На это раз глаза открывать не хотелось. Но теперь я слышала ветер, а сзади кто-то стремительными шагами стал приближаться. Пришлось открыть глаза: я лежала на пешеходной на дорожке, которая стремительно шла вниз. По краям стояли дома. Я очутилась в каком-то неизвестном мне городе. Тем временем шаги стали громче. Кто-то очень спешил, раз стук каблуков так часто отдавался. Погода была солнечная, не единого облачка на небе. Я стала подниматься, но как только я очутилась на ногах, сквозь меня прошла женщина. Толком я её не разглядела, но ощущение было мерзкое. Меня тошнило.

Развернувшись, я побежала за той дамой, которая прошла сквозь меня. Пустынный город и одноэтажные дома говорили, что люди здесь живут не богатые. Странно, но на улице больше никого не было.

Женщина завернула на другую дорогу, что я чуть не потеряла её. Она меня не видела, поэтому я подошла ещё ближе и теперь шла от неё шагах в 15. В руках у неё был ребенок — младенец, укутанный в одеяло, и лишь только маленькое личико выделялось. Лицо женщины я так и не видела, потому что та всё время шла ко мне спиной. Она была одета в легкий плащ и башмачки на каблуках. Волосы были черными и средней длины. Она направилась к одному ветхому домишке: одноэтажный и старый. Не подумаешь, что в этом доме мог кто-то жить. Но дама уверенным шагом подошла к двери и постучала, очень громко. Я встала позади неё, чтобы можно было увидеть вход. Дверь немного открылась, и кто-то шёпотом спросил:

— Анна, это ты? — знакомый голос…

— Да, за мной никто не следит! Я проверяла! — после этих слов дверь распахнулась шире и в проеме я увидела свою бабушку… Для меня это было потрясением, ведь я видела не только бабушку, а ещё и мать. Неужели моё воображение и на такое способно?

— Я тебя долго ждала. Я боялась, что они нашли вас. Здесь ты оставаться не можешь, пока я всё не улажу.

— Мама?! Как долго я ещё буду от них бегать?! Энге это не выносит. Она постоянно плачет, но… Она никому вреда не приносит.

— Я знаю. Она не такая, как мы. Но кто знает, что будет дальше. Тебе надо уходить!

— Здесь никого нет! Я проверяла. Мне надо где-то переночевать…

— Здесь нельзя! Анна, возвращайся домой. Я с ними договорюсь. Будь уверенна. Я обо всем сообщу.

— Годы тебя очень сильно изменили, мама. Они никогда никому не давали отсрочку, тем более такую… Если не сможешь? — теперь Анна перешла на шёпот.

— Я смогу! Уходи отсюда! Я не намеренна здесь тебя видеть! И не возвращайся, Анна. Этот дом не для тебя, — бабушка захлопнула дверь. Моя мама осталась стоять. Не знаю, плакала ли она, но через минуту она снова постучалась.

— Я сказала тебе уходить, Анна. Ты меня опять не хочешь слушать? — бабушка вышла вперед и встала нос к носу с моей мамой.

— Возьми! — Анна протянула тот самый кулон, который мне подарил Микки.

— Что это? Где ты его взяла? Что за надпись? — бабушка стала рассматривать кулон и тереть надпись. — Что она значит?!

— Этот кулон я хотела подарить ему. Но… теперь я отдаю его тебе. Ты мне дороже… — Анна развернулась и пошла в том же направлении, в котором и пришла.

Через несколько секунд я почувствовала какое-то жжение в груди. Меня как будто втягивали в трубу. Опять темнота. Я открыла глаза.

Я лежала на кровати. Кулон и записка валялись на полу. Что это было? Я не знаю. Это был третий раз, не считая того в галерее. Теперь мне даже поделиться этим не с кем было.

Я подняла кулон и сунула обратно записку. Саму вещицу я положила в сумку, подальше от чужых глаз. Теперь все мои мысли занимал разговор между мамой и бабушкой, который мне причудился. Было ли это на самом деле? Верить этим ведениям или нет? Наверное, нет.

Они все говорят о чем-то непонятном и совсем немыслимом для меня. Это явно моё воображение. Хотя это фото в кулоне, такая же дата. Дата… Ошибиться на столько лет никто не может. И это странно.

Приехав в этот город, я с первого дня поняла, что что-то здесь не так. Сама тётя об этом сказала. Да и она не менее странная. Всё здесь не так… Может, мне стоило вернуться в Америку?

Так я размышляла, пока в дверь не постучались.

