Предисловие философа Чэна

То, что не уклоняется ни в какую сторону, названо истинным, неизменным, правильным путем, следовать которому необходимо под небесами, названо серединой (чжун – milieu); то, что не меняется, называется неизменным, вечным (ю – invariable). Под серединой (чжун) разумеется истинный путь жизни, по которому должны стремиться идти все живущие под небом; под непоколебимостью (ю) разумеются определенные законы, руководящие духовной жизнью всех, живущих под небом. Книга эта содержит законы духовной жизни людей, которые передавались от одного к другому в школах Конфуция, пока Цзы Сы (внук Конфуция), опасаясь, чтобы впоследствии эти законы разумения не были извращены, записал их и передал Менцию. Сначала в книге говорится об одном начале, об одном принципе, затем предмет расширяется и обнимает собою все и в конце концов все возвращается и сосредоточивается снова в одном начале. Развейте это начало, и оно охватит собою всю вселенную, если же вы не будете развивать его, а сосредоточите его на самом себе, оно будет как бы скрыто какой-то таинственностью. Но польза этой книги неистощима. Она представляет собой основу наук. Когда научившийся читать эту книгу с радостью изучит ее и поймет ее всю, то будет в состоянии подчинить свою жизнь изложенным в ней законам и найдет при этом, что содержимое этой книги нельзя истощить.

 

Чжун-ю

I.

1. Законы неба это есть то, что мы понимаем под нашей разумной природой; жизнь, согласная с этой разумной природой, называется истинной жизнью, или путем долга, истинным путем; то же, как пользоваться этим путем, называется воспитанием, или учением об обязанностях.

2. Путь долга, истинный путь жизни, не должен быть покидаем ни на одно мгновение. А если бы он был покинут хотя бы на одно мгновение, истинная, настоящая жизнь человека прекращается. Вот почему высший человек бывает осторожен до того, пока не увидит, и осмотрителен, до того, пока не услышит.

3. Ничто более не очевидно для мудреца, как скрытое в тайниках его души; ничто более не открыто для него, как самые тонкие, невидимые причины действия. Вот почему высший человек внимательно работает над тайными, для него только видимыми, влечениями своей души.

4. Тогда, когда не проявляется радость, удовольствие, гнев, печаль, – состояние, в котором находится душа, названо равновесием. Но раз все эти чувства проявляются в душе и достигают известного своего нормального предела, состояние, в котором находится душа, может быть названо гармонией. Равновесие это – великий корень, основа, из которой вытекают всякие человеческие поступки, а гармония – тот общий дух, по которому все должны идти.

5. Пусть равновесие и гармония достигнут степени совершенства, и счастье воцарится везде – и на небе, и на земле. и все будет развиваться и процветать.

Вот первая глава книги, в которой Цзы Сы излагает главные начала того учения, которое он желал бы передать потомству. Сначала в ней ясно указывается на то, что истинный путь или законы истинной жизни берут свое начало с неба и неизменны; что эта небесная сущность находится в нас и что не может быть от нас отделена. Затем говорится об обязанностях соблюдать закон этот и жить согласно ему, чрезвычайно внимательно исследуя его; наконец о том, что святые люди, те, которые ближе всего подходят к божескому разумению, доведут свою жизнь до последней степени совершенства. Цзы Сы желает, чтобы те, которые изучают эту книгу, постоянно думали над ее содержанием, чтобы они отыскивали в самих себе те начала, которым здесь учат, и если они будут близки к обладанию ими, то они отгонят всякое нечестивое желание всего внешнего и будут совершать те поступки, которые свойственны их истинной природе. Эта глава представляет собой суть всей книги, как говорит Ян. В следующих десяти главах Цзы Сы приводит слова Учителя, чтобы развить содержание этой первой главы.

II.

1. Чжун Ни говорил: «Человек высшей добродетели всецело ходит по пути истинной жизни (середины); человек низменный, человек толпы поступает против правил истинной жизни (середины).

2. Хождение по истинному пути (середине) высшего человека происходит потому, что он высший человек и потому постоянно и держится истинного пути жизни (середины). Противное истинному пути (середине) поведение человека толпы происходит потому, что он темный человек и еще не имеет стремления к истинной жизни.

III.

Учитель говорил: «Совершенна та добродетель, которая проистекает из истинной жизни (середины). Как редки в народе те, кто могут жить по законам истинной жизни».

IV.

1. Учитель говорил: «Я знаю, как происходит то, что не идут по истинному пути (середине): люди просвещенные идут дальше него, а невежды не всходят на него. Я знаю, как происходит то, что путь середины не постигается: люди высоких способностей и добродетели идут выше него, а лишенные этого не всходят на него».

2. Нет человека, который бы не ел и не пил. Но очень мало таких, которые умеют хорошо отличать вкус.

V.

1. Учитель говорил: «Увы, как жаль, что не следуют по истинному пути жизни (середине)».

Вот пятая глава. Эта глава относится к предыдущей, которую она объясняет, и восклицание об истинном пути служит переходом для связи смысла предыдущей главы со следующей.

VI.

1. Учитель говорил: «Был Шунь. Он действительно был великий мудрец. Шунь любил спрашивать других и обдумывать их слова, как бы ни казались они не важны. Он отбрасывал все то, что было дурного в них, и принимал все хорошее. Из двух крайностей он умел схватывать середину. Он пользовался ею при управлении народом. Только вследствие всего этого и был Шунь таким, каким он был».

VII.

