Первая священная книга китайцев

Предисловие к комментариям Да-сюэ китайского ученого Чжу Си

«Великая наука» – это книга, которую в древности люди изучали в школе Великой науки (Высшее императорское училище) и в которой предлагались людям правила жизни.

Люди все произошли от Неба, и потому нет ни одного человека, чтобы в сердце ему не было заложено любви, добродетели, правды, обходительности и мудрости. Но хотя и во всех людях есть от рождения природное добро, только редкие из них могут воспитать в себе это добро и возрастить его до конца. От этого-то и бывает, что не все люди знают, могут знать то добро, которое есть в них, и не могут его в себе возрастить. Но зато люди с большим смыслом, умом и мудростью природной могут возрастить в себе свое душевное добро, и эти-то отличаются от толпы других людей. Вот этим-то людям Небо и дало приказ быть вожаками, учителями людей из рода в род, приказано им управлять ими и научать их с тем, чтобы все вернулись к своей природной чистоте. Вот такими-то людьми и были цари Фуси, Шэньнун, Гуань-ди, Яо, Шунь; они получили от Неба высший сан, их помощники исполняли их приказы. И поучения их разошлись везде. И вот дошло до того, что во дворцах царей и в самых последних деревушках не было такого места, где бы не учились. Как только мальчику равнялся девятый год, – будь он царский, княжеский сын или простого мужика, – он поступал в малое училище и там его учили сажать, поливать, окапывать, чистить, учили, как отвечать учтиво тем, которые его спрашивали, учили, как выходить и здороваться, учили, как принимать гостей и как провожать, как ездить на лошади, как стрелять из лука, и учили их читать, писать и считать.

Когда детям исполнялось 14 лет, то их, начиная с наследного принца и других сыновей императора до сыновей князей, первых министров, правителей областей, ученых и докторов, которым предназначались какие-либо государственные должности, а также выделяющихся блестящими способностями детей простого народа, посылали в Высшее училище и учили там углубляться и постигать начала вещей, очищать желания свои, исправлять себя, совершенствовать себя и управлять людьми. Таким образом, науки разделялись на малые и великие. И этот-то истинный способ обучения людей вследствие такого разделения и такого расположения наук был очень распространен в государстве и доступен всем.

Помимо этого царь исполнял все то, что мог и должен был он делать для распространения истинного учения. От народа не требовали платы за обучение детей и не брали на государственные нужды ничего из того, что составляло предмет насущных потребностей народа. И потому прежде не было никого, кто бы не изучал великой или малой науки. А тот, кто занимался этими науками, старался познать истинные душевные влечения, которые в сущности в каждого из нас заложены, стараясь познать ту жизнь, которую должно жить, и всякий употреблял все силы ума и души, чтобы достигнуть своего небесного предназначения.

А от этого-то и произошло, что люди считают тот век золотым веком и что в тот век были такие прекрасные правители и нравы, и вот почему понятно, что если в последующие века и не достигли такой высокой степени совершенства, так это происходило оттого, что пренебрегли этими науками.

При последних царях из династии Чжоу, когда цари, отличавшиеся святостью и добродетелью, стали переводиться, наставлениям, которые преподавались в великих и малых школах, стали придавать мало значения, святое учение было в пренебрежении и попиралось, а общественные нравы пришли в упадок. И вот в это-то время общего упадка и распущенности осветила мир святость Кун-цзы. Но так как Кун-цзы не удалось добиться от царей, чтобы они назначили его министром или дали бы какую-нибудь другую подобную этой высокую должность, для того чтобы законами предписывать исполнение его наставлений и учения, то он уединился, собрал законы и распоряжения, которые издавали древние цари, внимательно исследовал их и передал их потомству для просвещения в будущие века через своих учеников. Главы «Цюй ли», «Шао и», «Нэй цзэ» описывают обязанности учеников и относятся к малой науке, у которой они как ручьи или придатки; но мы займемся Великой наукой – наукой, свойственной зрелым умам, ввиду того, что она более важна и имеет целью своей обнаружить и сделать очевидным для всех те законы неба, которые теперь скрыты от людей, потому что сердце их стало порочно и помыслы их сделались грязными.

