной воды прямо из-под крана и залпом осушил его.

— Одно то, что они собирают подавать иск в МСО, одно их четкое намерение, уже станет для большинства решающим фактором! Пути назад для нас обоих будут отрезаны, — слова Григория вызвали смешанные чувства: бессилия и злости.

— Но у нас будут деньги, отец! — в своей голове Алексей продумывал и пути отступления. Вообще, он много чего передумал за эту ночь, даже самые сумасшедшие пути решения. На что только не пойдешь, когда на кону твоя судьба!

— Щенок! Ты еще ничего не заработал, чтобы говорить — нас! Вон, невесту, и то умудрился прошляпить! — разъяренный голос Григория был настолько громок, что Алексей отодвинул трубку от уха.

— Я как раз работаю над этим…

— Как? Закапывая связного ночью? Леша, я тут долго прятаться не смогу, так что решайся — либо пан, либо пропал, — Григорий давил нещадно на своего сына, а у того складывалось ощущения, что из него выжимают все соки.

— Но Бродячие отказали мне! — защищался он в ответ. — Ни против волков, ни против лис они не пойдут!

— Я тебе сразу так и сказал, а ты, чертов упрямец, даже не хотел меня слушать! Ну что, сделал по-своему?! Испачкал руки в крови? Нет, чтобы послушать своего отца! Да я годами обводил всех вокруг пальца прямо перед самым их носом, и заметь — ни разу не замарал руки! Я тебе что предлагал?

— Жениться на Кате… — нехотя ответил Алексей.

— Ну? Сделал?

— Она у волков! — психанул лис, и швырнул прозрачный стакан в раковину. От него откололось дно, и он неловко повалился на бок. Мужчина чувствовал себя точь-в-точь как этот стеклянный сосуд, у которого оторвали дно, и теперь его дальнейшая жизнь ясна — на помойку. Он ощущал себя грязным, а после фразы отца про заработанные деньги, еще и использованным. Но он не хотел так кончать свою жизнь. И именно поэтому сказал отцу:

— Папа, что мне делать?

— Ну, наконец-то! Значит так…

ОСОБНЯК СУВОРОВА…

— Мы могли бы и сами съездить к ним в «нору», — я с любопытством поглядывала на подъездную аллею, страдая от нетерпения увидеть своих близких. Мы смотрели на улицу через огромные окна в галерее, и когда солнечные лучи попадали на нас, в стекле отражалась красивая пара.

Честно говоря, я даже не сразу себя узнала, и все из-за глаз. Они были словно не мои: ярче, насыщенней, и взгляд стал смелее. Настолько наполненный жизнью и любовью, что я боялась поверить, что в отражении, перед красивым блондином и правда я.

— Это сейчас опасно. Кто знает, сколько там настоящих врагов твоей семьи.

— Да нет, что ты. Отца все любят и уважают! — плохие мысли хотелось тут же отбросить прочь.

— Ты забываешь, что толпа совершенно неразумна. И сейчас большинство лис в твоем родном клане не знают, что и думать. Одно умелое движение кукловода — и все посыплется, как карточный домик, — Стас обнял меня сзади и поцеловал в оголенное плечо.

Платье, которое было сейчас на мне, было подарено мне волком. Медное, слегка кокетливое, с одним открытым плечом, оно мне сразу понравилось, поэтому я не сильно отпиралась, когда Стас попросил принять его подарок и надеть на встречу с семьей.

— Да, ты прав, — подумав, я призналась: — Я уже думала о том, что Григорий вряд ли все прокрутил один. Кто-то же должен был хоть что-то заподозрить!

С улицы раздался шум подъезжающей машины, и я невольно вытянулась в струнку, пытаясь разглядеть, кто же едет первым. Но в этой веренице из пятерых автомобилей было трудно разобрать, кто находился за рулем хоть одной из них.

— Пошли встречать? — предложил Стас, заметив, как я взрывоопасно начала метаться по галерее, чтобы лучше разглядеть происходящее. Второго приглашения мне и не требовалось! Я и так странно ощущала себя в этом огромном особняке.

Машины припарковались на брусчатке и, как семечки из пачки, из машин высыпались лисы. Отец, мама и братья. Сначала я думала, что мне будет морально тяжело видеть родителей, ведь обида за непонимание долго точила меня изнутри, но когда я посмотрела во встревоженные глаза мамы — поняла, что все это не имеет никакого значения. И она, и папа, любят меня, и просто хотели сделать меня счастливой так, как умели и как привыкли. Уклад, сложившийся не годами — столетиями. Они и так давали мне много послаблений, и с самостоятельностью, и долгое время с выбором партнера, и с работой.