1. Учитель говорил: «Все люди говорят: «Мы мудры». Но стоит им попасться в какую-нибудь сеть, западню или ловушку и запутаться в них, как они уже не знают, как из них выпутаться. Все люди говорят: «Мы мудры». Но если случится, что они попадут на истинный путь жизни (середину), они не могут продержаться на нем и месяца».

VIII.

1. Учитель говорил: «Вот какова была особенность Гваи: он избирал путь середины и раз только он воспринимал то, что было хорошо, он крепко держался за это, как бы держа на груди своей, и никогда не терял».

IX.

1. Учитель говорил: «И государства, и губернии, и роды (семейства) могут в совершенстве управляться; могут исчезнуть и почести и доходы, оружие может быть попрано, а один лишь путь середины не может быть достигнут».

X.

1. Цы Лу (ученик Кун-цзы) спросил своего учителя о силе человека.

2. Учитель сказал: «О какой силе ты спрашиваешь? О силе ли, свойственной людям северных стран, о силе ли, свойственной людям южных стран, или о той, которую ты мог бы развить в себе?»

3. Выказывать доброжелательность и ласковость, уча одних не мстить за неразумные поступки других, – вот в чем сила, свойственная людям южных стран, и хороший человек сделает ее предметом своего изучения.

4. Спать на ложе, сделанном из оружия, встречать смерть без сожаления – вот в чем сила, свойственная людям северных стран, и ее домогаются удальцы.

5. И потому высший человек стремится к дружной гармонии, не делаясь слабым. И как он крепок в своей силе! Он стройно и прямо стоит посредине, не отклоняясь ни в какую сторону. Как крепок он в своей силе. Когда страна его наконец управляется на основании хороших начал, он не изменяет своей жизни и как был, так и остается в уединении. Как крепок он в своей силе. Когда дурные правила начинают преобладать при управлении его страной, он и при этом идет своим прежним путем до самой смерти без всякого изменения. Как крепок он в своей силе!

XI.

1. Учитель говорил: «Жить в неизвестности и стараться делать удивительные дела, чтобы заслужить почет в будущих веках, вот то, чего я не делаю».

2. Хороший человек иногда старается идти по правильному пути, но, пройдя половину его, оставляет его; я не способен так поступать.

3. Высший человек идет по пути середины. Хотя бы он был никем не знаем, никем не видим, он об этом не сожалеет. И только мудрец способен на это.

Вот одиннадцатая глава. Здесь прекращаются цитаты слов Кун-цзы, делаемые Цзы Сы с целью сделать понятным смысл первой главы. Главная задача этой книги заключается в том, чтобы показать, что просвещенная мудрость, человеколюбие или всеобъемлющее благоволение к людям, сила души – вот три общих и главных добродетели, это дверь, через которую входят на истинный путь, по которому все люди должны идти. Вот почему эти три добродетели рассмотрены в первой части сочинения и для примера иллюстрированы деяниями великого Шуня, Янь Юаня (или Хуэя, любимого ученика Кун-цзы) и Цы Лу (другого ученика того же философа. В Шуне заключается просвещенная мудрость; в Янь Юане – благоволение ко всем людям; в Цы Лу заключается сила души или мужественная сила. Если недостает одной из этих трех добродетелей, то невозможно быть устойчивым в нравственной жизни или на истинном пути и изображать совершенную добродетель. Остальное будет видно из двадцатой главы.

XII.

1. Истинный путь, по которому идет высший человек, простирается широко и далеко, и вместе с тем он не виден.

2. Самые невежественные люди, как бы грубы они ни были, могут достигнуть познания этого пути, могут узнать, как им хорошо жить; но никому не дано, даже достигшим самой высокой степени святости, достигнуть совершенства на этом пути (всегда остается нечто неизвестное, стоящее выше понимания самих мудрых людей в этом мире). Самые невежественные, как бы низко они ни стояли, могут выполнять правила нравственной жизни; но никому не дано, даже достигшим самой высокой степени святости, исполнить все. Небо и земля, без сомнения, громадны, но, однако, человек и в них находит то, что его не удовлетворяет. Вот почему мудрец, рассуждая о законах духовной жизни человека, говорит, что мир не может их вместить; и рассуждая о подробностях законов духовной жизни, говорит, что мир не может его понять.

3. В книге стихов говорится: «Коршун взлетает к небесам, рыба ныряет в бездну».

Этим хотят сказать, что закон духовной жизни дан для всякого понимания, что закон этот освещает вселенную от высот небес до глубин бездн.

4. Законы, по которым живет высший человек, можно проследить в сердцах всех людей. Но только при своем высшем проявлении закон духовной жизни ярко осветит небо и землю.

Вот двенадцатая глава. Она содержит слова Цзы Сы, предназначенные для объяснения содержания первой главы, где говорится, что нельзя отклоняться от законов духовной жизни человека. В восьми следующих главах Цзы Сы приводит без особого порядка слова Кун-цзы для пояснения того же самого.

XIII.

1. Учитель сказал: «Истинный путь или закон духовной жизни, по которому должно жить, не лежит далеко от людей. Если люди создают себе правило, закон, путь духовной жизни, который далек от самых простых указаний их разума, то этот путь нельзя рассматривать как истинный.

2. В книге стихов говорится:

Беря ручку образца, чтобы вырезать другую ручку, мы рассматриваем ее со всех сторон и после изготовления новой ручки тщательно сравниваем обе для того, чтобы убедиться, отличается ли одна от другой. Также и мудрец руководит и направляет людей, сообразно их особенностям, и как только они отстают от дурного, он прекращает свое влияние.