Перед книгой, написанной Кун-цзы, как заглавный лист написаны те великие начала, которые должны служить фундаментом всего учения, в книге же начала эти объясняются и развиваются в отдельных главах. Хотя у Кун-цзы было много учеников (около трех тысяч), но учение его проповедано и передано нам последователями лишь одного ученика Кун-цзы – Цзэн-цзы. Цзэн-цзы сам слышал Кун-цзы, сохранил то, что написал Кун-цзы и как ближайший его ученик в возможно сжатом виде объяснил смысл книг Кун-цзы.

После смерти Мэн-цзы, одного из последователей Кун-цзы, не нашлось ни одного учителя или проповедника учения древних, и хотя книга Кун-цзы и не пропала, но последователей у него было очень немного. А затем начали появляться выродившиеся ученые, привыкшие писать разные компиляции, безделушки, вести изящные разговоры, и хотя они писали о Малой науке гораздо больше своих предшественников, но к тому, что они писали, нельзя серьезно относиться. Вместо занятий Великой наукой появились новые интересы: явились учения о Пустоте, о небытии, об абсолютном покое, о нирване; но во всех этих учениях не было истинного и прочного фундамента. Вследствие того, что учения эти исповедовались людьми, власть имеющими, то для распространения их не гнушались никакими средствами: употреблялись и насилие, и обман и фокусы, и публичные речи, которыми приобретали себе известность. И учения эти распространялись, сея заблуждения, темноту, обольщая народ и закрывая ему путь к любви и правде.

Учения эти поселили такую путаницу в умах людей, что даже самые разумные последователи их не могли сказать, что они обладают знанием того, что более всего важно, а простые люди не были счастливы вследствие того, что правители не могли просветиться учением о том, как хорошо править государством. И сделался великий мрак, который сгустился и затемнил души людей. В последующие годы болезнь эта только усиливалась, и в конце царствований пятой династии (около 950 года н. э.) разнузданность нравов и путаница в умах дошли до своего апогея.

Но Небо так мудро устроило, что на земле все совершается как бы в каком-то кругу. Как только возвысилась династия Су, скоро стала процветать и добродетель, и снова во тьме, обуявшей государство, заблестели стремления воспитать в себе небесные дары и научиться хорошо управлять. В эпоху эту в провинции Хэнань явились два ученых из семьи Чэн, которые, желая передать потомству писания Мэн-цзы и его учеников, собрали их и восстановили в первоначальном виде. Они начали с того, что воздали великое почтение книге Да-сюэ, или Великой науке, и старались показать ее в таком ярком свете, чтобы она била в глаза всем. И потому они извлекли ее из того второстепенного ряда книг, в который она попала в последнее время, и поставили ее в ряд книг, имеющих самое важное и существенное значение, восстановили ее первоначальную прелесть; они снова исследовали то учение, которое издревле излагалось в книге Великой науки для наставления людей, восстановили истинный смысл священного текста оригинала (Кун-цзы) и объяснения его мудрого ученика во всем их блеске. Я, Си, не обладаю ни особенными способностями, ни мудрой проницательностью, но я вполне счастлив тем, что извлек плод из своего личного изучения этой книги и из знакомства с тем учением, которое заключается в ней. Я не мог не заметить, что в трудах обоих докторов Чэн много неправильного, ложно понятого, многое потеряно или не принято, и не мог не исправить всего этого и не восстановить правды; осмелившись забыть про мое невежество и мое глубокую темноту, я пополнил пропуски, которые там были, снабдил книгу моими примечаниями для того, чтобы дать возможность другим скорее схватить смысл и связь идеи; наконец, я пополнил то, что первые издатели и комментаторы пропустили или на что если и указывали, то лишь смутно и малопонятно. Все это я сделал, надеясь, что явится когда-нибудь такой мудрый человек, который будет обладать более высокими способностями, чем я, и который совершит ту работу, которой я едва лишь коснулся. Я отлично понимаю, что тому, кто возьмет на себя труд больший, чем на это есть у него сил, не миновать осуждения потомства за свою ошибку. Но все-таки тот, кто изучит те части моего труда, которые заключают управление государством, обращение с народом, улучшение нравов с целью исправить и совершенствовать себя самого и управлять людьми, наверное, согласится в том, что получил не слабую помощь.

