Подходя к входной двери дома Хапли, Эрн чуть не упала, потому что зацепилась за порог. Это создало немного шума, но даже это услышала её мама. Я не успела позвонить в дверь, как она уже открылась. В проходе стояла миссис Элис, руки были согнуты и уперты в бока, вид она имела достаточно грозный.
— Где. Вы. Были? — сказала мама Эрн.
— Мам, извини, мы с Эн немного задержались. На улице ведь такая прекрасная погода…
— Эрн, не ври, мне сказали, что видели тебя с двумя молодыми людьми не из нашего города! И с тобой не было Эн! Говори правду, где вы были? Или лучше, где ты была? Я же места себе не находила! Ты понимаешь, сколько сейчас времени?! Мы тебя везде искали! Без пятнадцати двенадцать! Где можно бродить?! Скажи, это ты была с теми людьми? — мама Эрн не на шутку рассердилась.
Что теперь ей сказать. Наша отмазка разлетелась в пух и прах. Что теперь придумать? Или лучше молчать. Эрн дернула меня за рукав, она подошла ближе к матери и сказала:
— Нет, мам, это была не я. Я не гуляла ни с какими молодыми людьми. И почему ты только меня допрашиваешь? — попыталась улыбнуться Эрн, но это было больше похоже на гримасу боли, смешанную с каким — то ужасом. И, похоже, не только я это заметила. Мама Эрн ещё больше сдвинула брови.
— Я не спрашиваю Эн, потому что и так знаю, где она была и что делала.
— Как? — сказали в один голос мы с Эрн.
— Леон зашел и сказал, что видел тебя в школе, Эн, когда её обходил. Сказал, что ты очень сильно куда — то торопилась. И ещё сказал, что с тобой не было Эрн.
— Черт, — очень тихо сказала я.
— Итак, дамы, немедленно заходите в дом. Эрн, ты напросилась, с этого дня ты больше не будешь гулять и вообще выходить из дома, в школу я сама буду тебя провожать! Со школы теперь тебя будет забирать тетя Роуз! — сказала мама Эрн. И от её слов мне стало плохо. Как! Теперь мне придется ночевать в своем доме, с неизвестно кем! И что я буду делать целыми днями. Как мы с Эрн теперь пойдем гулять?! Ведь она хотела показать мне окрестности.
— Мам, надеюсь, хоть сейчас ты не прогонишь Эни из дома?! — срывалась Эрн от злости. На её глазах засверкали слёзы, если бы только она рассказала всю правду… Наверно там случилось то, о чем ей велели молчать. Я могла только догадываться обо всем этом. У меня появилось столько вопросов, которые нужно было задать. Я с нетерпением ждала окончания выяснений отношений.
— Нет, конечно, с чего тебе это в голову взбрело?! И что с тобой, Эрн, немедленно рассказывай, что случилось! — Эрн уже не могла держаться на ногах, она покосилась и кое — как схватилась за меня. Её мама была в ужасе. Её глаза уже не сверкали огнем, в них был страх за свою дочь.
— Я в порядке, я просто очень устала. Мам, можно я потом всё объясню, я хочу лечь в постель.
— Конечно, милая, теперь я тебя точно из дома не выпущу. Что там с тобой сделали? Господи… — взмолилась миссис Хапли, так как у Эрн случился опять приступ усталости, и она чуть не потеряла сознание.
— Миссис Элис, давайте я помогу Эрн и доведу её до комнаты, не волнуйтесь, я сама постелю себе постель, — я взяла Эрн под руки и повела к лестнице. Её мама не стала следовать за нами, она прошла в гостиную.
— Неудачно как-то всё сложилось, да, Эн? — сказала Эрн, пока мы поднимались по лестнице.
— Это точно, — ответила я.
Мы дошли до комнаты. Я открыла дверь. Дальше моя подруга пошла уже сама, но как только она приблизилась к кровати, тут же на нее упала.
— Ничего, ничего. Ты стели постель себе, надо сделать так, чтобы мама думала, что мы спим. Я уверена, что минут через пять она придет.