— Входи, — громко сказала я, так как знала, что кроме Леона никто не может ко мне прийти. Я не ошиблась.

— Добрый вечер, — Леон прошёл в комнату и встал около двери.

— Можешь сесть на кровать, — предложила я.

— Нет, спасибо. Я хотел предупредить, что завтра весь день меня не будет… Я уезжаю из города на время, но к вечеру я вернусь…

— Мог бы и не говорить. Я всё равно тебя за день редко вижу. О том, что тебя нет, я бы и не побеспокоилась.

''Дура! А если он действительно за тебя волнуется?! А ты так высказываешься! Ты врешь сама себе!'' — сказал мой внутренний голос, от которого пробежали мурашки по коже.

— Леон, извини. Я не хотела так сказать… — я опустила глаза. Сейчас я искренне чувствовала, что я виновата.

— Я привык. Ничего. Я пойду… Я просто думал, что может тебе что нужно купить…

— Нет, не нужно. Спокойной ночи! — крикнула я, когда Леон практически вышел из комнаты.

— Ну да, — только и услышала я в ответ.

Ну вот, теперь ещё одной проблемой больше. Я никогда не вела так себя в Америке. Этот город плохо на меня действует, слишком плохо. И мигрени начинаются…

Через час я уже легла спать.

Следующий день оказался таким же пасмурным, как и предыдущий. И с каждым днем становилось ещё холоднее. Мои свитера и кофты уже не спасали, а теплых курток у меня не было. Сейчас бы Эрн сюда, но её нет и не будет. Мысли опять стали мрачными. Ещё и Микки придет. Что ему от меня было нужно?

В доме было холодно. Как будто с уходом Леона, ушло и всё тепло. Я надела свой самый теплый свитер и джинсы и спустилась вниз. Никого не было. Трэси до сих пор чем-то болеет. Да и все остальные, кто был при доме, тоже исчезли. Для меня этот день уже стал самым плохим в году. Быть одной и знать, что вокруг не единой души… Это плохо.

Немного перекусив, я опять поднялась в свою комнату. На улице никого. Сейчас я бы всё променяла на то, чтобы вернуться в дом мамы, так как там хоть прачка, но всё же человек. И Кай всегда была в доме и никуда не уходила. Правда она не всегда меня понимала, но не была моим врагом, как остальные.

Я решила, что лучшего момента мне не найти, поэтому я пошла в ту часть дома, где ошивается только Леон. Может, зайти в его комнату? Три двери: библиотека, комната переводчика и что-то ещё. Я никогда не спрашивала, и мне это не было интересно. Но в одиночестве на ум могут прийти разные мысли…

Немного постояв у двери в библиотеку, я всё-таки решила пойти дальше, к тем дверям. Школа сегодня меня не волновала — я решила её прогулять и никакие угрызения совести меня не волновали. Я подошла к одной двери, рассчитывая, что имена она ведет в комнату Леона. Но дверь не открывалась. Я зря дергала ручку, так как дверь не поддалась. Тогда я перешла к другой двери, но и она была заперта. Окончательно разозлившись, я пошла к той двери, что была напротив моей комнаты. Я знала, что она всегда была закрыта, но попытать счастье стоило. Но как и все остальные двери, она мне не поддалась.

Злая на себя и на весь мир, я пошла к себе.

''Успокойся, нечего винить мир, а тем более себя. Всё придет в норму, Эни!'' — эти слова крутились у меня в голове. Но расслабиться не удалось.

В дверь кто-то позвонил. Я выглянула в окно — Микки. Почему-то ему я была рада как никогда и все мрачные мысли разом улетучились. Я соскочила с кровати и побежала вниз. На лестнице я споткнулась и, судя по хрусту, вывернула ногу, поэтому дверь я открыла в полусогнутом состоянии.

— При-и-и-вет, — протянул Микки, смотря на мои ноги.

— Я споткнулась! — выговорила я и попыталась выпрямиться, но ужасная боль пронзила мою ногу, отчего я чуть не упала. Но Микки успел подхватить меня. Он помог мне сесть на диван.

— Так и думал, что ты дома сидишь. Я не видел, чтобы ты выходила, — сказал Микки.

— Просто сегодня я туда не хочу идти.

— Ясно… — но он не успел договорить, так как я его перебила.

— Ты следишь за мной?! Опять?! — крикнула я, отчего молодой человек расплылся в улыбке. — Я смешно говорю?

— Нет, — ответил он, всё ещё улыбаясь.