В царствование Шэнь Ди, в год Цюй Яо (1191 год н. э.), во второй лунный месяц, в день цзя-цзы в городе Синьань, или Новый Мир (по-простонародному называемый Гуйчжоу). Предисловие Чжу Си.

 

Предисловие ученого Цзэн-цзы

Вот что сказал ученый Цзэн-цзы: Да-сюэ (Великая наука) оставлено Кун-цзы и его учеником (Цзэн-цзы), для того чтобы те, которые начинают изучать нравственные и политические науки, пользовались ею как вратами для входа на дорогу мудрости. Как видно, люди древности, которые занимались методически, опирались единственно на эту книгу; и те, которые хотят изучать Лунь-юй и Мэн-цзы, должны начать свои занятия с книги Да-сюэ, тогда они не подвергнутся риску заблудиться.

 

Великая наука

1. Великая наука, или мудрость жизни, состоит в том, чтобы раскрыть и поднять светлое начало разума, которое мы все получили с неба; она состоит в том, чтобы обновить людей, в том, чтобы научить людей свое высшее назначение полагать в совершенстве, иначе сказать, в высшем благе.

2. Прежде всего надо знать цель, к которой надо стремиться, иначе сказать, последнее свое назначение, и потом уже принимать решение (избрать путь); как только будет принято решение, можно обладать спокойным и невозмутимым духом; раз дух спокоен и невозмутим, можно уже пользоваться такой душевной ясностью, которой ничто не может нарушить, можно размышлять и составлять суждение о сущности вещей; размышляя и составляя суждение о сущности вещей, можно достигнуть и того совершенства, к которому стремятся.

3. Все, что бывает в мире, имеет свою причину и производит свои действия. Все дела людские имеют свое начало и свои последствия. Познавать причины и действия, познавать начала и последствия – значит приближаться к тому разумному знанию, через которое достигается совершенство.

4. Древние цари – те, которые желали раскрыть и поднять в своих государствах (народах) светлое начало разума, который мы получили от Неба, прежде всего старались хорошо управлять своими царствами. Те, которые старались хорошо управлять своими царствами, желали прежде всего учредить хороший порядок в своих семьях. Те, которые старались учредить хороший порядок в своих семьях, старались прежде всего исправить самих себя. Те, которые старались исправить самих себя, старались прежде всего установить правду у себя в сердце (душе). Те, кто старались установить правду у себя в сердце (душе), старались прежде всего о том, чтобы желания их были чисты и искренни. Те, которые старались, чтобы желания их были чисты и искренни, стремились прежде всего к тому, чтобы усовершенствовать насколько возможно свей суждения о добре и зле (нравственные познания). Усовершенствование суждений о добром и злом (нравственных познаний) состоит в том, чтобы углубляться и проникать в начала и причины поступков.

5. Когда углубишься и исследуешь начала и причины поступков, тогда суждения о добре и зле (нравственные познания) достигают последней степени совершенства. А когда суждения о добре и зле (нравственные познания) достигнут последней степени совершенства, то и желания станут чистыми и искренними. А когда желания чисты и искренни, сердце становится правдиво и прямо. А когда сердце правдиво и прямо, то человек исправляется, становится лучше. А когда человек исправляется и становится лучше, то и в семье учреждается порядок. А когда в семье порядок, то и народы хорошо управляются. А когда народы хорошо управляются, то и весь мир будет жить в мире и прекрасном согласии.

6. От человека, находящегося на самой высокой ступени общественной лестницы, и до человека темного, находящегося внизу, для всех одна обязанность: исправлять и улучшать самого себя; иначе сказать, самосовершенствование. Это – твердое основание, исходная точка всякого прогресса и всякого нравственного развития.

7. Не в порядке вещей, чтобы из того, в основе чего беспорядок и путаница, могли вытекать последствия, имеющие место тогда, когда основа в порядке.

Относиться легко к самому главному и первостепенному и серьезно к тому, что не важно и второстепенно, это тот путь, которым никогда не следует ходить.

Собственно говоря, только приведенные выше изречения приписываются Конфуцию и изложены в книге, называемой Цзин, или «Главная книга» (книга по преимуществу), которая и переведена выше и содержит только одну главу. Но мы приводим дальше и комментарий Цзэн-цзы, понимавшего учение Конфуция в его первоначальной чистоте и, как мы раньше говорили, бывшего одним из учеников Конфуция, через которого и распространилось конфуцианство. Комментарии эти представляют мысли Конфуция.