3. Тот, кто воспитывает в себе свои лучшие основные свойства и проявляет их, веря во взаимность, тот не далек от истинного пути, от закона духовной жизни. Чего не хотите, чтобы делали вам, того не делайте и вы другим.

4. В жизни своей высший человек будет соблюдать четыре вещи, которых я еще не достиг: служить своему отцу так же, как я хотел бы, чтобы мой сын служил мне, – я этого еще не достиг; служить моему государю, как я желал бы, чтобы мне служил мой слуга, – до этого я еще не достиг; служить своему старшему брату, как я хотел бы, чтобы мне служили мои младшие братья, – до этого я еще не достиг; поступать по отношению своего друга так, как я хотел бы, чтобы он поступал по отношению меня, – до этого я тоже еще не достиг. Высший человек искренен и последователен в самых обыкновенных делах, он осторожен в своих речах, и если и есть какой недостаток в его жизни, он винит в этом только себя. И если какой-нибудь избыток замечается в речах его, он старается не допускать этого. Так что слова отвечают делам, а дела словам. И лишь полная искренность и обнаруживает высшего человека.

XIV.

1. Живущий высшей духовной жизнью человек делает все то, что свойственно тому положению, в котором он находится, он не желает выходить из него.

2. Если он богат ив чести, он поступает так, как свойственно поступать, будучи в положении богатого и осыпанного почестями человека. Беден он и занимает низкое положение, он поступает, как свойственно поступать, будучи в положении бедного и незаметного человека. Если он находится среди варварских племен, он поступает, как свойственно поступать, будучи в положении среди варварских племен. В состоянии печали и при затруднениях он поступает, как свойственно поступать в положении печали и затруднений. Нет того положения, в котором живущий высшей духовной жизнью человек не оказался бы самим собой.

3. Если он занимает высокое положение, он не относится с презрением к низшим. Если он в низшем положении, он не унижает себя лестью перед занимающими высшее положение. Он постоянно совершенствует себя и ничего не ищет от людей, а потому не имеет и разочарований. Он не ропщет на небо и никого из людей не обвиняет в своих несчастьях.

4. Вот почему человек, живущий высшей духовной жизнью, всегда спокоен и уравновешен, и ищет только одного – выполнения небесных предначертаний в то время, как обыкновенный человек блуждает по опасным путям, гоняясь за глупыми случайностями.

5. Учитель сказал: «Стрелка можно до некоторой степени сравнить с человеком, живущим высшей духовной жизнью: если он не попадает в цель, то причину этого ищет в себе».

XV.

1. Путь человека, живущего высшей духовной жизнью, можно уподобить тому, что бывает в путешествии: когда нам надо идти далеко, мы должны сначала пройти ближайшее расстояние и, подымаясь на гору, мы должны начинать с подножия горы.

2. В книге стихов говорится:

«Когда братья живут в единении, радость и счастье царствуют между ними. Так и вы можете установить хороший порядок в вашей семье, и ваша жена и дети будут счастливы и довольны».

3. Учитель сказал: «Какое удовлетворение и какую радость должны испытывать отец и мать, будучи во главе такой семьи!»

XVI.

1. Учитель сказал: «Как полно и совершенно могут духовные существа проявлять заложенные в них силы!»

2. Мы ищем эти силы и не видим, прислушиваемся к ним и не слышим, а между тем высшая духовная сущность проникает во все существующее и ничто без нее не может существовать.

3. Эти духовные силы делают то, что во всей вселенной люди очищают и освящают свое сердце, одеваются в свои праздничные одежды, чтобы приносить жертвы. Эта духовная сущность, как океан всепоглощающий: она и над головой, и направо, и налево от поклоняющихся.

4. В книге стихов говорится:

5. Таково проявление того, что невидимо. Такова невозможность подавить проявление нашей сущности.

XVII.

1. Учитель сказал: «Как велико было сыновнее благоволение Шюна! Он был святым по своей добродетели; он занимал императорский трон; владения его простирались в пределах четырех морей; он воздавал царские почести предкам в храме, который им был построен; его сыновья и внуки делали то же самое по отношению него в следующие века.

2. Несомненно, что вследствие великой своей добродетели он обладал и царским достоинством, и огромным богатством, и своей славой, и продолжительной жизнью.

3. Несомненно также и то, что небо, создав все существующее, воздает каждому должное, сообразно с их природой: дерево зацветает, оно его кормит и растит; дерево засыхает, умирает, и небо его уничтожает».

4. В книге стихов говорится:

5. Из этого очевидно, что тот, кто добродетелен до высшей степени, может быть уверен в особом предназначении своем от неба.

XVIII.

1. Учитель говорил: «Один между людьми не испытывал душевных терзаний, это был Вэнь-ван. Отцом его был Цзи-ван, а сыном – У-ван. Все доброе, что было начато отцом его, было окончено сыном Вэнь-ваном.

2. У-ван продолжал добрые дела Вэнь-вана и Цзи-ван. Его личность никогда не потеряла своей славы во всем государстве; ему воздавались такие же почести, как сыну неба (то есть императору); его владения продолжались до четырех морей. Он чтил императорскими почестями своих предков в храме, который был им посвящен; его сыновья и внуки такими же почестями чтили его.

3. У-ван был очень стар, когда ему достался трон, и герцог Чжоу-гун помогал ему выполнить добродетельные начинания Вэнь-вана и Цзи-вана. Он присвоил посмертно титул герцога Тай-вану и Цзи-вану, учредил обряды в их честь по императорскому ритуалу. Эти обряды были установлены для всех: для императорских принцев, высших сановников, ученых и простых людей. Если отец был государственным сановником, а сын был ученым, то последний воздавал похоронные почести своему отцу как государственному сановнику, а жертвы приносил как от ученого; если его отец был ученым, а сын государственным сановником, последний должен был воздавать отцу похоронные почести как ученому, а жертвы приносил как от государственного сановника. Годовой траур был установлен по сановникам, трехлетний – по императору. Траур по отцу и по матери должно было носить одинаково всем: и благородным, и людям простого звания.

