Часов в двенадцать в райотдел поступило сообщение: «Валерия Слепнева покинула дом и направилась в сторону дома «Каро».

– Пора, Степан, – Шелаури вытащил из сейфа пистолет и положил его в карман пиджака.

– Пора, – согласился я.

Мы направились к обычной машине ПМГ. Вдвоем: Шелаури и я. Сидевшие там милиционеры потеснились.

– Не торопись, Леша, – буркнул шоферу Шелаури, – не торопись.

– А я и не тороплюсь, товарищ майор. Куда торопиться. – Он включил приемник. «Держи меня, соломинка, держи», – пела Алла Пугачева, словно время умерло

– Ну, двинули, Степа, – машина остановилась, и Шелаури первым вылез из нее. – Ни пуха нам, – добавил он по-грузински.

Мы вошли в подъезд дома и стали подниматься. На площадке третьего этажа нас встретил сержант Мусиев, словно тень, отделившись от стены,

– Дома Не выходили. Каруев пришел тридцать минут назад. Все тихо. Женщина вошла только что…

Шелаури – с минуту постоял… Затем шумно вздохнул и постучал в дверь.

– Кто там?

– Я, Мусиев, открой «Каро»… Опять на тебя бумага пришла! – Ответил за Шелаури сержант.

– Какая такая бумага? Завтра приходи. У меня женщина, Арслан…

– Завтра к тебе сам Шелаури заявится…

…Дверь приотворилась. Кинжальная полоска света упала на кафельный пол лестничной площадки.

– Женщина у меня… Тут давай, – сказал Хайдаров и осекся, увидев меня и Шелаури.

Мы оттолкнули его и вошли в коридор, пропахший запахом нечистого белья.

– Где же твоя женщина, браток? – Шелаури шагнул в комнату; и тут раздался крик с балкона: – Больно! Ой-ой-ой…

Балконная дверь отворилась, и два милиционера впихнули в комнату извивающегося «табачника».

– Ты что, за дураков нас держишь, Каруев? – Шелаури подошел к «табачнику». – Все, отторговался, браток.

Это ласковое «браток» как-то разрядило меня. Я понял, что первая часть операции завершена. Передо мной стоял он – убийца Вани Лунько.

Но тут Шелаури гаркнул так, что у меня резануло перепонки:

– Где Слепнева, «Каро»?!

– Не знаю…

…Дверь в кухне, выходящая на пожарную лестницу, была открыта…