Первоначально мысли эти были написаны на бамбуковых табличках. С течением времени таблички эти перепутались, и порядок, в котором были первоначально изложены мысли эти, был нарушен.

Цзэн-цзы исследовал смысл книг, определил порядок, в каком должны были следовать таблички, и писал содержавшиеся в них мысли в должной последовательности.

 

Комментарии Цзэн-цзы к книге «Великая наука»

I. О долге людей развивать и восстанавливать в первоначальной ясности светлое начало разума

1. Гань-гао говорит: царь Вэнь достиг того, что развил в себе и заставил блистать полным блеском светлое начало разума, который мы получили с неба.

2. Дай Цзя говорит: у царя Чэн Тана взоры были постоянно устремлены на блестящий дар разумения, которое мы получили с неба.

3. Ди тянь говорит: Яо мог развить и заставить блистать полным блеском высшее начало разумения, которое мы получили с неба.

4. Все эти примеры показывают, что должно возделывать свою разумную и нравственную природу, как теперь возделывают свою ниву.

II. О долге обновления или просвещения народов

1. В изречениях, вырезанных на ванне царя Чэн Тана, говорится: каждый день совершенно обновляй себя; делай это снова и еще снова, и постоянно снова.

2. Гань-гао говорит: старайся о том, чтобы народ обновлялся.

3. Книга стихов говорит:

4. Это показывает, что нет ничего, чего бы мудрец не испробовал, стремясь к последней степени совершенства.

III. О долге полагать свое окончательное назначение в совершенствовании или в высшем благе

1. Книга стихов говорит:

«Народ предпочитает устраивать свои жилища в районе 1000 ли (ста лье) от местопребывания царя».

2. Книга стихов говорит:

«Желтая птица, жалобно поющая, – миень-ман, – устраивает свое гнездо в темных расселинах гор».

Учитель (Кун-цзы) говорит:

«Устраивая там свое гнездо, она показывает, что знает предопределенное ей место; неужели же человек (разумнейшее из созданий) не может знать больше птицы!»

3. Книга стихов говорит:

«О, как добродетель Вэнь-вана была велика и глубока!

Как он мог соединять пышность с величайшею скромностью при исполнении различных своих обязанностей».

Как царь, он полагал свое назначение в делах человеколюбия и расположения ко всем людям; как служитель он относился с почтением; как сын он полагал свое назначение в проявлении сыновней почтительности; как отец он полагал свое назначение в нежной отеческой любви; как имеющий отношения и ведущий дела с людьми, он полагал свое назначение в проявлении искренности и верности.

4. Книга стихов говорит:

5. «Он подобен художнику, который работает резцом над слоновой костью» – указывает на науку или на применение разума к познанию начал дел людских; «он подобен тому, кто отделывает и шлифует драгоценные камни» – указывает на совершенствование самого себя. Изречение: «О, каким он кажется важным и молчаливым!» – указывает на опасение, заботливость, которые он испытывает, стремясь к совершенствованию; «как поведение его твердо и благородно» – указывает на заботу его сделать свое поведение достойным подражания. «Мы имеем царя, украшенного мудростью и знанием», «мы никогда не можем его забыть!» – указывает на ту полную мудрость, на то нравственное совершенство, которое народ не может забыть.

6. Книга стихов говорит:

«Как память о древних царях (Вэнь и У) вкоренилась в людях».

Мудрецы и цари, которые им следовали, подражали их мудрости и их заботам делать добро своему потомству. И если народ впоследствии и наслаждался миром и благоденствием, так это вследствие того, что цари эти заботились о благе его и о равномерном распределении земли. И потому-то они и не будут забыты в будущие века.

IV. О долге познания причин и действий и отличия одних от других

1. Учитель говорит: я не могу выслушивать жалобы и производить суд, как и другие люди; но не будет ли более разумным и необходимым употребить все от нас зависящее, чтобы помешать самой тяжбе? Злым и лукавым не следует позволять высказывать своих лживых обвинений и вникать в их греховные намерения. Поступая таким образом, достигнут того, что дурные желания людей не будут проявляться. Вот это и называется познать корень и причину.