XIX.

1. Учитель сказал: «О, как велика была сыновняя любовь У-вана и Чжоу-гуна».

2. Сыновняя же любовь проявляется в умелом выполнении желаний предков, в умелом продолжении и окончании их.

3. Весной и осенью эти два князя заботливо украшали храм их предков; они заботливо расставляли священные сосуды предков и наиболее драгоценную древнюю утварь (в числе которых была большая сабля в пурпуровых ножнах и небесный свод Шуня); они выставляли платья и различные одеяния предков, приносили предкам дары, смотря по времени года.

4. Посредством церемоний в храмах предков потомки императорского рода были почтены по старшинству их происхождения. Так как присутствовавшие на церемониях располагались по чинам, то этим производилось отличие более благородных от менее благородных. Участием в службах выделяли более талантливых и достойных людей. В церемонии общего заздравного тоста низшие протягивали бокал высшим, таким образом и самым низшим было предоставлено участие в церемониях. На заключительном пиру размещались по сединам, так что здесь бывала почтена старость.

5. Эти князья У-ван и Чжоу-гун достойно наследовали своим предкам; они выполняли их обряды; они исполняли их музыку; они чтили то, к чему те относились с уважением. Они любили тех, кого их предки чтили с любовью. Они служили им мертвым так же, как если бы служили живым; ушедшим от них они служили так, как если бы они продолжали быть с ними.

6. Посредством обрядов жертвоприношений Небу и Земле служили Богу; посредством обрядов в храме предков чтили своих предков. Тот, кто в совершенстве узнает и поймет обряды небу и земле и смысл обрядов в честь предков, найдет, что управление государством так же легко, как то, если бы глядеть на ладонь своей руки.

ХХ.

1. Герцог Ай-гун спросил Кун-цзы о главных правилах хорошего управления государством.

2. Учитель сказал: «Царями Вэнь и У все законы для управления народом целиком были написаны на деревянных и бамбуковых дощечках».

Пусть только в государстве будут мудрые люди, тогда и управление государством может процветать; а без мудрых людей управление государством падает и сводится на нет.

3. Когда в государстве увеличивается число праведных людей, то рост правительства так же быстр, как быстро растет трава на земле. Такое правительство можно уподобить легко растущему тростнику.

4. А потому руководство правительством заключается в том, чтобы достать настоящих подходящих для этого людей. Такие же люди находятся только посредством выбора самого правителя, то есть сообразно его собственным достоинствам. А потому характер правителя должен быть воспитываем следованием пути долга. А следование пути долга должно быть достигаемо развитием в нем доброжелательства и благоволения к людям.

5. Доброжелательство – это отличительное основное свойство человека, первое проявление ее заключается в любви к родным. Праведность – это соответствие поступков человека с тем, что есть истина, первое же проявление этого заключается в почтении к достойным людям. Понятие о собственности производит уменьшение в любви к родным и в почтении к людям достойным.

6. Когда занимающие низшие места не пользуются доверием высших, то низшие не могут сохранить за собой участие в правлении народом.

7. Вот почему государь не может пренебрегать воспитанием своего характера. А желая воспитывать свой характер, он не может пренебречь служением своим родителям. А для того, чтобы служить родителям, он не может пренебрегать приобретением знаний о людях. А для того, чтобы узнать людей, он не может освободить себя от познаний законов небес.

8. Существует пять обязанностей, общих для всех и для их исполнения человек обладает тремя природными свойствами. Эти пять обязанностей суть: обязанности в отношениях между государем и его министрами, между отцом и сыном, мужем и женой, старшим и младшим братом и при общении друзей. Эти-то пять обязанностей в отношениях между людьми и составляют общий для людей закон об обязанностях. Знание (необходимо для избрания пути долга, для отличия добра от зла), благоволение – чистота сердца (для того, чтобы следовать этому пути) и нравственная сила (которая поддерживает нас в выборе и следовании по пути), это три общие всем свойства. Для исполнения же этих пяти великих обязанностей служит – одно.

9. Некоторые рождаются уже со знанием этих пяти обязанностей, некоторые узнают их посредством изучения, а некоторые приобретают знания о них после мучительного невежества о них. Но раз достигнуто это знание – результат один и тот же. Некоторые выполняют обязанности эти с естественной легкостью; некоторые выполняют из желания выгод; некоторые же с чрезвычайными усилиями. Но как только достигнуто исполнение этих обязанностей, то результат будет один и тот же.

10. Учитель сказал: «Тот, кто любит учиться, уже близок к знанию. Тот, кто с энергией поступает так, как учит наука, близок к благоволению, к чистоте сердца. Обладание же чувством стыда указывает на близость к обладанию той силой души, которая необходима при исполнении своих обязанностей».

11. Тот, кто познал эти три вещи, познает и то, как воспитать свой характер. Узнав же, как воспитать свой характер, он узнает, как управлять другими людьми. Узнав, как управлять другими людьми, он узнает, как управлять государством со всеми его провинциями и семьями.