— Тогда ответь на мои первые вопросы, — куда делась моя злость?

— Я проходил мимо. По старой привычке остановился и стал смотреть. Это было рано утром. Видел твою подружку. Сегодня она более мрачная, чем обычно. Не знаешь, с чем это связано?

— Думаю, что со мной.

— Из-за того, что ты не пошла в школу? — удивился Микки.

— Из-за того, что она мне больше не подруга, — сказала я и отвернулась.

— Вы поссорились? Ничего. Эни, вы скоро помиритесь, — Микки положил свою руку на мою, отчего по коже прошёлся холодок, но было приятно.

— Тебе ли это знать?

— Я так думаю.

— Зачем ты пришёл? — я перевела тему.

— Увидеть тебя и спросить кое-что, — парень мило улыбнулся.

— Первое ты сделал. Можешь спрашивать.

— Ты открывала кулон? — Микки мгновенно стал серьезным, видно это его очень беспокоило.

Стоит ли говорить ему правду? Как я объясню свою реакцию на всё это? Пришлось ему соврать:

— Нет, когда-нибудь потом. Он итак красивый, поэтому знать, что внутри не обязательно.

— Этот медальон дала мне твоя… бабушка, — при этих словах моё сердце вздрогнуло.

— Ты знал её? Вот откуда ты знаешь моё настоящее имя!

— Да. Я с ней когда-то общался… — Микки встал.

— Что ещё ты обо мне знаешь? Что она ещё говорила? Ты мне когда-нибудь расскажешь всю правду?! — я тоже встала. Ситуация накалялась.

— Я ничего о тебе не знаю, Эни! И правду ты не узнаешь… — Микки направился к выходу.

— Постой! — я схватила его за руку. — Только не надо меня сейчас оставлять. Почему вы все от меня бежите?! Что я такого всем вам сделала? Я обычный человек, который хочет жить обычной жизнью, который хочет иметь друзей и нормальных родственников! Но почему-то всё не так! Я — не обычная девочка. У меня нет нормальных родственников, и у меня нет друзей! Никого! Все от меня отдаляются, будто чувствуют во мне угрозу! Да я и сама это чувствую! Мне с каждым днем становится всё хуже! Приехав в этот город, я рассчитывала избавиться от неугомонной матери, которая просто ненавидит меня! И что я получила взамен?! Стало ещё хуже! Я это поняла в первый день! Но я не понимаю, почему всё так. Ты говоришь что-то нелепое, потом ''забудь всё это''! Эрн думает, что я вообще раком больна!!! И этот кулон… — Микки смотрел на меня умоляющими глазами. Он будто хотел мне что-то сказать, но не мог. Мы молчали. И эта тишина ещё больше на меня давила. Я села на диван и уткнулась лицом в коленки. Плакать не хотелось — все слезы давно высохли. В моей душе творилось невообразимое. Мне так хотелось выплеснуть все чувства наружу, но что-то их удерживало. Был какой-то барьер, который я пыталась сломать, давно сломать, но не могла. И сейчас не могу.

— Я всегда буду рядом с тобой, — эти слова я слышала будто издалека, но они были такими теплыми, успокаивающими. После них во мне перестала кипеть та буря эмоций и чувств. Я почувствовала облегчение.

— Никогда не уходи, — я не знала, почему я так нуждаюсь в этом человеке. Меня к нему тянуло, но и отталкивало одновременно. То, что он от меня скрывает — это меня и отталкивало. Но притяжение было больше.

— Эни, я теперь точно не уйду. Меня к тебе тянет, очень сильно.

— Я пойду в свою комнату. Здесь холодно. Пойдешь со мной? — мой внутренний голос хотел что-то сказать, но я не давала. Только не сейчас.

Мы поднялись в комнату. Я решила показать ему портрет, который я украла из поместья Наташи. Я была уверенна, что Микки знает, почему там стоит именно такая дата. Конечно, ответа я не ожидала услышать, но попробовать стоило.

— Смотри, — я протянула картину.

— Где ты её взяла?! — теперь я точно была уверена, что он знает. Он точно видел портрет. И знает, что за люди изображены на нем.

— Ты знаешь, кто эти люди? — я спросила осторожно, чтобы дать понять, что ответа сразу я не жду.

— Первый раз их вижу. Я без понятия, кто они. Но портрет довольно старый, как он очутился у тебя?

— Раз ты их не знаешь, то это уже не важно. Просто там фамилия… Не важно, — я отобрала портрет и положила его обратно на полку.