V. О долге совершенствовать свои суждения о добре и зле, углубляясь в начала поступков

1. Это называется познать корень или причину.

2. Это называется совершенствование суждения.

Вот то, что осталось от пятой главы комментария. Она объясняла, что должно понимать под совершенствованием своих суждений о добре и зле, углубляясь в начала поступков; теперь она потеряна. Несколько времени тому назад я попытался воспользоваться мыслями Чэн-цзы (другого, более древнего, чем Чжу Си, комментатора Да-сюэ), чтобы дополнить этот пропуск таким образом:

Следующие выражения текста: «Совершенствование своих суждений о добре и зле состоит в понимании начала поступков» – показывают, что если мы желаем совершенствовать свои суждения о добре и зле, мы должны предаться глубокому исследованию действий и исследовать до основания начала их или сущность; ибо духовное разумение человека, очевидно, способно судить (или, что равносильно, – способно к познанию); и все, что бывает в мире, так же, как и все дела людские, не может быть без начала, причины и сущности. Только эти начала, эти причины, эта сущность не подвергались еще достаточно глубоким исследованиям. Вот почему знание людей не совершенно, не абсолютно; и вот также почему Великая наука начинается тем, что люди, изучающие нравственную философию, должны предаться долгому и глубокому исследованию всего, что бывает в мире, всех дел людских, для того чтобы, познав начала дел, они могли бы расширить свои познания с целью проникать в самую таинственную часть своей природы. Поступая таким образом и употребляя всю свою энергию, все свои умственные способности на это, можно, наконец, достигнуть обладания познанием и понять скрытые от нас истинные начала поступков; обладая таким познанием, можно понять внешнюю и внутреннюю природу всевозможных дел людских, как самая скрытая, самая тонкая их сущность, так и самые серьезные части их.

Если мы так будем поступать, если мы к этому будем настойчиво прилагать все свои силы, то мы можем быть уверены, что для нас сделаются совершенно ясными и понятными начала поступков.

Вот то, что называется пониманием начал поступков; вот то, что называется совершенствованием суждений о добре и зле.

VI. О долге иметь чистые и искренние желания

1. Слова: «Сделать свои желания чистыми и искренними» – означают: нисколько не коверкая своих непосредственных влечений; тебе не нравится неприятный запах – избегай его; тебе нравится прекрасное – стремись к нему. Это называется удовлетворением самого себя. И вот поэтому-то мудрый прилежно работает над своими намерениями и тайными мыслями, когда он один.

2. Для людей толпы, живущих в грехе и совершающих свои порочные дела без свидетелей, нет ничего худого, чего бы они ни делали. Если они видят человека мудрого, который работает над самим собой, они притворяются, что хотят подражать ему, скрывая свои порочные дела и выставляя на вид нечто подобное добродетели. Мудрый человек, если и увидит их, то тотчас же поймет их тайные, скрытые склонности. И к чему тогда будет то, что люди эти выдавали за истинное то, что не было в них истинно? Про это и пословица говорит: «Истина бывает только внутри, а то, что бывает снаружи, – это только форма». Вот почему мудрый должен бдительно работать над своими желаниями и тайными помышлениями.

3. Цзэн-цзы говорит: «О, как надо смотреть за собой, как надо работать над собой, если видишь, что на тебя смотрят десять глаз, что на тебя указывают десять рук».

4. В мире материальном богатства украшают и придают прелесть дому, в мире духовном добродетель украшает и придает прелесть душе человека; только в состоянии чистого блаженства душа возвеличивается, причем материя, которая ей подчинена, также извлекает из этого пользу. Вот почему мудрый должен сделать свои желания чистыми и искренними.

VII. О долге совершенствовать себя самого, устанавливая в сердце своем прямоту и правду

1. Слова: «Очищение себя от всяких порочных страстей состоит в установлении прямоты в сердце своем» – означают: если сердцем овладела страсть гнева, тогда не может в нем установиться эта прямота; если сердце поддается страху, не может в нем установиться эта прямота; если сердце движимо страстями радости или удовольствия, не может в нем установиться эта прямота; если сердце снедаемо печалью, не может в нем установиться эта прямота.