— Доча! — кинулась ко мне мама, сжимая крепко, почти до боли. — Прости! Прости! Прости! — твердила она, схватила за руки и посмотрела в глаза: — Только не пропадай, Катя. Не убегай! — она обняла меня вновь, а из моих глаз полились слезы. Те, которые я так долго таила в себе, копила, сдерживала.

— Прости, я не могла по-другому! — всхлип вырвался из меня, и в этот момент я кожей почувствовала исходящее от Стаса напряжение. Поэтому глубоко вдохнула и постаралась взять себя в руки.

С каждым днем, проведенным с Суворовым, я замечала, что наша связь крепнет. Мы стали чувствовать друг друга на расстоянии, нутром, сердцем. Я знала, когда он входил в особняк, а он знал, когда я делала шаг по брусчатке в саду, и тут же оказывался рядом. Он ощущал мое состояние, а я, на удивление, начала чувствовать его эмоции, настроение. С нами творились странные вещи, но они помогали понять друг друга, когда не хватало слов. Вот как сейчас, когда он понимал, что вроде бы все в порядке, но из-за моего взвинченного состояния готов был уже взорваться и разогнать всех гостей.

— Эх, Катюха, — притянул меня к себе отец, шутливо потрепав по щеке. — Ну что, домой?

Ох, зря он так шутит! От такого волчьего рыка ведь уши закладывает!

— Станислав, мое почтение! — отец пожал руку Стасу, и пояснил: — Я же не мог не попробовать? Вдруг, командировка у дочери закончилась?

— Тш-ш-ш, — зашипела на главу клана лис супруга. — Ты что такого жениха отбиваешь?

Разговор свернул в другое русло, и все немного расслабились. Братья обнимали меня тактично, под чутким руководством альфы волков, тщательно следящим, чтобы «здоровые увальни-лисы не сломали мне кости».

— А где Никита? — в поисках недостающего члена семьи я пробежалась взглядом по припаркованным машинам. Мало ли, может, застрял с телефонным разговором в авто. Хотя, какие разговоры с местными-то глушилками!

— Нам на половине пути Вано позвонил, сказал, что Никита свой телефон обронил.

— И он поехал обратно в нору?

— Нет, тот обещал на полдороге встретить.

— Тогда в дом? Что стоять на пороге! — Стас пригласил всех зайти, в то время как входные двери уже услужливо открыли охранники. — В столовой всех ждет фирменный обед от повара.

После этих слов все разом подобрались и уже более торопливо пошли в сторону дома. Поесть лисы любили… Особенно, когда задаром.

ГДЕ-ТО НА ДОРОГАХ ПРИГОРОДА:

— Достаточно? — следя, как жадно Вано пересчитывает купюры, Алексей испытывал лишь презрение.

— Даже больше, чем я рассчитывал, — не сдержал восхищения парень.

— Это за молчание. Надеюсь, ты понимаешь, что нужно держать рот на замке, иначе…

— Да понял я, понял… — махнул рукой Вано и покосился в сторону багажника. В нем, связанный по рукам и ногам, лежал один из братьев Давыдовых. — Ты это… точно только поговорить за долги?

— Обижаешь!

— Наверно много задолжал, раз ты готов столько заплатить за доставку!

— Не твое дело, — Алексей пресек ненужное любопытство на корню. — Сами разберемся!

— Что-то мне кажется, у него с собой нет такой суммы, может, ты зря его так?

— У него с собой есть все, что мне надо, — рявкнул, не сдержавшись, лис. — Давай, до встречи!

— Эм… Леш, а это правда, ну, про твоего отца?

— Нет, и скоро я это всем докажу.

— А-а-а, тогда ладно. Ну… я пошел? — парню явно не хотелось уходить, любопытство побуждало сунуть нос в чужое дело.

— Да иди ты уже, иди! — терпение Алексея подходило к концу. Он смотрел, как Вано нерешительно идет к машине, и вспомнил: — Эй, а ты дозу транквилизатора ему какую вколол?

— Три на четыре которая. Как ты и просил!

— Я просил один к четырем! — от бессилия шлепнул себя по лбу лис, и тихо добавил: — Дурень…

Вано понял, что опростоволосился, быстро шмыгнул в раздолбанную машину и уехал. Но недалеко, скрывшись из зоны видимости, он свернул на проселочную дорогу и спрятал машину в лесу. Все это было странно, и парня терзало предчувствие, что совсем не из-за долгов он попросил старого друга привезти сюда Никиту. Разве так дела делаются? Да и мутным он каким-то стал, глаза, словно у сумасшедшего.