В моей комнате мы с Микки провели около двух часов. Мы разговаривали о погоде, о школе. Но он ни разу не стал упоминать о том, где он раньше жил, есть ли у него родители. Можно сказать, что мы не затрагивали тем, касающихся наших семей.

Потом мы решили прогуляться. Микки рассказывал разные истории из его детства. Но ничего необычного в них не было. Мы гуляли до вечера и даже ненароком подошли к поместью Фейтов. Но и я и Микки быстро оттуда ушли. Но этот дом напомнил мне всё то, что произошло в тот вечер с Эрн. Я решила кое-что спросить.

— Микки, почему Эрн рядом с тобой становится плохо? — парень остановился и уставился на меня.

— Ей становится плохо? — Микки поднял брови.

— Да, всегда.

— Наверное, я ей просто не нравлюсь. Бывают же люди, от которых тебе тошно становится? Вот.

— В тот вечер я была вместе с Эрн в классе биологии! И потом она мне рассказала весь ваш разговор! Тот парень, что был с тобой, постоянно просил тебя оставить её в покое! Что ты ей делал?! — Микки смутился, но смотрел прямо мне в глаза. Я тоже смотрела ему в глаза, и в них читался страх.

— Давай не будем об этом. Я оставил ту жизнь раз и навсегда!

— Но я ничего не понимаю!

— Ты расшифровала ту запись? Ну ''Человеку, ради которого стоило умереть''? — Микки опять перевел тему.

— Я не читала! Меня этот кулон не интересует! — я разозлилась.

''Кажется, он хочет что-то тебе сказать, но пока ты не расскажешь ему всё о твоих мыслях насчет кулона…'' — говорил мой внутренний голос. Но я как всегда просто не слушала. Я знала, что это ненормально, когда кто-то внутри тебя разговаривает и имеет свои мысли, но признавать себя психом мне пока не хотелось.

— Жить и знать, что от тебя скрывают что-то ещё хуже! — крикнула я после минутного молчания. Но Микки опять не ответил. На улице был туман, и с каждым часом он становился всё плотнее. К моему ужасному дню приплюсовалась и ужасная погода. Ещё час и я не смогу найти свой дом.

— Я провожу тебя до дома. Погода слишком плохая. Странно, но здесь обычно такого не бывает. Этот мерзкий туман всё гуще. Лучше пойдем, — Микки взял меня за руку, будто боялся потерять.

Мы свернули обратно на главную улицу. На обратном пути я увидела дом Фейтов. Казалось, что возле него туман не такой густой, как везде. Он только небольшими кольцами обволакивал здание, от чего становилось просто жутко. Подул ветер. Я последний раз оглянулась на поместье Наташи: в одном из окон горел свет. Я хотела остановиться, но Микки тянул меня за руку. Он хотел быстрее доставить меня домой.

Мы практически подошли к моему дому, который был еле виден из-за тумана.

— Это знак, — тихо сказал Микки.

— Что ты сказал? Какой ещё знак? — я не понимала.

— Туман. Они почему-то вернулись. Это не к добру.

— Ладно огонь, но как ''они'' могли вызвать туман?! — удивилась я.

— Не знаю. Не выходи на улицу. Жди своего переводчика! И главное, ничего не бойся! — Микки подошёл очень близко ко мне. Я чувствовала его теплое дыхание.

Я и сама чувствовала, что скоро произойдет плохое. Но сейчас Микки стоял рядом и это придавало уверенности.

Туман лез под свитер. Я чувствовала его холодное покалывание. Он пробирался сквозь кожу. Его холод разливался по крови. Он подбирался к самому сердцу. Я задрожала.

— Не бойся, — Микки подошёл ещё ближе. Мы стояли вплотную друг к другу. Меня тянуло к нему и я не могла сдерживаться. Но тут этот туманный холод кольнул прямо в сердце — я вздрогнула. Почувствовав это, Микки обнял меня. Но холод не отступал. Он ещё раз кольнул в сердце, но теперь намного больнее.

— Я всегда буду рядом с тобой, — проговорил Микки. Теперь наши лица были друг против друга. Я смотрела в его голубые глаза. Но в них я тоже видела этот скользкий туман. Но мои губы тянулись к его. Я почти поцеловала его, как холодный туман кольнул ещё раз в сердце. Из-за спины Микки я увидела Леона… Он стоял в нескольких шагах от нас. Туман будто стал ещё плотнее. Мне не хватало воздуха. Холод пробежался по всему телу и в четвертый раз кольнул в сердце, в последний раз…