2. Когда душа не властвует над самой собой, то происходит то, что смотрят и не видят, слушают и не слышат, едят и не различают вкуса кушанья. Это и указывает на то, что если люди хотят избавить себя от порочных страстей, то они должны установить прямоту и правду в сердце своем.

VII. О долге учреждать хороший порядок в своей семье, совершенствуя себя самого

1. Вот что значат слова: «Учреждение хорошего порядка в своей семье состоит прежде всего в исправлении себя самого от всяких порочных страстей» – люди пристрастны к своим родителям и к тем, которых они любят; и точно так же они пристрастны или несправедливы к тем, которых они презирают или ненавидят; и точно так же пристрастны они или раболепны к тем, кого они уважают и перед кем благоговеют; они пристрастны или слишком милосердны к тем, которые возбуждают сострадание и жалость; пристрастны также или высокомерны к тем, кто обходится с ними с высокомерием или подобострастием. И потому-то очень редко бывает здесь в миру, что мы любим и знаем недостатки тех, кого любим; ненавидим и знаем хорошие стороны тех, кого ненавидим.

2. Отсюда и пословица вышла: отцы не хотят знать недостатков своих детей, а земледельцы – плодоносности своей земли.

3. Это и указывает на то, что если человек не исправляет себя самого от своих грешных желаний, то он не способен учредить и хороший порядок в своей семье.

IX. О долге хорошо управлять государством, учреждая хороший порядок в своей семье

1. Подлинные слова: «Для того, чтобы хорошо управлять государством, необходимо прежде всего стремиться учредить хороший порядок в своей семье» – можно объяснить так: невозможно представить себе, чтобы человек, который не мог устроить свою собственную семью, мог устраивать общество людей. Вот почему сын царя совершенствует себя в науке устраивать и управлять царством, не выходя еще из семьи. Сыновняя почтительность – основание, которое руководит им в его отношениях с более старшими; доброжелательность – основание, которое руководит им в сношениях с народом.

2. Ган-гао говорит: «Такой человек подобен матери, которая нежно обнимает своего новорожденного. Она употребляет все усилия своего ума, чтобы предупредить его нарождающиеся желания; если она не угадает их вполне, то она не ошибется по крайней мере на счет предмета его желаний. И никогда не бывает того, чтобы мать сначала училась кормить ребенка, а потом выходила замуж.

3. Одной семьи, живущей любовью, достаточно для того, чтобы в народе распространились любовь и благоволение к людям. Достаточно одной семьи, которая относится вежливо к людям и снисходительно к их недостаткам, чтобы и во всем народе разлилась та же вежливость и снисходительность. И если есть хотя бы один человек, как царь, жадный и корыстолюбивый, то и его одного достаточно, чтобы произошло расстройство нравственных понятий всего народа.

Вот каков источник или двигатель добродетелей и пороков. И это подразумевается в пословице: одно слово – и губится все дело. Человек один, а решает судьбу государства.

4. Яо и Шунь управляли государством с человеколюбием, и народ подражал им. И вот потому-то глава государства обязан своим примером показывать добродетели и только примером привлекать и других людей к добродетельной жизни.

5. И вот потому-то, чтобы хорошо управлять царством, надо прежде всего учредить порядок в своей семье.

6. Книга стихов говорит:

Научитесь сначала относиться как должно, с любовью и разумно, к членам своей семьи и только тогда думайте о том, можно ли вам учить людей и управлять народом.

7. Книга стихов говорит:

«Они должны исполнять свои обязанности по отношению к своим старшим братьям. Они должны исполнять свои обязанности по отношению к своим младшим братьям».

Если вы будете относиться как должно к своим и старшим, и младшим братьям, то только тогда думайте о том, можно ли вам учить своим обязанностям и старших и младших братьев в государстве.

8. Книга стихов говорит:

Как только царь делает то, что требует от него долг отца, старшего, младшего брата, народ тотчас же подражает ему.

9. Вот об этом-то и говорит наш учитель: «Искусство хорошо управлять людьми (народом) состоит прежде всего в учреждении порядка в своей семье».

X. О долге поддерживать мир и добрые отношения к миру, хорошо управляя царством

1. Выражения текста: «Дать миру счастье наслаждаться миром и согласием состоит в хорошем управлении своим государством» – должны быть так понимаемы: если тот, кто занимает самое высокое общественное положение (царь), относится с почтением к отцу и матери, то и у народа будут развиваться чувства сыновней почтительности. Если царь будет почитать старшего из братьев, то и у народа будет развиваться такое отношение к братьям. Если царь будет иметь сострадание к сиротам, то и у народа не будут развиваться противоположные чувства.