А что, если что-то случится с Давыдовым? Вано может оказаться крайним. Одно дело — выяснение отношений между мужиками из-за долгов, а другое — … А вот о другом он даже думать не хотел…

Подумав, он вернулся в машину и опрыскал себя спреем, сбивающим со следа. Принюхался, скривился от специфического аромата, впитавшегося в одежду и кожу, и поспешил вернуться по лесу к месту, где остался Алексей.

Вано всегда был мелким и ловким, поэтому двигаться бесшумно было для него так же естественно, как дышать. Он быстро преодолел разделявшее их расстояние и с облегчением выдохнул — машина все еще стояла на месте.

По дороге изредка проезжали автомобили, так как направление было одним из самых разгруженных. Дорога вела к нескольким поселкам вдали от города и использовалась не так активно, как другие трассы.

Вано сосредоточил свое внимание на Алексее. Тот уже закрыл багажник и ходил вокруг машины, громко говоря по телефону.

— Да. Звонил! Нет, не отвечает! Проверил по приложению — сигнал перекрыт… — лис метался, словно загнанный зверь. — Да я-то откуда знал! Это твоя идея. Я уже и запись голоса приготовил. Кто же знал, что там телефоны наших будут блокированы?!

Молчание, редко прерываемое фырканьем Алексея, а потом он взорвался:

— Да я уже всех их перебрал! Не веришь — пробуй. Скину тебе запись голоса Никиты, а ты делай все сам! — Алексей высказался, прикрыл глаза, но от слов, которые он услышал по телефону, резко распахнул их, гневно поджал губы, сморщил нос и со всей силы швырнул телефон на асфальт.

Вано так засмотрелся на выплеск гнева Алексея, что не сразу заметил, как микроавтобус притормозил около лиса, его пассажирская дверь отъезжает в сторону, оттуда выпрыгивает мужчина в кепке и бьет лиса прикладом по голове. Тот оседает на землю, но не успевает упасть, как его тут же ловит второй мужчина, и они вдвоем с нападавшим затаскивают его в микроавтобус.

Вано окоченел от увиденного, не мог даже вздохнуть. Наблюдал, как еще один мужчина подошел к машине, на которой приехал Алексей, осмотрел ее со всех сторон, открыл багажник и присвистнул. Положил руку на шею связанному, кивнул, и задумчиво поджал губы. А потом быстро закрыл багажник, сел за руль и завел двигатель. Микроавтобус тронулся с места, а мужчина с Давыдовым в багажнике, развернулся и поехал в противоположном направлении. Через прозрачно стекло Вано видел, как водитель уже разговаривал по телефону, иногда поворачивая голову назад, словно прислушиваясь. И только через пару минут, когда уже ничего не напоминало о случившемся, парень вскочил на ноги и побежал что было сил к машине.

ОСОБНЯК СУВОРОВЫХ…

— Стас, я больше не могу сидеть, сложа руки!

— Подожди, может, заехал куда, и забыл предупредить, как это обычно бывает!

— Да он же не подросток, чтобы забыться во времени. И дело не в том, что он не приехал, папа же звонил из дома, сказал, что и Вано не появлялся! Ты понимаешь, что это может означать?!

— Понимаю, и мы делаем все, что сейчас необходимо, — нехотя признался Суворов, — Ты так сейчас себя только доводишь, а между тем, нам может потребоваться и твоя трезвая голова!

— Чем я смогу помочь? — сразу с готовностью произнесла я.

— На данный момент — успокоиться.

— Да как я могу быть спокойна, когда ты сам говорил, что Григорий и Алексей так просто не сдадутся и вот-вот стоит ждать ответного хода!

— Мы нашли, где скрывается Григорий…

— Когда? Почему ты молчал?

— Этим утром, Егор не спускает с него глаз, мы хотим сразу поймать и вторую рыбку. Поэтому пока держим все в максимальной тайне. Осведомители могут быть везде.

— Так вот почему я его сегодня не видела! — задумавшись над последней фразой, я спросила: — Неужели ты думаешь, что и среди своих в стае тоже могут быть предатели?

— Надеюсь, что нет. Но нам нельзя рисковать. Только не тогда, когда дело касается тебя… — Стас взял мою руку и поцеловал каждый пальчик на ней. — Просто поверь, что я сделаю все, что смогу.

— Верю, — я выдохнула, чуть-чуть стало легче. Его слова действовали на меня умиротворяюще.