12. Все те, кто управляют государствами со всеми его провинциями и семьями, должны знать и следовать девяти неизменным правилам: воспитать свою личность, управлять собою (совершенствовать самих себя), почитать людей добродетельных и талантливых, любить своих родственников, уважать своих первых сановников, быть любезными и почтительными ко всем прочим общественным деятелям, обходиться с народом и любить его как детей, содействовать всевозможным обществам трудовых людей (ремесленников), принимать приветливо приходящих издалека и иностранцев и обходиться любезно со всеми правителями разных княжеств.

13. После того, как государь начнет воспитывать свою личность (управлять собой), то свойственные всем обязанности будут исполняться всеми. После того, как он станет почитать добродетельных и талантливых людей (мудрецов), он будет предохранен от ошибок в суждении. Проявляя любовь к своим родным, он не будет давать места распрям между его дядями, старшими и младшими братьями. Уважая высших чиновников или министров, он избежит ошибок в управлении государством. Вследствие любезного и почтительного обхождения с второстепенными чиновниками и общественными деятелями он будет в ответ пользоваться таким же любезным и почтительным отношением к себе. Обходясь с народом и любя его как детей, он сделает то, что народ будет побуждать друг друга ко всему доброму. Содействуя всевозможным обществам трудовых людей (ремесленников), у него явятся более обширные средства для производства расходов. Приветливо принимая приходящих издалека, он привлечет к себе людей со всех частей мира. Любезное же обхождение с правителями разных княжеств поведет за собой почитание его всем государством.

14. Контроль над собой и очищение себя, тщательный надзор за своей одеждой, запрещение себе всяких движений, всяких действий, противных предписаниям обрядов – вот способы, которые должно употреблять для воспитания (управления) своей личности. Удалять от себя льстецов и клеветников, избегать соблазнов красоты, презирать богатства, высоко ценить добродетельных людей – вот то, посредством чего правитель способствует появлению в государстве своем людей достойных и талантливых и поощряет их. Предоставление своим родственникам хороших и выгодных мест, сочувствие им в том, что они любят или не любят – вот то, что употребляется для возбуждения к себе любви среди родственников. Назначать достаточное количество низших чиновников для исполнения приказаний высших, это – средство, которое следует употреблять для поощрения высших сановников. Увеличивать жалование прочим чиновникам, преисполненным верности и честности, – это средство для поощрения прочих чиновников. Требовать службы от народа только в удобное для него время, уменьшать налоги с него – вот средства поощрения народа. Постоянно следить за тем, правильно ли поведение назначаемых на места людей, и каждый месяц рассматривать, отвечает ли их работа получаемому ими жалованию, – вот средства возбуждать усердие и соревнование в трудовых людях (художниках и ремесленниках). Провожать иностранцев, когда они уходят, идти навстречу для того, чтобы хорошо их принять, хвалить тех, которые обладают какими-нибудь качествами между ними, и иметь снисхождение к тем, которые их не имеют, – вот то, как следует хорошо принимать иностранцев. Заботиться о продолжении потомства бездетных владетельных князей, снова вводить их в потерянные ими владения, восстанавливать порядок в государствах, возмущенных восстаниями, приходить на помощь находящимся в опасностях, иметь определенное время для принятия при своем дворе владетельных князей и их приношений, отпускать их домой после щедрого гостеприимства и приветствовать прибытие их, как бы мало ни было их приношение, – вот каким путем надо обходиться любезно с принцами разных княжеств.

15. Те, кто управляют государствами с их княжествами и семьями, должны следовать этим девяти неизменным правилам; средства для выполнения их сводятся к одному.

16. Во всяком деле успех зависит от степени готовности к делу; без предварительной подготовки к делу можно заранее предвидеть неудачу. Если бы заранее обдумали то, что хотят сказать, то не было затруднений в речи. Если заранее обдумать свои дела, свои занятия в этом мире, то не будет никаких затруднений с ними. Если бы заранее обдумывали свои поступки, то не испытывали бы душевных волнений в связи с ними. Если заранее обдумать основы жизни, то жизнь наша будет полна разумного смысла.

17. Если находящиеся на низшей ступени общественной лестницы побудут пользоваться доверием государя, то они не могут успешно содействовать ему править пародом. Есть следующий способ узнать, кто может получить доверие государя: тот, кому не будут доверять его друзья, не может пользоваться доверием государя. Есть следующий способ узнать, кто может получить доверие своих друзей: тот, кто непокорен своим родителям, не может быть верен своим друзьям. Есть способ узнать, кто может быть покорен своим родителям: если кто, вдумываясь в самого себя, заметит в себе отсутствие любви, недостаток доброжелательства, тот не может быть почтителен к своим родителям. Есть способ узнать, кто может достигнуть любви, доброжелательства в себе: тот, кто не умеет отличить добра от зла, истинного от ложного, кто не может распознать в человеке закона неба, не достигнет любви, доброжелательства.

18. Любовь – это то, чем живет небо, его закон. Стремление к достижению любви – это то, чем живут люди. Тот, кто обладает любовью, является таким, который без усилий ходит по истине и без напряжения мысли понимает истину, закон неба, – это тот мудрый человек, который естественно и легко ходит по пути праведности. Тот, кто достигает любви, избирает только добро и всеми силами держит его.

19. Для достижения же любви и доброжелательности требуется во всей полноте знание того, что есть добро, тщательное исследование этого, внимательное размышление об этом, ясное различение доброго от злого и искреннее желание поступать добро.