2. Примите себе за правило: не делать по отношению ниже вас стоящих того, что вы не одобряете в поступках выше вас стоящих людей; не делать по отношению к вашим начальникам того, чего вы не одобряете в ваших подчиненных; не делать по отношению к тем, которые будут после вас, того, что вы не одобряете в тех, которые были до вас; не делать по отношению тех, которые были до вас, того, чего вы не одобряете в тех, которые после вас; не делать тем, которые налево от вас, того, чего вы не одобряете в находящихся направо от вас; не делать тем, которые направо от вас, того, чего вы не одобряете в находящихся налево от вас! Вот то, что называется поступать разумно и в должном направлении.

3. Книга стихов говорит:

4. Книга стихов говорит:

Этим хотят сказать:

«Если ты заслужишь любовь народа, то ты будешь обладать и царством».

5. И вот потому-то царь, если будет обладать добродетелями, овладеет сердцами людей, будет обладать и землями; если он обладает землями, он будет получать доходы; если он имеет доходы, он будет их употреблять для управления государством. Доброе и разумное начало есть фундамент, на котором строится жизнь; богатства же не что иное, как второстепенный придаток.

6. Хроника Чу говорит:

«Не на камушки и золотые украшения нация Чу смотрит как на драгоценность; нет, для нее люди добродетельные, добрые и мудрые правители – одно, что она считает драгоценным».

7. Цю Фан говорит:

«Когда я путешествовал в чужих краях, то если я и искал что-либо драгоценное, так это человеколюбие и любовь к своим родителям, вот это-то я и считал драгоценным».

8. Цзинь Ши говорит:

«Если бы министр мой не был вполне совершенным человеком, но сердце его было бы просто и без страстей, то я считал бы, что такой министр обладает огромными талантами. Когда он увидит высокоталантливых людей с высшими способностями, то он применит их к делу и не будет завидовать им потому лишь, что сам не обладает их талантами. Если бы случилось ему заметить необыкновенного добродетельного и разумного человека, он не ограничился бы тем, что чуть-чуть похвалил его, а отыскал бы его с сердечностью и привлек к своим трудам. И я мог бы положиться, что такой министр поможет и детям моим, и детям моих детей, и народу. И какая бы польза от него была для государства!»

9. Существует следующее великое начало для увеличения доходов (государства или семьи).

Пусть те, которые производят эти доходы, будут возможно многочисленнее, а те, которые потребляют их, возможно малочисленнее; пусть те, которые заставляют трудиться других для возрастания своих доходов, сами работают побольше, и пусть те, которые будут расходовать доходы, делают это возможно умереннее. Если люди будут руководствоваться и поступать так, то им всегда будет хватать их доходов.

Пусть производителей будет как можно больше, а потребителей как можно меньше; пусть будут как можно деятельны в производстве и как можно больше экономны в расходовании. Тогда доходов всегда будет хватать.

12. Гуманный и милосердный человек заслуживает уважения к своей особе, щедро распоряжаясь своими богатствами; негуманный и немилосердный человек увеличивает свои богатства в ущерб уважению к себе.

Добродетельный распорядитель своими доходами посредством их только увеличивает уважение к себе. Порочный распорядитель скапливает их все больше и больше на погибель своей жизни.

Вот десятая глава комментария. Она объясняет, что должно понимать под словами: «Дать миру счастье наслаждаться миром и согласием, хорошо управляя государством».

Все объяснение заключается в десяти главах. Четыре первые главы излагают общее содержание сочинения и указывают на цель его. Шесть других излагают в больших подробностях различные разветвления предмета сочинения. Пятая глава учит долгу быть добродетельным и просвещенным. Шестая глава ставит твердым фундаментом всей жизни совершенствование себя самого. Те, кто начинают изучение этой книги, должны употребить все свои усилия для того, чтобы преодолеть трудности, которые представляет эта глава для совершенного ее понимания; те, кто читает ее, не должны смотреть на нее как на очень легкую для понимания, и поэтому не должны мало ценить ее.