Я достала себе постель и застелила диван. Эрн в это время просто лежала, не шевелясь, потом, когда я уже сняла с себя свитер и вторую футболку, я легла. Эрн смотрела на меня умоляющими глазами. Ей точно что-то от меня было нужно.
— Тебе чем-то помочь? — спросила я.
— Да, но… я не знаю, как тебе сказать… в общем, поможешь мне, пожалуйста, раздеться, ну или хотя бы туфли снять?
— Ох, Эрн, конечно, что тут говорить, — я подошла и помогла снять верхнюю одежду моей подруге.
— Спасибо. Слышишь? — показала Эрн рукой на дверь. — Мама идет, давай быстрей ложись.
Через несколько секунд открылась дверь. Миссис Элис посмотрела на нас и вышла. Прошло где-то около минуты, и Эрн сказала:
— Всё, отвязались. Теперь она сюда не зайдет, я уверена. Ну что ж, думаю тебе интересно узнать, что со мной произошло. Да и ты мне расскажи, каким макаром вы встретились с Леоном, я точно помню, что его на собрании не было. Его вообще нигде поблизости не было, как мне показалось.
— Мне особо нечем хвастаться, — я подумала, стоит ли мне рассказывать Эрн про тот разговор, про город, — ну если только одно.
— Да? Ну раз так, тогда я начну. Знаешь, вообще мне запретили что либо рассказывать, никому, вообще. Но для тебя я сделаю исключение, потому что надеюсь, что ты мне поможешь, — Эрн легла на бок и посмотрела на меня. — Ты точно хочешь всё знать?
— Конечно, Эрн, я места себе не находила после твоего ухода. А там ещё и дверь главную закрыли, я шла через черный ход, точнее сказать бежала. Кстати, ты не знаешь, почему после нас никто не зашёл? То, что мне сказал Леон, немного не сходится по времени.
— К сожалению, знаю, эти двое только об этом сначала и говорили.
— Стоп, стоп, стоп. Давай с самого начала. Я приготовилась, — сказала я.
— Честно сказать, как только вошли эти двое, я сразу почувствовала себя плохо. Не знаю, это, наверное, от страха. Ты не испугалась?
— Нет, я, конечно, испугалась, но ничего, кроме вечной боли при согнутых коленках, я не почувствовала.
— Ясно. В общем, с тех пор, как я находилась с этими двумя, я чувствовала себя очень плохо. Было такое ощущение, что у меня очень сильно поднялась температура. То, что произошло дальше, ты знаешь. Мы вышли за дверь, и тогда мне стало совсем плохо, примерно так, как сейчас у порога. Я чуть не упала. Тот, что был главнее, сказал:
''- Микки, ты можешь успокоиться? Если так будет идти и дальше, то мы и не доведем её до дома.
— Джон, я просто не понимаю, зачем мы ведем эту особу с собой, такого приказа не было. И я волнуюсь, что нас могут заметить.
— Нам и надо, чтобы нас заметили, Алекс должен знать, что мы пришли.
— По-твоему он не узнал, что мы пришли, когда загорелся огонь около дома? Джон, по-моему, это был самый прямой знак. Не каждый же день это происходит. Он ведь сразу перестал пускать людей в школу, и не дал им и на огонь пойти. Значит, он обо всем догадался.
— Может быть. Но он не вышел искать нас, он не пошёл искать эту девку. А ведь она теперь третий лишний и что-то надо с ней делать, а без приказа мы не вправе сами решать. Хватит разговоров, возьми её под руки и пошли уже отсюда, не забудь, главный вход закрыт, мы идем через черный.
— Я помню, но почему через черный? Мы ведь так хотим, чтобы нас заметили.
— Мы хотим, чтобы нас заметил Алекс, а не весь город.
— Этот твой Алекс идиот!
— Тише, Микки, это его школа, и он может находиться всё ещё здесь. Да возьми же ты ее, наконец!''
Этот Микки крепко схватил меня за плечи, и мы двинулись к черному выходу. Я сначала испугалась, что они ведут меня в лес, но они свернули к потайной калитке. Я тебе о ней говорила?
— Нет, Эрн, но сегодня, точнее уже вчера, мне пришлось с ней столкнуться. Благодаря ней я упала на землю.