— Ты лучше скажи, довольна встречей с семьей?

— Конечно, — я тепло улыбнулась своему волку. — Жалко, что Маша еще под домашним арестом.

— Никогда я политику лис не пойму, — отстраненно сказал Стас. — Давно бы простили девчонку, ведь только лучше им сделала!

— Нельзя, ты же слышал, что говорил отец. Народ не знает, кому верить. Столько лет все было стабильно, никаких волн, цунами, торнадо, а тут все катаклизмы свалились им на головы.

— Ничего, скоро твои братья соберут полный пакет документов и отправят в МСО. Тогда и Григорий, и Алексей получат свое по заслугам.

— Я слышала, что их ожидает… Но… Не слишком ли жестоко?

— Нет, высшая мера наказания для предателей — константа. Неужели ты хотела бы за них заступиться?

— Они мне же ничего плохого не сделали…

— Станислав Юрьевич! — возбужденный голос охранника прервал их разговор. — У нас чужие у ворот, требуют вас.

— Как представились?

— Черный.

— Иду! — Стас сурово посмотрел на меня: — Ты остаешься здесь, сейчас я пришлю к тебе еще людей!

— С ума сошел?! Это ты лучше бери с собой всех! — но альфа волков уже меня не слушал.

ПРОПУСКНОЙ ПУНКТ ОСОБНЯКА СУВОРОВЫХ…

Станислав Суворов успел передумать тысячу причин визита к нему Бродячих. Одной из самых тревожных он считал кражу Кати, поэтому послал на ее охрану добрую часть волков, да еще и стражу периметра удвоил. Поднял спящих после дежурств, привел за минуту в боевую готовность и отправился на встречу.

— Шеф, они все на мушке, — отчитался старший по смене.

— Отлично, — Суворов был готов к выходу.

Бродячих на первый взгляд было видно немного: один находился рядом с главой клана, двое — у машины, стоявшей в отдалении, штук пять — неподалеку, но ведь никто не скажет точно, сколько еще спрятано их за растительностью… Тачек две, и это уже место для сюрпризов…

— Приветствую, Станислав, — склонил голову в знак почтения Черный, как только Суворов вышел к нему. Бродячие странно переглядывались, но никакой волны негатива или агрессии он от них не заметил.

— По какому делу? — Стас понимал, что просто так они бы здесь не появились, да еще таким составом, с Черным. Скрытные, они больше всего боялись, что их когда-нибудь все-таки выследит МСО. А тут верхушка, полным составом почти. Глава и все его ближайшие подчиненные.

— Я тут тебе презент один привез… — Черный подошел к пошарканному автомобилю, стоявшему поблизости, и дернул за ручку багажника. Все волки сначала мигом напряглись, готовые к нападению, а потом замерли от удивления.

— Ты меня шантажировать вздумал, — рыкнул Суворов, сжимая кулаки.

— Упаси лисий бог! — невесело хохотнул Черный.

Стас внимательно посмотрел на главу Бродячих, подошел ближе и с облегчением нащупал пульс на руке Никиты.

— Что с ним? И почему он здесь в таком виде? — цепкий взгляд пробрал Черного до дрожи, но он не показал виду.

— Да мы тут одного лиса отловили, который нам долг крови задолжал. А брат Рыжули при нем был…

— Рыжуля? — не веря своим ушам, но уже догадываясь, кто именно приобрел такое прозвище у Бродячих, Суворов мрачно сверкнул глазами. — С этого момента забудь о ее существовании, а не то, что о кличке.

— Да? А его тогда тоже забрать с собой?

— Нет, — скрипнул зубами альфа. — Так у кого он оказался? — в голове уже вспыхнула догадка, но он хотел слышать только факты, без приправки собственными домыслами.

— У бывшего жениха той, о которой я секунду назад забыл, — иронично улыбнулся Черный, а Стас мигом напрягся.

— Где он? У тебя? Сколько ты за него и Давыдова хочешь?

— Нет-нет-нет, волк, — сразу отказался Черный. — Кровь за кровь, сам знаешь наш закон. А Давыдова забирай, ему и так досталось.

— Что с ним?

— Транквилизатор вкололи, да еще и в лошадиной дозе, но ничего, к утру должен очухаться — Черный позволил по приказу вожака волков забрать брата Кати, и сказал: — Это мой аванс на будущее.

Суворов запустил руку во внутренний карман и достал оттуда амулет на брелке. Покрутил в руках, сжал последний раз на прощание и протянул Черному в раскрытой ладони:

— Не люблю долгов. Квиты.

Эпилог.