20. Человек высокой духовной жизни, высший человек (the superior man), не перестанет трудиться до тех пор, пока не останется ничего, чего бы он не изучил, или пока в том, что он изучает, не останется ничего непонятного для него. Но пока есть что-нибудь такое, чего он не исследовал, или если в том, что он исследовал, есть что-нибудь, чего он не понимает, он не успокоится. Он не успокоится до тех пор, пока есть что-нибудь, о чем он не размышлял, или что-нибудь непонятное из того, о чем он размышлял. Он не успокоится до тех пор, пока останется что-нибудь такое, чего он не может определить, или пока определение его бывает недостаточно ясно. Он не успокоится до тех пор, пока он не применит в жизни своей того, что узнал лучшего, или пока жизнь его недостаточно преисполнена любви. И если другой человек успевает достигнуть чего-нибудь одним усилием, он сделает их сто; и если другой успевает в чем-либо, употребив десять усилий, он употребит тысячу.

21. Пусть только человек пойдет таким путем, и, как бы глуп он ни был, он наверное сделается разумным, и как бы слаб он ни был, он безусловно сделается сильным.

XXII.

Только тот может жить под небесами, кто обладает наиполной любовью, кто может дать посредством ее полное развитие своей природы. Способный дать полное развитие своей собственной природе может то же самое сделать и для природы других людей. Способный же дать полное развитие природе других людей может дать развитие и природе животных и остального мира. Способный же дать полное развитие природе созданий и остального мира может помочь работе изменяющих и все созидающих сил неба и земли. Способный же помочь изменяющим и все созидающим силам неба и земли сможет составить вместе с небом и землей троицу.

XXIII.

Ближе всего к вышеописанному человеку стоит тот, кто до высшей степени развивает в себе зачатки доброты. При этих зачатках доброты он может достичь обладания любовью. Тогда эта любовь делается ему ясной. Сделавшись же ему ясной, она становится для него совершенно открытой. Будучи же открытой, она становится блестящей. Будучи же блестящей, она заражает других. Когда же другие заражаются ею, то они совершенно меняются. Измененные же ею, они делаются другими. Только тот, кто обладает наиболее полной любовью, только тот может жить под небесами и только тот может пересоздавать людей.

XXIV.

Отличительной чертой наиболее полной любви служит способность прозорливости – предугадывать. Когда народ или семья должны процветать, наверное существуют счастливые предзнаменования; и когда они должны погибнуть, то наверное существуют неблагоприятные предзнаменования. Такие знаки можно видеть в тысячелистнике и черепахе, и они действуют на движение наших конечностей. Когда несчастье или благополучие должны случиться, добро, так же как и зло, может быть предсказано им (таким человеком). Следовательно, тот, кто обладает наиболее полной любовью, подобен духу.

XXV.

1. Любовь это есть то, чем может быть произведено самосовершенствование, и пути любви это те, по которым человек должен направлять себя.

2. Любовь это начало и конец всего; без любви ничто бы не могло существовать. Вследствие этого высший (духовный) человек смотрит на достижение любви как на самое лучшее в мире.

3. Тот, кто обладает любовью, не ограничивается только своим самосовершенствованием. С помощью того, чем он облагает, он способствует самосовершенствованию других людей и всего существующего. Совершенствование себя самого указывает на его исключительные добродетели. Совершенствование других людей и всего другого указывает на его знания. Оба эти свойства (добродетели) принадлежат природе его и это есть тот путь, посредством которого достигается единение внешнего и внутреннего. Поэтому всякий раз, как совершенно любовный человек пользуется этими своими способностями, поступки его будут правильны.

XXVI.

1. Отсюда же полной любви принадлежит непрерывность.

2. Не переставая, она продолжается долго; продолжаясь же долго, она становится явной.

3. Становясь же явной, она распространяется далеко. Распространяясь далеко, она становится огромной и важной. Становясь же огромной и важной, она делается высокой и блестящей.

4. Становясь огромной и важной, она начинает обладать всем. Становясь же высокой и блестящей, она распространяется повсюду. Распространяясь далеко и продолжаясь долго – вот при каких условиях она может совершенствовать все.

5. Когда она бывает огромной и важной, тот, кто обладает ею, становится соравным земле. Когда она бывает высокой и блестящей, она делает обладающего ею соравным небесам. Итак, распространяясь далеко и продолжаясь долго, она делает обладающего ею бесконечным.

6. Будучи такова по своей природе, она делается явной без обнаружения ее; она производит перемены без всякого движения; она достигает своих целей без всякого усилия.

7. Пути неба и земли могут быть совершенно изъяснены одной мыслью. Они без всякого двоения и все производят наподобие того, как произведена бездна.

8. Путь неба и земли велик и важен, высок и блестящ, далеко распространяющийся и долго продолжающийся.

9. Небеса, которые являются перед нами, представляются нам блестящим сверкающим местом, по когда взглянуть на них во всем их неисчерпаемом объеме, вместе с солнцем, луной, звездами и созвездиями Зодиака, то окажется, что все поглощается ими. Земля перед нами – это только горсточка праха. Если же рассмотреть ее во всей широте и полноте, то окажется, что она содержит в себе такие горы, как Хва и Ио, не чувствуя их тяжести, содержит в себе реки и моря, не выплескивая их. Гора, которая перед нами, представляется нам только как камень, но когда мы ее разглядим во всей ее огромности, мы увидим, как и трава и деревья произрастают на ней и как птицы и звери живут на ней и драгоценные камни, сокровища людей, находятся на ней. Вода, которую мы видим, обыкновенно является нам в виде ведра, наполненного ею; а когда мы взглянем на все ее бездонные глубины, мы увидим, как в них находятся огромнейшие черепахи, киты, драконы, рыбы и проч.; источники богатства и разные ценные вещи изобилуют в ней.