— Да ты прошла прямо по моему следу! Такими темпами ты, наверное, и меня бы нашла без проблем! — взбудоражилась Эрн.
— Не думаю, у меня ведь всё ещё осталось чувство страха.
— Эни, ты такая забавная! — прокричала, но не громко, моя подруга. — В общем, я продолжу. Как ты слышала от моей мамы, нас видели. И это произошло буквально через минут десять, после того, как мы первые с тобой зашли в школу. С этими двумя мы передвигались очень быстро, так как один из них меня чуть ли не тащил на себе.
— А я думала, что ты ушла из класса где-то в минут пятнадцать.
— Я тоже так думала, пока не посмотрела на часы этого Микки. Знаешь, когда мы вышли на тротуар, я оглянулась назад, все люди ещё стояли у школы и смотрели на этот самый огонь. Поэтому никто больше не зашел в школу, так как огонь должен был разгореться ровно в десять, но его задержали буквально на две минуты, и мы его не увидели. После этого директор сразу закрыл школу. Что там было дальше Джон и Микки также, как и мы, не знают. Оказывается, мы в школе с тобой были около пяти минут! Ну вот, пока люди стояли, смотрели на этот огонь, мы шли по направлению к дому Фейтов, и один нас увидел, кажется, это был мистер Асво, продавец часов. Сама понимаешь, как он отреагировал на то, что молодая девушка идет с двумя незнакомцами. Ты бы видела лицо этого старика, вот что он так поздно бродил по городу? — покачала головой Эрн и продолжила. — Джон и Микки не обратили на него никакого внимания, в то время как я надеялась, что меня не увидит моя мама. Огонь уже перестал идти. Мы почти дошли до тупика. Так называют дом Фейтов, хотя от их участка идут дороги и влево, и вправо. Эти дороги соединяют нас с другими, в общем, они сливаются в одну главную, которая у нас имеется. Ну и они еще и заворачивают на другие улицы нашего района. Короче это неважно.
Мы подошли вплотную к особняку. С участка валил густой дым, видимо от костра, но какие — то люди засыпали его песком. Меня подвели ближе к забору. Тот Джон подошёл к Микки и сказал что-то ему на ухо, а потом пошёл в дом Фейтов. В общем, тогда я и потеряла счет времени. Но стояли мы долго на улице, пока Джон не вышел и не позвал нас. Я сначала подумала, что это какая-то секта, но после всего того, что я услышала в этом особняке, сектой это уже никак не назовешь. Когда мы подошли к парадному входу, мне завязали глаза. Как я очутилась в доме, я уже плохо помню, потому что, зайдя в него, мне стало ещё хуже: у меня заболела ужасно голова, потом ноги, я ими и так еле двигала, теперь же они просто отказывались идти, мне казалось, что я стану инвалидом. Меня посадили на что-то мягкое, потом я услышала шаги. Подходили не ко мне, это было где-то снаружи комнаты, в которую меня привели. И тогда я услышала разговор, решивший моё дальнейшее существование и давший мне ещё одну полезную информацию:
''- Джон, я не разрешал тебе кого-то приводить сюда. Ты ведь понимаешь, что теперь нам придется следить за ней, кому-то придется здесь остаться.
— Эл…
— Не смей произносить моё имя в присутствии посторонних! Она может нас услышать.
— А как мне тогда тебя называть? Король? Государь? Мистер? Дядя?
— Не время шуток, Джон. Просто старайся не произносит моё имя и всё.
— Мы предупредили Алекса. Я думаю, что он понял знак, он сделал всё, как нужно.
— Я надеюсь. Вы больше никого не видели?
— Нет, он не пришёл, но мы предупредили, что если он хоть что-то расскажет этой…
— Молчи! Отвечай на вопрос. Вы нашли след Дона Брауна?
— Нет, он исчез.
— Значит, мы опять опоздали, сколько можно уже?! И этот его не ищет?
— Алекс говорил, что он больше не считает Дона своим… Ты знаешь.
— Эту девочку не спасли?
— Нет, она умерла от удушья, слишком поздно.