Дверь за Давыдовыми закрылась, и Катя проводила взглядом свою семью, глядя в окно холла. Они приехали сразу же, как только Стас позвонил им и сообщил о тревожном состоянии Никиты. Провели здесь беспокойную ночь, поддерживая друг друга и Катю, и когда к утру брат пришел в сознание, выдохнули с облегчением.

Девушка вертела в руках конверт с реальными результатами программы совместимости пар, который, уходя, отдал ей Вадим. Руки Кати горели огнем, потому что только сейчас она поняла, что боится узнать правду. А главное — действительно ли так хочет?

Суворов закончил телефонный разговор, подошел к девушке и обнял ее. Она подняла к нему встревоженный взгляд, нервно теребя конверт, и спросила:

— Звонили по работе?

— Не совсем. Григория арестовали по обвинению в мошенничестве.

— Неужели братья смогли собрать компромат? Но почему тогда не сказали сейчас ни слова?

— Нет, его арестовали по приказу МСО. Они ждут доказательств, но уже открыли против него дело. Осталось дело за малым — доказать его вину. Но тут уже твои братья обещали сделать все возможное.

— Он сопротивлялся аресту?

— Егор, наблюдавший за ним, сказал, что нет. Григорий сдался спокойно, но был словно в воду погруженный.

— Неужели уже узнал про сына? — Кате было тяжело говорить о судьбе Алексея. И она, и Стас знали, что у Бродячих убийцу ждала незавидная доля. Какая — девушка старалась даже не думать, а Суворов и не рассказывал подробнее, что значил для общества отщепенцев долг крови.

— Не знаю, — честно ответил альфа, и обратил внимание на конверт в руках Кати: — А это что за письмо?

Девушка разом побледнела, судорожно сжимая его пальцами. Стас внимательно посмотрел на нее, мягко положил ладони на руки девушки и попросил:

— Я могу прочитать?

— Не знаю, — она подняла конверт ближе к глазам, а потом, осмелившись, призналась: — Братья узнали наши реальные результаты.

Волк посмотрел на конверт из глубины глаз Стаса, желая разорвать его на части. Мужчина прикрыл веки, поборол ярое желание выхватить бумагу из рук девушки, и сказал хрипло:

— Открывай, ты же хотела знать правду.

Но Катя медлила, гипнотизируя белую гладь бумаги. Ни закорючки, ни слова не было на конверте… Но сколько важного внутри. Изменило бы это что-то в их отношениях с альфой? Стала бы она испытывать другие чувства, если бы узнала правильный ответ?

И тут впервые девушка поняла, что нет. Что результаты ничего не меняют для нее, и никакие цифры не изменят чувств между ними. Что ей неважно, будь там один процент, или девяносто девять. Они и правда пара, как и твердит постоянно Суворов.

— Нет, — твердо сказала она.

— Что — нет? — Стас даже растерялся, хотя до этого был напряжен до предела.

— Знаешь, я поняла, что мне все равно, что тут написано, — голос Кати с каждым словом креп все сильнее, звучал все четче. И все больше светились любовью глаза Суворова в ответ. Наконец-то она поняла это!

Он был счастлив. Сколько раз говорил ей, что это все не имеет значения, когда им вдвоем так хорошо. Когда его волк лучше любых программ чувствует свою истинную пару! Для него девяносто девять процент звучат даже оскорбительно — все сто, не больше, не меньше! Он был уверен! Ему не нужны были никакие доказательства, никакие отчеты и графики.

Она пара! Он ощущает каждый ее вздох как свой, биение ее сердца — как стук своего. Когда она была расстроена, он готов был сделать все, чтобы на ее лице опять расцвела улыбка. Что это, как не любовь? Кто она, как не идеальная спутница?

Да, она лиса, но его волки с радостью приняли ее в стаю. Правда, тут стоит признать, что они просто видели состояние альфы без Кати, поэтому разумно решили, что благодушный и довольный жизнью альфа может быть с кем угодно — они будут только рады. Главное — чтобы больше не летели клочья во все стороны, как было ранее, когда его пара пропала. Дети-то все равно примут все наследие отца, так что волки ничего не теряли, скорее — даже приобрели. Чуткая лисичка им нравилась.

Стас посмотрел на свою пару с любовью:

— Решать тебе.

— Я не хочу его открывать, — уверенно произнесла девушка.

Через две минуты в металлической миске ярко горело письмо Оранжевое пламя съедало белый пергамент, и на одно мгновение, когда двое влюбленных смотрели друг другу в глаза, мелькнуло число — девяносто девять.