10. В книге стихов сказано: «Как глубокомысленны, как действительны повеления неба». Смысл этого тот, что небо является таким образом небом. И снова: «Как замечательна была исключительная добродетель короля Вана!» Это указывает на то, что король Ван был тем, чем он был (то есть человеком, исполняющим веления неба). Эта исключительная особенность и есть непрестанно действующая.

XXVII.

1. Как велик путь, свойственный совершенному человеку.

2. Подобно везде протекающей воде он создает и питает все и подымается до высоты небес.

3. Как совершенно его величие! Он обнимает собой триста правил церемоний и три тысячи правил поведения.

4. Он ждет настоящего человека и тогда протаптывается им.

5. Поэтому сказано: «Только совершенным в добродетели может быть действительно сделан совершенный путь во всем его протяжении».

6. Поэтому высший человек чтит свою преисполненную добродетели природу, поддерживает в себе постоянную любознательность и изучение, ища проявить свои добродетели во всей их полноте и величии, так чтобы не пропустить ни малейшей черточки на своем пути и довести природу свою до величайшей высоты ее и блистательности, чтобы следовать по пути середины. Такой человек поддерживает свои прежние знания и постоянно приобретает новые, он обнаруживает честную, мужественную искренность, уважая все, принадлежащее другим.

7. Таким образом, когда случится ему занимать высокое положение в жизни, он не гордится; когда же он бывает в низшем положении, то он не бывает непочтительным. Когда государство пользуется хорошим правлением, он может быть уверен, что слова его будут иметь значение; когда же государство дурно управляется, он может быть уверен, что вследствие своего молчания он будет больше заниматься собою. И разве это не есть то, что мы находим в книге стихов: «Умен он и мудр и потому сохраняет свою личность».

XVIII.

1. Учитель сказал: «Если только невежественный человек будет предпочитать пользоваться своими собственными суждениями, если тот человек, не занимающий особого положения, будет предпочитать направлять все по своему усмотрению, если только человек, живущий в настоящем веке, начнет сообразовывать свою жизнь с той, какая была в древности, все такие люди, которые вздумают так поступать, могут быть уверены, что они навлекут на себя несчастье».

2. Только императору принадлежит право распоряжаться церемониями, устанавливать меры и вводить буквы.

3. Теперь во всей империи экипажи имеют колеса одного и того же размера; все пишут теми же самыми буквами, и для жизни существуют одни и те же правила.

4. Могут занимать и трон, но если не обладают настоящими добродетелями, то не должны осмеливаться производить церемонии или участвовать в музыке. Могут пользоваться всеми добродетелями, но если не занимают трона, то не могут осмеливаться производить церемонии или участвовать в музыке.

5. Учитель сказал: «Я могу описать церемонии династии Ся, но Ци не может достаточно подтвердить мои слова. Я изучил церемонии династии Инь, они еще продолжаются в династии Сун. Я изучил церемонии Чжоу, которыми пользуются теперь, и я последовал за Чжоу».

XXIX.

1. Тот, кто достигнет верховной власти в государстве, имея те вышеупомянутые три важные вещи, будет способен сделать так, что при его управлении будет немного ошибок.

2. Как бы ни были великолепны правила прежних времен, они не могут быть засвидетельствованы. Не будучи засвидетельствованы, они не могут возбудить доверия, а если они не возбуждают доверие, то народ не может следовать им. Как бы ни были великолепны те правила, которые будут изданы каким-нибудь низким человеком, он не таков, которого могли бы чтить. Если же его не могут чтить, он не может пользоваться доверием. А раз он не пользуется доверием, народ не может следовать его правилам.

3. Следовательно, учреждения, создаваемые правителем, коренятся в его собственном характере и поступках и в том удовлетворении от них, которое испытывает народ. Он (правитель) проверяет эти учреждения, сравнивая их с таковыми же трех королей и тогда только убеждается, что в них нет ошибок. Он восхваляет их перед небом и землею и не находит в них тогда ничего противного им. Он является с ними перед духовными существами и у него не бывает сомнений о них. Он готов ожидать появления мудрого даже сотни лет спустя и у него не является никаких опасений.

4. То, что он является вместе со всеми своими учреждениями перед духовными существами и в нем при этом не возникает никаких сомнений, указывает на то, что он знает небеса. То, что он готов без всяких опасений ожидать появления мудрого сотни лет спустя, указывает на то, что он знает людей.

5. И в таких случаях действия такого правителя, освещающего его учреждения, создают пример для государства на целые века. Те, кто далеки от него, пламенно взирают на него, те же, кто близки к нему, никогда не тяготятся им.

6. В книге стихов говорится: «Не разочарованные там, не устаюшие здесь день за днем и ночь за ночью, они будут продолжать хвалить его». Никогда не было такого правителя, который, ясно понимая это описание, не стал бы вскоре известен во всем государстве.

XXX.

1. Кун-цзы почитал учения Яо и Шуня, как если бы они были образцом святости, а изданные царями Вэнь и У правила – как образец для нашей жизни. В высшей духовной жизни он учил, что надо сообразовываться с велениями неба; в низшей материальной жизни – с законами природы: земли и воды.

2. Такой человек может быть уподоблен небу и земле в том, как они заключают в себе все, покрывают собою все. Он может быть уподоблен четырем временам года в их строгой последовательности, солнцу и луне в их следующем одно за другим сиянии.

3. Все существует и взаимно поддерживается, не вредя друг другу. Смена времен года, смена солнца луной происходят без всякой путаницы между собой. Малые силы подобны речным течениям, большие же силы являются нам в величественных изменениях. Это-то и делает небо и землю столь великими.

XXXI.