— Вот гаденыш, ему, похоже, уже наплевать на жизнь людей. Вы прочесали окрестности?
— Да никого нет. А эту мы привели из-за того, что она находилась в классе, в котором находится его досье. Она сказала, что её выгнали из школы, и теперь она пришла узнать почему.
— Я пойду, поговорю с ней, а потом приду и скажу, кто остается здесь, навсегда''.
Вот, что я услышала. Странный разговор у них был. Я почти ничего не поняла. Только одно, они пришли искать Дона Брауна. Мой разговор с их главным ничем особо не отличался. Он спросил, не знаю ли я Дона Брауна, как долго я учусь в школе, зачем я на самом деле приходила в школу. Я ему повторила всю ту историю, которую я придумала в классе биологии, но он не поверил и сказал, что проверит. Потом он попросил рассказать, как я сейчас себя чувствую. И запретил кому-либо рассказывать о том, что произошло сегодня. И ещё запретил приходить мне в этот дом. Потом меня вывели на улицу и повели по тротуару, глаза до сих пор были завязаны. Потом, когда мне их развязали, я увидела того Микки. На вид ему было лет семнадцать. Он сказал мне идти домой, иначе он насильно меня туда отволочет. Ну и я пошла, как ты могла видеть, то мне передвижение давалось с трудом. Я очень плохо себя чувствовала, а этот Микки всё ещё стоял и смотрел на меня, когда я уже очень близко подошла к дому, он исчез. И очень хорошо, что ты там стояла. Не знаю, что подумала бы мама, если увидела меня в таком виде.
— Она и так увидела, в каком ты виде, когда ты чуть не упала, — сказала я Эрн.
— Это точно, — засмеялась Эрн, — теперь не знаю, что говорить соседям, как доказать, что это была не я? Так, а теперь ты расскажи, что с тобою было?
Я пересказала всё Эрн, включая то, что услышала о городе. Про дом Наташи Фейт я промолчала, решив, что для начала надо самой во всём разобраться. Тем более теперь мне придется ночевать в своем, так называемом, доме. Мы лежали в молчании минут пять, потом Эрн поднялась и взяла со стола книгу, на удивление сейчас она ходила намного лучше, её ноги уже не подкашивались. Она открыла последнюю страницу и достала оттуда фотографию Дона Брауна.
— Они его ищут, Эн. Они его ищут. Значит, он жив, и он сделал что-то непростительное для них. Помнишь, я сказала, что расскажу о нем кое-что? Так вот, я считаю, что сейчас самое время.
— Если ты не хочешь говорить, я не обижусь, Эрн, ты ведь очень устала, — сказала я.
— Нет, нет, самое время.
В 2004 году, первого сентября я увидела Дона. Он мне понравился, он был красивым молодым человеком. Когда прошёл первый урок, я вышла в холл, чтобы немного осмотреться. И там, напротив моего класса, стоял он. Дон смотрел на меня, не отводя глаз. Это конечно меня смутило. Я пошла по коридору, и он тоже пошёл следом за мной. Меня это окончательно выбило из колеи, и я развернулась и пошла обратно в класс. Когда я проходила мимо него, он сказал:
''- Привет, давай знакомиться. Моё имя Дон. Дон Браун.''
Я залилась краской, со мной ещё никогда не знакомился парень. Я ответила:
''- Привет, Дон. Я Эрн Хапли. Я новенькая.
— Я тоже, — улыбнулся Дон. — Ты приехала из другой страны?
— Да, Великобритания. Я из Лондона.
— Потрясный город, я там был. Зачем же ты сюда приехала? Родители?
— Ага. Мама сказала, что здесь работа получше. А ты откуда?
— Я? Америка, США, штат Нью Мексико. Знаешь такой?
— Конечно''.
Вот так мы с ним и разговорились. Он говорил о себе, а я о себе. Правда о себе он говорил в общих чертах, ничего конкретного. Прошло три урока, и на каждой перемене он приходил, и мы разговаривали. В конце четвертого урока, на перемене уже, он подошёл и протянул мне конверт. Сказал открыть его, когда он исчезнет из моей жизни. Я не поняла его слов, но он продолжал говорить, и это, наверное, самое главное, что было в его словах, что я запомнила на всю жизнь:
— Эрн, ты мне очень нравишься, когда я тебя увидел, ты просто ослепила меня. Ты такая милая и красивая. Я не знаю, как выразить свои чувства словами. Прощай, надеюсь, мы увидимся вновь.