1. Только такой человек, обладавший всеми качествами святого, только он мог существовать под небесами, показывая себя быстрым в восприятии истины, здравым в распознавании ее, с обширным умом и всепоглощающим знанием, только он способен управлять людьми. Он, великодушный, щедрый, ласковый, кроткий, – он только способен показать примеры истинной жизни; страстный, энергичный, твердый, выносливый, он способен все держать твердо в руках; самодовлеющий, серьезный, никогда не уклоняющийся с пути истинной жизни, справедливый, – только он может пользоваться почтением людей; высокообразованный, глубокомысленный, всегда готовый к исследованию истины, – только он может отличать добро от зла.

2. Он не может обнять, он так глубок и деятелен, как источник, и в соответствующее время он проявляет свои добродетели.

3. Все обнимающий и великой души, он подобен небу. Глубокий и деятельный, как источник, он подобен бездне. Если люди видят его, то преклоняются с почтением перед ним; если он говорит, люди верят ему; если он проявляет в чем-нибудь себя, действует, люди довольны им.

4. И потому слава его и распространяется по всему среднему королевству и достигает варварских племен. Она проникает везде, куда только достигают корабли и караваны; везде, куда проникает сила человека; везде, где небо распространяет покров свой и земля находится; везде, где солнце и луна сияют; везде, где падают иней и роса. Одним словом, все, у кого течет кровь и дышит дух, – все одинаково чтут и любят его. Потому-то и сказано: «Он равен небу».

XXXII.

1. Тот только может жить под небом, кто обладает наиболее полной любовью, кто может примениться к высшим неизменным отношениям между людьми, кто проявляет великие основные свойства человека, знает всеобразующие и вседержащие свойства неба и земли; может ли быть у такой личности что-нибудь выше его или вообще кроме него, от чего он бы зависел?

2. Вы можете уподобить его человеку, исполнившему свой идеал, так он любовен! Вы можете уподобить его бездне, так он глубок! Вы можете уподобить его небу, так он велик!

3. Кто может узнать его, если он тот, кто сам обладает способностями восприятия, ясного различения добра и зла, глубокого ума и всеобъемлющего знания, одним словом, также обладает всеми небесными свойствами.

XXXIII.

1. В книге стихов сказано: «Поверх роскошного парадного платья она надевает простое», – указывая этим на равнодушие к изяществу внешности. Точно так же поступает и мудрый (высший) человек, скрывая свою добродетель в то время, как каждый день он делается все более и более просвещенным; человек же низший ищет сам известности в то время, как каждый день все более и более гибнет. Мудрого (высшего) человека характеризует то, что хотя бы он и казался довольным собою, но он на самом деле неудовлетворен собою; хотя он как будто и относится пренебрежительно, но на самом деле глубоко вникает в суть вещей; хотя и кажется простым, но на самом деле он далеко не так прост. Он знает, как отдаленное от нас на самом деле близко. Он знает, откуда все идет. Он знает, как тайное делается явным. И такой человек, можно быть вполне уверенным, достигнет обладания добродетелью.

2. В книге стихов говорится: «Хотя рыба и находится на дне реки, но все-таки случается, что ее можно ясно видеть». И мудрый (высший) человек исследует сердце свое, чтобы не было там ничего неправильного и чтобы не мог он бывать недоволен собою. Единственное, в чем не могут сравниться с мудрым другие люди, – это та работа его, которой не могут видеть другие.

3. В книге стихов говорится: «Наблюдайте за своими внутренними покоями и смотрите, чтобы вам не стыдиться за них, не стыдиться за то, что доступно только свету неба». А потому мудрый (высший) человек, даже если он и не двигается и ничего не делает, весь проникнут высоким чувством, и, когда он не говорит, он проникнут чувством правдивости.

4. В книге стихов говорится: «Дары приносят в молчании, и тогда дух может приблизиться к ним; и при этом не должно быть ни малейшего усилия». А потому мудрый (высший) человек не раздает наград для привлечения к себе, а люди сами прилепляются к добродетели его. Он не показывает гнева, и люди более начинают стремиться к истине, чем если бы их подгоняли к ней плетями.

5. В книге стихов говорится: «Если что не требует обнаружения, так это добродетель». Все князья подражают этому. А потому, если мудрый (высший) человек будет любовным и богобоязненным, и весь мир придет в состояние счастливого спокойствия.

6. В книге стихов говорится: «С удовольствием взираю я на твою славную добродетель, которая не старается проявить себя как-нибудь шумно и внешне». Учитель сказал: «Среди средств преобразовать народ разный шум и мишура не играют никакого значения». В одной оде сказано: «Добродетель легка, как волос», однако же сравнение не должно идти дальше, и по размерам добродетель с волосом сравнить нельзя. «Деяния высшего неба не сопровождаются ни звуком, ни запахом – вот это высшая добродетель».

Вот XXXIII глава. Цзы Сы, изложив в предыдущих главах свои рассуждения, возвращается здесь назад и исследует исходные точки своего предмета. Потом он выводит заключение, что если изучающий истину делает это искренне, без самомнения, и следит за собой, когда бывает один, то, поступая таким образом, можно заразить этим все государство и успокоить его своим простым и любовным величием. Дальше он восхваляет таинственность этого величия и говорит, наконец, что истинное величие не сопровождается ни звуком, ни запахом. Тут он резюмирует все свое сочинение и передает его сжато. В этом своем труде пересмотра своего сочинения, увещания и наставления людей он был наиболее любовным и мудрым, и неужели изучающий это учение не употребит всех своих усилий, чтобы овладеть им?!