Это были его последние слова, сказанные мне. Он ушёл. Больше я его никогда не видела. Мне казалось, что я тогда влюбилась в него. И его смерть ударила кинжалом в мое сердце. Я долго не осмеливалась открывать конверт. Я надеялась, что он вернется, тем более после того, как дошли слухи, что тело исчезло. Я хотела верить, что он выжил. И тогда, уже к концу учебного года я поняла, что я не просто влюбилась в него, я полюбила его. Он стал моей первой любовью. Когда кончился учебный год. Наступил июнь, я убедилась, что Дон больше никогда не вернется в мою жизнь. И тот счастливый день я и сейчас вспоминаю. Я помню почти каждое его слово. Его внешность, его красивый голос.
Я решилась. 13 июня я открыла конверт. Я прочитала письмо. Я спрятала его фотографию. В этот день всё было как во сне. Эн, он написал, чтобы я ждала его, и если он мне нравится, то я должна оставить его фотографию у себя. Мне теперь кажется, я даже уверена, что он не умер тогда, его не убивали. Но я боюсь. Ведь те люди в поместье, они искали его. А вдруг он теперь придет сюда, и они тоже? Вдруг пострадает моя мама? Эни, я рассказала тебе всё самое сокровенное, я рассказала тебе ту единственную тайну, которую имела и о которой говорила моя мама. Я надеюсь, что ты меня понимаешь, понимаешь, зачем мне так нужно было попасть в школу и найти это досье? Эни, у меня есть к тебе огромная просьба, помоги мне во всем разобраться, узнать, что же тогда случилось, — Эрн подошла ко мне и встала на колени, смотря на меня своими огненными глазами, и я просто не могла ей отказать.
— Конечно, Эрн. Ты мне, кстати, тоже поможешь. Я хочу узнать о прошлом моей семьи. Ведь теперь нет ни бабушки, ни папы. А этот тетин дом, который теперь стал моим, и эти картины…
— Ты тоже заметила, что с этими картинами что-то не то?
— Теперь да. Можно вопрос, не знаю, помнишь ли ты, но какая дата была на картине с портретом Наташи Фейт?
— Наташа Фейт… такая белокурая девица с немного печальным видом… тысяча семьсот… Я не помню. Тысяча семьсот какой-то, а что?
— Просто Леон тогда, в школе, сказал, что то поместье, в котором ты была, это наследство Наташи Фейт.
— Я слышала что-то подобное, но не думаю, что это возможно. В этом городе ходят разные слухи, говорят даже, что ему больше 700 лет, но по официальным данным ему всего 150 лет, раньше это было обычной деревней, не имеющей никакого значения.
— Ясно, спасибо, — чуть слышно проговорила я.
— Эни, я обещала, что завтра мы прогуляемся по городу, и я сдержу своё обещание.
— Но как? Тебе же мама запретила выходить из дома! — была удивлена я.
— Да. Но мама завтра пойдет на работу, а эта её подруга просто ни на что негодна. Розали глупая кукла. Я не знаю, как только мама с ней дружит. Я столько раз от нее сбегала летом, и она даже не заметила. Давай, когда ты сегодня утром будешь уходить, притворись, что тебе надо сходить в магазин, ты его видела. Вот иди в ту сторону, как только машина моей мамы скроется за поворотом, можешь разворачиваться и идти обратно. Розали припрется не раннее, чем через пятнадцать минут.
— Ладно, но разве мне не надо зайти и предупредить Леона?
— Ты так говоришь, будто он — твой отец. Может ты в него…
— Нет, нет. Даже не думай, Эрн, со мной такого никогда не случится. Ни за что. Никогда. Нет, — отрезала я.
— Ну смотри, — захихикала Эрн и вернулась в свою кровать. Я наконец — то расслабилась и заснула.